Когда Президент Украины Виктор Янукович в ходе недавнего визита в Казахстан говорил о намерении активизировать двустороннее сотрудничество в нефтегазовой сфере, многие украинские СМИ отнеслись к этим планам с вежливым скепсисом. Действительно, свободного газа в Казахстане в настоящее время нет, крупнейшие месторождения уже разрабатывают крупные западные компании, да и Россия в последние годы стремится расширить свое присутствие в нефтегазовом комплексе страны. Но, возможно, через несколько лет ситуация изменится – Казахстан находится накануне крупного прорыва в нефтегазовой отрасли, а правительство страны активизируется в этом направлении.
Для других, но не для себя
В марте 2010 г. в Казахстане было создано новое Министерство нефти и газа, которое возглавил бывший министр энергетики и минеральных ресурсов Сауат Мынбаев, курировавший, помимо всего прочего, и добычу энергоносителей. Как заявил Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, новое ведомство создано с целью реализации государственной политики развития нефтегазовой отрасли. Кроме того, министерство призвано «разгрузить» национального нефтегазового монополиста «КазМунайГаз» от функций уполномоченного органа государства, чтобы компания могла сконцентрироваться на коммерческой деятельности.
Вообще-то странно, что Казахстан ранее не имел специализированного нефтегазового министерства. Эта страна входит в первую десятку глобального рейтинга по запасам углеводородного сырья. По данным на 2008 г., прогнозные запасы нефти в Казахстане (включая территориальные воды Каспийского моря) оценивались в 17 млрд т, а газа — в 8 трлн куб м. В 2009 г. в стране добыто около 75 млн т нефти, из которых около 60 млн т (или около 1.2 млн бар/сут) направлены на экспорт.
По объему добычи природного газа (почти 36 млрд куб м в 2009 г.) Казахстан занимает третье место в СНГ, уступая РФ и Туркменистану. Значительный прогресс в этой области появился только в последние годы, а до недавнего времени правительство Казахстана даже не оказывало существенного влияния на национальную нефтегазодобывающую отрасль.
Крупнейшие нефтегазовые месторождения Казахстана — Тенгизское, Кашаганское и Карачаганакское — сосредоточены на крайнем северо-западе страны и в прилегающей части Каспийского моря. Они были открыты в конце 70-х годов, а их ввод в эксплуатацию начался в середине 80-х, как раз незадолго до распада СССР. К 1991 г. удалось завершить только начальные стадии проектов.
Независимому Казахстану было не под силу продолжать работу советских нефтяников. Все три месторождения отличаются крайне сложными геологическими условиями. Нефть и газ приходится добывать в полупустынной местности с резко континентальным климатом, с огромными температурными перепадами, либо в мелководном заливе, который пять месяцев в году покрыт движущимися льдами. При этом, в казахстанском газе очень велика доля сероводорода. Его переработка осуществляется на Оренбургском ГПЗ.
В обстановке тяжелейшего экономического кризиса начала 90-х годов правительство Казахстана приняло решение о широком допуске в национальную нефтегазовую отрасль иностранного капитала. По всем трем гигантским месторождениям на северо-западе страны в середине 90-х годов были заключены СРП.
Ведущим оператором по разработке Тенгиза стала американская компания Chevron, тендер по Карачаганаку выиграли итальянская Agip (позднее вошла в состав ENI) и британская British Gas. А Кашаганом, где условия добычи наиболее сложные, занялся международный консорциум в составе Agip, британских BP, British Gas и Shell, норвежской Statoil, американской Mobil и французской Total. Позднее к разработке присоединились и некоторые другие компании, в частности, российская «ЛУКОЙЛ».
Казахстан в начале вообще не участвовал в налаживании добычи нефти и газа на крупнейших месторождениях, в основном, по причине отсутствия денег на приобретение долей в проектах и инвестиций в их реализацию. В Тенгизе «КазМунайГазу», которому была передана подконтрольная государству часть нефтегазовой отрасли страны, все же принадлежало 20%, но в двух других крупнейших месторождениях Казахстан своей доли не имел.
