…После практически полного бездействия с момента ухода из Белого дома президента Буша в начале 2009 года, Ричард Монингстар (Richard Morningstar), спецпосланник США по евразийской энергетике, вернулся на арену.
Если его выступление на слушаниях в комитете палаты представителей Конгресса США по внешней политике на прошлой неделе несло какое-то послание, то это послание заключалось в том, что американская стратегия в области евразийской энергетики остается «неизменной» в своей ключевой повестке дня, а именно в том, чтобы бросить вызов потенциалу России, ее возможностям использования своих обширных природных ресурсов и статуса энергоэкспортера для решения задачи возрождения своего имиджа великой державы на мировой арене.
Выходит на поверхность риторика времен холодной войны
Геополитическая повестка дня евразийской энергетической стратегии США была озвучена с характерной прямотой на том же слушании в Конгрессе известным экспертом по России Ариэлем Коэном (Ariel Cohen). Возможно, не было ничего поразительно нового в тезисе Коэна о российской «экспансионистской программе действий», которая находит отражение в ее энергетической политике. С этим можно спорить, но тем не менее она заслуживает повторения путем предоставления фона для заявлений Монингстара. Он был ограничен нормами дипломатической практики и вынужден воздерживаться от прямой критики России, с которой администрация Барака Обамы занимается «перезагрузкой» в данный момент:
— Кремль рассматривает энергетику как инструмент ведения самоуверенной и наступательной внешней политики.
— Уровень зависимости Европы от России в области энергетики неприемлемо высок.
— Россия пытается исключить США из числа игроков на среднеазиатском и каспийском энергетических рынках.
— Россия использует энергетику, чтобы вновь вовлечь в свою орбиту Индию, Юго-Восточную Азию, Ближний Восток, Африку и Латинскую Америку.
— Россия заставляет соседние страны направлять свой энергетический экспорт через свою трубопроводную систему.
— Отстутствие «верховенства закона» блокирует доступ западных компаний к российскому энергетическому сектору.
— Россия остается незаинтересованной в развитии энергетических связей с США.
Коэн откровенно изложил всю геополитику. Во-первых, европейский спрос на энергоресурсы, как прогнозируется, будет расти дальше, и это может привести к большей зависимости в области энергетики от России, что будет иметь серьезные последствия для связей Москвы с Европой.
Суть в том, что США предчувствуют и опасаются того, что Москва будет использовать растущие энергетические связи для стабилизации своих отношений со странами Западной Европы, и это может ослабить дух евро-атлантизма и постепенно ослабить трансатлантическое лидерство США.
Во-вторых, Германия приняла стратегическое решение отказаться от ядерной энергетики и вместо этого увеличить импорт энергоресурсов из России. С точки зрения Соединенных Штатов, постоянно растущие и крепнущие российско-германские связи имеют не только исторический резонанс в плане большой значимости для европейской безопасности, но и опасность того, что они способны в конечном счете ослабить европейское единство и основы НАТО, которую США используют в качестве своего основного инструмента в реализации своей глобальной стратегии.
В-третьих, Россия стремится вырасти из роли простого экспортера энергоресурсов в Европу до участия в энергораспределительной системе континента и в розничной торговле. Европа может в конце концов «столкнуться с жестким выбором между ценой и стабильностью своих энергетических поставок и встать на одну сторону с Соединенными Штатами по ключевым вопросам».
С другой стороны, Коэн ожидает, что «пока цены на нефть растут, можно спокойно ожидать возвращения российской самоуверенности и дерзости». Что это за такая «дерзость»? В геополитическом смысле это одначает более самоуверенную и активную Россию в глобальной политике. Коэн несколько раз упомянул Индию как предмет для беспокойства для США.
Меловые круги в Южной Азии
В сущности, страны, подобные Индии, где США рассчитывают закрепиться в качестве стратегического партнера, могут сделать выбор в пользу варианта стать автономными или «неприсоединившимися», если Россия преуспеет в развитии более сильных энергетических связей с ними. В том, что касается Индии, например, далеко идушие последствия заключаются в том, что если Дели откажется (от партнерства в США), это серьезно осложнит азиатско-тихоокеанскую стратегию Вашингтона и его политику сдерживания по отношению к Китаю.
