«Южный поток» перекроют для третьих лиц. Конкурирующий Nabucco такие льготы уже получил

«Газпром» будет добиваться отмены норм Евросоюза для австрийского участка газопровода South Stream. Эти нормы обязывают допускать к прокачке газа третьих лиц, что снижает окупаемость проекта. Конкурирующий европейский проект газопровода Nabucco аналогичные разрешения по всем странам, где должен пройти, получил еще в 2008 году. «Газпрому» это только предстоит, но от него, полагают эксперты, Евросоюз может потребовать взамен уступок в переговорах о поставках газа.

Газопровод South Stream пропускной способностью 63 млрд кубометров должен пройти от Черноморского побережья России до Болгарии, затем продлиться до Италии и Австрии. Стоимость проекта, по оценке «Газпрома», составит €8,6 млрд. Подписаны соглашения по реализации South Stream с Болгарией, Сербией, Венгрией, Словенией, Грецией и Хорватией.

Статус TEN присваивается Еврокомиссией ключевым проектам, направленным на обеспечение устойчивого развития и надежности поставок природного газа европейским потребителям. Конкурирующий с South Stream проект Nabucco получил такой статус еще в феврале 2008 года по запросу властей Австрии, Румынии, Болгарии и Венгрии. Аналогичный статус присвоен и двум российским газопроводам — Nord Stream (в частности, в отношении наземного участка на территории Германии, газопровода Opal) и Ямал-Европа.

Освобождение от доступа третьих сторон предусмотрено Газовой директивой ЕС для крупных инфраструктурных проектов.

Наталья Гриб, Седа Егикян, Евгений Хвостик
Полный текст — Коммерсантъ

Иран в отличие от России готов прекратить экспорт слишком подешевевшего газа

Несмотря на падение газовых цен на мировом рынке, Россия не отказывается от прокладки дорогостоящих трубопроводов, общая стоимость которых уже сегодня превышает 20 млрд. евро. Как заявил в субботу премьер-министр Владимир Путин, Москва не откажется от проекта «Южный поток». В то же время Иран заявил, что готов вообще прекратить экспорт газа в ожидании нового роста цен. Мнения экспертов разделились: одни считают, что за риски трубопроводных проектов, учитывая падение цен, ответят российские налогоплательщики, другие полагают, что «Газпрому» все же придется строить новые «потоки», учитывая сохраняющиеся риски транзитных стран.

«Мы предпочитаем закачивать газ в подземные хранилища или перерабатывать его, нежели экспортировать в условиях падающих цен», – заявил в минувший четверг министр нефти Исламской Республики Масуд Мирказеми, выступая на церемонии открытия 15-й Международной нефтяной и газовой выставки в Тегеране. В этой связи эксперты напоминают, что в нынешнем году мировые цены на газ упали на 26%, а нефтяные цены увеличились за то же время на 4,2%.

Между тем российский премьер Владимир Путин в Австрии заявил о том, что «Южный поток» будет запущен в любом случае и его строительство будет завершено к декабрю 2015 года. В этой связи главе «Газпрома» Алексею Миллеру оставалось лишь подтвердить эти слова и пояснить, что возможную стоимость проекта можно будет назвать после завершения технико-экономического обоснования (ТЭО). По его словам, в прошлом году из-за кризиса можно было говорить, что она будет ниже ранее заявленных 8,6 млрд. евро. «Сейчас можно говорить, что она может быть чуть больше или меньше», – сказал Миллер, по словам которого, итоговая цена зависит от мировой конъюнктуры. При этом Миллер заявил, что проект является абсолютно реализуемым и экономически эффективным. «Газпром» участвует в экономически эффективном проекте, хотя, конечно, мы будем инвестировать значительные объемы», – резюмировал он.

В этой связи мнения опрошенных «НГ» экспертов разделились. Часть из них уверена в том, что Россия сама себя загоняет в ловушку, продвигая проекты, срок окупаемости которых до сих пор не определен. Между тем их общая стоимость уже сегодня превышает 20 млрд. евро, и неизвестно, насколько она вырастет в процессе строительства.

«Заявления Ирана вряд ли можно воспринимать всерьез, поскольку все это лишь констатация факта. А именно – Иран значительную часть газа, которую добывает, потребляет внутри страны, а те 10 миллиардов кубометров, которые он ежегодно поставляет Турции и далее, погоды на рынке не делают, – считает партнер консалтинговой компании RusEnergy Михаил Крутихин. – Конечно, из-за давления спотовых цен серьезно страдают другие крупнейшие производители – Алжир, Россия и даже Норвегия. При этом давление спотового рынка, где газ стоит гораздо дешевле, нежели по долгосрочным контрактам, которые заключил «Газпром», в ближайшей перспективе будет только расти».

По его мнению, трубопроводные проекты в этих обстоятельствах заранее являются коммерчески нерентабельными. «Впрочем, тот факт, что «Южный поток» – совсем не коммерческий проект, признавал ранее и сам «Газпром», – отмечает аналитик. – А упрек, сделанный Путиным в сторону Nabucco, у которого, по его словам, нет ни одного контракта, в полной мере можно отнести и к российскому южному проекту. Более того, даже «Северный поток», строительство которого начали совсем недавно с большой помпой, похвастать в этом направлении тоже не может. По моим данным, настоящий контракт у него всего один – на один миллиард кубометров газа, все остальное – лишь заявления о намерениях».

Впрочем, начальник аналитического отдела компании «Галлион Капитал» Александр Разуваев полагает, что проекты стоит продолжать. «Считается, что спрос на газ в Европе, после того как она окончательно выберется из рецессии, будет расти, – полагает он. – В этой связи можно только приветствовать расширение возможностей по доставке российского газа. Конечно, сегодня Украиной руководит президент, настроенный на сотрудничество. Но кто знает, как долго продержится у власти господин Янукович и не получится ли, что после его ухода страну не возглавит другой руководитель, который предпочтет вести иную политику в отношениях с Россией, в том числе и по газовым вопросам? Поэтому вопрос снижения транзитных рисков остается на повестке дня, и «Газпром», мысля стратегически, не может его игнорировать».

Однако, как считает Крутихин, в любом случае оба проекта – очень опасная авантюра. «Вбухают огромное количество средств, одну часть из которых придется брать взаймы в виде кредитов, а другую – брать из бюджета, поскольку «Газпром» – наполовину государственная компания, – перечисляет эксперт. – Следовательно, расплачиваться за последствия этой авантюры придется российским налогоплательщикам».

Что касается отсутствий правовых препятствий на пути «Южного потока» – это вранье, горячится Крутихин. «Напомню, что Турция до сих пор не дала разрешения на прокладку трубы в своей экономической черноморской зоне, – напоминает он. – И сам Путин признавал, что такое разрешение будет получено не раньше ноября».

Источник: «Нефть России»

Каспий в фокусе энергетических интересов Ирана

Сегодня Россия продолжает выступать за совместную работу по поиску политического решения иранской ядерной проблемы. Такой подход подразумевает наличие инструментов, позволяющих играть с интересами партнера по переговорам, предлагать опции, открывающие новые перспективы для его внутреннего развития и роста его значения в мире. Здесь важно понимать интересы Ирана в разных регионах, в частности на Каспии.

Иран не приступил на практике к освоению нефтегазовых богатств Каспия. Чем дальше, тем сложнее добиваться уступок от соседей, трое из которых уже разделили северную часть моря. Тегеран адекватно воспринимает эту ситуацию и проявляет заинтересованность в сотрудничестве. Главная цель — это обозначить и закрепить свое участие в сфере добычи.

Будучи одним из крупнейших экспортеров нефти (четвертое-пятое место в 2005-2007 годах), Иран имеет традиционные рынки, маршруты поставок и инфраструктуру для транспортировки этого сырья. В газовой сфере ситуация иная. Занимая второе место в мире по запасам газа (около 28 трлн кубометров — 16% от мировых запасов), Иран до 2007 года оставался нетто-импортером этого ископаемого. Таким образом, если в отношении нефти основной задачей является увеличение и закрепление ее транзита из прикаспийских стран через Иран, то для газа интерес сводится к поиску оптимальных технологий и путей вывода на международные рынки сырья собственного производства.

