Доклад на VI-ом Конвенте Российской Ассоциации международных исследований (РАМИ) руководителя Института национальных стратегических исследований Министерства обороны Армении, доктора политических наук (РФ), научного эксперта по контртерроризму (США), действительного члена Российской Академии военных наук, генерал-майора Гайка Саргисовича Котанджяна.
КАРАБАХ В КОНТЕКСТЕ КОНФЛИКТА ИЛИ КОНСЕНСУСА — В ГЕОСТРАТЕГИЧЕСКОЙ ПЕРСПЕКТИВЕ ЦЕНТРАЛЬНОЙ ЕВРАЗИИ
Стратегическая оценка возможностей мирного разрешения Карабахского конфликта, изучение факторов, влияющих на его динамику, исключает ограничение анализа рамками локально-национальных и региональных процессов. С этой точки зрения, Южный Кавказ, заключающий в себе зону Карабахского конфликта, может быть рассмотрен в качестве фактора, координирующего процесс политической ориентации огромного пространства, по определению американских коллег — Центральной Евразии, простирающейся от Китая до Турции. В связи с этим представляет интерес оценка перспективы данного регионального конфликта в политико-безопасностном контексте коллизий стратегического калибра, в нашем случае — коллизии интересов России и Запада в вопросе удержания Центральной Евразии в сферах своего влияния.
Заметим, что иногда значение фактора трансконтинентального транзита центральноазиатских углеводородов через Южный Кавказ рассматривается преимущественно в транспортном и экономико-энергетическом аспекте — вне более широкого, а именно, геостратегического-безопасностного контекста. Программа NABUCCO в результате смены предварительно обозначенных источников газа и маршрута транзита с Ирана на Центральную Азию и Азербайджан является экономико-энергетическим проектом лишь в первом приближении. Сама подача газа в Европу по транзитным каналам, альтернативным российским, не может являться приоритетом особой важности на долгосрочную перспективу.
Новые изыскания показывают, что уже в среднесрочной перспективе огромные запасы сланцевого газа в Европе (речь идет о почти 200 триллионах кубометрах сланцевого газа в Европе, для сравнения доказанные запасы газа в Туркменистане на начало 2010 года составили около лишь 7,6 триллионов кубических метров, а по данным BP, доказанные запасы газа в Азербайджане на начало 2010 года составили 1,31 триллионов кубических метров — http://ru.trend.az/capital/pengineering/1736103.html) и наличие эффективной американской технологии по его добыче (1) в значительной мере смогут гарантировать стратегическую автономность системы европейской энергетической безопасности. Данные перспективы выстраивания новой архитектуры гарантированной энергетической безопасности Европы, в конечном счете, предполагают отказ прагматичного Запада от дорогостоящего NABUCCO, отягощенного сложными геополитическими проблемами пересечения множества границ.
NABUCCO, являясь одним из оперативных инструментов для решения задачи по транзиту газа в Европу, в последние годы стал рассматриваться в качестве рычага для решения стратегической задачи более крупного калибра — включения Центральной Азии и Кавказа в сферу влияния Запада. В традиционном видении геополитических приоритетов для Запада именно обеспечение переориентации геостратегического вектора Центральной Евразии является приоритетом особой важности. Для Москвы же приоритетом жизненной важности, с той же традиционной точки зрения, является воспрепятствование Азербайджану в исполнении координирующей роли по исключению геостратегического пространства Центральной Азии и Кавказа из сферы доминирования России.
Традиционное парирование данной угрозы не только среднесрочным экономическим, но и долгосрочным геостратегическим интересам России предполагает со стороны Москвы лишение Азербайджана возможности выступать в роли одного из главных факторов, содействующих прозападной переориентации Центральной Евразии посредством координации углеводородных потоков из Центральной Азии в Европу. Вместе с тем следует принять во внимание конфликт геоэкономических интересов Азербайджана по транзиту центральноазиатских углеводородов в Европу с интересами не только России, но и такого стратегически важного игрока в Центральной Евразии, каковым является Китай.
