Метка:Израиль

Сдвиг стратегии на Ближнем Востоке

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

В последние месяцы баланс сил на Ближнем Востоке полностью изменился. Прежде всего, изменились возможности, позиции и количество игроков.

Израильские вооружённые силы, которые шли от победы к победе на протяжении десятилетий, уже не в состоянии контролировать территорию. Во время наступления на Ливан (2006) и против сектора Газа (2008), они продемонстрировали увеличение разрушительной силы, но показали, что не в состоянии реализовать свои цели, в данном случае – уничтожение «Хезболлы» и ХАМАС. Кроме того, их арсенал, оснащённый в соответствии с требованиями Соединённых Штатов, больше не гарантирует их господство. Их танки, которые используются для формирования основных компонентов блицкрига, могут быть поражены из российских РПГ. Их флот находится под угрозой ракет «земля-море», которые в настоящее время оснащены противопомеховыми системами, чего не хватало в 2006 году. Эти ракеты Китай поставляет «Хезболле». Наконец, их господство в воздухе недолго продержится против российского комплекса S-300, который в настоящее время поставляется в регион.

Квази-независимость иракского Курдистана спровоцированная Соединёнными Штатами, его экономическое развитие под израильским контролем, и открытая поддержка Вашингтоном курдских сепаратистов под эгидой РПК, заставили турецких военных совершить полный поворот. Североатлантический союз больше не гарант территориальной целостности Турции, а Израиль становится врагом. Хотя Анкара аккуратно успокаивает Вашингтон, тон с Тель-Авивом продолжает обостряться после ссоры между Реджепом Эрдоганом и Шимоном Пересом на форуме в Давосе, и дипломатическим инцидентом, связанным с турецким фильмом «Долина Волков».

Иракский хаос и создание квази-государства в Курдистане заставили соседние государства работать вместе, чтобы предотвратить побочные эффекты, особенно в связи с тем, что Вашингтон уже пытался дестабилизировать обстановку, чтобы не дать им возможность вмешаться в Иракскую игру. Соединённые Штаты и Израиль тайно поддерживали курдских сепаратистов в Турции (РПК), в Иране («Пежак»), а также в Сирии. В результате, ось «Иран-Сирия» была заменена треугольником «Иран-Сирия-Турция». Этот новый союз имеет беспрецедентную историческую легитимность. После Исламской революции Иран был лидером шиитов. После разрушения Полом Бреммером (глава оккупационного правительства США в Ираке – прим. ред.) иракской партии «Баас», Сирия выступила в качестве бесспорного лидера светского лагеря. Наконец, Турция, наследник Османского халифата (так в тексте – прим. ред.), является колыбелью ислама суннитского толка. Взятые вместе, эти государства охватывают практически все области ближневосточной политики. Этот союз стал финалом политики «разделяй и властвуй», успешно применяемой колониальными державами для доминирования в этом обширном регионе. В частности, он кладёт конец исламской «гражданской войне» – «Фитне», между суннитами и шиитами. Король Саудовской Аравии Абдулла уже пригласил иранского президента Ахмадинежада совершить совместное паломничество в Мекку, хранителем которой он является. Как наследник Османской империи, Турция воплощает историческое наследие суннитского ислама. Кроме того, новый треугольник расширяет кругозор Анкары, заблокированный бесконечными проволочками Европейского союза.

«Де-Баасификация» Ирака, открывшая сезон охоты на бывших сотрудников исполнительной власти страны, привела к массовому исходу. За шесть лет в Сирии приветствовали более 1 млн. иракцев. Такое арабское гостеприимство включает в себя абсолютно свободный доступ к школам и университетам, а также доступ к общей системе здравоохранения. Первоначально эта обширная волна иммиграции вызвала серьёзный экономический кризис, но после адаптации переселенцев, она придала Сирии новый импульс и обеспечила страну высококвалифицированными руководителями.

Потрясения, организованные Соединёнными Штатами в Йемене, заставили королевскую семью саудитов поддержать политику умиротворения, которую предложил король Абдулла в отношении Сирии и Ирана. Следовательно, ливанско-саудовскому клану Харири было предложено найти понимание с президентом Башаром аль-Асадом и признать легитимность вооружённых сил ливанского сопротивления. Внезапно приняли другое значение неоднозначные результаты фальсифицированных парламентских выборов 2009 года, когда генерал Аун и «Хезболла» получили большинство голосов, но большинство мест досталось коалиции, сформированной вокруг проамериканского клана Харири и радикальных правых христиан. Они открыли путь для создания правительства национального единства. В это время полевые командиры, типа социалиста Валида Джумблата, развернулись на 180 градусов, чтобы плыть по течению.

Тем не менее, эта тенденция остаётся нестабильной, поскольку Вашингтон ещё имеет возможности для дестабилизации новой тройки. Как бы то ни было, несколько попыток свержения Башара аль-Асада коррумпированными сирийскими генералами были сорваны ещё до того, как они начали действовать. Несколько нападений, организованных ЦРУ, в неперсидских провинциях Ирана не смогли вызвать сепаратистские мятежи. Цветные революции, организованные ЦРУ и MI-6 во время президентских выборов, были заглушены человеческой приливной волной. Десяткам тысяч демонстрантов в северных районах Тегерана, страна ответила массовыми демонстрациями, на которые вышли 5 миллионов человек. Как представляется, что Вашингтон не в состоянии вновь прибегнуть к «Гладио» (от латинского «gladius» — меч. Наименование тайной операции НАТО по созданию в Италии после второй мировой войны сети организаций, призванных противостоять предполагаемому вторжению стран Варшавского договора в Западную Европу. Термин «Гладио» обычно используется как неофициальное название для всех созданных в её рамках организаций – прим. ред.), чтобы установить военную диктатуру в Турции. С одной стороны, потому что новое поколение турецких генералов не опирается на кемализм, а, с другой – потому что мусульманско-демократическая партия справедливости и развития нацелена на демонтаж «Эргенекон» (текущая версия турецкой «Гладио»).

Вашингтон и Тель-Авив могут изготовить фальшивки для оправдания военных действий. Например, с 2007 года они утверждают, что Израиль обнаружил и разбомбил военный центр ядерных исследований в Сирии, и что Иран развивает огромную программу аналогичного характера. Совсем недавно те же силы обвинили Сирию в поставке ракет «Скад» в Ливан. Это пустые обвинения. Государственный секретарь Колин Пауэлл уже рассказывал Совету Безопасности ООН про оружие массового поражения в Ираке. Многочисленные инспекции МАГАТЭ, которые посетили Иран, нашли доказательства только гражданской деятельности, а миротворческие силы ООН в Ливане, отрицают наличие ракет «Скад» в стране.

На сцене появляется Россия

Потеря влияния США настолько ощутима, что генерал Дэвид Петреус, глава Центрального командования США, посылает в Вашингтон сигналы тревоги. По его мнению, игра со стороны израильтян не только в Палестине, но, особенно, в Ираке, сорвали планы США в регионе. Кроме того, застой ситуации в Ираке и Афганистане сделал их заложниками Турции, Сирии и Ирана, единственных способных усмирить мятежных групп населения. При полной смене ролей, стратегический союзник Пентагона стал в тягость, а его враги в регионе в настоящее время стали щитами.

Отметив провал планов США по изменению Большого Ближнего Востока, Москва откорректировала свою деятельность на региональной сцене во время посещения Дамаска и Анкары президентом Дмитрием Медведевым.

Что касается Израиля, Россия подтвердила, что политическое урегулирование конфликта должно основываться на соответствующих резолюциях Организации Объединённых Наций (включая неотъемлемое право на возвращение для палестинцев) и принципы Мадридской конференции (возвращение оккупированных территорий, включая Восточный Иерусалим и Голанские высоты в обмен на мирный договор). Кроме того, Дмитрий Медведев подтвердил приверженность его страны решению «Два государства». Принимая во внимание наличие 1 000 000 бывших советских граждан в Израиле, Москва хочет, предотвратить предсказуемый исход в случае, если сионистский режим падёт.В этом контексте он высказался за примирение между ФАТХ и ХАМАС, а также встретился с Халедом Мешалем, политическим лидером палестинского сопротивления, несмотря на то, что Вашингтон заклеймил ХАМАС как «террористическую» организацию. Это решающий шаг для России: президент Медведев три раза отказывался встретиться с Мешалем в Москве, а на этот раз он побеседовал с ним и, более того, это произошло в Дамаске. По этому случаю, президент России подчеркнул большую актуальность гуманитарной ситуации в секторе Газа и выразил сожаление по поводу отсутствия у Вашингтона заинтересованности в решении этой трагедии. И, наконец, ссылаясь на угрозы Израиля бомбить сирийские конвои, доставляющие оружие в Ливан, он предостерёг Тель-Авив против эскалации напряжённости.

Россия выступает за процесс политического и экономического сближения между Ираном, Сирией и Турцией. Три ведущих государства на Ближнем Востоке, вступили в фазу интенсивного сотрудничества. В течение нескольких месяцев, они открыли свои границы и ускоренными темпами провели либерализацию торговлю. Их экономики, парализованные годами войны, вдруг почувствовали энергию. Россия не намерена оставаться вне этой новой области процветания. Сразу же, Анкара и Москва подняли вопрос о необходимости отмены виз для своих граждан. Таким образом, турки смогут въезжать в Россию без каких-либо формальностей. Турция является членом НАТО и кандидатом в ЕС, однако, они не могут делать то же самое ни в США, ни в ЕС.

Москва, в отличие от США, создала постоянные консультативные органы на высоких дипломатических и экономических уровнях с Дамаском и Анкарой. В начале этого года Государственный секретарь США Хиллари Клинтон приказала Сирии дистанцироваться от Сопротивления. В ответ президент Башар аль-Асад немедленно появился вместе со своим иранским коллегой Махмудом Ахмадинежадом и Генеральным секретарём «Хезболла» Хасаном Насраллой. Они с иронией подписали документ под названием «Договор о сокращении расстояния». Совещание было созвано в короткий срок и Халед Мешаль не смог присутствовать, но, тем не менее, ХАМАС, участвовал в процессе. Выполняя свои угрозы, президент США Барак Обама продлил экономические санкции против Сирии ещё на два года.

«Росатом» и «Атомстройэкспорт», которые завершают строительство гражданской ядерной станции в Иране (Бушер), рассматривают новые проекты и будут строить ещё одну АЭС в Турции, стоимостью 20 млрд. долларов. Станция должна быть запущена в течение семи лет. Аналогичный проект изучается в Сирии. При этом необходимо, чтобы объекты могли выдержать израильские бомбардировки. Нехватка электроэнергии в регионе является основным препятствием на пути экономического развития. 

С точки зрения Ближнего Востока, стремление России к созданию этих электростанций идёт не столько от коммерческого аппетита, сколько от желания, предоставить заинтересованным группам населения средства для ускоренного экономического развития, в котором Запад так долго им отказывал. Кроме того «Стройтрансгаз» и «Газпром» обеспечат транзит сирийского газа в Ливан, Бейрут, который не может использовать большие прибрежные запасы из-за своего израильского соседа. 

В военном отношении Россия занимается созданием новой военно-морской базы в Сирии. Это позволит ей восстановить равновесие в Средиземном море, из которого Россия в какой-то мере выпала после распада СССР. Также подтверждена предстоящая доставка ракет С-300 в Тегеран, чтобы защитить Иран от угроз бомбардировок США и Израиля.

