Метка:Саудовская Аравия

Кризис добрался до нефтяных держав Востока

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

EnergyLand: Богатые нефтью арабские страны столкнулись с сокращением спроса на их главную статью экспорта и беспрецедентным дефицитом в связи с общемировым экономическим спадом. Эти данные приводятся в отчете Международного валютного фонда (МВФ), опубликованном в Дубае.

«Одним из основных рисков для экономических перспектив является возможность длительной рецессии. Это сохранит спрос и цены на нефть на низком уровне», — отмечают в своем докладе эксперты МВФ.
Ближневосточные экспортеры нефти, как ожидается, в текущем году зарегистрируют коллективный дефицит в размере 10 млрд долларов, передает MIGnews.com.
Нефть экспортируют шесть стран Совета сотрудничества Залива (ССЗ), а также Алжир, Иран, Ирак, Ливия, Судан и Йемен. В страны Персидского залива входят Бахрейн, Кувейт, Оман, Катар, Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты.
МВФ прогнозирует снижение реального внутреннего валового продукта в Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратах и Кувейте в связи с понижением мировых цен на нефть, а также с сокращением ее добычи в государствах, входящих в Организацию стран-экспортеров нефти.
МВФ понизил прогноз на 2009 год, касающийся роста шести «нефтяных» стран Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива, более чем в два раза, до 1,3%.
По прогнозу фонда, внутренний валовой продукт Саудовской Аравии сократится на 0,9%, Объединенных Арабских Эмиратов – на 0,6%, а Кувейта — на 1,1%.
Экономический рост ближневосточных экспортеров нефти в целом замедлится в этом году до 2,3% по сравнению с 5,4% в прошлом году. В 2010 году МВФ прогнозирует умеренное возобновление роста, сообщает газета Financial Times. 

Международная безопасность и ее влияние на ТЭК Каспийского региона

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

«Вести Кавказа»:  Топливно-энергетический комплекс (ТЭК), в широком смысле этого слова, охватывает добычу и производство энергетических ресурсов, преобразование, передачу, распределение и потребление всех видов энергии. ТЭК Каспийского региона, под которым будем понимать всю Центральную Азию, Кавказ и прилегающие к Каспийскому морю районы Российской Федерации и Исламской республики Иран (ИРИ), достаточно развит и включает нефтяную и газовую промышленности, энергетику на основе тепловых и гидроэлектростанций, а также большое количество разрабатываемых месторождений по добыче угля и природного урана. Охватить весь спектр вопросов, связанных с развитием регионального ТЭК, практически невозможно, поэтому рассмотрим только проблемы добычи и транспортировки углеводородного сырья, решение которых, во многом, определяется достигнутым уровнем как международной, так и региональной безопасности.
Общеизвестно, что Каспийское море и в окружающие его территории обладают существенными запасами углеводородного сырья. По оценкам российских и зарубежных экспертов, прогнозируемые ресурсы нефти составляют 15-22 млрд. тонн, газа — 12-18 трлн. куб. м., а доказанные запасы: 8,4 млрд. т нефти  (5,8% от мировых) и 7,4 трлн. куб. м. природного газа (порядка 5% от мировых). Большая доля доказанных запасов нефти приходится на Казахстан и Азербайджан, далее по запасам нефти идут Россия и Туркменистан. Основная часть доказанных запасов природного газа рассматриваемого региона  приходится на Туркмению (2,9 трлн. куб. м) и российскую часть Прикаспия (2,5 трлн. куб. м). Помимо этого существенные запасы природного газа обнаружены в Казахстане и  Азербайджане, а также в Узбекистане, который не имеет выхода к Каспийскому морю.
В Каспийском регионе лидером по объему добычи нефти и доказанным ее запасам является Казахстан. Второе и третье место по добычи нефти занимают Азербайджан и Туркменистан. Главным разработчиком газовых месторождений является Туркменистан, на втором и третьем месте по добычи природного газа находятся Казахстан и Россия. Иран добычу углеводородного сырья на Каспии пока не ведет, хотя и строит уже нефтяные платформы.
Конечно, каспийская нефть и природный газ не могут создать альтернативу соответствующим поставкам из региона Персидского залива, так как только Саудовская Аравия обладает четвертью общемировых запасов нефти. Но они могут стабилизировать общую ситуацию на этом рынке, что, несомненно, положительно скажется на развитии общемировой экономики, а также уменьшит ее зависимость от стран ОПЕК или России.
Экономическое благополучие стран-экспортеров углеводородного сырья Каспийского региона (Казахстана, Туркменистана, России, Узбекистана и Азербайджана) во многом зависит от соответствующих мировых цен. В условиях глубокого общемирового экономического кризиса потребность в нефти и природном газе несколько уменьшилась, что является одной из причин сохранения относительно невысоких цен на них (например, порядка 50 долл. за баррель сырой нефти). В тоже время, ЕС по-прежнему крайне заинтересован в диверсификации потоков этого сырья, особенно после очередного газового конфликта между РФ и Украиной в начале 2009 г.
Помимо этого в Европе учитывают, что нефтяные запасы Северного моря могут иссякнуть уже через 10-15 лет, что уже привело к увеличению за последние годы доли каспийской нефти с 1 до 7% в общем энергопотреблении Германии. К этому же подталкивает и необходимость сохранения и развития собственной нефтедобывающей отрасли. Как следствие, такие компании как Statoil (Норвегия, Швеция), British Petroleum (Великобритания), Total (Франция) и Eni (Италия) расширяют свою деятельность в  Каспийском регионе.
Помимо стран экспортеров, целый ряд государств рассматриваемого региона выступают в роли транзитеров углеводородного сырья. В частности, Грузия, которая практически не имеет собственных запасов нефти и природного газа, жизненно заинтересована в транзите каспийских энергоресурсов по нефтепроводам Баку-Супса и Баку-Тбилиси-Джейхан, а также газопроводу Баку-Тбилиси-Эрзурум. В транзите углеводородного сырья заинтересован и Азербайджан, который хотел бы стать воротами в Европу для Казахстана, Туркменистана и Узбекистана.
Однако именно через РФ идет основной поток каспийской нефти и природного газа. В частности, по российской территории проходит самый мощный из существующих региональных нефтепроводов — нефтепровод Каспийского трубопроводного консорциума (КТК). Труба соединяет западноказахстанские месторождения, в том числе и такое крупное как Тенгиз, с российским портом Новороссийск. Первоначально его пропускная способность составляла 28 млн. т нефти в год, из которых 22 млн. т имели каспийское происхождение. К настоящему времени пропускную способность удалось увеличить до 33 млн. т.
РФ имеет развитую систему нефте и газопроводов, построенных еще в советское время и ориентированных, в значительной степени, на экспорт. А в 2009 г. планируется начать строительство Прикаспийского газопровода, который пройдет по территории Туркменистана, Казахстана и России. По трубопроводу будет ежегодно транспортироваться до 20 млрд. куб. м природного газа из Туркменистана и Казахстана.
ИРИ также планирует стать транзитером, например, туркменского природного газа. В настоящее время Тегеран ежегодно закупает в этой стране для собственных нужд свыше 8 млрд. куб. газа. В случае расширения таких поставок и создания соответствующей инфраструктуры можно было бы транспортировать природный газ как в Европу, а это самый короткий путь транспортировки, так и в Южную Азию.
Помимо этого, Тегеран заинтересован в расширении так называемых операций СВОП, когда поставляемая из России, Казахстана и Туркменистана в каспийский порт Нека (ИРИ) нефть замещается на эквивалентное количество иранской нефти из портов Персидского залива. Пока такой транзит едва превышает 100 тыс. баррелей в сутки, но имеются потенциальные возможности его увеличения до 1 млн. баррелей. Аналогичные операции можно было бы проводить и с российским или казахским природным газом, поставки которого возможны по азербайджанской территории.
Описав ситуацию в сфере добычи и транспортировки углеводородного сырья в Каспийском регионе, можно далее перейти к рассмотрению ее взаимосвязи с уровнем международной безопасности. Ярким примером последнего служит ИРИ, в которой сложилась парадоксальная ситуация в газовой сфере. Занимая второй место в мире по запасам природного газа (16 % от мировых), Иран фактически не имеет существенных экспортных мощностей. Экспорт иранского газа ведется только в Турцию (10 млрд. куб. м в год) и Армению (1,1 млрд. куб. м в год). В тоже время он закупает природный газ из Туркменистана, а поставки газа в Армению сопровождаются встречными поставками электроэнергии (порядка 3,3 млрд. кВт/час)[1]. Во многом это обусловлено крайне напряженными отношениями между ИРИ и Западом в сфере безопасности. Как следствие, крайне необходимый приток в иранскую газовую промышленность инвестиций и современных технологий в значительной степени блокируется. Косвенно под запрет попадают даже материалы, если они могут использоваться в ядерной сфере или при ракетостроении.
Но основное влияние международная (региональная) безопасность оказывает на пути транспортировки углеводородного сырья ввиду высокой стоимости магистральных нефте- и газопроводов. Окупаемость таких проектов достаточно продолжительна, поэтому, при серьезных рисках в сфере безопасности инвесторы, как правило, не участвуют в них. Сделанный вывод проиллюстрируем на двух примерах.
В 1995 г. бывшими тогда президентом Туркменистана Сапармуратом Ниязовым  и премьер-министром Пакистана Беназир Бхутто было подписано Соглашение о разработке технико-экономического обоснования проекта Трансафганского газопровода, по которому природный газ из туркменского месторождения Довлетабад (запасы оцениваются от 1,7 до 4,5 трлн. куб. газа) планировалось поставлять в Южную Азию. Выполненные позднее расчеты показали, что общая протяженность трубопровода составит около 1680 км (по территории Туркменистана — 170 км, по Афганистану — 830 км, Пакистану — около 400 км). Стоимость проекта оценивалась в 4 млрд. долл. при  ежегодной пропускной способности до 30 млрд. куб. в год[2].
В то время США не имели непреодолимых противоречий с правившим в Афганистане Талибаном[3], поэтому уже в октябре 1995 г. между Туркменистаном, американской компанией Unocal и саудовской Delta Oil Co был подписан контракт о строительстве Трансафганского газопровода. Тогда же было подписано соглашение о строительстве нефтепровода проектной мощностью до 259 млн. т нефти в год, который намечалось проложить параллельно газопроводу. Однако, позднее вопрос о транспортировке нефти, в первую очередь казахстанской, был отложен на неопределенный срок[4].
В 1997 г. для реализации контракта был учрежден международный консорциум Central Asia Gas Pipeline, Ltd. (CentGas) в составе Туркменистана, Пакистана, Unocal, INPEX и ITOCHO Oil Exploration Co, Ltd. (Япония) и Hyundai Engineering & Conctruction Co, Ltd. (Южная Корея)[5]. Однако, в 1998 г. талибы предоставили убежище лидеру исламистской  террористической организации «Аль-Каида» Усаме бен Ладену. Вследствие этого, основополагающая американская компания Unocal была вынуждена выйти из консорциума.
«Второе дыхание» Трансафганский газопровод получил уже после разгрома талибов в Афганистане весной 2002 г., когда на встрече лидеров Туркменистана, Пакистана и Афганистана было вновь подписано Соглашение о строительстве Трансафганского газопровода. В качестве спонсора подготовки технико-экономического обоснования выступил Азиатский банк развития, а в 2006 г. в качестве наблюдателя к проекту присоединилась Индия. Однако практическая реализация проекта так и не началась до сих пор ввиду чрезвычайно тяжелой ситуации в сфере безопасности как в Афганистане, так и в пакистанском Белуджистане, а также нежелания одного из основных инвесторов — Дели попадать в зависимость от Исламабада.
В качестве второго примера можно рассмотреть ситуацию, связанную с реализацией проекта «Набукко» (Nabucco) — магистральным газопроводом из Центральной Азии в страны ЕС. Его протяженностью может составить 3,3 тыс. км, а проектная мощность до 31 млрд. куб. газа в год. В консорциуме по строительству газопровода участвуют следующие компании: OMV Gas GmbH (Австрия), BOTAS (Турция), Bulgargaz (Болгария), S.N.T.G.N. Transgaz S.A. (Румыния), MOL Natural Gas Transmission Company Ltd. (Венгрия) и RWE AG (Германия)
В 2004 г. проект газопровода «Набукко» предполагал поставку газа с иранского месторождения «Южный Парс», что и повлияло на его название[6]. Однако, по мере обострения иранской ядерной проблемы, в качестве основного источника природного газа стали рассматриваться казахские и туркменские месторождения, а его транспортировку в Азербайджан осуществлять по дну Каспийского моря с помощью Транскаспийского  трубопровода. Но и здесь возникла серьезная проблема, обусловленная неопределенностью статуса Каспийского моря.
В 2002 г. Россия, Казахстан и Азербайджан смогли договориться, разделив северную часть Каспия по срединной линии на национальные сектора[7]. Южная же его часть не разделена. И если после прихода к власти в Ашхабаде  Гурбангулы Бердымухамедова туркмено-азербайджанские отношения стали улучшаться и стал возможен компромисс по вопросу о статусе моря, то Иран, обладая всего 11% каспийского побережья, по-прежнему настаивает на 20% при разделе Каспийского моря. Следствием этого стало вооруженное столкновение на море (2002 г.) между Азербайджаном и Ираном, когда иранские военные суда воспрепятствовали работам по определению наличия углеводородных запасов на перспективных месторождениях «Араз», «Алов» и «Шарг» в южной части Каспийского моря и вынудили разведывательное судно покинуть эту часть моря.  Позднее исследования на этих месторождениях так и не были возобновлены.
Объективно в решении проблемы статуса Каспийского моря не заинтересованы  как в Москве, так и в Тегеране. Оба государства выступают против военного присутствия третьих стран на Каспии, в первую очередь США, а также стараются сдерживать в регионе западное влияние. При этом достаточно активно, особенно со стороны Тегерана, пропагандируются экологические проблемы уникального водного, животного и растительного мира Каспия.
В целом следует признать, что реализуемость проекта «Набукко» остается невысокой, и причина этого состоит не только в неопределенности статуса Каспийского моря, но и в отсутствии значительных дополнительных экспортных возможностей государств Центральной Азии с учетом строительства Прикаспийского газопровода. Кроме этого, на данный момент Турция и Азербайджан приостановили свое участие в этом проекте, а трагические события августа 2008 г. на Кавказе выявили существование на Южном Кавказе рисков при транспортировке углеводородного сырья[8], обусловленных неурегулированностью вооруженных конфликтов Грузии с Абхазией и Южной Осетией. 
Таким образом, состояние международной (региональной) безопасности оказывает существенное влияние на добычу в Каспийском море и на окружающих его территориях  нефти и природного газа, а также на пути их транспортировки. Ситуация усугубляется неопределенностью статуса Каспия и активной деятельностью здесь таких внерегиональных игроков, как США, Китай, ЕС, Япония и Турция. Пока военно-политические позиции России на Каспии достаточно сильны, что позволяет ей, в сотрудничестве с Ираном, реализовывать здесь собственные национальные интересы. Однако в дальнейшем, по мере усиления влияния Запада, Москва будет вынуждена все чаще кооперироваться с ним, в первую очередь с целью сохранения здесь внутренней стабильности и обеспечения необходимого уровня безопасности. 

