Метка:Армения

БЛИЖНЕВОСТОЧНАЯ ИГРА ТУРЦИИ. Дружба с Тегераном поможет Анкаре быстрее вступить в ЕС?

Опубликовано 13.01.2009от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

RPMonitor, Александр Собко: Недавно премьер-министр Турции выступил с резкой критикой действий Израиля в секторе Газа. Выступая на телеканале «Аль-Джазира», Реджеп Тайип Эрдоган заявил, что израильское руководство несет «ответственность за бесчеловечное уничтожение населения сектора Газы», что приведет в результате к «самоликвидации еврейского государства».Согласитесь, выступление достаточно резкое для представителя государства, считающегося стратегическим партнером Израиля в области вооружений. Подобную позицию Турции объясняют желанием «подыграть» европейским лидерам (а Анкара, напомним, давно, хоть и безрезультатно, пытается попасть в Евросоюз), которые крайне недовольны новогодним «сюрпризом» Израиля. Как мы уже писали ранее, действия Израиля могут значительно затруднить создание Средиземноморского союза, да и вообще сводят на нет выстраиваемую Евросоюзом конфигурацию сил в регионе.

Кроме того, антиизраильские заявления Эрдогана определенным образом укрепляют позиции умеренно исламистской Партии справедливости и развития (ПСР) в многолетнем конфликте со сторонниками светского пути развития, представленными в основном армейскими кругами. Недавние очередные аресты заговорщиков из армейской среды в рамках дела «Эргенекон» говорят о том, что этот конфликт по-прежнему актуален. В этом случае критика действий Израиля может помочь представителям ПСР заручиться как дополнительной внешнеполитической (среди исламских стран), так и внутриполитической поддержкой.

Симпатии масс в Турции также явно на стороне жителей сектора Газа – в стране прошли мощные антиизраильские демонстрации, а баскетбольную команду из Израиля, так не вовремя приехавшую в Турцию на соревнования, едва не побили три тысячи разъяренных турецких болельщиков.

Однако есть все основания считать, что поведение Турции в конфликте не определяется лишь описанными выше тактическими соображениями, а говорит как минимум о претензиях на роль регионального лидера, о намерениях Анкары вести собственную игру с основными центрами сил в регионе.

Как уже отмечал RPMonitor (см. «“ДЕМБЕЛЬСКИЙ АККОРД” ДИКА ЧЕЙНИ»), удар Израиля по Газе в определенном смысле сопоставим с августовской атакой Грузии на Цхинвал. В этой связи интересно отметить, что в поведении турецкого руководства также можно провести параллели между этими двумя событиями.

Напомним, что на фоне августовских событий и обвинений России в агрессии со стороны некоторых европейских лидеров и руководства США, премьер-министр Турции Эрдоган прибыл с экстренным визитом в Москву, где осторожно высказался в поддержку России. Более того, поначалу отказавшись пропускать через проливы американские корабли, Анкара заметно подпортила отношения и с Вашингтоном.

Важно отметить, что именно после августовских событий Турция вышла с новой инициативой о создании «Платформы стабильности и сотрудничества на Кавказе». Сейчас же Анкара предлагает взять на себя посреднические функции в переговорах между представителями Израиля и ХАМАС (на что, в принципе, согласны палестинские радикалы). Продолжая аналогии, следует отметить наиболее существенный для нас вывод: в течение нынешнего конфликта, разругавшись со своим прежним союзником в лице Израиля, Турция фактически поддержала Иран, который всегда рассматривал ХАМАС как существенный рычаг влияния в регионе.

Заинтересованность Анкары в улучшении отношений с Тегераном во многом обусловлена тенденциями к снятию международной изоляции Ирана. Очевидно, что после кризиса с транзитом газа через Украину, Евросоюз с удвоенной силой начнет заниматься диверсификацией источников газоснабжения. При этом даже в ЕС возрастает понимание того, что направить в проектируемый трубопровод Nabucco центральноазиатский газ едва ли удастся. А значит – все надежды связаны с огромными неразработанными газовыми запасами Ирана.

Примечательно, что начавшая работу в декабре нитка регионального газопровода Иран–Армения вызвала существенный ажиотаж в Европе, где сразу стали рассматривать этот маршрут как перспективный для дальнейшего транзита иранского газа в ЕС. Транспортировку газа планируют осуществлять именно через Армению, так как вся турецко-иранская граница – это район массового проживания курдов, а значит газопроводную систему будут ожидать регулярные диверсии. Действующий ныне региональный газопровод Иран–Турция регулярно подвергается атакам курдских боевиков.

То, что иранский газ в Турцию будет поступать с армянско-турецкой границы, в Анкаре, по-видимому, поняли еще раньше.

Не случайно еще в сентябре президент Турции Абдулла Гюль совершил исторический визит в Ереван, вызвав при этом существенное недовольство внутри своей страны и получив, мягко говоря, не самый теплый прием среди населения Армении. Очевидно, турецкий лидер понимал, что небольшой тактический проигрыш обернется существенным стратегическим преимуществом.

В последнее время отношения России как с Турцией, так и с Ираном развиваются достаточно позитивно. Другой вопрос – удастся ли Москве занять достойное место в тройке Россия–Иран–Турция в случае прокладывания нового маршрута Nabucco и создания газового союза между Анкарой и Тегераном? Смогут ли Москва и Тегеран договориться в рамках «газовой ОПЕК», а главное – согласится ли Турция тесно сотрудничать с подобным альянсом?

Такая возможность существует: очевидно, что свой статус страны – транзитера газа Турция захочет увязать со своим вступлением в ЕС, к которому в Брюсселе сейчас относятся без энтузиазма. Поэтому для эффективного торга с европейцами Анкаре просто необходимы новые аргументы, одним из которых, парадоксальным образом, может являться альтернатива выстраивания союза с Ираном и Россией. Так как торг Турции и ЕС может продлиться довольно долго, у российской дипломатии есть все возможности, чтобы обратить ситуацию в свою пользу.

Иран движется по своему пути

Опубликовано 03.12.2008от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

iamik: По всей видимости, к развитию ситуации вокруг Ирана уже можно подходить с точки зрения намеченных на июнь 2009 г. президентских выборов. Именно в данном ключе целесообразно анализировать, как политические заявления, так и экономические ходы властей страны.

Политический ракурс

Так, принявший в конце октября участие в Седьмом заседании Совета глав правительств государств-членов ШОС в Астане вице-президент Ирана Парвиз Давуди (как представитель государства-наблюдателя) во время встречи с российским премьером Владимиром Путиным заявил, что «сильная Россия не только отвечает интересам, но и чаяниям всего мира»(1).
В свою очередь, В.Путин, подчеркнувший планы Москвы по наращиванию сотрудничества с Тегераном, не только в одностороннем, но и многостороннем формате, заявил о возможном участии в сфере развития транспортной инфраструктуры Азербайджана, а в энергетических проектах — Катара. Данное высказывание В.Путина находится в русле объявленных внешнеполитических ориентиров РФ, как в отношении Южного Кавказа, так и в плане создания «газовой ОПЕК» (21 октября с.г. согласование условий в этом направлении было достигнуто между Ираном, Россией и Катаром).
А по итогам ноябрьского заседания политдиректоров «шестерки» по урегулированию иранской проблемы заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков заявил следующее: «Мы не согласовали вопрос о санкциях. Россия против тех санкций, за которые выступают ряд членов «шестерки… За введение санкций выступили страны Запада. Китай, как и Россия, не поддержал этого»(2).
Весьма симптоматично, что данная позиция Москвы и Пекина была озвучена через два дня после подписания президентом США Джорджем Бушем документа, где говорилось о его решении оставить «в силе исполнительный указ номер 12170 от 14 ноября 1979 г., в котором объявлялось чрезвычайное положение в связи с исключительной угрозой для национальной безопасности, внешней политики и экономики США, созданной ситуацией в Иране»(3). Речь идет о продлении на год объявленного Джимми Картером после захвата в Тегеране американских заложников действия ЧП в отношениях Вашингтона с Ираном.
В аспекте развития ирано-американских отношений можно отметить, что незадолго до президентских выборов в США прошла информация об опубликовании газетой «Вашингтон Пост» статьи, утверждавшей о планах открытия к концу осени секции интересов США в Тегеране. Осень еще не закончена, так что подождем с оценкой прогноза газеты. Но обратим внимание на факт поздравления иранского президента Махмуда Ахмадинежада Барака Обамы, озвучившего возможность начала переговоров с Ираном без каких-либо предварительных условий. Глава Ирана, в частности, призвал Б.Обаму дистанцироваться от «милитаристской политики», основанной «на оккупации, силе и навязывании своей позиции» и сделать «выбор в пользу справедливости, дружбы и невмешательства во внутренние дела государств», в т.ч. изменив «отношение к правам палестинцев, иракцев и афганцев»(4).

Экономический ракурс

Ну, а на этом фоне, в условиях мирового финансового кризиса, Тегеран продолжает экономическое движение вперед. Еще в октябре в Тегеране была открыта телекоммуникационная башня «Милад» (высота 435 м, четвертый «результат» в мире).
В свою очередь, власти страны предпринимают шаги, как в направлении создания положительного фона для инвестиций в страну, так и по вкладыванию средств в зарубежные проекты. Так, глава отдела зарубежных выставок Организации развития торговли (ОРТ) Ирана Задбум во время церемонии чествования передовых предпринимателей провинции Мазендеран, добившихся хороших успехов в области экспортных поставок, заявил, что в течение ближайшего года будет создано 13 новых зарубежных торговых представительств (их общее количество достигнет 30). Причем в качестве безвозмездной помощи частным компаниям, приобретающим недвижимость для зарубежных представительств, ОРТ представляет 15% от стоимости зданий(5).
В свою очередь, в Алжире открылась иранская торгово-промышленная выставка, в которой принимают участие компании, специализирующиеся в производстве автомобилей, медикаментов, ковров и тканей. Что касается завершившейся иранской выставки в иракской провинции Сулеймания, глава торговой палаты провинции Керманшах Кейван Кашефи сообщил о ее главной цели — увеличить экспорт иранских не-нефтяных товаров из этого региона в Ирак до 1 млрд. долл.(6).
Кроме того, на 2009 г. запланировано начало производство пяти новых моделей иранских автомобилей «Саманд» в Сирии. Достигнута договоренность между Ираном и Таджикистаном о строительстве в Душанбе автомобильного завода, автотранспортного тоннеля «Чормагзак» на трассе Душанбе-Нурек и разработке проектной документации по строительству ГЭС «Шуроб» на реке Вахш. При этом, президент Таджикистана Эмомали Рахмон, во время визита в Тегеран (завершился в пятницу), назвав Иран «естественным стратегическим партнером», выразил «удовлетворение» уровнем политических контактов между двумя странами(7).
Правда, Э.Рахмон высказал неудовлетворение уровнем экономического сотрудничества в сфере темпов строительства ГЭС «Сангтуда-2». Не случайно, в ракурсе ирано-таджикских отношений член промышленной комиссии парламента Ирана Хамидрза Фуладгер заявил, что «правительство Ахмадинежата должно защищать интересы государства в договорах в сфере торговли и промышленности»(8).
Нельзя также не обратить внимания на прошедшую в начале ноября в иранских СМИ информацию о планах строительства железной дороги между Арменией и Ираном (при активном участии России). Об этом шла речь еще на сентябрьской встрече глав Армении и РФ в Сочи (предполагается прокладка 80 км новых линий на северо-западе Ирана: от реки Аракс до Маранда на ветке Табриз-Джульфа). Не исключено и инвестирование в проект со стороны Азиатского банка развития (АБР), тем более, что в ближайшие два года банк предоставит Армении льготные кредитные ресурсы на сумму в 140 млн долл. (на прошлой неделе в Ереване состоялось открытие офиса АБР, членом которого Армения стала 3 года назад).
К тому же секретарь Совета национальной безопасности Армении Артур Багдасарян охарактеризовал завершившиеся несколько дней назад в Тегеране переговоры с официальными лицами Ирана как “эффективные” (стороны подписали десять соглашений в сфере оборонного, политического и экономического сотрудничества). Высказав согласие со спикером иранского Меджлиса Али Лариджани в том, что «парламенты двух стран играют важную роль в повышении уровня сотрудничества в рамках различных комиссий и парламентских групп дружбы»(9) (не первая ли реакция на создание Парламентской Ассамблеи тюркоязычных стран?).
В этом контексте обращает на себя внимание заявление генерального директора Института политических и международных исследований Ирана Сейеда Расола Мусави: «Стратегия сотрудничества Ирана с Арменией обусловлена не только географической близостью… Зарубежные державы прилагают много усилий, чтобы усилить свои позиции в регионе, но до прихода европейцев и американцев на территорию Южного Кавказа мы вместе решали свои проблемы. Иран протестует против политики тех стран, которые создают и подогревают конфликты в регионе»(10).
И еще один важнейший штрих. Мировые СМИ распространили информацию об инвестировании Турции в разработку трех фаз газового месторождения «Южный Парс» около 21 млрд. долл. Имеются ввиду совместные ирано-турецкие проекты по поставкам газа, как в Турцию, так и Европу (через турецкую территорию). Тут же глава иранской национальной газовой компании Азизолла Рамазани подчеркнул, что доведение суточной добычи природного газа в стране до 485 млн. куб. является новым рекордом, способствующим достижению «баланса между производством и потреблением газа». Правда, вряд ли кто сегодня возьмет на себя смелость однозначного утверждения о положительной реализации проекта доставки в Европу иранского газа. Эксперты наверняка не забыли, что подписанное еще 13 июля главами соответствующих ведомств Ирана и Турции соглашение о ежегодных поставках через территорию последней в страны ЕС 30 млрд куб м иранского и туркменского «голубого топлива» вызвало гневную реакцию Вашингтона.
В турецком же направлении высвечиваются и переговоры между министром энергетики ИРИ Парвизом Фаттахом со своим турецким коллегой Хильми Гюлером, во время которых было обговорено совместное инвестирование в строительство тепловых электростанций общей мощностью 6 тыс. МВт электроэнергии (на территории обеих стран).
Ну а завершить статью представляется целесообразным на «бушеровской» ноте. Несколько дней назад официальный представитель Организации по атомной энергии Ирана Мохсен Дэлавиз, зафиксировав начальный этап в запуске Бушерской АЭС, добавил: «Мы рассчитываем, что, в соответствии с нашей договоренностью с российской стороной, данная станция будет запущена в 2009 г.». На что глава «Росатома» Сергей Кириенко 27 ноября сразу же отреагировал следующим образом: «Работа идет, и определенные сложности, которые возникали, в том числе связанные с обеспечением своевременного финансирования, совместными усилиями иранского заказчика и российского подрядчика, преодолеваются… На следующий год мы должны завершить все работы».

