Месяц:Май 2010

Арктическая лихорадка(«Liberte», Франция)

Опубликовано от wpmrРубрики:Арктика, Политика

Арктика – это огромное покрытое льдом пространство, чья площадь достигает 14 миллионов квадратных километров. Однако, приглядевшись к ее недрам, пять прибрежных стран  в последние стали годы совершенно иначе воспринимать полярный регион: для них Арктика – это прежде всего гигантское хранилище минеральных ресурсов.

Регион таит в себе огромное множество месторождений нефти и газа, но для того, чтобы наложить на них лапу, США, Россия, Канада, Дания и Норвегия должны поделить между собой континентальный шельф –  подводное продолжение континентального плато. Все эти страны начали активные действия с целью подтверждения своих территориальных притязаний.

Норвегия установила границы

Первый шаг из стран «пятерки» предприняла Норвегия. В апреле 2009 года она четко установила свои морские границы. Тем не менее, этот поступок остался практически незамеченным. «Удивительно, что об этом так мало говорили», — говорит Жоэль Плуфф (Joël Plouffe), специалист по арктической геополитике из Университета Квебека. «Впервые были определены морские границы в Северном Ледовитом океане. Это очень важное решение, которое создает прецедент. Норвегия стала своего рода примером для ООН и ее комиссии по континентальному шельфу».

Эта комиссия признала за Норвегией участок площадью в 235 000 км², что на 15 000 км² меньше ее требований. С рекомендацией ООН согласилась и Россия, у которой однако все еще есть целый ряд возражений. Дело в том, что она имеет виды на северный полюс, как она уже дала это понять в 2007 году, установив свой флаг на глубине 4261 метр. Россия требует расширения своей зоны, утверждая, что хребет Ломоносова — это продолжение ее континентального шельфа. Есть здесь, тем не менее, одна существенная загвоздка: Дания (как обладатель Гренландии) и Канада, которые еще не представили свои материалы, тоже утверждают, что их границы простираются до самого северного полюса…  

Окончание 40-летних споров

И это еще далеко не все. Россия до сих пор не может договориться с США по разделу линии Шеварнадзе-Бейкера в северной части Тихого океана. Кроме того, ссоры сегодня идут и из-за крошек от арктического пирога: Дания и Канада оспаривают друг у друга права на пустынный остров Ганса.

Все эти споры вполне могут затянуться очень надолго. Дела будут рассматриваться в Международном трибунале по морскому праву в Гамбурге. При этом существуют сегодня и положительные примеры: Россия и Норвегия положили конец противостоянию, длящемуся же более четырех десятков лет. В прошедшем месяце стороны подписали договор по зоне площадью 176 000 км³ в Баренцевом море и Северном Ледовитом океане.

Агрессивная политика

Однако все это малоубедительно, уверен Франсуа Тюаль (François Thual), один из авторов «Битва на Крайнем Севере уже началась…»: «Речь идет лишь о временном соглашении. В общем и целом, каждая страна остается на своих позициях. Все заявляют о своей правоте. Националистические тенденции стимулируют экономические амбиции, которые будет все же довольно затруднительно воплотить в жизнь».

Конвенция ООН по морскому праву 1982 года содержит в себе лишь рекомендации, а не четкие требования. «Меня беспокоит сам тон организованной ООН процедуры», — признает Сюзанна Лалонд (Suzanne Lalonde), профессор международного права из Университета Монреаля. «Если Россия когда-либо разочаруется в рекомендации комиссии и решит установить границы по собственному усмотрению, ее нельзя будет упрекнуть в нарушении международного права. Речь будет идти всего лишь об агрессивной политике». Причем Москву такие резкие действия, как правило, не пугают…

Карты морского дна

Из всех арктических государств наибольшей площадью побережья обладает Россия, поэтому нет ничего удивительного в том, что она первой представила свои материалы еще в 2001 году. ООН даст ответ через три года. Остальные страны готовятся предоставить свои документы в ближайшие годы. «Все это будет очень сложным и займет много времени», — подчеркивает Сюзанна Лалонд.

По международному морскому праву государства владеют прибрежной полосой шириной 200 морских миль (370 км), называемой исключительной экономической зоной. Помимо этого какая-либо юридическая регламентация отсутствует. Если страны хотят большего, им нужно представить доказательства того, что их континентальный шельф простирается дальше в море. Единственный выход – составить карты морского дна.

Работа в этом направлении уже началась. «Но как можно подтвердить на глубине 4500 метров, что речь идет о продолжении той же плиты? Как можно установить ее пределы?», — задается вопросом Франсуа Тюаль. «Ни у одной страны нет технических возможностей, чтобы это подтвердить, и юридических средств, чтобы подкрепить свои заявления». На настоящий момент нам больше известно о поверхности Луны, чем о дне Северного Ледовитого Океана…

«Разрабатывать арктические недра сегодня практически невозможно»

Пять прибрежных стран оспаривают друг у друга контроль над Арктикой, однако ни о какой холодной войне сегодня речи не идет, говорит Жоэль Плуфф из геополитического центра стратегических и дипломатических исследований Университета Квебека.

— Может ли раздел Арктики вылиться в вооруженный конфликт?

— Забудьте об утверждениях, что битва на Крайнем Севере уже началась. Меня раздражают разговоры о том, что это важнейший геостратегический регион нашей планеты. Это в корне неверно и отвлекает внимание от настоящих проблем современной эпохи, таких как безопасность, глобальное потепление, защита окружающей среды и т.д.

— В 2007 году однако существовала серьезная напряженность с Россией, и прибрежные страны даже провели ряд специальных военных учений…

— Несмотря на то что Россия, бесспорно, является сильнейшей державой региона, ее военные возможности уже не те, что раньше. И у нее, конечно же, нет никакого желания провоцировать конфликт со своими нынешними союзниками. В ближайшие годы прочерченные Данией и Канадой границы вполне могут выйти за пределы границ России и наоборот, однако существуют юридические инструменты, которые должны помочь избежать вооруженных конфликтов. Приполярные государства не заинтересованы в том, чтобы разжигать войну из-за еще не разведанных ресурсов Северного Ледовитого океана.

— Но ведь они ищут пути для разработки морского дна…

— Разработка этих подводных недр и всего, что выходит за границы государств, сегодня практически невозможна и, по всей видимости, останется таковой и в ближайшем будущем. Пока еще крайне сложно определить время, когда крупнейшие специалисты в этой области смогут получить доступ к ресурсам и тем более начать их добычу.

— Способно ли потепление климата ускорить этот процесс?

— Несмотря на климатическое потепление условия добычи остаются очень сложными. Так, например, море Бофорта располагает значительными запасами нефти и газа, но большая глубина и суровый климат серьезно затрудняют их разработку. Потребуются долгие годы на создание новых технологий, немалая стоимость которых отпугивает многих инвесторов.

— Однако Россия и Норвегия уже давно ведут добычу в Баренцевом море…

— Верно, но добыча ведется у побережья этих государств. В настоящий момент не существует ничего, что могло бы позволить извлекать ресурсы со дна Северного Ледовитого океана. На ряде конференций ученые призывали к осторожности относительно энергетического потенциала Арктики. Добыча здесь еще для всех в новинку.

— Так где же находятся запасы нефти и газа?

— По нынешним данным экспертов, в нейтральных территориях их практически нет. Они расположены ближе к российскому и норвежскому побережью, в Баренцевом море, в датских территориальных водах у Гренландии, на Аляске и в Канаде в море Бофорта. В некоторых и этих регионов уже ведется разработка месторождений, прежде всего в Баренцевом море и на северном побережье Аляски. Нефть можно будет добывать лишь внутри границ.

В ближайшие десять лет вполне возможно увеличение добычи нефти и газа в полярных областях США, России и Норвегии. Возможно, участие в этом примет и Канада, если будет сделан ряд интересных открытий, а спрос приведет к настоящей нефтяной лихорадке на арктическом архипелаге. Но с технической точки зрения все это будет очень не просто. Кроме того, в случае расширения добычи, климатическое потепление может вызвать и другой феномен: развитие мореходства в Арктике.

90 миллиардов баррелей

Арктика – это настоящая золотая жила. По данным американского геологического агентства, в Арктике находится 20% еще не разведанных энергоресурсов нашей планеты. Другими словами, 90 миллиардов баррелей нефти или треть резервов Саудовской Аравии. Перспективы по добыче газа еще внушительнее: 47 миллиардов кубометров или четверть всех разведанных запасов. Всего здесь достаточно нефти и газа, чтобы обеспечить потребности всего мира на современном уровне в течение трех лет. И это не считая золота, цинка, свинца, урана, марганца, никеля, платины и т. д. Остается решить лишь самый сложный вопрос: как все это добыть?

Тьерри Жаколе (Thierry Jacolet)

Оригинал публикации: Cinq états convoitent Les richesses du sous-sol arctique

Адрес в ИноСМИ: http://www.inosmi.ru/politic/20100514/159912157.html

Авторитетные политики предложили создать Европейское энергетическое сообщество

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика, Энергобезопасность

Председатель Европейского парламента Ежи Бузек и бывший глава Европейской комиссии Жак Делор выступили с инициативой создания Европейского энергетического сообщества, сообщает РАР. Одним из направлений деятельности будущего сообщества должны стать совместные и согласованные закупки энергии.

“Мы уверены, что следующая глава в истории европейской интеграции должна быть связана с созданием Европейского энергетического сообщества – нового объединения, призванного реализовывать решительно и последовательно совместную энергетическую политику” – указывают Бузек и Делор в совместной декларации.

Как отмечают инициаторы данного проекта, энергетическое сообщество отнюдь не требует создания неких новых институтов, поскольку общая энергетическая политика предусмотрена Лиссабонским договором, играющим для ЕС роль конституции.