Владимир Валерьевич Евсеев — кандидат технических наук, старший научный сотрудник Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений РАН
 
Доклад был сделан 10 апреля 2009 г. в РГГУ на международной конференции «Российско-иранское сотрудничество на Каспии: региональные и глобальные уровни взаимодействия»  
 
[1] В. Сажин, Иран: ноябрь 2008 года. Экономическая ситуация/ Институт Ближнего востока от 25 декабря 2008 г.// http://www.iimes.ru/rus/stat/2008/25-12-08a.htm (посещался 30 марта 2009 г.).   
[2] М. Морозова, Трансафганский газопровод: причины и перспективы реанимации проекта/ Институт Ближнего востока от 25 декабря 2008 г.// http://www.iimes.ru/rus/stat/2008/04-04-08.htm (посещался 9 апреля  2009 г.).  
[3] Талибан — радикальное исламистское движение суннитской направленности, которое было создано муллой Мухаммедом Омаром в афганской провинции Кандагар весной 1994 г. Вскоре его основу составили талибы, то есть «изучающие ислам» пуштунские студенты из пакистанских религиозных школ. Получив военную помощь от Пакистана, талибы уже в 1995 г. установили контроль над Южным и Западным Афганистаном, а зимой 1995-1996 гг. осадили Кабул. В сентябре 1996 г. Талибан захватил столицу и провозгласил образование Исламского эмирата Афганистан. К осени 1998 г. талибы контролировали 90% территории страны, за исключением ее северо-западной части. В тоже время правительство Талибана было официально признано только Пакистаном, Саудовской Аравией и Объединенными Арабскими Эмиратами.
[4] См. сноску 2.  
[5] Трансафганский газопровод — попытка №…/ Информационный сайт «RosIvest.Com»// http://www.rosinvest.com/news/404818/  (посещался 9 апреля 2009 г.).  
[6] Название газопровода происходит от Набукко — имени, данного итальянцами царю Вавилона Навуходоносору, который, ведя завоевательные войны в VI веке до н. э., взял Иудею, разрушил ее первый Храм и пленил большое число евреев.
[7] Согласно заключенного 23 сентября 2002 г. трехстороннего соглашения по разделу северной части Каспийского моря России досталось 19% морского дна, Азербайджану — 18%, а Казахстану — 27%.
[8] В августе 2008 г. британской компанией Вritish Рetroleum были вдвое сокращены объемы прокачки нефти по нефтепроводу Баку-Тбилиси-Джейхан (до 12,4 млн. баррелей). Первоначальной причиной для этого стал пожар на турецком участке нефтепровода. Однако и после восстановления этого участка магистраль не была запущена ввиду начала боевых действий в Южной Осетии и сохранения затем напряженности в регионе на срок порядка двух недель. Аналогичное имело место и в отношении нефтепровода Баку-Супса и газопровода

Баку-Тбилиси-Эрзурум.

 

Ресурсный голод все острее. Война за ресурсы не за горами

Опубликовано от wpmrРубрики:IEA, Политика

Политический класс: Человечество никогда не жило в мире. Постоянные войны и конфликты всегда сотрясали Землю. Стремление к глобальному доминированию было слишком большим соблазном, чтобы избежать войн. Боюсь, что и нынешнее столетие станет исключением. Причиной войн всегда было стремление контролировать большие территории, природные и людские ресурсы и обогатиться за счет этого. С того момента, как Фарадей и Максвелл подарили нам электричество, а Ленуар сконструировал первый двигатель внутреннего сгорания, войны весьма плотно привязаны к проблемам энергоресурсов. Хотите занять приоритетные позиции в мировой экономике – тогда вам нужно контролировать и запасы энергоносителей. Это понимали и политики, развязавшие Первую и Вторую мировые войны.

В случае с третьей мировой войной нет оснований думать иначе. Нефть – кровь войны. Так говорили в XX в. Под этой формулой понималась необходимость большого количества топлива для ведения захватнических кампаний. Но постепенно роль нефти менялась. Современные экономики нуждаются в колоссальных ресурсах для своего развития. Получая доступ к мировым ресурсным кладовым и лишая входа туда своих геополитических оппонентов, страны вполне могут реализовывать стратегию расширения собственного политического и экономического влияния. Нефть и газ нужны не только для того, чтобы заправлять боевые машины. Они нужны, чтобы заправлять современные экономики. Тот, кто контролирует нефтегазовые залежи, получает огромное преимущество. А кто лишен этого, попадает в очень непростую и рискованную ситуацию. Поэтому спрос на углеводороды будет только расти, и многие страны окажутся в весьма драматической ситуации.

