Метка:Афганистан

Индия предлагает РФ участие в проекте трансафганского газопровода

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

Индия предлагает РФ участие в проекте трансафганского газопровода Energyland: Индийская газовая корпорация ГАИЛ предлагает «Газпрому» принять участие в проекте строительства газопровода Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия («Трансафганский газопровод»).

Индийская сторона не исключает возможное привлечение России также как одной из стран-поставщиков, наряду с Азербайджаном, Казахстаном и Узбекистаном.
Прокладка газопровода Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия (ТАПИ) опирается на поддержку Азиатского банка развития (АБР). Протяженность газопровода может составить почти 1700 км, передает ИТАР-ТАСС..
Одним из основных направлений возможного сотрудничества «Газпрома» и Индийской газовой корпорации ГАИЛ может также стать совместная проработка проекта поставок иранского газа в Индию (по проекту ИПИ).
«Газпром», в частности, мог бы взять на себя роль технического консультанта, а впоследствии и оператора по осуществлению этого проекта. «Газпром» также выражает заинтересованность в участии в проекте строительства газопровода Мьянма-Бангладеш-Индия в качестве консультанта.
Напомним, что завтра, 4 декабря, нсостоится официальный визит в Индию президента РФ Дмитрия Медведева.

НОВАЯ ЕВРОАТЛАНТИЧЕСКАЯ РЕАЛЬНОСТЬ. Как мы победили во второй холодной войне и что из этого следует

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

Григорий Тинский

РАЗОЧАРОВАНИЕ «ЧЕРНОЙ ПАНТЕРЫ»

RPMonitor: 26 ноября 2008 года государственный секретарь США Кондолиза Райс сделала историческое заявление, которое можно без преувеличения считать жирной точкой во второй холодной войне между Россией и США. Первую – Советский Союз, как известно, проиграл, надорвав свой экономический потенциал в безжалостной гонке вооружений. Вторая, начавшаяся с мюнхенской речи В. Путина 10 февраля 2007 года, длилась всего 21 месяц и закончилась нашей убедительной победой.

Планы Вашингтона изменились внезапно: «Мы не будем нажимать на наших союзников для того, чтобы предоставить Украине и Грузии перспективу членства в НАТО», – именно так, лаконично и четко, Конди подписала безоговорочную капитуляцию, завершившую холодную войну №2. Отчаявшись повлиять на ключевых членов НАТО – Германию и Францию, возглавляющих «фракцию», в которую, по разным оценкам, входят до десяти стран – членов союза, активно возражающих против предоставления ПДЧ двум бывшим советским республикам, госсекретарь была вынуждена расписаться в собственном бессилии.

Кондолиза Райс не из тех, кто легко сдается. Сделанному ею заявлению предшествовал беспрецедентный прессинг несговорчивых союзников. По сведениям, полученным журналистами The New York Times от своих информаторов в окружении Райс, понедельник и вторник (24 и 25 ноября) прошли в интенсивных переговорах госсекретаря США с ее немецким и французским коллегами. Это был «последний и решительный бой» американской силовой дипломатии. Дело в том, что Конди прессинговала своих европейских коллег не по вопросу предоставления Грузии и Украине ПДЧ. Ставка в этой жесткой игре была значительно выше. Европейцам предлагалось «шунтировать» этот длительный процесс и на декабрьской сессии НАТО принять решение о приеме обоих претендентов прямо в члены союза без «кандидатского стажа».

Это был бы прощальный «подарок» новой администрации США, да и России тоже, на весьма недобрую, но наверняка долгую, память от неоконсервативной администрации Джорджа Буша. Вашингтонская «черная пантера» планировала таким образом увековечить свой неоценимый вклад в создание раковой опухоли в центре Европы, метастазы от которой должны были погубить робкие ростки геополитической революции ХХI века, начавшейся 8 августа 2008 года в Южной Осетии и поставившей под вопрос мировую гегемонию США, впервые в новейшей истории получивших вооруженный отпор и не сумевших найти достойного ответа. Этой теме был посвящен мой цикл статей под общим названием «Первая геополитическая революция ХХI века» http://www.win.ru/civil/790.phtml

Что же помешало американскому асфальтовому катку, по явному недоразумению числившемуся по дипломатическому ведомству, «раскатать» французов с немцами? Помех, собственно, оказалось две:

1. Жесткая, принципиальная позиция десяти стран «старой» Европы, реалистично оценивающих современную политическую сцену, понимающих безальтернативность сотрудничества с Россией в экономической сфере и не желающих создавать новые линии фронта между Востоком и Западом на европейском континенте. Здесь, конечно, следует упомянуть, что такая позиция «староевропейцев» была в значительной степени сформирована в результате эффективных усилий российской дипломатии и удачных действий тандема Путин–Медведев.

2. Внутренние американские проблемы, связанные с передачей власти от администрации Буша к новой администрации Обамы. Большинство американских экспертов сходятся во мнении, что заявление Кондолизы Райс об отказе от приема Грузии и Украины в НАТО состоялось под давлением, так называемой Transition Team, в задачу которой входит, в том числе, и принятие мер по ограничению активности уходящей администрации для наделения максимальной свободой действий новую команду Обамы, которой хотелось бы многие эпизоды начать с чистого листа. Республиканская пресса даже обвиняла Обаму в том, что, будучи кандидатом в президенты, он пытался затормозить процесс подписания договора с Ираком о сроках и условиях вывода войск США, чтобы самому иметь возможность определить основные параметры этого важного для будущего внешнеполитического курса новой администрации соглашения.

БАРАК ОБАМА ВЫБИРАЕТ СТАБИЛИЗАЦИЮ

Отдельной строкой следует выделить в этом контексте информационное противостояние России и западных СМИ в освещении «кавказской войны». Вчистую проигранная Россией на первоначальном этапе «война интерпретаций», заставила нас мобилизоваться и донести до западного сообщества подлинную роль Грузии и США в развязывании вооруженного конфликта в Южной Осетии. Последней же каплей, переполнившей чашу недоверия к излишне экспансивному «отцу грузинской демократии», стала бездарная провокация с участием двух ставших одиозными политиков – польского президента Леха Качиньского и Михаила Саакашвили, с риском для собственных жизней «проверивших бдительность постов» на грузинско-осетинской границе. Реакция на это политическое кабаре даже в Польше не оставила пану Качиньскому никаких надежд на переизбрание на второй срок и окончательно уничтожила его политическое будущее (см. «Утка в кавказских горах» http://www.win.ru/europe/1007.phtml)

Свою лепту в окончание второй холодной войны внес и украинский президент, очередной раз безрассудно противопоставивший личные амбиции государственным интересам, что привело к политическому и экономическому коллапсу Украины.

Таким образом, новая администрация США была поставлена перед выбором между поддержкой неадекватных сторонников, способных втянуть Америку и НАТО в вооруженный конфликт с непредсказуемыми последствиями, и стабилизацией отношений на линии евроатлантическое сообщество – Россия.

Барак Обама выбрал стабилизацию, и это внушает надежду на возможность конструктивного диалога с его администрацией в будущем.

Предоставим слово экспертам, представляющим две староевропейские страны, возглавившие сопротивление планам расширения НАТО.

Эксперт фонда Бертельсмана (Германия) Корнелиус Охманн (Cornelius Ochmann):

«США меняют свою позицию под влиянием кризиса и пониманием ослабления своего международного статуса. Россия нужна Америке для “ремонта” мировой финансовой системы, разрешения Афганского кризиса и борьбы с иранскими ядерными амбициями. На подходе очередная проблема – Северная Корея. Мы теперь даже не знаем, кто правит этой страной, а русские имеют там серьезное влияние.

Обама не “продает” Грузию и Украину. После войны на Кавказе и в разгар политического хаоса над Днепром перспектива вхождения этих стран в НАТО – более чем туманна. Необходимо дождаться смены там лидеров. Уверен, что после недавнего визита Леха Качиньского в Грузию уже никто не заблуждается относительно политической вменяемости Михаила Саакашвили.

Европе нужна стабильность в Тбилиси и Киеве, современные демократические политические системы и самодостаточные экономики в этих странах. Здесь членство в НАТО вряд ли поможет. Скорее, им подойдет программа Восточного партнерства ЕС. Американцы тоже это поняли».

Французский политолог Доминик Муази (Dominique Moisi):

«Отказ Вашингтона от идеи предоставления ПДЧ Киеву и Тбилиси продиктован реализмом. Я лично с 1994 года поддерживал прием стран Центральной и Восточной Европы в НАТО. В случае Грузии и Украины у меня такой уверенности нет.

Во-первых, сам евроатлантический союз находится в кризисе.

Во-вторых, ни Украина, ни Грузия не готовы к вступлению в НАТО, что они сами убедительно продемонстрировали в ходе августовских событий на Кавказе. Михаил Саакашвили благополучно попал во все капканы, расставленные на него Москвой, в результате чего Грузия опоздает в своем развитии на годы. Что же касается Украины, евроинтеграция для нее, несомненно, будет лучшим решением, чем вступление в НАТО».

А вот реакция грузинской стороны. Горячий поборник президента Саакашвили, директор Грузинского фонда стратегических международных исследований Александр Рондели откровенно занервничал:

«Не могу понять, как России удалось так запугать западные страны, что они решились пожертвовать Украиной и Грузией, чтобы не дразнить Кремль. Россияисамапогрязлавглубокомкризисе.

Если Запад действительно решит отказать Украине и Грузии в предоставлении им плана ПДЧ, это лишний раз покажет, что он руководствуется не ценностями, о которых так громко и патетично заявляет, а прозаическими, приземленными интересами. Такая позиция Запада будет разочарованием не только для Грузии, но и для всех государств, возникших на территории бывшего СССР. Это будет поражение Запада, а не Грузии».

Украинский коллега господина Рондели – Андрий Шкиль, депутат Верховной Рады от Блока Юлии Тимошенко, тоже демонстрирует крайнее раздражение:

«Если на декабрьском саммите НАТО мы услышим, что можем войти в эту организацию, но когда это случится, неизвестно, будет ясно, что это победа России. Это было бы ужасно, поскольку прозападные силы в Украине нуждаются в поддержке больше, чем когда-либо. Сейчас 36% украинцев поддерживают вступление страны в НАТО, но если бы Запад ясно высказался в поддержку этого курса, гарантирую, общественная поддержка подскочила бы до 50%. Без этого поддержка прозападного курса упадет еще ниже, и мы сможем забыть о членстве Украины в НАТО».

Американский политический аналитик Уэсс Митчелл (Wess Mitchell):

«Отказ Вашингтона от идеи принятия в НАТО Грузии и Украины – это просто признание политической реальности. При активном противодействии наших крупнейших европейских союзников это было бы невозможно. Заявление Кондолизы Райс – это посыл из трех сигналов одновременно, притом частично от имени Барака Обамы:

— во-первых, для Франции и Германии: мы не будем воевать с вами из-за Украины и Грузии;

— во-вторых, для «новых европейцев», особенно, для Польши: не вините Обаму в том, что он «бросает» Украину и Грузию. Это решение администрации Буша;

— в-третьих, геостратегический сигнал в сторону России: мы смягчаем риторику в вопросе расширения НАТО и, наверняка, в вопросе ПРО в Европе, но в ответ ожидаем того же от вас. Мы рассчитываем на сотрудничество с вами в важнейших международных проблемах, например, в отношении Ирана.