Источник: «Нефть России»

Завладев «Нафтогазом», «Газпром» отправится в Европу(«Львiвська газета», Украина)

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

Завладев Окрыленная небывалым успехом в новейшем сотрудничестве с Украиной Россия сделала нам новый сюрприз. Вместо того, чтобы ходить кругами, Владимир Путин прямо заявил о том, что НАК «Нафтогаз» и ОАО «Газпром» следует объединить. Откровенно говоря, такое «предложение» стало абсолютной неожиданностью для украинского правительства, посему и реакция на него была очень вялой и невыразительной. Сейчас неизвестно, пересекли ли россияне на этот раз «красную линию», или же украинская власть пойдет навстречу соседям.

Пока же руководители нашего государства молчат, неуверенно заявляя, что инициативы В. Путина еще даже не рассматривали, россияне активно тиражируют информацию о том, какое же всеобщее благо, для Украины, прежде всего, произойдет от такого объединения. Сильнее всего постарался глава правления «Газпрома» Алексей Миллер, который заявил, что вопрос объединения будут обсуждать после майских праздников. «Мы будем обсуждать возможный обмен активами, а по сути, речь идет об объединении компаний», — сказал А. Миллер, сделав ударение на том, что «Газпром» имеет большой опыт в обмене активами с немецкими и итальянскими партнерами.

Он также сказал, что у Украины есть значительные активы в добыче, транспортировке и подземном хранении газа. «Газпром» тоже имеет очень значительные активы», — прибавил господин Миллер, заметив, что Украина получит доступ к российским запасам, а их «в XXІ веке хватит на всех». Россия со своей стороны обещает инвестировать и в добычу, и в газотранспортную систему Украины.

Вместе с тем украинская оппозиция уже назвала такую идею «возвращением в советские времена», а экс-президент Виктор Ющенко призвал все патриотические силы противиться такому сценарию, поскольку он угрожает государственности Украины. А вот Европейский Союз отреагировал на инициативу довольно невыразительно — по словам представителя Еврокомиссии по энергетическим вопросам Марлена Холзнера, это внутренний вопрос обоих правительств, главное — чтобы внутренний газовый рынок стал прозрачнее и надежнее.

О том, насколько вероятным является воплощение такой идеи в жизнь, насколько она выгодна для Украины, что значит такое объединение и какие будет иметь последствия, «Газета» разговаривала с директором энергетических программ центра «Номос» Михаилом Гончаром.
Это — не объединение, а поглощение

— Каковы шансы на то, что эта идея будет воплощена в жизнь? Какие последствия объединения «Нафтогаза» и «Газпрома» получит Украина?

— Если позиция нынешней украинской власти и дальше будет такой капитулянтской, то идея имеет очень большие шансы на жизнь. Другое дело, что она является абсолютно невыгодной нашему государству, поскольку ни о каком объединении не может идти речи в принципе. Практически этим красивым словом маскируют операцию по поглощению «Нафтогаза». Не надо быть специалистом, чтобы понять, что это именно так — весьма разные весовые категории у двух субъектов, и, конечно, не в пользу «Нафтогаза».

— Как будет выглядеть это объединение на практике?

— Если вести речь в том контексте, который задал В. Путин, то это, в сущности, реинтеграция энерготранспортной инфраструктуры, которая находится в ведении «Нафтогаза», в систему «Газпрома» — так, как это было в советские времена. Тогда не существовало «Газпрома», «Нафтогаза», «Белтрансгаза» и т.п., вместе с тем существовала единая система энергоснабжения бывшего СССР. После распада Союза Россия не раз официально на уровне СНГ декларировала свое желание восстановить технологическое и организационное единство нефтегазового комплекса. Вполне понятно, что это не входило в планы независимых стран, в том числе и Украины. Но нынешняя украинская власть предлагает России все возможные и невозможные варианты. Поэтому Россия, которая продолжала мечтать о том, что идея реинтеграции постсоветского энергетического пространства когда-то осуществится, увидела, что теперь все можно реализовать целиком и сразу. Ведь такие предложения, как консорциум по управлению газотранспортной системой Украины или общее предприятие, или аренда подземных хранилищ газа — это все должно было быть элементами или этапами достижения той стратегической цели, о которой я сказал. И когда они увидели, с каким упорством украинская власть сдает «вся и все», то решили — зачем какие-то этапы, когда можно сделать все одномоментно. Поэтому пока что, конечно, рано о чем-то говорить, но поскольку это озвучено, то свидетельствует о том, в каком направлении идут процессы.

Арифметика от лукавого

— В случае такого объединения Украина финансово выиграет или проиграет?

— Ну, не знаю,  угрожают ли нам прибыли… Разве Владимир Путин похож на благодетеля? Бесспорно, как бы там россияне не старались доказать, что в случае объединения «Газпрома» и «Нафтогаза» будет эффект синергии и что 2 плюс 2 будет даже не 5, а 6, но никак не 4, — все это арифметика от лукавого. Прежде всего, возникает вопрос: где будет офис компании? Так как от того, где будет размещаться центральный офис, будет зависеть, куда будут платить налоги. Понятно, что офис центральной компании не будет в Киеве. Его расположат в Москве — там, где ныне офис «Газпрома». Или же другой вариант — в кантоне Цуг в Швейцарии по схеме «РосУкрЭнерго», дескать, не вашим и не нашим. Вообще в финансовом плане, не имея данных о параметрах такого поглощения, сложно говорить о его результатах. Но можно быть уверенным: если не сразу, то со временем это объединение безусловно обернется финансовыми потерями для Украины.

Ведь в чем смысл такого поглощения? Для «Газпрома», финансовое состояние которого оставляет желать лучшего, важно минимизировать все сопутствующие затраты по пути к европейскому потребителю. То есть, установить минимальные тарифы на прокачку нефти и газа через украинскую газовую и нефтетранспортную системы, установить минимальные тарифы на хранение газа, хотя они и без того были смешными, и т.п.. А это то, на чем зарабатывает украинская сторона. Сейчас это ярко проявляется в нефтетранспортной сфере — российская сторона предлагает, чтобы «Укртранснафта» согласовывала свои тарифы на транспортировку и транзит с «Транснефтью», российским монополистом. Можете себе вообразить, что будет, когда состоится поглощение «Нафтогаза» «Газпромом»? Там никто ничего не будет согласовывать, директивно будет определено, что в рамках новой корпоративной структуры установлены такие-то тарифы.

Другие потери произойдут в сфере налогообложения. «Нафтогаз» — крупнейший налогоплательщик на Украине. Бесспорно, если возникает какая-то другая структура на его месте, да еще и транснациональная, она, в сущности, реализует схемы минимизации налогообложения. И, в сущности говоря, любое слияние или поглощение всегда делают с прицелом на минимизацию затрат. «Газпром» свои затраты минимизировать не может, поэтому будет минимизировать их за счет слабого партнера, т.е. нас. При этом если сейчас мы говорим, что система налогообложения является недостаточно прозрачной, то можно себе вообразить, насколько более проблемной она станет.

Марионетки с обрезанными нитями

— А хоть какая-то выгода для Украины есть от такого слияния?

— Это зависит от того, какую Украину мы имеем в виду. Если мы имеем в виду Украину-государство, Украину и народ, то никаких удобств от такого слияния не может быть в принципе.

— Тогда какой Украине это удобно? Украине-власти или Украине-олигарху?

— Действительно, здесь важна позиция политической власти. И хоть ее ответ еще не озвучен, но учитывая то, что украинский премьер вместо того, чтобы сказать четкое «нет», не сказал ничего, очевидно: есть другие варианты. Поэтому для власти, которая находится в плену концепции «дешевый газ в обмен на что хотите» такая идея может быть приемлемой. Тем не менее, здесь следует предостеречь: если из экономики твоей страны выводить хоть и проблемные, но наилучшие активы, то результатом станет то, что это будет власть без страны, а власть предержащие станут марионетками, которым после выполнения их миссии просто обрежут нити, и они станут ничтожеством.

Конечно, определенная категория людей тоже может заинтересоваться транснациональными масштабами такого объединения… Просто многие забыли судьбу Ходорковского, которую надо напомнить. Да, они могут сказать, что Ходорковский действовал неразумно, а они вполне лояльны. Логика российской власти не такая, как кто-то надеется: даже максимальная политическая лояльность не гарантирует отдачи.

— Но такое объединение должно быть не удобно и Европе. Почему она молчит? Более того, заявляет, что это внутреннее дело обеих сторон?

— После 29 марта 2009 года, когда была подписана Брюссельская декларация, ни предыдущее правительство Украины, ни нынешнее ничего не сделали для ее реализации, поэтому ЕС махнул рукой на нас. А во-вторых, реакция Евросоюза была довольно стандартной: поскольку это, в самом деле, двустороннее украинско-российское дело…

Другое дело, насколько эта реакция является адекватной. На мой взгляд, такая реакция ЕС является скорее проявлением непонимания того, какие процессы происходят, и что это, в конце концов, угрожает самой Европе. Так как если кто-то в Брюсселе тешит себя иллюзией (а таких много), что, сдав Украину россиянам, тем паче, что украинская власть идет Москве в этом навстречу, они получат ситуацию без газовых кризисов и под контролем «Газпрома», то это на самом деле является большой ошибкой.

В сущности, после установления контроля над «Белтрансгазом» и над украинской ГТС в лице НАК «Нафтогаз» «Газпром» практически выйдет на плацдармы дальнейшей экспансии уже в Евросоюз. И дальше начнутся проблемы у Польши, Словакии, Венгрии и Румынии. Но в Брюсселе этого сейчас не понимают.

