Средний Восток оказался в шаге от геополитической катастрофы. Конфликт вокруг Иракского Курдистана может спровоцировать полномасштабную перекройку границ в регионе. Несмотря на настойчивые увещевания Вашингтона, турки не собираются отказываться от возможности начать вторжение в северные районы Ирака и продолжают стягивать в приграничные районы всё новые армейские подразделения.
Одновременно турецкие войска ведут обстрел приграничной иракской территории, на которой укрываются боевики Рабочей партии Курдистана (РПК), а в юго-восточных районах самой Турции продолжается масштабная антитеррористическая операция «Молот».
Анкара не спешит начинать вторжение в Иракский Курдистан. Но если Багдад не сможет в ближайшее время навести там порядок и вылазки боевиков РПК не прекратятся, то турецкая армия будет вынуждена воспользоваться карт-бланшем, выданным ей парламентом страны. Напомним, что 17 октября меджлис 507 голосами «за» и 19 «против» одобрил правительственный законопроект, разрешающий турецкой армии в любой момент в течение года провести полномасштабную военную операцию по уничтожению лагерей РПК в Северном Ираке.
Бесконечные операции курдских боевиков на территории Турции серьезно подрывают позиции премьер-министра страны Реджепа Эрдогана и дестабилизируют Турцию. Кинжальные вторжения турецкого спецназа на несколько километров в глубь иракской территории неэффективны — основные базы РПК располагаются значительно дальше от турецко-иракской границы.
Парадокс, но намерение Турции вторгнуться в Иракский Курдистан отчасти было спровоцировано американским конгрессом. Во-первых, принятием резолюции с фактическим призывом разделить Ирак на три части; во-вторых, постановкой на голосование резолюции о признании геноцида турками армян в 1915 году. По сути, при нынешней ситуации в регионе оба эти решения ставят под вопрос сами основы существования Турции в ее нынешнем виде. По меньшей мере — серьезно угрожают ее территориальной целостности.
Появление формально независимого Курдистана (фактически он уже существует) повлечет за собой резкую активизацию сепаратистски настроенных турецких курдов. Турки давно были готовы ввести войска на север Ирака, но их сдерживали США. Курды — самая надежная опора Вашингтона во внутрииракских разборках. Но после постановки на голосование резолюции о признании геноцида армян желания учитывать интересы США у турок поубавилось. Турки попросту посчитали, что американцы их предали.
Ситуация в регионе накаляется. Сегодня уже ясно, что появление на севере Ирака независимого Курдистана можно отложить, но полностью предотвратить практически нереально. Появление же курдского государства может запустить цепную реакцию перекройки границ на всем Среднем Востоке.
В шаге от независимости
Сегодня в мире, по разным оценкам, проживает 30–35 млн курдов. Из них 15–20 млн живет в Турции, 6 млн — в Иране, 5 млн — в Ираке, 1,5 млн — в Сирии. Еще почти 2 млн курдов живет в различных странах Европы и Америки. Поэтому курды с их давним стремлением создать Большой Курдистан — собственное государство на курдских территориях Среднего Востока — являются очень важным фактором в региональном балансе сил.
Впрочем, в том, что ситуация в Турецком Курдистане накалилась до предела, Анкара может винить и себя, отметил в интервью «Эксперту» заместитель директора Института США и Канады Виктор Кременюк. «Долгое время Турция отказывала турецким курдам в праве не только на национальную самобытность, но даже на самоидентификацию.
Естественно, когда двадцати процентам населения страны отказывают даже в элементарных правах, это вызывает постоянное недовольство. Не сумев, точнее, не захотев цивилизованно ассимилировать турецких курдов, Анкара сама загнала себя в тупик», — говорит г-н Кременюк.
Вторжение турецких войск в Иракский Курдистан продиктовано не только стремлением уничтожить лагеря РПК. В Анкаре понимают, что ядром будущего Большого Курдистана сегодня может стать лишь Иракский Курдистан. Во-первых, после вторжения американцев в Ирак эта автономия де-факто является независимым государством. Во-вторых, именно Иракский Курдистан — это единственная курдская территория, имеющая долгосрочный легальный источник дохода: нефтяные поля в районе Киркука.
Хотя иракские курды, конечно, не горят желанием кормить за счет киркукской нефти своих турецких, иранских и сирийских «бедных родственников». Но они прекрасно понимают, что независимость и контроль над нефтью Курдистан сможет сохранить, только если будет достаточно большим. Одно дело пять миллионов иракских курдов, проживающих на 80 тыс. квадратных километров, и совсем другое — тридцатимиллионный Большой Курдистан, охватывающий почти полмиллиона квадратных километров.
