Противостоять Китаю США и Россия должны вместе. Экспансионистские устремления Пекина в Азии растут

Несмотря на то что недавняя встреча лидеров КНР и США прошла успешно, она стала лишь передышкой в нарастающих противоречиях между двумя державами. Китай подчиняет своему влиянию соседние страны, хочет установить контроль и над природными богатствами России, – утверждают американские политологи. По их мнению, Вашингтону следует объединиться с Москвой, чтобы остановить экспансию КНР в Азии.

В ходе беседы в Вашингтоне между председателем КНР Ху Цзиньтао и президентом США Бараком Обамой, состоявшейся на прошлой неделе, им удалось погасить вспышку разногласий по поводу курса китайской валюты и предотвратить торговую войну между двумя державами. Но, как утверждает влиятельный американский журнал Foreign Affairs, печатный орган Совета по международным делам, в будущем американо-китайские противоречия будут только нарастать.

По мнению авторов этого издания, влияние Китая в Восточном полушарии увеличивается, он получил доступ к ресурсам Центральной Азии, а также к главным судоходным линиям в Тихом океане. Политические амбиции КНР не менее агрессивны, чем амбиции, которые питали США сто лет назад, пишет в журнале Роберт Каплан, старший научный сотрудник Центра за новую американскую безопасность. Различие между ними состоит в том, что Америка стремилась распространить свою идеологию или систему власти, а действия Китая за границей продиктованы его потребностями в энергетических ресурсах, металлах и других видах стратегического сырья.

Баланс сил в Азии меняется не в пользу Америки. И это приведет к тому, что США, которые в настоящее время являются гегемоном в Западном полушарии, попытаются воспрепятствовать тому, чтобы Китай превратился в гегемона на большей части Восточного полушария.

Обосновывая тезис о растущих экспансионистских устремлениях Пекина, американский аналитик обратился к трудам английского географа Халфорда Макиндера, который в 1904 году предупреждал, что если китайцы распространят свою мощь за пределы границ Поднебесной, то это «породит желтую опасность для свободы во всем мире».

Каплан оговаривается, что формулировка британского ученого носит расистский характер, что было широко распространено в начале ХХ века. Однако в одном англичанин был прав: Россия, другой евро-азиатский гигант, была и до сих пор остается в основном сухопутной страной, ее широкому выходу в океан препятствуют полярные льды. А Китай, обладающий береговой линией в 9 тыс. миль с многочисленными хорошими гаванями, – это и сухопутное, и морское государство.

Географическое положение облегчает его превращение в глобальную державу. Другим преимуществом Китая стало то, что правящий режим на пути модернизации сохранил контроль над населением и в состоянии мобилизовать миллионы рабочих на создание современной инфраструктуры.

Эта динамичная держава, стабилизировав свои внешние границы, теперь утверждает влияние не только на соседних территориях, но и в государствах Африки, Латинской Америки.

Примером такой экспансии служит Центральная Азия. Вскоре будут построены два трубопровода. Один будет поставлять нефть из Каспийского моря через Казахстан, другой – газ из Туркмении. Ради получения доступа к ресурсам в регионе Китай готов идти на риск. Он, например, добывает медь неподалеку от Кабула, несмотря на бушующую в Афганистане войну. Внимание китайских компаний привлекает и Монголия – неисчерпаемая кладовая минеральных богатств.

В Юго-Восточной Азии Китай заключил соглашение о свободной торговле с государствами АСЕАН, что позволяет ему продавать им промышленные товары с высокой добавленной стоимостью, а покупать дешевую сельскохозяйственную продукцию. Пекин установил свой патронаж над Мьянмой, которой оказывает военную помощь. Там же строятся порты и газопроводы, открывающие китайским фирмам путь в Бенгальский залив.

Самый опасный регион, где могут потенциально столкнуться интересы Вашингтона и Пекина, – это Восточно-Китайское и Южно-Китайское моря. Острова в этих морях уже стали предметом споров между Китаем, Японией, Филиппинами и Вьетнамом.

Что же должны США противопоставить экспансии «срединного государства»? Суждения американского политолога весьма любопытны. Он, в частности, утверждает, что они могли бы создать стратегический альянс с Россией, чтобы уравновесить мощь Китая. Для России такой вариант приемлем. Ведь, как утверждает автор, Китай осуществляет ползучую демографическую агрессию на малонаселенном российском Дальнем Востоке и в Сибири и внедряет в этих регионах свои корпорации.

Впрочем, главная надежда не на Россию, а на американские ВМС. Им следует создать сеть баз в Микронезии. США не могут более полагаться только на Японию и Южную Корею как на своих верных союзников, им нужно заранее сформировать на Тихом океане такой военный кулак, что это вынудит Пекин искать договоренности с Вашингтоном. Ведь войны ни одна из сторон не желает. В беседе с «НГ» ведущий научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН Александр Ларин отметил, что в статье американского политолога отражен объективный факт: Китай превращается в экономического колосса; с другой стороны, налицо определенное ослабление США. Китай обретает способность соперничать с Америкой на равных. Поэтому рост противоречий между ними неизбежен.

«В будущем отношения двух держав могут развиваться по двум сценариям. Первый – это борьба и конфликт. Второй – раздел сфер влияния, своего рода кондоминиум», – считает эксперт.

«Что касается России, то соперничество повышает интерес к ней обеих сторон. Но в своем нынешнем состоянии Россия может быть только пассивным участником этого процесса», – подчеркнул Ларин. По его словам, наиболее разумный путь для Москвы – балансировать между двумя державами, сохраняя хорошие отношения с обеими.

Собеседник «НГ» предположил, что утверждения американского политолога о заселении российского Дальнего Востока китайцами – это попытка повлиять на Москву. «Но в таких рассуждениях есть и доля правды. Ведь, как говорят географы, эти края «обезлюживаются». А в современном мире места с такими природными богатствами не могут долго оставаться нетронутыми. Выход в том, чтобы Россия быстрее преодолевала свое экономическое отставание и повышала вклад в развитие Дальневосточного региона», – заключил эксперт.

Источник: Независимая

Ресурсные войны США: «Стратегия модернизации армии — 2008»

Фрагмент из книги «Полный спектр доминирования: Тоталитарная демократия в Новом мировом порядке»

Полное объяснение причин этого нового развертывания лежит в документе Пентагона «Стратегия модернизации армии — 2008». В нем указано, что цель американской военной стратегии — захватить и поддерживать господство во всей вселенной, а не только на земном шаре. Документ призывает к «эффективной при проведении кампаний экспедиционной армии, способной доминировать по всему спектру конфликта в любое время, в любой среде и против любого противника в течение длительных периодов времени». (3) И далее: «Армия должна сосредоточить свои усилия по оснащению и модернизации на двух взаимодополняющих вещах — восстановление баланса и достижение полного спектра доминирования». (4)

Ни одна армия в истории не ставила столь амбициозных целей.

Но самое важное, что «Модернизация армии» предполагает, что Соединенные Штаты, по крайней мере, в ближайшие «тридцать-сорок лет» будут участвовать в непрерывных войнах за контроль над полезными ископаемыми.

Кроме того, очевидно имея в виду Китай и Россию, стратегический план Пентагона заявляет: «Мы сталкиваемся с потенциальной [возможностью] возврата традиционных угроз безопасности, создаваемых возникающими почти равными нам силами [соперниками] по мере того, как мы в глобальном масштабе соперничаем за истощающиеся природные ресурсы и зарубежные рынки». (5)

С точки зрения экономического роста единственным на планете «почти равным нам силами» в 2008 году был Китай, который прочесывал и обыскивал землю в поисках безопасных источников нефти, металлов и другого сырья для поддержания своего стремительного роста.

С военной и энергетической точки зрения единственной потенциальной «почти равной нам силами» будет Россия. Россия играет стратегическую роль в поставках практически всех жизненно важных ресурсов, требующихся для развитой индустриальной экономики — все: от нефти и газа до металлов и сырья. Россия стала ключевым (за исключением ЮАР и южноафриканских государств) поставщиком стратегических ресурсов, не находящихся под прямым контролем Соединенных Штатов. Рост влияния России в Африке был одним из главных факторов, определявших с 1991 года вашингтонскую конфронтационную военную политику использования НАТО для окружения России.

Серьезную озабоченность в Пентагоне и в вашингтонских политических кругах вызывало то, что Россия и Китай, скорее всего, будут углублять свое экономическое и даже военное взаимодействие в рамках Шанхайской организации сотрудничества. Если это произойдет, то, по утверждению Збигнева Бжезинского, глобальное господство Соединенных Штатов будет основательно подорвано. (6)

«Стратегия модернизации армии — 2008» Пентагона является продолжением доктрины, разработанной затворником-футуристом и стратегом министерства обороны Эндрю Маршаллом. Маршалл, старший аналитик «Корпорации РЭНД», пришедший в Пентагон в 1973 году, был назначен президентом Никсоном главой специально созданного в Пентагоне стратегического Управления общих оценок. Маршалл получил уникальный и неслыханные статус в цепочке командования: он докладывал только министру обороны, минуя пентагоновские инстанции.

На протяжении многих лет Маршалл, до сих пор несмотря на свой 87-летний возраст отвечающий за долгосрочную стратегию Пентагона, создал школу учеников для осуществления своей так называемой «революции в военном деле». В числе его подопечных были Дик Чейни, Дональд Рамсфелд, Пол Вулфовиц, Ричард Перл и многие другие военные ястребы. Именно Маршалл в 2001 году убедил Рамсфелда и Чейни, что стратегические баллистические противоракеты на границе России станут воплощением давней мечты США о ядерном превосходстве: способности нанести первый ядерный удар по России и уничтожить ее способность ответить на удар. (7)

Стремление США к ядерному превосходству было реальной причиной, стоявшей за жесткой реакцией России в августе 2008 года на, казалось бы, периферийную провокацию в Южной Осетии; оно же стояло за желанием США привести Украину в НАТО.

Маршалл был архитектором катастрофической стратегии Рамсфелда в войне в Ираке, так называемое «электронное поле боя» с использованием «сетевого» солдата, подключенного к сети Интернет и оснащенного разведывательной глобальной системой позиционирования («джи-пи-эс»). Даже когда критика в адрес Рамсфелда вынудила президента снять его с поста, она не затронула Маршалла, столь велико его влияние в Пентагоне.

Американские планы «бесконечной ресурсной войны»

«Стратегия модернизации армии — 2008» раскрывает ряд глубоких значительных стратегических принципов и оперативных предположений, которые уже были приняты в качестве официальной доктрины американскими военными. В своей преамбуле, она предсказала будущее «вечных войн» после окончания «холодной» войны.

Официальный составитель документа генерал Стивен Спикс утверждал в предисловии:

«Этот документ 2008 года радикально отличается от предыдущих лет. В этом году мы сделали суть вещей совершенно ясной с кратким описанием нашей стратегии модернизации с наилучшими путями и средствами того, как мы намерены использовать инициативу оснащения армии для достижения цели государства, определяемой как: солдаты, оснащенные наилучшим из доступного оборудованием, что сделает нашу армию самой мощной военной силой в мире с полным спектром возможностей.

Америка входит в эпоху постоянных конфликтов, которые продолжат подчеркивать нашу силу. Чтобы победить в этой борьбе, нам нужна армия, которая оснащена для дальних расстояний, которая имеет для [своих] солдат все, что ей необходимо, чтобы выполнять свою миссию по всему спектру конфликта». (8)

В документе Пентагона подчеркивается:

«Мы вступили в эпоху постоянных конфликтов… безопасность окружения гораздо более неоднозначна и непредсказуема, чем то, с чем мы сталкивались в период «холодной» войны».

«Стратегия модернизации армии — 2008» описывает основные черты своей запланированной эпохи непрерывных войн, включая обычную риторику использования террористами оружия массового уничтожения. Показательно, что впервые после стратегического «Меморандума-200» Генри Киссинджера времен администрации Форда армия США среди своих официальных «миссий» заявила и контроль над ростом населения в богатых сырьем странах. (9)

«Стратегия модернизации — 2008» называет «рост населения» преобладающей угрозой для безопасности США и их союзников и призывает к войнам за контроль над сырьевыми ресурсами. Эти два положения взаимосвязаны:

«Рост населения, особенно в развивающихся странах, приводит образующийся «молодежный демографический навес» к антиправительственным и радикальным идеологиями, которые представляют потенциальную угрозу стабильности правительства.

Ресурсная конкуренция, индуцированная ростом численности населения и расширяющимися экономиками, будет потреблять все большее количество продовольствия, воды и энергии. Государства или учреждения, контролирующие эти ресурсы, будут максимально использовать их как часть своего моделирования безопасности». (10)

Оба этих официальных приоритета Пентагона (контролирование роста молодежного населения в богатых ресурсами развивающихся странах и отстранение Китая и России от доступа к продовольствию, воде и энергии в развивающихся странах) стали мотивами для создания АФРИКОМ.

Ранее американская внешняя политика не предусматривала или не могла себе вообразить, что подобное командование может понадобиться; США думали, что контролируют ресурсы Африки. Но в 2006 году, через несколько недель после саммита в Пекине, Джордж Буш подписал президентский приказ о создании АФРИКОМ.

Во времена «холодной» войны контроль США над Африкой и ее огромными минеральными богатствами опирался на убийства и тайно разжигаемые гражданские войны или на сотрудничество с бывшими жестокими колониальными державами, такими как Великобритания, Франция, Португалия и Бельгия. Вашингтон был более, чем обеспокоен, увидев, с каким уважением и достоинством принимает Китай глав африканских государств, предложив им торговые соглашения на миллиарды долларов, а не условия МВФ или американские программы жесткой экономии. (11)

Пытаясь противостоять растущему влиянию Китая в Африке, Вашингтон предпринимал шаги повсюду: от Дарфура, где китайская государственная нефтяная компания получила от правительства Судана крупную концессию на разведку и добычу нефти, до Нигерии, Чада и Южноафриканской республики.

Определив рост населения в развивающихся странах как угрозу, стратегический документ Пентагона 2008 года подчеркнул специфическое изменение парадигмы, которое должно произойти в методах войн будущего:

«Недавно армия раскрыла свою новейшую доктрину — Основной устав ВС США FM 3-0, который является основой для действий в неопределенном будущем и служит основной движущей силой перемен в наших организациях, подготовке кадров и руководителей, кадровой политике, сооружениях и материальном развитии.

FM 3-0 институционализирует то, как командующие одновременно используют наступление, оборону, стабильность или гражданскую поддержку операций. FM 3-0 признает тот факт, что операции XXI века потребуют нанимать солдат из различных народов и различных культур, а не избегать этого». (12)

В некотором смысле Пентагон официально объявил об избавлении от «вьетнамского синдрома», который предписывал не подвергать американских солдат риску на земле, ограничивая боевые действия, главным образом, ударами с воздуха, как это было в случае обеих войн в Ираке и в Афганистане.

Источник: Уильям Энгдаль

Адрес публикации: http://www.warandpeace.ru/ru/exclusive/view/45750/

Восточный призыв. Кризис внес коррективы в структуру мирового рынка энергетики

Кризис внес коррективы в структуру мирового рынка энергетики. Рост объема экспорта углеводородов в Азию перекроил энергетическую карту мира. На ней появились новые лидеры спроса на энергоресурсы и их производства.

Локомотивы спроса

По данным Международного энергетического агентства (МЭА), спрос на нефть в странах, входящих в состав Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), в 2009 году снизился с 47,6 млн баррелей в день до 45,5 млн баррелей.В ОЭСР, созданную в 1961 году, входит 29 самых развитых стран мира: Австралия, Австрия, Бельгия, Великобритания, Венгрия, Германия, Греция, Дания, Ирландия, Исландия, Испания, Италия, Канада, Люксембург, Мексика, Нидерланды, Новая Зеландия, Норвегия, Польша, Португалия, США, Турция, Финляндия, Франция, Чешская Республика, Швейцария, Швеция, Южная Корея, Япония.

