Метка:Китай China

«New York Times»: Потоки нефти поворачиваются с Запада на Восток. Развитие Китая ведет к изменению геополитики нефти

Опубликовано от wpmrРубрики:China, Политика

Прошлым летом Саудовская Аравия ввернула последний болт в свой крупнейший за все время существования Королевства проект по расширению производства нефти, запустив в эксплуатацию новое месторождение, способное поставлять 1,2 миллиона баррелей нефти в день – больше, чем все производство Техаса. Месторождение, которое называется Курайс, являлось частью амбициозной программы стоимостью в 60 миллиардов долларов, нацеленной на увеличение объемов производства нефти королевством для удовлетворения растущего спроса на энергоносители.
Оказывается, для Саудовской Аравии выбор времени не мог бы быть хуже. Еще два года назад потребители требовали больших объемов поставок, страны-производители ОПЕК прикладывали усилия, чтобы увеличить свою продукцию, а цены повышались до рекордных уровней. Но теперь, впервые за более чем десятилетний период, мир имеет больше нефти, чем он в ней нуждается.
По мере того, как спрос резко упал из-за глобального кризиса, Саудовская Аравия была вынуждена сократить свое производство на четверть. После увеличения своей производительности до 12,5 миллионов баррелей в день, Саудовская Аравия теперь качает около 8,5 миллионов баррелей в день, что является ее самый низким уровнем с начала 1990 гг.
«2009 год был болезненным для нас в такой же степени, как и для всех остальных», сказал Халид A. эль-Фалих — президент и исполнительный директор саудовской компании «Aramco» — принадлежащего государству нефтяного гиганта королевства — и ветеран компании, который был назначен на главную должность в начале прошлого года. «Как и любой другой, мы испытали те же самые проблемы с ограничениями на наличные деньги. Но мы быстро приспособились и, конечно же, мы не тронули все то, что было для нас стратегическим».
Кризис также ускорил наступление рубежного момента для Саудовской Аравии и глобального рынка энергоносителей. В то время, как успешная экономическая политика Китая проложила путь к быстрому восстановлению у себя в стране, кризис вызвал более глубокое замедление в Соединенных Штатах, сократив потребление нефти на 10% в сравнении с его пиковым значением на протяжении 2005-2007 годов. В результате Саудовская Аравия экспортировала в прошлом году больше нефти в Китай, чем в Соединенные Штаты.
Хотя экспорт в Соединенные Штаты вполне может восстановиться в этом году, в долгосрочном плане сокращение спроса в Америке и растущее значение Китая представляет собой фундаментальное изменение в геополитике нефти. «Мы считаем, что это является переменой долгосрочного плана», — сказал Халид Фалих в недавнем интервью. «Демографические и экономические тенденции делают все это очевидным. Китай представляет собой растущий рынок для нефти».
Саудовские официальные представители заявили, что они с одобрением воспринимают цены на уровне около 80 долларов за баррель. Несмотря на смягченный спрос и высокие уровни материальных запасов, нефтяные фьючерсы в Нью-Йорке за прошлые шесть месяцев составили в среднем 75 долларов за баррель. В пятницу, при закрытии торгов, они составили 80,68 долларов.
В Соединенных Штатах некоторые эксперты считают, что меры по повышению эффективности использования энергоносителей, как и стремление правительства к использованию биотоплива и его планы по ограничению выбросов углекислого газа, выводят страну на долгосрочный путь снижения потребления нефти.
Разговор американцев об энергетической независимости вызывает недовольство у саудовских официальных лиц, которые утверждают, что эта цель является нереалистичной и вполне может привести к нанесению ущерба рынку энергоносителей путем подрыва инвестиций на настоящий момент, что, в конечном счете, приведет к более высоким ценам.
Халид Фалих сказал, что он приветствует принятие мер по эффективности использования энергоносителей, но утверждает, что ископаемое топливо будет доминировать в спросе на энергоносители еще в течение многих десятилетий. «Я был здесь в 1980 гг. после ценовых шоков 1970 гг., и я помню, как проходили тогда дискуссии», сказал Фалих. «Но, в конечном счете, проводимая политика была разумной. И Соединенные Штаты продолжают искать такое разумное решение».
Саудовские официальные лица признали, что в Соединенных Штатах происходят структурные изменения. Несколько месяцев назад «Aramco» продала свои нефтехранилища на Карибских островах, подавая тем самым сигнал о том, что она уходит с рынка на восточном побережье, как указывали эксперты. (Несколько лет назад саудовцы прекратили свои попытки стать основным иностранным поставщиком Соединенных Штатов. По объемам экспортных поставок в Соединенные Штаты королевство в настоящее время плетется в хвосте за Канадой, Мексикой и Венесуэлой).
Это вовсе не говорит о том, что саудовцы сокращают связи с Соединенными Штатами. «Aramco» расширяет мощности своего нефтеперерабатывающего завода Мотива, в Порте Артуре, штате Техас, которым она владеет совместно с «Royal Dutch Shell» с тем, чтобы увеличить его производство до 600000 баррелей в день. Это превратит его в крупнейший нефтеперерабатывающий завод в Соединенных Штатах, обойдя тем самым нефтеперерабатывающий завод компании «Exxon Mobil» в Бейтауне.
Эксперт по энергоносителям Эдвард Л. Морс, который проводит исследования в области глобальных товарных продуктов в «Credit Suisse» в Нью-Йорке, сказал, что такая трансформация стала полезным процессом в отношениях между Саудовской Аравией и Соединенными Штатами. Это также означает прекращение предоставления «скидки США», когда «Aramco» продавала нефть американским переработчикам приблизительно на 1 доллар за баррель дешевле, чем покупателям в Азии. «Саудовцы больше не видят необходимости в субсидировании своего экспорта нефти в Соединенные Штаты», сказал эксперт Морс.
По сведениям Администрации по информации в области энергоносителей, в прошлом году саудовский экспорт в Соединенные Штаты упал до 989000 баррелей в день, что стало самым низким уровнем за 22 года, от величины в 1,5 миллионов баррелей в день в предыдущем году.
Тем временем, в прошлом году продажи Китаю со стороны Саудовской Аравии превысили миллион баррелей в день, что явилось почти двойным увеличением по сравнению с предыдущим годом. На долю королевства в настоящее время приходится четверть китайского нефтяного импорта.
Саудовская компания «Aramco» недавно запустила в эксплуатацию огромный перерабатывающий завод в провинции Фуцзиян, на юго-восточном побережье Китая, который спроектирован на получение 200000 баррелей в день саудовского сырья, и изучает возможности освоения второго проекта на северо-востоке города Цингдао. Компания также планирует построить два очистительных завода в Саудовской Аравии, в качестве совместных предприятий с «Total» и «Conoco Phillips», которые, прежде всего, предназначены для поставки продукции в Азию.
Индия также добивается расположения саудовцев. После визита премьер-министра Индии в Эр-Рияд, состоявшегося в марте, Саудовская Аравия поставила цель удвоить свой экспорт в Индию. На долю королевства уже приходится 25% индийского рынка после того, как его экспорт вырос семикратно с 2000 по 2008 годы.
«Нефтяные потоки перемещаются с Запада на Восток, и саудовские поставки, которые раньше шли в Европу и Соединенные Штаты, теперь отправляются в Азию», сказал старший вице-президент по вопросам стратегии французской компании «Total» Жан-Жак Mocкoни.
Брад Боурланд — бывший представитель Госдепартамента, который возглавляет исследовательское подразделение в компании «Jadwa Investment» в Эр-Рияде — сказал: «Саудовская Аравия была по обыкновению историей сотрудничества с Америкой, но те дни давно уже канули в Лету. Это является лишь отражением глобализованного мира и роста Азии. Они теперь рассматривают свои отношения с Китаем в качестве стратегических, и направленных на долгую перспективу».
Некоторые эксперты в области энергетики и безопасности указали на то, что саудовское правительство искренне в своем желании заменить продажу нефти Ираном Китаю с тем, чтобы убедить власти в Пекине поддержать более жесткие санкции против ядерной программы Ирана. Такая позиция поддерживается Соединенными Штатами. «Как мы знаем, саудовцы и остальные заявили китайцам, что возникновение нестабильности в Заливе не входит в их интересы», сказал на прошлой неделе заместитель помощника государственного секретаря по вопросам энергии, санкций и предметов потребления в ходе конференции в Хьюстоне Дуглас К. Хенгэль.
Но эксперт по Ближнему Востоку в Центре стратегических и международных исследований в Вашингтоне Джон Б. Алтерман сказал, что снижение зависимости Соединенных Штатов от саудовской нефти вполне может оказаться проблемой для саудовцев, поскольку Соединенные Штаты гарантируют их безопасность в Персидском заливе. «Саудовцы в особенности озабочены состоянием глобального рынка, где весь рост обеспечивается за счет Востока, а вся безопасность обеспечивается с Запада», сказал эксперт Алтерман.
Спрос на нефть в Китае, по ожиданиям, вырастет на 900000 баррелей в день в течении следующих двух лет. Потребление нефти в Китае достигло 8,5 миллионов баррелей в день в прошлом году, по сравнению с 4,8 миллионами в 2000 году. Это составит одну треть общего роста потребления в мире в этом году.
В то время, как Китай является, безусловно, самым быстро растущим нефтяным рынком в мире, Соединенные Штаты все еще представляют собой основного потребителя: несмотря на резкий спад, американцы потребляли 18,5 миллионов баррелей в день в 2009 году. Это составляет 22 барреля нефти в год на каждого американца, по сравнению с 2,4 баррелями на каждого китайца.
«Для меня это представляет собой долгосрочный бизнес», сказал Фалих в ходе интервью. «И именно таким образом я рассматриваю Соединенные Штаты и Китай – в качестве рынков сбыта для товаров, которые будут пользоваться спросом в течение многих лет».