«Большой Курдистан, если он будет создан, скорее всего, станет континентальным государством, без выхода к морю и окруженный врагами», — говорит сотрудник вашингтонского Института Ближнего Востока Луай Бахри. Курдам нужно будет искать пути транспортировки киркукской нефти на мировые рынки. Сомнительно, что даже под давлением Турция, а точнее, то, что от нее останется после отторжения восточных территорий, согласится осуществлять транзит нефти.
Оптимальный вариант для курдов — договориться с иракскими шиитами о транзите нефти к терминалам в районе Басры.
Но пытаясь предотвратить этот сценарий путем военного вторжения, Анкара рискует лишь ускорить его реализацию. Вторжением Турция сплотит курдское население региона вокруг Иракского Курдистана и нанесет серьезный ущерб политике Багдада, из последних сил пытающегося слепить федеративный Ирак. «Крайне сложно строить федеративное государство, когда одновременно борешься с ополчениями, бандитами и “Аль-Каидой”. Да еще и в присутствии американских войск», — говорит Луай Бахри.
Когда иракские курды провозгласят себя независимыми, об едином Ираке можно будет забыть навсегда. Вслед за курдами независимость провозгласят южные шиитские районы Ирака, оставив центральные суннитские районы страны в гордом одиночестве. «Ирак — это государство-Франкенштейн, сшитое из неправильных частей», — такой диагноз поставил этой стране год назад американский независимый военный аналитик Ральф Петерс.
Цепная реакция передела
Распад Ирака создаст прецедент пересмотра «постосманских» границ на Востоке. А к такому пересмотру уже начали призывать некоторые эксперты. Они утверждают, что существующие границы были произвольно проведены британцами. Проведены они были с учетом этнических и конфессиональных противоречий между народами бывшей империи — специально таким образом, чтобы создать конфликтный потенциал и оставить для себя рычаги управления регионом. Поэтому-де существующие ныне в регионе границы — «неправильные», и отсюда все несчастья народов. Чтобы решить эту проблему, надо провести «правильные» границы, которые сформируют новый этноконфессиональный баланс сил в регионе.
Такой план переустройства в июне 2006 года Ральф Петерс опубликовал в своей статье «Кровавые границы», где привел карту «нового Среднего Востока». Тогда эта публикация вызвала широкий резонанс в военно-академических кругах, но как реальный сценарий развития событий ее не восприняли. Сегодня же мы видим, что значительная часть изложенного Петерсом может и сбыться.
При вероятном распаде Ирака каждая из получивших независимость частей инициирует цепную реакцию сепаратистских выступлений в соседних странах. Так, отделение суннитских районов Ирака вызовет рост экстремизма в Сирии и Иордании, а также в Саудовской Аравии — здесь этот процесс найдет благодатную среду в виде исламистских настроений и крайнего недовольства общества показной роскошью королевского двора и собственническим отношением династии к святым для мусульман городам Мекке и Медине. Образуется колоссальный очаг нестабильности. Ведь суннитское образование в центре бывшего Ирака будет практически лишено средств к существованию (основные нефтяные месторождения расположены на севере и на юге Ирака). Суннитские провинции Ирака превратятся в место постоянной дислокации террористических группировок.
Таким образом, если распад Ирака состоится, он может привести к цепной реакции передела границ во всем регионе
Юридическая независимость Иракского Курдистана спровоцирует рост сепаратизма в Турции, Иране и Сирии. Создание самостоятельного шиитского арабского государства на юге Ирака вызовет волнения в Саудовской Аравии, в ряде других небольших государств Персидского залива, а также среди арабов-шиитов Ирана.
Иранское лоскутное одеяло
Для западного обывателя режим аятолл выглядит этаким монолитом. В действительности Иран — это полиэтническая страна. Персы составляют лишь 51% из 70 млн граждан страны. Конечно, в Иране происходит смешение национальностей (даже в крови иранского президента Махмуда Ахмадинеджада есть арабская кровь). Но большинство национальностей в Иране живут компактно. И в Тегеране очень боятся усиления дальнейших трений между этническими группами в стране.