В странах же, не входящих в ОЭСР, спрос на нефть за прошлый год только вырос — с 38,6 млн баррелей в день до 39,4 млн баррелей. Локомотивы спроса — Индия и Китай. В Китае потребление нефти в 2009 году выросло с 7,9 млн баррелей в день до 8,5 млн баррелей, а в 2010 году достигнет 8,8 млн баррелей в день. Спрос на нефть в Индии, по данным МЭА, будет расти медленнее. В 2010 году ее потребление составит 3,4 млн баррелей в день, что на 0,1 млрд превышает показатель 2009 года.

МЭА прогнозирует, что и в текущем году рост спроса на нефть в основном придется на страны, не входящие в ОЭСР (до 40,9 млн баррелей в день), тогда как спрос в странах ОЭСР останется на уровне прошлого года.

По мнению главного экономиста и вице-президента ВР Кристофера Руэла, основным драйвером роста потребления нефти в Китае и Индии является транспортный сектор. Он приводит статистику: в Индии только 7 человек из 1 тыс. владеют автомобилем, в Китае — 20 из 1 тыс. Поэтому потенциал роста этого сектора огромен, делает вывод экономист.

По мнению директора российского Фонда энергетического развития Сергея Пикина, «в перспективе Китай станет самым емким рынком автомобилей в мире. Китай имеет все шансы к 2030 году стать третьим в мире по потреблению нефти». А вице-президент China National Petroleum Corp. (Petrochina) Чжоу Цзипин заявил в начале декабря прошлого года, что к 2020 году потребление газа в КНР вырастет до 300 млрд кубометров в год по сравнению с 80,7 млрд кубометров в 2008 году.

Если в 2006 году Индия и Китай потребляли 19% всей энергии, то к 2030 году эта цифра вырастет до 28%, говорится в отчете управления энергетической информации (EIA) при правительстве США.

Разумеется, увеличение потребления энергоносителей в странах, не входящих в группу ОЭСР, усиливает зависимость этих регионов от экспорта нефти и газа. По некоторым данным, если сейчас Китай зависит от импорта источников энергии на 50%, то к 2020 году зависимость увеличится до 60%.

Помимо традиционных поставщиков энергоресурсов Саудовской Аравии, Анголы и Ирана в Азиатско-Тихоокеанском регионе усиливают свои позиции такие экспортеры, как Россия, Туркмения, Казахстан. Россия всерьез рассчитывает переориентировать поставки своих углеводородов на Азию. Развитие азиатского направления поставок углеводородов даже отражено в «Энергетической стратегии-2030».

Альтруизм по-русски
В 2009 году подписано соглашение о поставках в КНР российской нефти. РФ законтрактовала поставки на 300 млн тонн восточносибирских энергоресурсов в течение 20 лет. Основная артерия, по которой пойдут поставки,- нефтепровод Восточная Сибирь-Тихий океан (ВСТО), первая очередь которого была запущена в конце 2009 года. Впрочем, пока поставки российской нефти на Восток фактически осуществляются за счет бюджета РФ.С 1 января введен «льготный» тариф на транспортировку по ВСТО-1. Он составит $42-45 за тонну. Таким образом, помимо 130 млрд рублей, которых недосчитается бюджет из-за режима «налоговых каникул», введенного для ряда месторождений Восточной Сибири, он недополучит еще и значительную сумму непосредственно от транспортировки нефти в Китай. В «Транснефти» отмечают, что экспорт углеводородов в КНР может окупиться при тарифе не менее $130 за тонну.

Азиатское направление имеет большое значение и для «Газпрома». Монополист пока безуспешно ведет с Китаем переговоры о поставках российского трубопроводного газа. По словам директора Института энергетических исследований РАН Алексея Макарова, начнутся ли поставки российского газа в КНР — большой вопрос.

Пока «Газпром» не может сторговаться с Китаем о цене, поставки своего газа в КНР начала Туркмения. Экспорт по газопроводу Туркмения-Китай (мощность 40 млрд кубометров газа в год) стартовал в конце декабря 2009 года. Ашхабад также не отказался от планов реализовать проект газопровода TAPI (Туркмения-Афганистан-Пакистан-Индия) мощностью 30 млрд кубометров. Подобный проект собирается осуществить и Иран. Мощность газопровода IPI (Иран-Пакистан-Индия) составит 33 млрд кубометров газа в год. Интерес к участию в строительстве IPI не раз проявлял и «Газпром».

Казахстан также усиливает свои позиции на китайском рынке. Астана планирует увеличить мощность своего трубопровода Казахстан-Китай до 30 млрд кубометров газа к 2012 году. В связи с увеличением объема экспорта энергоресурсов в Азию в структуре правительства Казахстана даже было создано министерство нефти и газа.

Возможно, Туркмения и Казахстан станут ключевыми поставщиками энергоносителей в Индию и Китай. Но пока у них для этого мало возможностей. В Туркмении добыча углеводородов (в основном газа) развивается, и не без помощи иностранных компаний. «К тому же Туркмения уже заключила соглашения на большую часть добываемого газа, по которым он расходится в Россию и Китай. Новых объемов для продажи, например, в Европу у страны нет. Что касается Казахстана, то он также может пойти по пути Туркмении, распродав газ своим соседям»,- добавляет аналитик Nettrader.ru Богдан Зварич.

Геополитический ресурс
В ближайшем будущем изменится не только география потребления энергоресурсов — роль основных потребителей переходит от развитых стран к развивающимся, но и структура спроса на них. По прогнозам EIA, потребители будут стараться выбирать в качестве источника энергии природный газ: он менее дорогой и более экологичный, чем нефть. Основной фактор роста спроса на газ — развитие электроэнергетики в странах, не входящих в ОЭСР. А в связи с ростом спроса на газ ключевая роль в мировой энергетике перейдет к основным газодобывающим странам России, Катару и Ирану. Тегеран и Москва уже сейчас предлагают крупнейшим экспортерам газа совместно регулировать цену на энергоносители.

Возможность влиять на экспортные потоки нефти и газа из таких стран, как Иран, Туркмения и Казахстан, стала целью в геополитической игре. Например, без туркменского газа европейский проект Nabucco будет нерентабельным. Поэтому для России так важно, чтобы Ашхабад все-таки возобновил поставки газа по трубопроводу Средняя Азия-Центр, а не в европейский, хотя и пока гипотетический трубопровод. Китай, один из основных потребителей иранского газа, всячески препятствует ужесточению санкций в отношении Тегерана по линии Совбеза ООН. За персидский газ борются и европейцы, но своими методами — выбрав курс на смену власти в Исламской Республике (представители ЕС активно поддерживали соперника нынешнего президента Ирана Махмуда Ахмади-Нежада на прошедших летом прошлого года президентских выборах). Милана Челпанова

Источник — Коммерсантъ

Что американцу пустыня, китайцу — медь. Не ввязываясь в войну, которую США и их союзники ведут в Афганистане, Китай постепенно превращается в крупнейшего игрока в афганской экономике

Президент Афганистана Хамид Карзай сегодня завершает визит в Китай. В Пекине афганский лидер и председатель КНР Ху Цзиньтао подписали соглашения, реализация которых позволит Китаю стать крупнейшим инвестором в афганские недра. На фоне крупных неудач, которые терпят в Афганистане другие игроки, в наибольшем выигрыше там может оказаться именно Пекин.

Нынешний визит в Поднебесную стал для Хамида Карзая первым после его прошлогоднего переизбрания на второй срок и уже четвертым в должности президента Афганистана. «Китай играет крайне важную роль в стабильности как Афганистана, так и всего региона»,- заявил он в среду на встрече с председателем КНР Ху Цзиньтао. Принимая афганского гостя, председатель Ху пообещал всячески помогать соседу. «КНР всегда будет помогать Афганистану в мирном восстановлении и поддерживать Кабул в деле установления суверенитета, независимости и сохранения территориальной целостности»,- сказал он.

Еще несколько лет назад ситуация в Афганистане волновала Пекин прежде всего с точки зрения безопасности. В годы советской оккупации КНР активно снабжала оружием моджахедов, опасаясь чрезмерного усиления позиций СССР в регионе. После вывода советских войск Китай потерял было интерес к стране и начал снова внимательно наблюдать за ситуацией уже после прихода к власти талибов — китайское руководство опасалось, что Афганистан может превратиться в базу по подготовке исламистов из Синьцзян-Уйгурского автономного района. После начала американской операции «Несокрушимая свобода» Пекин начал волноваться уже из-за усилившегося присутствия США и НАТО вблизи своих границ, но поддерживать талибов, разумеется, не стал. Однако после прихода к власти в КНР команды нынешнего председателя Ху Цзиньтао, при котором одной из главных задач внешней политики Пекина стало обеспечение китайской экономики минеральными ресурсами, тактика Поднебесной в Афганистане поменялась — упор был сделан на экономическую экспансию. Пекин решил не направлять в страну своих солдат, а заняться бизнесом, позиционируя это как помощь мировому сообществу.

Верность Пекина избранной тактике подтвердили и результаты нынешних переговоров Ху Цзиньтао с Хамидом Карзаем, главным итогом которых стало подписание пакета документов по экономическому и технологическому сотрудничеству, снижению тарифов на экспорт афганских товаров в КНР и подготовке афганских специалистов в китайских учебных заведениях. Детали соглашений ни лидеры, ни чиновники раскрывать не стали. Впрочем, Хамид Карзай обозначил главные сферы приложения китайского капитала в своей стране: строительство железных дорог, геологоразведка и добыча полезных ископаемых, энергетика и строительство. Он пообещал обеспечить китайским компаниям максимально благоприятные условия для инвестиций и юридические гарантии защиты средств, а также гарантии физической безопасности.

Реализация достигнутых соглашений может превратить Китай в крупнейшего игрока в афганской экономике. Согласно данным китайской таможенной статистики, уровень торговли между двумя странами пока незначительный — в 2008 году ее объем составил всего $155 млн. Впрочем, это лишь официальные данные, отражающие, прежде всего, передвижение товаров через узкий Ваханский коридор в горах Памира. Между тем значительная часть китайского ширпотреба, которым завалены все афганские рынки, поступает в страну также через соседей, в особенности центральноазиатских. Объем прямой помощи Пекина Афганистану с 2002 года составил $130 млн, а в прошлом году КНР пообещала предоставить еще $75 млн в ближайшие пять лет. Наконец, многие китайские фирмы выполняют подрядные работы в рамках проектов по восстановлению афганской инфраструктуры, которые финансирует Запад.

Однако главным объектом вожделения Пекина являются огромные минеральные ресурсы соседа, в разработку которых долгие годы никто не вкладывался из-за войны. Между тем в этом отношении Афганистан может быть крайне интересен для китайских инвесторов. Например, по данным геологической службы США, в недрах страны залегают 1,6 млрд баррелей нефти и 440 млрд кубометров газа (правда, рентабельность значительной части этих ресурсов вызывает большие сомнения). Еще интереснее запасы цветных и черных металлов. Большинство потенциально рентабельных месторождений сконцентрировано в спокойных провинциях на севере страны. Так, большие запасы железной руды расположены в провинции Герат, золота — в провинциях Бадахшан, Тахар и Газни, меди — в провинции Логар.

В ноябре 2007 года китайские инвесторы уже одержали первую крупную победу в борьбе за афганские ресурсы, выиграв тендер на освоение крупнейшего неразработанного медного месторождения в мире Айнка, расположенного в провинции Логар в 30 км на юго-восток от Кабула. Компания China Metallurgical Group, обошедшая на конкурсе входящую в империю Олега Дерипаски Strikeforce Mining, американскую Phelps Dodge и канадский консорциум, пообещала инвестировать в месторождение $3,5 млрд — крупнейшую сумму за всю историю Афганистана. Правда, в ноябре прошлого года американские СМИ обвинили China Metallurgical Group в том, что компания выплатила взятку в $20 млн наличными министру горнорудной промышленности Афганистана Мухаммаду Ибрагиму Аделю, но это не привело к отзыву лицензии. Не исключено, что на решение Кабула оставить актив у китайцев повлияли и крайне выгодные для страны условия соглашения. $500 млн китайцы пустили на строительство электростанции, причем половина вырабатываемой мощности пойдет на энергоснабжение населения. С 2014 года месторождение начнет работать на полную мощность, обеспечивая работой около 10 тыс. афганцев. Правительство будет получать в виде налогов и роялти около $400 млн в год.

Успех коллег из China Metallurgical Group явно воодушевил китайские компании. По крайней мере, как рассказывали «Ъ» в конце прошлого года чиновники афганской провинции Бамиан, команды китайских геологов приезжают в большом количестве и прочесывают местные горы в поисках месторождений. «Никто не питает иллюзий, что сюда когда-либо придут крупные инвестиции из ЕС или США. Единственным серьезным инвестором в этой стране может быть именно Китай, причем объектом инвестиций будет именно сырьевой сектор,- делился с «Ъ» один из работающих в Афганистане западных дипломатов.- Вопрос лишь в том, какая часть из этих инвестиций будет пущена не в карманы карзаевских чиновников, а на развитие инфраструктуры и улучшение жизни местного населения».

Успешные действия в Афганистане Китая контрастируют с провалами других стран, вовлеченных в конфликт намного более активно. Судя по весьма сомнительным результатам недавних операций сил США и НАТО в провинции Гильменд, которые заставили Вашингтон задуматься о начале переговоров с талибами (см. «Ъ» от 17 марта), такими успехами Вашингтон похвастаться не может. Окончательный ответ на то, будет ли сопутствовать миссии НАТО в Афганистане успех, можно будет получить по результатам операции в провинции Кандагар. Однако уже сейчас многие партнеры Вашингтона начали постепенно сворачивать свое военное присутствие в стране — на этой неделе о грядущем сокращении контингента объявила Дания (в Афганистане размещены около 750 датчан). Американские же военные начнут покидать страну в 2011 году. Александр Габуев

Источник — Коммерсант

Новая геополитическая роль России.

Российская энергетическая стратегия Север-Юг-Восток-Запад

Процесс избавления от основных военных угроз со стороны Вашингтона, далеко не исчерпывается для Москвы наличием нейтрального, но стабильного украинского соседа. Россия в настоящее время значительно увеличила свои возможности использования еще одного мощного рычага, кроме имеющегося у нее ядерного оружия. Этим рычагом борьбы с непрекращающимся военным давлением Вашингтона является искусное использование экспорта крупнейших в мире запасов природного газа, топлива, пользующегося большим спросом в странах Западной Европы и даже в Великобритании, чьи газовые месторождения в Северном море истощаются.

Оценочные данные по западноевропейской промышленности говорят, что в течение ближайших двадцати лет спрос на природный газ (особенно для производства электроэнергии), который рассматривается в странах Европейского Союза, как чистое и очень эффективное топливо, возрастет на 40% от сегодняшнего уровня. Рост этого спроса будет совпадать со снижением добычи газа на месторождениях Великобритании, Нидерландах и других странах ЕС. XXII Перемещение Украины с позиций, враждебных Москве, к тому, что Янукович называет «неприсоединившимся» нейтралитетом, — начало стабилизации российско-украинской газовой геополитической ситуации и приводит к тому, что Москва вдруг получает гораздо больше экономических возможностей, с помощью которых она может нейтрализовать игру Вашингтона по военному и экономическому окружению.

