Метка:Пакистан

ПРОГНОЗ- 2025: ЭРА НЕОПРЕДЕЛЕННОСТИ. Лимит процветания исчерпан, «золотой век» Запада закончится через считанные годы

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

МНОГО МОЛОДЫХ И НИЩИХ – НО МАЛО ХЛЕБА И ВОДЫ

Максим Калашников. RPMonitor: Окинем прощальным взглядом окружающий мир. Он разрушается и исчезает безвозвратно. Гибель СССР стала только первым актом планетарной драмы, сегодня это шоу продолжается.

Впереди нас ждет жестокая борьба за существование. Не нужно обманываться – нужно готовиться к Жестокому веку. К мегакризису не только капитализма, но и самого человечества. Чтобы выжить в грядущих катаклизмах, нужно первым создать модель нового, «закапиталистического» общества. Дать реальную альтернативу проекту капиталистических тузов.

Вы скажете, что мы сгущаем краски? Давайте обратимся к докладу НСР, Национального совета по разведке США «Глобальные течения-2025: изменяющийся мир» (Global Trends 2025: A Transformed World), который появился на свет в ноябре 2008 года.

Посмотрим – насколько правы Голанский, Фурсов и автор этих строк, рисуя нынешний Мегакризис как нечто большее, чем просто экономический катаклизм

Итак, Земля перенаселена. Численность рода людского вырастает с 6,8 млрд душ в 2009 году до почти 9 млрд в 2025-м. Больше всего прирастает Индия – почти на четверть миллиарда человек. Еще сто миллионов дает Китай, 350 млн – страны к югу от Сахары, сотню миллионов – Латинская Америка и острова Карибского моря. То бишь, большинство прироста приходится на долю «новых варваров».

На этом фоне идет ускоренное вымирание народа в Российской Федерации и на Украине и практически всех странах Восточной Европы. Здесь население сокращается на одну десятую часть. За счет иммиграции США увеличивают свое население еще на 40 млн, Канада – на 4,5 млн, а Австралия – на 3 млн душ. Правда, среди иммигрантов – все те же «новые варвары».

Население «цивилизованного мира» при всем этом продолжают стремительно дряхлеть. Содержание стариков тяжким бременем ложится на бюджеты американцев и европейцев. Особенно напряженное положение в 2025 году сложится в Японии: там один пенсионер будет приходиться на двух работающих. Относительно большой уровень рождаемости сохранится в Англии, Франции, Бельгии и в скандинавских странах – но он все равно будет ниже, чем минимально необходимый: два ребенка на одну женщину. В остальной Европе он составит всего 1,5 ребенка на одну женщин детородного возраста. Огромное количество стариков замедлит экономический рост Евросоюза до 1% в год…

Вокруг «Большого Запада» образовался настоящий пояс регионов, бурлящих молодым и злым населением. Вернее, полумесяц «молодых регионов» – от Андских гор через земли южнее Сахары – и далее на Средний Восток, Кавказ и на северную часть южной Азии. Однако рождаемость кое-где идет на спад. Например, в Иране: если в 1985 году одна персиянка рожала в среднем шестерых детей, то теперь – только двоих. Судя по всему вскоре сходные процессы пойдут и на Кавказе

Чем больше в народе молодых – тем нация агрессивнее и неспокойнее, тем более она склонна к войнам и бунтам. К 2025 году высокая процентная доля молодежи в общей массе населения сохранится лишь в Африке южнее Сахары, отчасти на Среднем Востоке и на больших островах Тихого океана. Бурный рост населения ожидают Афганистан, Пакистан, Конго (ДРК), Эфиопию, Нигерию, Йемен. Пакистан и Нигерия прирастут еще на 55 млн человек (в каждой из двух стран), Эфиопия и Конго – на 40 лн.

То есть, картина будет точно такой, какой ее рисует сегодня Андрей Фурсов: бурно плодится «варварская» периферия, тогда как населения развитых стран стареет и вымирает. Ближайший аналог такой ситуации – деградирующая демографически Римская империя периода заката, на рубежи которой давит растущий в числе варварский мир.

При этом на Земле 2030 года голодно. Не хватает продовольствия. Из-за роста населения планеты нужно к 2025 году увеличить производство продовольствия. Ни много, ни мало – а на 50% к нынешнему уровню. Но как это сделать, коли недостает ни пресной воды, ни плодородной земли?

Уже сейчас дефицит земли и воды терзает 21 страну с населением в 600 млн человек. К 2025 году таких стран будет уже 36, а число людей, попавших в зону голода, дорастет до 1,4 млрд. Здесь окажутся Бурунди и Колумбия, Эфиопия и отколовшаяся от нее Эритрея, Малави, Пакистан и Сирия. Особенно страшна нехватка воды: в развивающихся странах до семидесяти процентов ее потребляет именно сельское хозяйство. В то же время, обеспеченные люди в незападном мире норовят питаться на западный манер – богатой протеином пищей, а ее производство требует еще больше воды и горючего, а еще – зерно для откорма скота и птицы. Число же стран – основных экспортеров зерна крайне ограничено : это – США, Канада, Аргентина и Австралия. И если их правительства часть земель отведут на производство сырья для биотоплива, проблема голода резко обострится.

Проблема усугубится и нездоровой урбанизаций, бегством голодных и бедных в разрастающиеся супермегаполисы. К 2025 году 57% населения планеты будут обитать в «каменных джунглях», полностью завися от подвоза продовольствия. К девятнадцати нынешним «мегагородам» в 2025 году добавятся еще восемь. Все они, за исключением одного, будут в Азии и в Африке южнее Сахары. Впрочем, рост ждет и здешние небольшие города: они станут расползаться по дорогам (и их перекресткам), а также по береговой линии. И все они – потребители, а не производители еды и воды.

Впрочем, жажда и проблема пресной воды – сами по себе источник грядущих конфликтов. Разным государствам будет трудно договариваться об использовании общих источников воды. Например, потенциальное яблоко раздора – Гималайский регион, ледниками коего питаются главные реки Китая, Пакистана и Индии. Или, скажем, палестинские территории, где находятся главные водные ресурсы Израиля. Или Ферганская долина в Средней Азии. Американцы прогнозируют не полномасштабные войны за воду, но – конфликты низкой интенсивности. То есть, все-таки войны, хотя и партизанско -иррегулярные.

Увы, проблемы этим не исчерпываются. По мнению экспертов, которых Национальный совет по разведке привлек к написанию своего доклада, наступает пора суровых ресурсных ограничений. Экономический рост таких стран, как Китай, Индия и Бразилия требует все больше и больше углеводородов – нефти и газа, а не только воды и земли. Добыча углеводородов будет расти медленнее, чем их потребление. Тревожное обстоятельство: добыча ископаемого топлива в таких странах, как Великобритания, Норвегия, Йемен, Оман, Колумбия, Индонезия, Аргентина, Сирия, Египет и Тунис падает. В Мексике, Китае, Малайзии, Катаре, Индии – стагнирует. Только в шести государствах есть возможность нарастить добычу углеводородов: в Саудовской Аравии, Кувейте, ОАЭ, Ираке (потенциально) и в РФ. Именно эти страны в 2025-м должны обеспечивать 29% глобальной добычи «черного золота». Зависимость мира от нефтедобычи в районе Персидского залива существенно вырастет (сама добыч в странах Залива за 2003-2025 гг. должна дать прирост в 43%). В число стран-поставщиков войдет и Бразилия, активно разрабатывающая планы добычи углеводородов в заливе Сантос.

Кроме нефти, есть и природный газ. 57% запасов газа принадлежит РФ, Ирану и Катару. США, Канада и Мексика смогут обеспечить только 18% его добычи к концу первой четверти нового века.

Эксперты ожидают острые конфликты за контроль над энергетическими и другими природными ресурсами. Многие страны начнут воевать и конфликтовать только из-за того, чтобы обеспечить гарантированное снабжение своих экономик и углеводородами, и водой, и продовольствием. Поэтому ожидается, например, гонка морских вооружений в Индии и Китае. Обеим странам нужно обеспечить безопасность океанских путей подвоза нефти. Государства Персидского залива столь же рьяно станут заботиться о бесперебойном продовольственном снабжении и аренде земель за своими пределами. Рост населения на 1,2 миллиарда к 2025 году только усугубит ресурсные ограничения. Особенно острая борьба пойдет за запасы энергоносителей в центральной Азии. Там наверняка схлестнутся интересы Москвы и Пекина. И, конечно, ареной конфликтов станет Арктический бассейн, где добыча нефти и газа облегчится из-за отступления льдов.

Те же причины подхлестнут и стремление многих обзавестись ядерным оружием. Особенно – на Среднем Востоке. Будет ли оно применено в грядущих войнах? Очень может быть – и первые с 1945 года «хиросимы» приведут к важным геополитическим последствиям. Многие начнут искать союза с ядерными державами ради обеспечения своей безопасности.

Таким образом, одна острая проблема «цепляет» другую. Складываясь, они усиливают друг друга и порождают все новые и новые беды. Например, несмотря на нынешнее падение цен на углеводороды, они в перспективе все равно будут дорожать. А это, в свою очередь, обострит продовольственную проблему. Ведь индустриальное сельское хозяйство серьезно зависит от добычи углеводородов: из них делают и топливо для сельхозтехники, и минеральные удобрения. А значит, впереди – эра дорогой еды. Введем в наше уравнение также явную «ломку» планетарного климата. Уменьшение уровня выпадающих дождей и снегов, таяние ледников – это усиление проблемы жажды, дефицита пресной воды, новые ограничения для наращивания объемов аграрного производства. Проблемы с климатом и энергоресурсами вызовут рост опасных болезней, потери в урожаях и т.д.

Мир к 2025 году, хотя и изобретет альтернативу нефти и газу как топливу, еще не сможет отказаться от углеводородов. Слишком дорогим окажется переход на новые виды энергоснабжения, слишком затратным делом будет создание совершенно иной (по сравнению с теперешней) энергетической инфраструктуры. Очевидно, это будут водородные топливные элементы. Хотя объемы производства в атомной энергетике тоже сильно вырастут (благодаря более безопасным и рентабельных реакторам третьего поколения), все равно АЭС не в силах компенсировать рост мирового энергопотребления. А значит, придется больше налегать на использование угля. Самые большие залежи оного есть у главных энергопотребителей – в США, Индии и КНР. Вместе с Российской Федерацией они имеют 67% глобальных запасов угля. Проблема заключается в том, что не хватает экологически приемлемых технологий сжигания угольного топлива.

Словом, будущее вырисовывается весьма «веселым». Так и напрашивается вывод: поскольку альтернативы нефти и газу реально не созданы (и до 2025 г. явно не успеют этого сделать), то впереди – глобальная война за контроль над месторождениями углеводородов…

ОБРАЗ СМУТНОЙ ЭПОХИ

На время оторвемся от чтения доклада Национального совета по разведке (National Intelligence Council – NIC) США «Глобальные течения-2025: изменяющийся мир» (Global Trends 2025: A Transformed World). Как видите, они достаточно близки к тем прогнозам, что делали участники конференции «Перекрестки для планеты Земля…» К тому же, 2025 год – это, по нашим расчетам, разгар кризиса.

