«Деловая неделя»: Прошедшие президентские выборы в Соединенных Штатах, а также последние вояжи российского президента в Центральную Азию показали: этот регион будет оставаться зоной повышенного внимания и для Москвы, и для Вашингтона на обозримую перспективу. И от того, кто будет здесь активнее вести не только политическую и экономическую деятельность, но и предлагать центральноазиатским государствам новые формы взаимодействия, зависит в конечном итоге общий вектор дальнейшего движения этого региона в системе международных отношений.
Обычно борьба Соединенных Штатов и России за усиление своего влияния в Центральной Азии концентрируется главным образом вокруг энергетических вопросов — прокладки новых нефте- и газопроводов, налаживания поставок энергоресурсов на европейские рынки, и одновременно решения вопросов с инвестициями в энергетический комплекс стран региона, без которых ни одна из них не может обойтись.
Вместе с тем достаточно большую активность развернули обе стороны в этом году и в деле укрепления своих военных связей со странами региона, причем это соперничество, так же, как и энергетическое, будет вестись между Москвой и Вашингтоном предельно жестко, бескомпромиссно, и с учетом прежде всего собственных национальных и стратегических интересов, нежели принимая во внимание интересы самих центральноазиатских государств.
Россия пытается возвратиться туда, откуда она ушла после распада СССРВесьма символична в этом плане политика России в странах Центральной Азии в том, что касается ее военного присутствия. На сегодняшний день Москва сохраняет за собой важную авиационную базу в городке Кант неподалеку от столицы Кыргызстана Бишкека, а также, по существу, две военные базы на территории Таджикистана — в столице Душанбе (где базируется штаб 201-й российской бригады), и станцию космического слежения под названием «Окно» в районе города Нурек.
Российских полномасштабных военных баз нет на территории Казахстана (кроме космодрома Байконур, который в широком смысле слова можно назвать российским «военным присутствием» в этой республике), Туркменистана и Узбекистана. Но и тех баз, которые есть на сегодня у России в Кыргызстане и Таджикистане, вполне хватает для того, чтобы оказывать немалое влияние на политическую и стратегическую обстановку в этих республиках.
Не случайно во время недавнего визита российского президента Дмитрия Медведева в Таджикистан, который совпал с заседанием в Душанбе глав государств Шанхайской организации сотрудничества, была обсуждена возможность расширения военного сотрудничества между двумя странами, а Россия вроде бы договорилась получить под свой контроль аэропорт Айни, находящийся в окрестностях города Гиссар в получасе езды от таджикской столицы.
«Вроде бы», потому что сейчас выясняется, что Таджикистан хотел бы использовать этот военный аэродром с российской стороной совместно, причем Душанбе пока раздумывает, каким образом построить свое военное сотрудничество с Россией так, чтобы именно Москва стала бы обеспечивать безопасность республики от внешней угрозы (а она может исходить реально только от неспокойного Афганистана), и в то же время сократить собственные расходы на содержание национальной армии.
А тем временем идея эта — переложить бремя военной защиты собственных границ на плечи либо России, либо всего оборонно-безопасного механизма ШОС, достаточно давно обсуждается и в Кыргызстане, и в Таджикистане. Тем самым, с одной стороны, вроде бы эти республики будут терять какую-то долю суверенитета над частью собственной территории (пусть даже чисто номинально), но с другой — они смогут и так в не очень большом государственном бюджете сэкономить немалые средства, которые высвободятся от сокращения оборонных расходов.
Кстати, сотрудничество между Россией и Таджикистаном уже вписывается в рамки общей идеи стран ШОС сделать именно Таджикистан главным центром по борьбе с наркотрафиком, который идет из Афганистана по всей территории СНГ и далее — в Западную Европу. А российские военные «под крышей» этой «наркотрафиковой идеи» могут получить важную для себя базу в республике и, по существу, вернуться туда, откуда они были убраны тогдашним недальновидным российским руководством, в начале 90-х годов просто забросившим Таджикистан и фактически бросившим его на произвол судьбы.
При этом и Таджикистан, и Кыргызстан не только готовы разместить у себя на территории российские войска, но и по возможности хотят получать с этих российских баз некую арендную плату по примеру того, что делает Казахстан за космодром Байконур и Украина — за базирование в Крыму российского Черноморского флота. Сделать это, правда, будет не так просто, потому как в российских военных учебных заведениях обучаются десятки офицеров вооруженных сил Таджикистана и Кыргызстана и учеба эта ведется как раз в счет компенсации, к примеру, аренды Россией авиационной базы в Канте.
