Метка:Курдистан

Турция сохранится, если уйдет из НАТО и откажется от ЕС!

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика, Энергобезопасность

После распада СССР, США под лозунгом глобализации стараются уничтожить национальные государства, являющиеся главным барьером против их экспансии, и превратить нации Евразии в народы без государственности.Мехмет Перинчек — один из крупных и широко известных молодых ученых Турции, политолог и востоковед. Является научным сотрудником Института Принципов Ататюрка и Истории Турецкой Революции, где завершает работу над докторской диссертацией. Опубликовал книги: «Беседы Ататюрка с советскими государственными деятелями», «Турецко-Армянское столкновение глазами Борьяна», «Евразийство: теория и практика в Турции» и др.

Он убежден: «идеи» евроатлантизма и стремления в Евросоюз ошибочны. Почему так, и почему народ Турции этого пути для себя не хочет — тема нашего интервью.

— Как в Турции отреагировали на изменение внешнеполитического курса Киева?

— Это отвечает национальным интересам Турции, потому что главная угроза нашей безопасности исходит от США. «Цветные» революции угрожают всем, в том числе, и нам, поэтому ослабление американского влияния в регионе всем идет на пользу.

— Официальные турецкие власти заявили, что не видят угрозы своей безопасности со стороны Черноморского Флота России в Севастополе. Можем ли мы говорить об одобрении Турцией продления пребывания ЧФ в Севастополе?

— Да. Черное море, по сути, единственное, где еще нет американского флота. Он никак не может туда войти. Попытки американцев закрепиться в Черном море, предпринятые во время иракской, а затем югоосетинской войны, провалились. Только устранение попыток вмешательства Соединенных Штатов может обеспечить стабильность черноморского региона в долгосрочной перспективе. Если произойдет обратное, наш регион ожидают новые кризисы и войны. Судьбу Черного моря должны определять черноморские страны, а не Америка.

— Кемаль Ататюрк понимал всю важность создания геополитической оси Москва — Анкара, поэтому при нем Турция стремилась к налаживанию конструктивных отношений с СССР, что раздражало Запад. Насколько сегодня сильны антиамериканские настроения среди турецкой элиты? Готова ли определенная часть турецких политиков пойти на улучшение отношений с Россией, даже в ущерб отношениям с США?

— На протяжении всей истории планы Запада в отношении нашего региона опирались, прежде всего, на русско-турецкие противоречия. В то время как две страны сражались, победителями, так или иначе, выходили империалистические державы Запада. Тогда как в периоды добрососедских и дружеских отношений между двумя странами им удавалось преуспеть в реализации своих национальных интересов. Я хочу обратить ваше внимание на историческое сходство между процессами обретения независимости и просвещения в Турции и теми же процессами у вас. В 1905 году ваша страна пережила первую революцию, вслед за этим в 1908 году Турция также прошла через Младотурецкую революцию. Отпор, который Турция дала английским и французским морским и сухопутным силам в Галиполи, создал предпосылки для свержения царского режима в России. В результате Октябрьской революции распался трехсторонний союз империалистических сил Англии, Франции и России, которые договорились о разделе Турции, и появилась на свет Революционная Россия Ленина. Таким образом, турецкая революция обеспечила себе надежный тыл. В этих условиях Освободительная война в Турции завершилась успехом, и произошла Кемалистская революция. Советская и турецкая революции шли рука об руку. Волна коллективизации, начавшаяся у вас в 1929 году, шла параллельно с народнической политикой в Турции в те же годы. Советский Союз и Кемалистская Турция были двумя наиболее динамично развивающимися и преуспевающими в деле планирования странами мира.

После Второй мировой войны этот процесс пошел вспять. В Турции, связавшей себя с НАТО, начался процесс разрушения наследия Кемалистской революции, а в Советском Союзе времен Хрущева-Брежнева стал наблюдаться отход от линии социализма. Можно заметить, что и турецкая, и русская революции со своими взлетами и падениям имеют схожие судьбы. И это естественно.
Наши страны очень схожи в своем социальном и культурном наследии, в традициях. Мы вместе способны сыграть передовую роль в освобождении человечества от гегемонии Запада и развитии возвышающейся в Азии новой цивилизации. Евразийская цивилизация XXI века будет народнической, общественно-ориентированной и просветительской. XXI станет веком Турции-России-Ирана-Индии и Китая. Несомненно, такие латиноамериканские государства, как Бразилия и Венесуэла, а также государства Африки станут частью этой гуманистической цивилизации.

— В Украине периодически муссируется тема вступления Киева в Европейский Союз. В то же время, вопрос о вступлении Турции в ЕС расколол турецкое общество. Многие заявляют об угрозах, которым подвергнется и турецкая культура, во многом еще традиционалистская, и турецкая экономика, во многом еще независимая от внешних влияний. Каково ваше мнение на этот счет?

— Попытка вступления Турции в ЕС — стопроцентно американский проект. И тут важны два аспекта. Первый: Франция и Германия хотели создать серьезный союз, способный конкурировать с США. Американцам это не понравилось, и они упорно навязывают мусульманскую Турцию с 70‑миллионным населением христианской Европе с целью разрушить ее единство. Вторая сторона вопроса: США контролируют Турцию, пока та сидит у дверей ЕС, и не пускают ее на Восток. Мы застряли в положении «ни туда и ни сюда».

— Во времена «холодной войны» США и Лондон старались всячески использовать Турцию в своих политических играх. Отношения между СССР И Турцией были тогда не самыми лучшими. Что, по-вашему, представляет сегодня главную угрозу безопасности Турции?

— После распада СССР, США под лозунгом глобализации стараются уничтожить национальные государства, являющиеся главным барьером против их экспансии и превратить нации Евразии в народы без государственности. Они под предлогом прав человека нарушают права человека, используя религиозную реакцию и шовинизм, натравливают нации и религии друг на друга, создают марионеточные государства, через так называемые неправительственные организации ослабляют государственную структуру, и совершают проамериканские правительственные перевороты в странах Евразии. Политическая система, создаваемая США после уничтожения национальных государств в странах Евразии — не демократия, а режим мафии и сект. Вашингтон поддерживает этнорелигиозные сепаратистские организации в Евразии. Турция находится перед лицом плана, шаг за шагом осуществляемого США с 1999 года.

США объявили первую и вторую иракскую войны, чтобы разделить Ирак на три части. Команда Буша, Рамсфельда, Вольфовица, Халильзарда, Джеймса Вусли и Перле в письме, отправленном ими Клинтону еще до прихода к власти Буша (от 29 мая 1998 года) заявила так: необходимо воспользоваться военной силой, чтобы провозгласить независимость Северного и Южного Ирака. А в результате последней иракской войны США и Израиль создали марионеточное государство в Северном Ираке по проекту Великого Ближнего Востока. Цель США — контролировать и, когда необходимо, разделить региональные государства, использовать Северный Ирак как военную базу против стран Евразии. Даже американские полуофициальные сайты и журналы не видят никаких проблем в опубликовании карт, на которых Диярбакыр обозначен как столица «Великого Курдистана».

Надо подчеркнуть, что контроль США в Северном Ираке угрожает не только Турции, а еще пространству от Западной Европы до Восточной Азии, потому что Северный Ирак является не только опорой США для контроля энергоресурсов, а еще будет плацдармом военной операции против Евразии. Учитывая главную американскую стратегию, которая представляет собой захват Средней Азии, разумеется, что марионеточное государство угрожает не только территориальной целостности Турции, Сирии и Ирана, а еще и стабильности всей Евразии.
Другое усилие территориального расширения атлантизма происходит на Кипре. США и Израиль ведут политику, угрожающую Турции через Кипр. То, что Европарламент назвал турецкую армию оккупантами Кипра, доказывает: атлантизм способен применить оружие и против Турции. США стараются создать контроль на Кипре через Европу. Они хотят превратить весь Кипр в военную базу (как и базы «Агротур» и «Дикелья» на Южном Кипре). Поэтому единый Кипр и Великий Курдистан означают разделение Турции.

Но этот так называемый «единый Кипр» также угрожает Евразии. Если весь остров будет под контролем США через присоединение Северного Кипра к южному, тогда он станет стратегической военной базой США — как Грузия на Кавказе.

— Не секрет, что в Украине националистические партии финансируются из-за рубежа с целью их дальнейшего использования Западом в утилитарных целях. А как в Турции? Можно ли говорить, что некоторые партии у вас стали инструментом влияния Запада на расклад сил внутри самой Турции?

— Да. С 2004 года по настоящий момент, как нам удалось установить, Тайип Эрдоган 33 раза заявлял о том, что «он является сопредседателем американского Проекта Великого Ближнего Востока». В своих выступлениях он отмечал, что «его назначили на этот пост, и город Диарбакыр предполагается сделать центром этого проекта США». 2 апреля 2003 года, после того как США атаковали Ирак, Абдуллах Гюль в своей речи случайно обмолвился о том, что «он заключил в Анкаре секретное соглашение с госсекретарем США Колином Пауэллом, состоящее из 9 статей на 2 страницах» (Газета «Ватан», 24 мая 2003 г.). Обо всех «прорывах» правительства говорится в этом «секретном соглашении». В течение семи лет эти статьи одна за другой претворялись в жизнь, все прогнозы подтвердились. Если план США достигнет цели, Турция прекратит свое существование, она будет разделена. Государство и армия будут ликвидированы. Мы переживем события, повторяющие сценарий последних дней Югославии.
Один из приближенных Эрдогана Джюнейт Запсу, отправившись в США, обратился там с просьбой «не выбрасывать Эрдогана в мусор, а воспользоваться им». Вооруженные силы этого правительства представлены американской армией, оккупировавшей Ирак, шестым флотом США в Восточном Средиземноморье и экономической угрозой США в отношении Турции. США видят врага в турецком национальном государстве, и потому на передний план выдвигают реакционные и сепаратистские силы. Турецкие олигархи, замешанные в делах мафии, поддерживают эту операцию, поскольку своим существованием они обязаны покровительству США.

— Американские стратеги понимают, что появление каких бы то ни было политических и военных блоков и союзов на территории Евразии нежелательно для однополярного мира, ориентированного на Вашингтон. Есть ли альтернатива однополярному миру? Если да, как вы ее видите? И какова будет роль Турции в этом?

— Конечно, у Евразии есть ответ против стратегии атлантизма. Это евразийство. Не соперничество, а сотрудничество евразийских стран в политической, экономической, военной и культурной сферах будет обеспечивать национальную безопасность, экономическое развитие, сохранение национальной культуры наших стран.

Я хочу выразить уверенность, что Турция сохранит свое национальное государство, откажется от процесса евроинтеграции, выйдет из НАТО и займет свое место в семье государств Евразии. Турция не может продолжать существовать как часть Атлантической системы. Турция в рамках этой системы не сможет найти решение ни для выхода из экономического кризиса, ни для предотвращения разложения армии. Сила, которая сможет вывести ее из кризиса, укрепляется. Турецкое общество уже пошатнулось от той борьбы, которую повели рабочие. Эффективную борьбу против правительства ведут госслужащие, пожарные, работники муниципалитетов, рабочие сахарных фабрик, сектора сельского хозяйства, шахтеры, бакалейщики, фармацевты, адвокаты, курдские крестьяне, сражающиеся за землю в Бисмиле. Сегодня наблюдается сближение национального республиканского движения и движения трудящихся. Приближается конец проамериканской политике. Тонущая в Атлантике Турция поднимется на ноги в Евразии.

Записал Петро Роженко

Источник: Час Пик

Конфликт вокруг Иракского Курдистана может спровоцировать полномасштабную перекройку границ в регионе

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Ирак Iraq, Политика

Средний Восток оказался в шаге от геополитической катастрофы. Конфликт вокруг Иракского Курдистана может спровоцировать полномасштабную перекройку границ в регионе. Несмотря на настойчивые увещевания Вашингтона, турки не собираются отказываться от возможности начать вторжение в северные районы Ирака и продолжают стягивать в приграничные районы всё новые армейские подразделения.

Одновременно турецкие войска ведут обстрел приграничной иракской территории, на которой укрываются боевики Рабочей партии Курдистана (РПК), а в юго-восточных районах самой Турции продолжается масштабная антитеррористическая операция «Молот».

 Анкара не спешит начинать вторжение в Иракский Курдистан. Но если Багдад не сможет в ближайшее время навести там порядок и вылазки боевиков РПК не прекратятся, то турецкая армия будет вынуждена воспользоваться карт-бланшем, выданным ей парламентом страны. Напомним, что 17 октября меджлис 507 голосами «за» и 19 «против» одобрил правительственный законопроект, разрешающий турецкой армии в любой момент в течение года провести полномасштабную военную операцию по уничтожению лагерей РПК в Северном Ираке.

Бесконечные операции курдских боевиков на территории Турции серьезно подрывают позиции премьер-министра страны Реджепа Эрдогана и дестабилизируют Турцию. Кинжальные вторжения турецкого спецназа на несколько километров в глубь иракской территории неэффективны — основные базы РПК располагаются значительно дальше от турецко-иракской границы.