Перевод: Антон Ефремов

Оригинал публикации: Львiвська газeта

Адрес в ИноСМИ: http://www.inosmi.ru/ukraine/20100511/159851360.html

Нефть и газ Казахстана. Качество и количество. Правительство Казахстана стремится повысить вклад нефтегазовой отрасли в экономику страны

Опубликовано от wpmrРубрики:China, Политика

Когда Президент Украины Виктор Янукович в ходе недавнего визита в Казахстан говорил о намерении активизировать двустороннее сотрудничество в нефтегазовой сфере, многие украинские СМИ отнеслись к этим планам с вежливым скепсисом. Действительно, свободного газа в Казахстане в настоящее время нет, крупнейшие месторождения уже разрабатывают крупные западные компании, да и Россия в последние годы стремится расширить свое присутствие в нефтегазовом комплексе страны. Но, возможно, через несколько лет ситуация изменится – Казахстан находится накануне крупного прорыва в нефтегазовой отрасли, а правительство страны активизируется в этом направлении.

Для других, но не для себя

В марте 2010 г. в Казахстане было создано новое Министерство нефти и газа, которое возглавил бывший министр энергетики и минеральных ресурсов Сауат Мынбаев, курировавший, помимо всего прочего, и добычу энергоносителей. Как заявил Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, новое ведомство создано с целью реализации государственной политики развития нефтегазовой отрасли. Кроме того, министерство призвано «разгрузить» национального нефтегазового монополиста «КазМунайГаз» от функций уполномоченного органа государства, чтобы компания могла сконцентрироваться на коммерческой деятельности.

Вообще-то странно, что Казахстан ранее не имел специализированного нефтегазового министерства. Эта страна входит в первую десятку глобального рейтинга по запасам углеводородного сырья. По данным на 2008 г., прогнозные запасы нефти в Казахстане (включая территориальные воды Каспийского моря) оценивались в 17 млрд т, а газа — в 8 трлн куб м. В 2009 г. в стране добыто около 75 млн т нефти, из которых около 60 млн т (или около 1.2 млн бар/сут) направлены на экспорт.

По объему добычи природного газа (почти 36 млрд куб м в 2009 г.) Казахстан занимает третье место в СНГ, уступая РФ и Туркменистану. Значительный прогресс в этой области появился только в последние годы, а до недавнего времени правительство Казахстана даже не оказывало существенного влияния на национальную нефтегазодобывающую отрасль.

Крупнейшие нефтегазовые месторождения Казахстана — Тенгизское, Кашаганское и Карачаганакское — сосредоточены на крайнем северо-западе страны и в прилегающей части Каспийского моря. Они были открыты в конце 70-х годов, а их ввод в эксплуатацию начался в середине 80-х, как раз незадолго до распада СССР. К 1991 г. удалось завершить только начальные стадии проектов.

Независимому Казахстану было не под силу продолжать работу советских нефтяников. Все три месторождения отличаются крайне сложными геологическими условиями. Нефть и газ приходится добывать в полупустынной местности с резко континентальным климатом, с огромными температурными перепадами, либо в мелководном заливе, который пять месяцев в году покрыт движущимися льдами. При этом, в казахстанском газе очень велика доля сероводорода. Его переработка осуществляется на Оренбургском ГПЗ.

В обстановке тяжелейшего экономического кризиса начала 90-х годов правительство Казахстана приняло решение о широком допуске в национальную нефтегазовую отрасль иностранного капитала. По всем трем гигантским месторождениям на северо-западе страны в середине 90-х годов были заключены СРП.

Ведущим оператором по разработке Тенгиза стала американская компания Chevron, тендер по Карачаганаку выиграли итальянская Agip (позднее вошла в состав ENI) и британская British Gas. А Кашаганом, где условия добычи наиболее сложные, занялся международный консорциум в составе Agip, британских BP, British Gas и Shell, норвежской Statoil, американской Mobil и французской Total. Позднее к разработке присоединились и некоторые другие компании, в частности, российская «ЛУКОЙЛ».

Казахстан в начале вообще не участвовал в налаживании добычи нефти и газа на крупнейших месторождениях, в основном, по причине отсутствия денег на приобретение долей в проектах и инвестиций в их реализацию. В Тенгизе «КазМунайГазу», которому была передана подконтрольная государству часть нефтегазовой отрасли страны, все же принадлежало 20%, но в двух других крупнейших месторождениях Казахстан своей доли не имел.

Очень скоро стали видны преимущества и недостатки СРП. Да, иностранные компании выполнили свои обязательства по налаживанию добычи на месторождениях. С начала нынешнего десятилетия добыча нефти и газа стала быстро увеличиваться.

Но казахскую сторону все меньше устраивало то, что иностранные операторы постоянно завышали затраты на разработку (по условиям СРП, казахи могли рассчитывать на прибыль только после того, как разработчики компенсируют свои расходы), нарушались согласованные сроки, не выполнялись планы по объему добычи. Итогом стал ряд конфликтов между правительством Казахстана и иностранными компаниями, в ходе которых власти неоднократно прибегали к административному прессингу.

В последние годы правительство Казахстана уделяет все больше внимания нефтегазовой отрасли. Теперь уже можно говорить о разработке долгосрочной государственной стратегии в области развития нефтегазового комплекса. Она подразумевает, прежде всего, значительное расширение добычи нефти и газа в течение ближайших 3-6 лет, направлена на улучшение снабжения внутреннего рынка природным газом и нефтепродуктами собственного производства, а также предполагает усиление госконтроля над отраслью.

Часть 2-я

Правительство Казахстана стремится повысить вклад нефтегазовой отрасли в экономику страны

Качество и количество

Инвестиции западных компаний в добычу нефти и газа в Казахстане принесли свои плоды. На Тенгизском месторождении в прошлом году добыто 22.5 млн т нефти (или свыше 500 тыс бар/сут). В Chevron считают, что в течение десяти лет его продуктивность можно увеличить вдвое. Карачаганакский проект находится на второй стадии. За счет обратной закачки попутного газа в пласты продуктивность месторождения достигла около 12 млн т нефти и 15 млрд куб м газа в год. Первая нефть Кашагана ожидается в 2013 г., а к концу следующего десятилетия объем добычи, по оценкам ENI, может быть доведен до 75 млн т в год (около 1.5 млн бар/сут).

Кроме того, ведется интенсивная работа по разработке менее крупных месторождений, в том числе расположенных на шельфе Каспия. В апреле этого года появилась информация о возможном наличии на северо-западе Казахстана еще одного гигантского нефтяного месторождения, к разведке которого в ближайшее время собирается приступить «КазМунайГаз». По прогнозам правительства страны, к 2015 г. объем добычи нефти в Казахстане может достичь 150 млн т в год, а природного газа — 60-70 млрд куб м.

Власти Казахстана стремятся усилить свое влияние на нефтегазодобывающую отрасль. Воспользовавшись затягиванием освоения Кашаганского месторождения, поставки с которого изначально предполагалось начать уже в 2005 г., и резким увеличением затрат на реализацию проекта, правительство потребовало доли для «КазМунайГаза». В 2008 г. казахская государственная компания стала одним из ведущих участников консорциума с 16.81% акций (столько же — у ENI, Total, Exxon Mobil и Shell).

В настоящее время ведутся переговоры о вхождении казахской стороны и в Карачаганакский проект. Разработка других новых месторождений часто осуществляется с привлечением иностранных участников, но проводится посредством создания СП. И необязательно, чтобы контрольный пакет в них принадлежал именно казахской компании. Сейчас, после создания Министерства нефти и газа, именно этот орган будет представлять интересы государства в Кашаганском и Карачаганакском проектах.

В прошлом году, в разгар кризиса, Казахстан получил кредит от Китая в размере $10 млрд, из которых половина была предоставлена «КазМунайГазу». Часть этой суммы была использована на покупку 50% + 2 акции компании «МангистауМунайГаз» — крупного производителя нефти и газа, владеющего рядом перспективных месторождений.

Компания, созданная в конце 90-х, принадлежала довольно «мутной» индонезийской фирме Central Asia Petroleum, впоследствии получившей прописку на Британских Виргинских островах. По условиям соглашения, добывающие мощности «МангистауМунайГаз» перешли под контроль СП «КазМунайГаза» и одной из «дочек» China National Petroleum Company (CNPC), а Павлодарский НПЗ, ранее принадлежавший «индонезийцам», стал собственностью казахского госхолдинга.

В целом «китайский кредит» стал поворотной точкой для всей нефтегазовой отрасли Казахстана. Ранее государство смогло запустить только два крупных проекта, построив вместе с Китаем нефтепровод Атасу–Алашанькоу и начав в 2006 г. совместно с Россией расширение и модернизацию Оренбургского ГПЗ. Благодаря китайскому кредиту, страна наконец-то получила возможность реализовать сразу несколько новых крупных проектов, крайняя необходимость которых подчеркивалась еще несколько лет тому назад.

Во-первых, во II половине 2010 г. должно начаться строительство трансказахского газопровода Бейнеу–Бозой–Акбулак мощностью 10 млрд куб м газа в год и стоимостью около $3.9 млрд. Он соединит основные районы добычи газа на северо-западе Казахстана с юго-востоком страны. Предполагается, что за счет этих поставок Казахстан сможет полностью отказаться от закупок узбекского газа, а также поставлять до 5 млрд куб м в год в Китай по газопроводу, построенному в конце 2009 г.

Во-вторых, в Казахстане разработаны проекты широкомасштабной модернизации всех трех НПЗ. В октябре прошлого года китайская Sinopec Engineering получила контракт на строительство комплекса по производству ароматических углеводородов на Атырауском НПЗ. До 2013 г. на этом предприятии за счет китайских кредитов планируется реализовать ряд проектов совокупной стоимостью свыше $1 млрд.

В марте 2010 г. подписан договор относительно модернизации Павлодарского НПЗ итальянской ENI. Вложения в проект в 2010-2014 гг. оцениваются в $865 млн.