Осуждая провокации Ирана, в тоже время российские дипломаты подтвердили, что они не верят в западные обвинения в отношении Ирана и предполагаемой программы ядерного оружия Сирии. Хотя протокол между государствами, граничащими с Каспийским морем, только предусматривает поставку вооружений в Иран в случае нападения, президент России Дмитрий Медведев говорил о возможности непосредственного участия России и предупреждал США против войны в Иране, которая может перерасти в третью мировую войну. Исходя из этого, он одобрил план денуклеаризации региона, то есть ликвидацию израильских ядерных арсеналов. Это предложение недавно было представлено МАГАТЭ.

Россия придаёт особое значение оказанию помощи Турции в урегулировании древних споров с Грецией и Арменией, в том числе – кипрского и нагорно-карабахского конфликтов. Таким образом, Анкара может навсегда отказаться от Тель-Авива и Вашингтона, и восстановить свою полную независимость. Важные, хотя и недостаточные, шаги были сделаны президентом Гюлем и его ереванским коллегой. Игнорируя 95 лет вражды, Армения и Турция установили дипломатические отношения. Дальнейший прогресс должен сделать визави из Афин (в данном случае – президент Греции – прим. ред.), которого благословил из Москвы православный Патриарх Кирилл. С этой точки зрения, визит Эрдогана в Грецию знаменует историческое событие, которое продолжает процесс примирения в Эгейском море, который начался в 30-х годах и был прерван в результате второй мировой войны. 

Нарушая стратегию США в Чёрном море и Каспии, Анкара приняла огромные российские инвестиции в строительство трубопровода Самсун – Джейхан. Ожидается, что он будет доставлять русскую нефть из Чёрного моря в Средиземное, без использования проливов, непригодных для транзита танкеров. Анкара торжественно заявила, что рассматривает вопрос о возможном участии в российском проекте «Южный Поток». Если это будет подтверждено, станет неэффективным «Набукко», конкурирующий проект под эгидой Соединённых Штатов и Европейского союза. В конечном счёте, поддержка Россией обеспечивает устойчивость треугольника «Тегеран-Дамаск-Анкара» и защиту от враждебности США и Европы. Стратегический баланс на Ближнем Востоке изменился. Ударная волна может распространиться на Кавказ.

Тьерри Мейссан — французский политолог, основатель и председатель мировой информационной сети «Voltaire Network» и конференции «Ось Мира». Публикует колонки о международных отношениях в ежедневных газетах и еженедельных журналах на арабском, испанском и русском языках. Последние книги, изданные на английском языке: «9 / 11 Большая Ложь», «Пентагейт»

Источник: Инофорум

Война в регионе: осознаваемая, но не высказанная угроза(«The Financial Times», Великобритания)

Опубликовано от wpmrРубрики:Ирак Iraq, Политика, Энергобезопасность

Война в регионе: осознаваемая, но не высказанная угрозаА что, если все пойдет не так? Соединенные Штаты и их союзники долгие месяцы с огромными усилиями сколачивали коалицию для введения более жестких санкций против Ирана в целях сдерживания его ядерных устремлений.

На этом пути было роздано много уступок: в прошлом году США в попытке заручиться поддержкой России дошли до того, что в клочья порвали свои планы создания противоракетной обороны в Европе.

Стремление максимально усилить давление на Иран всеми доступными средствами, за исключением военных действий, потребовало таких огромных усилий, что это превратилось в важнейший приоритет в дипломатии администрации Обамы.

Однако масштабы этого начинания также свидетельствуют о больших опасениях. За сегодняшними спорами в ООН скрывается не выражаемое обычно словами понимание одной жестокой истины: если ничего не удастся сделать, если США и Израиль ощутят необходимость нанести серию ударов для уничтожения ядерных объектов Ирана, то последствия будут огромными.

Официальные лица подчеркивают, что войну можно предотвратить, и что у дипломатии есть масса времени для работы. Но если в предстоящие годы конфликт все же разразится, он может выйти за пределы иранских границ и дестабилизировать весь регион, а также другие районы.

Отчасти это вызвано важным местоположением Ирана  на перекрестке путей Ближнего Востока и южной Азии неподалеку от ключевых маршрутов нефтяных поставок. Что еще важнее, иранские руководители стремятся обеспечить собственное выживание путем разработки многочисленных вариантов ответных акций возмездия, максимально увеличивая тем самым риск нападения. Сегодня у тегеранских правителей так много способов для нанесения ответного удара, что уничтожение их ядерных предприятий может вызвать цепную реакцию, спровоцировав начало войны с вовлечением в нее всех стран по дуге Ливан-Афганистан.

Вероятно, в качестве  первого ответного шага на удар со стороны  США или Израиля Иран приведет в действие свои марионеточные силы, которые он много лет создавал и наращивал по всему Ближнему Востоку. Самой заметной среди этих сил является радикальное шиитское движение «Хезболла» на юге Ливана, в распоряжении у которого находятся тысячи поставленных из Ирана ракет – и все они нацелены на Израиль. В случае начала войны «Хезболла» видимо запустит весь этот арсенал. А опыт прошлых лет показывает, что Израиль в ответ на ракетные нападения может осуществить вторжение в Ливан.

В последний раз, когда такое произошло (а было это в 2006 году), Израиль не стал нападать на пути подвоза ракет для «Хезболлы», которые пролегают через территорию Сирии. Израильские руководители говорят, что это была ошибка, и что в случае повторения таких событий они ее уже не допустят. То есть, в следующий раз Израиль может нанести удар не только по Ливану, но и по Сирии.

Движение ХАМАС в Газе тоже получает оружие из Ирана, и его ракеты могут быть использованы для открытия еще одного фронта против Израиля на юге. Таким образом, начавшийся в Иране пожар может быстро распространиться, охватив Израиль, Ливан и Сирию, а затем перекинуться на восток, в следующую страну, оказавшуюся в этой дуге конфликта – Ирак.

Иран вооружает и финансирует шиитских боевиков из этой соседней с ним страны с самого момента падения Саддама Хусейна в 2003 году, в связи с чем Ирак всегда подвержен опасности диверсионных и подрывных действий. В случае войны союзники Ирана наверняка будут использованы для нападений на американские войска в Ираке.

Иран может попытаться растянуть эту дугу хаоса еще дальше, использовав похожую тактику в Афганистане. Боевики сунниты из движения «Талибан» всегда были ярыми врагами иранского шиитского режима, однако есть свидетельства, что они могут объединиться, действуя в соответствии с безжалостной логикой «враг моего врага мой друг».

По словам западных представителей, конвои с оружием для талибов уже пересекают иранскую границу с Афганистаном. Не ясно, что было тому причиной – решение, принятое на высоком уровне в Тегеране, или действия местных контрабандистов, подкупивших пограничников. Но один официальный представитель в этом регионе сказал, что Иран может воспользоваться данным каналом как еще одним средством возмездия. «Это тот кран, который они откроют полностью, если мы нанесем военный удар», — заявил он.

Иран может использовать к собственной выгоде географию, атаковав суда в Ормузском проливе на входе в Персидский залив. Каждый день через эту важнейшую водную артерию шириной всего в 33 мили в самом уязвимом месте проходят танкеры с 17  миллионами баррелей нефти в трюмах, что составляет 40 процентов всех морских перевозок в мире.

И наконец, Иран может попытаться запустить свои баллистические ракеты «Шахаб-3» по самым разным целям в регионе, включая Израиль, базу 5-го флота США в Бахрейне и штаб американского Центрального командования в Катаре.

Американские дипломаты, уже несколько недель ведущие трудный торг в ООН, стремятся избежать возникновения именно такого сценария.

Оригинал публикации: Threat of war across region is unspoken realisation

Адрес в ИноСМИ

La Tribune: Российский газовый шантаж – это миф

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика, Энергобезопасность

Всем нам нужно признать очевидное: без российского газа миллионы французов и немцев дрожали бы каждую зиму от холода. Немало европейских стран также во многом полагаются на газ для выработки электричества. Если бы им пришлось существенно сократить производство электроэнергии, это привело бы к серьезным негативным последствиям для их соседей. На Россию приходится 70% европейского импорта газа, тогда как объемы добычи в Северном море идут на спад в виду интенсивной эксплуатации месторождений. При этом спрос на газ вырастет к 2030 году минимум на 50%, — пишет французское издание La Tribune.

Несмотря на рост своего экспорта в Европу, «Газпром» все же будет не в состоянии полностью удовлетворить такой спрос. Страны-поставщики из Африки и Средней Азии несомненно воспользуются этим, и доля России в европейском импорте газа может упасть до 50% через 20 лет. Российский экспорт, конечно, останется жизненно важным, но не стоит забывать о том, что и сама Россия зависит от поставок в Европу. Энергетический сектор приносит половину доходов государства и составляет 20% ВВП. Мы нуждаемся в российском газе, но Россия нуждается в наших деньгах.

Тем не менее, не будет ли у России соблазна «перекрыть вентиль» в политических целях, несмотря на целый ряд подписанных долгосрочных контрактов? В конце концов, она обладает достаточными финансовыми резервами, чтобы скомпенсировать отсутствие экспортных прибылей в течение двух лет. В свою очередь Франция или Германия смогут продержаться без российского газа лишь несколько месяцев. Другие же страны еще более уязвимы: вспомните, как Балканы заледенели от холода в январе 2009 года, когда был прерван транзит газа через Украину. Не считая того, что в отличие от стран Залива оказать силовое давление на Россию практически невозможно. Так означает ли это, что европейские страны должны проявить определенную услужливость в отношениях с Кремлем, пока он не показал, насколько может испортить им жизнь?

Подобный вывод не слишком убедителен. Прежде всего по тому что финансовые активы России расположены преимущественно на Западе, и подобный кризис вполне может перекрыть к ним доступ. Кроме того, европейские покупатели не принимают во внимание имеющиеся у России возможности для шантажа. Иначе они бы потребовали существенного снижения цены на газ для покрытия дорогостоящих мер предосторожности на случай перебоев в поставках. К тому же ни Китай, ни Израиль не выказали настороженности по отношению к российскому газу, и это доказывает, что они уверены в его надежности. Даже испытывающие серьезные опасения на счет России балтийские страны почти не пытаются хоть как-то сократить свою практически стопроцентную зависимость от российского газа. Все дело в том, что на самом деле такие шаги экономически бессмысленны и не являются необходимыми для обеспечения энергетической безопасности.

Разумеется, рост спроса указывает на неизбежность диверсификации источников газа. Однако нервозные рассуждения об энергетической мощи России сейчас просто напросто неуместны и вредны для интересов Европы. Строительство газопровода «Набукко», который должен доставлять каспийский газ в обход России, было бы разумным, если бы нам удалось заключить достаточно контрактов на поставки с производителями. Но несмотря на многолетние усилия ничего подобного сегодня нет. Если «Набукко» все же когда-нибудь построят, он сможет обеспечить лишь 10% необходимого Европе импорта. При этом некоторые из сторонников реализации проекта хотят создать впечатление, что этот трубопровод может стать альтернативой российскому газу. Их цель состоит в том, чтобы создать благоприятные условия для их собственных интересов. Тем не менее, Россия, которая зависит от надежности и роста своего экспорта, вполне может в таком случае переключить внимание на покупателей из Восточной Азии и уступить им свой дешевый газ. Признаки подобного разворота заметны уже сейчас.

В идеале, конечно, нужно было бы добиться взаимозависимости энергосистем и интересов на всем континенте, включая Россию. Зависит это от нас, европейцев, а также от усиления безопасности российских инвестиций на Западе.