В версии-минимум Обама нуждается в спокойной России. Заявление Дмитрия Медведева о ракетах в Калининграде вынуждает новую администрацию направить свою энергию на Россию и Центральную Европу, хотя должен бы был сконцентрироваться на Ираке, Афганистане и Иране. В версии-максимум Обама мог бы получить от России важную для него поддержку, особенно в иранском вопросе.

В любом случае, Обама не может в свои первые сто дней сказать: забудем о членстве Украины и Грузии в НАТО и об установке системы ПРО в Чехии и Польше. Это было бы политическим самоубийством молодого президента. Он не может также открыто торговаться с Россией (забудем об Украине в обмен за ваш нажим на Иран). Это противоречит американской традиции, особенно президентов-демократов».

СКОУКРОФТ ИЛИ БЖЕЗИНСКИЙ?

Отказ Вашингтона от приема двух постсоветских республик – это сигнал, что в нарождающейся администрации Барака Обамы побеждают реалисты или, как их иначе называют, неолибералы. Независимо от фамилии нового госсекретаря США, которая, скорее всего, будет «Клинтон», в экспертном сообществе, близком к новому американскому лидеру, идет борьба между двумя разными, в том числе и в философском смысле, подходами к международной политике и всей системе международной безопасности. Первое, близкое к неоконсервативному пониманию мессианской роли Америки, основанному на расширении сферы демократии и прав человека в американской интерпретации, крыло возглавляет хорошо нам известный Збигнев Бжезинский, который, правда, значительно смягчил свою позицию по отношению к России. Второе – Брент Скоукрофт, бывший внешнеполитическим советником Джеральда Форда и помощником по национальной безопасности Джорджа Буша-старшего, который видит международную политику как поле игры сверхдержав, имеющих свои сферы влияния. По мнению последнего, правильная игра на этом поле может принести миру равновесие и безопасность.

Костью раздора между двумя уважаемыми экспертами является как раз Украина, которую Бжезинский наделяет особой значимостью для европейской безопасности. В 1991 году Бжезинский был энтузиастом независимости Украины, а Скоукрофт советовал Бушу-старшему уговорить украинцев остаться в составе СССР. В 2008 году Бжезинский видит принятие Украины в НАТО как способ «указать Москве дорогу на Запад», Скоукрофт же считает, что это – только провоцирование русских.

Последние известия из Вашингтона склоняют нас к мысли, что влияние Скоукрофта на формирование новой администрации возрастает. Сохраняющий свой пост в администрации Обамы Роберт Гейтс был заместителем Скоукрофта в администрации президента Буша-старшего, тесно связан с ним и бывший госсекретарь США Колин Пауэлл, активно поддержавший Обаму на заключительном этапе предвыборной борьбы. По данным The Wall Street Journal президент-элект в течение недели несколько раз звонил мистеру Скоукрофту (наверняка, не для того, чтобы справиться о здоровье 83-летнего отставного генерала ВВС). Совпадают позиции Обамы и Скоукрофта и в оценке иракской войны, о которой последний писал в своей колонке в The Wall Street Journal, что она ставит под угрозу судьбу войны с терроризмом, объявленной Бушем, и может привести к катастрофическим последствиям для США.

Хиллари Клинтон и вовсе недавно публично хвалила новую книгу Анатоля Ливена, известного левого аналитика, согласного с тезисом Дмитрия Медведева о том, что территория бывшего СССР – это зона влияния России.

По мнению американских экспертов, Вашингтон сегодня напоминает котел, в который разные повара бросают свои любимые специи. Вкус сваренного ими супа мы узнаем уже скоро. Умеренный оптимизм внушает тот факт, что пока никто из поваров вроде бы не замечен в подбрасывании какой-нибудь отравы. В любом случае, новая вашингтонская похлебка должна быть лучше, чем несъедобное меню уходящей администрации.

В заключение хотелось бы напомнить, что жирная точка, поставленная во второй холодной войне может превратиться в многоточие, если мы повторим ошибки американцев после окончания первой холодной войны и начнем громко праздновать победу, не щадя самолюбия побежденных и при любой возможности используя временное преимущество над поверженным противником. В этом случае все может начаться сначала, и кто победит в третьей холодной войне – неизвестно.

НОВЫЙ СРЕДНИЙ ВОСТОК – РУССКАЯ МЕГАЗАДАЧА. Целевая интеграция Афганистана, Средней Азии и Сибири как требование времени

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

Юрий Крупнов

ОБЩИЙ ЗАМЫСЕЛ НОВОГО СРЕДНЕГО ВОСТОКА (НСВ)

RPMonitor: Важнейшей геополитической и дипломатической задачей России в ближайшие двадцать лет становится превращение территории Средней Азии и Среднего Востока – от Казахстана до северной Индии и Персидского залива – в принципиально новый макрорегион.

Создание этого макрорегиона, отличающегося стабильностью и промышленным подъемом, должно идти на основе проведения ускоренной индустриализации, на базе системного сотрудничества России, Индии, Китая, Ирана, Афганистана, Пакистана, Монголии, Казахстана, Туркмении, Киргизии, Таджикистана, Азербайджана и Турции.

Ключевым смыслом такого макрорегиона должно стать создание единого геоэкономического и геокультурного пространства, целенаправленно избавленного от каких-либо геополитических переделов и разделов, равно как и от геостратегических эгоистических задач отдельных стран. Из плацдарма геополитических столкновений и инструментального использования в интересах отдельных стран макрорегион следует перевести в состояние ядра Центральноевразийского общего рынка и площадки диалога укорененных здесь цивилизаций и народов.

Так проектируемый макрорегион имеет смысл называть Новым Средним Востоком (НСВ).

Только НСВ в состоянии решать следующие критические для России и соседних стран задачи:                   

— Восстановить Афганистан в качестве единого, суверенного и экономически эффективного государства, которое не только прекращает экспорт нестабильности, наркотиков и терроризма, но и становится модельным государством ускоренной индустриализации и развития.

— Обеспечить прочную кооперативную безопасность и стабильность.

Провести демилитаризацию присутствия внерегиональных иностранных государств на территории государств региона.

— Организовать единое экономическое и транспортно-логистическое пространство, соединяющее российскую Сибирь с «южными морями» (Аравийским морем и Персидским заливом), а со временем – сухопутный мост между Северным Ледовитым и Индийским океанами.

— Создать единую инфраструктуру водного обеспечения южных стран региона для решения критической водной проблемы.

— Создать единое образовательное пространство (по аналогии с Болонским соглашением), в частности – сеть колледжей и школ совместного развития, основанных на деятельностном содержании образования.

— Не допустить создания в Афганистане и Средней Азии плацдарма США и НАТО для контролю Китая, Ирана и России из их «подбрюший».

— Организовать фундаментальную географическую конструкцию, которая бы принципиально не допускала разлома России по Уралу и отщепления от Европейской части РФ Восточной Сибири и Дальнего Востока.

— Наконец, не допустить войны США и НАТО против Ирана как участника строительства НСВ.

 

Рис. 1. Контуры Нового Среднего Востока

ПОПЫТКА ИЗОЛИРОВАТЬ СЕБЯ ОТ АЗИАТСКИХ ПРОБЛЕМ ПРОВАЛИЛАСЬ

Очевидно, для России построение НСВ является жизненно важным.

Вопреки популярному мнению практиков и теоретиков геополитики о необходимости создания на основе новых постсоветских государств Средней Азии и северных провинций Афганистана неких «буферных» зон, которые якобы «отдаляют русских от наиболее конфликтных секторов Среднего Востока»[1], все эти попытки пошли прахом. Не оправдались надежды тех, кто уповал на «освобождение от балласта» в виде Узбекистана, Таджикистана, Туркмении и т.д. Попытки отделиться от Среднего Востока напрямую ведут (и это подтверждает динамика последних десяти лет!) к усугублению ситуации на Среднем Востоке как раз в направлении России. Они ведут к созданию вокруг него единого и расширяющегося наркотеррористического конгломерата – с включением туда государств Средней Азии и наиболее развитых регионов РФ. Отгородиться у Москвы от «далеких» проблем попросту не получится: тектоническая по мощности афганская нестабильность уже пришла к нам и экспорт нестабильности вне новой проектной позиции России будет только нарастать. Российская Федерация уже столкнулась с проблемой наплыва гастарбайтеров из экс-советской Средней Азии в крупные города.

Единственной альтернативой всему этому становится создание НСВ, что с самого начала выступит фактором позитивной кардинальной переорганизации геокультуры, геоэкономики, геополитики и геостратегии и Евразии, и планеты в целом.

БАЗОВЫЕ ПРИНЦИПЫ ПРОЕКТА

Геокультура и геоэкономика при реализации проекта НСВ являются безусловными приоритетами.

Во-первых, НСВ невозможен без культивирования новой системы ценностей, которая бы вырастала вокруг принципа диалога цивилизаций и народов во имя совместного развития.

Во-вторых, для реализации НСВ необходимо строить «общий рынок»: единое экономическое сообщество, реализующее для населения численностью около 400 миллионов человек (что сопоставимо с населением Евросоюза) программы множественной индустриализации и вырабатывающее новые стандарты качества жизни.

Безусловно, типы индустриализации в разных пространствах НСВ будут не совпадать. Если для нашей Сибири речь должна идти об организации третичной индустриализации, основанной на прорыве в седьмой технологический уклад, разработке технологий направленного наращивания качества жизни и общества знаний, то для отдельных южных территорий первостепенное значение будет иметь первичная индустриализация.

Основой единого экономического пространства должны стать единые инфраструктуры электроэнергетики, ирригации и обеспечения водой, управления транспортно-логистическими потоками, обеспечения перспективной занятости.

Ключевое значение будет иметь организация железнодорожной магистрали Сибирь – Казахстан – Туркмения – Иран, которая возникнет после ввода железной дороги длиной почти в 800 километров между казахской станцией Узень до туркменских станций Берекет, Этрек и Гурген и трансафганской магистрали от иранского города Мешхед (Иран) через Герат и Кандагар до пакистанского города Кветта.

СМЕЩЕНИЕ ТРАНСПОРТНОГО КОРИДОРА «СЕВЕР-ЮГ»

При этом возникает необходимость и возможность кардинально пересмотреть смысл, идеологию и саму географию международного транспортного коридора (МТК) «Север-Юг», широко пропагандируемого последние 15 лет. Напомним, что речь шла о создании прямого водно-железнодорожного пути «Балтика – Волга – Каспийское море – Персидский Залив». Сегодня уже очевидно, что исходная идея проекта («связать Индию с Европой через западную Россию») оказалась слабо реализуемой. Более того, она отрицает необходимость и задачу развития Сибири и Дальнего Востока России в пользу дальнейшего монопольного роста экономики лишь Европейской части РФ.

Совершенно иные экономические и геополитические возможности появляются с переносом в проекте МТК «Севера» с крайнего Северо-Запада РФ на сибирское побережье Северного Ледовитого океана.

Рис. 2. Сдвиг смысла и направления проекта МТК «Север – Юг»

ГЕОЭКОНОМИКА ВОДЫ

Крайне перспективными оказываются и иные транспортные проекты, в том числе и транспорта воды, без которого индустриализация региона невозможна. Без сибирских вод НСВ ожидает настоящая катастрофа.