Джад Моуавад   «New York Times», 19 марта 2010 года
Перевод – «Zpress.kg-UVU»

Источник — Zpress.kg

Nabucco превратился во флюгер

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

«Нефть России»: Еврокомиссар по энергетике Понтер Еттингер дважды поменял сроки запуска газопровода. В интервью немецкой газете чиновник заявил, что запуск проекта может быть отложен до 2018 года. Однако несколько часов назад сам же опроверг эту информацию, — пишет «Газета».

«Я уверен, что первый газ будет пущен в трубу в конце 2014 года, а полная загрузка производственных мощностей намечена на 2018 год, как и было ранее запланировано», — сообщил еврокомиссар по энергетике Гюнтер Еттингер агентству Reuters.

Таким образом, Еттингер опроверг собственное высказывание в интервью немецкой газете Sueddeutsche Zeitung о том, что запуск Nabucco может быть отложен на четыре года.

Ранее не подтвердил информацию о возможном переносе сроков сдачи проекта представитель немецкого RWE, одного из участников проекта, Майкл Розен. В интервью агентству Bloomberg он пояснил, что «не видит никаких причин, чтобы менять временные рамки реализации проекта Nabucco».

Розен сообщил, что RWE ожидает первых поставок уже в 2014 году. «Мы планируем начать строительство в конце 2011 года и ожидаем, что поставки газа начнутся в конце 2014 года», — цитирует Майкла Reuters.

По мнению ведущего эксперта аналитического управления Центра политической конъюнктуры России Дмитрия Абзалова, первоначальные оценки Еттингера, процитированные немецким изданием, могли быть реакцией на решение Ирана по строительству газопровода в направлении Пакистана (газопровод Иран — Пакистан — Индия. — «Газета»). «Дело в том, что Иран рассматривался как сырьевая база, теперь на этом проекте можно окончательно поставить крест», — считает Абзалов.

По его словам, осталось два варианта — Туркмения и Азербайджан. «Азербайджан, судя по договоренностям начала марта, не сможет обеспечить германские компании необходимым газом. Что касается Туркмении, то там активно начали работать китайские концерны», — поясняет Дмитрий Абзалов.

«Пока ни одного договора с поставщиками газа не подписано, вопрос наполняемости Nabucco остается открытым», — комментирует заместитель директора инвестиционной группы «Норд-Капитал» Светлана Ткаля.

К примеру, никак не завершатся переговоры между Турцией и Азербайджаном о будущих поставках газа для Nabucco. По словам турецкой стороны, Азербайджан «не идет на переговоры» и что-то «выжидает», тогда как турецко-азербайджанские газовые переговоры безрезультатно ведутся еще с прошлого года, пояснила эксперт.

Дополнительной проблемой для реализации этих проектов может стать планируемое снижение потребления газа в Европе. Поданным панъевропейской организации газовых объединений Eurogas, в 2009 году потребление природного газа в 27 странах Европы снизилось по сравнению с 2008 годом на 6,4% и составило 484 млрд. кубометров. При этом доля российского газа упала с 25 до 22%, недополученная выручка «Газпрома» близка к $24 млрд.

Примечательно, что в середине марта глава итальянской ENI, которая является партнером ОАО «Газпром» в проекте South Stream, Паоло Скарони заявил о целесообразности объединения участков будущих газопроводов Nabucco и South Stream. «Если бы все партнеры приняли решение частично объединить два газопровода, мы смогли бы сократить вложения и операционные расходы и увеличить рентабельность», — цитирует Bloomberg Скарони.

Однако и это сообщение попытались опровергнуть другие участники проектов. Представители австрийской нефтегазовой компании OMV, одной из акционеров Nabucco, назвали информацию о возможном объединении конкурирующих газопроводных проектов слухами.

В свою очередь министр энергетики России Сергей Шматко сообщил, что Россия пока не рассматривает возможность объединения участков газопроводов South Stream и Nabucco. «Наш проект мне кажется сильнее, у нас есть и соглашения, и газ. И мы ждем, когда проект Nabucco сможет соревноваться с нами», — подчеркнул Шматко.

«Объединение Nabucco с South Stream — это откровенно враждебная идея, она внутрикорпоративная; подобным способом итальянская Eni попытался надавить на Россию и, в частности, на «Газпром» на предмет вхождения в проект South Stream французской компании EdF», — отмечает Абзалов.

Известно, что EdF должна получить в проекте от 10 до 20% за счет снижения доли Eni, однако итальянская компания добивается, чтобы российский концерн отдал французам пропорциональную долю акций оператора проекта.

По мнению президента Российского газового общества Валерия Язева, вариант объединения двух проектов есть. Для этого России необходимо построить подводную часть до Болгарии, но не строить ответвление South Stream в сторону Греции.

«Вопросы, касающиеся этих двух газопроводов, будут решены в течение этого года. Однако у South Stream шансов больше: под него есть финансирование, а без денег Еврокомиссии строить Nabucco будет вообще невозможно», — считает Абзалов.

«России есть куда девать газ». Это — Китай и вообще весь восточный сектор

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

Россия готова и уже сосредоточивает всё больше усилий на освоении восточного сектора газового рынка, в частности, Китая. Поэтому поиски импортёрами альтернативных поставщиков этого природного сырья её не слишком беспокоят. Об этом заявил сегодня вице-спикер Госдумы, президент Российского газового общества Валерий Язев на пресс-конференции в ИТАР-ТАСС.»России есть куда девать газ, — сказал он в ответ на вопрос о поисках, в частности, Украиной альтернативных поставщиков. — Это — Китай и вообще весь восточный сектор. Доля нефти и газа на китайском рынке стремительно нарастает. Так что можно строить и строить».

Российский эксперт назвал «мелочью» объёмы поставок в Польшу сжиженного газа в 1 млн т, договорённости о которых недавно достигли Киев и Варшава. «Мы не беспокоимся по этому поводу», — отметил В.Язев, указав, что Китай уже стал «компенсирующим рынком для России. «Европа — это вчера, сегодня и завтра нашего газового экспорта, а Китай — это его завтра», — считает глава Российского газового общества.

