Переводика: Польская кампания против строительства Северного газопровода, по которому в Германию по дну Балтийского моря потечёт российский газ, закончилась поражением. Европа не разделила наших опасений. Вскоре начнётся укладка труб.
Ещё несколько лет тому назад многое указывало на то, что нехватка денег похоронит российско-немецкий проект строительства Северо-Европейского газопровода по дну Балтийского моря. Строительство трубопровода на суше во много раз дешевле, так кто же даст денег на такую экстравагантную инвестицию? – размышляли польские СМИ. Финансовый кризис, казалось, окончательно перечеркнёт его шансы. Сегодня, однако, мало кто сомневается в том, что «Норд-стрим» будет построен.
В компанию недавно вошёл нидерландский газовый гигант «Газуни». Это государственная фирма, которой принадлежит газовая сеть Голландии. Представители «Газуни» не скрывают своего удовлетворения предшествующим сотрудничеством с русскими: «Это надёжный поставщик газа, а, кроме того, мы заинтересованы в экономической стабильности России», — заявил Марсель Крамер, президент «Газуни». Многое указывает на то, что число компаньонов вскоре увеличится за счёт очередного крупного игрока, французского концерна «Газ де Франс-Суэц». Французы рассчитывают на 9 процентов акций, столько же, сколько принадлежит голландцам. Однако, несмотря на появление очередных инвесторов, именно «Газпром» останется лидером консорциума – у него гарантировано более половины акций. Стало быть, если французы войдут в компанию, это произойдёт за счёт немецких фирм «Е.Он Рургаз» и «БАСФ». Россия очень рада очередным заинтересованным в строительстве газопровода «Норд-стрим», но делиться с ними своим контрольным пакетом она не намерена.
Видно, что наши предупреждения относительно Северо-Европейского газопровода и призывы к его бойкоту пропускаются мимо ушей. Проект приобретает европейский характер, он получил благословение Брюсселя. Всё новые страны декларируют свою заинтересованность газом, транспортируемым по дну Балтики. Его будет много, по двум ниткам подводного газопровода должны транспортироваться 55 миллиардов кубометров газа в год.
Это примерно шестикратный объём польского годового потребления газа. Россияне хотят дополнительно пустить по этому газотранспортному маршруту газ из вновь открытого Штокманнского месторождения. Они планируют строительство ветки в районе Петербурга, в сторону Северного полярного круга.
По морю ближе
Представители консорциума заверяют, что подводный вариант будет всего на 25 процентов дороже, чем сухопутный. Но это покажет практика, потому что даже участники проекта значительно расходятся в оценке затрат. Россияне считают, что они составят около 7,4 миллиарда евро, немцы – что они могут дойти даже до 9 миллиардов евро. 30 процентов стоимости инвестиции должны покрыть акционеры, остальное дадут взаймы банки. Несмотря на финансовый кризис, незаметно, чтобы с этим были какие-то проблемы.
То, что не даёт нам покоя, то есть исключение стран-транзитёров, для финансистов является наибольшим достоинством инвестиции. Конфликты «Газпрома» с Украиной и Белоруссией не были до конца ясны. Поэтому в Европе их воспринимали как споры, касающиеся бизнеса, а не как энергетический шантаж. Исключение стран-транзитёров, таким образом, признаётся разумным решением. Вхождение в консорциум голландцев и французов может только повысить надёжность предприятия. Договоры с банками должны быть подписаны до конца этого года.
Уже выданы первые разрешения на строительство. «Остальные мы планируем получить до конца года. Дания должна закончить все процедуры в середине октября, а Швеция, Германия и Финляндия – в середине декабря», — заверяет Себастьян Сасс, представитель «Норд-стрим» в странах Европейского Союза. Правда, время от времени раздаются недовольные голоса со стороны Швеции или Финляндии, но они, скорее, стремятся склонить «Норд-стрим» к внедрению более совершенных процедур и обеспечению полной безопасности при строительстве, а не блокировать проект. Польша и прибалтийские государства могут только бессильно на это смотреть, потому что ни через наши территориальные воды, ни через экономические зоны не пройдёт ни кусочка газовой трубы. А это лишает нас возможности влиять на форму инвестиции или же заблокировать её. Самое большее – мы можем высказывать замечания. Типа таких, что проложенная труба затруднит доступ к строящемуся в Свиноуйсьце газопорту. Нужно будет изменять маршруты для судов-газовозов, которые в будущем приплывут сюда из Катара.