Интересно, что Коэн в этом отношении приводит Сирию. Он заявил, что Россия «стремилась к возрождению векового баланса сил на Ближнем Востоке», и что Сирия, как Индия в азиатско-тихоокеанском регионе, является основной вехой, и по этой причине Москва восстанавливает военные базы в Тартусе и Латакии и «поставляет Сирии современное вооружение» — ровно так же, как она делает это в отношении Индии.
В-четвертых, Россия взращивает Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС) как исключительную прерогативу для сдерживания США, особенно в энергетическом клубе группы. ШОС состоит из Китая, Казахстана, Киргизии, России, Таджикистана и Узбекистана.
США приходят просто в бешенство, видя как ШОС собирается принять в качестве полноценных членов Индию и Пакистан, да еще и Афганистан в качестве наблюдателя. До настоящего времени США делали ставку на сдержанность России и Китая по вопросу заявлений о членстве в ШОС Пакистана и Индии соответственно, но когда в Москве и Пекине начали передумывать на этот счет, в Вашингтоне зазвонил сигнал тревоги.
Москва обходит Соединенные Штаты, быстро строя связи с Пакистаном. Критически важным вектором в этом усиливающемся сотрудничестве становится сотрудничество в области энергетики. Москва начала обсуждать с Пакистаном основы его участия в проекте газопровода ТАПИ (Туркмения-Афганистан-Пакистан-Индия).
Страны восстанавливают и свое воздушное сообщение; они провели две встречи на высоком уровне в течение года, а также начали тесно координировать свой подход к вопросу стабилизации в Афганистане (который является частью исполнения проекта ТАПИ). Специальный представитель России по Афганистану Замир Кабулов (кремлевский эксперт по этой стране) посетил Исламабад на прошлой неделе для углубленных консультаций.
Направленность российского подхода заключается в расширении стратегической автономности Пакистана, чтобы он мог противостоять «дедовщине» Вашингтона. И Москва рассчитывает на то, что Пакистан склонен ответить взаимностью. Как написал на прошлой неделе известный специализирующийся на Южной Азии ученый Андрей Володин в Москве, «визит президента Пакистана Асефа Зардари в Россию показал, что Пакистан активно диверсифицирует свои внешнеэкономические связи и внешнюю политику. Это отношение приветствуется и основным и самым стабильным союзником Пакистана при любых обстоятельствах, Китаем, который проводит политику «мягкого обратного сдерживания» Америки в Азии, включая Пакистан».
Больше никакой туркменской трубопроводной мечты
Таким образом, российско-китайская инициатива привлечь Пакистан и Индию в качестве полноправных членов ШОС обладает перспективой нанести сокрушительный удар по американской стратегии, целью которой является «внедриться» в Азию. Основа региональной энергетической сети, завязанной на энергоресурсах Туркмении, дает основательный характер матрицы.
Факт в том, что США на словах говорят о ТАПИ, но их настоящий интерес заключается в так называемом Южном коридоре для транспортировки туркменских энергоресурсов в Западную Европу с тем, чтобы снизить степень доминирования России на европейском рынке.
Россия убивает сразу двух зайцев. Направляя туркменский газ пожирателям энергоресурсов в Южной Азии (Индия потенциально является одним из двух или трех крупнейших в мире потребителей энергоресурсов на ближайщие десятилетия), Москва, с одной стороны, подрывает евразийскую энергетическую стратегию Соединенных Штатов по доставке газа для Европы, а с другой стороны в то же самое время сохраняет свои крепкие позиции на европейском энергетическом рынке, не давая туркменскому газу составить ей там конкуренцию.
По поводу ТАПИ все время возникало два вопроса. Во-первых, были сомнения относительно достаточности энергоресурсов Туркмении. Однако подтверждение британской аудиторской компанией Gaffney, Cline & Associates на прошлой неделе того, что Туркмения обладает вторым по величине в мире газовым месторождением в Южном Йолатане полностью меняет сценарий. (Афганский президент Хамид Карзай совершил бросок по воздуху в Ашхабад сразу же, как услышал новости). Огромное месторождение Южный Йолатан расположено на площади в 3,5 тысячи квадратных километров – больше, чем территория Люксембурга – и, как отметил высокопоставленный руководитель британского аудитора, «Южный Йолатан настолько велик, что его можно разрабатывать в нескольких местах параллельно».
