Доказанные запасы нефти в Иране составляют порядка 134 млрд барр. (включая недавно открытые месторождения Хушк и Хоссейнейх в провинции Хузестан). Доля Ирана в мировых запасах оценивается в 10%.
В общей сложности в Иране разведано 40 действующих месторождений, из них 27 расположены на суше и 13 на шельфе. Перспективные залежи углеводородов сосредоточены на шельфе Каспийского моря.
Следует особо подчеркнуть, что большая часть 6 нефтегазовых бассейнов все еще до конца не исследована. Сроки окончательной разведки будут зависеть от цен на нефть в ближайшее десятилетие.
Добыча, помимо прочего, осложняется напряженной геополитической обстановкой и многочисленным количеством споров относительно прав собственности на месторождения и делимитации границ.
В последние годы Иран активно претендует на расширения своей сферы влияния в Каспийском море. Нефтегазовые месторождения сильно изношены и требуют скорейшей модернизации и внедрения новых технологий, таких как добыча нефти с искусственным поддержанием энергии пласта и добыча с изменением физико-химических свойств нефти. К примеру, в Иране продолжается использование некоторых месторождений, которые были открыты еще в начале XX века.
Суточная нефтедобыча в Иране составляет порядка 4,5 млн барр. Однако при достаточном инвестировании Тегеран, обладающий отличной ресурсно-сырьевой базой, способен в будущем значительно увеличить данный показатель. Так, министерство нефтяной промышленности планирует к 2015 г. — до 8 млн барр.
Нефтегазовая отрасль Ирана находится под полным контролем государства. Национальная иранская нефтяная компания (NIOC) ведет разведку и разработку нефтяных и газовых месторождений. Для увеличения уровня нефтедобычи NIOC в последнее время стала активно использовать конденсат с месторождения Южный Парс. Эта смесь поставляется на Бандер-Аббаский нефтеочистительный завод для внутреннего потребления.
В перспективе NIOC планирует разработку 5 нефтегазовых месторождений, расположенных в районе Хормуз: Хенджам, месторождение на острове Лаван, Эсфандир на острове Харг и две системы рядом с газовым месторождением Южный Парс.
Не исключена возможность совместной разработки месторождения Хенджам двумя странами: Ираном и Оманом. По заявлению NIOC, это месторождение содержит 400 млн барр. нефти и предполагаемая добыча составляет 80 тыс. барр. в сутки.
Национальная иранская газовая компания (NIGC) занимается добычей, переработкой, транспортировкой и экспортом газа.
Также существует ряд дочерних государственных компаний. К примеру, Национальная нефтехимическая компания (NPC), Национальная компания по переработке нефти и распределению (NIORDC) и Национальная иранская буровая компания (NIDC).
По словам главы Компании по разработке нефтяных месторождений (PEDEC) М. Базаржана, в перспективе планируется проведение тендера на разработку 10 дополнительных нефтяных месторождений в богатых углеводородами южных провинциях, включая Парси, Шадган, Пазенан, Гячсаран, Каранж, Северный Азадежан, Жофаир, Марун и Мансури. Глава компании заявил, что для осуществления разработки проектов потребуется ориентировочно 7 млрд долларов инвестиционных средств.
В настоящее время Иран экспортирует порядка 2,5 млн барр. нефти в сутки, из которых 1,6 млн приходится на страны Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Основные сорта нефти, которые поставляет Тегеран, – это Iranian Light, Iranian Heavy, Lavan Blend, Foroozan Blend/Sirri.
Около 50% экспорта приходится на Азию (Япония, Китай, Южная Корея). Явным лидером по импорту иранской нефти в Европе является Италия. Кроме того, интенсивно наращивается экспорт во Францию.
Желание Ирана стать основным игроком на Каспийском рынке нефти подтолкнуло его к использованию поставок нефти по схеме, включающей в себя поставку каспийской нефти на НПЗ через порт Нека в северном Иране для местного потребления.
В докладе компании Oil Export Terminals отмечается расширение использования такого рода схем. Это расширение объясняется ростом предложения нефти стран Каспийского региона в виде прямой продажи. Основные объемы каспийского экспорта в Иран приходится на Казахстан и Туркменистан.
