Метка:Афганистан

Геополитика пахнет нефтью.

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

Рано или поздно историю ХХ и ХХI века будут изучать по карте трубопроводов. Не сомневайтесь – именно она даст самое четкое понимание политических зигзагов новейшего времени.  И именно в этом зеркале будет отражаться истинная причина войн, терактов, распада и создания государств.

Строительство нефтепровода из Казахстана в Китай натыкается на массовые беспорядки в Синьцзян-Уйгурском автономном округе. Проект приостановлен. Кто-то назовет это стечением обстоятельств – пусть так. Но почему-то стоило активизировать работы по строительству нефтепровода в тот же Китай из пакистанского порта Гвадар, как в Пакистане случился переворот, правительство пало, а в «зоне племен», через которую должна пройти труба, началась война с налетами беспилотников США из соседнего Афганистана.

Не стоит ходить далеко за примерами. Россия благополучно заканчивает строительство нефтепровода «Восточная Сибирь – Тихий океан» (ВСТО). Когда предполагалось, что главным покупателем нефти ВСТО станет Китай, Россию сотрясали протесты экологов, озабоченных судьбой таежных рек и вымирающего амурского тигра. Но как только стало известно, что получать «черное золото» из строящейся трубы сможет не только Китай, но и Япония с США, экологи резко замолчали. И вот уже Калифорния, вынужденная из-за дефицита электроэнергии идти на веерные отключения света, с нетерпением ждет танкеров из Владивостока. 

Да что там экологи – даже правительства сегодня являются разменными пешками в большой нефтяной игре. Президент Грузии Эдуард Шеварднадзе, приложивший руку к развалу СССР в бытность членом политбюро, был вполне удобен для США — до тех пор, пока Грузия не оказалась включена в проекты доставки каспийской нефти и газа на Запад в обход России. Для надежности транзита по веткам нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан и газопровода Баку-Тбилиси-Эрзрум был нужен человек без советского бэкграунда и с минимумом личных связей в РФ. Последовала «революция роз» и к власти был приведен Михаил Саакашвили. А чтобы со временем грузины не выбрали более лояльного Москве президента, между народами путем серии провокаций искусственно разжигалась ненависть, кульминацией чего стала война в Южной Осетии.

Ещё в 1999 году ЮКОС планировал построить нефтепровод в Китай через территорию Монголии. Если бы это удалось осуществить, то у некогда крупнейшей нефтяной компании России был бы чудесный способ обеспечить свою неприкосновенность. Участок трубы, идущий через территорию Монголии, был бы лучшим способом демпфирования рисков ЮКОСа. Если  нефтеснабжение зависит от доброй воли правительства транзитной страны, то нетрудно догадаться, кто станет контролировать само правительство. 

Недавние нефтевойны между Россией и Украиной были хоть и не столь публичны, как газовые противостояния, но от того не менее жесткие. Проект нефтепровода Одесса-Броды запер бы в Восточной Европе несколько сот тысяч тонн российской нефти – рядом с этим ударом по российской элите меркнет вся гуманистическая риторика «насильственной украинизации». И кто знает, как бы сложился современный украинский властный пасьянс, если бы Виктор Ющенко не подкреплял бы свой гуманитарный вектор экономическим.

Нефть давно уже стала мерилом демократии. Об ущемлении прав русских в Средней Азии не будут говорить ни в Москве, ни в Вашингтоне. Промолчат даже тактичные европейцы. Разница между Украиной и Туркменистаном лишь в том, что в стране победившей Рухнамы есть нужный всем газ, а на Украине – нет. Если бы Москва возвысила голос в защиту русских, туркмены быстрее решились бы поставлять газ на запад в обход России. Если бы о правах человека в Туркмении чуть громче возопил Евросоюз – прощай проект транскаспийского газопровода.

Доверие между странами определяется не справедливостью внутренней политики или этичностью внешней, а во многом транзитной надежностью. Случилось бы экономическое чудо Белоруссии, если бы две трубы – газовая и нефтяная – не пересекали страну с востока на запад? И как сложится судьба страны после того, как будут построены газопроводы и нефтепровод БТС-2 в обход «бацкиной фазенды»? 

Белоруссия могла бы поучиться на примерах соседей – транзитные капризы соседней Украины стоили последней роли эксклюзивного транзитёра, которой положат конец Северный и Южный потоки. И одной лишь газовой трубой дело не ограничивается – несколько недель простоя казахских танкеров в принадлежащем Коломойскому порту «Южный» стали причиной негласного отказа Казахстана от работы с украинскими партнерами.

Нефть повсюду. Даже за победными реляциями о базировании ЧФ в Крыму до 2042 года практически не слышно голосов тех, кто считает, что в Харькове договаривались не о сохранении российского флота на Украине, а о невыводе его в Новороссийск. Ведь именно Новороссийск остался последним торговым портом России на Черном море, откуда при этом идет весь экспорт нефти морским путем. Кто знает – возможно, именно этот фактор сыграл ключевую роль в готовности российской власти платить газовые отступные Украине…

Схеме трубопроводов суждено стать контурной картой XXI века. Труба сродни нитке, на которую, одна за одной, нанизываются бусины политических процессов. И наша вера в то, что человечество сжигает углеводороды, правдива лишь до той поры, пока они не начинают сжигать нас. Нефть оставляет после себя темно-коричневые пятна невыразительного оттенка. Которые имеют характерное свойство – они не отстирываются.  Глеб Плотников

Источник: РОСБАЛТ

Распад США — не в этот раз

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес, Ирак Iraq, Политика

Был ли прав президент Ирана Ахмадинежад, когда говорил о «признаках слабости» Соединённых Штатов, вплоть до распада государства?

Свидетельства слабости действительно существуют, но гибель США остаётся всего лишь болезненными фантазиями, по крайней мере на ближайшие десять лет.

Несмотря на триллион долларов, потраченный на ее стимулирование, американская экономика, как выразился Аллан Гринспен (бывший глава Федеральной резервной системы США — прим. ред.), упёрлась в «невидимую стену». Статистика за последний месяц (июнь 2010) подтверждает безнадёжное положение в области занятости, отсутствие новых рабочих мест, указывает на серьёзные затруднения в промышленности и в сфере услуг. Если бы не экономический кризис в Европе, заставивший международных инвесторов хвататься за доллар, как утопающий за соломинку, то зелёные купюры были бы сейчас в полном упадке.

Если сбудутся ожидания пессимистов, и мир ждёт новая волна кризиса сразу после того, как закончатся вливания астрономических сумм в мировую экономику, то администрация Обамы окажется в бушующем море внутренних экономических противоречий, из которого без потерь будет уже не выбраться.

Более того, свидетельства экономической несостоятельности сочетаются с неразберихой в стратегиях. Войны в Афганистане и Ираке, начатые Бушем-младшим, подпортили империи репутацию надёжного защитника цивилизованного мира от «варваров» XXI века.

Одновременно неспособность Соединённых Штатов поддержать стабильность мировой системы, которая грозит превратиться в мировой хаос, убеждает всех, что у страны действительно есть серьёзные хронические проблемы.

Однако гибель США — совсем другое дело.

Несмотря на слабость, Соединённые Штаты остаются крупнейшим мировым экономическим центром с государственным долгом в 14 триллионов долларов. Кроме того, они обладают огромной финансовой мощью, так как способны напечатать столько долларов, сколько потребуется. И, конечно, у Соединённых Штатов самая сильная и боеспособная армия в мире.

Даже в период естественного экономического спада (то есть, сейчас) они способны сохранить за собой место мирового лидера, по одной просто причине: никто больше не может, да и не хочет, занять это место и нести соответствующие расходы.

Именно это произошло с Османской империей, которая прожила на два века больше своего срока лишь потому, что европейские страны никак не могли договориться о её похоронах.

Похоже, Ахмадинежад бежит впереди паровоза со своими оптимистичными прогнозами о «гибели» Соединённых Штатов. Все напасти, от которых страдают последние, не заставят их (а ведь на это надеется Ахмадинежад) вывести войска из стран Персидского залива и дать его жителям самим решать все вопросы. Ведь на другой чаше весов нефть — источник жизни для экономик крупных стран, которые ради неё развязали две мировые войны. И ради неё же Соединённые Штаты устроили только в Персидском заливе ещё три войны за посление тридцать лет.