Если кратко, то у Туркмении есть разведанные запасы, способные удовлетворить потребности Китая, Индии и Пакистана на многие десятилетия, и все равно еще останется для того, чтобы экспортировать газ в Россию. Перспектива для американской стратегии шокирующая, особенно если идея «энергетического клуба ШОС», озвученная президентом России Владимиром Путиным в 2005 году и тогда выглядевшая несколько несвоевременной, наконец будет воплощена в жизнь.
Так что здоровая российская и китайская дипломатия в отношении Пакистана, нацеленная на то, чтобы убедить его переключить парадигму в афганской политике; растущее нетерпение США по поводу «упрямства и непокорности» Пакистана; склонность ШОС к участию в стабилизации в Афганистане; настаивание США на том, что у них должно быть прямое общение с «Талибаном», а не через «возглавляемый Афганистаном» мирный процесс; давление Вашингтона в пользу установления долгосрочного военного присутствия в Афганистане; спешка России и Китая привлечь Индию и Пакистан в члены ШОС; попытки США в отношении Индии основать партнерство, которое американский министр обороны Роберт Гейтс описал на прошлой неделе в своей речи в Сингапуре на региональном собрании министров обороны (включая оных из Китая, России и Индии) как «непреложную основу стабильности в Южной Азии и за ее пределами»; подтверждение Гейтсом американской приверженности «стабильному, здоровому» и «расширенному» военному присутствию в Азии, особенно в Малаккском проливе – все это тоже очень важное «энергетическое измерение».
Коэн – эксперт по России, но он несколько раз упомянул Среднюю Азию в своем выступлении в Конгрессе и призвал американских конгрессменов обратить особое внимание на то, что Россия пытается «выдавить США из Средней Азии, и уже успешно ограничила американское участие в новых каспийских энергетических проектах, исключив Штаты из энергетического клуба ШОС».
Сдерживая энергетическую сверхдержаву
Посланник Монингстар в своем выступлении в Конгрессе сохранил дипломатический тон и аккуратно обошел геополитику, сделав упор на детальной презентации евразийской энергетической стратегии США, которую он представил как продолжение политики эпохи Джорджа Буша, но с учетом новой реальности. Принципиальными векторами американской стратегии, по его словам, могут являться следующие:
— Намерение США быть глубоко вовлеченными в энергетическую безопасность Европы никогда не подвергается сомнению, раз «Европа наш партнер в любом количестве глобальных вопросов, от Афганистана до Ливии и Ближнего Востока, от прав человека до свободной торговли».
— США будут работать в целях «энергетической диверсификации Европы» как в плане источников ее поставок и транспортных маршрутов, так и в смысле типов энергии – «диверсификации поставщиков, диверсификации транспортных маршрутов и диверсификации потребителей, а также концентрации на альтернативных технологиях и возобновляемых и иных технологиях чистой энергии, а также рост энергоэффективности». (США вступают на европейский рынок как крупный экспортер сланцевого газа, который конкурирует с российским природным газом).
— Цель США – подтолкнуть Европу выработать «сбалансированную и диверсифицированную энергетическую стратегию с множественными источниками энергии и множественными путями на рынок». (Читай «уменьшение зависимости от России, которая сейчас покрывает треть энергетических нужд Европы»).
— США будут ободрять и помогать среднеазиатским и каспийским странам «искать и находить новые пути на рынок». (То есть «в обход российской территории и российских трубопроводов»).
— США будут добиваться приватизации энергетического сектора, и для этого будут «создавать политический каркас» на постсоветском пространстве, в рамках которого «смогут процветать деловые и коммерческие проекты».
— Приверженность администрации Обамы так называемому Южному коридору, чтобы привести природный газ в Европу через Турцию из каспийского региона, а потенциально «и других источников за юго-восточными границами Европы» — не меньше той, что была при администрациях Билла Клинтона и Буша. США будут активно продвигать три отдельных европейских трубопроводных консорциума – Nabucco, ITGI и TPA – и они «уверены в том, что коммерчески жизнеспособный Южный коридор будет реализован. Инвестиционные решения, которые сделают решение этой задачи возможным, должны быть приняты до конца текущего года».
— Вашингтон уделяет особое внимание продвижению Туркмении как крупного поставщика газа для Европы через Южный коридор.
— США будут стремиться к интеграции стран Балтии в европейский энергетический рынок таким образом, чтобы они не были уязвимыми для российских поставок и/или российского политического давления.
— США бросят вызов попыткам России получить монопольное влияние на украинский энергетический сектор.