Несмотря на то, что Иран, имея 27,16 трлн куб. м. природного газа, занимает второе место после России по запасам, эти ресурсы используются в меньшей степени, чем нефтяные.
Справедливости ради стоит заметить, что правительство страны планирует увеличить долю газа в энергопотреблении Ирана с тем, чтобы высвободить как можно больше «черного золота» для экспорта.
Около 62% природного газа Ирана залегает в неассоциированных месторождениях (газовые или газоконденсатные месторождения, в которых углеводородное сырье добывается «без нефти», а лишь в газообразном виде), основные из которых: Южный Парс (12 трлн куб. м.), Северный Парс (1,4 трлн куб. м.) и Канган-Нар (663 млрд куб. м.).
Большие запасы газа сосредоточены на шельфе Персидского залива. Однако разработка этих месторождений осложняется пограничными спорами Ирана, Кувейта и Саудовской Аравии. Месторождение Дорра в Персидском заливе содержит от 19,6 до 36,4 млрд куб. м. газа. В 2000 г. между Ираном и Кувейтом было подписано двустороннее соглашение о совместной разработке данного месторождения.
Разработка месторождения Южный Парс, состоящая из 28 фаз, является одним из самых крупных энергетических проектов страны. В проект уже было вложено порядка 15 млрд долл. инвестиций, но его окончательная разработка откладывается по ряду причин: технологических, инженерных, политических.
Имея столь значительные запасы природного газа, Иран всеми силами стремится найти возможные рынки его сбыта.
Помимо Турции, потенциальными импортерами могут быть Украина, Индия, Пакистан, Армения, Азербайджан, Грузия, Тайвань, Южная Корея и Китай.
И предпосылки для этого есть: после многочисленных переносов в 2002 г. между Турцией и Ираном был подписан договор о строительстве газопровода, соединяющего две страны. Объемы экспорта газа в Турцию будут зависеть от состояния спроса в стране: справится ли он с объемами газа, экспортируемого также из России, Нигерии, и Алжира.
Иран рассматривает вариант экспорта газа в Европу через Турцию. Так, в 2002 г. между Грецией и Турцией было подписано соглашение о строительстве газопровода для экспорта газа в северную Грецию на сумму 300 млн долларов.
Китай, в свою очередь, заинтересован в импорте сжиженного природного газа (СПГ) из Ирана. В конце 2007 г. Иран подписал с китайской компанией «Sinopec» контракт на разработку иранского нефтяного месторождения Ядаваран (общие запасы месторождения оцениваются в 12-18 млрд барр., мощность – около 300 тыс. барр. в сутки).
Напомним, что первичные договоренности были достигнуты сторонами в октябре 2004 г., когда «Sinopec» согласилась принять участие в поставках в страну нефти и СПГ из Ирана на протяжении 25 лет.
Стоит отметить, что, несмотря на якобы наметившиеся положительные для Ирана тенденции, на самом деле развитие производства СПГ в стране по ряду причин видится крайне проблематичным.
Во-первых, такие страны как Оман, Катар и ОАЭ захватили большую часть азиатских рынков. Во-вторых, экономические санкции со стороны США, фактически «отрезавшие» Иран от технологий по сжижению газа.
В сложившейся ситуации «спасательным кругом» для нефтегазовой отрасли иранской экономики могут выступить иностранные капиталовложения. Для более четкого и глубокого осознания острой необходимости и значимости привлечения зарубежных инвестиций в энергетический сектор Ирана, стоит, прежде всего, проанализировать предыдущий опыт использования инвестиционных поступлений.
В начале 70-х годов в шахский период правления наблюдалось широкое привлечение иностранного капитала, с помощью которого правительство пыталось ускорить модернизацию экономики страны. Происходило это на фоне изменения форм и методов привлечения иностранного капитала в мире, а также все возрастающей роли ТНК. Транснациональным нефтяным компаниям в Иране создавался благоприятный инвестиционный режим, а после повышения цен на нефть интерес к Ирану как к потенциальному покупателю высоких и дорогостоящих технологий еще более возрос.