Конечно, к докладам Национального совета по разведке надо относиться с изрядной долей критики. Например, предыдущий подобный доклад на перспективу до 2020 г. (2004 г.) не предвидел глобального кризиса, хотя об этом наперебой говорили русские экономисты. И все же именно к экономическим, демографическим, геолого-биосферным и прочим «фоновым» выкладкам здесь стоит присмотреться.

Скажем, работа пророчит крах государства всеобщего собеса (welfare state) в Евросоюзе. Прощайте, социальные гарантии! Из-за старения населения и низкой рождаемости коренных европейцев все это полетит в тартарары. Разрушится краеугольный камень европейского общественного согласия, существовавший с конца Второй мировой. Европейцам придется урезать расходы на здравоохранение и выходные пособия, и при этом – сокращать военные расходы ради сохранения хоть каких-то социальных гарантий. Это предопределяет не только экономическую, но и военную слабость Евросоюза. Параллельно будет идти наплыв мигрантов, и , как следствие – национализма в наиболее развитых странах, которые больше станут думать о местных проблемах, чем о судьбе Евросоюза.

Особой проблемой станет членство Турции в ЕС. В самом деле, Турция по своим социально-экономическим показателям гораздо более достойны членства в ЕС, нежели Украина. Но турки – все-таки мусульмане и азиатский народ, тюрки. Вступление Турции в ЕС грозит ростом могущества (как утверждают американцы) «евразийских транснациональных организаций», связанных с энергией и транснациональными ресурсами. К тому же, Еврозона останется глубоко зависимой от поставок газа из РФ.

Мир быстро меняется, растет сила незападных гигантов, на арену глобальной политики выходят новые игроки. А тут еще и природно-климатические вызовы, и ресурсные ограничения, и демографические беды. «Старение населения в развитом мире; растущие ограничения в снабжении энергией, продовольствием и пресной водой; и тревоги по поводу изменений климата ограничивают и уничтожают то, что до сих пор было беспрецедентным «Веком процветания»…»

Вольно или невольно, но авторы доклада рисуют впечатляющую картину разгорающегося Глобального смутокризиса. Будущее действительно неопределенно, оно дробится на множество сценариев. Возникает многоцентричный мир, в корне отличающийся и от подавляющей гегемонии США, и от «двуполюсной» структуры мира, где властвовали два гегемона – Америка и Советский Союз. Рождается нечто, что напоминает миропорядок XIX столетия – много сильных игроков, которые ведут гонку вооружений и территориальную экспансию. Даже несмотря на то, что Соединенные Штаты и в 2025 г. рассчитывают остаться самым мощным в военном плане государством на планете. Растут экономическое и военное могущество новых (или возвращающихся старых?) великих держав – Индии и Китая. Богатство начинает перемещаться с Запада на Восток. Поднимаются Индонезия, Иран и Турция.

При этом КНР, РФ и Индия не желают следовать западной либеральной модели. . Они ставят на государственный капитализм, ту же модель выбирают Сингапур, Южная Корея и Тайвань. Слишком уж дискредитировал себя западный либерализм, слишком ярко показал свою несостоятельность. На повестке дня – новая индустриализация, ее планы есть у Китая и государств Персидского залива, а также – у РФ. Вопреки теориям либералов начала 90-х годов о том, что государственные предприятия останутся в ХХ веке, государственная экономика переживает возрождение. Авторы американо-разведывательного доклада особо это подчеркивают, говоря о неизбежном антиглобалистском росте протекционизма в торговле и инвестициях.

Китай, считают докладчики, станет альтернативной моделью развития для многих стран Земли в пику западному образцу. Ибо те, кто не принадлежит Западу, прекрасно поняли всю утопичность попыток повторить американский или европейский путь. А китайская модель означает авторитаризм, государственный капитализм, сильное экономическое планирование. У стран с преобладанием госкапитализма уже сформировались огромные суверенные государственные фонды, и они уже сейчас инвестируют в развивающиеся рынки больше средств, чем Международный валютный фонд и Мировой банк. Доклад прогнозирует утрату долларом монопольного статуса планетарной резервной валюты и превращение его в «первого среди равных» в корзине других валют.

ГЛАВНЫЕ НЕОПРЕДЕЛЕННОСТИ БУДУЩЕГО

Все неопределенности в мире-2025 сведены экспертами Национального совета по разведке США в один перечень. Вот их полный список:

Первая. Будет ли создана альтернатива энергетике нефти и газа к 2025 году – на основе биотоплива, «чистого угля» и усовершенствованных накопителей энергии?

От этого зависит то, начнет ли падать национальная мощь таких стран, как Иран и РФ. Ибо появление альтернативы углеводородам должно, как ожидают янки, вызвать долгое падение ВВП как у русских, так и у персов.

Вторая. Насколько быстро пойдет «климатическая ломка» и какие регионы планеты она более всего затронет?

От этих факторов зависит то, насколько серьезными окажутся ресурсные ограничения в развитии стран, особенно – дефицит пресной воды.

Третья. Вернется ли в политику государств национальный меркантилизм – и когда это погубит глобальные рынки?

Напомним, что политика национального меркантилизма – экономическая политика XVII века, где государство активно регулирует бизнес, оказывая протекционистскую поддержку отечественному производителю. Американцы опасаются, что второе пришествие меркантилизма приведет к «ресурсному национализму» и обострению соперничества великих держав.

Четвертая. Будет ли «движение к демократии» в РФ и КНР?

Американские эксперты считают, что возможный рост численности китайского среднего класса (ибо в КНР – диверсифицированное народное хозяйство) дает шансы на политическую либерализацию, но – при одновременном усилении китайского национализма.

Пятая. Появится ли у Ирана ядерное оружие – и вызовет ли это новый виток гонки вооружений на региональном уровне вкупе с большей милитаризацией окружающих стран?

Янки считают, что сей фактор приведет к появлению «терроризма и партизанщины под ядерным зонтом», что повысит вероятность острых военных конфликтов.

Шестая. Станет ли большой Ближний Восток более стабильным? Стабилизируется ли обстановка в Ираке? И будет ли мирно решен арабо-израильский конфликт?

Отметим, что американцы употребляют совершенно идиотское с русской точки зрения выражение «Большой Ближний Восток», включая сюда, помимо привычного нам Ближнего Востока еще и часть Средней Азии, Ирак, Иран и Афганистан. Американские эксперты считают, что даже если США удастся сделать Ирак экономически сильным и внутренне мирным (мечтатели!), если будет решен миром израильскко-палестинский конфликт, все равно придется иметь дело с одной из двух проблем. Либо – с усилившимся Ираном, либо – с последствиями перехода развитых стран на «неогневую», неуглеводородную энергетику.

Седьмая. Справятся ли Евросоюз и Япония с проблемой старения и вымирание своего коренного населения?

Если им будет сопутствовать удача, если европейцам удастся интегрировать в свое общество мусульманских мигрантов – то Япония и ЕС смогут решить вопрос трудовых ресурсов. Если же нет – их ждет долгий упадок.

Сегодня в ЕС – от 15 до 18 млн мусульман Более всего исламизирована Франция – 5 млн последователей Мухаммеда или 6-8% населения. Миллион мусульман живет в Голландии (та же пропорция). Далее идут страны с четырьмя-шестью процентами мусульман от общей численности населения – Германия (3,5 млн), Дания (300 тысяч), Австрия (полмиллиона), Швейцария (350 тыс.) В Англии живет 1,8 млн мусульман, в Италии – около миллиона.

Восьмая. Смогут ли мировые державы создать многосторонние структуры сотрудничества для того, чтобы приспособить свою политику к изменившемуся геополитическому «ландшафту»?

Американские «мозговики» отмечают двойственное отношение новых великих держав к международным организациям вроде ООН или МВФ, однако считают, что участие поднимающихся новых гигантов в подобных организациях поможет им стать более сильными игроками на мировой арене. Очевидно, что интеграционные процессы в Азии приведут к созданию гораздо более сильных, нежели сейчас, региональных организаций. В то же время, НАТО столкнется с вызовами за пределами своей традиционной «зоны ответственности», а также – со снижением военных возможностей Евросоюза. Нынешние альянсы ждет ослабление.

(Окончание следует)

А.Матвеев: По рецептам Бжезинского. ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ ВНОВЬ СТАНОВИТСЯ АРЕНОЙ БОРЬБЫ МИРОВЫХ ДЕРЖАВ

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

А.Матвеев: По рецептам Бжезинского

ВПК: Роль Центральной Азии (ЦА) для России возрастает в связи с энергетическим мировым кризисом, который ожидается после кризиса экономического. Геополитическое положение стран ЦА таково, что, именно присутствуя в них, Россия способна будет отстаивать свои военно-политические и экономические интересы в Евразии. Однако, несмотря на все это, к сожалению, роль РФ на центральноазиатском пространстве уменьшается.

Геополитические реалии таковы, что все без исключения постсоветские центральноазиатские страны постепенно уходят из-под влияния и зависимости от России. Хотя значимость региона для Москвы очевидна. Из приведенной на стр. 2 таблицы видно, что страны ЦА обладают значительными людскими ресурсами. В этих странах живет значительная русская диаспора (около 40 процентов от численности всего количества русских и других славянских национальностей, проживающих на территории СНГ вне РФ), которая только своим присутствием в этих государствах оказывает лоббистское влияние. При этом приток мигрантов из этих стран в РФ поддерживает их экономики и служит своеобразным наполнителем ВВП этих стран.

Данный процесс, думается, связан как с внутренними (то есть противоречиями в рамках СНГ, ошибками, субъективными качествами лидеров стран ЦА и т.п.), так и внешними факторами (мировой экономический кризис, новый курс Белого дома США, нарастание нестабильности, идущей из Афганистана и т.п.). Эта негативная для РФ тенденция существовала всегда, как только распался СССР. Однако сейчас она выражается в наиболее рельефном виде.

Казалось, что политическая, военная и экономическая взаимозависимость отношений России и государств ЦА в последнее время начала возрастать. Это выразилось в абсолютном росте товарооборота между этими странами и РФ, инвестиций России в экономики этих стран, в военно-интеграционных процессах (в рамках ОДКБ, ШОС и на двусторонней основе), культурных обменах и прочем.

Между тем есть прямое свидетельство того, что военно-политическое руководство практически всех государств ЦА пытается проводить политику, которая в той или иной степени ущемляет интересы РФ в регионе. Конечно, этому способствует разработанный Вашингтоном стратегический план «Большая Центральная Азия». С приходом к власти в США нового первого чернокожего президента страны Барака Обамы этот план призван соединить в единое военно-стратегическое и геополитическое целое Центральную Азию и Афганистан с так называемым Большим Ближним Востоком. Проект подразумевает перевод этого региона из-под влияния России и Китая под контроль Запада.