Среди плюсов морского пути инвестор указывает на то, что такой газопровод строится быстрее, чем сухопутный. Строительство начнётся в начале 2010 года, а осенью 2011 по газопроводу должен пойти газ. Принимая во внимание то, что под водой нужно уложить свыше 1200 километров труб, легко подсчитать, в каком темпе они будут укладываться. Инвестор говорит, что дело это простое, потому что на дне моря достаточно проложить трубу (с бетонной облицовкой), а на суше необходимо применять трудоёмкий метод вскрытия грунта. Кроме того, отпадает необходимость в переговорах с тысячами владельцев земельных участков и в судебных процессах с наиболее упрямыми, объясняют представители консорциума. Они явно забывают о том, что если бы они решили строить вторую нитку Ямальского газопровода, то этих проблем у них бы не было, так как территория для этого уже есть.
Подальше от Польши
Второй нашей надеждой на утопление «Норд-стрима» – наряду с возможными проблемами финансирования – были экологические проблемы. Балтийское море мелкое, загрязнённое, полное военных мин, неразорвавшихся снарядов и ёмкостей с боевыми газами. Это наверняка не лучшее море для прокладки по его дну больших труб. Компания «Норд-стрим» с самого начала отдавала себе отчёт в том, что если с переговоры с Польшей не обещают ничего хорошего, то со скандинавскими странами можно будет договориться. Она не ошиблась. Трасса была модифицирована таким образом, чтобы она огибала воды Польши. Финляндия, Швеция и Дания, скорее всего, согласятся на прокладку трубы по территории своих морских экономических зон. Они, конечно, ставят многочисленные условия относительно повышенных экологических норм и компенсаций для рыбаков, если бы это отразилось на уловах. Инвестор знает о том, что экология – это мягкое подбрюшье проекта, а значит, соглашается почти со всеми требованиями.
Литва, Латвия и Эстония, которых в Варшаве считают вернейшими союзниками в борьбе с консорциумом, руководимым «Газпромом», не намерены умирать за балтийскую трубу. Тем более, что Северо-Европейский газопровод не изменит их и без того трудную энергетическую ситуацию. Все они зависят от российского газа, и ни одна из этих стран, в отличие от Польши или Украины, не имеет статуса страны-транзитёра. Литва, Латвия и Эстония в случае спора хотели бы осуществить свою мечту – через Польшу подключиться к западной газотранспортной сети. Тогда, в случае прекращения российских поставок, они могли бы рассчитывать на поставки из ЕС через нашу страну. Но они зря надеются, потому что Польша, с упрямством, достойным лучшего применения, решила не соединяться газопроводами со странами ЕС.
Шантаж газовым краном
Северо-Европейский газопровод при своём рождении был российско-немецким проектом и казался сильно подшитым политикой. Участие в руководстве компанией бывшего канцлера Германии Герхарда Шрёдера подтверждало эти подозрения. Радослав Сикорский, в то время министр обороны в правительстве ПиС, сравнил проект с пактом Риббентропа – Молотова. Этим он вызвал возмущение и негодование европейских политиков и СМИ. В Польше тоже не было недостатка во мнениях, что он преувеличил. Наше критическое отношение к этому предприятию связано с убеждённостью, что «Газпром», строя балтийскую трубу, хочет получить независимость от стран, через которые он сегодня транспортирует свой газ, чтобы их легче было подвергнуть энергетическому шантажу. Сухопутные газотранспортные маршруты – Ямальский газопровод (проходящий через Польшу) и главный маршрут через Украину, Словакию и Чехию (по которым сегодня российский газ поступает в Европу) потеряют своё значение и, возможно, в дальнейшем будут закрыты. Повторяющиеся в последние годы газовые конфликты «Газпрома» с Украиной и Белоруссией, во время которых страдаем и мы, делают такой сценарий вполне вероятным. Второй признак – то, что «Газпром» фактически забросил строительство второй нитки Ямальского газопровода — инвестиции, которая гораздо меньшей ценой помогла бы достичь той же самой цели, что и балтийская труба.
Польские политики часто дают понять, что Россия хочет навредить нам и нашим соседям, что видно хотя бы по тому, как она создаёт для нас газовые трудности, а потом умело на них играет. Примером может послужить нынешняя ситуация с «РосУкрЭнерго», российско-украинской компанией (зависимая компания «Газпрома, созданная в результате политической договорённости Москвы и Киева), у которой мы должны были покупать часть газа с Востока. Компания внезапно исчезла, контракт не выполняется, а «Газпром» ставит нам условия. Он хочет получить больший контроль над компанией «ЕвроПольГаз», управляющей Ямальским газопроводом. Сегодня это походит на экономический шантаж.
На голландцев наши жалобы не производят большого впечатления. У них есть опасения, связанные с норвежским газом. «У нас были подобные проблемы, когда поставки из Норвегии временно ограничивались из-за забастовки работников добывающего сектора», — поясняет Марсель Крамер, президент «Газуни». Поэтому голландцы хотят связаться с россиянами по той же самой причине, по которой мы хотим независимости от них.