Если во второй половине XX в. мир принято было делить на капиталистический и социалистический лагери, то теперь логичнее провести другую разделительную линию: между странами, имеющими избыток энергоресурсов, и государствами, которые сталкиваются с их недостатком. Иначе говоря, поделить на поставщиков углеводородов и их потребителей. Пересечений у этих двух лагерей не так уж и много. И все исключения только подтверждают правило.

Возьмем США. Страна занимает второе место в мире по добыче газа и третье – по добыче нефти. Для многих эти факты выглядят удивительно. Но в реальности добыча на основных месторождениях в США серьезно падает. США – страна, которая подарила миру нефтедобычу. Именно там впервые забил нефтяной фонтан. Именно там были сколочены первые нефтяные состояния. США долгое время были ведущим производителем и экспортером нефти. И это не являлось стыдным и позорным. Наоборот, мировая сверхдержава начиналась именно как производитель нефти и ее поставщик на мировые рынки. В 1914 г. на долю США приходилось 65% мировой добычи. Только с 1948 г. США стали импортировать больше нефти, чем экспортировать.

Однако лучшие времена прошли. Посмотрим на картину запасов и уровня добычи. Для этого можно воспользоваться наиболее известным и популярным среди нефтяников ресурсом – годовым отчетом компании BP. Кроме того, использование западной статистики позволит избежать обвинений в необъективности.

На долю Ближнего Востока BP отводит 61,5% мировых доказанных запасов нефти. Поэтому Персидский залив всегда был источником особого политического напряжения. Регион долгое время контролировали Соединенные Штаты, но теперь они вынуждены сталкиваться с более агрессивной политикой Китая, а также искать решение проблемы исламской радикализации региона.

Кроме того, уже появляются теории, что запасы Саудовской Аравии и других стран Персидского залива слишком преувеличены. Вышло уже несколько работ, посвященных развенчанию мифа о несметных залежах нефти на Аравийском полуострове, и в частности на территории Саудовской Аравии. Тем более что последняя старается сохранить данные о запасах в тайне.

У самих США своих запасов очень мало. Многие думают, что американцы могут в любой момент нарастить производство нефти, что они якобы сознательно заморозили добычу на своей территории. В реальности это далеко не так. Долгое время в российских СМИ ходила байка про консервацию запасов. Якобы Соединенные Штаты не эксплуатируют свои месторождения, предпочитая ввозить нефть из-за рубежа и оставляя свои скважины в стратегическом резерве. Такая политика и вправду проводилась, да вот только было это очень и очень давно. США давно уже включили свою нефтяную индустрию на полную мощь. США являются третьим в мире производителем нефти, после Саудовской Аравии и России. Вообще данные потребления энергоресурсов показывают, насколько огромна американская экономика: 22% от мирового потребления газа, 24,1% – от мирового потребления нефти, 29,5% – от мирового потребления атомной энергии, 27,1% – от мирового потребления угля и еще 9,6% – от мирового потребления гидроэнергии (только по последнему показателю США не являются лидером, немного уступая Китаю, Канаде и Бразилии).

Но структура месторождений не позволяет смотреть в будущее американской нефтяной индустрии с оптимизмом. Основные месторождения США, включая Мексиканский залив, вступили в стадию падающей добычи. В 2006 г. добыча в США сократилась на 0,5%, а в соседней Мексике – на 2,1%. Есть, правда, под боком Южная и Центральная Америка, где сосредоточенно 8,6% доказанных запасов нефти. Но политическая ситуация в этом регионе меняется далеко не в лучшую для США сторону.

Китай, как мы видим, также активно добывает нефть, но мы не наблюдаем его среди 12 стран – обладателей крупнейших мировых запасов. Нет запасов и у его соседей – в Юго-Восточной Азии сконцентрировано лишь 3,4% мировых запасов нефти. В Европе вроде бы дела обстоят неплохо – 12% мировых запасов. Да только больше половины этих объемов – в России. И еще более четверти – в Казахстане. А если рассматривать Европу не географически, а политически, то есть в границах Европейского союза – картина будет совсем грустной. Запасов практически нет (в топе-12 по запасам – ни одной страны ЕС).

Итак, ведущие мировые экономики находятся в неприятной ситуации. Потому что основные запасы нефти расположены в Персидском заливе, Африке (9,7% от мировых запасов), Южной Америке, России и Центральной Азии. А вот основные потребители – в Европе, США, Юго-Восточной Азии.

Еще любопытнее ситуация с газом. 60% доказанных запасов контролируют четыре страны – Россия, Иран, Катар и Саудовская Аравия! И это по данным западной корпорации – Россия считает свои запасы чуть выше. Но и цифра BP не может не впечатлять. Доля же России в мировых газовых кладовых более четверти! Газовый мир, похоже, еще более «несправедлив», чем нефтяной. Опять же мы видим разницу в уровне добычи и в запасах. Катар, который по добыче не входит даже в десятку мировых лидеров, по запасам занимает третье место в мире. Так что в газе как стратегическом топливе «банкуют» Россия и Ближний Восток.

И особых альтернатив этим странам мы не видим. Центральная Азия и Север Африки обладают определенными запасами, но в стратегической перспективе конкурировать не могут.

Быстрыми темпами наращивают производство страны – участницы рынка сжиженного газа, но запасы остаются и их ахиллесовой пятой (за исключением Катара). Например, Тринидад и Тобаго нарастил добычу в 2006 г. на 15,6%, но доля в мировых запасах – всего 0,3%. Так что пугать Россию сжиженным газом не слишком разумно.

Причем если рассматривать запасы газа, в плохой ситуации оказываются все три крупных геополитических игрока. Если в случае с нефтью под боком у США есть Канада, где сложные битумные месторождения только ждут своего часа, то применительно к газу у Соединенных Штатов такого бонуса нет. Нарастить добычу газа в Канаде будет весьма и весьма непросто. Нет доказанных запасов газа и в Южной и Центральной Америке (3,8% от мировых запасов газа на весь регион, из которых львиная доля – это «красная» Венесуэла).

Добыча газа в Европе активно ведется в Северном море, но потенциал роста добычи имеет только Норвегия. По запасам из «политической Европы» кроме Норвегии в топе-12 мы не видим никого. По добыче в лидерах Великобритания и Нидерланды – но с той же оговоркой, что мы делали и по нефти: добыча в 2006 г. в первой упала на 9,6%, а во второй стране – на 1,6%.

В Юго-Восточной Азии начинаются проблемы из-за исчерпания месторождений традиционных местных поставщиков: Индонезии и Малайзии. Рост добычи в 2006 г. составил соответственно 0,3% и 0,4%. Правда, наращивают добычу Австралия, Пакистан, а главное, Китай (аж на 17,2% в 2006 г.). Но опять же – нет ресурсов. В топе-12 по доказанным запасам – ни одной страны региона.

Всем не хватит
Прогнозы, как известно, вещь неблагодарная. Поскольку имеют одну неприятную особенность – сбываются очень редко. Поэтому говорить о прогнозировании потребления нефти и газа на 20–30 лет вперед можно с определенной долей условности. Однако давайте все же посмотрим, какое энергетическое будущее рисуют нам наиболее известные эксперты в этой области.

Спрос на электроэнергию растет очень быстрыми темпами. В 2006 г. он увеличился на 2,4%, а в 2005-м – на 3,2%. Мировое энергетическое агентство прогнозирует рост энергопотребления в мире к 2030 г. на 51,5%.

При этом наибольшими темпами спрос растет в странах Азиатско-Тихоокеанского региона: в 2006 г. – на 4,9%. Это прежде всего связано с экономическим ростом в Китае. Архаичное производство, где никогда не делалась ставка на энергоэффективные технологии, требует слишком большого количества энергоресурсов.

Да, по потреблению нефти Китаю пока сложно догнать США. Однако тенденция налицо. Потребление нефти в КНР за последние 40 лет увеличилось более чем в 25 раз и составляет 8,55% от мирового. А потребление газа увеличилось на 21,6%. С 1991 г. КНР увеличила свою долю в мировом энергобалансе почти вдвое – с 9 до 16%, вплотную приблизившись к Европе (18%) и крупнейшему потребителю – США (21%). Именно Китай и другие страны Юго-Восточной Азии и будут толкать вверх спрос на энергоресурсы.

По данным МВФ, темпы роста потребления нефти в мире в 2006 г. снизились на полмиллиона баррелей по сравнению с показателями 2005 г. Лидерами роста спроса оказались развивающиеся страны, однако в экономически развитых странах оно было намного меньше прогнозируемого. Одной из причин снижения интереса к углеводородам, в частности, в странах Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), авторы доклада называют высокие цены на топливо. Отмечаются также и климатические факторы: например, в США 2006 г. был одним из самых теплых за всю историю метеонаблюдений.

Но не стоит делать далеко идущих выводов о сокращении потребления нефти. Во-первых, потому что подсчеты МВФ были опубликованы в феврале и стали вовсе не единственными. BP презентовала свой ежегодник летом, и цифры по потреблению вдруг изменились – оказалось, что объем потребления нефти во всем мире увеличился в 2006 г. на 0,7%. Правда, такой прирост все равно примерно вдвое меньше, чем в среднем за последние 10 лет. Во-вторых, и это гораздо важнее, в дальнейшем западные эксперты прогнозируют продолжение роста потребления нефти.

По данным Международного энергетического агентства (IEA), мировой спрос на нефть в 2007 г. увеличится с 84,5 до 86 млн баррелей в день. То есть рост будет 1,5 млн баррелей, или порядка 1,77%. Это существенно больше темпов роста в 2006 г. В 2008 г. МЭА прогнозирует еще большее увеличение мирового спроса на нефть, на 2,2 млн – до 88,2 млн баррелей в день.