Теймур Атаев, политолог, Азербайджан

Адрес публикации: http://www.iran.ru/rus/news_iran.php?act=news_by_id&_n=1&news_id=54820

Москва проглядела Тегеран. Иран только выиграл от противодействия России и США.

Опубликовано 27.11.2008Обновлено на 27.11.2008от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

«Зеркало»: В последнее время все более актуализируется проблема так называемого «иранского присутствия» на Южном Кавказе. Еще в октябре поступили сообщения, что официальный Тегеран готов вступить в переговорный процесс между Азербайджаном и Арменией в качестве посредника по мирному урегулированию карабахского конфликта.
Хотя официальных ответов из Баку и Еревана тогда не последовало, однако, по мнению экспертов, Армения не будет против этого, поскольку считает, что Турция, уже вступившая в переговорный процесс между Азербайджаном и Арменией с согласия США и России, отстаивает проазербайджанскую позицию.
Тегеран же, известный проармянскими взглядами, по мнению армянских аналитиков, может стать своеобразным противовесом данного положения сторон.
Иран также объявил о готовности проявить инициативу и по более широкому кругу вопросов, касающихся острых проблем Кавказа. Вроде бы Тегеран должен был выступить с инициативой по урегулированию конфликтов на Кавказе и у него был подготовленный план, но до сих пор данный документ пока не обнародован.
Между тем, спикер парламента Ирана Али Лариджани во время встречи с секретарем Совета национальной безопасности Армении Артуром Багдасаряном, находящемся с визитом в Тегеране, выразил удовлетворение нынешним состоянием армяно-иранских отношений, подчеркнув, что они имеют давние корни. «Ирано-армянские отношения уходят корнями в далекую историю, имеют много общего и основываются на крепких отношениях между двумя нациями»,- сказал Лариджани, добавив, что добрососедские отношения служат главным фактором для регионального мира и стабильности.
В свою очередь секретарь Совбеза РА Артур Багдасарян отметил, что отношения между Арменией и Ираном являются стратегическими. «Расширение наших связей в политике, экономике, бизнесе и коммуникациях является приоритетом внешней доктрины Армении», — сказал Багдасарян, отметив также положительную динамику в развитии отношений в области железнодорожного транспорта, энергетики и реконструкции дорог.
Секретарь Совбеза РА также согласился с Лариджани, что парламенты двух стран играют важную роль в повышении уровня сотрудничества в рамках различных комиссий и парламентских групп дружбы. Артур Багдасарян особо отметил важную и незаменимую роль Ирана в решении региональных проблем.
Кстати, Армения и Иран подписали десять соглашений в сфере оборонного, политического и экономического сотрудничества. Об этом в Тегеране журналистам заявил А.Багдасарян. Он охарактеризовал переговоры с официальными лицами Ирана как «эффективные». В ходе встречи со своим иранским коллегой Саедом Джалили, глава Совбеза РА заявил, что Армения поддерживает «гражданскую атомную программу» Ирана.
Говоря о позиции Тегерана по региональным проблемам, Артур Багдасарян вновь призвал Иран к активному сотрудничеству в вопросах безопасности Кавказа.
В свою очередь Саед Джалили заявил, что основная политика Ирана направлена на практическое содействие установлению мира в регионе и предотвращению кризисов. При этом он добавил, что вмешательство иных сил только усугубит кризис, а региональные проблемы должны решать сами страны региона. По его словам, Тегеран и Ереван связывают исторические и дружеские отношения, которые могут быть развиты и углублены, сообщает иранское агентство IRNA.
Как бы то ни было, Иран является важным игроком на Южном Кавказе: с ним приходится считаться и в любом случае игнорировать мнение такого соседа вряд ли кому-то удастся.
Что касается Азербайджана, то официальный Баку вынужден маневрировать между двумя геополитическими блоками, соперничающими за влияние на Южном Кавказе.
С одной стороны, Азербайджан зажат с юга и севера крупными региональными державами — Ираном и Россией. Оба соседа имеют массу возможностей дестабилизировать ситуацию в республике.
С другой стороны, Азербайджан тесно завязан на западные, в частности американские нефтяные компании, что в свою очередь обеспечивает США влияние в регионе.
Армения, в свою очередь, считается единственным стратегическим партнером Ирана на Южном Кавказе. Ирано-армянское партнерство обусловлено конфронтацией Еревана с Баку и Анкарой, а также перманентной напряженностью между Тегераном и Баку. Значение связей с Ираном продиктовано для Армении, в первую очередь, перспективой покончить с зависимостью от энергоснабжения из России через грузинскую территорию. Сейчас эта задача является одной из самых приоритетных с точки зрения Еревана.
Кроме того, стратегическое партнерство с Ираном ощутимо укрепляет позиции Армении в карабахском конфликте.
В региональной стратегии Тегерана, по мнению аналитиков, важность связей с Ереваном обусловлена взаимодействием в области безопасности. Особенно это касается усилий Ирана предотвратить распространение американского военно-политического влияния на Южном Кавказе. В данном контексте главной опорой Ирана в регионе является Армения. Она, в свою очередь, видит в Иране ценного союзника на случай возобновления военных действий с Азербайджаном, если переговорный процесс окончательно потерпит фиаско. Однако политическое руководство Армении до сих пор предпочитало ограничивать свои отношения с Ираном вопросами энергетического и торгового сотрудничества. Официальный Ереван вовсе не желал выглядеть союзником Тегерана на фоне растущей критики в адрес иранской ядерной программы со стороны США и Евросоюза. После того как в Тегеране были подписаны десять соглашений, в том числе и в сфере оборонного сотрудничества, видимо, Армения уже не считает важным дистанцироваться от чрезмерно тесного партнерства с ИРИ.
Безусловно, после августовских событий в Грузии Армения вынуждена была искать для себя новых внешнеполитических партнеров. И вполне естественно, что выбором в такой ситуации должно было стать еще большее укрепление партнерских отношений с Ираном. Но возникает вполне правомерный вопрос: как поведет себя Армения, если военный конфликт между США и Исламской Республикой все-таки произойдет? Между прочим, Верховный религиозный лидер Ирана призвал командиров воинских частей к боевой готовности. Аятолла Хаменеи дал командирам приказ быть готовыми к внезапной военной интервенции. Командующий вооруженными силами Ирана генерал-лейтенант Гасан Фирузабади во вторник на встрече с сотрудниками Корпуса защитников исламской революции и командирами бесиджов (добровольцев) сказал, что духовный лидер ИРИ пожелал, чтобы все вооруженные силы были приведены в боевую готовность.
Генерал Гуламали Рашид в понедельник сказал, что Ирану грозит война. По словам Фирузабади, военные учения в стране проводятся с целью предупредить американцев и показать силу Ирана. Иранские офицеры предупредили, что в случае начала войны Ормузский пролив будет закрыт. В течение последних десяти дней в Иране прошли два крупных военных учения («Тренд»).
Если все же война начнется, а Армения не отвернется от своего южного соседа, с которым она заключила соглашение в сфере оборонного сотрудничества, то в результате она пострадает вдвойне. С одной стороны, ухудшатся ее отношения с Западом, а с другой — настанет конец всем совместным армяно-иранским проектам.
Разумеется, Тегеран позитивно воспринимает региональное соперничество между Вашингтоном и Москвой, пытаясь использовать их противоречия и таким образом вытеснить их из региона. Поэтому в региональной политике Ирана явно проявляются новые оттенки, направленные на то, чтобы занять доминирующее место на Южном Кавказе. То есть Иран, исходя из выгодного для себя развития ситуации на Южном Кавказе, постепенно проникается чувством региональной сверхдержавы, что не может противоречить не только интересам США, но и России.
Дело в том, что до сих пор Россию полностью устраивало противостояние между Ираном и США. Из-за этого противостояния огромные запасы природного газа в Иране практически недоступны для европейцев, что углубляет зависимость континента от Москвы.
Однако после российско-грузинского конфликта ситуация в этом вопросе в корне изменилась. Для диверсификации источников энергопоставок в обход России у Евросоюза есть надежда на Иран. Он же в свою очередь стремится выжать максимум выгоды от новой расстановки сил в регионе.
В этой связи интерес для ЕС представляет проект строительства трубопровода «Парс».
По этой магистрали планируется поставлять иранский природный газ транзитом через Турцию в страны ЕС, включая Грецию, Италию и Германию. Иранцы уже начали переговоры с одной европейской компанией о создании трубопроводного консорциума. Мощность предлагаемого маршрута составляет 37 млрд. кубометров в год. Стоимость строительства — четыре млрд. долларов.
Безусловно, трубопровод «Парс» — самый опасный конкурент России в обеспечении Европы газом. Напомним, сегодня страны Европы около двух третей природного газа получают из России. И осуществление проекта «Парс» ударит не только по экономическим, но и политическим интересам Москвы, которая долгие годы поддерживает Тегеран и уберегает его от более жестких санкций.
Выходит так, что Иран только выиграл от противодействия России и США. То есть Россия вроде бы как проглядела у себя под боком, как шаг за шагом вызревает региональная держава с непомерными амбициями.

Э.Велиев

Иранский вектор внешнеэкономической стратегии России

Опубликовано 26.11.2008от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

Фонд стратегической культуры: Новый XXI век принес России очевидные вызовы ее стремлению вернуть себе то место в мировой политике, которое наша страна занимала на протяжении столетий. Москве удалось вырваться из тесного и пыльного чулана, куда ее загнали многочисленные внешние геополитические конкуренты и противники, а также их креатура в самой России, расплодившаяся на грантовых харчах в периоды президентства Горбачева и Ельцина. При этом международные отношения в целом также претерпели серьёзные изменения. Двадцать лет десятипроцентного ежегодного экономического роста Китая вывели этого восточного соседа России на лидирующие позиции в мировой табеле о рангах. Западная Европа, оставаясь по-прежнему основным торговым партнером Москвы продолжает, тем не менее, жить старыми антикремлевскими фобиями, активно подогреваемыми некоторыми молодыми членами Европейского Союза из числа бывших стран социалистического лагеря.