Достаточно указать на то, что одним из главных условий установления мира в Афганистане и его экономического развития является создание новой ирригационной системы, что в разы повысит забор воды из афганской части бассейна Амударьи и резко ухудшит ситуацию с обеспечением водой в соседних государствах. Особенно в Туркмении и Узбекистане, с одной стороны, и в Пакистане – с другой.

В связи с этим пора серьезно, без популистских истерик, отнестись к проекту переброса примерно двадцатой части воды Оби из Сибири в Среднюю Азию. В частности, начать серьезное обсуждение недавно изданной и посвященной этому мегапроекту книги мэра Москвы Юрия Лужкова «Вода и мир».

На основе транспортных магистралей следует организовать проект коридора развития Сибирь – Иран[2].

Итак, вряд ли возможно рассматривать в качестве выбора и альтернативы варианты нарастающего экспорта в Россию нестабильности, наркотиков и терроризма – и стабилизации и процветания южного «подбрюшья» России. Второй вариант, помимо всех выгод безопасности, предоставляет фантастические возможности для нового развития Сибири через появление выхода к «южным морям», образования гигантского средневосточного и южноазиатского рынка и пространства спроса на сибирскую науку и технологии[3].

Более того, создание Нового Среднего Востока по сути и составляет «материальный» практический предмет деятельности Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), которая в сложном творческом поиске в последние годы вышла на необходимость постановки территориально конкретных целей и задач. Наиболее ярко это проявилось в решении последнего Саммита ШОС «в рамках усилий на афганском направлении активизировать работу контактной группы ШОС-Афганистан, начать практическую подготовку к созыву под эгидой ШОС специальной конференции по Афганистану для обсуждения вопросов совместного противодействия терроризму, незаконному обороту наркотиков и организованной преступности» и в общем духе и букве Душанбинской декларации глав государств-членов ШОС от 28 августа 2008 года.

НОВЫЙ ШАНС НА РУССКОЕ ЛИДЕРСТВО

Для России доктрина НСВ является помимо всего ещё и отличным поводом для перехода к доктрине экспорта развития. Для перехода к новой Восточной политике.

Попытки «экспорта демократии» в этот район планеты показали свою не только насильственную природу, но и очевидную неэффективность. Более того, экспорт демократии на практике оказался ещё и экспортом финансового и экономического кризиса вкупе с военными конфликтами, то есть – гарантированным экспортом нестабильности.

Россия имеет уникальную возможность сделать главным принципом своей внешней политики традиционную для себя роль фактора подъёма и развития. К сожалению, огульная критика советского прошлого и выдуманной имперскости России дезавуировала и в общественном сознании практически свела на нет центральную линию международной деятельности России – её во многом самозабвенные усилия по подъёму опекаемых ею стран.

Сегодня надо не только восстановить историческую справедливость, но и довести эту нашу родовую черту до принципа совместного развития, со-развития, и, соответственно, экспорта развития как целенаправленного переноса в страны-партнёры всей полноты системы, позволяющей странам совершать качественные рывки и прорывы. Естественно, на сугубо взаимовыгодной основе.

НСВ выступает прямо-таки идеальным пространством отработки и полномасштабной реализации доктрины экспорта развития и соразвития.

Предпосылки для принятия такой доктрины на уровне политического руководства Россией есть. Скажем, показательно заявление премьер-министра Российской Федерации Владимира Путина на заседании совета глав правительств Шанхайской организации сотрудничества в Астане 30 октября сего года: «Предметом конкуренции становятся ценности и модели развития. Предстоит совместными усилиями достаточно быстро завершить трансформацию глобальной и региональной архитектуры безопасности и развития, адаптировав их к новых реалиям XXI века, когда стабильность и процветание становятся неделимыми понятиями».

Наконец, доктрина Нового Среднего Востока позволяет выйти на целостную Восточную политику России как на систему целенаправленных действий в отношении Большого Востока[4], состоящую из трёх направлений по трём разным «востокам»:

— Дальний Восток России – его кардинальный подъём и превращение в центр мирового развития и лидирующий мировой регион, соответственно, в локомотив развития России[5]

— Новый Средний Восток

— Ближний Восток, означающий фактически западную политику России, т.е. отношения с Европой, США и НАТО.

В этом плане выходит, что главным и практически единственным «ближним» направлением внешней политики России в ближайшие десятилетия является сибирско–иранское направление, т.е. строительство НСВ.

Здесь вовне России лежит вся геополитика.

В этой связи имеет смысл отметить существенную слабость концепции «Великого Лимитрофа» и «Острова России», введенного глубоко уважаемым и выдающимся нашим геополитиком Вадимом Цымбурским.

Увлекшись геополитическим схематизированием, Вадим Леонидович, очевидно, упустил из виду принципиальную разнородность и временность пояса лимитрофных стран. Прямая активность России нужна исключительно по афганскому направлению. Остальные задачи «Великого Лимитрофа» решаются не через внешнюю, а внутреннюю геополитику.

Так, проблема Северной Кореи своим решением имеет развитие юга Приморского края и, в частности, строительство в Хасанском районе нового современного города с основой в высокотехнологическом биотехнологическом и биомедицинском производстве[6]. Проблема Украины, Крыма и Кавказа решается сменой общей политики России, прежде всего – внутренней, и переходом от «российского национализма» («РФ-национализма») последних 20 лет к доктрине России как мировой державы[7].

НОВЫЙ ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ ЯЗЫК

Следует кратко пояснить выбор названия предлагаемого нового макрорегиона. Почему именно Средний Восток, а не Средняя Азия, например?

Несмотря на то, что в российских СМИ и даже академических изданиях все чаще английское «the Middle East» переводят как «Средний Восток», всё-таки «их» находящийся посередине восток являлся и является «Ближним». В российском востоковедении Средним Востоком традиционно называется регион неарабского, неиндийского и некитайского Востока: Иран, Афганистан и Пакистан (ранее Северо-Западная Индия).

Классическим считается и определение Андрея Снесарева 1921 года: «Средний Восток не есть какая-нибудь выдумка, какое-либо вымученное понятие, но с этим понятием соединяется совершенно определенный географический и этнографический объем. Средний Восток есть вместилище двух народностей – иранской и тюркской. Первой – «лежащей на дне», и второй – «наслоенной сверху». Они выявляют его как определенную этнографическую единицу»[8].

В результате развала СССР возникла группа самостоятельных постсоветских государств Средней Азии, которые с тех пор находятся в смятении, разрываясь между несколькими центрами сил, и которые всеми силами пытаются оторвать от России.

В этой ситуации выбор у РФ небольшой: либо своим бездействием фактически отказаться от роли мировой и даже региональной державы – либо предложить интеграционный проект, связывающий Среднюю Азию со «старым» Средним Востоком в рамках стратегических российских интересов.

Надо связывать. Тем более, что их интенсивная интеграция уже происходит. Важно и то, что решить проблему Афганистана без подобного связывания невозможно: ещё Игорь Рейснер, известный востоковед, в рецензии на только что процитированную книгу А.Е. Снесарева «Авганистан» (Снесарев писал название этой станы именно так!) прямо отмечал, что «к Афганистану нельзя правильно подойти, не разрешив средне-азиатскую проблему в целом».

Конечно, название «Новый Средний Восток» непросто перевести на английский язык. Помимо путаницы с англосаксонским the Middle East возникает много других коллизий.

Поэтому, вероятно, имело бы смысл предложить называть два ключевых для России региона – Дальний и Новый Средний Восток – по-русски, т.е. как Dalnij Vostok и Novij Srednij Vostok. Тем более, что полвека назад мир, выучив русское слово «sputnik», через четыре года столь же легко усвоил вместе со словом «Gagarin» слово «vostok», которое теперь надо просто вспомнить и освежить в памяти человечества.

Многие ли будут спорить с тем, что грандиозная задача строительства на раздробленном и конфликтном ныне пространстве нового процветающего макрорегиона является сомасштабной и конгениальной задаче полета человека в ближний космос. Другое дело, что для постановки (и тем более, решения) задачи строительства НСВ необходимо геополитическое и дипломатическое творчество.

Выучиться называть Среднюю Азию Центральной не составляет труда. А вот чтобы преодолеть «крупнейшую геополитическую катастрофу XX века» (Владимир Путин) – развал СССР, необходимо приступать к тяжёлой работе: в ситуации «изобретения» нашими известными стратегическими партнёрами Большого Ближнего Востока (the Greater Middle East) и Большой Центральной Азии (the Greater Central Asia) осуществлять геопроектирование и последующее строительство Нового Среднего Востока (Novij Srednij Vostok).

Об авторе: Юрий Крупнов – председатель Движения развития,

председатель наблюдательного совета, Института демографии, миграции и регионального развития


[1] «Новая» Центральная Азия, включая анклавы среднеазиатских народов к югу от Памира, важна для России как огромное пространство, отдаляющее русских от наиболее конфликтных секторов Среднего Востока. Напомню, как афганские узбеки и таджики в 1996 г. отразили победное движение талибов на север страны»… — Цымбурский В. Народы между цивилизациями. – в книге В.Л. Цымбурского «Остров Россия. Геопол

итические и геохронологические работы.1993 – 2006. – М., 2007, с. 228. Очевидно, что эта мысль была актуальной в 1997 году, времени написания статьи, но сегодня является не просто анахронизмом, но и вредной доктриной, разделяемой многими по инерции, безотносительно к новой ситуации в России и мире.

[2] Об организации коридоров развития подробнее см. брошюру Ю. Громыко и Ю. Крупнова «Транспортное цивилизационное продвижение  — конкретный сценарий развития России», М., 2007. Также можно скачать с сайта здесь)

[3] Необходимо отметить глубокую статью Дмитрия Верхотурова «Сибирь смотрит на Ближний Восток», с которой автор ознакомился в рукописи в 2005 году и в которой ясно прописаны идеи связки Южной Сибири и Ближнего Востока через Среднюю Азию и Средний Восток и индустриализации Среднего и Ближнего Востока как одной из миссий Сибири

[4] Представление о Большом Востоке для России ввел политолог, д.и.н   Сергей Геннадьевич Лузянин, определяя «Большой Восток для России сегодня» как «44 государства и государственных образований в Азиатско-Тихоокеанском регионе, на Ближнем и Среднем Востоке, в Южной и Центральной Азии, связанных с ней различными отношениями» (Большой Восток и Большой Запад, Независимая газета, 14.01.2002). Также см. книгу С.Г. Лузянина «Восточная политика Владимира Путина. Возвращение России на «Большой Восток» (2004 – 2008 гг.) // АСТ – «Восток – Запад», 448 с.

[5] См. брошюру Ю.Крупнова «Солнце в России восходит с Востока» (М., Молодая гвардия, 2007. Также можно скачать с сайта здесь)

[6] Крупнов Ю. Новый Дальний Восток.2017-1 год. – в сб. «De Futuro, или История будущего» / Под ред. Д.А.Андреева, В.Б.Прозорова. М.: Политический класс; АИРО-XXI, 2008. 352 с. Также на сайте)

[7] Крупнов Ю. Стать мировой державой. М., 2003. Также на сайте: http://smd.kroupnov.ru

[8] Снесарев А. Е. Афганистан. М., 1921.

