Европейские власти и инвесторы всё чаще привлекают внимание своей активной игрой на диверсификацию источников газа. Судя по всему, в среднесрочной перспективе нас ждёт качественное изменение газового рынка ЕС, сопряжённое с увеличением количества поставщиков и разветвлением транзитных систем
Последние успехи российского Газпрома в развитии транзитной сети в Европу (ввод двух веток «Северного потока» и начало строительства «Южного потока») проходят на фоне активизации европейцев по диверсификации поставщиков газа. Мечты о сланцевой революции в Европе после провала проектов добычи этого вида газа во Франции и Польше так и остались мечтами – по крайней мере, до тех пор, пока не будут открыты месторождения с менее дорогостоящей добычей (как в США).
Несмотря на это, европейцы пытаются увеличить конкурентность своего энергетического рынка, используя другие инструменты. Во-первых, они приняли Третий энергопакет, призванный разделить добычу и транспортировку газа. Во-вторых, активно строятся терминалы по приёму СПГ с расчётом, прежде всего, на Катар как амбициозного игрока с крупнейшими мировыми запасами газа, а также на американский сланцевый газ, который в результате «сланцевой революции» уже постепенно начинает поступать на экспорт.
Игра за южный коридор
Но краеугольным камнем политики ЕС по диверсификации источников газа является стратегия «Южного газового коридора», нацеленного на каспийский газ Азербайджана, а в перспективе – Казахстана и Туркмении. Долгое время данная стратегия базировалась на проекте Nabucco — газопроводе мощностью 31 млрд куб. м. в год, соединяющем прикаспийские месторождения с европейскими потребителями через территории Грузии и Турции. Nabucco считался главным конкурентом российского «Южного потока», согласование которого изрядно затянулось, в том числе по причине лоббирования альтернативных вариантов газоснабжения стран Южной и Центральной Европы.
Однако этот милый европейскому сердцу газопровод столкнулся с проблемами источниковой базы и так и остался лишь на бумаге. Ресурсы Ирака и Ирана блокированы политическими трудностями, а поступление туркменского и казахского газа затруднено неопределённостью по поводу строительства газопровода по дну Каспия.
В связи с этим проект «Южного газового коридора» пришлось серьёзно корректировать, подстраивая транзитные системы под реальную источниковую базу. Она же, в свою очередь, ограничивается газом с месторождения Шах-Дених-2, где планируется добывать по 16 млрд куб. м. в год, 6 из которых будут продаваться Турции и только 10 пойдёт в Европу. Для сравнения мощность российского «Южного потока» составит 63 млрд куб. м. газа в год (хотя такая мощность выбрана явно «на вырост» — с прицелом на увеличение спроса на российский газ в Европе).
За право транспортировки этого объёма газа в Европе уже давно идёт нешуточная борьба разных инвесторов. На сегодняшний день примерная картинка транзитной сетки почти ясна. Она будет иметь довольно сложный характер и состоять из нескольких этапов – южнокавказского, турецкого и европейского. На Южном Кавказе с этой целью будет расширен газопровод Баку-Тбилиси-Эрзерум. Через территорию Турции будет проложен Трансанатолийский газопровод, на 80 % принадлежащий азербайджанской госкомпании Socar. Борьба остаётся по европейскому участку, где сошлись в клинч два проекта: Трансадриатический газопровод (TAP) и остаток проекта Nabucco, от которого отрезали всю азиатскую часть, сократили мощность и переименовали в Nabucсo-west. Авторы первого варианта предлагают пустить газ на Балканы и в Италию, вторые же – в северном направлении (в Румынию, Болгарию, Венгрию и Австрию).
Впрочем, давняя и вожделенная мечта европейцев получить прямой доступ к туркменскому газу не списывается со счетов. Более того, за последний год работа в этом направлении серьёзно активизировалась, несмотря на недовольство России, требующей участия всех пяти прикаспийских государств в управлении инфраструктурным развитием Каспия. Хотя постепенная переориентация Туркмении на азиатские рынки работает против европейцев. Две ветки уже тянутся в Китай, а в планах – строительство газопровода в Индию через Афганистан и Пакистан.
Необратимый процесс
Продолжающиеся активные разработки европейских и американских инвесторов и политиков различных транзитных систем из прикаспийского региона в Европу чётко задают долгосрочный тренд в развитии газового рынка ЕС. Правда, на этом пути европейских потребителей ждёт немало трудностей. Во-первых, они касаются источниковой базы – одного месторождения «Шах-Дениз» слишком мало. К тому же промедление со строительством Транскаспия заставляет Туркмению всё чаще посматривать на восток.
И, во-вторых, на сдерживание этой тенденции работает и Москва. В частности, Газпром сошёлся в ожесточённой конкуренции с азербайджанской Socar за покупку греческой газовой компании DEPA. Российская компания предлагает вдвое больше, чем азербайджанская, однако греки не спешат – по мнению ряда СМИ, на Афины оказывается серьёзное политическое давление в целях недопущения передачи газотранспортной инфраструктуры страны Газпрому, что может затруднить реализацию проекта Трансадриатического газопровода.
Тем не менее, однозначная и серьёзная ставка Брюсселя на диверсификацию газового рынка говорит о том, что России следует готовиться к постепенному, но радикальному изменению правил игры в рамках её энергетического диалога с ЕС. Фактически подобные тенденции в газовой индустрии повторяют аналогичные процессы в нефтяной отрасли, которые проходили в 1990-х — начале 2000-х годов. За счёт технологической и финансовой доступности европейцам удалось быстро навести трубопроводные мосты с каспийским регионом, и сегодня нефтяной рынок, в отличие от газового, выглядит намного более высоко конкурентным. При этом позиции России, несмотря на это, остаются прочными.
Теперь, по-видимому, Москве придётся научиться быть более гибким и конкурентоспособным игроком в газовой отрасли. Благо, стартовые позиции России, как результат инвестиций последних лет, весьма неплохие. Выстроена многовариантная и высоко безопасная транзитная система – здесь и два потока, «Северный» и «Южный», чья суммарная мощность полностью покрывает объёмы закупок российского газа европейцами, и сохраняющаяся газотранспортная система Украины и Белоруссии. Начало нынешнего года ознаменовалось продвижением России и Украины по вопросу передачи ГТС Украины под российское управление, что повысит безопасность поставок и позволит Москве модернизировать устаревшую украинскую газотранспортную инфраструктуру.
Роман Ларионов эксперт Центра политических технологий. Источник: Голос России