Из этих фобий и «растут ноги» некоторых малопонятных решений наших европейских партнеров. Зачем в угоду американским стремлениям ко всемирному господству предоставлять территории своих стран для размещения элементов американской ПРО, если никакие запуски иранских и северокорейских баллистических ракет европейцам никогда не угрожали и угрожать не могут? Зачем постоянно мешать российскому энергетическому бизнесу получать прибыль от экспорта в страны ЕС углеводородного сырья? Не могут же в европейских столицах не понимать, что эти шаги только стимулируют Россию на поиск ответных мер. Реально так и происходит: вместо уже запланированного вывода с боевого дежурства части РВСН, дислоцированные в Козельске, останутся в строю согласно последним решениям президента Д.Медведева. И ракетные комплексы «Искандер», не будь явных антироссийских выпадов, не получили бы новую прописку в Калининградской области. Да и значительные средства, которые тратит Россия на прокладку все новых и новых нефте- и газопроводов, в том числе таких как «Восточная Сибирь – Тихий океан» (ВСТО), могли бы найти, возможно, иное применение. Однако Москву вынуждают поступать так, как она поступает, ибо не могут смириться с тем, что Россия уже в который раз в своей истории обретает новую силы и возвращается к активной (мировой!) внешней политике.

Ни на ЕС, ни тем более на США свет, что называется, клином не сошелся. Если Газпрому постоянно твердят о необходимости некой «диверсификации» поставок энергетического сырья, прикрывая этим острое нежелание допустить конкуренцию со стороны российского бизнеса, то Россия может с успехом извлекать выгоды из экономического взаимодействия с огромным числом потенциальных партнеров. Тем более что со многими из них экономические контакты имеют давнюю историю.

Одним из таких экономических партнеров России выступает Иран.

***
Персия издревле являлась одним из основных торговых партнеров нашей страны на Востоке. Равно как и персидский вектор внешней политики в течение нескольких последних столетий оставался одним из важных приоритетов для Кремля. Напомним, что обе страны обменялись дипломатическими миссиями еще в XV веке. С бурным развитием капитализма в России в конце XIX — начале XX вв. связаны целый ряд проектов, которые были осуществлены Россией в Иране. Например, в те годы именно российскими предпринимателями были построены порт Энзели на побережье Каспийского моря и первая иранская железная дорога Тебриз — Джульфа.

Позднее все эти и другие объекты были безвозмездно переданы Ирану по условиям договора, подписанного Ираном и РСФСР 26 февраля 1921 года. Между прочим, по тем временам большевики сделали поистине царский жест, ведь только стоимость переданного Ирану имущества составляла огромную сумму в 582 миллиона золотых рублей, а к этому еще надо добавить, что суммы иранских долгов царскому правительству превышали 62 миллиона золотых рублей. И они также были щедро прощены.

СССР активно взаимодействовал с Ираном в сфере экономики. Этому способствовали Договор о гарантиях и нейтралитете от 1927 года и заключенное тогда же двухгодичное торговое соглашение. 25 марта 1940 года был подписан Договор о торговле и мореплавании, согласно статьям которого стороны предоставляли друг другу режим наибольшего благоприятствования, а также определяли принципы торговых связей и свободного транзита товаров по территории партнера в третьи страны. В этом отношении последний договор 1940 года действует и поныне, что весьма отрадно, поскольку другие нормы правовой регламентации эксплуатации Каспийского моря стали подвергаться в постсоветское время необоснованной ревизии со стороны Казахстана и Азербайджана.

В 60-е и 70-е годы прошлого века Советский Союз соорудил в Иране свыше 60 крупных объектов. Среди них — такие масштабные как Исфаханский металлургический комбинат, машиностроительный завод в Эраке, ГЭС на реке Аракс. Сейчас, когда ежедневно мировые СМИ наполняют многочисленные статьи о перипетиях борьбы за углеводородные ресурсы Каспийского региона, как-то подзабылось, что в 1970 году Советский Союз помог Ирану выйти на новые для него внешние рынки с его природным газом: был запущен построенный с участием советских специалистов магистральный трансиранский газопровод Гечсаран — Астара. По нему Иран экспортировал природный газ в Закавказье. Этот газ поставлялся в обмен на машины и оборудование. И никто не бубнил при этом про какую-то «Большую игру». Когда в процесс не вмешивались политические интересы США и Западной Европы, Москва всегда очень успешно выстраивала с Тегераном взаимовыгодное сотрудничество.

Кстати, этим советским наследием сегодня пользуется не только Россия, но и тот же Азербайджан. Ведь пока Азербайджан (в основном под давлением Вашингтона) вынужден ориентироваться далеко не на самую выгодную систему экспорта добываемого газа. Например, из 11,5 миллиардов кубометров, добытых в 2007 году, почти половина объема – 5,5 миллиардов была закачана обратно в пласты для поддержания продуктивного выхода нефти. На экспорт же ушло всего 1,78 миллиардов кубометров «голубого топлива». Да и те не принесли в бюджет Азербайджана сколько-нибудь весомых поступлений. Ведь 1,2 миллиарда кубов было поставлено в Турцию по цене всего 120 долларов за 1000 кубов. В Грузию же азербайджанский газ продавался еще на более худших условиях: 300 миллионов кубов по цене 63 доллара и 280 миллионов кубов – по 120 долларов. И только в Иран Баку по упомянутому выше старому – советскому газопроводу сумел продать небольшую партию газа в 30 миллионов кубометров по цене 300 долларов.

В 1967 году между СССР и Ираном было подписано первое пятилетнее торговое соглашение. После исламской революции 1979 года наступил краткий период временного охлаждения экономических отношений. В феврале 1980 года поставки иранского газа в СССР прекратились, хотя за прошедшие десять лет их объемы достигли 72 миллиардов кубометров. Но уже с 1985 года новое иранское руководство осознало выгоды от развития связей со своим северным соседом. Сотрудничество на долговременной основе было возобновлено. Вновь заработала соответствующая профильная постоянная комиссия. В 1988 году было заключено новое соглашение о товарообороте. Возобновились и поставки иранского газа. Правда в Советском Союзе уже начался бардак, организованный группировкой Яковлева — Горбачева и названный «перестройкой». Поэтому руки до поддержания инфраструктуры в рабочем состоянии не доходили, да и в Азербайджане нарастали беспорядки, инспирируемые националистами из Народного Фронта. В итоге требующий ремонта газопровод из Ирана был способен прокачивать только порядка 3 миллиардов кубометров в год.

Зато оживилось другое направление сотрудничества. В 1988 году завершилась ирано-иракская война, начавшаяся еще в 1980 году и унесшая, по оценкам, не менее 1 миллиона жизней в двух государствах. Этот длительный конфликт вызвал необходимость укрепления обороноспособности Ирана. Американцы, снабжавшие ранее оружием шахский режим, естественно прекратили свои поставки режиму, который открыто называл Вашингтон «большим сатаной». В таких условиях иранцы стали искать партнеров по военно-техническому сотрудничеству в СССР, Китае и в Северной Корее. В 1991 году соглашения по военным контрактам были заключены. В Иран пошли крупные партии артиллерийских вооружений, бронетехники и боеприпасов. В итоге в последний год существования Союза ССР товарооборот между двумя странами превысил 1,374 миллиарда долларов. При этом наша страна имела огромное положительное сальдо от двусторонней торговли. Советский экспорт в Иран составлял 1 миллиард, а импорт иранских товаров – только 374 миллиона долларов.

Распад СССР не мог не сказаться на сложившихся торговых связях. Переход в торговле от клиринга на СКВ и экономический коллапс гайдаровских реформ в России привели к резкому падению показателей. Уже в 1992 году товарооборот России с Ираном составил всего 450 миллионов долларов, правда, положительное сальдо при этом резко увеличилось: российский экспорт исчислялся в 401 миллион, а импорт из Ирана – только в 48,6 миллиона долларов. Впрочем, всего за один год удалось многое наверстать: в 1993 году товарооборот увеличился до 1,091 миллиарда долларов при показателях российского экспорта в 1,004 миллиарда против 87 миллионов импорта из Ирана. Однако этот успех был связан, в основном, с исполнением ранее заключенных контрактов и поэтому данные показатели не удалось удержать не удалось. В следующем 1994 году они обвалились примерно в пять раз.

В дальнейшем стороны нашли еще одно направление взаимовыгодного экономического сотрудничества. После того, как Германия отказалась достраивать АЭС в Бушере, Россия взялась доделывать за немцев их работу. За вторую половину 90-х годов суммарный объем российского экспорта в Иран составил 3,378 миллиарда долларов. При этом основной объем торговли падал на поставки комплексного оборудования – 47,8%, на втором месте стояли поставки так называемого специмущества (в основном вооружений) – 31,1%, сырье и топливо занимало 14,9%, а поставки машин – 6,2%. На самом деле такая структура товарооборота с Ираном позволяла физически выживать некоторым важным промышленным предприятиям России. Например, только метровагонов в Иран было поставлено на 90 миллионов долларов, авиатехники – на 21 миллион, бурового оборудования – на 12 миллионов долларов. Поставки для строительства АЭС в Бушере за этот период составили 1,01 миллиарда долларов. В Иран осуществлялись также поставки российского дизельного топлива – на 220 миллионов долларов. В этом нет ничего удивительного. Являясь крупнейшей нефтедобывающей страной, Иран, тем не менее, имеет недостаточно развитую перерабатывающую нефтяную промышленность. Собственного произведенного на иранских заводах топлива не хватает, что до сих пор вынуждает Иран импортировать его извне.

За следующие пять лет – с 2001 по 2005 годы российский экспорт достиг 6,8 миллиардов долларов. В 2006 году весь товарооборот составил 2,144 миллиарда, а в 2007 – уже 3,3 миллиарда долларов. Схожий показатель будет и в 2008 году, поскольку за первое полугодие этого года товарооборот составил 1,650 миллиарда долларов. Российский экспорт по-прежнему существенно – в разы – больше импорта из Ирана (1,445 миллиарда против 204 миллионов соответственно по итогам первого полугодия 2008 года). И хотя в относительных цифрах торговля с Ираном уступает показателям торговли России со многими иными партнерами (во внешней торговле она составляет 0,5%, в экспорте России – 0,6%, а в импорте – 0,2%), тем не менее видно, что Россия может успешно торговать даже с теми странами, которые, на первый взгляд, выступают её конкурентами на поле мировой торговли энергоресурсами.

Изменилась и структура российского экспорта в Иран. Львиная доля приходится на экспорт черных металлов – 73,5% по итогам 2007 года. Поставки машин и оборудования составляют теперь только 7%, древесина – 4,3%, бумага – 2,1%, топливо – 3%, удобрения – 2,4%. Основой импорта из Ирана являются овощи и фрукты, а также продукция их переработки (соки и консервы) – на них приходится две трети общего объема поставок. Впрочем, в Россию ввозятся также и иранские автомобили (25,9% импорта) на сумму 90,7 миллиона долларов. Естественно, что в отличие от советских времен теперь нет поставок иранского газа: газопровод ведет в суверенный ныне Азербайджан. Однако Газпром активно ведет переговоры по своповым операциям с Ираном, когда в обмен на поставки российского газа на север Ирана, где традиционно ощущается его нехватка, аналогичное количество газа Газпром может получать на юге Ирана. Это будет, по всей видимости, сжиженный газ, который Газпром сможет экспортировать в Индию или страны Юго-Восточной Азии. Тегеран предлагает России принять участие в проектах строительства газопроводов из Ирана в сторону Пакистана и Индии.

Наконец, медленно, но верно осуществляется проект международного транспортного коридора Север — Юг. Еще в 2000 году между Россией, Ираном и Индией было подписано соответствующее соглашение. Позднее этот проект поддержали Белоруссия, Украина, Казахстан, Оман, Таджикистан, Турция, Армения и Азербайджан. Все они выигрывают от увеличения грузопотока по данному коридору. По расчетам коридор позволял значительно сократить как время доставки грузов, так и расходы по их транспортировке. Например, транспортники заявляют, что доставка 40-футового контейнера из Мумбаи (бывший Бомбей) в Индии до Санкт-Петербурга через Суэцкий канал занимает сегодня 30 дней. А по трассе коридора Север — Юг это время сокращается в два раза, транспортные же расходы – на 20%. Правда, при этом транспортники упускают один принципиальный аспект: контейнеры затем как-то должны возвращаться в места дислокации поставщиков. Желательно это делать с товарами, а в Индию из России как раз контейнерами товаров идет не так много.