Рейтинг государства на мировых рынках с точки зрения его потенциальных возможностей закупки и освоения технологий стремительно повышался. ТНК стали завоевывать все более сильные позиции на иранском рынке, открывая совместные предприятия чаще всего с государственными компаниями, имевшими доступ к госкредитам. Иранская национальная нефтяная компания заключала соглашения с крупными мировыми нефтяными компаниями и определяла стратегию нефтяной политики страны. Основным каналом использования зарубежных средств явились банки.
Большинство крупных иранских компаний, как правило, участвовало либо в работе ТНК, либо в крупных компаниях зарубежных стран. Именно приток инвестиций стал основным фактором ускоренной монополизации производства и рынка в Иране.
Первые компании, созданные с участием иностранного капитала в новых для страны отраслях, при ограниченности иранского внутреннего рынка сразу же завоевали монопольные позиции. Иранское правительство пыталось изменить сложившуюся ситуацию, стараясь по мере укрепления национального капитала, уменьшить долевое участие иностранных участников в смешанных компаниях. В обществе возросло недоверие к иностранным денежным вливаниям, которые ассоциировались с монополизацией рынка и ростом цен.
Таким образом, отсутствие должного контроля над деятельностью иностранного капитала и разрыв между мелкими формами хозяйства и крупными, а также «вымывание» из экономической жизни мелкого, особенно традиционного производства, что не компенсировалось расширением среднего предпринимательства, накалили обстановку в стране. В итоге в Иране произошла революция, которая разрушила шахскую модель развития общества.
В стране был введен конституционный запрет на использование не только иностранного капитала, но и иностранных специалистов. Еще недавно имевшая привлекательный для зарубежных компаний инвестиционный климат страна до минимума ограничила контакты с мировым финансовым рынком, сведя их к расчетам по импортно-экспортным операциям, контролируемым государством.
Законодательная основа для использования и деятельности иностранного капитала была несовершенной и заключалась в использовании кредитов на условиях «buy-back», предусматривающих, что расчеты иранской стороны с инвестором будут осуществляться либо прямыми поставками продукции, либо путем сбыта продукции иностранному покупателю, который берет на себя обязательство произвести гарантированные платежи инвестору.
Такое условие могло представлять интерес только для крупных компаний, обладающих значительными финансовыми возможностями и заинтересованных в реализации той продукции иранских предприятий, которая пользуется спросом на мировом рынке. Подобная форма, надо сказать, остается основной и по сей день.
Указанные сделки позволяют Ирану развивать свою нефтегазовую промышленность, не затрачивая своих собственных средств. Расплата происходит продукцией после начала функционирования объекта. Даже при таком высоком, по мнению некоторых экспертов, вознаграждении (18-20%) инвесторам, они очень неохотно идут на подписание контрактов, поскольку после возврата затраченных средств и получения положенных процентов, они полностью уходят с объекта, который затем начинает работать только на Иран.
Западные компании стремятся убедить иранское руководство пойти на более выгодные для них сделки на условиях соглашения о разделе продукции (СРП), когда инвестор получает долю добываемого углеводородного сырья вплоть до исчерпания месторождения.
В последние годы иностранный капитал в экономике Ирана используется на условиях «файнанс», при которых инвестор после ввода в эксплуатацию объекта получает платежи в валюте.
Таким образом, можно сказать, что опасения иранского правительства по поводу активного влияния инвестиций на экономику и политику страны сохраняются.
В настоящее время привлечение иностранного капитала сталкивается с рядом трудностей. Одной из них являются санкции США против Ирана. В августе 1996 г. США ввели эмбарго на торговлю с Ираном, а затем и санкции против компаний, инвестирующих более 20 млн долларов ежегодно в нефтегазовую отрасль Ирана.
В результате многие из ранее заключенных соглашений об организации совместных производств были расторгнуты. Тот потенциал экономического роста, который был достигнут в результате либерализации внутреннего и внешнего рынка, а также проведения приватизации, в значительной степени ограничился снижением заинтересованности иностранных компаний в иранском рынке. Для Ирана с его новыми экономическими приоритетами, в частности, целью создания ориентированной на экспорт промышленности, привлечение иностранного капитала требовалось, прежде всего, для получения необходимых технологий, особенно в нефтепереработке и нефтехимии. С помощью одного лишь отечественного капитала оказалось невозможным добиться быстрого расширения промышленного производства.