Очень скоро стали видны преимущества и недостатки СРП. Да, иностранные компании выполнили свои обязательства по налаживанию добычи на месторождениях. С начала нынешнего десятилетия добыча нефти и газа стала быстро увеличиваться.
Но казахскую сторону все меньше устраивало то, что иностранные операторы постоянно завышали затраты на разработку (по условиям СРП, казахи могли рассчитывать на прибыль только после того, как разработчики компенсируют свои расходы), нарушались согласованные сроки, не выполнялись планы по объему добычи. Итогом стал ряд конфликтов между правительством Казахстана и иностранными компаниями, в ходе которых власти неоднократно прибегали к административному прессингу.
В последние годы правительство Казахстана уделяет все больше внимания нефтегазовой отрасли. Теперь уже можно говорить о разработке долгосрочной государственной стратегии в области развития нефтегазового комплекса. Она подразумевает, прежде всего, значительное расширение добычи нефти и газа в течение ближайших 3-6 лет, направлена на улучшение снабжения внутреннего рынка природным газом и нефтепродуктами собственного производства, а также предполагает усиление госконтроля над отраслью.
Часть 2-я
Правительство Казахстана стремится повысить вклад нефтегазовой отрасли в экономику страны
Качество и количество
Инвестиции западных компаний в добычу нефти и газа в Казахстане принесли свои плоды. На Тенгизском месторождении в прошлом году добыто 22.5 млн т нефти (или свыше 500 тыс бар/сут). В Chevron считают, что в течение десяти лет его продуктивность можно увеличить вдвое. Карачаганакский проект находится на второй стадии. За счет обратной закачки попутного газа в пласты продуктивность месторождения достигла около 12 млн т нефти и 15 млрд куб м газа в год. Первая нефть Кашагана ожидается в 2013 г., а к концу следующего десятилетия объем добычи, по оценкам ENI, может быть доведен до 75 млн т в год (около 1.5 млн бар/сут).
Кроме того, ведется интенсивная работа по разработке менее крупных месторождений, в том числе расположенных на шельфе Каспия. В апреле этого года появилась информация о возможном наличии на северо-западе Казахстана еще одного гигантского нефтяного месторождения, к разведке которого в ближайшее время собирается приступить «КазМунайГаз». По прогнозам правительства страны, к 2015 г. объем добычи нефти в Казахстане может достичь 150 млн т в год, а природного газа — 60-70 млрд куб м.
Власти Казахстана стремятся усилить свое влияние на нефтегазодобывающую отрасль. Воспользовавшись затягиванием освоения Кашаганского месторождения, поставки с которого изначально предполагалось начать уже в 2005 г., и резким увеличением затрат на реализацию проекта, правительство потребовало доли для «КазМунайГаза». В 2008 г. казахская государственная компания стала одним из ведущих участников консорциума с 16.81% акций (столько же — у ENI, Total, Exxon Mobil и Shell).
В настоящее время ведутся переговоры о вхождении казахской стороны и в Карачаганакский проект. Разработка других новых месторождений часто осуществляется с привлечением иностранных участников, но проводится посредством создания СП. И необязательно, чтобы контрольный пакет в них принадлежал именно казахской компании. Сейчас, после создания Министерства нефти и газа, именно этот орган будет представлять интересы государства в Кашаганском и Карачаганакском проектах.
В прошлом году, в разгар кризиса, Казахстан получил кредит от Китая в размере $10 млрд, из которых половина была предоставлена «КазМунайГазу». Часть этой суммы была использована на покупку 50% + 2 акции компании «МангистауМунайГаз» — крупного производителя нефти и газа, владеющего рядом перспективных месторождений.