Ради нефти Вашингтон готов начать ядерную войну. Поэтому иранскому руководству не стоит ставить знак равенства между болезнями американской экономики и отсутствием у неё аппетита. Иначе иранцы устроят сами себе настоящий ад, как это случилось с Ираком Саддама Хусейна и как могло случиться с Ираком Абд Аль-Карима, если бы не усилия Насера.

Источник: («Al Khaleej«, Объединенные Арабские Эмираты), ИноСМИ

Шесть причин, по которым США могут развязать Третью мировую войну

Опубликовано от wpmrРубрики:Ирак Iraq, Политика

Тщательный анализ действий США и Израиля позволяет приблизиться к реальным предпосылкам реализации мировым лидером своей военной стратегии. Возникает вопрос, непосредственно ли на Иран направлена агрессия США и Израиля? Определенно, нет. По мере реконструкции полной картины из ряда мельчайших деталей, начинают вырисовываться истинные цели.Небольшое пояснение. Первая и Вторая мировые войны были развязаны в результате обострения борьбы за сферы влияния, которая, по сути, послужила толчком к становлению и развитию мощного освободительного движения, история которого начинается с победы первой социалистической революции в XX веке. Очевидно, что ставка на войну, которая традиционно делалась империалистическими державами для выхода из подобных кризисов, провоцировала народы мира на конституирование интерсубъективного пространства, чтобы сдержать милитаристские игрища и еще выше поднять знамена освободительной армии.

Первая цель современного империализма – восстановить политическое и военное господство Израиля – проводника интересов США – в регионе, где силы противников на театре военных действий все более и более уравниваются. Растущая в течение последних лет стихийная агрессия израильтян, нашедшая выход, например, в нападении на «Флотилию свободы», приводит к тому, что ВМФ, ВВС и сухопутные войска Израиля встречают яростное сопротивление. Поражение Израиля в Ливане в 2006 году и в Секторе Газа в 2008 служат подтверждением этого.

Для достижения вышеупомянутой цели США и Израиль приступили к усилению своей военной мощи на Ближнем Востоке. Вашингтон сейчас поставляет Тель-Авиву вооружение и военную технику, в частности, бомбы Jdam, дальность полета которых составляет более 60 километров. Именно такие бомбы активно использовались в ходе Второй Ливанской Войны в 2006 году и операции «Литой Свинец» в Газе в 2008 г.

Вторая цель – разрыв тонких нитей, которые неожиданно связали в треугольник Иран, Сирию и Турцию. Некоторое время назад, об этом не могло быть и речи, поскольку два первых государства были издавна враждебно настроены по отношению к последнему.

Укрепление взаимоотношений между Тегераном, Дамаском и Анкарой положило начало прекращению гражданской войны между непримиримыми мусульманскими течениями — шиитами и суннитами – и открыло возможности сотрудничества исламских стран со светскими политическими режимами, в частности, с Турцией. В связи с этим, растет беспокойство США и Израиля по поводу возникновения новых сложностей в процессе борьбы за гегемонию. Анкара опять встала на сторону Палестины и поставила под вопрос реализацию планов США в данном регионе.

Турция выражает недовольство той поддержкой, которую США негласно оказывают курдским сепаратистам в Ираке и Сирии, а также группировке «Пежак», действующей в иранской провинции Курдистан. К этому еще следует добавить препоны, которые ставятся перед Турцией на пути ее вступления в ЕС, и поддержку палестинского народа со стороны вышеупомянутых трех стран, которые вместе обладают значительным весом на Ближнем Востоке.

Возобновление торгового сотрудничества и развитие партнерских отношений в других областях между Ираном, Сирией и Турцией заставляет их жалеть об упущенных возможностях в прошлом и открывает новые перспективы в будущем.

Третья цель американских военных маневров – сохранение контроля над Саудовской Аравией, верным союзником Запада, который недавно стал претендовать на определенный уровень автономии, возможно, надеясь на потенциальное объединение в будущем с Ираном, Сирией и Турцией.

Эта тенденция очевидна. 14 июня посол Саудовской Аравии в Англии, принц Мухаммед бин Найеф (Mohammed bin Nawaf), опроверг публикацию в газете The Times, утверждавшей, что королевство готово предоставить ВВС Израиля воздушный коридор для бомбардировки иранских ядерных объектов. Кроме этого, высшие чины США и Израиля не смогли сдержать своего недовольства по поводу приглашения президента Ирана королем Саудовской Аравии совершить паломничество в Мекку.

Такие приглашения и выступления со стороны Саудовской Аравии подрывают доверие к союзнику Вашингтона и Тель-Авива на Ближнем Востоке. Важно то, что ни одно из вышеописанных событий, в принципе, не могло произойти раньше, когда США обладали значительным военным и политическим превосходством над другими странами.

Четвертая цель, которую преследуют США и Израиль – максимально сдержать постепенный рост влияния России в вышеупомянутом регионе, от которого мало что осталось после развала СССР и социалистического блока в Восточной Европе в 90-х годах прошлого века.

Россия не мирится с поражениями. В области политики российский президент Дмитрий Медведев недавно заявил в Дамаске и Анкаре о важности урегулирования конфликта между палестинскими группировками, Фатх и Хамас и с энтузиазмом поддержал сближение Ирана, Сирии и Турции. В сфере экономики, Россия активно развивает торговое сотрудничество с Анкарой и даже приняла закон об отмене виз для граждан Турции, въезжающих на территорию РФ. Поставка Ирану зенитно-ракетных комплексов С-300 не только выгодна с экономической точки, но и способствует постепенному возврату прежнего влияния России на Ближнем Востоке.

В основе российского внедрения в данный регион лежит «черное золото». Вложив миллиарды долларов, Россия обеспечила себе возможность строительства нефтепровода Самсун-Джейхан, который соединит турецкие порты на Черном и на Средиземном море. Кроме того, российские корпорации «Росатом» и «Атомстройэкспорт» рассчитывают в ближайшее время запустить в работу АЭС «Бушер» в Иране и намерены участвовать в строительстве подобных проектов в Турции и Сирии.

Пятая цель – страстное желание США заставить мир забыть о провале военных операций в Ираке и Афганистане. Несмотря на потраченные миллиарды долларов, которые пошли на пользу лишь частным предприятиям военно-промышленного комплекса, ввод сотен тысяч американских солдат в эти страны, тысячные потери и «дальновидная» стратегия Пентагона не привели к стабильности в Багдаде и Кабуле, не уменьшили влияние талибов и не сломали сопротивление афганской оппозиции.

23 июня президент США Барак Обама принял отставку командующего силами НАТО в Афганистане американского генерала Стэнли Маккристала, которую повлекли его нелестные заявления в адрес администрации Белого дома. Это, по сути, является отражением кризиса коалиционных войск в Афганистане, где их, скорее, ожидает повторение вьетнамской войны, чем славная победа. Все указывает на то, что генерал нарочно спровоцировал скандал, чтобы не присутствовать в момент намеченного на 2011 год вывода войск из страны, где царит хаос и безвластие. Таким образом, перед началом президентской избирательной кампании он сможет передать оружие в руки республиканцев, которых активно поддерживает.

Шестая цель, которую американская номенклатура определила бы как «побочные эффекты», состоит в том, чтобы продемонстрировать свое недовольство латиноамериканским странам, осмелившимся за последние два годы, укрепить отношения с Россией, сблизиться с Китаем и, что уже совсем никуда не годиться, — развивать диалог с Ираном. То есть, данная цель США заключается в том, чтобы не лишиться своей гегемонии в Южной Америке, где в настоящее время зреет третье освободительное движение.

