Метка:Балканы

Энергетический бизнес Черногории: Италия нацелилась на новое эльдорадо

Опубликовано 19.05.2010от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

Берлускони и Джуканович создали альянс по «приватизации» страны, пишет Паоло Берицци в статье, напечатанной в газете La Repubblica.

«Реки итальянских государственных денег оказались на счетах банка Мило Джукановича. Он — опасный международный контрабандист, предоставивший убежище, по данным прокуратур Неаполя и Бари, скрывающимся от правосудия преступникам, и одновременно «друг» и «надежный партнер», по словам Берлускони и наших министров. Чтобы гарантировать в лице Италии поддержку вступления Черногории в Европейский союз и в НАТО, он распродает семейное столовое серебро. Каким образом? Предоставляя возможность осуществлять привлекательные (и непрозрачные) приватизации — прежде всего в энергетическом секторе. Настоящая манна для наших компаний за пределами Адриатики. Все занялись шопингом здесь, на бывшем острове Тортуга, острове сигарет и тайной торговли, ставшем сегодня, благодаря не до конца ясному партнерству и самым низким налогам на доходы в Европе (9%), новым эльдорадо. Своего рода землей обетованной для итальянцев, которые в настоящее время занимаются колонизацией острова, что не удалось адмиралу Витторио Молло в 1918 и генералу Пирцио Биролли в 1941 году», — пишет издание.

Сменились эпоха и главные действующие лица. В настоящее время это люди Берлускони: Клаудио Скайола, уже не министр экономического развития, Валентино Валентини, доверенный советник Сильвио Берлускони по международным делам, Мария Виттория Брамбилла, министр туризма. В определенной степени это их заслуга в том, что молодая республика Черногория оказалась сейчас в центре делового, предпринимательского и политического внимания. В прошлом году в Подгорицу прибыла многочисленная итальянская делегация: 60 предпринимателей, представлявших компании A2A, Enel, Terna, Banca Intesa, Ferrovie dello Stato, Edison, Valtur, Todini, пишет автор статьи. Сейчас в Черногории только и говорят о благоприятных политических отношениях с Италией, о сотнях миллионов евро, о крупных заказах, о более или менее прозрачных банковских операциях. Но самое главное — об энергетике.

A2A приобрела 43% государственного энергетического предприятия Elektroprivreda. Из 450 итальянских миллионов, полученных за приватизацию, по меньшей мере 300 были перечислены на счета Prva Banka, банковского гиганта, контролируемого братом премьера Ако Джукановичем, акциями этого банка владеют сам Мило Джуканович, премьер Черногории, и его сестра Анна. Оппозиция говорит о «поспешной и малопрозрачной» операции, спонсированной Берлускони и осуществленной с тем, чтобы поддержать могущественный клан Джукановичей. Итальянская компания Terna построит подводную линию электропередач Пескара-Тиват, чтобы доставлять балканскую энергию в Италию. Все та же A2A построит четыре гидроэлектростанции, Enel — ТЭС, работающую на угле. Не стоит забывать и еще об одном проекте, железнодорожном: Italfer, государственная железнодорожная компания, построит ветку Бар-Белград (1 миллион уже профинансирован Скайолой).

По мнению депутата от Демократической партии Алессандро Марана, за этой черногорской кампанией скрывается «наша иллюзия, что на Балканах можно делать все то, чего нельзя делать в Италии». В самой Черногории оппозиция называет происходящее «приходом энергетической мафии», а поспешный договор с А2А — результатом личных договоренностей и интересов Берлускони и Джукановича.

Следователям из Бари и Неаполя пришлось закрыть дело в отношении Джукановича, именуемого главой мафиозно-финансовой структуры, которая занимается контрабандой сигарет, наркотиков, оружия, а также укрывающего 15 преступников, поскольку он является главой государства и на него распространяется иммунитет. Но в Черногории суд Подгорицы приступил к расследованию убийств девяти неудобных свидетелей, которые были связаны с контрабандой. «Это расследование заставляет содрогаться дворцы власти», — пишет издание.

23 мая в Черногории пройдут административные выборы в 14 округах. Оппозиция выступает единым блоком, чтобы попытаться «встряхнуть» Мило, а на ближайших всеобщих выборах отправить его домой после 18 лет правления. Он чувствует себя сильным, в том числе и благодаря итальянскому партнеру. Заручившись гарантиями Берлускони, Джуканович обещает Европу своей стране, в которой уже сейчас главной валютой является евро. Уникальный случай среди стран — нечленов ЕС, пишет в заключение автор статьи.

Источник: La Repubblica

La Tribune: Российский газовый шантаж – это миф

Опубликовано 05.05.2010от wpmrРубрики:Политика, Энергобезопасность

Всем нам нужно признать очевидное: без российского газа миллионы французов и немцев дрожали бы каждую зиму от холода. Немало европейских стран также во многом полагаются на газ для выработки электричества. Если бы им пришлось существенно сократить производство электроэнергии, это привело бы к серьезным негативным последствиям для их соседей. На Россию приходится 70% европейского импорта газа, тогда как объемы добычи в Северном море идут на спад в виду интенсивной эксплуатации месторождений. При этом спрос на газ вырастет к 2030 году минимум на 50%, — пишет французское издание La Tribune.

Несмотря на рост своего экспорта в Европу, «Газпром» все же будет не в состоянии полностью удовлетворить такой спрос. Страны-поставщики из Африки и Средней Азии несомненно воспользуются этим, и доля России в европейском импорте газа может упасть до 50% через 20 лет. Российский экспорт, конечно, останется жизненно важным, но не стоит забывать о том, что и сама Россия зависит от поставок в Европу. Энергетический сектор приносит половину доходов государства и составляет 20% ВВП. Мы нуждаемся в российском газе, но Россия нуждается в наших деньгах.

Тем не менее, не будет ли у России соблазна «перекрыть вентиль» в политических целях, несмотря на целый ряд подписанных долгосрочных контрактов? В конце концов, она обладает достаточными финансовыми резервами, чтобы скомпенсировать отсутствие экспортных прибылей в течение двух лет. В свою очередь Франция или Германия смогут продержаться без российского газа лишь несколько месяцев. Другие же страны еще более уязвимы: вспомните, как Балканы заледенели от холода в январе 2009 года, когда был прерван транзит газа через Украину. Не считая того, что в отличие от стран Залива оказать силовое давление на Россию практически невозможно. Так означает ли это, что европейские страны должны проявить определенную услужливость в отношениях с Кремлем, пока он не показал, насколько может испортить им жизнь?

Подобный вывод не слишком убедителен. Прежде всего по тому что финансовые активы России расположены преимущественно на Западе, и подобный кризис вполне может перекрыть к ним доступ. Кроме того, европейские покупатели не принимают во внимание имеющиеся у России возможности для шантажа. Иначе они бы потребовали существенного снижения цены на газ для покрытия дорогостоящих мер предосторожности на случай перебоев в поставках. К тому же ни Китай, ни Израиль не выказали настороженности по отношению к российскому газу, и это доказывает, что они уверены в его надежности. Даже испытывающие серьезные опасения на счет России балтийские страны почти не пытаются хоть как-то сократить свою практически стопроцентную зависимость от российского газа. Все дело в том, что на самом деле такие шаги экономически бессмысленны и не являются необходимыми для обеспечения энергетической безопасности.

Разумеется, рост спроса указывает на неизбежность диверсификации источников газа. Однако нервозные рассуждения об энергетической мощи России сейчас просто напросто неуместны и вредны для интересов Европы. Строительство газопровода «Набукко», который должен доставлять каспийский газ в обход России, было бы разумным, если бы нам удалось заключить достаточно контрактов на поставки с производителями. Но несмотря на многолетние усилия ничего подобного сегодня нет. Если «Набукко» все же когда-нибудь построят, он сможет обеспечить лишь 10% необходимого Европе импорта. При этом некоторые из сторонников реализации проекта хотят создать впечатление, что этот трубопровод может стать альтернативой российскому газу. Их цель состоит в том, чтобы создать благоприятные условия для их собственных интересов. Тем не менее, Россия, которая зависит от надежности и роста своего экспорта, вполне может в таком случае переключить внимание на покупателей из Восточной Азии и уступить им свой дешевый газ. Признаки подобного разворота заметны уже сейчас.

В идеале, конечно, нужно было бы добиться взаимозависимости энергосистем и интересов на всем континенте, включая Россию. Зависит это от нас, европейцев, а также от усиления безопасности российских инвестиций на Западе.

Ранее, мнение по этой теме в публикации «Зачем говорить о шантаже?» высказывал Председатель Совета Союза нефтегазопромышленников России Ю.Шафраник.

Перевод опубликован «ИноСМИ».

Источник: «Нефть России»

«Южный поток» потечет отдельно от «Набукко»

Опубликовано 23.03.2010от wpmrРубрики:Политика

«Нефть России»: Российский «Южный поток» не сольют с «Набукко», как того хотели европейские партнеры «Газпрома». Жесткая позиция России вызвана как стратегическими интересами, так и соображениями экономики проекта. Примечательно, что о нежелании обсуждать этот вопрос последовательно высказались сначала министр энергетики России Сергей Шматко, а затем и глава МИД Сергей Лавров.

Два энергетических проекта, направленных на поставки газа в Европу останутся практическими конкурентами, несмотря на то, каждая сторона не считает своих соперников таковыми. «Сейчас, когда «Южный поток» фактически готовится взять финальный аккорд в процессе согласования документов и начать строительство, России куда интереснее узнать, когда Набукко сможет с нами соревновать», — не без доли иронии прокомментировал ситуацию Шматко. Лавров же заявил об отсутствии интереса к слиянию, находясь с визитом в Туркмении, власти которого не прочь поучаствовать в европроекте.