— Европа должна разработать и создать единый энергетический рынок, чтобы не случалось того рода двусторонних отношений, которые сейчас развиваются между Германией и Россией, или между Россией и Италией, или между Францией и Россией.
— Европа должна больше концентрироваться на развитии сектора сланцевого газа, который может стать заменой российскому газу.
— Европа должна осуществлять инициативы для «разведения функций распространения и поставок в энергокомпаниях», чтобы российская компания-левиафан «Газпром» потерпела неудачу в своих усилиях проникнуть в сферу переработки и сбыта.
Это же евразийское сердце, глупый
Евразийская энергетическая стратегия США практически полностью нацелена на «сдерживание» исключительной и преимущественной роли России как энергопоставщика Европы и на ограничение ее обширного влияния в среднеазиатских и каспийских странах-поставщиках энергоресурсов. Коэн говорил о будущей роли НАТО как обеспечителя безопасности для нероссийских трубопроводов, но не удивительно, что Монингстар не уделил внимание этой противоречивой идее, которая впервые пришла в голову администрации Буша. Что вызывает особенно большой интерес, так это то, что Монингстар не сказал ни слова о пригодности Туркмении или среднеазиатского региона для службы поставщиком энергии для южноазиатского региона, хотя американские дипломаты, посещавшие Дели, неизменно демонстрируют серьезный интерес к ТАПИ. Получается, что США на сто процентов сконцентрированы на энергобезопасности Европы, на том, как можно обеспечить поставки из каспийского бассейна, из Средней Азии, с Ближнего Востока для Европы – и лишь на словах разглагольствуют о ТАПИ.
Ясно, что саммит ШОС, запланированный к проведению в Казахстане на следующей неделе, станет историческим событием в плане энергетической геополитики. Слушания в американском Конгрессе в Вашингтоне на прошлой неделе прошли в удачное время. США предчувствуют переключение парадигмы в динамике азиатской силы. Шансы серьезно складываются против США по мере того как Россия и Китай ловко переиначивают свою политику в Южной Азии, целью которой теперь является гармонизация их связей с Пакистаном и Индией соответственно под крышей ШОС.
Ведущий китайский ученый Ян Сютон (Yan Xuetong), директор Института международных исследований в Университете Цинхуа, отметил на последнем семинаре в Институте Азиатско-Тихоокеанских исследований, подразделении Китайской академии социальных наук: «Если мы можем установить отношения с соседними странами, как мы делаем это с членами ШОС, мы также преуспеем в быстром продвижении. Создание ШОС в 1990-е годы широко признавалось как один из самых успешных дипломатических шагов Китая. Цель создания ШОС – бросить вызов стратегическому намерению Америки расширить свое военное влияние на Среднюю Азию».
«Это уничтожило намерение Америки сделать Среднюю Азию сферой ее военного влияния. С ШОС отношения Китая со странами региона значительно улучшились. С целью установить отношения в стиле ШОС с окружающими странами Китай должен… установить с ними действительное при любых обстоятельствах стратегическое партнерство. Или же для Китая станет невозможным иметь большие и более дружеские международные отношения, чем для Америки».
Действительно, афганский конец игры является вдохновляющим моентом для нескольких путей в геополитике в Евразии и Средней и Южной Азии. Некоторые из них уже реализуются, некоторые нахоодятся в спящем состоянии, некоторые видимы, другие не настолько различимы, чтобы начать сближаться. Но в любом случае точка фокусировки – Евразия.
Действительно, сэр Хэлфорд Джон Маккиндер (Halford John Mackinder), (1861-1947), великий английский географ и политический деятель, который считается одним из отцов-основателей эзотерических дисциплин геополитики и геостратегии, основал свою знаменитую теорию «Хартленда» на той посылке, что Евразия остается сердцем международной политики. Любопытно, что когда печень Прометея склевал орел Юпитера (правда, за ночь она восстановилась), то прикован к скале он был тоже на Кавказе.
Посол М. К. Бхадракумар (M K Bhadrakumar) был кадровым дипломатом на индийской внешнеполитической службе. В списке его назначений фигурируют Советский Союз, Южная Корея, Шри-Ланка, Германия, Афганистан, Пакистан, Узбекистан, Кувейт и Турция.
М. К. Бхадракумар (M. K. Bhadrakumar) «Asia Times», Гонконг
По материалам ИноСМИ
Комментарии