Метка:Казахстан

Ю.Петровская, С.Гамова: Газовая дипломатия в эпоху глобального кризиса. Конфликт России с Украиной независимо от того, кто в нем виноват, усилит западный вектор внешней политики стран СНГ

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

Ю.Петровская, С.Гамова: Газовая дипломатия в эпоху глобального кризиса

Независимая: За последние пять месяцев в зоне привилегированных интересов России разразился уже второй конфликт с масштабными политическими и экономическими последствиями. Мир едва начал привыкать к новым реалиям на Кавказе, как ему пришлось испытать на себе «всю прелесть» газового спора между Москвой и Киевом. С тех пор как 7 января Россия прекратила подачу голубого топлива в Европу, Евросоюз – главный коллективный потребитель российских энергоресурсов, и еще ряд стран, не имеющих ни резервов, ни возможностей диверсификации источников энергии, ожидают исхода полемики между двумя соседними странами, одна из которых называет себя надежным поставщиком, а другая надежным транзитером.

К этому моменту Москва, по оценкам властей, понесла потери на сумму свыше 1,2 млрд. долл. – не такая уж маленькая цифра, если учитывать продолжающееся падение цен на энергоресурсы, а также углубляющийся экономический кризис. Сюда следует добавить имиджевые издержки. Целый ряд стран поставили под сомнение способность РФ выполнять существующие контракты. А Международное энергетическое агентство лишило Россию статуса надежного поставщика энергоносителей.

Напомним, что кризис возник в конце декабря, когда стороны не смогли согласовать график погашения задолженности Украины перед «Газпромом» и договориться о цене поставок на 2009 год. В результате с 1 января подача российского газа украинским потребителям была приостановлена. Вслед за этим Москва полностью прекратила поставки в Европу через Украину из-за перекрытия Киевом транзитных газопроводов. Это привело к чрезвычайным последствиям. В странах Восточной Европы введен режим чрезвычайной экономии: остановлен ряд предприятий, происходят перебои с теплоснабжением жилых домов.

Не стоит сомневаться: нынешний спор будет урегулирован – в конце концов в прокачке топлива в Европу заинтересованы сами конфликтующие стороны. Однако риски в этой части газопроводной системы будут по-прежнему сохраняться, поскольку проблема имеет не только экономическое измерение, но и политическое (внутриполитическое, если говорить об Украине, и внешнеполитическое, если говорить обо всех участниках событий).

В этой связи напрашивается немало вопросов. В частности, как Москва собирается гарантировать в дальнейшем бесперебойные поставки газа в Европу, не имея со страной-транзитером взаимопонимания по широкому кругу проблем? И как отразится нынешний финансово-экономический кризис на возможностях России и европейских стран по реализации проектов «Северный поток» и «Южный поток», на которые в Москве делают особую ставку?

Между тем накануне вступления в должность нового президента США Барака Обамы вспоминается его высказывание времен предвыборной кампании: «Если западные страны уменьшат зависимость от газа и нефти из-за рубежа, это сократит энергетические прибыли России и ее способность наносить ущерб другим странам». В ближайшее время у него появится возможность уточнить свои взгляды на этот вопрос в прямом контакте с Москвой и европейскими партнерами.

Пустая конференция и договоренности Путин–Тимошенко

С тех пор как Россия, Украина и Евросоюз достигли на прошлой неделе соглашения о возобновлении поставок газа и размещении европейских наблюдателей на газораспределительных станциях, спор о том, кто должен оплачивать технологический газ, необходимый для поддержания давления в трубопроводе, оставался одним из главных препятствий для урегулирования ситуации. Президент Дмитрий Медведев выступил с предложением создать для этих целей международный консорциум. Войти в его состав, как сообщили власти РФ, дали согласие германские компании Е.ON Ruhrgas, Wingas, итальянская Eni, французская Gaz de France и некоторые другие.

Положить конец российско-украинскому спору был призван «саммит», созванный в минувшую субботу в Москве президентом Медведевым. Российские власти, не имеющие преимуществ в информационной войне, теоретически получали хорошую площадку для разъяснения своих предложений и убеждения европейцев в собственной правоте. Добавить козырей Москве должен был и пятничный визит Путина в дружественную и одновременно влиятельную в рамках Евросоюза Германию. С канцлером ФРГ Ангелой Меркель была достигнута договоренность сформировать группу независимых экспертов, которая проверит технические возможности Украины обеспечить транзит в Европу. В Берлине же было объявлено, что идея создания международного консорциума, который бы поставил Украине технологический газ, встретила всеобщее одобрение…

Однако в столицах ЕС были изначально озабочены возможностью того, что идея созыва московского саммита является лишь очередной проволочкой. Европейские лидеры не стали паковать чемоданы. Даже традиционно восприимчивая к российским инициативам Франция выразила сомнение в целесообразности проведения мероприятия до тех пор, пока не будут возобновлены поставки газа.

Встреча все же состоялась, но ее статус пришлось понизить до уровня конференции. Многие страны были представлены лишь в качестве министров. Европейцы оценили мероприятие как безрезультатное, поскольку в многостороннем формате никаких договоренностей достигнуто не было.

Договоренности последовали чуть позднее – в результате переговоров Путина с украинским премьером Юлией Тимошенко. В ночь на воскресенье на лентах агентств появились сообщения о том, что Россия и Украина договорились, что в 2009 году украинской стороне будет предоставлена 20-процентная скидка на российский газ при условии сохранения льготной ставки транзита по цене 2008 года. Тимошенко сообщила, что главы правительств двух стран дали поручения руководителям «Газпрома» и «Нафтогаза» подготовить соответствующие документы.

«Сразу после подписания этих документов будут восстановлены все поставки природного газа», – сказала Тимошенко.

Будут ли соблюдены эти договоренности? Или потребуются дополнительные раунды переговоров? Стоит вспомнить, что перед приездом в Москву Тимошенко вновь попыталась изолировать президента Виктора Ющенко, заявив, что «в газовой дипломатии будет только одна правительственная линия, которая и будет неуклонно воплощаться в жизнь». Однако у президента может быть иной взгляд. Заявления с его стороны ожидаются уже в ближайшее время.

Проблемы имиджа и диверсификации

Накануне субботних переговоров официальный представитель Еврокомиссии Йоханнес Лайтенбергер заявил, что, если в ближайшее время стороны не найдут долгосрочного решения проблемы транзита российского газа в Европу, Евросоюз может пересмотреть отношения с Россией и Украиной. Жесткими были высказывания со стороны лидеров стран ЕС. Так, президент Франции Николя Саркози заявил, имея в виду Россию: «Если страна продает две трети газа, она должна уважать своих клиентов. Это вопрос имиджа». Он также отметил, что доверие к Украине поставлено под вопрос.

Аналитик международной консалтинговой компании IHS Global Insight Эндрю Нефф, комментируя для «НГ» вопрос о доле вины каждой из сторон в возникновении газового кризиса, отметил: «Пока нельзя четко определить вину российской или украинской компании». Как считает эксперт, если нынешняя ситуация затянется на пару месяцев, у «Газпрома» не будет времени допоставить неполученные европейцами кубометры. Если же достигнутые договоренности будут соблюдены, то имевший место простой можно будет наверстать, поставляя дополнительный газ в течение всего года, и таким образом выполнить годовую квоту экспортных поставок.

Нефф полагает, что с коммерческой точки зрения перевес на стороне «Газпрома», который был вправе настаивать на рыночной цене за газ для Украины.

Что же касается европейского общественного мнения, то, несмотря на критику в адрес обоих участников конфликта, особый акцент делается на политике Москвы. В последние дни западные издания переполнены публикациями, создающими негативный фон для России. Так, британская Times отмечает, что Путин проявляет крайнюю недальновидность в вопросах разрешения газового конфликта. Страны, ранее являвшиеся дружественными России, он сумел превратить в государства, испытывающие недоверие и ненависть к ней, утверждает газета.

В этом же издании в отдельной статье говорится о том, что Кремль плохо рассчитал время для кризиса. Еще год назад «Газпром» считался третьей по величине корпорацией в мире. Но финансовый кризис и падающие цены на энергоносители положили этому конец. Акции «Газпрома» упали на 76%, долги компании достигли 50 млрд. долл. Учитывая его доходы, «Газпром» еще не банкрот, продолжает газета, но он не может себе позволить качать газ – и одновременно с этим найти 32 млрд. фунтов стерлингов для того, чтобы построить два новых трубопровода в обход Украины.

Как отмечают многие западные наблюдатели, Евросоюз и ряд других стран остаются заложником политических соображений монопольных поставщиков и двусторонних раздоров Москвы и Киева. Российско-украинский спор, по их мнению, вновь подчеркнул важность диверсификации поставок газа. В то же время специалисты отмечают, что процесс обеспечения энергетической безопасности Европы будет длительным, сложным и дорогостоящим. При этом главной проблемой является создание связующих узлов между газопроводами всех стран ЕС. Те же Болгария и Словакия столь сильно пострадали, потому что их инфраструктура практически изолирована от остальной Европы.

Стоит учитывать, что отношение к российским проектам «Северный поток» и «Южный поток» остается сложным. Противники идеи строительства трубопроводов, напрямую связывающих Россию с Европой, утверждают, что это лишь увеличит зависимость от Москвы. Некоторые предлагают вернуться к проекту Nabucco – строительству газопровода в обход и России, и Украины, который связал бы страны ЕС с Центральной Азией через Турцию и Закавказье. Однако не ясно, достаточно ли в этом регионе запасов голубого топлива. Еще одна идея – импорт сжиженного газа. В 2007 году примерно 10% импортного газа ввозилось в Европу именно в сжиженной форме, и сейчас идет бурное строительство необходимой для этого инфраструктуры, напоминает Financial Times. Но эта форма импорта тоже связана с проблемами: основных поставщиков сложно назвать надежными, говорят эксперты.

То есть теоретически ЕС может расширить спектр поставщиков, но на это потребуются время и деньги. Практически же не остается другого выхода, как добиваться урегулирования споров между Россией и Украиной.

Как заявил «НГ» заместитель генерального секретаря «Энергетической хартии» Владимир Рахманин, «от этого конфликта пострадали все – кто-то физически, кто-то из-за утраты имиджа. Сейчас должны быть найдены рычаги, которые бы позволили незамедлительно возобновить поступление газа в Европу». Дипломат подчеркнул, что Россия и Украина имеют в лице Договора об «Энергетической хартии» инструмент сотрудничества, который позволяет решать подобного рода проблемы в среднесрочной и долгосрочной перспективе.

Что же касается перспективы уменьшения газовой зависимости от России, то, как отметил наш собеседник, это путь долгий и затратный. «Конечно, мы видим политику Европейского союза, которая предполагает увеличение доли возобновляемых источников энергии, диверсификацию путей доставки энергии и т.д. Это право Евросоюза. Но у нас есть очень надежный источник и наикратчайший путь доставки газа, и уходить от него было бы контрпродуктивно. Поэтому надо восстанавливать доверие и сотрудничество», – сказал дипломат.

Отвечая на вопрос о том, как же обеспечить бесперебойный транзит, Рахманин подчеркнул: «Надо полагаться на транспарентность, а также на общие правила в обеспечении энергобезопасности всех участников процесса. Необходимо сохранять трезвую голову и видеть взаимную зависимость между Россией и ЕС и выстраивать ее в общих интересах».

Еще один удар по СНГ

Энергетический конфликт между Россией и Украиной в странах СНГ называют не иначе как войной. То, что при этом открыто не называется ее главный зачинщик, означает позицию наших партнеров и союзников. И она напоминает ситуацию после вооруженного конфликта в Южной Осетии в августе минувшего года. Пауза, которую тогда взяли близкие Москве столицы, они держат до сих пор. В августе фактически начался процесс окончательного распада СНГ. Тогда из образования официально вышла Грузия, и одновременно наметился очередной беглец – Украина. Нынешняя газовая война стала лишь поводом для заявки Киева на выход из Содружества.

В конце минувшей недели министр иностранных дел РФ Сергей Лавров попытался внести ясность в этот вопрос. По его мнению, отношения России с постсоветскими странами строятся на давних традициях экономической и культурной жизни, а также совместной истории. «В то же время страны СНГ, как и Россия, ведут многовекторную политику, и это абсолютно нормальный процесс», – считает министр. По его словам, ситуацию на постсоветском пространстве отягощают сохраняющиеся конфликты и попытки расколоть СНГ.

Однако многовекторность, которую теперь берут за основу практически все страны СНГ, в том числе и Белоруссия, ранее добивавшаяся реальной интеграции с Россией, есть не что иное, как закамуфлированная тенденция дистанцирования от Москвы. И эта тенденция будет лишь усиливаться.

Украинский газовый фронт напугал даже тех, чьи отношения с РФ в последнее время можно было считать вполне благополучными. Речь идет прежде всего о Молдавии, которая, по словам ее премьера Зинаиды Гречаной, исправно платила «Газпрому», не оспаривала цены на газ, не имела долгов и не ждала никаких проблем в поставках газа. Известно, что Молдавия на 100% зависит в этом плане от России и теперь намерена ситуацию изменить. В связи с этим президент Владимир Воронин отказался от участия в субботнем саммите в Москве. Это тем более знаковое событие, если вспомнить, что Молдавия в нынешнем году председательствует в СНГ.

То, что Воронин отказался от предложения Медведева прилететь в Москву, говорит о многом: в минувшем году молдавский лидер буквально обивал кремлевские пороги, добиваясь встречи на высшем уровне и заверяя российских руководителей в нерушимой дружбе. Эксперты связывают очередной откат в отношениях Кишинева и Москвы с результатами газового кризиса и с упреками оппозиции, которые прозвучали в адрес Воронина и руководимой им правящей Коммунистической партии. Суть критики сводилась к следующему: не надо было настолько доверять России. Если учесть, что эти упреки зазвучали накануне парламентских выборов (они должны пройти в апреле), становится понятно, почему Воронин решил не лететь в Москву – сегодня голоса избирателей гораздо важнее ему, чем реакция на молдавский демарш со стороны Москвы.

