Нефть: власть теперь в других руках («Le Monde», Франция)

Картинка 21 из 31

В начале 1970-х годов, когда баррель черного золота стоил менее двух долларов, никто и представить себе не мог, что наступит тот день, когда американский президент, в попытке добиться снижения цен, будет выпрашивать у короля Саудовской Аравии увеличения объемов добычи нефти странами-членами ОПЕК. И, тем не менее, Запад дошел до этой точки. Джордж Буш, получив в середине января первый категорический отказ, в пятницу 16 мая предпринял вторую попытку уговорить короля Абдаллу в ходе их встречи в Эр-Рияде. Оглушительного успеха он не добился, только ограниченного и временного увеличения.

Пррошли те времена, когда Standard Oil из Нью-Джерси, Англо-Персидская компания, Gulf Oil и еще четверо ‘сестер’ доминировали на мировом рынке. Когда президент Рузвельт получил от короля Ибн Сауда доступ к саудовским нефтяным скважинам в обмен на защиту американской армии (1945г.). Когда безнаказанно можно было свергнуть иранского премьер-министра Моссадыка (1953г.), за то, что тот национализировал углеводороды. Когда все делали вид, что верят в нефть как неисчерпаемое богатство.

Рыночная власть теперь в другом лагере. Она ускользнула из рук стран-потребителей и компаний ‘Большой нефти’ (Big Oil — Exxon, Chevron, Shell, BP…). Судьба барреля (128 долларов) определяется в Кремле и лабиринте иранской власти, в мангровых лесах Нигерии и на берегах венесуэльской реки Ориноко, в кулуарах ОПЕК в Вене и в залах Нью-Йоркской товарно-сырьевой биржи. А главным образом — в дворцах Саудовской Аравии.
Мир переживает третий нефтяной шок — более медленный, чем те, что имели место в 1973 и 1980 годах. Стоимость барреля, чья цена за шесть лет выросла в шесть раз, сейчас самая высокая за период с 1981 года. В ближайшие месяцы она может снизиться на 10-20 долларов, но ничего нельзя сказать наверняка. Самые уважаемые эксперты, например, из банка Goldman Sachs, считают, что средняя цена за баррель во втором полугодии составит 141 доллар, а в 2009 году — 148 долларов. ОПЕК не исключает, что баррель превысит планку в 200 долларов . . .

Ваххабитское королевство, единственная страна, способная выкинуть на рынок дополнительный миллион баррелей, делать этого не желает. Она даже недавно изменила свою позицию и заявила, что собирается в период 2009-2020 гг. ограничивать ежедневный объем добычи 12.5 миллионами баррелей, что позволит сохранить запасы, и тем самым соблюсти интересы будущих поколений. ‘Оставляйте в земле каждое новое открытое месторождение, поскольку оно пригодится нашим детям’, — заявил король.

У Саудовской Аравии нет никаких стимулов для увеличения объемов добычи. Она считает, что на рынке дефицита не наблюдается, и товарные запасы нефти и бензина находятся на хорошем уровне. Ее больше всего беспокоит энергетическая политика Соединенных Штатов, которые стремятся сократить свою ‘зависимость от нефти’ с ближнего Востока — лозунг вброшенный Бушем, и единодушно подхваченный кандидатами в президенты Джоном Маккейном и Бараком Обамой. Достаточно послушать филиппики министра энергетики Саудовской Аравии против растительных видов топлива, разрабатываемых в Америке, чтобы понять насколько серьезные ставки в этой игре. Добавьте к этому стремление некоторых американских парламентариев подчинить нефтяной рынок антикартельным законам международной торговли, даже приостановить продажи оружия, если Эр-Рияд не увеличит объемы добычи нефти. Эти инициативы беспокоят и раздражают ОПЕК. Стратегия венского картеля, который с 2003 года отказывается установить ценовую ‘вилку’, кажется весьма простой: бесперебойно снабжать рынок, уменьшить ‘подушку безопасности’ до минимума (2 миллиона баррелей в день) и таким образом поддерживать как можно более высокий уровень цен, не подвергая опасности экономический рост. Тринадцать государств-членов ОПЕК, на чью долю приходится 75% мировых запасов нефти, обладают мощным инструментом проведения в жизнь своей политики.

Взлет цен

Зависимость стран-потребителей связана с неустойчивым положением многонациональных корпораций. Нефтяным странам и их национальным государственным компаниям принадлежит 85% мировых запасов. Многонациональным корпорациям — всего 15%, и они с трудом восполняют свои запасы по мере их израсходования. Каков вес ‘гиганта’ ExxonMobil, занимающего первое место в мире по рыночной капитализации, по сравнению с ‘Газпромом’ или Aramco?

Доступ крупных западных предприятий к нефтяным месторождениям — закрытым в Саудовской Аравии, Кувейте или Мексике, все более труднодоступным в России, Венесуэле и в Алжире — будет означать ‘возврат к периоду до национализации 1970-х годов’, считает Николя Сарки (Nicolas Sarkis), главный редактор обозрения ‘Pеtrole et gaz arabes’ (Арабские нефть и газ).

Неужели придется вести войну за эту драгоценную жидкость? Ни в коем случае, пусть даже нефтяная жажда была одной из причин американского вторжения в Ирак в 2003 году, признал бывший глава Федеральной резервной системы США Ален Гринспен. И какую выгоду они с этого получили? Усилив напряженность на Ближнем Востоке и сократив предложение, США способствовали взлету цен на нефть. Николя Сарки отмечает, что захватывать запасы силой, было бы равносильно ‘арьергардному сражению’, поскольку нефтяные страны сегодня находятся в сильной позиции. Они могут продавать свои обширные запасы за доллары и лишить поджигателей войны нефти, предложив ее более миролюбиво настроенным странам. Скорее Китаю, чем Америке!

Ряд промышленно развитых страны извлекли правильные уроки из кризисов 1973 и 1980 годов и сократили степень своей зависимости. Теперь им нужно меньше нефти для создания тех же богатств. В США же сменяющие друг друга администрации декларировали одно: американский образ жизни изменению не подлежит. В результате их степень зависимости от импортной нефти может возрасти с 60% до 80%.

В ближайшем будущем это — геополитическая проблема: доступ к этому энергоносителю становится все более ограниченным. На планете остается 1 200 миллиардов баррелей нефти, этого при нынешнем темпе добычи хватит лет на сорок. Наиболее оптимистично настроенные эксперты умножают эту цифру на три, принимая в расчет так называемую ‘нестандартную нефть’ (нефтеносные пески, тяжелая нефть). Но из нетрадиционных источников нефть добывать очень затратно. Месторождения в Саудовской Аравии, России, Норвегии, Мексике, Индонезии истощаются . . .

Проблему можно решить только одним способом — снизить уровень потребления. Однако взлет цен лишь незначительно сократил спрос, поскольку транспорт на 97% работает благодаря продуктам нефтепереработки. Но сокращение спроса жизненно необходимо для усиления энергобезопасности и борьбы с климатическими изменениями. Самая дешевая и экологически чистая нефть — та, которую мы не сжигаем.

Егор Гайдар: «Снижение добычи нефти и газа — непредвиденный властями результат начала ренационализации нефтегазовой отрасли»

Озвученные правительством итоги I квартала 2008 года позволяют сделать вывод, что проблемы мировых финансовых рынков и признаки наступления глобального экономического кризиса затрагивают экономику России пока достаточно опосредованно. Долгосрочные прогнозы, как со стороны властей, так и со стороны многих экспертов, в целом также весьма позитивны. Тем не менее защищенность экономики от внешних факторов нельзя переоценивать. Чтобы это понять, достаточно одного аргумента, приведенного директором Института экономики переходного периода Егором Гайдаром: в течение следующего года возможности получения длинных денег для крупных корпораций будут ограничены, что закономерно приведет к замедлению экономического роста в стране. По сути, это может стать первым серьезным испытанием для той модели рыночной экономики, которая создавалась в России начиная с 2000 года.

