Возможно, глава «Газпрома» не зря видит в развитии нетрадиционных источников газа в США угрозу (или даже форму агрессии) интересам России, крупнейшей газовой державы с 25% мировых запасов и 20% добычи.
Правда или нет, Америка намеревается в полной мере воспользоваться своим технологическим и функциональным отрывом в данной области. И администрация Обамы уже несколько месяцев активно продвигает добычу этого скрытого в сланцевых породах газа, который может пошатнуть позиции Москвы.
Сланцевый газ (shale gas) произвёл «тихую революции» в газовой промышленности Северной Америки и заставил весь остальной мир пересмотреть сложившиеся представления о перспективах развития отрасли. Новые технологии, позволили американским фирмам добраться до труднодоступных залежей газа в плотных породах и сланцах со значительно меньшими издержками, чем казалось возможным пять лет назад. В результате сланцевый газ стал конкурентоспособным продуктом и заставил обратить на себя внимание всего остального мира.По предварительным данным американские компании в 2009г. добыли около 81 млрд.м3 сланцевого газа, что составило более 10% от всей газодобычи США (баланс всех нетрадиционных источников газа достиг в США 50% добычи).
О строительстве новых атомных электростанций (АЭС) заявили Россия, Белоруссия, Литва, Польша и Украина. Таким образом, в регионе вырисовывается своеобразная «ядерная пентаграмма».
Из всех вышеперечисленных стран лишь Россия обладает всеми возможностями для строительства подобных объектов своими силами и средствами. И именно РФ первой построит Балтийскую АЭС в Неманском районе Калининградской области. Эксклав не только решит проблему транзита электроэнергии по территории «молодых демократий», но и выйдет на рынок ЕС в качестве экспортера электроэнергии. Концепт «энергетической сверхдержавы» совершенствуется и не ограничивается новыми газопроводами и нефтепроводами.
Не секрет, что все остальные страны, заявившие о желании строить АЭС, в первую очередь думают об экспорте электроэнергии на рынок Европейского союза. Формально власти постсоциалистических республик продолжают дискурс конца прошлого века и заявляют проблему обеспечения энергетической безопасности в контексте нужд национальных экономик. Вопросы диверсификации поставок импортных энергоносителей тесно увязываются с обеспечением национальной безопасности в целом, укрепления государственного суверенитета и т.п. Тем не менее: не надо быть экспертом по геоэкономике, чтобы сделать очевидный вывод исходя из характеристик атомных объектов, их расположению на карте и заявлений чиновников.
Ситуация предельно ясна: кто первым построит атомную электростанцию и выйдет на рынок Евросоюза с соответствующим предложением, тот первым «соберет сливки». Речь идет о миллиардах евро в среднесрочной перспективе — сумме, достаточной для того, чтобы окупить миллиардные вложения в проект АЭС. Попутно решаются целые комплексы проблем — от социальных (новые рабочие места и т.д.) до экологических (например, закрытие ТЭЦ) и внешнеполитических. Игроки, которые придут позже с аналогичными предложениями, будут вынуждены «играть на понижение» и основное бремя окупаемости атомных объектов переложат на плечи национального потребителя.
Источник: Сергей Шиптенко, “REGNUM-Беларусь”
В последние годы было принято говорить о России как о «великой энергетической державе». Казалось бы, этому статусу ничего не может угрожать. По итогам 2009 года Россия вышла на первое место в мире по добыче нефти (494 млн. тонн).
Однако сегодня в нефтяном секторе наблюдается стагнация. Если в 1997–2005 годах (после приватизации отрасли) за счет притока частного капитала наблюдался рост нефтедобычи (с 300 до 485 млн. тонн), то за 2006–2009 годы, после резкого усиления позиций государства в секторе, добыча практически не увеличилась. Во многом «благодаря» увеличению коммерческих рисков многие месторождения (Ванкорское, Приразломное, Юрубчено-Тахомское) не были введены в разработку. Остановка роста нефтедобычи, являющаяся следствием ренационализации отрасли, – свидетельство ухудшения положения в нефтяном секторе.
Еще менее оптимистично выглядят перспективы развития газовой отрасли. США впервые за семь лет стали крупнейшим производителем газа (624 млрд. куб. м), обойдя Россию (582 млрд.). Совсем недавно Россия (в лице «Газпрома») лелеяла надежду захватить до 20% американского рынка газа; теперь же США практически отказались от импорта газа и грозятся стать крупнейшим его экспортером. Причина – сланцевый газ. До недавнего времени добыча сланцевого газа считалась дорогостоящей и технически сложной. Однако высокие цены на природный газ сделали добычу сланцевого газа экономически целесообразной. США всего за несколько лет усовершенствовали технологию вертикального бурения, за счет которой добывается этот ресурс, и ранее считавшиеся малоперспективными месторождения сланцевого газа превратились в коммерчески выгодные активы. Если в 2007 году в США было добыто 34 млрд. куб. м сланцевого газа, то в 2009-м – уже 90 млрд. По предварительным оценкам, Канада и США обладают крупнейшими запасами сланцевого газа (23% мирового объема). Помимо этого сланцевый газ есть в Европе. Весной Польша объявила о том, что в стране выявлены запасы сланцевого газа в 1,36 трлн. куб. м. Разработку пластов уже начали Голландия, Франция, Германия, Швеция. Если запасы сланцевого газа в странах ЕС будут подтверждены, Россия потеряет до трети экспорта газа.
Источник: Независимая
Нетрадиционный природный газ – подземные скопления природного газа в труднодоступных местах – добывается из разных источников, в том числе из угольного метана, а также из сланцевых пластов. Ничто, однако, не вызывает таких надежд на энергетическую независимость, улучшенную безопасность и сокращение выбросов в атмосферу в странах-потребителях как сланцевый газ. Способен ли он оправдать эти надежды?
Глобальные оценки запасов сланцевого газа остаются пока очень приблизительными.
Тем не менее, только Соединенные Штаты являются счастливыми обладателями от 17 триллионов кубических метров до потрясающих воображение 108 триллионов кубических метров этого газа в зависимости от того, с какими прогнозами вы ознакомились и насколько убедительным для вас оказался их производственный потенциал. Американцы потребляют приблизительно 650 миллиардов кубометров природного газа в год.
Одно из крупнейших месторождений сланцевого газа в Америке это Marcellius Formations, которое проходит через южную часть штата Нью-Йорк, западную часть Пенсильвании, Западную Виргинию и восточную часть Огайо. В 2009 году министерство энергетики США пришло к выводу о том, что запасы этого газоносного пласта могут составлять 7,4 триллиона кубометров добываемого природного газа.
В Европе также могут находится запасы сланцевого газа, которые можно было бы разрабатывать. Оценки здесь носят еще более предварительные характер, так как разведка и пробное бурение — в отличие от США — только начинаются. Однако в таких разных странах как Польша, Германия, Венгрия и Великобритания может содержаться до 15 триллионов тонн добываемого сланцевого газа.
Согласно данным норвежской энергетической компании Statoil, геологоразведка, вероятно, обнаружит большие запасы сланцевого газа в Китае, Австралии, на Ближнем Востоке, в северных районах Африки, а также в Латинской Америке.
Америка в восторге от сланцевого газа
Если говорить о сланцевом газе, то американцы оказались первопроходцами в этом деле. Его добыча в Соединенных Штатах началась в середине и в конце 2000 года. По данным независимой организации US Energy Information Administration, американские скважины дали в 2007 году 34 миллиарда кубических метров газа, а в 2008 эти показатели подскочили на 70 процентов и достигли 57 миллиардов кубических метров, что составило приблизительно 9 процентов от общего потребления природного газа в США.
Этот рост продолжается. В 2009 США обогнали Россию и стали крупнейшим в мире производителем природного газа. США продолжают добычу традиционного природного газа и стали, по сути дела, самодостаточными в области производства и потребления природного газа.
Достигнутые успехи в области технологии – особенно горизонтального бурения и гидравлического разрыва пласта, — а также растущая цена на обычный природный газ являются теми принципиальными факторами, которые сделали сложные операции по бурению скважин для добычи сланцевого газа возможными и экономически оправданными.
Горизонтальное бурение улучшает восстанавливаемость газа за счет лучшего расщепления несметного количества трещин в сланцевых пластах. Для ускорения этого процесса и увеличения объема добываемого газа смешанную с пескам воду, а также другие химические элементы, используемые при бурении, под высоким давлением закачиваются в скважину для того, чтобы вскрыть сланцевые пласты, и этот метод называется «гидравлический разрыв пласта» или «гидро-разрыв».
Корпоративный лидер «золотой лихорадки» в области добычи сланцевого газа – это расположенная в штате Оклахома компания Chesapeak Energy, которой принадлежат акции месторождений Barnett (Техас), Fayetteville (Арканзас), Bossier и Haynesville (северо-запад Луизианы и восточный Техас), а также Marcellus. Заинтересованными сторонами являются также такие известные всем многонациональные корпорации как BP, Royal Dutch Shell, Total и Statoil. Пекин и Вашингтон сотрудничают в разработке сланцевых месторождений в Китае.
Сланцевая игра
В течение последних двух или трех лет сочетание различных событий заставило производителей традиционного природного газа перейти в оборону. Великая Рецессия значительно ослабила глобальный спрос на природный газ. Кроме того, сланцевый газ особенно, а также сжиженный природный газ (СПГ) стали добываться в значительных количествах.
В беседе с корреспондентом ISN Security Watch, старший научный сотрудник и эксперт по энергетике расположенного в Цюрихе (Швейцария) Центра по изучению проблем безопасности (Center for Security Studies) Мэтью Халберт (Matthew Hulbert) объясняет: «Главными проигравшими странами, по крайней мере в настоящий момент, являются крупнейшие производители природного газа, или те, которые в нашем представлении являются таковыми – Россия, Алжир, Иран, Боливия из числа наиболее явных, — Катар, некоторые более мелкие производители Персидского залива, а также другие. К этому можно добавить еще и Западную Африку, однако производство СПГ еще не так развито на этом этапе».
«Главный пример в области добычи сланцевого газа, находящийся в нашем распоряжении, это Соединенные Штаты. Это полностью похоронило перспективы того, что Северная Америка может стать предпочтительным рынком для сжиженного природного газа. В результате всего этого Европа, а также большая часть Азии оказались просто «завалены» природным газом. Китай может значительно выиграть от этого, так как у него в настоящее время есть несколько вариантов поставок, и теперь его как раньше не могут просто выбирать сами продавцы. Реальную озабоченность у производителей сегодня вызывает вопрос о том, начнется ли добыча нетрадиционного природного газа в Азии и Европе».