Также до 2014 г. CNPC и «КазМунайГаз» планируют инвестировать $1.2 млрд в реконструкцию принадлежащего им Шымкентского НПЗ. По словам Нурсултана Назарбаева, к 2014 г. модернизированная нефтеперерабатывающая промышленность Казахстана сможет обеспечить потребности страны в высококачественных нефтепродуктах.

По всем направлениям

Некоторые казахские СМИ высказывают беспокойство по поводу того, что Китай приобретает все большее влияние в национальном нефтегазовом комплексе. Китайские капиталовложения осуществляются на всех этапах производственно-сбытовой цепочки, начиная от геологоразведки (в прошлом году China Investment Company приобрела миноритарный пакет АО «Разведка Добыча «КазМунайГаз», а разработка перспективного «четвертого гиганта» в Атырауской области связывается казахскими источниками именно с привлечением китайского капитала) до розничной продажи нефтепродуктов.

Но большинство специалистов пока не видят в этом значительной проблемы — Казахстан придерживается многовекторной политики, в рамках которой ни один из иностранных партнеров не имеет однозначно доминирующего положения.

Безусловно, большая часть поставок казахской нефти и газа осуществляется через территорию России. Около 15-17 млн т в год может поставляться по нефтепроводу Узень–Атырау–Самара, однако основные поставки идут по трубопроводу КТК (Каспийский трубопроводный консорциум) в Новороссийск. Стоимость первой очереди, реализованной в 2004 г., составила $2.6 млрд — крупнейший проект с участием иностранного капитала (Chevron, ExxonMobil, ENI и др.), реализованный в России.

Плановая пропускная способность первой очереди КТК составляет 28.2 млн т в год, но реально объемы прокачки в 2009 г. превысили 33 млн т (из низ 26 млн т — из Казахстана). Предполагалось к 2010 г. проложить вторую нитку с увеличением мощности до 67 млн т в год, но этот проект не был реализован из-за противоречий между российской стороной и иностранными партнерами.

Между тем добыча нефти на северо-западе Казахстана превысила возможности действующего нефтепровода, в результате часть продукции перевозилась танкерами в Баку, где поступала в нефтепровод Баку–Тбилиси–Джейхан. В 2009 г. объем поставок составил около 9 млн т. В будущем этот показатель может достигнуть 25 млн т в год, что позволит полностью загрузить нефтепровод, который в настоящее время работает немногим более чем на 60% от пропускной способности, достигающей 50 млн т нефти в год.

Наконец, казахская нефть может направляться на экспорт и в восточном направлении. В 2006 г. в строй вступил 962-километровый нефтепровод Атасу–Алашанькоу мощностью до 10 млн т в год, соединивший Казахстан с Китаем. В 2008 г. по нему было прокачано более 6 млн т нефти (правда, часть была российской), в перспективе рассматривается вариант продления трубопровода в западном направлении, до основных районов нефтедобычи в Казахстане, с расширением его пропускной способности до 20 млн и даже до 40 млн т в год.

Таким образом, в настоящее время совокупная пропускная способность казахских экспортных нефтепроводов составляет около 60 млн т в год и используется практически полностью. Это вступает в противоречие с планируемым увеличением экспорта нефти, который должен резко возрасти после старта Кашагана.

Часть дополнительных поставок, вероятно, пойдет по БТД. Есть планы доведения объема перекачки казахской нефти по нему до 38 млн т в год, хотя для этого необходимо построить подводный трубопровод, соединяющий восточное и западное побережья Каспия. Вероятно, будет реализована и вторая очередь китайского проекта. Наконец, в конце 2009 г. акционеры КТК все-таки согласились инвестировать $4.5 млрд в увеличение в 2 раза пропускной способности нефтепровода. Завершить строительство второй очереди планируется в 2014 г.

Увеличение поставок нефти из Новороссийска вряд ли понравится Турции, опасающейся дальнейшего расширения танкерных перевозок через перегруженный Босфор. Поэтому Казахстан поддерживает все планы альтернативных трубопроводов, способных соединить Черноморское побережье с Европой в обход проливов.

В частности, в марте этого года Нурсултан Назарбаев высказал поддержку строительству нефтепровода Констанца–Триест мощностью до 80-90 млн т в год. Возможно участие Казахстана и в альтернативных проектах Бургас-Александруполис и Самсун–Джейхан, которые продвигают соответственно Россия и Турция.

В принципе, для экспорта казахской нефти в Европу может использоваться и нефтепровод Одесса–Броды. По крайней мере, украинский трубопровод уже построен. Но договариваться о поставках нужно сейчас.

Менее сложная ситуация с природным газом. Во времена СССР через территорию Казахстана проходили магистральные газопроводы Средняя Азия – Центр и Бухара–Урал (через них в 1990 г. прокачано 65 млрд куб м среднеазиатского газа). В середине нынешнего десятилетия эта транспортная система была реконструирована с расчетом на расширение поставок газа из Туркменистана. Однако туркменский газ в итоге пошел в Китай и Иран. Так что трубопровод в перспективе может быть заполнен узбекским и казахским газом, при условии, что будет соединен с основными добывающими районами на северо-западе.

Поставки планируется увеличить и по действующему трубопроводу, соединяющему Карачаганакское месторождение с Оренбургом, и даже по магистрали Оренбург–Новопсков. В 2008 г. Оренбургский ГПЗ переработал около 8 млрд куб м казахского газа, но к 2012 г. поставки планируется нарастить до 16-17 млрд куб м в год. Наконец, газ из Казахстана после завершения строительства газопровода Бейнеу–Бозой–Акбулак может поставляться и в Китай, на первых порах — в объеме до 5 млрд куб м в год.

В 2007 г. «Газпром» предлагал Туркменистану и Казахстану строительство Прикаспийского газопровода мощностью 20-40 млрд куб м в год. Но из-за кризиса, падения объемов потребления газа в Европе и конфликта между РФ и Туркменистаном этот проект, похоже, снят с повестки дня. Его реанимация в обозримом будущем представляется маловероятной.

Тем не менее, даже с учетом планируемого расширения добычи газа в Казахстане проблема нехватки экспортных газотранспортных мощностей в ближайшем будущем пока не слишком актуальна, и значительная часть поставок будет осуществляться через Россию. У «Газпрома», насколько известно, нет долгосрочных контрактов с Казахстаном о приобретении большей части добываемого в стране газа. В этом отношении Астана предпочитает проводить многовекторную политику.

Таким образом, Украина имеет неплохие шансы на заключение соглашений о покупке казахского газа. Поставки могут начаться уже в 2012-2013 гг., когда объем добычи на Карачаганакском месторождении будет доведен до 25 млрд куб м в год.

На первых порах, как отмечают некоторые украинские эксперты, закупки могут составить 3-5 млрд куб м в год, но в дальнейшем возможно их увеличение в несколько раз. До 2005 г. Казахстан уже поставлял газ в Украину, причем в 2004 г. объем закупок достиг 5 млрд куб м, и это сотрудничество вполне может возобновиться.

Виктор ТАРНАВСКИЙ 5 и 11 мая 2010

Источник — uaenergy.com.ua

Сланцевый газ потрясет мир(«The Wall Street Journal», США). Обнаружение огромных запасов природного газа обещает потрясти энергетические рынки и геополитику. И это только начало.

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика, Энергобезопасность

Буквально у нас под ногами назревает энергетическая революция.

За последнее десятилетие по всему миру в сланцевых породах были разведаны гигантские запасы природного газа. По некоторым оценкам, только в Северной Америке можно добыть 1000 триллионов кубических футов газа – достаточно, чтобы обеспечить потребности страны на 45 лет вперед. Европа может также обладать собственными запасами, доходящими до 200 триллионов кубических футов.

Мы всегда знали о потенциале сланцев, однако у нас не было технологий, которые позволяли бы добывать из них газ достаточно дешево. Однако сейчас технические достижения меняют цены и открывают путь для сланцевого газа, который станет ресурсом десятилетия и изменит правила игры в отрасли.

Я уже тридцать лет изучаю энергетические рынки, и я убеждена, что в ближайшие десятилетия сланцевый газ произведет революцию в энергетике и изменит мир. Он предотвратит возникновение новых картелей. Он изменит геополитику. Кроме того, он замедлит переход на энергию из возобновляемых источников.

Чтобы понять, с чем это связано, необходимо принять во внимание, что еще до последних открытий было ясно, что природному газу суждено в будущем играть большую роль. Экологические соображения заставляют страны мира переходить на это топливо, вдвое уступающее углю по уровню выбросов двуокиси углерода. Однако рост потребления газа, казалось, должен был обречь мировых потребителей на второе издание ОПЕК – картель таких поставщиков газа, как Россия, Иран и Венесуэла, диктующий условия остальному миру.

Однако появление на рынке в избытке дешевого газа покончит с этой перспективой—если, конечно, авария на буровой платформе не приведет к сворачиванию разведки на шельфе и не подтолкнет вверх цены на нефть и – опосредованно – на прочие энергоносители. Сланцевый газ не только не позволит возникнуть картелю, но и лишит нефтяные государства изрядной части влияния, которым они пользуются в мире в настоящий момент – с течением времени покупатели от них отвернуться и перейдут на более дешевое топливо, которое не нужно везти издалека.

Сланцевый бум также, вероятно, ударит по экономическому значению возобновляемых источников энергии. Хотя газ не столь политически популярен, как ветряная и солнечная энергия, будет явно труднее убедить людей переходить на «зеленую» энергетику, требующую огромных субсидий, при наличии дешевого и обильного топлива, намного менее вредного для экологии, чем уголь.

Впрочем, это еще не конец: я верю, что в длительной перспективе такая ситуация создает новые потрясающие возможности для альтернативных источников энергии. Так как благодаря газу исчезнет насущная необходимость делать их конкурентоспособными прямо сейчас с помощью субсидий, мы сможем потратить эти деньги на исследования, чтобы в дальнейшем, десятки лет спустя, когда запасы сланцевого газа истощатся, возобновляемые источники энергии смогли бы конкурировать с традиционными без дополнительной поддержки.