ДОСЬЕ:

Картинка 54 из 2823Гайдар Егор Тимурович
В 1978 году окончил экономический факультет МГУ им. Ломоносова. Доктор экономических наук.
1980-87 — научный сотрудник: ВНИИ системных исследований ГКНТ и АН СССР; Института экономики и прогнозирования НТП АН СССР.
1987-90 — редактор экономического отдела журнала «Коммунист».
1990-91 — директор Института экономической политики при АНХ СССР.
1991-92 — зампред Правительства РСФСР по вопросам экономической политики, министр экономики и финансов РСФСР; первый вице-премьер Правительства РФ; и. о. председателя Правительства РФ.
1992-93 — директор Института экономических проблем переходного периода, советник президента РФ по вопросам экономической политики.
1993-94 — первый вице-премьер Правительства РФ, министр экономики.
1994-95 — депутат Госдумы, председатель фракции «Выбор России».
1994-2001 — председатель партии «Демократический выбор России».
1999-2007 — депутат Госдумы, член фракции СПС.
2001-2007 — сопредседатель партии «Союз правых сил».
С 1994 по настоящее время — директор Института экономики переходного периода (ИЭПП).

«НиК»: Егор Тимурович, насколько сопоставима нынешняя угроза с кризисами, которые стране уже пришлось пережить с конца 80-х годов? Полезно всегда быть готовым к кризису. В мореплавании существует правило: когда корабль проходит «узкости», его ведет капитан — потому что он отвечает за безопасность судна. Когда мировая экономика находится в состоянии неопределенности, правительству надо быть предельно осторожным с экономической политикой. Для России, у которой 80% внешнеторгового оборота приходится на нефть, нефтепродукты, газ и металлы — товары, цены на которые колеблются в очень широком диапазоне, — это особенно важно.

На мой взгляд, мы прилично подготовлены к неблагоприятным изменениям мировой конъюнктуры. Сегодня Россия не является, как Советский Союз конца 80-х годов XX века, заложником того, что происходит на мировых финансовых рынках. Накопленные объемы золотовалютных резервов, стабилизационный фонд дают нам серьезные рычаги управления рисками. Другое дело, что надо управлять ситуацией, а не просто иметь такую возможность.

«НиК»: Но именно Вы были, пожалуй, первым, экономистом, кто открыл профессиональную полемику по поводу реальности для России угроз, которые несет возможная рецессия в США и глобальный кризис. На Ваги взгляд, правительство недооценивает ситуацию, настаивая на позитивных прогнозах?

Я обсуждал эту тему, и меня не всегда точно цитировали. Мне, в частности, приписывали слова, будто в России неминуема экономическая катастрофа. Ничего подобного я не говорил. Сказал о том, что будет замедление мирового экономического роста, поэтому для России, экономика которой зависит от сырьевых рынков, существуют угрозы. Их надо оценивать, взвешивать, при необходимости корректировать экономическую политику. На мой взгляд, российские финансовые и денежные власти адекватно оценивают ситуацию. Пока риска серьезных ошибок в бюджетной и денежной политике я не вижу.

Можно также отметить, что рецессия — это технический термин. Обычно считают, что ее наступление наиболее точно определяет американское National Bureau of Economic Research: если NBER говорит, что рецессия «есть», профессиональное сообщество обычно с этим соглашается. Однако, что именно скажет американское бюро, проанализировав происходящие изменения динамики ВВП США, — для России неважно. Для нас важно замедление глобального экономического роста. Оно уже очевидно, по этому поводу даже не заключают пари. Можно спорить о том, насколько серьезным будет замедление темпов экономического роста, будет ли оно сопоставимо с кризисами 1998 или 2001 годов.

«НиК»: На Ваш взгляд, была ли возможность не допустить или отсрочить глобальный спад, если, конечно, проблема в самом деле могла «сдетонировать» лишь от ошибок американских банкиров, превративших рынок ипотеки США в фаст-фуд?

Существует цикл экономической конъюнктуры. Это реальность, с которой имеют дело по меньшей мере на протяжении двух последних столетий. Раз в некоторое количество лет, с разными временными интервалами, которые колеблются в промежутке от 5 до 10 лет, темпы роста мировой экономики замедляются. По этому поводу написаны десятки тысяч квалифицированных трудов, но природа экономического цикла до конца не выяснена.

Циклические изменения меняются по своим характеристикам. Кроме того, в последние 25 лет волатильность темпов экономического роста США снизилась. Тем не менее периоды экономического подъема и спада производства — это пока имманентное свойство рыночной экономики. Поводы к началу снижения темпов экономического роста могут быть разными. Скажем, в прошлый спад, в 2001 году, это был крах акций высокотехнологичных компаний в США — взрыв «мыльного пузыря», подкрепленный террористическими актами 11 сентября. Текущий кризис спровоцирован крахом американского рынка второсортных ипотечных бумаг. Но это лишь повод. Причина — глубже. Применительно к экономической конъюнктуре существуют и «длинные» циклы, описанные Николаем Кондратьевым в 20-е годы XX века. Это гениальная гипотеза, но пока именно гипотеза. До сих пор нет окончательного подтверждения тому, что наряду со среднесрочными циклами (5-10 лет) есть колебания экономической конъюнктуры в диапазоне 50-60 лет.

«НиК»: Какие обязательства в связи с новыми конъюнктурными рисками ложатся на крупные корпорации, определяющие доходы бюджета и состояние российского ВВП?

Надеяться, что можно будет, как 2 года назад, получить длинные и дешевые деньги на Западе, — иллюзия. Надо жить в реальном мире, а в нем существуют серьезные проблемы с банковской системой, с ликвидностью. Поэтому надо быть очень осторожным с привлечением дорогих денег. Возможно, стоит отложить некоторые затратные проекты.

Снижение деловой активности крупных корпораций, естественно, скажется на темпах экономического роста в стране в целом. Но российская экономика и так перегрета. Это видно по прошлогоднему всплеску инфляции, об этом говорят результаты конъюнктурных опросов, которые проводит наш институт.

Так, в I квартале 2008 года конкурирующий импорт мешал только 23% предприятий, что стало минимумом предыдущих восьми кварталов. С апреля 2007 года в российской промышленности регистрируется абсолютная нехватка мощностей. Доля предприятий, у которых производственных мощностей недостаточно для удовлетворения ожидаемых объемов спроса, превышает долю предприятий, которые считают свои мощности избыточными по отношению к предполагаемым объемам продаж. То есть мощности, создававшие до последнего времени определенный «запас свободного хода», не требующие инвестиций, исчерпаны. При этом кадров российской промышленности не хватает уже давно. Так что растущий спрос в ближайшие годы удовлетворить будет непросто.

В этой связи в снижении темпов экономического роста до уровня «долгосрочно устойчивых» я ничего страшного не вижу.

«НиК»: Насколько критичны уже возникшие проблемы с зарубежными долгами госкорпораций? В частности, только «Роснефти» предстоит в течение года погасить порядка $20 млрд, взятых в том числе на покупку активов «ЮКОСа».

Это проблема. Долги госкорпораций обычно рассматривают как аналог государственных обязательств. Объяснить логику, в соответствии с которой государство энергично гасит собственные долги и при этом госкорпорациям позволяется быстро наращивать свои долги, — трудно. Надеюсь, что эта политика изменится.

«НиК»: Что может ее изменить?

Решение российских властей. И это на самом деле вопрос к нынешнему и вновь избранному президентам России. Кстати, после того, как начался процесс ренационализации нефтяного сектора, по странному стечению обстоятельств у нас прекратился рост добычи нефти.

«НиК»: Но, возможно, такая задача уже не стоит. Не добыча, так цены растут. Кроме того это в духе новой энергетической стратегии…

Эта логика имеет право на существование. Но в том случае, если бы это было результатом осознанного решения. Если бы российские власти сказали, что в создавшихся условиях нам не надо наращивать добычу углеводородов, а надо ее сокращать. О таких решениях я не знаю. Поэтому имею право полагать, что снижение добычи нефти и газа — непредвиденный властями нашей страны результат начала ренационализации нефтегазовой отрасли.

«НиК»: Некоторые эксперты сегодня уверены, что нефтяной рынок рано или поздно обрушится из-за перегрева. Другие считают, что цены на нефть никогда уже серьезно не снизятся по причине сокращения ее запасов. Какая точка зрения ближе Вам?

Прогнозы цен на нефть — дело опасное для профессиональной репутации. Однако сокращение запасов — это не то, на мой взгляд, что реально влияет на текущую цену углеводородов. Я не утверждаю, что цены на нефть упадут, но нет гарантий, что этого не произойдет. Всемирный банк в своих прогнозах рассматривает, к примеру, снижение цен до $60 за баррель. По расчетам банка, Россия в случае резкого увеличения госрасходов (+496 ВВП) при таком сценарии превращается в чистого должника уже в 2018 году.