Ахмадинеджад готов мириться с Америкой? Улучшение отношений между США и Ираном выгодно России

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Персоналии, Политика

RPMonitor А.Собко:  После избрания Барака Обамы президентом США аналитики вновь заговорили о возможной нормализации отношений между Соединенными Штатами и Ираном. Действительно, ведь даже сам президент Исламской республики Махмуд Ахмадинеджад, до сих пор не упускавший случая раскритиковать Вашингтон и лично Джорджа Буша, отправил Обаме выраженные в крайне доброжелательной форме поздравления с победой. В свою очередь, Обама во время своей предвыборной кампании заявлял о возможности возобновления переговоров с Ираном без каких-либо предварительных условий. И если консерваторы, к чьим рядам и принадлежит Ахмадинеджад, совсем слегка пожурили президента за излишне теплое поздравление, то представители реформистских кругов поддержали действия иранского лидера, отметив, что письмо формирует «человечный, миролюбивый и благоразумный» образ Ирана в мире. 
Причины подобного поведения иранского главы могут быть связаны и с предстоящими в следующем году президентскими выборами в Иране. Налаживание отношений с США позволит президенту Ирана укрепить свои позиции в борьбе за этот пост, привлекая на свою сторону более широки круги избирателей. Кроме того, на фоне снижения цен на нефть и возможного ухудшения экономической ситуации в стране, отмена санкций против Ирана тоже была бы весьма кстати.

Для ирано-американского взаимодействия есть и более объективные причины. Тегеран заинтересован в стабилизации обстановки и в Ираке, и в Афганистане. В свою очередь, если представители Демократической партии США действительно захотят наладить мирную жизнь в этих странах, а также не допустить выхода из под контроля ситуации в Пакистане – без сотрудничества с Ираном им не обойтись.

Выгодно ли России потепление отношений между США и Ираном? На наш взгляд, ответ на этот вопрос должен быть положительным.

Во-первых, начало переговоров между США и Ираном может привести к снятию американских санкций с сотрудничающих с Ираном компаний, среди которых немало российских.

Во-вторых, возможное взаимодействие между США и Ираном в области стабилизации обстановки в Афганистане, Ираке и других странах региона вынудит США вести более ответственную политику в регионе, без использования закулисных переговоров с противоборствующими силами, бомбежек мирного населения и применения всего широкого арсенала двойных стандартов, который традиционно используют Соединенные штаты в своих «миротворческих» операциях. А в укреплении стабильности на Ближнем Востоке и в Центральной Азии Россия более чем заинтересована.

Особо необходимо отметить обстоятельства, связанные с экспортом газа. Как известно, Иран, хотя занимает второе (после России) место в мире по доказанным запасам газа, в силу разных причин не может сейчас реализовать свой экспортный потенциал. Во многом это связано и с экономическими санкциями против Тегерана. С другой стороны, главная проблема проектируемого газопровода Nabucco, который по плану Евросоюза должен разрушить российскую монополию на поставки газа, связана с недостаточной заполняемостью трубы.

Азербайджанского газа на это не хватило, а страны Центральной Азии не торопятся заключать соглашения по поставкам голубого топлива, ориентируясь помимо России не столько на Европу, сколько на Китай. В этих условиях оптимальным выходом для реализации газопровода было бы подключение к проекту Ирана. Поэтому необходимо понимать, что возможное потепление отношений между США и Ираном в перспективе грозит для нашей страны строительством альтернативного трубопровода, снабжающего ЕС газом. При этом Иран и Россия стали бы конкурентами в экспорте газа. Очевидно, что такое развитие событий не выгодно обеим странам. Тегеран и Москва стараются создать схему, в рамках которой обе страны делали бы все возможное для того, чтобы внешние силы не сталкивали их друг с другом лбами. Недавно «Газпром» совместно с иранской National Iranian Oil Company и катарской Qatar Liquefied Gas Company Limited высказал намерение об учреждении совместного предприятия по добыче газа в Иране с его последующим сжижением в Катаре. В свою очередь, сбытом газа может заниматься корейская или китайская компания. Интересно, что на следующий день после объявления о создании российско-ирано-катарского СП появилась информация о том, что Турция (напомним, что, будучи основным транзитером газа в Европу, Анкара особенно заинтересована в строительстве Nabucco) хотела бы стать посредником в переговорах между США и Ираном.

В то же время, «Газпром» может принять участие и в возможном строительстве газопровода Иран–Пакистан–Индия. Очевидно, что Россия заинтересована в том, чтобы иранские газовые потоки пошли прежде всего в Индию, что не только обеспечило бы политическую стабильность в регионе, но и смягчило бы проблему возникновения во многом искусственной конкуренции между Москвой и Тегераном на европейских энергетических рынках.
 

Узбекистан: оценивая причины, побудившие страну выйти из ЕврАзЭС. Взгляд из США

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

Eurasianet: Государства-члены Евразийского экономического сообщества – Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Россия, Таджикистан и присоединившийся к ним в январе 2006 года Узбекистан – взяли на себя обязательства по выработке общей стратегии в области торговли, миграции, валютных расчетов и развития инфраструктуры.
Россия, главным образом продвигающая идею ЕврАзЭс, уделяла повышенное внимание вопросам углубления экономического сотрудничества, учитывая нестабильность мировых рынков и раскол между Востоком и Западом, возникший на гребне августовского российско-грузинского конфликта.
О своем решении Узбекистан уведомил в середине октября дипломатической нотой, переданной министерством иностранных дЖел страны в секретариат ЕврАзЭС, однако соответствующее решение было оглашено лишь 12 ноября. Выход Узбекистана стал неожиданностью по той причине, что в последние годы ЕврАзЭС, казалось, находилось на подъеме. При возрождающемся влиянии России, подпитываемая растущими доходами от продажи энергоресурсов и переживающих оживление национальных экономик, Евразийское экономическое сообщество виделось некоторым представителям официальных кругов средством, способным помочь Кремлю в достижении своей давней цели – создания и сохранения «единого экономического пространства» на территории бывшего Советского Союза. Решение Ташкента до некоторой степени выбило почву из-под ног ЕврАзЭС.
Выбор Узбекистаном момента для объявления подобного решения также вызывает вопросы, учитывая подчеркнутое внимание, которое российское руководство уделяет связи вопросов безопасности и экономического сотрудничества. Решение Узбекистана придаст новый импульс версиям о том, что недовольство Узбекистана работой ЕврАзЭС имеет непосредственное отношение к политическому маневрированию в рамках «Большой игры». Некоторые обозреватели в прошлом заявляли, что Узбекистан снялся с традиционных дипломатических якорей на постсоветском пространстве и соблазнился политическим союзом с Западом в ответ на угрозу активизации таких экстремистских движений, как Исламское движение Узбекистана (ИДУ).
Но отношения с Западом показались Узбекистану слишком обязывающими. Критика сложившейся в Узбекистане ситуации с соблюдением прав человека со стороны Запада, его настойчивые призывы провести либерализацию экономики и политические реформы, а также опора на неправительственные организации привели к тому, что дороги Узбекистана и Запада разошлись. Узбекское руководство все больше стала тревожить поднимающаяся волна народного недовольства в духе грузинской «революции роз» и украинской «оранжевой революции». Когда в июне 2005 года в городе Андижан на востоке Узбекистана возникли политические беспорядки, узбекские власти отреагировали на это силовыми методами.
После того, как узбекское правительство выдворило с территории страны американские военные силы, дислоцированные на военно-воздушной базе Карши-Ханаба на юге Узбекистана, российское руководство усмотрело для себя возможность оживления торговых и дипломатических связей с Узбекистаном. Разворот страны на 180 градусов был ознаменован в 2006 году решением присоединиться к ЕврАзЭС.
Теперь обозреватели усматривают в решении Узбекистана выйти из ЕврАзЭС точно такую же внезапную смену политических пристрастий. Они ссылаются на недавнюю отмену ограничений на въезд узбекских должностных лиц в ЕС как пример смягчения позиции Запада в отношении Узбекистана. Но истолковывать решения Узбекистана в таком контексте было бы слишком упрощенным. Заявлять, как это делают некоторые аналитики, что «все, что укрепляет влияние Соединенных Штатов, ослабляет влияние России», является интерпретацией международных отношений в антагонистическом ключе, которая больше приспела веку XIX, чем эпохе глобализации века XXI.
Аналитики оказывают Центральной Азии «медвежью услугу», трактуя все события в том духе, что страны региона являются объектами соперничества великих держав, а не субъектами, выступающими от собственного имени. Активизация талибских экстремистов в Афганистане, изменение геостратегическое влияния ядерного Ирана, нестабильная ситуация на энергетическом рынке и рынке труда в Китае, Индии и Пакистане ставят перед Узбекистаном серьезные задачи. Трактовать решение Узбекистана о приостановке своего членства в ЕврАзЭС единственно как фактор американо-российского геополитического соперничества значит совершенно игнорировать эти важнейшие аспекты.

Грегори Глисон, профессор Университета Нью-Мексико, специалист Европейского центра стратегических исследований им. Джорджа Маршалла.

Взгляды, отраженные в этой статье, являются исключительно мнением автора, а не правительства США.

 

США начинают и… ? После того как Узбекистан покинул ЕврАзЭС, стало понятно каким образом американцы собираются вернуть свое влияние в Центральной Азии.

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Политика

Д.Перцев: США начинают и... ?

Д.Перцев. Gazeta.kz:

Выход Ташкента из ЕврАзЭС и смену президента на Капитолийском холме можно объединить в одну небольшую цепочку. Вместе с тем длина цепи может удлиняться по мере того, как США станут концентрированно работать с регионом. А американцы, судя по всему, готовы начать новую «большую игру» (по Збигневу Бжезинскому) в ЦА.
Разумеется, перед началом новой партии они будут готовить мощную пиар-акцию, способную притупить внимание России и Китая. Однако неожиданный выход из ЕврАзЭС Узбекистана стал сигналом для Москвы и Пекина тоже сосредоточиться на регионе, богатом нефтью и газом.

В начале ноября заместитель помощника госсекретаря США по Южной и Центральной Азии Джордж Крол заявил журналистам, что политика США в Центральной Азии не претерпит серьезных изменений в период президентства Барака Обамы.

«Я не думаю, что будут кардинальные изменения политики США в Центральной Азии, — заявил он. — Я не вижу в этом плане больших разногласий между демократами и республиканцами».

Обычно, американцы заранее не сообщают как раз о том, чего хотят больше всего. Политика предыдущего президента Джорджа Буша-младшего в Центральной Азии оказалась крайне неудачной. Именно в период правления Буша Узбекистан после майских 2005 года событий в Андижане, был практически объявлен вне закона. Именно Буш стимулировал Евросоюз принять санкции в отношении Узбекистана. Именно Буш, в конечном счете, подтолкнул Ташкент к сближению с Россией и Китаем в ущерб взаимоотношениям с Западом.

Мотивы явные и скрытые

Попытки Германии локализовать последствия конфронтации Запада с Узбекистаном наконец дали свои ощутимые плоды. В период после 2005 года именно немцы стали единственными, кто хотел заставить Евросоюз отменить неэффективные санкции в отношении официального Ташкента. Берлин в открытой и скрытой форме лоббировал перед своими союзниками идею предпочесть долгосрочные прагматичные экономические интересы правам человека.