Понимание истинного калибра данной коллизии является основанием для реалистической оценки места и роли Азербайджана и Армении в долгосрочных стратегических планах глобальных центров силы в условиях традиционной конфронтации или «перезагрузки» отношений между Россией и США.
При традиционном конфронтационном подходе императивы обеспечения региональной стабильности не исключают использование замороженных локальных конфликтов как инструмента борьбы главных акторов, представленных в нашем регионе, за доминирование в их геостратегическом противостоянии. Симптоматическим примером подобного конфронтационного использования регионального конфликта может служить развязывание в 2008 году военной катастрофы в Грузии, Южной Осетии и Абхазии.
В случае с Карабахским конфликтом среди реально действующих локальных субъектов международной безопасности, обладающих способностью как сотрудничать с международным сообществом в поддержании в регионе прочного мира, так и запустить новый вооруженный конфликт с «эффектом домино» катастрофических масштабов, могут рассматриваться не только Республика Армения и Азербайджанская Республика, но и сама Нагорно-Карабахская Республика. В последнем случае речь идет о непризнанном субъекте, в то же время обладающем всеми атрибутами легитимного, в течение 20 лет успешно функционирующего государства: с демократически избираемыми законодательными, исполнительными и судебными властями. Речь идет о дисциплинированной армии военнообученных карабахских горцев с многовековым боевым опытом защиты собственной земли и своих семей — основе достаточно эффективной системы обороны, адаптированной к ведению успешной контрвойны в инженерно-обустроенной и хорошо знакомой горно-лесистой местности.
Однако налаживающаяся «перезагрузка» в отношениях между США и Россией, формирование предпосылок к их диалогу с Китаем и Индией дают возможность выстраивать качественно новые геополитические перспективы сотрудничества мирового сообщества с государствами Центральной Азии и Кавказа.
Речь идет о переориентации приоритетов главных акторов нашего региона от конфронтации в борьбе за сферы влияния к гомогенизации безопасностной среды и сотрудничеству на геостратегическом пространстве Центральной Евразии. Подобная перспектива конструктивной интернационализации американо-российской перезагрузки, в конечном счете, могла бы исключить использование замороженных конфликтов для манипулятивного управления региональными и глобальными безопасностными процессами.
Минская группа ОБСЕ, специализируясь в течение 18 лет в вопросах согласования позиций глав-государств Сопредседателей и сторон Карабахского конфликта, доказала свою незаменимую полезность в поддержании диалога между заинтересованными сторонами и продвижении процесса мирного урегулирования. В данном контексте оправдана постановка задачи о перезагрузке также Минского процесса, ныне ориентирующегося на так называемые Мадридские принципы мирного разрешения Карабахского конфликта. И признание безукоризненного факта легальности и легитимности референдума по самоопределению Нагорного Карабаха от 10 декабря 1991 года может стать правовой и политической основой для данной перезагрузки, а значит, одним из важных факторов обеспечения долгосрочного мира и устойчивого безопасного развития Южного Кавказа и Центральной Евразии в целом.
ВЗГЛЯД НА ВОЕННОЕ РАЗВИТИЕ КАРАБАХСКОГО ПРОЦЕССА
Для безопасности Армении, Азербайджана, региона Южного Кавказа в целом, а также главных внешних акторов одной из ключевых является проблема разрешения Карабахского конфликта мирными демократическими средствами с позиций защиты индивидуальных и коллективных прав человека (2).
С учетом заблокированности Договора об обычных вооруженных силах в Европе и отсутствия какого-либо серьезного противодействия мирового сообщества демонстративной гонке вооружений с многократным превышением потолков ДОВСЕ, навязываемой региону Азербайджаном, нельзя исключить перерастание милитаристских призывов главы соседнего государства в новую войну в Карабахе. Непрерывные обстрелы позиций, диверсионные рейды на рубежах прекращения огня и отказ от предложения Сопредседательства Минской группы ОБСЕ по отведению снайперов от линии соприкосновения повышают уровень напряженности в зоне Карабахского конфликта. Катастрофическое воздействие подобной политики на региональную стабильность и безопасность очевидно — на примере вышеупомянутых трагических событий 2008 года в Грузии. Перспектива погашения военного пожара в регионе по той же модели получила новое договорно-правовое подкрепление с недавним подписанием армяно-российского соглашения о взятии Россией на себя ответственности за совместное с Арменией обеспечение ее военной безопасности.