Как уже сообщал ВК, идею соединить два газопровода высказал Паоло Скарони, глава итальянской нефтегазовой компании ENI, основного партнера «Газпрома» по созданию «Южного потока». В качестве обоснования такой инициативы он назвал необходимость сокращения финансовых вложений на фоне того, что оба проекта ориентируются примерно на одни и те же рынки сбыта газа.

Фактически устами Скарони свою позицию выразили политические силы Евросоюза, которые прагматически подходят к насыщению газом объединенной Европой. Идти на прямую конфронтацию с Россией в вопросе энергетики из ЕС никто не решается. Одновременно на проект «Набукко» и поиски реальных живых денег на финансирование трубы из Турции через Балканы в Австрию оказывает влияние мировой экономический кризис и проблемы в Греции. Договориться о необходимом финансировании в размере почти 8 млрд евро в нынешних условиях крайне сложно – спасение в слиянии проектов. От того идея Скарони сразу же нашла множество сторонников на Западе, однако мнение Москвы это не изменило.

Россия не желает отступать от прежнего вектора поведения, не замечая «Набукко» и по возможности тормозя его реализацию. Особых резонов идти навстречу пожеланиям из Европы и тянуть проект, который очень часто подавался как откровенно антироссийский и обходящий ее территорию, у россиян нет. Во всяком случае «Газпрому» и в целом властям России никто не расписывал прямые дивиденды, которые они могли бы получить, согласившись на эту затею слияния. И что претендовало бы на такой премиальный пакет?

Однозначно Москве было бы выгодно получить пользу от слияния «Южного потока» с «Набукко» не в экономической, а политической плоскости. Здесь можно было бы привести и смягчение позиции ЕС по отношению к Южной Осетии и Абхазии, и продвижение торговых переговоров, и скорейшее введение безвизового режима, и поддержку российской инициативы о новом договоре по евробезопасности. Но такого рода «призы» для России в Европе считают излишними и пока не торопятся идти навстречу в этих вопросах.

Возвращаясь в экономическую сферу можно констатировать, что для вхождения в состав акционеров «Набукко» России будет не интересен пакет равный с другими партнерами проекта. Найти схему, при которой Россия участвует в строительстве трубы, при этом сохраняя ее нынешний посыл, просто не представляется возможным. Надо отдавать отчет в разности подходов к газовым и нефтяным трубопроводам. Система газовых поставок выглядит сложнее и требует заключения соглашений с покупателями до начала поставок, а также с договоров с хозяевами газовых ресурсов.

Россия в формате «Набукко»+»Южный поток» потеряет контроль над общей трубой (после соединения частей) уже в Болгарии, куда придет магистраль со дна Черного моря. Переформатирование проектов значительно изменит их экономику и приведет к полному пересмотру нынешних уже достигнутых соглашений. Москва считает это для себя неоправданным риском.

Кроме того, опять же вопрос наполняемости «Набукко» в полном объеме заявленных 31 млрд все еще остается открытым. Попытки привлечь к поставкам Туркмению упираются в технические вопросы доставки через Каспийское море или транзитом через Иран. Согласие Ашхабада влиться в «Набукко» не закроет проблем туркмен с азербайджанцами, которые будут принимать туркменское топливо на своем берегу и заправлять им трубопровод Баку-Тбилиси-Эрзурум. Говорить же об иранском пути с каждым месяцем становится бессмысленнее, учитывая конфронтацию, в которую входят страны Запада и Тегеран из-за ядерной программы последнего.

Осень как зачетное время для определения источников финансирования и точных сроков старта строительства «Набукко» неумолимо приближается. ЕС наверняка предпримет еще несколько попыток уговорить Россию пойти навстречу для спасения своей идеи ликвидации зависимости от российского газа. Как бы абсурдно не звучало это утверждение, но именно так читается стремление европейцев получить газ с помощью России, и при этом обходя Москву.

Об этом пишет «Вестник Кавказа», как передает www.centrasia.ru.

Геополитические аспекты проекта Nabucco

Опубликовано 02.03.2010Обновлено на 17.03.2010от wpmrРубрики:Политика

Иравунк де Факто (Ереван): Проект NABUCCO остается в поле внимания мирового сообщества, так, как этого проекта, во многом, зависит перспектива европейской энергетической безопасности и места и роли тех или иных поставщиков энергоресурсов на Ближнем Востоке.

Проект предполагает транспортировку около 31,0 млрд. куб. метров природного газа, что вдрое меньше возможных поставок газопроводом «Южный поток», через Черное море и «Северный поток» через акваторию Балтийского моря, которые инициируют Россия и ее европейские партнеры, прежде всего, Германия. Сооружение этих двух «обходных» газопроводов приведет к заметным изменениям в конфигурации всей европейской энергетики, так, как обеспечат в среднесрочной перспективе до 20 – 22% потребления газа в Европейском Союзе, нивелируют значение маршрутов, которые контролируют партнеры США и Великобритании в формировании европейского энергетического баланса, то есть страны Восточной Европы. «Южный поток» и «Северный поток», которые вполне обеспечены ресурсами, приведут к усилению альянса Франции, Германии и России, которые, после двух десятилетий сомнений, притирок и прикидок, буквально ринулись формировать тройственные партнерские отношения. Несмотря на кризисное экономическое положение в Европе и России, данный тройственный альянс выдвигает достаточно глобальные проекты, в том числе в решении фундаментальных проблем в развитии машиностроения, поставок вооружений, сотрудничества в сфере высоких технологий и развития инвестиционных намерений. При этом, все больше сближаются их позиции в части региональной политики, что, в особенности, раздражают США и Великобританию. Региональная политика становится тестом в решении многих вопросов, в том числе, в отношении Восточной Европы, Ирана и Ближнего Востока, но что более важно для них это вопросов расширения зоны членства НАТО. Формирование данного тройственного альянса переживало несколько этапов, когда Франция и Германия пытались выторговать у России большие выгоды и уступки, привести ее в определенную схему и рамки определенных действий, полностью отвечающих интересам Европейского Союза. Это продемонстрировало, что подобная политика не обеспечена политическими ресурсами, и Россия сама пытается играть в эту игру, выясняя реальные возможности своих ведущих партнеров. В настоящее время, Россия, несомненно, идет на уступки, в том числе и по региональной политике, но и франко-германский тандем понимает, что есть разумные границы их требований и условий, и пытаются подойти к принципиальным знаменателям в решении имеющихся вопросов и проблем. В данных условиях, стало понятно, США не предпринимают жестких и грубых мер по предотвращению создания этого тройственного альянса, быть может, надеясь на возможность «привязать» Россию на планы в Афганистане и в Центральной Азии, в целом, с помощью европейцев, которые сами весьма заинтересованы в формировании прочных отношений с Россией по поводу планов НАТО в Афганистане. Что касается Великобритании, то она оказалась, даже, в определенной изоляции в нынешней европейской политике и, практически, не имеет серьезных возможностей оказывать влияния на Францию и Германию в их политике в отношении России. Несмотря на то, что Франция, Германия и Великобритания, якобы, выступают единым прочным фронтом по проблеме иранской ядерной программе, и континентальные европейские государства, в лице Франции, ближе, как никогда к решению по принятию санкций Совета безопасности ООН по санкциям в отношении Ирана, позиция России никак не привносит разлада в развертывание тройственного альянса. Иранская тема не может помешать формированию этих отношений, которые носят не только тройственный, но и двойственный характер, имея в виду отношения Фрнгция – Россия и Германия – Россия, которые носят самостоятельный характер, и пока, являются основополагающими в формировании данного альянса, в целом. Нужно отметить, что Россия настолько увлечена идеей и планами сближения с Европейским Союзом, прежде всего, с ведущими европейскими государствами, что, видимо, готова пойти на некоторые, более, чем принципиальные уступки в региональной политике. Речь идет о Южной Осетии, по вопросу о которой Россия могла бы пойти на уступки, но не Грузии, а Франции и Германии, которые нуждаются в демонстрации своих реальных международных позиций, и в особенности в европейской политике. Имеются некоторые «сигналы» в отношении того, что оставляя нынешнее положение Абхазии не «прикосновенным», возможны определенные предложения по Южной Осетии, в точки зрения ее возможных новых договорных отношений с Грузией. Россия имеет определенные обязательства перед европейцами и вынуждена идти на уступки, в которых, видимо главным вопросом, станет не политическое и юридическое положение Южной Осетии, но пребывание российских войск в этой республике.

В данных политических реалиях, когда ни США, ни Великобритания не могут противопоставить этой тенденции ничего вразумительного, а США и не испытывает такого желания, во всяком случае в период правления Б.Обамы, вопрос о диверсификации поставок природного газа в Европу становится основополагающим в рассмотрении будущего Европы, в способности англо-саксонского блока и далее контролировать Европу, оказывать решающее влияние на НАТО, на финансово-экономическую систему Европейского Союза, на региональную политику ЕвроСоюза. Вопрос стоит даже не в диверсификации газовых поставок, а напротив, в обеспечении монополии в этой сфере, когда бы американские и британские компании контролировали бы важнейшие и решающие артерии в системе газоснабжении. В отличие от нефтяного бизнеса, газо-транспортная система Европы не подвержена зависимости и принятия решений со стороны англо-саксонских государств, что продолжает оставаться значительной проблемой для европейского направления политики Великобритании и США. NABUCCO рассматривается, как «последний шанс» для данной политики, так, как с завершением формирования этого направления газового потока глобального характера, завершатся версии формирования новых или альтернативных направлений, так, как, при этом будут задействованы все крупнейшие источники газа, все газовые бассейны, которые смогли обеспечить это энергокоммуникационное направление на многие десятилетия. Вместе с тем, помимо европейского направления политики США и Великобритании, в данном случае, решаются следующие задачи.