Однако Халберт рекомендует нам быть осмотрительными. «В мире потребляется очень много природного газа, и рынок вполне может сжаться, особенно если вновь начнется экономический рост, и потребителям лучше надеяться на то, что они либо будут хорошо подготовлены к этому, либо добыча сланцевого газа получит широкое распространение. В противном случае мир опять будет выглядеть совершенно иначе, и это может случиться довольно быстро».
Халберт считает создание мощного международного газового картеля по типу ОПЕК или в виде тройки влиятельных и определяющих цену производителей (Россия, Иран, Катар) маловероятным. Однако, сказав это, не следует забывать, что может быть и ответная реакция в недалеком будущем, если производители почувствуют, что их доходы сжались слишком сильно и слишком быстро, а оптимистические прогнозы относительно производства сланцевого газа не сбудутся.
Для Вашингтона сланцевый газ – это очень приятное средство достижения преследуемой на протяжении десятилетий и постоянно ускользавшей цели, связанной с достижением энергетической независимости. Европейские капиталы также приветствуют возможность сократить свою энергетическую зависимость от сомнительной России.
Однако энергетическая независимость в области природного газа не сможет уменьшить затруднительное положение в области национальной безопасности США на Ближнем Востоке, хотя американское военное присутствие в мусульманском мире, а также американская финансовая и дипломатическая поддержка местных автократов для обеспечения поставок нефти и свободного потока торговли создают внутренние проблемы, которые частично проявляются в росте исламского терроризма.
«Морские пути из Персидского залива в Аден, в Индийский океан и дальше — это по-прежнему вопрос военно-морской мощи и поставок нефти – поэтому игра продолжается», подчеркивает Халберт.
Неприятная ловушка
Сжигание природного газа вызывает примерно шестьдесят процентов от выбросов парникового газа при использовании угля.
Увеличение потребления природного газа может помочь таким крупным эмитентам как США достичь еще не установленных уровней сокращения, но здесь-то и таится ловушка. Профессор Роберт Хоуарт (Robert Howarth) из Корнельского университета выступил с предостережением в опубликованной в марте 2010 года предварительной оценке влиянии на окружающую среду добычи сланцевого газа. По его мнению, утечка метана во время бурения и дистрибуции может свести на нет все ожидаемые преимущества для окружающей среды. У метана за период в сто лет потенциал подогрева будет в 25 раз превосходить влияние двуокиси углерода. Результат может быть поэтому совсем не тот.
Более того, как сообщила радиостанция National Public Radio и как свидетельствуют пережившие это на своем опыте жители аграрного города Димок (Dimock) в Пенсильвании, бурение скважин для добычи сланцевого газа и гидроразрыв пласта — это весьма рискованные мероприятия.
Сверхсекретные растворы, которые используются при гидроразрыве пласта очень токсичны. Вызывает беспокойство состояние местных скважин для получения воды, а также подземные водоносные пласты, хотя большая часть бурения и происходит ниже уровня грунтовых вод. Американское агентство по защите окружающей среды (US Environmental Protection Agency) намеревается обновить устарелое и, судя по всему, не лишенное изъянов законодательство.
В Европе вопросы, связанные с проблемами окружающей среды, могут отсрочить начало бурения скважин для добычи сланцевого газа, так как плотность население выше, а законы в этой области более строгие.
Итог: панацея в энергетике, в области окружающей среды и безопасности? Вряд ли. Благо для потребителей? Возможно, но только если прогнозы окажутся верными.
Клаудио Гулер является старшим корреспондентом ISN Security Watch в Нью-Йорке. Он занимается вопросами международного уголовного производства, а также изменением климата. Гулер имеет научную степень, которую он получил в Oberlin College (штат Огайо. США).
Оригинал публикации: Shale Gas: Eureka or False Dawn? ИноСМИ
Лиссабонский договор называет энергетическую безопасность одной из задач Европейского Союза. Следовательно, он очевидным образом должен затрагивать трубопровод «Северный поток», по которому, когда он будет закончен, природный газ будет идти из России в Германию – крупнейшую экономику Евросоюза, — пишет британское издание European Voice.
Однако в настоящий момент «Северный поток» никак не может служить примером европейской солидарности, о которой говорит Лиссабонский договор. Этот германско-российский проект с французским и голландским участием был принят без консультаций с Польшей, через территорию которой сейчас проходит большая часть поставляемого в Германию российского газа. Это заставляет думать, что в будущем российский энергетический гигант «Газпром» сможет, если этого захочет Кремль, экономически или политически надавить на Варшаву, не затронув клиентов в Западной Европе.
Как российские, так и германские участники проекта уверяют, что он направлен на то, чтобы снабжать Европу газом. Однако при этом остается неясным, будут ли поставки по «Северному потоку», как это часто бывает с контрактами на российский газ, обставляться дополнительными оговорками о перепродаже и реэкспорте, согласно которым немецкий партнер «Газпрома» не сможет продавать получаемый газ третьей стороне. Европейской комиссии следует прояснить этот вопрос.
Необходима гарантия того, что газ, который будет поставляться по «Северному потоку», сможет свободно продаваться и будет доступен на коммерческой основе всем странам Евросоюза. Такой гарантией, доказывающей, что трубопровод укрепляет энергетическую солидарность, могла бы послужить прозрачная нормативная база.
Комиссия удостоверилась, что проект трубопровода «Набукко», который будет доставлять в ЕС каспийский газ, предусматривает такую гарантию. Поэтому странно, что она не обеспечила гарантии для «Северного потока». Европейский комиссар по энергетике Гюнтер Эттингер (Günther Oettinger) объяснил это тем, что он не считает возможным менять коммерческие соглашения.
Однако такую гарантию можно обеспечить и без таких мер, просто добавив к существующему коммерческому соглашению межправительственное. Например, в случае «Набукко» гарантией служит именно оно. В прошлом июле правительства Австрии, Болгарии, Румынии, Венгрии и Турции подписали документ по «Набукко», в котором обязывались «не допускать и не требовать приостановки или ограничения свободы транспортировки природного газа» через трубопровод. В соглашении также прописан четкий алгоритм действий в случае, если подобные «приостановки или ограничения» будут иметь место.
Подобного рода гарантии, подписанные правительствами и поддержанные Европейской комиссией, помогли бы развеять существующие в Польше и в других странах подозрения относительно планов России и Германии. Недавнее решение России предоставить Украине 30-процентную скидку на газ в обмен на долговременное право пользования украинским черноморским портом Севастополь указывает на то, что для российского руководства поставки энергоносителей — это не только коммерческое предприятие, но и способ наказывать и вознаграждать соседние страны.
Если договор о «Северном потоке» будет дополнен межправительственным соглашением, Польша почувствует себя достаточно уверено, чтобы изменить свою позицию в отношении «Северного потока», поставок российского газа и энергетической структуры в целом.
По экологическим соображениям Польше срочно необходимо частично перевести производство электроэнергии с угля на газ, что позволило бы ей в большей степени следовать европейской политике в вопросе о выбросах углеводорода. Однако для этого Варшава должна быть уверена, что, если она будет покупать больше газа у России, ее энергетическая безопасность не окажется под угрозой, а, напротив, укрепится.
Прежде, чем это случится, «Северный поток» должен быть снабжен соответствующими гарантиями. Первый шаг необходимо сделать Еврокомиссии. Теперь, когда Лиссабонский договор подписан, настало время избавиться от недоговоренностей, окружающих проект, который служит одним из основных источников беспокойства в вопросе о энергетической безопасности Европы.
Лена Коларска-Бобинска — депутат Европейского парламента от Польши, правоцентрист, член парламентского комитета по промышленности, науке и энергетике.
Перевод опубликован «ИноСМИ». Источник: «Нефть России»
В 1920-х годах Юзеф Пилсудский параллельно мессианской концепции польского «прометеизма» выдвинул геополитическую теорию «Междуморья» — проекта конфедеративного государства, которое включало бы Польшу, Украину, Белоруссию, Литву, Латвию, Эстонию, Молдавию, Венгрию, Румынию, Югославию, Чехословакию, а также, возможно, Финляндию. «Междуморье» простиралось бы от Чёрного моря до Балтийского.
Пилсудский считал, что таким образом государствам Центральной и Восточной Европы удастся избежать доминирования Германии и России, двух континентальных государств, издавна игравших главные роли на европейском театре. Сам Пилсудский заботился не столько о центрально-европейских странах, сколько грезил возрождением Речи Посполитой от моря до моря. По его замыслу, воссозданная Речь Посполитая должна была быть многокультурным и многонациональным образованием и обладать весомым влиянием в Европе.
К неудовольствию Пилсудского, не все народы Восточной Европы обрадовались такой перспективе. Националисты Литвы, Белоруссии и Украины вполне справедливо узрели в теории «Междуморья» хитроумный план Польши поставить на службу националистические настроения других народов, чтобы с их помощью «вытолкнуть» Россию из Европы и запереть её в Азии, отгородившись буфером из квазинезависимых Литвы, Украины и Белоруссии.
Планам Пилсудского не суждено было сбыться. Товарищ Сталин видел насквозь таких геополитических проходимцев, поэтому не преминул вернуть захваченные раньше поляками литовские, белорусские и украинские земли. План «Междуморья» был сведён на нет.
Но с распадом СССР о геополитическом наследии Пилсудского вспомнили снова. На карте мира появились независимые Украина, Белоруссия, Латвия, Эстония, Литва. Их независимость была не стремлением к свободе, как о том вещали демократические СМИ, а обыкновенным стратегическим проектом по созданию у западных границ России буферных государств. Поэтому националистические движения этих стран всячески поддерживались Польшей, за что они сами всячески поддерживали все политические проекты Варшавы.
В наше время Белорусский Народный Фронт, Народный Рух Украины и объединение «Свобода» под предводительством зоологического русофоба Тягнибока отстаивают идею «Междуморья», работая, таким образом, на польскую геополитическую мысль. Запущенный в Белоруссии многоязычный проект «Новая Речь Посполитая» (на литовском, латышском, польском, украинском, русском и белорусском) нацелен как раз на реанимацию концепции «Междуморья», когда все страны, лежащие между Чёрным и Балтийским морями, сольются в единое государство – Новую Речь Посполитую, где главенствовать будут поляки и католическая религия.
Активную поддержку проекту Новой Речи Посполитой оказывают белорусские националисты. Один из лидеров белорусской оппозиции Зенон Позняк откровенно называет Белоруссию форпостом западной цивилизации на пути русской угрозы. То же самое любят талдычить их коллеги с Украины. Каждый из них мнит себя этаким благородным шляхтичем, защитником европейских ценностей.