Существующий объем транзита (поставок по схеме своп) нефти устраивает всех участников рынка. Иран стремится увеличить объем этих операций, но пока нет ответной заинтересованности других игроков ни по повышению объемов по свопу, ни тем более по строительству нефтепровода. Планируемые объемы добычи на несколько лет расписаны по маршрутам. Ирану здесь отведено минимальное место. Но важно отметить, что через несколько лет, когда программы освоения Каспия будут корректироваться (предполагаемые запасы только неэксплуатируемой группы месторождений Алов-Араз-Шарг составляют 900 млн т нефти), путь через Иран может вызвать больше внимания, чем сейчас, а при других политических обстоятельствах он может быть и использован.

Успешная реализация проекта газопровода Иран-Пакистан-Индия уменьшает целесообразность строительства газопровода Туркменистан-Афганистан-Пакистан, а подключение Ирана к проекту газопровода «Набукко» становится весомым аргументом против идеи Транскаспийского газопровода. И наоборот, провал плана Транскаспийского газопровода увеличивает шансы присоединения Ирана к «Набукко». В этом случае Иран может стать и поставщиком для газопровода собственного сырья, и транзитной страной для поставок туркменского газа для «Набукко».

Будет ли воплощен такой идеальный для Тегерана сценарий? У экспертов возникают вопросы о способности Ирана участвовать в заполнении обеих труб одновременно, и здесь важно соблюдение планов добычи на южных месторождениях. Но перспективы участия Ирана в обоих масштабных проектах приводят к некоторому смещению акцентов в интересах Ирана в каспийском регионе. Первое — Иран должен сохранить здесь максимально благоприятные отношения с российским «Газпромом» и ближайшими каспийскими соседями. Второе — Иран отходит от идеи поставок газа в Европу через Южный Кавказ и усиления своей роли на кавказском газовом рынке. Третье — Иран старается переключить потоки туркменского газа на себя, но в противовес идее Транскаспийского газопровода готов поддержать усиление значения России и Казахстана в экспорте газа Туркменистана.

Подключение Ирана к «Южному потоку» будет означать объединение газотранспортных сетей Ирана, Азербайджана и России. Кроме диверсификации экспортных маршрутов Тегеран получит возможности для укрепления позиций на кавказском газовом рынке и инструмент для участия в экономической и политической жизни региона. Россия же выиграет от создания газотранспортной системы в направлении север-юг в противовес маршрутам восток-запад и повысит привлекательность своих проектов. Азербайджан, оказавшись на пересечении газотранспортных магистралей, обретет гарантированный выход для своего газа на европейский рынок.

Альберт ЗУЛЬХАРНЕЕВ, директор Образовательной программы ПИР-Центра, — для «Времени новостей»

Источник — Время новостей

ЕС обещает Азербайджану ключевую роль в загрузке Nabucco

Член Еврокомиссии по энергетике Гюнтер Эттингер, завершивший вчера турне по маршруту Россия-Туркменистан-Азербайджан, и в Баку раздавал щедрые обещания. На встрече с министром промышленности и энергетики страны Натиком Алиевым он заявил, что ключевая роль в обеспечении газом трубопровода Nabucco по-прежнему отводится в первую очередь Азербайджану, который может закрыть значительную часть мощности любимейшего инфраструктурного проекта Брюсселя. Туркменистан же, по его словам, выразил готовность добавить недостающих Nabucco объемов для полной загрузки.

Правда, согласно официальной туркменской версии (позиция была опубликована поздно вечером в среду после встречи Гурбангулы Бердымухамедова с еврокомиссаром) дело обстоит несколько иначе. Президент Туркмении лишь заявил, что «располагая подтвержденными независимыми экспертами колоссальными запасами углеводородного сырья, готов рассмотреть любые предложения по расширению экспортных направлений вывода туркменских энергоносителей на мировой рынок».

Ашхабад и раньше делал программные заявления, на пути реализации которых существует много препятствий. В их числе неурегулированный территориальный спор с Баку. Г-н Эттингер пообещал Туркмении содействие в решении противоречий с Азербайджаном.

Вчера по итогам встречи с Натиком Алиевым об этом не было сказано ни слова. Зато азербайджанскому министру комиссар обещал содействие в решении транзитных вопросов между Азербайджаном и Турцией, с тем чтобы обеспечить их решение на взаимовыгодной основе.

Следует отметить, что Баку заранее дал понять Брюсселю: он сохраняет определенные сомнения по поводу серьезности проекта Nabucco. На состоявшемся вчера утром заседании правительства президент страны Ильхам Алиев сделал пространное заявление по этому поводу. Отметив заинтересованность Азербайджана в Nabucco и в более широком смысле в «Южном газовом коридоре», он отверг мнение ряда иностранных СМИ о том, что проект тормозит Баку. Он предложил всем заинтересованным сторонам собраться за одним столом на уровне либо министров энергетики, либо руководителей нефтегазовых компаний, либо экспертов. «Пусть они соберутся и выскажут свою позицию. Тогда всем будет ясно, кто препятствует этому проекту, а кто хочет его реализовать», — цитирует президента ИТАР-ТАСС. При этом г-н Алиев заявил, что если по определенным причинам проект «Южного коридора» не будет реализован, то «это не будет трагедией для Азербайджана».

Г-ну Эттингеру не оставалось ничего, как на встрече с министром провести такую конференцию высокого уровня по Nabucco еще до осени, когда планируется принятие финального инвестиционного решения по проекту или отказ от него.

А Натик Алиев в ответ напомнил, что должна быть проведена оценка экологических рисков нового газопровода, точная оценка объемов газа, которые могут быть предоставлены поставщиками, а также должны быть уточнены источники поставки газа. На том и разъехались. Состоялась ли запланированная аудиенция еврокомиссара у президента Азербайджана, на момент сдачи номера в печать было неизвестно. Алексей ГРИВАЧ

Источник — Время новостей

Альтернатива Nabucco: Румыния станет перевалочной базой для поставок каспийского газа в Европу

В Бухаресте во вторник между Азербайджаном, Грузией и Румынией подписано соглашение о сотрудничестве в сфере газовых поставок. Согласно документу, Азербайджан начнет поставлять в Румынию сжиженный газ через территорию Грузии. Подписи под документом поставили главы Министерства экономики, торговли и бизнес-среды Румынии, Министерства промышленности и энергетики Азербайджана и Министерства энергетики Грузии.

В рамках проекта планируется построить завод по сжижению природного газа, а также терминал в Грузии и румынском порту на Черном море Констанца. Общая стоимость проекта оценивается в 2–4 млрд. евро. За период реализации соглашения Румыния должна получить 7 млрд. куб. м газа. В будущем возможно увеличение поставок до 20 млрд. куб. м.

Как заявил журналистам министр экономики Румынии Адриан Видеану, этот проект может быть реализован быстрее, чем проект газопровода Nabucco. Переговоры между Румынией и Азербайджаном о сотрудничестве в газовой сфере ведутся давно. Как уже писала «НГ», в конце 2009 года президент Госнефтекомпании Азербайджана (ГНКАР) Ровнаг Абдуллаев заявил о возможности строительства СПГ-терминала (терминал по перевалке природного газа. – «НГ») в грузинском порту Кулеви, собственником которого является ГНКАР. Тогда же он отметил, что в Кулеви достаточно места для сооружения как завода по сжижению газа, так и терминала. А в начале текущего года министр промышленности и энергетики Азербайджана Натик Алиев заявил, что Баку получил от Румынии предложение о поставке газа в эту страну транзитом через Грузию.

Напомним, что подписанное в Бухаресте соглашение – не единственный проект, по которому идут обсуждения. Сегодня в повестку дня включены также проекты «Белый поток» (White Stream) и Nabucco. Как уже писала «НГ», «Белый поток» был предложен два года назад Украиной Евросоюзу. Для реализации этого проекта даже создан международный консорциум «Грузия–Украина–Европейский союз» – GUEU, White Stream Pipeline Company. Согласно проекту, предусматривающему диверсификацию поставок энергоносителей в Украину и ЕС, азербайджанский, туркменский и казахстанский газ должен поступать из Каспийского региона в Европу по маршруту через Азербайджан в грузинский порт Супса, а затем по дну Черного моря в Центральную и Восточную Европу.

«Белый поток» сразу вызвал оживленную дискуссию в Европе, потребности которой в природном газе, по прогнозам экспертов, через 20 лет возрастут примерно на 250 млрд. куб. м. По задумке инициаторов проекта, мощность трубопровода «Белый поток» должна составить 32 млрд. куб. м газа в год.