Примерно такие же суровые для потребителя цифры называет Управление энергетической информации (EIA) при правительстве США. Данные за первый квартал 2007 г. свидетельствуют о том, что, по сравнению с аналогичным периодом 2006 г., потребление нефти в США выросло более чем на 500 тыс. баррелей в день. В Китае же потребление росло примерно на 400 тыс. баррелей в день. Это позволяет прогнозировать рост потребления нефти в мире в 2007 г. на 1,4 млн баррелей в день, а в 2008-м – на 1,6 млн баррелей в день. ОПЕК чуть более умерен в прогнозах – организация считает, что спрос на нефть в 2008 г. вырастет на 1,34 млн баррелей в сутки.

Дальнейший рост потребления углеводородов будет еще более высоким. Ведущие западные экспертные структуры рисуют своеобразный «нефтяной крест»: потребление будет расти, а добыча в долгосрочной перспективе – падать. Правда, в ближайшие годы еще есть возможность увеличить извлечение нефти, однако этого не будет хватать для того, чтобы угнаться за стремительно растущим потреблением.

Посмотрим доклад Международного энергетического агентства «Рынок нефти в среднесрочной перспективе». Он был опубликован 9 июля 2007 г. МЭА заявило, что запасы нефти в зрелых месторождениях, таких как в Мексиканском заливе или в Северном море, истощаются быстрее, чем ожидалось, в то время как новые проекты, например, на Дальнем Востоке России, столкнулись с длительными задержками. Тем временем потребление нефти повышается в связи с бурным экономическим ростом в развивающихся странах. Аналитики МЭА прогнозируют мировое отставание спроса на нефть от предложения до 2012 г.

Прогноз МЭА основывается на предположении о том, что мировая экономика в 2007–2012 гг. будет расти приблизительно на 4,5% в год. По прогнозу МЭА, в ближайшие пять лет спрос на нефть будет расти ежегодно на 2,2% – хотя еще в 2006 г. рост ожидался всего на 2%. МЭА прогнозирует рост спроса на нефть до 95,8 млн баррелей в 2012 г.

МЭА фиксирует и еще одну проблему – нехватку нефтеперерабатывающих мощностей. МЭА прогнозирует, что темпы роста нефтеперерабатывающих мощностей в ближайшие пять лет окажутся ниже предыдущих прогнозов, поскольку увеличение расходов и нехватка инженеров приводят к задержкам в строительстве.

Доклад МЭА наглядно показывает страшилки западных обывателей относительно дефицита нефти. Эксперты МЭА выражают сомнение в том, что ОПЕК сможет справиться с возрастающими потребностями мировой экономики в нефти из-за ограниченных добывающих мощностей. К тому же МЭА предполагает, что из-за нерешенных проблем безопасности нефтедобычи и высоких рисков инвестирования в Ираке, Нигерии и Венесуэле дальнейшего роста добывающих мощностей в этих странах не будет. Особо резкое падение в объеме добывающих мощностей стран ОПЕК ожидается после 2009 г. Одновременно прогнозируется сокращение добычи нефти независимыми производителями и нехватка поставок природного газа.

Еще более драматичным выглядит доклад Национального нефтяного совета (NPC), подготовленный по просьбе Министерства энергетики США. Одно название чего стоит – «Суровая правда об энергии»! Совет представляет мнение работников нефтегазовой отрасли США. В подготовке доклада участвовали бывший гендиректор ExxonMobil Ли Рэймонд, гендиректор Chevron Дэвид О’Рейлли, гендиректор Schlumberger Эндрю Гоулд и другие представители отрасли.

Суровая правда заключается в том, что предложение нефти и газа вряд ли будет поспевать за ростом спроса, который через 25 лет на 50–60% превысит нынешний уровень. К 2030 г. спрос на нефть вырастет до 116 млн баррелей – с 86 млн в 2007 г. Рост практически на 35%. Хороший конец эпохи нефти! Больше всего спрос будет расти в развивающихся странах, и темпы роста могут опережать ввод в эксплуатацию новых источников поставки нефти и газа, стимулируя рост цен.

Крупнейшие нефтяные корпорации мира будут не в состоянии обеспечить мир энергией, и добыча нефти и газа в ближайшие 25 лет вряд ли будет поспевать за темпами роста спроса на них.

Управление энергетической информации при правительстве США также раз в год представляет свой взгляд на спрос и потребление энергоресурсов в мире. Базовый вариант последнего прогноза на 2030 г. исходит из того, что мировая экономика будет ежегодно расти на 4,1%. Тогда потребление всех энергоресурсов вырастет на 57%, до 205 трлн кВт-ч. Крупнейшей группой потребителей станут страны Азии и Тихого океана. Значительную поддержку росту спроса обеспечат Китай и Индия. Они будут потреблять 80 трлн кВт-ч в год в 2030 г. В них энергопотребление будет расти на 3,5% и 2,8% в год соответственно (в мире – на 1,8%). Китай к 2030 г. станет вторым потребителем энергии в мире (42 трлн кВт-ч) после США (47 трлн), европейские экономики сильно отстанут. При этом EIA говорит, что единственной альтернативой нефти могут стать газ и уголь, потребление которых будет расти опережающими темпами.

По газу ситуация для потребителей также не слишком оптимистична. В 2006 г. мировое потребление газа, по оценкам BP, выросло на 2,5%, или на 70,5 млрд куб. м. Потребление природного газа в мире в 2007 г. вырастет по сравнению с текущим уровнем на 3,4%, а в 2008 г. – еще на 0,9%. Эти цифры называет Управление энергетической информации правительства США.

Его же долгосрочные прогнозы еще более любопытны. В 2030 г. потребление газа вырастет с 2,8 трлн куб. м до 4,6 трлн, то есть более чем на 75%. В Европе потребление газа увеличится с 509 млрд куб. м до 736 млрд, его доля в европейском энергобалансе – с 23, 8% до 30, 9%. Но еще быстрее будет расти спрос на газ в Китае – с 39 млрд куб. м до 192 млрд. Из них только 113 млрд куб. м обеспечит собственная добыча.

Мир снова вооружается
Энергодефицитные страны сделают все, чтобы избежать угрозы оказаться без энергоресурсов. А поскольку на своей территории особых ресурсов у них нет, речь неизбежно возникнет о новой колонизации. По сути, мир находится на пороге нового политического передела, вызванного углеводородным голодом в крупных мировых экономиках. И этот передел может происходить с использованием военной силы.

Отсюда и резкий рост военных расходов. Казалось бы, зачем вооружаться, если холодная война закончилась? В реальности мы видим, что современные расходы на вооружения превзошли времена холодной войны. В 2006 г. общемировые затраты на оборону достигли рекордной суммы в истории, перевалив за отметку в 1,059 трлн долл. Предыдущий рекорд составлял 1,03 трлн долл. и был зафиксирован на закате холодной войны, в 1988 г. Основную долю расходов на вооружение несут Соединенные Штаты и ближневосточные страны.

По подсчетам Центра оборонной информации, в 2006 г. совокупные расходы США на военные нужды с учетом сопутствующих программ достигли 561,8 млрд долл. против 505,7 млрд в 2005-м. Новый бюджет Пентагона на 2008 финансовый год, который в США начинается с 1 октября, составит 459,6 млрд долл., что на 40 млрд больше, чем в 2007 г. Уже вижу хихикающих российских интеллектуалов, которые говорят: «Ну, понятно, опять истории про поджигателей войны и линчевателей негров». Конечно, можно улыбаться, но если страна тратит на оборону астрономическую сумму в полтриллиона долларов в год, то для чего ей это, как не для подготовки к войне?

Одним из последних решений Тони Блэра на посту премьера стала программа перевооружения ядерных сил страны, включающая создание новых атомных подводных лодок и стоящая порядка 80 млрд долл.

Вовсе не случайно именно сейчас Япония, находящаяся в очень тяжелом положении с поставками углеводородов и практически полностью зависящая от их импорта, решила менять Конституцию. И убрать из нее запреты на собственные вооруженные силы и участие в военных операциях за пределами страны. Япония также намерена направить дополнительные ресурсы на модернизацию истребителей F-15 и разработку собственного истребителя-невидимки.

Может, я и ошибаюсь, но все же связываю это исключительно с тотальной зависимостью Японии от импорта углеводородов. Япония не имеет запасов нефти и газа и вынуждена импортировать их в огромных количествах.

Вывод вполне очевиден: мир готовится к войне за обладание энергоресурсами. Промышленно развитые страны будут стремиться получить гарантии стабильных поставок энергоресурсов. И они неизбежно будут вступать в военные конфликты как друг с другом, так и со странами, которые намерены сохранить свой ресурсный суверенитет. Таким образом, мы уже сейчас наблюдаем процесс новой колонизации стран, богатых энергоносителями, причем сопровождаемый жесткими столкновениями между странами-колонизаторами, спешащими застолбить территорию своего доминирования и лишить своих геополитических соперников доступа к энергетическим кладовым.

Страны же с запасами углеводородов выступают в этом процессе как объекты атаки. От них требуют стать «открытыми», «цивилизованными», дать возможность добывать на своей территории нефть и газ всем людям «доброй воли». Оптимальный вариант – получение концессий для своих корпораций на добычу, после чего при помощи технологий ускоренной нефтеотдачи пласта можно резко увеличить добычу углеводородов, «отжимая» месторождения и не думая об их будущем.

Война за колонии
Мы видим, что все экономически развитые страны уже сейчас очень сильно зависят от ввоза углеводородов и идут по дороге дальнейшего резкого наращивания их импорта. Это создает серьезную угрозу, ответом на которую и могут стать углеводородные войны. Задача импортозависимых государств будет заключаться в получении более надежных гарантий поставок, нежели коммерческие контракты. А этого можно добиться только одним способом – оспорив национальный суверенитет стран, где сосредоточены основные запасы энергоносителей.

