Озвученные правительством итоги I квартала 2008 года позволяют сделать вывод, что проблемы мировых финансовых рынков и признаки наступления глобального экономического кризиса затрагивают экономику России пока достаточно опосредованно. Долгосрочные прогнозы, как со стороны властей, так и со стороны многих экспертов, в целом также весьма позитивны. Тем не менее защищенность экономики от внешних факторов нельзя переоценивать. Чтобы это понять, достаточно одного аргумента, приведенного директором Института экономики переходного периода Егором Гайдаром: в течение следующего года возможности получения длинных денег для крупных корпораций будут ограничены, что закономерно приведет к замедлению экономического роста в стране. По сути, это может стать первым серьезным испытанием для той модели рыночной экономики, которая создавалась в России начиная с 2000 года.
ДОСЬЕ:
Гайдар Егор Тимурович
В 1978 году окончил экономический факультет МГУ им. Ломоносова. Доктор экономических наук.
1980-87 — научный сотрудник: ВНИИ системных исследований ГКНТ и АН СССР; Института экономики и прогнозирования НТП АН СССР.
1987-90 — редактор экономического отдела журнала «Коммунист».
1990-91 — директор Института экономической политики при АНХ СССР.
1991-92 — зампред Правительства РСФСР по вопросам экономической политики, министр экономики и финансов РСФСР; первый вице-премьер Правительства РФ; и. о. председателя Правительства РФ.
1992-93 — директор Института экономических проблем переходного периода, советник президента РФ по вопросам экономической политики.
1993-94 — первый вице-премьер Правительства РФ, министр экономики.
1994-95 — депутат Госдумы, председатель фракции «Выбор России».
1994-2001 — председатель партии «Демократический выбор России».
1999-2007 — депутат Госдумы, член фракции СПС.
2001-2007 — сопредседатель партии «Союз правых сил».
С 1994 по настоящее время — директор Института экономики переходного периода (ИЭПП).
«НиК»: Егор Тимурович, насколько сопоставима нынешняя угроза с кризисами, которые стране уже пришлось пережить с конца 80-х годов? — Полезно всегда быть готовым к кризису. В мореплавании существует правило: когда корабль проходит «узкости», его ведет капитан — потому что он отвечает за безопасность судна. Когда мировая экономика находится в состоянии неопределенности, правительству надо быть предельно осторожным с экономической политикой. Для России, у которой 80% внешнеторгового оборота приходится на нефть, нефтепродукты, газ и металлы — товары, цены на которые колеблются в очень широком диапазоне, — это особенно важно.
На мой взгляд, мы прилично подготовлены к неблагоприятным изменениям мировой конъюнктуры. Сегодня Россия не является, как Советский Союз конца 80-х годов XX века, заложником того, что происходит на мировых финансовых рынках. Накопленные объемы золотовалютных резервов, стабилизационный фонд дают нам серьезные рычаги управления рисками. Другое дело, что надо управлять ситуацией, а не просто иметь такую возможность.
«НиК»: Но именно Вы были, пожалуй, первым, экономистом, кто открыл профессиональную полемику по поводу реальности для России угроз, которые несет возможная рецессия в США и глобальный кризис. На Ваги взгляд, правительство недооценивает ситуацию, настаивая на позитивных прогнозах?
— Я обсуждал эту тему, и меня не всегда точно цитировали. Мне, в частности, приписывали слова, будто в России неминуема экономическая катастрофа. Ничего подобного я не говорил. Сказал о том, что будет замедление мирового экономического роста, поэтому для России, экономика которой зависит от сырьевых рынков, существуют угрозы. Их надо оценивать, взвешивать, при необходимости корректировать экономическую политику. На мой взгляд, российские финансовые и денежные власти адекватно оценивают ситуацию. Пока риска серьезных ошибок в бюджетной и денежной политике я не вижу.
Можно также отметить, что рецессия — это технический термин. Обычно считают, что ее наступление наиболее точно определяет американское National Bureau of Economic Research: если NBER говорит, что рецессия «есть», профессиональное сообщество обычно с этим соглашается. Однако, что именно скажет американское бюро, проанализировав происходящие изменения динамики ВВП США, — для России неважно. Для нас важно замедление глобального экономического роста. Оно уже очевидно, по этому поводу даже не заключают пари. Можно спорить о том, насколько серьезным будет замедление темпов экономического роста, будет ли оно сопоставимо с кризисами 1998 или 2001 годов.
«НиК»: На Ваш взгляд, была ли возможность не допустить или отсрочить глобальный спад, если, конечно, проблема в самом деле могла «сдетонировать» лишь от ошибок американских банкиров, превративших рынок ипотеки США в фаст-фуд?
— Существует цикл экономической конъюнктуры. Это реальность, с которой имеют дело по меньшей мере на протяжении двух последних столетий. Раз в некоторое количество лет, с разными временными интервалами, которые колеблются в промежутке от 5 до 10 лет, темпы роста мировой экономики замедляются. По этому поводу написаны десятки тысяч квалифицированных трудов, но природа экономического цикла до конца не выяснена.