Парадокс, но намерение Турции вторгнуться в Иракский Курдистан отчасти было спровоцировано американским конгрессом. Во-первых, принятием резолюции с фактическим призывом разделить Ирак на три части; во-вторых, постановкой на голосование резолюции о признании геноцида турками армян в 1915 году. По сути, при нынешней ситуации в регионе оба эти решения ставят под вопрос сами основы существования Турции в ее нынешнем виде. По меньшей мере — серьезно угрожают ее территориальной целостности.

Появление формально независимого Курдистана (фактически он уже существует) повлечет за собой резкую активизацию сепаратистски настроенных турецких курдов. Турки давно были готовы ввести войска на север Ирака, но их сдерживали США. Курды — самая надежная опора Вашингтона во внутрииракских разборках. Но после постановки на голосование резолюции о признании геноцида армян желания учитывать интересы США у турок поубавилось. Турки попросту посчитали, что американцы их предали.

 Ситуация в регионе накаляется. Сегодня уже ясно, что появление на севере Ирака независимого Курдистана можно отложить, но полностью предотвратить практически нереально. Появление же курдского государства может запустить цепную реакцию перекройки границ на всем Среднем Востоке.

 В шаге от независимости

 Сегодня в мире, по разным оценкам, проживает 30–35 млн курдов. Из них 15–20 млн живет в Турции, 6 млн — в Иране, 5 млн — в Ираке, 1,5 млн — в Сирии. Еще почти 2 млн курдов живет в различных странах Европы и Америки. Поэтому курды с их давним стремлением создать Большой Курдистан — собственное государство на курдских территориях Среднего Востока — являются очень важным фактором в региональном балансе сил.

 Впрочем, в том, что ситуация в Турецком Курдистане накалилась до предела, Анкара может винить и себя, отметил в интервью «Эксперту» заместитель директора Института США и Канады Виктор Кременюк. «Долгое время Турция отказывала турецким курдам в праве не только на национальную самобытность, но даже на самоидентификацию.

Естественно, когда двадцати процентам населения страны отказывают даже в элементарных правах, это вызывает постоянное недовольство. Не сумев, точнее, не захотев цивилизованно ассимилировать турецких курдов, Анкара сама загнала себя в тупик», — говорит г-н Кременюк.

Вторжение турецких войск в Иракский Курдистан продиктовано не только стремлением уничтожить лагеря РПК. В Анкаре понимают, что ядром будущего Большого Курдистана сегодня может стать лишь Иракский Курдистан. Во-первых, после вторжения американцев в Ирак эта автономия де-факто является независимым государством. Во-вторых, именно Иракский Курдистан — это единственная курдская территория, имеющая долгосрочный легальный источник дохода: нефтяные поля в районе Киркука.

Хотя иракские курды, конечно, не горят желанием кормить за счет киркукской нефти своих турецких, иранских и сирийских «бедных родственников». Но они прекрасно понимают, что независимость и контроль над нефтью Курдистан сможет сохранить, только если будет достаточно большим. Одно дело пять миллионов иракских курдов, проживающих на 80 тыс. квадратных километров, и совсем другое — тридцатимиллионный Большой Курдистан, охватывающий почти полмиллиона квадратных километров.

«Большой Курдистан, если он будет создан, скорее всего, станет континентальным государством, без выхода к морю и окруженный врагами», — говорит сотрудник вашингтонского Института Ближнего Востока Луай Бахри. Курдам нужно будет искать пути транспортировки киркукской нефти на мировые рынки. Сомнительно, что даже под давлением Турция, а точнее, то, что от нее останется после отторжения восточных территорий, согласится осуществлять транзит нефти.

Оптимальный вариант для курдов — договориться с иракскими шиитами о транзите нефти к терминалам в районе Басры.

Но пытаясь предотвратить этот сценарий путем военного вторжения, Анкара рискует лишь ускорить его реализацию. Вторжением Турция сплотит курдское население региона вокруг Иракского Курдистана и нанесет серьезный ущерб политике Багдада, из последних сил пытающегося слепить федеративный Ирак. «Крайне сложно строить федеративное государство, когда одновременно борешься с ополчениями, бандитами и “Аль-Каидой”. Да еще и в присутствии американских войск», — говорит Луай Бахри.

Когда иракские курды провозгласят себя независимыми, об едином Ираке можно будет забыть навсегда. Вслед за курдами независимость провозгласят южные шиитские районы Ирака, оставив центральные суннитские районы страны в гордом одиночестве. «Ирак — это государство-Франкенштейн, сшитое из неправильных частей», — такой диагноз поставил этой стране год назад американский независимый военный аналитик Ральф Петерс.

Цепная реакция передела

Распад Ирака создаст прецедент пересмотра «постосманских» границ на Востоке. А к такому пересмотру уже начали призывать некоторые эксперты. Они утверждают, что существующие границы были произвольно проведены британцами. Проведены они были с учетом этнических и конфессиональных противоречий между народами бывшей империи — специально таким образом, чтобы создать конфликтный потенциал и оставить для себя рычаги управления регионом. Поэтому-де существующие ныне в регионе границы — «неправильные», и отсюда все несчастья народов. Чтобы решить эту проблему, надо провести «правильные» границы, которые сформируют новый этноконфессиональный баланс сил в регионе.

Такой план переустройства в июне 2006 года Ральф Петерс опубликовал в своей статье «Кровавые границы», где привел карту «нового Среднего Востока». Тогда эта публикация вызвала широкий резонанс в военно-академических кругах, но как реальный сценарий развития событий ее не восприняли. Сегодня же мы видим, что значительная часть изложенного Петерсом может и сбыться.

При вероятном распаде Ирака каждая из получивших независимость частей инициирует цепную реакцию сепаратистских выступлений в соседних странах. Так, отделение суннитских районов Ирака вызовет рост экстремизма в Сирии и Иордании, а также в Саудовской Аравии — здесь этот процесс найдет благодатную среду в виде исламистских настроений и крайнего недовольства общества показной роскошью королевского двора и собственническим отношением династии к святым для мусульман городам Мекке и Медине. Образуется колоссальный очаг нестабильности. Ведь суннитское образование в центре бывшего Ирака будет практически лишено средств к существованию (основные нефтяные месторождения расположены на севере и на юге Ирака). Суннитские провинции Ирака превратятся в место постоянной дислокации террористических группировок.

Таким образом, если распад Ирака состоится, он может привести к цепной реакции передела границ во всем регионе

Юридическая независимость Иракского Курдистана спровоцирует рост сепаратизма в Турции, Иране и Сирии. Создание самостоятельного шиитского арабского государства на юге Ирака вызовет волнения в Саудовской Аравии, в ряде других небольших государств Персидского залива, а также среди арабов-шиитов Ирана.

Иранское лоскутное одеяло

Для западного обывателя режим аятолл выглядит этаким монолитом. В действительности Иран — это полиэтническая страна. Персы составляют лишь 51% из 70 млн граждан страны. Конечно, в Иране происходит смешение национальностей (даже в крови иранского президента Махмуда Ахмадинеджада есть арабская кровь). Но большинство национальностей в Иране живут компактно. И в Тегеране очень боятся усиления дальнейших трений между этническими группами в стране.

До сих пор руководству страны удавалось объединять народы общей идеей исламской революции. Но если иранские курды смогут активизировать сепаратистское движение в Иране, то страна может затрещать по швам. «Разжигание межэтнического противостояния — последняя надежда врагов Ирана и Исламской Республики», — подчеркнул год назад в своем выступлении аятолла Али Хаменеи.

Возле границы с турецкими и иракскими курдскими землями живет до 6 млн иранских курдов. В то время как западная пресса пристально освещает рейды курдов из Иракского Курдистана в Турцию, мало кто пишет, что в северных районах Ирака находятся базы и иранских курдских боевиков. С этих баз они совершают нападения на иранскую территорию, устраивают теракты против иранских сил безопасности. Причина подобной невнимательности очевидна — выставлять «злодейский» Иран жертвой кого-либо (пусть даже курдских боевиков) неполиткорректно.

Ряд организаций иранских курдов, в частности «Пейджак» (Партия свободной жизни Курдистана, PJAK), имеет очень тесные связи с РПК. Но в отличие от РПК организации иранских курдов не считаются на Западе террористами, ведь они воюют не против американских союзников, а против иранцев. Злые языки даже поговаривают, что деятельность этих организаций напрямую финансируется Соединенными Штатами и что лидер «Пейджак» Рахман Хаджи-Ахмади в августе лично летал в Вашингтон. Американцы действительно проводят такую политику, поскольку они заинтересованы в ослаблении Ирана.

В 2006 году Кондолиза Райс запросила у конгресса 75 млн долларов на «продвижение демократии» в Иране. Не имея возможности действовать непосредственно на иранской земле, американцы работают со своими иранскими клиентами на территории Ирака или ОАЭ.

Вслед за иранскими курдами голову поднимут иранские азербайджанцы, которые составляют от четверти до трети населения Ирана. Они проживают в северо-восточных провинциях страны, у границы с Азербайджаном. Азербайджанский национализм (особенно в городе Тебризе) давно стал головной болью иранских властей.

Еще напряженнее ситуация на юго-западе страны. В провинции Хузестан и в западной части провинции Хормозган, расположенной на берегу Персидского залива, живет до трех миллионов «ахвази», иранских арабов. В начале XX века эта территория была независимым государством. Иранские арабы и сегодня требуют независимости и не считают себя частью Ирана (к слову, хузестанцы называют свою провинцию «Арабистан»). К тому же социальная обстановка в арабских районах Ирана очень неблагоприятная. Так, в 2003 году уровень безработицы в провинции составлял 21,4%, тогда как средний уровень по стране был 12,8%. Это притом что в Хузестане сосредоточено до 80% всех запасов иранской нефти. Естественно, иранские арабы выражают свое недовольство, считая политику центрального правительства дискриминацией. Что подпитывает и традиционный арабский национализм, и традиционную взаимную неприязнь персов и арабов. Поэтому в арабских районах Ирана постоянно проходят волнения, жестоко подавляемые властями.

Наконец, на юго-востоке Ирана живут племена белуджей, которые, кроме того, проживают на сопредельных землях Афганистана и Пакистана. В Иране их 1 млн человек, в Афганистане — чуть менее миллиона, в Пакистане — почти 5 млн. Пакистанские белуджи уже ведут вооруженную борьбу против центрального правительства, требуя повысить выделяемую провинции долю доходов от добываемого в Пакистанском Белуджистане природного газа. На территории этой провинции добывается почти половина пакистанского «голубого топлива». Провинции же выделяется лишь 5% всех бюджетных ассигнований. «Центр обращается с Белуджистаном как с колонией», — заявил как-то раз депутат пакистанского парламента Имран Хан.

Если Тегеран начнет терять контроль над нацменьшинствами, теоретически возможно объединение пакистанских, афганских и иранских белуджей в Единый Белуджистан. Как и Курдистан, Белуджистан смог бы сам себя прокормить: на территории Пакистанского Белуджистана кроме газа сосредоточены месторождения золота, меди, цинка, угля и других полезных ископаемых. Если же Пакистан потеряет Белуджистан (44% территории страны), это ввергнет страну в хаос. Пакистан начнет разваливаться на части. Индия сможет присоединить спорные территории Джамму и Кашмир, а населенные пуштунами регионы (прежде всего Северо-Западная пограничная провинция) отойдут к аморфному Афганистану, то есть фактически станут независимыми. Северо-восточные пакистанские провинции мог бы взять под контроль Китай. То, что останется от Пакистана, окончательно исламизируется и превратится в аналог «государства суннитских иракцев» — рассадник экстремизма и исламизма.

Но в руках у этого рассадника, в отличие от его иракского аналога, может оказаться ракетно-ядерное оружие. Региональным державам придется вмешаться, чтобы эти боеголовки не оставались бесхозными. Наиболее вероятных вариантов развития тут два. Либо, учитывая традиционно хорошие отношения между Пекином и Исламабадом, последний добровольно сдаст китайцам свои ракеты и боеголовки — либо Индия введет войска и отберет ядерные заряды силой. Так что полная реализация сценария перекройки границ на Среднем Востоке грозит обернуться затяжной полномасштабной войной.

План Петерса

Попробуем теперь разобраться, что стоит за статьей Ральфа Петерса.

Утверждать, что это «секретный» план Вашингтона, было бы слишком смело. «Эта статья безответственна и не располагает к интеллектуальным или научным спорам. Скорее всего, эта публикация появилась в рамках психологической войны против Ирана. Но и в таком случае аргументация автора слишком топорна, чтобы воспринимать ее всерьез», — сказал «Эксперту» аналитик по Турции и Ираку из Института международной безопасности ЕС Уолтер Пош.

В самом деле, масштаб потрясений, которыми грозит миру подобный передел региона, испугает кого угодно. «Разговоры о пересмотре границ на Ближнем Востоке велись, но это сценарий “Судного дня”. Я о нем не забываю, но и не склонен переоценивать его значимость. Скажем так, вероятность, что какие-то границы на Ближнем Востоке будут пересмотрены, составляет порядка 10 процентов. Остальные 90 процентов за то, что границы останутся незыблемыми. Пересмотр границ может произойти, пожалуй, лишь в районе проживания курдов, да и это крайне маловероятно. Дело в том, что этот сценарий не отвечает ничьим интересам. Первыми, кто будет стремиться не допустить передела границ, станут американцы. Сейчас им не нужна новая головная боль. Что бы ни говорил Буш, американцы уже дали понять своему правительству: никакого удара по Ирану быть не должно», — говорит британский военный аналитик Чарльз Хейман.