Президент Ирана, Махмуд Ахмадинежад, в сентябре 2009 года посетил Венесуэлу, Кубу, Никарагуа и Боливию, а в ноябре прибыл с визитом в Бразилию, где заручился поддержкой президента Лулы да Силва в отношении мирной ядерной программы. Реакция Госдепартамента США не заставила себя ждать. 11 декабря 2009 года, через пять дней после президентских выборов в Боливии, на которых был переизбран Эво Моралес, набравший 64 процента голосов, госсекретарь США Хиллари Клинтон заявила: «Это очень плохая идея» для Боливии — устанавливать дипломатические отношения с Ираном. И «бросила камень» непосредственно в сторону Эво Моралеса и Уго Чавеса, добавив, что таким странам как Венесуэла и Боливия следует «дважды подумать» о последствиях связей с Исламской Республикой. Уго Молдис Меркадо (Hugo Moldiz Mercado)

Источник: Иносми, Los seis objetivos por los que EEUU amenaza la paz en el mundo («Rebelion«, Испания)

Пакистан – окно Пекина в Афганистан

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

Помимо роли ограды против Индии в этом регионе Пакистан является еще и окном Пекина в Афганистане и стратегическими интересами в охваченной войне стране.

Исламабад ищет помощи Пекина в развитии своей инфраструктуры и решении энергетических вопросов, а Китай имеет дело с Пакистаном, чтобы понять будущее Афганистана.

Пакистан хочет иметь такое афганское правительство, в которое будут включены представители «Талибана», поскольку Исламабад полагает, что такой режим будет отвечать интересам Пакистана.

Пакистан и Китай используют свои отношения также в качестве буфера в том случае, если США не одержат победу в Афганистане.

Китайцы стремятся к влиянию в Южной и Центральной Азии. Для пакистанцев это возможность иметь варианты в случае возникновения высокой напряженности на юге Афганистана.

Кроме того, тесные отношения Пекина с Исламабадом помогли Китаю в Афганистане и позволили китайцам избежать целенаправленного сотрудничества с американским правительством.

Китаю  удалось заключить выгодные контракты по добыче меди и других природных ресурсов в Афганистане. И пока Пакистан будет иметь серьезное присутствие после вывода американских войск, зачем Китаю беспокоится об интересах Америки?

Уильям Айде  «Voice of America», 8 июля 2010 года

Источник: Zpress.kg

Роль и место Грузии. Взгляд из Вашингтона и Лондона («Иравунк de facto», Армения)

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

Роль и место Грузии в нынешнем геополитическом раскладе, во многом обусловлены теми корректировками, которые произошли в кавказской политике США и ведущих европейских государств. Исследования этой проблемы показывают, что в настоящее время позиции США и ведущих европейских государств во многом совпадают, хотя это верно только в ближней перспективе, и во многом различны, принимая во внимание среднесрочный период в будущем. В данном случае, было бы ошибочным утверждать, что цели и приемы в региональной политике США и Европы совпали или стали совпадать. Оба мировых центра силы имеют различные целевые задачи и интересы, и подозревать, что их цели совпали, было бы ошибочным. Что касается Кавказа, то в этом регионе, только две державы обладают некими операционными возможностями, и только они могут выдвигать какие-либо инициативы и обеспечивать безопасность региона, исходя из своих представлений о безопасности.

Ни Европа, ни Иран, ни Турция не в состоянии оказывать на регион сколько-нибудь существенное влияние, и выстраивать межгосударственные договорные альянсы или достигать соглашения стратегического характера, распространяющиеся на весь регион. В настоящее время, в Европе несколько удовлетворены тем, что США демонстрируют более низкую активность на Кавказе, что позволяет европейцам не показывать свою пассивность и отсутствие подлинных интересов. Между США и европейскими государствами существуют весьма формальные соглашения по Кавказу, и, по признанию ведущих экспертов, значительный политический материал, который был накоплен в прежние годы в Западном сообществе по вопросу Кавказа, практически, не стал задействованным. Но даже эти выводы не могут рассматриваться определяющими при рассмотрении политики США и ведущих европейских государств по поводу Кавказа. На протяжении 2000-ых годов, европейские политические круги, в том числе и британские, пытаются сформировать более-менее самостоятельную внешнюю политику, что относится не только к Европейскому Союзу, но и к «непосредственной» политике Франции, Германии и Великобритании, к которым пыталась приобщиться и Италия. В настоящее время, между американцами и европейцами сложилась определенная конкурентная практика по вопросу Восточной Европы и Евразии, в рамках которой Кавказ рассматривается как вовсе не самый важный, но наиболее проблематичный регион. Европейцы, практически, не сумели-таки выдвинуть никаких предметных инициатив в отношении Кавказа, и выяснили, что они способны более-менее активно демонстрировать свое политическое присутствие на Кавказе только при сотрудничестве с Россией, вовлечением ее в европейский политический и геополитический процесс. Это было продемонстрировано политикой Николя Саркози во время грузино-российского конфликта и после него, когда Европа и Россия сумели, практически впервые, отчасти вытеснить США из «кавказского процесса».

Европейцы хотели бы «законсервировать» кавказскую тему, вывести ее из актуальной международной дискуссии, и тем самым уменьшить влияние США в Восточной Европе, и разыграть эту тему в отношениях с Россией, когда Европа сумела бы без препятствий сама оказывать давление на Россию. Ни одно из ведущих европейских государств не было готово, и сейчас не готово к серьезному рассмотрению кавказской темы, система европейских организаций демонстрирует неадекватность в этом вопросе. Ожидания, связанные с активизацией Европы в регионе, объясняются совершенной политической несостоятельностью политиков и экспертов. Даже столь ограниченная программа, как «Восточное партнерство», содержит типичный европейский геополитический минимализм. Если европейцы и станут способны, или вернее, приобретут новые амбиции в отношении Кавказа и других регионов Восточной Европы, то только лишь в том случае, если Франция и Германия примут решение распространить свое (а вовсе не европейское) влияние на Восток Европы. Великобритания, в значительной мере, утратила интерес к Кавказу, исходя из геоэкономических соображений, просто главные задачи были выполнены. Кавказ, все еще, остается в поле зрения Великобритании, но, в связи с общими геополитическими задачами, уже в значительно менее активной роли. В какой-то мере, мотивации политики Великобритании предопределили и политику США в отношении Кавказа.

Политика США в отношении региона Кавказа в настоящее время обусловлена глобальными приоритетами этого государства, к числу которых Кавказ не относится. Всегда были сильные подозрения в том, что Кавказ это не «самодостаточная» цель во внешней политике США, но еще при администрации Джорджа Буша произошла некоторая девальвация значимости Кавказа. США сейчас отводят Кавказу прежние функции, их две: военный транзит, а также добыча и транспортировка нефти и газа. Все остальные задачи были и остаются соподчиненными. На определенных этапах США пытались вывести государства Кавказа из роли потребителя безопасности и сделать их обеспечивающими безопасность.

Но этого не удалось. Страны региона, причем все, попросили не придавать им большего значения, и рассматривать эти страны, как «площадки» для развертывания более масштабных стратегий стало невозможным. Вместе с тем, в связи с тем, что США стали иначе рассматривать значимость каспийской нефти, и излишне политизированный нефтепровод Баку – Джейхан перестал быть элементом операционной системы США, а военный транзит получил альтернативные маршруты, эти прежние функции Кавказа, все же, утратили свою роль. Вопрос о том, при каких условиях, стабилизации или усиления конфронтации, роль Кавказа может возрасти, осмысленного ответа пока нет. Снижение роли Кавказа пока носит не геополитический, а скорее, ситуационный характер, но данная ситуация может и приобрести хронический характер, как это имело место при прежних империях, на протяжении десятилетий. Но именно это базовое обстоятельство стало внешним и внутренним условием нынешнего положения государств региона.