Кроме того, в эти дни в Кишиневе активно работают эксперты Евросоюза, к которому руководство Молдавии обратилось за помощью, когда страна перестала получать российский газ. ЕС немедленно стал ее оказывать замерзающим молдавским и приднестровским селам, что обязательно будет использовано оппозиционными партиями (в противовес предвыборной программе коммунистов, разыгрывающих в том числе и русскую карту). В связи с этим Воронин постарается отмежеваться от дружбы с Москвой и использовать газовый кризис, чтобы сделать еще один шаг в сторону Евросоюза. Эта возможная рекогносцировка интересна еще и тем, что Молдавия, так же как и Украина, является транзитной страной для поставщиков российского газа в Европу.

Как следствие газовой войны не исключены сюрпризы со стороны еще одного транзитера – Белоруссии. Поведение нашего союзника в этой части сотрудничества будет напрямую зависеть от очередной партии Минска с «Газпромом», которая будет разыграна в последний день января – тогда в Москву на газовые переговоры прилетит премьер-министр Сергей Сидорский. Интрига состоит в том, что белорусы пропускают российский газ в Европу, не имея соглашения на поставки в свою страну и не зная конкретной цены. Понятно, что Минск попытается выбить под ситуацию льготные для себя цены. В противном случае Москва может получить проблемы еще и на белорусском транзитном направлении.

Дивиденды от украинско-российского газового спора, подорвавшего репутацию России как поставщика энергоресурсов, могут получить страны – партнеры РФ по СНГ. В частности, Азербайджан, спрос на газ которого уже возрос. Кроме того, бонус получает и Туркмения. Известно, что ЕС инициировал проведение саммита по проекту Nabucco, который предполагает поставки газа из Азербайджана, стран Центральной Азии в Европу в обход России. Проект соперничал с российским «Южным потоком», который намечал поставки в ЕС по дну Черного моря, через Турцию, Грецию и далее в другие европейские страны. К проекту Nabucco уже готова подключиться Молдавия, а туркменские потоки, которые его заполнят, могут быть увеличены за счет Прикаспийского газопровода, идущего через Россию.

В европейских энергетических проектах, рассчитанных на сырье с территории СНГ, будет участвовать и Казахстан. По крайней мере Астана благосклонно относится к предложению поставки в ЕС, опять же минуя Россию, каспийской нефти.

Иными словами, газовая война России с Украиной независимо от того, кто изначально и более в ней виноват, усилит западный вектор внешней политики стран СНГ. Газовый урок не останется неусвоенным странами Содружества и сработает скорее всего на усиление центробежных сил внутри организации. Которая все больше будет превращаться в бутафорскую структуру, где главным приоритетом останутся двусторонние межгосударственные связи. Эта тенденция должна откорректировать внешнюю политику России на постсоветском пространстве: прежние методы работы себя не оправдали.

Адрес публикации: http://www.postsoviet.ru/page.php?pid=1745

Когда закончится дележка Каспия?

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

Маркетинг и Консалтинг: В конце прошлого года в Астане прошло очередное заседание рабочей группы по определению статуса Каспийского моря, которое раньше было своего рода «внутренним озером» для бывшего СССР, а уже после его развала превратилось в международный «закрытый бассейн», который с тех пор никак не поделят пять выходящих к Каспию государств.

Встреча в казахстанской столице прошла на уровне заместителей министров иностранных дел всех пяти прикаспийских государств — России, Казахстана, Азербайджана, Туркмении и Ирана, которые регулярно встречаются больше десяти лет, но по-прежнему никак не в состоянии принять совместную конвенцию о правовом статусе Каспийского моря и превратить его в зону тесного сотрудничества, а не «нефтегазовых распрей».

Сотрудничество вместо бесконечных споров?

Даже несмотря на существенное падение мировых цен на нефть и состояние глобального финансового и экономического кризиса, все большее значение приобретает окончательное и четкое определение статуса Каспийского моря. При этом все пять государств Каспия регулярно высказываются за новые усилия для сближения позиций по вопросам заключения конвенции Каспийского моря, но вновь и вновь признают, что серьезные разногласия между сторонами по-прежнему остаются не устраненными.

Большая часть этих разногласий существуют с момента начала переговоров по статусу Каспия, и пока никаких особых изменений после встречи в Астане на пути решения проблемы не предвидятся. Показательно, что если поначалу Россия и Казахстан пытались как-то скоординировать действия всех стран СНГ в рамках этих переговоров и поставить перед остальными участниками дискуссий какие-то конкретные сроки для решения проблемы, то уже два года переговоры по Каспию проводятся в основном в виде обмена мнениями и очередного фиксирования позиций сторон, нежели для понятного всем разрешения вопроса о разграничении акватории Каспийского моря.

На данном этапе из пяти прикаспийских государств Россия, Казахстан и Азербайджан уже подписали между собой соглашение согласно принципу «справедливости и взаимного уважения интересов» на Каспии. Готов к нему присоединиться и Туркменистан, но Ашхабад, как обычно, по максимуму выжидает и ищет для себя любые возможные выгоды, не желая ни с кем портить отношений. Сам же принцип «каспийской справедливости» прост: делить предлагается только дно моря, а вода Каспия останется в общем пользовании, причем не только для тех пяти государств, которые выходят на Каспий, но и при сохранении свободы морского судоходства кораблей под флагами других стран.

Уже подсчитано, что при таком разграничении Каспийского моря на национальные секторы по методу срединной линии, Ирану достанется примерно 0,9 млрд. т условного углеводородного сырья, Туркменистану — 1,5 млрд. т, России — 2 млрд. т, Азербайджану — 4 млрд. т и Казахстану — 4,5 млрд. т. В этом случае в самом выигрышном положении окажется Казахстан, а больше всего проиграет от подобного разделения дна Каспия Иран, что эту страну категорически не устраивает.

При этом именно на шельфе Казахстана и Туркменистана (и частично Азербайджана) находятся самые перспективные залежи нефти и газа, поэтому именно эти республики являются самыми заинтересованными сторонами при подобном разграничении Каспийского моря. А вот Иран упорно продолжает противостоять всем инициативам по такому разделу моря, поскольку его в этом случае попросту «обделят» и в плане нефтедобычи, и в случае прокладки газопроводов под дном Каспия.

Также не все гладко идет и с идеей руководства Ирана по созданию Организации Каспийского экономического сотрудничества. Вроде бы и Россия, и Казахстан ее уже поддержали, но пока ничего конкретного в этом направлении до сих пор не сделано. Вполне возможно, что как-то сдвинется решение этого вопроса с мертвой точки на саммите глав каспийских стран, который запланировано провести в Баку, хотя и на первых лиц государства, как показывает практика подобных встреч, не всегда в «прорывных решениях» можно положиться.

Безопасность на Каспии — как ее понимать?

Еще одним важным вопросом, который обсуждают уже давно страны Каспия, является безопасность и самого этого региона, и идущих отсюда энергопоставок. И здесь в негласную борьбу по разделу Каспийского моря на национальные сектора на основе принципа так называемой срединной линии вступают Соединенные Штаты. Они считают этот регион зоной своих национальных интересов, и, в принципе, идею именно «срединной линии» на Каспии американцы поддерживают прежде всего исходя из возможностей добычи нефти Азербайджаном и Туркменистаном, и соответственно — участия в этом процессе крупнейших американских энергетических компаний.

Для США важно участвовать в обсуждении вопроса о разделе Каспия именно на данном этапе, так как Вашингтон и руководство Евросоюза пытаются протолкнуть идею о прокладке нового газопровода под Каспием — проект Nabucco, по которому природный газ из Казахстана и Туркменистана пойдет в Азербайджан, и затем через Грузию и Турцию — на рынки стран Западной и Восточной Европы. Понятно, что для продвижения проекта Nabucco в практической плоскости необходимо разрешить статус Каспия, и поэтому в 2009 году Соединенные Штаты будут делать все возможное, чтобы данная проблема была как можно быстрее решена. А тогда и обсуждать со всеми заинтересованными сторонами на Каспии идею газопровода Nabucco можно будет куда проще.

К тому же после летней «маленькой войны» на Кавказе» между Россией и Грузией и Соединенные Штаты, и Евросоюз всеми силами проталкивают необходимость обеспечения безопасности на Каспии. К этому же призывает страны региона и Казахстан, который предложил к саммиту каспийских стран в Баку подготовить и подписать документ, который будет обеспечивать совместные действия стран по борьбе с терроризмом, нелегальной миграцией, наркотрафиком, а также создание механизма консультаций на случай возникновения чрезвычайных ситуаций на Каспийском море.

Правда, и в Вашингтоне, и в Брюсселе под системой безопасности на Каспии понимают нечто иное — а именно обеспечение бесперебойных поставок энергоресурсов из этого региона на европейские рынки. А для этого США уже предложили Казахстану, Туркменистану и Азербайджану расширить двусторонние военные связи на Каспии и создать нечто вроде спецсил, которые будут гарантировать безопасность и перевозки нефти танкерами из портов Казахстана в Баку через море, и будущее сооружение газопровода Nabucco из Туркменистана и Казахстана под Каспием. Учитывают американцы и то, что пока еще не разрешен окончательно территориальный спор между Туркменистаном и Азербайджаном относительно нефтеносных месторождений под названием Азери и Кяпаз (в Туркменистане они называются Хазар и Сердар). Расположены эти месторождения в самом центре Каспийского моря, и обе страны считают, что нефть, которая там потенциально залегает на глубине, является именно их собственностью, но никак не принадлежит соседям.

Немало беспокоит американцев и Иран, который считает, что Каспийское море должно быть после развала СССР поделено на пять равных частей. В таком случае значительные территории его акватории, которые потенциально богаты нефтью и природным газом, могли бы отойти Ирану, на что вовсе не собираются соглашаться Казахстан, Туркменистан и Азербайджан.

Тем временем в руководстве Соединенных Штатов считают, что правовой статус Каспия может стать своего рода разменной картой в стремлении Ирана завершить осуществление своей ядерной программы. При продолжающемся усилении давления со стороны США и поддерживающего их Евросоюза Иран может полностью заблокировать любые разделительные инициативы по Каспию, похоронить еще не начинавшийся проект Nabucco по прокладке трубопроводов из Центральной Азии через Закавказье к берегам Средиземноморья и тем самым постоянно держать весь этот и так неспокойный регион в неопределенности (особенно в том случае, если США начнут более активно развивать в этом регионе свое военное сотрудничество с тремя странами СНГ — Казахстаном, Туркменистаном и Азербайджаном).

У Nabucco шансов стартовать в этом году немного
Нерешенность статуса Каспийского моря помогает на данном этапе Ирану делать все возможное, чтобы идея прокладки газопровода из Казахстана и Туркменистана в Азербайджан под Каспийским морем так и не была осуществлена. В этом случае Иран остался бы в проигрыше, поскольку основные энергетические потоки с Каспия пошли бы тогда мимо него, а на Каспии бы тем временем укрепились бы позиции как Соединенных Штатов, так и стран Западной Европы.

Иранцы на встречах «каспийской пятерки» уже давали понять, что никаких работ по прокладке трубопроводов под дном Каспия они не допустят. Упоминается при этом и якобы повышенная сейсмичность региона, и опасность возникновения серьезной экологической катастрофы на Каспии, если проект Nabucco будет когда-нибудь осуществлен. Нельзя забывать и том, что Иран обладает немалой военно-морской мощью в регионе, и если потребуется, то вполне может силой помешать каким-либо «трубопроводным играм» своих географических соседей (что он уже неоднократно делал в отношениях с соседним Азербайджаном). В этом Иран в целом поддерживает Россия, которой тоже, в принципе, ни к чему прокладка по дну Каспия альтернативных российским газопроводов для доставки через Азербайджан на рынки Западной Европы природного газа из Центральной Азии. И так же, как и Иран, Россия очень ревностно относится к желанию трех прикаспийских республик СНГ развивать и укреплять свое военное сотрудничество в регионе с Соединенными Штатами.

Рассчитывать же на достижение какой-либо договоренности между всеми пятью прикаспийскими государствами по поводу проекта Nabucco пока маловероятно. И хотя Азербайджан и Туркменистан вроде бы выступают за прокладку газовой трубы из Центральной Азии под Каспием в европейском направлении, скорее всего, у «газового детища» Евросоюза все же пока немного шансов на осуществление, даже несмотря на недавнее упоминание о якобы «позиции России не против» Nabucco, которое прозвучало во время пресс-конференции российского премьер-министра в Москве.
Скорее всего, сказано это было «под злую руку» во время самого разгара очередного газового противостояния России и Украины, и нужно было в тот момент как-то «подыграть» европейцам, поскольку уж очень они были обеспокоены жесткими разборками между Москвой и Киевом. А как только страсти вокруг газоснабжения Европы через Украину улягутся, наверняка против Nabucco и его осуществления российские представители еще ударно поработают.

В итоге прокладка транскаспийской газовой трубы под названием Nabucco полностью зависит на данный момент не только от состояния европейских финансов и силы политического давления на проект со стороны Соединенных Штатов, но и от решения вопроса о статусе Каспийского моря. И если процесс этих переговоров будет перманентно затягиваться (а что так, видимо, и будет, встреча в Астане подтвердила в очередной раз), то саму идею создания энерготрубы из Центральной Азии в Западную Европу можно будет считать отложенной на очень дальнюю перспективу. Да и если оценивать сам вопрос демаркации Каспийского моря, что у стран СНГ, имеющих выход на его берега, в том числе — Казахстана, нет смысла как-то особо выпячиваться и предлагать какие-то прорывные решения. Так, пока Азербайджан и без демаркации Каспия успешно торгует как своими природными ресурсами, так и статусом транзитной страны для прокладки трубопроводов. А Казахстан и Туркменистан вполне успешно поставляют на мировые рынки нефть и газ и без всяких новых транскаспийских маршрутов — через российскую территорию.

Россия и Казахстан к тому же уже демаркировали свой участок границы по Каспию и давно уже спокойно работают по нефтяным месторождениям (хотя в Москве периодически все еще говорят о том, что бывший российский президент Борис Ельцин просто подарил нефтяной шельф в северных районах Каспия Нурсултану Назарбаеву, а сейчас отыграть уже подписанные в те годы договоренности крайне сложно).

Плюс стоит учесть, что и без каспийских «срединных разграничений» Иран продолжает торговать нефтью и газом на мировых рынках отнюдь не через Каспий, а через порты Персидского залива. А тут еще Россия и ряд других стран (включая Иран) договорились о создании консультационного газового форума, который может существенно поменять всю энергетическую картину Каспия, включая и смысл иранских претензий по поводу размеров морских секторов.