В начале ноября заместитель помощника госсекретаря США по Южной и Центральной Азии Джордж Крол заявил журналистам, что политика США в Центральной Азии не претерпит серьезных изменений в период президентства Барака Обамы. «Я не думаю, что будут кардинальные изменения политики США в Центральной Азии, — заявил он. — Я не вижу в этом плане больших разногласий между демократами и республиканцами». Хотя отсутствие разногласий говорит именно о том, что военно-политическое присутствие США в ЦА только усилится. Под лозунгом усиления борьбы с талибами американцы будут продолжать увеличивать свое влияние в Афганистане и других граничащих с ним странах. А страны ЦА, чувствуя поддержку США, будут постепенно усиливать свое независимое положение на постсоветском пространстве. Кто сказал, что это для них плохо? Плохо здесь как раз будет России, которая со все большими потугами пытается реализовать свои интересы в ЦА.

Конкретно по странам это выглядит так.

КАЗАХСТАН

Новый американский президент Барак Обама уже позвонил президенту Казахстана Нурсултану Назарбаеву, назвав его другом США. Видимо, есть за что. Казахстан с потугами поддержал Россию, которая отразила нападение Грузии на Южную Осетию. Все большее количество углеводородов Астана экспортирует, минуя территорию России. А в военно-политическом сотрудничестве она призвана ориентироваться на новые идеи и формы сотрудничества. Казахстан в 2010 году будет председательствовать в ОБСЕ, которая сейчас остро критикует Россию за ее независимое поведение на Южном Кавказе. При этом казахстанский МИД сейчас находится в стадии разработки концепции внешней политики страны. Нурсултан Назарбаев обосновал поставленную задачу необходимостью подчеркнуть «возрастающую субъектность Казахстана на мировой арене».

Основные приоритеты такой политики страны — сотрудничество со странами Центрально-Азиатского региона, Евросоюзом и США. Сотрудничество с Россией остается как бы за скобками.

КИРГИЗИЯ

Наибеднейшая страна ЦА. Страна, наиболее лояльная России, но одновременно лояльная Западу, и в первую очередь США. Она продолжает сдавать в аренду американцам авиационную базу «Манас». Хотя местное население не раз выступало против. С учетом интереса нового президента Барака Обамы к Афганистану роль базы «Манас» будет возрастать. Обращает внимание, что американцы планируют открыть в Киргизии и другую авиабазу — в Токмаке. Оборудование этого объекта ведет киргизское Минобороны на гранты Пентагона.

ТАДЖИКИСТАН

Не получив обещанной помощи от России в области создания новых мощностей в гидроэнергетике, бессменный лидер Таджикистана Эмомали Рахмон обратил свой взор на страны Запада и США. Выступая в сентябре в США на Генеральной Ассамблее ООН, он обратил внимание, что на территории Таджикистана формируется свыше 55 процентов водных ресурсов всей Центральной Азии, что гидроэнергетический потенциал страны оценен в 527 млрд. кВт-ч/год, из которых в настоящее время используется всего лишь около 5 процентов. При этом начатые еще во времена СССР энергетические проекты на территории страны, в частности строительство Рогунской ГЭС (ее обещала достроить Россия), заморожены.

Глава Всемирного банка Роберт Зеллик, несмотря на мировой кризис, уже заявил, что ВБ готов развивать свое сотрудничество с Таджикистаном и создать международный консорциум по завершению строительства Рогунской ГЭС, а также инициировать полумиллиардный проект CASA-1000 по строительству ЛЭП из Киргизии и Таджикистана в Пакистан через территорию Афганистана.

Заметим, что, тормозя в сфере экономики, Россия активно перевооружает таджикскую армию, передавая ей вооружение и боеприпасы 201-й военной базы на сумму около 1 млрд. долларов США. При этом в Таджикистане продолжают дислоцироваться самолеты НАТО и страна получает военную помощь как от альянса, так и от Пентагона.

ТУРКМЕНИЯ

Один из наиболее ценных с точки зрения экономики партнер России. Президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухаммедов 13-19 ноября посетил Германию и Австрию. В ходе визитов обсуждались вопросы реализации проекта Nabucco, активно лоббируемого Западом для транспортировки каспийского природного газа в обход России. Туркмения и Китай уже строят газопровод в Поднебесную. Ашхабад пока так и не согласовал цены на газ с российской стороной на 2009 год и в ряде случаев отказывает российским фирмам участвовать в разработке новых месторождений углеводородов.

УЗБЕКИСТАН

В последние месяцы ведет жесткую антироссийскую политику. В начале ноября Узбекистан подал заявку на выход из Евразийского экономического сообщества (ЕврАзЭС), куда также входят Беларусь, Казахстан, Киргизия, Россия и Таджикистан. Есть вероятность, что так же решительно он выйдет и из ОДКБ. Известно, что в последнее время Ташкент активно взаимодействовал с представителями США и Евросоюза. Достаточно сказать, что дочь Ислама Каримова Гульнара вновь получила возможность вернуться в США, она в скором времени может представлять свою страну при ООН. Заметим, что одно время она была советником узбекского посланника в Москве и занималась укреплением российско-узбекских культурных связей. Но активных действий в этом направлении от нее не последовало. И вот Гульнара переезжает в США. Это симптоматично. Вашингтон отменяет в отношении Узбекистана экономические и дипломатические санкции и развивает военное и военно-политическое сотрудничество.

Нельзя сказать, что Россия не идет навстречу Узбекистану, развивая с ним экономические и военные связи. Входя в ОДКБ, он получает российское вооружение по льготным ценам. Москва дала согласие на вхождение в Объединенную авиастроительную компанию Ташкентского авиапредприятия, производящего военно-транспортные самолеты Ил-76 и Ил-112. Однако процесс интеграции оборонных комплексов двух стран идет медленно. При этом вновь отдается предпочтение сотрудничеству Ташкента с Пентагоном.

Как сообщает посольство США в Ташкенте, двустороннее военно-техническое сотрудничество с Узбекистаном «осуществляется на основе ежегодно утверждаемого Плана военных контактов между ВС Узбекистана и ЦЕНТКОМ ВС США». По информации посольства, «основным компонентом реализации военного и военно-технического взаимодействия с США является программа «Совместное уменьшение угроз (ССУ)», реализуемая в Узбекистане в рамках программ предотвращения распространения оружия массового уничтожения (ПРОМУ) и биологического оружия (ПРБО). Страны продолжают взаимодействие в вопросах установления стабильности и социально-экономического восстановления Афганистана. На тесноту нынешних отношений Ташкента с США указывает тот факт, что последствия от взрывов снарядов на крупнейшем в ЦА складе боеприпасов в Бухарской области помогают МО страны ликвидировать не их союзники по ОДКБ, а американские военные специалисты.

Адрес публикации: http://www.postsoviet.ru/page.php?pid=1646

Глобальные тенденции 2025: мир в борьбе за ресурсы

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

Геополитика: Новый доклад, подготовленный Cоветом по Национальной Разведке (NIC) «Глобальные тенденции 2025» привлек внимание международной общественности, так как в документе предсказан будущий мир, в котором Соединенные Штаты владеют меньшей властью, чем сейчас, и должны будут бороться с созвездием других, новых и амбициозных великих держав.

«Хотя, Соединенные Штаты, вероятно, останутся единственным самым главным актором», — указано в докладе «относительная мощь Соединенных Штатов, даже в военной сфере, уменьшится, и американские рычаги влияния станут более ограниченными». Из всех наиболее откровенных результатов исследования, этот факт упоминался больше всего.

То, что Соединенные Штаты, вероятно, испытают упадок своей силы относительно других великих держав в последующие 10 — 15 лет, является, конечно, наблюдением, обязанным привлечь пристальное внимание во всем мире, где критика американской внешней политики (по войне в Ираке и борьбе с терроризмом, отказом подписать Киотский протокол по изменению климата и т.п.) остается сильной. Факт, что «Глобальные тенденции 2025» был разработан в американском правительственном учреждении — NIC, которое является частью «национального разведывательного сообщества» и кладется на стол директору Национальной Разведки — предоставляет дополнительный вес его результатам. Однако, когда все сказано и сделано, весьма удивительно, что профессиональные аналитики пришли к такому заключению, учитывая огромные потери на военные и экономические затраты Америки, затраченные на пять с половиной лет борьбы в Ираке и сопровождающие потери нашего влияния, престижа и доброжелательности за границей.

Климат и соревнование

Намного более поразительным и оригинальным, я думаю, являются акценты в докладе на роль изменения климата и соревнования по добычи ресурсов в мире до 2025 г. До сих пор, эти проблемы появлялись исключительно на периферии американских стратегических и разведовательных исследованиях. Теперь, впервые, они сместили свой фронт и центр.

«Вопросы ресурсов получат видное положение на международной повестке дня», — сообщается в докладе NIC. «Беспрецедентный глобальный экономический рост, положительный во многих других отношениях, продолжит оказывать давление на ряд очень стратегических ресурсов, включая энергию, пищу и воду, и потребности спроектированы с таким учетом, чтобы опередить легко доступные поставки этих ресурсов на следующее десятилетие».

Вероятная будущая доступность энергии и воды получает особенно пристальное внимание. Нефть, в частности, отмечена как подвергающаяся риску, так как оказалась не в состоянии ответить ожидаемым мировым требованиям: «Производство жидких углеводородов странами, не входящими в ОПЕК — сырая нефть, жидкий природный газ, и другая продукция, такая как битуминозные пески — не будет становиться соразмерным с текущими требованиями. Производство нефти и газа многими традиционными производителями энергии уже сокращается… Страны, которые способны к значительному расширению своего производства, придут в упадок; производство нефти и газа будет сконцентрировано в нестабильных регионах». Из этого следуют выводы: глобальные нефтяные ресурсы будут неадекватны для удовлетворения требований, и государства импортеры будут вынуждены потреблять меньше и/или ускорить производство альтернативных ресурсов.

Дефицит воды отмечен как такая же существенная проблема: «Нехватка доступа к стабильным поставкам воды достигает критических пропорций, и проблема ухудшится из-за быстрой урбанизации во всем мире и прироста примерно 1,2 миллиардов человек к мировому населению в мире в следующие 20 лет». На данный момент мы говорим, что около 600 миллионов человек в 21 стране страдают из-за неадекватного водоснабжения; а к 2025, приблизительно 1,4 миллиарда человек в 36 странах окажутся перед лицом этой опасности.

Глобальное потепление еще больше усилит ресурсное напряжение, особенно относительно воды и пищи. Хотя, воздействие от изменения климата будет варьироваться от региона к региону и не может быть предсказано с точностью, «много регионов столкнется с вредными эффектами, особенно водным дефицитом и снижением сельскохозяйственного производства». Некоторые регионы пострадают больше, чем другие, «с ухудшением, непропорционально сконцентрированным в развивающихся странах, особенно в Африканском районе Сахары». Для многих из этих стран, «уменьшение урожая сельскохозяйственная продукции будет разрушительным, потому что сельское хозяйство составляет большую часть их экономических систем, а многие граждане живут на грани прожиточного минимума».