NABUCCO это последний шанс в приобщении к западному направлению ресурсов газа в Туркменистане, что может считаться «легитимным» и приемлемым только посредством сооружения транскаспийского газопровода, присоединив его к уже существующим газопроводам в Южном Кавказе и продление маршрута по территории Турции. Имеется в виду газопровод Баку – Тбилиси – Эрзурум, который сам по себе не в состоянии обеспечить транспортировку предполагаемого в проекте NABUCCO объемов газа. Так или иначе, в данном направлении должен быть продолжен новый газопровод, либо должна быть наращена мощность имеющегося газопровода. Для США пока недопустима транспортировка туркменского газа через территорию Ирана, тогда, как без иранских ресурсов газа остается сомнительным – как же все же попадут эти ресурсы на европейский рынок. Видимо, имеется в виду максимальная оттяжка транспортировки иранского газа в Европу. Это вполне соотвествует интересам России, которая ставит задачу либо транспортировать иранский газ в Европу посредством своей газо-транспортной системы, либо, таким же образом, затормозить транспортировку иранского газа в Европу на 10 – 15 лет, и тем самым дождаться образование новой энергетической и политической ситуации в Европе. По крайней мере, Россия хотела оттянуть транспортировку иранского газа в Европу до полного завершения сооружения проектов «Северного потока» и «Южного потока», так, как после этого возникнет реальная возможность транспортировки иранского газа через газо-транспортную систему России. Россия, также, как и США и Великобритания прекрасно понимают, что Иран не в восторге от предполагаемого преимущественного транспорта своего газа в Европу по территории Турции. Для Иран было бы в качестве идеального варианта – диверсифицировать эти поставки, то есть, через территорию России, Южного Кавказа и Черного моря, через территорию Турции, а также, морским путем транспортируя сжиженный газ. Но подлинная диверсификация возможна только в случае, если иранский газ будет транспортироваться в направлениях Китая и Индии, куда он собирается в стратегической перспективе экспортировать не менее половины экспортируемого газа.

Возникает проблема Азербайджана, который пытается участвовать в серьезные политические и энергокоммуникационные игры, в которых он до сих пор участвовал не в качестве субъекта, а объекта, играя роль «керосиновой бочки» и «газовой колонки». На протяжении предыдущих лет, Азербайджан, практически, делегировал своим партнерам на Западе своим права и возможности, как важного поставщика нефти и газа. Он сумел убедиться, при этом, что Западные партнеры не захотели и не собирались отстоять его права на международной арене, когда, даже по карабахской проблеме, Азербайджан оказался в весьма ущербном положении. В настоящее время, Азербайджан пытается наверстать упущенное, утвердить свое место в данной игре, пытается более-менее убедительно продемонстрировать свою готовность направить свои газовые ресурсы в северном направлении. Насколько это может быть функционально связано с решением карабахской проблемы, и тем боле, в его явную пользу, весьма сомнительно. События осени 2008 года, то есть, попытки России выйти в авангард разрешения карабахской проблемы, в обмен на азербайджанский газ и подписанное некое Майндорфское соглашение между Россией, Арменией и Азербайджаном, продемонстрировало Западу, что данные попытки относятся к многосерийному имитационному сценарию, и говорить о возможности осуществит такую сделку невозможно. Тем не менее, необходимы способы и приемы в дистанцировании Азербайджана от России, и это задача, которая пока не имеет рекомендаций. Скорее всего, Азербайджану будут продемонстрировано то, что Запад обойдется без его газа, но при этом, он утратит определенные, хотя и относительные гарантии безопасности, которые якобы предоставляет ему Запад. Наряду с этим, сам Азербайджан может неожиданно выяснить, в отсутствии подлинной заинтересованности США в сооружении газопровода NABUCCO, если, он становится не про-американко-британским, а про-европейским газопроводом. Зачем же американцы должны способствовать усилению анти-американского вектора в европейской геоэкономике.

Вместе с тем, имеется более серьезная проблема, связанная с Турцией. Не только европейцы, но и американцы, а возможно, прежде всего, американцы все больше рассматривают Турцию, как крайне не надежного, не стабильного партнера, который не желателен в столь важных энергокоммуникационных проектах. Турция одновременно зарекомендовала себя, как не очень надежного партнера в сотрудничестве в газовой сфере, как с Россией, так и с Ираном. Внутренняя финансово-экономическая и внутриполитическая ситуация в Турции, и в особенности в восточных ее регионах, крайне не стабильна. Угрозы и риски в восточных регионах Турции усиливаются, и возможно возникновение иных рисков, связанных с деятельностью уже не курдских повстанцев, а радикальных оппозиционеров в стране, в целом. В реальном контексте, Турция теперь столкнулась и с проблемами поставок газа из Азербайджана, что связано с противоречиями между этими двумя государствами, отношения между которыми казались идеальными. Американцы и британцы оказались в несколько новой ситуации, хотя и их политические проектировщики и аналитики рисков и угроз привыкли к такого рода проблемам. Турция не может быть надежным транзитером, но Турция остается единственным реальным транзитером. Аналитики наиболее заинтересованной стороны в данном проекте – «Бритиш Петролеум» предложили свое видение выстраивания маршрутов NABUCCO, как системы маршрутов, что, по их мнению, должно снизить зависимость потребителя и операционной компании от капризов и условий, который может выдвинуть Турция на стадии сооружения и в ходе эксплуатации. Имеется в виду, что данный газопровод покинет территорию Турции, то есть выйдет на Балканы, ему предстоит претерпеть расщепление на несколько маршрутов, в направлениях Греции и Италии, Болгарии, Венгрии и Центральной Европы, Австрии и Германии. Данная диверсификация маршрутов, в какой-то мере, но только в какой-то мере, позволит снизить монопольное положение Турции и снизить риски от ее поведения и амбиций. Сами данные аналитики признают, что это весьма сомнительная комбинация, но иного не дано, NABUCCO может иметь только маршрут на пути с Ближнего Востока и Центральной Азии в Европу, то есть, через территорию Турции. Но, приняв во внимание различные риски, и столь высокий уровень неопределенности, проект NABUCCO не может рассматриваться, как достаточно обеспеченный, как политическими, так и финансовыми ресурсами. До сих пор, ключевые европейские партнеры в части энергетической политики, то есть, Германия, Италия, Австрия и другие страны, так и не высказали своего определенного мнения и даже не обозначили в должной мере свои намерения. Конечно, ведущим заинтересованным потребителям газа в континентальной Европе хотели бы помимо российских источников иметь доступ к альтернативным источникам газа, но существуют ли вполне надежные и реализуемые маршруты, с учетом мнения и позиции Турции и Ирана, а также, настроений и намерений Туркменистана. Заинтересованность Ирана в NABUCCO заключается в том, что он являлся бы главным и определяющим поставщиком газа, когда ни Азербайджан, ни Ирак не могли бы стать альтернативой иранским месторождениям газа. Иран заявляет, что в нынешней региональной политической ситуации, без его участия не может быть реализован проект NABUCCO. В действительности, данный проект не столь уж глобален, и весьма ограничен, если иметь в виду проектные объемы транпортировки газа, и объемы альтернативных потоков, связанных с участием России. Главной проблемой осуществления проекта остаются позиция и политические амбиции Турции, а также, отношения Турции с рядом государств региона. Данный проект, его условия факторы реализации и имеющиеся ограничители продемонстрировали проблематичность сочетания Турцией двух основных направлений ее политики – традиционно западного и «нового» восточного.

Вместе с тем, политические события в Украине, приход к власти партии «Регионов», во многом могут скорректировать планы России по «Южному потоку», так, как транзит газа по территории Украины может стать более надежным и предсказуемым. Это, некоторым образом может повлиять на судьбу NABUCCO, и игровая ситуация станет более сложной.

Игорь Мурадян

Адрес публикации: http://geopolitica.ru/Articles/903/

«НГ»: Большая бакинская игра. Экспорт азербайджанского газа на Балканы приобретает реальные очертания. Не отказываясь от газопроводов, Баку рассматривает варианты доставки в Европу сжиженного газа

Опубликовано 02.02.2010от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

Независимая газета: В понедельник в Баку с пятидневным визитом прибыла правительственная делегация Румынии во главе с заместителем министра экономики, торговли и бизнес-среды Румынии, председателем рабочей группы по сотрудничеству с Азербайджаном в сфере энергетики Тудором Шербой. В составе делегации также директор компании Romqaz Мареш Адриан и заместитель генерального директора компании Transqaz Руси Никалау.

Главная цель визита представительной румынской делегации – сотрудничество Румынии и Азербайджана в газовой сфере. Для обсуждения соответствующих вопросов гости встретятся с министром промышленности и энергетики Азербайджана Натигом Алиевым, президентом Государственной нефтяной компании Азербайджана (ГНКАР) Ровнагом Абдуллаевым, заместителем министра иностранных дел Махмудом Мамедгулиевым.

Сегодня обсуждения ведутся по двум проектам: «Белый поток» и возможности приобретения у Баку сжиженного газа. Напомним, что проект «Белый поток» (White Stream) был предложен два года назад Украиной Евросоюзу. С целью реализации этого проекта даже создан международный консорциум «Грузия–Украина–Европейский союз» – GUEU, White Stream Pipeline Company. Согласно проекту, предусматривающему диверсификацию поставок энергоносителей в Украину и ЕС, азербайджанский, туркменский и казахстанский газ должен поступать из Каспийского региона в Европу по маршруту через Азербайджан в грузинский порт Супса, а затем по дну Черного моря в Центральную и Восточную Европу. «Белый поток» сразу вызвал оживленную дискуссию в Европе, потребности которой в природном газе, по прогнозам экспертов, через 20 лет возрастут примерно на 250 млрд. куб. м. По задумке инициаторов проекта, мощность трубопровода «Белый поток» должна составить 32 млрд. куб. м газа в год.