Поэтому как бы ни складывались переговоры «каспийской пятерки» в дальнейшем, в течение этого года прежде всего по политическим мотивам Соединенные Штаты и страны Западной Европы будут пытаться склонить Казахстан (особенно с учетом его будущего председательства в ОБСЕ на следующий год) и Туркменистан (вовлекая его постепенно в оказание помощи силам коалиции при осуществлении афганской операции) к поддержке идеи транскаспийского газопровода.

Адрес публикации: http://www.iran.ru/rus/news_iran.php?act=news_by_id&_n=1&news_id=55426

«Газовая рулетка» Ашхабада. Туркменский лидер намного дальновиднее и расчетливее, чем об этом думают в Москве и Вашингтоне.

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

«Деловая неделя»: Наступивший год в Центральной Азии и в районе Каспия обещает быть очень насыщенным на важные события. И хотя мировые цены на нефть значительно снизились, а многие энергетические проекты по всему миру из-за разразившегося финансового кризиса либо отменены, либо приостановлены, тем не менее в Прикаспийском регионе ни «газового застоя», ни «нефтяных заморозков» не предвидится.
При этом практически во всех тех сложных геополитических комбинациях, в которых зачастую большой политики и разного рода закулисных схваток будет куда больше, чем реальных потребностей в энергоресурсах, фигурирует Туркменистан. И если к другим прикаспийским энергоигрокам — Азербайджану, Казахстану и той же России и Соединенные Штаты, и государства Евросоюза более или менее подобрали «контактные ключики», то в отношениях с Ашхабадом практически никто до сих пор так и не может похвастаться какими-то видимыми успехами.
 
Многовекторность по-туркменски

Глядя на экономические успехи Казахстана и его ровные, но в то же время весьма дружественные отношения с зарубежными государствами, и другие страны Центральной Азии провозгласили курс на так называемую многовекторность, при которой все они в меру своих сил и политических возможностей попытались налаживать отношения по всем направлениям и со всеми ключевыми для этого региона игроками.
Не у всех это, правда, удачно получается (Узбекистан), в то время как у других так и вовсе за неимением природных и финансовых ресурсов вся многовекторность свелась на самом деле к активному сотрудничеству лишь с парой-тройкой стран, от которых ощущалась наибольшая зависимость (Кыргызстан).
Но, пожалуй, самым прилежным «многовекторным учеником» Астаны оказался Ашхабад, тем более что нынешний президент Туркменистана — вовсе не бывший партаппаратчик и, казалось бы, вроде бы никак не может быть «супермастером» различного рода международных политических интриг и комбинаций.
Однако на деле оказалось, что нынешняя внешняя политика Туркменистана относительно иных государств стала гораздо менее просчитываемой другими странами, чем ранее. А сам Туркменистан своей «просчитываемой непредсказуемостью» стал куда более важен и привлекателен для сотрудничества практически для всех тех, кто в нем каким-то образом заинтересован (и отнюдь не обязательно только по причине значительных газовых запасов на территории этой республики).
Естественно, что все основные политические шаги нынешнего туркменского руководства прежде всего определяются газовыми проектами и возможностью экспортировать голубое топливо в ту или иную страну. Но при этом, ловко играя на «газовой трубе», руководство Туркменистана стало гораздо более активно и разнообразно представлять свои интересы во внешних делах, и не случайно поэтому, что ему значительно удалось улучшить общий имидж республики за ее рубежами, который был весьма одиозен при предыдущем лидере страны Сапармурате Ниязове.
Показательно также, что за то время, пока Гурбангулы Бердымухамедов находится у власти в Ашхабаде, он умудрился практически со всеми интересовавшими его с прагматической точки зрения странами наладить очень доброжелательные отношения и, что немаловажно — породить в этих странах мнение, будто Туркменистан им если уж не совсем ближайший союзник, то как минимум надежный и предсказуемый партнер.
Зарубежные поездки Бердымухамедова и его переговоры с заграничными лидерами открыли Туркменистан для многих стран фактически заново. И не суть важно, что особых выгод (пока по крайней мере) эти «новые союзники Туркменистана» не получили: налицо совсем другая внешняя политика Ашхабада, к которой все еще пытаются приноровиться и в Москве, и в Вашингтоне, и в европейских столицах, да и в соседних с Туркменистаном странах СНГ.
 
«Газовая мормышка», на которую здорово клюют «клиенты Ашхабада»

Между тем, какой бы прагматичной и хорошо просчитанной ни была внешняя политика нынешнего Туркменистана, начинается (и заканчивается тоже) она с природного газа и с желания многочисленных покупателей голубого топлива подружиться с Ашхабадом. Вряд ли бы буквально стояли в очереди на общение с Бердымухамедовым те же европейские лидеры, если бы Туркменистан не был важен для них с энергетической точки зрения.
Если при «затворнике» Ниязове ни с Европой, ни с США особых коммерческих отношений в сфере поставок газа у Ашхабада не было, то теперь — иная картина. Европейские руководители один за другим едут в Ашхабад, туда же постоянно заезжают во время своих «центральноазиатских гастролей» чиновники Евросоюза, а уж представители американского госдепартамента так и просто по-кураторски занимаются более плотным «подтаскиванием» этой республики к каспийской «газонесущей конструкции».
Символичен был предновогодний визит в Туркменистан президента Болгарии, ради которого г-н Бердымухамедов не стал размениваться на саммит «полу-СНГ» в Боровом на территории Казахстана. Болгары выразили желание купить у Туркменистана 2 млрд. кубометров природного газа, но договорились они по этому поводу пока больше виртуально и явно преждевременно, поскольку никаких прямых трубопроводов в Европу из Туркменистана, минуя российскую территорию (а о других в ЕС сегодня и слышать не хотят), пока не существует.
Давят на туркменского президента и в верховном руководстве Евросоюза, для которого многострадальный проект Nabucco под дном Каспия — уже, похоже, превратился в идефикс и элемент энергополитического престижа для стран единой Европы.
И европейцам, и американцам туркменский президент обещает «рассмотреть этот вопрос» и даже «поддержать инициативу, если под нее будут серьезные инвесторы и она будет коммерчески выгодна Туркменистану». Однако визиты европейских посланников в Туркменистан весь прошлый год проходили под знаком бесконечных переговоров, увещеваний и выражений самого высокого друг другу почтения. А вот Nabucco пока как не было, так и нет, и туркменский газ, как и ранее, продолжает попадать на Украину и далее в Европу через российские трубы.
Со стороны восточных направлений на Туркменистан по газовой тематике потихоньку, но настойчиво давят из Китая и Ирана. Обе эти страны рассчитывают на увеличение газовых поставок (одни — уже сейчас, другие — на перспективу). А китайцы вовсю готовят проект по прокладке газопровода через территории Узбекистана и Казахстана, с тем чтобы получать на долгие годы гарантированные поставки туркменского газа в свои западные районы.
Есть заинтересованность в активизации отношений с Туркменистаном и у Азербайджана, который несколько спорных месторождений на Каспии давно уже хочет разморозить. Сейчас же между президентами двух республик установились как минимум невраждебные отношения (то, что они хвалят на глазах журналистов друг друга, для газового бизнеса и его прибылей вовсе даже ничего не значит), и это дает возможность начать разведку на каспийском шельфе тех точек, которые в конечном итоге на ближайшую перспективу смогут приносить немалые доходы и Ашхабаду, и Баку.
Для Соединенных Штатов Туркменистан стал также более предсказуемым и просчитываемым (по крайней мере, так считают в Вашингтоне). Бывший посол США в Туркменистане (а ныне — посол в Казахстане) господин Хогланд на редкость хорошо информирован о том, что в Туркменистане происходит и с какой стороны лучше подбираться к Бердымухамедову, если есть желание завести на туркменский газовый рынок американские энергетические компании.
Что же касается России, то все интересные события в отношениях между Москвой и Ашхабадом начнутся ближе к концу нынешнего года, когда истечет соглашение о закупке туркменского газа с «Газпромом». Тогда ожидается непростой торг не только относительно новых цен, но и о возможности прокладки новых путей для туркменского газа, на которые Россия вряд ли сможет влиять. Что показательно: ведь в прошлом году ничего особо не решили и личные встречи президентов России и Туркменистана по поводу дальнейших газовых взаимоотношений между ними: Ашхабад по-прежнему ведет свою собственную игру, ничего по факту с российской стороной не согласовывает и не координирует. И чем дальше — тем такой курс будет проводиться туркменской стороной все более регулярно.
Особый интерес в отношениях между Россией и Туркменистаном в газовой сфере придает желание Москвы вместе с другими крупнейшими мировыми газовыми экспортерами создать некий механизм международного согласования и самих газовых поставок, и определения продажных мировых цен на голубое топливо.
Как известно, в конце декабря прошлого года в Москве 11 стран — крупнейших газовых мировых экспортеров — создали механизм взаимных консультаций — газовый форум, который будет базироваться в столице Катара Дохе и на котором раз в квартал страны-участницы станут обсуждать свои интересы в газовой области, включая долгосрочные контракты и цены на газовые поставки на различные региональные рынки.
Туркменистан же, будучи четвертым в мире по объемам экспорта природного газа, оставаясь верным ни к чему и ни к кому не присоединяться, в этот газовый форум не вступил и особого желания чем-то себя в этой отрасли связывать и координировать не проявляет. В этой ситуации у Ашхабада появятся свои важные рычаги многовекторного привлечения к себе внимания как со стороны тех стран, которые в форум вошли, так и тех, кому газ нужен позарез и кто хочет без всяких квот и согласований получать его от Туркменистана по «индивидуально-обговоренным ценам».
 
Привлечь всех желающих не только газом, но и «большой политикой»

С точки зрения влияния на политические и стратегические процессы в Центральной Азии Туркменистан, может быть, и не столь принципиально важен ни для европейцев, ни для США, ни для России, как его непосредственные соседи. Но так кажется только на первый взгляд. На самом же деле из-за продолжающейся бесконечной операции сил коалиции в Афганистане значение Туркменистана и его территории становится теперь достаточно важным.
Если при бывшем президенте страны С. Ниязове особо рассчитывать на содействие туркменской стороны относительно операции в Афганистане у НАТО и США не было, то теперь ситуация изменилась. Президент Туркменистана Бердымухамедов участвовал в саммите НАТО в Бухаресте в прошлом году, уже неоднократно давал обещания натовцам предоставить им возможность не только транзита невоенных грузов через свою территорию, но и даже разместить миротворческие тыловые базы вблизи афганской границы.
Для НАТО и Соединенных Штатов также важно, что Туркменистан, в принципе, высказался за оказание содействия в борьбе с наркотрафиком в Афганистане и пресечение поставок наркотиков через туркменскую территорию далее в СНГ и Европу. Не секрет, что именно через слабо охраняемые участки туркменско-афганской границы идет один из важных потоков наркотиков в Европу, и туркменское руководство готово в этом вопросе сотрудничать с Западом.
Постепенно налаживается и военное сотрудничество между США и Туркменистаном. Показательно, что из всех центральноазиатских стран только Казахстан и Туркменистан имеют своих военных атташе в Вашингтоне, а сам Туркменистан, напомню, был первым государством региона, которое присоединилось еще в 1994 году к натовской программе «Партнерство ради мира».
Также не будем забывать, что в Туркменистане серьезно ослабило в последние годы военное влияние России (российские пограничники покинули республику в 1999 году, а российских военных в отличие от территорий Казахстана, Таджикистана и Кыргызстана в Туркменистане нет). И хотя уже при Бердымухамедове в военных училищах России возобновилось обучение туркменских военнослужащих (причем туркменская сторона ничего за это обучение не платит), Ашхабад сейчас куда с большим ожиданием «посматривает многовекторно» в этой области и на Соединенные Штаты, и на своих европейских партнеров.
Многое здесь будет зависеть от того, какое внимание Центральной Азии с ее энергоресурсами станет уделять новая американская администрация во главе с Бараком Обамой. Дело в том, что у самого президента США вряд ли до этого региона дойдут руки. А вот его зам — вице-президент страны Джо Байден — большой сторонник развития отношений Соединенных Штатов в этом регионе, и особенно с теми государствами, которые важны для Америки своими газовыми и нефтяными ресурсами.
Так что у Туркменистана есть хорошая возможность не просто воспользоваться этим чисто «спортивным интересом» со стороны Белого дома, но и благодаря этому поднять свои двусторонние отношения с США на более высокий уровень. И если Бердымухамедов сумеет не только тонко разыгрывать в течение этого года «американскую энергетическую карту», то ближе к осени вполне могут созреть обстоятельства для организации и проведения его первого официального визита на высшем уровне в Соединенные Штаты. 

Юрий Сигов, Вашингтон

Казахстан, Китай и очень много нефти….