Войны за ресурсы

Этот дефицит ресурсов и изменение климата станут все более серьезными в последующие десятилетия, и это вряд ли можно назвать новыми наблюдениями — множество групп по защите окружающей среды говорили то же самое в течение многих лет. Но доклад NIC идет дальше, описывая, как эти явления повлияют на международные отношения и смогут обеспечить критическую массу для вооруженного насилия. Увеличивающийся дефицит, как предлагается, может привести к усилению действия государств по обеспечению контроля над заграничными источниками энергии и других ключевых ресурсов, приводя к геополитической борьбе среди основных держав, испытывающих дефицит энергоресурсов и, возможно, вызывая всеобщую войну.

«Растущие запросы на энергоносители увеличивающихся в числе народов и экономических систем могут поставить вопрос пригодности, надежности, и доступности запасов энергии», — отмечено в докладе. «Такая ситуация усилила бы напряженные отношения между государствами, конкурирующими за ограниченные ресурсы … В худшем случае, это может привести к межгосударственным конфликтам, если правительственные лидеры посчитают, что им обеспечен доступ к энергоресурсам, которые жизненно необходимы для поддержания внутренней стабильности и выживания режима».

«Даже при отсутствии основного межгосударственного конфликта, в докладе приведены аргументы, что соревнование за истощающиеся запасы энергии будет расти и может привести к усилению напряжения в отношениях, внутренним конфликтам и терроризму. «Даже у невоенных акций будут важные геополитические значения, поскольку государства предпринимают стратегии страхования от возможности, что существующие запасы энергии не будут удовлетворять растущим потребностям». Например, «государства, испытывающие недостаток энергии, могут использовать передачу оружия и точных технологий вместе с обещанием политического и военного союза как стимулы, для установления стратегических отношений с государствами производящими энергию». Такие отношения уже начинают завязываться в Средней Азии, где Китай, Россия и Соединенные Штаты конкурируют за доступ и контроль над запасами нефти и газа в регионе.

Растущая концентрация богатства в руках петро-элит в таких местах как Ангола, Азербайджан, Казахстан, и Нигерия будет являться еще одним источником потенциального конфликта. Поскольку такие элиты редко ассигнуют доходы от добычи нефти на равноправной основе или учитывают демократическую передачу власти, любое изменение в национальном управлении (и распределение богатства), вероятно, будет сопровождаться насилием — часто в форме нападений на трубопроводы, перерабатывающие заводы, и другую инфраструктуру нефтедобывающей промышленности. Это, в свою очередь, может содействовать «военному вмешательству внешними силами для стабилизации потоков энергии».

Несколько регионов в мире, вероятно, будут фигурировать в такого рода энергоконфликтах — это Африки, особенно в районе Сахары, Ближний Восток и Средняя Азия. В каждом из этих участков накладываются линии конфликтов, произведенных комбинацией этнических и религиозных расколов, внутренних споров о распределении доходов от продажи ресурсов и борьбы геополитических интересов главных сил. При таких обстоятельствах не потребуется слишком много для небольшой перестрелки — такой, как была между Грузией и Россией в августе, чтобы она переросла в нечто намного большее.

Вода и дефицит территорий, вызванные усилением изменения климата, тоже могут вызвать вооруженное столкновение, — сообщается в докладе NIC, хотя, главным образом, это будут столкновения внутреннего типа. «Изменение климата вряд ли вызовет межгосударственную войну, но оно может привести ко все более и более накаляющимся взаимным межгосударственным обвинениям и, возможно, к вооруженным столкновениям низкой интенсивности. «Специфически опасная зона – район Гималаев, где продолжающееся таяние основных ледников, как ожидается, уменьшит ежегодный уровень жизненно важных рек в Бангладеш, Китае, Индии, и Пакистане — а многие из них протекают по двум или более из этих стран и являются постоянным источником трения среди них.

Кластеры враждебности

Террористическое насилие также будет стимулироваться борьбой за критически важные ресурсы. Так как изменение климата и дефицит воды создаст множество сельских регионов непригодными для жилья, особенно в регионах высокого прироста населения Северной Африки, Ближнего Востока и Азии, сотни миллионов безработной молодежи будет вливаться в мегаполисы развивающихся стран, часто встречая недружелюбный прием от коренных жителей этих регионов (часто по причине другой религии или этнической принадлежности). Некоторые из этих отчаянных и злых молодых людей будут толкаться на преступления; другие вербоваться в воинственные идеологические движения.

«Пока суматоха и социальные разрушения, произведенные дефицитом ресурсов, плохим управлением, этнической конкуренцией или экологической деградацией, растут на Ближнем Востоке, условия останутся способствующими для распространения радикализма и мятежей», — делаются выводы в докладе. И эти кластеры враждебности не будут ограничены Ближним Востоком: «повышение интеркоммуникационности позволит людям объединяться вокруг общих дел сквозь национальные границы, создавая новые когорты сердитых, отверженных и лишенных гражданских прав».

Доклад ясно дает понять, что эти явления окажут постоянно увеличивающееся влияние на международные дела. С одной стороны, рост бездомных в на больших территориях Северной Африки, Ближнего Востока, Азии, и Центральной Америки вынудит все больше людей мигрировать в города, производя политические и социальные волнения, или, как указано, через международные границы, в страны, менее сильно затронутых дефицитом ресурсов и изменением климата. Это, конечно, приведет к росту политических дебатов в принимающих странах по вопросу иммиграции и, во всей вероятности, увеличении вспышек антимигрантского насилия. В то же время, это усложнит задачу борьбы с международными террористическими сетями, которые рекрутируют людей извне, а их агенты скрываются внутри иммигрантских сообществ Европы и других мест.

Новые технологии

В конечном счете, доклад намекает, что предприниматели и их правительственные покровители в промышленном мире будут развивать новые материалы и технологии, чтобы заменить дефицитные субстанции или методики для их более экономного использования. Например, мы можем ожидать дальнейшие усовершенствования производства ветряной и солнечной энергии, биотоплива, водородных топливных элементов и других альтернативных систем энергии, делающих их более эффективными и применяемыми. Эта технологическая революция будет на стадии реализации ближе к 2025 г., но пока она не все еще далеко, чтобы решить проблемы, поднятые неадекватными поставками нефти и природного газа. Кроме того, дефицит воды и территорий останется серьезным беспокойством, независимо от того, сколько успехов будет достигнуто в других областях. Доклад предупреждает об усилении борьбы за ресурсы к 2025 г, поэтому, должен читаться как сигнал об опасности..

Майк Клар (Michael T. Klare) — профессор исследований мировой безопасности в Гэмпширском Колледже, автор книги «Rising Powers, Shrinking Planet: The New Geopolitics of Energy».

Просмотреть трейлер к документальному фильму, снятому по его другой книге «Blood and Oil: The Dangers and Consequences of America’s Growing Dependency on Imported Petroleum» можно на www.bloodandoilmovie.com

Перевод Леонида Савина
Источник: Foreign Policy in Focus

Адрес публикации: http://www.imperiya.by/comments3-4070.html
 

Газовый ОПЕК приобретает очертания

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

 

НЕЗАВИСИМАЯ ГАЗЕТА: Недавно в столице Ирана – Тегеране состоялась встреча делегаций ОАО «Газпром» во главе с председателем правления Алексеем Миллером, Ирана – под руководством министра нефти Голама-Хоссейна Назори и Катара – во главе с заместителем премьер-министра, министром промышленности и энергетики Абдуллой бин Хамадом аль-Аттияхом. Россия, Иран и Катар, суммарно располагающие примерно 60% мировых запасов голубого топлива, договорились координировать свои проекты в газовой сфере.

Министр нефти Ирана Голам-Хоссейн Назори по окончании встречи сообщил, что Россия, Иран и Катар согласовали условия создания газового ОПЕК: «В ходе встречи мы приняли важные решения. Существует потребность в появлении газового ОПЕК, и теперь достигнуто соглашение о его создании». Российские представители были менее категоричны.

Российский взгляд
«Нас объединяют крупнейшие в мире запасы газа, общие стратегические интересы и, что очень важно, высокий потенциал сотрудничества по трехсторонним проектам, – отметил Алексей Миллер. – Все это стало основой принципиально важного соглашения. Мы договорились о проведении регулярных, три-четыре раза в год, встреч «большой газовой тройки» для обсуждения важнейших вопросов развития газового рынка, представляющих взаимный интерес. По нашему мнению, такие консультации могут внести важный вклад в формирование повестки дня Форума стран – экспортеров газа. У нас общее видение целей и задач форума, необходимости его скорейшей трансформации в постоянно действующую организацию, служащую обеспечению надежных и стабильных поставок энергоносителей во всем мире. Будет также создан высший технический комитет из специалистов «Газпрома», Ирана и Катара для обсуждения вопросов реализации конкретных совместных проектов, охватывающих всю цепочку создания стоимости – от геологоразведки и добычи до транспортировки и маркетинга газа».

Позиция потребителей
Представители потребителей углеводородов, естественно, высказались против этой инициативы. «Мы в принципе против картелей для торговли продукцией, и углеводороды здесь не исключение. Мы считаем, что лучшее условие для продажи таких продуктов, как газ, – это свободный и прозрачный рынок», – сказал представитель Еврокомиссии Ферран Тарраделлас. Еврокомиссия заявила, что о картеле не было объявлено, и она будет ждать оповещения о любых действиях по заключению подобного соглашения, которое может заставить ЕС пересмотреть свою энергетическую политику.

Еще совсем недавно координация действий поставщиков газа была практически невозможна. Дело в том, что в мире не существовало единого газового рынка, а было несколько локальных (когда месторождения соединялись с потребителями газопроводами). С развитием технологий сжижения природного газа ситуация изменилась. Сегодня с помощью танкеров можно поставлять голубое топливо потребителям, находящимся на расстоянии свыше десяти тысяч километров от мест добычи.

За счет СПГ можно будет решить и проблему заниженной цены голубого топлива. Дело в том, что ценовые показатели трубопроводного газа формируются на основе котировок корзины нефтепродуктов. Однако в пересчете на тонны условного топлива газ всегда стоит дешевле нефти, хотя при его сжигании выделяется гораздо меньше вредных веществ. Очевидно, что эта несправедливость должна быть устранена. В настоящее время СПГ стоит дороже трубного газа. Если сформировать полноценную систему размена трубопроводного газа на сжиженный, можно будет устранить ценовую дискриминацию.

Иранские козыри
Позиция Ирана, говорящего о создании газового ОПЕК, понятна. Эта страна испытывает на себе санкции со стороны США и ЕС, следовательно, ей нечего терять, поэтому ее руководители и делают наиболее резкие заявления. Россия и Катар ведут себя гораздо более сдержанно. Они заинтересованы в укреплении своих позиций на международном газовом рынке, поэтому не стремятся идти на открытый конфликт с потребителями. Однако все страны-производители хотели бы сохранить высокие цены на голубое топливо, а для этого необходимо не допустить значительного переизбытка газа на тех или иных рынках (например, европейском).