Источник: Prime-TASS

Что американцу пустыня, китайцу — медь. Не ввязываясь в войну, которую США и их союзники ведут в Афганистане, Китай постепенно превращается в крупнейшего игрока в афганской экономике

Опубликовано от wpmrРубрики:China, Политика

Президент Афганистана Хамид Карзай сегодня завершает визит в Китай. В Пекине афганский лидер и председатель КНР Ху Цзиньтао подписали соглашения, реализация которых позволит Китаю стать крупнейшим инвестором в афганские недра. На фоне крупных неудач, которые терпят в Афганистане другие игроки, в наибольшем выигрыше там может оказаться именно Пекин.

Нынешний визит в Поднебесную стал для Хамида Карзая первым после его прошлогоднего переизбрания на второй срок и уже четвертым в должности президента Афганистана. «Китай играет крайне важную роль в стабильности как Афганистана, так и всего региона»,- заявил он в среду на встрече с председателем КНР Ху Цзиньтао. Принимая афганского гостя, председатель Ху пообещал всячески помогать соседу. «КНР всегда будет помогать Афганистану в мирном восстановлении и поддерживать Кабул в деле установления суверенитета, независимости и сохранения территориальной целостности»,- сказал он.

Еще несколько лет назад ситуация в Афганистане волновала Пекин прежде всего с точки зрения безопасности. В годы советской оккупации КНР активно снабжала оружием моджахедов, опасаясь чрезмерного усиления позиций СССР в регионе. После вывода советских войск Китай потерял было интерес к стране и начал снова внимательно наблюдать за ситуацией уже после прихода к власти талибов — китайское руководство опасалось, что Афганистан может превратиться в базу по подготовке исламистов из Синьцзян-Уйгурского автономного района. После начала американской операции «Несокрушимая свобода» Пекин начал волноваться уже из-за усилившегося присутствия США и НАТО вблизи своих границ, но поддерживать талибов, разумеется, не стал. Однако после прихода к власти в КНР команды нынешнего председателя Ху Цзиньтао, при котором одной из главных задач внешней политики Пекина стало обеспечение китайской экономики минеральными ресурсами, тактика Поднебесной в Афганистане поменялась — упор был сделан на экономическую экспансию. Пекин решил не направлять в страну своих солдат, а заняться бизнесом, позиционируя это как помощь мировому сообществу.

Верность Пекина избранной тактике подтвердили и результаты нынешних переговоров Ху Цзиньтао с Хамидом Карзаем, главным итогом которых стало подписание пакета документов по экономическому и технологическому сотрудничеству, снижению тарифов на экспорт афганских товаров в КНР и подготовке афганских специалистов в китайских учебных заведениях. Детали соглашений ни лидеры, ни чиновники раскрывать не стали. Впрочем, Хамид Карзай обозначил главные сферы приложения китайского капитала в своей стране: строительство железных дорог, геологоразведка и добыча полезных ископаемых, энергетика и строительство. Он пообещал обеспечить китайским компаниям максимально благоприятные условия для инвестиций и юридические гарантии защиты средств, а также гарантии физической безопасности.

Реализация достигнутых соглашений может превратить Китай в крупнейшего игрока в афганской экономике. Согласно данным китайской таможенной статистики, уровень торговли между двумя странами пока незначительный — в 2008 году ее объем составил всего $155 млн. Впрочем, это лишь официальные данные, отражающие, прежде всего, передвижение товаров через узкий Ваханский коридор в горах Памира. Между тем значительная часть китайского ширпотреба, которым завалены все афганские рынки, поступает в страну также через соседей, в особенности центральноазиатских. Объем прямой помощи Пекина Афганистану с 2002 года составил $130 млн, а в прошлом году КНР пообещала предоставить еще $75 млн в ближайшие пять лет. Наконец, многие китайские фирмы выполняют подрядные работы в рамках проектов по восстановлению афганской инфраструктуры, которые финансирует Запад.

Однако главным объектом вожделения Пекина являются огромные минеральные ресурсы соседа, в разработку которых долгие годы никто не вкладывался из-за войны. Между тем в этом отношении Афганистан может быть крайне интересен для китайских инвесторов. Например, по данным геологической службы США, в недрах страны залегают 1,6 млрд баррелей нефти и 440 млрд кубометров газа (правда, рентабельность значительной части этих ресурсов вызывает большие сомнения). Еще интереснее запасы цветных и черных металлов. Большинство потенциально рентабельных месторождений сконцентрировано в спокойных провинциях на севере страны. Так, большие запасы железной руды расположены в провинции Герат, золота — в провинциях Бадахшан, Тахар и Газни, меди — в провинции Логар.

В ноябре 2007 года китайские инвесторы уже одержали первую крупную победу в борьбе за афганские ресурсы, выиграв тендер на освоение крупнейшего неразработанного медного месторождения в мире Айнка, расположенного в провинции Логар в 30 км на юго-восток от Кабула. Компания China Metallurgical Group, обошедшая на конкурсе входящую в империю Олега Дерипаски Strikeforce Mining, американскую Phelps Dodge и канадский консорциум, пообещала инвестировать в месторождение $3,5 млрд — крупнейшую сумму за всю историю Афганистана. Правда, в ноябре прошлого года американские СМИ обвинили China Metallurgical Group в том, что компания выплатила взятку в $20 млн наличными министру горнорудной промышленности Афганистана Мухаммаду Ибрагиму Аделю, но это не привело к отзыву лицензии. Не исключено, что на решение Кабула оставить актив у китайцев повлияли и крайне выгодные для страны условия соглашения. $500 млн китайцы пустили на строительство электростанции, причем половина вырабатываемой мощности пойдет на энергоснабжение населения. С 2014 года месторождение начнет работать на полную мощность, обеспечивая работой около 10 тыс. афганцев. Правительство будет получать в виде налогов и роялти около $400 млн в год.

Успех коллег из China Metallurgical Group явно воодушевил китайские компании. По крайней мере, как рассказывали «Ъ» в конце прошлого года чиновники афганской провинции Бамиан, команды китайских геологов приезжают в большом количестве и прочесывают местные горы в поисках месторождений. «Никто не питает иллюзий, что сюда когда-либо придут крупные инвестиции из ЕС или США. Единственным серьезным инвестором в этой стране может быть именно Китай, причем объектом инвестиций будет именно сырьевой сектор,- делился с «Ъ» один из работающих в Афганистане западных дипломатов.- Вопрос лишь в том, какая часть из этих инвестиций будет пущена не в карманы карзаевских чиновников, а на развитие инфраструктуры и улучшение жизни местного населения».

Успешные действия в Афганистане Китая контрастируют с провалами других стран, вовлеченных в конфликт намного более активно. Судя по весьма сомнительным результатам недавних операций сил США и НАТО в провинции Гильменд, которые заставили Вашингтон задуматься о начале переговоров с талибами (см. «Ъ» от 17 марта), такими успехами Вашингтон похвастаться не может. Окончательный ответ на то, будет ли сопутствовать миссии НАТО в Афганистане успех, можно будет получить по результатам операции в провинции Кандагар. Однако уже сейчас многие партнеры Вашингтона начали постепенно сворачивать свое военное присутствие в стране — на этой неделе о грядущем сокращении контингента объявила Дания (в Афганистане размещены около 750 датчан). Американские же военные начнут покидать страну в 2011 году. Александр Габуев

Источник — Коммерсант

Иракский нефтяной аукцион срывает куш.

Опубликовано от wpmrРубрики:China, Iraq, Ирак Iraq, Политика

Переводика: У бывшего американского вице-президента Дика Чейни, экс-министра обороны Дональда Рамсфелда и американских неоконсерваторов всех мастей будет достаточно времени лелеять своё бешенство. Одной из ключевых причин развязать иракскую войну 2003 года была необходимость захватить контроль над его драгоценными нефтяными месторождениями и, таким образом, сформировать энергетический фронт — огромную часть новой Большой Игры в Евразии. Благодаря этому доступ Европы и Азии к ошеломительным 115 миллиардам баррелей разведанных запасов иракской нефти оказался бы ограничен.Остались позади 2 триллиона долларов, потраченных Вашингтоном, и, наверное, свыше миллиона мёртвых иракцев. А закончилось всё вот чем: в конце прошлой недели в Багдаде два раунда торгов за использование ряда огромных и очень прибыльных нефтяных месторождений окончательно похоронили так и не сбывшуюся мечту.