Опубликовано от wpmrРубрики:China, Политика

ИАЦ МГУ: Отношения государств, или если быть точнее, государственных образований на территории Центральной Азии и Китая, имеют довольно долгую историю, суть которой заключается во взаимозависимости двух регионов друг от друга. Можно начать ее еще со времен существования всем известного Великого Шелкового Пути, когда Великая степь была главным связующим звеном между тогда еще Древним Китаем и древними цивилизациями на Западе. Тогда основными предметами купли-продажи были в первую очередь шелк, а уже потом чай, фарфор, специи и т.д. Китай предоставлял на продажу вышеперечисленные товары, а взамен получал золото, серебро, скакунов. В те столь далекие времена формирование исторического пространства шло с Востока на Запад.
Что же представляет из себя ситуация, сложившаяся после распада СССР? Что изменилось? Изменилось многое, шелка сменили углеводороды, которые теперь во всем объеме могут предложить государства Центральноазиатского региона Китаю, но суть осталась прежней, правда теперь Китай платит деньги, а взамен получает столь необходимые ему энергоресурсы, как например нефть — то же своего рода «черное золото». Как и в II в. до н.э. инициатором начала дипломатических отношений стал Китай. Рассмотрим подробнее историю взаимоотношений китайского государства и Казахстана. Уже 3 января 1992 года, всего через месяц после провозглашения независимости Республики Казахстан (16 декабря 1991), китайская делегация посетила Казахстан для установления с ним дипломатических отношений. Что же касается соглашения о границах, то оно было достигнуто в три этапа (апрель 1994, сентябрь 1997 и июль 1998 гг.), и в итоге общая протяженность совместной государственной границы составила 1700 км. Не раз главы двух государств наносили друг другу официальные дипломатические визиты. С тех пор достигнут значительный прогресс во многих направлениях сотрудничества, особенно в торговой и энергетической сферах.
Зачем же Китаю нужно столь активное сотрудничество с Казахстаном? Во-первых, Казахстан непосредственный сосед Китая, и общая граница двух государств довольно неспокойна, я имею в виду в первую очередь проблему уйгуров, которая доставляет Китаю поводы для волнения уже долгое время. Но самый главный интерес в Казахстане для китайского государства конечно заключается в его энергоресурсах, прежде всего это нефть и газ. Как известно, Китай второй в мире потребитель сырой нефти в мире после США (в 2003 году Китай сместил Японию с почетного второго места). Ясно, что его потребности в энергоресурсах будут постоянно расти (как полагают некоторые эксперты к 2009 г. спрос на нефть в Китае достигнет более 800 тыс. баррелей в день). Очевидно, что пока основным продуктом для производства энергии является уголь (70% на 2005 г.), но китайская сторона прекрасно понимает, что на одном угле далеко не уедешь, поэтому она вынуждена использовать в своем производстве немалое количество нефти (21% на 2005 г.) и в меньшей степени газа (3% на 2005 г.).
 Хотя в настоящее время им уже начинает не хватать и нефти, поэтому в результате долгих переговоров было достигнуто соглашение, в результате которого в августе 2007 года началось строительство газопровода, которое будет пролегать через территории Туркменистана, Узбекистана, Казахстана и Китая. Начиная с 2009 года, Туркмения обязуется ежегодно в течение 30 лет поставлять в Китай 30 млрд. кубометров природного газа.
 Своих же возможностей для покрытия нужд у Китая с каждым годом становится все меньше и меньше. Собственная добыча КНР составляет около 1173 млн. тонн в год, т.е. 87%. Опять-таки в связи с истощением месторождений, как полагает ряд экспертов, настанет момент (есть мнение, что это будет уже в 2010 г.), когда импортом будет обеспечиваться более половины потребностей Китая в нефти. Разрыв между добычей и потреблением постоянно растет.
 По данным на 2006 г. в Китай импортировалось 3,356 тысяч баррелей нефти в день. Учитывая постоянный экономический рост, по прогнозам китайских специалистов, к 2020 году потребность страны в импорте нефти достигнет 450 млн. тонн. К 2025 году прогнозный объём потребления нефти в КНР составит 710 млн. тонн в год. Также особый интерес представляет собой прогноз одного китайского эксперта, академика АН Китая Я. Лугуана: «Удельный вес нефтехимических энергоносителей в структуре энергопотребления в Китае снизится более чем с 90 процентов в настоящее время до 70 процентов в 2050  году, когда доля нетрадиционных энергоносителей достигнет 30 процентов. В настоящее время на уголь приходится около 70 процентов общего объема энергопотребления страны, в 2050 году этот показатель уменьшится до 40 процентов, наряду с этим повысится удельный вес природного газа, гидро- и атомной энергии.  Доля нефти в структуре энергопотребления  страны будет сохраняться на уровне 20 процентов, в 2050 году ее потребление превысит 800 млн. тонн, при этом годовое производство нефти составит около 200 млн. тонн, а уровень зависимости от импортных поставок достигнет 75 процентов». 
Понятно, что перспектива только растущей зависимости Китая от импорта энергоносителей вызывает у китайского правительства оправданное беспокойство, связанное с рисками сбоя в международных поставках, хронической нестабильностью в регионах, экспортирующих энергоносители, и превратностями глобальной энергетической геополитики. Поэтому устойчивый и гарантированный импорт энергии по приемлемым ценам рассматривается правительством Китая как жизненно важное условие обеспечения дальнейшего развития страны, политической и социальной стабильности. В этой связи энергетический вопрос перешел из категории «низкой» (внутренней энергетической политики) в категорию «высокой политики» (политики национальной безопасности).
Кажется, что Китай готов импортировать нефть оттуда, откуда будет только возможно: это и страны Персидского залива, и африканские государства и конечно бывшие среднеазиатские республики СССР.
Чем же Китай так сильно привлек Казахстан? Про достоинства географического положения уже было сказано несколько слов. Теперь снова обратимся к цифрам, а именно к доказанным запасам нефти в Казахстане: по данным BP Statistical Review, на конец 2007 доказанные запасы составляют 39.828 миллиардов баррелей нефти, что же касается Oil & Gas Journal, то он дает немного более скромную оценку запасов — 30 миллиардов баррелей нефти.  Но эти цифры просто ничто, по сравнению с тем, как оценивает свои запасы казахстанское правительство, это ни много ни мало 100 млрд. баррелей нефти. Что ж, цифры очень многообещающие, боюсь, правда, инвесторы больше будут верить данным, предоставленным BP, нежели Казахстаном, хотя мотив казахстанской стороны вполне оправдан — завышение цифр с точки зрения привлечения инвесторов. К слову об инвестициях. Во многом нефтедобывающая отрасль Казахстана существует благодаря иностранным инвестициям. Не исключение здесь и Китай, который ведет достаточно агрессивную инвестиционную политику.   Чего только стоит покупка в октябре 2005 национальной китайской компанией China National Petroleum Corp (CNPC) активов казахстанской компании ПетроКазахстан. Если более детально, то 21 августа 2005 года Китайская Национальная Нефтегазовая Корпорация по разведке и разработке (далее — CNODC), 100%-ная дочерняя компания Китайской Национальной Нефтяной Корпорации (далее — «CNPC») через свою 100%-ную дочернюю компанию СНПС Интернэшнл Лтд. (далее — «CNPCI») заключила соглашение с «ПетроКазахстан Инк.», согласно которому CNPCI приобрела весь выпущенный уставный капитал «ПетроКазахстан Инк.». Сделка была завершена 26 октября 2005 года. В результате ее приобретения CNPCI «ПетроКазахстан Инк.» стала косвенной 100%-ной дочерней компанией CNODC. В соответствии с Законом Республики Казахстан «О недропользовании» 15 октября 2005 года CNODC через свою 100%-ную дочернюю компанию CNPCI заключила меморандум о взаимопонимании с АО «Национальная компания «КазМунайГаз» (далее — «КМГ»), согласно которому КМГ приобрело 33% акций «ПетроКазахстан Инк.». Сделка была завершена 5 июля 2006 года. В качестве части соглашений между CNPCI и КМГ 6 июля 2007 года КМГ приобрела 50%-ную долю владения в ПКОП на паритетных условиях. Компания примечательна тем, что владеет и управляет группой месторождений Кумколь, а также Шымкентским нефтеперерабатывающим заводом, расположенным близ города Шымкента.
Чтобы понять принципы поведения Китая на инвестиционном рынке Казахстана, стоит отдельно остановится на процессе покупки данной компании. Изначально за нее боролись три крупных игрока: Китай, Россия и Индия. Индийская компания предложила 400 млн. долл., в ответ CNPC, чтобы полностью разгромить своих соперников и выиграть сделку, предложила 4.8 млрд. долл., тем самым огородив себя от появления новых конкурентов.
Данный пример не единичен. Также у CNPC 85, 42% в «Актобемунайгазе», одной из крупнейших нефтяных компаний в Казахстане (эта сделка проводилась в два этапа: в июне 1997 CNPC выкупил 60,3% активов данной компании, в мае 2003 — еще 25,12%), включая лицензию на добычу углеводородов трех месторождений: Жанажол, Кенкияк-надсолевой, Кенкияк-подсолевой. Кроме того, компания приобрела лицензию и начала разведочные работы на Центральной территории Восточной части Прикаспийской впадины. Площадь данного блока- 3262 кв. км. Сумма, вложенная  Китаем в этот проект за 7 лет, начиная с 1997 г. составляет свыше 1,5 млрд. долларов США.  Во многом благодаря этому акционерное общество из убыточного предприятия превратилось в мощную, экономически эффективную компанию с прекрасной перспективой: в настоящее время АО «СНПС-Актобемунайгаз» по объемам добычи нефти занимает 4-е место среди нефтяных компаний Республики Казахстан, с растущим объемом нефтедобычи с 2,65 млн. до 5,90 млн. тонн с 1997 по 2006 гг. соответственно.
Но мало вкладывать деньги в разработку месторождений, необходимо доставить полученную нефть  на свою территорию для дальнейшей переработки. Конечно, нефть это не газ, это жидкость,  которая может перевозиться и по железной дороге, и по автомобильной трассе, и баржами и танкерами по воде. Но куда удобней, когда нефть поступает в точку А, а выходит уже в точке В, которая расположена на родной территории, я имею в виду нефтепровод. Одним словом, если есть нефтепровод,  значит есть гарантия в бесперебойной доставке нефти, главное — чтобы было, чем ее заполнять.
Вот и наступила очередь «проекта века»: нефтепровода из Казахстана в Китай. Но прежде чем перейти непосредственно к нефтепроводу, необходимо сказать несколько слов о самом Казахстане. Сегодня (данные на 2007 г.) РК производит приблизительно 1.45 млн. баррелей нефти в день,  потребляет — 250 тыс. баррелей в день и экспортирует 1.2 млн. баррелей в день.  Как полагают эксперты, производство нефти в период 2008-2009 в среднем вырастет с 1.54 до 1.71 млн. баррелей в день соответственно. В число основных производителей входят Карачаганак (250,000 баррелей в день), Тенгиз (280,000), уже упоминаемый СНПС-Актобемунайгаз (120,000), Узенмунайгаз (135,000), Мангистаумунайгаз (115,000) и наконец Кумколь (70,000). Как видно, общее производство вышеперечисленных компаний насчитывает около 1 млн. барр/д. (или же 70%).
Еще раз отмечу, что во многом ростом нефтедобывающей промышленности Казахстан обязан иностранным инвестициям.
Немаловажно знать позицию официального Казахстана, в данном случае министра энергетики и минеральных ресурсов РК (на 29.01.2007) Бактыкожа Измухамбетова: «Что касается доли китайских компаний, то должен вас заверить, что она составляет менее 10 процентов от нефтяных запасов нашей страны. Более того, увеличение доли той или иной зарубежной страны в разработке месторождений республики, например России или Китая, контролируется на государственном уровне. У нас есть закон о недрах и недропользовании, где расписано такое понятие, как концентрация прав. В соответствии с этим мы рассматриваем долю или объем одной страны или компании… Порогового значения не существует. Есть экономические расчеты, но они не предназначены для печати». Как мы видим, Казахстан открыт для инвестиций, но с ограничениями.
Наконец, можно перейти непосредственно к нефтепроводу «Атасу-Алашанькоу». Идея о строительстве нефтепровода из Казахстана в Китай возникла еще в 1997, когда было подписано соглашение между CNPC и Министерством энергетики и минеральных ресурсов РК, которое определяло общую концепцию проекта и путь, от Атырау на побережье Каспийского моря до Алашанькоу в китайском северо-западном Синьцзян-Уйгурский автономном районе. В 1999 году в межправительственном соглашении между Китаем и Казахстаном по кооперации в нефтяном и газовом секторе было четко определено, что CNPC отвечает за строительство нефтепровода и его финансирование, а Казахстан в свою очередь обязуется предоставить определенные территории для сооружения нефтепровода, а также гарантировать безопасность нефтепроводу и стабильный режим экспорта нефти и импорта оборудования.
Первая стадия строительства была завершена в 2004 году, и с этих пор нефть поступала из г. Актобе в Атырау. Этот сегмент нефтепровода (449 км, объемом в 240 килобар (12 мегатонн) в день) был реверсирован, когда завершилось строительство основной части нефтепровода.
По словам представителей КазМунайГаз, «ввод в эксплуатацию нефтепровода «Атасу-Алашанькоу» стал одним из важнейших событий 2006 года, значительным этапом реализации стратегии многовекторности систем транспортировки нефти и обеспечил нефтяным компаниям надежное и экономически эффективное направление поставок нефти на перспективный и быстрорастущий рынок Китая».  Данный проект реализован ТОО «Казахстанско-Китайский Трубопровод» — совместным предприятием, созданным на паритетной основе (с долями участия по 50%) АО «КазТрансОйл» и CNODC, дочерним предприятием Китайской национальной компании CNPC.
   В целях обеспечения надежного и бесперебойного приема и транспортировки нефти по системе «Атасу — Алашанькоу» АО «КазТрансОйл» провело ряд мероприятий по модернизации и реконструкции объектов Восточного филиала на участке «Прииртышск — Атасу», «Каракоин — Атасу» и непосредственно самой ГНПС «Атасу», являющейся головной нефтеперекачивающей станцией нефтепровода «Атасу-Алашанькоу».
   По нефтепроводу «Атасу-Алашанькоу» в Китай поставляется нефть с месторождений Центрального Казахстана. Также возможны поставки нефти из западных регионов Казахстана, для чего в Атасу построена сливная эстакада для приема нефти с железнодорожных цистерн и дальнейшей ее перевалки в трубопровод «Атасу-Алашанькоу».
Строительство первого участка началось в конце сентября 2004 г. и закончилось ровно в срок, 16 декабря 2006 г. 15 декабря, в поселке Атасу Жана-Аркинского района Карагандинской области был торжественно произведен запуск трубопровода Атасу-Алашанькоу. Кнопку на главном диспетчерском пункте АО «КазТрансОйл» в Астане, откуда контролируется работа магистральных нефтепроводов, торжественно нажал президент республики Нурсултан Назарбаев. И с этого момента начал заполняться казахстано-китайский трубопровод Атасу-Алашанькоу. В связи с этим не могу не процитировать слова Президента РК Нурсултана Назарбаева в сей торжественный момент: «Мы с председателем Ху Цзинь Тао в мае 2004 года договорились о начале строительства этого трубопровода. Когда в 1997 году мы повели речь о большом казахстано-китайском трубопроводе, мало кто верил в реалистичность замысла. И вот сегодня все стали свидетелями того, что две трети «большой трубы» из Западного Казахстана в Северный Китай уже построены. Мы запускаем трубопровод объемом капиталовложений 800 миллионов долларов, при этом создано 4,5 тысячи рабочих мест. Это очень важно, потому что Казахстан стремится диверсифицировать направления, по которым нефть и газ пойдут на внешние рынки. Атасу-Алашанькоу — второе звено, протяженностью около тысячи километров нефтепроводного проекта. Первый, Атырау-Кенкияк, был построен весной 2003 года. Осталось соединить Кенкияк и Кумколь, и стальная нитка нефтепровода свяжет прикаспийские месторождения с активно развивающимся китайским рынком». Китая же сырая нефть достигла 29 июля 2006 г. и далее была перекачана в нефтеперегонный завод в Душаньцы.
Труба была заложена на трехметровой глубине. Протяженность казахско-китайского нефтепровода составляет 962,2 километра, диаметр трубы — 813 миллиметров. На первом этапе пропускная способность нефтепровода составит 10 миллионов тонн нефти в год (200 тыс. баррелей в год). На конец 2006 г. в Поднебесную  было перекачано 1 миллион 788 тысяч тонн нефти, что на 616 тысяч тонн больше, чем предполагалось по первоначальному плану.
Завершающим этапом строительства «проекта века» должно стать строительство участка Кенкияк-Кумколь. Согласно межправительственному соглашению это строительство началось 11 декабря 2007 года, завершится же оно должно к октябрю 2009 г., время покажет, закончится ли это сооружение в срок. Протяженность нового участка должна составить 761 км, он должен будет соединить два первых участка, что теоретически должно удвоить пропускную способность до 400 тыс. баррелей нефти в год, цена же составит 1 млрд. долл. США. По словам Б.Измухамбетова, постройка этого участка несет в себе некоторые трудности: «если первый этап мы завершили за один год, то на второй участок времени понадобится больше. Там был один проект и одна труба. Здесь надо проводить реконструкцию, ремонт старых нефтепроводов, строительство новых. А на все это надо время».
За 2007 Казахстан экспортировал в Китай 85 тыс. баррелей нефти. Для сравнения масштабов транспортировки нефти Казахстаном приведу остальные цифры:
— 408,000 тыс. баррелей в день нефти на север через Российскую нефтетрубопроводную систему, а также железную дорогу;
— 620 тыс. баррелей нефти в день на запад через Каспийский Трубопроводный Консорциум (КТК);
— 70-80 тыс. баррелей нефти в день на юг по своп-соглашению с Ираном.
Итак, за 2007 общий объем экспорта нефти Казахстаном составил 1,2 млн. баррелей нефти в день. Как видно, китайское направление не является приоритетным направлением для Казахстана, даже в сфере экспорта нефти РК продолжает проводить свою многовекторную внешнюю политику. Дополню, что совсем недавно Казахстан пустил нефть и по Баку-Тбилиси-Джейхан.
Главный вопрос заключается в другом, сможет ли Казахстан продолжать наполнять нефтью трубы в том же объеме продолжительное время, я не говорю уже и про постоянное увеличение поставок. Даже сейчас Китаю (я не говорю про другие нефтепроводы) недостаточны те объемы нефти, которые им поставляет Казахстан. Поэтому по системе Атасу-Алашанькоу с 2007 г. идет и российская нефть из Западной Сибири по нефтепроводу Омск-Павлодар, таких компаний как Роснефть, Газпромнефть и ТНК-ВР. По словам министра промышленности и энергетики России Виктора Христенко, с 2008 года Россия начнет транзит российской нефти через территорию Казахстана в Китай в объеме до 5 млн. тонн в год.
Китай заинтересован не только в энергоресурсах Казахстана, но и всех центрально-азиатских республик. Опасность для этого региона заключается в следующем: он попадает в сферу интересов таких крупных держав, как Россия, Китай и США, да и азиатские и европейские государства проявляют немалый интерес. В чем же опасность сложившейся ситуации для России? Все очень просто — в попытке строительства новых трубопроводов в обход России, для поставки энергоресурсов непосредственно заинтересованным сторонам без вмешательства российской стороны и не через ее территории. Думаю, нет смысла объяснять, чем грозит это России, которая во многом живет за счет транзита энергоресурсов через свою территорию.
США же в таком активном проникновении Китая в регион видят прямую угрозу для себя, ведь как мы помним, все же Соединенные Штаты являются первым потребителем энергоресурсов в мире, и вряд ли их «аппетиты» уменьшаться. На Каспийский регион США возложены большие надежды (даже по запасам энергоресурсов тот же  Казахстан находится на 13 месте в мире и на 2 месте среди стран СНГ), и лишний крупный игрок мало того что может оказаться не на руку, но и не по зубам Штатам.
Китай понятно все устраивает, он тихонько продолжает гнуть свою линию и пока делает это вполне успешно.
Что касается Казахстана, то здесь ситуация не однозначна. Понятно, что по большей части страна живет за счет экспорта своих энергоресурсов, а добывающая промышленность, в свою очередь, развивается за счет иностранных инвестиций. Казахстану нужно постоянно добывать углеводороды, чтобы потом их продавать. Но, увы, все углеводородные месторождения исчерпаемы, а в связи с постоянным ростом энергопотребления нужно больше добывать (надежды на увеличение добычи Казахстан очень связывает с месторождением Кашаган, сроки промышленной эксплуатации которого постоянно откладываются). Под силу ли это Казахстану? Хочется верить, что да. Да и присутствие такого количества иностранных инвесторов не может не напрягать руководство РК, в связи с чем государство пытается по максимуму контролировать данную сферу производства.