Узбекистан, принимая решение о выходе из ЕврАзЭС, руководствовался явными и скрытыми мотивами.

Явным мотивом Ташкента, заставившим его вернуться в лоно Китая и России, стало стремление Узбекистана разорвать круг возможной изоляции. Чего он добился в рамках ЕврАзЭС. Причем, главным фигурантом противодействия со стороны Запада являлся президент США Джордж Буш.

С другой стороны, Ташкент никогда не испытывал особых иллюзий по поводу многосторонних отношений и региональной интеграции в рамках СНГ, ЕврАзЭС или ШОС. В частности, президент Узбекистана Ислам Каримов всегда больше доверял отношениям, выстраиваемым на двусторонней основе.

Его опасения по вопросу многосторонних и интеграционных процессов в регионе связаны с тем, что Каримов был всегда открытым противником наднациональных структур, способных сделать Узбекистан менее независимым. Независимость на определенном этапе развития страны стала самоцелью, которой может быть подчинено все или почти все.

В данном контексте выход Узбекистана из ЕврАзЭС необходимо рассматривать как вполне обыденное событие.

Другое дело, что для других членов интеграционного объединения выход Узбекистана может означать нечто большее. В особенности это касается Таджикистана и Киргизии, для которых интеграция с другими странами ЕврАзЭС без вовлечения Узбекистана почти что нонсенс.

Американский акцент

Американцы говорят так, что им можно доверять. Мол, влияние в Центральной Азии необходимо американцам только в ракурсе политики США в Афганистане. Причем, безопасность и мир в Афганистане США теперь ассоциируют с безопасностью и миром во всем регионе.

По словам Крола, «США не пытаются захватить власть над Афганистаном или доминировать в Центральной Азии. Мы хотим, чтобы Афганистан был центром, а не барьером к законной торговле; страной, способной прокормить своих граждан, а не экспортером наркотиков; бастионом стабильности, а не прибежищем для террористов или центром беззакония, экстремизма, нетерпимости и бандитизма».

По мнению американцев, в борьбе с талибами в Афганистане их поддерживают Россия, Китай и Иран. Обама вполне способен переформатировать США из диктатора и гегемона в Центральной Азии в надежного партнера. Естественно, такой формат сотрудничества предполагает выстраивание партнерских отношений не только со своим стратегическим союзником Казахстаном, но и с Узбекистаном, Киргизией и Таджикистаном, при определенных условиях — с Туркменистаном.

«Наша внешняя политика относительно стран Центральной и Южной Азии носит прагматичный характер, — подчеркнул Крол, — и основана на взаимосвязанных целях: сотрудничество в области обеспечения безопасности, экономического развития и демократического реформирования».

Эта цитата очень характерна для новой американской администрации. Приоритеты расставлены следующим образом: сначала безопасность, потом — экономическое развитие, и только затем — демократическое реформирование.

Это означает, что американцы не будут сконцентрированы на правах человека и демократических реформах внутри отдельных стран Центральной Азии. Важнее — сотрудничество стран региона в рамках содействия операции в Афганистане.

Казахстанский интерес

К середине будущего года казахстанская дипломатия разработает новую концепцию внешней политики. Разработка документа к данному сроку была поручена внешнеполитическому ведомству президентом Казахстана Нурсултаном Назарбаевым в ходе выступления на расширенной коллегии МИДа республики. Глава государства обосновал поставленную задачу необходимостью подчеркнуть «возрастающую субъектность Казахстана на мировой арене».

Назарбаев указал на основные приоритеты внешней политики страны: сотрудничество со странами Центрально-Азиатского региона, Евросоюзом и США. Видимо, сотрудничество с Россией предполагается по умолчанию.

Назарбаев тезисно охарактеризовал их значение для Казахстана и его «возрастающей субъектности». Взаимодействие с соседями по региону на основе «братских добрососедских отношений», подчеркнул он, необходимо «для продолжения усилий по продвижению реальной региональной интеграции», чтобы достойно ответить на новые вызовы безопасности. Важность сотрудничества с Евросоюзом объясняется прагматично: «Взамен на наши ресурсы, на торговлю, которую ведем (годовой товарооборот Казахстана со странами ЕС достигает 25 миллиардов долларов), мы хотим, чтобы крупный, малый бизнес европейских стран, инновации, новые технологии приходили в Казахстан».

Американский приоритет диктуется тем, что «США являются движущей силой многих мировых процессов». Накануне коллегии МИДа новый американский президент Барак Обама позвонил Назарбаеву и назвал Казахстан другом США.

Разговор о новых приоритетах внешней политики Казахстана вызван предстоящим в 2010 году председательством страны в ОБСЕ. Об этом заявил на коллегии МИДа глава ведомства Марат Тажин.

Казахстан накануне своего председательствования в ОБСЕ должен показать Западу свою приверженность демократическим стандартам. Следовательно, уже в ближайшие месяцы возможно проведение досрочных парламентских выборов в Казахстане, когда однопартийная система будет искусственно заменена на многопартийную.

С другой стороны, Казахстан должен уже сегодня наращивать свою «субъектность» с тем, чтобы Узбекистан, вышедший из ЕврАзЭС, не стал «ближе к телу» Соединенных Штатов. Вероятность, что США будут играть на самых нежных струнах Центральной Азии и активно продвигать свое влияние одновременно в Казахстане и Узбекистане — очень высока.

Збигнев Бжезинский о внешнеполитических задачах новой администрации США

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Персоналии, Политика

ИТАР-ТАСС: Картинка 10 из 595Глобальный мир вступил в эпоху, которая характеризуется с одной стороны кризисом лидерства США в мире, с другой – кризисом уверенности Соединенных Штатов в самих себе. Перед новым руководством США стоит в этих условиях сложная задача возвращения стране международной легитимности в качестве безусловного лидера, определяющего пути развития мира. Об этом заявил бывший помощник по национальной безопасности президента США /демократа Джимми Картера/ и советник по внешнеполитическим вопросам новоизбранного президента Барака Обамы Збигнев Бжезинский.

Он выступил на минувшей неделе в Королевском институте международных отношений, известном под названием Чатем – Хаус, со специальной лекцией «Внешнеполитические вызовы новому президенту США». Выступление было закрытым, но на него не распространялось знаменитое правило Чатем-Хаус, согласно которому запрещено делать ссылки и упоминать содержание дебатов, имена их участников и характер дискуссий. На выступлении Бжезинского присутствовал лондонский корр. ИТАР-ТАСС.

В послевоенное время лидерство США имело стабилизирующее воздействие на международные отношения и способствовало быстрому развитию мира, считает Бжезинский.

Сейчас это лидерство однако подорвано, а сами Соединенные Штаты во многом дискредитированы политикой администрации Джорджа Буша младшего.

Одновременно с этим в мире произошли качественные изменения, когда появились новые и небывалые вызовы и глобальные проблемы. Одна из самых важных из них – превращение проблемы благополучия мирового населения в важнейший международный вопрос, отметил Бжезинский. Этот блок включает не только материальное положение громадных масс на всех континентах мира, но и такие сложные проблемы как климат, социальное обеспечение, включая доступ к образованию и здравоохранению.

В то же время громадные массы населения практически во всех странах мира «политически проснулись», отметил Бжезинский. Никогда в истории человечества столь большое количество людей – а практически сейчас это все население планеты, не было столь политически активным. В результате возник «интерактивный мир» – новое цивилизационное явление, которое во многом определит дальнейшее развитие истории.

Третий важнейший фактор, характеризующий нынешнюю ситуацию, – требование людей об уважении их достоинства. Это, считает Бжезинский, новый феномен в международных отношениях, который «имеет важнейшие политические, социальные и экономические последствия».

На фоне этих кардинальных цивилизационных изменений происходит смещение геополитического центра на земном шаре: 500 годам господства держав, расположенных на обоих берегах Атлантического океана, приходит конец, отмечает аналитик. Им на смену идет новая сила – Азия, и в первую очередь Китай и Япония. К этим странам следует также прибавить Индию и Россию.

Тем не менее приходится констатировать, что ни одна из быстро усиливающихся новых держав не может, да и не хочет, как это имеет место в случае с Китаем, взять на себя мировое лидерство, а также и ответственность, как сделал это после завершения Второй мировой войны Вашингтон, подчеркнул Бжезинский. В результате, в обозримом будущем ни одно государство или союз государств не способны заменить США и взять на себя ту роль, которую они играли в последние десятилетия. В итоге, приходит к выводу Бжезинский, Соединенные Штаты сохранят в ближайшие годы центральное положение в международных отношениях, хотя «уважение» внешнего мира к стране уже подорвано.

Перед новым руководством США, подчеркнул аналитик, стоит в этих условиях задача вернуть стране «глобальную легитимность». Сделать это можно лишь путем проведения новой внешней политики и нового курса по управлению миром, заявил Бжезинский.

«Для меня задача новой администрации сводится к четырем словам: Объединяй, Расширяй, Вовлекай и Умиротворяй /Unify, Enlarge, Engage, Pacify/», – заявил Бжезинский.

1. Идея объединения является сердцевиной нового курса и предполагает создание нового и тесного союза между США и ЕС, отметил аналитик. При этом важнейшей структурой трансатлантических связей должна остаться НАТО.

По мнению Бжезинского, во время 8-летнего президентства Дж. Буша между США и Евросоюзом так и не возникло подлинного партнерства. Это имело ряд своих причин. Главная среди них – отсутствие единства внутри Евросоюза, единого ЕС. «У нас нет единого партнера в лице ЕС, так как внутри союза существуют три мощные и во многом стратегически и политически самодостаточные силы – Великобритания, Германия и Франция», – подчеркнул Бжезинский. Диалог Вашингтона с Евросоюзом будет, по словам советника по внешнеполитическим вопросам избранного президента США, эффективным только в том случае, если Лондон, Франкфурт и Париж сумеют достичь стратегического консенсуса, заметил он.

Новое сотрудничество между США и ЕС должно иметь две обязательные составляющие:

– открытое и подробное обсуждение проблем с принятием окончательного решения,

– совместное выполнение принятых решений при заранее оговоренной модальности действий каждой из сторон.

Тем самым, по словам Бжезинского, будет решена одна из сложнейших исторических проблем в отношениях между США и Европой, когда Вашингтон принимает решения, а Европа их выполняет. В новом трансатлантическом сотрудничестве европейцы должны будут взять на себя «бремя ответственности» за выполнение принятых решений, заметил он.

2. Расширение. Перед новым руководством США стоит ключевая задача расширить мировую коалицию принципиальных стран-партнеров, отметил Бжезинский. Это предполагает создание новой взаимозависимости и реформы системы международных организаций.

Ясно, что такая структура как «большая восьмерка» и «большая финансовая семерка» уже отжили свое и больше не отражают реальностей современного мира, отметил Бжезинский. «Мы видим, что активизировалась «большая двадцатка», но для окончательного утверждения в качестве ядра мировой геополитики этот формат пока не имеет еще достаточно сил. Все говорит о том, что новый клуб стран с наиболее значительным экономическим и геополитическим весом будет насчитывать либо 14, либо 16 членов, считает аналитик. Реформа «большой восьмерки» позволит решать проблемы современности, убежден он, на более широкой консенсусной основе.