Крупнейшим поставщиком газа в Европу традиционно является Россия. Наши страны связаны самой крупной в мире системой газопроводов. На севере Европы российскому газу приходится конкурировать с норвежским, а на юге – с алжирским. Однако в этих странах, в отличие от России, нет крупных неосвоенных месторождений, поэтому ожидать здесь значительного роста добычи не приходится. Представители Европейского союза неоднократно заявляли о своих опасениях попасть в чрезмерную зависимость от российского газа. Поэтому они пытаются найти альтернативных поставщиков голубого топлива.

Теоретически на эту роль мог бы претендовать Иран, который занимает второе место в мире (после России) по величине газовых запасов. Пока Иран продает небольшие объемы газа только в Турцию, но здесь регулярно возникают проблемы. Дело в том, что газопровод Иран–Турция проходит по территории, населенной курдами, которые уже неоднократно взрывали его, что приводило к прекращению поставок.

Поставкам иранского газа в Европу препятствуют США, которые уже давно ввели санкции против этой мусульманской страны. В начале 1980-х годов имущество американских нефтегазовых компаний в Иране было национализировано. США рассчитывают вернуться в эту страну, поэтому они протестуют против участия европейских корпораций в разработке иранских нефтегазовых ресурсов. С другой стороны, на иранский газ претендует Индия, которую поддерживает Россия.

Что нужно России?
Наша страна заинтересована в том, чтобы цены на газ на европейском рынке не обрушились. В настоящее время в Европе нет дефицита газа, а вот Индия испытывает острую потребность в экологически чистых энергоносителях. Очевидно, что и Иран не захочет поставлять свои ресурсы европейским потребителям по бросовым ценам. Поэтому сегодня активно прорабатывается план строительства газопровода Иран–Пакистан–Индия. Главным фактором, мешающим этому проекту, остается враждебность между правительствами Индии и Пакистана. Россия предлагает свои услуги для снятия этой проблемы. В настоящее время обсуждается вариант предоставления «Газпрому» функций оператора проекта по строительству и дальнейшей эксплуатации газовой магистрали из Ирана в Индию.

Здесь неразрывно переплелись политика и экономика. «Газпром» эксплуатирует самую большую в мире систему газопроводов, поэтому российские специалисты накопили уникальный опыт строительства и обслуживания газовых магистралей. Ирану же необходима политическая поддержка нашей страны на международном уровне. Кроме того, обсуждается вариант строительства в Катаре завода СПГ для сжижения иранского газа, который затем можно будет продавать по всему миру.

США в связи с истощением собственной ресурсной базы увеличивают импорт голубого топлива из соседней Канады и строят терминалы для приема СПГ. «Газпром» в 2014 году предполагает запустить в районе Мурманска крупный завод по сжижению газа гигантского Штокмановского месторождения. СПГ из Мурманска планируется поставлять именно на американский рынок. Кроме того, на западное побережье США будет поступать СПГ с Сахалина. Таким образом, Россия сможет стать крупным игроком на североамериканском рынке.

Не забывает «Газпром» и о Южной Америке. Президент Венесуэлы Уго Чавес пригласил российскую корпорацию принять участие в проектах по добыче нефти и газа. Ее специалисты уже подготовили генеральную схему развития газовой промышленности Венесуэлы. Кроме того, прорабатывается проект строительства газопровода Венесуэла–Бразилия–Аргентина, участником которого также может стать «Газпром».

Адрес публикации: http://www.iran.ru/rus/news_iran.php?act=news_by_id&_n=1&news_id=54911

СИРИЯ ВМЕСТО ИРАКА? США могут компенсировать поражение в одной стране неожиданной атакой на другую

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

Александр Рублев

НА КОМ ОНИ ЗАХОТЯТ ОТЫГРАТЬСЯ?

RPMonitor: После победы Барака Обамы скорый уход американцев из Ирака или, по крайней мере, сокращение американского военного присутствия в этой стране кажется неизбежным. Принято считать, что новая американская администрация будет в гораздо большей степени, чем прежняя, стремиться идти на компромисс с исламским миром, чтобы получить свободу рук на других направлениях. В частности – в отношениях с Российской Федерации.

Вместе с тем, уход основной части американского контингента из Ирака неизбежно будет сопровождаться целой серией силовых акций, направленных на поддержание военно-политического престижа США. Стремление американских политиков компенсировать военный проигрыш в одних странах за счет более успешной силовой акции против других государств уже стало своеобразным «рефлексом» внешнеполитического поведения США. Весной 1973 года американцы вывели свои войска из Южного Вьетнама, однако уже осенью «отыгрались» пиночетовским путчем в Чили с демонстративными уничтожением Сальвадора Альенде и массовыми казнями коммунистов и социалистов. В 1979 году пал режим Самосы в Никарагуа и был свергнут иранский шах, американское посольство в Тегеране было захвачено студентами – приверженцами радикального ислама. Попытка освободить заложников провалилась, что стоило поста президенту Картеру. Однако уже в 1982 году Израиль наносит удар по Ливану, куда затем вводятся войска США и их союзников. Еще через год, в 1983 году, Рейган отдает приказ о вторжении на Гренаду. В ходе операции «Urgent Fury» («Срочная ярость») Гренада была оккупирована, а на острове был установлен проамериканский режим.

Как может проявить себя рефлекс «униженного милитаризма» в современной ситуации? Пока у власти находилась республиканская администрации, речь шла о возможности нанесения ударов по Ирану. Однако в реальности удар был нанесен совсем в другом месте – в Южной Осетии, которую Саакашвили пытался захватить 8 августа, в день открытия Олимпийских игр в Пекине.

Сегодня предполагается, что «актом компенсации» может стать операция американского спецназа по поимке Усамы бен Ладена, который, как полагают, скрывается в труднодоступных горных районах на границе Пакистана и Афганистана. Не исключено, что именно выдача бен Ладена стала одним из вопросов, обсуждаемых на тайно ведущихся переговорах между боевиками «Талибана» и англо-американскими силами. О необходимости провести операцию по захвату бен Ладена недавно говорил и избранный президент США Барак Обама. Террористическое нападение на Бомбей, совершенное, по официальной индийской версии, боевиками из Пакистана – еще один довод в пользу операции на территории Пакистана.

Вместе с тем публичное обозначение предстоящей цели компенсации вовсе не означает, что удар не будет нанесен в другом направлении. Очевидно, что новой мишенью не будет Иран, способный, в случае нападения, перекрыть Ормузский пролив, атаковать американские силы в Ираке и Афганистане, нанести удар по Израилю и устроить еще множество других неприятных для США вещей (например, захват населенного шиитами Бахрейна). Крупномасштабная военная операция в Пакистане, направленная на захват ядерных арсеналов этой страны, также сопряжена с огромными жертвами.

Суть компенсационного удара можно определить формулой «максимальный эффект при минимальных затратах», что предполагает выбор США заведомо слабого противника. Речь может идти о сравнительно небольшой стране с населением до 10 млн человек и относительно мягким политическим режимом, идеологическая природа которого не требует «тотальной войны» и «сопротивления до конца». Это противник, напоминающий Сербию в 1999 году, страну, представлявшую для администрации Клинтона идеальную мишень.

Принимая во внимание, что США с тревогой наблюдают за интеграционными процессами в Латинской Америке, можно предположить, что в начале 2009-го США проведут какую-либо беспрецедентную военную акцию в этом регионе. Однако речь не пойдет о нападении на Кубу, Венесуэлу или Никарагуа, которое вызвало бы негодование европейских союзников США. Единственной точкой приложения военных усилий может стать только Колумбия, куда американский военный контингент может быть направлен по просьбе правительства этой страны для нанесения решающего удар по партизанской группировке РВСК. С другой стороны, разгром колумбийских повстанцев, который, очевидно, произведет должное впечатление на латиноамериканских лидеров, не вызовет должного резонанса в самих США, население которых мало знает о партизанах. На образ врага, сокрушение которого должно свидетельствовать о несокрушимости американской мощи, они явно не тянут.

СИРИЯ МОЖЕТ СТАТЬ НОВОЙ МИШЕНЬЮ?

В сложившейся ситуации наиболее вероятным направлением «компенсационного удара» США может стать Сирия, которая идеально соответствуют обозначенным выше характеристикам страны-жертвы. В 2003–2005 годах США уже планировали нанести удар по Сирии, однако проблемы в Ираке заставили группировку Чейни–Вулфовица пересмотреть эти планы. Тем не менее, в 2007–2008 годах Сирия дважды подвергалась израильским и американским авиаударам: в сентябре 2007 года израильская авиация разбомбила военный объект в Эль-Кибаре, где будто бы находился некий «ядерный центр» использовались «ядерные технологии», вывезенные из Северной Кореи. 28 октября нынешнего года, за неделю до президентских выборов, боевые вертолеты ВВС США вторглись в воздушное пространство Сирии и разбомбили селение Абу-Кемаль, убив девять и ранив еще 14 человек. Удар носил демонстративный характер, американское командование утверждало, что громит укрывшихся на сирийской территории боевиков Аль-Каиды.

Сегодня США предъявляют Сирии практически те же самые обвинения, что и Ираку перед началом наступательной операции 2003 года: поддержка террористов и попытка создания собственного оружия массового поражения. Особенного внимания заслуживает последнее обвинение – ведь комиссия МАГАТЭ долгое время работала на разбомбленном объекте в Эль-Кибаре и, по слухам, обнаружила следы урана во взятых пробах. Американский представитель в МАГАТЭ, в свою очередь, требует продолжить работы на объектах, чтобы получить доказательство нарушения Сирией Договора о нераспространении ядерного оружия.

Следует принять во внимание еще одну аналогию Сирии и Ирака во времена правления Саддама Хусейна: в обеих странах у власти находилась партия Арабского социалистического возрождения (БААС), ориентированная на построение современного экономически развитого общества и арабский национализм, снимающий религиозные противоречия между мусульманами и христианами. Как это часто случается в отношениях между идеологически близкими, но конкурирующими группами, сирийское и иракское крылья партии БААС много лет враждовали между собой. Однако после 2003 года именно Сирия приняла у себя значительное число функционеров иракской БААС, включая Ибрагима Изата аль-Дури, заместителя Саддама Хусейна по Высшему Совету революционного командования (фактически – второго вице-президента Ирака). После казни Хусейна именно аль-Дури был лидером иракской БААС, и по сей день играющей значительную роль в иракском сопротивлении.

Тот факт, что в последнее время Сирию не слишком демонизировал американский агитпроп, а экс-президент США Джимми Картер даже посещал Дамаск с миротворческой миссией, не должен вводить в заблуждение: ведь и Слободан Милошевич еще летом 1998 года имел статус уважаемого партнера США и никто не мог предположить, что бомбардировки Югославии могут начаться уже через несколько месяцев.