Что же касается Nabucco, то он хоть и считается приоритетным для Европы проектом, тем не менее на пути его реализации постоянно возникают какие-то преграды.

«Все эти проекты нужны Европе для диверсификации маршрутов поставок газа с целью обеспечения своей энергетической безопасности», – заявил «НГ» руководитель Центра нефтяных исследований Азербайджана Ильхам Шабан. По его словам, Азербайджан также имеет виды на европейский рынок и потому оказывает политическую поддержку этим проектам.

Об этом пишет «Независимая газета», как передает www.centrasia.ru.
 

Обама скрутил закавказский узел в «мертвую петлю»

REGNUM: …Во всей сложной картине взаимосвязанных интересов и позиций стран региона, проявившихся очевидным образом со стартом публичной фазы армяно-турецкого диалога, особенно интересна ситуация, в которой оказался Азербайджан. Тот факт, что президент Азербайджана Ильхам Алиев был единственным из президентов закавказских государств, не приглашенных на саммит по ядерной безопасности в Вашингтоне, вызвал массу откликов и предположений. Стала звучать точка зрения о попытках вытеснить Баку из регионального политического процесса, разрулить армяно-турецкую проблематику и даже карабахский процесс без оглядки на азербайджанские интересы. Версия эта представляется во многом преувеличенной, хотя факт давления на позиции Баку не вызывает сомнений.

Ранее американская пресса выпустила несколько информационных снарядов по азербайджанскому лидеру. Газета Washington Post опубликовала скандальную новость о покупке Ильхамом Алиевым 10 дворцов в Дубае для своих детей. В июле 2009 года, как раз на фоне борьбы Азербайджана против разблокирования армяно-турецкой границы, в США с новой силой вспыхнул коррупционный скандал вокруг имени президента Азербайджана и его отца — покойного Гейдара Алиева. Фактически, семья азербайджанского президента была обвинена во взяточничестве во время процедуры приватизации компании «Азнефть», которая сейчас входит в Государственную нефтяную компанию Азербайджана (ГНКАР). На сей раз информационным застрельщиком стало влиятельное агентство Bloomberg. О давлении, оказываемом на Азербайджан со стороны США, позволяет говорить и длительное отсутствие определенности относительно кандидатуры американского посла в Баку.

Понять причины недовольства Вашингтона политикой Ильхама Алиева можно, если учитывать, какую серьезную миссию отводят Азербайджану американские стратеги. По всей видимости, азербайджанские власти не слишком спешат или просто не в состоянии реализовать американские планы по поставкам нефти и газа, а также созданию в Азербайджане полноценного антииранского военного плацдарма. По данным Управления энергетической информации США (EIA), в январе этого года США импортировали из Азербайджана 950 тысяч баррелей нефти против 2,1 миллиона баррелей в январе 2009 года. Основным экспортным маршрутом, по которому экспортируется нефть из Азербайджана, является трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД). С начала 2010 года от прокачки нефти по БТД полностью отказался Казахстан. Министр энергетики и минеральных ресурсов Казахстана Сауат Мынбаев приостановление поставок казахстанской нефти в трубопровод объяснил «повышением тарифов на прокачку» по территории Азербайджана. По данным Госкомстата Азербайджана, в январе 2010 года транспортировка казахстанской нефти по BTC не осуществлялась. По информации казахстанских источников, прокачка нефти с месторождения «Тенгиз» прекращена из-за отсутствия договоренности по тарифам на транспортировку.

Ожесточенный демарш Баку против американского плана открытия железнодорожного транзитного коридора Турция-Армения-Грузия-Азербайджан, который позволил бы обеспечить ускоренную переправку военных грузов США по железной дороге из Ирака в Азербайджан, то есть к северной границе Ирана, и вовсе не мог обрадовать администрацию Обамы. Можно констатировать, что возможный провал армяно-турецкого процесса на 50% станет заслугой Баку, а еще на 50% — националистически настроенных сил Турции, опять-таки частично подпитываемых Азербайджаном.

Руководство Ирана, прекрасно понимающее все негативные последствия активного вторжения Турции в закавказский регион, на днях предложило свой вариант урегулирования карабахской проблемы, исключающий возможность дислокации в регионе западного миротворческого контингента. Тегеран опасается окружения с севера, ответом на что стало усиление военного присутствия в Каспийском море, а также активизация пока только информационных усилий в процессе карабахского урегулирования. Глава МИД Ирана Манучехр Моттаки заявил, что Тегеран подготовил альтернативный план карабахского урегулирования и вскоре представит его на суд региональной общественности.

Эксперты, занимающиеся проблематикой Южного Кавказа, справедливо отмечают, что усилия Турции, направленные на налаживание отношений с Арменией, будут способствовать углублению диалога Баку с Россией и отчасти Ираном. И действительно, азербайджанская сторона с показной синхронностью сближалась с Москвой. Например, в день визита президента Армении Сержа Саргсяна в турецкий город Бурсу, Азербайджан и «Газпром» подписали соглашение о поставках газа в Россию. Между тем азербайджано-турецкие переговоры о согласовании закупочных и транзитных цен на газ зашли в глухой тупик. Азербайджан, тем самым, поставил под вопрос перспективу осуществления амбициозного европейского газового проекта NABUCCO, во всяком случае в том виде, в котором он изначально планировался.

Однако российский вектор азербайджанской политики видится в значительной степени ситуационным, поскольку сопряжен с открытыми требованиями в адрес Москвы оказать давление на Ереван в карабахском вопросе, что станет убийственным ударом по российским позициям в регионе. Сама Россия в армяно-турецком сюжете действует до сих пор весьма осторожно и прагматично. Понимая, что повлиять на процесс непосредственным образом означает взять на себя всю полноту ответственности за его последствия, Россия оперативно наладила контроль над армянской железной дорогой, которая в случае разблокирования границы с Турцией станет транзитной, а также наращивает экспортный потенциал армянской энергетики в расчете на выход на турецкий и иранский рынки.

В общем и целом можно констатировать, что и Азербайджан, и Армения стали невольными жертвами грузино-российской войны 2008 года. Опасения международных тяжеловесов и транснациональных энергетических компаний относительно возможности новой масштабной дестабилизации ситуации в регионе подстегнули их к усилению нажима на Баку и Ереван. Те же усилия Барака Обамы в армяно-турецком процессе обязательно, рано или поздно, приведут к нарушению статус-кво в карабахском конфликте, о чем стороны изначально дипломатично предупреждаются. Формулировку «нормализация армяно-турецких отношений внесет вклад в дело урегулирования карабахской проблемы» именно так и стоит трактовать. Однако «добрые формулировки» не меняют сути проблемы и позиций сторон конфликта, особенно той стороны, которая успешно выведена за рамки переговоров — самого Нагорного Карабаха.

Судя по всему, главный неразыгранный козырь Баку — военный реванш — способный полностью разрушить старания США, но и вместе с тем видоизменить ситуацию в регионе, заложить новые стартовые позиции, скажем для того же Ирана или России, уже не на шутку волнует Степанакерт. Карабахская пропаганда в последний период особенно активно транслирует информацию о мерах усиления военного потенциала республики, равно как и ведет внимательный подсчет случаев нарушения режима перемирия.

Новый раунд армяно-турецких переговоров в Вашингтоне плавно вписался в длинный и сложный сюжет выяснения отношений между странами региона, а также неустанных усилий внешних игроков по закреплению здесь своих позиций.

Дальнейшая же безопасность народов Закавказья и стабильность политических систем и экономик стран региона как была, так и остается непосредственным образом связана не только и не столько с внутренней политической культурой этих стран, которая, кстати говоря, медленно, но верно маргинализируется, сколько от решений, принимаемых на внешнеполитической арене. Именно поэтому армянская, азербайджанская, а с некоторых пор и грузинская оппозиции, даже помимо собственной воли, начали все чаще взывать к поддержке не местного электората, а США, Европы и России. А приглашая внешних игроков к решению внутренних проблем, как известно, ничего кроме «Киргизии» получить невозможно.