В любом случае Россия и Иран организовали даже совместную судоходную линию на Каспии. Под данный проект коридора был построен новый порт Оля, расположенный более выгодно, чем традиционный астраханский порт. К Оля построена железнодорожная линия, и новый порт резко увеличил объемы перевалки грузов: если в 2003 году они составляли 57,8 тысяч тонн, то в 2007 году – уже 661,5 тысячу тонн. А имеющиеся возможности порта намного больше: они позволяют довести грузооборот уже к 2010 году до 4 миллионов тонн. Недавно Россия, Иран и Азербайджан согласовали строительство железнодорожной ветки, которая соединит три страны (ветка Казвин – Решт — Астара иранская – Астара азербайджанская) и станет частью коридора Север — Юг.

То есть коридор пока не работает далеко не в полную силу. До 90% российского грузопотока в Иран по нему составляет экспорт черных металлов. Не удалось вовлечь в грузопотоки по этому коридору грузы из ЕС. В 2005 году в ЕС был принят документ, отражающий стратегию этого объединения в отношении транспорта – «Транспортные сети для мира и развития. Развитие основных трансъевропейских транспортных осей в направлении соседних стран и регионов». В этом документе вообще нет упоминания о коридоре Север — Юг. Одна из причин этого кроется в том, что российские транспортники недорабатывают в принципиальных аспектах. Предоставляемые ими услуги не устраивают потенциальных поставщиков грузов. Весьма велики сроки хранения грузов на складах в перевалочных пунктах коридора, далеко не всегда инфраструктура транспортных объектов, в том числе тех же портов на Каспии, соответствует потребностям XXI века. Нет должной четкости и в отношении согласованных правил таможенного оформления грузов в странах, расположенных по трассе коридора. Всё это пока что препятствует наращиванию грузопотока.

Однако трудности такого рода, несомненно, преодолимы.

***
Чем больше геополитические конкуренты и противники России на Западе будут давить на неё, тем энергичнее она будет перестраивать систему своих внешних связей в отношениях соответственно с Западом и с Востоком («третьим миром» — Азией, Африкой, Латинской Америкой). И иранскому вектору внешнеэкономической деятельности России предстоит занять в этом процессе важное место.

Куда заведет Европу «Восточное партнерство»?

Опубликовано 26.11.2008от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

Обнародован текст коммюнике «Восточного партнерства»

«Зеркало»: Коммюнике в связи с созданием Ассоциации «Восточное партнерство» Еврокомиссии Европейского Союза с Азербайджаном, Беларусью, Молдовой, Украиной, Грузией и Арменией будет официально одобрено и обнародовано 3 декабря.
Как передает АПА со ссылкой на интернет-издание Euobserver, об этом говорится в проекте коммюнике Еврокомиссии для Европарламента и Совета ЕС относительно «Восточного партнерства».
Согласно проекту документа, Еврокомиссия планирует предложить подписать соглашения об ассоциации с шестью восточно-европейскими странами: Беларусью, Молдовой, Украиной, Грузией, Арменией и Азербайджаном в ближайшие годы и признать «европейскую идентичность и устремление этих стран».
В проекте отмечается, что новые соглашения об ассоциации, которые будут похожими на такие же документы, подписанные с Польшей и Литвой перед расширением ЕС в 2004 году, в то же время не будут содержать обещаний будущего присоединения к Евросоюзу.
В документе также сказано, что «Восточное партнерство» будет содержать меры, направленные на четкий и долгосрочный сигнал солидарности ЕС и создание ощутимых и признанных гражданами стран-партнеров преимуществ. Такие меры, в числе прочего, должны включать в себя создание единой и всесторонней зоны свободной торговли, которая станет базой для развития общего внутреннего рынка, похожего на Европейскую экономическую зону, которую на сегодняшний день ЕС имеет с Исландией, Норвегией и Лихтенштейном. Создание такой зоны будет требовать от стран — восточных партнеров Евросоюза имплементации так называемого acquis communautaire (всего объема законодательства ЕС). «Восточное партнерство» также будет предусматривать введение безвизового режима с шестью странами в долгосрочной перспективе путем постепенного уменьшения времени на выдачу виз и создания общих центров обработки заявлений на визы.
При сотрудничестве в энергетике коммюнике предлагает подписание меморандумов о взаимопонимании, которые должны способствовать обеспечению энергетической безопасности ЕС, в том числе через «общее управление и даже владение трубопроводами компаниями стран-поставщиков, транзитеров и потребителей». Кроме того, в коммюнике отмечается, что Армения должна закрыть свою Мецаморскую АЭС.
В документе также выражается обеспокоенность Евросоюза энергетической инфраструктурой в зонах конфликтов, такой, как, например, российско-балканский газопровод, который проходит через территорию Приднестровья. Проектом предусмотрено, что в июне 2009 года должен состояться саммит «Восточного партнерства». Заседания министров иностранных дел стран-членов ЕС и стран «Восточного партнерства» должны проходить каждой весной, а заседание высших должностных лиц для подготовки министерских встреч — дважды в год.
«Восточное партнерство» также предусматривает увеличение расходов ЕС на помощь странам — восточным партнерам в два раза до 2013 года и в 3,3 раза — до 2020 года. Рост расходов будет составлять 2,1 млрд. евро без учета потери 75 млн. евро, которая произойдет в результате отмены стоимости виз. Коммюнике должно быть официально одобрено и обнародовано 3 декабря этого года, после чего его планируется рассмотреть на заседании Европейского Союза 11-12 декабря этого года.
Отметим, что политически объединенная Европа всегда находилась в тени и в зависимости от США. Во время «холодной войны» это оправдывалось необходимостью борьбы с советской военной угрозой. Потом советская угроза исчезла вместе с ее носителем, но Америке удалось как-то отстоять необходимость присутствия в Европе своих войск. НАТО, в отличие от Варшавского договора, тоже замечательно сохранилась, а потом даже начала расширяться. Соединенные Штаты после краткого периода сокращения военных расходов вновь стали их наращивать, уже для борьбы с новыми угрозами. В общем отношения между США и Европой остались такими же, как и во время «холодной войны», зависимость европейцев никуда не исчезла.
При этом нельзя сказать, что Западная Европа сильно сопротивлялась сохранению такого порядка вещей. Дело в том, что хотя европейцы и желали бы играть в мире более весомую роль, но делать это они готовы только при условии, если им не придется ради этого погибать на фронтах, в том числе и террористических войнах, и не тратить слишком много на военные приготовления. К тому же окончание «холодной войны» было связано на Западе с надеждами на более спокойную и благополучную жизнь, а доля, которую получила Западная Европа в советском наследстве, была не так велика, чтобы тратить ее на геополитические удовольствия. Наоборот, Америка выхватила по полной программе, и поэтому перспектива поддержания дорогостоящего и масштабного военного присутствия в мире, в том числе и в Европе, ее не пугала, тем более что военные расходы для Америки — это инвестиции в чистом виде.
В итоге получилось так, что мир стал однополярным. Соединенные Штаты на этом сказочно обогатились и стали полным военным гегемоном. Западная Европа тоже обогатилась, хотя и не сказать, чтобы сказочно, но, так как она и до этого жила небедно, можно смело сказать, что после этого она зажила очень хорошо. В этот период, а это было еще до схлопывания «доткомов», ознаменовавшего первый для Америки экономический кризис, в однополярную эпоху, отношение Штатов к Европе можно было охарактеризовать как расслабленная снисходительность. В двери Евросоюза уже давно и настойчиво стучались молодые восточноевропейские демократии. С деньгами у них было не густо, но было большое желание их заработать. Все они были беззаветно преданы Америке, ее действия в Ираке одобряли безоговорочно, а Польша даже получила там отдельную зону оккупации. Именно тогда министр обороны США Дональд Рамсфелд впервые поделил Европу на «старую» и «новую». Поэтому вполне естественно, что у президента США возникла симпатичная идея внедрить дружественные себе государства в Евросоюз.
При этом наибольшим азартом в деле обустройства в чужой избушке традиционно отличается Польша. Ей трудно смириться с мыслью, что в Европе существуют более влиятельные страны, чем она, ну, кроме Англии, наверное.
Польша ничего останавливать не хочет, ей надо становиться восточноевропейским гегемоном и желательно за чужой счет. Польский министр иностранных дел Радослав Сикорский диагностировал у европейцев усталость от расширения ЕС. Но так как шансов убедить ту же Германию принять в Евросоюз еще кого-нибудь нет никаких, то было решено все преподнести в менее жесткой форме. Тем более у ЕС существует так называемая Европейская политика соседства, которая предусматривает установление привилегированных отношений со странами-соседями Евросоюза. Вот через нее решили и действовать. Впрочем, никакой конкретики по поводу «Восточного партнерства» пока так и не появилось. Говорят, конечно, много и говорят всякое. Якобы в этом формате ЕС будет вести переговоры с постсоветскими странами о проблемах, представляющих взаимный интерес. Так, например, можно будет поговорить о создании зон свободной торговли или об упрощении визового режима. Какая-то общественная палата получается, потому что поговорить об упрощении визового режима можно было бы и в рамках Европейской политики соседства, а создание зоны свободной торговли практически аналогично вступлению в Евросоюз, и здесь вряд ли дело зайдет дальше разговоров. В основных странах ЕС к польско-шведской инициативе отнеслись настороженно, как и принято относиться ко всему, что исходит из Польши. Но, проанализировав все «за» и «против», решили на официальном уровне ей не препятствовать. Министры иностранных дел вынесли этот вопрос на рассмотрение саммита ЕС, состоявшегося в июне. В итоговой декларации саммита было сказано, что «Европейский Союз согласен с необходимостью дальнейшего развития регионального сотрудничества между восточными соседями ЕС, между ЕС и регионом, а также между ЕС и каждой из стран региона на основе дифференциации и индивидуального подхода, в духе Европейской политики соседства как единых и связных политических рамок».
Конкретные предложения по наполнению «Восточного партнерства» содержанием Еврокомиссия должна представить весной 2009 года. Данная инициатива очень пригодилась европейцам на внеочередном саммите ЕС, состоявшемся 1 сентября и посвященном конфликту в Южной Осетии. Россию все, как положено, осудили, но для демонстрации поддержки Грузии и других постсоветских стран, которым может угрожать российский империализм, этого было явно недостаточно. Поэтому в итоговой декларации этого саммита было сказано, что не просто весной, а прямо в марте саммит Евросоюза должен будет утвердить «Восточное партнерство», и поэтому Еврокомиссии следует пошевелиться и конкретные предложения представить уже к декабрю 2008 года.