Т. Кабанова

Уроки «газовой войны». Взгляд из Казахстана

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес

Gazeta.kz: Державший всех в напряжении беспрецедентный скандал между Украиной и Россией по поводу газа, приведший к серьезному энергетическому кризису в Европе, стал не только одним из самых острых кризисов в отношении двух стран бывшего Союза. Он стал тревожным «звоночком» для стран СНГ, политическая идеология которых ориентирована прежде всего на западноевропейские ценности, а экономические интересы связаны прежде всего с самым емким и платежеспособным европейским рынком.
За резкими и порой даже грубыми словами украинских и российских политиков, («воровство», а в ответ — «газовый шантаж») все яснее просвечиваются контуры другой, только еще формирующейся политики, складывающейся между странами на просторах СНГ — политики жесткого экономического и политического меркантилизма, которая сулит немалые изменения для наших народов и государств.
Если что и доказал этот газовый конфликт, то только банальные истины, которые вполне можно выразить афористичными народными поговорками: «С сильным не борись», «Сила солому ломит» и т.д. Как ни упиралась Украина, а ей, под давлением Евросоюза и логики катастрофического развития ситуации внутри страны, пришлось уступить. Она была вынуждена согласиться на международный мониторинг по транзиту газа через свою территорию, а также ей неизбежно придется покупать газ по гораздо более высокой цене, чем раньше. Газовый трубопровод на своей территории — это, конечно, весомый аргумент, но жизнь доказала, что основные «козыри» в любом случае остаются у тех стран, которые добывают и владеют газом.
К числу таких стран относится и Казахстан. И поэтому для него вовсе небезразлично, как будут развиваться отношения в газовой сфере на постсоветском пространстве. От этого во многом зависят и бесперебойные поставки казахстанского газа на мировые рынки, и благополучное развитие казахстанской экономики. Ведь доходы, получаемые от экспорта углеводородов, в том числе и газа, составляют львиную долю всех экспортных поступлений.
Казахстан занимает 15 место в мире и 4 среди стран СНГ по запасам газа. По данным мировых экспертных агентств, они сегодня оцениваются примерно в 3,3 триллиона кубометров. Так что газа в Казахстане много, и проблема обеспечения собственных нужд в этом сырье для нашей страны не стоит.
Однако, пока север и запад страны купается в газе, юг и восток испытывает в нем дефицит. Только недавно жители нескольких южных районов получили бытовой газ, которого у них не было семь лет, со времен кризиса 1999 года. Когда «КазТрансГаз», который затратил около 272 миллионов тенге на восстановление газораспределительных сетей в Меркенском, Мактааральском и других районах Жамбылской области, торжественно открывал этот газопровод, многие жители просто плакали от радости: наконец-то в их дома пришла цивилизация!
В последние годы в стране добывается примерно 20 млрд. кубометров газа в год. На внутреннее потребление затрачивается примерно 6,5 — 6,7 млрд. Остальное Казахстан должен экспортировать, тем более, что экономическая конъюнктура и цены на внешних рынках сейчас более, чем благоприятны. Особенно это заметно в Европе, где рост потребления газа, по сравнению с другими энергоресурсами, идет опережающими темпами. К тому же страны Европы готовы платить за газ максимальные цены (что, кстати говоря, Украине сегодня делать очень не хочется, и что и обусловило российско-украинский газовый конфликт). Прогнозы свидетельствуют, что к 2010 году потребности европейского рынка в газе увеличатся вдвое — до 427 млрд. кубометров в год. И казахстанский экспортный потенциал, который к тому же 2010 году достигнет, как предполагается, 40-45 млрд. кубометров в год, на этом рынке может быть остро востребованным, если… Если только Казахстан сохранит свои традиционно хорошие отношения с Россией, и совместно с ней разрешит все вопросы транспортировки газ на европейский рынок. Переход на рыночные принципы формирования цены газа и платы за его транзит, резкое повышение цены среднеазиатского газа для потребителей с этого года — это шаги в правильном направлении.
Сегодня для казахстанского газа на Запад есть два пути: северо-западный, по существующим магистральным трубопроводам через территорию России (Средняя Азия — Центр, Оренбург-Новопсков) и газопровод «Союз». Но эти газопроводы сегодня сталкиваются с большими трудностями, главная из которых — их недостаточная пропускная способность. Ведь через них сегодня идет не только казахстанский, но и узбекский, туркменский газ, не считая колоссального количества газа самой России. Это обстоятельство делает Россию самым главным и важным «игроком» на газовом рынке, зачастую оказывающим давление на среднеазиатские страны в вопросах экспорта газа и цены на него.
Положение это длится уже много лет и, с учетом нарастающей потребности мировых рынков в газе, становится все более угнетающим для экономик стран центральноазиатского региона. Любой инвестор, приходящий на перспективное казахстанское месторождение газа, сразу интересуется: как его потом можно транспортировать? Монополизм России в этом вопросе сразу охлаждает энтузиазм даже самого богатого инвестора, привыкшего к нормальной конкуренции. А строить новый трубопровод — на это денег не хватит не только у отдельной компании, но даже у государств…
Вот уже несколько лет существует идея создания трубопровода в юго-западном направлении, через акваторию Каспия или же вдоль южного побережья, через территорию Ирана и Турции — на западные страны. Этот трубопровод — важнейшая часть спонсируемого Европейским Союзом проекта ТРАСЕКА (Транспортный коридор Европа-Кавказ-Азия). Но проект этот вот уже много лет не может найти прочного финансового фундамента: затраты на трубопровод огромны, а политические риски — весьма велики.
Есть проекты строительства газопровода в восточном направлении — на Китай. Китайцы сейчас серьезно прорабатывают проект подведения казахстанского газа к своему газопроводу Синьцзян-Шанхай. Это важное направление, однако сегодня китайский рынок менее выгоден, чем европейский, и здесь следует еще хорошо взвесить все выгоды и недостатки от реализации.
Так что в ближайшие годы Казахстану выгоднее всего будет продолжить сотрудничество в газовой сфере с Россией, которая еще долгое время будут доминировать в сфере его транспортировки. И одновременно развивать свои, внутриказахстанские газовые сети трубопроводов, чтобы уютный голубой огонек зажегся в доме каждого казахстанца.

Руслан Искандеров

Адрес публикации: http://www.iamik.ru/?op=full&what=content&ident=500817

Ташкент пойдет на Запад

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

«Деловая неделя»: В наступившем году Узбекистан будет проводить самую независимую в Центральной Азии политику, которая все больше станет сближать республику не с соседями по региону, а с США и Евросоюзом
Когда перед самым новым годом в Вашингтон с визитами пожаловали высокопоставленные представители Украины и Грузии для подписания договоров с США о стратегическом партнерстве, то один из представителей госдепартамента откровенно заметил: «Эти страны уже, можно сказать, отрезанный ломоть от СНГ. Будем теперь работать дальше с теми, кто будет заинтересован в более тесных отношениях с нашей страной».
Кто в этом списке будет следующим, думаю, не столь уж важно, и много самых разнообразных факторов осуществлению более тесной кооперации между США и государствами СНГ может в дальнейшем помешать. Между тем в Центральной Азии в наступившем году практически все государства региона могут не просто оказаться в этом «списке по сотрудничеству с Западом», но и реально изменить свою политику относительно других партнеров и направлений своей внешней политики.
И одним из главных кандидатов на постепенный отход от взаимодействия в рамках СНГ и ЕврАзЭС, ОДКБ и даже ШОС в пользу укрепления связей со странами Евросоюза и Соединенными Штатами станет, скорее всего, Узбекистан.
 