Даже курды не особо верят в успех радикальной трансформации. «Эта идея мало реалистична. Чтобы так перекроить границы во всем регионе, нужна новая мировая война. Поэтому такое вряд ли случится. Хотя я был бы рад, если бы возник независимый единый Курдистан», — отметил в разговоре с «Экспертом» президент Курдского института в Вашингтоне Наджмалин Карим.

Впрочем, и однозначно отвергать сценарий раздробления государств региона не стоит. «Вполне возможно, то, что мы видим сейчас, есть не что иное, как попытка перекроить карту этого региона. Но тут важно помнить одно: на протяжении всего ХХ века дипломатия на Ближнем Востоке оказывалась ошибочной. Войны не завершаются за столом переговоров, они длятся до изнеможения по крайней мере одной из сторон. То, что придумывают себе политики и дипломаты, не так важно, как реальное развитие ситуации, — рассуждает американский военный аналитик Марк Перри. — Еще Арафат говорил мне, что ситуация вокруг иракских курдов может породить наиболее болезненное противостояние на Ближнем Востоке — после арабо-израильского. Сейчас мы наблюдаем разрастание конфликта, который может затянуться на долгие годы и пока не поддается управлению извне дипломатическими методами».

Курдский вопрос может стать новым конфликтным узлом, который переключит на себя внимание всех основных игроков. И здесь возможны самые различные сценарии. От превращения его в долгосрочный управляемый конфликт по типу палестино-израильского до цепной реакции «по Петерсу». Возможны и совсем уж экзотические варианты вроде совместной войны Турции и Ирана против поддерживаемых американцами курдов.

Очевидны по крайней мере две вещи. Во-первых, положение США в регионе стремительно осложняется. Поэтому в какой-то момент США (или Турция, или Иран) могут просто наломать дров, и события начнут развиваться стихийно. Тогда как раз может более или менее точно реализоваться прогноз Петерса, поскольку основные линии разломов в нем указаны верно.

Во-вторых, в какой-то момент в Вашингтоне могут решить, что данный сценарий наилучшим образом соответствует интересам США, поскольку позволит решить две основные задачи — развязаться с Ираком, поделив его и передав местным вождям, и нанести ущерб Ирану. Тем самым США достигнут основной своей стратегической цели последних двадцати-тридцати лет — уничтожить сильнейшее в регионе арабское государство и обеспечить надежное сдерживание Ирана.

Эскалация

Если же процесс перекройки границ на Среднем Востоке начнется, то собственно регионом он наверняка не ограничится.

Так, перекройка границ арабских государств нанесет серьезный ущерб Египту. Во-первых, при усилении влияния исламистов Каиру будет очень сложно сохранить светский характер власти. Во-вторых, расширение границ Иордании за счет бывших саудовских и, возможно, иракских территорий позволит Амману вновь, как это было в короткий промежуток времени после Второй мировой войны, оспорить у Египта право быть самым авторитетным арабским государством.

Если прогнозы скептиков сбудутся и северные провинции Ирана объединятся с сегодняшним Азербайджаном, то это целиком изменит все геополитические расклады на Кавказе и в Каспийском регионе. Великий Азербайджан, используя обретенный потенциал, сможет относительно малыми жертвами вернуть Нагорный Карабах, задавить Армению и вместе с Грузией вытеснить Россию с Кавказа. Учитывая очень хорошие отношения нынешнего Баку с Вашингтоном, усиление позиций Азербайджана сыграет на руку Соединенным Штатам и даст им возможность взять под контроль каспийские нефтегазовые месторождения, а также контролировать пути транспортировки углеводородов из Средней Азии.

Распад Пакистана значительно усилит позиции исламистов в Афганистане, что скажется на всех сопредельных территориях — приведет к радикализации мусульманского населения Индии, в китайском Синьцзян-Уйгурском автономном округе и в среднеазиатских государствах.

Геворг МИРЗАЯН, Екатерина КУДАШКИНА

 

Источники: Геополитика, Эксперт (декабрь 2007 года)

Трубопровод Nabucco подстегивает каспийские проекты («Asia Times», Гонконг)

Опубликовано от wpmrРубрики:Ирак Iraq, Политика

Монреаль. Энергетические конференции в регионе Каспийского моря в последние годы сменяют друг друга с такой головокружительной скоростью,  что некоторые представители отрасли и правительственные чиновники перестали относиться к ним серьезно. Правда, иногда сами организаторы получают от них больше пользы, если принимать во внимание резко возросшие сборы за участие.  Тем не менее, проходящая в настоящий момент Международная конференция и нефтегазовая выставка, судя по всему, может стать исключением их этого правила. Эта семнадцатая по счету из серии подобных конференций и пройдет она в Баку.

Не вызывает особого удивления то обстоятельство, что всеобщее внимание в настоящее время приковано к намеченному на ближайшие дни подписанию азербайджано-турецких соглашений, подготавливающих почву для строительства трубопровода Nabucco, по которому газ должен транспортироваться до расположенного в Австрии транзитного узла Баумгартен (Baumgarten).

Проект Nabucco, долгое время считавшийся весьма отдаленной перспективой ввиду отсутствия законтрактованных для транзита объемов природного газа, в последние месяцы и особенно в последние недели стал рассматриваться как весьма вероятный фаворит. Его критики никак не могли взять в толк, что изначальное отсутствие такого рода контрактов обусловлено новыми административными нормами Евросоюза, которые предписывают обеспечение открытого доступа для такого рода энергетического транзита. Это нормы включены в Межправительственное соглашение по трубопроводу Nabucco. Оно было подписано и ратифицировано  теми государствами, по территории которых планируется его проложить.

По данным из азербайджанских источников, подписание этих документов, которое должно было состояться в прошлом месяце, было отложено, так как другая энергетическая конференция через несколько дней состоится в Анкаре, и премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган хочет сделать это подписание ее центральным  событием. Однако появились определенные указания на то, что некоторые детали специальной формулы цены азербайджанского газа для Турции требуют дальнейшей проработки. Эти положения, которые должны быть зафиксированы в отдельном от общего соглашения документе, будут обсуждаться во время визита в Баку представителей турецкой компании BOTAS.

Предполагается, что цена будет индексироваться в соответствии с рыночной ценой с одной стороны и увеличением пропускной способности трубопровода — с другой. Сделка, которая готовится к подписанию в Анкаре, —  это общее рамочное соглашение, реализация которого потребует нескольких месяцев. За это время контракты между участвующими компаниями с обеих сторон должны быть составлены, проверены и подписаны. Можно ожидать появления комментариев в прессе, в которых будут предприняты попытки представить это обстоятельство как недостаток, а также как еще одну угрозу реализации согласованных условий, однако все это просто обычная бизнес-практика в этой отрасти и в этом регионе.

В этой связи Вольфганг Шпоррер (Wolfgang Sporrer) —  менеджер каспийского региона австрийской энергетической компании OMV, которая является одним из главных участников проекта,  —  заметил, что азербайджанский газ может перекачиваться транзитом через территорию Турции по трубопроводу Nabucco даже при отсутствии двусторонних договоренностей, так как Межправительственное соглашение по Nabucco, ратифицированное турецким парламентом, уже регулирует этот транзит. Эрдоган недавно публично подтвердил, что иракский газ будет транспортироваться по трубопроводу Nabucco, и  теперь он, кажется, уже не так сильно настаивает на участии в этом проекте Ирана.

Шпоррер также подчеркнул, что транспортировку природного газа можно будет начать в 2014 году, даже если вторая очередь месторождения «Шах-Дениз» в азербайджанском секторе Каспийского моря будет запущена только в 2016 или 2018 году, а именно такие сроки недавно назвали азербайджанские официальные лица. Вот почему запланированная мощность трубопровода Nabucco в 31 миллиард кубических метров в год не будет сразу же достигнута, и делается это для того, чтобы можно было подключить к нему другие, в том числе и иракские месторождения. Компания OMV, например, ведет разведку месторождений природного газа на территории, находящейся под контролем Регионального правительства Курдистана на севере Ирака.

Шпоррер добавляет: «Мы ведем переговоры с Туркменистаном и мы надеемся, что он готов поставлять газ в Европу по трубопроводу Nabucco».  Недавнее решение Туркменистана об использовании своих собственных ресурсов для ремонта и модернизации восточно-западного трубопровода, проходящего по южной части страны, воспринимается многими наблюдателями как сигнал, свидетельствующий именно об этом.

Одним из условий участия российских компании в этом проекте является прерогатива «первого выбора» (first refusal) относительно покупки природного газа, транспортируемого по этому трубопроводу.

Позднее в этом месяце смешанная делегация министерского уровня из Баку посетит Брюссель для обсуждения с чиновниками Евросоюза юридических, технических и коммерческих аспектов транскаспийского проекта, включая возможность строительства транскаспийского  газопровода из Туркменистана. Этот проект также включает в себя Казахстано-Каспийскую транспортную систему, которая будет проложена вдоль восточного побережья Каспийского моря для транспортировки нефти из крупного Кашаганского месторождения от Эскене до Курыка (около Актау) для последующей транспортировки в Азербайджан и закачки ее в нефтепровод  Баку-Тбилиси-Джейхан (BTC), который проходит через территорию Грузии к средиземноморскому побережью Турции.

В связи с этим Азербайджан, как ожидается, должен вскоре объявить  об увеличении подтвержденных запасов на шельфовом месторождении,  с которого нефть поставляется в трубопровод BTC. Первоначально он был рассчитан на перекачивание 1 миллиона баррелей сырой нефти в день, однако, благодаря техническим нововведениям, в настоящее время по нему транспортируется 1,2 миллиона баррелей и, скорее всего, это количество может быть увеличено в будущем за счет дальнейшего совершенствования трубопровода.

Роберт Катлер получил образование в Мичиганском технологическом университете, он занимался исследовательской работой и преподавал в университетах в Соединенных Штатах, Канаде, Франции, Швейцарии и России. В настоящий момент он является старшим научным сотрудником Института европейских, российских и евразийских исследований Карлтонского университета (Carleton University) в Канаде. Он также в частном порядке занимается консультированием в различных областях.

Оригинал публикации: Nabucco spurs Caspian projects

Переод: ИноСМИ

Газовая ось Россия-Туркменистан-Иран-Ирак будет играть вскоре ведущую роль в мире

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Ирак Iraq, Персоналии, Политика

Отвечая на вопрос обозревателя Oilru.com о том, насколько важны для российской энергетической дипломатии такие страны, как Иран и Ирак, председатель правления “СоюзНефтеГаза” Юрий Шафраник заявил, что газовая ось Россия-Туркменистан-Иран-Ирак будет играть вскоре ведущую роль в мире, поскольку на эти страны приходится 50% разведанных запасов газа. В частности, на такие страны, как Ирак и Иран приходится по 20% мировых запасов нефти и газа соответственно.

Юрий Шафранник, возглавляющий также совет делового сотрудничества “Россия-Ирак” и близко знакомый с тамошним положением дел, полагает, что работать в этой стране как добывающим компаниям, так и представителям российского государства надо крайне взвешено и подавать о ситуации очень адекватную и проверенную информацию. До сих пор, кстати, в Ираке не решен вопрос о новой правительственной коалиции, поскольку ни одна из политических сил не набрала достаточного количества голосов для формирования правительства.

Юрий Шафранник также отметил, что в свете разногласий между правительствами в Багдаде и Курдистане необходимо сделать так, чтобы российские компании работали в обеих частях страны. Сегодня в Курдистане гораздо лучше обстоят дела с безопасностью, нежели в арабской части Ирака, однако оттуда затруднен вывоз продукции. Кроме того, излишняя активность в Курдистане может вызвать негативное отношения властей Ирака.

В целом, по мнению Юрия Шафранника, российские компании очень мало занимаются внешней газодобычей. Большинство из них (кроме, может быть, «ЛУКОЙЛа» и “Роснефти”) демонстрируют недостато высокий профессионализм. «В отличие, кстати, от советских времен, когда наши компании не только добывали нефть и газ, но реализовывали проекты в гуманитарной и инфраструктурной областях», — подчеркнул эксперт.

Источник: «Нефть России»

Сдвиг стратегии на Ближнем Востоке

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

В последние месяцы баланс сил на Ближнем Востоке полностью изменился. Прежде всего, изменились возможности, позиции и количество игроков.

Израильские вооружённые силы, которые шли от победы к победе на протяжении десятилетий, уже не в состоянии контролировать территорию. Во время наступления на Ливан (2006) и против сектора Газа (2008), они продемонстрировали увеличение разрушительной силы, но показали, что не в состоянии реализовать свои цели, в данном случае – уничтожение «Хезболлы» и ХАМАС. Кроме того, их арсенал, оснащённый в соответствии с требованиями Соединённых Штатов, больше не гарантирует их господство. Их танки, которые используются для формирования основных компонентов блицкрига, могут быть поражены из российских РПГ. Их флот находится под угрозой ракет «земля-море», которые в настоящее время оснащены противопомеховыми системами, чего не хватало в 2006 году. Эти ракеты Китай поставляет «Хезболле». Наконец, их господство в воздухе недолго продержится против российского комплекса S-300, который в настоящее время поставляется в регион.