Ранее, мнение по этой теме в публикации «Зачем говорить о шантаже?» высказывал Председатель Совета Союза нефтегазопромышленников России Ю.Шафраник.

Перевод опубликован «ИноСМИ».

Источник: «Нефть России»

Азербайджанский фактор в иранском направлении политики США

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Политика

Представляет интерес рассмотрение места и роли азербайджанского фактора в иранском направлении американской политики. Следует отметить, что использование Азербайджан, как фактора против Ирана происходило на протяжении всех 90-х годов.
  К началу 2000-тых годов это приобрело новые черты и задачи. Кроме того, США и Израиль пытались использовать этнические факторы в Иране сразу после победы Исламской революции в Иране. В части азербайджанского фактора в США нет достаточно подготовленного материала, так, как США всегда опасались данной темы в иранском направлении. США опасались использование этнического фактора не только в Иране, а практически повсеместно. Ведущие специалисты США единодушны в том, что использование этнического фактора против Ирана не является эффективным направлением и может рассматриваться, как побочное средство. Данной проблемой традиционно занимались в США, следующие интеллектуальные центры: РЭНД-корпорейшн, Центр стратегических и международных исследований, Фонд «Наследие», Фонд «Карнеги», отчасти Институт Центральной Азии и Кавказа, Институт Среднего Востока. Однако большую роль в реанимации этой темы сыграл про-израильский Вашингтонский институт ближневосточной политики. Именно данный институт, финансируемый еврейскими организациями, сумел создать некую концепцию, включающие анализы и рекомендации для администрации США в отношении использования этнических факторов и, прежде всего, азербайджанского в Иране. По оценкам экспертов, знакомых с выкладками Вашингтонского института ближневосточной политики, данные анализы и рекомендации не имеют достаточной почвы для серьезного использования и учета азербайджанского фактора внутри Ирана. Несомненно, что данная тема либо создана искусственно, либо не рассматривается, как реальная в политическом смысле. Данная тема рассматривается в части глобального и частного шантажа Ирана, отчасти раскачки его внутренней ситуации. Например, можно было придти к такому выводу, после ознакомления материалов самого Вашингтонского института ближневосточной политики, Фонда «Наследие», а также после ознакомления с мнением про-арабского Института Среднего Востока и Центра стратегических и международных исследований. Использование азербайджанского фактора внутри Ирана может рассматриваться, как результаты безуспешного поиска более эффективных рычагов воздействия на Иран. Без инициатив специального подразделения Пентагона, данный фактор никогда не рассматривался бы исследовательскими учреждениями США, как серьезный. Данного фактора в Иране, практически, не существует. Тюркоязычное население Северо-западных провинций Ирана принимает активное участие в общеиранских политических процессах, связанных с реформированием и либерализацией общественно-политической жизни. Отдельные группы интеллигенции выступают за сохранение местного диалекта тюркского языка, использование его в системе образования, расширения изданий на данном языке. В действительности, проблема заключается в том, что в данных провинциях существуют не сепаратистские настроения, а стремление утверждение принципа того, что тюркоязычные иранцы являются не этническим меньшинством, а одним из государство-образующих этносов Ирана. При этом, тюркско-язычное население занимает важные позиции в политике, администрации, религиозной организации и экономике Ирана.

США рассматривают азербайджанский фактор в Иране, как составляющий элемент в общем плане дезорганизации иранского государства. США пытаются применить в отношении Ирана те же политические технологии давления и дезорганизации, которые применялись в отношении Ирака. В США предпринимаются усилия для создания некого Иранского оппозиционного фронта, включающего различные политические и общественные организации и группировки. Вместе с тем, до сих пор американцы даже не пытались создать ирано-азербайджанскую эмигрантскую организацию.

Азербайджанское население Ирана довольно активно участвует в политических процессах, так, как в отличие от курдов и других этнических меньшинств считает себя государство-образующим народов в Иране, и в меньшей мере ощущает себя этническим меньшинством. Практически в Северо-западных провинциях Ирана существуют не этнические, а социально-лингвистические проблемы. Волнения в данных провинциях, имеющих место в начале 20 века и в 1945 году отражали скорее не этнические проблемы, а стали отражением более высокого социально-экономического уровня данного населения. В настоящее время общественные и политические настроения в азербайджанских провинциях Ирана обусловлены следующими факторами.

Азербайджанское, как подавляющая часть тюркоязычное население Ирана характеризуется не высоким уровнем пассионарности. В среде азербайджанцев практически нет сторонников радикальных движений. Общественные акции в данных провинциях отличаются порядком, умеренностью, даже конструктивностью. В данных провинциях, как в период исламской революции, так и в последние шесть лет в азербайджанских провинциях так и не было создано более-менее значительной общественной и политической организации этнического характера.

Очень важно понимать то, что тюркоязычное население Северо-западных провинций Ирана сформировалось в результате консолидации многих этнических составляющих, и, прежде всего, при участии иранских этносов. На протяжении последних 100 – 150 лет в этих провинциях постоянно происходила лингвистическая ассимиляция ирано-язычного населения. В течение 20-того столетия были ассимилированы целые области с иранскими анклавами, так как тюркский язык, как правило, более удобен в общении, особенно в межэтническом общении. Тюркоязычное население Северо-западных провинций в огромной мере является иранским по происхождению. По соматическим признакам данное население имеет мало общего с тюркским населением. Американцам видимо удастся использовать курдский фактор в Иране, тем более, что курды Ирака стали союзниками США и все остальные курды воспринимают США, как единственного стратегического партнера. Использование азербайджанского населения в Иране, как фактор давления на иранский правящий режим представляется не серьезной инициативой.

Необходимо учесть, что Иран за последние годы провел большую работу по созданию ирано-ориентированного контингента в Азербайджане, включая обширные талышские и муганские провинции (до 1,5 млн. ирано-язычного населения, которое после массового выезда населения из Азербайджана, составило не менее 30 — 35% фактической численности населения). Иран создал в данных районах и в Нахичеванской области ряд про-иранских организаций. По оценкам иранских экспертов, если бы не наличие азербайджанских войск в Нахичевани, в данной области давно бы возникло широкое движение за присоединение области к Ирану. Иранские азербайджанцы утверждают, что им удалось достичь компромисса с властями Ирана. Как сообщалось ранее, в Иране высокопоставленный официальный представитель предупредил, что Тегеран может выступить с притязаниями на Азербайджан, который до его присоединения к России в XIX веке был иранской провинцией. Председатель влиятельного иранского законодательного совета Мохсен Резаи, по сообщениям ряда газет, сказал, что лидеры Азербайджана должны так править своей страной, чтобы Тегеран не затребовал территорию Азербайджана обратно. Его высказывания последовали за инцидентом в Каспийском море, когда иранские боевые катера стали угрожать двум азербайджанским нефтеразведочным судам, которые, по словам иранцев, вторглись в их территориальные воды.

В настоящее время до двух третьих боеспособной части вооруженных сил США находятся за пределами страны. Эта ситуация, по настоянию Пентагона, будет сохраняться достаточно долго. В Конгрессе это воспринимается, как намерение предпринять очередную масштабную операцию против одного из государств Ближнего Востока, предположительно Ирана. Некоторые хорошо информированные конгрессмены, аналитики, работающие на администрацию в сфере нефти и безопасности, утверждают, что имеется разработанный план проведения военной операции против Ирана. Отдельные американские аналитики также утверждают, что информированы об этом плане. Исключая материалы сенсационного характера, и критически воспринимая работы Фонда «Наследия», Центра стратегических и международных исследований, публикации ведущих СМИ США и Великобритании, а также выступления американских политиков на представительных форумах, можно было понято, речь идет о двух вариантах.

1. В случае резкой дестабилизации ситуации в Иране, резкого гражданского и вооруженного противостояния, войска США должны быть способны провести операции по нейтрализации вооруженных сил, лояльных нынешнему режиму в Иране, с применением масштабных десантных операций. Одной из целей данных операций является вынудить военное командование вывести вооруженные силы из крупных городов. Данный вариант предполагает занять часть территории Ирана, объявление на этой территории о создании нового правительства (это возможно на территории одной из этнических провинций), инициировать гражданскую войну в Иране, предоставление вооружений восставшим массам населения. (Некоторые курдские деятели с опасением говорили, что некоторые сепаратистские группы в Демократической партии Иранского Курдистана консультировали американские спецслужбы о возможности создания в Иранском Курдистане очага сопротивления и организовать поход усиленных сил курдов и американцев на Тегеран). Следует отметить, что аналогичных идей не высказывается по Иранскому Азербайджану. Видимо, хорошо изучив данный вопрос, американцы поняли бесперспективность использования тюркско-язычных провинций против правящего режима в Иране. Одновременно на юге Ирана американские войска берут под контроль нефтяные промыслы. То, есть, данный вариант, несмотря на масштабные действия войск США, нельзя рассматривать, как операцию в Ираке. Этот вариант предполагает менее масштабные действия.

2. Второй вариант предполагает только нанесение ударов по объектам ядерного назначения в Иране и по военно-морскому флоту в Персидском заливе. Данный вариант наиболее популярен в среде администраторов Пентагона и о нем уже достаточно известно в политических кругах США. По замыслу политических технологов в Пентагоне, это должно одновременно привести к резкой дестабилизации в Иране и вызвать восстание против правящего режима. Многие в аналитическом сообществе США предметно задают вопрос – почему это должно привести к данным результатам, а не к обратному эффекту.

Развитие событий в Иране не может не касаться кардинальных интересов Турции, чьи спецслужбы, располагая обширной агентурой в Иране, традиционно занимаются «раскачкой иранского государства» в противовес действиям Ирана в среде турецких курдов и шиитов. Вместе с тем, инициатива США по осуществлению масштабного шантажа Ирана с помощью этнических групп, никак не соответствует коньюктурной политической ситуации, в которой Турция не заинтересована ухудшать свои отношениями с соседними государствами и в особенности с Ираном. Турция не может не понимать истинные цели США в Иране, понимает и то, что Турция не будет воспринята американцами, как равноправный партнер США в проекте по «раскачке» Ирана. В связи с этим, Турция скорее будет занимать выжидательную позицию, но будет учитывать возможное ослабление Ирана и появление проблем в различных провинциях. В 2007 году в городах Северо-западных провинций Ирана были инициированы провокации, в связи с оскорбительной для азербайджанского населения публикацией в тавризской газете. Эти события продемонстрировали, не только наличие этно-социальных проблем в этих провинциях, но и высокомерное отношение персов к данным гражданам Ирана, что является благоприятным материалом для более крупных столкновений. Данными событиями, несомненно, воспользовались турецкие спецслужбы, что убедило ЦРУ в том, что вовсе не США могли бы управлять этими процессами, а их весьма ненадежный партнер – Турция. Однако, США не могут рассматривать Турцию надежным партнером ни в одном из направлений региональной политики, и тем более, в такой, как иранское, где Турция демонстрирует спекулятивную позицию в отношении, как США, так и Ирана. США пытаются блокировать и ослабить позиции Турции в различных регионах, где она стала претендовать на новую, более значимую роль, и рассматривать ее, как партнера в части давления или дезорганизации Ирана, американцы не могут. Израиль, также, сделал вывод из этих событий и предпочел более тесное сотрудничество с Турцией на иранском направлении, что пока, что не получило должной реализации, по тем же причинам.