«НиК»: В связи с этим как Вы оцениваете государственные целевые программы, нацпроекты и разные «стратегии до 2020 года», которые, по существу, несут риски увеличения госрасходов при не вполне ясной перспективе мировой конъюнктуры?

Многое из того, что заложено в национальные проекты и стратегические программы, разумно. Хорошо уже то, что теперь перспективные доходные возможности бюджета и расходные обязательства до 2020 года как-то увязаны.

Но, к сожалению, результаты долгосрочного анализа печальны. Они показывают, что сохранение нынешнего благополучного состояния российских финансов в среднесрочной перспективе не гарантировано.

«НиК»: Есть ли возможности решить проблему «абсорбционной способности» экономики, о чем полемизируют экономический и финансовый блоки правительства? Как разорвать замкнутый круг, когда, имея кучу свободных денег, ни государство, ни бизнес не могут найти им приложения: новое строительство сдерживается отсутствием инфраструктуры, инфраструктура упирается в дефицит энергоснабжения и т. д.?

Рецепты простые, даже банальные: сокращать уровень коррупции, повышать доверие к судебной системе, укреплять гарантии частной собственности. Если мы это сделаем, возможности роста в долгосрочной перспективе будут зависеть не только от ресурсных отраслей, и наша экономика сможет с толком использовать дополнительные деньги.

«НиК»: Причастны ли к такому состоянию экономики недостаточно эффективные или недостаточно быстрые структурные реформы, прежде всего реформы естественных монополий?

Оценка реформ, как и их итоги в различных секторах, разная. В электроэнергетике реформа близка к завершению. В РЖД реформы двигаются, но медленнее, чем хотелось бы. В «Газпроме», на мой взгляд, просто стоят.

Если говорить о «Газпроме», то падение добычи природного газа можно компенсировать за счет наращивания производства независимым сектором. Нужно расширить эту нишу, предоставить независимым производителям возможность заключения долгосрочных контрактов, гарантирующих доступ к газопроводам хотя бы на внутренний рынок. Есть и второй резерв, и на днях он был озвучен самим «Газпромом». Это смещение акцента инвестиционной политики с финансовых вложений на вложения собственно в добычу газа, необходимость в которых уже давно назрела.

«НиК»: Какой будет роль иностранных инвесторов в нефтегазовой сфере в связи с меняющейся ситуацией в мире, а также с учетом нового закона об ограничении иностранных инвестиций в стратегических отраслях?

Мне приходилось обсуждать эту тему с руководителем одной из крупнейших мировых нефтедобывающих компаний. Он сказал примерно следующее: «Вы, конечно, делаете все, что можете, чтобы мы не инвестировали в вашу нефтегазовую отрасль». И добавил: «Но вы стараетесь недостаточно».

«НиК»: И наконец, насколько адекватны в данный момент попытки властей изменить налоговую систему? Например, Минфину, который в известной мере противится снижению НДС, поручено до августа просчитать последствия снижения этого налога на 2% ВВП, при этом существует предложение заместить часть потерь бюджета «нефтяными деньгами».

НДС — это налог, который практически не зависит от конъюнктуры мировых цен на нефть. Поступления по нему, вне зависимости от того, что завтра случится с нефтяными фьючерсами, стабильны. В то время как НДПИ и экспортные пошлины — это налоги, которые привязаны к ценам, а ими российские власти управлять не могут. Ставить экономику нашей страны в зависимость от вещей, которые непредсказуемы и неуправляемы, на мой взгляд, ошибка.

НЕФТЬ И КАПИТАЛ №5/2008

 

«Газпром» нашел выход на рынок Канады…

«Дочка» российской газовой монополии «Газпром», компания Gazprom Marketing & Trading USA, подписала 15 мая соглашение о поставках газа на канадский регазификационный терминал Rabaska. Об этом сообщает агентство ПРАЙМ-ТАСС со ссылкой на заявление заместителя председателя правления «Газпрома» Александра Медведева.
      По словам Медведева, поставки сжиженного газа со Штокмановского месторождения на рынки в Северной Америке исключительно важны для «Газпрома», а развитие новых рынков является основой глобальной энергетической стратегии компании.
     
      Среди партнеров газового терминала Rabaska — канадская Gaz Metro, энергетическая фирма Enbridge, а также Gaz de France.
     
      Штокмановское месторождение расположено в Баренцевом море. Запасы месторождения оцениваются в 3,8 триллиона кубометров газа и 37 миллионов тонн газового конденсата. (Lenta.ru)

http://www.inline.ru/economi.asp?NewsID=137181

Стагнация не вечна. Рост добычи нефти в России возобновится, лишь бы не подвели цены

 С начала года государственные ведомства и экспертные организации планомерно снижали краткосрочные прогнозы добычи нефти в России, но выражали осторожный оптимизм по поводу долгосрочных перспектив нефтяной отрасли. И те, и другие настроения подпитывались уверенностью в том, что правительство вряд ли решится на существенные налоговые послабления для нефтяников, но высокие цены на нефть в конечном итоге сделают свое дело.

Провальный квартал

Россия уже давно забыла о годовом росте производства нефти в 7-11%, который был характерен для отрасли в начале десятилетия. Но затем страна три года подряд демонстрировала стабильный 2-процентный рост добычи. В 2005 г. он достиг 2,4%, в 2006 г. — 2,2%, в 2007 г. — 2,1%. Похоже, в Минпромэнерго посчитали эту тенденцию устоявшейся.

В начале февраля ведомство опубликовало прогноз, согласно которому объемы добычи нефти должны увеличиться в этом году на 1,8% до 500 млн тонн. В 2007 г. производство нефти составило 490,7 млн т, что на 10,2 млн т превысило уровень 2006 г.

Впрочем, уже по итогам января вера в прогноз Минпромэнерго подверглась первым испытаниям. Во-первых, добыча нефти и газового конденсата в январе «провалилась» по сравнению как с январем 2007 г., так и с декабрем 2007 г., составив 41.35 млн тонн (9.78 млн барр. в сутки). Это на 1% ниже показателя декабря прошлого года и на 0.8% — января 2007 г.

Во-вторых, ExxonMobil сообщил об ожидаемом существенном сокращении добычи в проекте «Сахалин-1». В начале 2007 г. была достигнута проектная мощность в 250 тыс. барр. в сутки. Но операторы предупредили, что этот уровень станет пиковым, и уже в 2008 г. добыча из-за истощения месторождения сократится до 7.9-8.2 млн т по сравнению с 11.2 млн т по итогам 2007 г.

В-третьих, крупнейшие нефтегазовые компании опубликовали весьма скромные прогнозы роста. Так, ТНК-ВР планирует добыть в 2008 г. около 70 млн тонн (в 2007 г. — 69,5 млн тонн, рост 0,7%), «Газпром нефть» — 33,5 млн тонн (в 2007 г. -32,6 млн тонн, рост 2,8%), «Татнефть» — 25,7 млн тонн (в 2007 г. — также 25,7 млн тонн, рост 0%).

«Славнефть» и «Башнефть» воздержались от прогнозов. По ожиданиям «Сургутнефтегаза», добыча компании в 2008 г. составит около 60 млн т, что на 7% ниже, чем в 2007 г. В конце 2006 г. «Сургутнефтегаз» планировал увеличить в 2007 г. добычу на 2,9% до 67,5 млн тонн, в начале года понизил прогноз до 0,9%, или 66,2 млн тонн, а закончил год с падением добычи по отношению к 2006 г. на 1,7% до 64,5 млн тонн.

В феврале суточная добыча в целом по отрасли осталась практически на уровне январской (9,79 тыс. барр. в сутки), но в марте последовал новый спад — до 9,76 тыс. барр. в сутки.

Общий объем добычи в первом квартале составил 121,4 млн т, что на 0,2% ниже, чем в первые три месяца 2007 г. Но с учетом високосного года, корректнее считать добычу в суточных объемах. В этом случае добыча составит 9,78 тыс. барр. в сутки, что уже на 0,8% ниже, чем в первом квартале 2007 г.