Постоянный адрес новости: www.regnum.ru/news/1273407.html

В играх с газопроводами меняются правила («The Diplomat», Румыния). Вместо того, чтобы ставить на победителей и проигравших, шансы на успех есть у всех трубопроводов

Битва за увеличение числа газопроводов из Центральной Азии и России в Западную Европу заняла место гонки ядерных вооружений 1980-х в роли определяющей политической игры между востоком и западом. Россия стремится увеличить число маршрутов поставок в Западную Европу, в то время как Западная Европа стремится увеличить число своих поставщиков помимо России. Тем временем восточноевропейские страны, такие как Румыния и Болгария, хотят увеличить как число поставщиков, так и количество маршрутов – однако у их безденежных правительств может не оказаться денег заплатить за строительство сразу двух газопроводов. Поэтому и существует соперничество между двумя трубопроводными проектами. Имеющий поддержку «Газпрома» трубопровод «Южный поток» увеличивает объемы транспортировки российского газа в Европу, тем самым усиливая монополию российской компании на европейском рынке, в то время как поддерживаемый ЕС «Набукко» расширяет географию прямых поставщиков Европы до Каспийского моря и Ближнего Востока через Турцию.

Третья опция – и самая выгодная для Румынии – это проект «Белый поток», доставляющий азербайджанский и туркменский газ из Грузии в Констанцу. Этот трехлетний проект находится на стадии подготовки технико-экономического обоснования. Но игра меняется. Недавно «Газпром» предпринял решительное лоббирование, чтобы протолкнуть Румынию в проект «Южный поток». Обсуждается предложение объединить участок двух газопроводов.

Тем временем прозвучали и предложения включить «Газпром» в список партнеров проекта «Набукко», либо в роли поставщика своего газа, либо – что более спорно – в роли акционера. Подобные компромиссы могут привести к тому, что обе стороны потеряют изначальную цель своих проектов. Российские заигрывания «Газпром» является ключевым поставщиком природного газа в Румынию через Украину, и компания добивается вхождения Румынии в проект «Южный поток». В этом году «Газпром» и румынская государственная газотранспортная компания Transgaz обменялись информацией и ТЭО по поводу целесообразности строительства ответвления трубопровода через Румынию. До сих пор Россия не делала официальных предложений присоединиться к проекту, а Румыния их не принимала. «Любые переговоры относительно присоединения Румынии к проекту «Южный поток» находятся на ранней и неформальной стадии», — говорит Алекс Сербан (Alex Serban), региональный директор Черноморского энергетического и экономического форума (Black Sea Energy and Economic Forum), организованного Евразийским центром Дину Патричиу Атлантического совета (Atlantic Council’s Dinu Patriciu Eurasia Center). Отвечая на вопрос, является ли текущий планируемый маршрут трубопровода Россия – Черное море – Болгария – Венгрия – Словения и Грезия непреложным, «Газпром» сказал журналу The Diplomat: «Как именно будет выглядеть маршрут, станет понятно лишь после разработки технико-экономического обоснования. «Газпром» не исключает, что могут быть добавлены сербское и греческое ответвления, берущие свое начало в Болгарии или Румынии». Преимущества для «Газпрома» очевидны. Территория Румынии на юге является равниной, что проще для строительства трубопроводов, чем гористая местность Болгарии, говорит Сербан. В Румынии также имеет большой объект для хранения газа, и «Газпром» уже давно обсуждает возможность создания совместного предприятия «Ромгаз-Газпром» для строительства газохранилищ в Румынии. Предложение «Газпрома» Бухаресту состоит в том, что проект укрепит энергетическую безопасность Румынии, создав дополнительный транзитный маршрут в дополнение к существующему трубопроводу через Украину. Однако это не поможет диверсифицировать румынские источники поставок и усилит зависимость Румынии от одной-единственной компании. Российская компания утверждает, что преимущества для Румынии включают в себя «десятки, если не сотни, миллионов евро в прямых доходах». Компания также говорит, что это создаст в Румынии рабочие места и новую инфраструктуру, включая подземные хранилища газа. Однако газотранспортной компании Румынии Transgaz придется инвестировать в проект. Когда его спросили о том, как вклад ожидается, «Газпром» ответил, что это будет понятно только после ТЭО. Аналитики говорят, что Россия, возможно, надеется, что бедные государства ЕС, такие как Румыния и Болгария, смогут найти достаточно денег и политической воли для одного трубопровода. Хотя «Набукко» может быть наиболее желанным для этих стран, они могут поддаться на искушение увидеть в «Южном потоке» более практичный вариант.

«Набукко» открыто размораживает свои отношения с Россией. Специальный представитель Госдепартамента США по евразийским энергетическим делам Ричард Морнингстар (Richard Morningstar) недавно заявил, что «Газпром» может стать пользователем трубопровода «Набукко», поставляя в него российский газ через существующий российско-турецкий трубопровод «Голубой поток». Поставки российского газа в «Набукко» — это прагматичное решение, потому что некоторые из предполагаемых газовых месторождений из прикаспийского региона еще не готовы обеспечивать поставки. «До сих пор усилия Турции по обеспечению долгосрочных контрактов или даже заранее заключенных контрактов были отсрочены уклончивой позицией стран прикаспийского региона, — говорит Сербан. – В результате участники «Набукко» с неохотой направляют средства на развитие трубопроводной инфраструктуры. Между тем, пока ситуация на этом фронте не изменится или же пока другие потенциальные источники природного газа не найдены и не присоединены к «Набукко», «Газпром» может стать поставщиком газопровода». Бывший министр иностранных дел Германии и действующий лоббист «Набукко» Йошка Фишер (Joschka Fischer) открыл дверь для участия «Газпрома» в трубопроводе. «Если «Газпром» примет участие в торгах по «Набукко», это будет успехом», — заявил он в прошлом ноябре. Но неясно, хочет ли «Набукко», чтобы Россия стала клиентом в роли поставщика, или же он видит россиян акционерами проекта, что будет означать инвестиции в строительство трубопровода. «Если «Набукко» поделится своей емкостью с «Газпромом», на деле окажется, что Европа профинансировала строительство трубопровода для России, — написал аналитик Джеймстауновского фонда (Jamestown Foundation) Владимир Сокор, — но если Кремль воспользуется своими запасами наличности для финансирования части расходов на строительство «Набукко», он нанесет ущерб этому европейскому и каспийскому проекту энергетическому проекту, и он добьется этой цели по приглашению [со стороны самого «Набукко»]». Разрешение «Газпрому» стать поставщиком, но не акционером, в проекте может оказать костью, которую «Набукко» бросит русским, чтобы сделать их сговорчивее по отношению к проекту, который пройдет через страны, лежащие вне сферы их влияния. Однако «Газпром» преуменьшает вероятность своего участия в «Набукко». «“Газпром” не получал официальных предложений присоединиться к проекту «Набукко» и не рассматривает подобную возможность», — заявил журналу The Diplomat представитель компании. Компромисс – выигрывают все или тупик? Тем временем, глава итальянского партнера «Южного поток» ENI Паоло Скарони (Paolo Scaroni) намекнул, что «Набукко» и «Южный поток» могут извлечь пользу из слияния отрезка своих маршрутов. «Мы видим тут то, что инвестиционные банкиры называют стратегическим соответствием, — заявил Скарони, выступая на конференции IHS Cera Week в Хьюстоне. – Если все партнеры решат слить два трубопровода на отрезке маршрута, мы снизим объем необходимых инвестиции и текущие расходы и увеличим общие доходы». С практической точки зрения это может оказаться невозможным, если у двух трубопроводов окажутся разные траектории – но в Восточной Европе могут обнаружиться частичные совпадения. «Соединительные трубопроводы между двумя газопроводами в тех местах, где расстояние невелико, могли бы уменьшить факторы риска, исходящего от прекращения поставок или поломок», — говорит Сербан. С политической точки зрения, по словам Скарони, слияние как минимум одного участка двух трубопроводов по-прежнему позволит Европе достижения своей цели по увеличению маршрутов поставок. Но это может оказаться трудным компромиссом. Если «Газпром» согласится на совместную эксплуатацию трубопровода с газом, идущим напрямую из Туркменистана или Азербайджана, это негативно повлияет на цели России по увеличению маршрутов поставки российского газа. Между тем, это также станет провалом для ЕС, стремящегося диверсифицировать источники поставок газа в Европу, чтобы избавиться от российской зависимости. «Набукко»: у европейского проекта слишком много владельцев Проект «Набукко» длиной в 3300 километров соединяет регион Каспийского моря с Западной Европой через Турцию, Болгарию, Румынию, Венгрию и Австрию, и может ответвиться в Египет. Это классический европейский проект по диверсификации поставок энергоресурсов, включающий в себя старых и новых членов политического блока, а также потенциальных кандидатов. Его цель – угодить всем в регионе (включая, со временем, даже Иран и Ирак) – за исключением России. Но эта политика закрытых дверей по отношению к бывшему советскому гиганту, похоже, немного меняется, в то время как страны, являющиеся источником энергоресурсов, разочаровываются в проекте из-за задержек с воплощением и проблем с финансированием. Критики утверждают, что подготовительная стадия «Набукко» слишком затянулась – на сегодняшний день она длится уже десять лет – и что проект страдает от сложной структуры владения. Список акционеров проекта включает в себя компании Botas (Турция), Болгарский энергетический холдинг (Bulgarian Energy Holding), Mol (Венгрия), OMV (Австрия), RWE (Германия) и Transgaz (Румыния). Каждому акционеру принадлежит равная доля в 16,67 процента, и очевидных лидеров проекта не видно. «Непонятно, кто тут главный – кому звонить, если я хочу поговорить с “Набукко”?» — говорит один рыночный аналитик. «Набукко» до сих пор не обеспечил поставки газа, и у группы нет твердых обязательств со стороны государств Центральной Азии.

