ИноСМИ: Где есть нефть и где возникают проблемы, следует ожидать появления Дика Чейни (Dick Cheney).
Чейни на передних рубежах борьбы Запада за поставки азиатских энергоресурсов, и вот он вернулся в попытке получить поддержку своей провалившейся стратегии. Он был главным сторонником каспийского региона как альтернативного поставщика нефти и газа на Запад. Нефтяные и газовые резервы Азербайджана, Казахстана и Туркменистана, зажатые между беспокойным Ираном на юге и властной Россией на севере, были разрекламированы как безопасный энергетический рай, который имеет самостоятельный выход на Запад через кавказские трубопроводы. Но кавказский спасательный трос оказался очень непрочным. Его слабость была продемонстрирована в прошлом месяце, когда президент Грузии Михаил Саакашвили совершил грубую ошибку, напав со своей рычащей артиллерией на российских сепаратистов в Южной Осетии.
Сегодня кажется почти невероятным, что этот неспокойный регион с его бандитами, враждующими племенами и неопределенными границами всячески превозносили, называя энергетической пуповиной Запада, свободной от российского влияния. Строительство компанией British Petroleum 1700-километрового трубопровода, который связал Баку с турецким средиземноморским портом Джейхан через Тбилиси, стало инженерным подвигом. Но еще в большей степени это стало политическим триумфом, своеобразной фигой, показанной Москве, поскольку два бывших советских государства Азербайджан и Грузия совместными усилиями построили нефтяную экспортную систему в обход России.
Мучительные переговоры по поводу маршрута трубопровода на территории Грузии должны были насторожить инвесторов в вопросах долгосрочных политических рисков. Грузия выступила против прокладки более прямого маршрута вблизи границы с Арменией. Ее возражения казались совершенно непостижимыми, пока не выяснилось, что прямой маршрут пролегает неподалеку от российской военной базы.
В конце 19-го века в Ахалкалаки был создан военный гарнизон для защиты южного фланга Кремля — сначала от Османской империи, а затем от империи НАТО. Российские войска ушли оттуда только в 2007 году.
В Москве на уход из Ахалкалаки и из портового города Батуми смотрели, видимо, как на дипломатическое, но не стратегическое отступление. Мятежное правительство Абхазии обратилось теперь к России с просьбой о создании постоянной российской военной базы на Черном море.
Становится понятно, что грузинский экспортный маршрут в Средиземноморье небезопасен, что Россия внимательно наблюдает за ним, и что он может оказаться крайне ненадежным. Поставки нефти по трубопроводу Баку-Тбилиси-Джейхан в августе были прерваны из-за взрыва, в организации которого турки обвинили курдских сепаратистов.
Однако самую большую обеспокоенность должен вызывать тот факт, что мы на Западе допустили колоссальный стратегический просчет в вопросе энергоресурсов. Мы перекрыли себе все варианты действий. Вчера в Брюсселе Европейский Союз раздраженно предъявил Москве протест, пригрозив отложить торговые переговоры. Брюссель всячески пытается продемонстрировать, что выступает единым фронтом в вопросах энергетики, но его стратегия вряд ли заслуживает доверия. Ведущие европейские энергетические компании в Германии и Италии давно уже выполнили царский указ, предложив России прямой выход на свои рынки в обмен на новые поставки российского газа.
Мировоззрение Чейни больше похоже на взгляды Владимира Путина, чем на взгляды европейских лидеров, которые пыхтели и грозились, но так и не сумели положить Кремль на лопатки. Выступая в Брюсселе, президент Саркози жалобно заявил, что мир не должен возвращаться в эпоху сфер влияния. Но если говорить об энергоресурсах, то мы давно уже там.
Чейни знает толк в сферах влияния. Именно он предложил свой анализ для национальной политики в области энергетики, который стал попыткой сформулировать стратегию для США после 11 сентября. Этот анализ был представлен как способ обеспечения большей энергетической независимости Америки, но на самом деле, речь шла о приобретении энергетических союзников, которые могли бы предложить альтернативу поставкам из России и кабале ОПЕК. Искать таких союзников следовало в западной Африке и на Каспии.