Но на такую дешёвую уловку можно «купить» разве что недалёкую молодёжь. Дело в том, что право именоваться «форпостом западной цивилизации» у белорусских и украинских националистов оспаривает Польша, которая с незапамятных времён видела себя в качестве «крепостной стены католической веры», о которую разобьются полчища схизматиков (православных). Но у поляков это право в своё время оспаривали немцы, которые видели себя в качестве форпоста цивилизации от диких польских орд. Французы немцам в этом отказывали и мнили себя истинными и утончёнными европейцами, а германцев видели лишь в качестве грубых и неотесанных мужланов. Естественно, что Англия считала французов выскочками – «лягушатниками», а вот себя-то видела как раз в роли хранительницы европейских традиций и высокой культуры.
Поэтому претензии белорусских и украинских шовинистов не новы, а архаично-смехотворны. Но как бы там ни было, проект «Междуморья» бередит души польской политической элиты, которая мечтает о возврате Польской Империи, если не в полном масштабе, то хотя бы в виде геополитического союза стран, находящихся между Балтикой и Черноморским бассейном. Всевозможные проекты, как то «Восточное партнёрство», Балто-Черноморский коридор развития и другие являются лишь вариациями на тему «Междуморья» и возрождения Речи Посполитой. Эти планы то затухают, то возрождаются вновь. Польша, помнящая о своём имперском прошлом, всегда будет стремиться к доминированию в Центрально-Восточной Европе, а русофобия будет её главным козырем. Значит, белорусские и украинские националисты без работы не останутся. Варшава побеспокоится.
Источник: Сегодня.ру
Буквально у нас под ногами назревает энергетическая революция.
За последнее десятилетие по всему миру в сланцевых породах были разведаны гигантские запасы природного газа. По некоторым оценкам, только в Северной Америке можно добыть 1000 триллионов кубических футов газа – достаточно, чтобы обеспечить потребности страны на 45 лет вперед. Европа может также обладать собственными запасами, доходящими до 200 триллионов кубических футов.
Мы всегда знали о потенциале сланцев, однако у нас не было технологий, которые позволяли бы добывать из них газ достаточно дешево. Однако сейчас технические достижения меняют цены и открывают путь для сланцевого газа, который станет ресурсом десятилетия и изменит правила игры в отрасли.
Я уже тридцать лет изучаю энергетические рынки, и я убеждена, что в ближайшие десятилетия сланцевый газ произведет революцию в энергетике и изменит мир. Он предотвратит возникновение новых картелей. Он изменит геополитику. Кроме того, он замедлит переход на энергию из возобновляемых источников.
Чтобы понять, с чем это связано, необходимо принять во внимание, что еще до последних открытий было ясно, что природному газу суждено в будущем играть большую роль. Экологические соображения заставляют страны мира переходить на это топливо, вдвое уступающее углю по уровню выбросов двуокиси углерода. Однако рост потребления газа, казалось, должен был обречь мировых потребителей на второе издание ОПЕК – картель таких поставщиков газа, как Россия, Иран и Венесуэла, диктующий условия остальному миру.
Однако появление на рынке в избытке дешевого газа покончит с этой перспективой—если, конечно, авария на буровой платформе не приведет к сворачиванию разведки на шельфе и не подтолкнет вверх цены на нефть и – опосредованно – на прочие энергоносители. Сланцевый газ не только не позволит возникнуть картелю, но и лишит нефтяные государства изрядной части влияния, которым они пользуются в мире в настоящий момент – с течением времени покупатели от них отвернуться и перейдут на более дешевое топливо, которое не нужно везти издалека.
Сланцевый бум также, вероятно, ударит по экономическому значению возобновляемых источников энергии. Хотя газ не столь политически популярен, как ветряная и солнечная энергия, будет явно труднее убедить людей переходить на «зеленую» энергетику, требующую огромных субсидий, при наличии дешевого и обильного топлива, намного менее вредного для экологии, чем уголь.
Впрочем, это еще не конец: я верю, что в длительной перспективе такая ситуация создает новые потрясающие возможности для альтернативных источников энергии. Так как благодаря газу исчезнет насущная необходимость делать их конкурентоспособными прямо сейчас с помощью субсидий, мы сможем потратить эти деньги на исследования, чтобы в дальнейшем, десятки лет спустя, когда запасы сланцевого газа истощатся, возобновляемые источники энергии смогли бы конкурировать с традиционными без дополнительной поддержки.
Отметим, что многие (включая российского премьер-министра Владимира Путина и множество энергетических аналитиков с Уолл-стрит) не считают, что сланцевый газ настолько радикально изменит ситуацию. Их аргументы вращаются вокруг двух основных положений – что добывать газ из сланцев слишком дорого, и что это связано с рисками для экологии.
Я утверждаю, что и в том, и в другом эти люди неправы.
Начнем со стоимости. За последние десять лет были разработаны новые технологии, кардинально снижающие стоимость добычи. Газ из месторождения «Хейнсвилл», протянувшегося от Техаса вглубь территории Луизианы, сейчас стоит всего 3 доллара за миллион британских тепловых единиц, по сравнению с 5 долларами и более на месторождении «Барнетт» в девяностые. По мере того, как в игру будут вступать крупные нефтяные компании, цены будут понижаться. Я бы хотела думать, что в ближайшие пять лет у них, если это будет необходимо, получится довести цену до 2 долларов.
Что же касается рисков в области экологии, в этом критики отчасти правы. По их словам, бурение на сланцевый газ несет опасность для грунтовых вод, хотя сланцы обычно залегают на тысячи футов ниже их уровня. В случае неудачной обсадки скважины, считают они, буровой раствор может просочиться в водоносный слой.
Однако опасность этого сильно преувеличена. На суше, где находятся большинство месторождений сланцевого газа, обсадка проводится десятилетиями — причем с хорошими результатами. Впрочем, загрязнение воды действительно может произойти, если неаккуратно обходиться с буровым раствором. Таким образом, чтобы обеспечить безопасность, необходимо ужесточить меры контроля и регулирования. Это увеличит издержки, но, с учетом изобилия газа, компаниям они будут вполне по силам. Уже сейчас, без всяких санкций, многие переходят на нетоксичные буровые растворы.
Скептики не только преувеличивают трудности, но и упускают из виду два важных фактора. Во-первых, они игнорируют исторический опыт: резервы и объемы добычи новых энергоресурсов со временем имеют тенденцию расти, а не сокращаться. Во-вторых, они не принимают во внимание то, как быстро может меняться общественное мнение. Страна вполне способна развернуться на 180 градусов и принять дешевый источник энергии, отбросив сомнения, связанные как с политикой, так и с экологией. Так уже бывало в прошлом, и примером этого стали, например, быстро распространившиеся за последние годы терминалы для сжиженного природного газа.
Короче говоря, скептики забывают об общей картине происходящего, которая, на мой взгляд, важнее. Ниже я попробую прояснить, о чем я говорю, и подробнее рассказать, каким образом бум, связанный со сланцевым газом, изменит мир.
Одним из главных последствий этого бума станет то, что западные и китайские потребители получат источники газа на своей территории, что губит на корню любые планы по созданию газового картеля. Отметим, что незадолго до обнаружения запасов газа, ожидалось, что добыча газа в США, Канаде и на Северном море серьезно сократится. Это означало рост зависимости от поставок из-за рубежа, причем как раз в то время, когда важность природного газа как источника энергии начала расти.
Ухудшало ситуацию и то, что большая часть поставок газа шла из нестабильных регионов. Особенно важную роль играли две страны – Россия и Иран. До сланцевого бума считалось, что на их долю приходится больше половины разведанных мировых запасов газа.
Россия не скрывала своей решимости воспользоваться этим обстоятельством и создать картель поставщиков газа — нечто вроде новой версии ОПЕК. Это могло привести к повторению проблем вокруг нефти, которые тревожат мир последние 40 лет.
Я полагаю, что обо всем этом сейчас можно забыть. Сланцевый газ породит конкуренцию между энергетическими компаниями и странами-экспортерами, которая в свою очередь будет способствовать экономической стабильности в индустриальных странах и препятствовать поставщикам нефти, пытающимся усилить свои позиции за наш счет. Рыночная конкуренция – лучшее средство от картелей.
В качестве показателя, свидетельствующего о масштабе грядущих перемен, возьмем перспективы торговли сжиженным природным газом – газом, который превращают в жидкость, чтобы перевозить его танкерами, как нефть. Это самый простой способ транспортировки природного газа на большие расстояния, так что мы получим хорошую картину того, насколько страны мира полагаются на поставки из-за рубежа.
Пока на сцене не появился сланцевый газ, эксперты ожидали, что к 2025 году на долю сжиженного природного газа (СПГ) будет приходиться половина газового рынка (по сравнению с 5 процентами в девяностых годах). Благодаря сланцам, речь, скорее, пойдет об одной трети.
В США последствия глубоководного бурения и добычи сланцевого газа уже заметны. Терминалы для импорта СПГ практически пустуют, и вероятность того, что Соединенные Штаты станут еще больше зависеть от импорта, продолжает падать. Кроме этого, рост добычи сланцевого газа в США означает, что СПГ из Катара и так далее отправляется европейским покупателям, что снижает их зависимость от России. В итоге России пришлось смириться с тем, что не имевшие в прошлом выбора покупатели будут платить меньше – скажем, Украине она снизила цены на 30 процентов.
Однако политические последствия сланцевого бума не ограничатся крахом газовых картелей. Он перевернет всю мировую политику, поставит на место некоторых давних возмутителей спокойствия и, возможно, заставит ряд противников Запада принять его сторону.
Опять же вспомним, что именно рост влияния таких стран, как Россия, Венесуэла и Иран, в энергетической сфере давал им возможность с большим успехом противостоять вмешательству Запада в их дела, а также экспортировать свои идеологии и осуществлять стратегические планы с помощью сделок в области энергетики и угроз прекратить поставки.
В 2006 и 2007 годах в результате споров с Украиной Россия прерывала поставки, оставляя потребителей в Киеве и в Западной Европе без топлива в разгар зимы. Это привело к сдвигам во внутренней политике Украины, и в результате страна отвергла кандидата, выступавшего за НАТО и против Москвы, в пользу коалиции, которая больше устраивает Кремль.
Казалось, что США и Европа, пресмыкаясь перед поставщиками энергоносителей, теряют свое положение в мире. Однако сланцевый газ обезвредит энергетическую дипломатию нефтяных стран. Страны-импортеры Европы и Азии смогут теперь покупать дешевый природный у ведущих американских нефтяных компаний или самостоятельно добывать его из сланцев. Это позволит им сказать чавесам и путиным всего мира, что те могут засунуть свои ресурсы обратно в землю.