Ставки под наблюдением министерства нефтяной промышленности транслировались по ТВ вместо шоу. Вместо Американского Идола (American Idol — американское телешоу — прим. перев.) иракцы получили «Нефтяного идола». Посреди бурной базарной атмосферы министр сыграл в игру «не нравится — не держим» и принудил 44 иностранных корпорации Большой Нефти (Big Oil – общее название крупнейших нефтяных компаний США – прим. перев.) урезать максимальный сбор, получаемый ими с каждого добытого в Ираке барреля, и подписать 20-тилетние контракты. Эти транснациональные корпорации не получили доли в иракской нефти; им будут платить 2 доллара за баррель, добытый свыше взаимосогласованного уровня.

И всё же сама возможность для Большой Нефти пробиться на все эти гигантские мегаполя на контролируемом шиитами юго-востоке Ирака (их там больше всего в мире) заставляет всех игроков вопить: «Лей, дождь нефти!» После оплаты билета вы внутри театра. И что за театр… Иракское правительство может, в конечном итоге, заплатить Большой Нефти 50 миллиардов долларов за их ноу-хау. Все эти «сервисные» сделки переиграет иракский парламент, который может вмешаться в работы. И Большая Нефть всё равно получит 2 доллара за каждый баррель сырой нефти, добытый свыше минимального показателя производства.

В июне Ирак провёл первый аукцион, предложив иностранным компаниям возможность увеличить продуктивность уже разрабатываемых месторождений. На последнем аукционе иностранные фирмы впервые торговались за нетронутые месторождения. Из 10 групп месторождений семь было продано.

Россия и Китай впередиНикогда сценарий Чейни и Рамсфельда не предполагал такого поворота. Вместо того, чтобы львиная доля досталась Большой Нефти США, главными победителями оказались стратегические соперники — Россия и Китай. Утешительным призом Дика Чейни стало то, что альянс «Эксон-Мобил» — «Шелл» получил первый этап Западной Курны в начале ноября. «Эксон-Мобил» также пророчили выигрыш Румалы (запас 17,8 млрд. баррелей). Однако Румала в конце концов досталась альянсу BP-CNPC (China National Petroleum Corporation, Китайская национальная нефтяная корпорация), потому что они, в отличие от «Эксон-Мобил», согласились урезать своё вознаграждение за один баррель до предписанных нефтяным министерством двух долларов.

CNPC (50%) вместе с партнёрами «Тотал» (25%) из Франции и «Петронас» (25%) из Малайзии также оказались главными обладателями Налфайи (4,1 млрд. баррелей запасов, проектная мощность 535 000 баррелей в сутки) на юге Амара.

Опять-таки «Петронас» (с 60%) и Японская Нефтеперерабатывающая Компания с 40%, будут инвестировать славные 7 миллиардов долларов в разработку Гарафа (запасы около 860 млн. баррелей, проектная мощность 230.000 баррелей в сутки). Торги были ожесточёнными. Проигравшими оказались совместное турецко-индийское предложение, Казахско-южнокорейско-итальянский консорциум и «Пертамина» из Индонезии.

Альянс «Петронас» — «Шелл» получил лакомый Маджнун (запасы более чем на 12 млрд. баррелей, проектная мощность 1,8 млн. баррелей в день) недалеко от иранской границы. «ЛУКОЙЛ» из России (85%), с младшим партнером «Статойл» (15%) получил второй этап безмерного месторождения Западная Курна (находится в 65 километрах к северо-западу от Басры, около 12 млрд. баррелей запасов нефти; прогнозируемое производство 1,8 млн. баррелей в сутки). Теоретически Курна была у него ещё при Саддаме Хусейне. Когда «ЛУКОЙЛ» лишился своего контракта с Саддамом, он обвинил США в том, что они спровоцировали санкции Организации Объединенных Наций, а Саддам обвинил сам «ЛУКОЙЛ».

Первый этап Западной Курны (8,7 млрд. баррелей запасов нефти, согласно прогнозам, выход увеличится от 300 000 баррелей в сутки до 2,3 млн. баррелей в сутки до 2016 года) выиграл в ноябре вышеупомянутый альянс «Эксон-Мобил» — «Шелл». Проигравшими оказались «Тотал» из Франции, консорциум «Петронас» — «Петрамина» — «Петровьетнам» и альянс BP-CNPC.

Газпром (40%) с младшими партнерами TPAO, «Когаз» и «Петронас» получил Бадру (прогнозируемый выход 170 000 баррелей в сутки). В отличие от жуткой давки за южные области, никто даже не торговался за месторождение Восточный Багдад по очевидным причинам: оно, по существу, находится в зоне войны[i].

Шииты идут!Ирак национализировал нефтяную промышленность в 1972 году. Сейчас Большая Нефть в полном смысле слова вернулась. Министр нефтяной промышленности Хуссейн аль-Шахристани не скрывал амбиций Ирака, сказав: «В ближайшие пять лет наша основная цель заключается в расширении добычи нефти с 2,4 миллионов баррелей в день до более четырёх миллионов». Сейчас Ирак экспортирует нефти меньше, чем при Саддаме, однако его цель — экспортировать семь миллионов баррелей в день к 2016 году. Шахристани также заявляет: «Наша страна будет полностью контролировать производство».

Весьма и весьма спорное утверждение.

На данный момент правительство премьер-министра Ирака Нури аль-Малики в Багдаде — очевидный победитель. Сейчас нефтяной доход Ирака составляет всего лишь 60 млрд. долларов в год. Этого недостаточно, чтобы восстановить страну, разрушенную ирано-иракской войной 1980-х годов, санкциями ООН и американской оккупацией. Есть основания думать, что нефтяной промышленности Ирака не хватит средств, оборудования и технического персонала, чтобы самостоятельно встать на ноги.

Если у Багдада будет больше доходов от нефти, то сможет ли он установить закон и порядок (для начала в столице), полностью оснастить 275 000 военных и полицейских? Вопрос остаётся открытым. В начале следующего года состоятся парламентские выборы, и никто не знает наверняка, кто будет контролировать Ирак в ближайшем будущем. Новое правительство может не устоять перед искушением пересмотреть заключённые контракты или даже разорвать их.

В ближайшие несколько лет Ирак способен достичь цели производить, по меньшей мере, четыре миллиона баррелей в день. Справедливо будет утверждать, что это не повлияет существенно на цену на нефть, однако и не позволит ей чрезмерно взлететь. Китай сейчас импортирует более четырёх миллионов баррелей в день, и эта цифра будет расти. Китай сам поглотит любой выброс на мировом нефтяном рынке.

Что мы точно увидим в начале 2010 года, это возникновение относительно богатого Ирака под контролем шиитов, который дружелюбно настроен к Ирану и ливанской Хезболле. По сути, шиитский ислам на подъёме. Дружественные Америке автократии и диктатуры в Персидском заливе опять будут причитать: «Шиитский полумесяц возвращается!». Аналитические центры США могут поддаться соблазну назначить Малики новым Саддамом. Единственное отличие в том, что Чейни и компания к тому времени с удобством устроятся на свалке истории.  Пепе Эскобар, «Эйша Таймс»

Оригинал публикации: «Iraqs oil auction hits the jackpot «

Узнать подробнее, что именно получила каждая компания можно здесь: http://www.iraqoilreport.com/oil/production-exports/complete-round-2-results-3371/

Индия нашла способ отобрать энергетические ресурсы у Китая

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

k2kapital: Индия может создать суверенный фонд для оказания помощи государственным компаниям в борьбе за зарубежные энергетические активы с конкурентами из Китая, — заявил источник в индийском правительстве агентству Bloomberg.