Когда Ющенко и Саакашвили приняли бразды правления в своих странах и совместно с Вашингтоном начали предпринимать меры для вступления в НАТО, одним из немногих способов восстановить некое подобие экономической безопасности для России явилась возможность разыгрывать энергетическую карту. Россия обладает наибольшими в мире разведанными в запасами природного газа. Интересно, что по оценкам Министерства энергетики США, вторые по величине запасы газа находятся в Иране, стране, наряду с Россией, находящейся в самом верху целевого списка Вашингтона. xxiii

Сегодня Россия, несомненно, воплощает в жизнь увлекательную, очень сложную и многоплановую энергетическую стратегию. По сути, она использует свои энергоносители в качестве дипломатического и политического рычага для «завоевания друзей и влияния на людей (ЕС)». Преемник Путина на посту президента России, Дмитрий Медведев, хорошо подходит на роль присматривающего за газопроводной геополитикой. Прежде чем стать президентом России, он был председателем государственной компании «Газпром».

Высокие ставки в Евразийской шахматной партии

В некотором смысле, евразийское пространство сегодня напоминает геополитическую игру в трехмерные шахматы между Россией, странами Европейского союза и Вашингтоном. Ставкой в игре является вопрос жизни и смерти для России как самостоятельно функционирующего государства, что ясно понимают Медведев и Путин.

Попытки США осуществить военное окружение России включают в себя не только «Революцию Роз» и «Оранжевую Революцию» 2003 и 2004 годов, но и высшей степени провокационные действия Пентагона по размещению ракет системы ПРО американского (а не НАТО-вского) подчинения в ключевых странах бывшего Варшавского договора прямо по периметру России. В ответ на это Москва разработала замечательную и сложную трубопроводно-энергетическую стратегию, которая подрывает эффективность явно враждебного комплекса американских действий, включающих в себя окружение странами НАТО, размещение ракет и «цветные революции», в том числе, попытку дестабилизации Ирана летом 2009 года при помощи «Зеленой Революции», которую Хиллари Клинтон легкомысленно называла «Твиттерной Революцией». Все эти шаги США является попыткой изолировать Россию и ослабить ее потенциальных стратегических союзников в Евразии.

Значительное преимущество, которого достигла Россия, состоит в том, что она недавно обогнала Саудовскую Аравию, став крупнейшим в мире производителем и экспортером нефти. Благодаря этому, сегодня продающая свой газ за рубеж Москва может лучше контролировать рынок и цены на газ. В отличие от нефти, цены на которую жестко контролируют крупные нефтяные компании США (и их соратники с Wall Street, такие как Goldman Sachs, Morgn Stanley, JP Morgan Chase), Уолл-Стрит сложнее манипулировать ценами на природный газ на краткосрочной спекулятивной основе.

Поскольку газ, в отличие от нефти, сильно зависит от строительства дорогостоящих трубопроводов, танкеров и терминалов СПГ, как правило, цены фиксируются двусторонними долгосрочными соглашениями между покупателем и продавцом. Это дает Москве определенную степень защиты от таких форс-мажорных обстоятельств, как наглое манипулирование нефтяными ценами в 2008-2009 годах, когда с рекордно высокого уровня $ 147 за баррель нефть упала до менее $ 30 всего лишь за несколько месяцев. Эти манипуляции резко сократили нефтяные доходы Москвы, что совпало с исчезновением возможности перекредитования для российских банков и компаний, по причине глобального финансового кризиса.

Сейчас, когда украинским президентом стал Янукович, представляется очевидным, что путь для нормальных поставок газа в страну и дальнейшего его транзита через Украину в Западную Европу открыт. Практически половина внутренней энергетики Украины зависит от природного газа, а около 75% его приходит из России. XXIV

В данный момент, как представляется, стабильная договоренность между российским и украинским правительствами о ценах на импортируемые газ может быть достигнута. Хотя в январе 2010 года была достигнута договоренность о том, что Украина будет платить за газ по ценам, приближенным к западноевропейскому уровню, но одновременно она будет получать значительно более высокие транзитные сборы от «Газпрома» за транспортировку газа через свою страну в Западную Европу. До сих пор около 80% российского экспорта газа проходило через территорию Украины. XXV

Однако такое положение дел может драматически измениться в связи с осуществлением Россией долгосрочной трубопроводной стратегии. Стратегии, призванной сделать Россию менее уязвимой от будущих политических сдвигов, подобных украинской Оранжевой Революции 2004 года.

После украинской Оранжевой Революции 2004 года газотранспортная стратегия Москвы делает упор на строительство подводного газопровода «Северный Поток» из России напрямую в Германию, в обход Украины и Польши. Министр иностранных дел Польши Радек Сикорский (Radek Sikorski) является обученным в Вашингтоне неоконсерватором. Как и предыдущий министр обороны, он играл центральную роль в переговорах о размещении системы противоракетной обороны в Польше. Благодаря Сикорскому, Польша сегодня плотно привязана к НАТО, в том числе согласием с провокационной вашингтонской политикой по развертыванию ракет и попытками, пока безуспешно, заблокировать строительство «Северного Потока».

«Северный Поток» был особенно важен для России, когда казалось возможным, что Вашингтон сможет втянуть Украину в НАТО после Оранжевой Революции. Сегодня альтернативный газопровод по дну Балтийского моря приобретает иное значения для России.

Газопровод «Северный Поток» начинается в российском порту Выборг вблизи Санкт-Петербурга и идет по дну Балтийского моря в международных водах полностью в обход Украины и Польши в Грайфсвальд (Greifswald) на севере Германии. Когда «Северный Поток» был объявлен совместным предприятием, принадлежащим двум крупным немецким газовым компаниям E. ON и BASF и российскому «Газпрому», а бывший немецкий канцлер Герхард Шредер был назначен членом совета директоров, Сикорский, в то время министр обороны Польши, сравнил российско-немецкое газовое соглашение с пактом Молотова-Риббентропа, 1939 года, в соответствии с которым Польша была разделена между этими странами. XXVI

Логика Сикорского хромала, но его эмоциональная образность оказалась на высоте.

В конце 2009 года Финляндия и Швеция присоединились к Дании, и наконец, предоставили газопроводу право прохода через их зоны Балтийского моря. Строительство многомиллиардного проекта должно начаться в апреле этого года, а поставки газа начнутся в 2011 году. После завершения строительства второй параллельной трубы, начало прокладки которой планируется на 2011 год, «Северный Поток” выйдет на полную мощность, составляющую 55 миллиардов кубометров газа в год, что достаточно для обеспечения топливом 25 миллионов семей в Европе.

С прокладкой «Северного Потока» из России непосредственно к своим основным клиентам в Германии и со стабилизацией договоренностей о транзите через территорию Украины вероятность того, что поставки «Газпрома» в северную Европу будут сорваны, становится очень мала. «Северный Поток» позволит Москве использовать более гибкую «газовую дипломатию» и существенно уменьшить уязвимость поставок в случае нарушения договоренностей транзитной страной, как это происходило в последние годы с Украиной.

В конце 2009 года в Минске, когда “Северный Поток” окончательно избавился от политических препятствий, российский президент Дмитрий Медведев встретился с официальными лицами Белоруссии. Медведев сказал, что Россия рассматривает вопрос о надежности поставок газа через вторую часть своего мощного газопровода «Ямал-Западная Европа», проходящего через Белоруссию. Он оправдано заявил: «Я думаю, чем больше существует возможностей для транспортировки российского газа в Европу, тем лучше это для Европы и России». xxvii

Кроме того, недавно произошел еще один заметный геополитический сдвиг. Был подписан долгосрочный контракт с «Газпромом» на импорт газа по “Северному Потоку» для удовлетворения более чем 4% спроса на газ в Великобритании к 2012 году, поскольку Великобритания перестает быть экспортером газа и становится его импортером. xxviii В настоящее время, в дополнение к Великобритании и Германии, «Газпром» заключил контракты на поставку в Данию, Нидерланды, Бельгию и Францию, что делает его одним из основных новых игроков на энергетическом рынке ЕС.

Стратегия «Южного Потока»

Между тем, Вашингтон резко выступает против «Северного Потока», безуспешно пытаясь заблокировать его прокладку через «черный ход», используя Польшу и других оппозиционеров в ЕС.

Вторым основным фронтом российско-американских трубопроводных войн, можно назвать то, что США генерируют конкурирующие предложения по строительству газопроводов для обслуживания стран южной и юго-восточной Европы. Вашингтон открыто поддерживает так называемый проект газопровода «Набукко». Москва же продвигает свой проект «Южный поток», южно-европейского брата “Северного Потока”.

12 декабря 2009 года правительство Болгарии, участницы бывшего Варшавского договора, а в настоящее время члена НАТО и ЕС, объявило, что страна будет участвовать в проекте «Южный поток» несмотря на значительное давление со стороны Вашингтона.

В июне 2007 года «Газпром» и Итальянский концерн ENI подписали протокол о намерениях реализации проекта «Южный поток» в части его проектирования, финансирования, строительства и управления. ENI, крупнейшая промышленная компания Италии, созданная в 1950 году, легендарным итальянцем Энрико Маттеи (Enrico Mattei) частично принадлежит государству и принимает участие в торговле российским газом с начала 70-х.

Морской участок «Южного потока» пойдет по дну Черного моря от российского побережья до болгарского, его протяженность составит около 550 миль при максимальной глубине более двух километров и будет иметь пропускную способность 63 млрд кубометров, что превышает мощность Северного Потока.

В Болгарии «Южный поток» будет разделяться на два рукава, северный пойдет в Румынию, Венгрию, Чехию и Австрию, а южной — на юг Италии. Новый газопровод, как ожидается, начнет функционировать в 2013 году.

У «Газпрома» есть соглашение о поставке газа в Италию до 2035 года, и «Южный поток» станет основным инструментом его выполнения. Компания «South Stream AG» принадлежит 50 на 50 % Газпрому и ENI, совместное предприятие зарегистрировано в Швейцарии. На сегодняшний день у «Газпрома» подписаны транзитные соглашения с Республикой Сербской, Грецией и Венгрией. XXIX В январе 2008 года «Газпром» купил 51% акций сербской государственной нефтяной монополии NIS обеспечив тем самым свое присутствие.

Индикатором давления, которое Вашингтон оказывает на Болгарию из-за ее участия в Российском «Южном потоке» является то, что Болгария также подписало договор об участии в проекте «Набукко» в декабре 2009 года. Комментируя подобное «двойное» участие Болгарии, премьер-министр Бойко Борисов (Boyko Borisov) объяснил прессе что: «“Набукко” является приоритетом Европейского союза, в то время как прогресс по российскому “Южному потоку” идет очень быстро, и многие европейские страны присоединяются к нему почти каждый день». XXX

3 марта 2010 года года новое хорватское правительство премьер-министра Ядранки Косора (Jadranka Kosor) подписало с российским премьер-министром Владимиром Путиным в Москве соглашение, согласующее прокладку газопровода по территории Хорватии и создание 50-50 % совместного предприятия для его строительства.

Косор сказал, что соглашение «о строительстве и эксплуатации газопровода на территории Хорватии» создает правовую основу для участия Хорватии в «Южном потоке», что позволяет создать сторонам совместное предприятие 50/50. Два дня спустя оказалось, что Боснийская Сербская Республика объявила, что она также будет участвовать в проекте газопровода «Южный поток», все это стало похоже на лавинообразный рост энтузиазма по проекту «Газпрома». Сербы предлагают построить 480-километровый отрезок газопровода в северной части Боснии и связать его с «Южным потоком», в результате чего общее число стран-участниц, которые подписали контракты с «Газпромом», возросло до семи. xxxi

В дополнение к боснийским сербам партнерами «Газпрома» в настоящее время являются Болгария, Венгрия, Греция, Сербия, Хорватия и Словения. Эта линия практически полностью соответствует балканскому маршруту приснопамятной железной дороги Берлин – Багдад, которая сыграла столь решающую геополитическую роль в британских махинациях, в конечном итоге приведших к Первой мировой войне после убийства наследника австро-венгерского престола эрцгерцога Фердинанда. xxxii

Центральным вопросом строительства двух конкурирующих проектов «Южный поток» и «Набукко», является не то, кто будет покупать газ. Как уже отмечалось, спрос на природный газ в Европе, как ожидается, резко возрастет в ближайшие годы. Скорее, это вопрос о том, где будет находится источник наполнения трубы. В этом вопросе у Москвы сейчас все козыри на руках.

Кроме того, для наполнения «Южного потока» в дополнение к газу непосредственно с газовых месторождений в России необходимо сырье из Туркменистана, Азербайджана и, возможно, в некоторой степени из Ирана. В декабре 2009 года российский президент Дмитрий Медведев отправился в Туркменистан, чтобы подписать важные соглашения по энергетическому сотрудничеству.

До распада Советского Союза в 1991 году Туркменистан был союзной республикой, Туркменской Советской Социалистической Республикой. Он граничит с Афганистаном на юго-востоке, Ираном на юге и юго-западе, Узбекистаном на востоке и северо-востоке, Казахстаном на севере и северо-западе и Каспийским морем на западе. Российский «Газпром» до сих пор является основным экономическим партнером страны, которая вновь подтвердила огромные запасы газа. Туркменский газ имеет жизненно важное значение для поставок ОАО «Газпром», и их сотрудничество восходит к эпохе, когда Туркменистан был неотъемлемой частью Советского Союза и советской экономической инфраструктуры.

Когда «пожизненный президент» страны Сапармурат Ниязов, известный как «Туркменбаши» или «лидер всех туркмен», неожиданно умер в декабре 2006 года, Вашингтон начал развлекательную программу, в надежде оттолкнуть нового президента Гурбангулы Бердымухамедова подальше от России и привлечь его в орбиту США. Но и по сей день она не увенчалась успехом.

Декабрьский договор Медведева-Бердымухамедова включил в себя новые соглашения о долгосрочных поставках туркменского газа в «Газпрому», который поможет заполнить «Южный поток» непосредственно или заменить там же российский газ. Похоже, что «Набукко» остался за бортом.

«Набукко» на мели…

Активная трубопроводная дипломатия России в последние месяцы нанесла сокрушительный удар любимой вашингтонской альтернативе – «Набукко», который планируется пустить из Каспийского региона и Ближнего Востока через Турцию, Болгарию, Румынию, Венгрию, Австриею и далее на центральноевропейские и западноевропейские рынки газа. Его протяженность должна составить около 3300 км, начиная с грузино-турецкой и/или ирано-турецкой границы. Конечной точкой планируется Баумгартен в Австрии. Проект должен пройти параллельно существующему при поддержке США нефтепроводу «Баку-Тбилиси-Эрзурум», и его пропускная способность составит 20 млрд кубометров газа в год. Две трети трубопровода будет проходить по территории Турции.

После двухдневного визита в Анкару, в апреля 2009 года президент США Обама, как представляется, одержал крупную победу в пользу «Набукко», когда президент Турции Эрдоган согласился на присоединение к проекту в июле 2009 года после нескольких лет проволочек. «Набукко» является неотъемлемой частью стратегии США по тотальному контролю над энергетикой ЕС и всей Евразии. Это проект был явно задуман как совершенно независимый от России и направлен на ослабление энергетического сотрудничества между Россией и Западной Европой. Эти энергетические связи были признаны существенной причиной, по которой немецкое правительство совместно с Францией отказались отступить под нажимом Вашингтона и принять Украину и Грузию в НАТО.

Сегодня будущее «Набукко» вызывает серьезные сомнения. Проблема в том, что российский «Газпром» заключил долгосрочные газовые контракты со всеми потенциальными поставщиками газа для «Набукко», оставляя «Набукко» с носом. Таким образом,в качестве потенциальных поставщиков для «Набукко» преподносятся Азербайджан, Узбекистан, Туркменистан, Иран и Ирак .

