Месяц назад английская фирма Gaffney, Cline & Associates обнародовала результаты аудита двух месторождений газа на территории Туркменистана. Согласно официальному пресс-релизу, запасы месторождения Южный Елотен-Осман составляют «низкая оценка – 4 трлн. куб.м; оптимальная – 6 трлн. куб.м; высокая – 14 трлн. куб.м газа», месторождения Яшлар «низкая оценка – 0,25 трлн. куб.м; оптимальная – 0,675 трлн. куб.м; высокая – 1,5 трлн. куб.м.». Несмотря на довольно широкие вариации конкретных цифр оценок, определяющих запасы, они означают только одно – газа много. Для примера можно привести прогнозные запасы крупнейшего Штокмановского газового месторождения в России, которые составляют около 3 трлн. кубометров и под которые создается транспортная инфраструктура газопровода «Северный поток». И, даже исходя из самых пессимистических взглядов ясно одно – Туркменистан, теперь уже формально, выбивается в одного из крупнейших газовых игроков в Евразии. И это заставляет всех остальных игроков серьезно переоценить своё отношение как к самому Туркменистану в частности, так и к геополитическим раскладам в регионе в целом.
Речь идет о так называемых транспортных коридорах, которые уже стали притчей во языцех, верней о безопасности трубопроводных систем, выводящих газ на основные потребительские рынки. Не секрет, что до последнего момента основная газотранспортная инфраструктура, как и направление экспорта газа, почти не изменилась со времен СССР и ориентирована на поставки газа в Россию. Россия же в лице Газпрома восполняла за счет туркменского газа дефицит баланса с одной стороны, с другой, решала задачу полной монополизации всех энергетических потоков, идущих в сторону Европы. Любые попытки нарушить эту монополию встречали ранее и встречают до сих пор самый отчаянный отпор со стороны России. Фактически не присутствуя до последнего момента в самом Туркменистане, Газпром всячески препятствует самостоятельному выходу Туркменистана на мировые рынки газа. Как только в середине 90-х годов начались обсуждения строительства Транскаспийского трубопровода для поставок газа в Турцию, Газпром построил трубопровод «Голубой поток», фактически загнав туркменский газ в мышеловку. Точно также окончилась неудачей затея транспортировки газа через иранскую территорию в Армению, Газпром приобрел контроль и в этом проекте.
Однако ситуация стала стремительно меняться с приходом в Туркменистан Китая. Многие эксперты скептически отнеслись к идее поставок туркменского газа в Китай, оперируя многочисленными трудностями прокладки трубопровода на столь большие расстояния и через территории нескольких государств. Однако подписанный еще Сапармуратом Ниязовым договор о поставках туркменского газа в Китай, неожиданно для многих вот-вот воплотится в жизнь. По последним данным, старт газовым поставкам будет дан в конце этого, начале следующего года и практически вся инфраструктура создана на территориях Туркменистана, Узбекистана, Казахстана и Китая. Более того, по последним договоренностям Туркменистан гарантирует увеличение поставок с запланированных 30 млрд. кубометров газа в год до 40 млрд. Как говорится, тихой сапой, неожиданно для многих наблюдателей, был реализован транспортный проект, равного которому нет со времен СССР. Таким образом, монополия России на трубу для транспортировки туркменского газа фактически ликвидирована.
Стоит отметить, что руководство Туркменистана давно стремилось диверсифицировать продажу газа. Самый известный проект, альтернативный российскому направлению, так называемый Трансафганский газопровод, подразумевал поставки газа из Туркменистана через Афганистан в Пакистан и Индию. В свое время обсуждался проект поставок газа даже в Японию, не говоря уже о поставках газа в Европу через Каспийское море или через территорию Ирана. Но в силу различных политических причин, ни один из этих проектов не был реализован.
Но сейчас психологический рубеж преодолен. Скептическое отношение ко всем альтернативным российскому маршруту путям транспортировки газа из Туркменистана похоронено. Без сомнения, сам этот факт придаст политической решимости руководству Туркменистана на более смелые шаги по реализации «многовекторности» своей газовой политики и над ним уже не будет довлеть постсоветский синдром российского доминирования.
В этой связи, все остальные проекты транспортировки газа, которые туркменские власти упоминали, но не озвучивали конкретно и буквально, получают хороший шанс. Речь идет в первую очередь о Транскаспийском трубопроводе с перспективой его сочленения с трубопроводом «Набукко», идущим через территорию Турции в Европу. Представители Европейского Союза в целом и представители отдельных стран – членов ЕС, постоянно, вахтовым методом, чуть ли не каждую неделю присутствуют в Туркменистане. Если ранее все эти потуги рассматривались наблюдателями исключительно как спекулятивные маневры с целью смягчения позиций России в политике транзита газа из стран Центральной Азии в Европу напрямую, то сейчас настойчивость эмиссаров ЕС превысила все разумные пределы. А перевод гипотетических планов строительства «Набукко» в практическую плоскость, вплоть до формирования консорциума по строительству с конкретной финансовой базой, заставляет относиться к этой активности более, чем серьезно. При этом активность переговорщиков от ЕС распространяется и на все руководства стран, по которым трубопровод должен пройти транзитом. Хотя почти все транзитные страны уже не один раз выразили свою поддержку этим планам, ключевой игрок всей схемы поставок – Азербайджан пока внятно не высказал своего мнения. И руководство этой страны можно понять. Юридический статус Каспийского моря, через который должен быть проложен трубопровод, до сих пор не определен. И этот фактор обязательно будет использован для политического давления главных «газовых» конкурентов Туркменистана – России и Ирана.
Но не все так безнадежно. Позиция Казахстана, как «совладельца» Каспийского моря постепенно проясняется. Диверсифицируя свои транспортные возможности, Казахстан недавно начал танкерные поставки своей нефти в Азербайджан для перекачки её по трубопроводу Баку-Тбилиси-Джейхан и уже открыто начал зондировать почву относительно возможной реакции на строительство транскаспийского нефтепровода. Причем, по озвученным планам, предполагается вовлечение в эту схему и Туркменистана, как транзитной территории, а маршрут собственно транскаспийской составляющей почти совпадает с предполагаемым маршрутом транскаспийского газопровода Туркменистан-Азербайджан и далее. Не стоит сбрасывать со счетов и возможное изменение политики США в отношении Ирана. Вновь избранный президент Барак Обама не раз заявлял о том, что с приходом к власти кардинально поменяет подходы к политике в отношении Ирана. Нельзя исключать того, что в качестве бонуса иранской стороне за начало нормализации отношений, США снимут ряд ограничений на развитие транспортных проектов через территорию Ирана и использование собственно его энергетического потенциала. И, учитывая высокую заинтересованность стран Европы в поставках газа, и возникающую при этом возможность ликвидировать транзитную монополию России, этот вариант развития событий становится все более вероятным.
Похоже, что Россия вот-вот «неожиданно обнаружит» серьезное поражение в своей энергетической политике в частности и во всей геополитической игре в регионе вообще. Учитывая бездарность всей постсоветской политики в Центральной Азии, это будет закономерным результатом.
Андрей Рязанов, Москва – Ашхабад
Комментарии