Министерство нефти страны официально попросило министерство финансов выделить $254 млрд. из валютных резервов для создания данного фонда, сказал чиновник, уточнив однако, что решение еще не принято.

«Такой фонд мог бы быть очень полезен, если мы хотим конкурировать с Китает», — считает Шарма, председатель и управляющий директор государственной нефтегазовой корпорации, крупнейшей в Индии энергетической организации.

Индия и Китай главные мировые соперники в борьбе за ресурсы для удовлетворения спроса этих наиболее густонаселенных и быстро растущих экономик. Китайские компании в прошлом году потратили рекордные $32 млрд. на покупку нефтяных, угольных и металлургических активов в Африке, Азии и Австралии по сравнению с $2,1 млрд., которые индийская ONGC инвестировала в национальные проекты.

«Индия должна увеличить количество приобретений за рубежом для удовлетворения спроса и поддержки экономического роста», — уверен Дхармакирти Джоши, главный экономист компании Crisil — индийского подразделения Standard & Poor’s.

Однако в министерстве нефтяной промышленности и министерстве финансов Индии от комментариев отказались.

Китай стал крупнейшим инвестором в нефтегазовый сектор Ирака

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:China, Бизнес, Ирак Iraq

«Нефть России»: Китайские государственные нефтяные компании стали крупнейшими инвесторами в углеводородный сектор Ирака, сообщает АМЕ info. Китайцы на последних тендерах затратили около 577 млн долларов на различные аукционные платежи для того, чтобы получить доступ к резервам нефти объемом 24 млрд баррелей. Китайские затраты на тендер в два раза превысили аналогичные расходы американских нефтяных компаний. Последние затратили около 296 млн долларов, и сегодня контролируют около 12 млрд баррелей нефтяных резервов.

Китай. Аппетиты растут

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Политика

Голос России: Пекин примеряет майку лидера. Как показывают исследования, именно Китай становится ключевым игроком на постсоветском пространстве. Дело в том, что, несмотря на кризис, аппетиты Китая растут. И прежде всего речь идет о сырье. А на постсоветском пространстве есть сильные сырьевые экспортеры. Это казахская нефть, киргизское золото и таджикский алюминий. То есть все то, что Китаю очень даже нужно. В результате Пекин получил возможность влиять на экономики этих стран.

Эксперты поспешили сделать громкие заявления о том, что в будущем китайское влияние будет только расти, а вот Россия потеряет лидирующие позиции на пространстве бывшего Союза. Ничего удивительного в том, что страны тянутся к более сильному лидеру, нет, отмечает директор Департамента стратегического анализа ФБК Игорь Николаев:  

«Тенденции к ослаблению экономических связей между Россией и другими странами СНГ присутствуют. И в этом нет ничего удивительного. Ведь тянутся всегда к сильному. А когда слабеет кто-то, то к нему не очень тянутся. А реальность такова, что Россия, как известно, имела результат падения ВВП почти в 8% в 2009 году. Другие страны СНГ имели другие, противоположные результаты. Не удивительно, что в кризис, когда один сильно ослабевает, а другие сохранили положительные темпы роста, то экономические связи ослабляются».

Еще одна причина ослабления этих связей заключается в том, что по итогам кризисного года стало понятно: страны СНГ четко делятся на 3 группы. Первые — это те, чьи экономики кризиса практически не заметили. Сюда относятся Азербайджан, Узбекистан и Туркмения. Правда, с последними не все так просто. Экономическая статистика оттуда фактически не поступает. Но ведь и к экономической статистике из Китая тоже много вопросов, что не мешает его считать мировым лидером.

Вторая группа — это остальные страны Центральной Азии, а также примкнувшая к ним Белоруссия. У них отмечен небольшой прирост. Третья группа, куда входит и Россия, столкнулась с самым серьезным падением. Однако стоит учесть, что многие страны для стабилизации бюджета обращались не только к Международному валютному фонду, Всемирному банку и другим крупным финансовым институтам, но и к России. И потом. Не стоит заострять внимание на данных только одного года, а надо учесть их и двигаться дальше, призывает заместитель директора Института Дальнего Востока Владимир Портяков:

«Пока вот ситуация одного только 2009 года, когда, возможно, Россия, занятая собственными проблемами, меньше уделила внимания партнерам по СНГ в силу объективных обстоятельств. Эту тенденцию не надо рассматривать как долговременную. Если Россия хочет состояться как самостоятельный полюс будущего многополярного мира, ее первейшая задача — остаться лидером в СНГ. Не только на словах, но и на деле. Прежде всего, на данном этапе по объему экономических и гуманитарных контактов. И все объективные основания для этого у нее есть. Дело за малым: за усилием, за желанием, за старанием».

Тем более, что внешние показатели весьма приятны. Исследования демонстрируют, что именно Китай весьма положительно влияет на экономику России. И даже делаются заявления о том, что именно благодаря росту китайской деловой активности российский Дальний Восток практически не заметил кризис. Однако речь идет о том, чтобы поднять экономику всей страны. И здесь к каждому неприятному сигналу надо относится серьезно,  подчеркивает Игорь Николаев:

«Тревожная тенденция безусловно есть. На мой взгляд, этот кризис — момент истины для СНГ, но сказать, что Россия уже не играет ключевой роли в экономическом плане в СНГ — это было бы неправильно».

Одновременно не стоит забывать о том, что у России есть отличный перспектива. Ведь до начала кризиса Россия воспринималась как новичок на мировом финансовом рынке. Последний же год доказал, что несмотря на проблемы, доверять этому новичку можно.

Правда и ложь о «нашествии» китайцев в нефтяную отрасль Казахстана

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Политика

«Нефть России»: Тема «нашествия китайцев» так или иначе всегда присутствовала в казахстанском общественном мнении. Огласка просьбы Китая взять в аренду миллион гектаров казахстанской земли, подкрепленная более ранними высказываниями, что Казахстан становится нефтяным придатком Китая, произвела эффект последней капли.

Поэтому, когда в редакцию пришло письмо Лесбека САКЕНОВА из Алматы, мы решили обратиться к истории китайских инвестиций в «нефтянку» Казахстана и в одном из предыдущих номеров опубликовали его вопрос, адресованный трем наиболее значимым персонам в нефтегазовой отрасли — Нурлану БАЛГИМБАЕВУ, возглавлявшему Министерство нефтяной и газовой промышленности, национальную компанию «Казахойл» и правительство РК, Ляззату КИИНОВУ, занимавшему пост заместителя министра нефтяной и газовой промышленности и главы «Казмунайгаза», а ныне заместителю министра энергетики и минеральных ресурсов, Балтабеку КУАНДЫКОВУ, возглавлявшему компании «Казахстанкаспийшельф» и «Казахойл»: что вы думаете о китайском присутствии в нефтегазовом секторе Казахстана и куда уйдет наша нефть («Время» от 10.3.2010 г.)? Г-да Киинов и Куандыков уже ответили читателю. Сегодня мы публикуем интервью еще одного авторитетнейшего специалиста-нефтяника, которому адресовал свой вопрос г-н Сакенов.

Корреспондент газеты «Время» беседует с главой совместного предприятия Казахстана и международного нефтегазового концерна «Аджип» Нурланом БАЛГИМБАЕВЫМ, недавно назначенным на эту должность.

— Внесу небольшую поправку — это пока еще не СП, а дирекция строящихся предприятий, — уточнил Н. Балгимбаев. — Но в будущем это начинание может перерасти в несколько очень крупных проектов, и я готов приложить свои опыт и знания, чтобы именно так все и сложилось.

— Нурлан Утебович, вы два года проработали советником главы государства, но ни разу не давали интервью. Сегодня, когда вы пришли на новое место работы, можете рассказать подробнее о том, чем занимаетесь?