Армянская сторона, высоко оценивая консультации и переговоры между сторонами конфликта, организуемые под эгидой Сопредседательства Минской группы и при политическом спонсорстве глав государств России, США и Франции, внимательно отслеживает процесс интенсификации подготовки Азербайджана к новой войне. Реагируя на открытую подготовку Азербайджана к силовому возвращению Карабаха, Армения вынуждена разрабатывать гарантированную систему эффективного противодействия в случае развязывания Азербайджаном новой войны. Армянская сторона имеет все основания для предупреждения о том, что развязывание новой войны в Карабахе вынудит ее — в соответствии с принципом бывшего Секретаря по обороне США Макнамары «unacceptable damage» — нанести Азербайджану неприемлемый урон.
Здесь, проводя параллель с главным безопасностным приоритетом Государства Израиль, следует принять во внимание, что Республика Армения, Всемирное армянство предпринимают соответствующие меры и не остановятся ни перед чем для предотвращения второго в течение последних ста лет геноцида армянского народа. Этой мобилизации ресурсов армянства Диаспоры, состоящей в основном из потомков жертв Геноцида, в значительной мере способствует политическая пропаганда Азербайджана, активно участвующего в борьбе их турецких партнеров против признания Геноцида армян в Османской империи.
ПОВТОРНЫЙ РЕФЕРЕНДУМ В НАГОРНОМ КАРАБАХЕ — ПУТЬ К ТУПИКУ И ВОЙНЕ. ЮРИДИЧЕСКИЙ ФАКТ ЛЕГИТИМНОСТИ РЕФЕРЕНДУМА 1991 ГОДА
Развитие процесса по урегулированию Карабахского конфликта показывает, что одним из принципиальных препятствий на пути его продуктивного продвижения является привнесение в 2005 году в Минский процесс идеи повторного референдума. Именно это предложение, находясь в противоречии с юридическим фактом легитимности референдума 1991 года, завело Карабахский процесс в тупик. Данный манипулятивный подход, находясь в основе Мадридских принципов, удерживает поиск мирного разрешения конфликта в контрпродуктивном формате «угрозы возобновления войны». В значительной мере этим можно объяснить то, что азербайджанская сторона в качестве «основного компромисса» представляет свою «готовность не возобновлять военные действия» (3).
Известно, что ныне покойный президент Азербайджана Гейдар Алиев, ведя конфиденциальные переговоры по Карабаху, принимал факт проведения 10 декабря 1991 года референдума в Нагорном Карабахе в соответствии с действовавшим в тот период законодательством СССР. Это означало готовность к совместному поиску компромиссов на основании признания юридического факта законосообразного прекращения административно-иерархических отношений между Нагорным Карабахом и Азербайджаном в 1991 году — по результатам референдума (4). Речь идет о легитимном референдуме, приглашение к участию в котором азербайджанское меньшинство в 1991 году отвергло по указке Баку (5).
Этому предшествовало декларирование в 1991 году Азербайджаном своей независимости (6) без проведения референдума по вопросу о выходе из состава СССР. При этом независимость Азербайджана была провозглашена без удовлетворения права населения НКАО и других районов компактного проживания армян на свободный и самостоятельный выбор своего политического статуса — в нарушение действовавшего тогда Закона СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР» (7). Нагорный Карабах, реагируя на данный акт в соответствии с действовавшим Законом, вышел из состава Азербайджанской ССР, используя законодательный механизм прямой демократии — путем референдума.
В ответ на вооруженную агрессию Азербайджана, развязанную президентом Аязом Муталибовым весной 1992 года против самоопределившегося Карабаха, НКР, будучи непризнанным, но легитимным государством, в соответствии с 51 статьей Устава ООН воспользовалась своим правом на самооборону и обеспечила безопасность карабахского армянства.