Помимо санкций, деятельность иностранных нефтегазовых компаний ограничивалась рядом условий, главным из которых считался максимум долевого участия в смешанных компаниях до 50%. Сохранялась неопределенность в правовой защите иностранных капиталовложений, что и объясняло чрезвычайно низкий уровень чистого притока прямых иностранных инвестиций в иранскую экономику.
В 2002 г. был принят закон о привлечении иностранных инвестиций. Появление нового нормативного акта не отменило действие закона 1975 г. о создании Организации по инвестиционному, экономическому и технологическому содействию (ОИТЭС), а также положений закона 1931 г., запрещающего иностранному инвестору иметь в собственности землю.
Как и ранее действующий, новый закон оставил довольно сложным для иностранных компаний порядок инвестирования в иранскую экономику. Главным органом, занимающимся вопросами привлечения и использования иностранного капитала, является министерство экономики и финансов. Разработка инвестиционной политики в Иране возложена на Высший совет по инвестициям.
ОИТЭС считает приоритетными инвестиции, направляемые в экспортные производства. Она оказывает поддержку только тем инвесторам, проекты которых будут приносить доход в валюте. Для иностранных компаний поддержка ОИТЭС является определенной гарантией сохранности инвестиций, предусмотренных законом о привлечении и защите иностранных инвестиций в Иране.
Зарубежный партнер, готовый инвестировать в иранскую экономику, сначала должен найти себе потенциального иранского партнера. Затем обе стороны получают в соответствующем министерстве «установочную» лицензию и заключают «базовое соглашение».
Сохранилось достаточно много ограничений на ввоз капитала. К примеру, иностранный капитал не может привлекаться в те отрасли народного хозяйства, в которых запрещена деятельность частных национальных компаний, поскольку иностранные инвестиции не должны стать препятствием национальному производству.
Более того, использование иностранного капитала не должно повлечь предоставление концессии, то есть оно запрещено, если может привести к возникновению монопольного положения, получению особых прав и привилегий. Запрещены прямые инвестиции иностранного правительства, иначе капитал подлежит выводу из экономической системы Ирана.
Стоит особо подчеркнуть, что анализируемое законодательство об иностранных инвестициях распространялось лишь на компании тех стран, в которых иранские компании имеют условия одинаковые с национальными фирмами.
Процентное соотношение продукции, производимой с привлечением иностранного капитала, не должно превышать 25% от общей продукции отрасли и 35% в каждой подотрасли. Не разрешается создание предприятий со 100% иностранным капиталом.
Под правовую норму введены новые формы привлечения иностранных инвестиций в том числе «buy-back» и BOT («build-operate-transfer»). Условия BOT предполагают постепенную передачу объекта в собственность иранского заказчика по мере возмещения затрат инвестора.
Разрешение споров, возникающих в связи с осуществлением иностранных инвестиций на территории Ирана, должно осуществляться в иранских судах, хотя сейчас таким правом наделены и арбитражные суды, но лишь в том случае, если между Ираном и государством, которое представляет инвестор, подписано двустороннее соглашение об иностранных инвестициях.
Несмотря на то, что новый закон внес правовую определенность в процесс привлечения иностранного капитала, облегчил его использование, но многие ограничения на деятельность капитала он все-таки не снял. Громоздким и сложным остался процесс получения разрешений. Неопределенным остался вопрос об отраслевом долевом участии иностранного капитала.
Следует особо подчеркнуть, что острая на сегодня проблема притока иностранного капитала в Иран имеет две плоскости.
С одной стороны, очевидно, что широкомасштабное увеличение добычи и внедрение современных технологий в ближайшее время невозможно без значительных иностранных инвестиций.