Диаграмма 1. Добыча нефти в России в августе 2007 г. — марте 2008 г. (тыс. барр. в сутки)

 

Корректировка прогнозов

Снижение суточных показателей добычи в течение первого квартала вынудило экспертов внести коррективы в свои оценки добычи нефти в России в 2008 г. Банк Credit Suisse в марте понизил прогноз с 0,7% до минус 0,5% в 2008 г., с 1,2% до 0,6% в 2009 г. и с 1,3% до 0,9% в 2010 г. «Мы более не ожидаем увеличения добычи нефти в этом году», — сообщили аналитики банка.

Банк UBS выступил с предостережением, что если российские нефтяные компании не увеличат объем бурения по сравнению с минувшим годом на 10-12% до 5,7 тыс. скважин, то по итогам года следует ожидать снижения добычи на 1%. А Международное энергетическое агентство (МЭА) высказало мнение, что в нынешнем году рост добычи нефти в России все же возобновится, но составит всего 0,8%.

Вслед за экспертами решили проявить осторожность и государственные чиновники. В начале апреля Юрий Трутнев, министр природных ресурсов РФ, сообщил, что в целом за год объемы добычи нефти в стране могут оказаться ниже, чем в прошлом году. Глава Минпромэнерго России Виктор Христенко признал, что «добыча сегодня находится на одном уровне, в стагнации».

Наконец, слово взяли сами нефтяники. Леонид Федун, вице-президент ЛУКОЙЛа, в середине апреля заверил, что добыча нефти в России прошла свой пик, и может больше никогда не вернуться на прежний уровень. Сходную мысль высказал Виктор Вексельберг, совладелец ТНК-BP, признавший, что добыча нефти в России в дальнейшем будет только падать.

В конце апреля Виктор Христенко несколько сгладил обстановку, заявив, что темпы прироста добычи нефти в России в 2008 г. будут меньше, чем ранее прогнозировало Министерство промышленности и энергетики РФ в начале февраля, но все же составят около 1%.

Налоги и технологии

Христенко не согласился с Федуном и Вексельбергом по поводу будущего отрасли. Он высказал уверенность в том, что в ближайшие несколько лет темпы роста добычи нефти ускорятся, но «не революционно». Более того, в России реально достижение заложенных в стратегии показателей добычи нефти в 520-530 млн т к 2010 г. и 560 млн т — к 2020 гг.

Диаграмма 2. Долгосрочные прогнозы добычи нефти в России

 

Христенко имел в виду Энергетическую стратегию до 2020 г., принятую правительством в августе 2003 г. Однако в настоящее время под руководством Минпромэнерго разрабатывается новый вариант Энергетической стратегии, уже до 2030 г., и он, как выяснилось, содержит еще более амбициозные оценки будущего российской добычи.

В апреле состоялась презентация проекта, в ходе которой замглавы департамента государственной энергетической политики министерства Владимир Саенко назвал новые цифры, на которые следует ориентироваться нефтяникам. Так, к 2010 году добыча нефти должна увеличиться до 514 млн т, к 2015-му — до 560 млн, к 2020-му — до 595 млн. Максимальный уровень добычи в 2030 году составит 600 млн т в год.

Тезис о росте добычи подхватили и руководители близких к государству компаний. Александр Дюков, председатель правления «Газпром нефти», в конце апреля пообещал, что рост добычи нефти в России продолжится до 2030-2040 годов, снижение этого показателя начнется не ранее 2050 года.

Рецепт роста от Дюкова прост: он полагает, что при условии высоких цен на нефть и внедрения новых технологий вскоре начнут вводиться в эксплуатацию те месторождения, которые пока считаются неэффективными. В то же время, рост добычи нефти будет серьезно зависеть от системы налогообложения.

«Снижение налогового бремени позволит добиться темпов роста добычи 3-4% в год… Но отсутствие таких изменений приведет к падению добычи», — констатирует Дюков. По его мнению, вариант снижения добычи в России уже с 2020 года возможен в том случае, «если фискальная политика по отношению к нефтяной отрасли не станет гибче».

Символическая уступка

Отраслевые аналитики отмечают, что наиболее мрачные прогнозы относительно снижения объемов добычи нефти в России возникли в тот период, когда правительство приступило к обсуждению вопроса о внесении изменений в налоговую систему, в рамках которой работают нефтяники. Ее и так нельзя признать комфортной, но в декабре 2007 г. Владимир Путин обмолвился о том, что повышение налогов для добывающих компаний, в том числе нефтяных, было правильным, хотя, возможно, недостаточным.

В начале февраля глава департамента налоговой и таможенно-тарифной политики Минфина Илья Трунин заявил, что пока снижения нагрузки на отрасль не планируется, но в долгосрочной перспективе нефтяные компании, возможно, ожидает переход к налогообложению добавочного дохода компаний.

И лишь в конце марта глава Минфина Алексей Кудрин проявил уступчивость, пообещав с 2009 г. при исчислении ставки налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ) поднять «уровень отсечения» с $9 за барр. до $15 за барр., чтобы учесть повышение себестоимости добычи нефти. Это означает, что налог на добычу будет снижен примерно на $1,2 за барр.

Общая экономия составит около 100 млрд руб. ($4,2 млрд) в год, что явно не решает проблем отрасли, так как, по словам Леонида Федуна, для поддержания добычи на уровне не менее 10 тыс. барр. в сутки требуется в течение ближайших 20 лет вложить в нефтяную промышленность $1 трлн.

После того, как нефтяникам стало ясно, что им не следует ждать милости от Минфина, последовали заявления о том, что пик добычи нефти в России пройден. Одновременно, в середине апреля при Комитете РСПП по энергетической политике, возглавляемом президентом ЛУКОЙЛа Вагитом Алекперовым, была создана рабочая группа по налогообложению в нефтегазовой отрасли.

Удастся ли нефтяникам накалить ситуацию до такого состояния, что Минфин согласится оставить им еще какую-то часть налоговых изъятий — большой вопрос. Владимир Путин аргументировал необходимость жесткого налогообложения нефтяной отрасли тем, что еще ни одна нефтяная компания не разорилась.

При решении вопроса о налогах в Кремле и Белом доме, вероятно, будут учитывать и то обстоятельство, что, например, чистая прибыль ТНК-BP в 2007 г. составила $5 млрд, а в первом квартале 2008 г. приблизилась к $1,5 млрд. Что чистая прибыль ЛУКОЙЛа в 2007 г. увеличилась на 27%, составив $9,5 млрд, а «Сургутнефтегаз» накопил на своих счетах наличность в размере $13 млрд. И что разговоры о нехватке средств для инвестирования в добычу не помешали акционерам ТНК-BP в первом квартале 2008 г. распределить дивиденды, по данным Банка Москвы, в размере $2,4 млрд.

Все лучшее — впереди

Отраслевые аналитики, признавая важность адаптации налоговой системы к новым условиям (резкий рост издержек, инфляция, увеличение доли трудноизвлекаемых запасов), все же не склонны разделять точку зрения Федуна и Вексельберга о том, что все лучшее в отрасли — позади.

По мнению Сергея Ежова, замдиректора Топливно-энергетического независимого института, «в обозримом времени добыча нефти падать не должна». Наиболее реалистичная картина — выход на 530 млн т в 2020 г., плюс-минус 30 млн т. «Но перспектив для роста до 600 млн т не просматривается, так как для этого нет сырьевой базы, — говорит эксперт. — И освоение запасов трудноизвлекаемой нефти существенной роли в добыче не сыграет, если только у нас не откроют такие же огромные ресурсы, как в Канаде или Венесуэле».

Считает заниженной оценку Леонида Федуна и Дмитрий Лютягин, аналитик ИК «Велес-Капитал». Он указывает на то, что сам ЛУКОЙЛ после ввода Хыльчуюского месторождения в Тимано-Печоре и каспийских месторождений рассчитывает увеличить объем добычи. «Снижение добычи может произойти, только если налоговое законодательство не будет меняться», — говорит аналитик.

Категорически не согласен с тем, что пик добычи в России пройден, и Константин Батунин, аналитик по нефти и газу Альфа-Банка. Впрочем, он не верит и в то, что в 2008 г. Россия сумеет увеличить добычу на 1%. Но в долгосрочном плане оснований для беспокойства нет. «Рост добычи, который мы наблюдали с 2002 по 2005 годы со среднегодовым показателем 7-8%, уже не повторится, и среднегодовой рост добычи может быть только 2-3%, — утверждает Батунин. — Но природа этого роста будет иной».