До сих пор основным поставщиком газа для «Набукко» должен был стать Азербайджан, имеющий большие запасы нефти, которые разрабатываются англо-американским консорциумом под руководством компании BP, независимо от России. Нефтепровод “Баку-Тбилиси-Джейхан” был одной из основных причин, почему Вашингтон поддержал грузинскую «Революцию Роз» 2004 года, которая привела диктатора Михаила Саакашвили к власти.

В июле 2009 года президент России Медведев и глава «Газпрома» Алексей Миллер отправились в Баку и подписали долгосрочный контракт о закупке всего газа, добываемого на Азербайджанском морском месторождении «Шах-Дениз-2». «Набукко» должен был получать газ с того же месторождения. Президент Азербайджана Алиев, как представляется, играет в кошки-мышки с Россией, ЕС и Вашингтоном, используя их противоречия для получения наибольшей выгоды для себя. «Газпром» согласился платить за поставки по необычно высокой цене $ 350 за тысячу кубометров газа из «Шах-Дениз», что является четким политическим, а не экономическим решением российского правительства, которому принадлежит контрольный пакет акций «Газпрома». XXXIII В начале января 2010 года, правительство Азербайджана объявило о продаже части своего газа в соседний Иран, что явилось еще одним ударом по поставкам для «Набукко». xxxiv

Все потенциальные поставщики газа для поддерживаемого США трубопровода «Набукко» находятся в глубоких сомнениях, поскольку пока Москва переигрывает США

Даже если Азербайджан согласится продавать газ, и «Набукко» станет покупать его на конкурентной основе с “Газпромом», источники из этой индустрии говорят, что азербайджанского газа не хватит, чтобы заполнить трубопровод. Откуда взять остальной газ? Один возможный вариант – Ирак; вторым является Иран. Оба повлекут за собой огромные геополитические проблемы для Вашингтона, мягко говоря.

В настоящее время, даже минимальное соглашение между Турцией и Азербайджаном для поставки азербайджанского газа в «Набукко» находится под большим сомнением. Несмотря на чрезвычайно разрекламированние турецкое правительственное решение в 2009 году, наконец, присоединиться к «Набукко», переговоры между Турцией и правительством Азербайджана остаются в тупике. Несмотря на повторные вмешательства американского Посла по особым поручениям по евразийской энергетике Ричарда Морнингстара форсировать окончательную сделку сделку переговоры все еще буксуют на момент написания этой статьи. Добавляя ложку дегтя к вашингтонским мечтам о «Набукко», один из ключевых партнеров проекта, австрийская OMV в конце января сказала агентству новостей “Доу Джонс”, что трубопровод «Набукко» не будет построен, если требования останутся теми же низкими.xxxv

С точки зрения других вариантов, предлагаемых некоторыми в Вашингтоне, наполнения «Набукко» иракским газом, то такой трубопровод должен будет проходить курдские территории и Ирака и Турции, давая тем самым курдским меньшинствам потенциальный новый основной источник дохода, что не очень приветствуется Стамбулом. Иран в настоящее время не рассматривается Вашингтоном как потенциальный газовый источник не только из-за напряженных отношений по поводу иранской ядерной программы, но прежде всего из-за огромного влияния на будущее Ирака, где Иран оказывает существенное влияние на шиитское большинство там.

Узбекистан и Туркмения, хотя и имеют существенные запасы природного газа, и политически и географически еще менее вероятны как источники газа для, по существу, антироссийского проекта. Их удаленность будет означать взлет издержек и значительное удорожание поставок по сравнению с газпромовским “Южным Потоком».

Следуя канонам истинно византийской дипломатии турецкий премьер-министр Реджеп Тэйип Эрдоган пригласил и Россию и Иран присоединяться к проекту «Набукко». Согласно РИА Новости, Эрдогэн заявил: “Мы хотим, чтобы Иран присоединился к проекту, как только позволят условия, и также надеемся на участие в нем России.” Тогда же, спустя лишь несколько недель после формального подписания соглашения с США о «Набукко», во время визита Путина в Анкару в августе 2009 года Турция предоставила “Газпрому” право на использование своих территориальных вод в Черном море, где Москва хочет проложить маршрут своего трубопровода “Южный Поток” для поставок газа Восточной и Южной Европе. В обмен “Газпром” согласился построить трубопровод через Турцию от Черного моря до Средиземного. xxxvi

В начале января 2010 года турецкое правительство содействовало своим растущим связям с Россией во время двухдневного посещения Москвы премьер-министром Эрдоганом, во время которого были обсуждены энергия и Южный Кавказ. Вашингтонское “Радио-Свобода” называет это “новым стратегическим союзом“ между некогда военными конкурентами времен «холодной» войны. Примечательно, что Турция также входит в НАТО. xxxvii

Это не мимолетная причуда. Пресса в обеих странах открыто говорит о русско-турецком “стратегическом партнерстве.“ xxxviii Сегодня Турция является крупнейшим рынком России для экспорта российской нефти и газа. Также эти две страны обсуждают планы, чтобы Россия построила Турции первую атомную электростанцию, чтобы удовлетворить потребности Турции в электричестве. Двусторонняя турецко-российская торговля в прошлом году достигла $38 миллиардов, что сделало Россию первым торговым партнером Турции. Число, как ожидают, вырастет приблизительно на 300 % в следующие пять лет, создавая твердое и расширяющееся торговое про-российское лобби в Турции. Эти две страны в данный момент проводят детальные переговоры приблизительно по $30 миллиардам новых торговых соглашений, включая атомную электростанцию Турции, а также “Южный Поток”, газопровод “Голубой Поток» и нефтепровод “Самсун-Джейхан» от России до средиземноморского побережья Турции. xxxix

Указывая, сколько мин могло бы взорваться перед лицом покровителей «Набукко», особенно в Вашингтоне, турецкий парламент 4 марта 2010 года одобрил законопроект о постройке трубопровода «Набукко». Но тот же день американский Комитет по иностранным делам Палаты представителей принял необязательное решение о признании геноцида армян в время Первой мировой войны. Это голосование привело к немедленному отзыву посла Турции из Вашингтона в качестве протеста и возможно приведет к еще более близкому сотрудничеству между Москвой и Анкарой по делам, вызывающим взаимный интерес, включая “Южный Поток”.

Европейский союз только что одобрил общий экономический стимул на $3 миллиарда, который включает $273 миллиона для «Набукко». Предполагаемая окончательная стоимость последнего — $11 миллиардов, и стимул ЕС не выглядит убедительным. Кроме того, деньги заморожены до очевидного старта «Набукко», указывая, что страны ЕС едва ли столь же стремятся, как Вашингтон, поддерживать опасный «Набукко» против “Южного Потока» Москвы. ЕС сказал, нет не будет никакого устойчивого соглашения между покровителями «Набукко» и Туркменией для поставки газа в течение шести месяцев, деньги будут использованы для других проектов. xl

Комбинация нейтрализации угрозы членства Украины в НАТО, начало строительства стратегически важного «Северного Потока» в Германию и на запад и продвигаемые Россией планы строительства “Южного Потока” эффективно сделала противостратегию Вашингтона по строительству трубопровода «Набукко» бесплодной. Эти события гарантируют, что роль России как крупнейшего в Европе поставщика энергии в безопасности. В последние годы Россия стала источником почти 30 % импорта нефти ЕС и безусловно крупнейшим поставщиком природного газа. xli, Это имеет огромное стратегическое геополитическое значение, пункт, не пропущенный в Вашингтоне.

Однако, очевидно укрепив свою роль в Европе и фактически отбросив «Оранжевую Революцию» на начальные позиции, лидеры России все более и более разворачиваются на восток и к энергетическим потребностям энергии своего партнера по сотрудничеству и прежнего противника времен «холодной” войны — к Китаю.

Москва идет на восток

В конце 2009 года, точно по плану и к удивлению Вашингтона Россия открыла нефтепровод Восточная Сибирь-Тихий океан (ВСТО), четырехлетний строительный проект, стоимостью приблизительно $14 миллиардов. Трубопровод теперь позволяет России экспортировать нефть непосредственно из Восточной Сибири до Китая, а так же до Южной Кореи и Японии, важный шаг к более близкой экономической целостности, особенно между Россией и Китаем. Труба теперь бежит к Сковородино вдоль северной границы с Китаем. Отсюда в настоящее время нефть перегружается в железнодорожные цистерны и транспортируется в тихоокеанский порт Козьмино около Владивостока. Только строительство порта стоило $2 миллиарда, и он способен принимать 300 000 баррелей сырья в день с качеством нефти, сопоставимым с качеством из ближневосточных нефтяных смесей, доминирующих сейчас на рынке. “Транснефть», российская государственная трубопроводная монополия, потратила еще $12 миллиардов, чтобы проложить 2 700-километровый трубопровод ВСТО через восточносибирскую дикую местность и соединить различные месторождения нефти, разрабатываемые российскими нефтяными гигантами “Роснефть», TNK-BP и “Сургутнефтегаз».

Заключительная очередь трубопровода к порту Козьмино должна быть закончена в 2014 году и стоить дополнительные $10 миллиардов, что сделает протяженность трубопровода почти 4800 километров, расстояние, больше чем от Лос-Анджелеса до Нью-Йорка. Москва и Пекин также согласились построить трубопровод-ответвление от Сковородино до Дацина в провинции Хэйлунцзяна в северо-восточном Китае, центре его энергетической и нефтехимической промышленности и участка крупнейшего нефтяного месторождения Китая. После завершения строительства трубопровод будет нести в восточном направлении ежегодные 80-млн тонн нефти из Сибири, включая 15 млн тонн в Китай через дополнительное ответвление.

Признаком первоочередной важности российской нефти для энергодефицитной экономики Китая служит то, что Китай дал России взаймы $25 миллиардов в обмен на нефтяные поставки в следующие два десятилетия. В феврале 2009 года, когда мировые цены на нефть примерно за полгода упали до $25 за баррель от рекордно высокого уровня в $147, российский нефтяной гигант “Роснефть» и оператор трубопровода “Транснефть» стояли на грани краха. Пекин в ловком и быстром движении, чтобы застраховать будущую нефть с Восточной Сибири России, через принадлежащий государству Китайский Банк развития, предложил кредиты “Роснефти» и «Транснефти» $10 миллиардов и $15 миллиардов соответственно, чтобы ускорить постройку тихоокеанского трубопровода. Со своей стороны Россия согласилась разрабатывать далее новые месторождения, построить оветвление ВСТО к Дацину от Сковородино до китайской границы протяженностью приблизительно 43 миль и поставлять в Китай по крайней мере 300 000 баррелей пользующейся очень большим спросом десульфированной или содержащей низкое количество серы нефти в день.xlii

За российской границы, на своей территории Пекин построит внутренний трубопровод приблизительно 600 миль длиной к Дацину. Китайский кредит был выдан под 6% годовых и с условием, чтобы российская нефть продавалась Китаю по $22 за баррель. Сегодня средняя международная цена на нефть поднялась приблизительно к 80$ за баррель, означая, что Китай захватил золотой приз. Москва очевидно решила, что стратегические преимущества китайской связи перевешивают возможную потерю дохода. Она продолжает регулировать цены на остальную нефть, текущую через трубопровод ВСТО к Tихому океану на другие азиатские рынки.

Принимая во внимание, что энергетические рынки Западной Европы предлагают относительно застойную перспективу потребностей, рынки Китая и Азии быстро развиваются, Москва делает решительный шаг в восточном направлении. В конце 2009 года российское правительство выпустило всесторонний энергетический доклад под названием “Проект Энергия на 2030.” Он призывает к существенным внутренним инвестициям в Восточносибирских областях и говорит об изменении в структуре экспорта нефти в Северо-восточную Азию, наращивая долю экспорта в Азиатско-Тихоокеанский регион с 8 % в 2008 году до 25 % по следующем. xliii Это будет иметь существенные политические последствия и для России и для Азии, особенно Китая.

Китай несколько лет назад обошел Японию и стал вторым в мире основным импортером нефти после Соединенных Штатов. Проблема китайской энергетической безопасности имеет столь важное значение для Китая, что премьер-министр Вэнь Дзябао только что был назван, чтобы возглавить межведомственный Национальный энергетический совет для координации всех проблем энергетической политики Китая. xliv

Русские начинают поставлять СПГ в Азию

За несколько месяцев до завершения нефтепровода ВСТО Россия начала свои самые первые поставки сжиженного природного газа (СПГ) с ведомого “Газпромом” проекта «Сахалин-II” (совместное предприятие, которое включает японские Mitsui и Mitsubishi и англо-голландскую Shell. Для России этот проект даст неоценимый опыт на быстро расширяющемся глобальном рынке СПГ, рынке, не зависящем от неподвижных и долгосрочных трубопроводных сетей.

Китай также проводит набеги в другие страны бывшего Советского Союза, чтобы обеспечить свои потребности в энергии. В конце 2009 года была закончена первая стадия трубопровода, известного под разными именами как “Среднеазиатско-Китайский газопровод” или “Китайско-туркменский газопровод». Он перекачивает природный газ из Туркмении через Узбекистан в южный Казахстан и идет параллельно существующему трубопроводу Бухара-Ташкент- Бишкек-Алма-Ата. xlv

В пределах Китая этот газопровод соединяется с существующим Западно-восточным газопроводом, который пересекает Китай и снабжает такие далекие города как Шанхай и Гонконг. Приблизительно 13 миллиардов кубических метров, как предполагается, пройдут по трубопроводу в 2010 году, и к 2013 объем возрастет к более чем 40 миллиардам кубических метров. В итоге трубопровод сможет поставлять больше чем половину от текущего потребления природного газа в Китае.

Это первый трубопровод, который перекачивает центральноазиатский природный газ в Китай. Трубопровод из Туркмении будет связан с трубопроводом из западного Казахстана, который, как намечают, откроется в 2011 году и будет поставлять природный газ из нескольких казахстанских областей до Alashankou в китайской провинции Синьцзян. xlvi Неудивительно, что китайские власти были совершенно не рады этническим волнениям уйгуров в июле 2009 года, в провоцировании которых китайские власти обвинили находящийся в Вашингтоне Всемирный Уйгурский конгресс и его лидера Ребию Кадир, у которой, по слухам, тесные связи с неправительственной организацией американского Конгресса, специализирующейся на изменениях режима, Национальный фонд в поддержку демократии. xlvii Синьцзян становится более чем когда-либо стратегически важен для будущих китайских энергетических потоков.

Далекий от угрозы для энергетический стратегии России (вопреки мнению некоторых западных комментаторов), газопровод Туркменистан-Китай в действительности служит углублению экономических связей в пределах стран Шанхайской Организации Сотрудничества, одновременно отбирая в пользу Китая основную часть туркменского газа, который, возможно, пошел на наполнение трубопровода «Набукко», поощряемого Вашингтоном. А это только пойдет на пользу геополитическому преимуществу России, которая потеряла бы основной экономический рычаг, если бы «Набукко»преуспел.

ШОС, основанная в 2001 году в Шанхае главами государств Китая, Казахстана, Кыргызстана, России, Таджикистана и Узбекистана, стала тем, что можно назвать худшим кошмаром Макиндера — механизмом для упрочнения тесного экономического и политического сотрудничества ключевых евразийских держав независимо от Соединенных Штатов. В своей широко известной книге 1997 года “Великая шахматная доска» бывший американский Советник по национальной безопасности Збигнев Бжезинский прямо заявил: “Первостепенно важно, чтобы не появилось ни одного евразийского претендента, способного доминировать в Евразии и, таким образом, также бросить вызов Америке. Формулировка всесторонней и интегрированной евразийской геостратегии является поэтому целью этой книги”. xlviii, Он добавил предупреждение: “Впредь, Соединенным Штатам, вероятно, придется решать, как справляться с региональными коалициями, которые стремятся выдавить Америку из Евразии, таким образом угрожая статусу Америки как глобальной державы”. xlix После сентября 2001 года, события, относительно которого многие российские эксперты по разведке сомневались, что оно было работой группы сброда мусуьманских фанатиков из “Аль-Каиды”, ШОС начала обретать характер той самой угрозы, о которой предупреждал ученик Макиндера Бжезинский. В недавнем интервью The Real News Бжезинский снова оплакивал отсутствие любой последовательной евразийской стратегии, особенно в Афганистане и Пакистане, со стороны администрации Обамы.