Если рассмотреть нынешнее положение Грузии, то оно не завидное, и страна стоит в вопрошающей позе и пытается понять, что ей предстоит услышать из Вашингтона, не в режиме формальных комплиментов, а исходя из реальной политики США. Азербайджан, возможно, понял, что США нашли повод для игнорирования его роли в региональной политике, и предоставляют возможность самому выяснять отношения с Арменией, при исключении военных способов. Абхазии и Южной Осетии предоставляется возможность укреплять свою государственность в условиях реального игнорирования интересов Грузии со стороны всех мировых и региональных центров силы. Армения и Нагорно-Карабахская Республика совершенно не способны осмыслить те преимущества, которые получили вследствие политики США, и продолжают заниматься мелкой возней, вместо принятия того вызова, который называется стратегией США по сдерживанию экспансии Турции. Безусловно, можно было бы констатировать то, что в данных условиях Армения оказалась в заметном выигрыше, и благодаря США, приобрести более весомую роль в регионе, а вернее, некоторую функцию сдерживания внешнеполитических амбиций Турции. Но, проблема теперь не во внешних факторах, а в политике самой Армении, которая руководствуется совершенно иной логикой. Азербайджан ожидает перспектива продолжения и успешного завершения его функции «нефтяной бочки», при всевозможных реверансах Западного сообщества, но этим история нефтяной мечты и завершится.

В настоящее время экспертное сообщество Запада и России, буквально, мазохистским образом наблюдает за печальными результатами грузинского «эксперимента», не давая никаких шансов самой Грузии, и тем более Михаилу Саакашвили. Если даже и были некоторые, пусть маргинальные, внешние факторы, побудившие М.Саакашвили к военным попыткам, никто, даже из числа противников этой политики, не пытается навязать вину кому-то, кроме М.Саакашвили. Нынешний президент Грузии либо нарочито, либо по недоразумению, воспринимает различные ничего не значащие слова в Вашингтоне, как нечто важное, принципиальное и пытается пойти по пути многих государств, которые когда были актуальными союзниками США, а затем перестали ими быть, не по своей воле. Визит М.Саакашвили в Вашингтон на саммит по нераспространению продемонстрировал весь абсурд того, что называется «стратегическим сотрудничеством». Грузия продолжает получать вооружения и финансовую помощь от США, но происходит это, что называется, в рамках «переходного периода», с учетом того, кто будет у власти в Тбилиси в будущем. Американские эксперты говорят, что ни в одной из столиц Запада не допускают возможности продолжения М.Саакашвили его пребывания у власти после истечения президентского срока, и нынешний период его деятельности вполне соответствует задачам, а вернее, отсутствию задач США по Кавказу.

США располагают определенными внешнеполитическими приоритетами, это Афганистан и Китай, другие точки на планете, и не собираются дергаться и добавлять себе головной боли из-за транзитных государств. М.Саакашвили правильно оценил ситуацию в Вашингтоне, и решил, что Грузии, или, вернее, ему самому необходим лоббизм. Возникает вопрос, почему возникла нужда в лоббировании интересов страны, которая находится в режиме стратегического партнерства с США. И что вообще может дать лоббизм в данном случае, когда интересы и запросы Грузии очень хорошо понятны, известны и изучены, исходя из целей и задач США? Грузия не имеет никакой степени свободы, возможность дефиниций в части политических сил и политических задач. Положение Грузии чрезвычайно определенно и детерминировано, изменить отношение США к Грузии означало бы изменения в стратегии и приоритетах внешней политики США. Возникает лишь одна догадка, что грузинский лоббизм в Грузии означает ни что иное, как способ отмывания денег. Это тоже известный метод в мировом политическом и экономическом лоббизм.

Вместе с тем, помимо общих геополитических приоритетов, обуславливающих корректировку роли Кавказа и Грузии в мире, имеется определенный ряд обстоятельств, которые запутали ситуацию, но, все-таки, занимают свое важное место в региональной ситуации. Американцев не очень, но в целом устраивает М.Саакашвили на посту грузинского президента, что исключает неожиданности в части внешнеполитических ориентаций, не стабильная, но относительно управляемая ситуация в стране, а также управляемость страной извне. Нынешняя ситуация снимает с США всякую ответственность за утрату Абхазии и Южной Осетии, и тем самым закрывает дискуссию, хотя бы на время. Исключает нестабильность ситуации на трассе нефтепроводов и газопроводов, так как Россия продемонстрировала готовность сотрудничать с США в сфере экономических и военных коммуникаций, и сама не заинтересована в нанесении ущерба данным коммуникациям, важным для США. США и Россия вошли в дискуссионный период, когда возникло критическое число факторов, позволяющее надеяться на формирование американо-российского альянса, исходя из ряда проблем. Американцы весьма сомневаются в перспективности развития российско-китайского альянса, и надеются на приобщение России к их стратегическим планам.

Становится очевидным, что США готовы платить России, готовы на уступки, которые им ничего не стоят, ничего не содержат существенного для администрации Б.Обамы. Американцы также считают, что антологическая атака исламских государств на Россию не завершена, и более того, она только разворачивается, и России понадобится помощь по многим проблемам безопасности. США наблюдают, как Россия входит в европейское политическое и геоэкономическое «поле», и ощущает себя, при этом, очень комфортно, и это не может не беспокоить американцев. При этом, возникают проблемы в части осмысления национальных интересов России, но нужно иметь в виду, что США обладают огромными пропагандистскими и разведывательными возможностями для направления российского общества и российской элиты для выбора и определения приоритетов в сфере национальной безопасности. Задача для направления России на осмысление проблем безопасности и приоритетов их решения остается в резерве американской политики. Ни одно государство не в состоянии выполнять такого рода задачи, кроме США. Даже, если данная перспектива может быть реализована отчасти, хотя бы в нескольких направлениях международной политики, то судьба Кавказа предрешена.

Это будет означать, что при сохранении США своих минимальных, но безусловных позиций в регионе, Россия останется доминирующей силой на Кавказе. В связи с этим, Вашингтону, рано или поздно, понадобится выработать новую политику, новые подходы в отношении ряда регионов, которые составляют важный «пояс» в Евразии. Сейчас, в отличие от Кавказа, Центральная Азия представляется гораздо более важным регионом для американской стратегии, при этом, видимо, значимость Центральной Азии может стать большей в гораздо длительной перспективе. Но и это обстоятельство подвергнется коррекции, и также исходя из отношений США с Китаем и Россией. Представляет интерес то, что те цели, которые были ранее важны для США, в части сдерживания России, сохранив свое содержание, стали целями по сдерживанию Китая, например, вопрос о центрально-азиатских ресурсах углеводородов.

В политической истории довольно часто происходит так, что после длительной дискуссии принимается модель, которая давно стала банальной, не достаточно обсуждаемой, но суть такого рода моделей в том, что в определенное время они становятся наиболее приемлемыми, потому что компромиссны. В отношении Грузии не ведется какой-либо предметной дискуссии, все, что происходит, это нескончаемая болтовня по поводу давления или критики России, что уже мало кого волнует. Поэтому, можно рассчитывать, что в определенное время два основных фактора региональной игры – Россия и США придут к заключению, с которым согласятся в Грузии, по крайней мере, те круги, которые относятся к политическому и общественно-активному классу. Речь идет о нейтралитете Грузии, в той или иной форме. Грузия получит гарантии безопасности, в ее нынешних фактических границах.

Практически, это стало приемлемым уже сейчас для прагматиков в Тбилиси. Будет некоторое противление, но оно очень быстро будет свернуто. Нужен ли был грузинскому народу, находящемуся на стадии исторического надлома, или в еще более незавидной стадии, этот многолетний эксперимент в «погоне за самоутверждением в себе», если в результате Грузию ожидало весьма неплохое будущее нейтральной страны, находящейся в беспроблемных отношениях с соседями, в своих нынешних более-менее естественных границах. Если еще Грузия реализует второй проект, заложенный в ее «национальном проекте», подсказанном извне, то есть федерализацию, то наступит полная идиллия.

Настоящая проблема в том, что в Вашингтоне нуждаются в чем-то новом, что до сих пор не имело практического применения, во всяком случае, на Кавказе. Во-первых, по признанию американских экспертов, Кавказ остался без спонсора, в Вашингтоне пока невозможно обнаружить спонсора Кавказа. Различные официальные лица в Государственном департаменте не способны выступить в этой роли, тем более, что нефтяные компании утратили интерес к Кавказу и не выступают в качестве спонсора региона. Второй проблемой является переход к «инициативам с мест», то есть заинтересованные группы и официальные структуры стран Кавказа должны найти в себе готовность разрабатывать и предлагать проекты и решения сами. То есть, видимо, это самое удобное, что может предложить Вашингтон, и возможно, в фаворе и в более предпочтительных условиях окажутся те, кто предложит более эффективное и приемлемое для региональной игры решение. Эти два обстоятельства и есть то новое, что характеризует политику США в отношении Кавказа, и, скорее всего, не Грузия станет инициатором данных предложений. В данных условиях, Россия имеет все возможности выдать какие-либо предложения за свои.