Существует множество стран, которые могут стать потенциальными источниками газа. В Ираке возможна разработка газовых месторождений в регионе, контролируемом курдами, а в Азербайджане открыт вариант с газовым месторождением Шах-Дениз 2, если оно будет введено в эксплуатацию. Азербайджанцы уже продают газ с месторождениях Шах-Дениз 1 в Турцию через Грузию и готовы сделать дополнительные вложения в размере 20 миллиардов долларов, однако президент Азербайджана Ильхам Алиев сказал, что если строительство «Набукко» будет задержано, он продаст больше газа «Газпрому». На более поздней стадии целью трубопровода станет туркменский газ с береговых месторождений. Трубопровод разработан для транспортировки максимального объема в 31 миллиард кубометров газа в год, а стоимость проекта оценивается в 7,9 миллиарда евро. В 2011 году консорциум надеется начать строительство первой фазы длиной в 2000 километров, которая протянется между Анкарой и Баумгартеном (Австрия). В течение двух лет в проекте будут задействованы существующие трубопроводы из Грузии (и, возможно, Ирана) в Турцию. Вторая фаза проекта предполагает перестройку этих маршрутов в зависимости от политической ситуации в Иране. «Южный поток»: «третий лишний» подбирает ухажеров в Восточной Европе Газопровод «Южный поток» диверсифицирует маршруты поставок российского природного газа в Восточную Европу и Италию подальше от существующей инфраструктуры, проходящую по территории Украины. У проекта есть две задачи – обойти ненадежную украинскую систему и помешать проекту ЕС «Набукко». Дизайн проекта предусматривает трубопровод, проложенный по дну Черного моря от находящейся на российском побережье компрессорной станции «Береговая» до болгарского побережья. Оффшорный участок трубопровода составит около 900 километров в длину, максимальная глубина его залегания составит более двух километров, а полная пропускная способность – 63 миллиарда кубометров в год.

Проект «Южный поток» управляется российской газовой монополией «Газпром» и итальянской компанией ENI. Эти фирмы предполагают разработать, профинансировать, построить и управлять проектом. «Южный проект» готовит технико-экономическое обоснование, чтобы определить, стоит ли строить дополнительное ответвление трубопровода в Румынию. Текущий план предполагает строительство транзитного узла в Болгарии, с отходящими от него ветками в Сербию/Австрию и Грецию/Италию. Словения, Болгария, Сербия, Венгрия и Греция подписались на участие в проекте, а следующим ожидается согласие Австрии. «Газпрому» нужен рынок для его газа. «Учитывая избыточные поставки в более чем 100 миллиардов кубометров по сравнению с прошлым годом, «Газпром» должен быть заинтересован в поиске покупателей для своих энергоресурсов, — говорит Алекс Сербан. – Несмотря на оттепель в российско-украинских отношениях и обещания избежать в ближайшем будущем следующего «газового кризиса», Россия вынуждена чересчур полагаться на неэффективную, устаревшую и «политически управляемую» газовую инфраструктуру Украин, и, мне кажется, что «Газпром» может только приветствовать альтернативные маршруты. Именно поэтому «Газпром» продавливает “Южный поток”». Украина окажется самым большим неудачником, так как «Южный поток» заменит собой часть транзита, идущего через украинскую ГТС. Некоторые критики утверждают, что «Газпром» использует «Южный поток» в качестве рычага влияния, чтобы договориться с Украиной о лучших условиях. Аналитик Владимир Сокор предположил, что новый президент Виктор Янукович может посчитать, что ему удастся избежать строительства «Южного потока» и потери Украиной своего статуса главного газового коридора в юго-восточную Европу, если он сделает Россию акционером в украинской газотранспортной системе. «Белый поток»: подготовка для дальнейшего изучения перспектив «Белый поток» — это газопровод из Грузии в Румынию, которая хочет превратиться в энергетический транзитный узел для всей южной Европы. Это самый прямой маршрут из прикаспийского региона в Восточную Европу, несущий наибольшее число преимуществ для Румынии. Однако этот проект не так известен, как «Набукко» и «Южный поток», и не имеет поддержки крупной энергетической компании, такой как OMV. Проект предполагает поставки газа с месторождения Шах-Дениз в Азербайджане в грузинский порт Супса, а оттуда – в Констанцу. В Румынии трубопровод ответвляется в Болгарию, Молдову, Венгрию и Сербию, и может быть продолжен до Италии или Австрии. Длина оффшорного участка между Грузией и Румынией составляет 1100 километров. Первый трубопровод может быть введен в эксплуатацию к 2016 году и будет транспортировать восемь миллиардов кубометров газа в год. Дополнительные трубопроводы по дну Черного моря могут увеличить эту пропускную способность до 16 миллиардов кубометров, а затем и до 32 миллиардов кубометров в год. Имея поддержку Румынии, Грузии и ЕС, этот проект выполняет задачу по диверсификации источников газа и строительству «Южного коридора».

«“Белый поток” укрепляет безопасность поставок в Румынию через очень надежную транзитную страну – Грузию, — заявил журналу The Diplomat представитель проекта «Белый поток». – Это дает Румынии более важную роль в европейской газовой системе». Базирующийся в Лондоне консорциум, стоящий за проектом «Белый поток», управляется группой пятерых независимых инвесторов, работавших советниками при строительстве грузинских трубопроводов. Роль крупной компании – вроде ENI или OMV – станет «более очевидной» позже, говорят представители консорциума, который начинает следующий раунд подготовки ТЭО, включая выбор маршрута. «Белый поток» считает, что у Азербайджана достаточно газа, чтобы удовлетворить потребности и «Набукко», и «Белого потока». Следующими странами-источниками газа являются Туркменистан и Казахстан. Уже существует трубопроводы, пересекающие Каспийское море, и требуется лишь небольшое звено, чтобы создать оправданный маршрут из Туркменистана в Азербайджан. Изначальное предложение также включала в себя звено длиной в 620 километров из Грузии на Украину. Эта идея получила поддержку тогдашнего премьер-министра Украины Юлии Тимошенко. Теперь консорциум ожидает, пока в стране стабилизируется политическая ситуация, изменившаяся в связи с победой Януковича. «Если Украина действительно хочет, чтобы трубопровод пришел к ним, мы могли бы это сделать», — говорит представитель консорциума. Но трубопроводу придется пройти по территории Крыма – украинского региона, где господствует Россия и до сих пор размещен российский Черноморский флот. Флот, чья база расположена в Севастополе, должен был уйти в 2017 году, но в прошлом месяце Янукович дал понять, что может продлить срок аренды для России. Хотя Россия хочет контролировать так много вариантов поставок газа, как возможно, консорциум «Белый поток» говорит, что «маловероятно» желание «Газпрома» принять участие в этом проекте. Однако «Белый поток» пока не попадает в заголовки газете, как это делают его конкуренты, хотя и заявляет, что является дополняющим трубопроводом. «Некоторые люди говорят, что «Белый поток» излишен, так как он нацелен на те же каспийские энергоресурсы, что и «Набукко» с «Южным потоком», не имея при этом никаких контрактов на поставки», — говорит Алекс Сербан. Но так как правила игры постоянно меняются, а спрос на энергоресурсы никуда не исчезает, политические сдвиги в регионе могут повлиять на то, что одни планы окажутся реалистичнее других. «Вместо того, чтобы ставить на победителей и проигравших, шансы на успех есть у всех трубопроводов, — говорит Сербан, — однако «Набукко» считается приоритетом и ЕС, и Румынией». Майкл Бёрд (Michael Bird),

 Источник ИноСМИ: http://inosmi.ru/europe/20100411/159109473.html

Восточный призыв. Кризис внес коррективы в структуру мирового рынка энергетики

Кризис внес коррективы в структуру мирового рынка энергетики. Рост объема экспорта углеводородов в Азию перекроил энергетическую карту мира. На ней появились новые лидеры спроса на энергоресурсы и их производства.