Таково было понимание политико-правовой сути Карабахского конфликта, лежавшее в основе Соглашения между всеми его тремя сторонами — Азербайджанской Республикой, Нагорно-Карабахской Республикой и Республикой Армения — в 1994 году о прекращении огня и поиска путей выхода из тупика военной конфронтации в область диалога и долгосрочного мира между двумя независимыми государствами, созданными на территории бывшей Азербайджанской ССР. Данный шаг к достижению прочного мира в регионе отражал логику четырех резолюций Совета безопасности ООН по Карабаху и волю глав трех государств — сторон Карабахского конфликта.
ПРЕДПОСЫЛКИ ДЛЯ ПЕРЕЗАГРУЗКИ МАДРИДСКИХ ПРИНЦИПОВ МИНСКОГО ПРОЦЕССА: ВЫХОД ИЗ ТУПИКА
Перспектива прекращения завышения оценок места Азербайджана в региональных процессах объективно обусловлена предстоящей потерей Азербайджаном ранее предполагаемой роли координатора транзита газа из Центральной Азии в Европу — в связи с выстраиванием новой геостратегии и архитектуры энергетической безопасности Европы. В этих условиях демифологизации NABUCCO и роли Азербайджана главным инструментом сталкивания процесса мирного разрешения Карабахского конфликта в тупик с угрозой возобновления войны является контрпродуктивная идея повторного референдума — при наличии безукоризненности юридического и политического факта законосообразности референдума 1991 года.
Контрпродуктивны какие-либо предложения, в первую очередь в связи с вопросом о землях и возвращении беженцев, без объективного ответа на коренной вопрос об основе мирного разрешения конфликта, а именно — о легитимности Карабахского референдума 1991 года. В этом один из главных изъянов Мадридских принципов. Поэтому Мадридские принципы удерживают поиск мирного разрешения конфликта в опасном для региональной безопасности формате «угрозы возобновления войны».
Основой для конструктивного применения триединства принципов «неприменения силы, свободного самоопределения и территориальной целостности» с целью разрешения Карабахской проблемы может стать признание Азербайджаном, а также Сопредседателями Минской группы — Россией, США, Францией — юридического факта легитимности выхода в 1991 году Нагорного Карабаха из состава Азербайджанской ССР.
Таким образом, для вывода Карабахского урегулирования из тупика сторонам Карабахского конфликта и главам государств-сопредседателей Минской группы целесообразно в качестве основы для перезагрузки Минского процесса и мирного разрешения конфликта:
1. Изъять из портфеля Карабахского урегулирования предложение по повторному референдуму.
2. Признать юридический факт проведения законосообразного референдума в Нагорном Карабахе 10 декабря 1991 года — до официального роспуска СССР в соответствии с Алма-Атинской декларацией от 21 декабря 1991 года — и создания на территории бывшей Аз. ССР двух независимых государств: Аз. Р и НКР. Речь идет о легитимном референдуме, приглашение к участию в котором азербайджанское меньшинство бойкотировало по указке Баку.
Источники:
1. «Shale Gas Will Rock the World».By Amy Myers Jaffe, Wall Street Journal, May, 10, 2010
2. «Guidelines on Developing Armenian National Security Strategy in the Context of Regional Security Architecture», by Hayk Kotanjian, Yerevan, INSS MOD, Armenia, 2008.
3. «Мадридские принципы» карабахского урегулирования основаны на «Парадигме войны»: Гайк Котанджян, REGNUM, 22.10.2009 (http://www.regnum.ru/news/1217398.html)
4. Акт о результатах референдума о независимости Нагорно-Карабахской Республики, 10 декабря 1991г. г. Степанакерт, Нагорно-Карабахская Республика, Министерство Иностранных Дел (http://www.nkr.am/rus/facts/referendum.html).
5. The Nagorno-Karabakh Conflict, by Svante Corrnell, Department of East European Studies, Report No 46, Uppsala University, 199, p. 27.
6. Конституционный Акт «О государственной независимости Азербайджанской Республики», 18 октября 1991, No 19-20.
7. См. Закон СССР «»О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР» No 1410-1 от 3 апреля 1990 г.» Верховный Совет СССР (http://www.bestpravo.ru/ussr/data01/tex10973.htm).
Источник — ИА REGNUM
Комментарии