Отметим, что многие (включая российского премьер-министра Владимира Путина и множество энергетических аналитиков с Уолл-стрит) не считают, что сланцевый газ настолько радикально изменит ситуацию. Их аргументы вращаются вокруг двух основных положений – что добывать газ из сланцев слишком дорого, и что это связано с рисками для экологии.

Я утверждаю, что и в том, и в другом эти люди неправы.

Начнем со стоимости. За последние десять лет были разработаны новые технологии, кардинально снижающие стоимость добычи. Газ из месторождения «Хейнсвилл», протянувшегося от Техаса вглубь территории Луизианы, сейчас стоит всего 3 доллара за миллион британских тепловых единиц, по сравнению с 5 долларами и более на месторождении «Барнетт» в девяностые. По мере того, как в игру будут вступать крупные нефтяные компании, цены будут понижаться. Я бы хотела думать, что в ближайшие пять лет у них, если это будет необходимо, получится довести цену до 2 долларов.

Что же касается рисков в области экологии, в этом критики отчасти правы. По их словам, бурение на сланцевый газ несет опасность для грунтовых вод, хотя сланцы обычно залегают на тысячи футов ниже их уровня. В случае неудачной обсадки скважины, считают они, буровой раствор может просочиться в водоносный слой.

Однако опасность этого сильно преувеличена. На суше, где находятся большинство месторождений сланцевого газа, обсадка проводится десятилетиями — причем с хорошими результатами. Впрочем, загрязнение воды действительно может произойти, если неаккуратно обходиться с буровым раствором. Таким образом, чтобы обеспечить безопасность, необходимо ужесточить меры контроля и регулирования. Это увеличит издержки, но, с учетом изобилия газа, компаниям они будут вполне по силам. Уже сейчас, без всяких санкций, многие переходят на нетоксичные буровые растворы.

Скептики не только преувеличивают трудности, но и упускают из виду два важных фактора. Во-первых, они игнорируют исторический опыт: резервы и объемы добычи новых энергоресурсов со временем имеют тенденцию расти, а не сокращаться. Во-вторых, они не принимают во внимание то, как быстро может меняться общественное мнение. Страна вполне способна развернуться на 180 градусов и принять дешевый источник энергии, отбросив сомнения, связанные как с политикой, так и с экологией. Так уже бывало в прошлом, и примером этого стали, например, быстро распространившиеся за последние годы терминалы для сжиженного природного газа.

Короче говоря, скептики забывают об общей картине происходящего, которая, на мой взгляд, важнее. Ниже я попробую прояснить, о чем я говорю, и подробнее рассказать, каким образом бум, связанный со сланцевым газом, изменит мир.

Одним из главных последствий этого бума станет то, что западные и китайские потребители получат источники газа на своей территории, что губит на корню любые планы по созданию газового картеля. Отметим, что незадолго до обнаружения запасов газа, ожидалось, что добыча газа в США, Канаде и на Северном море серьезно сократится. Это означало рост зависимости от поставок из-за рубежа, причем как раз в то время, когда важность природного газа как источника энергии начала расти.

Ухудшало ситуацию и то, что большая часть поставок газа шла из нестабильных регионов. Особенно важную роль играли две страны – Россия и Иран. До сланцевого бума считалось, что на их долю приходится больше половины разведанных мировых запасов газа.

Россия не скрывала своей решимости воспользоваться этим обстоятельством и создать картель поставщиков газа — нечто вроде новой версии ОПЕК. Это могло привести к повторению проблем вокруг нефти, которые тревожат мир последние 40 лет.

Я полагаю, что обо всем этом сейчас можно забыть. Сланцевый газ породит конкуренцию между энергетическими компаниями и странами-экспортерами, которая в свою очередь будет способствовать экономической стабильности в индустриальных странах и препятствовать поставщикам нефти, пытающимся усилить свои позиции за наш счет. Рыночная конкуренция – лучшее средство от картелей.

В качестве показателя, свидетельствующего о масштабе грядущих перемен, возьмем перспективы торговли сжиженным природным газом – газом, который превращают в жидкость, чтобы перевозить его танкерами, как нефть. Это самый простой способ транспортировки природного газа на большие расстояния, так что мы получим хорошую картину того, насколько страны мира полагаются на поставки из-за рубежа.

Пока на сцене не появился сланцевый газ, эксперты ожидали, что к 2025 году на долю сжиженного природного газа (СПГ) будет приходиться половина газового рынка (по сравнению с 5 процентами в девяностых годах). Благодаря сланцам, речь, скорее, пойдет об одной трети.

В США последствия глубоководного бурения и добычи сланцевого газа уже заметны. Терминалы для импорта СПГ практически пустуют, и вероятность того, что Соединенные Штаты станут еще больше зависеть от импорта, продолжает падать. Кроме этого, рост добычи сланцевого газа в США означает, что СПГ из Катара и так далее отправляется европейским покупателям, что снижает их зависимость от России. В итоге России пришлось смириться с тем, что не имевшие в прошлом выбора покупатели будут платить меньше – скажем, Украине она снизила цены на 30 процентов.

Однако политические последствия сланцевого бума не ограничатся крахом газовых картелей. Он перевернет всю мировую политику, поставит на место некоторых давних возмутителей спокойствия и, возможно, заставит ряд противников Запада принять его сторону.

Опять же вспомним, что именно рост влияния таких стран, как Россия, Венесуэла и Иран, в энергетической сфере давал им возможность с большим успехом противостоять вмешательству Запада в их дела, а также экспортировать свои идеологии и осуществлять стратегические планы с помощью сделок в области энергетики и угроз прекратить поставки.

В 2006 и 2007 годах в результате споров с Украиной Россия прерывала поставки, оставляя потребителей в Киеве и в Западной Европе без топлива в разгар зимы. Это привело к сдвигам во внутренней политике Украины, и в результате страна отвергла кандидата, выступавшего за НАТО и против Москвы, в пользу коалиции, которая больше устраивает Кремль.

Казалось, что США и Европа, пресмыкаясь перед поставщиками энергоносителей, теряют свое положение в мире. Однако сланцевый газ обезвредит энергетическую дипломатию нефтяных стран. Страны-импортеры Европы и Азии смогут теперь покупать дешевый природный у ведущих американских нефтяных компаний или самостоятельно добывать его из сланцев. Это позволит им сказать чавесам и путиным всего мира, что те могут засунуть свои ресурсы обратно в землю.

Например, Европа получает 25 процентов своего газа по трубопроводам из России, и часть европейских стран полностью зависит от этих поставок. С тех пор, как Россия принялась давить на Украину, Европа активно пытается диверсифицировать поставки. Со сланцевым газом ей будет проще и дешевле этого добиться.

Считается, что запасы сланцевого газа есть в таких странах, как Польша, Румыния, Швеция, Австрия, Германия – и Украина. Если они начнут его добывать, Кремлю станет сложнее использовать экспорт энергоносителей как политический рычаг.

Я бы также предположила, что, если добыча сланцевого газа в Европе возрастет, Ирану будет сложнее извлекать прибыль из экспорта газа. В настоящий момент, ему препятствуют в этом западные санкции, направленные против инвестиций в его энергетический сектор, а к тому моменту, когда он будет готов экспортировать свой природный газ, окно на европейские рынки закроется благодаря доступности дешевого сланцевого газа.

Это может заставить его притормозить ядерную программу, ведь если Иран не сможет продавать свой газ в Европе, что еще ему останется? Отправлять его по трубопроводу на Индийский субконтинент невыгодно, а рынки СПГ будут переполнены дешевым сырьем.

Разумеется, это только догадка, но если режим будет действовать рационально, он поймет, что у него есть шанс приобрести расположение мира, отказавшись от ядерной энергетики и используя свой дешевый природный газ, чтобы производить электроэнергию для внутренних нужд.

В итоге, Ближний Восток может слегка обеднеть, когда газ отнимет долю рынка у нефти. Если прибыли достаточно сильно упадут, это может привести к нестабильности.

Развитие добычи сланцевого газа может также многое изменить для Китая. Необходимость импортировать энергию заставляет Китай иметь дело с проблемными странами, такими как Иран, Судан или Бирма, и это мешает Западу выработать глобальную политику, позволяющую решить проблемы, которые создают эти страны. Однако Китай вполне способен отвернуться от импорта – и от очагов напряженности, которые служат его источником, — если он сможет добывать газ на своей территории.

Чем меньше Китай будет нуждаться в импорте нефти и газа, тем с большей вероятностью он поддержит санкции или другие меры, направленные против нефтяных государств, не соблюдающих права человека или ведущих агрессивную политику. Более того, чем меньше Пекин будет беспокоить контроль Америки над морскими путями, тем проще им с Соединенными Штатами будет достичь взаимного доверия. Таким образом, добыча сланцевого газа в Китае может помочь интегрировать Пекин в мировую систему Pax Americana.

Появление на рынке избытка дешевого природного газа столь же радикально изменит и перспективы возобновляемых источников энергии. Еще недавно я искренне верила, что настало их время. Перед сланцевой революцией, я думала, что рост цен на углеводороды вытолкнет – с небольшой помощью налогов и квот на выбросы углекислого газа — на рынок ядерную энергию и альтернативные источники.

Однако сланцевый газ спутал все карты. Ветряной и солнечной энергии, а также энергии, получаемой из биомассы, и ядерной энергии будет трудно с ним экономически конкурировать. Субсидии, которые позволяли возобновляемым источникам конкурировать со сланцевым газом станут дороже, также как и кредитные гарантии и стимулы для строительства новых атомных электростанций. Кроме того, сланцевый газ наносит удар и по аргументам в защиту альтернативных источников, связанным с энергетической независимостью. Его добывают на нашей территории, как и ветряную или солнечную энергию, а значит, потраченные на него доллары не утекут на Ближний Восток.