Локомотивы спроса

По данным Международного энергетического агентства (МЭА), спрос на нефть в странах, входящих в состав Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), в 2009 году снизился с 47,6 млн баррелей в день до 45,5 млн баррелей.В ОЭСР, созданную в 1961 году, входит 29 самых развитых стран мира: Австралия, Австрия, Бельгия, Великобритания, Венгрия, Германия, Греция, Дания, Ирландия, Исландия, Испания, Италия, Канада, Люксембург, Мексика, Нидерланды, Новая Зеландия, Норвегия, Польша, Португалия, США, Турция, Финляндия, Франция, Чешская Республика, Швейцария, Швеция, Южная Корея, Япония.

В странах же, не входящих в ОЭСР, спрос на нефть за прошлый год только вырос — с 38,6 млн баррелей в день до 39,4 млн баррелей. Локомотивы спроса — Индия и Китай. В Китае потребление нефти в 2009 году выросло с 7,9 млн баррелей в день до 8,5 млн баррелей, а в 2010 году достигнет 8,8 млн баррелей в день. Спрос на нефть в Индии, по данным МЭА, будет расти медленнее. В 2010 году ее потребление составит 3,4 млн баррелей в день, что на 0,1 млрд превышает показатель 2009 года.

МЭА прогнозирует, что и в текущем году рост спроса на нефть в основном придется на страны, не входящие в ОЭСР (до 40,9 млн баррелей в день), тогда как спрос в странах ОЭСР останется на уровне прошлого года.

По мнению главного экономиста и вице-президента ВР Кристофера Руэла, основным драйвером роста потребления нефти в Китае и Индии является транспортный сектор. Он приводит статистику: в Индии только 7 человек из 1 тыс. владеют автомобилем, в Китае — 20 из 1 тыс. Поэтому потенциал роста этого сектора огромен, делает вывод экономист.

По мнению директора российского Фонда энергетического развития Сергея Пикина, «в перспективе Китай станет самым емким рынком автомобилей в мире. Китай имеет все шансы к 2030 году стать третьим в мире по потреблению нефти». А вице-президент China National Petroleum Corp. (Petrochina) Чжоу Цзипин заявил в начале декабря прошлого года, что к 2020 году потребление газа в КНР вырастет до 300 млрд кубометров в год по сравнению с 80,7 млрд кубометров в 2008 году.

Если в 2006 году Индия и Китай потребляли 19% всей энергии, то к 2030 году эта цифра вырастет до 28%, говорится в отчете управления энергетической информации (EIA) при правительстве США.

Разумеется, увеличение потребления энергоносителей в странах, не входящих в группу ОЭСР, усиливает зависимость этих регионов от экспорта нефти и газа. По некоторым данным, если сейчас Китай зависит от импорта источников энергии на 50%, то к 2020 году зависимость увеличится до 60%.

Помимо традиционных поставщиков энергоресурсов Саудовской Аравии, Анголы и Ирана в Азиатско-Тихоокеанском регионе усиливают свои позиции такие экспортеры, как Россия, Туркмения, Казахстан. Россия всерьез рассчитывает переориентировать поставки своих углеводородов на Азию. Развитие азиатского направления поставок углеводородов даже отражено в «Энергетической стратегии-2030».

Альтруизм по-русски
В 2009 году подписано соглашение о поставках в КНР российской нефти. РФ законтрактовала поставки на 300 млн тонн восточносибирских энергоресурсов в течение 20 лет. Основная артерия, по которой пойдут поставки,- нефтепровод Восточная Сибирь-Тихий океан (ВСТО), первая очередь которого была запущена в конце 2009 года. Впрочем, пока поставки российской нефти на Восток фактически осуществляются за счет бюджета РФ.С 1 января введен «льготный» тариф на транспортировку по ВСТО-1. Он составит $42-45 за тонну. Таким образом, помимо 130 млрд рублей, которых недосчитается бюджет из-за режима «налоговых каникул», введенного для ряда месторождений Восточной Сибири, он недополучит еще и значительную сумму непосредственно от транспортировки нефти в Китай. В «Транснефти» отмечают, что экспорт углеводородов в КНР может окупиться при тарифе не менее $130 за тонну.

Азиатское направление имеет большое значение и для «Газпрома». Монополист пока безуспешно ведет с Китаем переговоры о поставках российского трубопроводного газа. По словам директора Института энергетических исследований РАН Алексея Макарова, начнутся ли поставки российского газа в КНР — большой вопрос.

Пока «Газпром» не может сторговаться с Китаем о цене, поставки своего газа в КНР начала Туркмения. Экспорт по газопроводу Туркмения-Китай (мощность 40 млрд кубометров газа в год) стартовал в конце декабря 2009 года. Ашхабад также не отказался от планов реализовать проект газопровода TAPI (Туркмения-Афганистан-Пакистан-Индия) мощностью 30 млрд кубометров. Подобный проект собирается осуществить и Иран. Мощность газопровода IPI (Иран-Пакистан-Индия) составит 33 млрд кубометров газа в год. Интерес к участию в строительстве IPI не раз проявлял и «Газпром».

Казахстан также усиливает свои позиции на китайском рынке. Астана планирует увеличить мощность своего трубопровода Казахстан-Китай до 30 млрд кубометров газа к 2012 году. В связи с увеличением объема экспорта энергоресурсов в Азию в структуре правительства Казахстана даже было создано министерство нефти и газа.

Возможно, Туркмения и Казахстан станут ключевыми поставщиками энергоносителей в Индию и Китай. Но пока у них для этого мало возможностей. В Туркмении добыча углеводородов (в основном газа) развивается, и не без помощи иностранных компаний. «К тому же Туркмения уже заключила соглашения на большую часть добываемого газа, по которым он расходится в Россию и Китай. Новых объемов для продажи, например, в Европу у страны нет. Что касается Казахстана, то он также может пойти по пути Туркмении, распродав газ своим соседям»,- добавляет аналитик Nettrader.ru Богдан Зварич.

Геополитический ресурс
В ближайшем будущем изменится не только география потребления энергоресурсов — роль основных потребителей переходит от развитых стран к развивающимся, но и структура спроса на них. По прогнозам EIA, потребители будут стараться выбирать в качестве источника энергии природный газ: он менее дорогой и более экологичный, чем нефть. Основной фактор роста спроса на газ — развитие электроэнергетики в странах, не входящих в ОЭСР. А в связи с ростом спроса на газ ключевая роль в мировой энергетике перейдет к основным газодобывающим странам России, Катару и Ирану. Тегеран и Москва уже сейчас предлагают крупнейшим экспортерам газа совместно регулировать цену на энергоносители.

Возможность влиять на экспортные потоки нефти и газа из таких стран, как Иран, Туркмения и Казахстан, стала целью в геополитической игре. Например, без туркменского газа европейский проект Nabucco будет нерентабельным. Поэтому для России так важно, чтобы Ашхабад все-таки возобновил поставки газа по трубопроводу Средняя Азия-Центр, а не в европейский, хотя и пока гипотетический трубопровод. Китай, один из основных потребителей иранского газа, всячески препятствует ужесточению санкций в отношении Тегерана по линии Совбеза ООН. За персидский газ борются и европейцы, но своими методами — выбрав курс на смену власти в Исламской Республике (представители ЕС активно поддерживали соперника нынешнего президента Ирана Махмуда Ахмади-Нежада на прошедших летом прошлого года президентских выборах). Милана Челпанова

Источник — Коммерсантъ

Большие игры вокруг газопровода Иран-Пакистан-Индия

Значимость этого газопровода для стран региона.