Идея второго проекта – доставки в Румынию и далее в Европу сжиженного газа – зародилась относительно недавно. Он предполагает строительство в грузинских портах Черного моря заводов по переработке газа и его транспортировку танкерами в Румынию и другие европейские страны. Следует заметить, что это совершенно новая сфера для Азербайджана, которая требует детального изучения, ибо для реализации проекта необходимы немалые инвестиции.

Как заявил «НГ» руководитель нефтяных исследований Ильхам Шабан, Баку, стремящийся диверсифицировать поставки своих энергоресурсов, в частности, в Европу, оказывает лишь политическую поддержку этим проектам, и не более. В целом же, по мнению эксперта, перспектива реализации этих проектов в ближайшем будущем маловероятна. «Я не думаю, что румынская делегация сможет предложить что-то реальное, которое заинтригует Баку», – отметил Ильхам Шабан. При этом он обратил внимание на итоги переговоров между Болгарией, Турцией и Грецией, которые для Баку более привлекательны.

Напомним, что на днях Болгария и Турция заключили меморандум о модернизации газопровода между государствами, которая позволит Софии получать газ из Турции, а также из Египта, Туркмении и Азербайджана. По словам министра экономики, энергетики и туризма Трайчо Трайкова, госкорпорация «Булгаргаз» и турецкая компания BOTAS оформили договор, по которому Болгария сможет покупать газ у Анкары, используя обновленный трубопровод.

Между тем, по сообщению агентства Туран, на днях Греция и Болгария обеспечили финансирование Евросоюза в размере 45 млн. евро для объединения своих газотранспортных систем. Как сообщил замминистра энергетики Греции Яннис Маниатис, ветка газопровода пойдет из Болгарии на греческую территорию и будет присоединена к строящемуся газопроводу Турция–Греция–Италия (TGI).

В начале февраля начнутся консультации по строительству газопровода, добавил греческий замминистра. Новая ветка, по планам Афин и Софии, поможет двум странам делиться друг с другом излишками газа и поддерживать друг друга в случае форс-мажорных обстоятельств.

Эти последовавшие друг за другом события увеличивают шансы Азербайджана уже ближайшие год-два экспортировать свой газ на первом этапе на Балканы. Напомним, что в ноябре 2009 года Азербайджан и Болгария подписали меморандум о сотрудничестве в газовой сфере, согласно которому Болгария получит 1 млрд. куб. м азербайджанского газа из газотранспортной системы Греции. Более того, Баку уже несколько лет считается единственным реальным поставщиком газа в трубопровод TGI в среднесрочной перспективе. Ранее TGI хотели запустить в 2011 году, однако сейчас считают, что это произойдет к 2013 году. Сохбет Мамедов

Германские эксперты: Россия провалила NABUCCO, вся надежда на Иран

Опубликовано 18.01.2010от wpmrРубрики:Политика

REGNUM: Накануне в немецком журнале Telepolis, одной из основных тем которого является политика, появился достаточно объёмный аналитический материал по Турции. Основная мысль опубликованного материала состоит в том, что Турция разрабатывает собственную внешнеполитическую доктрину.

В подзаголовке упоминается тот факт, что пока министр иностранных дел Германии Гидо Вестервелле (Guido Westerwelle) находился с визитом в Турции, в Германии в это самое время Генеральный секретарь ХСС Александр Добриндт (Alexander Dobrindt) высказывался против вступления Турции в Евросоюз. Как известно, продолжает издание, против вступления Турции в ЕС выступают так же французское правительство и английские тори. Однако, в самой Турции по этому вопросу произошло «отрезвление».

«Даже если правительство Эрдогана как и прежде стремится к полноправному членству в ЕС, министр иностранных дел Ахмед Давудоглу напряженно разрабатывает новую внешнеполитическую доктрину. Двусторонние контракты с Россией, Ливаном, Азербайджаном и Туркменистаном, которые были заключены в первые недели Нового года, обрисовывают новые цели Турции — с одной стороны, страна намерена стать крупнейшим мировым транзитным государством, с другой — Турция стремится к активной роли державы-покровительницы мусульман на Ближнем Востоке. Израилю, США и ЕС этот вираж вряд ли придётся по душе». Однако, признаёт издание, свежей силой Турции Евросоюз может воспользоваться и в своих целях.

В подзаголовке «Энергетическая безопасность без Турции невозможна» отмечается, что Европа ещё долгие десятилетия будет в зависимости от поставок углеводородов. Германия, например, покрывает свои потребности в газе, импортируя голубое топливо из России, да и в плане поставок нефти Россия обеспечила себе прочное место главного поставщика. Однако, поставки углеводородов из России, признаётся автор, имеют один существенный стратегический недостаток — чем больше доля импорта сырья из России, тем больше зависимость Германии от Москвы. В газовом секторе ЕС сделал ставку на «Каспийский эллипс» в качестве альтернативы России. Как известно, через запланированный трубопровод NABUCCO планируется поставлять газ в сердце Европы через Турцию и Балканы. Но этот план, по мнению германского журналиста, провалился в результате успешного противодействия России, которая заключила многолетние контракты на поставку сырья из бывших советских республик. На сегодняшний день лишь Азербайджан поставляет нефть в Европу в обход России через трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан.

А благодаря усилившейся активности Китая в Каспийском регионе планы по строительству NABUCCO окончательно провалились. Но есть один шанс, пишет Telepolis, — нужно наполнить трубу иранским газом. «Как ни крути, все дороги идут через Турцию, как транзитную страну, если Европа ищет альтернативу российским поставкам».

Тимур Сорокин

Постоянный адрес новости: www.regnum.ru/news/1243397.html

Восточная Европа в «новой» геополитической ситуации

Опубликовано 01.12.2009от wpmrРубрики:Политика

Геополитика.ру: Восточная Европа была и остается важным, если не наиболее эффективным рычагом разъединения Европы, в том числе разъединения Европы и России, прежде всего, барьер для недопущения чрезмерного сближения Германии и России.

Возможно, выражение «новая геополитическая ситуация» нонсенс, то есть, когда речь идет о геополитике, говорить о ситуации неприемлемо. Но, нынешняя международная реальность такова, что вряд ли, уместно говорить о неким долгосрочных стратегиями, что является одним их характерных особенностей геополитики. Многими политологами замечено, что ни одно из ведущих государств в мире не в состоянии полноценно выстраивать стратегии, и, прежде всего, геополитического свойства. Видимо, это признак и знак времени, что будет осмысленно в ближайшем будущем. Тем не менее, достаточно много политиков и политических разработчиков настаивают, и видимо, отражают интересы политических центров в Европе и в США, на том, что так называемая «перегрузка» в американско-российских отношениях, означает ни много, ни мало, возникновение новой геополитической ситуации, прежде всего, в Восточной Европе. Бывшие политические лидеры стран Восточной Европы (вернее Центрально-Юго-Восточной Европы) обратились к Б.Обаме с призывом не «сдавать» их страны России, и продолжать отстаивать интересы данных государств. При этом, приводится пример поведения США и пределы американского вмешательства в момент грузинско-российской войны. В действительности ли, Россия представляет столь значительную угрозу странам, которые стали полноценными членами НАТО и ЕвроСоюза? Нет сомнений в том, что причины данной «обеспокоенности» совершенно в ином, а вернее, не в намерениях России, а, скорее, в намерениях Германии, а также, Франции, которые в последние годы, буквально навязали Евро-Атлантическим структурам свою волю, во многом, оказали определяющее влияние на ряд принципиальных решений НАТО и ЕС. Германия и Франция категорически ограничили расширение состава НАТО, одновременно активизировали участие НАТО в Афганистане, навязывая США свою позицию по Ираку, Ирану, Турции и Ближневосточному урегулированию и многим другим вопросам. Практически, с приходом к власти А.Меркель и Н.Саркози, произошло, казалось бы, невозможное, ЕвроСоюз, вроде бы обрел свою внешнюю политику. Франко-германский тандем, несмотря на усиление внутренних противоречий, влиятелен, как никогда, приобрел реальных союзников из числа ряда европейских государств, и практически сформировали европейскую внешнюю политику в отношении арабского мира, России, Китая, Латинской Америки. Американцы и британцы, вскоре после помпезного приема Н.Саркози в Вашингтоне, администрацией Дж.Буша, поняли, что французский президент проводит весьма выверенную политику, направленную на усиление влияния Франции и ЕС на НАТО. По высказыванию руководителя иранского отдела МИД Франции, «вовсе не позиция Европы по Ирану сблизилась с позицией США, а напротив, США проводят политику близкую к европейской».