А.Рашидоглу

Азербайджан: Москва оказывает давление на Баку

Опубликовано 10.11.2008Обновлено на 10.11.2008от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

EurasiaNet: Стремясь закрепить успех, достигнутый в ходе военной кампании в Грузии, Россия принялась оказывать давление на Азербайджан с целью вынудить Баку поддержать грандиозный план Кремля по переустройству энергетической системы и архитектуры безопасности на Кавказе.
Главным желанием Москвы является свести к минимуму влияние США и НАТО в регионе, а то и совсем избавиться от него. Теперь, когда Грузия находится под контролем, а Армения проводит по большей части лояльную политику, основным вопросом на повестке дня Москвы становится Азербайджан.
Очевидно, что самым чувствительным вопросом для Баку является проблема Нагорного Карабаха. Неудивительно, что именно в этом пункте Россия и решила осуществлять главный нажим. Как подчеркнули состоявшиеся 2 ноября в Москве переговоры по Нагорному Карабаху, Кремль обозначил, что не потерпит никаких попыток решить территориальный вопрос силовыми методами. Посредническая деятельность России призвана стать для Баку предложением, от которого руководство Азербайджана не сможет отказаться.
Настойчивое желание Москвы, чтобы стороны отказались от применения силы, нашедшее подтверждение в подписанной 2 ноября декларации между президентом Армении Сержем Саргсяном и его азербайджанским коллегой Ильхамом Алиевым, по сути серьезно ограничивает потенциальные возможности Баку. Разумеется, противодействие Москвы применению силы можно счесть оправданным по множеству причин, но этот вариант, является, пожалуй, единственным реальным для Баку шансом вернуть себе утраченные территории. Это означает, что Москва тем самым ослабила переговорную позицию Азербайджана, поставив его в крайне невыгодное положение.
Поскольку ключевые вопросы карабахского мирного процесса еще не нашли своего разрешения – а сюда относится вопрос о статусе Нагорного Карабаха, принадлежности Лачинского коридора и размещения миротворческих сил – московский саммит может вернуть стороны к уже однажды согласованным вопросам. В конечном итоге для России, возможно, не имеет большого значения, как именно будут урегулированы нерешенные аспекты, поскольку целям Москвы отвечает именно протяженный во времени мирный процесс, дающий Кремлю рычаг воздействия и на Ереван, и на Баку.
Нажим России на Баку не ограничивается одним карабахским вопросом. Появились сообщения о том, что Москва желает открыть на территории страны военную базу, то есть добивается расширения и продления своего присутствия при Габалинской РЛС, а также стремится играть более активное участие в азербайджанской экономике. В частности, Россия стремится подключить Азербайджан к своей каспийской энергетической системе. Эта цель приобретает особую значимость в связи с тем, что Россия, Иран и Катар самым серьезным образом изучают вопрос о создании газового картеля, а размеры газовых запасов Туркменистана оказались поистине мировых масштабов. Азербайджан, являющийся еще одним крупным производителем газа в Каспийском бассейне, остается единственным препятствием на пути монополизации Россией транскаспийских потоков энергоресурсов на европейские рынки.
Москва явно не успокоится, пока не добьется контроля над направлением, в котором будет развиваться сфера безопасности Азербайджана. Это будет касаться и продажи вооружений, и подготовки военных кадров, и самого непосредственного участия в выработке концепции национальной безопасности Азербайджана, и пересмотра военной доктрины, которая будет ориентироваться на тесное сотрудничество Баку с подконтрольной Москве Организацией Договора о коллективной безопасности, а также новой организацией каспийского экономического сотрудничества. Очевидно, что главным призом здесь является транспортировка азербайджанских энергоресурсов по российским транспортным системам и лишение, тем самым, всякого стратегического значения трубопровода Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД). Во время российско-грузинской войны Баку из предусмотрительности перевел часть своих энергоресурсов на транспортировку по российским сетям вместо трубопровода БТД. Теперь же Москва хочет, чтобы это мера стала постоянной.
Совершенно очевидно, что конечной целью всех этих российских инициатив является ограничение суверенитета Азербайджана и полное его включение в российскую сферу влияния – так, как это 31 августа обрисовал президент Дмитрий Медведев. Такая политика прекрасно вписывается в давние попытки Москвы интегрировать страны СНГ в различные подконтрольные Кремлю организации, задачей которых является вытеснение западных стран из Центральной Азии и Кавказа.
Стратегам в Вашингтоне и европейских столицах, особенно в Берлине, следует обратить самое пристальное внимание на неприкрытое стремление Кремля расшатать основание независимости Азербайджана, как и всех прочих стран СНГ. В отсутствие согласованной реакции со стороны Запада Россия, несомненно, станет и дальше оказывать нажим, который, весьма вероятно, будет только усиливаться. В ближайшие недели и месяцы Соединенным Штатам и Евросоюзу совершенно необходимо выработать единую позицию, которая продемонстрирует руководству Азербайджана и других стран Каспийского бассейна, что в своих отношениях с Россией они не остались с ней один на один.Стефан Бланк, профессор Военного колледжа армии США.

Выйти из западной геополитической ловушки

Опубликовано 20.10.2008Обновлено на 20.10.2008от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

Фонд стратегической культуры: Политикум постсоветской Армении переживает очередной «большой греческий переполох». Хронология и канва предшествовавших этому событий в общих чертах таковы.

21 июня 2008 г. заместитель госсекретаря США по вопросам Европы и Евразии Дэниэл Фрид призвал, с одной стороны, Турцию открыть границу с Арменией, с другой стороны, Армению – «признать существующую границу и отказаться от всяких притязаний на территорию современной Турции, а также отвечать в конструктивном русле на любые усилия со стороны Турции».

23–24 июня 2008 г. Президент Армении Серж Саргсян, находясь с визитом в Москве, объявил о намерении «предпринять новые шаги в направлении установления отношений с Турцией». И, в частности, – пригласить президента блокирующей Армению Турции Абдуллу Гюля на матч футбольных сборных в Ереване 6 сентября 2008. В Ереване сразу заговорили о том, что подобное намерение было согласовано с Москвой.

Гюль принял приглашение, и президент Шахматной федерации Армении Серж Саргсян снискал еще и лавры инициатора «футбольной дипломатии». Однако в промежутке Грузия начала, а Россия закончила «пятидневную войну», имеющую кое–какое отношение к устройству 5–го угла для Пентагона.

В ходе этой войны у российских политологов появилась странная иллюзия, не изжитая поныне: якобы Турция то ли «поддержала Россию в ситуации с Южной Осетией» (грудью закрыла Проливы перед форштевнями кораблей американских ВМС, спешивших на помощь Грузии), то ли «выдержала подчёркнутый нейтралитет». Известные факты противоречат этому.

Первое заявление Джорджа Буша–младшего по поводу войны в Грузии, с распоряжением послать в Грузию гуманитарную помощь на военных кораблях США, относится к 11 августа, когда судьба кампании была решена. Министр обороны США Роберт Гейтс сразу же заверил, что Пентагон не стремится взять под свой контроль порты и аэропорты Грузии, на что очень рассчитывал Саакашвили. Визит премьер–министра Турции Эрдогана в Москву был почему–то расценён как жест поддержки, хотя в Москве в поддержку действий России Эрдоган не сказал НИЧЕГО, а в Тбилиси провозгласил: «Целью моего визита в Грузию является разделение боли от раны, нанесенной нашим соседям… Турция поддерживает суверенитет и территориальную целостность Грузии…» Вполне ясно.

В дальнейшем Турция пропустила в Чёрное море НАТО–вскую армаду, в составе которой были и турецкие корабли, и участвовала в патрулировании северной акватории моря. А 29 августа Анкара предупредила о введении ограничений в торговле с Россией.

Однако эти события почему-то не были замечены российскими политологами, продолжающими принимать «евразийство» Турции всерьёз.

Москва позитивно встретила турецкие предложения о создании т.н. «платформы безопасности» в Закавказье, а некоторые комментаторы восприняли их как приглашение к российско–турецкому «кондоминиуму» в бассейне Черного моря.

Геополитические соображения на этот счёт хорошо известны. Турция является держательницей режима Черноморских проливов и теоретически может перекрыть их перед недружественными России силами. А также справедливо опасается появления независимого Курдистана вследствие присутствия американской армии в Ираке, а тем паче – ее развёртывания в Пятиморье (на Ближнем и Среднем Востоке), северной вершиной которого является Закавказье.

Эта модельная ситуация уже встречалась в истории. После Первой мировой войны турецкие лидеры, в страхе перед разделом Турции империалистическим Западом, стали говорить чуть ли не на большевистском языке и размахивать красным флагом. И получили военную помощь от Ленина. Решив свои вопросы, турки тут же заморозили отношения с Россией. Потом Турция двинулась по пути «евроинтеграции» и дошла этим путем до приёма на отдых и лечение чеченских боевиков.

Реликтом тех лет остались Московский и Карсский договоры, которыми Россия и Турция зафиксировали границы и взаимные интересы в Закавказье, причём Россия в Московском договоре обязалась перед Турцией обеспечить принятие Арменией соответствующих пунктов в Карсском. Эти договоры чуть ли не каждый армянский политолог вспоминает с истерикой, начиная традиционное камлание на тему «предательства России».

Затем пошли слухи о том, что Россия лоббирует открытие Турцией границы со своим союзником – Арменией по причине небезопасности дороги через Грузию, война с которой может возобновиться. Эти слухи накануне приезда Гюля в Ереван подкреплялись сообщением о работах по срочному восстановлению железнодорожного перехода к Карсу со стороны дочерней структуры РЖД – ЗАО «Южно–Кавказская железная дорога».

Месяц спустя российский министр иностранных дел С. Лавров в интервью «Российской газете» заметил: «У Армении огромные трудности с общением с внешним миром… В коренных интересах армянского народа как можно скорее эту ситуацию разблокировать».

Лично мне трудно судить об интересах армянского народа: руководители Армении, фехтующие этими интересами для обоснования какой угодно политики (включая посылку армянского контингента в Косово и Ирак), по сей день не удосужились сформулировать, в чём же состоят интересы именно армянского народа — отличные от интересов, скажем, англичан или бенгальцев.

Как бы то ни было, развитие завязанного на Армению политического сюжета не могло обойтись без обращения к теме Карабахского урегулирования. И, констатировав, что для Армении «географических и политических выходов в действительности немного», С. Лавров заявил: «Как только нагорно–карабахское урегулирование станет фактом, Турция готова будет помочь Армении установить нормальные связи с внешним миром, естественно через установление официальных, дипломатических отношений между Анкарой и Ереваном… Остались нерешенными два–три вопроса… Прежде всего речь идет о Лачинском коридоре».

В Армении это вызвало легко объяснимый шок. Уже упомянутые профессионально истеричные политологи привычно пустились в шахсей–вахсей, причитая о том, что Россия «предала» Армению. Да ещё, как нарочно, американский сопредседатель Минской группы Мэтью Брайза принялся настаивать на предваряющем процедуры Карабахского урегулирования признании Арменией принципа территориальной целостности Азербайджана.

Заметим, что истеричность означенных политологов проявляет себя отнюдь не допущением того, что Россия не может в определенной обстановке предпочесть кооперацию с Турцией, а в том, что их антироссийские вопли бессодержательны и ведут к сползанию в западную геополитическую ловушку.

Однако не только для них, но и для каждого армянина совершенно неприемлема постановка армянской политической жизни в зависимость от воли Анкары. Сергей Лавров не может об этом не знать.

Кроме того, сведение «Карабахского урегулирования» к Лачинскому коридору означает очевидную потерю в ближайшем будущем окружённого Азербайджаном Нагорного Карабаха. Что обессмысливает жертвы армянского народа ради Карабаха, а впоследствии ведет к потере всей Армении, когда Турцию от Азербайджана будут отделять несколько десятков километров, через Нахичеван. Абсолютно прав доктор политологии Армен Айвазян, когда говорит: «Карабахский вопрос не может быть урегулирован посредством переговоров – давайте смотреть в лицо реальности».

Параллельно турецкое экономическое присутствие в Армении будет использовано для коррупционного расшатывания армянской государственности и превращения армянской экономики в придаток к рынку турецких товаров. Не исключаю, что некоторые ереванские чиновники это предвкушают.

Кстати о рынках. На днях посетил крупнейшую по масштабам и жалкую на взгляд ежегодную выставку «Armenia EXPO». Разговоры с павильонными девицами были стандартны: «Ваша фирма что–либо производит в Армении? Нет, мы импортёры». Число исключений не превышало дюжины. На этом фоне рассчитывать на подъём разорённой армянской экономики от предполагаемого снижения экспортно–импортных издержек нелепо.

Столь же нелепо рассчитывать на бесперебойность российского военного транзита в Армению через Турцию — даже если Турция выйдет или, что вероятнее, её выбросят из НАТО. Дорога через Грузию на самом деле гораздо надёжнее, ибо Грузия настолько зависит от России и Армении, что не может себе позволить не выполнить жёстко поставленное совместное требование Москвы и Еревана. Кратко, эта зависимость выражается в возможности достижения выполнения этих требований военным путем (о чём свидетельствует недавняя кампания против наперегонки разбежавшихся грузинских вояк), в лёгкости отделения армянонаселённого Джавахка, прикрытого горами и дающего выход на Батуми, в большом количестве грузинских нелегалов, которых Россия может выслать на постоянное место жительства, как и в их денежных переводах из России в Грузию, которые всегда легко перекрыть.

Тогда какую геополитическую задачу может решать приурочивание Армении к всамделишному или иллюзорному потеплению русско-турецких отношений?

Обязывающее признание Абхазии и Южной Осетии и размещение там военных контингентов означают для России уязвимость незавершённого проекта. Редконаселённый юг Осетии – фактически горстку деревень на территории величиной с Москву – защитить от обстрелов и диверсий невозможно. Южная Осетия и Абхазия, увы, неизбежно «будут находиться под постоянной угрозой военной атаки», – до тех пор, пока существует грузинский менталитет. Конечно, юг Осетии может рассматриваться как выход, раз Москва изучает технически виртуозный проект прокладывания железной дороги в Цхинвал. Но выход куда, если там почти нечего делать? И зачем, если есть железные дороги через Абхазию и Апшерон, а в Закавказье планируется «стабильность и безопасность», обеспечиваемые совместно с Турцией?