Например, Европа получает 25 процентов своего газа по трубопроводам из России, и часть европейских стран полностью зависит от этих поставок. С тех пор, как Россия принялась давить на Украину, Европа активно пытается диверсифицировать поставки. Со сланцевым газом ей будет проще и дешевле этого добиться.
Считается, что запасы сланцевого газа есть в таких странах, как Польша, Румыния, Швеция, Австрия, Германия – и Украина. Если они начнут его добывать, Кремлю станет сложнее использовать экспорт энергоносителей как политический рычаг.
Я бы также предположила, что, если добыча сланцевого газа в Европе возрастет, Ирану будет сложнее извлекать прибыль из экспорта газа. В настоящий момент, ему препятствуют в этом западные санкции, направленные против инвестиций в его энергетический сектор, а к тому моменту, когда он будет готов экспортировать свой природный газ, окно на европейские рынки закроется благодаря доступности дешевого сланцевого газа.
Это может заставить его притормозить ядерную программу, ведь если Иран не сможет продавать свой газ в Европе, что еще ему останется? Отправлять его по трубопроводу на Индийский субконтинент невыгодно, а рынки СПГ будут переполнены дешевым сырьем.
Разумеется, это только догадка, но если режим будет действовать рационально, он поймет, что у него есть шанс приобрести расположение мира, отказавшись от ядерной энергетики и используя свой дешевый природный газ, чтобы производить электроэнергию для внутренних нужд.
В итоге, Ближний Восток может слегка обеднеть, когда газ отнимет долю рынка у нефти. Если прибыли достаточно сильно упадут, это может привести к нестабильности.
Развитие добычи сланцевого газа может также многое изменить для Китая. Необходимость импортировать энергию заставляет Китай иметь дело с проблемными странами, такими как Иран, Судан или Бирма, и это мешает Западу выработать глобальную политику, позволяющую решить проблемы, которые создают эти страны. Однако Китай вполне способен отвернуться от импорта – и от очагов напряженности, которые служат его источником, — если он сможет добывать газ на своей территории.
Чем меньше Китай будет нуждаться в импорте нефти и газа, тем с большей вероятностью он поддержит санкции или другие меры, направленные против нефтяных государств, не соблюдающих права человека или ведущих агрессивную политику. Более того, чем меньше Пекин будет беспокоить контроль Америки над морскими путями, тем проще им с Соединенными Штатами будет достичь взаимного доверия. Таким образом, добыча сланцевого газа в Китае может помочь интегрировать Пекин в мировую систему Pax Americana.
Появление на рынке избытка дешевого природного газа столь же радикально изменит и перспективы возобновляемых источников энергии. Еще недавно я искренне верила, что настало их время. Перед сланцевой революцией, я думала, что рост цен на углеводороды вытолкнет – с небольшой помощью налогов и квот на выбросы углекислого газа — на рынок ядерную энергию и альтернативные источники.
Однако сланцевый газ спутал все карты. Ветряной и солнечной энергии, а также энергии, получаемой из биомассы, и ядерной энергии будет трудно с ним экономически конкурировать. Субсидии, которые позволяли возобновляемым источникам конкурировать со сланцевым газом станут дороже, также как и кредитные гарантии и стимулы для строительства новых атомных электростанций. Кроме того, сланцевый газ наносит удар и по аргументам в защиту альтернативных источников, связанным с энергетической независимостью. Его добывают на нашей территории, как и ветряную или солнечную энергию, а значит, потраченные на него доллары не утекут на Ближний Восток.
Но это совсем не означает, что нам следует прекратить инвестиции в возобновляемые источники энергии. Сколь бы ни были велики наши запасы сланцевого газа, они все равно конечны, и в итоге нам в любом случае понадобится переходить на более экологически чистую и доступную энергию. Итак, что же нам имеет смысл делать?
Во-первых, нам следует, не пытаясь защитить угледобывающие штаты, позволить дешевому природному газу вытеснить уголь, на долю которого приходится примерно половина всей добываемой в США энергии. Изобилие природного газа для производства электроэнергии также облегчит переход на электрический транспорт—что будет одновременно полезно для экологии и уменьшит нашу зависимость от Ближнего Востока.
Затем, я считаю, что нам надо продолжать вкладывать средства в возобновляемые источники энергии, но разумным образом. Штаты с большим потенциалом в этой сфере – такие как ветреный Техас или солнечная Калифорния – должны сохранить квоты в виде фиксированной доли электроэнергии, которую следует получать из альтернативных источников. Это даст компаниям стимулы и возможности присутствовать на рынке с возобновляемыми источниками энергии. Со временем опыт и инновации должны будут снизить их издержки. Да, когда на рынке появится сланцевый газ, получать энергию из возобновляемых источников даже в этих штатах может показаться дороговато. И да, это может означать увеличение правительственных субсидий. Но я не думаю, что расходы окажутся чрезмерными, и в любом случае долговременные преимущества должны это компенсировать.
Тем не менее, на мой взгляд, устанавливать такие квоты в национальном масштабе мы не должны, потому что в тех штатах, в которых с возобновляемыми ресурсами хуже, издержки будут чересчур велики. Вместо того, чтобы тратить средства на субсидии, без которых этот план работать не будет, федеральному правительству следует вкладывать их в исследования, чтобы позднее возобновляемые источники могли стать конкурентоспособными без крупных субсидий.
***
В конечном счете, важно понять, что сланцевый газ может стать ключом к разрешению некоторых из наиболее насущных в настоящий момент кризисов и путем к энергетической безопасности и экономическим перспективам.
Дефицит торгового баланса калечит нашу экономику, и, пока мы привязаны к импортируемой энергии, он не ослабнет. Зачем отправлять доллары за рубеж, чтобы они дестабилизировали мировые финансовые рынки, что потом бумерангом бьет по нашим рабочим местам и сбережениям, если мы можем добывать ресурсы здесь, в нашей собственной стране? И кому нам лучше платить за природный газ — Владимиру Путину и Махмуду Ахмадинежаду или жителям Пенсильвании и Луизианы?
Г-жа Джеффи – специалист по энергетической политике, научный сотрудник Института государственной политики им. Джеймса А. Бейкера III при Университете Райса, соавтор книги «Нефть, доллары, долг и кризис: глобальное проклятие черного золота» («Oil, Dollars, Debt and Crises: The Global Curse of Black Gold»).
Оригинал публикации: Shale Gas Will Rock the World
Адрес в ИноСМИ: http://www.inosmi.ru/usa/20100511/159837002.html
Кризис внес коррективы в структуру мирового рынка энергетики. Рост объема экспорта углеводородов в Азию перекроил энергетическую карту мира. На ней появились новые лидеры спроса на энергоресурсы и их производства.
Локомотивы спроса
По данным Международного энергетического агентства (МЭА), спрос на нефть в странах, входящих в состав Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), в 2009 году снизился с 47,6 млн баррелей в день до 45,5 млн баррелей.В ОЭСР, созданную в 1961 году, входит 29 самых развитых стран мира: Австралия, Австрия, Бельгия, Великобритания, Венгрия, Германия, Греция, Дания, Ирландия, Исландия, Испания, Италия, Канада, Люксембург, Мексика, Нидерланды, Новая Зеландия, Норвегия, Польша, Португалия, США, Турция, Финляндия, Франция, Чешская Республика, Швейцария, Швеция, Южная Корея, Япония.
В странах же, не входящих в ОЭСР, спрос на нефть за прошлый год только вырос — с 38,6 млн баррелей в день до 39,4 млн баррелей. Локомотивы спроса — Индия и Китай. В Китае потребление нефти в 2009 году выросло с 7,9 млн баррелей в день до 8,5 млн баррелей, а в 2010 году достигнет 8,8 млн баррелей в день. Спрос на нефть в Индии, по данным МЭА, будет расти медленнее. В 2010 году ее потребление составит 3,4 млн баррелей в день, что на 0,1 млрд превышает показатель 2009 года.
МЭА прогнозирует, что и в текущем году рост спроса на нефть в основном придется на страны, не входящие в ОЭСР (до 40,9 млн баррелей в день), тогда как спрос в странах ОЭСР останется на уровне прошлого года.
По мнению главного экономиста и вице-президента ВР Кристофера Руэла, основным драйвером роста потребления нефти в Китае и Индии является транспортный сектор. Он приводит статистику: в Индии только 7 человек из 1 тыс. владеют автомобилем, в Китае — 20 из 1 тыс. Поэтому потенциал роста этого сектора огромен, делает вывод экономист.
По мнению директора российского Фонда энергетического развития Сергея Пикина, «в перспективе Китай станет самым емким рынком автомобилей в мире. Китай имеет все шансы к 2030 году стать третьим в мире по потреблению нефти». А вице-президент China National Petroleum Corp. (Petrochina) Чжоу Цзипин заявил в начале декабря прошлого года, что к 2020 году потребление газа в КНР вырастет до 300 млрд кубометров в год по сравнению с 80,7 млрд кубометров в 2008 году.
Если в 2006 году Индия и Китай потребляли 19% всей энергии, то к 2030 году эта цифра вырастет до 28%, говорится в отчете управления энергетической информации (EIA) при правительстве США.
Разумеется, увеличение потребления энергоносителей в странах, не входящих в группу ОЭСР, усиливает зависимость этих регионов от экспорта нефти и газа. По некоторым данным, если сейчас Китай зависит от импорта источников энергии на 50%, то к 2020 году зависимость увеличится до 60%.
Помимо традиционных поставщиков энергоресурсов Саудовской Аравии, Анголы и Ирана в Азиатско-Тихоокеанском регионе усиливают свои позиции такие экспортеры, как Россия, Туркмения, Казахстан. Россия всерьез рассчитывает переориентировать поставки своих углеводородов на Азию. Развитие азиатского направления поставок углеводородов даже отражено в «Энергетической стратегии-2030».
Альтруизм по-русски
В 2009 году подписано соглашение о поставках в КНР российской нефти. РФ законтрактовала поставки на 300 млн тонн восточносибирских энергоресурсов в течение 20 лет. Основная артерия, по которой пойдут поставки,- нефтепровод Восточная Сибирь-Тихий океан (ВСТО), первая очередь которого была запущена в конце 2009 года. Впрочем, пока поставки российской нефти на Восток фактически осуществляются за счет бюджета РФ.С 1 января введен «льготный» тариф на транспортировку по ВСТО-1. Он составит $42-45 за тонну. Таким образом, помимо 130 млрд рублей, которых недосчитается бюджет из-за режима «налоговых каникул», введенного для ряда месторождений Восточной Сибири, он недополучит еще и значительную сумму непосредственно от транспортировки нефти в Китай. В «Транснефти» отмечают, что экспорт углеводородов в КНР может окупиться при тарифе не менее $130 за тонну.