Циклические изменения меняются по своим характеристикам. Кроме того, в последние 25 лет волатильность темпов экономического роста США снизилась. Тем не менее периоды экономического подъема и спада производства — это пока имманентное свойство рыночной экономики. Поводы к началу снижения темпов экономического роста могут быть разными. Скажем, в прошлый спад, в 2001 году, это был крах акций высокотехнологичных компаний в США — взрыв «мыльного пузыря», подкрепленный террористическими актами 11 сентября. Текущий кризис спровоцирован крахом американского рынка второсортных ипотечных бумаг. Но это лишь повод. Причина — глубже. Применительно к экономической конъюнктуре существуют и «длинные» циклы, описанные Николаем Кондратьевым в 20-е годы XX века. Это гениальная гипотеза, но пока именно гипотеза. До сих пор нет окончательного подтверждения тому, что наряду со среднесрочными циклами (5-10 лет) есть колебания экономической конъюнктуры в диапазоне 50-60 лет.
«НиК»: Какие обязательства в связи с новыми конъюнктурными рисками ложатся на крупные корпорации, определяющие доходы бюджета и состояние российского ВВП?
— Надеяться, что можно будет, как 2 года назад, получить длинные и дешевые деньги на Западе, — иллюзия. Надо жить в реальном мире, а в нем существуют серьезные проблемы с банковской системой, с ликвидностью. Поэтому надо быть очень осторожным с привлечением дорогих денег. Возможно, стоит отложить некоторые затратные проекты.
Снижение деловой активности крупных корпораций, естественно, скажется на темпах экономического роста в стране в целом. Но российская экономика и так перегрета. Это видно по прошлогоднему всплеску инфляции, об этом говорят результаты конъюнктурных опросов, которые проводит наш институт.
Так, в I квартале 2008 года конкурирующий импорт мешал только 23% предприятий, что стало минимумом предыдущих восьми кварталов. С апреля 2007 года в российской промышленности регистрируется абсолютная нехватка мощностей. Доля предприятий, у которых производственных мощностей недостаточно для удовлетворения ожидаемых объемов спроса, превышает долю предприятий, которые считают свои мощности избыточными по отношению к предполагаемым объемам продаж. То есть мощности, создававшие до последнего времени определенный «запас свободного хода», не требующие инвестиций, исчерпаны. При этом кадров российской промышленности не хватает уже давно. Так что растущий спрос в ближайшие годы удовлетворить будет непросто.
В этой связи в снижении темпов экономического роста до уровня «долгосрочно устойчивых» я ничего страшного не вижу.
«НиК»: Насколько критичны уже возникшие проблемы с зарубежными долгами госкорпораций? В частности, только «Роснефти» предстоит в течение года погасить порядка $20 млрд, взятых в том числе на покупку активов «ЮКОСа».
— Это проблема. Долги госкорпораций обычно рассматривают как аналог государственных обязательств. Объяснить логику, в соответствии с которой государство энергично гасит собственные долги и при этом госкорпорациям позволяется быстро наращивать свои долги, — трудно. Надеюсь, что эта политика изменится.
«НиК»: Что может ее изменить?
— Решение российских властей. И это на самом деле вопрос к нынешнему и вновь избранному президентам России. Кстати, после того, как начался процесс ренационализации нефтяного сектора, по странному стечению обстоятельств у нас прекратился рост добычи нефти.
«НиК»: Но, возможно, такая задача уже не стоит. Не добыча, так цены растут. Кроме того — это в духе новой энергетической стратегии…
— Эта логика имеет право на существование. Но в том случае, если бы это было результатом осознанного решения. Если бы российские власти сказали, что в создавшихся условиях нам не надо наращивать добычу углеводородов, а надо ее сокращать. О таких решениях я не знаю. Поэтому имею право полагать, что снижение добычи нефти и газа — непредвиденный властями нашей страны результат начала ренационализации нефтегазовой отрасли.
«НиК»: Некоторые эксперты сегодня уверены, что нефтяной рынок рано или поздно обрушится из-за перегрева. Другие считают, что цены на нефть никогда уже серьезно не снизятся по причине сокращения ее запасов. Какая точка зрения ближе Вам?
— Прогнозы цен на нефть — дело опасное для профессиональной репутации. Однако сокращение запасов — это не то, на мой взгляд, что реально влияет на текущую цену углеводородов. Я не утверждаю, что цены на нефть упадут, но нет гарантий, что этого не произойдет. Всемирный банк в своих прогнозах рассматривает, к примеру, снижение цен до $60 за баррель. По расчетам банка, Россия в случае резкого увеличения госрасходов (+496 ВВП) при таком сценарии превращается в чистого должника уже в 2018 году.
«НиК»: В связи с этим как Вы оцениваете государственные целевые программы, нацпроекты и разные «стратегии до 2020 года», которые, по существу, несут риски увеличения госрасходов при не вполне ясной перспективе мировой конъюнктуры?
— Многое из того, что заложено в национальные проекты и стратегические программы, разумно. Хорошо уже то, что теперь перспективные доходные возможности бюджета и расходные обязательства до 2020 года как-то увязаны.