До сих пор руководству страны удавалось объединять народы общей идеей исламской революции. Но если иранские курды смогут активизировать сепаратистское движение в Иране, то страна может затрещать по швам. «Разжигание межэтнического противостояния — последняя надежда врагов Ирана и Исламской Республики», — подчеркнул год назад в своем выступлении аятолла Али Хаменеи.
Возле границы с турецкими и иракскими курдскими землями живет до 6 млн иранских курдов. В то время как западная пресса пристально освещает рейды курдов из Иракского Курдистана в Турцию, мало кто пишет, что в северных районах Ирака находятся базы и иранских курдских боевиков. С этих баз они совершают нападения на иранскую территорию, устраивают теракты против иранских сил безопасности. Причина подобной невнимательности очевидна — выставлять «злодейский» Иран жертвой кого-либо (пусть даже курдских боевиков) неполиткорректно.
Ряд организаций иранских курдов, в частности «Пейджак» (Партия свободной жизни Курдистана, PJAK), имеет очень тесные связи с РПК. Но в отличие от РПК организации иранских курдов не считаются на Западе террористами, ведь они воюют не против американских союзников, а против иранцев. Злые языки даже поговаривают, что деятельность этих организаций напрямую финансируется Соединенными Штатами и что лидер «Пейджак» Рахман Хаджи-Ахмади в августе лично летал в Вашингтон. Американцы действительно проводят такую политику, поскольку они заинтересованы в ослаблении Ирана.
В 2006 году Кондолиза Райс запросила у конгресса 75 млн долларов на «продвижение демократии» в Иране. Не имея возможности действовать непосредственно на иранской земле, американцы работают со своими иранскими клиентами на территории Ирака или ОАЭ.
Вслед за иранскими курдами голову поднимут иранские азербайджанцы, которые составляют от четверти до трети населения Ирана. Они проживают в северо-восточных провинциях страны, у границы с Азербайджаном. Азербайджанский национализм (особенно в городе Тебризе) давно стал головной болью иранских властей.
Еще напряженнее ситуация на юго-западе страны. В провинции Хузестан и в западной части провинции Хормозган, расположенной на берегу Персидского залива, живет до трех миллионов «ахвази», иранских арабов. В начале XX века эта территория была независимым государством. Иранские арабы и сегодня требуют независимости и не считают себя частью Ирана (к слову, хузестанцы называют свою провинцию «Арабистан»). К тому же социальная обстановка в арабских районах Ирана очень неблагоприятная. Так, в 2003 году уровень безработицы в провинции составлял 21,4%, тогда как средний уровень по стране был 12,8%. Это притом что в Хузестане сосредоточено до 80% всех запасов иранской нефти. Естественно, иранские арабы выражают свое недовольство, считая политику центрального правительства дискриминацией. Что подпитывает и традиционный арабский национализм, и традиционную взаимную неприязнь персов и арабов. Поэтому в арабских районах Ирана постоянно проходят волнения, жестоко подавляемые властями.
Наконец, на юго-востоке Ирана живут племена белуджей, которые, кроме того, проживают на сопредельных землях Афганистана и Пакистана. В Иране их 1 млн человек, в Афганистане — чуть менее миллиона, в Пакистане — почти 5 млн. Пакистанские белуджи уже ведут вооруженную борьбу против центрального правительства, требуя повысить выделяемую провинции долю доходов от добываемого в Пакистанском Белуджистане природного газа. На территории этой провинции добывается почти половина пакистанского «голубого топлива». Провинции же выделяется лишь 5% всех бюджетных ассигнований. «Центр обращается с Белуджистаном как с колонией», — заявил как-то раз депутат пакистанского парламента Имран Хан.
Если Тегеран начнет терять контроль над нацменьшинствами, теоретически возможно объединение пакистанских, афганских и иранских белуджей в Единый Белуджистан. Как и Курдистан, Белуджистан смог бы сам себя прокормить: на территории Пакистанского Белуджистана кроме газа сосредоточены месторождения золота, меди, цинка, угля и других полезных ископаемых. Если же Пакистан потеряет Белуджистан (44% территории страны), это ввергнет страну в хаос. Пакистан начнет разваливаться на части. Индия сможет присоединить спорные территории Джамму и Кашмир, а населенные пуштунами регионы (прежде всего Северо-Западная пограничная провинция) отойдут к аморфному Афганистану, то есть фактически станут независимыми. Северо-восточные пакистанские провинции мог бы взять под контроль Китай. То, что останется от Пакистана, окончательно исламизируется и превратится в аналог «государства суннитских иракцев» — рассадник экстремизма и исламизма.