Россия также двинулась на север к Полярному Кругу

Завершающая новая геополитическая энергетическая стратегия России, оставшееся движение — на север, в направлении Северного Полярного Круга и выше.

В августе 2007 года тогда еще российский президент Владимир Путин послал сигнал НАТО и Вашингтону, когда объявил, что две российских субмарины установили символический российский флаг в глубине более чем 4 километров на дне Северного Ледовитого океана, предъявляя права на ресурсы морского дна. Тогда в марте 2009 года Россия объявила, что она создаст военные базы вдоль северной береговой линии. Новый американский высший главнокомандующий НАТО адмирал Джеймс Ставридис выразил беспокойство, что российское присутствие в Арктике может представлять серьёзные проблемы НАТО. l

В апреле 2009 года принадлежащее государству РИА «Новости» сообщило, что российский Совет Безопасности опубликовал официальный плитический документ на своем вебсайте, «Основные принципы российской государственной политики в Арктике до 2020 и далее». Документ описал руководящие принципы российской политики в Арктике, говоря, она включает размещение там существенных военных, пограничных и прибрежных сил, «чтобы гарантировать военную безопасность России при разнообразных военных и политических обстоятельствах».li

В дополнение к заявлению прав на некоторые из самых больших в мире неиспользованные нефтяные и газовые ресурсы Россия явно стремится упредить дальнейшее американское расширение обманчиво названной противракетной обороны к Полярному Кругу. В прошлом сентябре Дмитрий Рогозин, посол России в НАТО, сказал телевизионному каналу “Вести 24”, что Северный морской путь через Арктику мог бы предоставить Соединенным Штатам эффективный театр для размещения корабельной противоракетной обороны, чтобы противостоять российскому оружию. Его замечания последовали за заявлением американского президента Барака Обамы, что США разместят такую ПРО на крейсеры как более технически продвинутый вариант. lii

По оценке американской Геологической службой американского Правительства (USGS) 2008 года, область к северу от Полярного Круга содержит невероятно большие объемы нефти и природного газа. Они оценили, что больше чем 70 % не открытых нефтяных ресурсов региона расположены в пяти областях: арктическая Аляска, Бассейн Amerasia, East Greenland Rift Basins, East Barents Basins и West Greenland-East Canada. Больше чем 70 % не открытого природного газа, предположительно, расположены в трех областях: Западно-сибирском Бассейне, East Barents Basins и на арктической Аляске. Приблизительно 84 % не открытой нефти и газа находятся на шельфе. Полные не открытые конвенциональные нефтяные и газовые месторождения Арктики, как оценивается, составляют приблизительно 90 миллиардов баррелей нефти, 1 669 триллионов кубических футов природного газа, и 44 миллиарда баррелей сжиженного природного газа. liii Основным потенциальным бенефициарием, вероятно, будет Россия, которая обладает крупнейшей территорией в регионе.

Вопреки широко распространенным убеждениям на западе, “холодная” война не закончилась крахом Советского Союза в 1991 году или падением Берлинской стены в ноябре 1989, по крайней мере, не для Вашингтона. Видя возможность расширить пределы американской военной и политической власти, Пентагон начал систематическую модернизацию своего ядерного арсенала и пошаговое расширение НАТО до порога Москвы, делая именно то, что госсекретарь в те времена Джеймс Бейкер III обещал российскому Президенту Михаилу Горбачеву не делать. liv Вашингтон лгал. Во время хаоса эры Ельцина экономика России разрушались в результате переданной под мандат МВФ шоковой терапии и систематического грабежа западными компаниями в сговоре с горсткой недавно созданных российских олигархов.

Возрождение России как фактора в мировой политике, но ослабленной в результате экономических шоков прошлых двух десятилетий, было основано на стратегии, которая очевидно родилась из принципов асимметричной войны, как экономической, так и военной. Существующая военная готовность России — вряд ли преграда для устрашающего проектирования власти Пентагона. Однако Россия все еще поддерживает единственные ядерные ударные силы на планете, которые способны представлять смертельную угрозу военной власти Пентагона. В сотрудничестве с Китаем и своими другими евразийскими партнерами по ШОС Россия явно использует свою энергию как геополитический рычаг первого порядка.

Последние события в Украине и откат там злополучной вашингтонской “Оранжевой революции» в текущем контексте всеобъемлющей энергетической политики Москвы представляются серьезным вызовом стратегам Вашингтона с их предполагаемым глобальным «Полным спектром доминирования». Фиаско США в Афганистане и непростое положение дел в оккупированном американцами Ираке сделали намного больше, чем любой русский военный вызов, чтобы подорвать глобальное влияние Соединенных Штатов в качестве единственной державы, принимающий решения в «однополярном мире».

Оригинал статьи: Ukraine and a Tectonic Shift in Heartland Power

Перевод: Арвид Хоглунд и Наталья Лаваль, специально для сайта «Война и Мир»

Источник: Уильям Энгдаль

Иран закинул трубы в Пакистан

Neftegaz: Пока Индия думает, как лучше тянуть трубопровод из Ирана, Иран, похоже, уже принял решение за нее. Тегеран подписал договор с Пакистаном о совместном строительстве трубопровода. Теперь Индии будет просто глупо тянуть трубу через Афганистан, игнорируя построенный трубопровод в Пакистане.Реализация проекта строительства газопровода между Ираном и Пакистаном позволит наладить поставки природного газа из иранского месторождения Южный Парс в пакистанские провинции Белуджистан и Синд, что поможет этой южноазиатской стране преодолеть затяжной энергетический кризис.

Подписанные соглашения затрагивают в первую очередь технические аспекты проекта, такие как диаметр труб, количество компрессорных станций на всем протяжении трассы, и так далее, пояснили в министерстве нефти и природных ресурсов Пакистана.

Индия пока что не фигурирует в числе предполагаемых участников проекта, сообщил глава министерства Навид Камар. Отметим, что индийские власти с большим скепсисом относились к идее строительства трубопровода через Пакистан по причине натянутых отношений с этой страной. От газопровода Иран-Индия Пакистан мог получить не только деньги за транзит газа, но и возможность перекрыть поставки газа Дели в случае конфликта. Правда, тянуть этот трубопровод через Афганистан — себе дороже.

Адрес пбликации: http://neftegaz.ru/news/view/93616

Британские идеи и интересы государств Кавказа («Иравунк de facto», Армения)

ИноСМИ: Великобритания уже 20 лет разворачивает стратегию получения доступа к источникам энергетического и иного универсального сырья в России, но, при значительных успехах, эта стратегия остается нереализованной. В связи с этим, Великобритания разрабатывает в этом направлении систему рычагов давления на Россию, применяя различные приемы.

В связи с возникшей проблемой ДОВСЕ в ряде исследовательских учреждений Великобритании состоялись обсуждения создавшейся ситуации. Ряд экспертов приходят к выводу, что ДОВСЕ действительно устарел, причем, не только содержательно, но и в более широком политическом смысле. Британские СМИ настроены довольно критически, но некоторые комментаторы отмечают, что со стороны Запада явилось опрометчивым не подготовиться к такому повороту в российской политике, тогда как некоторые эксперты предупреждали, что ДОВСЕ рано или поздно может стать рычагом шантажа и давления со стороны России. В целом, экспертные круги Великобритании восприняли возникшую проблему более сдержанно, чем политики и парламентарии. Вместе с тем, некоторые эксперты удовлетворены, так как их недавние разработки стали более востребованными, и они приглашаются в МИД и МО для обсуждения данных вопросов. До сих пор не понятно, какие из разработок и предложений экспертов станут более предпочтительными для правительства, и вообще будут ли они использованы для применения в конкретных политических инициативах. Но фактор нового премьер-министра и нового министра иностранных дел стал определяющим в стремлении Великобритании стать лидером в обсуждении данной проблемы в НАТО и ОБСЕ.

Посол Великобритании в НАТО передал в штаб-квартиру альянса предложение своего правительства, которое содержало следующее: государства-члены НАТО объявляют о приостановлении действия данного договора, до принятия соответствующих решений и в связи с заявлением России; НАТО вырабатывает основы для нового договора, который будет предполагать определенные ограничения и порядок использования обычных вооружений до установленных сроков; данный договор будет носить открытый для присоединения к нему характер; затем наступит период изучения состояния с обычными вооружениями в Европе и принятия квалифицированных оценок по этому вопросу, и если выяснится, что Россия или ряд государств не имеют намерений присоединяться к новому договору и серьезным образом превзошли базовые уровни обычных вооружений, которые сложились в настоящее время в рамках ДОВСЕ, то НАТО должно принять решения о политике в сфере вооружений, которые соответствуют требованиям обороны и безопасности.

Таким образом, предложение Великобритании направлено на начало гонки вооружений, когда вероятным противником будет однозначно признана Россия. Можно предположить, что данные шаги Великобритании направлены, скорее, не на реализацию данного плана, а на организацию сильного давления на Россию. Обращает внимание то, что данное предложение никак не было связанно с разработками экспертного сообщества, и, скорее всего, не было предварительно обсуждено с партнерами по НАТО. По имеющимся сведениям, не только Франция и Германия, но и США весьма настороженно отнеслись к данному предложению. Во всяком случае, данное предложение было выдвинуто официальным образом и находится в процессе рассмотрения.

Таким образом, нивелирование ДОВСЕ стало бы одновременно и рычагом давления и уступок России в части наращивания своего военного потенциала на флангах, в том числе и в регионе Южного Кавказа. Это, несомненно, ставит под угрозу позиции Грузии и Азербайджана, а также не может устраивать ни США, ни НАТО. За непротивление Запада в ликвидации ДОВСЕ, который давно не устраивает Россию, Великобритания могла бы получить все те источники нефти, газа и сырья, которые попали бы под ее контроль.

Следует отметить, что данное британское предложение, на самом деле, может носить более системный характер, чем представляется при первом приближении. Эта инициатива может связываться с пересмотром уровней вооружений для некоторых государств, связанных с проблемами обеспечения безопасности энергетических коммуникаций. Например, хорошо известно, что государства Южного Кавказа давно перешагнули лимиты по обычным вооружениям. Поэтому пересмотр лимитов может стать важным условием легитимности новой ситуации с вооружениями. Примечательно, что все государства Южного Кавказа со скрытым интересом восприняли возможную перспективу пересмотра или упразднения ДОВСЕ.

По мнению предыдущего главного редактора наиболее авторитетного издания в сфере вооружений Millitary Balance – полковника Кристофера Лэнгтона, «с самого начала принятия ДОВСЕ было понятно, что условия договора не могут удовлетворить Россию, и если Россия приобретет новые экономические возможности и политические амбиции, она будет стремиться к пересмотру договора. На саммите ОБСЕ 1999 года, где был принят пересмотренный вариант договора, стало ясно, что это не предел корректировок, и в будущем возникнут вновь проблемы с ДОВСЕ. Можно допустить, что Россия стремится использовать свои претензии по ДОВСЕ как рычаг давления, но нужно понимать, что истинные причины более фундаментальны: Россия хочет обрести новые возможности в сфере обороны. Поэтому, чем раньше удастся придти к общему соглашению при новых условиях, тем лучше для безопасности». То есть, Запад приглашает Россию к диалогу по этой проблеме.
Азербайджанские политологи обвинили Великобританию в организации ирано-азербайджанской конфронтации в Каспийском море и в целом по всему политическому спектру. Однако данные оценки очень быстро были исключены из азербайджанских СМИ.

По оценкам Международного института стратегических исследований (Лондон), Великобритания сыграла позитивную роль в нормализации отношений между Азербайджаном и Россией, прежде всего, по вопросу раздела и упорядочивания режима по Каспийскому морю. «Бритиш Петролеум» приложила немало усилий, чтобы убедить азербайджанское руководство нормализовать и одновременно деполитизировать отношения с Россией. Несомненно, Великобритания заинтересована в развитии преимущественно экономических отношений между Азербайджаном и Россией, в деполитизации ситуации в Каспийском море. Вместе с тем, это привело к дополнительной изоляции Ирана, к созданию неблагоприятных условий экономической деятельности Ирана в Каспийском море. Иранцы также не сомневаются в том, что Великобритания пытается играть роль «дирижера» в Каспийском бассейне, но вынуждены не распространять это обстоятельство в СМИ.

США и Великобритания – две державы, противостоящие 30 лет исламскому режиму в Иране, практически не пытались в борьбе с исламским режимом использовать этнические проблемы. США понимали, насколько опасны для них этнические движения в регионе Ближнего и Среднего Востока, которые создают условия несистемности и хаоса, иллюстрацией чему являлось всегда курдское национально-освободительное движение. Американские эксперты, хорошо представляющие этнические проблемы в Иране, утверждали, что эти движения не имеют достаточного потенциала, бесперспективны и политически бессмысленны. Представляет интерес то, что в последнее время американские и британские СМИ в определенной мере освещают этнические и этнорелигиозные проблемы в Иране.

При этом, если ранее более-менее подробно освещались проблемы Иранского Курдистана и тюркоязычных провинций, то теперь довольно подробно освещаются самые незначительные элементы данных проблем, касающихся десятков этнических групп в Иране. Обращает внимание то, что ведущие СМИ США и Великобритании рассматривают эти вопросы достаточно регулярно. В Турции создан ряд общественных и исследовательских организаций, направляющих свою деятельность на подрыв политического порядка в Иране. При этом, в данных организациях немало представителей этнических и религиозных групп Ирана. То есть, интересы Великобритании в Каспийском море и в отношении Ирана никак не вызывают восторга в Азербайджане. Кроме того, Великобритания никогда не делала проблемой отношения между Арменией и Ираном, напротив, поощряла усиление позиций Ирана в Южном Кавказе.

Сейчас уже никто не исключает версии, что ГУАМ, в значительной мере, разработан как британский проект. Логика и формат этого проекта настолько отражает британские интересы, прежде всего, в части оказания давления на Россию, что роль США могла здесь быть спонсорской и патронажной. ГУАМ стал составной и важной частью проекта давления на Россию и соответствовал британским намерениям на Кавказе и в  Евразии. Большие разочарования в деятельности ГУАМ также оказали влияние на попытки переосмыслить внешнюю политику Грузии. По выражению бывшего министра экономики и реформ Кахи Бендукидзе, «ГУАМ изначально содержит ощущение провала и отсутствия эффективности, давно пора разобраться, в чем неудачи этого проекта, а не пробивать его упорно, любой ценой». Михаил Саакашвили пытается выйти за рамки энергетических проектов и предложить партнерам Грузии разнообразные экономические проекты.

Отмечается, что в части ГУАМ Грузию все больше интересуют не политические, а экономические задачи. Во-первых, политика России привела к значительной коррекции потоков энергоресурсов. Во-вторых, инициативы ГУАМ, несмотря на декларативную поддержку США и Великобритании, не получили международной поддержки и понимания. В-третьих, политическая ситуация в Украине весьма неустойчивая, и смена правящей элиты, несомненно, повлияет на состояние ГУАМ и, возможно, приведет к краху этого проекта. В связи с этим, М. Саакашвили пытается заручиться поддержкой предпринимательских кругов на Украине и в Азербайджане, создать новые экономические связи, заинтересовать эти страны не только транзитной функцией Грузии, но и в других сферах экономики.