Опасаясь связывать свою политику с этно-политическими движениями в Иране, США тем не менее, заинтересованы в них, исключительно, в виду того, что в Иране долгое время были слабы общеиранские движения политического свойства. Теперь, когда на арене политических борьбы возникли довольно массовые движения, реформаторского и модернистского содержания, интерес США к этническим движениям угасает. События лета 2009 года, связанные с предвыборной компанией по избранию президента Ирана, стали новым и гораздо более мощным сигналом для США в части приобретения новых рычагов воздействия на Иран, причем более сильных, чем этно-политические движения. Создается впечатление, что США утратили исторически ценное время для оказания того или иного воздействия на внутренние процессы в Иране, тем более, в сфере этнических проблем. В иранском обществе формируются новые силы и новые условия, когда цели этно-политических движений утрачивают свою значимость и содержательность. Иранское общество, включая этнические группы достаточно интегрированы и понимают важность сохранения целостности иранского государства.

Игорь Мурадян
«Иравнук де Факто», Ереван

Источник: Геополитика.ру

Россия и природный газ, или бояться ли Европе шантажа?(«Global Politician», США)

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика, Энергобезопасность

Если не будет России, миллионы немцев останутся в буквальном смысле на морозе. Некоторые другие европейские страны тоже активно пользуются российским газом при производстве электричества. Сжигание газа сравнительно мало сказывается на климате и обходится дешевле в пересчёте на единицу получаемой энергии, чем сжигание нефти. Если случится так, что перебои с поставками газа вынудят Германию или иные страны существенно сократить производство электроэнергии, то это также в значительной степени негативно скажется и на соседних странах.

На Россию приходится порядка семидесяти процентов импорта газа в Европу, а добыча газа к западу от России идёт на убыль, потому что за последние двадцать пять лет, в течение которых шла разработка месторождений Северного моря, его там добывали крайне активно. При этом спрос на природный газ к 2030 году должен вырасти по меньшей мере на пятьдесят процентов. Спрос растёт с такой скоростью, что даже «Газпром», хотя и наращивает объёмы экспорта на европейские рынки, всё равно не сможет полностью покрыть потребности Европы. Должна вырасти значимость поставщиков из стран Африки и Средней Азии, а доля России в импорте газа к 2030 году упадёт до 50 процентов. К поставкам газа от «Газпрома» могут, должны и обязательно добавятся поставки от неевропейских производителей, но это никоим образом не означает, что Россия в обозримом будущем перестанет быть незаменимым поставщиком.

Россия тоже нуждается в Европе. Ей необходимы рынки сбыта, на которые приходятся сейчас и будут приходиться в ближайшем будущем преимущественно европейские страны, входящие в ЕС. На сектор энергетики приходится порядка 50 процентов государственных доходов и 20 процентов всей экономической эффективности. Формула проста: нам нужен газ, а им нужны деньги. Существуют также долгосрочные контракты, обеспечивающие безопасность.

Но станет ли всё это гарантией того, что Россия не будет перекрывать нам газ, чтобы решить свои политические задачи? Ведь у России достаточно финансовых резервов, чтобы покрывать убытки от недополученных экспортных прибылей вплоть до двух лет подряд. Между тем, запасов газа у Германии хватит лишь на два месяца. В других странах ситуация ещё хуже: в этом, ёжась от холода, уже убедились миллионы граждан балканских стран в январе 2009 года, когда транзитные поставки газа через Украину прекратились на две недели. В отличие от стран Персидского залива, на Россию нельзя оказывать давление военным путём. Не значит ли это, что мы в скрытой форме потакаем Кремлю, тогда как ему не нужно даже намекать на возможность политического принуждения? Но нет, это совершенно не так.

Первое: большая часть финансовых активов русских находится на Западе, а доступ к ним может быть перекрыт.

Второе: все энергетические компании России работают с европейскими и североамериканскими финансовыми биржами. Для разработки новых газовых месторождений им требуется мобилизовать значительные массы капитала, что, как правило, осуществляется в сотрудничестве с западными банками, а значительная часть акционеров находится на территории Организации экономического сотрудничества и развития. Российские энергетические компании подвержены западному влиянию в значительно большей степени, чем компании стран Перидского залива, и это всегда было в их интересах. Таким образом, лишь подав знак, что они хотели бы воспользоваться экспортом энергоносителей для решения политических задач, они поставят под угрозу свои прибыли, и тогда акции российских компаний рухнут, что поставит под угрозу их платёжеспособность, прибыльность и самое их существование.

Ни один клиент не исходит из того, что Россия даже теоретически имеет потенциал подвергнуть своих клиентов шантажу. Если бы это было так, то они настаивали бы на существенном снижении цены, чтобы обеспечить себе компенсацию за те дорогостоящие мероприятия, которые пришлось бы осуществить в случае перебоя с поставками. Также импортёрам пришлось бы выбиваться из сил, пытаясь найти иные, более надёжные источники энергоносителей. Потенциальные новые клиенты, например — Китай и Израиль (Россия была бы не против снабжать энергоносителями и их), никогда бы вообще не выразили заинтересованности в ведении дел с подобными партнёрами. Ничего из вышеупомянутого, однако, на деле не происходит. Даже страны Балтии, неоднократно выступавшие с предупреждениями о возможных попытках России распространить на них своё влияние, не совершили ни единой попытки уменьшить свою стопроцентную зависимость от этой страны, потому что с экономической точки зрения это было бы абсурдом, да и в их политике безопасности подобного пункта не имеется.

Какие из этого можно сделать выводы? Есть хорошие основания диверсифицировать наши источники энергоносителей, а ввиду резкого роста спроса на импортные товары это становится мерой первой необходимости. Вдобавок к этому, интересы Германии и Европы, связанные с маршрутами поставок и доступом к природным ресурсам, никоим образом нельзя назвать идентичными. С другой стороны, делать эмоциональные высказывания об опасности совершения Россией попыток взять под контроль энергетический сектор — это неприемлемо и даже вредно для интересов как Германии, так и Европы. К примеру, было бы разумно довести до конца проект строительства газопровода «Набукко», по которому газ из прикаспийского региона доставлялся бы в Европу в обход России, но, несмотря на прилагавшиеся в течение долгих лет усилия, это оказалось невозможным, да и в случае успеха этот проект покрыл бы лишь порядка десяти процентов европейского спроса. Это не помешало отдельным сторонникам «Набукко» утверждать, будто построенный трубопровод мог бы заменить собой поставки из России, что, конечно же, совершенно неверно. Эти люди пытаются создать атмосферу, в которой будет отдаваться предпочтение преимущественно их собственным экономическим и политическим интересам, и ради этого они ссылаются на опасности, которых на самом деле не существует.

Россия смотрит на всё это скептически. Страна сильно зависит от надёжных покупателей и от роста рынков сбыта. «Газпром» сможет выполнять свои обязательства по поставкам и в будущем, но, возможно, ему придётся, пусть и с неохотой, обратиться к восточноазиатским клиентам и предложить им скидки. В настоящее время многое указывает на то, что именно так события и развернутся.

Обеспечение общих интересов поставщиков и покупателей — это лучшая и надёжнейшая гарантия долгосрочных отношений в сфере энергетики. Это означает, что Россия должна как можно сильнее открывать свой рынок западным энергетическим компаниям, а Германия и ЕС должны аналогичным образом подойти ко взаимодействию и с российскими компаниями.

Оригинал публикации: Is Europe vulnerable to blackmail? Russia and natural gas

Адрес в ИноСМИ: http://www.inosmi.ru/europe/20100412/159232809.html

Сухопутные войска США могут воспользоваться нефтяными платформами и островами в Персидском заливе

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Политика, Энергобезопасность

«Нефть России»:     Война между США и Ираном или применение военной силы вряд ли произойдет в скором времени, однако если Тегеран откажется идти на компромисс, дискуссии о применении военной силы, активизируются, сказал Патрик Клоусон (Patrick Clawson), научный сотрудник Института стратегических исследований Военного колледжа армии США, — пишет Trend News Agency.

В своем недавнем эссе «Последнее пристанище» («The Last Resort), посвященном военной ситуации вокруг Ирана, Клоусон, заместитель директора Вашингтонского института ближневосточной политики, пояснил, что даже если США или Израиль прибегнут к военной силе против иранской ядерной программы, возможности полномасштабной войны маловероятны.

Западные страны подозревают Иран в разработке ядерного оружия, но Тегеран категорически отвергает эти подозрения, заявляя о мирном характере своей ядерной программы. В отношении Ирана действуют пять резолюций Совета безопасности ООН, три из которых — санкционные, принятые, в частности из-за отказа Тегерана приостановить обогащение урана и допустить на все объекты инспекторов МАГАТЭ, пишут РИА Новости.

Сейчас страны Запада, в частности, США, Франция и Великобритания настаивают на скорейшем принятии новой санкционной резолюции в связи с отказом Ирана от предложенного в конце прошлого года МАГАТЭ и странами «шестерки» (РФ, США, КНР, Франция, Великобритания, ФРГ) варианта решения иранской ядерной проблемы, предполагающего поставки ядерного топлива Тегерану из-за рубежа.

«Некоторые аналитики обеспокоены, что атаки США по ядерным инфраструктурам Ирана могут привести к полномасштабной войне. Ограниченное число атак может вызвать ряд ответных ударов. В конечном счете, это приведет к полномасштабной войне с Ираном, чего не хочет или не ожидает ни одна из сторон», — считает Клоусон.

Американское издание The Wall Street Journal пишет, что США для укрепления противоракетной обороны и защиты от внезапной атаки Ирана усилили в Персидском заливе систему ПВО.

Издание пишет, что американские ВМС увеличивают количество кораблей-носителей УРО «Иджис» и военных кораблей в странах Залива.

Глава Центрального командования армии США, которое отвечает за операции на Ближнем Востоке, генерал Дэвид Петрэус сообщил, что в январе 2010 года в регионе было размещено восемь комплексов ракет ПВО Patriot. Они расположены в Кувейте, Катаре, ОАЭ и Бахрейне, где находятся американские военные базы.

Несмотря на разгар постепенной эскалации конфликта с Исламской республикой, по мнению американского аналитика, США вряд ли начнут наземное вторжение в Иран.

«Хотя, в рамках превентивного удара, сухопутные войска США могут напасть на иранские вооруженные силы, чтобы ограничить возможности Ирана отомстить и противостоять ударам, и в течение считанных недель уничтожить все основные элементы иранских военных сил», — считает военный аналитик.

Сухопутные войска США могут воспользоваться нефтяными платформами и островами в Персидском заливе, чтобы предотвратить их использование Ираном и облегчить работу американским военным, что вызовет негативную реакцию иранских националистов, сказал Клоусон, добавив, что любой другой исход маловероятен.

По его мнению, американские военные и политические лидеры осознают, что США не обладают достаточной силой для вторжения в Иран, площадь территории которого в четыре раза превышает территорию Ирака. Да и численность населения втрое выше иракского.

«Скорее всего, конфликт вспыхнет после нескольких недель интенсивных военных операций на истощение, а также терактов со стороны иранских агентов и тех, кто выступает против интересов США по всему миру. Даже такой сценарий ограниченной войны повлечет за собой многочисленные проблемы и сложности для американских военных планов и политиков», — сказал военный эксперт.

По его мнению, на данный момент главной проблемой для иранских лидеров является Движение зеленых (оппозиционное движение во главе с Мусави). «В течение ближайших нескольких месяцев [в Иране] на повестке дня будет значиться именно этот вопрос, а не ядерная программа», — сказал Клоусон.