Перевод: Гамлет Матевосян

Оригинал публикации: Иравунк de facto

Нефтедоллары уже сыграли роковую роль в судьбе Саддама Хусейна и Реза Пехлеви»

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

Интервью ИА REGNUM Новости с азербайджанским политологом Расимом Агаевым.ИА REGNUM: Зачем официальному Баку понадобилось сейчас, когда переговоры по Нагорному Карабаху входят в столь важную стадию, одалживать Минску 200 миллионов долларов, рискуя испортить отношения с Москвой, где, по мнению многих, находятся едва не все ключи от решения армяно-азербайджанского конфликта?

С некоторых пор в голосе Баку все явственней слышен нефтедолларовый прононс. Но опять же: какая страна, обладающая энергетическими ресурсами избежала искушения говорить на равных с сильными мира сего, наблюдая за тем, как богатые и могущественные государства лихорадочно мечутся в поисках альтернативных источников нефти и газа?

На основе своего многолетнего исследования проблем развития политических систем в арабском мире, в частности, в Ираке, могу сказать, что таков почти мистический эффект нефтедолларового фактора. Нефтедоллары сыграли роковую роль в судьбе Саддама Хусейна, равно как и иранского шаха Реза Пехлеви, на каком-то этапе возомнивших себя этакими современными Гарун аль-Рашидами. Амбиции большинства лидеров растут прямо пропорционально количеству нефтедолларовых потоков, обрушивающихся на их некогда нищие страны.

К тому же в Баку хорошо знают, что подыгрыванием Москве вряд ли можно подвигнуть Первопрестольную занять приемлемую для азербайджанской стороны позицию в нескончаемом конфликте с Арменией. Знают также и то, что одного желания России разрешить карабахский конфликт еще недостаточно. Есть ведь и другие игроки, давно и активно играющие в регионе в ту же игру, что Москва — искусно создавать иллюзию в желании разрешить карабахский вопрос к общему удовлетворению сторон, втянутых в непримиримый конфликт из-за автономной области АР, подвергшейся сецессии со стороны Армении. Но это практически невозможно. Другое дело, что сама игра устраивает все вовлеченные в нее силы. В этой ситуации Азербайджану предоставляется возможность продемонстрировать и России и всем остальным некую самостоятельность, а заодно и свои действительно возросшие финансовые возможности, что он и делает. Большой обиды в Москве это не вызовет, хотя вряд ли легко забудется. Но из-за такой мелочи таить зло, вызывать к барьеру в большой игре с крупными ставками никто не будет.

ИА REGNUM: Президент Болгарии Георгий Пырванов после поездки в Турцию совершил двухдневный визит в Азербайджан. Согласны ли вы с неподтвержденной информацией о том, что кроме переговоров по поставкам азербайджанского газа, Пырванов пытался от имени Европы смягчить линию поведения Анкары и Баку в отношении Еревана, пообещав взамен определенные преференции?

А что может дать в обмен Европа? И до какой степени должен размягчиться Баку, чтобы добиться хотя бы деоккупации территорий, лежащих за пределами административных границ своей Нагорно-Карабахской Автономной Области? Азербайджан давно согласился с принципами, выработанными представителями США, России и Франции — Минской группой — о поэтапном урегулировании проблемы: освобождение территорий, в ответ — реализация промежуточного статуса области, называемой ныне НКР, гарантии ее безопасности, далее разблокирование коммуникаций, налаживание экономического сотрудничества и в последующем переход к переговорам об окончательном статусе области. Невооруженным взглядом можно обнаружить скользкий путь компромисса, на который готов ступить Баку — самопровозглашенная НКР получает возможность пользоваться достигнутым уровнем самоуправления, переходит к нормальному решению социально-экономических проблем и возможности в дальнейшем определить границы своей самостоятельности при уважении прав своих соседей и всего населения (а не одного лишь армянского). Что и говорить, трудный вопрос, но к его решению нельзя подступить, не развязав узлы противоречий, находящихся вне пределов собственно области. Поэтому приходится с большой долей скептицизма оценивать шансы миссии болгарского президента, если она включала карабахский сюжет в упомянутой версии.

ИА REGNUM: Какие, на ваш взгляд, цели будет преследовать госсекретарь США Хиллари Клинтон во время предстоящего на днях своего визита на Южный Кавказ и в частности в Азербайджан? Возможно ли оказание ею давления на официальный Баку и Ереван с тем, чтобы склонить их к скорейшему подписанию мирного соглашения?

Судя по высказываниям американских экспертов, карабахская проблема на данный момент по приоритетности следует за иранской и афганской. Карабахская тема в предстоящих переговорах удобна тем, что с ее помощью можно расположить Баку к большему пониманию американских нужд, связанных с мерами по изоляции и приручению Ирана, налаживанию более устойчивого, с большей пропускной способностью, коммуникационного коридора в Афганистан, а также закрепления американского присутствия на Южном Кавказе. Одной Грузии, особенно с учетом иранского фактора, явно недостаточно. Но для того, чтобы добиться всего этого, надо давить не на Баку, а скорее — на Ереван. Поскольку в документах последнего времени, подписанных и представителями США, признается необходимость деоккупации азербайджанских территорий, что фактически ставит Армению в положение страны-агрессора. Но известно, что от официально подтвержденной позиции до практической реализации плана — дистанция огромного размера. Поразительно, но приходится думать, что в Вашингтоне до сих пор не хотят признать того очевидного факта, что главным препятствием в планах американского проникновения на Южный Кавказ является Армения. И не только потому, что она состоит в стратегическом браке с Россией. Армения вынашивает и реализует планы территориального расширения и в этих своих военно-политических проектах опирается на помощь не только Москвы, но и Вашингтона. К слову, американские законодатели своей очередной финансовой инъекцией Армении и сепаратистской области только что вновь подтвердили это устоявшееся мнение. Трудно придумать более неподходящую прелюдию для переговоров госпожи Хиллари Клинтон на берегах Каспия. Впрочем, здесь, скорее всего, проглотят эту горькую пилюлю — куда денешься, но осадок останется. И госсекретарь, наверное, этот осадок почувствует.

ИА REGNUM: Что, по-вашему, нынешняя администрация Белого дома ставит в отношениях с Баку во главу угла — геостратегическую ценность Азербайджана, его энергетические и транспортные возможности или степень «продвинутости» в нем демократических ценностей американского образца?

В широких общественных кругах азербайджанской столицы, а в последнее время и в экспертном сообществе, утвердилось прочное убеждение, что менее всего в США озабочены внедрением того, что вы назвали «демократическими ценностями американского образца». И дело вовсе не в том, что азербайджанская действительность, как и вся постсоветская, отторгает американские рецепты по этой части. В Вашингтоне слишком долго называли семейно-клановые режимы, появившиеся на огромном геополитическом пространстве, «демократически продвинутыми государствами, возникшими на месте тоталитарного и авторитарного Советского Союза». Опыт проживания десятков народов в «демократизирующихся» независимых государствах не позволяет им согласиться с такого рода оценками. Более того, эти оценки их несколько смущают. И даже обижают. Такое противоречие в подходах к пониманию демократии оказалось небесполезным для многих, в том числе и азербайджанцев, которые пришли к выводу, что их страна интересуют великие Соединенные Штаты исключительно из-за нефтяных залежей, а также как транспортный коридор, связывающий Хартленд с мировыми рынками, ну и как плацдарм для дальнейшего проникновения на Кавказ. Я думаю, что это политическое открытие нисколько не повредит азербайджано-американским отношениям. Оно даже к лучшему — больше ясности. Азербайджан, кстати, так же как и его соседи Армения и Грузия, лучше других понимает, чего от него хотят в большой игре, разворачивающейся на так называемом Большом Ближнем Востоке, и — как понятливый игрок — не прочь сыграть в пас с любым из партнеров. Но с одним условием — при учете его коренных интересов.