Ясно, что обсуждаемая уже определенное время реформа ООН не приведет к каким-либо ощутимым результатам, так как страны, получившие в 1945 году особое положение в этой международной организации особое место, не пойдут на ослабление своих позиций. В результате создание новой системы международных организаций, призванных оперативно решать современные проблемы, будет лежать вне ООН, отметил Бжезинский.

При этом он считает в высшей мере необходимым создание неформального диалога ключевых держав, при обязательном привлечении в него Китая. «По моему мнению, Китай в целом играет конструктивную роль в международных отношениях, отличаясь осторожной и предельно терпеливой политикой во всех сферах деятельности», – подчеркнул Бжезинский.

3. Вовлечение. Перед новым президентом США стоит задача выстраивания новых отношений с Россией, отметил Збигнев Бжезинский. Для США за пределами Евросоюза существуют два главных международных партнера – Китай и Россия, которые должны стать объектами новой политики, отметил он.

Возрождение России в качестве державы является, по его мнению, позитивным фактором международных отношений. При этом ясно, что Россия не хочет быть вне основного мирового процесса, подчеркнул он. При этом перед Западом стоит задача выработки двойного подхода к России. Для США Россия является стратегическим партнером, так как она обладает мощным ядерным потенциалом. Ясно, что в ближайшие годы, когда истекут сроки действия российско-американских соглашений о контроле над ядерным оружием, вопросы заключения новых договоров в этой сфере станут исключительно актуальными.

В этом формате отношений, в центре которых находятся проблемы контроля над ядерным оружием, место Евросоюза пока не просматривается.

Однако для Евросоюза Россия представляет собой в первую очередь соседа – региональную державу. Я вижу здесь логичное «разделение труда»: США работают с Москвой по своей стратегической программе, Евросоюз – по своей, отметил Бжезинский. При этом западные партнеры координируют свои действия таким образом, чтобы облегчить друг другу решения собственных задач.

Россия должна быть принята в Европу в качестве активного игрока, однако без своего исторического имперского багажа, подчеркнул он. Бжезинский считает, что в отличие от других государств, включая Великобританию, Россия до сих пор не смогла освободиться от имперского наследия. Процесс проходит трудно и РФ по-прежнему испытывает повышенную нервозность и неуверенность, утверждает аналитик. Россия должна понять, что она уже не является империей, ей необходимо примириться с собственной историей, заявил Бжезинский. При этом он заметил, что Запад понимает: на это уйдет определенное время.

В этой связи Западу следует разрешить проблему Украины и Грузии. По мнению Бжезинского, быстрого принятия Украины в НАТО не будет. «Внутри современного украинского общества существует глубокий раскол по поводу НАТО, а в политическом истеблишменте страны царит неразбериха, которая не позволяет выработать единого стратегического курса», – заметил он.

Тем не менее, на предстоящей в декабре встрече стран-членов НАТО США должны предложить альтернативный вариант. Он может иметь две формы: включение Украины в программу НАТО по сотрудничеству или же предоставление Соединенными штатами особых гарантий Киеву в рамках специального соглашения.

Что касается Грузии, то Запад просто не имеет права потерять ее, так как в противном случае мы потеряем выход к Каспийскому морю, Азербайджану, Казахстану и Средней Азии в целом. «Этот вариант необходимо исключить», – подчеркнул Бжезинский. «Грузия является стратегическим коридором, и он должен оставаться открытым».

Бывший советник по национальной безопасности также отметил, что нынешний экономический кризис создает новые условия для сотрудничества между Западом и Россией. «Позиции России по причине падения цен на нефть ослабнут, в этом для нас есть шанс», – указал Бжезинский. Он не исключил варианта использования прямого давления на российскую элиту путем угрозы замораживания счетов состоятельных россиян, в том числе и офшорных финансовых зонах. «Кризис преподаст России урок реальности», – считает Бжезинский.

Коснулся американский аналитик и проблемы планируемого размещения в Европе системы ПРО . «Это было достаточно незрелая идея, основанная на еще непроверенной технологии и пока не существующей угрозы. Мы заставили поляков и чехов, которые первоначально выступали против развертывания ПРО, принять этот план. Я думаю, что новый состав Конгресса США примет решение сократить финансирование данного проекта, его просто постепенно пустят на тормоза», – заявил Бжезинский.

4. Умиротворение. На сегодняшний день для мира и США существует значительная опасность в том, что Соединенные Штаты потерпят поражение в гигантском регионе к востоку от Суэцкого канала до западных границ Индии, считает Бжезинский. Критическая ситуация складывается в Израиле, на оккупированных территориях, в Ираке, Иране, Афганистане, Пакистане.

Если в прошлом было легче контролировать миллион человек, чем их уничтожить, то сейчас легче уничтожить, нежели контролировать. Однако США не могут пойти на массовые убийства. В результате мы сталкиваемся с ситуацией, когда контроль ускользает от нас. Следствием этого стала угроза поражения и быстрого ухода США из указанного региона, что способно привести к кризису всего комплекса международных отношений.

В нынешней ситуации США необходима помощь Евросоюза, других влиятельных государств с тем, чтобы решить все необходимые геополитические вопросы региона. В качестве первоочередной проблемы, которая требует незамедлительного решения, Бжезинский назвал достижение мира на Ближнем Востоке. Главные положения его плана сводятся к следующему:

– США должны проявить политическую волю и заставить обе стороны израильско-палестинского конфликта пойти на взаимные уступки, что приведет к появлению палестинского государства.

– Новое палестинское государство будет демилитаризованным и на его западных границах в районе реки Иордан расположатся силы НАТО или подразделения США.

– Соглашение о создании палестинского государства будет основываться на границах, существовавших до 1967 года. Однако должен состояться обмен территориями, когда бывшие палестинские земли, где сейчас находятся кварталы израильских мегаполисов, отойдут к Израилю. При этом палестинцы получат территориальную компенсацию в первую очередь в пустыне Негев.

– Палестинцы будут лишены права на возвращение в свои дома, которые будут располагаться на израильской территории. При этом палестинские беженцы и их потомки смогут получить компенсацию, в том числе и финансовую.

– Иерусалим должен быть разделен и стать столицей двух государств. При этом палестинская часть должна быть зримой – над мечетями Храмовой горы должен развиваться палестинский флаг.

Сейчас существует уникальный шанс заключения подобного мирного соглашения, заявил Бжезинский. Оно должно однако основываться на желании США оказать сильнейшее давление на обе стороны при поддержке Евросоюза и других ключевых стран.

Что касается Ирака, то, по мнению Бжезинского, процесс вывода из него американских сил уже стал реальностью. Происходить он должен в условиях широкого диалога всех стран региона. «От дестабилизации Ирака никто в регионе не выиграет, так как возникшие проблемы выльются за границы этой страны», – заявил аналитик.

Коснувшись отношений с Ираном, Бжезинский отметил, что Соединенным Штатам следует отказаться от угрозы использовать силу против этой страны, тем более, что реализовать ее практически невозможно – никто в Вашингтоне не возьмет на себя ответственность за военное решение иранского вопроса, так как последствия этого шага непредсказуемы. Если Тегеран заявляет, что не намерен создавать ядерного оружия, то нам следует «поймать его на слове» и получить все необходимые гарантии и возможности для проверки действий Ирана. Одновременно США должны быть готовы предоставить необходимые ядерные гарантии соседям Ирана, заявил Бжезинский.

Относительно Афганистана и Пакистана он отметил, что не следует делать только ставку на силу. «Вооруженные действия нужны, но они не являются главными и не принесут желаемого результата», – подчеркнул аналитик. Нужны усилия по демилитаризации политики США в регионе, следует искать политические инструменты. «Мы должны быть готовы пойти на соглашения с различными структурами талибов при условии, что они порвут с «Аль-Каидой», заявил Бжезинский.

В заключительной части своего выступления Бжезинский поднял сложный вопрос о зависимости внешней политики США от состояния американского электората. «У нас никогда не будет убедительного внешнеполитического курса, пока мы не проведем необходимое обучение населения относительно мира, лежащего за пределами США», – заявил Бжезинский. Внешняя политика любой современной администрации Белого дома отражает желания и взгляд на события общественного мнения США и активной части электората. «Следует признать, что с американским народом необходимо работать, рассказывая о внешнем мире. Именно эта задача должна стать основной для новой администрации в области внешней политики», – заключил Збигнев Бжезинский.
 
 Адрес публикации:  http://www.warandpeace.ru/ru/commentaries/view/29898/

Центральная Азия: не зарастет сюда военная тропа… Соединенные Штаты и Россия намереваются расширять свое военное сотрудничество со странами Центральной Азии

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

«Деловая неделя»: Прошедшие президентские выборы в Соединенных Штатах, а также последние вояжи российского президента в Центральную Азию показали: этот регион будет оставаться зоной повышенного внимания и для Москвы, и для Вашингтона на обозримую перспективу. И от того, кто будет здесь активнее вести не только политическую и экономическую деятельность, но и предлагать центральноазиатским государствам новые формы взаимодействия, зависит в конечном итоге общий вектор дальнейшего движения этого региона в системе международных отношений.
Обычно борьба Соединенных Штатов и России за усиление своего влияния в Центральной Азии концентрируется главным образом вокруг энергетических вопросов — прокладки новых нефте- и газопроводов, налаживания поставок энергоресурсов на европейские рынки, и одновременно решения вопросов с инвестициями в энергетический комплекс стран региона, без которых ни одна из них не может обойтись.
Вместе с тем достаточно большую активность развернули обе стороны в этом году и в деле укрепления своих военных связей со странами региона, причем это соперничество, так же, как и энергетическое, будет вестись между Москвой и Вашингтоном предельно жестко, бескомпромиссно, и с учетом прежде всего собственных национальных и стратегических интересов, нежели принимая во внимание интересы самих центральноазиатских государств.
 