Но это совсем не означает, что нам следует прекратить инвестиции в возобновляемые источники энергии. Сколь бы ни были велики наши запасы сланцевого газа, они все равно конечны, и в итоге нам в любом случае понадобится переходить на более экологически чистую и доступную энергию. Итак, что же нам имеет смысл делать?

Во-первых, нам следует, не пытаясь защитить угледобывающие штаты, позволить дешевому природному газу вытеснить уголь, на долю которого приходится примерно половина всей добываемой в США энергии. Изобилие природного газа для производства электроэнергии также облегчит переход на электрический транспорт—что будет одновременно полезно для экологии и уменьшит нашу зависимость от Ближнего Востока.

Затем, я считаю, что нам надо продолжать вкладывать средства в возобновляемые источники энергии, но разумным образом. Штаты с большим потенциалом в этой сфере – такие как ветреный Техас или солнечная Калифорния – должны сохранить квоты в виде фиксированной доли электроэнергии, которую следует получать из альтернативных источников. Это даст компаниям стимулы и возможности присутствовать на рынке с возобновляемыми источниками энергии. Со временем опыт и инновации должны будут снизить их издержки. Да, когда на рынке появится сланцевый газ, получать энергию из возобновляемых источников даже в этих штатах может показаться дороговато. И да, это может означать увеличение правительственных субсидий. Но я не думаю, что расходы окажутся чрезмерными, и в любом случае долговременные преимущества должны это компенсировать.

Тем не менее, на мой взгляд, устанавливать такие квоты в национальном масштабе мы не должны, потому что в тех штатах, в которых с возобновляемыми ресурсами хуже, издержки будут чересчур велики. Вместо того, чтобы тратить средства на субсидии, без которых этот план работать не будет, федеральному правительству следует вкладывать их в исследования, чтобы позднее возобновляемые источники могли стать конкурентоспособными без крупных субсидий.

***

В конечном счете, важно понять, что сланцевый газ может стать ключом к разрешению некоторых из наиболее насущных в настоящий момент кризисов и путем к энергетической безопасности и экономическим перспективам.

Дефицит торгового баланса калечит нашу экономику, и, пока мы привязаны к импортируемой энергии, он не ослабнет. Зачем отправлять доллары за рубеж, чтобы они дестабилизировали мировые финансовые рынки, что потом бумерангом бьет по нашим рабочим местам и сбережениям, если мы можем добывать ресурсы здесь, в нашей собственной стране? И кому нам лучше платить за природный газ — Владимиру Путину и Махмуду Ахмадинежаду или жителям Пенсильвании и Луизианы?

Г-жа Джеффи – специалист по энергетической политике, научный сотрудник Института государственной политики им. Джеймса А. Бейкера III при Университете Райса, соавтор книги «Нефть, доллары, долг и кризис: глобальное проклятие черного золота» («Oil, Dollars, Debt and Crises: The Global Curse of Black Gold»).

Оригинал публикации: Shale Gas Will Rock the World

Адрес в ИноСМИ: http://www.inosmi.ru/usa/20100511/159837002.html

Американские СМИ: Нефтяная политика BP и вырисовывающаяся экологическая мегакатастрофа

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

По информации полученной из источников в инженерных войсках США, федеральном агентстве по чрезвычайным ситуациям (ФАЧС) и управлении охраны окружающей среды штата Флорида, Белый дом Обамы и компания British Petroleum (BP), вложившая в предвыборную кампанию Барака Обамы 2008 года 71 тысячу долларов — то есть больше, чем в Джона Маккейна и Хилари Клинтон, — скрывают масштабы разразившегося в Мексиканском заливе бедствия вулканического уровня и совместными усилиями снижают меру ответственности BP за ущерб, наносимый этой (приставка «мега-» будет вполне уместной) мегакатастрофой, — пишет американское издание OilPrice.

Обама, главные руководители Белого дома и министр внутренних дел Кен Салазар вместе с генеральным директором BP Тони Хейуордом (Tony Hayward) разрабатывают законопроект, согласно которому предельная величина претензий по нанесённому разливом нефти ущербу будет повышена с 75 миллионов долларов до десяти миллиардов. Но из федеральных и местных источников нам сообщают, что потенциальный ущерб от катастрофы может составить по меньшей мере триллион долларов. Наблюдатели, критически относящиеся к будущей сделке между Обамой и Хейуордом, указывают на то, что десять миллиардов по сравнению с убытками на триллионы — это капля в море; также отмечается, что, если национализировать BP, то её активы стоимостью почти в триллион долларов как раз покроют эти убытки. В некоторых властных структурах, в том числе и ФАЧС, поговаривают о необходимости национализировать BP с целью компенсировать убытки тем, кто в конечном итоге пострадает от страшнейшей нефтяной катастрофы в истории человечества.

BP якобы планирует погрузить на дно Мексиканского залива четырёхъярусный изоляционный купол, чтобы накрыть им скрывающуюся на километровой глубине и фонтанирующую нефтью расщелину (напомним, что 20 апреля там взорвалась нефтяная вышка Deepwater Horizon, из-за чего погибло одиннадцать нефтяников); сообщается также, что одна из утечек уже перекрыта, но всё это — чистой воды пиар и дезинформация, распространяемая с целью предотвращения паники и снятия претензий к бездействующей администрации Обамы, о чём нам также сообщили из ФАЧС и инженерных войск. Ещё нам сообщили, что если нефтяной гейзер на дне океана не удастся заткнуть в девяностодневный срок, то будет нанесён непоправимый ущерб экосистеме Мексиканского залива, северной части Атлантики и прочих областей Мирового океана. В лучшем случае, по словам специалистов из инженерных войск, законопатить расщелину на дне океана удастся за два года.

Обама приказал министру внутренней безопасности страны Джанет Наполитано (Janet Napolitano) объявить аварию на вышке «вопросом национальной безопасности» только после того, как её масштабы стали ясны всем. Хотя силы береговой охраны и ФАЧС тоже находятся в её ведении, Наполитано заговорила о национальной безопасности, чтобы в СМИ не говорили о огромности масштабов бедствия, которое скоро поразит Мексиканский залив, Атлантику и берега континента.

И из инженерных войск, и из ФАЧС, и из управления охраны окружающей среды, и из службы береговой охраны, и из местных органов экологической безопасности поступают одни и те же сигналы: «Ни с чем подобным нам не приходилось иметь дела никогда».

Также администрация Обамы совместно с руководством BP тайно договорилось преуменьшать масштабы утечки, о чём сообщают источники как на федеральном уровне, так и на уровне штатов. После того, как взорвалась и утонула нефтяная вышка, официально было объявлено о разливе нефти из расщелины на дне океана со скоростью 42 тысячи галлонов в сутки, но спустя пять дней в официальных заявлениях говорилось уже о 210 тысячах галлонов в сутки.

Тем не менее, нам сообщают, что глубоководные аппараты, наблюдающие за утечкой нефти на дне залива, снимают на свои камеры картину «вулканического» извержения нефти. Более того, когда специалисты из инженерных войск впервые попытались получить у НАСА снимки нефтяного пятна, размеры которого превышают указанные в масс-медиа, то получили отказ. Тем не менее, журналисты National Geographic сумели заполучить сделанные со спутника фотографии, демонстрирующие масштабы катастрофы, и разместили их на своём веб-сайте.

Существуют и другие кадры, сделанные из космоса и скрываемые администрацией Обамы; на них видно, что под зияющей расщелиной, с пугающей скоростью извергающей нефть, скрывается полость размером примерно с гору Эверест. Эта информация, по полученным нами данным, засекречена от общественности практически на уровне национальной безопасности.

Инженерные войска и ФАЧС вполголоса ругают Белый дом Обамы и береговую охрану США за непредоставление помощи. Лишь недавно командование береговой охраны осознало масштабы трагедии и отправило в район бедствия семьдесят судов. Также мы выяснили, что проведённый специалистами из управления по минеральным ресурсам осмотр отсечных клапанов вышки был пустой формальностью и итогом преступного сговора между компанией Halliburton и службами министерства внутренних дел, а также то, что потенциальная возможность повторения подобной аварии не исключена ещё на тридцати тысячах вышек, где стоят точно такие же клапаны.

В инженерных войсках и в ФАЧС о тяжести последствий катастрофы стало известно даже до того, как в Белом доме начали воспринимать надвигающееся бедствие всерьёз. Первыми пострадавшими от неё станут предприятия, производящие морепродукты; работу потеряют не только рыболовы, добытчики устриц, крабов и креветок, но и работники ресторанной индустрии — всем, от водителей грузовиков до официанток, грозят увольнения.

Попадание сырой нефти в устья рек, в частности — в богатый устрицами залив Апалачикола (штат Флорида), приведёт индустрию морепродуктов к катастрофе. Однако главная опасность грозит находящимся во Флориде же болотам Эверглейдс; эксперты на федеральном и местном уровне опасаются, что в случае дальнейшего извержения нефти со дна залива болота превратятся в «мёртвую зону». Также есть опасения, что пятно будет подхвачено Гольфстримом и распространится вдоль восточного побережья США, загрязнив берега и устья рек, в частности, Чесапикский залив, а в конечном итоге — и богатую рыбой Большую Ньюфаундлендскую банку.

Также нам стало известно, что в ближайшие дни крупные катастрофы, связанные с нефтяным вулканом, постигнут тридцать шесть урбанизированных зон, расположенных у берегов Мексиканского залива. Несмотря на то, что в таких незащищённых зонах, как город Дофин-Айленд (штат Алабама), устье реки Миссисипи и залив Апалачикола (Флорида), строятся защитные сооружения, их общая протяжённость не превышает шестнадцати миль (ср. Общую протяжённость береговой линии штата Флорида — 2276 миль).