Не следует думать, будто возможность вторжения в Сирию входит в противоречие со стратегическим курсом администрации Обамы на партнерство с исламским миром. США, очевидно, будут делать ставку на своих старых партнеров, на клерикальные «петрократии» Персидского залива, имеющие прочные финансовые и политические связи с американским истеблишментом. Конечной целью удара по Сирии может стать отстранение от власти режима Башара Асада и установление господства суннитских кланов, ориентированных на сотрудничество с Саудовской Аравией. В качестве инструментов реализации этого сценария могут выступать как прямое военное давление, так и экономические санкции в сочетании с международно-правовым шантажом (обвинение официального Дамаска в убийстве ливанского премьера Рафика Харири). В самой Сирии ставка может быть сделана на суннитскую бизнес-элиту, уже сейчас конкурирующую с элитой военно-политической, рекрутированную из религиозного сообщества алавитов.

МИР С ИРАНОМ – НО НА КАКИХ УСЛОВИЯХ?

Свержение нынешнего сирийского руководства, где доминирующие позиции принадлежат выходцам из близкой по своими верованиям иранским и ливанским шиитам секты алавитов, разорвет ось Тегеран–Дамаск–Сектор Газа с примыкающими к ней движениями «Хезболлах» в Ливане и «Армия Махди» в Ираке. Иран в этой ситуации окажется перед выбором: либо прийти союзнику на помощь, атаковать американские силы в Персидском заливе и Ираке и подставить себя под ответный огонь, который общественное мнение Запада может оценить менее критично, чем «первый удар» по Тегерану. Либо – остаться в стороне, потеряв своей авторитет в исламском мире и лишившись своих главных геополитических козырей (после свержения Асада нейтрализация «Хезболлах» будет лишь вопросом времени), но получив в обмен гарантии ненападения со стороны США, исключение из списка «стран-изгоев», крупномасштабные инвестиции американских компаний в разработку иранских месторождений нефти и газа.

Какое решение примет иранское руководство в подобной ситуации, сказать сложно, однако очевидно, что представители противостоящей Ахмадинеджаду группы «умеренных» будут настаивать именно на втором варианте. При котором Иран превращается в «обычную страну», лишенную мессианских претензий и отказавшуюся от наследия революции 1979 года.

В случае свержения правительства Асада в Сирии будут разорваны и многолетние связи Сирии и России, находящиеся в последнее время на подъеме: России придется забыть о развертывании базы ВМФ РФ в Тартусе. С другой стороны, переворот в Сирии при таком раскладе отлично вписывается в контуры нового «происламского курса», выбивая при этом из игры европейских конкурентов – Германию и Францию с ее проектом «Средиземноморского партнерства». Для Франции Сирия в ее нынешнем виде является важным потенциальным партнером, чего уже нельзя будет сказать о Сирии, перекроенной по саудовским стандартам. Удар по Сирии может, таким образом, похоронить проект «Средиземноморского партнерства» и лишить Францию возможности создать самостоятельный центр влияния в регионе.

В сложившейся ситуации особое значение приобретает способность общественного мнения Запада должным образом оценить представленную США мотивацию возможного удара. В этой ситуации знаковый характер приобретает предложение французского аналитика, профессора политических наук Высшей школы администрации Парижа Пьер Конеза (Pierre Conesa), предложившего создать общеевропейскую систему прогноза рисков и кризисных ситуаций (по сути дела – общеевропейскую разведслужбу).

По словам Конеза, «американская и британская ложь, при помощи которой была инициирована война в Ираке», является доказательством необходимости достижения европейцами самостоятельности в этом вопросе. Любопытно, что по мнению самого Конеза, одним из самых опасных рисков для Европы является не политика России или, например, Ирана, а действия США.

Французский исследователь считает, что огромное военное превосходство США в обычных вооружениях, а также принятая американцами стратегия глобального удара без применения ядерных средств провоцирует пока неядерные страны на создание собственного ядерного оружия, поскольку очевидно, что защищаться от США обычными средствами – бесперспективно. В этой ситуации Соединенные Штаты являются для Европы наиболее серьезным фактором риска, и потому интересы европейцев должны заключаться в создании многосторонней системы международной безопасности, которая в перспективе могла бы заменить собой НАТО.

Иран стремится стать полноправным членом ШОС — МИД РФ

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Политика

РИА»Новости»: Исламская Республика Иран считает стратегическим взаимодействие с Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) и стремится стать полноправным членом этой структуры, заявил во вторник глава иранского МИД Манучехр Моттаки.

«Если все члены ШОС примут решение о расширении этой организации, Иран готов стать ее постоянным членом»,- сказал Моттаки на встрече с прибывшим с рабочим визитом в Тегеран генеральным секретарем ШОС Болатом Нургалиевым.

ШОС объединяет Россию, Китай, Казахстан, Киргизию, Таджикистан и Узбекистан. Статусом наблюдателя при ней обладают Иран, Индия, Монголия и Пакистан.

«Стратегия Ирана заключается во всестороннем сотрудничестве с ШОС»,- подчеркнул глава внешнеполитического ведомства ИРИ.

Ранее министр иностранных дел Таджикистана Хамрохон Зарифи уже заявлял, что вступление Ирана в ШОС приведёт к укреплению этой организации.

Адрес публикации: http://www.iran.ru/rus/news_iran.php?act=news_by_id&_n=1&news_id=54839

Тегерану нужна Европа для сбыта своего газа

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

РБК daily: Многие западные энергоконцерны приостановили совместные проекты с Ираном. Виноваты в этом санкции ООН против Тегерана, а также давление со стороны США на компании, готовые сотрудничать с этой ближневосточной страной. Поэтому Иран вынужден как можно активнее искать партнеров, чтобы экспортировать свой газ.

Для этого наряду с совместным с Россией и Катаром членством в «газовой ОПЕК» Тегеран стремится к сотрудничеству с европейскими компаниями. Но несмотря на то, что официальная политика ЕС предполагает диверсификацию газоснабжения в Европе для ослабления зависимости от России, пока что Брюссель отказывается от предложений Ирана. Тем не менее эксперты ЕС по энергетике признают, что крупнейший проект для поставок газа в Европу Nabucco невозможен без иранского газа.

Проект Nabucco и так идет со скрипом, поскольку, по информации Handelsblatt от источников в правительственных кругах, Азербайджан и другие прикаспийские страны из-за давления Москвы не горят желанием вступить в газовое партнерство с европейцами. Иран, впрочем, также испытывает давление: и со стороны ООН, недовольной ядерной программой Тегерана, и со стороны США, угрожающих компаниям, сотрудничающим с Ираном. В результате многие западные энергогиганты, такие как Shell, BP, Total и E.ON, приостановили инвестиционные проекты с этой страной.

Иранское правительство тем временем не оставляет попыток организовать экспорт газа в страны ЕС. Так, Тегеран готов наряду с проектом Nabucco проложить в Европу свой собственный газопровод.

Во время встречи в Тегеране министры Хильми Гюлер и Гхолам Хуссейн Нозари договорились о строительстве трубопровода протяженностью 1850 км из Ирана в Турцию. Кроме того, две страны подписали протокол о намерениях, касающийся вступления Турции в фазы 23 и 24 разработки газового месторождения «Южный Парс». Как сообщил министр нефти Ирана, речь идет об инвестициях в размере 12 млрд долл.

Тегеран вынужден торопиться: на крупнейшее в мире месторождение «Южный Парс», находящееся в 100 км от побережья Ирана, вовсю претендует Катар. Кроме того, по сообщению иранского правительства, еще в этом году Тегеран намерен прийти к соглашению по поводу строительства газопровода, ведущего в Пакистан и Индию. Недавно Ирану удалось заключить долгосрочный договор на поставку газа со швейцарской энергетической группой EGL.

Крупнейшим препятствием для потенциальных клиентов Ирана является давление со стороны США. С одной стороны, министр энергетики Турции г-н Гюлер заявил в Тегеране, что «как Турция, так и Европа нуждаются в иранском газе». С другой стороны, турецкий эксперт по энергетике Мете Гокнель отметил: «Пока что неясно, будут ли США игнорировать наше недавнее энергетическое соглашение с Ираном». Новой американской администрации, однако, придется учесть, что Анкара стремится стать менее зависимой от российского газа. Сейчас Турция экспортирует 29% потребляемой нефти и 63% природного газа из России.

В Иране сосредоточено около 18% мировых запасов газа и более 8% запасов нефти. Положение страны, занимающей четвертое место в мире по добыче нефти, становится все менее устойчивым. При цене на нефть, не превышающей 87 долл. за баррель, «в государственном бюджете возникает огромная дыра, и уже сейчас финансовые резервы на нуле», сообщил экономический аналитик Саид Лейлаз газете Handelsblatt в Тегеране.

Адрес публикации: http://www.iran.ru/rus/news_iran.php?act=news_by_id&_n=1&news_id=54802

Индия предлагает РФ участие в проекте трансафганского газопровода

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

Индия предлагает РФ участие в проекте трансафганского газопровода Energyland: Индийская газовая корпорация ГАИЛ предлагает «Газпрому» принять участие в проекте строительства газопровода Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия («Трансафганский газопровод»).

Индийская сторона не исключает возможное привлечение России также как одной из стран-поставщиков, наряду с Азербайджаном, Казахстаном и Узбекистаном.
Прокладка газопровода Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия (ТАПИ) опирается на поддержку Азиатского банка развития (АБР). Протяженность газопровода может составить почти 1700 км, передает ИТАР-ТАСС..
Одним из основных направлений возможного сотрудничества «Газпрома» и Индийской газовой корпорации ГАИЛ может также стать совместная проработка проекта поставок иранского газа в Индию (по проекту ИПИ).
«Газпром», в частности, мог бы взять на себя роль технического консультанта, а впоследствии и оператора по осуществлению этого проекта. «Газпром» также выражает заинтересованность в участии в проекте строительства газопровода Мьянма-Бангладеш-Индия в качестве консультанта.
Напомним, что завтра, 4 декабря, нсостоится официальный визит в Индию президента РФ Дмитрия Медведева.

НОВЫЙ СРЕДНИЙ ВОСТОК – РУССКАЯ МЕГАЗАДАЧА. Целевая интеграция Афганистана, Средней Азии и Сибири как требование времени

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

Юрий Крупнов

ОБЩИЙ ЗАМЫСЕЛ НОВОГО СРЕДНЕГО ВОСТОКА (НСВ)

RPMonitor: Важнейшей геополитической и дипломатической задачей России в ближайшие двадцать лет становится превращение территории Средней Азии и Среднего Востока – от Казахстана до северной Индии и Персидского залива – в принципиально новый макрорегион.

Создание этого макрорегиона, отличающегося стабильностью и промышленным подъемом, должно идти на основе проведения ускоренной индустриализации, на базе системного сотрудничества России, Индии, Китая, Ирана, Афганистана, Пакистана, Монголии, Казахстана, Туркмении, Киргизии, Таджикистана, Азербайджана и Турции.