Россия пытается возвратиться туда, откуда она ушла после распада СССРВесьма символична в этом плане политика России в странах Центральной Азии в том, что касается ее военного присутствия. На сегодняшний день Москва сохраняет за собой важную авиационную базу в городке Кант неподалеку от столицы Кыргызстана Бишкека, а также, по существу, две военные базы на территории Таджикистана — в столице Душанбе (где базируется штаб 201-й российской бригады), и станцию космического слежения под названием «Окно» в районе города Нурек.
Российских полномасштабных военных баз нет на территории Казахстана (кроме космодрома Байконур, который в широком смысле слова можно назвать российским «военным присутствием» в этой республике), Туркменистана и Узбекистана. Но и тех баз, которые есть на сегодня у России в Кыргызстане и Таджикистане, вполне хватает для того, чтобы оказывать немалое влияние на политическую и стратегическую обстановку в этих республиках.
Не случайно во время недавнего визита российского президента Дмитрия Медведева в Таджикистан, который совпал с заседанием в Душанбе глав государств Шанхайской организации сотрудничества, была обсуждена возможность расширения военного сотрудничества между двумя странами, а Россия вроде бы договорилась получить под свой контроль аэропорт Айни, находящийся в окрестностях города Гиссар в получасе езды от таджикской столицы.
«Вроде бы», потому что сейчас выясняется, что Таджикистан хотел бы использовать этот военный аэродром с российской стороной совместно, причем Душанбе пока раздумывает, каким образом построить свое военное сотрудничество с Россией так, чтобы именно Москва стала бы обеспечивать безопасность республики от внешней угрозы (а она может исходить реально только от неспокойного Афганистана), и в то же время сократить собственные расходы на содержание национальной армии.
А тем временем идея эта — переложить бремя военной защиты собственных границ на плечи либо России, либо всего оборонно-безопасного механизма ШОС, достаточно давно обсуждается и в Кыргызстане, и в Таджикистане. Тем самым, с одной стороны, вроде бы эти республики будут терять какую-то долю суверенитета над частью собственной территории (пусть даже чисто номинально), но с другой — они смогут и так в не очень большом государственном бюджете сэкономить немалые средства, которые высвободятся от сокращения оборонных расходов.
Кстати, сотрудничество между Россией и Таджикистаном уже вписывается в рамки общей идеи стран ШОС сделать именно Таджикистан главным центром по борьбе с наркотрафиком, который идет из Афганистана по всей территории СНГ и далее — в Западную Европу. А российские военные «под крышей» этой «наркотрафиковой идеи» могут получить важную для себя базу в республике и, по существу, вернуться туда, откуда они были убраны тогдашним недальновидным российским руководством, в начале 90-х годов просто забросившим Таджикистан и фактически бросившим его на произвол судьбы.
При этом и Таджикистан, и Кыргызстан не только готовы разместить у себя на территории российские войска, но и по возможности хотят получать с этих российских баз некую арендную плату по примеру того, что делает Казахстан за космодром Байконур и Украина — за базирование в Крыму российского Черноморского флота. Сделать это, правда, будет не так просто, потому как в российских военных учебных заведениях обучаются десятки офицеров вооруженных сил Таджикистана и Кыргызстана и учеба эта ведется как раз в счет компенсации, к примеру, аренды Россией авиационной базы в Канте.
Что же касается Таджикистана, то уникальный центр космической разведки в Нуреке под названием «Окно» достался России в счет рублевого долга, который в начале 90-х годов получило правительство Таджикистана после того, как слишком долго выходило из российской рублевой зоны, чем удачно в то смутное время воспользовалась Москва.
 
Америка теперь действует осторожно и с дальним прицелом

Несколько по-иному работают в Центральной Азии Соединенные Штаты. «Обжегшись» на Узбекистане в 2005 году (когда Ташкент закрыл американскую авиационную базу в Карши), Вашингтон теперь «окучивает» центральноазиатские государства на предмет военного сотрудничества очень тонко и не спеша.
Сейчас у США официально имеется лишь одна военная база в аэропорту Манас близ Бишкека, столицы Кыргызстана. Да и эта база находится в данный момент официально под эгидой объединенного командования НАТО, хотя именно США играют в ее деятельности — как военной, так и общеразведывательной — ключевую роль.
Показательно, что Вашингтон уже неоднократно шел на определенные уступки руководству Кыргызстана по поводу сохранения этой базы и даже согласился повысить существенно платежи за ее использование, хотя вполне бы мог жестко надавить на Бишкек, которому внешняя долларовая помощь нужна позарез.
В соседнем Таджикистане еще бывший министр обороны США Дональд Рамсфельд несколько раз «подкатывал» к местному руководству с предложением разместить свою военно-воздушную базу в республике, но до реальных договоренностей дело так и не дошло. Таджикистан решил, что лучше активнее развивать свои отношения с Россией и через механизмы ШОС — с Китаем, которые и находятся по соседству, и в случае чего смогут оперативно защитить республику от возможной нестабильности в лежащем через реку Пяндж Афганистане.
Не стали в Вашингтоне ставить крест и на отношениях с Узбекистаном, тем более что сейчас они вроде бы частично нормализовались, и все чаще и чаще высокопоставленные чиновники и госдепартамента США, и Пентагона, и других ведомств посещают Ташкент. Пока о возобновлении обширного военного сотрудничества между Вашингтоном и Ташкентом речь не идет, но желание президента Узбекистана Ислама Каримова сыграть свою роль в продолжении натовской операции в Афганистане вполне может уже в самое ближайшее время позволить натовским войскам (а также вооруженным силам США) — вернуться на узбекскую территорию в том или ином качестве.
Достаточно активно Вашингтон работает в этом году и с Туркменистаном, опять-таки используя предложение президента этой республики Бердымухамедова помочь миротворческим силам НАТО успешно осуществлять операцию в Афганистане. Представители руководства Центрального командования войск Соединенных Штатов, которые отвечают за этот регион, уже посещали в этом году Ашхабад и предлагали туркменской стороне активизировать военные связи по линии НАТО, а также прямое сотрудничество с Пентагоном.
Здесь надо учитывать тот факт, что ранее руководство Туркменистана с большим подозрением относилось к самому факту какого бы то ни было сотрудничества с США, считая, что американцы непременно принесут с собой в страну «цветную революцию» и просто свергнут правительство Сапармурата Ниязова. Подобная «перестраховка» в отношениях с Соединенными Штатами сохраняется в курсе и нынешнего туркменского руководства, хотя Гурбангулы Бердымухаммедов и не прочь сыграть на российско-американских разногласиях в плане развития военного сотрудничества с Ашхабадом.
 
Для Казахстана у США есть свой индивидуальный план взаимодействия в военной сфере

Особняком стоит в этом плане развития Соединенными Штатами своих военных контактов в регионе Казахстан. Как самое большое по территории и наиболее стабильное из всех государств Центральной Азии, Казахстан в стратегических планах Соединенных Штатов за последние несколько лет довольно существенно сместился в приоритетах.
Еще в начале нынешнего столетия в администрации Белого дома главенствовало мнение о том, что власть в Казахстане нужно поменять и поставить там лояльного Америке и готового к тесному сотрудничеству с США в экономической и энергетической области человека, а президента Назарбаева в Вашингтоне называли и «недемократичным», и «слишком пророссийским», и даже «потенциальным поборником террористических и радикальных исламистских элементов».
Примерно в 2004 году в США возобладала уже иная концепция развития отношений с Казахстаном: менять власть в этой республике американцы передумали, а напротив — стали постепенно рассматривать Казахстан как своего рода модель развития для государств всей Центральной Азии. Главным преимуществом Казахстана, которое было подано Бушу его ближайшими советниками, были его предсказуемость и готовность к сотрудничеству с Соединенными Штатами.
Именно на этой стезе Соединенные Штаты и развивали все последние годы свое сотрудничество с Казахстаном даже при условии, что Астана одновременно дружила и с Россией, и с Китаем, и со многими другими государствами (в том числе — и с Ираном), которых в Вашингтоне своими близкими и надежными союзниками вовсе даже не считают.
Одной из сфер такого сотрудничества стала и кооперация между военными ведомствами двух стран. Для этого весьма эффективно используются как двусторонние контакты между Пентагоном и министерством обороны Казахстана, так и более активное вовлечение республики в сотрудничество с НАТО.
Кстати, именно «натовский зонтик» Соединенные Штаты намереваются использовать и в отношениях со всеми другими странами Центральной Азии. Ведь хотя ни одна из них пока не планирует вступать в НАТО или подавать свою заявку в так называемый План действий (то есть своего рода кандидатский стаж для вступления в альянс на перспективу), именно посредством вовлечения стран региона в различные программы военных учений и других натовских мероприятий НАТО серьезно укрепляет в этих государствах свои позиции.
Показательно, что все это происходит при одновременном участии большей части стран Центральной Азии и в ОДКБ, и в ШОС, которые имеют свои военные структуры, к НАТО относящиеся весьма настороженно. В отношении Казахстана Соединенные Штаты в последнее время наиболее эффективно работают именно через натовские механизмы, поскольку это, с одной стороны, вроде бы не противоречит многовекторности казахстанской политики, а с другой — именно под «натовским зонтиком» позволяет Казахстану играть важную интегрирующую роль в военной сфере во всем Центрально-Азиатском регионе.
Так, на июнь будущего года в Казахстане планируется провести так называемый форум совета евро-атлантического партнерства. В Центральной Азии такое мероприятие будет проводиться впервые, и Казахстан берет эту инициативу первым из стран региона. Намеревается НАТО при поддержке США добиться от Казахстана и более активного участия в продолжении военной операции сил коалиции в Афганистане.
Как известно, казахстанские войска недавно были выведены из Ирака, и сейчас Соединенные Штаты через натовские механизмы пытаются добиться того, чтобы казахстанские военнослужащие приняли участие в афганской операции. Пусть на данном этапе это будет чисто символическое участие — в афганских госпиталях (медики), и в качестве штабных офицеров, но факт остается фактом — сотрудничество это будет развиваться, и вряд ли в той же Москве на него будут смотреть с большим удовольствием.
Надо также учитывать, что в нынешней ситуации глобального финансового кризиса, который затронул и Казахстан, республика довольно сильно зависит от внешних займов в США. Общая задолженность Казахстана на данный момент перед Соединенными Штатами и ведущими западноевропейскими странами составляет около 100 млрд. долларов. Для США всегда и в отношениях с любыми странами наличие удобного «финансового рычага» помогало добиваться важных уступок от правительств государств-заемщиков, в том числе — и в области военных связей.
Да и председательство Казахстана в ОБСЕ на 2010 год и Соединенные Штаты, и другие страны НАТО намереваются связать с более тесными отношениями в военной сфере между Астаной и натовскими структурами.
В любом случае речь идет не только об очень тонкой материи под названием «военное сотрудничество», которое Астане придется развивать при всей своей дипломатической многовекторности все же с серьезной оглядкой на своих ближайших соседей, в том числе — по ОДКБ и ШОС (да к тому же если Украину и Грузию решат на встрече в Вашингтоне в декабре все же принимать в НАТО).
Ведь одно дело проводить многовекторную политику в области энергетических проектов, и совсем другое — одновременно сотрудничать с военными структурами фактически соперничающих друг с другом в мире стран. А в этой ситуации может так сложиться, что именно Казахстан станет тем «центром противостояния» в области военных контактов между Москвой и Вашингтоном, которое в новом году в регионе Центральной Азии почти наверняка еще более обострится.

Юрий Сигов, Вашингтон

Российские военные будут воевать за африканский уран

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес

Правда.ру: Российские войска примут участие в военной операции в Центральной Африке. Франция и Евросоюз оказались неспособны справиться с захлестнувшим эту страну насилием. В регионе разворачивается борьба за то, кто будет обладать богатыми залежами урана на территории Чада.

В «проблемный» регион направят 200 российских военнослужащих и четыре транспортных вертолета Ми-8. В связи с этим ряд российских военных экспертов вроде бывшего начальника Генштаба Юрия Балуевского выступили против посылки наших военных в Африку, опасаясь повторения «Афганистана в миниатюре».

Напомним, что недавно боевики заявили, что они находятся в состоянии войны с Францией, позвавшей нас туда и осуществлявшей против них вооруженную интервенцию, равно как и с другими силами, которые появятся здесь без их разрешения. Поэтому они обещали сбивать иностранные самолеты и вертолеты.

Почему же ЕС в лице Франции обратился с этой странной просьбой именно к нам, пустив нас в свой «огород»? У самих французов сил для удержания «африканской вотчины» после сокращения вооруженных сил не хватает. Это наглядно показало последнее обострение в феврале 2008 г.

