НЕОТКРЫТАЯ ГРАНИЦАRPMonitor: На протяжении второй недели мая Россия продемонстрировала высший класс дипломатической игры в условиях цейтнота. Задача состояла в том, чтобы реализовать преимущество, возникшее вследствие провала стратегическими оппонентами мероприятия, на которое еще в прошлом ноябре на саммите Россия–ЕС делалась решающая ставка, – конференции по альтернативным поставкам энергоносителей, громко названной «Новый шелковый путь».
После того как Туркменистан, Казахстан и Узбекистан отказались подписать совместную декларацию по транспортировке газа, специальный посланник США Ричард Морнингстар был вынужден публично признать, что единственным источником для основного альтернативного проекта Nabucco являются азербайджанские запасы газа на Каспии. Впрочем, дипломат с большим стажем, спешно рекрутированный для усиления политической стратегии Вашингтона на евразийском направлении, умолчал о еще одном, не менее значимом провале.
Как известно, США накануне интенсивно обхаживали Анкару, обещая пролоббировать ускорение вступления Турции в Европейский Союз и используя при этом в качестве разменной карты открытие армяно-турецкой границы. Вашингтону позарез требовалась прямая транскавказская железнодорожная связь для доставки грузов в Афганистан. Однако и здесь администрацию Обамы ожидало полное фиаско.
7 мая президент Армении Серж Саргсян, оскорбленный нежеланием Обамы признать геноцид армян 1915 года, ужесточил свою позицию на переговорах по Нагорному Карабаху, проходивших в рамках саммита «Восточное партнерство» в Праге. Два дня спустя Турция, Грузия и Азербайджан обсудили возможность прокладки альтернативного железнодорожного пути в обход Армении. Предполагалось, что после этого руководство Грузии пойдет на уступки оппозиции и сможет свести на нет затяжной политический кризис. Однако этого не произошло: Саакашвили не пожелал поделиться властью.
Между тем свое слово сказала «старая Европа», с которой Барак Обама, убежденный приближенными советчиками и льстецами в своем таланте внушения, легкомысленно решил вовсе не консультироваться, предлагая Анкаре вышеназванную сделку. Вслед за руководством Франции о нежелательности вступления Турции в ЕС в ближайшее время заявила Ангела Меркель.
В Анкаре сделали свои выводы. Министр иностранных дел Али Бабаджан, на которого ставили в Вашингтоне, был снят с должности. Посетив Баку, премьер Турции Реджеп Тайип Эрдоган недвусмысленно заявил об ужесточении позиции в теме армяно-азербайджанских отношений, отказавшись от какого-либо обсуждения вопроса о границе, пока армянские войска не будут выведены не только из оккупированных районов Азербайджана, но и из Карабаха. А затем прибыл в Сочи: Турции есть что обсудить с Россией, даже если «Южный поток» и минует Анкару. Тем более что от повторения «Набукко, Набукко» во рту сладко не становится.
Между тем Иран, совершенно не заинтересованный в армяно-турецком сближении и особенно в прокладке стратегического коридора вдоль своей границы, начал поставку газа в Армению в обмен на электроэнергию с Армянской АЭС.
В итоге даже самые предвзятые и недоброжелательные к России эксперты признают, что американская сторона, пустившись в непродуманную игру на пересеченной местности, упустила инициативу, и что карабахский вопрос, равно как и другие насущные проблемы Кавказа, скорее может разрешить Россия, чем Вашингтон и Брюссель.
Одним из «дедлайнов» для Москвы в этом контексте становится очередной Международный экономический форум в Санкт-Петербурге, по традиции проводимый в начале июня. Однако на энергетическом фронте отношений Запада и Востока временной промежуток для новых прорывных инициатив был значительно короче: требовалось успеть выиграть качество к началу саммита ЕС–Россия в Хабаровске.
НЕПРОСЧИТАННЫЕ КОМБИНАЦИИ
Именно в Хабаровский край в первую очередь направился Владимир Путин непосредственно после завершения саммита «Восточное партнерство» в Праге, успев накануне провести переговоры с одним из ключевых инициаторов самой этой европейской инициативы – Польшей.