Восточная Европа была и остается важным, если не наиболее эффективным рычагом разъединения Европы, в том числе разъединения Европы и России, прежде всего, барьер для недопущения чрезмерного сближения Германии и России. На протяжении, по крайней мере, 250 лет, одной из стратегических задач Великобритании являлось недопущение создания германско-российского альянса, что и привело к двум мировым войнам. Возможно выражение «перегрузка» была неверно понята, и это предполагает новые инициативы в региональной политике. Как бы ни были США заняты проблемами Южной и Центральной Азии и политикой сдерживания Китая, они никогда не «забудут» задачи, касающихся Европы, так, как европейское направление – основа внешней политики США. Ослабление влияния США в Европе традиционно рассматривается американцами, как недопустимое явление. Сохранению американского влияния в Европе были посвящены задачи по расширению НАТО и ЕС, войны в Боснии и Сербии, в самое последнее время газовые скандалы, связанные с Украиной, имитация по продавливанию Турции в ЕС, и многое другое. Нужно сказать, что политика США и Великобритании в Восточной Европе, несмотря на ряд явных провалов, выглядит, и, по сути, является весьма эффективной, и ни одно из региональной направлений политики США не стало столь адекватным в смысле технологий и результатов. Государства Восточной Европы не имеют никаких иных геополитических ориентиров и ожиданий, кроме политики США. Страны Восточной Европы не скрывают, что не доверяют ни Франции, ни Германии, ни даже Великобритании, которые либо совершали агрессию, либо сдавали их на произвол судьбы. Следует отметить, что не только атлантические, но и националистические партии и группировки в странах Восточной Европы весьма скептически относятся к ведущим европейским странам, как к стратегическим партнерам. Это дает возможность предпринимать всевозможные инициативы и конструировать, по существу, любые проекты по ограничению влияния Франции, Германии и России.

Украинская и грузинская темы, которая всегда для европейцев была спекулятивной, тем не менее, стала поучительной для стран Восточной Европы, иллюстрациями их уязвимости, даже будучи в составе НАТО и ЕС. Но дело не только в политике России. Н.Саркози, буквально, сдал не только Грузию, но и все те страны региона, которые имеют какие-либо проблемы с Россией. Франция и Германия вынесли из грузинско-российского конфликта гораздо больше пользы и приобрели более существенные новые позиции, чем США. Франко-германский тандем продемонстрировал Восточной Европе, что США совершенно сознательно подтолкнули Грузию к войне и не оказали ей помощи, как партнеру. Позиция Франции и Германии подчеркнули уязвимость не только стран региона, но самих США, которые не хотят и не могут выполнить свои обязательства перед государствами, которые американские политики, в том числе и президент США неоднократно называли стратегическими партнерами. Не только в результате военной авантюры на Кавказе, но и в результате политики Франции и Германии, которая была демагогически представлена, как позиция всего Европейского Союза, США были представлена в новом качестве – «государства с ограниченной внешнеполитической ответственностью». Безусловно, США провели немалую работу по ограничению действий России, и быть может, в реальности выступили главной противодействующей силой, но именно, Н.Саркози приобрел роль «спасителя» Европы от российской агрессии. Кроме того, именно активная позиция Н.Саркози и прикрытая про-российская позиция А.Меркель привели к мощной анти-американской общественной волне в Европе, где поражение США на Кавказе было воспринято, как мощный сигнал об упадке американского могущества, не больше не меньше. В Европе происходят весьма опасные для США процессы, и настало время развернуть все представимые политические ресурсы для возвращения иных позиций США. Несомненно, что Европу ожидают большие неожиданности в различных регионах. Возможно, самой значительной угрозой станет активное вовлечение европейцев в Афганские события и во фрагментацию Пакистана. Во всяком случае, в любом проекте, в котором США и ЕвроСоюз выступают совместно, происходит борьба между двумя «полюсами» мировой политики, и каждый партнер пытается потеснить партнера. Аналогичным проектом является задача по сдерживанию Турции, где США и ЕвроСоюз, вернее ведущие европейские государства выступают в режиме согласования и одновременно соперничества.

Абсолютизация политики либо США, либо ЕвроСоюза в равной мере представляет опасность для небольших государств в различных регионах, в том числе в Южном Кавказе. Малые страны, озабоченные своим суверенитетом, пытаются лавировать и балансировать между крупными державами, включая Россию. Но, при всей неоднозначности политики, интересов и внешнеполитических приемов США и ЕвроСоюза, нет сомнений в том, что политика европейцев для таких стран, как Армения, имеющие серьезные проблемы с соседями, представляется более опасной, нежели политика США. Для этого утверждения имеются много оснований.

Из двух мировых центров силы – США и Россия, заинтересованные в перекройке государственных границ, только США способны осуществлять это легитимно, при поддержке и одобрении десятков государств демократического мира. Для США признание новых независимых государств является важным элементом их внешней политики и глобальной безопасности, конструирования новой геополитики. Практически, только США располагают возможностями осуществлять активную региональную политику, при наличии реальной системы операционного управления. Эта доктрина становится авангардной во внешней политике США и уже многие процессы и события подчинены этой задаче. Европейские государства просто органично не заинтересованы и воспринимают весьма враждебно возникновение новых государств. США пытаются дробить не только Ближний Восток и Южную Азию, но и Европу, инициируя, в том числе, при помощи диаспор, совершенно неожиданные сепаратистские движения в, казалось бы, в самых стабильных и предсказуемых регионах. Европейцы пытаются оказать сопротивлению этим тенденциям, но пока совершенно не готовы противостоять этому. В сущности, США стремятся выстроить новый ряд партнеров и им необходимы новые условия для более адекватного регионального управления. Политика США в отношении европейской оборонной инициативы носит противоречивый и двоякий характер. Пытаясь направить европейские вооруженные силы на обеспечение безопасности в Кавказско-Каспийском и в Центрально-азиатском регионах (а также в Западной и в Центральной Африке и в других регионах, возможно и в Палестине), США пытаются продемонстрировать военную и политическую несостоятельность европейских вооруженных сил, которые нуждаются в поддержке США. США определили свою позицию в отношении непризнанных государств, как дифференцированную и в целом позитивную. Политика США и Великобритании направленная на признание суверенитета Косово и ее полной политической независимости, как модели развития процесса урегулирования непризнанных государств, не может не быть распространена на другие регионы и конфликты. Непризнанные государства, все более становятся субъектами геополитики и важными элементами региональных систем безопасности. Заинтересованность США в существовании непризнанных государств заключается не только в стремлении сохранить региональную стабильность и в последовательном признании ситуации де-факто, но и в использовании данных территорий в своих стратегических интересах в среднесрочной перспективе. За последнее время в Западном сообществе, особенно в США все возрастает понимание того, что создание непризнанных государств, то есть этническое политическое размежевание привело к возрастанию уровня региональной безопасности.

Общеевропейская позиция в какой-то мере, так или иначе, выражается в политике ведущих европейских государств – Франции, Германии, Великобритании и отчасти Италии. По признанию ведущих европейских политологов, видимо, данная «большая четверка» и в дальнейшем будет определять европейскую внешнюю политику, если можно так назвать определенную более-менее обобщенную европейскую позицию. Вместе с тем, находясь в тесном экономическом и военно-политическом союзе ведущие европейские государства занимают достаточно противоречивые позиции в отношении политики США, однако их позиции во многом схожи в части региональной политики: Балканы, Палестина, Северная Африка, Россия, Турция, Иран, Китая и других стран и регионов. Таким образом, можно с большой достоверностью предположить, что ведущие европейские государства занимают, примерно, схожую позицию в отношении Южного Кавказа и проблем Восточной Европы. Но, при данной относительно схожей позиции, европейские державы практически уже реализовали свои интересы в Южном Кавказе. Политика Великобритании, направленная на обеспечение политической поддержки своих нефтяных компаний, выглядит вполне успешно. Нефтяные проекты успешно реализуются и нет никаких оснований утверждать, что данным проектам что-либо угрожает. Великобритания проводит в Южном Кавказе чрезвычайно осторожную политику, избегает вмешательства в проблемы, не затрагивающей ее геоэкономические интересы. Интересы Франции связаны с чисто геополитическими амбициями и стремлением продемонстрировать США альтернативное политическое присутствие. Интересы Германии в Южном Кавказе связаны с долгосрочной политикой, связанной с конструированием глобальную континентальную сферу своего экономического и политического влияния – задача, которая лишь через 10 – 15 лет затронет регион Южного Кавказа. Можно вполне допустить, что ведущие европейские державы придут к некой единой позиции по Южному Кавказу, но данная позиция, несомненно, будет основываться не на эфемерных европейских ценностях, а на конкретных интересах трех- четырех ведущих европейских государств. И это весьма опасно для интересов не только Армении, но и Грузии, так, как европейцы, все более выступают единым «фронтом» по вопросам о вступлении государств региона в НАТО и ЕС. При этом, Великобритания уже не скрывает своей вынужденной консолидации с Францией и Германией по вопросам интеграции стран Восточной Европы в Евро-Атлантические структуры.

В этой американской концепции Восточной Европе отведена особая роль, когда происходит блокирование восточной политики Германии и Франции. США и Великобритания пытаются не допустить превращение Восточной Европы в зону исключительного влияния Германии, то есть, в германскую геоэкономическую империю. Многие события в Украине, Балтии, на Балканах привязаны к осуществлению задачи по геополитическому блокированию Германии. И это имеет непосредственное отношение к интересам и стратегической безопасности Южного Кавказа, Восточной Европы, включая Россию. Речь идет о возможном альянсе между Германией и Турцией в перспективе. Эта перспектива может стать вполне приемлемой для Германии, если, как и в прежние исторические периоды, тесного партнерства между Германией и Россией не получиться, или же, Германия предпочтет иметь на Востоке в качестве стратегического партнера не только Россию, но и Турцию, как альтернативного или основного партнера не только в Восточной Европе, но и на Ближнем Востоке. «Смыкание тевтонской и туранской «плит» станет катастрофой для России и ее союзников».

Отмечая данные обстоятельства, нельзя не предвидеть то, что в ближайшее время может произойти актуализация онтологической угрозы со стороны Западной Европы для стран и наций Восточной Европы, и в связи с этим, данный обширный регион нуждается в военно-политическом и геоэкономическом присутствии атлантических держав, интересы которых всегда, при всех обстоятельствах будут противостоять интересам европейских государств и России.