По словам эксперта, в начале десятилетия в отрасль пришли новые собственники, которые захотели получить максимальный экономический эффект в короткие сроки. Для этого применяли два метода: гидроразрыв пласта (ГРП) и опускание погружных насосов на несколько сот метров глубже в забой. В некоторых случаях добыча увеличивалась вдвое и больше. И люди заговорили о российском нефтяном чуде.

«Но чудес на свете не бывает, за все надо платить, — говорит Батунин. — Оборотная сторона ГРП такова, что если вы его применили один раз, то второй раз с таким же эффектом применить невозможно, нужно бурить новую скважину и вновь проводить там ГРП. Новые собственники приватизированных месторождений применяли ГРП даже на новых проектах, включая Приобское месторождение. И поэтому к сегодняшнему дню наследие советского прошлого закончилось».

Новый рост будет другим, за счет других фундаментальных физических показателей: бурения, выхода в новые регионы, открытия новых запасов, возможно, в Восточной Сибири и на шельфе. В любом случае разработка месторождений будет сопровождаться ростом капекса (capex — capital expenditures, капитальные затраты).

Не исключено, что определенную роль в этом росте сыграют запасы трудноизвлекаемой нефти. Проблема в том, насколько нефтяные компании и инвесторы способны закладывать в основу своих проектов такие высокие цены, которые мы наблюдаем сегодня. Ведь срок жизни проекта — 10-20 лет и больше, что требует большой уверенности, что высокие цены будут держаться так долго.

«В моем представлении, в долгосрочном плане можно закладывать цену нефти на уровне 80 долларов за баррель, при которой многие проекты добычи трудноизвлекаемой нефти становятся рентабельными, — полагает Батунин. — Но это вопрос не только цены, но и наличия технологий, которые позволяют снижать затраты. Тем не менее, не вызывает сомнений то, что нефть с течением времени будет становиться все дороже и дороже и для производителя, и для потребителя».

Помочь отрасли должны налоговые новации Минфина, а также ожидаемое завершение периода нестабильности, вызванной перераспределением собственности от частных к государственным компаниям. Если это случится, то на фоне дорожающей нефти в разработку будут вовлекаться ресурсы, которые сегодня кажутся нефтяникам нерентабельными, что создаст основу для долгосрочного роста добычи на 2-3% в год, благо с трудноизвлекаемыми запасами в России все в порядке. Лишь бы цены не подвели.

Юрий Когтев ©RusEnergy

полный текст   http://www.rusenergy.com/?page=articles&id=813

Нефть задерживается. Cрыв сроков ввода крупнейших проектов обернется ростом цен

Нефть задерживаетсяРост издержек и технические сложности, связанные с разработкой крупнейших месторождений нефти и газа, могут привести к серьезной коррекции сроков их ввода. Пересмотру могут подвергнуться даты начала добычи на Кашагане в Казахстане, российском «Сахалине-2», ав­стралийском месторождении Gorgon и многих других, опасаются аналитики Citigroup. Результатом станет новый виток роста цен на нефть, предупреждают эксперты.

Как считают специалисты Citigroup, сегодня среди осваиваемых месторождений остается все больше сложных и труднодоступных, создающих техниче­ские затруднения и требующих дополнительного финансирования. А компании в свою очередь не продвигаются в решении этих проблем, вызывающих отсрочки.

Дополнительными факторами становятся соглашения о разделе продукции, затягивающие сроки реализации проектов, а также стремление национальных властей передать больше полномочий местным компаниям, которые зачастую не имеют достаточных знаний и умений для добычи нефти и газа в сложных условиях.

Запуск казахского месторождения Кашаган уже переносился с 2005 на 2011 год, начало работы в рамках австралийского проекта Gorgon компании Chevron также уже запланировано на 2011 год вместо 2007-го и может быть вновь перенесено. В России в список «отстающих» проектов может попасть «Сахалин-2». Среди других под подозрение Citigroup попали норвежский проект Snohvit компании StatoilHydro, Thunder Horse в Мексиканском заливе и Tangguh в Индонезии у компании BP, а также нигерийское Bonga британо-голландской Shell.

Причинами задержек могут стать как несогласованность действий между заказчиками и исполнителями, так и банальные погодные условия, соглашается аналитик ИК «Велес Капитал» Дмитрий Лютягин. Но подобные отсрочки — вполне нормальное явление для неф­тегазовой индустрии, где только 70% объектов сдается в запланированные сроки, тогда как целые 25% задерживаются на год, а 5% на еще более долгий период, утверждает аналитик «Брокеркредитсервиса» Максим Шеин.

Для «Сургутнефтегаза» и «Роснефти» отсрочка запуска ВСТО, как и задержка проекта «Сахалин-2» для «Газпрома», вероятно, могут привести к снижению планируемых объемов добычи, что может повлиять на выручку компаний. Но возросшие в связи с этим цены окажут компенсирующее воздействие, считает г-н Шеин. Гораздо более важным моментом для российских нефтедобывающих компаний, по его мнению, станет недостаточная модернизация НПЗ на фоне растущих потребностей рынка в качест­венных нефтепродуктах.

ЕЛЕНА БОЛДЫРЕВА

http://www.rbcdaily.ru/2008/05/05/tek/340958

Белград ведет с Москвой двойную игру?

Чем больше времени проходит после подписания Россией и Сербией договора о сотрудничестве в нефтегазовой отрасли, предусматривающего покупку российской компанией «Газпром» 51% сербской государственной нефтяной компании Naftna industrija srbija (NIS), а также участие Белграда в международном газовом проекте «Южный поток», тем неопределеннее становится позиция Сербии. Очевидно, что после выборов президента, на которых победил лидер Демократической партии проевропейской ориентации Борис Тадич, решимость сербов, с которой подписывался этот договор в разгар избирательных страстей, с течением времени все больше ослабевает.

Известно, что еще до своей отставки бывший премьер-министр Воислав Коштуница завил: «Это одно из наиболее важных для Сербии соглашений (с Россией — «Росбалт»). Оно гарантирует стабильность энергоснабжения страны в ближайшие десятилетия». По некоторым данным, дочка «Газпрома» — «Газпромнефть» — приобретает 51% активов Naftna industrija srbija, на долю которой приходится около 50% всех нефтераспределительных сетей Сербии, приблизительно за 400 млн евро. В модернизацию сербских нефтеперерабатывающих предприятий и завершение строительства резервуаров природного газа российская компания готова вложить еще 500 млн евро.

Однако подписанный в Москве 25 января 2008 года международный договор (как раз в период между первым и вторым туром голосования за президента Сербии) все еще не ратифицирован Скупщиной (парламентом) страны. И, как пишет газета «Политика», очевидно, он не будет одобрен до 25 мая 2008 года (крайний срок ратификации). Бурные дискуссии, которые разгорелись после президентских выборов и отставки Коштуницы, который считается сторонником развития более тесных отношений с Россией, нежели с Европой, свидетельствуют о том, что этот вполне экономический вопрос все больше превращается в политический.

Противники ратификации российско-сербского нефтегазового договора выдвигают несколько причин, по которым он не может быть одобрен в парламенте. Одна из них, по мнению аналитика сербской газеты «Данас» («Сегодня») Горданы Логар, заключается в том, что продажа компании Naftna industrija srbija и газопроводов означала бы «утрату энергетической независимости за бесценок». Сербский министр экономики и регионального развития Младян Динкич назвал предложенную цену «недостаточной» еще в начале переговоров.

Проблемой заниженной цены озабочен также и профессор экономики из Института европейских исследований в Белграде Мирослав Прокопьевич. «Предложенная цена, — считает он, — по крайней мере в два раза ниже, чем мы получили бы, если бы сделка совершалась в результате торгов, а не закулисных переговоров». Еще одной причиной профессор называет «непрозрачность сделок с русскими». В связи с этим он напоминает историю с российской нефтяной компанией ЛУКОЙЛ, которая несколько лет назад купила распределительную сеть «Беопетрол», но, якобы, так и не выполнила своих обещаний по ее модернизации.