На первый взгляд, посещение Комсомольского авиационного объединения, входящего в концерн «Сухой», не имело никакого отношения к Кавказу. Но только на первый взгляд: основной мотив визита был связан с ускорением осуществления проекта гражданского самолета «Superjet 100», первые образцы которого предназначались для Армении.
Последующий визит в Японию, казалось бы, также касался в основном тихоокеанских нефтегазовых проектов – прежде всего трубопроводной системы Восточная Сибирь – Тихий океан (ВСТО), завершение первой части которой уже накануне было закреплено стратегическим соглашением между «Роснефтью» и китайской CNPC, а также проектами «Сахалин-1» и «Сахалин-2». Но уже 12 мая выяснилось, что Владимир Путин и глава «Газпрома» Алексей Миллер смогли заинтересовать японскую сторону в инвестициях в разработку Штокмановского газового месторождения.
Как известно, разработка шельфа Баренцева моря непосредственно связана с реализацией проекта «Северный поток» (Nord Stream), против которого была накануне мобилизована вся дипломатия малых европейских государств, оказавшихся «несправедливо обойденными», равно как Польши и Швеции – двух инициаторов «Восточного партнерства». И вдруг на восточной оконечности шахматной доски полузабытая на фоне кризиса пешка внезапно прошла в ферзи с объявлением шаха оппонентам. Оказалось, что Токио, на который в Белом Доме делали решающую ставку на Дальнем Востоке, как и Рим и Берлин, больше заинтересован во взаимовыгодном энергетическом партнерстве с Москвой в реальных проектах, чем с Киевом и Варшавой – в мифических.
Следующий ход был предсказуем: после переговоров с Болгарией и Сербией в Сочи ожидалось подписание основных документов по второму стратегическому проекту «Газпрома» – «Южному потоку», для противодействия которому 25 апреля и 8 мая и были организованы два саммита, окончившиеся пшиком. Но по пути российский премьер побывал еще и в Абхазии. И в тот день, когда начались переговоры в составе России, Италии, Болгарии, Греции и Сербии, стало известно о еще одном фиаско американского Госдепа: переговоры по продлению миссии ОБСЕ в Грузии провалились ввиду несогласия греческой стороны.
Так обнаружилось, что самоуверенная администрация Обамы просмотрела роль еще одного немаловажного игрока – Грецию. Между тем о позиции Афин можно было догадаться: только премьер Греции на конференции 25 апреля в Софии не высказал никакого, даже дежурного, пиетета в отношении проекта Nabucco.
После подписания второго приложения к меморандуму по «Южному потоку» и соглашения об удвоении проектной мощности новой транзитной артерии стало очевидно, что российская сторона полностью подготовлена к переговорам с Европой по энергетической стратегии, равно как и к новым инициативам на Кавказе. Качество было выиграно.
НЕСЫГРАННЫЙ ПОКЕР
Американская сторона, сознательно избравшая продолжение конфронтационной линии Буша на Кавказе – что было продемонстрировано открытой поддержкой правящего грузинского режима в выступлении Барака Обамы в Праге после саммита НАТО, а также маневрами того же НАТО на грузинской территории, не придала значения серьезнейшим сдвигам в европейской политике.
Отказ Евросоюза выделить средства на поддержку новых членов, не успевших вступить в еврозону и оказавшихся из-за этого в самом неблагоприятном экономическом положении, не стал сигналом для Вашингтона, хотя последствия было предсказать нетрудно. Обиженным странам не оставалось никакого выбора, кроме расчета на прямую поддержку из Вашингтона или же, напротив, на налаживание отношений с Москвой.
Между тем Госдеп, лицом которого в Восточной Европе и на Кавказе был Морнингстар, не смог гарантировать «новым европейцам» никаких альтернатив политике Брюсселя. В Софии было объявлено прямым текстом, что никаких американских инвестиций в Nabucco предполагаемые транзитеры не дождутся, пока не примут своего решения европейские компании.
Карты на европейском направлении американской политики спутала дискуссия вокруг Ирана, в которой официальные лица Вашингтона, за фалды которых то и дело дергали израильтяне, делали заявления, взаимно противоположные друг другу. Попытка «игры в покер» с раздачей авансов умеренным представителям иранского истэблишмента, в частности Али Лариджани, закончились выдвижением Махмуда Ахмадинеджада на новый срок.