О возможности строительства газопровода из Ирана в Пакистан и Индию заговорили уже вскоре после окончания ирано-иракской войны, в 1989 году. В начале девяностых годов даже был разработан проект, но потом он был отложен и к этой идее вновь вернулись уже в 2000-х гг. Взаимный интерес всех этих стран вызван несколькими обстоятельствами.

Иран обладает огромными запасами природного газа, так сейчас подтвержденные запасы составляют более 30 триллионов кубометров – страна занимает по этому показателю второе место в мире, после Российской Федерации. В Иране все последние годы большими темпами росли добыча и внутреннее потребление этого полезного ископаемого, однако возможности для его экспорта у них серьезно ограничены. Большинство ближайших иранских соседей, таких как арабские страны Персидского залива, Азербайджан и Туркменистан, сами хорошо обеспечены углеводородными ресурсами. В Иране стараются развивать экспорт сжиженного газа, но для этого нужны большие иностранные инвестиции и технологии, которых нахватает, ведь под давлением Соединенных Штатов Америки многие крупные западные компании вынуждены отказываться или приостанавливать свое сотрудничество с иранской стороной. Исходя из этого, для Ирана очень важными являются два «неперекрытых» еще пути экспорта газа с помощью газопроводов: в Турцию, а через нее возможно в Европу; и в Пакистан, а через него в Индию или Китай. Иран уже поставляет газ в Турцию по имеющемуся трубопроводу, но для многократного увеличения поставок в Турцию и далее в Европу необходимо строить новый газопровод, а это осложняется тем, что основные месторождения природного газа находятся в южной части Ирана и трубопровод придется прокладывать через самые гористые районы обоих стран. Поэтому представляется, что пакистанский маршрут трубопровода для Тегерана может быть более перспективным, учитывая потенциальную возможность выхода на индийский и китайские рынки, которые смогут обеспечить надежный экспорт больших объемов иранского газа на десятилетия вперед. Газ для этого трубопровода предполагается взять из крупнейшего в мире газового шельфового месторождения «Южный Парс» (South Pars) в Персидском заливе, запасы природного газа которого оцениваются в 14,2 триллиона кубометров, а объем добычи на нем по некоторым оценкам, может быть доведен до 150 миллиардов кубометров газа в год.

Заинтересованность Пакистана и Индии тоже очевидна, обе страны являются крупными импортерами энергоресурсов, которые они получают в основном по морю. Строительство газопровода из Ирана позволит этим странам получить стабильный доступ к более дешевому топливу, что крайне важно для развивающихся экономик обоих стран. Так, например, согласно пакистанскому изданию «Business Recorder» , электроэнергия, вырабатываемая пакистанскими тепловыми электростанциями из иранского газа, будет примерно на 30% дешевле той, что получается из мазута. В последние годы проявлялся и большой интерес к этому проекту и со стороны Китайской Народной Республики, стремящейся диверсифицировать пути поставок нефти и газа в свою страну.

Несмотря на все эти преимущества, до заключения первого соглашения о строительстве и поставках газа прошли многие годы.

Трудности на пути реализации проекта.

Задержки в реализации проекта вызваны многими обстоятельствами, но экономические вопросы, такие как ценообразование и т.п. оказались во многом второстепенными, по сравнению с главными политическими проблемами.

Первой такой проблемой можно назвать взаимоотношения Индии и Пакистана. У обеих стран сложились неплохие двусторонние отношения с Ираном, но друг другу они совершенно не доверяют. Впрочем, это и понятно, учитывая, что за прошедшие с момента получения ими независимости и начала спора за Кашмир 62 года между этими странами было три крупных войны и Каргильский конфликт, не говоря уж о более мелких пограничных столкновениях и стычках, которые случаются до сих пор. К тому же Пакистанский Белуджистан, через который предполагается прокладывать газопровод, в недостаточной мере контролируется центральными властями. Из-за этого Индия испытывает серьезные сомнения по поводу надежности Пакистана как страны-транзитера и время от времени в Индии раздаются голоса, что возможно стоит строить прямой газопровод из Ирана в Индию по морскому дну. Но в любом случае тут уже начинает действовать вторая проблема.

Этой проблемой является активное давление США на Индию и Пакистан с целью отказа от развития энергетического сотрудничества с Ираном. Соединенные Штаты заинтересованы в усилении изоляции Ирана и не хотят, чтобы Тегеран получил еще один постоянный источник доходов и усилил свои связи с восточными соседями. После того, как несколько лет назад стало ясно, что все три стороны начали подходить к реальному соглашению, американцы задействовали все рычаги влияния, чтобы не допустить его. В 2007-2008 годах Индия заключала очень важное соглашение с Соединенными Штатами о сотрудничестве в сфере мирного атома и в Дели решили, что совокупные политические риски от газопровода слишком высоки. В результате чего Индия, имеющая больше ресурсов и построившая или строящая в нескольких портах крупные терминалы для приема сжиженного газа, решила выйти в 2008 году из переговоров, которые шли уже на стадии обсуждения конкретных условий поставок газа.

На руководство Пакистана американцами тоже оказывалось и оказывается большое давление. Однако Пакистан, испытывающий большие проблемы в топливно-энергетическом комплексе чем Индия, продолжил переговоры, на которых было решено ограничиться сначала только строительством газопровода, который свяжет иранское месторождение «Южный Парс» с южными пакистанскими провинциями Белуджистан и Синд.

И вот в 2009 году было подписано предварительное соглашение, а в марте 2010 после урегулирования всех вопросов подписано и окончательное соглашение о строительстве газопровода Иран-Пакистан. Строительство трубопровода начнется в этом году и должно быть закончено в 2014. По нему Иран будет поставлять в Пакистан 750 миллионов кубических футов газа каждый день в течение 25 лет, как пишет «Business Recorder» это позволит вырабатывать 4000 МВт электроэнергии, то есть ликвидировать дефицит электроэнергии, испытываемый сейчас в Пакистане. В пересчете на кубометры, Пакистан будет получать около 21.24 млн. кубометров в день или почти 7,75 млрд. кубометров газа в год и это только начало, так как необходимость в электроэнергии будет расти. Если сейчас страна испытывает дефицит электроэнергии, который составляет 4000 МВт, то к 2020 году он может составить до 10000 МВт. Это значит, что пакистанская сторона будет наращивать закупки иранского газа.

Перспективы дальнейшего развития газопровода.

Все же, основные перспективы в Иране явно связывают с дальнейшим продолжением газопровода в другие страны, да и Пакистан заинтересован в получении дополнительных доходов, за счет транзита газа. Хотя Индия и вышла из переговоров в 2008 году и пока у индийцев нет очень большой необходимости в поставках иранского газа по газопроводу, но ситуация может и измениться. Индийская экономика растет быстрыми темпами, а вслед за этим быстро растет и потребление электроэнергии. Так, например, согласно данным консалтинговой компании McKinsey, которые приводятся индийской газетой Financial Express, уже к 2015 году Индия может практически удвоить потребление природного газа с нынешних 166 млн. кубометров до 320 млн. кубометров в день. Серьезно может вырасти и дефицит электроэнергии. Если в ближайшем будущем ситуация будет складывать по такому или похожему сценарию, то экономические выгоды от газопровода могут перевесить политические проблемы. Тем более Индия, даже под давлением Вашингтона продолжает сотрудничать по многим вопросам с Ираном и сохраняет с ним хорошие двусторонние отношения, в том числе и в экономической сфере. Так, к примеру, консорциум индийских компаний сейчас ведет переговоры с иранской компанией об инвестициях в строящееся иранское предприятие по производству сжиженного природного газа и о будущих закупках до 4-6 млн. тонн этого продукта. Так что нельзя исключать возможности возобновления переговоров и строительства еще одной ветки трубопровода до Индии.

Другим возможным вариантом, о котором много говорят, является продолжения трубопровода в направлении Китая. Одна из крупнейших нефтегазовых компаний мира, государственная китайская корпорация CNPC участвует в развитии иранского месторождения «Южный Парс» и там серьезно рассматривали вариант строительства подобного газопровода. В этом случае у сторон значительно меньше политических проблем, так как Китайская Народная Республика имеет очень хорошие отношения не только с Ираном, но и с Пакистаном, да и Соединенным Штатам трудно на них давить. Правда, перед таким проектом встают очень серьезные экономические и технические сложности, так как если вести газопровод в КНР, то его придется прокладывать по одному из самых высокогорных районов мира, вдоль Каракорумского шоссе. Именно в связи с этим, в конце марта появилась информация, что после изучения проекта в Китае могут от него временно отказаться, в ближайшие несколько лет ограничившись прямыми закупками иранского сжиженного природного газа.