С другой — иранское правительство опасается усиления влияния зарубежных средств на экономическую и политическую ситуацию в стране. В этой связи стоит предположить, что в ближайшее время Иран будет с недоверием относится к попыткам иностранных компаний существенно влиять на его внутренний рынок нефти. Однако в долгосрочной перспективе Ирану, возможно, придется открыть рынки, и те компании, которым удастся заручиться поддержкой местного правительства, будут иметь неоспоримые преимущества перед другими.
В результате можно прийти к следующим выводам.
1. Нефтегазовая отрасль Ирана имеет огромный потенциал для развития. Тегеран предпринимает меры для модернизации нефтяной промышленности и освоения новых месторождений с целью увеличения мощностей. Однако проблему трудно решить без использования иностранных инвестиций, освоения новых технологий и закупки современного оборудования взамен устаревшего, что тормозится экономическими санкциями США в отношении иностранных компаний, действующих в нефтегазовом комплексе Ирана.
2. Освоение иранской ресурсно-сырьевой базы будет во многом зависеть как от политической ситуации в стране, так и от геологических условий и конъюнктуры на мировом рынке нефти.
3. Потенциальному инвестору следует принимать во внимание, что Иран не только по вышеназванным экономическим причинам, но и по ряду политических обстоятельств заинтересован в привлечении как можно большего числа иностранных компаний. Это помогает ему противостоять санкционным мерам Вашингтона и укреплять свои позиции в региональном измерении. Э.О. Касаев
Источник — Институт Ближнего Востока
Сегодня Россия продолжает выступать за совместную работу по поиску политического решения иранской ядерной проблемы. Такой подход подразумевает наличие инструментов, позволяющих играть с интересами партнера по переговорам, предлагать опции, открывающие новые перспективы для его внутреннего развития и роста его значения в мире. Здесь важно понимать интересы Ирана в разных регионах, в частности на Каспии.
Буквально в последние несколько лет Китай превратился в жизненно необходимого экономического партнера государств Центральной Азии. Пекин стремится превзойти Москву в торговом балансе с регионом. Торговля Китая с Центральной Азией уже перевалила отметку 25 миллиардов долларов в год.
Рынок газа до последнего времени, по сути, не являлся глобальным, как рынок нефти, а был регионально фрагментирован, что обусловлено особенностями доминирующей в мире трубопроводной транспортировки. Конкретные потребители привязаны к конкретному производителю трубопроводной сетью. Большей мобильностью обладает сжиженный природный газ, или СПГ, который можно транспортировать и морским путем. Но он зачастую обходится дороже, особенно на удаленных от моря рынках, ввиду чего в структуре мирового потребления традиционно преобладал трубопроводный газ.
Кризис внес коррективы в структуру мирового рынка энергетики. Рост объема экспорта углеводородов в Азию перекроил энергетическую карту мира. На ней появились новые лидеры спроса на энергоресурсы и их производства.
О возможности строительства газопровода из Ирана в Пакистан и Индию заговорили уже вскоре после окончания ирано-иракской войны, в 1989 году. В начале девяностых годов даже был разработан проект, но потом он был отложен и к этой идее вновь вернулись уже в 2000-х гг. Взаимный интерес всех этих стран вызван несколькими обстоятельствами.
Российская энергетическая стратегия Север-Юг-Восток-Запад
Neftegaz: Пока Индия думает, как лучше тянуть трубопровод из Ирана, Иран, похоже, уже принял решение за нее. Тегеран подписал договор с Пакистаном о совместном строительстве трубопровода. Теперь Индии будет просто глупо тянуть трубу через Афганистан, игнорируя построенный трубопровод в Пакистане.Реализация проекта строительства газопровода между Ираном и Пакистаном позволит наладить поставки природного газа из иранского месторождения Южный Парс в пакистанские провинции Белуджистан и Синд, что поможет этой южноазиатской стране преодолеть затяжной энергетический кризис.
ИноСМИ: Великобритания уже 20 лет разворачивает стратегию получения доступа к источникам энергетического и иного универсального сырья в России, но, при значительных успехах, эта стратегия остается нереализованной. В связи с этим, Великобритания разрабатывает в этом направлении систему рычагов давления на Россию, применяя различные приемы.