Но в руках у этого рассадника, в отличие от его иракского аналога, может оказаться ракетно-ядерное оружие. Региональным державам придется вмешаться, чтобы эти боеголовки не оставались бесхозными. Наиболее вероятных вариантов развития тут два. Либо, учитывая традиционно хорошие отношения между Пекином и Исламабадом, последний добровольно сдаст китайцам свои ракеты и боеголовки — либо Индия введет войска и отберет ядерные заряды силой. Так что полная реализация сценария перекройки границ на Среднем Востоке грозит обернуться затяжной полномасштабной войной.
План Петерса
Попробуем теперь разобраться, что стоит за статьей Ральфа Петерса.
Утверждать, что это «секретный» план Вашингтона, было бы слишком смело. «Эта статья безответственна и не располагает к интеллектуальным или научным спорам. Скорее всего, эта публикация появилась в рамках психологической войны против Ирана. Но и в таком случае аргументация автора слишком топорна, чтобы воспринимать ее всерьез», — сказал «Эксперту» аналитик по Турции и Ираку из Института международной безопасности ЕС Уолтер Пош.
В самом деле, масштаб потрясений, которыми грозит миру подобный передел региона, испугает кого угодно. «Разговоры о пересмотре границ на Ближнем Востоке велись, но это сценарий “Судного дня”. Я о нем не забываю, но и не склонен переоценивать его значимость. Скажем так, вероятность, что какие-то границы на Ближнем Востоке будут пересмотрены, составляет порядка 10 процентов. Остальные 90 процентов за то, что границы останутся незыблемыми. Пересмотр границ может произойти, пожалуй, лишь в районе проживания курдов, да и это крайне маловероятно. Дело в том, что этот сценарий не отвечает ничьим интересам. Первыми, кто будет стремиться не допустить передела границ, станут американцы. Сейчас им не нужна новая головная боль. Что бы ни говорил Буш, американцы уже дали понять своему правительству: никакого удара по Ирану быть не должно», — говорит британский военный аналитик Чарльз Хейман.
Даже курды не особо верят в успех радикальной трансформации. «Эта идея мало реалистична. Чтобы так перекроить границы во всем регионе, нужна новая мировая война. Поэтому такое вряд ли случится. Хотя я был бы рад, если бы возник независимый единый Курдистан», — отметил в разговоре с «Экспертом» президент Курдского института в Вашингтоне Наджмалин Карим.
Впрочем, и однозначно отвергать сценарий раздробления государств региона не стоит. «Вполне возможно, то, что мы видим сейчас, есть не что иное, как попытка перекроить карту этого региона. Но тут важно помнить одно: на протяжении всего ХХ века дипломатия на Ближнем Востоке оказывалась ошибочной. Войны не завершаются за столом переговоров, они длятся до изнеможения по крайней мере одной из сторон. То, что придумывают себе политики и дипломаты, не так важно, как реальное развитие ситуации, — рассуждает американский военный аналитик Марк Перри. — Еще Арафат говорил мне, что ситуация вокруг иракских курдов может породить наиболее болезненное противостояние на Ближнем Востоке — после арабо-израильского. Сейчас мы наблюдаем разрастание конфликта, который может затянуться на долгие годы и пока не поддается управлению извне дипломатическими методами».
Курдский вопрос может стать новым конфликтным узлом, который переключит на себя внимание всех основных игроков. И здесь возможны самые различные сценарии. От превращения его в долгосрочный управляемый конфликт по типу палестино-израильского до цепной реакции «по Петерсу». Возможны и совсем уж экзотические варианты вроде совместной войны Турции и Ирана против поддерживаемых американцами курдов.
Очевидны по крайней мере две вещи. Во-первых, положение США в регионе стремительно осложняется. Поэтому в какой-то момент США (или Турция, или Иран) могут просто наломать дров, и события начнут развиваться стихийно. Тогда как раз может более или менее точно реализоваться прогноз Петерса, поскольку основные линии разломов в нем указаны верно.
Во-вторых, в какой-то момент в Вашингтоне могут решить, что данный сценарий наилучшим образом соответствует интересам США, поскольку позволит решить две основные задачи — развязаться с Ираком, поделив его и передав местным вождям, и нанести ущерб Ирану. Тем самым США достигнут основной своей стратегической цели последних двадцати-тридцати лет — уничтожить сильнейшее в регионе арабское государство и обеспечить надежное сдерживание Ирана.