Ключевым смыслом такого макрорегиона должно стать создание единого геоэкономического и геокультурного пространства, целенаправленно избавленного от каких-либо геополитических переделов и разделов, равно как и от геостратегических эгоистических задач отдельных стран. Из плацдарма геополитических столкновений и инструментального использования в интересах отдельных стран макрорегион следует перевести в состояние ядра Центральноевразийского общего рынка и площадки диалога укорененных здесь цивилизаций и народов.

Так проектируемый макрорегион имеет смысл называть Новым Средним Востоком (НСВ).

Только НСВ в состоянии решать следующие критические для России и соседних стран задачи:                   

— Восстановить Афганистан в качестве единого, суверенного и экономически эффективного государства, которое не только прекращает экспорт нестабильности, наркотиков и терроризма, но и становится модельным государством ускоренной индустриализации и развития.

— Обеспечить прочную кооперативную безопасность и стабильность.

Провести демилитаризацию присутствия внерегиональных иностранных государств на территории государств региона.

— Организовать единое экономическое и транспортно-логистическое пространство, соединяющее российскую Сибирь с «южными морями» (Аравийским морем и Персидским заливом), а со временем – сухопутный мост между Северным Ледовитым и Индийским океанами.

— Создать единую инфраструктуру водного обеспечения южных стран региона для решения критической водной проблемы.

— Создать единое образовательное пространство (по аналогии с Болонским соглашением), в частности – сеть колледжей и школ совместного развития, основанных на деятельностном содержании образования.

— Не допустить создания в Афганистане и Средней Азии плацдарма США и НАТО для контролю Китая, Ирана и России из их «подбрюший».

— Организовать фундаментальную географическую конструкцию, которая бы принципиально не допускала разлома России по Уралу и отщепления от Европейской части РФ Восточной Сибири и Дальнего Востока.

— Наконец, не допустить войны США и НАТО против Ирана как участника строительства НСВ.

 

Рис. 1. Контуры Нового Среднего Востока

ПОПЫТКА ИЗОЛИРОВАТЬ СЕБЯ ОТ АЗИАТСКИХ ПРОБЛЕМ ПРОВАЛИЛАСЬ

Очевидно, для России построение НСВ является жизненно важным.

Вопреки популярному мнению практиков и теоретиков геополитики о необходимости создания на основе новых постсоветских государств Средней Азии и северных провинций Афганистана неких «буферных» зон, которые якобы «отдаляют русских от наиболее конфликтных секторов Среднего Востока»[1], все эти попытки пошли прахом. Не оправдались надежды тех, кто уповал на «освобождение от балласта» в виде Узбекистана, Таджикистана, Туркмении и т.д. Попытки отделиться от Среднего Востока напрямую ведут (и это подтверждает динамика последних десяти лет!) к усугублению ситуации на Среднем Востоке как раз в направлении России. Они ведут к созданию вокруг него единого и расширяющегося наркотеррористического конгломерата – с включением туда государств Средней Азии и наиболее развитых регионов РФ. Отгородиться у Москвы от «далеких» проблем попросту не получится: тектоническая по мощности афганская нестабильность уже пришла к нам и экспорт нестабильности вне новой проектной позиции России будет только нарастать. Российская Федерация уже столкнулась с проблемой наплыва гастарбайтеров из экс-советской Средней Азии в крупные города.

Единственной альтернативой всему этому становится создание НСВ, что с самого начала выступит фактором позитивной кардинальной переорганизации геокультуры, геоэкономики, геополитики и геостратегии и Евразии, и планеты в целом.

БАЗОВЫЕ ПРИНЦИПЫ ПРОЕКТА

Геокультура и геоэкономика при реализации проекта НСВ являются безусловными приоритетами.

Во-первых, НСВ невозможен без культивирования новой системы ценностей, которая бы вырастала вокруг принципа диалога цивилизаций и народов во имя совместного развития.

Во-вторых, для реализации НСВ необходимо строить «общий рынок»: единое экономическое сообщество, реализующее для населения численностью около 400 миллионов человек (что сопоставимо с населением Евросоюза) программы множественной индустриализации и вырабатывающее новые стандарты качества жизни.

Безусловно, типы индустриализации в разных пространствах НСВ будут не совпадать. Если для нашей Сибири речь должна идти об организации третичной индустриализации, основанной на прорыве в седьмой технологический уклад, разработке технологий направленного наращивания качества жизни и общества знаний, то для отдельных южных территорий первостепенное значение будет иметь первичная индустриализация.

Основой единого экономического пространства должны стать единые инфраструктуры электроэнергетики, ирригации и обеспечения водой, управления транспортно-логистическими потоками, обеспечения перспективной занятости.

Ключевое значение будет иметь организация железнодорожной магистрали Сибирь – Казахстан – Туркмения – Иран, которая возникнет после ввода железной дороги длиной почти в 800 километров между казахской станцией Узень до туркменских станций Берекет, Этрек и Гурген и трансафганской магистрали от иранского города Мешхед (Иран) через Герат и Кандагар до пакистанского города Кветта.

СМЕЩЕНИЕ ТРАНСПОРТНОГО КОРИДОРА «СЕВЕР-ЮГ»

При этом возникает необходимость и возможность кардинально пересмотреть смысл, идеологию и саму географию международного транспортного коридора (МТК) «Север-Юг», широко пропагандируемого последние 15 лет. Напомним, что речь шла о создании прямого водно-железнодорожного пути «Балтика – Волга – Каспийское море – Персидский Залив». Сегодня уже очевидно, что исходная идея проекта («связать Индию с Европой через западную Россию») оказалась слабо реализуемой. Более того, она отрицает необходимость и задачу развития Сибири и Дальнего Востока России в пользу дальнейшего монопольного роста экономики лишь Европейской части РФ.

Совершенно иные экономические и геополитические возможности появляются с переносом в проекте МТК «Севера» с крайнего Северо-Запада РФ на сибирское побережье Северного Ледовитого океана.

Рис. 2. Сдвиг смысла и направления проекта МТК «Север – Юг»

ГЕОЭКОНОМИКА ВОДЫ

Крайне перспективными оказываются и иные транспортные проекты, в том числе и транспорта воды, без которого индустриализация региона невозможна. Без сибирских вод НСВ ожидает настоящая катастрофа.

Достаточно указать на то, что одним из главных условий установления мира в Афганистане и его экономического развития является создание новой ирригационной системы, что в разы повысит забор воды из афганской части бассейна Амударьи и резко ухудшит ситуацию с обеспечением водой в соседних государствах. Особенно в Туркмении и Узбекистане, с одной стороны, и в Пакистане – с другой.

В связи с этим пора серьезно, без популистских истерик, отнестись к проекту переброса примерно двадцатой части воды Оби из Сибири в Среднюю Азию. В частности, начать серьезное обсуждение недавно изданной и посвященной этому мегапроекту книги мэра Москвы Юрия Лужкова «Вода и мир».

На основе транспортных магистралей следует организовать проект коридора развития Сибирь – Иран[2].

Итак, вряд ли возможно рассматривать в качестве выбора и альтернативы варианты нарастающего экспорта в Россию нестабильности, наркотиков и терроризма – и стабилизации и процветания южного «подбрюшья» России. Второй вариант, помимо всех выгод безопасности, предоставляет фантастические возможности для нового развития Сибири через появление выхода к «южным морям», образования гигантского средневосточного и южноазиатского рынка и пространства спроса на сибирскую науку и технологии[3].

Более того, создание Нового Среднего Востока по сути и составляет «материальный» практический предмет деятельности Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), которая в сложном творческом поиске в последние годы вышла на необходимость постановки территориально конкретных целей и задач. Наиболее ярко это проявилось в решении последнего Саммита ШОС «в рамках усилий на афганском направлении активизировать работу контактной группы ШОС-Афганистан, начать практическую подготовку к созыву под эгидой ШОС специальной конференции по Афганистану для обсуждения вопросов совместного противодействия терроризму, незаконному обороту наркотиков и организованной преступности» и в общем духе и букве Душанбинской декларации глав государств-членов ШОС от 28 августа 2008 года.

НОВЫЙ ШАНС НА РУССКОЕ ЛИДЕРСТВО

Для России доктрина НСВ является помимо всего ещё и отличным поводом для перехода к доктрине экспорта развития. Для перехода к новой Восточной политике.

Попытки «экспорта демократии» в этот район планеты показали свою не только насильственную природу, но и очевидную неэффективность. Более того, экспорт демократии на практике оказался ещё и экспортом финансового и экономического кризиса вкупе с военными конфликтами, то есть – гарантированным экспортом нестабильности.

Россия имеет уникальную возможность сделать главным принципом своей внешней политики традиционную для себя роль фактора подъёма и развития. К сожалению, огульная критика советского прошлого и выдуманной имперскости России дезавуировала и в общественном сознании практически свела на нет центральную линию международной деятельности России – её во многом самозабвенные усилия по подъёму опекаемых ею стран.

Сегодня надо не только восстановить историческую справедливость, но и довести эту нашу родовую черту до принципа совместного развития, со-развития, и, соответственно, экспорта развития как целенаправленного переноса в страны-партнёры всей полноты системы, позволяющей странам совершать качественные рывки и прорывы. Естественно, на сугубо взаимовыгодной основе.

НСВ выступает прямо-таки идеальным пространством отработки и полномасштабной реализации доктрины экспорта развития и соразвития.

Предпосылки для принятия такой доктрины на уровне политического руководства Россией есть. Скажем, показательно заявление премьер-министра Российской Федерации Владимира Путина на заседании совета глав правительств Шанхайской организации сотрудничества в Астане 30 октября сего года: «Предметом конкуренции становятся ценности и модели развития. Предстоит совместными усилиями достаточно быстро завершить трансформацию глобальной и региональной архитектуры безопасности и развития, адаптировав их к новых реалиям XXI века, когда стабильность и процветание становятся неделимыми понятиями».

Наконец, доктрина Нового Среднего Востока позволяет выйти на целостную Восточную политику России как на систему целенаправленных действий в отношении Большого Востока[4], состоящую из трёх направлений по трём разным «востокам»:

— Дальний Восток России – его кардинальный подъём и превращение в центр мирового развития и лидирующий мировой регион, соответственно, в локомотив развития России[5]

— Новый Средний Восток

— Ближний Восток, означающий фактически западную политику России, т.е. отношения с Европой, США и НАТО.

В этом плане выходит, что главным и практически единственным «ближним» направлением внешней политики России в ближайшие десятилетия является сибирско–иранское направление, т.е. строительство НСВ.

Здесь вовне России лежит вся геополитика.

В этой связи имеет смысл отметить существенную слабость концепции «Великого Лимитрофа» и «Острова России», введенного глубоко уважаемым и выдающимся нашим геополитиком Вадимом Цымбурским.

Увлекшись геополитическим схематизированием, Вадим Леонидович, очевидно, упустил из виду принципиальную разнородность и временность пояса лимитрофных стран. Прямая активность России нужна исключительно по афганскому направлению. Остальные задачи «Великого Лимитрофа» решаются не через внешнюю, а внутреннюю геополитику.