Что же касается Таджикистана, то уникальный центр космической разведки в Нуреке под названием «Окно» достался России в счет рублевого долга, который в начале 90-х годов получило правительство Таджикистана после того, как слишком долго выходило из российской рублевой зоны, чем удачно в то смутное время воспользовалась Москва.
Америка теперь действует осторожно и с дальним прицелом
Несколько по-иному работают в Центральной Азии Соединенные Штаты. «Обжегшись» на Узбекистане в 2005 году (когда Ташкент закрыл американскую авиационную базу в Карши), Вашингтон теперь «окучивает» центральноазиатские государства на предмет военного сотрудничества очень тонко и не спеша.
Сейчас у США официально имеется лишь одна военная база в аэропорту Манас близ Бишкека, столицы Кыргызстана. Да и эта база находится в данный момент официально под эгидой объединенного командования НАТО, хотя именно США играют в ее деятельности — как военной, так и общеразведывательной — ключевую роль.
Показательно, что Вашингтон уже неоднократно шел на определенные уступки руководству Кыргызстана по поводу сохранения этой базы и даже согласился повысить существенно платежи за ее использование, хотя вполне бы мог жестко надавить на Бишкек, которому внешняя долларовая помощь нужна позарез.
В соседнем Таджикистане еще бывший министр обороны США Дональд Рамсфельд несколько раз «подкатывал» к местному руководству с предложением разместить свою военно-воздушную базу в республике, но до реальных договоренностей дело так и не дошло. Таджикистан решил, что лучше активнее развивать свои отношения с Россией и через механизмы ШОС — с Китаем, которые и находятся по соседству, и в случае чего смогут оперативно защитить республику от возможной нестабильности в лежащем через реку Пяндж Афганистане.
Не стали в Вашингтоне ставить крест и на отношениях с Узбекистаном, тем более что сейчас они вроде бы частично нормализовались, и все чаще и чаще высокопоставленные чиновники и госдепартамента США, и Пентагона, и других ведомств посещают Ташкент. Пока о возобновлении обширного военного сотрудничества между Вашингтоном и Ташкентом речь не идет, но желание президента Узбекистана Ислама Каримова сыграть свою роль в продолжении натовской операции в Афганистане вполне может уже в самое ближайшее время позволить натовским войскам (а также вооруженным силам США) — вернуться на узбекскую территорию в том или ином качестве.
Достаточно активно Вашингтон работает в этом году и с Туркменистаном, опять-таки используя предложение президента этой республики Бердымухамедова помочь миротворческим силам НАТО успешно осуществлять операцию в Афганистане. Представители руководства Центрального командования войск Соединенных Штатов, которые отвечают за этот регион, уже посещали в этом году Ашхабад и предлагали туркменской стороне активизировать военные связи по линии НАТО, а также прямое сотрудничество с Пентагоном.
Здесь надо учитывать тот факт, что ранее руководство Туркменистана с большим подозрением относилось к самому факту какого бы то ни было сотрудничества с США, считая, что американцы непременно принесут с собой в страну «цветную революцию» и просто свергнут правительство Сапармурата Ниязова. Подобная «перестраховка» в отношениях с Соединенными Штатами сохраняется в курсе и нынешнего туркменского руководства, хотя Гурбангулы Бердымухаммедов и не прочь сыграть на российско-американских разногласиях в плане развития военного сотрудничества с Ашхабадом.
Для Казахстана у США есть свой индивидуальный план взаимодействия в военной сфере
Особняком стоит в этом плане развития Соединенными Штатами своих военных контактов в регионе Казахстан. Как самое большое по территории и наиболее стабильное из всех государств Центральной Азии, Казахстан в стратегических планах Соединенных Штатов за последние несколько лет довольно существенно сместился в приоритетах.
Еще в начале нынешнего столетия в администрации Белого дома главенствовало мнение о том, что власть в Казахстане нужно поменять и поставить там лояльного Америке и готового к тесному сотрудничеству с США в экономической и энергетической области человека, а президента Назарбаева в Вашингтоне называли и «недемократичным», и «слишком пророссийским», и даже «потенциальным поборником террористических и радикальных исламистских элементов».