Квази-независимость иракского Курдистана спровоцированная Соединёнными Штатами, его экономическое развитие под израильским контролем, и открытая поддержка Вашингтоном курдских сепаратистов под эгидой РПК, заставили турецких военных совершить полный поворот. Североатлантический союз больше не гарант территориальной целостности Турции, а Израиль становится врагом. Хотя Анкара аккуратно успокаивает Вашингтон, тон с Тель-Авивом продолжает обостряться после ссоры между Реджепом Эрдоганом и Шимоном Пересом на форуме в Давосе, и дипломатическим инцидентом, связанным с турецким фильмом «Долина Волков».

Иракский хаос и создание квази-государства в Курдистане заставили соседние государства работать вместе, чтобы предотвратить побочные эффекты, особенно в связи с тем, что Вашингтон уже пытался дестабилизировать обстановку, чтобы не дать им возможность вмешаться в Иракскую игру. Соединённые Штаты и Израиль тайно поддерживали курдских сепаратистов в Турции (РПК), в Иране («Пежак»), а также в Сирии. В результате, ось «Иран-Сирия» была заменена треугольником «Иран-Сирия-Турция». Этот новый союз имеет беспрецедентную историческую легитимность. После Исламской революции Иран был лидером шиитов. После разрушения Полом Бреммером (глава оккупационного правительства США в Ираке – прим. ред.) иракской партии «Баас», Сирия выступила в качестве бесспорного лидера светского лагеря. Наконец, Турция, наследник Османского халифата (так в тексте – прим. ред.), является колыбелью ислама суннитского толка. Взятые вместе, эти государства охватывают практически все области ближневосточной политики. Этот союз стал финалом политики «разделяй и властвуй», успешно применяемой колониальными державами для доминирования в этом обширном регионе. В частности, он кладёт конец исламской «гражданской войне» – «Фитне», между суннитами и шиитами. Король Саудовской Аравии Абдулла уже пригласил иранского президента Ахмадинежада совершить совместное паломничество в Мекку, хранителем которой он является. Как наследник Османской империи, Турция воплощает историческое наследие суннитского ислама. Кроме того, новый треугольник расширяет кругозор Анкары, заблокированный бесконечными проволочками Европейского союза.

«Де-Баасификация» Ирака, открывшая сезон охоты на бывших сотрудников исполнительной власти страны, привела к массовому исходу. За шесть лет в Сирии приветствовали более 1 млн. иракцев. Такое арабское гостеприимство включает в себя абсолютно свободный доступ к школам и университетам, а также доступ к общей системе здравоохранения. Первоначально эта обширная волна иммиграции вызвала серьёзный экономический кризис, но после адаптации переселенцев, она придала Сирии новый импульс и обеспечила страну высококвалифицированными руководителями.

Потрясения, организованные Соединёнными Штатами в Йемене, заставили королевскую семью саудитов поддержать политику умиротворения, которую предложил король Абдулла в отношении Сирии и Ирана. Следовательно, ливанско-саудовскому клану Харири было предложено найти понимание с президентом Башаром аль-Асадом и признать легитимность вооружённых сил ливанского сопротивления. Внезапно приняли другое значение неоднозначные результаты фальсифицированных парламентских выборов 2009 года, когда генерал Аун и «Хезболла» получили большинство голосов, но большинство мест досталось коалиции, сформированной вокруг проамериканского клана Харири и радикальных правых христиан. Они открыли путь для создания правительства национального единства. В это время полевые командиры, типа социалиста Валида Джумблата, развернулись на 180 градусов, чтобы плыть по течению.

Тем не менее, эта тенденция остаётся нестабильной, поскольку Вашингтон ещё имеет возможности для дестабилизации новой тройки. Как бы то ни было, несколько попыток свержения Башара аль-Асада коррумпированными сирийскими генералами были сорваны ещё до того, как они начали действовать. Несколько нападений, организованных ЦРУ, в неперсидских провинциях Ирана не смогли вызвать сепаратистские мятежи. Цветные революции, организованные ЦРУ и MI-6 во время президентских выборов, были заглушены человеческой приливной волной. Десяткам тысяч демонстрантов в северных районах Тегерана, страна ответила массовыми демонстрациями, на которые вышли 5 миллионов человек. Как представляется, что Вашингтон не в состоянии вновь прибегнуть к «Гладио» (от латинского «gladius» — меч. Наименование тайной операции НАТО по созданию в Италии после второй мировой войны сети организаций, призванных противостоять предполагаемому вторжению стран Варшавского договора в Западную Европу. Термин «Гладио» обычно используется как неофициальное название для всех созданных в её рамках организаций – прим. ред.), чтобы установить военную диктатуру в Турции. С одной стороны, потому что новое поколение турецких генералов не опирается на кемализм, а, с другой – потому что мусульманско-демократическая партия справедливости и развития нацелена на демонтаж «Эргенекон» (текущая версия турецкой «Гладио»).

Вашингтон и Тель-Авив могут изготовить фальшивки для оправдания военных действий. Например, с 2007 года они утверждают, что Израиль обнаружил и разбомбил военный центр ядерных исследований в Сирии, и что Иран развивает огромную программу аналогичного характера. Совсем недавно те же силы обвинили Сирию в поставке ракет «Скад» в Ливан. Это пустые обвинения. Государственный секретарь Колин Пауэлл уже рассказывал Совету Безопасности ООН про оружие массового поражения в Ираке. Многочисленные инспекции МАГАТЭ, которые посетили Иран, нашли доказательства только гражданской деятельности, а миротворческие силы ООН в Ливане, отрицают наличие ракет «Скад» в стране.

На сцене появляется Россия

Потеря влияния США настолько ощутима, что генерал Дэвид Петреус, глава Центрального командования США, посылает в Вашингтон сигналы тревоги. По его мнению, игра со стороны израильтян не только в Палестине, но, особенно, в Ираке, сорвали планы США в регионе. Кроме того, застой ситуации в Ираке и Афганистане сделал их заложниками Турции, Сирии и Ирана, единственных способных усмирить мятежных групп населения. При полной смене ролей, стратегический союзник Пентагона стал в тягость, а его враги в регионе в настоящее время стали щитами.

Отметив провал планов США по изменению Большого Ближнего Востока, Москва откорректировала свою деятельность на региональной сцене во время посещения Дамаска и Анкары президентом Дмитрием Медведевым.

Что касается Израиля, Россия подтвердила, что политическое урегулирование конфликта должно основываться на соответствующих резолюциях Организации Объединённых Наций (включая неотъемлемое право на возвращение для палестинцев) и принципы Мадридской конференции (возвращение оккупированных территорий, включая Восточный Иерусалим и Голанские высоты в обмен на мирный договор). Кроме того, Дмитрий Медведев подтвердил приверженность его страны решению «Два государства». Принимая во внимание наличие 1 000 000 бывших советских граждан в Израиле, Москва хочет, предотвратить предсказуемый исход в случае, если сионистский режим падёт.В этом контексте он высказался за примирение между ФАТХ и ХАМАС, а также встретился с Халедом Мешалем, политическим лидером палестинского сопротивления, несмотря на то, что Вашингтон заклеймил ХАМАС как «террористическую» организацию. Это решающий шаг для России: президент Медведев три раза отказывался встретиться с Мешалем в Москве, а на этот раз он побеседовал с ним и, более того, это произошло в Дамаске. По этому случаю, президент России подчеркнул большую актуальность гуманитарной ситуации в секторе Газа и выразил сожаление по поводу отсутствия у Вашингтона заинтересованности в решении этой трагедии. И, наконец, ссылаясь на угрозы Израиля бомбить сирийские конвои, доставляющие оружие в Ливан, он предостерёг Тель-Авив против эскалации напряжённости.

Россия выступает за процесс политического и экономического сближения между Ираном, Сирией и Турцией. Три ведущих государства на Ближнем Востоке, вступили в фазу интенсивного сотрудничества. В течение нескольких месяцев, они открыли свои границы и ускоренными темпами провели либерализацию торговлю. Их экономики, парализованные годами войны, вдруг почувствовали энергию. Россия не намерена оставаться вне этой новой области процветания. Сразу же, Анкара и Москва подняли вопрос о необходимости отмены виз для своих граждан. Таким образом, турки смогут въезжать в Россию без каких-либо формальностей. Турция является членом НАТО и кандидатом в ЕС, однако, они не могут делать то же самое ни в США, ни в ЕС.

Москва, в отличие от США, создала постоянные консультативные органы на высоких дипломатических и экономических уровнях с Дамаском и Анкарой. В начале этого года Государственный секретарь США Хиллари Клинтон приказала Сирии дистанцироваться от Сопротивления. В ответ президент Башар аль-Асад немедленно появился вместе со своим иранским коллегой Махмудом Ахмадинежадом и Генеральным секретарём «Хезболла» Хасаном Насраллой. Они с иронией подписали документ под названием «Договор о сокращении расстояния». Совещание было созвано в короткий срок и Халед Мешаль не смог присутствовать, но, тем не менее, ХАМАС, участвовал в процессе. Выполняя свои угрозы, президент США Барак Обама продлил экономические санкции против Сирии ещё на два года.

«Росатом» и «Атомстройэкспорт», которые завершают строительство гражданской ядерной станции в Иране (Бушер), рассматривают новые проекты и будут строить ещё одну АЭС в Турции, стоимостью 20 млрд. долларов. Станция должна быть запущена в течение семи лет. Аналогичный проект изучается в Сирии. При этом необходимо, чтобы объекты могли выдержать израильские бомбардировки. Нехватка электроэнергии в регионе является основным препятствием на пути экономического развития. 

С точки зрения Ближнего Востока, стремление России к созданию этих электростанций идёт не столько от коммерческого аппетита, сколько от желания, предоставить заинтересованным группам населения средства для ускоренного экономического развития, в котором Запад так долго им отказывал. Кроме того «Стройтрансгаз» и «Газпром» обеспечат транзит сирийского газа в Ливан, Бейрут, который не может использовать большие прибрежные запасы из-за своего израильского соседа. 

В военном отношении Россия занимается созданием новой военно-морской базы в Сирии. Это позволит ей восстановить равновесие в Средиземном море, из которого Россия в какой-то мере выпала после распада СССР. Также подтверждена предстоящая доставка ракет С-300 в Тегеран, чтобы защитить Иран от угроз бомбардировок США и Израиля.

Осуждая провокации Ирана, в тоже время российские дипломаты подтвердили, что они не верят в западные обвинения в отношении Ирана и предполагаемой программы ядерного оружия Сирии. Хотя протокол между государствами, граничащими с Каспийским морем, только предусматривает поставку вооружений в Иран в случае нападения, президент России Дмитрий Медведев говорил о возможности непосредственного участия России и предупреждал США против войны в Иране, которая может перерасти в третью мировую войну. Исходя из этого, он одобрил план денуклеаризации региона, то есть ликвидацию израильских ядерных арсеналов. Это предложение недавно было представлено МАГАТЭ.

Россия придаёт особое значение оказанию помощи Турции в урегулировании древних споров с Грецией и Арменией, в том числе – кипрского и нагорно-карабахского конфликтов. Таким образом, Анкара может навсегда отказаться от Тель-Авива и Вашингтона, и восстановить свою полную независимость. Важные, хотя и недостаточные, шаги были сделаны президентом Гюлем и его ереванским коллегой. Игнорируя 95 лет вражды, Армения и Турция установили дипломатические отношения. Дальнейший прогресс должен сделать визави из Афин (в данном случае – президент Греции – прим. ред.), которого благословил из Москвы православный Патриарх Кирилл. С этой точки зрения, визит Эрдогана в Грецию знаменует историческое событие, которое продолжает процесс примирения в Эгейском море, который начался в 30-х годах и был прерван в результате второй мировой войны. 

Нарушая стратегию США в Чёрном море и Каспии, Анкара приняла огромные российские инвестиции в строительство трубопровода Самсун – Джейхан. Ожидается, что он будет доставлять русскую нефть из Чёрного моря в Средиземное, без использования проливов, непригодных для транзита танкеров. Анкара торжественно заявила, что рассматривает вопрос о возможном участии в российском проекте «Южный Поток». Если это будет подтверждено, станет неэффективным «Набукко», конкурирующий проект под эгидой Соединённых Штатов и Европейского союза. В конечном счёте, поддержка Россией обеспечивает устойчивость треугольника «Тегеран-Дамаск-Анкара» и защиту от враждебности США и Европы. Стратегический баланс на Ближнем Востоке изменился. Ударная волна может распространиться на Кавказ.

Тьерри Мейссан — французский политолог, основатель и председатель мировой информационной сети «Voltaire Network» и конференции «Ось Мира». Публикует колонки о международных отношениях в ежедневных газетах и еженедельных журналах на арабском, испанском и русском языках. Последние книги, изданные на английском языке: «9 / 11 Большая Ложь», «Пентагейт»

Источник: Инофорум

Взорвется ли Иран на курдской «бомбе»?

Опубликовано от wpmrРубрики:Ирак Iraq, Политика

Курдская проблема становится все более актуальной для Ирана. Серьезную опасность для него она представляет с начала ХХ века. И остается нерешенной до сих пор — иранские курды как не имели, так и не имеют почти никаких автономных прав. И все больше представителей этого народа видят выход в создании собственного государства.