Компания, созданная в конце 90-х, принадлежала довольно «мутной» индонезийской фирме Central Asia Petroleum, впоследствии получившей прописку на Британских Виргинских островах. По условиям соглашения, добывающие мощности «МангистауМунайГаз» перешли под контроль СП «КазМунайГаза» и одной из «дочек» China National Petroleum Company (CNPC), а Павлодарский НПЗ, ранее принадлежавший «индонезийцам», стал собственностью казахского госхолдинга.
В целом «китайский кредит» стал поворотной точкой для всей нефтегазовой отрасли Казахстана. Ранее государство смогло запустить только два крупных проекта, построив вместе с Китаем нефтепровод Атасу–Алашанькоу и начав в 2006 г. совместно с Россией расширение и модернизацию Оренбургского ГПЗ. Благодаря китайскому кредиту, страна наконец-то получила возможность реализовать сразу несколько новых крупных проектов, крайняя необходимость которых подчеркивалась еще несколько лет тому назад.
Во-первых, во II половине 2010 г. должно начаться строительство трансказахского газопровода Бейнеу–Бозой–Акбулак мощностью 10 млрд куб м газа в год и стоимостью около $3.9 млрд. Он соединит основные районы добычи газа на северо-западе Казахстана с юго-востоком страны. Предполагается, что за счет этих поставок Казахстан сможет полностью отказаться от закупок узбекского газа, а также поставлять до 5 млрд куб м в год в Китай по газопроводу, построенному в конце 2009 г.
Во-вторых, в Казахстане разработаны проекты широкомасштабной модернизации всех трех НПЗ. В октябре прошлого года китайская Sinopec Engineering получила контракт на строительство комплекса по производству ароматических углеводородов на Атырауском НПЗ. До 2013 г. на этом предприятии за счет китайских кредитов планируется реализовать ряд проектов совокупной стоимостью свыше $1 млрд.
В марте 2010 г. подписан договор относительно модернизации Павлодарского НПЗ итальянской ENI. Вложения в проект в 2010-2014 гг. оцениваются в $865 млн.
Также до 2014 г. CNPC и «КазМунайГаз» планируют инвестировать $1.2 млрд в реконструкцию принадлежащего им Шымкентского НПЗ. По словам Нурсултана Назарбаева, к 2014 г. модернизированная нефтеперерабатывающая промышленность Казахстана сможет обеспечить потребности страны в высококачественных нефтепродуктах.
По всем направлениям
Некоторые казахские СМИ высказывают беспокойство по поводу того, что Китай приобретает все большее влияние в национальном нефтегазовом комплексе. Китайские капиталовложения осуществляются на всех этапах производственно-сбытовой цепочки, начиная от геологоразведки (в прошлом году China Investment Company приобрела миноритарный пакет АО «Разведка Добыча «КазМунайГаз», а разработка перспективного «четвертого гиганта» в Атырауской области связывается казахскими источниками именно с привлечением китайского капитала) до розничной продажи нефтепродуктов.
Но большинство специалистов пока не видят в этом значительной проблемы — Казахстан придерживается многовекторной политики, в рамках которой ни один из иностранных партнеров не имеет однозначно доминирующего положения.
Безусловно, большая часть поставок казахской нефти и газа осуществляется через территорию России. Около 15-17 млн т в год может поставляться по нефтепроводу Узень–Атырау–Самара, однако основные поставки идут по трубопроводу КТК (Каспийский трубопроводный консорциум) в Новороссийск. Стоимость первой очереди, реализованной в 2004 г., составила $2.6 млрд — крупнейший проект с участием иностранного капитала (Chevron, ExxonMobil, ENI и др.), реализованный в России.
Плановая пропускная способность первой очереди КТК составляет 28.2 млн т в год, но реально объемы прокачки в 2009 г. превысили 33 млн т (из низ 26 млн т — из Казахстана). Предполагалось к 2010 г. проложить вторую нитку с увеличением мощности до 67 млн т в год, но этот проект не был реализован из-за противоречий между российской стороной и иностранными партнерами.