США оказываются в сложной ситуации по той причине, что они являются крупнейшими потребителями энергоресурсов в мире, и причем вынуждены импортировать большое количество углеводородов из-за рубежа, прежде всего из Персидского залива. Сейчас Соединенные Штаты в месяц импортируют нефти почти на 20 млрд долл.! Но у США есть козырь – Канада. Она при необходимости может закрыть серьезную часть потребностей США в электроэнергии.

В гораздо худшем положении окажется Европа. По данным европейских экспертов, к 2030 г. зависимость ЕС от импорта углеводородов вырастет с 50% до 65%. По нефти рост составит с 82% до 93%, по газу – с 57% до 84%. Российские эксперты рисуют примерно ту же картину, считая, что зависимость от импорта энергоносителей Евросоюза к 2030 г. может приблизиться к 70%. Импорт нефти может вырасти до 90%, импорт газа – до 70%, угля – до 70%.

Поскольку зависимость от импорта будет увеличиваться катастрофическими темпами, ЕС вынужден будет вести агрессивную внешнюю энергетическую политику. Зоной первого удара окажется Россия – ЕС неизбежно будет требовать преференций для своих компаний по допуску в добычной сегмент, обвиняя Россию в недемократичности и нецивилизованности и пытаясь создать единый европейский фронт по борьбе с Россией (что, по большому счету, уже происходит). Также объектами наступления станут север Африки (географически удобный для поставок в ЕС) и Ближний Восток, важный как из-за нефтяных поставок, так и из-за расширения импорта сжиженного газа в ЕС.

Китай и Индия также уверенно становятся в ряды колонизаторов, ибо сталкиваются с той же проблемой, что и Запад. Ведущие экономики оказываются в серьезной зависимости от импорта. Основной рост импорта нефти сейчас приходится на Китай. Китай импортировал на 11,5% больше нефти в первые пять месяцев 2007 г., чем за тот же период годом ранее – это информация главного таможенного управления Китая.

В настоящее время Китай является третьим в мире по объемам импорта сырой нефти, уступая лишь США и Японии. При этом разрыв между добычей и потреблением становится все более ощутимым.

В течение многих десятилетий Китай обходился собственными природными запасами нефти, но в 90-е гг. XX в. страна была вынуждена начать покрывать дефицит сырья за счет импорта. Стратегически у Китая есть и еще одна проблема. Приблизительно 85% добычи нефти сосредоточено в прибрежной области Китая. Самый крупный центр добычи нефти, расположенный на северо-востоке страны, – Дацинские нефтепромыслы. А побережье в случае начала военных действий является наименее защищенной частью. По этой причине Китай лихорадочно ведет поиск нефти в других районах страны, но пока похвастаться может лишь открытием Таримского бассейна.

С газом ситуация выглядит лучше. Китай сегодня производит газа больше, чем потребляет. Но несмотря на фантастический прирост в добыче газа, потребление растет еще быстрее. Рост спроса за счет внутренних месторождений покрыть скоро будет нельзя. Скорее всего, газовая промышленность Китая очень скоро повторит путь нефтяной и угольной – вначале обеспечивая внутренние потребности, но потом переставая справляться с колоссальным ростом потребления.

Рост зависимости от импорта будет увеличивать энергетические риски ведущих государств и станет главным стимулом к подготовке нового «крестового похода» за энергоносителями. Основными участниками такового станут ЕС и Китай, для которых проблема импорта будет особенно острой, а также США, Япония и Южная Корея.

Страны-потребители неизбежно будут формировать идеологическое обоснование идеи интернациональной добычи на территории стран-поставщиков. Будут возникать «научные» концепции о том, что ряд территорий, богатых ресурсами, являются достоянием всего человечества. И Россия сталкивается с серьезнейшей угрозой. Восточную Сибирь вполне могут попытаться объявить наднациональной зоной, где право добывать ресурсы должны получить и другие страны. Энергетический голод неизбежно спровоцирует наступление на национальный суверенитет стран, богатых энергетическими ресурсами. А таких регионов не так уж и много. И это прежде всего Россия, Ближний Восток и Африка.

Кроме того, активно формируются идеи полезности колониализма, особенно если он сопровождается несением «светлых» демократических ценностей «темным» отсталым народам. Уже проводятся научные исследования, доказывающие, что колонизаторы, оказывается, только способствовали экономическому росту колоний. Создается идейная база для неоколониализма, оправдание нового «демократического крестового похода за ресурсами».

Прогноз

В борьбе за ресурсы союзников нет и быть не может. Война за ресурсы в условиях ресурсного голода может идти только по принципу игры с нулевой суммой.

Россия вынуждена строить свою геополитическую стратегию исходя из необходимости обороны своих богатств.

Сильные игроки, которым не будет хватать ресурсов, начнут отбирать их у стран, обладающих лишними запасами, обосновывая это различными политическими и философскими теориями.

Территории, богатые ресурсами, могут стать ареной боевых действий между США, Китаем и Европой, которые не имеют другого пути, кроме как расталкивать друг друга в схватке за ресурсы.

Это вполне может спровоцировать новую мировую войну.

И всё-таки коридор «Север — Юг»…

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Политика

Фонд стратегической культуры: Последний визит в Россию президента Туркмении Г. Бердымухаммедова, в ходе которого были подписаны соглашения об организации прямого железнодорожно-паромного сообщения между Астраханью, Махачкалой и Туркменбаши, а также участии «Российских железных дорог» в строительстве туркменского участка трансконтинентальной железной дороги Иран – Туркменистан — Казахстан, вновь актуализировал идею развития международного транспортного коридора «Север — Юг».

Интерес к этому проекту обусловлен поисками альтернативы лоббируемому Евросоюзом «широтному» маршруту ТРАСЕКА (транспортный коридор Европа – Кавказ — Азия), который, как мыслится, должен соединять страны Центральной Азии с Европой через территорию Азербайджана и Грузии. «Пятидневная» война в августе 2008 г. привела к остановке работы не только железных дорог и черноморских портов Грузии, но и проходящих через её территорию нефте- и газопроводов, включая Баку – Тбилиси – Джейхан, единственный на сегодняшний день нефтепровод, связывающий богатые энергоносителями бывшие советские республики со странами Запада в обход России.

Соглашение о формировании международного транспортного коридора (МТК) «Север — Юг» было подписано ещё в сентябре 2000 г. Россией, Индией и Ираном в ходе второй Евроазиатской конференции по транспорту, проходившей в С.-Петербурге. К марту 2002 г. соглашение было окончательно ратифицировано всеми его участниками. В последующие годы к нему присоединилось более десятка государств: Белоруссия, Казахстан, Таджикистан, Азербайджан, Армения, Киргизия, Украина, Болгария, Турция, Оман и Сирия, а возможность участия в нём рассматривают Туркменистан, Бахрейн, Саудовская Аравия, Кувейт, ОАЭ, Индонезия, Малайзия и Шри-Ланка. Сам список участников свидетельствует о преимущественно «восточном» характере проекта, ориентированного на развитие долготных транспортно-коммуникационных связей на территории Евразии.

Основными целями проекта являются сокращение времени, стоимости и увеличение объёмов перевозки грузов, для чего необходимо унифицировать все юридические и технологические процессы. В рамках коридора «Север — Юг» изначально предполагалось задействовать три варианта маршрутов: по железным дорогам России и Ирана с использованием паромной переправы через Каспийское море, по восточному побережью Каспия через Казахстан, Узбекистан и Туркменистан и западному побережью через Азербайджан или, как вариант, Армению. Конечными пунктами этого коридора в России являются балтийские порты, а также пропускные переходы на границе с Финляндией, Белоруссией и странами Балтии. На юге маршрут заканчивается в портах Персидского залива, откуда грузы морем доставляются в Индию.

Главным преимуществом коридора «Север — Юг» по сравнению с традиционным международным путем через Суэцкий канал является сокращение времени и стоимости перевозки грузов. Если через Суэцкий канал груз из Южной Азии в Европу доставляется за 35 суток, то по коридору «Север — Юг» — за 20-25 суток. Весной 2000 г. совместная российско-иранская компания ИРСОТР осуществила прогон пробной партии пяти сорокафутовых контейнеров от Бомбея до Москвы за 21 день. В результате транспортировка грузов по новому коридору обходится на 20% дешевле, чем через Суэц. По оценкам Минтранса РФ, перевозки грузов по маршруту «Север — Юг» в перспективе могут составить до 20 млн. тонн в год без учёта нефти и нефтепродуктов.

Туркменистан, имеющий на юге протяжённую границу с Ираном и ещё в 1996 г. соединивший свои железные дороги с иранскими через пограничный переход Теджен — Серахс, вполне может стать одним из ключевых участников МТК «Север-Юг». Тем более что транспортировка грузов по суше происходит быстрее, чем через каспийские порты, а рельеф местности, где предполагается строить новые железнодорожные пути, не столь гористый, как на другом сухопутном участке маршрута – через Закавказье.

Меморандум о строительстве новой прикаспийской железнодорожной линии Узень — Гызылгая — Берекет — Этрек – Горган был подписан Ираном, Туркменией и Казахстаном 16 октября 2007 г. в Тегеране на встрече глав прикаспийских государств. Протяжённость линии должна составить 670 км, в том числе 70 км – по территории Ирана, 130 км – Казахстана и 470 км – Туркменистана. Строительство этой линии и будут осуществлять в Туркмении «Российские железные дороги», которые, таким образом, становятся важным участником проекта в одном из ключевых для его реализации государств. Новая железная дорога, соединённая через Казахстан с железнодорожной сетью России, будет на 600 км короче существующего пути через Серахс, а её строительство займет 4-5 лет. Объем перевозок по линии, в работе которой планирует принять участие Узбекистан, оценивается в 3-5 млн., а в перспективе — до 12 млн. тонн грузов в год.