Долгосрочными поставками российского газа заинтересованы не только Германия или Голландия. Потребности Европы в газе в ближайшие годы должны резко возрасти. До 2025 года, по прогнозам Европейской Комиссии, они увеличатся более чем на 15 процентов. Газ – наиболее чистый из всех традиционных «грязных» источников энергии. Поэтому он будет вытеснять уголь. Тем временем добыча газа в ЕС снижается. Великобритания уже стала импортёром. Некогда гигантские месторождения Голландии быстро сокращаются. Норвегия, которая сегодня является газовым магнатом, тоже начнёт уменьшать свой экспорт. На Западе царит убеждение, что уже сейчас необходимо инвестировать в возможно большее количество новых источников снабжения и транспортных маршрутов. Все будут нужны: и Ямальский газопровод, и «Норд-стрим», и «Южный Поток» (через Чёрное море на Балканы и в Италию). Выбор невелик, так как, кроме России, в игру входят Ближний Восток и Центральная Азия (газопровод «Набукко»), или Африка (Ливия, Алжир). На худой конец – сжиженный газ из более отдалённых частей света. На этом фоне Россия представляется западным политикам стабильным и предсказуемым партнёром. Сегодня она удовлетворяет 46 процентов потребности ЕС в газе (среднее потребление повышают страны нашего региона), а значит, проблемы энергетической зависимости никого не волнуют.
Два врага
Польское «нет» Северо-Европейскому газопроводу стало одним из фундаментов нашей внешней политики. Усилия немецкой дипломатии и предложения подключиться к инвестиции мы решительно отвергаем. Хоть есть и доказательства того, что изменение позиции было предметом размышлений. Об этом может свидетельствовать известное высказывание советника премьера Качиньского* по внешней политике, Рышарда Шнепфа (за которое он потерял работу), или публикация в бюллетене Бюро национальной безопасности (она была быстро удалена из интернета).
Однако, наша жёсткая позиция не навредила «Норд-стриму». Зато она навредила нам, и всерьёз. Ведь мы приняли доктрину двух газовых врагов – России и Германии. Поэтому, не считая одной небольшой трубы около Згоржельца, у нас по-прежнему нет соединения газовых сетей с Западной Европой. А сегодня это бы очень пригодилось, потому что сейчас нам нужно около миллиарда кубометров газа, и мы можем купить его на Западе, но доставить его невозможно. Политики сочли, что под немецким прикрытием россияне и дальше будут делать нас зависимыми от своего газа, а немцы будут на этом зарабатывать. Не дождутся! Строительство соединительных трубопроводов через Одер и Нысу до сих пор считается покушением и на нашу энергетическую безопасность и на диверсификацию поставок. Это приводит к абсурдному результату – политики, которые наиболее ожесточённо борются за нашу энергетическую независимость, годами удерживают нас в зависимости от российских поставок. Ведь газ, который мы должны покупать, должен гарантировать свою абсолютную нероссийскость!
Тем временем в европейской газотранспортной системе течёт смесь метана, частично происходящего из России, а значит, ни в чём нельзя быть уверенным. Поэтому новые трубопроводы, соединяющие Польшу с Германией (проектируемые АО «ПГНиГ»**) создают серьёзную угрозу нашей энергетической безопасности, — утверждает Януш Ковальский, эксперт по вопросам энергетики из канцелярии президента. Только газопорт с чистым катарским газом гарантирует нам безопасность. Но, однако, по дну Балтийского моря газ потечёт скорее, чем приплывёт первое судно-газовоз из Катара.
Диаграмма:
Потребность стран ЕС в газе
2005 г.
Собственная добыча: 228 миллиардов кубометров
Импорт: 315 миллиардов кубометров
2025 г.
Собственная добыча: 120 миллиардов кубометров
Импорт: 509 миллиардов кубометров
* Так в тексте. В действительности Рышард Шнепф был советником по внешней политике премьера Казимира Марцинкевича. Газете «Жечьпосполита» он сказал о том, что есть мнение о возможности подключения Польши к инвестиции. Премьер опроверг его слова, а президент Качиньский на вопрос, должна ли Польша стать участником проекта, ответил следующее: «Когда-то Ленин говорил о таких, которые сами продают верёвку. Мы не будем сами продавать верёвку». «Это был намёк на слова вождя большевиков о капиталистах, которые ради прибыли готовы на всё – даже продать верёвку, на которой они потом будут повешены», — разъяснила тогда, в августе 2006 года, «Газета Выборча».
** бывшая государственная компания, которая до сих пор занимает монопольную позицию на польском рынке нефти и газа — прим. перев.
Перевод с бумажного оригинала, ссылка на сканы статьи:
http://sharepix.ru/53902d518/ http://sharepix.ru/539005518/ http://sharepix.ru/53899n118/
“Polityka”, Польша — 17 октября 2009 г.