Игорь Мурадян Иравунк де Факто (Ереван)

“Polityka”, Польша: Газ без нас

Опубликовано 29.10.2009от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

Переводика: Польская кампания против строительства Северного газопровода, по которому в Германию по дну Балтийского моря потечёт российский газ, закончилась поражением. Европа не разделила наших опасений. Вскоре начнётся укладка труб.

Ещё несколько лет тому назад многое указывало на то, что нехватка денег похоронит российско-немецкий проект строительства Северо-Европейского газопровода по дну Балтийского моря. Строительство трубопровода на суше во много раз дешевле, так кто же даст денег на такую экстравагантную инвестицию? – размышляли польские СМИ. Финансовый кризис, казалось, окончательно перечеркнёт его шансы. Сегодня, однако, мало кто сомневается в том, что «Норд-стрим» будет построен.

В компанию недавно вошёл нидерландский газовый гигант «Газуни». Это государственная фирма, которой принадлежит газовая сеть Голландии. Представители «Газуни» не скрывают своего удовлетворения предшествующим сотрудничеством с русскими: «Это надёжный поставщик газа, а, кроме того, мы заинтересованы в экономической стабильности России», — заявил Марсель Крамер, президент «Газуни». Многое указывает на то, что число компаньонов вскоре увеличится за счёт очередного крупного игрока, французского концерна «Газ де Франс-Суэц». Французы рассчитывают на 9 процентов акций, столько же, сколько принадлежит голландцам. Однако, несмотря на появление очередных инвесторов, именно «Газпром» останется лидером консорциума – у него гарантировано более половины акций. Стало быть, если французы войдут в компанию, это произойдёт за счёт немецких фирм «Е.Он Рургаз» и «БАСФ». Россия очень рада очередным заинтересованным в строительстве газопровода «Норд-стрим», но делиться с ними своим контрольным пакетом она не намерена.

Видно, что наши предупреждения относительно Северо-Европейского газопровода и призывы к его бойкоту пропускаются мимо ушей. Проект приобретает европейский характер, он получил благословение Брюсселя. Всё новые страны декларируют свою заинтересованность газом, транспортируемым по дну Балтики. Его будет много, по двум ниткам подводного газопровода должны транспортироваться 55 миллиардов кубометров газа в год.

Это примерно шестикратный объём польского годового потребления газа. Россияне хотят дополнительно пустить по этому газотранспортному маршруту газ из вновь открытого Штокманнского месторождения. Они планируют строительство ветки в районе Петербурга, в сторону Северного полярного круга.

По морю ближе

Представители консорциума заверяют, что подводный вариант будет всего на 25 процентов дороже, чем сухопутный. Но это покажет практика, потому что даже участники проекта значительно расходятся в оценке затрат. Россияне считают, что они составят около 7,4 миллиарда евро, немцы – что они могут дойти даже до 9 миллиардов евро. 30 процентов стоимости инвестиции должны покрыть акционеры, остальное дадут взаймы банки. Несмотря на финансовый кризис, незаметно, чтобы с этим были какие-то проблемы.

То, что не даёт нам покоя, то есть исключение стран-транзитёров, для финансистов является наибольшим достоинством инвестиции. Конфликты «Газпрома» с Украиной и Белоруссией не были до конца ясны. Поэтому в Европе их воспринимали как споры, касающиеся бизнеса, а не как энергетический шантаж. Исключение стран-транзитёров, таким образом, признаётся разумным решением. Вхождение в консорциум голландцев и французов может только повысить надёжность предприятия. Договоры с банками должны быть подписаны до конца этого года.

Уже выданы первые разрешения на строительство. «Остальные мы планируем получить до конца года. Дания должна закончить все процедуры в середине октября, а Швеция, Германия и Финляндия – в середине декабря», — заверяет Себастьян Сасс, представитель «Норд-стрим» в странах Европейского Союза. Правда, время от времени раздаются недовольные голоса со стороны Швеции или Финляндии, но они, скорее, стремятся склонить «Норд-стрим» к внедрению более совершенных процедур и обеспечению полной безопасности при строительстве, а не блокировать проект. Польша и прибалтийские государства могут только бессильно на это смотреть, потому что ни через наши территориальные воды, ни через экономические зоны не пройдёт ни кусочка газовой трубы. А это лишает нас возможности влиять на форму инвестиции или же заблокировать её. Самое большее – мы можем высказывать замечания. Типа таких, что проложенная труба затруднит доступ к строящемуся в Свиноуйсьце газопорту. Нужно будет изменять маршруты для судов-газовозов, которые в будущем приплывут сюда из Катара.

Среди плюсов морского пути инвестор указывает на то, что такой газопровод строится быстрее, чем сухопутный. Строительство начнётся в начале 2010 года, а осенью 2011 по газопроводу должен пойти газ. Принимая во внимание то, что под водой нужно уложить свыше 1200 километров труб, легко подсчитать, в каком темпе они будут укладываться. Инвестор говорит, что дело это простое, потому что на дне моря достаточно проложить трубу (с бетонной облицовкой), а на суше необходимо применять трудоёмкий метод вскрытия грунта. Кроме того, отпадает необходимость в переговорах с тысячами владельцев земельных участков и в судебных процессах с наиболее упрямыми, объясняют представители консорциума. Они явно забывают о том, что если бы они решили строить вторую нитку Ямальского газопровода, то этих проблем у них бы не было, так как территория для этого уже есть.

Подальше от Польши

Второй нашей надеждой на утопление «Норд-стрима» – наряду с возможными проблемами финансирования – были экологические проблемы. Балтийское море мелкое, загрязнённое, полное военных мин, неразорвавшихся снарядов и ёмкостей с боевыми газами. Это наверняка не лучшее море для прокладки по его дну больших труб. Компания «Норд-стрим» с самого начала отдавала себе отчёт в том, что если с переговоры с Польшей не обещают ничего хорошего, то со скандинавскими странами можно будет договориться. Она не ошиблась. Трасса была модифицирована таким образом, чтобы она огибала воды Польши. Финляндия, Швеция и Дания, скорее всего, согласятся на прокладку трубы по территории своих морских экономических зон. Они, конечно, ставят многочисленные условия относительно повышенных экологических норм и компенсаций для рыбаков, если бы это отразилось на уловах. Инвестор знает о том, что экология – это мягкое подбрюшье проекта, а значит, соглашается почти со всеми требованиями.

Литва, Латвия и Эстония, которых в Варшаве считают вернейшими союзниками в борьбе с консорциумом, руководимым «Газпромом», не намерены умирать за балтийскую трубу. Тем более, что Северо-Европейский газопровод не изменит их и без того трудную энергетическую ситуацию. Все они зависят от российского газа, и ни одна из этих стран, в отличие от Польши или Украины, не имеет статуса страны-транзитёра. Литва, Латвия и Эстония в случае спора хотели бы осуществить свою мечту – через Польшу подключиться к западной газотранспортной сети. Тогда, в случае прекращения российских поставок, они могли бы рассчитывать на поставки из ЕС через нашу страну. Но они зря надеются, потому что Польша, с упрямством, достойным лучшего применения, решила не соединяться газопроводами со странами ЕС.

Шантаж газовым краном

Северо-Европейский газопровод при своём рождении был российско-немецким проектом и казался сильно подшитым политикой. Участие в руководстве компанией бывшего канцлера Германии Герхарда Шрёдера подтверждало эти подозрения. Радослав Сикорский, в то время министр обороны в правительстве ПиС, сравнил проект с пактом Риббентропа – Молотова. Этим он вызвал возмущение и негодование европейских политиков и СМИ. В Польше тоже не было недостатка во мнениях, что он преувеличил. Наше критическое отношение к этому предприятию связано с убеждённостью, что «Газпром», строя балтийскую трубу, хочет получить независимость от стран, через которые он сегодня транспортирует свой газ, чтобы их легче было подвергнуть энергетическому шантажу. Сухопутные газотранспортные маршруты – Ямальский газопровод (проходящий через Польшу) и главный маршрут через Украину, Словакию и Чехию (по которым сегодня российский газ поступает в Европу) потеряют своё значение и, возможно, в дальнейшем будут закрыты. Повторяющиеся в последние годы газовые конфликты «Газпрома» с Украиной и Белоруссией, во время которых страдаем и мы, делают такой сценарий вполне вероятным. Второй признак – то, что «Газпром» фактически забросил строительство второй нитки Ямальского газопровода — инвестиции, которая гораздо меньшей ценой помогла бы достичь той же самой цели, что и балтийская труба.

Польские политики часто дают понять, что Россия хочет навредить нам и нашим соседям, что видно хотя бы по тому, как она создаёт для нас газовые трудности, а потом умело на них играет. Примером может послужить нынешняя ситуация с «РосУкрЭнерго», российско-украинской компанией (зависимая компания «Газпрома, созданная в результате политической договорённости Москвы и Киева), у которой мы должны были покупать часть газа с Востока. Компания внезапно исчезла, контракт не выполняется, а «Газпром» ставит нам условия. Он хочет получить больший контроль над компанией «ЕвроПольГаз», управляющей Ямальским газопроводом. Сегодня это походит на экономический шантаж.

На голландцев наши жалобы не производят большого впечатления. У них есть опасения, связанные с норвежским газом. «У нас были подобные проблемы, когда поставки из Норвегии временно ограничивались из-за забастовки работников добывающего сектора», — поясняет Марсель Крамер, президент «Газуни». Поэтому голландцы хотят связаться с россиянами по той же самой причине, по которой мы хотим независимости от них.