По мнению американского аналитика, США и Европа не прибегнут к военной силе до тех пор, пока остается шанс повлиять на Иран посредством международного давления.

Клоусон считает, что иранские лидеры, осознав невозможность ведения борьбы одновременно с внутренними и внешними силами, согласятся на компромисс с международным сообществом в вопросе ядерной программы.

По мнению американского аналитика, правительство Ирана, продолжая жестокое подавление протестов оппозиции, подвергает себя еще большей изоляции со стороны международного сообщества.

«Если Иран по-прежнему будет отказываться от компромисса в ядерном вопросе, правительства стран и весь мир признают применение силы США и Израилем вполне заслуженным для иранских лидеров, и наряду с сожалением, вызовет понимание», — сказал Клоусон.

Перевод опубликован «ИноСМИ».

Азербайджан предложил прикаспийским странам проект против Запада. Возможно, одной из причин похолодания отношений между Западом и Азербайджаном, является то, что сегодня основная часть энергетических проектов по Контракту Века фактически уже завершена.

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Политика

regnum.ru: За прошедшие 16 лет взаимовыгодного сотрудничества Запад с лихвой окупил инвестиции, вложенные в нефтегазовый и энерготранзитный секторы Азербайджана. Отметим, что в основном эти проекты были в нефтяной сфере: по разведке, добыче и транзиту нефтепродуктов на мировые рынки. Учитывая сложное экономическое положение Азербайджана, восстановившего независимость после распада СССР в начале 1990-х годов, и то, что нефтяные контракты более просты, в отличие от газовых, Запад и Азербайджан тогда смогли быстро найти формулу взаимовыгодного сотрудничества. В результате этого сотрудничества бакинская нефть и прибыли от нее потекли на Запад, а так же позволили послевоенному (Карабахский конфликт) Азербайджану, быстро восстановиться и стремительно развиваться.

Ныне Азербайджан уже не та полуразрушенная, объятая войной страна начала 1990-х, и сегодня официальный Баку, как говорится, «сто раз отмерит» прежде чем принять предлагаемые проекты. Тем более, что сегодня у Азербайджана есть возможности финансировать не только крупномасштабные проекты в стране, но и инвестировать в экономику других государств. Почему же тогда сегодня застопорились некоторые перспективные газовые проекты, предлагаемые Западом Азербайджану в рамках поставок газа в Европу? О проекте NABUCCO столько сказано, написано и снято, что если бы суммировать все усилия и затраты на это, то можно было наверное наполовину профинансировать этот газовый проект.

Дело в том, что капризность «голубого топлива», которое намного сложнее добывать, хранить и самое главное — поставлять на мировые рынки, — одна из причин, по которой в течение нескольких уже лет не может начаться реализация NABUCCO. Газовые контракты требуют очень высокого уровня доверия между поставщиками, транзитерами и потребителями, нежели это обеспечено между странами, заинтересованными в реализации NABUCCO. Азербайджан четко дал понять, что не намерен вкладываться в NABUCCO, пока не выяснится, кто будет финансировать его строительство и кто станет гарантом того, что страны-транзитеры договорятся между собой о цене на газ и будут выполнять условия договоренностей. Ни США, ни Европа не смогли или не пожелали разрешить вышеприведенные проблемы, что естественно и уменьшило шансы реализации NABUCCO, хотя и без этого проекта Азербайджан поставляет через Грузию и Турцию газ в ряд стран Европы. И такая схема более жизнеспособна, чем создание цепочки транзитеров из семи и более стран, что предполагается в рамках NABUCCO.

Другая причина, тормозящая NABUCCO, — в том, что с подачи Запада Турция выдвинула инициативу нормализации отношений с Арменией в обход интересов Азербайджана по Карабахскому вопросу. Официальный Баку приложил немало усилий, чтобы сохранить статус-кво в регионе и убедить Турцию не идти на открытие границ с Арменией без подвижек в урегулировании Карабахского конфликта. В Азербайджане не понимают, с какой стати ему участвовать в проекте NABUCCO, когда Запад хочет разрушить хрупкую геополитическую ситуацию на Южном Кавказе. Стоит отметить, что и в Кремле без особого воодушевления восприняли инициированный Западом армяно-турецкий диалог. Так же и в другом соседнем государстве — Иране — не выказали особой поддержки попыткам официальной Анкары через «армянскую карту» укрепиться в регионе Южного Кавказа. В итоге армяно-турецкие протоколы начали пробуксовывать, тем более, что Запад, в первую очередь, США так и не показали, какие дальнейшие шаги будут предпринимать в инициированном ими же процессе.

Можно прогнозировать, что США попытаются усилить давление на Турцию методом продвижения вопроса «геноцида» армян в американском Конгрессе. Но и этот рычаг давления на Анкару имеет ограниченный ресурс, поскольку на другой чаше весов стоят американские интересы на Ближнем Востоке и Афганистане, которые без турецкой поддержки обеспечить будет весьма сложно. Не секрет, что ради Кавказской политики США не намерены усложнять свое положение на Ближнем Востоке и Афганистане, где немало зависит от позиции не только Турции, но и России. Нет смысла для Белого Дома усложнять ради Южного Кавказа свои отношения с Россией, Турцией и Ираном. Тогда ради чего был поднят Западом весь этот шум вокруг турецкой платформы стабильности и безопасности на Кавказе и армяно-турецких протоколов? Ведь фактически заранее было ясно, что в нынешней ситуации США не смогут перетянуть регион Южного Кавказа у России, Ирана, а так же повлиять на позицию Азербайджана как главного производителя и транзитера в регионе. По всей видимости, все это в Белом Доме понимали, так же как и, то, что еще долго США будет не до кавказской политики.

Но видимо в Вашингтоне решили, что есть смысл разбавить российско-иранскую гегемонию на Южном Кавказе усилением турецкого присутствия и влияния на региональные процессы. Штаты понимают, что в ближайшие годы им придется уступить свои некоторые позиции на Кавказе, но усиливая тут своего союзника по НАТО Турцию, в Белом Доме надеются, что через нее смогут влиять на региональные процессы и «разбавить» возможную гегемонию российско-иранского тандема. Пока что другого более четкого плана у США относительно Южного Кавказа, видимо, и нет.

Пока США ищут способы сохранения своего влияния на Южный Кавказ, в марте-апреле 2010 года в Баку пройдет пятисторонняя встреча экспертов, силовиков и дипломатов (Азербайджан, Россия, Казахстан, Туркменистан и Иран), с целью обсуждения подготовки инициированного азербайджанской стороной совместного документа — соглашения по сотрудничеству в области безопасности на Каспии. Фактически эта инициатива похожа на турецкую «платформу стабильности и безопасности», но уже без самой Турции. Замминистра иностранных дел Азербайджана Халаф Халафов назвал обсуждение этого документа «серьезным вкладом в подготовку и проведение предстоящего в Баку очередного саммита глав прикаспийских государств по согласованию правового статуса Каспия». Как сказал Халафов, в формате согласования нового проекта, который инициировал Азербайджан, по обеспечению безопасности на Каспии будут задействованы структуры МВД и погранвойск каспийских стран.

Другим интересным сигналом, поступившим недавно из Баку, стала информация о подготовке открытия посольства Палестины. Об этом еще в октябре прошлого года в рамках своего визита в Азербайджан заявил министр иностранных дел Палестины Рияд Аль-Малики. Тогда на совместном брифинге глава МИД Азербайджана Эльмар Мамедъяров сказал своему палестинскому коллеге: «Азербайджан поддерживает усилия братского палестинского народа по достижению мира и стабильности и созданию независимого суверенного Палестинского государства со столицей в Иерусалиме». При этом Азербайджан выразил готовность обучать палестинских студентов в своих ВУЗах и сотрудничать с Палестиной в различных областях. Отметим, что ранее в Нью-Йорке на встрече глав МИД стран Организации Исламской Конференции (ОИК), Э.Мамедъяров отметил, что «ситуация в Палестине и вопрос с Иерусалимом сохраняют свою актуальность для мусульманского сообщества и требуют от членов ОИК выступления с единой позицией на международной арене» по этим вопросам.

Несомненно, что активизация Азербайджана на палестинском направлении может быть позитивно расценена в Москве, Тегеране и Анкаре, но вызвала уже обеспокоенность в Тель-Авиве. Отметим, что 8-11 февраля в Баку с четырехдневным официальным визитом прибывает министр иностранных дел Израиля Авигдор Либерман, который возглавит представительную делегацию своей страны. За 18-тилетнюю историю дипломатических отношений между Азербайджаном и Израилем глава израильского МИД впервые посещает Баку. По всей видимости, в Баку пройдут широкие обсуждения по нынешнему состоянию азербайджано-израильских отношений. Из дипломатических источников Израиля стало известно, что Либерман везет с собой пакет предложений по расширению сотрудничества, в частности, в военно-промышленной сфере, что позволит заинтересовать Азербайджан в углублении двустороннего сотрудничества. Несомненно, что израильскую сторону интересуют и вопросы транзита энергоресурсов Каспия, нефтегазовый ключ от которого находится в Баку. На нынешнем этапе вряд ли Израиль может надеяться на поддержку со стороны Баку каких-либо планов Тель-Авива относительно Ирана, но вместе с тем израильская сторона не прочь прозондировать позицию Азербайджана, как в этом направлении, так и по ряду других региональных вопросов.

Подытожив, можно сказать, что сейчас Южный Кавказ находится в новой фазе, когда геоэкономические интересы ведущих держав и самих стран региона вступили в конфликт с их геополитическими интересами. В прежние годы все старались избегать пересечения политики и экономики, отдавая предпочтение менее взрывоопасному экономическому сотрудничеству. Но ныне, на фоне спада интереса США к Кавказскому региону, который, кажется, сейчас им нужен только как транзитный путь в Афганистан, чувствуются значительные усилия России, Ирана и Турции по политическому доминированию в регионе. В такой ситуации, при слабой доминанте Запада, несомненно, что шансы России на гегемонию в регионе значительно возрастают, остается только увидеть — насколько Москва, без оглядки на позицию Вашингтона, сможет выработать и реализовать взаимоприемлемые для всех кавказских и прикаспийских стран долгосрочные проекты.

Nabucco и South Stream меряются силами в Австрии

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Политика

ИноСМИ: «Газпром» планирует в ближайшем будущем завершить переговоры с Австрией по газопроводу «Южный поток» и подписать межправительственное соглашение, заявил 19 января председатель правления российской газовой монополии Алексей Миллер. «Это неудивительно: с самого зарождения идеи проекта «Южный поток» «Газпром» рассматривал Австрию в качестве одного из самых важных потенциальных партнеров», — заметила 20 января Татьяна Митрова, руководитель московского Центра изучения мировых энергетических рынков, в интервью с журналистом издания New Europe. «Причиной тому является, главным образом, хорошо развитая газовая инфраструктура Австрии (на территории которой располагается газовый центр Baumgarten и подземное газохранилище). Еще один довод в пользу партнерства Вены – открытие здесь новой газовой биржи, в которой предусматривается участие «Газпрома»», — полагает Татьяна Митрова.