Отдельно стоит рассмотреть позицию России, которая тоже заинтересована в развитии именно восточного пакистанского маршрута и в прошлом году заместитель министра энергетики РФ Анатолий Яновский даже приветствовал предварительное соглашение о строительстве газопровода между Ираном и Пакистаном. Одной из причин такого интереса является то, что чем более привлекательным для Ирана будет это направление, тем менее вероятным будет его подключение к газопроводу Nabucco и выход на европейский рынок природного газа. Тем самым уменьшается вероятность конкуренции с российским «Газпромом». А другая немаловажная причина состоит в том, что «Газпром» тоже участвует в разработке месторождения «Южный парс», Тегеран приглашал его к строительству газопровода в Пакистан, а «Газпром» заявлял о готовности подключиться к проекту и о том, что мог бы выполнять функции оператора газопровода и подрядчика при строительстве. И вот в конце прошлого и начале этого года в ряде СМИ появлялись сообщения, что представители «Газпром» участвовали в переговорах с иранскими и пакистанскими партнерами, обсуждая конкретные детали проекта. Сотрудничество в этом вопросе действительно выгодно для российской стороны, так как у «Газпрома» есть гигантский опыт и технологии строительства и эксплуатации газопроводов, а участие в этом проекте позволит ему усилить свои позиции в регионе.

Таким образом, несмотря на все проблемы, идея этого газопровода начинает воплощаться в жизнь, пока в усеченном виде, но у нее есть большие перспективы и если они будут реализованы, то это может серьезно сказаться на всей ситуации в регионе и не только. Юрий Лямин

Источник: East+West Review

Газопроводы, конкуренция и падение спроса: тени сгущаются(«The Financial Times», Великобритания)

Наконец-то газопровод «Nord Stream», который доставит природный газ из России непосредственно в страны Евросоюза через Балтийское море, становится реальностью.

Две недели назад группа акционеров обеспечила финансирование проекта на сумму 3,9 миллиардов евро (5,2 миллиарда долларов); строительство газопровода начнётся в апреле. 51 процент акций держит российский «Газпром», по 20 процентов принадлежат немецким компаниям BASF/Wintershall, и E.On Ruhrgas; голландская энергетическая группа Gasunie держит 9 процентов акций.

Инженерные исследования завершены, разрешение от экологических служб получено, трубы готовы к укладке. Но большой знак вопроса никуда не делся: остаётся неясной судьба других крупных и политических важных европейских газопроводов; с началом кризиса и падением цен на газ эта проблема встала во всей остроте.

«Мы вышли вперед, это здорово», — радуется Пол Коркоран (Paul Corcoran), главный финансовый инспектор «Nord Stream», и тут же, впрочем, быстро добавляет, что о конкуренции с другими газопроводами речь вовсе не идёт.  По его мнению, к 2030 году, в связи с истощением европейских газовых месторождений, возникнет газовый дефицит порядка 200 миллиардов кубометров, а это значит, что места на рынке хватит всем.

Как и «South Stream», который понесёт российский газ в Европу через Чёрное море и Болгарию, «Nord Steam» — один из столпов российской политики, направленной на  снижение зависимости от государств-транзитёров Украины и Белоруссии за счёт использования для газа, который Россия продает в Европу, других путей – таких, где меньше риск, что их перекроют.

Итак, Россия  заинтересована в этих газопроводах; а Евросоюз больше рассчитывает на другой большой газовый проект, который должен повысить бесперебойность поставок газа в Европу и снизить её зависимость от российского газа.

«Nabucco», сконструированный для транспортировки газа из Каспийского региона в Центральную Европу, в обход России, — краеугольный камень энергетической политики ЕС. Однако некоторые аналитики сомневаются, что он будет построен.

Рейнхард Мичек (Reinhard Mitschek), управляющий директор проекта «Nabucco»,  торопится заявить, что его проект скоро появится на свет: «Нет никаких причин сомневаться в том, что газопровод с пропускной способностью 31 миллиард кубометров удастся освоить через разумный промежуток времени», — утверждает он; первые 8-10 миллиардов кубометров, по его словам, придут из Ирака, Азербайджана и, может быть, еще из Туркменистана.

Он настолько исполнен уверенности, что полагает, что «спрос на пропускную способность», как он это называет, начнётся после подписания первых же контрактов, и что где-то между 2020 и 2022 годом возникнет необходимость в увеличении пропускной способности газопроводов на 40 или 45 миллиардов кубометров.

Впрочем, он признает, что число газопроводов, в котором нуждается Европа, сейчас снизилось, и потому что кризис уменьшил спрос, и потому, что появилась возможность импортировать более значительные объёмы газа из таких стран, как Катар.

Теперь Европа рискует быть погребённой под газовыми танкерами, больше не нужными в США, где газовые компании обнаружили доступ к крупным залежам сланцевого газа в своей стране.

«До кризиса мы думали, что нам нужно пять – шесть больших газопроводов, плюс СПГ. Но и теперь, даже если увеличить потребление СПГ, чтобы соответствовать рыночным требованиям, нам нужны три – четыре крупных газопровода», — говорит д-р Мичек.

В 2009 году потребление газа в Европе составило примерно 460-470 миллиардов кубометров, что на 10 процентов ниже, чем в 2008 году, а прогнозы на потребление в 2025  и в 2030 году уменьшились с 1000 до 650 миллиардов кубометров.

Но и эти цифры означают ощутимое увеличение спроса, а добыча газа в Европе, по мнению Мичека, уменьшится примерно на 150-200 миллиардов кубометров. 

Тем не менее, консалтинговая группа Wood Mackenzie, занимающаяся проблемами энергетики, например, ожидает, что Россия, крупнейший поставщик газа в Европу, во второй половины текущего десятилетия потеряет часть своей доли рынка – с 29 процентов она упадет до 24 процентов.

Шакиб Хелиль (Chakib Khelil), министр энергетики Алжира, в этом месяце разговаривал по телефону с газопроизводителями, входящими в картель типа ОПЕК (организация стран производителей нефти). Целью беседы была попытка стабилизировать цены, которые, по мнению аналитиков, рискуют упасть до 3 долларов за миллион британских тепловых единиц (бте), что станет самым низким уровнем за последние восемь лет. Алжир, наряду с Норвегией и Россией, является одним из трех крупнейших европейских газовых поставщиков.

А пока «Газпром», российский монополист в области экспорта газа, два года назад похвалявшийся, что станет крупнейшей мировой компанией с рыночной капитализаций 1 000 миллиард долларов, снова откладывает реализацию своего проекта добычи сжиженного природного газа из высокопрофильного Штокмановского месторождения. Причина — отсутствие спроса.

Ситуация для поставщиков газа и для прокладчиков трубопроводов осложнится дополнительно, если в Европе повторится американский бум использования сланцевого газа. Впрочем, это вряд ли — нет в Европе соответствующей инфраструктуры и, возможно, и политической воли, способной реализовать эту идею.

Тем не менее, некоторые крупные компании делают весьма большую ставку на то, что это произойдет. Компания ExxonMobil в декабре заявила, что готова заплатить 41 миллиард долларов хьюстонской компании XTO, специализирующейся на нетрадиционном газе, за использование его технологий и ноу-хау на европейских месторождениях сланцевого газа. Европейские энергетические группы BP, Total и Statoil, заключили менее масштабные сделки с группой Chesapeake Energy, другой американской компанией, специализирующейся на добыче нетрадиционного природного газа.

Но конкуренция и отсутствие спроса – не единственные препятствия для функционирования «Nabucco». Скоро сложностью станет не только сбыт, но и поиск источника газа, утверждает Джонатан Стерн (Jonathan Stern), руководитель отдела изучения газового рынка Оксфордского института энергетических исследований.

«К 2020 году доступного газа окажется не более 10 миллиардов кубометров», — считает он. И добавляет, что при пропускной способности трубопровода «Nabucco» 30 миллиардов кубометров,  сколько-нибудь значительное количество газа для него сможет обеспечить лишь азербайджанское месторождение Шах Дениз (Shah Deniz).

Оригинал публикации: Gazprom: Showing signs of responding to market shifts

Адрес публикации в ИноСМИ: http://www.inosmi.ru/europe/20100330/158887106.html