Долгосрочными поставками российского газа заинтересованы не только Германия или Голландия. Потребности Европы в газе в ближайшие годы должны резко возрасти. До 2025 года, по прогнозам Европейской Комиссии, они увеличатся более чем на 15 процентов. Газ – наиболее чистый из всех традиционных «грязных» источников энергии. Поэтому он будет вытеснять уголь. Тем временем добыча газа в ЕС снижается. Великобритания уже стала импортёром. Некогда гигантские месторождения Голландии быстро сокращаются. Норвегия, которая сегодня является газовым магнатом, тоже начнёт уменьшать свой экспорт. На Западе царит убеждение, что уже сейчас необходимо инвестировать в возможно большее количество новых источников снабжения и транспортных маршрутов. Все будут нужны: и Ямальский газопровод, и «Норд-стрим», и «Южный Поток» (через Чёрное море на Балканы и в Италию). Выбор невелик, так как, кроме России, в игру входят Ближний Восток и Центральная Азия (газопровод «Набукко»), или Африка (Ливия, Алжир). На худой конец – сжиженный газ из более отдалённых частей света. На этом фоне Россия представляется западным политикам стабильным и предсказуемым партнёром. Сегодня она удовлетворяет 46 процентов потребности ЕС в газе (среднее потребление повышают страны нашего региона), а значит, проблемы энергетической зависимости никого не волнуют.

Два врага

Польское «нет» Северо-Европейскому газопроводу стало одним из фундаментов нашей внешней политики. Усилия немецкой дипломатии и предложения подключиться к инвестиции мы решительно отвергаем. Хоть есть и доказательства того, что изменение позиции было предметом размышлений. Об этом может свидетельствовать известное высказывание советника премьера Качиньского* по внешней политике, Рышарда Шнепфа (за которое он потерял работу), или публикация в бюллетене Бюро национальной безопасности (она была быстро удалена из интернета).

Однако, наша жёсткая позиция не навредила «Норд-стриму». Зато она навредила нам, и всерьёз. Ведь мы приняли доктрину двух газовых врагов – России и Германии. Поэтому, не считая одной небольшой трубы около Згоржельца, у нас по-прежнему нет соединения газовых сетей с Западной Европой. А сегодня это бы очень пригодилось, потому что сейчас нам нужно около миллиарда кубометров газа, и мы можем купить его на Западе, но доставить его невозможно. Политики сочли, что под немецким прикрытием россияне и дальше будут делать нас зависимыми от своего газа, а немцы будут на этом зарабатывать. Не дождутся! Строительство соединительных трубопроводов через Одер и Нысу до сих пор считается покушением и на нашу энергетическую безопасность и на диверсификацию поставок. Это приводит к абсурдному результату – политики, которые наиболее ожесточённо борются за нашу энергетическую независимость, годами удерживают нас в зависимости от российских поставок. Ведь газ, который мы должны покупать, должен гарантировать свою абсолютную нероссийскость!

Тем временем в европейской газотранспортной системе течёт смесь метана, частично происходящего из России, а значит, ни в чём нельзя быть уверенным. Поэтому новые трубопроводы, соединяющие Польшу с Германией (проектируемые АО «ПГНиГ»**) создают серьёзную угрозу нашей энергетической безопасности, — утверждает Януш Ковальский, эксперт по вопросам энергетики из канцелярии президента. Только газопорт с чистым катарским газом гарантирует нам безопасность. Но, однако, по дну Балтийского моря газ потечёт скорее, чем приплывёт первое судно-газовоз из Катара.

Потребность стран ЕС в газе. 2005 г. Диаграмма:

Потребность стран ЕС в газе

2005 г.

Собственная добыча: 228 миллиардов кубометров

Импорт: 315 миллиардов кубометров

Потребность стран ЕС в газе. 2025 г.

2025 г.

Собственная добыча: 120 миллиардов кубометров

Импорт: 509 миллиардов кубометров

* Так в тексте. В действительности Рышард Шнепф был советником по внешней политике премьера Казимира Марцинкевича. Газете «Жечьпосполита» он сказал о том, что есть мнение о возможности подключения Польши к инвестиции. Премьер опроверг его слова, а президент Качиньский на вопрос, должна ли Польша стать участником проекта, ответил следующее: «Когда-то Ленин говорил о таких, которые сами продают верёвку. Мы не будем сами продавать верёвку». «Это был намёк на слова вождя большевиков о капиталистах, которые ради прибыли готовы на всё – даже продать верёвку, на которой они потом будут повешены», — разъяснила тогда, в августе 2006 года, «Газета Выборча».

** бывшая государственная компания, которая до сих пор занимает монопольную позицию на польском рынке нефти и газа — прим. перев.

Перевод с бумажного оригинала, ссылка на сканы статьи:

http://sharepix.ru/53902d518/ http://sharepix.ru/539005518/ http://sharepix.ru/53899n118/

“Polityka”, Польша — 17 октября 2009 г.

Турция и Армения меняют геополитический ландшафт Закавказья

Опубликовано 10.09.2009от wpmrРубрики:Политика

ИА REGNUM : Турецкая дипломатия демонстрирует не только редкую в своей истории последовательность шагов на кавказском направлении, но и стремится не допускать между ними длительной паузы. После вооруженного вторжения Грузии в Южную Осетию в августе 2008 года Анкара не без поддержки России выступила с инициативой по созданию «кавказской платформы», призванной положить начало урегулированию обстановки в Закавказье. Вслед за этим в конце апреля 2009 года в Стамбуле была подписана турецко-армянская «Дорожная карта», которая развела по разные стороны проблемы турецко-армянских отношений и карабахского урегулирования. Недавно были подписаны «Протоколы», которые более конкретно определяют последовательность в действиях по восстановлению дипломатических отношений и открытию турецко-армянской границы. Но не успели еще просохнуть чернила на бумаге многих политиков и аналитиков, пытающихся просчитать все последствия еще одного шага Анкары и Еревана навстречу друг к другу, как глава МИД Турции Ахмет Давудоглу сообщил еще об одном сюрпризе.

Он рассказал журналистам о состоявшейся неофициальной встрече глав МИД ЕС, на которой Анкара предложила еще два новых конкретных плана. Первый касается идеи провести в ближайшее время саммит юго-восточных европейских стран, чтобы подвести под урегулированием отношений с Арменией так называемую общеевропейскую платформу. Второй — начать реализацию проекта «Дорога мира» — дороги Баку-Ереван-Стамбул, которая должна соединить Кавказ с Европой. Ее общая протяженностью — 7000 км, она проходит через 24 города и связывает Балканы со Стамбулом и Ереваном и Ереван с Баку.

Этот проект был разработан еще в 2007 году в бытность Абдуллы Гюля министром иностранных дел Турции и был подписан двенадцатью странами-членами Организации Черноморского экономического сотрудничества. Затем он был вынесен на обсуждение в комиссии по внешним связям парламента Турции, где был утвержден. Теперь его ратификация внесена в повестку турецкого парламента.

Именно в этом факте главная особенность момента. Судя по всему, «Протоколы» и «Дорога мира» будут рассматриваться в турецком парламенте в пакетном варианте. Если турецкие парламентарии будут выступать против «Протоколов» в виду позиции Азербайджана, считающего, что процессы урегулирования — турецко-армянских отношений и карабахского урегулирования — должны проходить вместе, то им, как считают многие турецкие аналитики, укажут на «Дорогу мира», которая начинается из Баку и идёт через Лачинский коридор, Армению, Нахичеван, далее в Турцию и Европу. Неслучайно азербайджанский МИД уже выступил по этому поводу с разъяснением. По словам пресс-секретаря МИД Азербайджана Эльхана Полухова, «основным условием азербайджанской стороны по разблокированию границ с Арменией и рассмотрению совместных коммуникаций является вывод оккупационных сил Армении, в первую очередь, из пяти оккупированных районов Азербайджана и фиксацией конкретных сроков по освобождению оставшихся двух — Кельбаджарского и Лачинского районов».

Но проблемами карабахского урегулирования занимается не Турция, а Минская группа ОБСЕ, где сейчас проходит ротация сопредседателей и которая вряд ли до конца нынешнего года выступит с какой-либо новой инициативой. Пока же в силе остаются так называемые обновленные «Мадридские принципы», официально поддержанные главами государств «восьмерки» в Италии и которые предусматривают как освобождение оккупированных районов Азербайджана, так и проведение в Карабахе референдума по определению его статуса. Поэтому если турецкому МИДу удастся в момент ратификации «Протоколов» и «Дороги мира» в парламенте активизировать и деятельность Минской группы ОБСЕ, то, заручившись поддержкой ЕС и глав государств «восьмерки», он сможет нейтрализовать в случае необходимости и азербайджанское лобби в парламенте.

Конечно, при этом необходимо отдавать себе отчет в том, что переговоры по Карабаху будут идти, как всегда, сложно и долго. Тогда Баку окажется вне «Дороги мира», а Анкара наряду с восстановлением дипотношений с Арменией, откроет с ней свои границы и приступит к практической реализации проекта вывода Армении по сухопутной трассе, как к Средиземному морю, так и в Европу. Это, как справедливо отметил Ахмет Давудоглу, действительно полностью изменит геополитическую и геоэкономическую ситуацию в регионе Кавказа. И не только там.