Между тем добыча нефти на северо-западе Казахстана превысила возможности действующего нефтепровода, в результате часть продукции перевозилась танкерами в Баку, где поступала в нефтепровод Баку–Тбилиси–Джейхан. В 2009 г. объем поставок составил около 9 млн т. В будущем этот показатель может достигнуть 25 млн т в год, что позволит полностью загрузить нефтепровод, который в настоящее время работает немногим более чем на 60% от пропускной способности, достигающей 50 млн т нефти в год.
Наконец, казахская нефть может направляться на экспорт и в восточном направлении. В 2006 г. в строй вступил 962-километровый нефтепровод Атасу–Алашанькоу мощностью до 10 млн т в год, соединивший Казахстан с Китаем. В 2008 г. по нему было прокачано более 6 млн т нефти (правда, часть была российской), в перспективе рассматривается вариант продления трубопровода в западном направлении, до основных районов нефтедобычи в Казахстане, с расширением его пропускной способности до 20 млн и даже до 40 млн т в год.
Таким образом, в настоящее время совокупная пропускная способность казахских экспортных нефтепроводов составляет около 60 млн т в год и используется практически полностью. Это вступает в противоречие с планируемым увеличением экспорта нефти, который должен резко возрасти после старта Кашагана.
Часть дополнительных поставок, вероятно, пойдет по БТД. Есть планы доведения объема перекачки казахской нефти по нему до 38 млн т в год, хотя для этого необходимо построить подводный трубопровод, соединяющий восточное и западное побережья Каспия. Вероятно, будет реализована и вторая очередь китайского проекта. Наконец, в конце 2009 г. акционеры КТК все-таки согласились инвестировать $4.5 млрд в увеличение в 2 раза пропускной способности нефтепровода. Завершить строительство второй очереди планируется в 2014 г.
Увеличение поставок нефти из Новороссийска вряд ли понравится Турции, опасающейся дальнейшего расширения танкерных перевозок через перегруженный Босфор. Поэтому Казахстан поддерживает все планы альтернативных трубопроводов, способных соединить Черноморское побережье с Европой в обход проливов.
В частности, в марте этого года Нурсултан Назарбаев высказал поддержку строительству нефтепровода Констанца–Триест мощностью до 80-90 млн т в год. Возможно участие Казахстана и в альтернативных проектах Бургас-Александруполис и Самсун–Джейхан, которые продвигают соответственно Россия и Турция.
В принципе, для экспорта казахской нефти в Европу может использоваться и нефтепровод Одесса–Броды. По крайней мере, украинский трубопровод уже построен. Но договариваться о поставках нужно сейчас.
Менее сложная ситуация с природным газом. Во времена СССР через территорию Казахстана проходили магистральные газопроводы Средняя Азия – Центр и Бухара–Урал (через них в 1990 г. прокачано 65 млрд куб м среднеазиатского газа). В середине нынешнего десятилетия эта транспортная система была реконструирована с расчетом на расширение поставок газа из Туркменистана. Однако туркменский газ в итоге пошел в Китай и Иран. Так что трубопровод в перспективе может быть заполнен узбекским и казахским газом, при условии, что будет соединен с основными добывающими районами на северо-западе.
Поставки планируется увеличить и по действующему трубопроводу, соединяющему Карачаганакское месторождение с Оренбургом, и даже по магистрали Оренбург–Новопсков. В 2008 г. Оренбургский ГПЗ переработал около 8 млрд куб м казахского газа, но к 2012 г. поставки планируется нарастить до 16-17 млрд куб м в год. Наконец, газ из Казахстана после завершения строительства газопровода Бейнеу–Бозой–Акбулак может поставляться и в Китай, на первых порах — в объеме до 5 млрд куб м в год.