Развитие транспортного коридора «Север — Юг» происходит и на территории Ирана, где ведётся строительство железнодорожной линии Бафк – Захедан. Введение в строй этого маршрута позволит организовать прямое сообщение Ирана с Пакистаном и обеспечить доставку грузов в Индию и другие страны Южной Азии, минуя порты Персидского залива. Кроме того, активная модернизация железнодорожной сети ведётся на границе Ирана с Афганистаном.

Насколько удачно Туркмения «впишется» в работу коридора «Север — Юг», зависит от скорости и качества строительства новой железной дороги, а также организации её работы. Пока же большая часть грузов между Россией и Ираном перевозится через Каспий. По данным за 9 месяцев 2007 г., более 90% грузов между двумя странами перевезено через морские порты, причём по сравнению с аналогичным периодом 2006 г. объём перевозок увеличился в 2,3 раза. Более того, Россия планирует крупную модернизацию Астраханского транспортного узла. Развитие прямого паромного сообщения между российскими и туркменскими портами — свидетельство хороших перспектив торгово-экономических отношений между двумя странами.

Новые региональные лидеры: параметры геополитического влияния. Турция и Иран в современном мире

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

Фонд стратегической культуры: Формирование «пост-американской» конфигурации мировой системы продолжается. Как будто определились державы и регионы «первой линии» -Бразилия, США, Западная Европа, Россия, Индия, Китай, Япония. Однако организация мирового пространства не терпит пустоты. Эпохи биполярности и (особенно) «униполя» ясно показали: устойчивость глобальной системы невозможна без дееспособных и активно действующих субъектов (государств) «второй линии», т.е. региональных лидеров. В 70-е — 80-е годы прошлого века в науке и публицистике активно обсуждалась проблематика «региональных центров силы», однако жизнь показала: «звездный час» региональных лидеров наступает только теперь, когда стало очевидно, что мировая система должна иметь прочные и долгосрочные основания для своей жизнедеятельности. В последние 2-3 года процесс кристаллизации новых региональных лидеров претерпел заметное ускорение, что наглядно демонстрирует развитие таких крупных государств, как Турция и Иран.

Недавний «нагоняй», который устроил на Всемирном экономическом форуме в Давосе турецкий премьер Р.Эрдоган израильскому президенту Ш.Пересу, заставил политологов посмотреть на гневную тираду из 56 слов в более широком, геополитическом контексте. Р.Эрдогана. Некоторые наблюдатели называют его партию исламистами от политики, тогда как другие предпочитают характеристику «умеренные», подразумевая под этим меньший радикализм идеологии и политики, чем, например, у иранских лидеров. Наконец, существуют третьи, кто считает Партию справедливости и развития своеобразным идейным порождением иранской революции, не только отстаивающим определенную политическую доктрину, но заново формулирующим геополитический облик Турции в начале третьего тысячелетия.

События в Давосе, считают некоторые политологи, вызвали в мусульманском мире своеобразную эмоциональную волну, покрывшую пространство от западного Магриба до Месопотамии и поставившую в неловкое положение не только Израиль, но и правящие круги таких «умеренных» арабских государств, как Саудовская Аравия и Египет. Помимо этого, как считают военные эксперты, 56 слов Р. Эрдогана заставили политиков мусульманского мира вновь серьезно поразмышлять о проблемах региональной безопасности. Турецкий премьер, как представляется, в краткосрочном плане смягчил и исторические противоречия между суннитами и шиитами. В то же время, согласно опросам общественного мнения, замечания и жест Р.Эрдогана в Давосе поддерживают 80% населения Турции, а уровень поддержки его партии в обществе возрос до 50% . Это — как нельзя кстати в преддверии муниципальных выборов в стране, намеченных на конец марта 2009 года.

«Политика жестов» Р.Эрдогана (включая, в частности, независимое поведение Турции во время и после конфликта в Закавказье в августе 2008 г.) начинает выстраиваться в целостную и последовательную геополитическую стратегию, «неооттоманизм». «Неооттоманизм», как отмечают политологи, отталкивается от факта быстрого распада структур и практик «униполя», тогда как его идейной основой выступает необходимость восстановления «имперского наследия» Турции и, как следствие, восстановление общенационального консенсуса, жизненно необходимого для общества со множественностью национально-этнических и культурно-ориентационных идентичностей. Как писал известный турецкий политический аналитик Омер Таспинар (Omer Taspinar), «…неооттоманизм исходит из того, что Турция является региональной супердержавой. Ее стратегическое видение и культура отражают географическую широту Оттоманской и Византийской империй. Поэтому Турция, как ключевое государство, обязана играть очень активную дипломатическую и политическую роль в обширном регионе, “центром“ которого она является». Неудивительно, что критики Р.Эрдогана из числа стойких «западников» рассматривают новый геостратегический поворот во внешней политике Турции как «авантюристический» и ущербный для интересов страны.

Секрет этой своеобразной «турецкой головоломки» прост; Р.Эрдоган и его соратники сознают: время изменилось, и логика поведения участников мировых процессов продолжает усложняться. В новой геополитической ситуации, вытекающей из саморазрушения «униполя», такие крупные государства, как Турция, постепенно освобождаются от былых «предрассудков», получая значительную свободу внешнеполитического маневра. Поэтому нет ничего трагического в том, что Турция несколько дистанцирует себя от «лагеря», в который, условно говоря, входят США, Западная Европа, Израиль, Египет, Саудовская Аравия. Можно сказать: турки больше не противопоставляют «европейский» и «евразийский» векторы в своей политике, прагматически полагая: «романтику» преклонения перед Западом пора уравновесить взаимовыгодными отношениями с Востоком и Россией, тем более что именно этого давно ожидает абсолютное большинство турецкого народа. «Феномен Эрдогана» и в том, что этот политик смотрит на внешний мир без идеологических предубеждений, в своих действиях руководствуясь исключительно интересами и выгодами своей страны.

Подобный прагматический подход проявился, в частности, в отношении к «газовой войне» Украины и России начала 2009 года. Почувствовав уязвимость Западной Европы и других государств – членов ЕС, турки трезво рассудили: если вы желаете наполнения пока виртуального газопровода Nabucco иранским газом (а всякий иной вариант нереалистичен), извольте ускорить наше вступление в Европейский Союз. В противном случае пеняйте на себя: вы будете иметь дело со становящейся все более «строптивой» Россией (которую мало интересует Европейская энергетическая хартия) или с уже совсем «непредсказуемой» Украиной. Одним словом, дав «цивилизованной» Европе время на размышление, Турция как бы решает двуединую задачу: с одной стороны, стремясь в ЕС, Р.Эрдоган и его коллеги всячески развеивают представления о «девестернизации» Турции и ее политики; с другой стороны, это – очевидная претензия на роль нового регионального лидера, с интересами которого поневоле придется считаться. Тем более что переход на альтернативные / возобновляемые источники энергии остается делом относительно далекой перспективы.

Вторым важным региональным лидером на пространстве «большого Ближнего Востока» становится Иран, прошедший в последние годы надлежащую военно-политическую закалку в отношениях с США и существенно увеличивший свое геополитическое влияние, причем не только в исламском мире. Уверенность в своих силах Тегерану придает публичное признание Америкой, в лице госсекретаря Хиллари Клинтон, неэффективности силового давления на Иран, практиковавшегося предыдущей администрацией. Помимо этого, правящие круги Ирана понимают: положение в Ираке и Афганистане невозможно урегулировать без действенного участия иранцев. Наконец, Тегеран в своей геополитике исходит из того, что энергетическая безопасность Западной Европы, особенно после деструктивных действий Украины в январе 2009 г., в значительной степени зависит от иранских газоносных полей. (Напомню: Россия и Иран располагают 50% всех разведанных запасов природного газа в мире.) А если к этому добавить, что Персия, по мнению некоторых историков, является прародиной шахматной игры (откуда последняя «пропутушествовала» в Индию, где и была явлена остальному миру в 6-7 вв.н.э.), становится понятной сложная дипломатическая игра Тегерана на нескольких «фронтах» (атомная энергетика, противодействие США и Израилю, безопасность «большого Ближнего Востока» и т.д.), главной целью которой, несомненно, является превращение Ирана в нового регионального лидера.

Научно-техническим выражением устремлений Тегерана стал запуск первого иранского спутника, который будет обращаться вокруг Земли со скоростью 14 витков в день. Практически одновременно с этим событием произошел подрыв талибами 30-ти метрового моста в Хайберском проходе в 24 километрах от Пешавара (северо-западный Пакистан), что остановило доставку грузов силам стран НАТО в Афганистане (в настоящее время через территорию Пакистана доставляется до 80% всех грузов, следующих в Афганистан.) Случайное совпадение двух событий лишний раз подтвердило: в афганском урегулировании ключевая роль принадлежит Ирану, тем более что руководители Пакистана без обиняков заявляют, что стратегической целью движения Талибан является установление своей власти в этой стране. (Как тут не вспомнить о явно поспешной, под давлением предыдущей американской администрации, либерализации политического режима в Пакистане вопреки очевидным фактам нараставшего давления сил политического ислама на институты секуляристской государственности в стране?)