Первые крупные попытки иранских курдов в 1912, а также в 1917 — 22 гг. создать собственное государство потерпели провал. Тогда Тегерану удалось подавить выступления. Главными причинами стали разобщенность самих курдов и отсутствие стабильной поддержки извне.

Еще одна возможность создания независимого курдского государства появилась после Второй мировой войны. И оно даже существовало около года, с января по декабрь 1946 г. Речь идет о Мехабадской республике, созданной после прихода в северный Иран советских войск в августе 1941 г. (когда Москва взяла курс на отторжение севера Ирана с целью включения в состав Азербайджанской ССР).

Однако в мае 1946 г., под нажимом Запада Сталин вывел из Ирана советские войска. А в декабре 1946 г. иранские власти навели там «конституционный порядок» силой.

Однако Месхабадскую республику курды не забыли. Тем более, что при шахе курдская проблема всё больше заходила в тупик. При нем они не могли издавать газеты на родном языке, вести на нем преподавание в школах и так далее.

В итоге, именно иранские курды внесли заметный вклад в свержение шаха. В 1967 г. они подняли восстание, продолжавшееся полтора года и жестоко подавленное властями. Однако и после этого курды не прекратили борьбу. Подавление национальных меньшинств во многом и погубило шахский режим.

Третий раз в минувшем столетии шанс на создание государственности у иранских курдов появился в начале 1979 г., когда произошла Исламская революция в Иране. В которой они, кстати, приняли самое активное участие. По сути, власть в Иранском Курдистане оказалась в руках курдов.

Новое правительство в Тегеране отказалось от предоставления курдам автономии и к зиме 1979-80 гг. (в очередной раз) силой подавило их выступление. Одной из главных причин стала старая болезнь курдов — отсутствие единства в собственных рядах. После этого положение курдов по сравнению с шахскими временами даже ухудшилось.

Не принесла для них положительных изменений и смерть аятоллы Хомейни в 1989 г. В это время курды продолжали борьбу в подполье и эмиграции. Как не услышали их голос и во время «либерального» президентства Хатами (1997 — 2005).

Заметим, что в Иране считают, что курды не являются отдельной нацией, а раз так, то никакой автономии они не заслуживают. Об этом говорит хотя бы то, что официальных представителей курдского народа в меджлисе сейчас нет. И это при том, что другие представители неперсидских этносов (в том числе ассирийцы и армяне), своих депутатов имеют. Есть в местном парламенте даже представители евреев-иудеев. Разумеется, подобное положение не может не раздражать курдов.

Курды недовольны и наблюдающейся диспропорцией в выделении бюджетных средств регионам с персидским и неперсидским населением. Инвестиции центра в местную экономику практически не заметны. В связи с этим в иранском Курдистане остается наиболее высоким уровень безработицы. Кроме того, по сравнению с другими регионами Курдистан отличается одними из самых низких в стране доходов на душу населения.

До последнего времени курдские общественные и политические деятели предпринимали попытки налаживания мирного диалога с властями. Однако они провалились. Так, в сентябре 2001 г. шесть депутатов меджлиса от провинции Курдистан заявили о добровольном снятии с себя депутатских обязанностей из-за назначения очередным губернатором перса-шиита «со стороны», не знающего нужды жителей региона. Они пытались жаловаться на это и премьеру, и президенту. Но безуспешно. Последний вообще отказался с ними встречаться, мотивируя это «недостатком времени». Можно представить, какое возмущение испытали при этом курды.

А накануне парламентских выборов 2004 г. целый ряд кандидатов-курдов иранские власти сняли с предвыборной гонки под предлогом того, что собранные ими подписи оказались недействительными. Об остроте ситуации свидетельствуют беспорядки, происходившие здесь летом 2005 г.

Нынешний президент Ирана Махмуд Ахмадинежад, казалось бы, уделяет курдам куда больше внимания, чем его предшественники, поскольку он часто бывает в поездках по стране и регулярно встречается с курдским населением. Впрочем, курды уже успели разочароваться и в Ахмадинежаде, поскольку после его посещений ничего не изменилось.

Пока в курдских районах сохраняется сравнительное спокойствие. И сейчас (за исключением явных радикалов) никто не пытается решить вопрос силой, зная, что расклад в случае возможного восстания без внешней помощи будет явно не в пользу курдов.

Тем не менее, это очень похоже на затишье перед бурей. Так, курдская эмигрантская пресса пишет, что в Иранском Курдистане в любой момент возможен социально-политический взрыв. Тем более, что за 30 лет, минувших с момента победы Исламской революции, здесь не раз лилась кровь и достаточно одной искры, чтобы полыхнул очередной «курдский пожар». Учитывая, что иранские курды насчитывают свыше 6 млн человек, составляя в сумме семь процентов населения, они представляют серьезную силу.

Сегодня курды заявляют, что «только свобода и равноправие могут положить конец сепаратистским движениям». Периодически здесь, как и в других национальных окраинах Ирана, происходят волнения, которые официальный Тегеран пытается представить попытками западных спецслужб «взорвать страну изнутри». В первую очередь, подобные обвинения звучат в адрес США. Ведь именно курдские формирования получают основную часть финансовой помощи, выделяемой США в рамках поддержки демократии в Иране.

Есть ли возможность для Ирана избежать применения против себя «курдского оружия»? Для этого он должен предоставить курдам самую широкую автономию.

Пока большинство курдских лидеров занимают выжидательную позицию: как поступит мировое сообщество с Ираном в связи с его нежеланием сворачивать ядерную программу. Но ясно одно: в случае начала военной операции против него курды не останутся в стороне от борьбы. Для них это будет блестящая и возможно, последняя возможность для создания собственной государственности.

Однако, как заявил в интервью «Правде.Ру» главный редактор газеты «Свободный Курдистан» Исхан Мироев, «курды отдают себе отчет, что Запад, в том числе и США, являются ненадёжными союзниками в борьбе с иранским режимом, поскольку они преследуют свои цели в регионе, которые не всегда совпадают с чаяниями курдского народа».

Но даже если курдам удастся обрести независимость, это не решит проблему в комплексе. Как считает Исхан Мироев, «Решение курдского вопроса находится не в Иране, а в Турции, где и проживает большинство курдов». Разумеется, это может затронуть и Ирак с Сирией…

В случае, если Западу удастся отколоть от Ирана Курдистан, это может отозваться громким эхом по всему Ближнему Востоку. Но даже без этого, используя курдскую проблему в политических «играх», можно оказывать серьезное влияние на всю ближневосточную политику. Сергей Балмасов

Источник: Правда.ру

Азербайджанский фактор в иранском направлении политики США

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Политика

Представляет интерес рассмотрение места и роли азербайджанского фактора в иранском направлении американской политики. Следует отметить, что использование Азербайджан, как фактора против Ирана происходило на протяжении всех 90-х годов.
  К началу 2000-тых годов это приобрело новые черты и задачи. Кроме того, США и Израиль пытались использовать этнические факторы в Иране сразу после победы Исламской революции в Иране. В части азербайджанского фактора в США нет достаточно подготовленного материала, так, как США всегда опасались данной темы в иранском направлении. США опасались использование этнического фактора не только в Иране, а практически повсеместно. Ведущие специалисты США единодушны в том, что использование этнического фактора против Ирана не является эффективным направлением и может рассматриваться, как побочное средство. Данной проблемой традиционно занимались в США, следующие интеллектуальные центры: РЭНД-корпорейшн, Центр стратегических и международных исследований, Фонд «Наследие», Фонд «Карнеги», отчасти Институт Центральной Азии и Кавказа, Институт Среднего Востока. Однако большую роль в реанимации этой темы сыграл про-израильский Вашингтонский институт ближневосточной политики. Именно данный институт, финансируемый еврейскими организациями, сумел создать некую концепцию, включающие анализы и рекомендации для администрации США в отношении использования этнических факторов и, прежде всего, азербайджанского в Иране. По оценкам экспертов, знакомых с выкладками Вашингтонского института ближневосточной политики, данные анализы и рекомендации не имеют достаточной почвы для серьезного использования и учета азербайджанского фактора внутри Ирана. Несомненно, что данная тема либо создана искусственно, либо не рассматривается, как реальная в политическом смысле. Данная тема рассматривается в части глобального и частного шантажа Ирана, отчасти раскачки его внутренней ситуации. Например, можно было придти к такому выводу, после ознакомления материалов самого Вашингтонского института ближневосточной политики, Фонда «Наследие», а также после ознакомления с мнением про-арабского Института Среднего Востока и Центра стратегических и международных исследований. Использование азербайджанского фактора внутри Ирана может рассматриваться, как результаты безуспешного поиска более эффективных рычагов воздействия на Иран. Без инициатив специального подразделения Пентагона, данный фактор никогда не рассматривался бы исследовательскими учреждениями США, как серьезный. Данного фактора в Иране, практически, не существует. Тюркоязычное население Северо-западных провинций Ирана принимает активное участие в общеиранских политических процессах, связанных с реформированием и либерализацией общественно-политической жизни. Отдельные группы интеллигенции выступают за сохранение местного диалекта тюркского языка, использование его в системе образования, расширения изданий на данном языке. В действительности, проблема заключается в том, что в данных провинциях существуют не сепаратистские настроения, а стремление утверждение принципа того, что тюркоязычные иранцы являются не этническим меньшинством, а одним из государство-образующих этносов Ирана. При этом, тюркско-язычное население занимает важные позиции в политике, администрации, религиозной организации и экономике Ирана.

США рассматривают азербайджанский фактор в Иране, как составляющий элемент в общем плане дезорганизации иранского государства. США пытаются применить в отношении Ирана те же политические технологии давления и дезорганизации, которые применялись в отношении Ирака. В США предпринимаются усилия для создания некого Иранского оппозиционного фронта, включающего различные политические и общественные организации и группировки. Вместе с тем, до сих пор американцы даже не пытались создать ирано-азербайджанскую эмигрантскую организацию.

Азербайджанское население Ирана довольно активно участвует в политических процессах, так, как в отличие от курдов и других этнических меньшинств считает себя государство-образующим народов в Иране, и в меньшей мере ощущает себя этническим меньшинством. Практически в Северо-западных провинциях Ирана существуют не этнические, а социально-лингвистические проблемы. Волнения в данных провинциях, имеющих место в начале 20 века и в 1945 году отражали скорее не этнические проблемы, а стали отражением более высокого социально-экономического уровня данного населения. В настоящее время общественные и политические настроения в азербайджанских провинциях Ирана обусловлены следующими факторами.

Азербайджанское, как подавляющая часть тюркоязычное население Ирана характеризуется не высоким уровнем пассионарности. В среде азербайджанцев практически нет сторонников радикальных движений. Общественные акции в данных провинциях отличаются порядком, умеренностью, даже конструктивностью. В данных провинциях, как в период исламской революции, так и в последние шесть лет в азербайджанских провинциях так и не было создано более-менее значительной общественной и политической организации этнического характера.

Очень важно понимать то, что тюркоязычное население Северо-западных провинций Ирана сформировалось в результате консолидации многих этнических составляющих, и, прежде всего, при участии иранских этносов. На протяжении последних 100 – 150 лет в этих провинциях постоянно происходила лингвистическая ассимиляция ирано-язычного населения. В течение 20-того столетия были ассимилированы целые области с иранскими анклавами, так как тюркский язык, как правило, более удобен в общении, особенно в межэтническом общении. Тюркоязычное население Северо-западных провинций в огромной мере является иранским по происхождению. По соматическим признакам данное население имеет мало общего с тюркским населением. Американцам видимо удастся использовать курдский фактор в Иране, тем более, что курды Ирака стали союзниками США и все остальные курды воспринимают США, как единственного стратегического партнера. Использование азербайджанского населения в Иране, как фактор давления на иранский правящий режим представляется не серьезной инициативой.

Необходимо учесть, что Иран за последние годы провел большую работу по созданию ирано-ориентированного контингента в Азербайджане, включая обширные талышские и муганские провинции (до 1,5 млн. ирано-язычного населения, которое после массового выезда населения из Азербайджана, составило не менее 30 — 35% фактической численности населения). Иран создал в данных районах и в Нахичеванской области ряд про-иранских организаций. По оценкам иранских экспертов, если бы не наличие азербайджанских войск в Нахичевани, в данной области давно бы возникло широкое движение за присоединение области к Ирану. Иранские азербайджанцы утверждают, что им удалось достичь компромисса с властями Ирана. Как сообщалось ранее, в Иране высокопоставленный официальный представитель предупредил, что Тегеран может выступить с притязаниями на Азербайджан, который до его присоединения к России в XIX веке был иранской провинцией. Председатель влиятельного иранского законодательного совета Мохсен Резаи, по сообщениям ряда газет, сказал, что лидеры Азербайджана должны так править своей страной, чтобы Тегеран не затребовал территорию Азербайджана обратно. Его высказывания последовали за инцидентом в Каспийском море, когда иранские боевые катера стали угрожать двум азербайджанским нефтеразведочным судам, которые, по словам иранцев, вторглись в их территориальные воды.