Во множестве городов, включая Корпус-Кристи (Техас), Хьюстон, Новый Орлеан, Галфпорт, Мобайл, Пенсакола, агломерация Тампа—Санкт-Петербург—Клируотер, Сарасота—Брейдентон, Неаполь и Ки-Уэст, ведётся экстренная подготовка к борьбе с нефтяной угрозой. В ближайшие дни или даже часы будет заключено порядка тридцати шести контрактов между муниципальными органами городов, посёлков и округов и работниками спасательных служб, о чём нам также сообщили из ФАЧС.

Разработаны планы эвакуации людей, страдающих от респираторных заболеваний, в первую очередь — престарелых пенсионеров, проживающих на западном побережье штата Флорида; это планируется сделать до того, как власти начнут поджигать нефть на поверхности воды вблизи от берега.

Угроза нависает и над городами, находящимися на материке в удалении от моря. Вскоре настанет сезон ураганов, и любой дождевой шторм может подхватить разлитую по поверхности океана нефть, а впоследствии — загрязнить ею пресноводные озёра и реки, находящиеся на значительном удалении от океана, чем создаст ещё большую угрозу загрязнения запасов воды и экосистем.

Перевод опубликован «ИноСМИ».
Источник: «Нефть России»

Китай заинтересовался ресурсами Арктики

Опубликовано от wpmrРубрики:China, Арктика

Китай будет расширять арктические экспедиции и исследования. Неразведанные нефтегазовые ресурсы Арктики — ресурсы глобальные, а не региональные, заявил государственный руководитель полярных исследований страны.- Нам необходимо наращивать научные исследования и экспедиции, чтобы больше узнать о Северном Ледовитом океане и глобальных изменениях климата, — сказал Ку Танчжоу (Qu Tanzhou), директор китайского Управления Арктики и Антарктики, в интервью «China Daily». — В этом отношении Китай отстаёт от некоторых стран.

Китай, как и другие страны, участвующие в Конвенции ООН по морскому праву, имеют право участвовать в исследовании Арктики, подчеркнул он.

— Научные экспедиции будут первым шагом. Мы вольёмся в более широкую деятельность через сотрудничество или независимые исследования, — сказал Ку Танчжоу.

По существующим оценкам, в Арктике имеется 30% мировых неразведанных запасов газа и 13% — нефти, и это «глобальные ресурсы, а не региональные», особо подчеркнул он.

В мартовском (2010) докладе Стокгольмского международного института исследования проблем мира было показано, как изменились арктические интересы официального Пекина и как здесь уже оценили коммерческие и стратегические возможности, которые сулит освободившаяся ото льда Арктика (BarentsObserver, 2 марта 2010 г.).

По информации «China Daily», Канада попросила Китай построить арктическую научно-исследовательскую станцию, в 2004 была построена первая и на сегодня единственная станция Китая «Жёлтая река» на Шпицбергене.

Китай, по словам Ку Танчжоу, планирует построить для полярных исследований новый ледокол. На сегодня у страны только одно такое судно, «Снежный дракон», купленное в 1993 году у Украины, которое используется для экспедиций в Арктику и Антарктику. В общей сложности ледокол совершил 24 экспедиции в Антарктику и 3 — в Арктику.

В апреле этого года Ямало-Ненецкого автономного округа Дмитрий Кобылкин решил пригласить Китай к партнёрству в области нефте- и газодобычи. «Мы готовы предложить китайским партнерам взаимовыгодное и конструктивное сотрудничество в таких сферах, как углеводороды и твердые ископаемые, Северный морской путь, сельское хозяйство, инновации и наука», — сказал он, как передает www.barentsobserver.com.

Источник: Oilru

“The Globe and Mail”, Канада: Пришло время решать наши арктические разногласия

Опубликовано от wpmrРубрики:Арктика, Политика

Если Норвегия и Россия смогли достигнуть соглашения, то нет никаких причин, по которым Канада не может уладить свои территориальные споры.

Министр обороны Питер Маккей только что возвратился из Нунавута (Nunavut – самая крупная федеральная территория в составе Канады, занимает большую часть Канадского Арктического архипелага — прим. переводчика), где он торжественно праздновал способность Канады послать солдат на снегоходах через арктические льды.

С другой стороны Северного Ледовитого океана норвежский министр иностранных дел Йонас Гар Стёре был занят более серьёзным делом: подписанием соглашения с Россией, соглашения, которое улаживает самый значительный пограничный спор в Арктике.

Осло и Москва ранее оспаривали 176 000 квадратных километров Баренцева моря, мелководную часть Северного Ледовитого океана, богатую рыбными запасами и месторождениями нефти и газа.

Норвегия настаивала, что граница должна проходить по середине, на равном расстоянии от береговой линии обеих стран. Россия утверждала, что интересы безопасности и значительное арктическое население делают справедливым проведение границы по прямой линии на север от конечной точки границы на земле.

Эти две страны теперь согласились на компромисс, разделив спорное морское дно пополам. Предвидя, что некоторые месторождения углеводородов могут находиться на самой границе, они обещают совместно разрабатывать такие месторождения везде, где они будут найдены. Они также согласились продолжить свою многолетнюю практику совместного управления рыболовством в этом районе, согласно возможностям и квотам на вылов рыбы с обеих сторон.

Трудно переоценить важность этого соглашения. В течение многих десятилетий Норвегия и Россия находились на противоположных полюсах холодной войны. Большинство ядерных ракетных субмарин России базируется в Мурманске, незамерзающем порту на Баренцевом море. Норвегия — давнишний член НАТО, обладает современным флотом и авиацией.

Некоторые русские утверждали, что их страна должна занять жёсткую позицию в отстаивании своих северных интересов. Артур Чилингаров, известный исследователь и заместитель спикера Думы, в 2007 году предъявил претензии Москвы на Арктику, когда он установил титановый российский флаг на Северном полюсе. Питер Маккей, в то время — министр иностранных дел Канады, ответил тогда: «Слушайте, это же не XV-й век. Вы не можете придти, воткнуть флаг и сказать «Это наша территория». Наши претензии на нашу Арктику очень хорошо обоснованы».

Европейский парламент пошёл ещё дальше, призывая заключить новое соглашение, скопированное с Антарктического Соглашения 1959 года, и, таким образом, бросая вызов правам прибрежных государств Северного Ледовитого океана, которые они имеют согласно Конвенции ООН по морскому праву.

К счастью, холодный рассудок возобладал. Российский министр иностранных дел Сергей Лавров отверг обвинения в претензиях, одобренных Кремлём. И Европейский союз выпустил документ об арктической политике, в этом документе признаётся верховенство положений Морской Конвенции ООН для Арктики, которая, в отличие от Антарктики, является морской областью.

Только в прошлом месяце госсекретарь США Хиллари Клинтон заявляла о необходимости сотрудничества арктических стран. «Нам нужны все руки на палубе», – подчеркнула она, — «потому что надо сделать очень много, а времени для этого мало. Таяние морских льдов, ледников и вечной мерзлоты затронет людей и экосистемы во всём мире, и понять, как к этим изменениям можно приспособиться, это задача, которая требует международного сотрудничества».

После исторического соглашения в понедельник, в Арктике осталось немного разногласий. Практически есть только один территориальный спор — между Канадой и Данией по острову Ханса (Hans Island) площадью 1.3 кв. км и один спор о морских границах в море Бофорта, где Канада и США претендуют на 21 436 кв. км морского дна. Но обе стороны являются крупнейшими торговыми партнёрами друг друга, объединены, согласно североамериканскому соглашению о свободной торговле, в общий энергетический рынок, и спор близок к тому, чтобы быть разрешённым.

То же самое верно и для спора между Оттавой и Вашингтоном по Северо-Западному проходу. С 1988 года эти две страны просто согласились отложить разногласия. Вместо того, чтобы волноваться о том, является ли водный путь внутренним или международным, они сотрудничают по всем практическим делам, от поиска и спасения до наблюдения и обслуживания.

В какой-то момент таяние морского льда и рост грузоперевозок потребуют нового соглашения, а коллективная безопасность и проблемы защиты окружающей среды позволят его достигнуть. Если Норвегия смогла договориться о взаимовыгодном соглашении с Россией после десятилетий разногласий, то нет никакой причины для других арктических споров оставаться нерешёнными.

Пришло время слезть со своего снегохода, сесть за стол переговоров с нашими соседями и начать решать проблемы.

Источник: “The Globe and Mail”, Канада «It’s time to resolve our Arctic differences «

Борьба за каспийский газ — ОАЭ бросают вызов России

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

Объединенные Арабские Эмираты собираются использовать свой государственный инвестиционный фонд объемом 328 миллиардов долларов для инвестиций в Туркменистан с его богатыми газовыми месторождениями, с целью получения доступа к энергоносителю для собственных нужд; потенциально это может, кроме того, ослабить господство России в роли поставщика для Европы.

«Мы хотим инвестировать, и переговоры ведутся уже давно, — заявил министр нефти ОАЭ Мохаммед аль-Хамли в своем интервью в столице Туркмении, Ашхабаде. – У нас особые отношения с Туркменистаном. Наши страны по-настоящему заинтересованы в этой возможности и полны решимости ее реализовать».

Доступ к туркменскому газовому месторождению, четвертому в мире по величине, поможет ОАЭ контролировать свой импорт топлива, поскольку растущие потребности электростанций в стране опережают его поступление. В то же время арабское государство имеет свой пакет акций в запланированном газопроводе в Европу, которая получает четвертую часть всего импорта газа из России и в прошлом году пострадала от его нехватки, когда предприятие-экспортер ОАО «Газпром» и страна-транзитер Украина рассорились из-за цен.