— Как вы помните, 5 ноября 2009 года в Италии в присутствии президента Республики Казахстан Н.А. НАЗАРБАЕВА и премьер-министра Итальянской Республики С. БЕРЛУСКОНИ национальная компания «КазМунайГаз» и итальянская «Эни С.п.А.» подписали соглашение о совместной деятельности. Суть его сводится к совместной проработке шести проектов: 1) строительство ГПЗ на Карачаганаке, 2) строительство газотурбинной станции близ Уральска, 3) строительство сухого дока/судоверфи на Каспии, 4) реконструкция ПНПЗ, 5) оптимизация утилизации попутного газа в РК и 6) геологоразведка на участках Шагала и Исатай в казахстанском секторе Каспия.
Как видите, один проект по недропользованию дополняется четырьмя проектами, представляющими производство добавленной стоимости, и одним по макроэкономическому анализу. В этом новизна подхода государства к предоставлению прав на недропользование.

При этом каждый проект востребован для экономического развития страны. Можно много говорить о каждом проекте, но я хочу остановиться на одном из них, который может стать зарождением новой отрасли в экономике Казахстана. Это судоверфь для морского судостроительства.

Уже сегодня на нефтяных проектах в Северном Каспии задействовано около двухсот судов различного типа и размера — от ледоколов и буксиров до барж и гостиничных комплексов. Все эти суда мобилизованы из других регионов мира, временно плавают под казахстанским флагом. В предстоящие же годы потребность во флоте под­держки вырастет до 500 единиц. То же самое можно сказать и о танкерах для перевозки нефти.
Логика подсказывает, что если мы сами их не будем делать, то их сделают в другом месте, и инвестиции, вкладываемые нефтяными компаниями в наши проекты, уйдут в эти самые «другие» места.

Поэтому было решено строить судоверфь на Каспии. Судостроительной отрасли в Казахстане не было. Знакомство с подобным производством за рубежом показало, что судостроение является крупнейшим потребителем металла и металлоконструкций, кабельной продукции, электродвигателей и другого энергетического оборудования, сварочных электродов, задвижек, фланцев, фитингов, пиломатериалов, лакокрасочных материалов и многого другого. А это все уже производится у нас в стране или может производиться.

Кроме того, это значительный прирост рабочих мест в смежных производствах, увеличение налоговых платежей. Таким образом, проект судоверфи может стать мощным мультипликатором для казахстанской металлургии, машиностроения, электротехнической промышленности и других отраслей.

А если учесть, что в Казахстане есть речной флот, насчитывающий около 800 единиц, то проект может дать толчок к его развитию и модернизации.
Таким образом, этот проект является действительно прорывным.

А главной задачей дирекции является достижение быстрых и видимых результатов по всем перечисленным выше проектам.

— Сегодня в нашем обществе идет ожесточенная дискуссия по «китайскому вопросу». Некоторые говорят, что это абсолютная угроза, другие — что нам нечего опасаться. Что думаете вы по этому поводу в целом и о китайском влиянии в нефтегазовом секторе в частности?

— Во-первых, не стоит придавать этой теме столь агрессивный характер. Во-вторых, замечательно, что обывательские разговоры в кухнях и курилках переросли в публичные дискуссии. Идет здоровый процесс обсуждения, и широкой публике стали доступны мнения авторитетных специалистов. Со временем некоторая истерия спадет, и наш мудрый народ, я уверен, найдет решение, как это не раз уже было в нашей истории.
Откуда пошло китайское участие в «нефтянке»? Как вы помните, в 1996-1997 годах была осуществлена приватизация ряда государственных нефтегазовых предприятий.
Сейчас я не намерен давать какую-либо оценку ее результатам. Не все получилось так, как бы мы этого хотели. Не хватало опыта да и времени на раскачку тоже — необходимо было в кратчайшие сроки поставить отрасль на ноги и направить доходы от нее на решение социальных проблем. А в каком состоянии тогда находились нефтедобывающие предприятия? Убытки, сплошные долги перед работниками и поставщиками, неплатежи, изношенная материальная база и инфраструктура, падение добычи и т.д. В общем, перед нами стояла задача из сплошных «неизвестных».

Некоторые сегодня говорят о том, что мы отдали чуть ли не половину всей отрасли китайцам. Но на самом-то деле государство продало Китаю только «Актобемунайгаз». Сейчас уже мало кто это помнит, а ведь китайцы участвовали в тендере по проекту реабилитации Узеньского месторождения, но его они проиграли.

После этого участие Поднебесной в «нефтянке» Казахстана ограничивалось только Актюбинской областью. На китайские деньги были выплачены долги по зарплате, погашена кредиторская задолженность, начался постепенный рост добычи.
Свой второй крупный актив — «ПетроКазахстан» — китайцы купили только в 2005 году. И, заметьте, продавало его не государство, а компания «Харрикейн», выигравшая в свое время тендер правительства на его покупку (тогда он еще назывался «Южнефтегаз»). Но канадцы оказались не стратегическими инвесторами, заинтересованными в долгосрочном устойчивом развитии компании, а людьми, стремившимися нажиться на наших активах, приведя их в некоторый порядок.

Но к тому времени у нас уже была 71-я статья (имеется в виду статья Закона «О недрах и недропользовании», которая дает правительству преимущественное право на приобретение долей участия в продаваемых нефтегазовых активах, введена в действие в декабре 2004 года. — Ред.). Благодаря ей государство в лице «Казмунайгаза» имеет 33% в «ПетроКазахстане» и 50% в ШНОСе. При этом, несмотря на относительно малую долю в «ПетроКазахстане», «Казмунайгаз» имеет своих представителей и в менеджменте, и в совете директоров. Поэтому мы можем влиять на управление этой компанией. На покупку этих долей не было потрачено ни тиына государственных денег, приобретение осуществлялось за счет заемных средств, без регресса на иные активы КМГ. Заем будет погашаться из части дивидендов самого «ПетроКазахстана», другая часть пойдет на распределение между акционерами.

Опять же у частных владельцев (не у государства!) китайские компании купили Бузачи, Каражанбас, «Куатамлонмунай», «Сазанкурак», «Эмбаведьойл» и др. На первый взгляд список приобретенных китайцами компаний впечатляет. Но по сути, почти все они находились уже на пике добычи и с истощенными запасами нефти.

Теперь давайте посмотрим на те активы, в которых Казахстан имеет доли, и достаточно значимые. Это «Тенгизшевройл», который еще наращивает добычу и на пике должен добывать до 40 млн. тонн нефти в год, причем очень легкой и высококачественной, котирующейся на рынке дороже «Брента». Это Кашаган, который является одним из крупнейших месторождений в мире, открытых за последние 30 лет. Добыча здесь должна начаться в 2013 году, на пике уровень добычи может составить 75 млн. тонн в год. Это Карачаганак, где ожидается рост добычи до 16-17 млн. тонн к 2017 году — здесь правительство уже ведет переговоры с акционерами по поводу своего участия. Добавьте сюда перспективные разведочные блоки на шельфе Каспия, где, я уверен, мы еще найдем крупные запасы нефти или газа.

По данным Министерства энергетики и минеральных ресурсов (МЭМР), доля китайцев в общей добыче составляет около 22%. А по моим оценкам, из этого объема нефти где-то две трети китайцы добудут на месторождениях «Актобемунайгаза», «Каражанбасмуная», «Мангистаумунайгаза» и «ПетроКазахстана». Только в «Актобемунайгазе» контроль государством был потерян фактически еще в первую волну приватизации. Все остальные управляются китайскими инвесторами совместно с «Казмунайгазом», и им надо договариваться с нами по всем вопросам своей деятельности.

Поэтому надо смотреть в перспективу, не забывая при этом, что за счет китайских денег решаются текущие задачи развития нефтегазовой отрасли Казахстана и социально-экономические проблемы регионов. Согласен, есть вопросы в плане неравного отношения китайцев к нашим рабочим. Этот перекос нужно решительно, в соответствии с нашими законами, искоренять. Впрочем, эта проблема характерна для многих иностранных инвесторов, и не только в «нефтянке».