В настоящее время до двух третьих боеспособной части вооруженных сил США находятся за пределами страны. Эта ситуация, по настоянию Пентагона, будет сохраняться достаточно долго. В Конгрессе это воспринимается, как намерение предпринять очередную масштабную операцию против одного из государств Ближнего Востока, предположительно Ирана. Некоторые хорошо информированные конгрессмены, аналитики, работающие на администрацию в сфере нефти и безопасности, утверждают, что имеется разработанный план проведения военной операции против Ирана. Отдельные американские аналитики также утверждают, что информированы об этом плане. Исключая материалы сенсационного характера, и критически воспринимая работы Фонда «Наследия», Центра стратегических и международных исследований, публикации ведущих СМИ США и Великобритании, а также выступления американских политиков на представительных форумах, можно было понято, речь идет о двух вариантах.

1. В случае резкой дестабилизации ситуации в Иране, резкого гражданского и вооруженного противостояния, войска США должны быть способны провести операции по нейтрализации вооруженных сил, лояльных нынешнему режиму в Иране, с применением масштабных десантных операций. Одной из целей данных операций является вынудить военное командование вывести вооруженные силы из крупных городов. Данный вариант предполагает занять часть территории Ирана, объявление на этой территории о создании нового правительства (это возможно на территории одной из этнических провинций), инициировать гражданскую войну в Иране, предоставление вооружений восставшим массам населения. (Некоторые курдские деятели с опасением говорили, что некоторые сепаратистские группы в Демократической партии Иранского Курдистана консультировали американские спецслужбы о возможности создания в Иранском Курдистане очага сопротивления и организовать поход усиленных сил курдов и американцев на Тегеран). Следует отметить, что аналогичных идей не высказывается по Иранскому Азербайджану. Видимо, хорошо изучив данный вопрос, американцы поняли бесперспективность использования тюркско-язычных провинций против правящего режима в Иране. Одновременно на юге Ирана американские войска берут под контроль нефтяные промыслы. То, есть, данный вариант, несмотря на масштабные действия войск США, нельзя рассматривать, как операцию в Ираке. Этот вариант предполагает менее масштабные действия.

2. Второй вариант предполагает только нанесение ударов по объектам ядерного назначения в Иране и по военно-морскому флоту в Персидском заливе. Данный вариант наиболее популярен в среде администраторов Пентагона и о нем уже достаточно известно в политических кругах США. По замыслу политических технологов в Пентагоне, это должно одновременно привести к резкой дестабилизации в Иране и вызвать восстание против правящего режима. Многие в аналитическом сообществе США предметно задают вопрос – почему это должно привести к данным результатам, а не к обратному эффекту.

Развитие событий в Иране не может не касаться кардинальных интересов Турции, чьи спецслужбы, располагая обширной агентурой в Иране, традиционно занимаются «раскачкой иранского государства» в противовес действиям Ирана в среде турецких курдов и шиитов. Вместе с тем, инициатива США по осуществлению масштабного шантажа Ирана с помощью этнических групп, никак не соответствует коньюктурной политической ситуации, в которой Турция не заинтересована ухудшать свои отношениями с соседними государствами и в особенности с Ираном. Турция не может не понимать истинные цели США в Иране, понимает и то, что Турция не будет воспринята американцами, как равноправный партнер США в проекте по «раскачке» Ирана. В связи с этим, Турция скорее будет занимать выжидательную позицию, но будет учитывать возможное ослабление Ирана и появление проблем в различных провинциях. В 2007 году в городах Северо-западных провинций Ирана были инициированы провокации, в связи с оскорбительной для азербайджанского населения публикацией в тавризской газете. Эти события продемонстрировали, не только наличие этно-социальных проблем в этих провинциях, но и высокомерное отношение персов к данным гражданам Ирана, что является благоприятным материалом для более крупных столкновений. Данными событиями, несомненно, воспользовались турецкие спецслужбы, что убедило ЦРУ в том, что вовсе не США могли бы управлять этими процессами, а их весьма ненадежный партнер – Турция. Однако, США не могут рассматривать Турцию надежным партнером ни в одном из направлений региональной политики, и тем более, в такой, как иранское, где Турция демонстрирует спекулятивную позицию в отношении, как США, так и Ирана. США пытаются блокировать и ослабить позиции Турции в различных регионах, где она стала претендовать на новую, более значимую роль, и рассматривать ее, как партнера в части давления или дезорганизации Ирана, американцы не могут. Израиль, также, сделал вывод из этих событий и предпочел более тесное сотрудничество с Турцией на иранском направлении, что пока, что не получило должной реализации, по тем же причинам.

Опасаясь связывать свою политику с этно-политическими движениями в Иране, США тем не менее, заинтересованы в них, исключительно, в виду того, что в Иране долгое время были слабы общеиранские движения политического свойства. Теперь, когда на арене политических борьбы возникли довольно массовые движения, реформаторского и модернистского содержания, интерес США к этническим движениям угасает. События лета 2009 года, связанные с предвыборной компанией по избранию президента Ирана, стали новым и гораздо более мощным сигналом для США в части приобретения новых рычагов воздействия на Иран, причем более сильных, чем этно-политические движения. Создается впечатление, что США утратили исторически ценное время для оказания того или иного воздействия на внутренние процессы в Иране, тем более, в сфере этнических проблем. В иранском обществе формируются новые силы и новые условия, когда цели этно-политических движений утрачивают свою значимость и содержательность. Иранское общество, включая этнические группы достаточно интегрированы и понимают важность сохранения целостности иранского государства.

Игорь Мурадян
«Иравнук де Факто», Ереван

Источник: Геополитика.ру

Рождение Курдистана: курды и постсовременность. Международная конъюнктура, которая всегда играла против курдов, сегодня скалывается в их пользу.

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Iraq, Ирак Iraq, Политика

REGNUM: Курды на протяжении ХХ века были известны как «забытый народ» Ближнего Востока, так сказать, эталонный народ-неудачник: будучи одним из крупнейших по численности народом региона, они в то же время были самой большой нацией, лишенной своего государства. Да что говорить о государстве — если подавляющее большинство курдов, проживающих как известно в Турции, было лишено даже своего имени и языка — официально курды именовались «горными турками», а за разговор на улице по-курдски до 1991 года можно было угодить в тюрьму!

Между тем курды — древний народ иранского происхождения, давший истории таких выдающихся деятелей, как завоеватель Иерусалима Салах-эд-дин (Саладин) и целый ряд выдающихся поэтов и мистиков. Тем не менее, национального государства у курдов до сих пор не было. Это не значит, что курды вообще не имели опыта государственности — в Средние века на Востоке существовал целый ряд курдских эмиратов, которые, уже как вассальные владения Турции и Персии, просуществовали вплоть до XIX века. В те времена идеи национализма еще не утвердились на Востоке, государственная власть была достаточно слаба, и курды, в целом, вполне привольно чувствовали себя под властью повелителя правоверных — турецкого султана. Однако примерно с 1830-х гг. начинается двойственный процесс укрепления восточной государственности — которая постепенно принимала «модерновые» черты — и распространения на Востоке националистических идей. На протяжении полутора столетий курды являлись жертвами этого процесса, первым проявлением которого было уничтожение курдских эмиратов — так называемое «второе завоевание Курдистана» (1830-е — 1840-е годы). В целом, курды к этому процессу оказались совершенно неподготовлены, что и явилось причиной их последующих бед. Ведя традиционный племенной образ жизни, они в целом не испытывали нужды в государственном аппарате (большинство мелких восстаний курдов в XIX — начале XX века были на деле не восстаниями против чужеземного гнета, а восстаниями против попыток власти брать с курдских племен налоги), да и в случае создания независимого государства, им просто неоткуда было бы взять кадры для такого аппарата. Идея национализма (иными словами, идея о необходимости национального государства), стремительно распространившаяся на Востоке к началу ХХ века, гораздо медленнее проникала в курдскую среду — даже среду курдской элиты — хотя восстания под флагом независимого Курдистана были уже в XIX века: восстание Езданшира в 1853 году и шейха Обейдуллы в 1880 г.

В этом следует искать основные причины, почему курдам ничего не досталось от великого перекроя границ под флагом «права наций на самоопределение», состоявшегося после окончания Первой Мировой войны. Следует отметить, что в эти годы национальное движение среди курдов было очень сильным, и были отдельные попытки провозглашения курдского государства: шейх Махмуд Барзанджи в Сулеймании (нынешний Ирак), а вождь Симко в Персии приняли титулы короля Курдистана. Но движения эти носили локальный характер и были без особого труда подавлены, первое — англичанами, второе — иранцами. Поистине роковой для дальнейших судеб нации оказалась позиция турецких курдов, которые, отвергнув Севрский мирный договор, обещавший курдам независимость — поддержали Мустафу Кемаля в его борьбе против «колонизаторов и империалистов», поверив в обещания равноправной курдско-турецкой федерации. Между тем, немедленно после победы над греками, Кемаль начал политику ущемления курдских прав, мало-помалу переросшую в запрет курдского языка. Запоздалые восстания подавлялись с жестокостью, позволяющей говорить о геноциде. В то же время англичане, не слишком полагавшиеся на анархическую курдскую стихию в смысле защиты своих интересов (особенно нефтяных, так как именно после английской оккупации Месопотамии в Киркуке нашли нефть) — отказались от первоначально бывших у них планов создания курдского государства и добились присоединения Мосульского вилайета к арабскому государству, созданному ими в оккупированной Месопотамии и получившему наименование Ирак. Небольшая часть Курдистана оказалась в то же время под контролем французов и была включена в состав Сирии. В конечном итоге, торжество «право наций на самоопределение» вылилось для курдов в страшнейшую национальную катастрофу, так как они оказались разделенными между четырьмя государствами, внутренняя политика которых, в отличие от прежних империй, определялась соответственно турецким, персидским или арабским национализмом.

По сути курды фатально отставали в «гонке» с соседними народами — турками, арабами и персами, подобно тому, как сами эти народы отставали от европейских наций. В десятилетия, последовавшие после раздела Курдистана, курдское общество не стояло на месте — оно стремительно модернизировалось, просвещалось, в него проникали современные идеологии. Но национальные государства были уже сформированы, и отчаянные попытки курдов изменить ситуацию (Мехабадская республика в Иране в 1946 г. и движение Мустафы Барзани в 1961-1975 гг.) ни к чему не вели. Курды оказались заложниками статус-кво, сложившегося после Первой мировой войны и утвержденного Лозаннским договором 1923 г. В сложившейся после Лозанны системе, им оставалась роль вечных «нарушителей спокойствия» — роль в высшей степени неблагодарная, поскольку в мире не было ни одной силы, стремившейся к территориальному переделу на Ближнем Востоке. Героическая борьба курдов оказывалась в международном плане орудием мелких интриг мировых и региональных держав, решавших свои ограниченные проблемы, и курды вполне осознали этот печальный факт в 1975 году, когда, оставленные прежними союзниками — шахским Ираном и США, они потерпели сокрушительное поражение после 14-летней успешной борьбы. Когда же комиссия Конгресса CША начала исследовать извивы курдской политики администрации Никсона, долгое время поддерживавшей и обнадеживавшей, а затем легко предавшей курдов, Генри Киссинджер произнес перед ней классическую фразу: «Секретные операции — это не раздача благотворительной помощи». Казалось, курдам не вырваться из этой парадигмы: в 1987-1988 годах ни США, ни СССР «не заметили» геноцида в Ираке, жертвами которого стали почти 200 тысяч человек, а ЦРУ даже составило доклад, в котором обвинило в газовой атаке Халабджи… иранцев. В 1991 году США, призвавшие курдов к восстанию, казалось, вновь бросили их на произвол судьбы. Однако именно тогда стало выясняться, что обстоятельства изменились: массовый исход курдов из Ирака породил разговоры о «гуманитарной катастрофе» и «гуманитарной интервенции», которая и была явлена. В результате, под эгидой сил США в трех северных провинциях Ирака образовался так называемый «Свободный Курдистан» — де-факто независимое государственное (если угодно, квазигосударственное) образование, впервые придавшее курдам политическую субъектность.

После войны 2003 г. Свободный Курдистан конституциировался как федеральный регион Ирака, с собственным правительством, парламентом, даже службами безопасности и армией; фактически он признает над собой власть Багдада лишь постольку, поскольку сам того желает. Давно ушли в прошлое времена, когда с курдскими лидерами вступали в сношения исключительно через агентов спецслужб: президент Ирака Джаляль Талабани, президент Курдистана Масуд Барзани, нынешний премьер-министр Бархам Салих и бывший премьер Нечирван Барзани — официальные и желанные гости в любой мировой столице, не исключая и Вашингтона. В столице Курдистана — Эрбиле — одно за другим открываются консульства и дипломатические представительства (в том числе и российского). Одним словом, Региональный Курдистан живет жизнью хотя и не признанного в качестве такового, но почти полноценного суверенного государства. А новые и новые находки в Курдистане нефти и газа, производимые фирмами, работающими по контрактам с Региональным правительством Курдистана (КРГ) выводят имя курдского квази-государства в сводки главных международных бирж, первращая его в реальный фактор мировой экономики. Курдистан является не только местом добычи, но и важным узлом транспортировки углеводородов, начиная играть ключевую роль для обеспечения энергобезопасности мировых центров силы. Международная конъюнктура, которая всегда играла против курдов, сегодня скалывается в их пользу.