Азиатское направление имеет большое значение и для «Газпрома». Монополист пока безуспешно ведет с Китаем переговоры о поставках российского трубопроводного газа. По словам директора Института энергетических исследований РАН Алексея Макарова, начнутся ли поставки российского газа в КНР — большой вопрос.
Пока «Газпром» не может сторговаться с Китаем о цене, поставки своего газа в КНР начала Туркмения. Экспорт по газопроводу Туркмения-Китай (мощность 40 млрд кубометров газа в год) стартовал в конце декабря 2009 года. Ашхабад также не отказался от планов реализовать проект газопровода TAPI (Туркмения-Афганистан-Пакистан-Индия) мощностью 30 млрд кубометров. Подобный проект собирается осуществить и Иран. Мощность газопровода IPI (Иран-Пакистан-Индия) составит 33 млрд кубометров газа в год. Интерес к участию в строительстве IPI не раз проявлял и «Газпром».
Казахстан также усиливает свои позиции на китайском рынке. Астана планирует увеличить мощность своего трубопровода Казахстан-Китай до 30 млрд кубометров газа к 2012 году. В связи с увеличением объема экспорта энергоресурсов в Азию в структуре правительства Казахстана даже было создано министерство нефти и газа.
Возможно, Туркмения и Казахстан станут ключевыми поставщиками энергоносителей в Индию и Китай. Но пока у них для этого мало возможностей. В Туркмении добыча углеводородов (в основном газа) развивается, и не без помощи иностранных компаний. «К тому же Туркмения уже заключила соглашения на большую часть добываемого газа, по которым он расходится в Россию и Китай. Новых объемов для продажи, например, в Европу у страны нет. Что касается Казахстана, то он также может пойти по пути Туркмении, распродав газ своим соседям»,- добавляет аналитик Nettrader.ru Богдан Зварич.
Геополитический ресурс
В ближайшем будущем изменится не только география потребления энергоресурсов — роль основных потребителей переходит от развитых стран к развивающимся, но и структура спроса на них. По прогнозам EIA, потребители будут стараться выбирать в качестве источника энергии природный газ: он менее дорогой и более экологичный, чем нефть. Основной фактор роста спроса на газ — развитие электроэнергетики в странах, не входящих в ОЭСР. А в связи с ростом спроса на газ ключевая роль в мировой энергетике перейдет к основным газодобывающим странам России, Катару и Ирану. Тегеран и Москва уже сейчас предлагают крупнейшим экспортерам газа совместно регулировать цену на энергоносители.
Возможность влиять на экспортные потоки нефти и газа из таких стран, как Иран, Туркмения и Казахстан, стала целью в геополитической игре. Например, без туркменского газа европейский проект Nabucco будет нерентабельным. Поэтому для России так важно, чтобы Ашхабад все-таки возобновил поставки газа по трубопроводу Средняя Азия-Центр, а не в европейский, хотя и пока гипотетический трубопровод. Китай, один из основных потребителей иранского газа, всячески препятствует ужесточению санкций в отношении Тегерана по линии Совбеза ООН. За персидский газ борются и европейцы, но своими методами — выбрав курс на смену власти в Исламской Республике (представители ЕС активно поддерживали соперника нынешнего президента Ирана Махмуда Ахмади-Нежада на прошедших летом прошлого года президентских выборах). Милана Челпанова
Источник — Коммерсантъ
Российская энергетическая стратегия Север-Юг-Восток-Запад
Процесс избавления от основных военных угроз со стороны Вашингтона, далеко не исчерпывается для Москвы наличием нейтрального, но стабильного украинского соседа. Россия в настоящее время значительно увеличила свои возможности использования еще одного мощного рычага, кроме имеющегося у нее ядерного оружия. Этим рычагом борьбы с непрекращающимся военным давлением Вашингтона является искусное использование экспорта крупнейших в мире запасов природного газа, топлива, пользующегося большим спросом в странах Западной Европы и даже в Великобритании, чьи газовые месторождения в Северном море истощаются.
Оценочные данные по западноевропейской промышленности говорят, что в течение ближайших двадцати лет спрос на природный газ (особенно для производства электроэнергии), который рассматривается в странах Европейского Союза, как чистое и очень эффективное топливо, возрастет на 40% от сегодняшнего уровня. Рост этого спроса будет совпадать со снижением добычи газа на месторождениях Великобритании, Нидерландах и других странах ЕС. XXII Перемещение Украины с позиций, враждебных Москве, к тому, что Янукович называет «неприсоединившимся» нейтралитетом, — начало стабилизации российско-украинской газовой геополитической ситуации и приводит к тому, что Москва вдруг получает гораздо больше экономических возможностей, с помощью которых она может нейтрализовать игру Вашингтона по военному и экономическому окружению.
Когда Ющенко и Саакашвили приняли бразды правления в своих странах и совместно с Вашингтоном начали предпринимать меры для вступления в НАТО, одним из немногих способов восстановить некое подобие экономической безопасности для России явилась возможность разыгрывать энергетическую карту. Россия обладает наибольшими в мире разведанными в запасами природного газа. Интересно, что по оценкам Министерства энергетики США, вторые по величине запасы газа находятся в Иране, стране, наряду с Россией, находящейся в самом верху целевого списка Вашингтона. xxiii
Сегодня Россия, несомненно, воплощает в жизнь увлекательную, очень сложную и многоплановую энергетическую стратегию. По сути, она использует свои энергоносители в качестве дипломатического и политического рычага для «завоевания друзей и влияния на людей (ЕС)». Преемник Путина на посту президента России, Дмитрий Медведев, хорошо подходит на роль присматривающего за газопроводной геополитикой. Прежде чем стать президентом России, он был председателем государственной компании «Газпром».
Высокие ставки в Евразийской шахматной партии
В некотором смысле, евразийское пространство сегодня напоминает геополитическую игру в трехмерные шахматы между Россией, странами Европейского союза и Вашингтоном. Ставкой в игре является вопрос жизни и смерти для России как самостоятельно функционирующего государства, что ясно понимают Медведев и Путин.
Попытки США осуществить военное окружение России включают в себя не только «Революцию Роз» и «Оранжевую Революцию» 2003 и 2004 годов, но и высшей степени провокационные действия Пентагона по размещению ракет системы ПРО американского (а не НАТО-вского) подчинения в ключевых странах бывшего Варшавского договора прямо по периметру России. В ответ на это Москва разработала замечательную и сложную трубопроводно-энергетическую стратегию, которая подрывает эффективность явно враждебного комплекса американских действий, включающих в себя окружение странами НАТО, размещение ракет и «цветные революции», в том числе, попытку дестабилизации Ирана летом 2009 года при помощи «Зеленой Революции», которую Хиллари Клинтон легкомысленно называла «Твиттерной Революцией». Все эти шаги США является попыткой изолировать Россию и ослабить ее потенциальных стратегических союзников в Евразии.
Значительное преимущество, которого достигла Россия, состоит в том, что она недавно обогнала Саудовскую Аравию, став крупнейшим в мире производителем и экспортером нефти. Благодаря этому, сегодня продающая свой газ за рубеж Москва может лучше контролировать рынок и цены на газ. В отличие от нефти, цены на которую жестко контролируют крупные нефтяные компании США (и их соратники с Wall Street, такие как Goldman Sachs, Morgn Stanley, JP Morgan Chase), Уолл-Стрит сложнее манипулировать ценами на природный газ на краткосрочной спекулятивной основе.
Поскольку газ, в отличие от нефти, сильно зависит от строительства дорогостоящих трубопроводов, танкеров и терминалов СПГ, как правило, цены фиксируются двусторонними долгосрочными соглашениями между покупателем и продавцом. Это дает Москве определенную степень защиты от таких форс-мажорных обстоятельств, как наглое манипулирование нефтяными ценами в 2008-2009 годах, когда с рекордно высокого уровня $ 147 за баррель нефть упала до менее $ 30 всего лишь за несколько месяцев. Эти манипуляции резко сократили нефтяные доходы Москвы, что совпало с исчезновением возможности перекредитования для российских банков и компаний, по причине глобального финансового кризиса.
Сейчас, когда украинским президентом стал Янукович, представляется очевидным, что путь для нормальных поставок газа в страну и дальнейшего его транзита через Украину в Западную Европу открыт. Практически половина внутренней энергетики Украины зависит от природного газа, а около 75% его приходит из России. XXIV
В данный момент, как представляется, стабильная договоренность между российским и украинским правительствами о ценах на импортируемые газ может быть достигнута. Хотя в январе 2010 года была достигнута договоренность о том, что Украина будет платить за газ по ценам, приближенным к западноевропейскому уровню, но одновременно она будет получать значительно более высокие транзитные сборы от «Газпрома» за транспортировку газа через свою страну в Западную Европу. До сих пор около 80% российского экспорта газа проходило через территорию Украины. XXV
Однако такое положение дел может драматически измениться в связи с осуществлением Россией долгосрочной трубопроводной стратегии. Стратегии, призванной сделать Россию менее уязвимой от будущих политических сдвигов, подобных украинской Оранжевой Революции 2004 года.
После украинской Оранжевой Революции 2004 года газотранспортная стратегия Москвы делает упор на строительство подводного газопровода «Северный Поток» из России напрямую в Германию, в обход Украины и Польши. Министр иностранных дел Польши Радек Сикорский (Radek Sikorski) является обученным в Вашингтоне неоконсерватором. Как и предыдущий министр обороны, он играл центральную роль в переговорах о размещении системы противоракетной обороны в Польше. Благодаря Сикорскому, Польша сегодня плотно привязана к НАТО, в том числе согласием с провокационной вашингтонской политикой по развертыванию ракет и попытками, пока безуспешно, заблокировать строительство «Северного Потока».
«Северный Поток» был особенно важен для России, когда казалось возможным, что Вашингтон сможет втянуть Украину в НАТО после Оранжевой Революции. Сегодня альтернативный газопровод по дну Балтийского моря приобретает иное значения для России.