Деньги у ОАЭ есть: на продажах нефти стране удалось сформировать фонд на 328 миллиардов долларов, по данным Совета по международным отношениям США на конец 2008 года. После десяти лет добычи в Туркменистане сырой нефти через компанию ООО Dragon Oil Plc. со штаб-квартирой в Дубаи Эмираты хотят теперь получить доступ к туркменскому газу, воспользовавшись тем, что эта центральноазиатская страна сейчас готова к дополнительным зарубежным инвестициям. ОАЭ имеют все шансы выиграть права на оффшорные разработки в Туркменистане, отметил аль-Хамли, после того, как государственная компания Mubadala Development Co. в эмирате Абу-Даби в прошлом месяце заявила, что она «интересуется возможностями в каспийском регионе».

Толчок к диверсификации

«Для Эмиратов стимулом в этой ситуации является возможности диверсификации: их энергетические щупальца стремятся освоить новые области, помимо чистой нефти, как в плане продуктов, так и с точки зрения маршрутов экспорта, — комментирует Крис Уифер (Chris Weafer), главный стратег финансовой корпорации UralSib Financial Corp. – А так как Эмираты обладают значительными финансовыми ресурсами, это повысит значение Центральной Азии как поставщика энергоносителей в Европу».

В 2008 году добыча газа в Туркменистане, по данным BP Plc, составляла около 68 миллиардов кубометров, что примерно равно объему добычи в Великобритании, имеющей в 12 раз большее население. Стремление Туркменистана к 2030 году увеличить добычу до 250 миллиардов кубометров газа в год может сделать страну крупным экспортером по мере роста спроса на этот продукт.

Один вариант экспорта – использование газопровода Nabucco, строительство которого уже запланировано. По Nabucco газ будет доставляться из Каспийского региона в Европу через Турцию, начиная с 2014 года. ОАЭ, имеющие 20 процентов акций в ведущей компании этого проекта, OMV AG, обеспечивает строительство звена, позволяющего провести газопровод в обход России.

Трубопроводы-соперники

Nabucco – соперник газпромовского проекта, газопровода South Stream, который, по планам, начнет доставлять газ из России в Европу к концу 2015 года. Некоторые страны-получатели подстраховываются, поддерживая оба предприятия: венская OMV 24 апреля заключила договор на исследование возможности проведения трубопровода South Stream через Австрию; Венгрия тоже поддержала оба проекта.

Европа заботится о диверсификации своих источников газа, ведь потребление энергоносителей, по данным ноябрьского прогноза Международного Энергетического агентства (International Energy Agency), будет расти со скоростью около 0,8 процента в год до 2030 года. Такой уровень спроса достаточен, оправдать осуществление обоих проектов газопроводов, считает OMV.

Туркменистан начал более усердно привлекать инвесторов после того, как в конце 2006 года после скоропостижной смерти Сапармурата Ниязова президентом страны стал Гурбангулы Бердымухаммедов. С того времени правительства стран от Евросоюза до Восточной Азии соперничают за доступ к запасам газа, которые, по оценкам BP, ВР составляют 7,94 триллиона кубических метров.

Компании Mubadala и Conoco

Компания Mubadala в Абу-Даби принимает участие в торгах за туркменские промыслы с ConocoPhillips, сообщил в прошлом месяце источник, близкий к альянсу. Планируется, что отдельное совместное предприятие, образованное этими компаниям, в будущем квартале начнет буровые работы в казахской части Каспийского моря.

«У нас хорошие шансы» выиграть тендер на разработку блока шельфового месторождения в Туркменистане, заявил аль-Хамли. «Ресурсами мы располагаем, у нас есть финансовый стимул к инвестированию, и у нас есть немало опытных партнеров, которые рады присоединиться к нам; так что мы настроены весьма оптимистично».

В конце прошлого года Туркменистан начал поставлять газ в Китай и увеличил мощность трубопровода, экспортирующего газ в Иран. По заявлению правительства страны, оно исследует также возможность поставок газа в Европу после того как основное звено, связывающее Туркменистан с Западом — трубопровод советской эпохи в Россию – был в прошлом году закрыт после взрыва и падения спроса среди европейских стран.

«Газпром» собирается к 2020 году поставлять в Европу 32 процента всего объема газа. Российская государственная компания выразила желание использовать центральноазиатские энергоносители, возможно, для газопровода South Stream, что может нарушить планы Nabucco на поставку газа из этого региона.

Спор вокруг Каспийского моря

Nabucco наткнулся на препятствие при транспортировке туркменского газа через Каспийское море: прибрежные государства никак не договорятся о морских границах. Предприятие сначала будет добиваться поставок из Азербайджана и Ирака, где в прошлом году акционеры OMV и Mol Nyrt. организовали совместное газовое предприятие компаниями ОАЭ Crescent Petroleum Co. и Dana Gas PJSC.

«Видимо, мы имеем дело с чисто коммерческим интересом на уровне компаний ОАЭ, а не с общей политической заинтересованностью правительства Объединенных Эмиратов», — считает Алекс Мантон (Alex Munton), аналитик консалтингового агентства Wood Mackenzie Consultants Ltd.

Собственные газовые месторождения стран Персидского залива, занимающие седьмое место в мире по величине, содержат высокий процент серы, что делает добычу газа здесь слишком дорогой. Отсутствие подходящих поставок вынудило правительство инвестировать средства в строительство новых атомных электростанций с целью обеспечить потребность в электроэнергии, которая, по прогнозам, к 2020 году удвоится и составит 40 тысяч мегаватт.

Стивен Бирман (Stephen Bierman) и Айша Дайя (Ayesha Daya), («Bloomberg Businessweek», США)

Источник: Armenia Today

Кому выгодно объединение «Газпрома» и «Нафтогаза Украины»?

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

Теоретически при самом удачном для «Газпрома» исходе переговоров российский газовый монополист может получить в собственность газотранспортную систему Украины. Это наконец избавит Москву от проблем с транзитом газа в Европу.

Идея прозвучала накануне выходных. Рынки закрыты, эксперты разъехались, звучат только эмоции. Условий пока нет, это лишь идея. Но нужно попробовать разобраться. Теоретически при самом удачном для «Газпрома» исходе переговоров российский газовый монополист может получить в собственность газотранспортную систему Украины. Это наконец избавит Москву от проблем с транзитом газа в Европу. И тогда (почему нет?) исчезнет необходимость в «Южном потоке», задуманном ради снижения транзитных рисков. Если «Газпром» найдет в себе силы отказаться от дорогостоящей и выгодной подрядчикам стройки, а также от строительства газопроводов для поставки газа от Бованенковского месторождения до Черного моря, то объединение с «Нафтогазом» сэкономит компании 25 млрд евро инвестиций. А отказ от строительства «Северного потока», который также призван снизить транзитные риски при перекачке газа в Европу, мог бы сохранить «Газпрому» еще $7,4 млрд.

В случае объединения двух компаний может быть скорректирована плата за транзит газа по территории Украины (сейчас «Газпром» тратит на это $3-4 млрд в год). А если стороны решат обменяться активами, то «Газпром» в обмен на долю в каком-нибудь из своих газовых месторождений мог бы получить украинские подземные газохранилища (ПХГ). Как и украинская транзитная труба, это стратегический актив «Нафтогаза». ПХГ были важной частью советской газотранспортной системы — они позволяют доставлять большие объемы газа к границе ЕС летом, когда газопроводы «Газпрома» мало загружены, и направлять газ в Европу в период повышенного зимнего спроса.

Затраты «Газпрома» на финансовую помощь «Нафтогазу» по сравнению с этими приобретениями выглядят скромно, хотя это компания-банкрот, долги которой оцениваются в $4 млрд. Компания уже вынуждена была объявлять дефолт. Только на ремонт труб ей нужно $2,5 млрд, и найти их негде. А если «Газпром» станет совладельцем «Нафтогаза», украинская транзитная труба будет не только модернизирована, но и гарантированно загружена. По этой причине сделка выгодна «Нафтогазу». Есть еще и бонус в виде дивидендов: если «Нафтогаз» получит 7% акций «Газпрома», ему будет причитаться по несколько миллиардов рублей дивидендов в год.

Украинская экономика выиграет от сделки благодаря снижению цены на газ — перед праздниками Путин уже пообещал Украине $40-миллиардную скидку, а в ходе дальнейших переговоров ничто не мешает украинцам еще сбить цену. Вероятно, вслед за объединением газовых компаний на Украину пойдут инвестиции российского окологосударственного бизнеса из других отраслей.

Выигрывает и российская экономика: от развития торговли, от роста спроса на российские ресурсы со стороны Украины, от будущей реализации крупных совместных проектов. А российская политика, конечно же, одержит большую победу в борьбе за влияние на постсоветском пространстве.

Вероятное объединение «Нафтогаза» и «Газпрома» выгодно и президенту Виктору Януковичу как главе страны — он укрепит бюджет Украины и обеспечит дешевый газ для потребителей. Выгодно и как предпринимателю — с украинской стороны к сделке будут причастны близкие ему структуры, тем более если речь зайдет о модернизации газотранспортной сети.

Теперь о проигравших. В обмен на экономические выгоды Украина потеряет былую самостоятельность — это и будет главным препятствием для сделки. Станут активно сопротивляться объединению с «Нафтогазом» посредники и подрядчики «Газпрома», которые потеряют десятки миллиардов долларов из-за отказа от строительства ненужных газопроводов.

А главным проигравшим теоретически может оказаться российский потребитель, которому придется оплачивать не только дешевый украинский газ, но и потери «Газпрома» на внутреннем украинском рынке. Ведь он будет продавать газ не только прибыльным промышленным потребителям, но и населению с ЖКХ. И столкнется с долгами, неплатежами и низкими социальными тарифами, — передает vlasti.net.

Источник: «Нефть России»