Примерно в 2004 году в США возобладала уже иная концепция развития отношений с Казахстаном: менять власть в этой республике американцы передумали, а напротив — стали постепенно рассматривать Казахстан как своего рода модель развития для государств всей Центральной Азии. Главным преимуществом Казахстана, которое было подано Бушу его ближайшими советниками, были его предсказуемость и готовность к сотрудничеству с Соединенными Штатами.
Именно на этой стезе Соединенные Штаты и развивали все последние годы свое сотрудничество с Казахстаном даже при условии, что Астана одновременно дружила и с Россией, и с Китаем, и со многими другими государствами (в том числе — и с Ираном), которых в Вашингтоне своими близкими и надежными союзниками вовсе даже не считают.
Одной из сфер такого сотрудничества стала и кооперация между военными ведомствами двух стран. Для этого весьма эффективно используются как двусторонние контакты между Пентагоном и министерством обороны Казахстана, так и более активное вовлечение республики в сотрудничество с НАТО.
Кстати, именно «натовский зонтик» Соединенные Штаты намереваются использовать и в отношениях со всеми другими странами Центральной Азии. Ведь хотя ни одна из них пока не планирует вступать в НАТО или подавать свою заявку в так называемый План действий (то есть своего рода кандидатский стаж для вступления в альянс на перспективу), именно посредством вовлечения стран региона в различные программы военных учений и других натовских мероприятий НАТО серьезно укрепляет в этих государствах свои позиции.
Показательно, что все это происходит при одновременном участии большей части стран Центральной Азии и в ОДКБ, и в ШОС, которые имеют свои военные структуры, к НАТО относящиеся весьма настороженно. В отношении Казахстана Соединенные Штаты в последнее время наиболее эффективно работают именно через натовские механизмы, поскольку это, с одной стороны, вроде бы не противоречит многовекторности казахстанской политики, а с другой — именно под «натовским зонтиком» позволяет Казахстану играть важную интегрирующую роль в военной сфере во всем Центрально-Азиатском регионе.
Так, на июнь будущего года в Казахстане планируется провести так называемый форум совета евро-атлантического партнерства. В Центральной Азии такое мероприятие будет проводиться впервые, и Казахстан берет эту инициативу первым из стран региона. Намеревается НАТО при поддержке США добиться от Казахстана и более активного участия в продолжении военной операции сил коалиции в Афганистане.
Как известно, казахстанские войска недавно были выведены из Ирака, и сейчас Соединенные Штаты через натовские механизмы пытаются добиться того, чтобы казахстанские военнослужащие приняли участие в афганской операции. Пусть на данном этапе это будет чисто символическое участие — в афганских госпиталях (медики), и в качестве штабных офицеров, но факт остается фактом — сотрудничество это будет развиваться, и вряд ли в той же Москве на него будут смотреть с большим удовольствием.
Надо также учитывать, что в нынешней ситуации глобального финансового кризиса, который затронул и Казахстан, республика довольно сильно зависит от внешних займов в США. Общая задолженность Казахстана на данный момент перед Соединенными Штатами и ведущими западноевропейскими странами составляет около 100 млрд. долларов. Для США всегда и в отношениях с любыми странами наличие удобного «финансового рычага» помогало добиваться важных уступок от правительств государств-заемщиков, в том числе — и в области военных связей.
Да и председательство Казахстана в ОБСЕ на 2010 год и Соединенные Штаты, и другие страны НАТО намереваются связать с более тесными отношениями в военной сфере между Астаной и натовскими структурами.
В любом случае речь идет не только об очень тонкой материи под названием «военное сотрудничество», которое Астане придется развивать при всей своей дипломатической многовекторности все же с серьезной оглядкой на своих ближайших соседей, в том числе — по ОДКБ и ШОС (да к тому же если Украину и Грузию решат на встрече в Вашингтоне в декабре все же принимать в НАТО).
Ведь одно дело проводить многовекторную политику в области энергетических проектов, и совсем другое — одновременно сотрудничать с военными структурами фактически соперничающих друг с другом в мире стран. А в этой ситуации может так сложиться, что именно Казахстан станет тем «центром противостояния» в области военных контактов между Москвой и Вашингтоном, которое в новом году в регионе Центральной Азии почти наверняка еще более обострится.
Юрий Сигов, Вашингтон
Комментарии