«Российско-австрийские отношения и переговоры по газу имеют долгую историю. Их развитие шло разными путями. На настоящий момент позиции Австрии в переговорах в какой-то мере ослабли, а Россия, напротив, стала сильнее, что обусловлено, прежде всего, подписанием последнего межправительственного соглашения между Россией и Словенией. Обеспечив договоренность со всеми странами, через которые проходит трасса газопровода «Южный поток», Россия получает возможность выхода на итальянский рынок в обход Австрии. Однако сооружение второй ветви газопровода «Южный поток», идущей в Австрию, могло бы изменить ситуацию. Впрочем, и в этом случае все неоднозначно: одно дело, если новая ветка станет полномасштабной газовой магистралью, и совсем другое, если это будет небольшое ответвление, предназначенное для покрытия собственно австрийских нужд», — заметила Митрова.

Постоянные отсрочки и отсутствие определенности в отношении газопровода Nabucco не прибавили веса позиции Австрии на переговорах. «Разговоры продолжаются и, как мне кажется, российская сторона проявляет себя в высшей степени конструктивно. До сих пор неясно, собирается ли Австрия принимать участие в проектах «Южный поток» и Nabucco. Для страны в целом участие в двух проектах не просто укрепило бы ее позиции как страны-транзитера (для газа, идущего в Европу), но поставило бы ее в положение одного из ведущих газовых узлов в Европе, со всеми вытекающими отсюда благоприятными последствиями», – продолжает Татьяна.

Другое дело — австрийские компании. «Они вряд ли захотят участвовать в обоих проектах одновременно, ведь их заботит главным образом длительность периода окупаемости. А в этом смысле проект Nabucco, с его неопределенной ресурсной базой, представляющей давнюю проблему, выглядит более рискованным», — заявила Митрова.

Россия надеется завоевать поддержку Австрии в отношении проекта «Южный поток». Источник из австрийского министерства экономики рассказал в интервью New Europe, что австрийское и российское правительства в настоящее время ведут переговоры о межправительственном соглашении, однако дата подписания договоренности пока не назначена. В ноябре Совет Австрии выдал мандат для ведения переговоров. «Теперь мы можем заявить, что ведем официальные переговоры, это уже достижение», — полагает источник.

Константин Симонов, директор независимого фонда национальной энергетической безопасности в Москве в интервью New Europe 20 января отметил, что, с учетом роста европейского потребления, оптимальным решением стало бы объединение Nabucco и «Южного потока» в один проект. По его мнению, Европе понадобится увеличить объем поставок газа. «Борьба между Nabucco и «Южным потоком» невыгодна Европе; может быть, с началом строительства газопровода из Туркмении в Китай Европа поймет, что это именно так, после того, как в течение долгого времени основной проблемой в Европе считали возможности сооружения газопровода без участия России», — утверждает Симонов. «В последние годы мы наблюдаем серьезную борьбу между Россией и Европой, между «Южным потоком» и Nabucco, а Китай в это время – без конференций, споров и статей в средствах массовой информации – просто строил. Строил и строил, и теперь строительство этой линии завершено. Мы все еще сражаемся, а китайцы уже построили свою линию» — продолжает он.

«Мы должны забыть о битве между Nabucco и «Южным потоком», бывшей одним из основных событий в энергетическом секторе Европы в 2008-2009 гг.», — предлагает Константин Симонов, призывая к энергетическому сотрудничеству на юге Европы. «Россия, например, могла бы построить газопровод в Турцию, и можно было бы объединить его с Nabucco и разрешить Nabucco брать дополнительно определенный объем газа из Азербайджана» — заметил он. «Nabucco хочет показать, что газ есть, и предлагает множество странных решений. Я, например, думаю, что идея покупать газ у Египта довольно нехороша, ведь Израиль полагает, что Египет – основная угроза энергетической безопасности Израиля; однако Европа стремится к покупке газа у Египта, что создает значительный политический риск. Иран – еще одна идея такого же рода, и тут тоже политический риск весьма велик», — полагает Симонов. «Лучше всего было бы объединить «Южный поток» и Nabucco, и мы могли бы вернуться к идее строительства газопровода в Турцию. Конечно, с Турцией тоже могут возникнуть проблемы, и она способна стать второй Украиной», — продолжил свою мысль Симонов, указав в дополнение, что Анкара может начать шантажировать Россию и Европейский Союз, если Турция станет монопольным транзитером для всех газопроводов на юг Европы.

Он отметил, что и ЕС, и Россия стремятся обезопасить поставки газа из Азербайджана – ЕС – чтобы обеспечить первый этап Nabucco, а Россия – таким образом, чтобы иметь возможность блокировать Nabucco «Европа уже совершила все эти ошибки, и теперь их повторяет Россия, когда «Газпром» собирается покупать весь газ с месторождения Шах-Дениз. «Газпром» хочет заплатить Азербайджану очень высокую цену. Азербайджан будет использовать эту ситуацию, чтобы шантажировать Европу, шантажировать «Газпром», и именно поэтому это соперничество выгодно Азербайджану, но не России и не Европейскому Союзу. Мы будем расплачиваться с Азербайджаном по очень высоким ценам, и Азербайджан сможет зарабатывать огромные деньги. Для России это не очень хорошая ситуация. Но почему мы стремимся покупать газ именно здесь? Потому, что собираемся бороться с Nabucco, — утверждает Симонов. – Вот почему я полагаю, что и европейцы, и Россия совершают ошибку, продолжая считать газопроводы «Южный поток» и Nabucco конкурентами».

Но сегодня отношения между ЕС и Россией, по красноречивому определению вице-президента комитета Европейского парламента по вопросам промышленности, научных исследований и энергетики Анни Подимата (Anni Podimata) напоминают «электрокардиограмму». » И Россия и ЕС должны работать над улучшением своих отношений», отмечает в своем интервью New Europe 22 января.

Оригинал публикации: Nabucco, South Stream face off in Austria
(«New Europe», Бельгия)
Костис Геропулос (Kostis Geropoulos)

Постоянный адрес статьи — http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1264415460

Йемен — ключ к господству над Индийским океаном. Новый фронт необъявленной войны США в Евразии?

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Политика

Геополитика.Ру  Новогодние праздники на Ближнем Востоке были омрачены кровопролитием в Йемене. Серьезные столкновения в этой небольшой, но чрезвычайно важной с геополитической точки зрения ближневосточной стране грозят появлением третьего большого фронта необъявленной войны США в Евразии в дополнение к иракскому и афганскому

Однако, обо всем по порядку.

Йемен, который многие ученые-востоковеды считают колыбелью арабской нации, является сложным государственным образованием, территориальное и политическое единство которого весьма относительно. Его территорию населяют многочисленные племена (субэтносы) арабского народа, зачастую пользующиеся  весьма широкой автономией. Достаточно сказать, что в стране легализовано ношение оружия. Практически в каждом племени существуют свои вооруженные формирования, готовые при случае защитить местный суверенитет. Центральное правительство, базирующееся в Сане, вынуждено проводить политику умелого лавирования и интриг, чтобы соблюсти сложный внутриполитический баланс и не разрушить хрупкое единство страны. Трижды, в 1964-1966 гг., в 1986 и 1994 гг. страна переживала жестокие гражданские войны. К племенным различиям добавляются и конфессиональные. Большинство населения страны – мусульмане-сунниты, среди которых в последнее время эмиссары соседней Саудовской Аравии наращивают ваххабитскую пропаганду. Однако в стране имеется весьма значительное (по некоторым данным до 45% населения) шиитское меньшинство. Йеменские шииты традиционно придерживались зейдитского толка (они довольно рано, еще в 8в. откололись от своих собратьев), но в последнее время стали поддерживать все более тесные отношения с иранскими шиитами-двенадцатиричниками. Это выразилось, в частности, в том, что будущих священнослужителей йеменские шииты на протяжении последних пяти лет посылали учиться в Кум. Последние заявления их духовного лидера, имама Яхьи аль-Хути свидетельствуют о том, что йеменские шииты готовы воспринять истины двенадцатиричного шиизма, являющегося государственной религией Ирана.

В 90-е годы йеменские шииты аль-Хути пользовались покровительством президента страны Али Абдаллы Салеха, снабжавшего их оружием и поощрявшего их ограниченную автономию на севере страны с центром в городе Саада. Однако, начиная с 2004г. ситуация изменилась. Шииты все чаще стали подвергаться нападениям правительственных войск. Кроме того участились столкновения партии аль-Хути с вооруженными отрядами т.н. «Йеменского движения за реформы», просаудовской партии ваххабитской направленности. В ходе военной операции, проводившейся правительственными войсками против шиитов, начиная с августа 2009г., было убито 3800 гражданских лиц и солдат, ранено 16000. 178000 мирных жителей стали беженцами.

Следующим этапом стала интернационализация конфликта, наступившая в ноябре прошлого года. 15 и 19 ноября саудовская авиация провела бомбардировки позиций йеменских шиитов в горном районе Джебель-Духан. Начиная же с 29 ноября, по информации влиятельной арабской газеты «Аш-Шарк аль-Аусат» силы саудовского спецназа не без согласия йеменского центрального правительства начали военные действия против шиитских повстанцев. Подобные шаги саудиты мотивировали тем, что отряды аль-Хути заняли приграничный с Саудовской Аравией район Катабар, что «угрожает разрастанием террористической активности в Саудовской Аравии». Ирония судьбы заключается в том, что в ходе гражданской войны 1964-1966гг. король Саудовской Аравии оказывал вооруженную поддержку именно консервативным шиитам против светских республиканцев, пришедших к власти после государственного переворота.   Не вдаваясь в подробности того, что шиитский террор является ответом на государственный терроризм центрального правительства, отметим, что опасения Саудовской Аравии можно понять. Успешная борьба шиитов Йемена за свои права может спровоцировать на выступления и шиитов Саудовской Аравии. В настоящее время они представляют в этой стране бесправное и угнетенное, хотя и достаточно многочисленное меньшинство. Острота ситуации заключается в том, что саудовские шииты населяют районы Неджда на западе страны, где сосредоточены главные нефтяные месторождения этого богатейшего королевства. Успехи шиитской партии могут вызвать политические волнения и в соседнем Омане, где шииты составляют значительную часть населения, отодвинутую при этом от власти.
Политическая активизация шиитов в Омане и Саудовской Аравии может создать совершенно новую конфигурацию сил на Аравийском полуострове, при которой обе эти страны уже не будут протекторатами США. Кроме того победа шиитов в Йемене может отдать в руки Ирана стратегически важный Баб-эль-Мандебский пролив, являющийся воротами в Красное море, учитывая уже имеющуюся военно-морскую базу Ирана в соседней Эритрее. Отсюда становится понятной политическая активность третьего игрока, вмешивающегося в йеменский конфликт.

2 января в Йемен совершил поездку глава Центрального командования (Centcom) Вооруженных сил Соединенных Штатов генерал Дэвид Петреус. На встрече с президентом страны Салехом высокопоставленный американский генерал пообещал последнему помощь в борьбе с терроризмом, «подразумевая, прежде всего Аль-Каеду». Как нельзя кстати пригодилась и информация о том, что таинственная сеть Аль-Каеды готовила взрыв большого американского пассажирского самолета с помощью нигерийского студента, проходившего тренировку на базах террористов в Йемене.  Не беда, что шииты не только не имеют с Аль-Каедой ничего общего, но и придерживаются диаметрально противоположных мировоззренческих установок. Для американского военного планирования главное – не мировоззрение, а геополитика.