Другой вопрос — почему везде участвуют китайские компании? Дело в финансовом кризисе. Китай благодаря специфике своей экономической и денежно-кредитной политики стал одной из немногих стран, сумевших сохранить финансовый потенциал. Кроме того, это его стратегия, и благодаря интересу китайских компаний цены на казахстанские нефтегазовые активы значительно возросли.

В этих условиях «Казмунайгаз», имеющий слабые по сравнению с другими претендентами финансовые позиции, вынужден был искать деньги на стороне. Представьте ситуацию: срочно понадобились деньги, занять их негде. Европейский и американский финансовые рынки, где обычно «Казмунайгаз» проводил заимствования, были закрыты, рынки Сингапура и других стран в Юго-Восточной Азии недостаточно проработаны. Единственным открытым (и понятным по условиям) источником финансирования оказался Китай. «Казмунайгаз» имел опыт использования этого источника при строительстве магистральных трубопроводов. Поэтому была применена отработанная схема — собственность и управление на паритетных началах, а ответственность за финансирование — полностью за китайской стороной. Возврат затрат на приобретение актива осуществляется из средств, генерируемых самим активом.

Были ли у правительства другие варианты решения вопроса? К сожалению, не было. Надежды на казахстанских частных инвесторов, которые в свое время не раз заявляли о готовности участвовать в крупных проектах в нефтегазовом секторе, не оправдались. Основные отечественные финансовые группы сами нуждались в поддерж­ке государства.
А что было бы, если бы государство не вмешалось в сделки? Тогда упоминаемые активы были бы полностью китайскими, поскольку их предложения были для прежних владельцев наиболее привлекательными. Ведь продавались акции зарубежных компаний, которые владели казахстанскими предприятиями, поэтому и сделки готовились за границей, включая все тендеры, переговоры и пр. По мере готовности сделки продавец и выбранный покупатель, согласно статье 71 Закона «О недрах и недропользовании», испрашивают разрешения правительства РК (которое, в свою очередь, может перекупить актив по цене не ниже той, о которой стороны сделки уже договорились).
Но не все так грустно, как кажется. Если посмотреть на сложившиеся отношения собственности в нефтегазовой сфере с точки зрения стратегии государства, то можно заметить определенные положительные сдвиги по сравнению с ситуацией пяти-шестилетней давности.

Сегодня в стране насчитывается 78 нефтедобывающих компаний, 74 из них в 2009 году добывали нефть и совокупно произвели ее 76 млн. 513 тыс. тонн. Национальная компания («Казмунайгаз». — Ред.) сама добыла чуть более 9 млн. тонн, или 11,8% от общего производства. Благодаря тому что государство возвратило себе участие в таких активах, как «ПетроКазахстан», «Казгермунай», «Каражанбасмунай», «Мангистаумунайгаз», влияние нацкомпании распространяется на 65% добычи нефти. А это означает участие в планировании производства и распределении продукции.

Теперь о нефтепереработке. Раньше «Казмунайгаз» имел только Атырауский НПЗ, что сильно ограничивало маневренность правительства, особенно в периоды сельскохозяйственных кампаний и подготовки к зиме. 71-я статья позволила государству вернуть контроль сначала над ШНОСом, потом и над Павлодарским НПЗ. Теперь при грамотной постановке маркетинга «Казмунайгаз» способен решить поставленную президентом задачу удовлетворения потребностей страны во всех видах топлива. Мы уже можем говорить о скоординированной программе модернизации всех трех наших заводов. Всем известно, что проблема технологической модернизации крайне актуальна для Казахстана. Разве это нормально, если мы по высокооктановому бензину на 40% зависим от России? И по авиакеросину, и по маслам, и по битуму… В свое время, будучи президентом «Казахойла», я инициировал проект реконструкции АНПЗ, построенного еще в 1946 году. Несмотря на попытки поставить под сомнение это решение, время подтвердило его стратегическую целесообразность. Теперь я отвечаю и за модернизацию ПНПЗ в рамках тех проектов, о которых говорил в начале нашей беседы.

Что касается нефтегазотранспортной инфраструктуры, то это одно из самых перспективных направлений развития нефтегазовой отрасли. Учитывая размеры и выгодное географическое положение между богатыми углеводородными ресурсами и крупными рынками потребления этих самых ресурсов, Казахстан просто обязан реализовать свой транзитный потенциал.

И начало положено очень хорошее. За счет транзитного тарифа на туркменский газ, идущий в Европу, мы получили возможность модернизировать САЦ (система магистральных газопроводов Средняя Азия — Центр. — Ред.). Казахстанский участок газопровода Туркменистан — Узбекистан — Казахстан — Китай полностью построен на китайские деньги, возврат которых будет осуществляться тоже за счет транзитного тарифа. Этот проект начал давать эффект для казах­станской экономики уже на стадии строительства — имею в виду казахстанское содержание и новые рабочие места. В дальнейшем в казну пойдут налоги от проекта, а жители регионов, по территории которых он проходит, получат природный газ — что, я считаю, уже немаловажно.
Теперь про нефтепроводы. Раньше, во времена СССР, через Казахстан транзитом нефть шла из России в Узбекистан, на Чарджоу. Вспомните, как мы после развала Союза выпрашивали у россиян квоты на экспорт нашей нефти через «Транснефть». И как тогда тот же «ПетроКазахстан» экспортировал нефть — по железной дороге до Кенкияка, потом перевалка в нефтепровод Кенкияк — Атырау и далее на экспорт по нефтепроводу Атырау — Самара, а это влетало в копеечку. Построили нефтепровод Атасу — Алашанькоу, и расходы на транспортировку экспортной кумкольской нефти резко упали.
Строительство Атасу — Алашанькоу тоже полностью профинансировано за счет китайских инвестиций, возврат которых будет осуществляться только за счет тарифа. Этот же принцип был в дальнейшем использован и в других инфраструктурных проектах с китайским участием.

К чему я вспомнил про транзитное прошлое Казахстана? А к тому, что в прошлом году транзитом в Китай через Казахстан поставлено 1,5 млн. тонн российской нефти, в этом году планируется поставить 2 млн. тонн. Надо и дальше расширять этот нефтепровод — тогда и транзит будет расти.

Как видите, за счет китайцев мы восстановили транзитный поток по нефти и практически с нуля создали транзитное направление по газу. При этом китайские инвестиции воплотились в виде производст­венных объектов на нашей земле, в виде заказов для казахстанских подрядчиков, в виде зарплаты для казахстанских рабочих.
К тому же транзит сам по себе является выгодным бизнесом. Здесь я хочу обратить внимание читателей на тот факт, что страны всего мира борются за право быть транзитной территорией для углеводородов. Когда решался вопрос доставки нефти из Баку в турецкий порт Джейхан, между собой конкурировали Грузия и Армения. Вы знаете, что нефтепровод прошел через грузинскую территорию. Другой пример. Россия активно работает с центральноазиатскими странами по транзиту газа через свою территорию. В частности, проект прикаспийского газопровода является конкурентом проекта «Набукко». Или посмотрите на «Южный поток», «Северный поток» — европейские страны стоят в очереди на то, чтобы труба шла через их территорию. У нас же сам бог велел развивать это направление.

О выгодности транзита говорит и такой факт. Доходы «Казмунайгаза» от перекачки туркменского газа в сторону России и далее в Европу сопоставимы с его с доходами от добычи нефти.

— Нурлан Утебович, вы упомянули один из активов, который сейчас у всех на слуху в связи с известными письмами Мухтара АБЛЯЗОВА. Каково ваше мнение в отношении упомянутых в некоторых его письмах сделок, а именно по «Актобемунайгазу» и «КазСтройСервису»?

— Да, я читал эти публикации. Сейчас, насколько я знаю, дана команда соответствующим органам заняться этим. Поэтому давайте сначала дождемся результатов этих проверок.