Отказываясь признаваться в сразу трех дипломатических поражениях, Вашингтон в итоге действует по принципу «влезем в драку, а там видно будет». Драка разворачивается в мятежных провинциях Пакистана, где задача состоит в обеспечении транзита грузов в Афганистан по старому пути, если уж ничего не получается на новом. За три поражения, которые американская пресса не афиширует своим избирателям, расплачиваются беженцы из западных пакистанских провинций.
Погнавшись за несколькими зайцами по нескольким заведомо пересеченным и существенно изменившимся за последние десять лет территориям, Барак Обама, очевидно, рассчитывал на старый дипломатический потенциал Хиллари Клинтон, Холбрука, Лугара, а также испытанных коней и слонов «бжезинской» школы. Однако слоны, опрокинув самые неустойчивые столы в фарфоровых лавках Восточной Европы и Кавказа, уронили авторитет США ниже бушевского плинтуса.
ТРИ ОШИБКИ БЕЛОГО ДОМА
Способность параллельно налаживать отношения с двумя оппонирующими сторонами, между которыми сохраняется многодесятилетний потенциал взаимного отталкивания, традиционно считалась качественным преимуществом сначала британской, а затем англо-американской дипломатии. Однако в Вашингтоне и Лондоне не оказалось сегодня игроков, способных к выработке стратегических решений на уровне Пальмерстона, Теодора Рузвельта, Черчилля и Рейгана.
Несмотря на серьезнейшие экономические потери на фоне кризиса, Россия оказалась способна к сеансам одновременной игры на нескольких досках. Непримиримые противники готовы встречаться на российском поле, а Москва – не только выступать в роли авторитетного арбитра, но и добиваться преимуществ на разных направлениях. Тот факт, что опытнейшие американские дипломаты не предусмотрели такой способности, проистекает по крайней мере из трех обстоятельств.
Продолжая вести по существу конфронтационную игру с Парижем и Берлином – вопреки всем щедро раздаваемым улыбкам, и в то же время не добившись полной и безоговорочной лояльности даже со стороны Сикорского и Тополанека (чего стоит заявление последнего о «дороге в ад», прокладываемой экономической политикой Вашингтона), США, по существу, сделали единственную ставку в Европе на Европейскую комиссию. Окрыленный Баррозу старался изо всех сил, но из-за собственных личностных свойств и идеологических ограничений спутал американцам всю игру. Вместо обеспечения политической поддержки крупным игрокам энергетического рынка, включая перспективных партнеров в Азии, глава Еврокомиссии с поразительной и удручающей настырностью продолжал не мытьем, так катаньем продавливать самые слабые положения Европейской энергохартии. В итоге леволиберальный догматизм оттолкнул от Евросоюза тех самых альтернативных «Газпрому» поставщиков, на которых только и уместно было рассчитывать.
Мало того, строившийся командой Буша барьер из «новых демократий», разделяющих «старую Европу» и Россию, распался на фрагменты. Расширенный вариант ГУАМ с участием Польши, балтийских республик, Украины и Азербайджана оказался ничтожной геополитической фикцией. Экономическая нестабильность в Восточной Европе не предоставила американской стратегии никаких преимуществ. Одни «новые европейцы», наглядно убедившись в несостоятельности американских энергопосулов, предпочли реальное долговременное экономическое партнерство с Россией миражу «спотовых контрактов» с отдельными европейскими компаниями, а другие, замкнувшись в политической и экономической изоляции, стали благоприятной почвой для роста не столько антибрюссельской, сколько антиглобалистской разноцветной оппозиции.