Это — прорыв, выведший курдов в другую, принципиально новую систему политических координат. По сути дела, появление на политической карте образования под именем Курдистан — нанесло сокрушительный, и в исторической перспективе, видимо, смертельный удар по Лозаннской системе, определяющей на протяжении уже почти столетия политическую конфигурацию Ближнего Востока. Лозаннская система была, прежде всего, священным союзом трех ближневосточных национализмов против курдов. Лозаннская система могла существовать ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО за счет отрицания за курдами всякой субъектности — не только политической или национальной, но просто культурной. Поскольку Лозанна (в отличие от исторического Священного союза 1815 г.), была построена на идее наций-государств — то признание за курдами национальной идентичности автоматически делигитимизировало ее, утверждая турецко-ирано-иракско-сирийскую границу как произвольно проведенную по живому телу порабощенной нации, имеющей ровно те же права на государственность, что и ее поработители. Нынешняя ситуация полунезависимого курдского образования в рамках формально целостного Ирака — является попыткой сохранить если не «дух», то хотя бы «букву» Лозанны. Возможно, для данного момента это наиболее разумный вариант, который обеспечивает достаточно плавный, «цивилизованный развод» курдов со своими бывшими «хозяевами». Но то, что процесс этого развода запущен и неостановим — в исторической перспективе совершенно очевидно.

У политиков и следовавших за ними журналистов долгое время было в моде пугать друг друга и публику некоей глобальных масштабов катастрофой, которая де наступит, если сломать священный лозаннский status quo и дать курдам возможность самоопределиться. При этом реальный и вполне катастрофический геноцид — будь то «красный» в Ираке или «белый» в Турции и Сирии — по умолчанию принимался, как приемлемое средство спасения от выдуманного самими же аналитиками светопреставления. Хотя всякий школьник, сколько-нибудь прилежно посещавший уроки истории, мог бы напомнить этим ученым мужам, что в мире нет ничего вечного и государственных границ — тем более; что государства, как живые организмы, тоже не чужды процессов зарождения, роста, распада и смерти, и что в каждый конкретный момент нарушение каждого конкретного status quo также казалось аналитиками прелюдией к светопреставлению — однако мир, как ни странно, устоял. И при этом, каждый студент может перечислить четыре политические системы, существовавшие в Европе в период между 1648-1989 годами (от Вестафальской до Ялтинско-Потсдамской) — и благополучно рухнувших, оставив по себе память только в учебниках истории. При этом любопытно, что если в смысле антропологическом каждая из этих систем представляла собой этап в становлении так называемой «современности» (modernity) и рушилась в результате кризисов этого становления (Французская Революция, I и II Мировые войны), то в смысле государственно-правовом их можно рассматривать как этапы эволюции специфической модерновой идеи суверенного национального государства. Крушение Ялтинско-Потсдамской системы, в этом отношении, ознаменовало смену вектора — наступила эпоха «постсовременности» (post-modernity), характеризующаяся, среди прочего, именно размыванием «современного» государства-нации. Применительно к нашей теме, этот факт целиком определяет ход и характер формирования курдской политической нации. Это более не будет классическое национально-освободительное восстание. Все будет сложнее и интереснее.

Формирование национальных институтов в Иракском Курдистане и широкая курдская диаспора в странах Запада, несущая в курдском обществу мощный модернизационный потенциал — два важных, но достаточно традиционных по своей природе фактора формирования курдской нации. Поистине революционную роль в этом процессе играют такие дары «постсовременности», как интернет, спутниковое телевидение, мобильная связь — то, что превращает курдов от Диярбакыра до Канберры в соседей по «глобальной деревне». В настоящее время, например, крестьянин где-нибудь в горах Турции может смотреть на выбор целый ряд курдских спутниковых телеканалов, к которым в прошлом году прибавился и канал государственного турецкого телевидения (очевидно, что в такой ситуации по-прежнему игнорировать курдский язык для Анкары оказалось просто невозможно). Для того, чтобы читатель осознал воистину революционное воздействие, которое оказывают новые средства связи на сознание — приведу случай, свидетелем которого я стал всего лишь 20 лет назад: приехавший в Тбилиси турецкий курд, услышав на улице курдскую речь, искренне удивился: «как они говорят по-курдски — это же запрещенный язык!» Нечего и говорить, что в наше время мировосприятие, породившее этот анекдотический вопрос, уже принципиально невозможно. Внутри самого курдского движения, возможно, именно информационное объединение позволило покончить с традиционной разобщенностью, выливавшейся в межпартийные войны — наследники войн межплеменных. В настоящее время самые разные силы в курдском обществе научились сосуществовать друг с другом, даже Рабочая партия Курдистана и Региональное правительство Курдистана нашли некий modus vivendi, несмотря на, в целом, взаимоисключающий характер их политических интересов.Сегодня уже на повестке дня стоит задача формирования общекурдских институтов, которые будут вероятно созданы на планируемой общенациональной конференции. Формируется и нечто вроде курдского национального рынка, который, согласно теориям марксистов, является необходимой предпосылкой для формирования современной нации. Центром его становится Иракский Курдистан, быстро растущая экономика которого притягивает к себе крупных и мелких курдских предпринимателей из Ирана и Турции, завязывая новые связи между курдами разных частей разделенной страны. Таким образом, «виртуальный Курдистан» как система национальных связей и идейных представлений уже существует, и вдобавок он обеспечен совершенно реальными политическими институтами в Иракском Курдистане. В известном смысле курды УЖЕ являются гражданами Курдистана, и их отношения с властями стран проживания уже не могут быть теми же, что раньше.

Как же реагируют страны региона на этот вызов? Если Иран продолжает прежнюю политику подавления, если режим Сирии (представляющий собой, собственно, арабскую модификацию европейского фашизма образца 1920-х — 1930-х гг.) тупо и упорно отрицает существование курдов, по прежнему лишая их элементарных не только национальных, но и человеческих прав — то в Турции в последнее время произошли существенные изменения. Во многом они связаны не столько с успехами курдского движения (относительно скромными по сравнению с массированной партизанской войной 1990-х), сколько с общими тенденциями развития страны — Турция также вступает в «постсовременность», знаменуя этот процесс демонтажом кемалистской системы (представлявшей собой, строго говоря, доведение до абсурда классического французского образца национального государства). Отсюда — открытие курдского телеканала (и снятие запрета на частные курдские теле- и радиоканалы), широкое и открытое обсуждение вопроса турецко-курдских отношений, в том числе и таких закрытых ранее тем, как например геноцид в Дерсиме в 1937 году, в целом — попытка сформулировать принципиально новую политику в курдском вопросе, получившую наименование «демократической инициативы» и «курдского открытия». Разумеется, процесс этот не однонаправленный, его с одной стороны тормозят кемалистские силы, с другой же — он не встречает должной поддержки со стороны многих курдских политиков, еще мыслящих остатками конфронтационной схемы: «турецкий фашизм — курдская национальная борьба». Однако он набирает обороты, и это позволяет утверждать, что Турция — пока что единственная из «лозаннских» стран, которая уловила вызов постсовременности в курдском вопросе и пытается дать на него адекватный ответ, переведя турецко-курдские отношения из парадигмы господства и подавления в парадигму партнерства. Такая смена парадигмы, в свою очередь, требует принципиального пересмотра представлений о роли и характере государства в жизни общества. В целом турки демонстрируют готовность к этому — и я уверен, пройдет относительно немного времени, и представители курдских партий войдут в турецкое правительство и будут играть значительную роль в жизни страны. Внешне это может показаться странным — но разве еще недавно не могли показаться странными близкие и союзнические отношения между такими, например, кровными врагами, как французы и немцы? В новом мире та из «стран Лозанны», которая первая догадается поступившись старыми националистическими ценностями, сменить характер отношений с курдами и превратить их из внутренних врагов в друзей и союзников — сможет воспользоваться всем потенциалом 40-миллионного народа и стать, так сказать, эксклюзивным партнером Курдистана. Поскольку Иран, культурно наиболее близкая к курдам страна, не проявляет такой готовности, а Ирак, внешне предложивший удачную парадигму разрешения курдского вопроса, на деле вообще не обнаруживает какой-либо единой политической воли (кроме разве что «воли» не позволить курдам присоединить Киркук к КРГ) — будущее в этом отношении, как кажется, за Турцией. На наших глазах разрушились СССР и Югославия, образовались десятки новых независимых государств. Политическая карта мира за последние два десятка лет изменилась до неузнаваемости. Рождение Курдистана неизбежно. Юрий Набиев

Постоянный адрес новости: www.regnum.ru/news/1272460.html

Карта: http://heatusa.com/blog/international-politics/kurdistan-begins-exporting-oil-conflict-horizon/

Победа ускользает от иракских суннитов

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Iraq, Ирак Iraq, Политика

Победившая на всеобщих выборах в Ираке светская коалиция «Аль-Иракия» приступила к переговорам о создании правительственной коалиции. Ее лидер Айяд Алауи заявил, что готов к сотрудничеству со всеми партиями, однако, по оценкам наблюдателей, его шансы найти союзников невелики. Между тем, если Алауи не уложится в установленные законом сроки – 30 дней, право сформировать кабинет министров перейдет к его главному сопернику – действующему премьеру Нури аль-Малики.

«Блок «Аль-Иракия» готов к переговорам со всеми политическими силами, начиная с «Государства закона» премьер-министра Нури аль-Малики», – заявил Алауи на пресс-конференции в субботу. «Нам нужно сильное правительство, способное принимать решения в интересах иракского народа и принести мир и стабильность в Ирак», – добавил он.

Напомним, по данным иракского избиркома, блок Алауи одержал победу на состоявшихся 7 марта всеобщих выборах и может рассчитывать на 91 место в Совете представителей – национальном парламенте. Алауи неоднократно подчеркивал, что «Аль-Иракия» стоит выше религиозных разногласий, что принесло ему голоса суннитов, которые недовольны доминированием шиитских партий в парламенте. Политик также неоднократно обвинял Иран во вмешательстве во внутренние дела Ирака и призвал к развитию связей с соседними арабскими странами.

Однако блок Алауи не сможет самостоятельно сформировать правительство, поскольку для этого необходимо контролировать по меньшей мере 163 места в 325-местном Совете представителей, а у «Аль-Иракии» нет такого количества мандатов. Поэтому ей предстоят весьма непростые переговоры о создании коалиции с другими партиями и блоками.

Между тем премьер аль-Малики, блок которого получил всего на два мандата меньше, чем «Аль-Иракия», отказался признать результаты подсчета голосов. Впрочем, международные наблюдатели и представители ООН согласились с итогами выборов, подчеркнув, что во время голосования не было масштабных нарушений.

Аль-Малики выразил уверенность в том, что его блок в любом случае сумеет заключить коалицию с другими политическими силами и сформировать новое правительство. Он уже приступил к коалиционным переговорам с занявшим третье место (68 депутатских мандатов) объединением шиитских религиозных партий «Иракский национальный альянс» (ИНА), в котором доминирующую роль играет движение радикального имама Муктады ас-Садра. Вместе «Государство закона» и ИНА смогут контролировать 159 мест в парламенте, то есть всего чуть меньше половины.

Таким образом, шансы Алауи создать коалицию и возглавить правительство тают на глазах. Даже если «Аль-Иракия» сможет привлечь на свою сторону занявший четвертое место блок «Курдистания», куда входят две основные политические партии иракского Курдистана, Алауи сможет рассчитывать лишь на 43 дополнительных места, то есть в общей сложности на 134. Однако этого явно недостаточно. Тем более что поддержка со стороны курдов находится под вопросом, поскольку Алауи в своей предвыборной программе выступал за усиление контроля над доходами региональных властей, а это совсем невыгодно руководству богатого нефтью Курдистана.

На фоне сложного положения «Аль-Иракии» аналитики предостерегают, что любая попытка основных шиитских партий оттеснить Алауи от власти может спровоцировать новую волну недовольства со стороны суннитов, которые в результате американского вторжения в 2003 году оказались в положении ущемленного в правах меньшинства и теперь связывают большие надежды с успехами «Аль-Иракии». Наблюдатели напоминают, что победа шиитских партий на выборах 2005 года привела к фактической гражданской войне, продлившейся до 2007 года и стоившей жизни десяткам тысяч иракцев.

Источник: Независимая

Британские идеи и интересы государств Кавказа («Иравунк de facto», Армения)

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Политика

ИноСМИ: Великобритания уже 20 лет разворачивает стратегию получения доступа к источникам энергетического и иного универсального сырья в России, но, при значительных успехах, эта стратегия остается нереализованной. В связи с этим, Великобритания разрабатывает в этом направлении систему рычагов давления на Россию, применяя различные приемы.