Газопровод «Северный Поток» начинается в российском порту Выборг вблизи Санкт-Петербурга и идет по дну Балтийского моря в международных водах полностью в обход Украины и Польши в Грайфсвальд (Greifswald) на севере Германии. Когда «Северный Поток» был объявлен совместным предприятием, принадлежащим двум крупным немецким газовым компаниям E. ON и BASF и российскому «Газпрому», а бывший немецкий канцлер Герхард Шредер был назначен членом совета директоров, Сикорский, в то время министр обороны Польши, сравнил российско-немецкое газовое соглашение с пактом Молотова-Риббентропа, 1939 года, в соответствии с которым Польша была разделена между этими странами. XXVI
Логика Сикорского хромала, но его эмоциональная образность оказалась на высоте.
В конце 2009 года Финляндия и Швеция присоединились к Дании, и наконец, предоставили газопроводу право прохода через их зоны Балтийского моря. Строительство многомиллиардного проекта должно начаться в апреле этого года, а поставки газа начнутся в 2011 году. После завершения строительства второй параллельной трубы, начало прокладки которой планируется на 2011 год, «Северный Поток” выйдет на полную мощность, составляющую 55 миллиардов кубометров газа в год, что достаточно для обеспечения топливом 25 миллионов семей в Европе.
С прокладкой «Северного Потока» из России непосредственно к своим основным клиентам в Германии и со стабилизацией договоренностей о транзите через территорию Украины вероятность того, что поставки «Газпрома» в северную Европу будут сорваны, становится очень мала. «Северный Поток» позволит Москве использовать более гибкую «газовую дипломатию» и существенно уменьшить уязвимость поставок в случае нарушения договоренностей транзитной страной, как это происходило в последние годы с Украиной.
В конце 2009 года в Минске, когда “Северный Поток” окончательно избавился от политических препятствий, российский президент Дмитрий Медведев встретился с официальными лицами Белоруссии. Медведев сказал, что Россия рассматривает вопрос о надежности поставок газа через вторую часть своего мощного газопровода «Ямал-Западная Европа», проходящего через Белоруссию. Он оправдано заявил: «Я думаю, чем больше существует возможностей для транспортировки российского газа в Европу, тем лучше это для Европы и России». xxvii
Кроме того, недавно произошел еще один заметный геополитический сдвиг. Был подписан долгосрочный контракт с «Газпромом» на импорт газа по “Северному Потоку» для удовлетворения более чем 4% спроса на газ в Великобритании к 2012 году, поскольку Великобритания перестает быть экспортером газа и становится его импортером. xxviii В настоящее время, в дополнение к Великобритании и Германии, «Газпром» заключил контракты на поставку в Данию, Нидерланды, Бельгию и Францию, что делает его одним из основных новых игроков на энергетическом рынке ЕС.
Стратегия «Южного Потока»
Между тем, Вашингтон резко выступает против «Северного Потока», безуспешно пытаясь заблокировать его прокладку через «черный ход», используя Польшу и других оппозиционеров в ЕС.
Вторым основным фронтом российско-американских трубопроводных войн, можно назвать то, что США генерируют конкурирующие предложения по строительству газопроводов для обслуживания стран южной и юго-восточной Европы. Вашингтон открыто поддерживает так называемый проект газопровода «Набукко». Москва же продвигает свой проект «Южный поток», южно-европейского брата “Северного Потока”.
12 декабря 2009 года правительство Болгарии, участницы бывшего Варшавского договора, а в настоящее время члена НАТО и ЕС, объявило, что страна будет участвовать в проекте «Южный поток» несмотря на значительное давление со стороны Вашингтона.
В июне 2007 года «Газпром» и Итальянский концерн ENI подписали протокол о намерениях реализации проекта «Южный поток» в части его проектирования, финансирования, строительства и управления. ENI, крупнейшая промышленная компания Италии, созданная в 1950 году, легендарным итальянцем Энрико Маттеи (Enrico Mattei) частично принадлежит государству и принимает участие в торговле российским газом с начала 70-х.
Морской участок «Южного потока» пойдет по дну Черного моря от российского побережья до болгарского, его протяженность составит около 550 миль при максимальной глубине более двух километров и будет иметь пропускную способность 63 млрд кубометров, что превышает мощность Северного Потока.
В Болгарии «Южный поток» будет разделяться на два рукава, северный пойдет в Румынию, Венгрию, Чехию и Австрию, а южной — на юг Италии. Новый газопровод, как ожидается, начнет функционировать в 2013 году.
У «Газпрома» есть соглашение о поставке газа в Италию до 2035 года, и «Южный поток» станет основным инструментом его выполнения. Компания «South Stream AG» принадлежит 50 на 50 % Газпрому и ENI, совместное предприятие зарегистрировано в Швейцарии. На сегодняшний день у «Газпрома» подписаны транзитные соглашения с Республикой Сербской, Грецией и Венгрией. XXIX В январе 2008 года «Газпром» купил 51% акций сербской государственной нефтяной монополии NIS обеспечив тем самым свое присутствие.
Индикатором давления, которое Вашингтон оказывает на Болгарию из-за ее участия в Российском «Южном потоке» является то, что Болгария также подписало договор об участии в проекте «Набукко» в декабре 2009 года. Комментируя подобное «двойное» участие Болгарии, премьер-министр Бойко Борисов (Boyko Borisov) объяснил прессе что: «“Набукко” является приоритетом Европейского союза, в то время как прогресс по российскому “Южному потоку” идет очень быстро, и многие европейские страны присоединяются к нему почти каждый день». XXX
3 марта 2010 года года новое хорватское правительство премьер-министра Ядранки Косора (Jadranka Kosor) подписало с российским премьер-министром Владимиром Путиным в Москве соглашение, согласующее прокладку газопровода по территории Хорватии и создание 50-50 % совместного предприятия для его строительства.
Косор сказал, что соглашение «о строительстве и эксплуатации газопровода на территории Хорватии» создает правовую основу для участия Хорватии в «Южном потоке», что позволяет создать сторонам совместное предприятие 50/50. Два дня спустя оказалось, что Боснийская Сербская Республика объявила, что она также будет участвовать в проекте газопровода «Южный поток», все это стало похоже на лавинообразный рост энтузиазма по проекту «Газпрома». Сербы предлагают построить 480-километровый отрезок газопровода в северной части Боснии и связать его с «Южным потоком», в результате чего общее число стран-участниц, которые подписали контракты с «Газпромом», возросло до семи. xxxi
В дополнение к боснийским сербам партнерами «Газпрома» в настоящее время являются Болгария, Венгрия, Греция, Сербия, Хорватия и Словения. Эта линия практически полностью соответствует балканскому маршруту приснопамятной железной дороги Берлин – Багдад, которая сыграла столь решающую геополитическую роль в британских махинациях, в конечном итоге приведших к Первой мировой войне после убийства наследника австро-венгерского престола эрцгерцога Фердинанда. xxxii
Центральным вопросом строительства двух конкурирующих проектов «Южный поток» и «Набукко», является не то, кто будет покупать газ. Как уже отмечалось, спрос на природный газ в Европе, как ожидается, резко возрастет в ближайшие годы. Скорее, это вопрос о том, где будет находится источник наполнения трубы. В этом вопросе у Москвы сейчас все козыри на руках.
Кроме того, для наполнения «Южного потока» в дополнение к газу непосредственно с газовых месторождений в России необходимо сырье из Туркменистана, Азербайджана и, возможно, в некоторой степени из Ирана. В декабре 2009 года российский президент Дмитрий Медведев отправился в Туркменистан, чтобы подписать важные соглашения по энергетическому сотрудничеству.
До распада Советского Союза в 1991 году Туркменистан был союзной республикой, Туркменской Советской Социалистической Республикой. Он граничит с Афганистаном на юго-востоке, Ираном на юге и юго-западе, Узбекистаном на востоке и северо-востоке, Казахстаном на севере и северо-западе и Каспийским морем на западе. Российский «Газпром» до сих пор является основным экономическим партнером страны, которая вновь подтвердила огромные запасы газа. Туркменский газ имеет жизненно важное значение для поставок ОАО «Газпром», и их сотрудничество восходит к эпохе, когда Туркменистан был неотъемлемой частью Советского Союза и советской экономической инфраструктуры.
Когда «пожизненный президент» страны Сапармурат Ниязов, известный как «Туркменбаши» или «лидер всех туркмен», неожиданно умер в декабре 2006 года, Вашингтон начал развлекательную программу, в надежде оттолкнуть нового президента Гурбангулы Бердымухамедова подальше от России и привлечь его в орбиту США. Но и по сей день она не увенчалась успехом.
Декабрьский договор Медведева-Бердымухамедова включил в себя новые соглашения о долгосрочных поставках туркменского газа в «Газпрому», который поможет заполнить «Южный поток» непосредственно или заменить там же российский газ. Похоже, что «Набукко» остался за бортом.
«Набукко» на мели…
Активная трубопроводная дипломатия России в последние месяцы нанесла сокрушительный удар любимой вашингтонской альтернативе – «Набукко», который планируется пустить из Каспийского региона и Ближнего Востока через Турцию, Болгарию, Румынию, Венгрию, Австриею и далее на центральноевропейские и западноевропейские рынки газа. Его протяженность должна составить около 3300 км, начиная с грузино-турецкой и/или ирано-турецкой границы. Конечной точкой планируется Баумгартен в Австрии. Проект должен пройти параллельно существующему при поддержке США нефтепроводу «Баку-Тбилиси-Эрзурум», и его пропускная способность составит 20 млрд кубометров газа в год. Две трети трубопровода будет проходить по территории Турции.
После двухдневного визита в Анкару, в апреля 2009 года президент США Обама, как представляется, одержал крупную победу в пользу «Набукко», когда президент Турции Эрдоган согласился на присоединение к проекту в июле 2009 года после нескольких лет проволочек. «Набукко» является неотъемлемой частью стратегии США по тотальному контролю над энергетикой ЕС и всей Евразии. Это проект был явно задуман как совершенно независимый от России и направлен на ослабление энергетического сотрудничества между Россией и Западной Европой. Эти энергетические связи были признаны существенной причиной, по которой немецкое правительство совместно с Францией отказались отступить под нажимом Вашингтона и принять Украину и Грузию в НАТО.
Сегодня будущее «Набукко» вызывает серьезные сомнения. Проблема в том, что российский «Газпром» заключил долгосрочные газовые контракты со всеми потенциальными поставщиками газа для «Набукко», оставляя «Набукко» с носом. Таким образом,в качестве потенциальных поставщиков для «Набукко» преподносятся Азербайджан, Узбекистан, Туркменистан, Иран и Ирак .