Нападения Грузии на юг Осетии неизбежны и ставят вопрос о сверхзадачах российского присутствия там, а не об устойчивости транзита в Армению. Какой смысл вместо решения этого конкретного вопроса, возникшего в результате глубоко осознанных действий России на Кавказе, призывать решать ещё более трудный Карабахский вопрос? Чтобы снискать расположение Турции и открыть через неё дорогу в Армению?

Зато прочтение фразы российского министра об Армении в смысле сверхзадачи выхода России на юг Осетии расставляет точки над i. Тогда аренда Армянской железной дороги Россией предстает логической предпосылкой военной экспедиции и дорогостоящего пробрасывания рельсов через Главный Кавказский хребет. Ведь от Цхинвала до Джавахка по прямой всего 40 километров.

Вообще, представление о Грузии как о широко раскинувшейся стране – артефакт специфического литературного вкуса. По сути, Грузия – это узкая полоса отчуждения, по 20 километров с обеих сторон железной дороги Тифлис – Поти. Остальное – районы проживания армян, аджарцев, азербайджанцев, дискретных картвельских субэтносов.

Отсюда следует, что намерение России реанимировать Карсский договор с Турцией в новых (хорошо забытых старых) условиях – изолируя Закавказье от израильско-американской войны с Ираном и вообще американской угрозы России с юга – подразумевает два варианта реакции руководства Армении.

1) Либо Армения пойдёт навстречу России, через Джавахк в Гори, открыв всецело собственный и прямой железнодорожный коридор на Север и создав на месте Грузии Тифлисскую и Кутаисскую республики. И тогда Турция вынуждена будет довольствоваться обещанием России отстаивать её территориальную целостность от посягательств США, а Азербайджан, отрезанный от Чёрного моря, вспомнит, как надо славить дружбу и партнёрство с Россией, и подтвердит приверженность мирному разрешению Карабахского конфликта.

2) Либо руководство Армении идеологически останется в орбите Запада, со своей замшелой «комплементарностью», а проще выражаясь, – политикой «и нашим, и вашим», и продолжит протурецко–пронатовские реверансы. Тогда Россия может предоставить Карабах Азербайджану, а то, что останется от Армении, – постепенному поглощению Турцией, заинтересованной в том, чтобы заблокировать «признание геноцида армян» на Западе. При этом российские базы военные сохранятся — для гарантирования российского контроля над уже сделанными инфраструктурными инвестициями (энергетика, связь, железная дорога) и предотвращения возможных турецких эксцессов.

Таким образом, для Армении политика Москвы означает: а) предложение реальной политической альтернативы; б) предложение обозначить максимум и минимум политических притязаний, которые могут быть поддержаны Россией. Максимум состоит в движении на Север с упрочением за собою Арцаха (Карабаха) на Востоке и твёрдой перспективой экономических свершений. А минимум – в движении на Запад, с утратой Севера, Востока и Юга, но продлением физического выживания на неопределённое и шаткое будущее.

В русле «максимума» — и все наброски федерализации Грузии. Ведь естественным первым шагом такой федерализации является опять–таки эмансипация компактного и опоясанного горами Джавахка. За ним может последовать находящаяся к Западу от него Аджария, которая может стать главным армянским портом и туристическим анклавом на Чёрном море. Как и азербайджанонаселённые районы на востоке Грузии, если они компенсируют Баку расставание с Карабахом. Недавние сообщения российских СМИ об относящихся к Грузии подобных пожеланиях Турции и Азербайджана свидетельствуют, что эти наброски могут служить, как говорят дипломаты, «предметом переговоров».

Так что вопрос сводится к готовности армянского руководства действовать рука об руку с Россией, сообразуясь с перспективами «максимума». Возможно, визит Президента Армении С. Саргсяна в Тбилиси и достигнутое там соглашение о строительстве автомагистрали из Армении через Джавахк к Батуми есть сдвиг в верном направлении.

Левон КАЗАРЯН (Армения)

Москва и Вашингтон пытаются перетащить Баку каждый на свою сторону

Опубликовано 13.10.2008от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

«Нефть России»: В середине октября в Азербайджане пройдут президентские выборы, победитель которых практически ни у кого не вызывает сомнений. Ильхам Алиев, который не просто популярен в стране, но и достаточно крепко держит в своих руках власть, полученную от отца- президента Гейдара Алиева, не имеет реальных конкурентов, да и особой альтернативы ему само азербайджанское общество пока не ищет.

Безусловно, и Соединенные Штаты, и Евросоюз, и даже Россия в результатах выборов обязательно найдут какие-то нестыковки, зажим прессы, отсутствие свободы выдвижения кандидатов от оппозиционных партий. И наверняка будут зафиксированы и какие-то другие «выборные шалости», которые всегда подвергаются критике, но которые традиционно не дают никаким наблюдателям права пересматривать итоги выборов или объявлять их недействительными.

А раз так, то во всех ключевых соседних странах с Азербайджаном уже готовятся к тому, каким курсом дальше намеревается идти Баку, какую политику намерен проводить и насколько Азербайджан сможет в ближайшие несколько лет устоять от соблазна тесно сотрудничать с кем-то одним (или с Америкой, или с Россией) и не нарушить тем самым хрупкий баланс своих отношений со всеми другими государствами — в том числе странами Центральной Азии.

Нефть бежит впереди стратегии

При любом раскладе политических сил в Азербайджане после выборов главным интересом в республике для всех ведущих мировых держав останется «большая каспийская нефть», которая с самого момента своего появления неразрывно связана с Баку, и от цены на которую на мировом рынке на сегодняшний день, собственно говоря, во многом и зависит благосостояние Азербайджана.

С учетом того, что большая часть Европы сегодня как одержимая пытается добиться появления альтернативных путей по доставке нефти на «старый континент» в обход российской территории, именно на Азербайджан и делается в этих планах ключевая ставка.

Важнейшим нефтепроводом, работу которого бесперебойно обеспечивает Азербайджан, является маршрут Баку-Тбилиси-Джейхан, по которому поставляется и часть нефти из Казахстана. Сам по себе этот нефтепровод в свое время подавался как подлинно независимый путь центральноазиатской и закавказской нефти на мировые рынки, а в последнее время именно нефтепровод БТД стал примером для прокладки других магистральных трубопроводов в этом регионе.

Правда, после последних событий вокруг Южной Осетии и Абхазии в надежности и стабильности этого маршрута появились сомнения, особенно с учетом того, что конфликт между Грузией — главной транзитной страной на пути любого каспийского маршрута — и Россией далеко не закончен. Тбилиси не оставил своих попыток как можно скорее вступить в НАТО, он имеет в этом серьезную поддержку Соединенных Штатов и некоторых европейских членов Альянса, а соответственно, все основные события на Кавказе еще впереди.
Также надо учитывать, что Азербайджан имеет очень хорошие межгосударственные отношения с Грузией, азербайджанская национальная нефтяная компания купила в Грузии нефтеперегонные терминалы, участки железной дороги и подвижной состав для доставки нефти к побережью Черного моря, и для Баку любое обострение ситуации на Кавказе между Москвой и Тбилиси чревато огромными финансовыми потерями.

Планируется пропустить по азербайджанской территории и газопровод Nabucco, который лоббируют и европейцы, и американцы. Газ из Центральной Азии должны будут пустить под дном Каспийского моря, и от того, какую позицию по этому проекту займет Азербайджан, зависит в конечном счете сама судьба Nabucco и всех газопроводных альтернативных конструкций в этом регионе.

Пока Азербайджан высказывается за прокладку Nabucco. Готов уж сейчас Баку и договариваться с тем же Туркменистаном о поставках газа из этой республики далее через Грузию и Турцию — в Европу, причем к этой трубе Азербайджан готов подключить и часть своих газовых поставок, которые пока идут напрямую через турецкую территорию.

Однако в энергетической политике Азербайджана немалую роль играет и Россия, особенно ее политические контакты с руководством республики. Россия предлагала уже Баку покупать весь азербайджанский газ на долгосрочной контрактной основе и продавать его потом на европейские рынки, используя уже существующие российские газопроводы. В таком случае надобность в Nabucco для Азербайджана отпадет, и весь этот проект окажется на неопределенное время замороженным.

Пока Азербайджан никаких гарантий России относительно своей будущей политики в области экспорта нефти и газа на мировые рынки не дал, но абсолютно точно можно предсказать, что давление со стороны Москвы на Баку в этом вопросе будет только возрастать. И от того, какие выгоды из предстоящего больше политического, нежели экономического торга выбьет себе Азербайджан, будет в конечном итоге зависеть и вся энергетическая обстановка в районе Каспия.

«Энергетический торг» начнется с Карабаха

Не секрет, что на протяжении всех последних лет ключевым для азербайджанского руководства является вопрос возвращения земель, занятых Арменией в результате войны в 1992-94 годах. В Азербайджане сегодня нет ни одного политика, который был бы готов смириться с потерей Нагорного Карабаха, и без решения этого вопроса невозможны никакие договоренности между Азербайджаном и другими странами, в том числе и относительно поставок нефти и природного газа через этот регион.

Баку уже неоднократно давал понять и Москве, и Вашингтону, что так называемая Минская группа, которой в последние годы было поручено разработать эффективный механизм разрешения этого конфликта, так, по сути, ничего и не смогла сделать. Все попытки как-то реанимировать деятельность этой группы ни к чему не приводили, а высокие мировые цены на нефть давали постепенно возможность Азербайджану накапливать финансовые и военные ресурсы, и напоминать, что конфликт вокруг Нагорного Карабаха имеет не только дипломатический, но и военный вариант решения.
Особенно пристально за военными действиями на Кавказе между Россией и Грузией следили именно в Азербайджане. Ведь реальное военное столкновение двух республик СНГ, в которое до сих пор многие просто не могут поверить, в этом взрывоопасном регионе показало, что если подобный конфликт вспыхнет между Арменией и Азербайджаном, то последствия его и для самих двух государств, и для всей политической и энергетической инфраструктуры Закавказья могут быть просто катастрофическими.
И хотя сегодня по военным показателям азербайджанская армия оказывается лучше и качественнее вооруженной, чем армянская, есть масса других важных нюансов, которые не позволяют Баку решительно рассматривать военный путь решения карабахского конфликта.

Это и нахождение на армянской территории крупной российской военной базы в Гюмри (там находится еще вооружение и боеприпасы, вывезенные российскими войсками из Грузии), Армения входит в ОДКБ, а Азербайджан не является членом этого военно-политического союза постсоветских стран. Да и само возможное военное противостояние между Баку и Ереваном может попросту взорвать весь Кавказ с абсолютно непредсказуемыми последствиями.
На Баку дипломатически оказывают давление и Россия, и Соединенные Штаты, которые пытаются убедить азербайджанского президента Ильхама Алиева «не делать резких движений» и довериться международным переговорщикам в деле разрешения этого застарелого с советских времен территориального конфликта. Не случайно, что незадолго до президентских выборов Алиев посещал Москву и на уровне российского руководства получил гарантии прямого участия России в разрешении этого кризиса, а точнее — давления на Ереван, которое Москва может оказать куда эффективнее всех других желающих помирить в этом регионе армян и азербайджанцев.

Также в мирный процесс по разрешению карабахского конфликта пытаются включиться еще два соседних с Азербайджаном государства — Турция и Иран. Их позиции примерно схожи — Армения должна вернуть 20% оккупированных азербайджанских земель из районов, прилегающих к Нагорному Карабаху, а уже сами переговоры по Карабаху проводить в международном формате.
Такой подход весьма прагматичен прежде всего с экономической точки зрения: и Иран, и Турция очень хотят осуществлять несколько важных проектов как раз в тех районах, которые пока заняты армянскими войсками на азербайджанской территории. И пока статус этих земель будет оставаться в подвешенном состоянии, никаких подвижек здесь быть не может.

Свою лепту в переговорный процесс по Нагорному Карабаху обещают внести и Соединенные Штаты, которые раньше (во многом из-за активной деятельности в конгрессе США мощного проармянского лобби) поддерживали в этом конфликте Ереван. Теперь же именно Азербайджан становится для Америки ключевым союзником на Кавказе, и у Вашингтона есть реальные шансы оказать ему поддержку в главном для Баку политическом вопросе.