Вторая ошибка состояла в догматической убежденности в том, что пресловутая «свобода от коммунизма», подаренная победителями в «холодной войне» Восточной Европе, а позже – «странам-мишеням» на постсоветском пространстве, является столь же самостоятельным и значимым политическим фактором, как пятнадцать или даже восемь лет назад. Между тем даже комментаторы «Евровидения» обратили внимание на тот факт, что судьи из бывших республик Югославии, недавно охваченных кровопролитной и беспощадной междоусобицей, систематически поддерживают «союзных» исполнителей, будто Югославия все еще существует. И наоборот, разнокультурные малые нации, натренированные ненавидеть друг друга теми же самыми нефтяными корпорациями, сулившими прибыль от взаимоисключающих транзитных коридоров, больше «не покупают» в американской аптеке универсального демократического рецепта, уповая на собственную мифологию, унаследованную из тех веков, когда еще не существовало не только Соединенных Штатов Америки, но и британского морского владычества. А у исламских стран, в свою очередь, формируется немыслимая ранее «солидарность отверженных», которой кризис только добавляет потенциал, нивелируя прежде разительное различие в национальном богатстве.
Наконец, третья погрешность в расчетах происходила из гиперболизации внутрикремлевских противоречий, основанной как на недооценке способностей российских лидеров, так и на легковесной вере в сплетни, периодически распускаемые старой демократической агентурой. К стыду для ведущих американских аналитических институтов, они проявили неспособность «делить на шестнадцать» версии о ближайшем банкротстве и распаде «Газпрома», о неразрешимых противоречиях между российскими властными группировками, и само собой, о «невероятной напряженности» личных отношений между Дмитрием Медведевым и Владимиром Путиным. Между тем два политика действовали на внешнеполитических фронтах в течение апреля-мая как два пальца одной руки.
ХОР БАНКРОТОВ
16 мая Жозе Мануэль Баррозу в комически приторных интонациях поздравлял Украину с Днем Европы, увещевая «младших братьев» в трогательной заботе к ним со стороны Европейского сообщества. Примечательно, что даже Виктор Ющенко днем ранее на бизнес-конференции в швейцарском Райтнау вел разговор прежде всего об интеграции в НАТО, скуля о влиянии России в Севастополе. Когда же ему был задан вопрос о намерениях пересмотреть газовые контракты в России, Ющенко испуганно открестился от собственных заявлений, сделанных накануне утром. За эти полтора дня в его представлении, очевидно, многое изменилось: соглашение, подписанное в Сочи по «Южному потоку», мгновенно сняло с его ушей навешанную Еврокомиссией лапшу про решимость, равно как и способность Европы реконструировать украинскую ГТС за 3 миллиарда и без участия России.
В свою очередь, премьер Юлия Тимошенко, накануне распрощавшаяся с альтернативными упованиями на Токио, заявила в этот день, что для аверсного транзита нефти по трубопроводу Одесса–Броды сегодня возможностей нет, сколько бы красивых ТЭО ни нарисовал совет директоров СП «Сарматия», и как бы Ющенко ни пытался втащить польских и литовских партнеров в «незалежный» энергопроект. Это было заявлено, несмотря на вынужденный отказ Болгарской энергетической корпорации от партнерства в проекте Бургас–Александруполис. Господину Морнингстару остается или смеяться, или плакать: его собственный отказ в Софии обсуждать альтернативный проект Бургас–Влера, очевидно, был красивым дипломатическим жестом в сторону Киева, но этот жест, оказывается, здесь не собираются «покупать». Не исключено, что американский энергокуратор, начитавшись бодрых отчетов посла Тэйлора о неуклонном сближении двух кланов украинских «оранжевых», не оценил всю остроту отношений между рвущейся к власти премьершей и вконец дискредитированным Ющенко.
Рано или поздно общественности станет известно, в какой мере на практическую внешнюю политику оказывает влияние элементарное начетничество исполнителей, в свою очередь, опирающееся на недостоверные, пусть и беспримерно старательные, рапорты либеральных медиа. Между тем эти рапорты скоро перестанут читать даже в соседних странах. Если на киевской Банковой улице откажутся выписывать газету «Коммерсант» и читать сайт The New Times, это будет вполне закономерно.
Впрочем, в либеральных медиа столь же не принято признаваться в просчетах, как и в кабинетах Госдепа. Вынужденно слезая с утонувшего в Каспии набукковского конька, «Коммерсант» альтернативно забубнил в мохнатые уши аналитиков, что Россия, дескать, проиграла все свои позиции в Шанхайской организации сотрудничества. Разумный читатель, однако, поостережется делать выводы до Петербургского форума, а то и до Тихоокеанского: мели, Емэйля, твоя недодэйля. Константин Черемных