До сих пор основным поставщиком газа для «Набукко» должен был стать Азербайджан, имеющий большие запасы нефти, которые разрабатываются англо-американским консорциумом под руководством компании BP, независимо от России. Нефтепровод “Баку-Тбилиси-Джейхан” был одной из основных причин, почему Вашингтон поддержал грузинскую «Революцию Роз» 2004 года, которая привела диктатора Михаила Саакашвили к власти.
В июле 2009 года президент России Медведев и глава «Газпрома» Алексей Миллер отправились в Баку и подписали долгосрочный контракт о закупке всего газа, добываемого на Азербайджанском морском месторождении «Шах-Дениз-2». «Набукко» должен был получать газ с того же месторождения. Президент Азербайджана Алиев, как представляется, играет в кошки-мышки с Россией, ЕС и Вашингтоном, используя их противоречия для получения наибольшей выгоды для себя. «Газпром» согласился платить за поставки по необычно высокой цене $ 350 за тысячу кубометров газа из «Шах-Дениз», что является четким политическим, а не экономическим решением российского правительства, которому принадлежит контрольный пакет акций «Газпрома». XXXIII В начале января 2010 года, правительство Азербайджана объявило о продаже части своего газа в соседний Иран, что явилось еще одним ударом по поставкам для «Набукко». xxxiv
Все потенциальные поставщики газа для поддерживаемого США трубопровода «Набукко» находятся в глубоких сомнениях, поскольку пока Москва переигрывает США
Даже если Азербайджан согласится продавать газ, и «Набукко» станет покупать его на конкурентной основе с “Газпромом», источники из этой индустрии говорят, что азербайджанского газа не хватит, чтобы заполнить трубопровод. Откуда взять остальной газ? Один возможный вариант – Ирак; вторым является Иран. Оба повлекут за собой огромные геополитические проблемы для Вашингтона, мягко говоря.
В настоящее время, даже минимальное соглашение между Турцией и Азербайджаном для поставки азербайджанского газа в «Набукко» находится под большим сомнением. Несмотря на чрезвычайно разрекламированние турецкое правительственное решение в 2009 году, наконец, присоединиться к «Набукко», переговоры между Турцией и правительством Азербайджана остаются в тупике. Несмотря на повторные вмешательства американского Посла по особым поручениям по евразийской энергетике Ричарда Морнингстара форсировать окончательную сделку сделку переговоры все еще буксуют на момент написания этой статьи. Добавляя ложку дегтя к вашингтонским мечтам о «Набукко», один из ключевых партнеров проекта, австрийская OMV в конце января сказала агентству новостей “Доу Джонс”, что трубопровод «Набукко» не будет построен, если требования останутся теми же низкими.xxxv
С точки зрения других вариантов, предлагаемых некоторыми в Вашингтоне, наполнения «Набукко» иракским газом, то такой трубопровод должен будет проходить курдские территории и Ирака и Турции, давая тем самым курдским меньшинствам потенциальный новый основной источник дохода, что не очень приветствуется Стамбулом. Иран в настоящее время не рассматривается Вашингтоном как потенциальный газовый источник не только из-за напряженных отношений по поводу иранской ядерной программы, но прежде всего из-за огромного влияния на будущее Ирака, где Иран оказывает существенное влияние на шиитское большинство там.
Узбекистан и Туркмения, хотя и имеют существенные запасы природного газа, и политически и географически еще менее вероятны как источники газа для, по существу, антироссийского проекта. Их удаленность будет означать взлет издержек и значительное удорожание поставок по сравнению с газпромовским “Южным Потоком».
Следуя канонам истинно византийской дипломатии турецкий премьер-министр Реджеп Тэйип Эрдоган пригласил и Россию и Иран присоединяться к проекту «Набукко». Согласно РИА Новости, Эрдогэн заявил: “Мы хотим, чтобы Иран присоединился к проекту, как только позволят условия, и также надеемся на участие в нем России.” Тогда же, спустя лишь несколько недель после формального подписания соглашения с США о «Набукко», во время визита Путина в Анкару в августе 2009 года Турция предоставила “Газпрому” право на использование своих территориальных вод в Черном море, где Москва хочет проложить маршрут своего трубопровода “Южный Поток” для поставок газа Восточной и Южной Европе. В обмен “Газпром” согласился построить трубопровод через Турцию от Черного моря до Средиземного. xxxvi
В начале января 2010 года турецкое правительство содействовало своим растущим связям с Россией во время двухдневного посещения Москвы премьер-министром Эрдоганом, во время которого были обсуждены энергия и Южный Кавказ. Вашингтонское “Радио-Свобода” называет это “новым стратегическим союзом“ между некогда военными конкурентами времен «холодной» войны. Примечательно, что Турция также входит в НАТО. xxxvii
Это не мимолетная причуда. Пресса в обеих странах открыто говорит о русско-турецком “стратегическом партнерстве.“ xxxviii Сегодня Турция является крупнейшим рынком России для экспорта российской нефти и газа. Также эти две страны обсуждают планы, чтобы Россия построила Турции первую атомную электростанцию, чтобы удовлетворить потребности Турции в электричестве. Двусторонняя турецко-российская торговля в прошлом году достигла $38 миллиардов, что сделало Россию первым торговым партнером Турции. Число, как ожидают, вырастет приблизительно на 300 % в следующие пять лет, создавая твердое и расширяющееся торговое про-российское лобби в Турции. Эти две страны в данный момент проводят детальные переговоры приблизительно по $30 миллиардам новых торговых соглашений, включая атомную электростанцию Турции, а также “Южный Поток”, газопровод “Голубой Поток» и нефтепровод “Самсун-Джейхан» от России до средиземноморского побережья Турции. xxxix
Указывая, сколько мин могло бы взорваться перед лицом покровителей «Набукко», особенно в Вашингтоне, турецкий парламент 4 марта 2010 года одобрил законопроект о постройке трубопровода «Набукко». Но тот же день американский Комитет по иностранным делам Палаты представителей принял необязательное решение о признании геноцида армян в время Первой мировой войны. Это голосование привело к немедленному отзыву посла Турции из Вашингтона в качестве протеста и возможно приведет к еще более близкому сотрудничеству между Москвой и Анкарой по делам, вызывающим взаимный интерес, включая “Южный Поток”.
Европейский союз только что одобрил общий экономический стимул на $3 миллиарда, который включает $273 миллиона для «Набукко». Предполагаемая окончательная стоимость последнего — $11 миллиардов, и стимул ЕС не выглядит убедительным. Кроме того, деньги заморожены до очевидного старта «Набукко», указывая, что страны ЕС едва ли столь же стремятся, как Вашингтон, поддерживать опасный «Набукко» против “Южного Потока» Москвы. ЕС сказал, нет не будет никакого устойчивого соглашения между покровителями «Набукко» и Туркменией для поставки газа в течение шести месяцев, деньги будут использованы для других проектов. xl
Комбинация нейтрализации угрозы членства Украины в НАТО, начало строительства стратегически важного «Северного Потока» в Германию и на запад и продвигаемые Россией планы строительства “Южного Потока” эффективно сделала противостратегию Вашингтона по строительству трубопровода «Набукко» бесплодной. Эти события гарантируют, что роль России как крупнейшего в Европе поставщика энергии в безопасности. В последние годы Россия стала источником почти 30 % импорта нефти ЕС и безусловно крупнейшим поставщиком природного газа. xli, Это имеет огромное стратегическое геополитическое значение, пункт, не пропущенный в Вашингтоне.
Однако, очевидно укрепив свою роль в Европе и фактически отбросив «Оранжевую Революцию» на начальные позиции, лидеры России все более и более разворачиваются на восток и к энергетическим потребностям энергии своего партнера по сотрудничеству и прежнего противника времен «холодной” войны — к Китаю.
Москва идет на восток
В конце 2009 года, точно по плану и к удивлению Вашингтона Россия открыла нефтепровод Восточная Сибирь-Тихий океан (ВСТО), четырехлетний строительный проект, стоимостью приблизительно $14 миллиардов. Трубопровод теперь позволяет России экспортировать нефть непосредственно из Восточной Сибири до Китая, а так же до Южной Кореи и Японии, важный шаг к более близкой экономической целостности, особенно между Россией и Китаем. Труба теперь бежит к Сковородино вдоль северной границы с Китаем. Отсюда в настоящее время нефть перегружается в железнодорожные цистерны и транспортируется в тихоокеанский порт Козьмино около Владивостока. Только строительство порта стоило $2 миллиарда, и он способен принимать 300 000 баррелей сырья в день с качеством нефти, сопоставимым с качеством из ближневосточных нефтяных смесей, доминирующих сейчас на рынке. “Транснефть», российская государственная трубопроводная монополия, потратила еще $12 миллиардов, чтобы проложить 2 700-километровый трубопровод ВСТО через восточносибирскую дикую местность и соединить различные месторождения нефти, разрабатываемые российскими нефтяными гигантами “Роснефть», TNK-BP и “Сургутнефтегаз».
Заключительная очередь трубопровода к порту Козьмино должна быть закончена в 2014 году и стоить дополнительные $10 миллиардов, что сделает протяженность трубопровода почти 4800 километров, расстояние, больше чем от Лос-Анджелеса до Нью-Йорка. Москва и Пекин также согласились построить трубопровод-ответвление от Сковородино до Дацина в провинции Хэйлунцзяна в северо-восточном Китае, центре его энергетической и нефтехимической промышленности и участка крупнейшего нефтяного месторождения Китая. После завершения строительства трубопровод будет нести в восточном направлении ежегодные 80-млн тонн нефти из Сибири, включая 15 млн тонн в Китай через дополнительное ответвление.
Признаком первоочередной важности российской нефти для энергодефицитной экономики Китая служит то, что Китай дал России взаймы $25 миллиардов в обмен на нефтяные поставки в следующие два десятилетия. В феврале 2009 года, когда мировые цены на нефть примерно за полгода упали до $25 за баррель от рекордно высокого уровня в $147, российский нефтяной гигант “Роснефть» и оператор трубопровода “Транснефть» стояли на грани краха. Пекин в ловком и быстром движении, чтобы застраховать будущую нефть с Восточной Сибири России, через принадлежащий государству Китайский Банк развития, предложил кредиты “Роснефти» и «Транснефти» $10 миллиардов и $15 миллиардов соответственно, чтобы ускорить постройку тихоокеанского трубопровода. Со своей стороны Россия согласилась разрабатывать далее новые месторождения, построить оветвление ВСТО к Дацину от Сковородино до китайской границы протяженностью приблизительно 43 миль и поставлять в Китай по крайней мере 300 000 баррелей пользующейся очень большим спросом десульфированной или содержащей низкое количество серы нефти в день.xlii
За российской границы, на своей территории Пекин построит внутренний трубопровод приблизительно 600 миль длиной к Дацину. Китайский кредит был выдан под 6% годовых и с условием, чтобы российская нефть продавалась Китаю по $22 за баррель. Сегодня средняя международная цена на нефть поднялась приблизительно к 80$ за баррель, означая, что Китай захватил золотой приз. Москва очевидно решила, что стратегические преимущества китайской связи перевешивают возможную потерю дохода. Она продолжает регулировать цены на остальную нефть, текущую через трубопровод ВСТО к Tихому океану на другие азиатские рынки.