Без сомнения только очень веские причины могли заставить американского военного такого уровня прервать рождественские каникулы и совершить блиц-визит в страну, которая еще недавно не привлекала особого внимания вашингтонских стратегов.  Проницательный индийский аналитик М.К. Бхадракумар в статье «Йеменская одиссея Обамы целится в Китай» (Asian Times, 09.01.2010) остроумно замечает, что залезая в Йемен «дядя Сэм метит территорию, как метит пес углы или фонарные столбы». Он же высказывает не лишенное основания мнение о том, что планируемое американское вторжение в Йемен необходимо воспринимать не в контексте мифической «войны с терроризмом», а в контексте великой борьбы за господство над Индийским океаном, за контроль его торговых и военных морских путей. Нет нужды говорить о том, что растущая экономическая мощь Китая, получающего значительную часть жизненно необходимой нефти из стран Персидского залива и транспортирующего ее по акватории Индийского океана, рано или поздно перерастет в мощь геополитическую. Тогда Поднебесной империи придется озаботиться созданием сети военных баз  и опорных пунктов на океаническом побережье. Помешать ей занять выгодные позиции можно только одним способом: заблаговременно заняв их самому.

Портал «Геополитика» уже писал о возможности создания китайской морской базы на побережье Пакистана в Гвадаре. Американцы прекрасно сознают эту опасность. В течение долгого времени пакистанские элиты, как военные, так и гражданские старались поддерживать отношения стратегического партнерства и с США, и с КНР. Сейчас наступил момент истины. Беспрецедентное американское давление на Пакистан в течение последнего года (разрастание «антитеррористической» операции и перенос военных действий на пакистанскую территорию – в Вазиристан и Белуджистан; демонстративное сближение Вашингтона с Индией; провокационные требования к пакистанским властям отдать ядерный арсенал страны в руки американцев) ставит своей целью добиться от Исламабада однозначного выбора в пользу сотрудничества с Западом и США. Победа властей Шри-Ланки над тамильским сепаратизмом, достигнутая президентом Раджапаксой с помощью китайцев, заставила американцев при индийском содействии «создать» собственного кандидата на политическое лидерство в стране – прозападного генерала Фонсеку. Американцы интригуют даже в Богом забытой Мьянме, где китайцы традиционно держали контрольный пакет акций. Недавно британские СМИ сообщили, что Госдепартамент США пообещал правящей в Мьянме военной хунте исключить страну из списка «оси зла» и оказать ей экономическую помощь при условии «прекращения односторонней ориентации Мьянмы на Китай». Планируемое американское военное присутствие в Йемене отлично вписывается в эту стратегию. По мнению некоторых аналитиков, американцы в Йемене учтут ошибки Ирака и Афганистана, и не будут направлять туда полноценный оккупационный корпус. Дело ограничится посылкой элитных подразделений спецназа и бомбардировщиков-беспилотников.

В своей борьбе за Индийский океан демократическая администрация США опирается на содействие Индии. Индийцы, являясь естественными геополитическими противниками как Пакистана, так и Китая, похоже окончательно склонились в пользу американского партнерства. Об этом свидетельствуют индийско-американский ядерный контракт, планируемое снятие эмбарго на поставки Индии технологий двойного назначения, «антитеррористическое» сотрудничество двух стран в Афганистане и приближающийся визит в Дели министра обороны США Роберта Гейтса. При этом Индия все больше позиционируется американцами как «форпост борьбы с исламским экстремизмом и терроризмом» (читай – с сопротивлением мусульманских народов против нового мирового порядка). В этой связи надежды на военно-политический союз с Индией возлагают не только американцы. М.Бхадракумар говорит о возможности создания оси США-Индия-Израиль. Интересно, что данный геополитический проект активно продвигается в настоящее время израильским лобби в США, о чем свидетельствует опубликованная недавно на портале «Геополитика» статья Дэвида Голдмана (Шпенглера).

Интересно в этой связи, что еще год назад Али Абдалла Салех сделал заявление о том, что служба безопасности Йемена разоблачила сеть исламских экстремистов, связанных с израильской разведкой. Предположение кажется абсурдным (Израиль и исламисты!), а между тем ничего сверхъестественного в нем нет. Политические исламисты в Йемене расколоты и фрагментированы. А в условиях хаоса и нестабильности половить рыбку в местной мутной воде стремятся многие спецслужбы мира: американские, саудовские, израильские. Моссад известен своим умением виртуозно вести игру в таких «сумеречных» зонах. Кроме того геополитическая мощь Израиля как региональной державы до сих пор имела существенный изъян – полное военно-политическое отсутствие Израиля на Аравийском полуострове. Похоже, что сейчас израильтяне стремятся заполнить этот пробел.

Американская подготовка к вторжению в Йемен свидетельствует о том, что парадигмы американской внешней политики (ближневосточной и не только) остаются неизменными. Американцы не собираются выводить войска из Афганистана, готовят раздел Пакистана, не оказывают реальное содействие в урегулировании палестинской проблемы, соблазняя Китай созданием G-2, в то же время ослабляют его геополитические позиции по всему миру. Все это плохо согласуется с прогрессивной и миролюбивой риторикой президента Обамы. Его слова, прозвучавшие на последнем заседании Генеральной Ассамблеи ООН о том, что «ни одна нация не должна возвышаться и доминировать над другой» и обещания дружить с исламским миром, прозвучавшие во время прошлогоднего визита в Каир, были по всей видимости пропагандистскими приемами. Впрочем Обама как искушенный и трезвый политик и не может действовать по другому. Он понимает, что американская элита будет терпеть его в президентском кресле до тех пор пока он будет укреплять Американскую империю.

Александр Кузнецов

Битва за энергоресурсы. Международные и региональные игроки на нефтяном поле Судана

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

Независимая: Под занавес минувшего года произошло, пожалуй, никем не прогнозируемое событие: президент США Барак Обама и его специальный представитель по Судану Скотт Грейшен кардинально разошлись в оценках ситуации и дальнейшего развития событий в этом африканском государстве. Однако несмотря на жесткое заявление главы Белого дома о том, что действия и политика суданского режима враждебны по отношению к США, и сохранение действия экономических санкций против Судана еще как минимум на год, г-н Грейшен всеми силами пытается продолжать вести с Хартумом конструктивный диалог. Почему же американской внешней политике понадобился метод «кнута и пряника»? Против кого Вашингтон пытается разыграть «суданский гамбит»?

Современные международные отношения примечательны помимо многих своих особенностей существенным энергетическим «обременением». Глобальная и региональная конкуренции между государствами в связи с освоением энергоресурсов обуславливают возникновение все большего числа международных проблем, которые предстоит решать – безальтернативно – в рамках сложившегося миропорядка с соблюдением норм международного права. Одним из «театров», на подмостках которого вот уже несколько лет разыгрываются «энергетические перипетии», по праву является крупнейшее по площади на африканском континенте государство – Республика Судан. Участниками этого действа являются игроки со всего земного шара.

Стоит особо отметить, что ресурсную дипломатию в отношении суданского углеводородного сырья ведут не только Китай, США, страны Запада, но также некоторые государства Большого Ближнего Востока, африканские соседи и Россия. Какова же энергетическая политика названных игроков в отношении Судана? Кому все-таки удастся отведать лакомый кусочек суданского пышного нефтяного пирога, а кто останется не у дел?

Напомним, что Судан является третьим после Нигерии и Анголы суб-Сахарским государством по доказанным запасам углеводородов: его доля составляет 6% от всех запасов региона. Общие (подтвержденные и потенциальные) запасы черного золота в Судане, по оценкам американских коллег, составляют от 5 до 6,6 млрд. баррелей. Разброс в цифрах мотивируется тем, что, по мнению экспертов, потенциально запасы нефти могут находиться в северо-западной части Судана, в бассейне Нила и на востоке страны в Красном море. Кроме того, это государство располагает разведанными, но пока мало разрабатываемыми запасами природного газа, которые, по оценкам специалистов, достигают порядка 85 млрд. куб. м.

Стоит особо отметить, что, согласно статистике, с 2006 по 2007 гг. Судан никому в суб-Сахарском регионе не отдавал пальму первенства в наращивании темпов и, как следствие, объемов нефтедобычи.

На языке цифр это будет выглядеть следующим образом: в названный период добыча нефти возросла на 38,1%, составив 457 тыс. баррелей в сутки. В 2006 году этот показатель остановился на отметке в 331 тыс. баррелей в сутки. По последним данным, в конце 2008 года он уже почти добрался до отметки в 500 тыс. баррелей в сутки (484,5 тыс. баррелей в сутки). Однако в связи с разразившимся мировым экономическим кризисом и падением цен на углеводородные энергоносители в первой половине нынешнего года поступательную нефтедобывающую динамику Хартуму не удалось продолжить, и по итогам 2009 года специалистами прогнозируется дальнейшее снижение объемов добычи до 453,1 тыс. баррелей в сутки.

Пришел Китай – нефть подавай!

Тем не менее одно государство все же пытается (и, надо сказать, успешно) поймать «нефтяную рыбку» в мутной воде суданской политико-экономической неразберихи. Невзирая на многочисленные политические (неспокойная внутренняя обстановка в государстве, конфликт между Севером и Югом Судана, кризис в Дарфуре), экономические (санкции США и их союзников в отношении суданского нефтяного сектора) и правовые (отсутствие специального законодательства, которое бы предоставляло юридическую защиту иностранным инвесторам и поощряло прямые инвестиции в экономику) риски, с которыми может столкнуться иностранный инвестор при капиталовложении в топливно-энергетический комплекс (ТЭК) Судана, Китай продолжает наращивать свою деятельность в ТЭК этого африканского «нефтяного Эльдорадо». Почему?

Осуществляя энергетическую экспансию в Африку вообще и в Судан в частности, Поднебесная движется к достижению трех основных целей. Во-первых, наладить бесперебойные поставки энергоносителей. Во-вторых, снизить влияние на континент Тайваня. В-третьих, усилить и без того быстро растущее глобальное влияние «китайского дракона». Пекин уже несколько лет назад приступил к реализации ряда программ, нацеленных на обеспечение долгосрочных поставок суданской нефти.

Достаточно напомнить, что в 1998 году почти 50% всего суданского экспорта приходилось на четыре страны: Саудовскую Аравию (23,4%), Италию и Великобританию (каждой по 10%), Германию (5,4%). Важнейшими поставщиками продукции в Судан являлись также арабские страны, лояльные США. Этим государствам отводилась немалая доля суданского импорта. Доля Саудовской Аравии составляла 15,5%, Египта – 2,9%. На страны ЕС приходилось 23,5%, это в основном на Великобританию – 7%, Францию – 6,7%, Италию – 6%. Среди прочих стран выделялись Китай (13,8%) и Япония (4,5%).

Для сравнения: сегодня и игроки, и показатели кардинально изменились. Среди суданских импортеров с большим отрывом лидирует Китай, поглощающий более 50% всего экспорта из Судана. Кроме того, Китай является стратегическим инвестором в разработку нефтяных полей Южного Судана. Причем если на рубеже ХХ–XXI веков в инвестировании нефтяной промышленности Судана шла примерно равная конкурентная борьба между Индией и КНР, то сейчас акценты в этом вопросе сместились на Китай, хотя совсем отказываться от индийских и малазийских инвестиций суданская экономика не спешит. Как же Пекину удалось закрепиться в Хартуме?

Для успешного ведения своей ресурсной дипломатии в Судане восточноазиатская держава очень искусно и действенно использовала свое положение в ООН. Так, КНР, воспользовавшись правом постоянного члена Совета Безопасности ООН, блокировала принятие резолюции, осуждающей геноцид в суданской провинции Дарфур, которая является главным «полем битвы» в соперничестве двух «тяжеловесов» – Китая и США – за получение контроля над богатейшими ресурсами.