Эскалация
Если же процесс перекройки границ на Среднем Востоке начнется, то собственно регионом он наверняка не ограничится.
Так, перекройка границ арабских государств нанесет серьезный ущерб Египту. Во-первых, при усилении влияния исламистов Каиру будет очень сложно сохранить светский характер власти. Во-вторых, расширение границ Иордании за счет бывших саудовских и, возможно, иракских территорий позволит Амману вновь, как это было в короткий промежуток времени после Второй мировой войны, оспорить у Египта право быть самым авторитетным арабским государством.
Если прогнозы скептиков сбудутся и северные провинции Ирана объединятся с сегодняшним Азербайджаном, то это целиком изменит все геополитические расклады на Кавказе и в Каспийском регионе. Великий Азербайджан, используя обретенный потенциал, сможет относительно малыми жертвами вернуть Нагорный Карабах, задавить Армению и вместе с Грузией вытеснить Россию с Кавказа. Учитывая очень хорошие отношения нынешнего Баку с Вашингтоном, усиление позиций Азербайджана сыграет на руку Соединенным Штатам и даст им возможность взять под контроль каспийские нефтегазовые месторождения, а также контролировать пути транспортировки углеводородов из Средней Азии.
Распад Пакистана значительно усилит позиции исламистов в Афганистане, что скажется на всех сопредельных территориях — приведет к радикализации мусульманского населения Индии, в китайском Синьцзян-Уйгурском автономном округе и в среднеазиатских государствах.
Геворг МИРЗАЯН, Екатерина КУДАШКИНА
Источники: Геополитика, Эксперт (декабрь 2007 года)
На днях New York Times ошеломила общественность новостями из Афганистана. Газета сообщила, что американские специалисты обнаружили в Афганистане залежи различных полезных ископаемых, оцениваемых в сумму 1 триллион долларов. Обнаружены богатые залежи меди, железа, кобальта, золота, а также таких металлов, как литий, имеющих большое значение в современной промышленности. По мнению американских специалистов, Афганистан может стать одним из важнейших центров добычи полезных ископаемых в мировом масштабе. 
Сегодня начинается государственный визит председателя КНР Ху Цзиньтао в Узбекистан. Он проведет двусторонние переговоры с президентом Исламом Каримовым и примет участие в саммите ШОС. После мероприятия китайский лидер 11 июня посетит Казахстан. «Поездка Ху Цзиньтао в Центрально-Азиатский регион имеет важное значение для развития ШОС и укрепления двусторонних отношений Пекина с Ташкентом и Астаной», – сказал на брифинге для журналистов помощник министра иностранных дел КНР Чэн Гопин.
Увеличение количества стран, вовлеченных в переговоры о проектах строительства новых трубопроводов, свидетельствует о том, что географическая удаленность перестает быть сдерживающим фактором.
В последние месяцы баланс сил на Ближнем Востоке полностью изменился. Прежде всего, изменились возможности, позиции и количество игроков.
А что, если все пойдет не так? Соединенные Штаты и их союзники долгие месяцы с огромными усилиями сколачивали коалицию для введения более жестких санкций против Ирана в целях сдерживания его ядерных устремлений.
… К северу и югу от Пянджа и Аму-Дарьи – тех рек, по которым британцы и русские в 1867 году провели границы своих зон влияния, — живут одни и те же народы – таджики, узбеки, туркмены. Проживающие на левом берегу части этих народов включили вместе с пуштунами в состав искусственного образование – протектората Афганистан. Территории на западе, то есть сегодняшние Таджикистан, Узбекистан и Туркменистан – оказались под властью царской империи, которая еще раньше установил свой контроль на расположенными на востоке и севере регионами – Казахстаном и Киргизией.
Сегодня Россия продолжает выступать за совместную работу по поиску политического решения иранской ядерной проблемы. Такой подход подразумевает наличие инструментов, позволяющих играть с интересами партнера по переговорам, предлагать опции, открывающие новые перспективы для его внутреннего развития и роста его значения в мире. Здесь важно понимать интересы Ирана в разных регионах, в частности на Каспии.
Буквально в последние несколько лет Китай превратился в жизненно необходимого экономического партнера государств Центральной Азии. Пекин стремится превзойти Москву в торговом балансе с регионом. Торговля Китая с Центральной Азией уже перевалила отметку 25 миллиардов долларов в год.