— Раз уж зашла речь об этих письмах, не могу не задать и другой вопрос. Тимур КУЛИБАЕВ пришел в нефтяную отрасль именно в качестве вашего заместителя в «Казахойле». Нашим читателям будет интересно узнать подробности о том, как Кулибаев стал вашим замом.

— С Кулибаевым я познакомился, когда он еще работал в Госком­инвесте. Если мне не изменяет память, он там возглавлял управление по переговорам. В тот момент я обратил внимание на такие его качества, как нацеленность на результат, желание вникнуть в суть стоящей проблемы, умение схватывать главное, не отвлекаясь на детали. Мне импонировала его ровная, уважительная манера общения и со старшими, и с подчиненными.

Я знал, что он имеет хорошее образование — окончил Республиканскую физматшколу, экономический факультет МГУ — университета, соперничающего с европейскими. Он также получил неплохую экономическую подготовку, работая в госплановском институте рыночной экономики. Кстати, из этого учреждения вышли многие видные казахстанские экономисты, такие как Б. ИЗТЛЕУОВ, Ж. ЕРТЛЕСОВА, С. БАЙЗАКОВ, М. ЕСЕНБАЕВ, З. КАКИМЖАНОВ. Но что в то сложное время было особенно ценно — Кулибаев успел поработать в частном бизнесе, где, как говорится, на своей шкуре постиг основы рыночной экономики.

При создании в 1997 году национальной нефтегазовой компании «Казахойл» остро встал вопрос укрепления ее кадрами рыночного типа. Ведь компания формировалась из работников бывшего Министерства нефтяной и газовой промышленности, а это были в основной массе инженеры, руководители предприятий. Большинство из них были прекрасными специалистами, некоторые прошли переподготовку за рубежом и освоили новые подходы к решению задач. Но нужны были люди для работы с международными финансовыми институтами, организации финансирования новых проектов. Вот я и решил пригласить Кулибаева.

Никто тогда в Алма-Ате не стремился стать нефтяником. Мне пришлось достаточно настойчиво уговаривать Тимура — как ни парадоксально это сегодня звучит. Впрочем, наверное, его можно было понять: он был молодым бизнесменом, занимал высокую позицию в Госкоминвесте, возможно, тогда он еще не избавился от того максимализма, свойственного молодым.

И мои усилия оказались ненапрасными. С его приходом в «Казахойл» появились новые направления работы, новые задачи. Это сегодня мы как должное воспринимаем заимствования капитала. А тогда слова «кредитный рейтинг», «еврооблигации» и им подобные были внове. Кулибаев стал первопроходцем в выпуске «евробондов». По его наработкам «Казахойл» осваивал корпоративное финансирование. В отрасли с его приходом появились новые критерии оценки эффективности предприятий, новые формы управления ресурсами.

Кстати, именно Кулибаев стал инициатором возврата газо­транспортной системы и электроэнергетических предприятий от «Трактебеля» государству. Он же, возглавив холдинг «Транспорт нефти и газа», исполнил этот довольно сложный проект.
Поэтому я могу сказать, что не раскаиваюсь в своем решении пригласить Тимура.

Об этом пишет «Время», как передает www.centrasia.ru.

Пекин заявил о ценовой победе. Российско-китайские газовые переговоры близки к финалу. «Газпрому» еще придется побороться с китайцами за цену на свой газ.

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Без рубрики

Независимая газета: Многолетние переговоры о цене, которую КНР готова заплатить за российский газ, близки к завершению. По крайней мере об этом вчера заявил глава Государственного управления по энергетике КНР Чжан Гобао. Но «Газпром» пока осторожен в своих оценках, отмечая лишь факт «достижения взаимопонимания по базовым вопросам». Эксперты считают, что переговоры по цене будут продолжены, но сильной стороной в них пока выступает Китай.

«В области сотрудничества в газовой сфере мы в целом уже достигли согласия по принципам и ценам поставок», – заявил Чжан Гобао в интервью китайским СМИ. При этом он уточнил, что двустороннее сотрудничество в области энергетики становится все более широким. Отметим, что еще в октябре 2009 года премьер-министр Владимир Путин заявил, что «Газпром» и Китайская национальная нефтегазовая корпорация (CNPC) договорились о привязке цен к азиатской нефтяной корзине. На пресс-конференции в Пекине 14 октября Путин отметил, что «принципиально вопрос об исчислении формулы цен решен», несмотря на наличие некоторых «особенностей». Но, как заявил тогда Путин, «договоренность достигнута, и это является для нас приятной новостью».

Между тем поставки газа из России в КНР планируется организовать по двум маршрутам: западному – 30 млрд. кубометров, и восточному – 38 млрд. кубометров, всего 68 млрд. кубометров. Однако затянувшиеся переговоры о цене на газ «Газпром» ведет с Китаем уже четыре года, так что реализация этих проектов остается под вопросом.

Вчера в «Газпроме» не стали подробно комментировать эти заявления. «На данный момент российская и китайская стороны достигли взаимопонимания по базовым принципам ценообразования и параметрам поставок российского газа в Китай, – сообщили «НГ» в концерне. – Переговоры по конкретизации условий продолжаются». Так что окончательные параметры цен остаются неизвестными.

Эксперты считают, что процесс может затянуться, несмотря на оптимизм китайской стороны. «По-хорошему, «Газпрому» нельзя опускаться ниже цен, по которым он продавал топливо странам СНГ в 2008 году – порядка 160 долл. за тысячу кубометров. Меньше – будет просто абсурдно», – полагает руководитель отдела инвестиционного анализа ИК «Универ» Дмитрий Александров. При этом на вопрос, кому в итоге будет выгоднее заключение соглашения, он дает однозначный ответ: Китаю, который за последние 15 лет ни в одной отрасли не уступил своих позиций ни в одном соглашении. Сейчас, по его мнению, «Газпром» пытается сохранить свои доли на рынках – как в Европе, так и в Азиатском регионе. Но рассчитывать на то, что за счет своих газовых поставок мы сможем влиять на Китай, – глупо, считает аналитик. «Нельзя забывать о Казахстане и Туркменистане, которые уже поставляют или будут поставлять в КНР 20 млрд. и 40 млрд. кубометров газа ежегодно, – напоминает Александров. – Плюс спотовый и рынок сжиженного природного газа (СПГ). Так что за рынок еще придется побороться».

В свою очередь, аналитик «Тройки Диалог» Валерий Нестеров напоминает, что Китай покупает сегодня туркменский газ по 160–200 долл. за тысячу кубометров. «Так что ориентир для «Газпрома» понятен, – считает эксперт. – Но проблема, как всегда, кроется в деталях: да, Китай согласился к привязке к азиатской нефтяной корзине, но могут быть разного рода коэффициенты, применив которые можно получить и 300 долл., и 220 долл. за тысячу кубометров. Сам принцип сторонами может и не оспариваться, но проблема в этих самых частностях». Российский газ – более дорогой по сравнению с центральноазиатским, транспортировка идет по более дорогим трубопроводам, учитывая природные условия, напоминает Нестеров. «В то же время Туркменистан продавал свой газ по 195 долл. в Россию, в Китай – по 200 долл., и для них это нормально, – отмечает аналитик. – Но если Россия будет продавать газ в Китай по 200 долл., а в Европу по 300 долл., то сразу возникнет вопрос: зачем это нужно? Я думаю, заявление китайского чиновника говорит лишь о том, что в переговорах пройден какой-то очередной этап. И я не уверен, что все проблемы решены».

Еще совсем недавно, как отмечает эксперт, зампред правления «Газпрома» Александр Медведев говорил о том, что его компания и КНР могут подписать окончательное соглашение о ценах на газ лишь в 2011 году. Поэтому говорить о том, что соглашение совсем готово, пока рано. То, что к 2020 году в КНР будет экспортироваться 68 млрд. кубометров газа, – большое преувеличение, считает Нестеров. К тому же как западный, так и восточный маршруты находятся на нулевом уровне реализации. Что оставляет «Газпрому» возможность для торга.

Сергей Куликов