Теракт в Хайберском проходе, видимо, отрезвляюще подействовал на союзников по «войне с террором», и вот уже руководство НАТО сняло возражения против использования странами — членами альянса иранской территории для транспортировки грузов в Афганистан, пока на индивидуальной основе. В свою очередь генеральный секретарь Североатлантического альянса, не имеющий мыслей отличных от американских, предложил вовлечь Иран в противодействие Талибану на афганской территории. НАТО заинтересовано в использовании для этих целей недавно построенную с помощью Индии стратегическую дорогу, связывающую центральный Афганистан с городом Зарандж на афгано-иранской границе с последующим направлением на глубоководный порт Чахбехар в Персидском заливе. Иранцы сознают заинтересованность США и их союзников в диверсификации маршрутов доставки грузов и пытаются ее использовать для укрепления региональной безопасности: министр иностранных дел Ирана Манушер Мотаки, приветствуя желание Америки эвакуировать экспедиционный корпус из Ирака, выразил надежду на продолжение подобной операции и в Афганистане.

Следует признать: Тегеран выбрал удачное время для своих действий. С одной стороны, запуск искусственного спутника Земли, как считают военные эксперты, продемонстрировал возможность иранской ракетной техники, способной доставлять боезаряды на территорию Израиля, что определенно ставит и Иерусалим, и Вашингтон в ситуацию серьезного военно-политического выбора, ограничивая, с учетом пребывания американских войск в Ираке, спектр их ответных действий. С другой стороны, отчетливо выраженный на недавних парламентских выборах в Израиле консервативный тренд сужает для нынешней американской администрации поле для маневра в отношениях с Тегераном, поскольку политика, как известно, «есть искусство возможного». Б.Обама и его администрация не могут не считаться и с мнением значительного числа влиятельных государств (страны Западной Европы, Китай, Индия, Россия и т.д.) о необходимости «возвращения» Ирана в мировое сообщество и, тем самым, повышения «предсказуемости» международного поведения этой страны.

* * *

В отличие от предыдущих исторических эпох, практиковавших отношения господства-подчинения на глобальном уровне, нынешнее время уже начинает выстраивать многоярусную структуру организации мирового пространства. В новой организации мировой системы, таким образом, важные функции будет выполнять второй «ярус», связующий верхние и нижние «этажи» человеческой цивилизации. И в дальнейшем роль государств «второй линии» будет только возрастать. Поэтому российской дипломатии следует внимательно наблюдать за процессами диверсификации мирового пространства и своевременно «идентифицировать» реальных и потенциальных региональных лидеров. Отношения с такими государствами – это мощный резерв отечественной внешней политики.

Сырьевой вояж китайского председателя

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

Фонд стратегической культуры: 17 февраля завершил своё традиционное большое зарубежное турне председатель КНР Ху Цзиньтао. На этот раз он посетил Саудовскую Аравию, Мали, Сенегал, Танзанию и остров Маврикий. Как показывает география маршрута, китайский лидер побывал в тех странах, которые интересуют Китай, прежде всего, в качестве поставщиков сырья, столь необходимого для развития мощнейшей экономики в мире.

Опасаясь «перегрева» своей экономической машины, Пекин давно вынашивает планы смещения хозяйственной политики в сторону роста внутреннего потребления. Похоже, что глобальный финансовый кризис только благоприятствует реализации этой стратегии. Китайское правительство выделило почти 600 млрд. долларов на создание инфраструктуры, строительство доступного жилья, развитие аграрного сектора и внедрения новых технологий в производстве. Кроме того, Китай стал создавать запасы сырья, прежде всего цветных металлов: меди, цинка и алюминия. Это решение объясняется следующим образом. На протяжении нескольких предыдущих десятилетий КНР активно использовала собственные недра, чтобы обеспечить высокий уровень производства. Теперь китайские предприятия должны работать на импортном сырье. Согласно провозглашённой стратегии, в качестве первого шага Пекину необходимо укрепиться на старых сырьевых рынках и выходить на новые.

Повестка визита в Саудовскую Аравию, которая является основным экспортёром нефти в КНР, была весьма обширной и, как это свойственно китайской дипломатии, сугубо экономически направленной, без политической риторики, казалось бы, столь естественной на Ближнем Востоке. В Эр-Рияде Ху Цзиньтао договорился с Абдаллой ибн Адбель Азизом о координации усилий по выходу из кризиса, совместной защите от финансовых рисков, укреплении торговых отношений. Однако главным предметом переговоров стало обсуждение значительного увеличения объемов поставок саудовской нефти в КНР. По сведениям саудовских СМИ, в результате состоявшихся переговоров в этом году «экспорт саудовской нефти в Китай значительно возрастёт». Уже в 2008 году поставки саудовской нефти Китаю выросли на 40% и составили около 36 млн. тонн. Королевство обеспечивает сейчас пятую часть всех потребляемых в КНР нефтепродуктов. Ху Цзиньтао пообещал, что китайское правительство будет поощрять ещё большее число китайских предприятий участвовать в строительстве инфраструктурных и других объектов в Саудовской Аравии. Если китайской делегации действительно удалось достичь понимания с лидерами саудовского нефтяного королевства, то это значит, что Пекин, обеспечив себе мощный нефтяной тыл, сможет более уверенно вести переговоры с другими поставщиками «чёрного золота». Ведь от принципа диверсификации своих внешних энергетических рынков в Китае отказываться не собираются.

Весьма вероятно, что «саудовский сценарий» уже принёс результат. По крайней мере, переговоры о предоставлении китайской стороной кредита на сумму 25 млрд. долларов российским компаниям «Роснефть» и «Транснефть» успешно завершились спустя всего несколько дней после того, как председатель Ху покинул гостеприимный Эр-Рияд. Нельзя не вспомнить, что переговорный процесс, начавшийся осенью 2008 года, шёл тяжело, — Пекин и Москва долго не могли договориться по условиям предоставления кредита, рассчитываться за который РФ теперь будет нефтью. Условия соглашения обнародованы не были, но и так ясно, что «Роснефти» и «Транснефти» деньги нужны здесь и сейчас, а в период кризиса Китай, с его золотовалютным запасом почти в 2 трлн. долларов, стал едва ли не единственным в мире серьёзным кредитором. Строительство ответвления от ВСТО в стороны Китая начнётся незамедлительно, в апреле — мае 2009 года, и закончится в середине 2010 года, чтобы уже с 2011 года начать поставлять соседям по 15 млн. тонн нефти ежегодно.

Саудовская Аравия открывала зарубежное турне главы КНР. Далее он направился в Африку. Этот континент для Ху Цзиньтао — словно земля обетованная. За 10 лет он посетил его целых 6 раз: дважды в должности заместителя председателя КНР и четырежды в ранге главы государства. Благодаря этим поездкам товарооборот между Китаем и Чёрным континентом в прошлом году увеличился до $107 млрд., прежде всего за счёт инвестиций КНР в добычу полезных ископаемых. Частые визиты в Африку китайского лидера подчеркивают интерес Пекина к этому региону. Не удивительно, что примерно треть нефтяного импорта Китая идёт из Африки, а два года назад Ангола лидировала среди поставщиков «чёрного золота» в КНР. Другим крупным партнером в этой сфере является Судан. Это страна, как и прилегающий к ней регион Африканского Рога, привлекшие к себе внимание благодаря сомалийским пиратам, является приоритетным направлением экономической дипломатии Пекина. В 2008 году торговый оборот Китая и африканских стран вырос на 45%, составив 107 млрд. долларов.

Государства, в которых побывал в этот раз Ху Цзиньтао, сильно различаются как по уровню развития, так и по уровню влияния на них Китая. Например, Танзанию связывают давние узы дружбы с КНР. Именно Поднебесная является основным направлением танзанийского экспорта, который в основном состоит из золота. По итогам встречи в Дар-эс-Саламе Китай предоставил Танзании субсидию в размере 20 млн. долларов, которые пойдут на развитие сельского хозяйства и системы коммуникаций.

Оставаясь беднейшей страной региона, по уровню добычи золота на континенте Мали уступает лишь ЮАР и Гане. Не имеющий подобных природных запасов Сенегал, наоборот, является одной из самых развитых государств Западной Африки. Объединяет их одно – китайское присутствие там на данный момент не слишком велико. Похоже, Пекин уже готов закрыть этот пробел. В Мали китайские строительные компании в скором времени начнут возводить мост через реку Нигер, длиною 2,6 км и стоимостью 75 млн. долларов, а вклад в развитие инфраструктуры Сенегала составит 90 млн. долларов. При этом китайские добывающие компании приглашены провести геологическую разведку малийских недр, а сенегальский арахис скоро будет продаваться во всех магазинах Поднебесной. Маврикий интересует КНР, прежде всего, своим удобным для работы зарубежных торговых компаний законодательством и прекрасными рекреационными ресурсами.

И всё же не только выгодные контракты свидетельствуют об успешности африканской поездки Ху Цзиньтао. Включив в свою поездку наименее развитую на сегодня часть света, Чёрную Африку, и легко расставшись почти с 200 млн. долларов, китайский лидер продемонстрировал не только финансовое, но моральное превосходство над Западом. Пока США и Евросоюз ломают голову над поисками выхода из экономического кризиса и латают дыры в бюджетах, Пекин, пользуясь случаем, активизирует свою внешнюю политику. При этом для многих стран мира преимущества сотрудничества с прагматичным Китаем очевидны: ни идеологии, ни политики. К слову, пока руководитель китайского государства посещал Африку, два высокопоставленных чиновника, заместитель председателя КНР Си Цзиньпин и вице-премьер Госсовета КНР Хуэй Лянюй, гостили в Латинской и Южной Америке и заодно заручились гарантиями президента Венесуэлы Уго Чавеса по поводу стабильности нефтяных поставок. Руководствуясь стратегией «мирного восхождения» и принципами «soft power», КНР делает широкий шаг к очевидному глобального лидерству. И в отличие от сверхдержав вчерашнего дня делает это не агрессивно, а при опоре на экономическое и финансовое сотрудничество.
______________

Роман ТРОМБЕРГ — аспирант Центра Энергетических Исследований ИМЭМО РАН.