Париж признал, что для стабилизации ситуации ему необходимо еще 2500 военных, которых у него нет. Эту «дыру» они рассчитывали заполнить с помощью НАТО. Однако блок отказался, не желая таскать для французов «каштаны» из африканского огня и поднимать в регионе их ослабевшее влияние.

Ситуация в Чаде выражается в «этническом столкновении» и является одним из примеров, где «война никогда не кончается». Секрет непрекращающихся войн в Африке вообще в том, что в этих беднейших, на первый взгляд странах, имеются колоссальные запасы природных богатств от урана до нефти. Поэтому между разными группировками, поддерживаемыми извне, за контроль над ними идет ожесточенная борьба.

Все преследовали свои цели и внутри каждого блока имелись враждующие секции. На это все накладывались интересы соседних и не только стран. Участникам конфликта было выгодно воевать – от зарубежной поддержки, откуда бы она не исходила, кормились все. Война стала главной чадской индустрией.

Чтобы лучше понять, в какой обстановке придётся работать нашим военным, обратимся к происходящим в этой стране событиям. Столкновения здесь начались почти сразу после обретения Чадом в 1960 году независимости от французов. События 1965–1988 гг. и «после» в Чаде фактически являются гражданской войной. Это несколько конфликтов на почве дележа власти разных этнических групп. Грубо говоря, как и во многих других случаях, пальму первенства оспаривали две крупнейшие общности страны, как и в соседнем Судане – арабы-мусульмане и негры-христиане.

Корни нынешнего конфликта породили французские колонизаторы, которые, уходя, передали власть в стране представителям группировок «южан». Последние воспользовались этим, чтобы «прижать» арабов. В ноябре 1965 г. их злоупотребления привели к мятежу, который в 1968 году распространился почти на всю страну.

Ситуация еще больше усложнилась в связи с событиями в соседних Судане и Ливии, которые в результате поддержали мятеж своих братьев в Чаде. Однако до 1976 г., пока в дело не вмешался Каддафи, влияние извне было слабым. Его провоцировала патовая ситуация, когда ни одна из сторон не могла добиться перелома хода борьбы, при огромной стоимости того, что стояло «на кону», спровоцировала открытое вмешательство извне.

В результате обстановка стала настолько неуправляемой, что в апреле 1969 г. президент Томбалбайе был вынужден пригласить французов, которых он только что изгнал, вернуться. С одной стороны, это переломило ситуацию в его пользу, а с другой – сгубило. К июню 1971 года после двух лет боевых действий, с сопротивлением фактически было покончено. Это дало Томбалбайе ощущение собственного триумфа. Он отошел от реформ, еще больше усилив французское влияние.

Это и привело к его свержению. Недовольные иностранным «засильем» чадские военные в 1975 г. его просто убили. На смену ему пришел инертный начштаба Маллум и среди «южан» начались дрязги. Недолгие перемирия служили лишь передышкой к началу нового кровопролития.

После ухода французов партизаны тут же возродились и вновь овладели севером страны. Активизация боевых действий в Чаде также объяснялась происками ливийского лидера Муаммара Каддафи, мечтавшего о гегемонии в Африке. Для этого ему не хватало своей атомной бомбы. Собственных месторождений урана у него не было, зато они имелись в соседнем Чаде. Триполи поддерживал местные арабские группировки, сопротивлявшиеся гегемонии «негритянского юга». В будущем, в 1980-е гг. из-за контроля над Чадом между Францией и Ливией шла ожесточенная война.

Этому предшествовало то, что к середине 1970-х гг. чадские повстанцы сильно «подсели» на ливийскую помощь, из-за которой они нередко сами и дрались. В 1977 году активизировалось движение «северный Фролинат», которое к середине 1978 году контролировало половину Чада. Однако в июне 1978 года судьбу конфликта снова решили французы, наголову разбившие повстанцев.

Это вызвало в их рядах размежевание. Один из главных полевых командиров, Хабре, решил замириться и войти в состав правительства. Однако его претензии на власть были чрезмерными и ущемляли самих победителей, «южан». В марте 1979 году снова начались бои. Хабре разбил своего противника и установил собственную власть.

Однако мира истерзанной стране приход в Нджамену «северян» не принес. Южане с помощью французов перешли в контрнаступление, отбив семь провинций. Вдобавок ко всему у Хабре появилась новая головная боль там, где её никто не ждал – в прежде более-менее на спокойном западе Чада, где с помощью Нигерии возникла «3-я освободительная армия» (МПЛТ), которой с ливийской помощью удалось одержать недолгий успех. Таким образом, на тот момент в Чаде было пять враждующих между собой группировок.

В начале 1980 года столкновения развернулись в полную мощь, и к концу года страна снова оказалась в состоянии раскола. С этого времени ливийцы принимали в боях самое активное участие. В октябре 1980 г. 13-тысячная армия «северян» под руководством советников из ГДР и СССР перешла в стремительное наступление. 6 января 1981 года Каддафи объявил об аншлюсе Чада, что вызвало недовольство Запада.

В конце 1981 года Хабре вернулся с французской помощью и в июне 1982 г. после ожесточенных боев он разгромил своих оппонентов. Этому способствовало то, что главная действующая сила в лице французов сделала в это время главную ставку не на силу оружия, а на деньги, что и принесло им в конечном счете успех. На их средства Хабре к концу 1985 г. перекупил «южан», еще больше усилившись за их счет.

После этого он объявил себя президентом, попытавшись исправить прежние ошибки и представить в своем правительстве всех влиятельных лидеров, а их группировки влить в единую чадскую армию. Причина прежних неудач была в том, что портфели были распределены не так, как того хотелось сторонам.

Однако в октябре 1982 года «северяне» вновь попытались взять реванш, однако к июню 1983 г. были отброшены с помощью 2000 заирских десантников и финансовой помощи американцев обратно. В свою очередь, ливийцы ввели в бой целую бригаду своих войск, что вызвало новое вмешательство Франции и неудачу Триполи.

В феврале-марте 1986 года проливийские силы снова попытались взять реванш, посчитав, что в условиях президентских выборов во Франции Парижу будет не до Чада. Однако вышло всё с точностью до наоборот. В декабре 1986 г. у повстанцев «неожиданно» началась междоусобица и часть их перешла на сторону Хабре, который перешел в контрнаступление и разбил ливийцев.

В марте 1987 года «набивший бессчетное количество шишек» Каддафи снова пытался захватить Чад, введя в бой целую дивизию своих войск. Однако с французской помощью Хабре её снова разгромил, перенеся боевые действия на ливийскую территорию.

В дело вмешалось мировое сообщество и защитило Чад от «урановых» поползновений Ливии. К тому времени поддержка Ливии со стороны СССР иссякла и Каддафи признал своё поражение. Последний из крупных повстанцев, Ашейх Ибн Омар, замирился в ноябре 1988 г. Однако и после этого распри не прекратились.

Хабре учел прежние ошибки и перераспределил портфели более внимательно. Однако это его и сгубило: приход бывших повстанцев в его правительство вызвал недовольство его былых соратников, которые его и свергли. Начался новый виток борьбы за ресурсы многострадального Чада.

Нынешнее обострение напрямую связано с событиями на западе Судана в Дарфуре, где после нахождения огромных запасов нефти в 2003 г. вспыхнула война между живущими на севере страны арабами и местными негритянскими племенами, которая унесла жизни 200 тысяч человек и сделала беженцами сотни тысяч.

Однако дарфурские события не ограничились территорией одного только Судана. Оттуда на чадскую территорию с 2005 г. регулярно вторгались суданские арабы. Хартум оправдывается тем, что из Чада в Дарфур приходят финансируемые Западом негритянские боевики, для борьбы с которыми он и перенес боевые действия на его территорию. Положение осложняется тем, что арабы и негры живут здесь нередко вперемешку и во многих местах точное прохождение границы неизвестно.

США и Франция до последнего времени поддерживали, по признанию западных журналистов, «деспотичный, коррумпированный и непопулярный режим пожизненного президента Идриса Деби», который пришел к власти в результате путча. Правда, ни французские поборники «свободы, равенства и братства», ни их американские демократы этого почему-то не видели. Видимо, африканское «черное золото» застило им глаза.

Борьба достигла своей кульминации в феврале 2008 года, когда повстанцы ворвались в Нджамену, едва не скинув режим Деби, спасенный французами в последний момент. Однако они контролируют лишь города, а почти вся страна живет так как она хочет.
Неспособность Деби совладать с боевиками привела к его замене – в Чаде открыто действуют американские и французские военные. Теперь в эту борьбу включаемся мы. Своих запасов ядерного топлива у нас мало. Ситуация усугубляется тем, что австралийские закупки урана в свете грузинского кризиса находятся под угрозой, скорее всего, французам удалось нам заманить в Чад «предложением, от которого трудно было отказаться». Вопрос только в одном: какой ценой обойдутся нам чадские нефть и уран.   

Автор: С. Балмасов

Круг замыкается. В глазах Запада сегодня и Россия, и Иран образуют «ось зла». А Израиль — только инструмент в руках древней жреческой верхушки, которая считает, что настало время для осуществления «нового мирового порядка»

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

Автор — В.Карпец

Правая.ру: Запад в третьей мировой войне, видимо, будет возглавлять «новый Карл Мартелл», а битву при Пуатье они хотят перенести в южное подбрюшье Евразии, куда входят и Ближний Восток, и Кавказ, и Иран, и Афганистан. В глазах Запада сегодня и Россия, и Иран образуют «ось зла», предшествующую «державе царя Гога, князя Роша, Мешеха и Тувала». И Израиль (как и сионизм) – не самостоятельный политический субъект, а только инструмент в руках древней жреческой верхушки, которая считает, что настало время для осуществления «нового мирового порядка»…

Планы США в Иране – как и в отношении почти всех враждебных государств, включая Россию, – предусматривают, прежде всего, разделение этой страны, в частности, откол провинции Хузестан, населенной арабами-шиитами. План Буша предусматривает военный удар США от иракской границы и со стороны морских сил в Персидском заливе в ответ на призыв к помощи от Al Ahwaz Popular Democratic Front и повстанческих сил Liberation Organization в Хузестане, которые объявят о создании независимого арабского государства, Демократической Республики Ахваз и получат дипломатическое признание от США и их союзников. Также существуют планы по возбуждению восстаний среди меньшинств Ирана, включая азербайджанцев и туркмен в нефтеносных районах Каспия. Прочие меньшинства, также включенные в планы «неоконов» – иранские курды вдоль иракской и турецкой границ и Бэлучи (Белуджистан) вдоль границ с Пакистаном. Главная цель расчленения Ирана – отделить его от источников нефти и создать «иранский треугольник» с центром в персидских исторических областях. Один из комментаторов данных указаний в свою очередь также указывает: без нефти Хузестана Иран резко ослабеет и начнет терять национальные окраины, и к этому есть предпосылки – персов в Иране сегодня только порядка 50%. Что касается иранских курдов, то их отделение, при уже почти независимом иракском Курдистане, означает неминуемый развал Турции и образование единого курдского государства. «Таким образом, – указывает комментатор, – планируется балканизация Среднего Востока» (там же).

В этот процесс, как в воронку, неизбежно окажутся втянуты не только мусульманский мир, внутри которого шиитский Иран практически одинок, но и Россия, Индия, Пакистан, Афганистан, Китай. Не говоря уже об Израиле…

Полный текст: http://www.imperiya.by/club3-3847.html