Но, к сожалению, результаты долгосрочного анализа печальны. Они показывают, что сохранение нынешнего благополучного состояния российских финансов в среднесрочной перспективе не гарантировано.
«НиК»: Есть ли возможности решить проблему «абсорбционной способности» экономики, о чем полемизируют экономический и финансовый блоки правительства? Как разорвать замкнутый круг, когда, имея кучу свободных денег, ни государство, ни бизнес не могут найти им приложения: новое строительство сдерживается отсутствием инфраструктуры, инфраструктура упирается в дефицит энергоснабжения и т. д.?
— Рецепты простые, даже банальные: сокращать уровень коррупции, повышать доверие к судебной системе, укреплять гарантии частной собственности. Если мы это сделаем, возможности роста в долгосрочной перспективе будут зависеть не только от ресурсных отраслей, и наша экономика сможет с толком использовать дополнительные деньги.
«НиК»: Причастны ли к такому состоянию экономики недостаточно эффективные или недостаточно быстрые структурные реформы, прежде всего реформы естественных монополий?
— Оценка реформ, как и их итоги в различных секторах, разная. В электроэнергетике реформа близка к завершению. В РЖД реформы двигаются, но медленнее, чем хотелось бы. В «Газпроме», на мой взгляд, просто стоят.
Если говорить о «Газпроме», то падение добычи природного газа можно компенсировать за счет наращивания производства независимым сектором. Нужно расширить эту нишу, предоставить независимым производителям возможность заключения долгосрочных контрактов, гарантирующих доступ к газопроводам хотя бы на внутренний рынок. Есть и второй резерв, и на днях он был озвучен самим «Газпромом». Это смещение акцента инвестиционной политики с финансовых вложений на вложения собственно в добычу газа, необходимость в которых уже давно назрела.
«НиК»: Какой будет роль иностранных инвесторов в нефтегазовой сфере в связи с меняющейся ситуацией в мире, а также с учетом нового закона об ограничении иностранных инвестиций в стратегических отраслях?
— Мне приходилось обсуждать эту тему с руководителем одной из крупнейших мировых нефтедобывающих компаний. Он сказал примерно следующее: «Вы, конечно, делаете все, что можете, чтобы мы не инвестировали в вашу нефтегазовую отрасль». И добавил: «Но вы стараетесь недостаточно».
«НиК»: И наконец, насколько адекватны в данный момент попытки властей изменить налоговую систему? Например, Минфину, который в известной мере противится снижению НДС, поручено до августа просчитать последствия снижения этого налога на 2% ВВП, при этом существует предложение заместить часть потерь бюджета «нефтяными деньгами».
— НДС — это налог, который практически не зависит от конъюнктуры мировых цен на нефть. Поступления по нему, вне зависимости от того, что завтра случится с нефтяными фьючерсами, стабильны. В то время как НДПИ и экспортные пошлины — это налоги, которые привязаны к ценам, а ими российские власти управлять не могут. Ставить экономику нашей страны в зависимость от вещей, которые непредсказуемы и неуправляемы, на мой взгляд, ошибка.
НЕФТЬ И КАПИТАЛ №5/2008
«Дочка» российской газовой монополии «Газпром», компания Gazprom Marketing & Trading USA, подписала 15 мая соглашение о поставках газа на канадский регазификационный терминал Rabaska. Об этом сообщает агентство ПРАЙМ-ТАСС со ссылкой на заявление заместителя председателя правления «Газпрома» Александра Медведева.
Триумфальное шествие мировых нефтяных цен заставило экспертов, а с ними и самих производителей черного золота вновь вернуться к самым фантастическим прогнозам. Цена барреля нефти может подняться до $200, и ОПЕК вряд ли сможет 
Александр Медведев говорит, что они «не против» Nabucco. Другие говорят: хорошо, будем надеяться – потому что фактически русское вето на строительство газопровода в Каспийском регионе продолжает существовать. Настоящая глава романа, главные герои, сценарии и интриги которого пришлись бы по душе Фоллеттам и Ле Каре, осиротевшим после завершения холодной войны. Быть может (но не будем биться об заклад), главными героями не станут старые супершпионы. Конечно (и, по меньшей мере, в данном случае не о чем сожалеть), фантазмы, которые предстоит нейтрализовать, больше не имеют очертаний направленных друг против друга ядерных боеголовок. И все же, какая увлекательная история. Кто-то включает свет или нажимает на кнопку, чтобы вскипятить воду для чая, не догадываясь, что для этого повседневного, банальнейшего жеста двигаются и борются друг с другом дипломатии, политические капиталы и, конечно же, экономические капиталы, сверхдержавы и мини-блоки.
Нынешняя тяга среднеазиатских правительств к проектам переработки нефтегазового сырья подталкивает зарубежных инвесторов к ответным шагам. Арабские инвесторы, опоздавшие к разделу основных углеводородных активов региона, предлагают властям проекты химического производства. Но это новый путь во все той же борьбе за ресурсы.