По поручению М.Саакашвили, грузинские политики и представители отдельных фракций парламента пытаются установить контакты и долговременные отношения с различными партиями, организациями и интеллектуальными кругами на Украине. Украина стала важным направлением грузинской внешней политики. Рассматриваются различные форматы отношений, например, Организация Черноморского Сотрудничества. М. Саакашвили пытается придти к договоренности с Украиной в сфере развития промышленности, в том числе, оборонной. Предлагаются небольшие, но, возможно, интересные планы кооперации между отдельными компаниями и предприятиями. М.Саакашвили стал с некоторым недоверием относиться к предложениям стран Восточной Европы, но с Украиной он связывает многие задачи экономического развития. М.Саакашвили рассматривает Украину как важного партнера в противодействии России.

Вместе с тем, если иметь в виду, что подавляющая часть энергетических проектов осуществлена в Грузии вне рамок ГУАМ, то, в целом, этот проект, несмотря на неоднократное возобновление деятельности этой региональной организации, потерпел фиаско, и никакие попытки сохранить ее путем включения в нее Польши, Румынии и других стран не способны сделать ее деятельной и эффективной. В рамках логики британской политики ГУАМ выполнил свою задачу и должен быть свернут, конечно, в обмен на договоренности с Россией по экономическим и ресурсным вопросам. Создается впечатление, что сигнал по свертыванию ГУАМ был подан из Лондона. Конечно, Россия могла бы должным образом оценить эту услугу британских политиков.

Развертывание Косовского проекта тесно связано с глобальной британской стратегией геополитического блокирования Германии и ее партнеров в Центральной и Восточной Европе, недопущением создания зоны исключительного германского влияния. Грузинское общество восприняло косовский прецедент как весьма опасный с точки зрения грузинских национальных интересов. Примечательно, что аналогичным образом воспринимается политика Запада в отношении Косово в России. В Грузии, естественно, надеются, что подходы к решению косовской проблемы не станут прецедентом для аналогичных или схожих проблем. Западное сообщество, прежде всего, американцы, преподносят Грузии свое видение распространения косовского прецедента как важное условие соблюдения ее национальных интересов.

Американцы и британцы всячески подчеркивают неприемлемость распространения данного примера на Абхазию, Южную Осетию и другие самостийные республики. Одновременно, обсуждение косовского вопроса в ООН продемонстрировало, что Россия последовательно придерживается своих позиций о недопустимости запуска глобального и опасного процесса сепаратизации. Это, как ни что другое, сводит к общей позиции Россию и Грузию. Вместе с тем, позицию США и некоторых государств Европы в отношении Косово следует воспринимать совершенно иначе, чем принято в СМИ и политической литературе. Данные принципы заключаются в том, что какие-либо принципы вообще отсутствуют. После предоставления суверенитета Косово очень скоро инициаторы данного процесса продолжат его осуществление, так как это включается в определенную доктрину США и Великобритании. Кроме того, на каждом этапе суверенизации «неподконтрольных территорий» (в соответствии с американской терминологией), данный процесс будет иметь различные цели и функции. Сейчас Косово имеет много солидарных государств, но и много противников в Европе. И на данном этапе процесс представляет собой ударный прием в отношении Европы, а вовсе не России.

Тем не менее, после предоставления независимости фактор Косово станет использоваться уже непосредственно против России. На следующем этапе Косово, а также Северный Кипр станут удобной «наживкой» для политического проектирования на Ближнем Востоке. США явно не устраивает нынешняя конфигурация границ в Евразии и на Ближнем Востоке, и проблема суверенизации имеет долговременную перспективу. Именно на путях реализации данной доктрины и окажется Грузия, которая может попасть под «колеса» одного из принципиальных геостратегических процессов. Проблема уже не в том, что Абхазия и Южная Осетия не вернутся под политический контроль Грузии. Этот вопрос даже не предрешен, а, практически, решен бесповоротно, что и фактически признано международным сообществом. Но может возникнуть новое обстоятельство – данные два государственных образования получат международное признание независимости или признание как часть России.

Зачастую стратегические доктрины становятся не только менее важными, чем политический стиль и приемы, но и производными от политического стиля. Несомненно, в отношении данных проблем разработана единая концепция действий, которая, несмотря на различия в подходах, имеет одну цель – убедить бывшие «метрополии» в необходимости принципиальных уступок и даже в признании независимости непризнанных государств. После августа 2008 года Грузии предназначено только наблюдать, как две ее бывшие провинции интегрируются в Российскую Федерацию, а также, неотвратимо, в европейские программы. Это ближайшие цели. Наиболее отдаленные задачи возникнут в Афганистане и Пакистане. Но самая большая интрига имеет место в осуществлении среднесрочных задач. В этом смысле не может быть сомнений в том, что Косово – действительно не прецедент, но не прецедент геополитического застоя. Такой фактор, как Косово, создается не для того, чтобы не работать в полной мере. О каких прецедентах идет речь – процесс пошел. Косово продемонстрировало, что кардинальные интересы Грузии находятся в онтологическом противоречии с интересами океанических держав.

Перевод: Гамлет Матевосян

Оригинал публикации: Иравунк de facto

Адрес публикации в ИноСМИ: http://www.inosmi.ru/europe/20100316/158638189.html

 

Саудовские лабиринты: «темная сторона» ближневосточной политики США

Политический журнал: В публичной сфере интерес Соединенных Штатов к Саудовской Аравии часто объясняется сырьевыми связями, сложившимися между двумя странами. Колоссальные запасы нефти, находящиеся в распоряжении Эр-Рияда, делают его одним из ведущих контрагентов Вашингтона в области поставок углеводородов, наряду с другими членами ОПЕК. Они же гарантируют и текущий уровень внимания, уделяемого Белым домом саудовской династии. Нефть заставляет американское руководство поддерживать с правящим домом ас-Саудов подчеркнуто конструктивные отношения, несмотря на его приверженность абсолютистскому правлению. Однако подобная «узкая» трактовка американо-саудовского взаимодействия едва ли способна объяснить всю полноту контактов, сложившихся между державами на протяжении последних нескольких десятков лет.

 

«Особые» отношения 

Саудовская Аравия играет стратегическую роль в системе американских внешнеполитических координат. Отношения Вашингтона с Эр-Риядом имеют полное право называться «особыми», что ставит их в один ряд с американо-британскими, американо-австралийскими, американо-японскими или американо-израильскими отношениями. Саудовское королевство прочно вошло в когорту ключевых партнеров Белого дома, связи с которым определяют прочность глобальных внешнеполитических позиций США не только в экономической, но и военно-политической плоскости. Более того, по некоторым показателям Саудовская Аравия обладает для Америки даже более преференциальным статусом, чем такие традиционные союзники, как Соединенное Королевство или Австралия. Об этом свидетельствуют слова бывшего британского посла в США Кристофера Мейера, отмечавшего, что Эр-Рияд смог выстроить прочные механизмы влияния на американское политическое руководство, а через него на американскую внешнюю политику, обладавшие куда большей эффективностью, чем те, которыми располагал Лондон.

«Особость» американо-саудовских отношений не в последнюю очередь связана с политико-пространственным положением королевства. Занимая большую часть Аравийского полуострова, оно оказывает воздействие на политический климат Ближнего и Среднего Востока, Магриба, а также Африканского рога. Эр-Рияд занимает «командные высоты» среди стран исламского мира как в духовном, так и в идеологическом отношении. На саудовской территории расположены два главных священных мусульманских города – Мекка и Медина. Данное обстоятельство дает местному политическому руководству возможности для непрямого влияния на мотивации руководителей других исламских государств, в том числе и по вопросам их активности на международной арене. Наконец, нельзя сбрасывать со счетов и пресловутый «нефтяной» фактор, делающий Саудовскую Аравию одним из ведущих глобальных экономических лидеров (подтверждением чему является ее членство в «Большой двадцатке»). Эти обстоятельства предопределили внимание к королевству со стороны Соединенных Штатов, способствуя вхождению Эр-Рияда в число ближайших партнеров Белого дома.

Для американского истеблишмента Саудовская Аравия – ключевой региональный стабилизатор на пространстве Большого Ближнего Востока. Королевство выступает важным участником ближневосточного мирного урегулирования, содействуя продвижению выгодного США решения арабо-израильского конфликта. Эр-Рияд играет роль «мягкого» ограничителя региональных амбиций Ирана и Египта, сдерживая их активность в суннитских странах, воздействует на политическую обстановку в Пакистане, входит в число субъектов, ответственных за постконфликтную стабилизацию в Ираке и налаживание неофициальных контактов с афганским движением «Талибан». Показательно, что во всех случаях королевство ас-Саудов вовлечено в вопросы, имеющие стратегическое значение для Белого дома, что лишь усиливает его статус «особого» партнера Соединенных Штатов.

Ас-Сауды и администрация Обамы: игра по старым правилам

Взаимодействие между США и Саудовской Аравией носит системный характер. На него не оказывает ощутимого влияния регулярная смена американских администраций, часто исповедующих принципиально разные взгляды на внешнюю политику страны. Кабинет Барака Обамы в этом случае не исключение. Уже после официального начала срока своей легислатуры в январе 2009 года демократическая администрация (в лице государственного секретаря Хиллари Клинтон) дала понять, что не откажется от «особых» контактов с Эр-Риядом. Более того, в условиях очередного обострения ситуации между Израилем и палестинцами, а также на фоне начала вывода войск США из Ирака они позиционировались как центральные для всей политики Белого дома на Ближнем Востоке. Демонстрацией тесных и дружественных связей между странами стал визит Обамы в Саудовскую Аравию 3 июня, в ходе которого он провел переговоры с королем Абдаллой ибн Абдель Азизом.

Об уровне стабильности американо-саудовских связей говорит сохранение их структурно-функциональной специфики. Для отношений между Вашингтоном и Эр-Риядом традиционно характерны подчеркнутая непубличность, высокий уровень персонификации политического диалога, а также ограниченность числа субъектов, вовлеченных в процесс поддержания дипломатических контактов между странами. Все элементы формулы находят подтверждение во внешнеполитической практике кабинета Обамы уже в первый год его работы. Посещение американским лидером королевства было включено в план его июньского зарубежного турне в самый последний момент (26 мая). Поездка прошла в условиях ограниченного информационного освещения, оказавшись в тени визита Обамы в Египет и его каирской речи, обращенной к исламскому миру. В стратегической стадии планирования визита участвовали лишь три человека из «ближнего круга» президента – начальник аппарата Совета национальной безопасности (СНБ) Марк Липперт, заместитель помощника президента и директор СНБ по стратегическим коммуникациям Денис Макдоноу, а также помощник президента по вопросам внутренней безопасности Джон Бреннан, одно время возглавлявший резидентуру ЦРУ в Эр-Рияде. А на самих переговорах, прошедших неподалеку от саудовской столицы, помимо глав государств участвовало по два представителя каждой стороны. Таким образом, Белый дом обозначил ставку на установление персональных контактов между президентом и королем Абдаллой, которые своими личными политическими решениями должны определять направленность двустороннего взаимодействия.

Первый двусторонний контакт между ас-Саудами и Обамой прошел в режиме «ограниченного доступа», полностью соответствующего правилам, сложившимся в отношениях между Вашингтоном и Эр-Риядом. Демократический кабинет подтвердил, что не намерен менять модель «особого» диалога с королевством, во всяком случае по его форме. При этом сами переговоры зафиксировали, что двусторонние американо-саудовские контакты продолжают развиваться на «темной», неафишируемой стороне ближневосточной политики Соединенных Штатов. Подобная формула активности подразумевает помимо всего прочего превалирование неформальных консультаций с участием ограниченного пула лиц от американской администрации. За них отвечают преимущественно представители аппарата СНБ и Белого дома, а также сотрудники спецслужб, то есть персоны, деятельность которых не подлежит публичной огласке. Для таких ведомств, как Государственный департамент, они оставляют лишь техническую реализацию ранее согласованных и запущенных инициатив. Наглядным подтверждением этому является то, что с января по октябрь 2009 года официальный сегмент прямых двусторонних политических контактов между странами сводился к визиту Обамы в королевство, а также переговорам Клинтон с саудовским министром иностранных дел принцем Саудом аль-Фейсалом, которые прошли в Вашингтоне 31 июля. И это притом, что на протяжении всего обозначенного периода обе страны выступали в качестве ведущих посредников в урегулировании ближневосточного конфликта и активно участвовали в стабилизации ситуации в Пакистане и Афганистане.

Трудности диалога

Однако если по форме связи между Вашингтоном и Эр-Риядом сохранили свои традиционные черты, то по ряду содержательных моментов администрация Обамы предприняла усилия для их качественной трансформации. Белый дом продемонстрировал стремление более активно использовать Саудовскую Аравию в своей глобальной игре. Так, по тематике ближневосточного урегулирования королевству была отведена роль ключевого звена так называемого «Арабского центра» (в который входят также Иордания и Египет) – пула стран, выступающего главным противовесом расширению влияния Ирана в Палестине и одним из спонсоров администрации Махмуда Аббаса в Рамалле. При этом Белый дом продемонстрировал стремление добиться от Эр-Рияда уступок Израилю, в случае если Тель-Авив прекратит строительство поселений в Иерусалиме и на Западном берегу реки Иордан. Одновременно демократический кабинет попытался задействовать королевство и в системном сдерживании Тегерана на всем пространстве Большого Ближнего Востока.

Такая политика практически по всем составляющим не соответствовала интересам Эр-Рияда. В курсе Вашингтона превалировали завышенные ожидания относительно готовности Саудовской Аравии следовать новой американской внешнеполитической стратегии, учитывающей внутриполитические соображения Демократической партии, а не реальное положение дел на Ближнем Востоке. Это обстоятельство вызвало ощутимые трудности в диалоге между саудитами и руководством США. В частности, в ходе переговоров 3 июня Обама так и не смог достичь согласия Эр-Рияда на уступки израильской стороне со стороны «Арабского центра» в ответ на возможное свертывание программы строительства поселений. Не получил Белый дом и четкого ответа на вопрос об участии королевства в сценарии конфронтационного сдерживания иранской ядерной программы. По сути, переговоры с королем Абдаллой стали первым случаем во внешнеполитической практике действующего американского президента, когда он не смог добиться прогресса в двустороннем диалоге, используя силу своего личного убеждения. А именно на это делало ставку его окружение, формируя стратегию долгосрочной активности на саудовском треке.

Трудности в американо-саудовских отношениях свидетельствуют в пользу того, что администрация Обамы питала иллюзии относительно уровня вовлеченности Эр-Рияда в свои правила игры. «Особые» отношения между странами, в отличие от их британского аналога, не означают, что королевство готово поддерживать любую инициативу Белого дома, особенно такую, которая угрожает региональной и глобальной стабильности. Напротив, по многим вопросам ас-Сауды стремятся сохранить следование своим интересам, ориентируясь на поддержание стабильного диалога с собственными соседями. Красноречивым свидетельством такой позиции стало официальное заявление посольства Саудовской Аравии в США от 6 июля, в котором официально опровергалась информация о том, что королевство согласовало условия предоставления израильским ВВС своего воздушного пространства для атаки на ядерные объекты Ирана.