Принимая во внимание, что энергетические рынки Западной Европы предлагают относительно застойную перспективу потребностей, рынки Китая и Азии быстро развиваются, Москва делает решительный шаг в восточном направлении. В конце 2009 года российское правительство выпустило всесторонний энергетический доклад под названием “Проект Энергия на 2030.” Он призывает к существенным внутренним инвестициям в Восточносибирских областях и говорит об изменении в структуре экспорта нефти в Северо-восточную Азию, наращивая долю экспорта в Азиатско-Тихоокеанский регион с 8 % в 2008 году до 25 % по следующем. xliii Это будет иметь существенные политические последствия и для России и для Азии, особенно Китая.
Китай несколько лет назад обошел Японию и стал вторым в мире основным импортером нефти после Соединенных Штатов. Проблема китайской энергетической безопасности имеет столь важное значение для Китая, что премьер-министр Вэнь Дзябао только что был назван, чтобы возглавить межведомственный Национальный энергетический совет для координации всех проблем энергетической политики Китая. xliv
Русские начинают поставлять СПГ в Азию
За несколько месяцев до завершения нефтепровода ВСТО Россия начала свои самые первые поставки сжиженного природного газа (СПГ) с ведомого “Газпромом” проекта «Сахалин-II” (совместное предприятие, которое включает японские Mitsui и Mitsubishi и англо-голландскую Shell. Для России этот проект даст неоценимый опыт на быстро расширяющемся глобальном рынке СПГ, рынке, не зависящем от неподвижных и долгосрочных трубопроводных сетей.
Китай также проводит набеги в другие страны бывшего Советского Союза, чтобы обеспечить свои потребности в энергии. В конце 2009 года была закончена первая стадия трубопровода, известного под разными именами как “Среднеазиатско-Китайский газопровод” или “Китайско-туркменский газопровод». Он перекачивает природный газ из Туркмении через Узбекистан в южный Казахстан и идет параллельно существующему трубопроводу Бухара-Ташкент- Бишкек-Алма-Ата. xlv
В пределах Китая этот газопровод соединяется с существующим Западно-восточным газопроводом, который пересекает Китай и снабжает такие далекие города как Шанхай и Гонконг. Приблизительно 13 миллиардов кубических метров, как предполагается, пройдут по трубопроводу в 2010 году, и к 2013 объем возрастет к более чем 40 миллиардам кубических метров. В итоге трубопровод сможет поставлять больше чем половину от текущего потребления природного газа в Китае.
Это первый трубопровод, который перекачивает центральноазиатский природный газ в Китай. Трубопровод из Туркмении будет связан с трубопроводом из западного Казахстана, который, как намечают, откроется в 2011 году и будет поставлять природный газ из нескольких казахстанских областей до Alashankou в китайской провинции Синьцзян. xlvi Неудивительно, что китайские власти были совершенно не рады этническим волнениям уйгуров в июле 2009 года, в провоцировании которых китайские власти обвинили находящийся в Вашингтоне Всемирный Уйгурский конгресс и его лидера Ребию Кадир, у которой, по слухам, тесные связи с неправительственной организацией американского Конгресса, специализирующейся на изменениях режима, Национальный фонд в поддержку демократии. xlvii Синьцзян становится более чем когда-либо стратегически важен для будущих китайских энергетических потоков.
Далекий от угрозы для энергетический стратегии России (вопреки мнению некоторых западных комментаторов), газопровод Туркменистан-Китай в действительности служит углублению экономических связей в пределах стран Шанхайской Организации Сотрудничества, одновременно отбирая в пользу Китая основную часть туркменского газа, который, возможно, пошел на наполнение трубопровода «Набукко», поощряемого Вашингтоном. А это только пойдет на пользу геополитическому преимуществу России, которая потеряла бы основной экономический рычаг, если бы «Набукко»преуспел.
ШОС, основанная в 2001 году в Шанхае главами государств Китая, Казахстана, Кыргызстана, России, Таджикистана и Узбекистана, стала тем, что можно назвать худшим кошмаром Макиндера — механизмом для упрочнения тесного экономического и политического сотрудничества ключевых евразийских держав независимо от Соединенных Штатов. В своей широко известной книге 1997 года “Великая шахматная доска» бывший американский Советник по национальной безопасности Збигнев Бжезинский прямо заявил: “Первостепенно важно, чтобы не появилось ни одного евразийского претендента, способного доминировать в Евразии и, таким образом, также бросить вызов Америке. Формулировка всесторонней и интегрированной евразийской геостратегии является поэтому целью этой книги”. xlviii, Он добавил предупреждение: “Впредь, Соединенным Штатам, вероятно, придется решать, как справляться с региональными коалициями, которые стремятся выдавить Америку из Евразии, таким образом угрожая статусу Америки как глобальной державы”. xlix После сентября 2001 года, события, относительно которого многие российские эксперты по разведке сомневались, что оно было работой группы сброда мусуьманских фанатиков из “Аль-Каиды”, ШОС начала обретать характер той самой угрозы, о которой предупреждал ученик Макиндера Бжезинский. В недавнем интервью The Real News Бжезинский снова оплакивал отсутствие любой последовательной евразийской стратегии, особенно в Афганистане и Пакистане, со стороны администрации Обамы.
Россия также двинулась на север к Полярному Кругу
Завершающая новая геополитическая энергетическая стратегия России, оставшееся движение — на север, в направлении Северного Полярного Круга и выше.
В августе 2007 года тогда еще российский президент Владимир Путин послал сигнал НАТО и Вашингтону, когда объявил, что две российских субмарины установили символический российский флаг в глубине более чем 4 километров на дне Северного Ледовитого океана, предъявляя права на ресурсы морского дна. Тогда в марте 2009 года Россия объявила, что она создаст военные базы вдоль северной береговой линии. Новый американский высший главнокомандующий НАТО адмирал Джеймс Ставридис выразил беспокойство, что российское присутствие в Арктике может представлять серьёзные проблемы НАТО. l
В апреле 2009 года принадлежащее государству РИА «Новости» сообщило, что российский Совет Безопасности опубликовал официальный плитический документ на своем вебсайте, «Основные принципы российской государственной политики в Арктике до 2020 и далее». Документ описал руководящие принципы российской политики в Арктике, говоря, она включает размещение там существенных военных, пограничных и прибрежных сил, «чтобы гарантировать военную безопасность России при разнообразных военных и политических обстоятельствах».li
В дополнение к заявлению прав на некоторые из самых больших в мире неиспользованные нефтяные и газовые ресурсы Россия явно стремится упредить дальнейшее американское расширение обманчиво названной противракетной обороны к Полярному Кругу. В прошлом сентябре Дмитрий Рогозин, посол России в НАТО, сказал телевизионному каналу “Вести 24”, что Северный морской путь через Арктику мог бы предоставить Соединенным Штатам эффективный театр для размещения корабельной противоракетной обороны, чтобы противостоять российскому оружию. Его замечания последовали за заявлением американского президента Барака Обамы, что США разместят такую ПРО на крейсеры как более технически продвинутый вариант. lii
По оценке американской Геологической службой американского Правительства (USGS) 2008 года, область к северу от Полярного Круга содержит невероятно большие объемы нефти и природного газа. Они оценили, что больше чем 70 % не открытых нефтяных ресурсов региона расположены в пяти областях: арктическая Аляска, Бассейн Amerasia, East Greenland Rift Basins, East Barents Basins и West Greenland-East Canada. Больше чем 70 % не открытого природного газа, предположительно, расположены в трех областях: Западно-сибирском Бассейне, East Barents Basins и на арктической Аляске. Приблизительно 84 % не открытой нефти и газа находятся на шельфе. Полные не открытые конвенциональные нефтяные и газовые месторождения Арктики, как оценивается, составляют приблизительно 90 миллиардов баррелей нефти, 1 669 триллионов кубических футов природного газа, и 44 миллиарда баррелей сжиженного природного газа. liii Основным потенциальным бенефициарием, вероятно, будет Россия, которая обладает крупнейшей территорией в регионе.
Вопреки широко распространенным убеждениям на западе, “холодная” война не закончилась крахом Советского Союза в 1991 году или падением Берлинской стены в ноябре 1989, по крайней мере, не для Вашингтона. Видя возможность расширить пределы американской военной и политической власти, Пентагон начал систематическую модернизацию своего ядерного арсенала и пошаговое расширение НАТО до порога Москвы, делая именно то, что госсекретарь в те времена Джеймс Бейкер III обещал российскому Президенту Михаилу Горбачеву не делать. liv Вашингтон лгал. Во время хаоса эры Ельцина экономика России разрушались в результате переданной под мандат МВФ шоковой терапии и систематического грабежа западными компаниями в сговоре с горсткой недавно созданных российских олигархов.
Возрождение России как фактора в мировой политике, но ослабленной в результате экономических шоков прошлых двух десятилетий, было основано на стратегии, которая очевидно родилась из принципов асимметричной войны, как экономической, так и военной. Существующая военная готовность России — вряд ли преграда для устрашающего проектирования власти Пентагона. Однако Россия все еще поддерживает единственные ядерные ударные силы на планете, которые способны представлять смертельную угрозу военной власти Пентагона. В сотрудничестве с Китаем и своими другими евразийскими партнерами по ШОС Россия явно использует свою энергию как геополитический рычаг первого порядка.
Последние события в Украине и откат там злополучной вашингтонской “Оранжевой революции» в текущем контексте всеобъемлющей энергетической политики Москвы представляются серьезным вызовом стратегам Вашингтона с их предполагаемым глобальным «Полным спектром доминирования». Фиаско США в Афганистане и непростое положение дел в оккупированном американцами Ираке сделали намного больше, чем любой русский военный вызов, чтобы подорвать глобальное влияние Соединенных Штатов в качестве единственной державы, принимающий решения в «однополярном мире».
Оригинал статьи: Ukraine and a Tectonic Shift in Heartland Power
Перевод: Арвид Хоглунд и Наталья Лаваль, специально для сайта «Война и Мир»
Источник: Уильям Энгдаль