В 2007 г. «Газпром» предлагал Туркменистану и Казахстану строительство Прикаспийского газопровода мощностью 20-40 млрд куб м в год. Но из-за кризиса, падения объемов потребления газа в Европе и конфликта между РФ и Туркменистаном этот проект, похоже, снят с повестки дня. Его реанимация в обозримом будущем представляется маловероятной.
Тем не менее, даже с учетом планируемого расширения добычи газа в Казахстане проблема нехватки экспортных газотранспортных мощностей в ближайшем будущем пока не слишком актуальна, и значительная часть поставок будет осуществляться через Россию. У «Газпрома», насколько известно, нет долгосрочных контрактов с Казахстаном о приобретении большей части добываемого в стране газа. В этом отношении Астана предпочитает проводить многовекторную политику.
Таким образом, Украина имеет неплохие шансы на заключение соглашений о покупке казахского газа. Поставки могут начаться уже в 2012-2013 гг., когда объем добычи на Карачаганакском месторождении будет доведен до 25 млрд куб м в год.
На первых порах, как отмечают некоторые украинские эксперты, закупки могут составить 3-5 млрд куб м в год, но в дальнейшем возможно их увеличение в несколько раз. До 2005 г. Казахстан уже поставлял газ в Украину, причем в 2004 г. объем закупок достиг 5 млрд куб м, и это сотрудничество вполне может возобновиться.
Виктор ТАРНАВСКИЙ 5 и 11 мая 2010
Источник — uaenergy.com.ua
Китай к 2050 г создаст новую энергетическую систему с национальной спецификой. Это ознаменует переход крупнейшего государства Азии к этапу «свободного развития безопасной для экологии низкоуглеродной энергетики».
Увеличение количества стран, вовлеченных в переговоры о проектах строительства новых трубопроводов, свидетельствует о том, что географическая удаленность перестает быть сдерживающим фактором.
Главным аргументом российской стороны против проектов по прокачке газа в Европу в обход территории Российской Федерации, в частности, проекта строительства магистрального газопровода NABUCCO, являлся тезис об отсутствии гарантированной ресурсной базы проекта. Напротив, альтернативные проекты, предложенные Москвой, в частности «Северный поток» и «Южный поток», по заявлениям российских властей и руководителей «Газпрома», обеспечены такой базой на многие десятилетия вперед. В целом, несмотря на заверения представителей России относительно того, что NABUCCO и «Южный поток» не входят друг с другом в конкуренцию, было очевидно, что жесткая политическая борьба за право контролировать транзит среднеазиатского газа в Европу, не прекращается с начала 2000-х годов.
В последнее время вокруг иранской ядерной проблемы получила как минимум два мощных импульса к развитию. И хотя импульсы эти, на первый взгляд, совершенно разнонаправленные, эффект от них, скорее всего, будет один: дело сдвинется с мертвой точки, начнется разрядка напряженности. Причиной этих подвижек является вовсе не судьба урана, а нефть и газ.
Туркмения вчера начала строить газопровод Восток-Запад, который свяжет крупнейшее в стране месторождение Южный Иолотань с побережьем Каспийского моря. Изначально эту трубу рассчитывала строить Россия, собираясь присоединить ее к Прикаспийскому газопроводу. Но Ашхабад решил строить ее самостоятельно, а профинансировать проект стоимостью $2 млрд, по данным «Ъ», могут Китай или США. Сейчас на берегу Каспия этот газ никому не нужен, но завершение проекта резко повысит конкуренцию между Россией и ЕС за выкуп туркменского газа.
В последние дни обнаружилось, что капиталистический Запад отстраняется от освоения природных богатств, утверждает обозреватель 
Международные концерны жаждут получить доступ к энергетическим запасам Туркмении. Ашхабад, преследуя собственные интересы, нередко настраивает претендентов друг против друга, пишет обозреватель 
Встреча с 
Кризис ощутимо снизил спрос на газ в Европе, кроме того, Китаю нужно всё больше газа из Средней Азии. Это угрожает обоим проектам: «Набукко» и «Южному потоку».