Текущее состояние контактов между Вашингтоном и Эр-Риядом говорит о том, что кабинет Обамы не смог до конца понять природу «лабиринтов» саудовской политики. Американская повестка дня не учитывала стремления королевства балансировать в довольно непростых условиях внешней среды, сложившихся на Среднем и Ближнем Востоке. В итоге в двусторонних отношениях если и не произошло серьезного сбоя, то сам процесс их поступательного развития затормозился. Стремление Белого дома переформатировать курс Эр-Рияда на «осторожное лидерство» в выгодном для себя ключе вызвало защитную реакцию королевства. Саудовская Аравия ограничила свое участие в ближневосточном урегулировании и поспешила отмежеваться от планов Вашингтона и Тель-Авива по силовому решению иранского вопроса. Следствия издержек такой политики США лежат на поверхности – добиться качественных сдвигов в арабо-израильском урегулировании не удалось, а диалог между Вашингтоном и Тегераном остался на уровне начала 2009 года.

Аравийские горизонты

В среднесрочной перспективе Соединенным Штатам предстоит пойти на корректировку своей линии поведения в диалоге с Саудовской Аравией. Ставка при этом будет сделана на оптимизацию содержательной стороны двусторонних контактов с целью их приведения к традиционному знаменателю, существующему в отношениях между странами. Необходимость реализации подобного сценария продиктована самим фактом «особого» взаимодействия, существующего по линии Вашингтон–Эр-Рияд, а также интересами Белого дома на Ближнем Востоке. Если администрация Обамы хочет сохранить конструктивный диалог с королевством и одновременно добиться прогресса в решении конфликта между арабами и израильтянами, ей придется пойти на смещение акцентов в диалоге с ас-Саудами. В частности, весьма вероятно, что демократический кабинет откажется от одностороннего «продавливания» своей повестки дня по Израилю и Ирану и вернется к поддержке умеренной региональной игры королевства.

В пользу трансформации императивов саудовской политики США свидетельствуют кадровые перестановки, состоявшиеся в американской администрации. Так, 25 июня СНБ распространил информацию о переводе Денниса Росса с поста специального советника государственного секретаря по Персидскому заливу и Юго-Восточной Азии на должность специального помощника президента и старшего директора СНБ по Центральному региону. В новой должности он будет отвечать за американскую политику на Ближнем Востоке, в регионе Персидского залива, Афганистане, Пакистане и Южной Азии. Назначение Росса стало не только первым кадровым изменением в структуре действующего демократического кабинета с момента начала срока его легислатуры, но и шагом, направленным на усиление ближневосточного пула игроков, входящих в «ближний круг» президента. Тем самым Белый дом дал понять, что рассчитывает на оптимизацию своего диалога с Эр-Риядом. Росс – специалист по ближневосточной проблематике, однако, учитывая тот факт, что процесс арабо-израильского урегулирования курируется Джорджем Митчеллом, занимающим пост специального посланника, следует полагать, что свои усилия он сосредоточит на развитии контактов с Саудовской Аравией и решении иранской проблемы.

Назначение Росса преследует своей целью преодоление текущих издержек, сложившихся во взаимодействии между Вашингтоном и Эр-Риядом, за счет прагматизации двусторонних контактов. Старший директор СНБ с большей долей вероятности сосредоточит свои усилия на вовлечении Саудовской Аравии в реализацию американской политики на пространстве Большого Ближнего Востока. Однако такая линия активности в отличие от практики первой половины 2009 г. будет построена на более очевидных компенсационных активах, выдвигаемых американской стороной. Главный из них может сводиться к поддержке расширения регионального влияния Эр-Рияда.

Свою роль в определении новых горизонтов в американской аравийской политике способен сыграть и посол США в королевстве. Несмотря на то, что «особые» отношения между странами традиционно строились вокруг активности саудовского посла в Вашингтоне, а не наоборот, необходимость оптимизации двустороннего диалога требует от демократического кабинета использования всех имеющихся в его распоряжении структурных возможностей. В силу этого персональная ответственность Джеймса Смита (представляет американские интересы в Эр-Рияде с 16 сентября 2009 г.) за поддержание оперативных контактов с ас-Саудами может серьезно возрасти.

Основным ограничителем на пути преодоления трудностей в американо-саудовском «особом» взаимодействии остается нежелание Эр-Рияда проявлять активность в решении региональных проблем. Так, Саудовская Аравия до середины 2006 г. избегала прямой вовлеченности в иракский конфликт. До 2009 г. Эр-Рияд не предпринимал реальных попыток и в деле урегулирования конфликта между «Хамас» и «Фатх». Сохранение такой линии активности ас-Саудов способно ограничить потенциальные усилия кабинета Обамы.

Многоуровневая игра с несколькими переменными

Сложность взаимодействия между Соединенными Штатами и Саудовской Аравией открывает возможности для расширения связей с Эр-Риядом других мировых держав. Свою роль в этом процессе играет и стремление самих Саудитов избегать чрезмерной зависимости от США. Королевская семья пытается уравновешивать ее более широкой системой связей на международной арене. В результате внешняя политика королевства постоянно поддерживается в режиме многосторонней игры с несколькими переменными. Помимо Америки в ней находится место и другим субъектам, представляющим как Запад, так и Восток. Причем наиболее весомые шансы для того, чтобы добиться максимальной капитализации от такой игры уже в среднесрочной перспективе, имеют Россия и Великобритания.

Москва, несмотря на серию непрямых столкновений с Эр-Риядом в Афганистане и на Северном Кавказе, все чаще рассматривается саудовским руководством как перспективный партнер в политической, экономической и оборонной плоскостях. Для аравийского королевства РФ – один из преференциальных субъектов, способных не только уравновесить диалог с Америкой, но и качественно усилить диверсификацию внешней политики страны. В пользу этого свидетельствуют переговоры о приобретении королевством (90% оружейного рынка которого занято европейскими и американскими поставщиками) российских систем вооружения на сумму в 2 млрд долларов (должны завершиться до конца 2009 г.). О степени «совпадения интересов» двух стран говорит и то, что обе они (вместе с КНР, Францией и Японией), по сведениям британских СМИ, входят в число субъектов, намеревающихся отказаться от долларов в торговле нефтью. Наконец, нельзя оставить без внимания и появление информации о попытке некоторых представителей династии ас-Саудов (в частности, принца Бандара ибн Султана, занимающего пост генерального секретаря Совета национальной безопасности королевства) летом 2009 г. добиться при поддержке спецслужб переориентации внешней и экономической политики Эр-Рияда на Москву (по другой версии данная группа пыталась сместить с трона короля Абдаллу, чтобы возвести на него кронпринца Султана ибн Абдель Азиза – отца Бандара). Данные факты говорят о том, что на Аравийском полуострове все более явно воспринимают РФ как своего потенциального партнера.

На этом фоне партнерские связи между Саудовской Аравией и Великобританией имеют более содержательный бэкграунд. Лондон играл важную роль для внешней и внутренней политики Эр-Рияда с момента становления третьего Саудовского государства в 1920-х годах. Свой преференциальный статус он сохранил и поныне. Великобритания входит в число ведущих контрагентов королевства в политической, военно-технической и торгово-экономической плоскости. Ее компании играют важную роль на оборонном и нефтяном рынке страны. При этом в отличие от США связи Соединенного Королевства с ас-Саудами определяются не столько активностью саудовского посла в Лондоне, сколько британского в Эр-Рияде. Эндрю Грин, Дерек Пламби, Шерард Купер-Коулз, последовательно занимавшие этот пост с 1996-го по 2006 г., равно как и их нынешний преемник Уильям Пэти (работающий в саудовской столице уже третий год), – субъекты, внесшие весомый вклад в определение вектора развития современных британо-саудовских отношений.

Непоследовательный диалог между Эр-Риядом и Вашингтоном, отягченный непродуктивностью усилий «Арабского центра» в процессе ближневосточного мирного урегулирования – шанс для усиления позиций Великобритании. Причем в отличие от других игроков Лондону не нужно изобретать что-то принципиально новое. Достаточно сделать ставку на последовательное наращивание уже сложившихся предметных треков взаимодействия с Эр-Риядом (в том числе и в сфере военно-технического сотрудничества – ВТС), дополнив их поддержанием активного политического диалога с ведущими группировками внутри династии ас-Саудов. В этом случае у британцев появится еще один шанс продемонстрировать эффективность формулы «ударить сильнее своих возможностей», сформулированной главой Форин оффис в консервативных кабинетах Маргарет Тэтчер и Джона Мэйджора Дугласом Хардом.

Содействовать этому способна и запутанность ситуации с наследниками 85-летнего Абдаллы. Официально кронпринцем является Султан, сводный брат Абдаллы по отцу, занимающий посты первого заместителя премьер-министра (пост главы правительства занимает сам король) и министра обороны. Он придерживается проамериканских позиций и является формальным лидером «американской группы» в королевском доме. Однако Султану уже 83 года, плюс он сильно болеет и подолгу отсутствует в королевстве. Далеко не случайно, что в этих условиях Абдалла был вынужден назначить в марте 2009 г. на пост второго заместителя премьер-министра принца Найефа ибн Абдель Азиза, являющегося также министром внутренних дел. Найефу 76 лет, и он консолидирует вокруг себя консервативную часть саудовских элит, сдержанно относясь к диалогу с США. Среди его сторонников – заместитель министра обороны, сын Султана принц Халид ибн Султан, фактически исполняющий ныне обязанности главы оборонного ведомства, и собственный сын, принц Мухаммед ибн Найеф, помощник министра внутренних дел.

Весьма вероятно, что после непродолжительного правления Султана (если такое вообще будет иметь место) именно Найеф придет к власти (об этом говорит его назначение вторым замом премьера). В этой ситуации у Лондона появятся приоритетные возможности для последовательного расширения связей с Эр-Риядом. Традиционная рациональность британской внешней политики (особенно в том случае, если проводить ее будут не лейбористы, а консерваторы во главе с Давидом Кэмероном, имеющие неплохие шансы для того, чтобы выиграть парламентские выборы в 2010 г.) в состоянии создать условия для стабильного партнерства между Соединенным Королевством и саудовскими консерваторами. Способствовать этому будет и скептическое отношение Вашингтона к пулу Найефа. Американские политические и экспертные элиты негативно настроены к взглядам саудовского министра внутренних дел, считая, что позитивных сдвигов его вероятное правление для развития «особых» отношений не принесет. Подтверждением подобной позиции являются слова бывшего посла США в Саудовской Аравии Роберта Джордана (занимал этот пост в 2001 – 2003 гг.). Еще в 2003 г. он заявил, что наиболее приемлемым для Вашингтона был сценарий, в результате которого трон перешел бы к нынешнему министру иностранных дел страны принцу Сауду аль-Фейсалу (один из лидеров проамериканского блока, наряду с принцем Мукраном ибн Абдель Азизом, возглавляющим службу общей разведки королевства), минуя и Султана, и Найефа. Такая ситуация создает для Великобритании дополнительный «коридор возможностей» в диалоге с «группой консерваторов» внутри правящего дома ас-Саудов в случае ее прихода к власти.

Возможности России для использования структурного соперничества внутри саудовских элит намного скромней. Москва не располагает пулом системных партнеров среди принцев, а пытается поддерживать тактическое взаимодействие с некоторыми из них, ориентируясь на смену политической конъюнктуры внутри королевства. Так, интерес к развитию контактов с РФ в последнее время демонстрирует ряд влиятельных представителей «американской группы». Речь идет о наследном принце Султане и его сыне принце Бандаре, который с 1983-го по 2005 г. работал послом Саудовской Аравии в США и являлся одним из ведущих архитекторов современных американо-саудовских «особых» отношений. Показательно, что теперь Бандар фигурирует в качестве вероятного участника заговора против Абдаллы с целью смены вектора саудовской внешней политики. Связано изменение мотиваций «американцев» со стремлением ограничить существующую зависимость Эр-Рияда от Вашингтона и добиться выстраивания более диверсифицированного курса активности королевства на мировой арене. Весьма вероятно, что Россия в понимании этой группы выступает в качестве субъекта, способного обеспечить многовекторность внешнеполитического курса Саудовской Аравии на основе конструктивного двустороннего взаимодействия в оборонной и энергетической сфере.

 

Максим МИНАЕВ — кандидат политических наук, ведущий эксперт Центра политической конъюнктуры

Адрес публикации: http://www.politjournal.ru/index?action=Articles&dirid=40&tek=8677&issue=228

Геополитические аспекты проекта Nabucco

Иравунк де Факто (Ереван): Проект NABUCCO остается в поле внимания мирового сообщества, так, как этого проекта, во многом, зависит перспектива европейской энергетической безопасности и места и роли тех или иных поставщиков энергоресурсов на Ближнем Востоке.    

Проект предполагает транспортировку около 31,0 млрд. куб. метров природного газа, что вдрое меньше возможных поставок газопроводом «Южный поток», через Черное море и «Северный поток» через акваторию Балтийского моря, которые инициируют Россия и ее европейские партнеры, прежде всего, Германия. Сооружение этих двух «обходных» газопроводов приведет к заметным изменениям в конфигурации всей европейской энергетики, так, как обеспечат в среднесрочной перспективе до 20 – 22% потребления газа в Европейском Союзе, нивелируют значение маршрутов, которые контролируют партнеры США и Великобритании в формировании европейского энергетического баланса, то есть страны Восточной Европы. «Южный поток» и «Северный поток», которые вполне обеспечены ресурсами, приведут к усилению альянса Франции, Германии и России, которые, после двух десятилетий сомнений, притирок и прикидок, буквально ринулись формировать тройственные партнерские отношения. Несмотря на кризисное экономическое положение в Европе и России, данный тройственный альянс выдвигает достаточно глобальные проекты, в том числе в решении фундаментальных проблем в развитии машиностроения, поставок вооружений, сотрудничества в сфере высоких технологий и развития инвестиционных намерений. При этом, все больше сближаются их позиции в части региональной политики, что, в особенности, раздражают США и Великобританию. Региональная политика становится тестом в решении многих вопросов, в том числе, в отношении Восточной Европы, Ирана и Ближнего Востока, но что более важно для них это вопросов расширения зоны членства НАТО. Формирование данного тройственного альянса переживало несколько этапов, когда Франция и Германия пытались выторговать у России большие выгоды и уступки, привести ее в определенную схему и рамки определенных действий, полностью отвечающих интересам Европейского Союза. Это продемонстрировало, что подобная политика не обеспечена политическими ресурсами, и Россия сама пытается играть в эту игру, выясняя реальные возможности своих ведущих партнеров. В настоящее время, Россия, несомненно, идет на уступки, в том числе и по региональной политике, но и франко-германский тандем понимает, что есть разумные границы их требований и условий, и пытаются подойти к принципиальным знаменателям в решении имеющихся вопросов и проблем. В данных условиях, стало понятно, США не предпринимают жестких и грубых мер по предотвращению создания этого тройственного альянса, быть может, надеясь на возможность «привязать» Россию на планы в Афганистане и в Центральной Азии, в целом, с помощью европейцев, которые сами весьма заинтересованы в формировании прочных отношений с Россией по поводу планов НАТО в Афганистане. Что касается Великобритании, то она оказалась, даже, в определенной изоляции в нынешней европейской политике и, практически, не имеет серьезных возможностей оказывать влияния на Францию и Германию в их политике в отношении России. Несмотря на то, что Франция, Германия и Великобритания, якобы, выступают единым прочным фронтом по проблеме иранской ядерной программе, и континентальные европейские государства, в лице Франции, ближе, как никогда к решению по принятию санкций Совета безопасности ООН по санкциям в отношении Ирана, позиция России никак не привносит разлада в развертывание тройственного альянса. Иранская тема не может помешать формированию этих отношений, которые носят не только тройственный, но и двойственный характер, имея в виду отношения Фрнгция – Россия и Германия – Россия, которые носят самостоятельный характер, и пока, являются основополагающими в формировании данного альянса, в целом. Нужно отметить, что Россия настолько увлечена идеей и планами сближения с Европейским Союзом, прежде всего, с ведущими европейскими государствами, что, видимо, готова пойти на некоторые, более, чем принципиальные уступки в региональной политике. Речь идет о Южной Осетии, по вопросу о которой Россия могла бы пойти на уступки, но не Грузии, а Франции и Германии, которые нуждаются в демонстрации своих реальных международных позиций, и в особенности в европейской политике. Имеются некоторые «сигналы» в отношении того, что оставляя нынешнее положение Абхазии не «прикосновенным», возможны определенные предложения по Южной Осетии, в точки зрения ее возможных новых договорных отношений с Грузией. Россия имеет определенные обязательства перед европейцами и вынуждена идти на уступки, в которых, видимо главным вопросом, станет не политическое и юридическое положение Южной Осетии, но пребывание российских войск в этой республике.