«Центральноазиатская Украина»

Помню, как после отказа узбекского президента Ислама Каримова поехать на один из очередных форумов руководителей стран постсоветского пространства один из представителей Секретариата СНГ в сердцах сказал: «Узбекистан для Центральной Азии, как Украина — для России. Вроде бы и братья они своим соседям, но со всеми ведут себя высокомерно, бойкотируют любые формы регионального сотрудничества да еще и могут в случае чего угрожать тем, кто на них станет по каким-то причинам обижаться».
Вряд ли, как мне кажется, стоит сравнивать и в поведении на внешней арене, и в действиях лидера этой Республики Узбекистан с Украиной. И уж тем более в Ташкенте вовсе не нарочно якобы «портят со всеми своими соседями» отношения. Речь идет о более прагматичном и далеко направленном векторе общего развития республики, которая меньше всего заинтересована в какой-то открытой кооперации в рамках постсоветских образований, но зато четко понимает, что без сотрудничества с ЕС и США ей многие свои проблемы вряд ли удастся решить.
Достаточно посмотреть внимательно на членство Узбекистана в рамках и СНГ, и ЕврАзЭС, и военно-политического блока ОДКБ, чтобы понять: взаимодействовал с ними Ташкент всегда исключительно из прагматических соображений и реальных требований времени, нежели с желанием на самом деле способствовать процессу региональной интеграции и в самой Центральной Азии, и в более широких рамках тех же механизмов СНГ или Шанхайской организации по сотрудничеству (ШОС).
Когда в 2005 году произошли известные трагические события в Андижане, то сближение с Россией и постсоветскими структурами было вызвано прежде всего трезвым и хладнокровным расчетом (поскольку в тот момент у Ташкента испортились отношения и с Европой, и с Соединенными Штатами), нежели искренним желанием вернуться в единую некогда семью бывших союзных народов.
Делалось это заведомо на короткое время (в зависимости от темпов улучшения отношений с Вашингтоном и Брюсселем). И как только недвусмысленный сигнал от ЕС был в Ташкенте получен (отменены были санкции против Узбекистана, введенные европейцами после Андижана), так сразу же членство этой республики во всех постсоветских организациях стало аморфным и фактически «на грани выхода».
В ОДКБ ничего за время своего там полуофициального нахождения Узбекистан не приобрел, да и полномасштабное соглашение о членстве так и не подписал (также выжидая подходящего момента, чтобы ничем себя в случае нормализации отношений с ЕС и США не связывать). В ЕврАзЭС Ташкенту было «все не с руки» из-за того, что там ключевые роли играли Россия и Казахстан, да и таможенный союз, который решили заключить между собой Москва, Астана и Минск, узбекскую сторону никак не устраивал.
К тому же Узбекистан с момента распада СССР всегда считал себя самодостаточным и ни от кого независимым государством. Любые интеграционные идеи (особенно исходившие от Казахстана) в Ташкенте воспринимались как попытка подчинить (не важно, каким структурам или личностям) узбекский национальный суверенитет, а это никак в планы узбекского руководства не входило.
При этом Узбекистан с истинно восточным тактом и далеко идущим расчетом всегда думал, что дружить с ним — в интересах всех заинтересованных в сотрудничестве с Центральной Азией стран. И что бы в Ташкенте ни делали по поводу прав человека, ограничений свободы слова и других «западных заморочек демократического вида» — все равно и Соединенные Штаты, и Россия, и ЕС, и страны — соседи по региону будут нуждаться в сотрудничестве с Узбекистаном и тем самым закрывать вольно или невольно глаза (кто раньше и плотнее, кто позже) на то, что им в республике и ее руководстве не нравится.
Уж на что в США и ЕС собрались в руководстве моралисты и поборники прав человека — но и те пошли через два года фактически на попятную и закрыли глаза и на Андижан, и на многое другое, что в Узбекистане не соответствует западным демократическим нормам. Так называемая «Real politik», без которой сегодня международные отношения вообще не функциональны, в отношении Узбекистана проявилась со стороны западных стран как нельзя четче.
 
«Не надо на нас сильно опираться»

Периодически американские эксперты и специалисты по Центральной Азии твердят о том, что в регионе самым важным партнером для США является Казахстан. Дескать, у него и территория огромная, и природных ресурсов (особенно энергетических) много, и политику он проводит если не открыто проамериканскую, то по крайней мере Вашингтону дружественную, и что важно — предсказуемую.
Но с этими американскими и европейскими ярлыками типа «дружественная», «ключевая» и «стратегически важная» не согласны в Ташкенте. «Они (то есть американцы) почему-то думают, что они смогут на Узбекистан в Центральной Азии опереться. Но на нас не надо сильно опираться — мы сами и на Америку, и на Европу можем опереться, если в этом будет необходимость» — сказал мне один узбекский дипломат.
Не секрет, что Узбекистан считает себя важнейшей в регионе страной, и повышенный интерес к нему со стороны всех ключевых игроков в Центральной Азии — тому красноречивое подтверждение. В Ташкент едут и президенты, и премьеры десятков стран, для которых «узбекский поезд» лучше поймать на станции отправления, чем потом гнаться за ним по степям и пустыням.
Помогают опосредованно в этом пути на Запад Узбекистану и еще две причины — наличие энергоресурсов и продолжающаяся (без видимого конца на обозримую перспективу) операция войск коалиции в Афганистане.
Что касается энергетики, то запасы газа в Узбекистане важны фактически для всех прокладываемых или планируемых в Центральной Азии трубопроводов — что в сторону Китая, что на Каспии, что в направлении России. Узбекская сторона, что показательно, ни в одном из этих проектов не ведет открытой и определенной для партнеров игры: все вопросы узбекской стороной решаются в режиме неспешности, выжидания, подсматривания по сторонам, и мало чего осуществляя на деле.
Тот же туркменский газопровод, который планируется провести по направлению к Казахстану и далее — в Китай, пройдет через Узбекистан. И тем самым, становясь транзитной страной для газовых поставок, Узбекистан получает новые рычаги давления на энергетическую политику и Туркменистана, и Казахстана, и Китая.
Аналогичная ситуация складывается и с теми проектами, которые идут сегодня через российскую территорию. «Идея фикс « энергомыслителей из Евросоюза повернуть все энергетические потоки мимо России играет на руку узбекской стороне, потому что на этом поле Ташкенту можно очень неплохо «половить рыбку» и дипломатически пошантажировать и Москву, и руководство ЕС (особенно в плане инвестиций).
В той же плоскости идет и торг между Узбекистаном и НАТО по поводу содействия узбекской стороны операции коалиционных сил в Афганистане. Закрыв американскую военно-воздушную базу в Карши, Узбекистан не только дал недвусмысленный сигнал самим американцам, но и показал, насколько важно для всех ключевых стран в регионе поддерживать с Ташкентом хорошие и выдержанные отношения.
Теперь же, когда с Ираком в Вашингтоне почему-то решили «поскорее закончить» (хотя там не только нет никакой стабилизации, но и все может буквально в любой момент полностью обвалиться), вся ставка НАТО и США будет делаться на Афганистан. И хотя с афганской эпопеей проблем и вопросов куда больше, чем в самом начале этой операции (один наркотрафик, возросший в 54 раза после прихода НАТО в эту страну чего стоит!), политическое решение в Брюсселе продолжать эту затею уж принято.
А раз так, то наиболее удобные пути в Афганистан и для грузов, и для снабжения войск, и для их отправки туда лежат как раз через узбекскую территорию. Этим козырем президент Узбекистана Ислам Каримом уже неоднократно пользовался (в том числе на саммите глав-государств НАТО в Бухаресте в апреле прошлого года) и этой же «морковкой» будет манить натовцев гарантировано и в этом году.
С Афганистаном вообще происходит с виду какая-то фантасмагория. С момента прихода туда войск коалиции эта страна стала поставлять на мировой рынок более 90% всего опия (при талибах — 65%). В прошлом году под опий в Афганистане было занято более 200 тысяч гектаров, то есть ежегодно, с появлением там вооруженных сил контингента НАТО эта цифра увеличивается на 15-20%. А само производство опия-сырцы растет в Афганистане ежегодно на 35-40%!
То есть что делать с Афганистаном дальше по сути дела не знают ни в Вашингтоне, ни в штаб-квартире НАТО, но признаться в этом никто не решается. Зато принято решение наращивать в Афганистане воинский контингент. А раз так, то Узбекистан может на этом и удачно сыграть, и с помощью своей «афганской поддержки» добиться от стран ЕС и США значительного улучшения отношений с ними.
А улучшение это важно для Узбекистана (впрочем, как и для всех других государств Центральной Азии) прежде всего для получения инвестиций в развитие промышленности и сервисных отраслей, так и для получения новых технологий для того же развития энергетического сектора. В этом плане западные страны имеют неоспоримые преимущества перед как минимум Россией, поскольку она почти ничего не вкладывает в регионе на долгосрочной основе, да и в плане технологий вряд ли сможет оказывать ту помощь странам региона, на которую они смогут рассчитывать в Европе и Соединенных Штатах.
Возникает, естественно, вопрос о том, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке и что за инвестиции и технологии Запад потребует от Узбекистана определенных изменений своей политики в отношениях с собственным населением. Но в Узбекистане хорошо усвоили уроки Андижана: какие-то санкции, давление и другие формы «политического перевоспитания», которые Запад пытался применить против этой республики, по сути дела, так ни к чему и не привели.
Поэтому любые попытки и стран ЕС, и США как-то обусловить предоставление же финансовой помощи и технологий изменениями внутренней системы Узбекистана гарантированно ничего желаемого Западом не достигнут. А вот Узбекистан довольно быстро с помощью и европейцев, и американцев может набрать силу и вполне реально соперничать с тем же Казахстаном за региональное лидерство.
Что этот «дрейф на Запад» Узбекистана обещает Центральной Азии? Прежде всего — ослабление каких бы то ни было надежд на его региональную интеграцию со странами Центральной Азии. Но это и ясный сигнал к тому, чтобы другие государства региона (если они на самом деле к этому стремятся) действовали, не дожидаясь согласия Ташкента (та же тройка в составе Казахстана, Таджикистана и Кыргызстана вполне может оказаться жизнеспособной).
Также не стоит ломать руки руководству постсоветских структур (СНГ, ЕврАзЭС, ОДКБ), которое все время думает о том, как бы заставить Узбекистан что-то подписать, согласовать или одобрить (особенно на высшем уровне). Политика нынешнего руководства Узбекистана изначально была надорганизационной и внеинтеграционной, и под это давно уже надо было строить политическую линию отношений с Ташкентом, а не ждать из узбекской столицы «политических чудес».
Гарантированно несладко придется в отношениях с Узбекистаном и Таджикистану. Ташкент будет и дальше «продавливать» своих соседей, держать их на «экономическом и транспортном крючке», поэтому чем быстрее Душанбе завяжет свои транспортные и энергетические потоки на Кыргызстан и Казахстан, тем больше у него шансов не зависеть от своего влиятельного северного соседа.
Срочно нужно будет пересматривать в Центральной Азии и вопрос о водоснабжении. При улучшении своих отношений с ЕС и Соединенными Штатами (с которыми вполне в течение нынешнего года может возобновиться и военное сотрудничество), Узбекистан будет активнее проводить свою политику и в отношении водоснабжения той же Ферганской долины и давить дипломатически и на Кыргызстан, и особенно на Таджикистан, к чему и Бишкеку, и Душанбе нужно быть готовыми.
И, наконец, о главной составляющей «западного вектора», который будет на обозримую перспективу проводить Узбекистан. Какими бы не были прочными бывшие советские связи между центральноазиатскими республиками, нынешнее руководство Узбекистана считает, что идти надо все-таки «в цивилизацию», то есть на сближение с Западом, а не с Востоком (в том числе в лице того ж Китая или за счет экономической поддержки Японии).
Есть в Ташкенте четкое понимание того, что с той же Россией и странами СНГ можно сотрудничать «пока», а вот с государствами ЕС и Соединенными Штатами — на перспективу, причем именно это «западное направление» будет для Узбекистана приоритетным. Ведь если у Казахстана есть свой перспективный и рассчитанный на будущее «путь в Европу», то почему бы Узбекистану с тем же успехом не отправиться в «путь на Запад»? Тем более что «нового центральноазиатского путника», скорее всего, уже с большим нетерпением щедрые встречающие ждут на конечной станции… 

Юрий Сигов, Вашингтон

Адрес публикации: http://www.iamik.ru/?op=full&what=content&ident=500790

Казахстан диверсифицирует нефтяные потоки?

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

Независимая газета: Эксперты говорят, что через два-три года Россия может потерять Казахстан. Речь идет прежде всего о практически монопольном энергетическом взаимодействии Москвы и Астаны, которое сложилось за последние десятилетия. В энергетической кооперации двух стран всегда существовало надежное и эффективное «разделение труда»: Казахстан выступал основным производителем нефтепродуктов (казахстанская зона Каспийского шельфа, как известно, наиболее богата запасами нефти и газа), Россия выступала главным образом в роли транспортера казахстанских энергоносителей на западный рынок. Однако через два-три года эта система «разделения энергетического труда» может быть навсегда разрушена. 

В настоящее время Казахстан ведет активное строительство нового морского порта на Каспийском море в районе населенного пункта Ералиев (нынешнее название – Курык). До недавнего времени Ералиев был обычным рабочим поселком, в котором проживали нефтеразведчики и геологи, а доминирующим портовым терминалом Казахстана на Каспии являлся город Шевченко. Однако Астана приняла стратегическое решение о строительстве Ералиевского порта, вложив в новый проект немалые средства, привлекая к строительству иностранных рабочих и специалистов. С самого начала казахстанские власти, по имеющейся информации, жестко определили основную специализацию нового порта – транспортировка нефтепродуктов танкерами повышенной вместимости (до 60 тыс. тонн). 

По имеющейся информации, строительство Ералиевского (Курыкского) порта будет завершено в 2010 году. Учитывая различные «поправки на ветер» (развитие мирового экономического кризиса, снижение цен на энергоносители, а также инвестиционной активности в целом и т.д.), возможно, реализация проекта строительства порта затянется на год-полтора. Однако можно не сомневаться, что Ералиевский порт через несколько лет станет реальностью. 

Ералиевский проект привел к разработке Астаной специальной программы модернизации танкерного флота на Каспии. До недавнего времени казахстанские нефтяные компании ориентировались на транспортировку нефтепродуктов танкерами мощностью в 25 тыс. тонн. Как планировалось, эти танкеры должны были «таскать» казахстанскую нефть через Каспий и далее по каналу «Евразия», который предполагалось проложить через территорию Южного федерального округа (Калмыкия, Ставропольский край, Ростовская область) – и далее через Азовское и Черное моря выйти по Дунаю на европейские рынки. 

Напомним, что с идеей строительства канала «Евразия» – как средства транспортировки казахстанских энергоносителей в страны Евросоюза еще в начале 2007 года вышел президент Казахстана Нурсултан Назарбаев. Однако идея сооружения этого канала встретила жесткое сопротивление со стороны мощной лоббистской группы в Кремле, заинтересованной в строительстве другого судоходного канала – «Волго-Дон-2». Используя заключение экологической экспертизы, сделанной в одном из петербургских экспертных бюро, лоббисты второй очереди «Волго-Дона» добились того, что тема канала «Евразии» была снята с повестки дня (по слухам, сам Владимир Путин запретил возвращаться к теме инициированного казахами проекта судоходного канала). 

Для Астаны отказ Москвы от строительства канала «Евразия» фактически означал сохранение режима естественной географической блокады – ведь других способов масштабного вывода казахстанских энергоресурсов у команды Назарбаева просто не было. 

Как полагают некоторые эксперты, именно отказ Москвы от реализации проекта канала «Евразия» и заставил Казахстан активизировать работы по строительству Ералиевского порта. В пользу этой версии есть определенные аргументы. Один из них – форсированная модернизация казахстанского танкерного флота на Каспии: строительство танкеров, способных перевозить до 60 тыс. тонн нефти. «Шестидесятитысячные танкеры невозможно провести ни по одному каналу – будь то «Волго-Дон-2» или даже так и не построенная «Евразия». Для продвижения нефтепродуктов по судоходным каналам нужны лишь суда, способные перевозить не более 25 тысяч тонн нефти», – считает волгоградский эксперт Николай Малыгин. 