ИА REGNUM: Иранское посольство в Армении опровергло сообщение израильского агентства DEBKA, что ИРИ стягивает войска к границе с АР? Не логично ли было бы, скажем, и азербайджанскому посольству в Иране дезавуировать другое сообщение агентства о том, что в АР сосредоточены израильские бомбардировщики и американские специальные силы, которые готовятся нанести удар по ИРИ?

Опровержение — не всегда лучший способ доказать свою непричастность к тому или иному событию, особенно если оно не имело место. Это также верно, как и то, что деза является старым и апробированным способом введения в заблуждение международной общественности. Деза становится похожей на информацию и притом достоверной, когда ее начинают настойчиво опровергать самые высокие официальные лица. Не зря ведь у большинства народов имеется поговорка похожая на известное русское изречение «на воре шапка горит».

Постоянный адрес новости: REGNUM

Большая афганская игра («Europaquotidiano», Италия)

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

…Афганистан с девятнадцатого века находится в центре международных притязаний за контроль над Центральной Азией, то, что англичане называли «Большой игрой». Но в последние недели произошли глубокие изменения. Позиция дискредитированного правительства Карзая становится невозможной. Генерал МакКристал, поддерживаемый «новыми консерваторами», которые правили во времена Буша, почувствовал, что почва уходит из-под ног, и решил: будь, что будет — лучше дискредитировать правительство и Пентагон, и повел яростную прямую атаку на Обаму и на все его окружение. В это же время  произошла утечка информации о необыкновенном богатстве «недавно» обнаруженных залежей подземных  ископаемых Афганистана.

Необыкновенные богатства. Ну надо же! В действительности о них уж давно поговаривали, прямо-таки перед агрессией в 2001 году. Талибы во время переговоров с правительством Клинтона по поводу нефти (с калифорнийской компанией Unocal , а затем с компанией Chevron, связанной с Кондолизой Райс и, следовательно, со всемогущей Halliburton  подозрительного Дика Чейни) знали кое-что об этих богатствах и пустили о них слух по ветру.

Клинтон тогда еще советовался со своими бесценными помощниками «реалистической школы», такими, как Генри Киссинджер и Згибнев Бжезинский, неутомимыми конструкторами  геополитических и дипломатических сооружений. Они уже знали, что мир вышел «из-под контроля» (название бестселлера Бжезинского), и что нужно действовать  сообразно текущему моменту, тщательно выбирая союзников и попутчиков. Но «смена гвардии» в 2000 году смела прочь осторожных политиков с их выжидательной позицией, заменив их бесшабашными неоконсерваторами с их проектом Нового Американского Века. С почти троцкистской хваткой (а многие неоконсерваторы знают о ней не понаслышке) они заявили: «Хватит осторожно и педантично смотреть из-за угла на мировую политическую реальность, мы не должны быть простыми созерцателями, мы хотим изменить мир, в интересах Америки, разумеется». Последствия нам известны.

И вот, после стольких лет безрассудного произвола вновь выходит на сцену коварная и умная осмотрительность. Мы узнали б этом из статьи, опубликованной 26 июня в газете «Il Sole-24 Ore» за подписью никого иного, как Генри Киссиджера, озаглавленной «Тень Въетнама над Афганистаном».

Какое облегчение, что Старый Лис вернулся, после того, как нам годами приходилось выслушивать глупости Рамсфельда, измышления Вулфовитца, нудные рассуждения в духе Макиавелли Лединов (Ledeen), Каганов (Kagan) и Перлов (Pearle), которые заставили нас пожалеть о Лутвак (Luttwak) (известные журналисты-аналитики, прим. ред.). Хотя, конечно, сам  Киссинджер вряд ли лучше их.

С его основным историческим выводом невозможно согласиться: «Иностранному вмешательству никогда не удавалось усмирить Афганистан. Афганистан — это нация, а не государство в общепринятом смысле этого термина». Если и есть что-то, чем Афганистан никогда не был и на что никогда не претендовал, так это быть страной, это- нация.

Но в остальном Старый Лис суть проблемы понимает верно.
Американскому народу надо оставить афганское болото, так же как и иракское, чтобы избежать повторения въетнамского сценария. Прекрасно. Чтобы вывести регулярные американские войска и подразделения их союзников нет необходимости консультироваться с Фраттини или с Ля Руссой (вряд ли кто-то думает иначе). Киссинджер почти не скрывает, (хотя некая маскировка, которая входит в правила игры, сохраняется), что главная задача —  четко договориться с местными силами в каждом регионе: с талибами, с  полевыми командирами различных кланов, с группами этнических меньшинств. Главная цель — воспользоваться подземными богатствами, не потерять контроль над долинами, по которым будут проложены газо- и нефтепроводы из Центральной Азии в Пакистан, установить отношения с соседними странами: с северными, которые еще связаны с Россией, с Китаем на востоке и с Пакистаном и Индией на юго-востоке, не забывая о своем неудобном юго-западном соседе — Иране. В этом месте привычка к вранью берет верх, и Киссинджер пишет о «воинственном Иране, стремящемся к созданию атомной бомбы».

И вот, наконец, рецепт Киссинджера: не нужно стремиться к ускоренному выводу войск из Афганистана, нужно установить в стране прочные государственные и военные институты (хорошо бы, но это не вполне ясно сказано, провести федеральную реформу, которая окончательно лишит центр власти и отдаст ее отдельным конкретным силам на периферии), с этими местными властями надо связаться, направлять их, руководить ими, вступить с ними в союз.

Для достижения этой цели достаточно иметь команду хороших «советников» из секретных служб, техников от различных лобби, специалистов по контракту, рассеянных по территории и находящихся в контакте с местными авторитетными людьми и главами племен, и Карзай быстро будет отодвинут в сторону.

Ловкий, коварный, беспринципный настолько, что он даже не пытается закамуфлировать цинизм предложенного им плана. В самом деле, Киссинджер не отказывается процитировать «европейский прецедент», касающийся независимости Бельгии, которую в 1830 году великие державы Старого Света сделали «воротами Европы и наблюдательным пунктом за морскими путями в северной Атлантике». Англия, Пруссия и Франция отобрали у Голландии Бельгию под предлогом католический веры, распространенной среди фламандцев и валлонцев, забыв о том, что население там смешанное, и упростив таким образом для своих выгод политико-экономическое устройство европейского северо-востока. Естественно, тогда думали «о вечном нейтралитете нового государства». «Договоримся в том же духе, — советует Киссинджер, — с русскими, китайцами и индийцами». Момент — самый подходящий, тем более, что Москва и Пекин, как кажется, готовы отказать в поддержке Ирану.

Завершим же новую центрально-азиатскую «Большую Игру», пообещав конкурирующим державам кусочек афганского торта, слишком большого для того, чтобы переварить одной супердержаве. Что с того, что в очередной раз будут попраны права народов?
Похищение афганских богатств пойдет своим ходом, а соседние страны, заинтересованные в добыче, не будут более сопротивляться американскому плану.

Речь идет о предложении, навеянном «мультилатерализмом», столь дорогим сердцу Обамы. После неприкрытого произвола Буша поприветствуем с радостью возвращение к мягкому произволу в геополитике и дипломатии. Целью в любом случае является насилие и грабеж, но зато это больше похоже на политику.

Оригинал публикации: Great Game afghano, ИноСМИ

Роль Кавказа для США спала: эксперт

Опубликовано от wpmrРубрики:Ирак Iraq, Политика

Роль Кавказа для Соединенных Штатов сегодня спала, освободив место Центральной Азии, которая для Вашингтона является всего лишь полигоном для решения афганских задач. Такую точку зрения на пресс-конференции 1 июля выразил политолог Игорь Мурадян.

Ирак и Афганистан, по его оценкам, являются идеей фикс для американского истеблишмента, «однако афганская проблема породила для США другие задачи, которые они бы не хотели решать сейчас».