Изначально именно американская компания Chevron, израсходовав 1,2 млрд. долл. на разведку, обнаружила существенные запасы нефти в южных районах Судана. Однако начавшиеся в результате этого многочисленные нападения повстанцев вынудили ее приостановить проект, а потом и вовсе продать свои суданские нефтяные концессии. Недолго думая, Китай приступил к разработке оставленных Chevron месторождений и, как оказалось, не прогадал.

Несмотря на последствия мирового финансового кризиса, резкое повышение спроса на нефть в Китае, обусловленное его не прекращающимся экономическим ростом, привело к следующему. Обладая более чем 1,3 трлн. долл. в своих резервах в Народном национальном банке Китая, Пекин сегодня проводит активную нефтяную политику во всем африканском регионе, считая «суданскую карту» главным козырем.

Сплошной позитив

На первый взгляд в борьбе с США за суданскую нефть китайская энергетическая дипломатия выглядит выигрышнее. Предоставление кредитов безо всяких условий для получения доступа к суданским сырьевым богатствам, являясь поистине заманчивым и эффективным механизмом, сводит, если хотите, американскую Realpolitik с ее контролем через Всемирный банк (ВБ) на нет. Кому нужно болезненное врачевание от международной финансовой организации, когда Китай безвозмездно предоставляет льготные условия?

Предоставляемые Пекином средства идут на модернизацию социально значимых сфер суданской инфраструктуры: дорог, больниц, учебных и социальных заведений – и при сравнении представляют собой разительный контраст с жесткими требованиями МВФ и ВБ. Более того, в отличие от последнего (de-facto инструмента внешней экономической политики США) Китай стратегически грамотно не обуславливает свои кредиты.

Результатом китайского «экономического чуда» стали упреки, доносящиеся с берегов Потомака, что КНР сейчас пытается обезопасить свои источники нефти, как будто бы внешнеполитический курс Вашингтона не был направлен на это во все времена.

Таким образом, наступила новая холодная война за черное золото. Однако пока США все же проигрывают китайским игрокам на стратегически важном энергетическом поле. Каковы же достигнутые успехи Китая в инвестировании?

Китайская национальная нефтегазовая корпорация (КННК), являясь крупнейшим иностранным инвестором в Судане, входит в число трех из четырех консорциумов, добывающих нефть в Судане, а именно:

1. Консорциум СNРС, основное суданское месторождение Mugland, доля Китая – 40%, ежедневная нефтедобыча – 200 тыс. баррелей в сутки.

2. Консорциум Petroenergy, блок 6 в Дарфуре, доля Китая – 95%, ежедневная нефтедобыча – 42 тыс. баррелей в сутки.

3. Консорциум Petrodar, месторождение Melut, доля Китая – 47%, ежедневная нефтедобыча – 210 тыс. баррелей в сутки.

Эти три консорциума добывают 98% суданской нефти, из них 43% – Китай, 30% – Малайзия, 25% – Индия. Только по официальным подсчетам, начиная с 1999 года, Китай инвестировал в суданскую экономику по меньшей мере 15 млрд. долл. Кроме того, Китай владеет 50% акций Хартумского НПЗ, производственной мощностью 100 тыс. баррелей в сутки, совместно с суданским правительством.

КННК построила нефтепровод от своих концессионных блоков 1, 2 и 4 в южном Судане к новому терминалу в Порт-Судан на Красном море, где нефть грузится на танкеры и поставляется в Китай в объеме от 65 до 80% ежесуточной добычи. По данным 2007 года, этот показатель равнялся 210 тыс. баррелей.

Опередив Японию и став вторым в мире импортером нефти после США, Китай с ростом своего спроса на нефть (около 30% в год) в скором времени вполне может обойти США в этом аспекте. Предпосылки для этого есть. Учитывая сегодняшние темпы двустороннего сотрудничества Китай–Африка, к 2010 году, по прогнозам, можно ожидать от них объема торговли в 100 млрд. долл. Если этого удастся достичь, то КНР опередит по данным показателям своего заокеанского визави.


Разработка нефтяных и газовых месторождений в Судане.
Источник: USAID

Не купи двора, купи соседа

В перспективных планах США намерены в период до 2015 года увеличить африканскую долю своего импорта нефти с нынешних 15 до 25%. Два бронебойных орудия американской «тяжелой артиллерии» энергетических игроков – ExxonMobil и Chevron – не так давно построили нефтепровод из Доба в центральном Чаде около суданского Дарфура, через Камерун к Кирби на Атлантическом океане стоимостью 3,7 млрд. долл. с пропускной способностью в 160 тыс. баррелей в сутки, предназначенный для американских НПЗ.

Примечательно, что для продвижения своих энергетических интересов в Судане Вашингтон задействовал, пожалуй, не менее эффективное, чем китайские кредиты, средство. Речь идет о странах – соседях Судана. Так, на территории Эфиопии, Чада и Уганды находятся весьма серьезные американские воинские формирования, которые призваны посредством обучения повстанческих групп осуществлять энергетические интересы США в Хартуме.

В этой связи также становится понятным, что скорое строительство нефтепровода Чад–Камерун (о нем речь шла выше. – Э.К.) – не что иное, как часть вашингтонского плана завладеть углеводородами Центральной Африки от Судана до берегов Атлантики. И, чтобы осуществить его, Белый дом пойдет на все. Стоит напомнить, что Всемирный банк любезно предоставил Нджамене требуемые кредиты на весьма льготных условиях, испугавшись громких заявлений чадского президента Идрисса Деби о возможном закрытии нефтепровода в связи с незначительными, по его мнению, доходами от транзита нефти. Позднее глава государства, создав чадскую нефтяную компанию SHT, выступил с заявлением о том, что планирует прекратить деятельность компаний Chevron и Petronas за неуплату налогов, потребовав 60-процентной доли доходов, получаемых ими от эксплуатации нефтепровода. Несмотря на то что компромисс все-таки был найден, стало отчетливо видно, что «дарфурское досье» умело используют не только американские власти, но и чиновники стран, соседствующих с Суданом.

Китай не был бы такой влиятельной во многих отношениях державой, если бы не предугадывал и не просчитывал развитие взаимоотношений региональных африканских игроков с Америкой. Не случайно весной этого года министр иностранных дел Чада Ахмат Аллами заявил, что переговоры с Китаем по поводу «большего китайского участия в развитии чадской нефтяной отрасли» проходят успешно, назвав предлагаемые китайской стороной условия наиболее выгодными за последние годы.

Слово Израилю

Давно известно, что дым от огня, разгоревшегося на африканских нефтяных полях, ветер глобализации неизбежно доносит до Ближневосточного региона. На этот раз одним из первых запах черного золота почувствовал Израиль, внешнеполитический курс которого с приходом к власти минувшей зимой премьер-министра Биньямина Нетаньяху резко переориентировался на Африку. Прошедший недавно визит израильского министра иностранных дел Авигдора Либермана (2–11 сентября с.г.) в ряд африканских стран наглядно это доказал.

Что касается Судана, то Израиль вряд ли может развернуть там прямое лоббирование своих интересов в нефтяных кругах наравне с китайской и американской сторонами. По словам главы внешнеполитического ведомства Израиля, максимум, на что надеется еврейское государство, это выгодное сотрудничество с Хартумом в нефтяной и военной отраслях.

Однако складывается впечатление, что официальное лицо недоговаривает, так как, по сообщению суданских спецслужб, израильская сторона через Францию сначала в Чад, а затем в Судан поставляет группировке дарфурских повстанцев значительное количество оружия. Что это – публичное беспокойство за права человека или тайное желание контролировать богатую углеводородным сырьем страну «третьего мира»? Как в этой связи рассматривать последующий за десятидневным турне визит Авигдора Либермана в Арабскую Республику Египет, в стратегических интересах которой Судан стоит на приоритетном месте?

Шансы России

Наше государство наравне с другими игроками также заинтересовано в продвижении своих энергетических интересов на территории крупнейшей африканской страны.

Как заявил в декабре 2009 года президент Судана Омар Аль-Башир, Москву и Хартум объединяет отличный опыт двусторонних отношений и поэтому в настоящее время между странами существует политическое взаимопонимание. «В России мы видим не просто друга, но государство, которое всегда действует по справедливости, не оставляя в беде друзей», – отметил Аль-Башир, подчеркнув, что между двумя странами активно развиваются контакты, прежде всего в сфере торгово-экономического обмена.

Действительно, суданские власти способствуют участию России в проектах в энергетической сфере, в частности – в сфере нефтедобычи и электроэнергетики. Говоря о перспективах инвестиций российских нефтяных компаний, суданский лидер подчеркнул, что до сих пор также имеется возможность их вхождения в топливно-энергетический комплекс Судана. По его словам, международная конференция по Судану, прошедшая в Москве в минувшим октябре, дала очень хороший шанс для этого и будет способствовать прорыву в двусторонних отношениях.

Вспоминая это мероприятие, хочу особо отметить, что и губернатор суданской провинции Северный Дарфур Мохаммед Юсиф Кибер Осман, с которым мне удалось обсудить не только текущую ситуацию в этой «кровоточащей ране» Судана, но и отношение местного населения к России, заверил автора в том, что суданские правители наряду с представителями крупного бизнеса готовы сотрудничать с нашим государством во многих обоюдовыгодных областях.

Таким образом, перед Россией сегодня стоит весьма непростая задача: продолжать не допускать насильственного иностранного вмешательства во внутренние дела африканского государства, в какой-то мере уравновесив для Хартума «дарфурские неприятности».

Стоит напомнить, что российская сторона периодически блокировала американские резолюции в Совбезе ООН с тем, чтобы не дать Вашингтону возможность добиться перераспределения суданских нефтяных концессий в свою пользу, что в итоге позволит США держать под контролем поставки нефти из Судана своим конкурентам.

Прогноз

В заключение, детально проанализировав наиболее важные и значимые аспекты энергетической политики и дипломатии различных международных и региональных игроков в отношении Судана, стоит предложить возможные варианты дальнейшего поведения действующих игроков на его «энергетическом поле».

1. Китайские, как и американские, компании будут стремиться усилить динамику своей активности в экономике Судана. Это объясняется тем, что любая, даже незначительная энергетическая победа в этой стране является своеобразной лакмусовой бумажкой в двусторонних американо-китайских отношениях и неплохим заделом для политико-экономического триумфа одной из держав.

2. Иностранные инвесторы не оставляют без внимания не только нефтяные, но и другие возможные энергетические проекты. Причина в том, что на территории Судана имеются весьма внушительные запасы природного газа. Принимая во внимание острый дефицит природных ресурсов в Китае и отсутствие реальной альтернативы углеводородам как источнику энергии в мире, становится понятным, что Пекин уж точно пренебрегать такими запасами не будет.

3. В скором будущем ни Китай, ни США, ни Россия, ни западные, ближневосточные и африканские государства не смогут без помощи качественно новых, модернизированных политико-дипломатических ходов и уловок разыграть «суданскую партию» и утвердить свой авторитет в других государствах региона, с тем чтобы продолжить четко и поэтапно реализовывать свой еще не полностью раскрытый энергетический потенциал на Черном континенте.

Кому поверит Судан: «дальним родственникам» из США, стран Запада, России и Китая или народной мудрости последнего?

Эльдар Османович Касаев — юрист-международник, соискатель МГИМО (У) МИД России.