То, что Астана сделала ставку на строительство танкеров, предназначенных для транспортировки до 60 тыс. тонн нефтепродуктов, свидетельствует об одном – казахи намерены использовать не российскую территорию для вывода своих энергоносителей на внешний (европейский) рынок. По имеющейся информации, через 2–3 года, после пуска в эксплуатацию Ералиевского порта, 60-тысячетонные казахстанские танкеры будут транспортировать нефтепродукты из Казахстана в Европу не через Россию, а к трубопроводным магистралям в Азербайджане и Грузии – через нефтепровод Баку–Джейхан, а также используя портовый терминал в грузинском порту Поти, 50% акций которого, по слухам, уже принадлежит казахстанским бизнес-структурам. 

Если версия на счет переориентации казахстанского нефтяного транзита с российского направления на южно-кавказское (после строительства Ералиевского порта) оправдается (а ждать, повторимся, осталось недолго), это будет означать начало принципиальных геополитических перемен на пространстве СНГ. Очевидно, что усиление экономической, инфраструктурной интеграции Казахстана, Азербайджана и Грузии в стратегически важной индустрии поставок энергоносителей в страны Евросоюза неизбежно приведет и к формированию между Астаной, Баку и Тбилиси более тесных политических связей. В свою очередь, это неизбежно приведет к ослаблению партнерских отношений Казахстана с Россией. 

А Астану, похоже, скоро начнут готовить к такой геополитической переориентации. Об этом свидетельствует недавно озвученный американцами проект создания «каспийского транзита» военных и гражданских грузов для контингентов США и НАТО в Афганистане. 

Одной из важнейших проблем западного контингента в Афганистане сегодня является бесперебойное и надежное снабжение афганской группировки коалиционных сил боевыми и небоевыми грузами. До недавнего времени такое снабжение осуществлялось через территорию Пакистана. Однако в последние месяцы у западных союзников стали возникать серьезные проблемы с переброской грузов через Хайберский перевал на афганско-пакистанской границе. Одобренная весной 2008 года на саммите НАТО в Бухаресте концепция «транзитного моста» через территорию России становится для американцев все менее надежной – Кремль не раз уже пытался сделать «афганский воздушный мост» разменной монетой в споре с Вашингтоном по вопросам принятия в НАТО Грузии и Украины. 

В этой ситуации поиск новых путей снабжения американских и натовских войск в Афганистане становится одним из приоритетов государственной политики США. 

Поэтому не случайно сегодня в Вашингтоне серьезно изучают альтернативные пакистанскому и российскому «коридорам» пути снабжения западных войск в Афганистане. По сообщению афганского телеканала «Лемар», в Пентагоне рассматривают, в частности, «каспийский» маршрут транзита в Афганистан: Грузия–Азербайджан–Казахстан–Узбекистан. 

Очевидно, что такая конфигурация транзита предполагает использование либо воздушного пространства над Каспийским морем, либо морской транзит по Каспию. В последнем случае потребуется строительство на Каспии специальных военно-транспортных судов для перевозки натовских грузов и создание специальных сил безопасности для охраны портовых терминалов на Каспии, а также судов во время плавания между азербайджанскими и казахстанскими портами. Фактически такая форма транзита открывает перед США реальную возможность закрепления в Каспийском регионе, что неизбежно ослабит здесь позиции России и Ирана. 

Казахстану в этой оригинальной транзитной схеме отводится в Вашингтоне одна из ключевых ролей. Кстати, нельзя исключать, что и мощности Ералиевского морского порта могут быть использованы силами НАТО и США для обеспечения реализации проекта «каспийского транзита». Во всяком случае, через 2–3 года у России будет не слишком много возможностей помешать этому.

Адрес публикации: http://www.imperiya.by/economics3-4329.html

Что ждет мировую энергетику в будущем году? Нефтегазовые перспективы Центральной Азии в 2009 году будут зависеть от состояния «большой политики»

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

«Деловая неделя»: Бурные события уходящего года, связанные с глобальным финансовым и экономическим кризисом, заставляют уже сегодня специалистов в самых различных сферах гадать относительно того, на сколько по времени затянется мировой застой и с помощью чего из него можно будет в скорейшие сроки выбраться.
Ключевыми во всех этих прогнозах называется состояние мировой энергетики и те нефтегазовые комбинации, которые уже в будущем году во многом и определят темпы экономического развития практически всех стран мира (что энергоэкспортирующих, что тех, для которых мировые цены на закупаемые нефть и газ — вопрос национального выживания).
И хотя президенты и премьер-министры всех государств, которые наполняют свои национальные бюджеты по большей части именно за счет нефтегазовых поступлений, все время твердят о прежде всего какой-то коммерческой оправданности своего энергосотрудничества, и в 2009 году на первом плане в энергетической сфере свои правила игры будет диктовать отнюдь не денежная составляющая, а исключительно «большая политика».
А поскольку в нее играть отнюдь не отказываются ни в России, ни в США, ни в странах Евросоюза, то можно с уверенностью предположить, что прокладка новых нефтегазовых маршрутов, а также определение «справедливых цен» и на нефть, и на газ будут напрямую зависеть от того, какие прежде всего политические интересы станут продавливать и в Центральной Азии, и в районе Каспия ведущие мировые державы.
 
Газ еще всем «опекнется»

Одной из самых дискутируемых тем в прошедшем году была идея России, Ирана и Катара (при последующей поддержке других газодобывающих государств) создать некий единый механизм по подобию нефтяного картеля ОПЕК. Задача этой «газовой тройки» выглядела незатейливой и с виду вполне осуществимой — диктовать свои правила игры на мировых газовых рынках и по возможности координировать цены на газовые контракты при продаже «голубого топлива» как в Европе, так и в Азии.
Причины, по которым Москва, Тегеран и Доха пошли на этот «консультационный союз», были разными, но общая идея добиваться на свой главный экспортный товар «справедливой цены» вполне разумна и оправданна. При этом, правда, ничего дальше координации своих действий в этих странах пока не получилось, да и получиться на ближайшую перспективу вряд ли получится. Рынка как такового для природного газа в мире пока не существует, да и понятия относительно «справедливой цены» за тысячу кубометров природного газа у той же России (и ее основных европейских клиентов) и Ирана (Китай, Южная Корея и другие рынки) весьма разнятся.
Пока все заклинания о якобы создании новой «газовой ОПЕК» в уходящем году обернулись лишь договоренностью трех стран ежеквартально встречаться для совместных консультаций. К чему эти переговоры и встречи будут приводить, предсказать пока сложно, потому как никаких механизмов о превращении договоренностей, достигнутых в неформальной обстановке, в нечто более «контролирующе-осязаемое» на газовом мировом рынке пока создано не было.
Даже создание совместного экспертного комитета трех газовых стран, на которые приходится более 60% всей мировой газодобычи, в целом не сможет каким-то серьезным образом повлиять на конъюнктуру мировых цен на «голубое топливо». И, скорее всего, в новом году чисто политические расклады станут определять не только переговорные цены на газ в каждом конкретном случае (что между Россией и Украиной, что между Катаром и Южной Африкой), и то, по каким маршрутам эти газовые потоки на мировые рынки будут в конечном итоге попадать.
Между тем уже сегодня можно с уверенностью предсказать, что в интересах не только «большой газовой тройки», но и всех других крупнейших газовых производителей (в том числе в странах СНГ таковыми являются Туркменистан, Казахстан и Азербайджан) сохранять максимально высокие цены на газ, особенно с учетом резкого падения мировых цен на нефть (а ее и Казахстан, и Азербайджан, и Россия, и Иран также как и газ в больших количествах экспортируют).
Также не изменится в наступающем году ситуация, при которой именно Россия плюс газопроводы, которые через ее территорию доставляют «голубое топливо» в Европу, останется главным экспортером этого энергоресурса в европейские страны. Даже если какие-то решения с политической подоплекой по поводу прокладки новых нефте- и газопроводов в Европу будут приняты, пока именно российский участок всей имеющейся в наличии трубной сети будет оставаться для европейцев ключевым.
Вряд ли что-то кардинальное произойдет и вокруг Каспия с теми поставками как нефти, так и природного газа, которые отсюда на мировые рынки уже поступают. В частности, Иран до сих пор не может (и в будущем году перспектив на это особых не видно) поставлять свой природный газ в европейские страны из-за жестких американских санкций. При этом даже если Иран и Соединенные Штаты возобновят дипломатический диалог и двусторонние контакты действительно сдвинутся с места, на уровне новых инвестиций в газопроводы, которые бы доставили иранский природный газ в Европу, пройдет еще очень много времени.
Также надо учесть, что иранский газ теоретически выгодно было бы закупать Индии и Пакистану, но ситуация в этом регионе, да и в отношениях между всеми соседними странами в Южной Азии, столь напряженная, что даже самый выгодный с экономической точки зрения проект нового газопровода будет, как мне видится, просто похоронен еще не стартовав.
 
Заменит ли природный газ нефть? Все зависит от того, что станет в новом году с ОПЕК

Сейчас многие эксперты и аналитики гадают на кофейной гуще, пытаясь определить и хотя бы с какой-то достоверностью попытаться прочитать, что же станет в наступающем году с ценами на нефть. Сразу скажу, что все прогнозы на нынешний год у самых «крутых» нефтепредсказующих оракулов оказались полностью несостоятельными, а мировой нефтяной рынок сейчас находится в таком состоянии, что по весне будущего года он может как резко обвалиться, так и вновь начать свой рост.
В этой связи уже в этом году специалисты в открытую заговорили чуть ли не о конце чисто нефтяного бизнеса и даже стали предрекать самые радужные перспективы для роста газовых поставок. Уверенность их прогнозам придало и запланированное строительство крупнейшего в мире завода по сжижению газа, который будет построен по западным технологиям в Катаре, а перерабатывать там станут не только катарский газ, но и иранский.
Напомню, кстати, что так называемые Северные Поля в Персидском заливе — одно из крупнейших и «долгоиграющих» газовых месторождений в мире -принадлежит Катару, но на него имеет свои претензии и Иран. Для того чтобы не доводить ситуацию до дипломатического или какого другого скандала, обе страны решили договориться «полюбовно», причем Катар, по неофициальным данным, попросту выплачивает Ирану немалую сумму за то, что Тегеран не педалирует на международной арене проблему принадлежности этих газоносных подводных районов в Персидском заливе.
Аналогичную задачу по созданию собственного мощного предприятия по сжижению газа и закупки специального танкерного флота для перевозки газа на мировые рынки будет в новом году пытаться решить и Россия. Строиться такое предприятие будет в районе Мурманска, на Баренцевом море, а главным рынком для поставок сжиженного газа намечается сделать Соединенные Штаты.
Правда, не будем забывать о том, что в районе Хьюстона, что в Мексиканском заливе, с помощью многомиллиардных инвестиций из Катара уже ведется строительство мощного порта по приему газовозов, которые как раз будут именно из Катара доставлять в США сжиженный газ из Персидского залива, а специальные танкеры для этого уже закуплены в Южной Корее.
Между тем все эти разнообразные газовые проекты, а также постоянный рост цен на «голубое топливо» при одновременном снижении мировых цен на нефть будут сильно зависеть от того, что станет в будущем году не с газовой, а с самой важной и влиятельной пока в мире нефтяной ОПЕК. Этот многонациональный картель, который достаточно эффективно на протяжении многих лет умело регулировал цены на черное золото, нынче попал в очень непростую ситуацию, выбраться из которой ему будет крайне сложно.
 
Или договариваться всем вместе, или разбегаться по своим углам

Проблема сегодняшнего положения ОПЕК и фактическая неспособность картеля эффективно влиять на формирование нефтяных мировых цен кроется в том, что и сама ОПЕК расколота по отдельным интересам стран, которые в эту структуру входят, и другие государства, которые в ОПЕК не входят, действуют на международных рынках каждое на свой страх и риск, добывая нефти сколько есть возможностей и продавая ее везде, где на нее имеется спрос.
На данный момент все попытки руководства ОПЕК каким-то образом добиться единой скоординированной политики в отношении снижения добычи и восстановление более или менее «справедливых цен» на нефть в мире (то есть вывести их в коридор 70-80 долларов за баррель) ни к чему существенному не привели. Одни страны ОПЕК (та же Саудовская Аравия, ОАЭ, частично Кувейт) не очень заинтересованы в снижении объемов добычи нефти, потому как они тем самым будут терять прямые доходы от ее экспорта.
Другие страны (Иран, Венесуэла, Алжир) пытаются придать торговле нефти политическую окраску и тем самым заставить путем «нефтяного шантажа» крупнейших потребителей черного золота непременно согласиться на более высокие, чем сегодня цены на мировом рынке нефти.
Нет единства в поведении на мировых рынках и у стран, не входящих в ОПЕК, но серьезно влияющих на расклад мировых цен на этот энергоресурс. Та же Россия, являясь второй по объемам добываемой нефти в мире, периодически подает сигналы то о том, что не прочь координировать свою политику по добыче нефти с ОПЕК, то даже намекает, что сможет в будущем году на определенных условиях войти в этот нефтяной картель.
И в первом, и во втором случае ситуация на мировом рынке нефти может при появлении в ОПЕК России кардинально измениться. Однако пока позиция Москвы все-таки состоит в том, чтобы не связывать себе руки какими-то конкретными договоренностями с такими странами, как Саудовская Аравия или Иран, а самой определять, кому, куда и за сколько продавать свою нефть, добывать которую, между прочим, становится все затратнее и труднее.
Наконец, неясны перспективы и самой ОПЕК при условии, что падение цен на нефть на мировых рынках продолжается. А сам картель пока никак не может добиться перелома в складывающейся неблагоприятной для него ситуации. Многое здесь будет в новом году зависеть и от того, как станут развиваться отношения между США и Ираном, от того, что будет происходить вокруг Ирака и действительно ли из этой страны начнется серьезный вывод американских войск, да и отношения между США и Россией могут реально изменить энергетическую конъюнктуру в мире.
Также непонятны перспективы и всех тех многочисленных проектов в сфере энергетики, которые планируется осуществлять (или хотя бы начать на них работы) в зоне Каспия. Евросоюз со своими планами обходных путей то под Каспием, то через Азербайджан, Грузию и Турцию может довольно долго поддерживать в этом регионе «многосекторный интерес» у тех же стран Центральной Азии и Азербайджана. Однако каких-то прорывных решений по этим вопросам в будущем году все же ждать не следует, поскольку слишком уж от многих побочных моментов вся та новая газонефтяная трубоархитектура и будет зависеть.
Не будем забывать и о самой главной «головной боли» всего международного энергетического комплекса. До тех пор, пока экономика Соединенных Штатов (прежде всего) не начнет демонстрировать признаки постепенного выздоровления, любые проекты и расклады относительно доставки нефти и газа на мировые рынки будут больше теоретическими, нежели реально привязанными к практике.
Цена на нефть будет расти только в том случае, если экономика США начнет оживать, а до той поры перспективы дальнейшего снижения мировых цен на черное золото вполне оправданны и прогнозируемы. Что же касается природного газа, то для стран Европы существует пока только один надежный вариант — это российский «Газпром» и его трубы, которые будут и дальше наполняться сырьем с туркменским «привкусом». Однако если такие страны, как Катар и Алжир, продолжат свое наступление на европейский рынок, то уже в новом году для европейцев могут открыться и новые выгодные перспективы газоснабжения, которым та же Россия уже помешать будет не в состоянии.