    В данных политических реалиях, когда ни США, ни Великобритания не могут противопоставить этой тенденции ничего вразумительного, а США и не испытывает такого желания, во всяком случае в период правления Б.Обамы, вопрос о диверсификации поставок природного газа в Европу становится основополагающим в рассмотрении будущего Европы, в способности англо-саксонского блока и далее контролировать Европу, оказывать решающее влияние на НАТО, на финансово-экономическую систему Европейского Союза, на региональную политику ЕвроСоюза. Вопрос стоит даже не в диверсификации газовых поставок, а напротив, в обеспечении монополии в этой сфере, когда бы американские и британские компании контролировали бы важнейшие и решающие артерии в системе газоснабжении. В отличие от нефтяного бизнеса, газо-транспортная система Европы не подвержена зависимости и принятия решений со стороны англо-саксонских государств, что продолжает оставаться значительной проблемой для европейского направления политики Великобритании и США. NABUCCO рассматривается, как «последний шанс» для данной политики, так, как с завершением формирования этого направления газового потока глобального характера, завершатся версии формирования новых или альтернативных направлений, так, как, при этом будут задействованы все крупнейшие источники газа, все газовые бассейны, которые смогли обеспечить это энергокоммуникационное направление на многие десятилетия. Вместе с тем, помимо европейского направления политики США и Великобритании, в данном случае, решаются следующие задачи.

    NABUCCO это последний шанс в приобщении к западному направлению ресурсов газа в Туркменистане, что может считаться «легитимным» и приемлемым только посредством сооружения транскаспийского газопровода, присоединив его к уже существующим газопроводам в Южном Кавказе и продление маршрута по территории Турции. Имеется в виду газопровод Баку – Тбилиси – Эрзурум, который сам по себе не в состоянии обеспечить транспортировку предполагаемого в проекте NABUCCO объемов газа. Так или иначе, в данном направлении должен быть продолжен новый газопровод, либо должна быть наращена мощность имеющегося газопровода. Для США пока недопустима транспортировка туркменского газа через территорию Ирана, тогда, как без иранских ресурсов газа остается сомнительным – как же все же попадут эти ресурсы на европейский рынок. Видимо, имеется в виду максимальная оттяжка транспортировки иранского газа в Европу. Это вполне соотвествует интересам России, которая ставит задачу либо транспортировать иранский газ в Европу посредством своей газо-транспортной системы, либо, таким же образом, затормозить транспортировку иранского газа в Европу на 10 – 15 лет, и тем самым дождаться образование новой энергетической и политической ситуации в Европе. По крайней мере, Россия хотела оттянуть транспортировку иранского газа в Европу до полного завершения сооружения проектов «Северного потока» и «Южного потока», так, как после этого возникнет реальная возможность транспортировки иранского газа через газо-транспортную систему России. Россия, также, как и США и Великобритания прекрасно понимают, что Иран не в восторге от предполагаемого преимущественного транспорта своего газа в Европу по территории Турции. Для Иран было бы в качестве идеального варианта – диверсифицировать эти поставки, то есть, через территорию России, Южного Кавказа и Черного моря, через территорию Турции, а также, морским путем транспортируя сжиженный газ. Но подлинная диверсификация возможна только в случае, если иранский газ будет транспортироваться в направлениях Китая и Индии, куда он собирается в стратегической перспективе экспортировать не менее половины экспортируемого газа.

    Возникает проблема Азербайджана, который пытается участвовать в серьезные политические и энергокоммуникационные игры, в которых он до сих пор участвовал не в качестве субъекта, а объекта, играя роль «керосиновой бочки» и «газовой колонки». На протяжении предыдущих лет, Азербайджан, практически, делегировал своим партнерам на Западе своим права и возможности, как важного поставщика нефти и газа. Он сумел убедиться, при этом, что Западные партнеры не захотели и не собирались отстоять его права на международной арене, когда, даже по карабахской проблеме, Азербайджан оказался в весьма ущербном положении. В настоящее время, Азербайджан пытается наверстать упущенное, утвердить свое место в данной игре, пытается более-менее убедительно продемонстрировать свою готовность направить свои газовые ресурсы в северном направлении. Насколько это может быть функционально связано с решением карабахской проблемы, и тем боле, в его явную пользу, весьма сомнительно. События осени 2008 года, то есть, попытки России выйти в авангард разрешения карабахской проблемы, в обмен на азербайджанский газ и подписанное некое Майндорфское соглашение между Россией, Арменией и Азербайджаном, продемонстрировало Западу, что данные попытки относятся к многосерийному имитационному сценарию, и говорить о возможности осуществит такую сделку невозможно. Тем не менее, необходимы способы и приемы в дистанцировании Азербайджана от России, и это задача, которая пока не имеет рекомендаций. Скорее всего, Азербайджану будут продемонстрировано то, что Запад обойдется без его газа, но при этом, он утратит определенные, хотя и относительные гарантии безопасности, которые якобы предоставляет ему Запад. Наряду с этим, сам Азербайджан может неожиданно выяснить, в отсутствии подлинной заинтересованности США в сооружении газопровода NABUCCO, если, он становится не про-американко-британским, а про-европейским газопроводом. Зачем же американцы должны способствовать усилению анти-американского вектора в европейской геоэкономике.

    Вместе с тем, имеется более серьезная проблема, связанная с Турцией. Не только европейцы, но и американцы, а возможно, прежде всего, американцы все больше рассматривают Турцию, как крайне не надежного, не стабильного партнера, который не желателен в столь важных энергокоммуникационных проектах. Турция одновременно зарекомендовала себя, как не очень надежного партнера в сотрудничестве в газовой сфере, как с Россией, так и с Ираном. Внутренняя финансово-экономическая и внутриполитическая ситуация в Турции, и в особенности в восточных ее регионах, крайне не стабильна. Угрозы и риски в восточных регионах Турции усиливаются, и возможно возникновение иных рисков, связанных с деятельностью уже не курдских повстанцев, а радикальных оппозиционеров в стране, в целом. В реальном контексте, Турция теперь столкнулась и с проблемами поставок газа из Азербайджана, что связано с противоречиями между этими двумя государствами, отношения между которыми казались идеальными. Американцы и британцы оказались в несколько новой ситуации, хотя и их политические проектировщики и аналитики рисков и угроз привыкли к такого рода проблемам. Турция не может быть надежным транзитером, но Турция остается единственным реальным транзитером. Аналитики наиболее заинтересованной стороны в данном проекте – «Бритиш Петролеум» предложили свое видение выстраивания маршрутов NABUCCO, как системы маршрутов, что, по их мнению, должно снизить зависимость потребителя и операционной компании от капризов и условий, который может выдвинуть Турция на стадии сооружения и в ходе эксплуатации. Имеется в виду, что данный газопровод покинет территорию Турции, то есть выйдет на Балканы, ему предстоит претерпеть расщепление на несколько маршрутов, в направлениях Греции и Италии, Болгарии, Венгрии и Центральной Европы, Австрии и Германии. Данная диверсификация маршрутов, в какой-то мере, но только в какой-то мере, позволит снизить монопольное положение Турции и снизить риски от ее поведения и амбиций. Сами данные аналитики признают, что это весьма сомнительная комбинация, но иного не дано, NABUCCO может иметь только маршрут на пути с Ближнего Востока и Центральной Азии в Европу, то есть, через территорию Турции. Но, приняв во внимание различные риски, и столь высокий уровень неопределенности, проект NABUCCO не может рассматриваться, как достаточно обеспеченный, как политическими, так и финансовыми ресурсами. До сих пор, ключевые европейские партнеры в части энергетической политики, то есть, Германия, Италия, Австрия и другие страны, так и не высказали своего определенного мнения и даже не обозначили в должной мере свои намерения. Конечно, ведущим заинтересованным потребителям газа в континентальной Европе хотели бы помимо российских источников иметь доступ к альтернативным источникам газа, но существуют ли вполне надежные и реализуемые маршруты, с учетом мнения и позиции Турции и Ирана, а также, настроений и намерений Туркменистана. Заинтересованность Ирана в NABUCCO заключается в том, что он являлся бы главным и определяющим поставщиком газа, когда ни Азербайджан, ни Ирак не могли бы стать альтернативой иранским месторождениям газа. Иран заявляет, что в нынешней региональной политической ситуации, без его участия не может быть реализован проект NABUCCO. В действительности, данный проект не столь уж глобален, и весьма ограничен, если иметь в виду проектные объемы транпортировки газа, и объемы альтернативных потоков, связанных с участием России. Главной проблемой осуществления проекта остаются позиция и политические амбиции Турции, а также, отношения Турции с рядом государств региона. Данный проект, его условия факторы реализации и имеющиеся ограничители продемонстрировали проблематичность сочетания Турцией двух основных направлений ее политики – традиционно западного и «нового» восточного.

    Вместе с тем, политические события в Украине, приход к власти партии «Регионов», во многом могут скорректировать планы России по «Южному потоку», так, как транзит газа по территории Украины может стать более надежным и предсказуемым. Это, некоторым образом может повлиять на судьбу NABUCCO, и игровая ситуация станет более сложной.

Игорь Мурадян

Адрес публикации: http://geopolitica.ru/Articles/903/

Черное море — море США: экспертный анализ

REGNUM: «Охватывая своим вниманием Крым и восток Украины, Вашингтон стремится выбить почву из-под ног Москвы, чтобы окончательно развязать себе руки на Черном море». Об этом пишет украинская газета «Час пик».

Издание, в частности, цитирует статью канадского журналиста Рика Розоффа «Черное море — мост для Пентагона к трем континентам и Ближнему Востоку», опубликованную Центром по изучению глобализации. «Автор подробно останавливается на скрытых мотивах политики Белого дома в Черноморском регионе. США подписали Хартию о стратегическом партнерстве с Украиной и Грузией. Эти государства играют центральную роль в поддержке проникновения Вашингтона в бассейн Черного моря и всего постсоветского пространства», — констатирует Розофф, и не скрывает, что главная мечта американцев — выдавить из Крыма Черноморский флот РФ, как единственное препятствие на пути Белого Дома к полному превосходству на море.

Украина и Грузия — аванпосты Вашингтона в регионе Черного моря, — пишет канадский эксперт. — Оно связано через Керченский пролив с морем Азовским, почти полностью окруженным территорией России. Керченский пролив с выходом в Азовское море является хранилищем огромных, но пока неизведанных запасов углеводородного сырья. Геологи утверждают, что запасы на дне Азовского моря, вероятней всего, это часть большой жилы с залежами нефти и газа, которая тянется через Черное море и юг Украины и России до самого Каспия». С приходом американцев в Грузию после «революции роз» в 2003 году, Вашингтон превратил эту страну, которая служит восточной границей Черного моря, в военную базу. В Грузии обосновались «зеленые береты» и морская пехота США, которые обучают грузинских солдат тактике ведения боя на своей территории, а также за ее пределами», — продолжает Розофф. И совершенно справедливо замечает, что «дружба» между Киевом и Тбилиси разыгрывалась по сценарию, написанному в США. Американцам было крайне важно стратегически замкнуть украинское побережье на черноморское побережье Грузии. Опираясь на проамериканские режимы в этих странах, Белому Дому удалось значительно укрепить свое стратегическое положение. Предварительно грузинская армия подавила стремления аджарцев к независимости или, хотя бы, широкой автономии. До этого Аджария тяготилась своим пребыванием в составе Грузии. Столица Аджарии — морской порт Батуми был взят грузинами под контроль. Эта операция, осуществленная задолго до нападения Саакашвили на Южную Осетию, была очередным звеном в многоступенчатой стратегии Вашингтона по навязыванию своего влияния в регионе. В условиях, когда два черноморских государства (Украина и Грузия) были лояльно настроены к США, а Турция, Болгария и Румыния — члены НАТО, американский флот беспрепятственно курсировал в некогда недоступных водах.

Без внимания Запада не остается Крым, где полным ходом идет радикализация националистических настроений среди крымских татар. Первыми представителями мусульманского радикализма были члены движения «Адалет», принимавшие участие в чеченском конфликте в 1994‑1996 годах на стороне террористов. Об «Адалет» сейчас почти ничего не слышно, но в Крыму появляются другие идеологи ислама экстремального толка. Например, количество сторонников запрещенной во многих странах мира организации «Хизб-ут-Тахрир» в Крыму насчитывается до 7000 человек. Не мудрено, что американские политики уделяют крымской проблематике значительное место. Вице-президент т.н. Кризисной группы Алан Дэлэтроз — один из тех, чьи подчиненные заняты сбором всей доступной и труднодоступной информации о ситуации в Крыму. Располагая немалым штатом аналитиков и солидной базой данных, Группа по своему усмотрению может предотвратить конфликт или, наоборот, разжечь его или направить в нужное русло. Среди доноров группы значатся не только всем известные Фонд Карнеги или Фонд Ч. С. Мотта, но и Фонд Виктора Пинчука, зятя бывшего украинского президента Леонида Кучмы.

Засветились в Крыму и представители Международного общества по защите репрессированных народов. На деле помощь репрессированным народам со стороны этой организации оборачивается взвинчиванием реваншистских настроений в обществе и откровенной травлей одного народа другим. В данном случае роль затравленного хотят отвести русскоязычным жителям Крыма. По странному стечению обстоятельств Международное общество по защите репрессированных народов скромненько молчит, потупив глаза, когда речь заходит о репрессиях со стороны стран западной демократии (например, репрессии в Восточной Польше против украинского населения). Охватывая своим вниманием Крым и Восток Украины, Вашингтон стремится выбить почву из-под ног Москвы, чтобы окончательно развязать себе руки на Черном море, реально превратив его в сферу своих, уже сугубо экономических интересов. В связи с этим, ожидать добровольного ухода янки из Черноморского региона уже не приходится. Канадский автор констатирует, что в Болгарии и Румынии уже размещены американские военные базы. «Через их территорию доставляются грузы для американского экспедиционного корпуса в Афганистане и Ираке. Отсюда стратегически выгодно атаковать Иран и, если прикажет Вашингтон, осуществить вторжение в Косово (где в Метохии еще тлеет искра сербского сопротивления исламизации края) или Боснию и Герцеговину (где Запад ищет пути прекратить существование Республики Сербской)».

«Экспансия НАТО в Черном море учитывает эти четыре вектора внешнеполитической деятельности Вашингтона. По словам экспертов, на которых ссылается Розофф в своей статье, «Черное море — важный геостратегический элемент политики НАТО, связанной с действиями западной коалиции в Афганистане, операцией в Дарфуре (Судан) и Ираке, а также с операциями по поддержанию мира в Косово. Определенные интересы Североатлантического Альянса на Черном море связаны с регионами Южного Кавказа и субрегионами Юго-восточной Европы, что следует рассматривать сквозь призму интересов геоэкономических (с учетом энергетических резервов Каспия). Комментарии излишни», — резюмирует украинская газета.

Постоянный адрес новости: www.regnum.ru/news/1256846.html