Кавказ для США, по его словам, выполняет сейчас две функции — военный транзит и транспортировку углеводородов, однако эти задачи не являются первоочередными в стратегии США, и имеют такие альтернативы, как, например, российский коридор или пакистанский. Что касается нефтепромышленности, то, как считает эксперт, добыча нефти является всего лишь коммерческой задачей, а не стратегической.

«Для США возникла новая, чрезвычайно неприятная задача — это Турция. Американцы считают это очень опасной проблемой для себя, но вместе с тем, делают вид, что проблема не такая уж серьезная», — отметил он, добавив, что позиция Вашингтона в решении данной проблемы заключается в выжидании. По мнению Мурадяна, в США, возможно, считают, что с приходом новой власти удастся создать новую компромиссную правительственную коалицию, «но наиболее опытные американские эксперты понимают, что поезд ушел, и они столкнулись с более серьезными проблемами в Турции, которая продолжает выдвигать свои претензии, показывать свои амбиции». В планах США, как он отметил, есть задача по сдерживанию Турции, но конкретные меры в этом направлении сейчас предприняты не будут.

«В Вашингтоне надеются, что произойдет противопоставление интересов Турции и других стран, и она войдет в противоречие с Россией, Ираном и арабскими государствами», — добавил он.

Постоянный адрес новости: REGNUM

«Le Temps»: Четыре вызова Средней Азии. Сегодня может вспыхнуть весь регион

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

О четырех вызовах Средней Азии рассказывает «Le Temps»

Le Temps (Швейцария). Вспышка насилия на юге Кыргызстана снова привлекла всеобщее внимание к этому малоизвестному региону. Тем временем пять бывших советских республик Средней Азии в 2011 году готовятся отметить двадцатилетие независимости. Для населения региона этот юбилей будет иметь горький привкус. В самом деле, несмотря на ту помпу, с какой правительства пяти стран не преминут провести соответствующие празднования, все показатели гуманитарного развития в регионе находятся на катастрофическом уровне, и для подавляющего большинства поколений, еще заставших советский режим, итоги этих двадцати лет независимости, по меньшей мере, неоднозначны. Регион сталкивается с четырьмя колоссальными вызовами в области безопасности, которые делают его, возможно, одним из самых слабых с точки зрения стабильности центров евразийского континента.

Во-первых, близость к зоне афганского конфликта имеет два важнейших последствия для стран Средней Азии. С момента ухода русских пограничников и активизации боев в Афганистане произошел резкий рост торговли афганским опиумом, в результате чего хрупкие таджикское и киргизское государства стали испытывать на себе невыносимое давление. Финансовая мощь наркоторговцев столь велика, что им уже удалось купить более или менее активную поддержку части служб безопасности двух стран. Хотя еще трудно произвести серьезный анализ касательно групп, спровоцировавших волну насилия между киргизами и узбеками в Оше, уже выяснилось, что несколько наркобаронов участвовали в погромах.

Наряду с наркотрафиком вызывают беспокойство свободное передвижение фундаменталистов, связанных с афганскими и пакистанскими талибами. Праздношатающаяся молодежь этих двух стран, и в особенности молодежь Узбекистана, где слишком явная демонстрация благочестия может закончиться длительным заключением в жутких застенках Ислама Каримова, как нельзя лучше подходит на роль жертвы группировок, пропагандирующих насилие против жестоких и коррумпированных политических режимов.

Второй вызов связан с автократической и клептократической природой политических режимов региона. Во всех странах, кроме Кыргызстана, в котором теперь у власти стоит временное правительство, система выстроена вокруг некой семьи или президентского клана, который, не довольствуясь тем, что в его руках сосредоточена вся политическая власть, контролирует также и основные источники доходов страны.

Третий вызов связан с недостаточным желанием стран сотрудничать друг с другом. Несмотря на многочисленные соглашения, подписанные пятью государствами, движение товаров и людей в регионе остается проблематичным. И в этом плане наибольшие проблемы также создает Узбекистан, чьи сложные границы разрезают регион надвое. Периодическое закрытие границы с югом Киргизстана и севером Таджикистана душит находящуюся в зачаточном состоянии экономику этих маленьких стран и фактически означает экономическую блокаду. В Ферганской долине перекрытие узбекской границы уже приводило к жестоким инцидентам на пограничных постах задолго до того, как вспышки межэтнического насилия последних недель привлекли всеобщее внимание к этому сложному региону. Узбекское правительство, тем не менее, действовало в соответствии со своими международными обязательствами, разрешив киргизским беженцам перейти через границу. Следует отметить также его сдержанность в высказываниях в этой ситуации.

Наконец, четвертый вызов связан с соревнованием, в которое вступили американцы, русские, китайцы и в меньшей степени европейцы за восстановление или установление влияния в регионе. Эта борьба за влияние, в которой игроки руководствуются некими краткосрочными интересами, позволяет среднеазиатским режимам играть на стороне той или иной державы, ни в коей мере не затрагивая с ними вопросы глобальной безопасности. Самой невероятной иллюстрацией этой ситуации, вероятно, является то, как президент Бакиев решал вопрос о продлении договора, позволяющего американским самолетам использовать авиабазу «Манас».

Сегодня, когда может вспыхнуть весь регион, ни один из международных игроков не хочет в это ввязываться — даже Россия — и, кажется, теперь они настороженно поглядывают друг на друга в ожидании нового витка насилия.

Источник — rus.ruvr.ru

Пакистан – США: газовое противостояние

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

«Газовый проект» — один из жизненно важных не только для экономики, но и в целом для социально-политического развития современного Пакистана. Намеченное на конец июня подписание контракта между Пакистаном и Ираном о строительстве газопровода должно не только открыть новую страницу в мировой углеводородной истории, но и наконец продемонстрировать, кто есть кто в регионе, несмотря на санкции против Ирана, а для самого Пакистана в конечном итоге определить судьбу нынешней правящей гражданской администрации.

Вашингтон в лице Ричарда Холбрука, официального представителя президента США в Афганистане и Пакистане, предупредил Исламабад «с осторожностью относиться к подписанию Генерального соглашения с Тегераном о транспортировке природного газа, так как планируемые Вашингтоном санкции могут коснуться ряда пакистанских кампаний» [1].

Обозреватели отмечают изменение тона Р. Холбрука во время его юбилейного, десятого визита в страну со времени вступления должность: «Пакистан — независимая страна, и решение о проекте касается только Пакистана, и США не имеют никаких претензий в отношении данного проекта»[2].

Что же касается «основной проблемы Пакистана — энергетической, то «мы с сочувствием относимся к этому», — добавил он.

В то же время американский посланник подчеркнул, что «в настоящее время в конгрессе США завершается разработка нового законопроекта, который коснется иранского энергетического сектора, Пакистану следует «подождать и посмотреть». Он предупредил также относительно усиления связей с соседним Ираном [3].

В обмен на отказ от подписания договора с Ираном американская сторона в очередной раз пообещала предоставить Пакистану военную и гражданскую помощь, т.е. дополнительно 11,1 млн долл. в виде гуманитарных поставок для пакистанцев, пострадавших в ходе военных конфликтов в зоне пуштунских племен на границе с Афганистаном. США уже предоставили 173,9 млн долл. по линии ООН. Что же касается давно лоббируемого пакистанцами льготного доступа местных товаров на американский рынок, то вероятнее всего в ближайшем будущем американцы полакомятся только «беспошлинным пакистанским манго»; о хлопке, основном экспортном товаре ИРП, речь даже не идет.

Гуманитарная «щедрость» Белого дома диктуется несколькими причинами: дальнейшей изоляцией Ирана, а также стремлением и дальше оказывать давление на принятие политических решений в Пакистане и т.д.

Сегодня экономика Пакистана в максимальной степени зависит от импорта энергоносителей, суммарные объемы которых превышают 3 млрд долл. Государство испытывает нехватку электороэнергии в 10 тыс. MW в год. Разрыв между производством и потреблением электроэнергии для развития экономики будет только увеличиваться, и в этом заложен еще один сдерживающий элемент темпов роста промышленного производства.