Обеспокоенность среди сербского политического истэблишмента вызывает также и тот факт, что приватизируемая компания Naftna industrija srbija имеет в Анголе концессию на нефтяные поля, на приобретение которых было потрачено больше $100 млн. Только в прошлом году сербы добыли из ангольских скважин почти 79 тыс. тонн нефти. И если бы компания не продавалась, то, с учетом добычи «черного золота» по концессии, Сербия могла бы уменьшить свою зависимость от внешнего ввоза нефти по крайней мере на 80%, сообщает газета «Политика» в статье под заголовком «И сербская нефть из Анголы тоже станет русской». Договор о концессии, между прочим, действует до 2025 года. Кроме Анголы, сербская государственная нефтяная компания имеет также лицензии на добычу нефти в Ираке, Иране, Нигерии и Ливии. Поэтому горячий интерес российского «Газпрома» к быстрой ратификации сделки вполне понятен.

Еще одним «камнем в российский огород» ставится покупка компанией «Базовый элемент» российского магната Олега Дерипаски Подгоричского алюминиевого комбината (Черногория), на котором, как утверждает на страницах сербских газет руководство профсоюза «Независимость» комбината «Бор» (о его возможной покупке компанией Дерипаски тоже идет речь), модернизационные программы выполнены не полностью.

А министр торговли Сербии Предраг Бубало, размышляя на страницах проправительственной «Политики» о судьбах российско-сербского нефтегазового договора, напоминает, что между двумя странами еще во время правления Слободана Милошевича, в 2000 году, был подписан договор о свободной торговле, который до сегодняшнего дня так и не ратифицировала Госдума РФ. «По-прежнему, за исключением автомобилей, пошлиной облагается ввоз в Россию лекарств, мяса, колбасных изделий, шоколада, яблочного сока и других продуктов», — пишет «Политика».

В прошлом году одних только лекарств было поставлено из Сербии в Россию на $61 млн – на большинство из них пошлина составляла 5-10%. В списке облагаемых пошлиной товаров также ткани, сигареты, мыло. Все еще не беспошлинно поставляются в Россию сербские компрессоры, рефрижераторы, тракторы и другая техника. Многие политики увязывают этот старый, не ратифицированный Госдумой договор о свободной торговле с новым нефтегазовым, который не спешит одобрить уже сербская Скупщина. Все это очень похоже на торг, при котором Белград пытается что-то для себя выиграть, затягивая ратификацию важных для России нефтегазовых договоренностей.

Похожая ситуация складывается и вокруг второй части российско-сербского энергетического договора, касающегося присоединения Белграда к международному соглашению по проекту «Южный поток», согласно которому по дну Черного моря будут проложены газопроводные трубы длиной в 900 км. Предполагается, что газ из турецких и болгарских портов будет доставляться потребителям Западной Европы через территорию Сербии. Известно, что международный проект «Южный поток» стоимостью в 10 млрд евро предполагается завершить в 2013 году. Через его газопроводы Западная Европа будет ежегодно получать 30 млрд кубометров природного российского газа. «Газпром» также ведет переговоры с Грецией и Словенией на предмет присоединения к этому проекту.

Для России «Южный поток» проект важен еще и потому, что Москва пытается избежать зависимости политической ситуации на Украине, отношения с которой в последние годы ознаменовались рядом газовых скандалов. Если Западная Европа боится энергетической зависимости от России, то Москва пытается избавиться от трубопроводной зависимости от Киева. И в этом смысле скорейшая ратификация сербской Скупщиной нефтегазового договора является одним из приоритетов российской внешней политики. Именно поэтому при первом возникновении заминки Кремль срочно послал на переговоры в Белград министра по чрезвычайным ситуациям (что весьма символично) Сергея Шойгу для прояснения и урегулирования ситуации. «Шойгу требует гарантий по газу и НИСу (сербская аббревиатура компании Naftna industrija srbija – «Росбалт»)», — отмечает «Политика».

Возможно, названные экономические причины отсрочки ратификации договора и имеют под собой некоторые основания. Но, видимо, и без политики тут не обошлось. Сербские аналитики сходятся о мнении, что во время президентской гонки Борису Тадичу, проигравшему в первом туре своему радикально настроенному сопернику, было выгодно поддержать серьезную международную сделку с Россией. Таким образом можно было получить поддержку электората, более благосклонно настроенного к России, чем к Западу.

Кроме того, не следует исключать, что свою роль сыграли и страсти вокруг ожидаемого объявления независимости Косово и твердой позиции России по этому вопросу. Некоторые негативно настроенные по отношению к Москве белградские политики, бьющиеся сегодня за депутатские мандаты в сербский парламент, полагают, что этот критический для энергетической безопасности Сербии нефтегазовый договор является платой России за поддержку Сербии в ООН.

Впрочем, чтобы ни говорили в предвыборном экстазе проевропейски настроенные белградские политики, простые избиратели-сербы им отвечают вполне определенно: «Бог – высоко, а Россия близко».

Алла Ярошинская
 
http://www.rosbalt.biz/print/479176.html

© 2000-2007 ИА «Росбалт»

Каспийское море и детектив с русским газом

Александр Медведев говорит, что они «не против» Nabucco. Другие говорят: хорошо, будем надеяться – потому что фактически русское вето на строительство газопровода в Каспийском регионе продолжает существовать. Настоящая глава романа, главные герои, сценарии и интриги которого пришлись бы по душе Фоллеттам и Ле Каре, осиротевшим после завершения холодной войны. Быть может (но не будем биться об заклад), главными героями не станут старые супершпионы. Конечно (и, по меньшей мере, в данном случае не о чем сожалеть), фантазмы, которые предстоит нейтрализовать, больше не имеют очертаний направленных друг против друга ядерных боеголовок. И все же, какая увлекательная история. Кто-то включает свет или нажимает на кнопку, чтобы вскипятить воду для чая, не догадываясь, что для этого повседневного, банальнейшего жеста двигаются и борются друг с другом дипломатии, политические капиталы и, конечно же, экономические капиталы, сверхдержавы и мини-блоки.

Это игра за газ, и некоторые неслучайно называют ее второй холодной войной. С Россией с одной стороны, Америкой – с другой (официально, однако, она вне игры), с Европой – посередине. И эта игра, среди прочих, других, отдельно взятых матчей на континентальной шахматной доске, стала самым ярким проявлением новой Большой Игры: противостояние двух южных газопроводов, двух консорциумов с двумя различными трубопроводами. Теоретически, они не исключают один другого, и оба они послужат Европе. Однако на практике они приводят к расколу континента. А также к интригам, в которые оказываются втянутыми Москва, Брюссель, Берлин, Рим, Лондон, Вашингтон, а также Ашхабад и Баку и другие столицы прочих бывших советских и бывших союзных государств, и эти интриги могут оказаться прекрасным материалом для королей бестселлеров.

У этих трубопроводов европейского раздора чарующие имена. Например, Nabucco: как имя вавилонского царя в опере Верди. И South Stream, «Южный поток»: как энергичное южное течение. Вместе они смогут транспортировать газ, которого будет достаточно для покрытия десятой доли наших потребностей, которые у нас могут быть к 2020 году (600 млрд против 300 млрд на сегодняшний день). Один из них пройдет по Черному морю, второй – по Каспийскому. Но именно здесь на трассах, ведущих в Европу, и начинаются неприятности. Все – геополитического характера. Все они связаны с верховенством, которое следует сохранить, или завоевать, или устранить.

Узел один – Россия. Она есть и будет основным поставщиком газа. Ее запасы оцениваются почти в 48 трлн кубометров, иными словами, они в два раза превышают запасы второго производителя (теоретического: Иран сегодня не считается «надежным» поставщиком) и в 10 раз запасы третьего производителя (Алжир). Что может произойти, если по каким-либо причинам вдоль маршрута поставки газа с русского Севера к европейским рынкам будет закрыт всего лишь один кран, мы могли наблюдать накануне нового 2006 года, в связи с событиями на Украине: угроза замерзнуть или остаться без света (прежде всего для Италии, которая производит 60% электроэнергии благодаря газу). И это ведет к появлению второй серьезнейшей проблемы для стран-потребителей: в обстановке практической монополии цены устанавливают вовсе не те, кто покупает. Мораль? Это правда, как часто повторяет номер один в Eni Паоло Скарони, Европа сама загнала себя в такую ситуацию: когда газ стоил очень дешево и был единственным «чистым» источником энергии, она решила отказаться от ядерной энергии и угля, делая ставку только на метан, «создавая один из первых рынков, где главную роль играет спрос, а не предложение». Это правда, Европейский союз не осознавал этого до тех пор, пока не разгорелся киевский кризис. Фактом остается то, что сейчас царит именно такая ситуация. И реакцией на эту ситуацию стало два ответа.