«Плацдармом для атаки на Иран» Баку быть не желает

Замечу попутно, что до сих пор остается в действии так называемый раздел 907 Акта о поддержке свободы, который запрещает американскому правительству оказывать прямую экономическую и военную помощь правительству Азербайджана. Однако это отнюдь не мешает многим американским компаниям — прежде всего работающим в энергетическом секторе — осуществлять в Азербайджане свои проекты.

В политическом плане Баку почти по всем вопросам активно поддерживает Соединенные Штаты: так, азербайджанские войска находятся сегодня в Косово, Ираке и Афганистане, американские военные самолеты имеют право пролета над территорией Азербайджана при выполнении миссии в Афганистане и садиться на азербайджанские аэродромы в случае экстренной необходимости.

Однако в этом американско-азербайджанском партнерстве есть и свои непростые моменты, которые Вашингтон периодически раздражают, а в самом Азербайджане рассматриваются как проявление многовекторности в дипломатии и разумной балансировки между Москвой и Вашингтоном.
Не секрет, что Соединенные Штаты с момента прихода к власти в Баку Ильхама Алиева пытаются заручиться более широким стратегическим партнерством с Азербайджаном в борьбе против Ирана. Напомню, что нынешняя администрация в Белом доме вовсе не отказалась от возможности нанесения превентивных ударов по иранской территории в отместку за продолжение Тегераном своей ядерной программы.

Правда, во время последнего визита в Вашингтон азербайджанский президент ясно дал понять, что его страна ни при каких условиях не станет плацдармом для вооруженных сил США в случае возникновения вооруженного конфликта между Вашингтоном и Тегераном. Потом эта тема еще неоднократно педалировалась американскими политиками, но во всех случаях официальный Баку не желал ввязываться в опасное для всего региона противостояние между Соединенными Штатами и Ираном.

Со своей стороны и Россия не советует Азербайджану становиться слишком уж завязанным на Соединенных Штатах — и уж тем более «играть в иранские игры» с американской администрацией. К тому же не надо забывать о том, что на севере Ирана проживает более 30 миллионов этнических азербайджанцев (в самом Азербайджане население составляет чуть больше 8 миллионов жителей), так что любой конфликт между Вашингтоном и Тегераном, да еще если в него окажется втянутым напрямую официальный Баку, может привести к совершенно непредсказуемым последствиям.

Как долго Азербайджану при новом-старом президенте удастся держать разумную дистанцию и от Москвы, и от Вашингтона, покажут уже самые ближайшие месяцы. Ведь следует также помнить о том, что Азербайджан является одним из «потенциальных кандидатов» на более тесное сотрудничество с НАТО, и после заявок Грузии и Украины на вступление в Североатлантический альянс именно на Баку будут делать свою ставку и в Брюсселе, и в Вашингтоне.

Тем временем и азербайджанское руководство внимательно будет наблюдать за тем, как пойдет процесс переговоров между Грузией и НАТО и какая будет на все это реакция со стороны России. Ведь на сегодня более 1,5 миллиона азербайджанцев работают в России, в Москве живет дочь президента Алиева, и портить отношения с российской стороной для Баку, как это сделала Грузия, по крайней мере на данном этапе нет никакого резона.

Об этом пишет «Деловая неделя».

Медведь против Анаконды: контуры «асимметричного» ответа России

Опубликовано 10.10.2008от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

Фонд стретегической культуры: Анализ действий России в области внешней политики за последнее время позволяет говорить о том, что наметились контуры того «асимметричного» ответа, который российское руководство обещало предпринять в ответ на размещение элементов системы ПРО США в Польше и Чехии и непрекращающиеся попытки США по дестабилизации постсоветского пространства (прежде всего, в Грузии и на Украине).Американская стратегия в Евразии имеет системный и долгосрочный характер в соответствии с тем, что обычно называют «планом Анаконды» (См., например: В. Дергачев. «»Петля анаконды»: новые рубежи евразийской политики США»; В.Коровин. «Кольца времени и пространства»). Имеется в виду, что во время Гражданской войны в США северяне разработали план разгрома Юга под названием «Анаконда», основные элементы которого последовательно воплощались в жизнь вплоть до капитуляции армии Ли. Суть плана состояла в том, что от Конфедерации отсекались важные территории, ее окружали и путем постепенного удушения вынудили прекратить борьбу.С распадом Советского Союза в отношении новой демократической России США избрали аналогичную стратегию, с учетом, конечно, иного масштаба происходящих процессов.

«Петля Анаконды» затягивается вокруг России: а) географически — в последовательном оттеснении России от линии побережья; б) геополитически – в последовательном сужении контролируемой ею территории Евразии, образовании вокруг российских границ цепи враждебных государств, сужении пространства политического маневра в отношениях со странами региона; в) экономически – в целенаправленном создании проблем на путях экспорта российских углеводородов, дестабилизации транзитных территорий, поддержке конкурентных проектов.

Географически распад СССР вызвал потерю политического влияния Москвы во многих регионах мира, но прежде всего в Восточной Европе. После ухода в НАТО Прибалтики серьезно сократились возможности России в Балтийском море. Возможный уход в НАТО Грузии и Украины нанесет непоправимый ущерб национальным интересам и обороноспособности России на Черном море и на Кавказе.

Сужение политического влияния Москвы привело к тому, что все страны Восточной Европы, ранее входившие в Варшавский договор, теперь входят в блок НАТО и в своих отношениях с Россией руководствуются, прежде всего, указаниями из Вашингтона и Брюсселя.

В этих условиях важнейшим направлением геополитического противоборства России и США становится территория постсоветских государств. Сохранение стран бывшего СССР в зоне интересов России является одной из наиболее актуальных задач российской внешней политики. Если эти страны войдут в противостоящий России Северо-Атлантический альянс, следующим шагом США станет попытка захвата российского приграничья, прежде всего, Северного Кавказа.

Экономически США всеми способами пытаются пролоббировать транспортно-энергетические проекты «в обход России» («Набукко» и др.). Нынешний уровень присутствия России в европейской энергетике является серьезной помехой стремлению США полностью подчинить себе европейскую политическую и деловую элиты. Одновременно Вашингтон активно противостоит попыткам Москвы интегрировать единое евразийское пространства при помощи инфраструктурных, транспортных и энергетических «скреп».

Вторжение Грузии в Южную Осетию, без сомнений, было одним из элементов «петли Анаконды». Вмешательство России на стороне Южной Осетии и Абхазии не только привело к военному поражению агрессора, но и нанесло серьезный удар по стратегии удушения России «петлей Анаконды». Видимо, грузино-осетинский конфликт стал последней каплей, переполнившей чашу терпения российского руководства.

Какие же действия России позволяют говорить о том, что контуры «асимметричного» ответа Соединенным Штатам уже просматриваются?

Возвращение в Латинскую Америку

Прежде всего, речь идет о возвращении России в Латинскую Америку.Еще в XIX веке «доктрина Монро» обозначила Латинскую Америку как сферу исключительных интересов США, своего рода закрытый заповедник янки. Поэтому американцы очень остро реагировали на создание Советским Союзом своей зоны влияния (Куба, Чили, Никарагуа) на юге американского континента.

После длительного периода затишья Россия наконец-то стала осуществлять наступательную стратегию и активно взаимодействовать со странами Латиноамериканского региона. Особенно стали развиваться эти отношения после «пятидневной войны» на Кавказе.

Опорными точками роста влияния России в Латинской Америке могут явиться Венесуэла, Боливия, Эквадор. Выведены на новый уровень отношения с давними союзниками России в этом регионе – Кубой и Никарагуа. Договоренности, достигнутые по итогам последнего визита российского вице-премьера И.Сечина на Кубу, в Венесуэлу и Никарагуа, позволят странам осуществить целый ряд проектов в области добычи энергоресурсов, в том числе на кубинском шельфе Мексиканского залива.

Возвращение России в Латинскую Америку имеет и военное измерение. В сентябре в Венесуэле приземлились два стратегических российских бомбардировщика, а в ноябре планируется заход в венесуэльские порты эскадры российских военных кораблей. Таким образом, Москва дает понять Вашингтону, что при необходимости она может взять под контроль основной маршрут доставки в США нефти из Персидского залива.

Борьба с пиратами в Сомали

В связи с этим вполне понятной становится резко возросшая озабоченность Москвы активизацией пиратов в водах Сомали — страны, которая контролирует как заход в Красное море со стороны Персидского залива, так и обходной путь вокруг Африки: пиратские действия ставят под угрозу энергетическую безопасность Европы как основного внешнеторгового партнера Москвы.

Необходимо отметить, что аналогичную стратегию реагирования на обострившиеся в последнее время проблемы доставки энергоресурсов принял и Китай, который через военное присутствие в портах Пакистана планирует не только обеспечить более безопасную доставку ближневосточной нефти на свой рынок, но и начать оказывать постоянное давление на Соединенные Штаты (возможность появления китайского флота в Ормузском проливе – серьезный аргумент).

Кавказский пакт и распад Грузии

После последних сообщений в принципе стала понятной скрытая сторона «Кавказского пакта», с инициативой которого выступила Турция сразу после окончания активной фазы грузино-югоосетинского конфликта. По сути дела, речь идет о плане федерализации Грузии, а затем и о возможном распаде этой страны, в результате чего ее приграничные территории разделят между собой Азербайджан, который уже стал выдавать азербайджанской диаспоре в Грузии национальные паспорта, Армения и Турция, которая, возможно, присоединит к себе Аджарию.

Тем самым из региона был бы удален ключевой союзник США, положение на Кавказе стало более стабильным, что в свою очередь явилось бы основанием для рассмотрения вопроса о транспортировке в Европу энергоресурсов Центральной Азии и Ирана через Кавказ.

Газ и железная дорога — путь к экономической интеграции

Корейского полуострова

Недавно в ходе визита в Россию президента Южной Кореи стороны заключили договор о поставках газа на 90 млрд. долл. Трубопровод из России в Южную Корею должен будет пройти через территорию Северной Кореи. Кроме того, ОАО «РЖД» и «Дойче Банк» выступили инициаторами идеи строительства железной дороги, которая бы соединила все три страны с выводом новой железнодорожной ветки на Транссибирскую магистраль.Оба эти экономические проекта имеют серьезный политический потенциал в плане будущего воссоединения Корейского полуострова. Кроме того, речь идет о серьезном усилении переговорных позиций Северной Кореи в диалоге с США. Не случайно незадолго до визита южнокорейского президента в Москву Пхеньян начало активно восстанавливать свою ядерную инфраструктуру. Та «морковка», которую американцы постоянно держали на переговорах перед корейцами в виде поставок мазута, теперь уже не действует, поскольку через несколько лет Северная Корея сможет полностью обеспечить свои потребности в газе и, соответственно, электроэнергии, что самым непосредственным образом скажется на всей промышленной цепочке КНДР.

Наконец, «скрепление» Корейского полуострова с помощью двух серьезных инфраструктурных – транспортного и энергетического – проектов позволит России не только получать значительную прибыль от поставок ресурсов и от транзита грузов, направляя ее на развитие Сибири и Дальнего Востока, но и серьезно скажется на повышении политического веса России во всем Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Выводы

За время, прошедшее после августовской войны на Кавказе, российское руководство сумело продемонстрировать Вашингтону, что в случае его ставки на дальнейшую конфронтацию она сможет создать серьезные проблемы на тех направлениях обеспечения национальной безопасности США, где американцы до сих пор чувствовали себя особенно уверенно.

Во-первых, на создание Соединенными Штатами элементов системы ПРО в Восточной Европе и интервенционистскую американскую политику на постсоветском пространстве Россия может ответить постоянным военным присутствием на маршрутах доставки нефти в США. Этим будет поставлена под вопрос и пресловутая «доктрина Монро» для Западного полушария.

Во-вторых, необходимость ликвидации грузинского нарыва создает вероятность того, что между Россией, Турцией, Арменией и Азербайджаном будет достигнута стратегическая договоренность о взятии «Кавказского узла» под свой контроль. Если Грузия попытается активно этим планам противодействовать, речь может зайти о давлении указанных стран через свои диаспоры на грузинское руководство с целью федерализации Грузии, а в крайнем случае – ее ликвидации как несостоявшегося государства.

В-третьих, своими действиями на Корейском полуострове Россия демонстрирует принципиально иную логику развития современных государств, нежели США. Если американцы нацелены на разжигание конфликтов, создание «управляемого хаоса» и ультимативную практику достижения договоренностей с опорой на военную силу, то Россия предлагает своим партнерам взаимовыгодные экономические проекты, на основе которых и выстраивается политическое сотрудничество.