Так, проблема Северной Кореи своим решением имеет развитие юга Приморского края и, в частности, строительство в Хасанском районе нового современного города с основой в высокотехнологическом биотехнологическом и биомедицинском производстве[6]. Проблема Украины, Крыма и Кавказа решается сменой общей политики России, прежде всего – внутренней, и переходом от «российского национализма» («РФ-национализма») последних 20 лет к доктрине России как мировой державы[7].

НОВЫЙ ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ ЯЗЫК

Следует кратко пояснить выбор названия предлагаемого нового макрорегиона. Почему именно Средний Восток, а не Средняя Азия, например?

Несмотря на то, что в российских СМИ и даже академических изданиях все чаще английское «the Middle East» переводят как «Средний Восток», всё-таки «их» находящийся посередине восток являлся и является «Ближним». В российском востоковедении Средним Востоком традиционно называется регион неарабского, неиндийского и некитайского Востока: Иран, Афганистан и Пакистан (ранее Северо-Западная Индия).

Классическим считается и определение Андрея Снесарева 1921 года: «Средний Восток не есть какая-нибудь выдумка, какое-либо вымученное понятие, но с этим понятием соединяется совершенно определенный географический и этнографический объем. Средний Восток есть вместилище двух народностей – иранской и тюркской. Первой – «лежащей на дне», и второй – «наслоенной сверху». Они выявляют его как определенную этнографическую единицу»[8].

В результате развала СССР возникла группа самостоятельных постсоветских государств Средней Азии, которые с тех пор находятся в смятении, разрываясь между несколькими центрами сил, и которые всеми силами пытаются оторвать от России.

В этой ситуации выбор у РФ небольшой: либо своим бездействием фактически отказаться от роли мировой и даже региональной державы – либо предложить интеграционный проект, связывающий Среднюю Азию со «старым» Средним Востоком в рамках стратегических российских интересов.

Надо связывать. Тем более, что их интенсивная интеграция уже происходит. Важно и то, что решить проблему Афганистана без подобного связывания невозможно: ещё Игорь Рейснер, известный востоковед, в рецензии на только что процитированную книгу А.Е. Снесарева «Авганистан» (Снесарев писал название этой станы именно так!) прямо отмечал, что «к Афганистану нельзя правильно подойти, не разрешив средне-азиатскую проблему в целом».

Конечно, название «Новый Средний Восток» непросто перевести на английский язык. Помимо путаницы с англосаксонским the Middle East возникает много других коллизий.

Поэтому, вероятно, имело бы смысл предложить называть два ключевых для России региона – Дальний и Новый Средний Восток – по-русски, т.е. как Dalnij Vostok и Novij Srednij Vostok. Тем более, что полвека назад мир, выучив русское слово «sputnik», через четыре года столь же легко усвоил вместе со словом «Gagarin» слово «vostok», которое теперь надо просто вспомнить и освежить в памяти человечества.

Многие ли будут спорить с тем, что грандиозная задача строительства на раздробленном и конфликтном ныне пространстве нового процветающего макрорегиона является сомасштабной и конгениальной задаче полета человека в ближний космос. Другое дело, что для постановки (и тем более, решения) задачи строительства НСВ необходимо геополитическое и дипломатическое творчество.

Выучиться называть Среднюю Азию Центральной не составляет труда. А вот чтобы преодолеть «крупнейшую геополитическую катастрофу XX века» (Владимир Путин) – развал СССР, необходимо приступать к тяжёлой работе: в ситуации «изобретения» нашими известными стратегическими партнёрами Большого Ближнего Востока (the Greater Middle East) и Большой Центральной Азии (the Greater Central Asia) осуществлять геопроектирование и последующее строительство Нового Среднего Востока (Novij Srednij Vostok).

Об авторе: Юрий Крупнов – председатель Движения развития,

председатель наблюдательного совета, Института демографии, миграции и регионального развития


[1] «Новая» Центральная Азия, включая анклавы среднеазиатских народов к югу от Памира, важна для России как огромное пространство, отдаляющее русских от наиболее конфликтных секторов Среднего Востока. Напомню, как афганские узбеки и таджики в 1996 г. отразили победное движение талибов на север страны»… — Цымбурский В. Народы между цивилизациями. – в книге В.Л. Цымбурского «Остров Россия. Геопол

итические и геохронологические работы.1993 – 2006. – М., 2007, с. 228. Очевидно, что эта мысль была актуальной в 1997 году, времени написания статьи, но сегодня является не просто анахронизмом, но и вредной доктриной, разделяемой многими по инерции, безотносительно к новой ситуации в России и мире.

[2] Об организации коридоров развития подробнее см. брошюру Ю. Громыко и Ю. Крупнова «Транспортное цивилизационное продвижение  — конкретный сценарий развития России», М., 2007. Также можно скачать с сайта здесь)

[3] Необходимо отметить глубокую статью Дмитрия Верхотурова «Сибирь смотрит на Ближний Восток», с которой автор ознакомился в рукописи в 2005 году и в которой ясно прописаны идеи связки Южной Сибири и Ближнего Востока через Среднюю Азию и Средний Восток и индустриализации Среднего и Ближнего Востока как одной из миссий Сибири

[4] Представление о Большом Востоке для России ввел политолог, д.и.н   Сергей Геннадьевич Лузянин, определяя «Большой Восток для России сегодня» как «44 государства и государственных образований в Азиатско-Тихоокеанском регионе, на Ближнем и Среднем Востоке, в Южной и Центральной Азии, связанных с ней различными отношениями» (Большой Восток и Большой Запад, Независимая газета, 14.01.2002). Также см. книгу С.Г. Лузянина «Восточная политика Владимира Путина. Возвращение России на «Большой Восток» (2004 – 2008 гг.) // АСТ – «Восток – Запад», 448 с.

[5] См. брошюру Ю.Крупнова «Солнце в России восходит с Востока» (М., Молодая гвардия, 2007. Также можно скачать с сайта здесь)

[6] Крупнов Ю. Новый Дальний Восток.2017-1 год. – в сб. «De Futuro, или История будущего» / Под ред. Д.А.Андреева, В.Б.Прозорова. М.: Политический класс; АИРО-XXI, 2008. 352 с. Также на сайте)

[7] Крупнов Ю. Стать мировой державой. М., 2003. Также на сайте: http://smd.kroupnov.ru

[8] Снесарев А. Е. Афганистан. М., 1921.

Ахмадинеджад готов мириться с Америкой? Улучшение отношений между США и Ираном выгодно России

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Персоналии, Политика

RPMonitor А.Собко:  После избрания Барака Обамы президентом США аналитики вновь заговорили о возможной нормализации отношений между Соединенными Штатами и Ираном. Действительно, ведь даже сам президент Исламской республики Махмуд Ахмадинеджад, до сих пор не упускавший случая раскритиковать Вашингтон и лично Джорджа Буша, отправил Обаме выраженные в крайне доброжелательной форме поздравления с победой. В свою очередь, Обама во время своей предвыборной кампании заявлял о возможности возобновления переговоров с Ираном без каких-либо предварительных условий. И если консерваторы, к чьим рядам и принадлежит Ахмадинеджад, совсем слегка пожурили президента за излишне теплое поздравление, то представители реформистских кругов поддержали действия иранского лидера, отметив, что письмо формирует «человечный, миролюбивый и благоразумный» образ Ирана в мире. 
Причины подобного поведения иранского главы могут быть связаны и с предстоящими в следующем году президентскими выборами в Иране. Налаживание отношений с США позволит президенту Ирана укрепить свои позиции в борьбе за этот пост, привлекая на свою сторону более широки круги избирателей. Кроме того, на фоне снижения цен на нефть и возможного ухудшения экономической ситуации в стране, отмена санкций против Ирана тоже была бы весьма кстати.

Для ирано-американского взаимодействия есть и более объективные причины. Тегеран заинтересован в стабилизации обстановки и в Ираке, и в Афганистане. В свою очередь, если представители Демократической партии США действительно захотят наладить мирную жизнь в этих странах, а также не допустить выхода из под контроля ситуации в Пакистане – без сотрудничества с Ираном им не обойтись.

Выгодно ли России потепление отношений между США и Ираном? На наш взгляд, ответ на этот вопрос должен быть положительным.

Во-первых, начало переговоров между США и Ираном может привести к снятию американских санкций с сотрудничающих с Ираном компаний, среди которых немало российских.

Во-вторых, возможное взаимодействие между США и Ираном в области стабилизации обстановки в Афганистане, Ираке и других странах региона вынудит США вести более ответственную политику в регионе, без использования закулисных переговоров с противоборствующими силами, бомбежек мирного населения и применения всего широкого арсенала двойных стандартов, который традиционно используют Соединенные штаты в своих «миротворческих» операциях. А в укреплении стабильности на Ближнем Востоке и в Центральной Азии Россия более чем заинтересована.

Особо необходимо отметить обстоятельства, связанные с экспортом газа. Как известно, Иран, хотя занимает второе (после России) место в мире по доказанным запасам газа, в силу разных причин не может сейчас реализовать свой экспортный потенциал. Во многом это связано и с экономическими санкциями против Тегерана. С другой стороны, главная проблема проектируемого газопровода Nabucco, который по плану Евросоюза должен разрушить российскую монополию на поставки газа, связана с недостаточной заполняемостью трубы.

Азербайджанского газа на это не хватило, а страны Центральной Азии не торопятся заключать соглашения по поставкам голубого топлива, ориентируясь помимо России не столько на Европу, сколько на Китай. В этих условиях оптимальным выходом для реализации газопровода было бы подключение к проекту Ирана. Поэтому необходимо понимать, что возможное потепление отношений между США и Ираном в перспективе грозит для нашей страны строительством альтернативного трубопровода, снабжающего ЕС газом. При этом Иран и Россия стали бы конкурентами в экспорте газа. Очевидно, что такое развитие событий не выгодно обеим странам. Тегеран и Москва стараются создать схему, в рамках которой обе страны делали бы все возможное для того, чтобы внешние силы не сталкивали их друг с другом лбами. Недавно «Газпром» совместно с иранской National Iranian Oil Company и катарской Qatar Liquefied Gas Company Limited высказал намерение об учреждении совместного предприятия по добыче газа в Иране с его последующим сжижением в Катаре. В свою очередь, сбытом газа может заниматься корейская или китайская компания. Интересно, что на следующий день после объявления о создании российско-ирано-катарского СП появилась информация о том, что Турция (напомним, что, будучи основным транзитером газа в Европу, Анкара особенно заинтересована в строительстве Nabucco) хотела бы стать посредником в переговорах между США и Ираном.

В то же время, «Газпром» может принять участие и в возможном строительстве газопровода Иран–Пакистан–Индия. Очевидно, что Россия заинтересована в том, чтобы иранские газовые потоки пошли прежде всего в Индию, что не только обеспечило бы политическую стабильность в регионе, но и смягчило бы проблему возникновения во многом искусственной конкуренции между Москвой и Тегераном на европейских энергетических рынках.