Есть Nabucco, рождающийся как попытка европейских стран снизить свою зависимость от Москвы, обходя ее. При спонсорской поддержке Брюсселя (а также США, у которых вызывает обеспокоенность русское всевластие) при участии Турции, Болгарии, Венгрии, Румынии, Австрии и Германии сложился консорциум. Его цель: получать газ непосредственно от различных стран с окончанием на -«стан» (в первую очередь, у Туркменистана), которые сегодня, не имея прямых путей доступа к Европе, вынуждены продавать газ России. Маленькая деталь (и условие в Большой Игре): чтобы проложить газопровод из Туркменистана в Азербайджан и оттуда в Турцию и в страны, охваченные Nabucco, необходимо преодолеть Каспий. А Россия, как все страны этого бассейна, согласно старому советскому договору, может запретить «транзит». И Медведев, номер два в «Газпроме» (которым на протяжении многих лет руководил другой Медведев, Дмитрий, который скоро сменит на посту Владимира Путина), в интервью, опубликованном в Corriere в прошлый вторник, заверил, что Москва не будет препятствовать строительству газопровода, «он нам не конкурент». И нет повода не верить ему. Но при этом не будет лишним напомнить о том, что Кремль воспользовался своим правом вето и в сложившихся условиях невозможно прокладывать подводный отрезок трубопровода. Именно поэтому говорят, что Nabucco уже при рождении оказался под угрозой: единственным надежным поставщиком является Азербайджан, но его запасы не столь велики. Иран и Ирак? Да, они являются возможными поставщиками. Но никто не знает, когда они ими могут стать. Нестабильность в регионе отодвигает их роль на неопределенную перспективу.

Лучше обстоят дела у «Южного потока». Это другой европейский ход в газовой партии. В ЕС, у которого отсутствует настоящая единая энергетическая политика, Италия со своей компанией Eni сделала выбор в пользу альянса с Москвой и с «Газпромом». Таким же образом поступила и Германия – с North Stream, «Северным потоком», аналогичным проектом на севере Европы, который вызвал столько полемики из-за того, что пост председателя совета директоров был доверен бывшему канцлеру Герхарду Шредеру. У Eni-«Газпром» было меньше проблем, чем у консорциума, в который вошли немцы, и трубопровода, который прокладывается, например, в обход Польши (неистовствующей в ЕС). Но, конечно же, и у Скарони возникли дипломатические сложности с Брюсселем и Вашингтоном: ему приходится объяснять, что Италия не столь зависима от Кремля, потому что мы получаем от русских всего 35% необходимого нам газа, что в любом случае лучше «совместно управлять», чем «терпеть». Но и у «Южного потока» есть свои враги: Турция, например, вовсе не испытывает радости от того, что новый газопровод прокладывается в обход ее территории, не она одна говорит еще об одном московском «троянском коне». Любопытно также отметить, что «континентальный путь» «Южного потока» пролегает по некоторым странам – акционерам «антироссийского трубопровода» Nabucco. Блокированные на Каспии русским вето, из-за которого им могли грозить репрессивные меры, Болгария, Румыния, Венгрия уже подписали или еще обсуждают договоры о передаче прав на транзит (предполагаемым?) соперникам. Геополитика. Или реальная политика? Раффаэлла Полато

http://www.inopressa.ru/corriere/2008/04/28/17:08:05/caspio

Газовые клещи. Европу не спасет диверсификация газовых поставок

Европа, стремясь снизить зависимость от «Газпрома», делает ставку на опережающее развитие импорта сжиженного природного газа (СПГ). Но чем динамичнее будет развиваться мировой рынок СПГ, тем быстрее «Газпрому» и другим производителям удастся отвязать цену на трубопроводный газ от нефтяной корзины и привязать ее к СПГ. В результате ЕС может столкнуться с заметным подорожанием газа — как трубопроводного, так и сжиженного.

О роли сжижения в ценообразовании

В начале недели министр промышленности и энергетики Виктор Христенко заявил на 11-м Международном Энергетическом Форуме в Риме, что считает развитие сегмента СПГ наиболее эффективным для газового рынка и прочит сжиженному газу долю в 30%. «Этот сектор сможет формировать ценовые сигналы для традиционного рынка трубного газа», — подчеркнул министр.

Параллельно «Газпром» заявляет о своих аппетитах в секторе производства СПГ. В начале апреля на форуме «ТЭК России в ХХI веке» заместитель председателя правления концерна Валерий Голубев сообщил, что «Газпром» планирует к 2030 г. производить 90 млн т сжиженного природного газа и за счет этого занять четверть мирового рынка СПГ.

Сомнительно, что газовая монополия способна осилить такие объемы. Однако если мировая планка в 30% для СПГ от общего газового рынка будет взята, формирующаяся в наши дни «газовая ОПЕК» сможет действовать. Цена газа перестанет зависеть от нефтяных котировок и, возможно, голубое топливо получит на рынке долгожданную премию за экологичность по сравнению с другими видами топлива к своей нынешней цене. Наталья Тимакова ©RusEnergy

http://www.rusenergy.com/?page=articles&id=799

Труба в пустыне. «Газпром» намерен провести трубопровод через Сахару

Труба в пустыне«Газпром» вплотную занялся вопросом диверсификации поставок голубого топлива в Евросоюз. Холдинг ведет переговоры с нигерийским правительством по поводу своего участия в строительстве газопровода через Сахару для экспорта газа из Нигерии в Европу, сообщил глава «Газпрома» Алексей Миллер во время визита в Ливию. Кроме того, газовый монополист проявляет интерес к газопроводу из Ливии в Италию. По мнению экспертов, строительство трубопровода через Сахару может побить мировой рекорд по затратам.

Трубопровод из Нигерии пройдет через Нигер и Алжир в Европу, его протяженность составит 4128 км, мощность 30 млрд куб. м газа в год. Стоимость строительства оценивается в 10 млрд долл., еще 3 млрд долл. нужно на сооружение центральных пунктов сбора. Срок введения в эксплуатацию намечен на 2015 год.

Европу ждет неприятный сюрприз. В строительстве газопровода из Нигерии в Европу, который ЕС рассматривал как альтернативный российским источник импорта газа, может принять участие «Газпром». Как заявил Алексей Миллер журналистам во время визита в Ливию, концерн ведет предварительные переговоры с нигерийским правительством по вопросу своего участия в строительстве газопровода через Сахару. Г-н Миллер отметил, что благодаря накопленному опыту в области крупных проектов российская компания сможет стать достойным партнером в этом амбициозном предприятии. «Газ­пром» по технической оснащенности занимает первое место в мире. Вполне естественно, что подобные крупные проекты вызывают у нас интерес», — цитирует Reuters слова предправления холдинга.

Кроме того, Алексей Миллер сообщил о создании совместного предприятия с компанией «Национальная нефтяная корпорация Ливии». «Оно будет работать абсолютно по всем направлениям сотрудничества в газовой и нефтяной отрасли, по всем звеньям цепочки: от геологоразведки, добычи, транспорта до сбыта как в области газа, так и в области нефти», — сказал глава «Газпрома». Будут также изучены возможности реализации совместных проектов в третьих странах африканского континента. Для реализации договоренностей Ливийский африканский инвестиционный фонд и «Газпром» также намерены создать совместное предприятие, сообщила пресс-служба газового холдинга.

По словам г-на Миллера, большой интерес для «Газпрома» представляет строительство трубопровода Green Stream из Ливии в Италию. В настоящее время с помощью итальянской Eni проложен морской газопровод на Сицилию мощностью 5 млрд куб. м в год, однако предусматривается строительство второй нитки с увеличением объемов поставок в два раза. «Именно в этом проекте заинтересован «Газпром», — пояснил глава монополии.

На сегодняшний день Ливия представляет для «Газпрома» огромный интерес. Участие в ливийских газовых проектах позволит «Газпрому» выйти на рынки южной Европы, где пока позиции российской компании не очень сильны. При этом интересы «Газпрома», видимо, будет защищать Италия, которая готова поделиться с российской компанией своими проектами в этой африканской стране, говорит генеральный директор НКГ «2К Аудит — Деловые консультации» Тамара Касьянова.