В связи с возникшей проблемой ДОВСЕ в ряде исследовательских учреждений Великобритании состоялись обсуждения создавшейся ситуации. Ряд экспертов приходят к выводу, что ДОВСЕ действительно устарел, причем, не только содержательно, но и в более широком политическом смысле. Британские СМИ настроены довольно критически, но некоторые комментаторы отмечают, что со стороны Запада явилось опрометчивым не подготовиться к такому повороту в российской политике, тогда как некоторые эксперты предупреждали, что ДОВСЕ рано или поздно может стать рычагом шантажа и давления со стороны России. В целом, экспертные круги Великобритании восприняли возникшую проблему более сдержанно, чем политики и парламентарии. Вместе с тем, некоторые эксперты удовлетворены, так как их недавние разработки стали более востребованными, и они приглашаются в МИД и МО для обсуждения данных вопросов. До сих пор не понятно, какие из разработок и предложений экспертов станут более предпочтительными для правительства, и вообще будут ли они использованы для применения в конкретных политических инициативах. Но фактор нового премьер-министра и нового министра иностранных дел стал определяющим в стремлении Великобритании стать лидером в обсуждении данной проблемы в НАТО и ОБСЕ.

Посол Великобритании в НАТО передал в штаб-квартиру альянса предложение своего правительства, которое содержало следующее: государства-члены НАТО объявляют о приостановлении действия данного договора, до принятия соответствующих решений и в связи с заявлением России; НАТО вырабатывает основы для нового договора, который будет предполагать определенные ограничения и порядок использования обычных вооружений до установленных сроков; данный договор будет носить открытый для присоединения к нему характер; затем наступит период изучения состояния с обычными вооружениями в Европе и принятия квалифицированных оценок по этому вопросу, и если выяснится, что Россия или ряд государств не имеют намерений присоединяться к новому договору и серьезным образом превзошли базовые уровни обычных вооружений, которые сложились в настоящее время в рамках ДОВСЕ, то НАТО должно принять решения о политике в сфере вооружений, которые соответствуют требованиям обороны и безопасности.

Таким образом, предложение Великобритании направлено на начало гонки вооружений, когда вероятным противником будет однозначно признана Россия. Можно предположить, что данные шаги Великобритании направлены, скорее, не на реализацию данного плана, а на организацию сильного давления на Россию. Обращает внимание то, что данное предложение никак не было связанно с разработками экспертного сообщества, и, скорее всего, не было предварительно обсуждено с партнерами по НАТО. По имеющимся сведениям, не только Франция и Германия, но и США весьма настороженно отнеслись к данному предложению. Во всяком случае, данное предложение было выдвинуто официальным образом и находится в процессе рассмотрения.

Таким образом, нивелирование ДОВСЕ стало бы одновременно и рычагом давления и уступок России в части наращивания своего военного потенциала на флангах, в том числе и в регионе Южного Кавказа. Это, несомненно, ставит под угрозу позиции Грузии и Азербайджана, а также не может устраивать ни США, ни НАТО. За непротивление Запада в ликвидации ДОВСЕ, который давно не устраивает Россию, Великобритания могла бы получить все те источники нефти, газа и сырья, которые попали бы под ее контроль.

Следует отметить, что данное британское предложение, на самом деле, может носить более системный характер, чем представляется при первом приближении. Эта инициатива может связываться с пересмотром уровней вооружений для некоторых государств, связанных с проблемами обеспечения безопасности энергетических коммуникаций. Например, хорошо известно, что государства Южного Кавказа давно перешагнули лимиты по обычным вооружениям. Поэтому пересмотр лимитов может стать важным условием легитимности новой ситуации с вооружениями. Примечательно, что все государства Южного Кавказа со скрытым интересом восприняли возможную перспективу пересмотра или упразднения ДОВСЕ.

По мнению предыдущего главного редактора наиболее авторитетного издания в сфере вооружений Millitary Balance – полковника Кристофера Лэнгтона, «с самого начала принятия ДОВСЕ было понятно, что условия договора не могут удовлетворить Россию, и если Россия приобретет новые экономические возможности и политические амбиции, она будет стремиться к пересмотру договора. На саммите ОБСЕ 1999 года, где был принят пересмотренный вариант договора, стало ясно, что это не предел корректировок, и в будущем возникнут вновь проблемы с ДОВСЕ. Можно допустить, что Россия стремится использовать свои претензии по ДОВСЕ как рычаг давления, но нужно понимать, что истинные причины более фундаментальны: Россия хочет обрести новые возможности в сфере обороны. Поэтому, чем раньше удастся придти к общему соглашению при новых условиях, тем лучше для безопасности». То есть, Запад приглашает Россию к диалогу по этой проблеме.
Азербайджанские политологи обвинили Великобританию в организации ирано-азербайджанской конфронтации в Каспийском море и в целом по всему политическому спектру. Однако данные оценки очень быстро были исключены из азербайджанских СМИ.

По оценкам Международного института стратегических исследований (Лондон), Великобритания сыграла позитивную роль в нормализации отношений между Азербайджаном и Россией, прежде всего, по вопросу раздела и упорядочивания режима по Каспийскому морю. «Бритиш Петролеум» приложила немало усилий, чтобы убедить азербайджанское руководство нормализовать и одновременно деполитизировать отношения с Россией. Несомненно, Великобритания заинтересована в развитии преимущественно экономических отношений между Азербайджаном и Россией, в деполитизации ситуации в Каспийском море. Вместе с тем, это привело к дополнительной изоляции Ирана, к созданию неблагоприятных условий экономической деятельности Ирана в Каспийском море. Иранцы также не сомневаются в том, что Великобритания пытается играть роль «дирижера» в Каспийском бассейне, но вынуждены не распространять это обстоятельство в СМИ.

США и Великобритания – две державы, противостоящие 30 лет исламскому режиму в Иране, практически не пытались в борьбе с исламским режимом использовать этнические проблемы. США понимали, насколько опасны для них этнические движения в регионе Ближнего и Среднего Востока, которые создают условия несистемности и хаоса, иллюстрацией чему являлось всегда курдское национально-освободительное движение. Американские эксперты, хорошо представляющие этнические проблемы в Иране, утверждали, что эти движения не имеют достаточного потенциала, бесперспективны и политически бессмысленны. Представляет интерес то, что в последнее время американские и британские СМИ в определенной мере освещают этнические и этнорелигиозные проблемы в Иране.

При этом, если ранее более-менее подробно освещались проблемы Иранского Курдистана и тюркоязычных провинций, то теперь довольно подробно освещаются самые незначительные элементы данных проблем, касающихся десятков этнических групп в Иране. Обращает внимание то, что ведущие СМИ США и Великобритании рассматривают эти вопросы достаточно регулярно. В Турции создан ряд общественных и исследовательских организаций, направляющих свою деятельность на подрыв политического порядка в Иране. При этом, в данных организациях немало представителей этнических и религиозных групп Ирана. То есть, интересы Великобритании в Каспийском море и в отношении Ирана никак не вызывают восторга в Азербайджане. Кроме того, Великобритания никогда не делала проблемой отношения между Арменией и Ираном, напротив, поощряла усиление позиций Ирана в Южном Кавказе.

Сейчас уже никто не исключает версии, что ГУАМ, в значительной мере, разработан как британский проект. Логика и формат этого проекта настолько отражает британские интересы, прежде всего, в части оказания давления на Россию, что роль США могла здесь быть спонсорской и патронажной. ГУАМ стал составной и важной частью проекта давления на Россию и соответствовал британским намерениям на Кавказе и в  Евразии. Большие разочарования в деятельности ГУАМ также оказали влияние на попытки переосмыслить внешнюю политику Грузии. По выражению бывшего министра экономики и реформ Кахи Бендукидзе, «ГУАМ изначально содержит ощущение провала и отсутствия эффективности, давно пора разобраться, в чем неудачи этого проекта, а не пробивать его упорно, любой ценой». Михаил Саакашвили пытается выйти за рамки энергетических проектов и предложить партнерам Грузии разнообразные экономические проекты.

Отмечается, что в части ГУАМ Грузию все больше интересуют не политические, а экономические задачи. Во-первых, политика России привела к значительной коррекции потоков энергоресурсов. Во-вторых, инициативы ГУАМ, несмотря на декларативную поддержку США и Великобритании, не получили международной поддержки и понимания. В-третьих, политическая ситуация в Украине весьма неустойчивая, и смена правящей элиты, несомненно, повлияет на состояние ГУАМ и, возможно, приведет к краху этого проекта. В связи с этим, М. Саакашвили пытается заручиться поддержкой предпринимательских кругов на Украине и в Азербайджане, создать новые экономические связи, заинтересовать эти страны не только транзитной функцией Грузии, но и в других сферах экономики.

По поручению М.Саакашвили, грузинские политики и представители отдельных фракций парламента пытаются установить контакты и долговременные отношения с различными партиями, организациями и интеллектуальными кругами на Украине. Украина стала важным направлением грузинской внешней политики. Рассматриваются различные форматы отношений, например, Организация Черноморского Сотрудничества. М. Саакашвили пытается придти к договоренности с Украиной в сфере развития промышленности, в том числе, оборонной. Предлагаются небольшие, но, возможно, интересные планы кооперации между отдельными компаниями и предприятиями. М.Саакашвили стал с некоторым недоверием относиться к предложениям стран Восточной Европы, но с Украиной он связывает многие задачи экономического развития. М.Саакашвили рассматривает Украину как важного партнера в противодействии России.

Вместе с тем, если иметь в виду, что подавляющая часть энергетических проектов осуществлена в Грузии вне рамок ГУАМ, то, в целом, этот проект, несмотря на неоднократное возобновление деятельности этой региональной организации, потерпел фиаско, и никакие попытки сохранить ее путем включения в нее Польши, Румынии и других стран не способны сделать ее деятельной и эффективной. В рамках логики британской политики ГУАМ выполнил свою задачу и должен быть свернут, конечно, в обмен на договоренности с Россией по экономическим и ресурсным вопросам. Создается впечатление, что сигнал по свертыванию ГУАМ был подан из Лондона. Конечно, Россия могла бы должным образом оценить эту услугу британских политиков.

Развертывание Косовского проекта тесно связано с глобальной британской стратегией геополитического блокирования Германии и ее партнеров в Центральной и Восточной Европе, недопущением создания зоны исключительного германского влияния. Грузинское общество восприняло косовский прецедент как весьма опасный с точки зрения грузинских национальных интересов. Примечательно, что аналогичным образом воспринимается политика Запада в отношении Косово в России. В Грузии, естественно, надеются, что подходы к решению косовской проблемы не станут прецедентом для аналогичных или схожих проблем. Западное сообщество, прежде всего, американцы, преподносят Грузии свое видение распространения косовского прецедента как важное условие соблюдения ее национальных интересов.

Американцы и британцы всячески подчеркивают неприемлемость распространения данного примера на Абхазию, Южную Осетию и другие самостийные республики. Одновременно, обсуждение косовского вопроса в ООН продемонстрировало, что Россия последовательно придерживается своих позиций о недопустимости запуска глобального и опасного процесса сепаратизации. Это, как ни что другое, сводит к общей позиции Россию и Грузию. Вместе с тем, позицию США и некоторых государств Европы в отношении Косово следует воспринимать совершенно иначе, чем принято в СМИ и политической литературе. Данные принципы заключаются в том, что какие-либо принципы вообще отсутствуют. После предоставления суверенитета Косово очень скоро инициаторы данного процесса продолжат его осуществление, так как это включается в определенную доктрину США и Великобритании. Кроме того, на каждом этапе суверенизации «неподконтрольных территорий» (в соответствии с американской терминологией), данный процесс будет иметь различные цели и функции. Сейчас Косово имеет много солидарных государств, но и много противников в Европе. И на данном этапе процесс представляет собой ударный прием в отношении Европы, а вовсе не России.

Тем не менее, после предоставления независимости фактор Косово станет использоваться уже непосредственно против России. На следующем этапе Косово, а также Северный Кипр станут удобной «наживкой» для политического проектирования на Ближнем Востоке. США явно не устраивает нынешняя конфигурация границ в Евразии и на Ближнем Востоке, и проблема суверенизации имеет долговременную перспективу. Именно на путях реализации данной доктрины и окажется Грузия, которая может попасть под «колеса» одного из принципиальных геостратегических процессов. Проблема уже не в том, что Абхазия и Южная Осетия не вернутся под политический контроль Грузии. Этот вопрос даже не предрешен, а, практически, решен бесповоротно, что и фактически признано международным сообществом. Но может возникнуть новое обстоятельство – данные два государственных образования получат международное признание независимости или признание как часть России.

Зачастую стратегические доктрины становятся не только менее важными, чем политический стиль и приемы, но и производными от политического стиля. Несомненно, в отношении данных проблем разработана единая концепция действий, которая, несмотря на различия в подходах, имеет одну цель – убедить бывшие «метрополии» в необходимости принципиальных уступок и даже в признании независимости непризнанных государств. После августа 2008 года Грузии предназначено только наблюдать, как две ее бывшие провинции интегрируются в Российскую Федерацию, а также, неотвратимо, в европейские программы. Это ближайшие цели. Наиболее отдаленные задачи возникнут в Афганистане и Пакистане. Но самая большая интрига имеет место в осуществлении среднесрочных задач. В этом смысле не может быть сомнений в том, что Косово – действительно не прецедент, но не прецедент геополитического застоя. Такой фактор, как Косово, создается не для того, чтобы не работать в полной мере. О каких прецедентах идет речь – процесс пошел. Косово продемонстрировало, что кардинальные интересы Грузии находятся в онтологическом противоречии с интересами океанических держав.

Перевод: Гамлет Матевосян

Оригинал публикации: Иравунк de facto

Адрес публикации в ИноСМИ: http://www.inosmi.ru/europe/20100316/158638189.html