Нехватка электричества ощущается повсеместно. В течение нескольких лет проводится веерное отключение электричества на пять–шесть часов в день, а в летнее время, когда потребность возрастает, — на семь–восемь и более часов.

Пакистан и в прошлые годы разрабатывал программы комплексного обеспечения населения страны электроэнергией, но все они в силу ряда субъективных и объективных причин так и остались на бумаге.

Прежнее и нынешнее правительства страны призывают все заинтересованные государственные органы и частных инвесторов к поиску и использованию альтернативных источников энергии, таких как ветряные бескомпрессорные двигатели, приливные электростанции, биогаз, биомасса, а также солнечные панели и т.д. Энергетика является кровеносной системой экономики, без нее несерьезно рассматривать какие-либо промышленные или инфраструктурные проекты.

На протяжении последнего десятилетия Пакистан разрабатывает три варианта строительства газопровода для транспортировки природного газа: из Ирана (Иран – Пакистан – Индия/IPI); Туркменистана (Туркменистан – Афганистан – Пакистан) и Катара. Работа по всем трем направлениям ведется интенсивно, начиная с середины 90-х годов, и значительно активизировалась в последнее время. Однако на сегодняшний день фактически стартовал только проект IPI, но без участия Индии. Китай также демонстрировал интерес к проекту, намереваясь инвестировать 2,5 млрд долл. с целью удовлетворения внутренних потребностей в природном газе.

Важность иранского вектора внешней политики Исламабада заключается, во-первых, в наличии перспектив для реализации проекта транспортировки газа; во-вторых, в экономическом и социальном подъеме пограничной с Ираном пакистанской провинции Белуджистан.

В январе с.г. в Стамбуле была официально оформлена сделка между Пакистанской государственной газовой системой/Pakistan’s Inter State Gas Systems и Национальной иранской нефтяной компанией/National Iranian Oil Company о поставках природного газа. Третья сторона, Турция, была выбрана на тот момент неслучайно, так как в основу договора положено Французское право, что в свою очередь исключает предоставление каких-либо преимуществ (судебных) и Исламабаду, и Тегерану в случае возникновения претензий. Согласно контракту, срок действия которого завершается в 2013 г., Пакистан получает 750 млн куб. метров природного газа в день.

Расчетная стоимость первого этапа проекта газопровода до пакистанской провинции Белуджистан составляет 1,2 млрд долларов.

Федеральные власти Пакистана предоставили специальное разрешение правительству Белуджистана на использование газа, импортируемого из Ирана по системе местного трубопровода, но только для внутренних промышленных потребностей провинции; подобное разрешение не получила ни одна из трех других провинций страны. Важность подобного шага заключается, во-первых, в технической неподготовленности пакистанской стороны для отбора газа в больших объемах, и, во-вторых, в контракте на закупку газа — определенном выполнении обещаний правящей Пакистанской народной партии Белуджистану, известному своими сепаратистскими устремлениями.

Второй этап — непосредственно строительство газопровода. В марте с.г. Пакистан и Иран подписали контракт о строительстве газопровода, соединяющего соседние страны. Общая стоимость проекта 7,5 млрд долл. Проект осуществляется компаниями SSGC и SNGPL под контролем международного проекта управления ILF-Nespak JV. На разработку технико-экономического обоснования газопровода отводится один год, само строительство должно начаться в текущем году, а первый газ должен быть прокачен уже в 2013 г.

Газопровод с иранского месторождения Южный Парс в Пакистан рассматривается сегодня Исламабадом как ключевой инструмент для предотвращения острого энергетического кризиса в стране; газ планируется использовать для выработки электроэнергии. Газопровод жизненно необходим не только для подъема экономического развития, но и для утверждения правящей администрации во власти; это один из двух крупнейших проектов (второй — водный), на реализацию которого брошены все силы кабинета министров.

И здесь начинается самое интересное. В ответ на Резолюцию СБ ООН № 1929 от 09.06.2010, направленную на ужесточение санкций против иранской ядерной программы, представитель Министерства иностранных дел Исламской Республики Пакистан/ИРП Абдель Басит заявил, что «санкции ООН не повлияют на 7,6-миллиардный ирано-пакистанский проект газопровода». «Пакистан всегда выступал за мирное урегулирование вопросов, связанных с ядерной программой Ирана. Мы будем и впредь поощрять все заинтересованные стороны в отношении целенаправленной дипломатии и урегулирования разногласий в духе сотрудничества и компромисса». «Что касается нашего проекта IPI, то он является коммерческим соглашением, направлен на удовлетворение внутренних энергетических потребностей и выходит за пределы данной резолюции».

Но затем последовала вторая волна санкций. Евросоюз и США приняли «пакет дополнительных мер воздействия на Тегеран», направленных против «предоставления новых инвестиций, оказания технической помощи, поставок современных технологий для нефтяной и газовой промышленности Ирана». Еще в начале июня министр обороны США Р. Гейтс заявил о рассмотрении вопроса «о блокировании иностранных фирм, действия которых направлены на развитие нефтяного и газового экспорта Ирана», т.е. все сказанное напрямую относится к Исламабаду.

Таким образом, Р. Холбрук в ходе своего последнего визита в Пакистан предупредил Исламабад о готовящейся третьей волне санкций, направленных, видимо, уже против нефтегазовых кампаний и Пакистана в целом. Ответное заявление министра иностранных дел Пакистана Куреши о том, что «…мы не останавливаемся только на пятилетнем сотрудничестве (с США. – Н.З.), предусмотренном законом Керри-Лугара, и смотрим намного дальше в будущее» [4], бесспорно, внушает определенный оптимизм американцам, но… в Пакистане соглашаются, что США оказывают давление на Пакистан из-за его проектов с Ираном.

Проект газопровода — это своего рода визитная карточка нынешней гражданской администрации президента А. Зардари. Он имеет для нее не только экономический, но и огромный внутриполитический эффект.

Экономика Пакистана переживает в настоящее время не лучшие времена. Правящая Пакистанская народная партия/ПНП подвергается резкой критике как со стороны оппозиции, так и со стороны партий, поддержавших ее на всеобщих парламентских выборах в феврале 2008 г., так как вопросы обеспечения населения водой и энергоресурсами были одними из приоритетных в ходе избирательной кампании ПНП.

Помимо использования иранского газа для выработки электроэнергии, Пакистан рассматривает вопросы строительства атомных электростанций, в частности правительство Пенджаба (оппозиционное ПНП) и Китай планируют построить два ядерных реактора мощностью по 650 MW, несмотря на продолжающуюся в стране политическую нестабильность, а также провести ряд нелегальных сделок по продаже пакистанских ядерных технологий КНДР, Ирану и Ливии. И если этот проект в какой-либо степени будет осуществлен, то семья Наваз Шарифов, главных политических оппонентов правящего кабинета министров, может взять реванш на ближайших всеобщих парламентских выборах.

В стране в целом не разработан план «пакистанского» ГОЭЛРО, для которого необходимы значительные финансовые средства и мощная политическая воля руководства, а проект IPI только частично удовлетворит потребности внутреннего рынка страны. Только в дальнейшем, по мере развития магистрального газопровода и атомной энергетики, можно будет говорить об экономической самостоятельности Пакистана.

Но встает и другой вопрос: нужен ли «самостоятельный» Пакистан США? Ответ на него очевиден. Именно поэтому каждый раз, когда Исламабад (ключевой союзник Вашингтона в борьбе против международного терроризма в регионе) заявляет об энергетическом международном проекте, на него обрушивается поток американской критики и реденький дождь гуманитарной помощи.

Суммируя все вышеизложенное, многие обозреватели приходят к выводу, что Исламабад найдет свой путь решения целого узла проблем. Как заявил премьер-министр Юсуф Газа Гилани, «Пакистан будет следовать резолюции Совета Безопасности ООН и только».

1. Dawn 21.06.10.
2. Pakistan Times 21.06.10.
3. The Nation 21.06.10.
4. Pakistan Times 21.06.10.

Источник: Институт Ближнего Востока