Юрий Сигов, Вашингтон

Страны Каспия: ближний сосед лучше дальнего родственника

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

карта с сайта http://poli.vub.ac.be/

Источник: Олег Сидоров , Gazeta.kz: На фоне кризиса, воспользовавшись тем, что ведущие мировые державы сосредоточились на решении внутренних проблем, прикаспийские страны пытаются решить свои, региональные вопросы.

Процессы, которые в настоящее время можно наблюдать в Каспийском регионе, больше всего напоминают локомотив, который, дабы избежать отставания по графику увеличивает свою скорость.

Действительно, страны Каспия начали форсировать события по решению вопросов, связанных с их взаимоотношениями. В результате, участники длительных переговоров, проходивших не один год, пришли к логическому завершению, принявшему форму Организации каспийского экономического сотрудничества, которая, по мнению некоторых из них, может выполнять миссию, аналогичную организациям Балтийского региона, Черноморского экономического сотрудничества.

В одном фарватере

Ясно, что Иран, Азербайджан, Казахстан, Туркменистан и Россия, участвуя в переговорном процессе, преследовали свои цели. Однако здесь можно выделить и общие интересы, которые объединили страны Каспийского бассейна.

Во-первых, политический аспект — достижение политического консенсуса. Так, договорившись между собой, страны Каспия фактически отстранили других внешних игроков от всех геополитических процессов, имевших или имеющих потенциальную возможность возникновения в Прикаспийском регионе.

Во-вторых, энергетическая сфера — определение дальнейших шагов по реализации масштабных проектов в сфере нефтедобычи. По мнению экспертов, на Каспии находится порядка 10 миллиардов тонн только доказанных запасов нефти и около 5 процентов запасов всего мирового газа. Учитывая договоренности между Азербайджаном, Ираном, Казахстаном, Россией и Туркменистаном, сделанные в 2007 году в Тегеране о самостоятельном регулировании нефтегазовых вопросов на Каспии, можно говорить, что и в этой сфере прикаспийские государства фактически «закрыли дверь» перед странами Запада и США.

В-третьих, транспортно-логистическая составляющая — дальнейшее развитие международных транспортных коридоров (МТК). Так, получает дополнительный импульс МТК «Север-Юг», созданный для транзитных грузопотоков из Индии, Ирана и других стран Персидского залива через Каспий в Россию и далее в Западную и Северную Европу. Кроме этого продолжит развиваться МТК «Запад-Восток», связывающий страны Запада, Кавказского региона и Центральной Азии. Стоит отметить, что развитие МТК позволит странам региона не только оживить и нарастить свои торгово-экономические связи, но и будет способствовать росту оборота с западными странами.

В-четвертых, финансовая сфера — создание прикаспийскими странами банка совместных инвестиционных проектов. Образование данной структуры преследует цель создания совместного финансового института, который будет не только инвестировать наиболее перспективные проекты, но и служить своеобразным деловым центром, в рамках которого будут рассматриваться дальнейшие пути сотрудничества стран региона.

В-пятых, экологическая сфера — обеспечение условий для сохранения и использования водных биологических ресурсов Каспия. Стоит отметить, что на Каспии обитает большая часть всех осетров планеты, а также более 100 видов рыб. И согласование позиций прикаспийских государств делает возможным разумную добычу осетров без возникновения угрозы популяции.

Кроме того, не последнюю роль в объединении интересов прикаспийских стран сыграли события на Южном Кавказе. В результате чего обстановка в регионе изменилась, равно как и интересы прикаспийских стран. Так, Астана передумала строить нефтеперерабатывающий завод и зерновой терминал в грузинских городах Батуми и Поти. Анкара уже не считает перспективным реализацию проекта строительство железной дороги в Азербайджан через территорию Грузии. Подобная смена интересов способствовала повороту каспийских стран в сторону налаживания более тесного сотрудничества в рамках региона.

Что может заграница…

Активизация действий прикаспийских стран настораживает не только Запад, но и США, чьи национальные интересы присутствуют на Каспии. Однако ни европейские страны, ни США пока не могут оперативно реагировать на инициативы стран Каспия.

У США на сегодня существуют две основные причины, замедляющие ответную реакцию Вашингтона. Это мировой финансовый кризис, от которого больше всех пострадали США. А также состоявшиеся выборы очередного президента страны, что не позволяет действующему президенту Дж. Бушу за столь короткий срок до окончания своего президентства заняться каспийскими вопросами, а новому президенту Б. Обаме, не принявшему присягу, и не являющемуся на сегодня легитимным президентом США, приступить к решению США вопросов в рамках Каспийского региона.

У стран Запада также имеются факторы, которые фактически «связывают руки» Европе по отношению к происходящим процессам на Каспии. Это финансовый кризис, который вынуждает страны ЕС по-новому оценить свой потенциал и начать сосредотачивать свое внимание на решении внутригосударственных проблем. А также консолидация западными странами своих усилий по поиску путей выхода самой Европы из глобального кризиса с наименьшими потерями. Кроме этого отсутствие в регионе стратегического партера в лице США ставит под сомнение эффективность участия отдельных стран Запада в процессах, происходящих на Каспии.

«Первые скрипки» в оркестре

Становится очевидным, что основными локомотивами активизации переговорного процесса по Каспию стали Иран и Россия, объединенные несколько иными, чем у Азербайджана, Казахстана и Туркменистана интересами.

Так, например, известны антиамериканские настроения Москвы и Тегерана, ставшие в последнее время все четче прослеживаться на различных уровнях внешнеполитической и внешнеэкономической деятельности двух стран.

Кроме того, известно нежелание России и Ирана лицезреть на каспийском побережье других участников «Большой политики» в лице стран Запада. Даже если некоторые из западных игроков и поддерживают политику Москвы и Тегерана. Как говорится в известной китайской пословице: «Ближний сосед лучше дальнего родственника».

На сегодняшний день Москва и Тегеран понимают, что гораздо легче договориться с Астаной, Ашхабадом и Баку, нежели с Парижем, Лондоном или Вашингтоном. Тем более, что «рейтинг» Ирана и России за последние полгода практически выровнялся. Так Иран был отнесен Вашингтоном к «Оси зла», автоматически подпав под санкции стран Европы. А Россия после своего активного участия в грузино-югоосетинском конфликте столкнулось с охлаждением отношений (во внешнеполитической сфере) со многими странами Запада и США.

«Подводные камни» процесса

Страны Каспийского региона, активизировав свои действия, и решив вопрос о создании Организации каспийского экономического сотрудничества, не решили двух основных вопросов, являющихся «камнем преткновения» в реализации практически всех инициатив в масштабе региона. Во-первых, не определили статус Каспия. Так как именно это позволит начать широкомасштабное финансирование разработок каспийских месторождений по добыче углеводородов, параллельно обеспечивая безопасность при их транспортировке.

И второе — не решили вокруг какого государства будет происходить процесс объединения стран. Вопрос о том, кто станет лидером в новой региональной структуре, автоматически решает задачу о приоритетах и дальнейших векторах ее развития.

Вместе с тем развитие ситуации в целом в мире и, как следствие постепенный дрейф прикаспийских стран в сторону сближения, позволяет сделать оптимистический прогноз о завершении переговорного процесса и обретении реальных очертаний новой региональной структуры со всеми присущими ей атрибутами.

Газовая опека. Многое в новой организации остается непонятным…

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

Лента.ру: А.Поливанов. Форум стран – экспортеров газа превратился из неформального объединения в полноценную организацию, так как 24 декабря его члены одобрили общий устав. Это событие может стать одним из самых главных в истории участников Форума и определить их отношения с потребителями газа на долгие годы вперед. Впрочем, пока устав не опубликован, многое в новой организации остается непонятным. 

Форум, объединяющий большинство крупных производителей газа в мире, существует с 2001 года. Однако разговоры о том, что общение этих государств надо формализовать и создать организацию наподобие ОПЕК (картеля стран – экспортеров нефти), начались только в 2007 году. С тех пор в прессе Форум все чаще называют «газовой ОПЕК», а сами участники организации, наоборот, всеми силами пытаются избегать этого словосочетания. 

То, что «историческое» заседание Форума, на котором одобрялся его устав, проходило в Москве, указывает на роль России в организации. Россия – крупнейший производитель газа в мире, поэтому без этой страны объединение экспортеров практически теряло смысл. 

Лидером Форума считают Россию и отечественные чиновники. Это стало окончательно ясно, когда на заседание 23 декабря приехал премьер-министр Владимир Путин. Он выступил с достаточно продолжительной речью, в которой одновременно признался в том, что эпоха дешевого газа подходит к концу и в том, что в последние месяцы стоимость топлива значительно снизилась из-за падения цен на нефть. 

По словам Путина, кризис в газовой отрасли может оказаться еще более глубоким, чем в нефтяной. Дело в том, что цена на газ в рамках долгосрочных контрактов рассчитывается с привязкой к нефти, но с задержкой в несколько месяцев. Таким образом, крупнейшим экспортерам газа придется продавать топливо по низкой цене, даже когда сырьевые рынки начнут восстанавливаться, а спрос на сырье – вновь увеличиваться. 

Все, что сказал премьер-министр по поводу ситуации с ценами на газ, собравшиеся в Москве хорошо знали и без Владимира Путина. Самое интересное российский чиновник приберег напоследок, неожиданно заявив, что не только готов предоставить штаб-квартиру для Форума в Санкт-Петербурге, но и обеспечить ее дипломатическим статусом, а также полностью взять расходы на ее содержание. 

По свидетельству газеты «Коммерсант», речь Путина была наполнена «здоровой внутренней агрессией», что сразу же напомнило выступление российского чиновника в Гватемале, которое позволило добиться права на проведение Олимпиады 2014 года в Сочи. 

На этот раз победы одержать не удалось. Несмотря на все преимущества Санкт-Петербурга, участники форума выбрали в качестве штаб-квартиры столицу Катара Доху. Видимо, большинство членов форума решили, что добираться до Катара все же легче, чем до Санкт-Петербурга. Да и погода на Ближнем Востоке лучше, чем в «северной столице». 
    

Суть объединения

Поскольку журналистам с уставом новообразованной организации ознакомиться не дали, пока до сих пор непонятно, каким именно образом будут сотрудничать все страны, входящие в Форум. По уверениям чиновников, о квотировании поставок газа на мировой рынок речи не идет. Да это было бы и сложно реализовать практически, ведь на газ обычно заключаются долгосрочные контракты с фиксированными объемами продаж. Кроме того, под многие контракты строятся специальные газопроводы, которые стоят миллиарды долларов. Чтобы оправдать инвестиции, газ по ним должен идти постоянно – иначе такие газопроводы будут убыточными. 

По данным газеты «Ведомости», в уставе организации содержатся три основных положения. Прежде всего, страны договорились обмениваться информацией и координировать инвестиционные проекты в транспортной сфере таким образом, чтобы возможность конфликта интересов сводилась к минимуму. Кроме того, участники будут совместно исследовать конъюнктуру рынка. 

Ясно, что в уставе содержатся лишь самые общие положения Форума, которые должны удовлетворить всех членов организации. Внесение в устав какой-либо конкретики могло бы привести к разногласиям: все-таки Форум объединяет страны с нескольких континентов, с различными формами правления и совершенно разными отношениями с потребителями топлива. 

Например, Венесуэла из года в год грозит прекратить поставки топлива в США, которые являются основным потребителем углеводородов в мире. В то же время отношения Катара и США при всех разногласиях вполне можно назвать теплыми. Для многих других стран, входящих в организацию, американский рынок вообще является недостижимым – они поставляют топливо только в ближайшие страны. 
    

Вопросы без ответов

Формальное объединение экспортеров газа пока вызывает больше вопросов, чем ответов. В первую очередь, потребителям до сих пор непонятно, насколько пострадают их интересы, когда Форум заработает в полную силу. Представители вновь созданной организации утверждают, что они не дружат «против» кого-то. Первые решения Форума должны подтвердить или опровергнуть этот тезис, однако ясно одно: если цены на нефть и газ по-прежнему будут падать, «газовый ОПЕК» может начать принимать все более и более решительные меры. 

Второй из нерешенных вопросов – каким образом Форум будет сотрудничать с другой организацией экспортеров газа. 21 октября 2008 года Россия, Иран и Катар, три крупнейших страны в мире по запасам газа, объявили о создании «газовой тройки». В рамках этого объединения страны будут координировать свои действия при заключении экспортных контрактов на газ. 

Кроме того, Россия претендует на создание еще одной газовой организации под сложным названием МАННГО (международная ассоциация национальных неправительственных газовых организаций стран, производящих и транспортирующих природный газ). Предполагается, что ассоциация объединит производителей из СНГ. В январе 2008 года стало известно, что обсудить устав МАННГО уже согласились Казахстан и Таджикистан. 

Как бы то ни было, понятно, что Россия претендует на главенство во всех организациях производителей газа. Намерение это понятно: за счет участия в различных объединениях Россия повысит свой международный статус и сможет влиять на газовую политику других стран. Выбор в качестве столицы Форума стран – экспортеров газа не Санкт-Петербурга, а Дохи показывает, что усилением России на мировом рынке могут быть недовольны не только потребители топлива, но и его поставщики.

Адрес публикации: http://www.imperiya.by/comments3-4207.html