Справедливости ради надо сказать, что Чейни, по крайней мере, понимает возникшую дилемму, пусть он и сыграл ключевую роль в ее создании. Ему не удалось убедить руководство Казахстана и Туркменистана последовать азербайджанскому примеру и проложить экспортный газопровод через Каспийское море, чтобы соединиться с нефтегазовым караваном ВР, идущим через Грузию в Турцию. Против предлагаемого транскаспийского трубопровода резко выступили Москва и Тегеран. ‘Газпром’ совершенно верно расценил это как коммерческое вмешательство в его вотчину, а Тегеран назвал данное предложение вторжением в Иранское море. Преданные своим кланам казахские и туркменские лидеры посмотрели на север в сторону России, затем на юг — на Иран, и решили, что осторожность и повышение цен на газ — это лучше, чем демонстрация собственной удали и доблести. Газ из Казахстана по-прежнему идет на север в трубопроводную сеть ‘Газпрома’, а туркменский газ отправляется в Тегеран.
Тем временем, Европа оказалась в тупике. Где те альтернативные поставщики газа на европейский континент? Попав в тиски диктуемой из Вашингтона тупиковой политики, мы лишились энергетических альтернатив. Мы исключили из списка Иран, обладающий вторыми в мире запасами природного газа, назвав его неприемлемым партнером. Благодаря той же диктуемой из Вашингтона политике маловероятным энергетическим партнером стал также и Ирак.
Кое-кто в Брюсселе успокаивает себя разговорами о том, что Россия нуждается в европейских рынках. Это действительно так, но не имея других значимых поставщиков, Европа все меньше способна диктовать условия. А Китай все активнее заманивает к себе. Россия прокладывает трубопроводы на восток; то же самое делают и прикаспийские государства. Невозможно конкурировать в борьбе за ресурсы с покупателем, понимающим и соглашающимся с наличием сфер влияния.
Тем временем, мы у себя в Европе выложили на стол все свои карты. Козыри у нас слабые, и наш партнер проявляет все меньше интереса к игре.
В последнее время цены на нефть, газ и уголь являются предметом все более острых дискуссий на различных форумах, саммитах и переговорах.
уговорить потребителей умерить аппетиты своих экономик и не покупать нефть и газ за такую цену? Ну, пусть японское руководство обратится к правительству США с просьбой немедленно сократить потребление нефти на 30%, и тогда она наверняка резко подешевеет. Но такие домыслы — сущая нелепица,
правительством тогда, как и принимаемые до сих пор, не привели к желаемому результату. Мы по-прежнему очень расточительны и на рубль ВВП или тонну продукции (возьмите почти любой экономический показатель) расходуем энергии больше всех индустриально развитых стран.
Это во-первых. А во-вторых, эффективная тарифная политика способна помочь инвестированию в те отрасли экономики, которые мы намерены создавать, поднимать или развивать. Подчеркиваю — помочь инвестированию, а не бездумной раздаче средств. Если их возврат не будет гарантирован, мы опять все проедим и разбазарим. Даже то, что нам досталось свыше благодаря нашим недрами и МИРОВОЙ ценовой конъюнктуре.
условиях не может иметь единую форму. По определению нельзя считать, что в такой огромной стране, как Россия, удастся добиться успеха в любой точке (и любой сфере экономики), руководствуясь одним планом, одной схемой.
— За время последних революционных преобразований утрачена надежная система влияний на эффективность извлечения недр, а новая система пока не создана. Проблема тут очень большая. Ведь речь идет о целом комплексе мер, действующих с момента выдачи лицензий. Достаточно сказать, что нынешнее налоговое бремя никак не стимулирует производителя запускать все скважины. В начале каждого года компании и госорганы должны аргументировано обосновывать параметры извлечений. Но для государства эффективность извлечений — это количество добытого сырья, а для бизнеса — рентабельность и прибыльность производства.
параметрам.
…Настоящей бомбой, которой истерично боятся США, НАТО и, особенно Израиль, может стать возможный пересмотр Россией своей внешней политики в отношении Ирана. Стратегический союз с Ираном, предполагающий подписание нового большого военно-политического договора с этой страной, в корне мог бы изменить всю геополитическую картину современного мира. Новые союзнические отношения с Ираном означают: во-первых, размещение как минимум двух военных баз в стратегически важнейших частях Ирана. Первую военную базу можно было бы расположить на севере страны в иранской провинции Восточный Азербайджан и вторую – на юге Ирана на острове Кешм в Персидском заливе. Появление российской базы в иранском Восточном Азербайджане позволило бы России полностью контролировать ситуацию в Республике Азербайджан, Грузии и Турции и делиться этой информацией и с Ираном. 