Константин Рейли из ИК «Финам» высоко оценивает шансы «Газпрома» принять участие в строительстве газопровода из Нигерии в Европу. По его мнению, холдинг получит какую-то существенную долю в консорциуме, который скорее всего будет создан для реализации столь крупного проекта.

По словам директора консалтинговой компании East European Gas Analysis Михаила Корчемкина, затраты «Газпрома» на строительство 1 км газопровода только в Ленинградской области уже вдвое выше, чем на таком же газопроводе в США. «Боюсь, что на транссахарском газопроводе мировой рекорд по затратам будет серьезно обновлен», — говорит эксперт. При этом, по его мнению, глобальные проекты «Газпрома» будут оплачены российскими потребителями газа. Именно с этим фактором г-н Корчемкин связывает недавние предложения правительства об ускоренном росте цен на газ. «Газ-пром» начинает занимать в России то же место, что военно-промышленный комплекс в СССР, заключает он. Как считает аналитик ИФК «Метрополь» Александр Назаров, эффект от участия в африканских проектах на финансовые и производственные показатели «Газпрома» будет минимальным, до 1—2% добычи.

ЮЛИЯ НАЗАРОВА

http://www.rbcdaily.ru/2008/04/18/tek/337464

Стоит ли овчинка выделки? Россия простила Ливии 4,6 млрд долл в обмен на энергетическое господство в Европе…

 Итоги визита российского лидера Владимира Путина в Ливию можно охарактеризовать, как довольно успешные. По крайней мере, в таком духе высказался сам российский лидер, комментируя прошедшие переговоры. Лидер ливийской революции Муамар Каддафи пригласил его на неформальный завтрак к себе домой, прецедентов чему никогда не было. Завтрак проходит в формате «один на один». В российской делегации расценили как знак особого уважения то, что в доме М.Каддафи несколько телевизоров были включены на арабской версии российского канала Russia Today.
     
Завершившиеся накануне переговоры российская сторона также оценила высоко, особо отметив «очень мощное и глубокое выступление» ливийского лидера. «Каддафи говорил о недопустимости построения однополярного мира, о пагубных последствиях такого развития событий, о напряженной ситуации, которая возникла из-за однополярности в некоторых регионах», — сказал источник в российской делегации. В свою очередь, В.Путин согласился, что в мире существует большой конфликтный потенциал и что всем заинтересованным странам нужно вместе работать над реформированием ООН. «Путин отметил, что подтверждением авторитета Ливии является избрание ее непостоянным членом СБ ООН», — сказал представитель делегации. «Отрадно, что в Совете Безопасности у нас появился еще один надежный друг и союзник», — передал он слова президента РФ.
     
      В.Путин выразил удовлетворение, что Ливия справилась с чередой трудностей, и пожелал стране дальнейшего успешного развития.
     
      В завершении выступления В.Путин напомнил об арабской пословице «Даже одно зерно может перевесить чашу весов». «Надеюсь, что нам удастся в ходе этого визита посеять много зерен», — сказал российский президент. Одно из таких «зерен» — соглашение, о котором сообщил вице-премьер, глава Минфина Алексей Кудрин. Наконец решена судьба ливийского долга, достичь согласия по которому не удавалось уже много лет. По словам главы Минфина, Россия спишет долг Ливии в обмен на многомиллиардные контракты для российских компаний. Сумма долга, о которой странам, наконец, удалось договориться – 4,6 млрд долл. Форма выплаты долга пока является предметом для переговоров, которые идут и в настоящий момент.
     
      Как отметил А.Кудрин, ливийский долг тормозил развитие двусторонних отношений и после его списания появится новый кредит доверия. «Долговые обязательства всегда самые деликатные и они, конечно, тормозят сотрудничество в области экономики и финансов. Урегулирование долга означает, что сняты все преграды в наших отношениях», — сказал А.Кудрин. По его словам, российские позиции в Ливии сильнее, чем позиции других стран, которые «не получали таких контрактов, которые Россия и Ливия подписывают сегодня». Говоря них более подробно, вице-премьер особо отметил контракт ОАО «РЖД» на строительство 500-километрового участка дороги Сирт-Бенгази. Сумма контракта составляет 2 млрд 200 млн евро, что, по словам А.Кудрина, «обеспечит около 70 проц ливийских закупок оборудования, техники и металлоизделий в Российской Федерации».
     
      Кроме того, председатель правления ОАО «Газпром» Алексей Миллер подписал меморандум о сотрудничестве с компанией «Национальная Нефтяная Корпорация Ливии» и меморандум о взаимопонимании с «Ливийским Африканским Инвестиционным Фондом». «Газпром» достиг договоренности с национальной нефтяной компанией Ливии о создании совместного предприятия. Оно будет работать по всем направлениям сотрудничества в газовой и нефтяной отрасли — от геологоразведки до сбыта. Также в планах совместная работа по электроэнергетике. Это неудивительно: Ливия богата углеводородными ресурсами, поэтому подобные проекты принесут немалую прибыль.
     
      «Также мы обсуждаем вопрос размена активами с компанией ENI. Эта итальянская компания является крупнейшим иностранным оператором на ливийском рынке. А Италия — крупнейшим импортером ливийской нефти», — сказал А.Миллер. Он напомнил, что ENI участвует в разработке очень крупных нефтяных и газовых месторождений. «С учетом тех договоренностей, которые есть между «Газпромом» и ENI по размену активами, мы рассчитываем на то, что также можем получить доли в этих проектах», — сказал глава «Газпрома». Как известно, ENI осуществляет проект газопровода из Ливии на Сицилию мощность 5 млрд куб м в год, и именно в нем заинтересован «Газпром».
     
      Теперь стороны совместными усилиями будут изучать возможности реализации данных проектов. Речь идет о разведке и разработке месторождений, добыче, переработке, строительстве мощностей по сжижению газа и объектов электроэнергетики. Сотрудничество по каждому из возможных проектов будет регулироваться отдельным соглашением, включая возможность создания совместных предприятий. Будут изучены также возможности реализации совместных проектов в третьих странах африканского континента. Как известно, одной из ключевых задач, стоящих перед «Газпромом», является выход на новые рынки, расширение ресурсной базы и диверсификация добычных мощностей. Решая эти задачи, «Газпром» активно работает в регионе Северной Африки. «Газпром» проявляет интерес и к строительству газопровода Нигерия-Алжир-Европа. А.Миллер пояснил, что технологические возможности у компании для осуществления этого проекта имеются. «Конечно, интерес у нас есть», — подчеркнул глава «Газпрома».
     
      Понятно, что Ливия представляет для газовой монополии огромный интерес. Прежде всего, потому, что участие в ливийских газовых проектах позволит «Газпрому» выйти на рынки Южной Европы, где позиции российской компании пока не очень сильны. При наличии поддержки одной из влиятельных стран ЕС – Италии – это выглядит более чем реально. При этом Европа, и без того достаточно зависящая от российского газа, относится к таким амбициям настороженно. Так, в свое время европейские чиновники достаточно активно обсуждали активизацию «Газпрома» в Алжире – монополия вела переговоры с алжирской государственной компанией Sonatrah, являющейся одним из главных поставщиков газа в ЕС. Однако в последнее время между «Газпромом» и Sonatrah наметились разногласия, и европейцы несколько успокоились. Теперь они получили новый повод для недовольства.
     
      Если российско-ливийское сотрудничество в сфере энергетики сложится удачно, наша страна укрепит свое влияние на европейском рынке. Добавим сюда военные контракты – в советское время ливийская армия на 90 проц была укомплектована нашим оружием, и сейчас этот рынок может быть для России очень выгодным. Среди техники, к которой ливийцы проявляют интерес, называются образцы, еще не стоящие на вооружении российской армии, — вертолеты Ка-52 «Аллигатор» и истребители Су-35. Аналитики осторожно говорили о том, что российская сторона ожидает подписания контрактов в этой сфере на сумму порядка 2-3 млрд долл, однако никаких официальных сообщений на этот счет пока не поступает. Что ж, такие амбициозные и долгосрочные планы сотрудничества, пожалуй, стоят «прощенных» Ливии 4,6 млрд долл. Главное, чтобы не получилось, как с Алжиром: в марте 2006 года Россия простила ему 4,7 млрд долл. долга в обмен на заключение новых контрактов по закупке вооружений. (ПРАЙМ-ТАСС)

http://www.inline.ru/economi.asp?NewsID=135375