Многие аналитики сейчас пытаются определить значение феномена заметного возрастания роли Турции на Кавказе. Но, как не парадоксально многим покажется на первый взгляд, недавнее подписание российско-турецких энергетических проектов заметно снижают геополитическое значение Азербайджана и как страны экспортера своих энергоресурсов и как страны -транзитера. Аналогичная оценка относится и к Грузии, как страны-транзитера. Например, грузинский политолог Паата Закареишвили «не понимает, почему молчит Саакашвили». Ответ прост: если бы президент Грузии Саакашвили был бы уверен, что в данном случае в Закавказье осуществляется только американский геополитический сценарий, то он уже давно стоял бы в первых рядах. Но Тбилиси, как и Баку, не могут не замечать элементов согласованных действий в Закавказье прежде всего глав государств «восьмерки», которые бросили Турцию в бой.

Причем перед Анкарой на горизонте обозначили более великие цели, нежели игру только в одни бакинские ворота. Поэтому она практически готова сыграть в территориальные размены на чужом поле. К тому же Анкара не пытается выдавливать влияние Тегерана из Армении, и не ровен час, когда и Тегеран получит приглашение принять участие в новых региональных проектах.

Отметим и такой немаловажный факт: турецкая политическая элита после долгих и безуспешных попыток стать полноправным членом в ЕС, усматривает в потеплении внешнеполитических отношений с Россией «широкую геополитическую перспективу», и намерена занять во взаимоотношениях с Москвой ту нишу, которую некогда занимал Баку. Поэтому логично, что шаги Анкары навстречу Еревану, стратегическому союзнику России, члену ОДКБ, преследуют не только локальную цель по усилению своего влияния на Кавказе за счет интересов России. Это просто начало «Большой игры», контуры которой далеко за горизонтом. Но фактом становится то, что карабахская проблема приобретает новое геополитическое качество, — то, которое до сих пор по-настоящему не переосмыслили азербайджанские политики.

О независимости Курдистана

Опубликовано 02.09.2009от wpmrРубрики:Политика

ИА REGNUM: Приведение межгосударственных отношений Армении и Турции к минимальному цивилизованному уровню неизбежно. И уже не зависит ни от судьбы Нагорного Карабаха, ни от признания или непризнания официальной Турцией факта геноцида армян в Османской империи.

Обретение независимости иракским Курдистаном также неизбежно — независимо от того, сколь далеко идущие планы связывают с этой независимостью США для наполнения газопровода NABUCCO или для «курдского сдерживания» Турции, Ирана, Сирии и вообще арабского мира. И сколь велико будет их внешнее сопротивление.

Блокада турецко-армянской границы будет снята, армянский транзит получит прямой выход на Балканы и в Средиземное море.

Независимый Курдистан — богатый ресурсами, но с небольшим демографическим потенциалом (в рамках нынешнего Ирака — от 4 до 7 млн. человек), станет новым «непотопляемым авианосцем» США. За границами нового государства останется около 30 миллионов курдов — в Турции, Иране, Сирии и Закавказье.

Значит ли это, что экономические последствия взаимного открытия границ и рынков между Турцией и Арменией просчитаны и признаны бесконфликтными? Что в адрес лоббистов этого в Вашингтоне завтра можно будет выставить счёт на гарантийное обслуживание этих последствий?

Значит ли, что, созданный политической волей США, Курдистан сведёт государственную волю своего народа к обслуживанию их интересов?

Напротив: последствия деблокирования границы в Армении просчитаны плохо, а Курдистан станет самостоятельным игроком — на Большом Ближнем Востоке и на Большом Кавказе.

Теперь, когда Россия далеко, а в этой части континента на наших глазах происходит регенерация пространств Османской и Персидской империй, вступающие в межгосударственный диалог с Турцией Армения и Курдистан — исторически беспрецедентные новости. К таким новостям империи традиционно более готовы, чем национальные государства.

Турция ведёт дело к созданию на территории страны курдской автономии, которая будет территориально непосредственно примыкать к независимому Курдистану. Перед Стамбулом стоит понятная геополитическая задача: управлять неизбежным — сдержать будущий ирредентизм — соединение курдских этнографических земель вокруг их нового государственного ядра. Несомненно, что в качестве одного из таковых факторов сдерживания Стамбул может рассматривать символическую деловую экспансию Армении на западные (курдские) территории страны, прямо эксплуатируя историческую «вражду» между армянами и курдами, ставшими в Западной Армении соучастниками геноцида.

Но в Турции и Курдистане есть гораздо более масштабная надежда на то, что разрыва с автономизирующимися курдами удастся избежать путём решительной и равноправной интеграции независимого Курдистана в конфедерацию с Турцией, которая сохранит субъектность курдской автономии, государственность Курдистана — и своё неоспоримое политическое, военное и экономическое лидерство в регионе, «достроенной» в постимперских пределах.

Очевидно, что такая конфедерация не только увеличит историческую изоляцию Армении — даже при открытых границах во все стороны света, но резко нарушит равновесие между Турцией и Ираном. Очевидно также, что главными жертвами того, как Иран будет восстанавливать равновесие с османской конфедерацией, гарантируя себя от курдской опасности и расширяя себе оперативный простор, станут Армения, Азербайджан и Туркмения. Армения будет обречена превратиться в столь неприятный для её общественного сознания «форпост» — теперь уже Ирана. Азербайджану придётся смириться с утратой Нагорного Карабаха, входящего в зону иранских интересов. Туркмении суждено будет подчинить свою «нейтральную многовекторность» ближайшему Ирану и дальнему Китаю.

В таких условиях открытая граница Армении с Турцией создаст избыточный материал для художественной и политической литературы о противоборстве на её территории турецкой агентуры с иранской. Тыл Нагорного Карабаха будет обнажён и, страшно сказать, во всё большей степени гарантирован Тегераном.

И самое главное: в десятки раз превосходящая армянские экономику и потребительский рынок — турецкие экономика и рынок при открытой границе просто и быстро подавят, монополизируют потребительскую инфраструктуру Армении, уничтожив местный мелкий и средний бизнес, подчинив или замкнув в административных заповедниках бизнес крупный.

Как много раз говорилось, изменения конца ХХ — начала XXI века на политической карте региона обнажают старые, имперские конфликты и мозаики, вновь прокладывают естественные границы не глобального, а континентального имперского влияния, сложившегося в течение столетий войн, переселений и ассимиляций. Вновь проступают комплексы XIX века: национализма, протекционизма, милитаризма. Но одного только признания этой новой реальности — явно недостаточно.

Главное отличие современности от этого нового издания архаики — новые национальные государства, в том числе — на новом Большом Кавказе. И чтобы попросту не исчезнуть из географии, им следует не только идти в фарватере внешних, глобальных «урегулирований», но и строить свою национальную судьбу, исходя из балансов и противовесов внутри региона.

Россия, в 2000-е годы боровшаяся против враждебного «санитарного кордона» вокруг её границ, который выстраивали глобальные игроки, нашла выход в перемещении «линии фронта» подальше от национальной территории, в фрагментации «кордона», диверсификации региональных систем безопасности, разрушении агрессивных коалиций, пытавшихся действовать непосредственно у её границ. Интересы континентальной безопасности требуют от России новых эшелонов стабильности: вслед за Белоруссией и Молдавией она теперь должна сфокусироваться на Польше и Румынии, вслед за Абхазией и Южной Осетией — на Турции и Курдистане. Исторические связи России с курдскими национальными элитами — правящей и оппозиционной — сейчас гораздо важнее советских мемуаров об особых отношениях Брежнева с арабскими «интернационалистами». Ложная «геополитическая ответственность» за наследников Саддама Хусейна не должна останавливать Россию в осознании справедливости борьбы курдов за своё государство.

Установление особых политических связей с Курдистаном, готовность к немедленному признанию его независимости после её провозглашения — обязанность России. Обязанность — и в контексте её отношений с Турцией, Сирией и Ираном: именно для качества этих отношений Москве важно иметь собственный, независимый диалог с курдистанскими властями и обществом, чтобы понимать возможности Турции и Ирана.

Независимая государственность курдов, также в своё время переживших от турецких властей акты геноцида (и их подчинённая роль в несомненном преступлении 1915 года), позволяют и Армении отнестись к задаче исторического примирения с курдами-мусульманами не только с общественно-научных позиций, но и точки зрения государственных интересов.

Новый диалог Армении с Турцией делает армянство непременным участником будущих процессов в Турции, включая турецкую «демократическую инициативу» по обеспечению автономных прав курдов. Но сегодня это участие ещё вариативно: оно может либо свестись к малоприятному превращению армян в «фактор сдерживания» турецких курдов, либо, напротив, придать им дополнительные возможности в случае «исторического примирения».

Прямой диалог Армении с Курдистаном крайне необходим ей и для того, чтобы не превратиться в объект реализации Ираном его законных опасений курдского ирредентизма. Как известно, опасения государств тем сильнее, чем меньше их элиты имеют подлинной информации о намерениях соседей. Сопоставимый государственный масштаб Армении и будущего независимого Курдистана делает их естественными партнёрами на пространстве (не «шахматной доске»!) Большого Кавказа — и может сделать взаимными переводчиками.

Ещё важнее их коренная геоэкономическая близость: они в равной степени лишены свободного выхода к морю и потому обречены строить динамические коалиции, сердцем которых является обеспечение свободы транзита и поэтому — особая ценность не только внешнеполитических гарантий, но и внутренних фундаментов военной безопасности.

Новый, независимый Курдистан слишком близок к интересам и проблемам Большого Кавказа, слишком неожиданно глубоко затрагивает интересы региональных сверхдержав и слишком близко повторяет столь знакомую для региона борьбу за государственное самоопределение (и кстати, тоже испытал этнические чистки и принудительную перемену этнодемографического ландшафта), чтобы его судьбу можно было безнаказанно проигнорировать. Тот, кто не хочет стать здесь пассивной фигурой в чужой игре на некогда родной «шахматной доске», будет строить свою стратегию, исходя из перспектив Курдистана.