Можно предположить, что в условиях дальнейшей эскалации американской стороной напряженности между США и Россией мы в скором времени станем свидетелями и других «асимметричных» ответов Москвы на вызов переоценившей свои возможности «глобальной сверхдержавы».

Юрий БАРАНЧИК (Беларусь)

Кавказский конфликт и судьба Каспия

Опубликовано 16.09.2008Обновлено на 23.03.2010от wpmrРубрики:Бизнес, Политика, Энергобезопасность

Когда события вокруг Южной Осетии только начинались, американские СМИ в этом конфликте выделяли только две основные проблемы: что будет с Грузией дальше, но что еще важнее — что станет теперь с нефтепроводом Баку-Тбилиси-Джейхан и всеми другими многочисленными энергопроектами, которые так или иначе проходят через Кавказ и зону Каспийского бассейна?
Наивно было бы предполагать, что об огромных нефтяных ресурсах этого региона в Вашингтоне позабыли: как раз наоборот — именно сейчас для Соединенных Штатов (как, впрочем, и для стран Евросоюза) именно энергетический аспект сохраняющегося нынешнего напряжения на Кавказе и возможность будущих конфликтов в этом регионе являются одной из главных проблем, требующих скорейшего решения.
И хотя сейчас в большей степени внимание мировой общественности сосредоточено на том, будут ли принимать в ближайшее время Грузию в НАТО и каким образом теперь станут развиваться две никем, кроме России, не признанные республики Южной Осетии и Абхазии, тем не менее «большая энергетика» уже в скором времени может вполне обойти по своей важности «большую политику» на Кавказе.

Война — войной, но нефтепровод не трогайтеКак только вспыхнули бои вокруг Южной Осетии, нефтепровод Баку-Тбилиси-Джейхан на некоторое время оказался в буквально в подвешенном состоянии, потому что никто толком не знал, каким образом дальше будет развиваться российско-грузинский конфликт. Если бы российские войска продолжали свой марш на Тбилиси, то прокачка нефти по этому транскавказскому маршруту точно была бы прервана с непредсказуемыми последствиями для всех участников этого проекта, в том числе — Казахстана (часть его нефти перекачивается, как известно, именно по нефтепроводу БТД).
Однако затем стало ясно, что конфликт, хотя и вспыхнул на Кавказе и очень серьезный, до крайностей он, скорее всего, на данном этапе не перерастет, а соответственно — пока в качестве одного из маршрутов по доставке каспийской нефти к портам Средиземноморья Турции его рассматривать все еще можно.
Между тем и в Америке, и в странах Евросоюза уже выразили большую обеспокоенность тем, что нефтепровод Баку — Тбилиси-Джейхан может стать уже в самое ближайшее время самым настоящим «транспортным заложником» большой политики и продолжающегося противостояния Москвы и Тбилиси в этом регионе.
Дело в том, что Грузия изначально «продавала» свой статус на Кавказе как ведущая транзитная страна, и с учетом того, что у нее относительно неплохие отношения и с Азербайджаном, и с Арменией, и с Турцией, и с Ираном, западные консорциумы вполне готовы были продолжать трубопроводное сотрудничество с Грузией и в дальнейшем.
Однако пока ситуация в регионе была относительно стабильной, на подобном транзите можно было действительно зарабатывать неплохие деньги. Но теперь, когда вероятность возвращения Южной Осетии и Абхазии в состав Грузии поставлена под большое сомнение, да и российские войска будут стоять от нефтепровода на расстоянии пушечного выстрела, положение может кардинальным образом измениться.
К тому же не надо забывать о том, что Грузия предлагала также проложить через свою территорию крупный газопровод, который может пойти из Ирана и стран Центральной Азии и Азербайджан в Турцию и далее — в Западную Европу. Что по этому вопросу теперь скажут зарубежные инвесторы, пока предположить сложно.
Многое здесь будет зависеть от того, как пойдет процесс вступления Грузии в НАТО, который активизируется к декабрю нынешнего года, когда в Вашингтоне пройдет саммит министров иностранных дел стран Североатлантического альянса. Если к тому времени Грузия сможет добиться поддержки стран НАТО на свое вступление в эту организацию, то вновь на повестку дня встанет вопрос так называемой «энергетической безопасности». А в этом случае уже НАТО своими вооруженными силами сможет по просьбе того же грузинского правительства участвовать в обеспечении безопасности нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан и будущего транскавказского газопровода.

Что ждет проект Nabucco и другие «каспийские трубы»?

Наряду с нефтепроводом БТД неясной остается пока и судьба многочисленных вариантов трубопроводов, которые планируется проложить в районе Каспийского моря через Азербайджан, Грузию, Турцию — и далее на европейские рынки. Одним из таких проектов, обсуждение которого уже идет несколько лет, является, как известно, проект Nabucco по поставке природного газа из стран Центральной Азии (Казахстан, Туркменистан и Узбекистан) через Закавказье в Европу.
Проект этот имеет полную поддержку стран Евросоюза, Соединенных Штатов, да и участники этой затеи в качестве поставщиков (в том числе Казахстан) пока не отвергали вариант, при котором природный газ из Центральной Азии будет поступать в Европу не через российскую территорию, а под дном Каспийского моря.
Со своей стороны проект поддерживали активным образом Азербайджан, Грузия и Украина, для которых Nabucco не просто хорошие деньги, но и важная геополитика. Ведь подобный газопровод пошел бы мимо российской территории и тем самым сделал позиции Киева и Тбилиси в европейских делах намного сильнее и предпочтительнее.
Сейчас же Россия плюс подключающийся к этому Иран сделают гарантированно все, чтобы Nabucco так и остался проектом лишь на бумаге. Давление в этом плане будет оказано и на Туркменистан, и на Казахстан, и на Азербайджан, который, со своей стороны, нуждается в Nabucco для поднятия своей европейской и «НАТОориентированной» престижности.
Европейские страны также видят, что государства Центральной Азии и Закавказья пока выжидают, каким образом дальше будет развиваться российско-грузинский конфликт и к каким дальнейшим последствиям приведет противостояние Москвы с Вашингтоном и Брюсселем.
Ведь если США и Евросоюз решат все-таки ввести против России какие-то экономические и политические санкции, то тогда проект Nabucco приобретет чисто политическое значение, и любой, кто его поддержит, будет тем самым «за Европу и Америку», а кто будет ему противиться или мешать — «российским вассалом».
Между тем и европейцы, и американцы прекрасно понимают, что для того же Nabucco и других вариантов трубопроводов через Кавказ из зоны Каспия нужно, чтобы сооружение трубопроводов было гарантировано с точки зрения безопасности. В свете той военной кампании, которая, судя по всему, еще далеко не завершилась на Кавказе, сооружение любой «трубы» от Азербайджана до Турции может оказаться под серьезной угрозой.
И здесь вновь на повестку дня становится вопрос о вступлении Грузии в НАТО (а затем — еще и Азербайджана), и тем самым обеспечения безопасности будущих трубопроводов в этом регионе силами Североатлантического альянса. Но о том, станет ли «энергетический вопрос» ключевым при принятии заявки Грузии в НАТО, мы сможем узнать только ближе к декабрю, если ничего до этого чрезвычайного на Кавказе (или вокруг отношений России и Украины) не произойдет.

Карабах еще о себе напомнит

Еще одна потенциально «горячая точка» Кавказа — это до сих пор не урегулированный конфликт вокруг Нагорного Карабаха между Азербайджаном и Арменией. К тому же около 20 процентов азербайджанской территории до сих пор занято армянскими войсками, которые после окончания боевых действий в 1994 году занимают несколько крупных населенных азербайджанских пунктов.
Пока Азербайджан был и в политическом, и в военном плане достаточно слабым государством, требования Баку по поводу возвращения утраченных после распада СССР земель звучали больше церемониально и риторически. Но в последние годы ситуация в этом регионе кардинальным образом изменилась.
Значительные доходы от роста цен на нефть дали возможность Азербайджану в разы увеличить свои военные ресурсы, довести свой военный бюджет до размеров всего государственного бюджета Армении, и с помощью как дипломатии, так и угрозы силой вернуть утерянные территории Баку пытается все-таки разрешить существующий кавказский конфликт в свою пользу.
На данном этапе Азербайджан не проявляет никаких политических и военных инициатив относительно Нагорного Карабаха по причине приближающихся президентских выборов в республике, которые состоятся в октябре. Но как только Ильхам Алиев (а те кандидаты, которые будут с ним бороться за президентское кресло, откровенно не имеют никаких шансов на победу) будет вновь переизбран президентом Азербайджана, то он сразу же начнет приводить план о возвращении Нагорного Карабаха и других районов Азербайджана, занятых Арменией, в действие.
Резко усилится дипломатическое давление на Ереван, причем Баку будет делать в этом ставку именно на Вашингтон и его европейских союзников, а вовсе не на Россию. Но если (что, скорее всего, и произойдет) Армения никаких внешних советчиков не послушает, то Азербайджан вполне может для решения карабахского вопроса прибегнуть к военной силе.
Напомню, что Армения входит в состав ОДКБ, а также имеет соглашение о взаимной обороне с Россией, которая обязана ее защищать в случае внешнего нападения. Ко всему прочему в Армении размещена крупная российская военная база, где, кстати, складировано оружие, боеприпасы и техника, выведенные в свое время из Грузии.
В итоге Россия при любом развитии конфликта между Азербайджаном и Арменией окажется в него втянутой, а как развиваться могут в этом случае события, достаточно вспомнить то, что совсем недавно было с Южной Осетией и Абхазией.
Надо также учесть, что Соединенные Штаты и страны ЕС всячески пытаются убедить Азербайджан не прибегать к военным действиям, напоминая о полной нестабильности, которая воцарит на всем Кавказе в случае начала военных действий между Арменией и Азербайджаном. Здесь уж точно будет прервана нормальная работа нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан, а уж о других транскавказских проектах и трубопроводах придется на долгое время просто забыть.
Опять-таки весьма символично, что затянувшийся, и доставшийся обеим странам в наследство от развала Советского Союза конфликт никоим образом все эти годы не решался, а находился в состоянии перманентной «заморозки». В итоге тот самый распад СССР, о котором многие предпочитают вообще нынче не упоминать, чуть ли не каждый день может подбрасывать странам СНГ одну проблему за другой.
Более того — возможное возобновление военных действий между Баку и Ереваном в любой момент может полностью похоронить всю энергетическую стратегию, которую разрабатывали все эти годы и в Вашингтоне, и в Брюсселе. Все эти идеи «альтернативности» и «разнообразия маршрутов доставки» окажутся просто благими замыслами, которые будут элементарно раздавлены танками, пушками и боевыми самолетами.
Вновь здесь приходится отмечать, что конфликт двух стран — членов СНГ(так же, как это было в случае военного противостояния между Россией и Грузией) — никоим образом не решается, да и не может быть решен — в рамках этого самого Содружества Независимых Государств. Никаких гарантий решения конфликта вокруг Нагорного Карабаха не даст ни ОДКБ, ни ЕврАзЭС, ни все остальные многочисленные, но малоэффективные постсоветские межгосударственные структуры.
Поэтому-то Азербайджан и будет в своем стремлении освободить территории, занятые сейчас Арменией, обращаться к США и Еврсоюзу, хотя и на них, честно говоря, у Баку мало надежд. Но как бы в дальнейшем ни развивался карабахский конфликт, угроза нефте- и газопроводам в этом регионе станет не просто повышенной, но и вполне реальной.
Так что в ближайшие месяцы на Кавказе мы станем свидетелями новых, не только политических, но и энергетических коллизий. Страны Европы при поддержке Соединенных Штатов будут делать все возможное, чтобы имеющиеся трубопроводы продолжали бесперебойно поставлять нефть и газ на «старый континент», а Россия, скорее всего, будет всячески этим планам противиться.
Для стран же Центральной Азии, которые рассматривают Закавказье как один из альтернативных вариантов доставки своих энергоресурсов в Европу, такое противостояние будет гарантированно чревато новыми осложнениями как в отношениях с ЕС и Америкой, так и с Россией. И здесь многое будет зависеть от того, что тому же Казахстану и Туркменистану в энергетической сфере предложит сейчас Москва и насколько сильно со своей стороны на Астану и Ашхабад будут давить Брюссель и Вашингтон.

Юрий Сигов, Вашингтон «Деловая неделя»