Что ждет мировую энергетику в будущем году? Нефтегазовые перспективы Центральной Азии в 2009 году будут зависеть от состояния «большой политики»

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

«Деловая неделя»: Бурные события уходящего года, связанные с глобальным финансовым и экономическим кризисом, заставляют уже сегодня специалистов в самых различных сферах гадать относительно того, на сколько по времени затянется мировой застой и с помощью чего из него можно будет в скорейшие сроки выбраться.
Ключевыми во всех этих прогнозах называется состояние мировой энергетики и те нефтегазовые комбинации, которые уже в будущем году во многом и определят темпы экономического развития практически всех стран мира (что энергоэкспортирующих, что тех, для которых мировые цены на закупаемые нефть и газ — вопрос национального выживания).
И хотя президенты и премьер-министры всех государств, которые наполняют свои национальные бюджеты по большей части именно за счет нефтегазовых поступлений, все время твердят о прежде всего какой-то коммерческой оправданности своего энергосотрудничества, и в 2009 году на первом плане в энергетической сфере свои правила игры будет диктовать отнюдь не денежная составляющая, а исключительно «большая политика».
А поскольку в нее играть отнюдь не отказываются ни в России, ни в США, ни в странах Евросоюза, то можно с уверенностью предположить, что прокладка новых нефтегазовых маршрутов, а также определение «справедливых цен» и на нефть, и на газ будут напрямую зависеть от того, какие прежде всего политические интересы станут продавливать и в Центральной Азии, и в районе Каспия ведущие мировые державы.
 
Газ еще всем «опекнется»

Одной из самых дискутируемых тем в прошедшем году была идея России, Ирана и Катара (при последующей поддержке других газодобывающих государств) создать некий единый механизм по подобию нефтяного картеля ОПЕК. Задача этой «газовой тройки» выглядела незатейливой и с виду вполне осуществимой — диктовать свои правила игры на мировых газовых рынках и по возможности координировать цены на газовые контракты при продаже «голубого топлива» как в Европе, так и в Азии.
Причины, по которым Москва, Тегеран и Доха пошли на этот «консультационный союз», были разными, но общая идея добиваться на свой главный экспортный товар «справедливой цены» вполне разумна и оправданна. При этом, правда, ничего дальше координации своих действий в этих странах пока не получилось, да и получиться на ближайшую перспективу вряд ли получится. Рынка как такового для природного газа в мире пока не существует, да и понятия относительно «справедливой цены» за тысячу кубометров природного газа у той же России (и ее основных европейских клиентов) и Ирана (Китай, Южная Корея и другие рынки) весьма разнятся.
Пока все заклинания о якобы создании новой «газовой ОПЕК» в уходящем году обернулись лишь договоренностью трех стран ежеквартально встречаться для совместных консультаций. К чему эти переговоры и встречи будут приводить, предсказать пока сложно, потому как никаких механизмов о превращении договоренностей, достигнутых в неформальной обстановке, в нечто более «контролирующе-осязаемое» на газовом мировом рынке пока создано не было.
Даже создание совместного экспертного комитета трех газовых стран, на которые приходится более 60% всей мировой газодобычи, в целом не сможет каким-то серьезным образом повлиять на конъюнктуру мировых цен на «голубое топливо». И, скорее всего, в новом году чисто политические расклады станут определять не только переговорные цены на газ в каждом конкретном случае (что между Россией и Украиной, что между Катаром и Южной Африкой), и то, по каким маршрутам эти газовые потоки на мировые рынки будут в конечном итоге попадать.
Между тем уже сегодня можно с уверенностью предсказать, что в интересах не только «большой газовой тройки», но и всех других крупнейших газовых производителей (в том числе в странах СНГ таковыми являются Туркменистан, Казахстан и Азербайджан) сохранять максимально высокие цены на газ, особенно с учетом резкого падения мировых цен на нефть (а ее и Казахстан, и Азербайджан, и Россия, и Иран также как и газ в больших количествах экспортируют).
Также не изменится в наступающем году ситуация, при которой именно Россия плюс газопроводы, которые через ее территорию доставляют «голубое топливо» в Европу, останется главным экспортером этого энергоресурса в европейские страны. Даже если какие-то решения с политической подоплекой по поводу прокладки новых нефте- и газопроводов в Европу будут приняты, пока именно российский участок всей имеющейся в наличии трубной сети будет оставаться для европейцев ключевым.
Вряд ли что-то кардинальное произойдет и вокруг Каспия с теми поставками как нефти, так и природного газа, которые отсюда на мировые рынки уже поступают. В частности, Иран до сих пор не может (и в будущем году перспектив на это особых не видно) поставлять свой природный газ в европейские страны из-за жестких американских санкций. При этом даже если Иран и Соединенные Штаты возобновят дипломатический диалог и двусторонние контакты действительно сдвинутся с места, на уровне новых инвестиций в газопроводы, которые бы доставили иранский природный газ в Европу, пройдет еще очень много времени.
Также надо учесть, что иранский газ теоретически выгодно было бы закупать Индии и Пакистану, но ситуация в этом регионе, да и в отношениях между всеми соседними странами в Южной Азии, столь напряженная, что даже самый выгодный с экономической точки зрения проект нового газопровода будет, как мне видится, просто похоронен еще не стартовав.
 
Заменит ли природный газ нефть? Все зависит от того, что станет в новом году с ОПЕК

Сейчас многие эксперты и аналитики гадают на кофейной гуще, пытаясь определить и хотя бы с какой-то достоверностью попытаться прочитать, что же станет в наступающем году с ценами на нефть. Сразу скажу, что все прогнозы на нынешний год у самых «крутых» нефтепредсказующих оракулов оказались полностью несостоятельными, а мировой нефтяной рынок сейчас находится в таком состоянии, что по весне будущего года он может как резко обвалиться, так и вновь начать свой рост.
В этой связи уже в этом году специалисты в открытую заговорили чуть ли не о конце чисто нефтяного бизнеса и даже стали предрекать самые радужные перспективы для роста газовых поставок. Уверенность их прогнозам придало и запланированное строительство крупнейшего в мире завода по сжижению газа, который будет построен по западным технологиям в Катаре, а перерабатывать там станут не только катарский газ, но и иранский.
Напомню, кстати, что так называемые Северные Поля в Персидском заливе — одно из крупнейших и «долгоиграющих» газовых месторождений в мире -принадлежит Катару, но на него имеет свои претензии и Иран. Для того чтобы не доводить ситуацию до дипломатического или какого другого скандала, обе страны решили договориться «полюбовно», причем Катар, по неофициальным данным, попросту выплачивает Ирану немалую сумму за то, что Тегеран не педалирует на международной арене проблему принадлежности этих газоносных подводных районов в Персидском заливе.
Аналогичную задачу по созданию собственного мощного предприятия по сжижению газа и закупки специального танкерного флота для перевозки газа на мировые рынки будет в новом году пытаться решить и Россия. Строиться такое предприятие будет в районе Мурманска, на Баренцевом море, а главным рынком для поставок сжиженного газа намечается сделать Соединенные Штаты.
Правда, не будем забывать о том, что в районе Хьюстона, что в Мексиканском заливе, с помощью многомиллиардных инвестиций из Катара уже ведется строительство мощного порта по приему газовозов, которые как раз будут именно из Катара доставлять в США сжиженный газ из Персидского залива, а специальные танкеры для этого уже закуплены в Южной Корее.
Между тем все эти разнообразные газовые проекты, а также постоянный рост цен на «голубое топливо» при одновременном снижении мировых цен на нефть будут сильно зависеть от того, что станет в будущем году не с газовой, а с самой важной и влиятельной пока в мире нефтяной ОПЕК. Этот многонациональный картель, который достаточно эффективно на протяжении многих лет умело регулировал цены на черное золото, нынче попал в очень непростую ситуацию, выбраться из которой ему будет крайне сложно.
 
Или договариваться всем вместе, или разбегаться по своим углам

Проблема сегодняшнего положения ОПЕК и фактическая неспособность картеля эффективно влиять на формирование нефтяных мировых цен кроется в том, что и сама ОПЕК расколота по отдельным интересам стран, которые в эту структуру входят, и другие государства, которые в ОПЕК не входят, действуют на международных рынках каждое на свой страх и риск, добывая нефти сколько есть возможностей и продавая ее везде, где на нее имеется спрос.
На данный момент все попытки руководства ОПЕК каким-то образом добиться единой скоординированной политики в отношении снижения добычи и восстановление более или менее «справедливых цен» на нефть в мире (то есть вывести их в коридор 70-80 долларов за баррель) ни к чему существенному не привели. Одни страны ОПЕК (та же Саудовская Аравия, ОАЭ, частично Кувейт) не очень заинтересованы в снижении объемов добычи нефти, потому как они тем самым будут терять прямые доходы от ее экспорта.
Другие страны (Иран, Венесуэла, Алжир) пытаются придать торговле нефти политическую окраску и тем самым заставить путем «нефтяного шантажа» крупнейших потребителей черного золота непременно согласиться на более высокие, чем сегодня цены на мировом рынке нефти.
Нет единства в поведении на мировых рынках и у стран, не входящих в ОПЕК, но серьезно влияющих на расклад мировых цен на этот энергоресурс. Та же Россия, являясь второй по объемам добываемой нефти в мире, периодически подает сигналы то о том, что не прочь координировать свою политику по добыче нефти с ОПЕК, то даже намекает, что сможет в будущем году на определенных условиях войти в этот нефтяной картель.
И в первом, и во втором случае ситуация на мировом рынке нефти может при появлении в ОПЕК России кардинально измениться. Однако пока позиция Москвы все-таки состоит в том, чтобы не связывать себе руки какими-то конкретными договоренностями с такими странами, как Саудовская Аравия или Иран, а самой определять, кому, куда и за сколько продавать свою нефть, добывать которую, между прочим, становится все затратнее и труднее.
Наконец, неясны перспективы и самой ОПЕК при условии, что падение цен на нефть на мировых рынках продолжается. А сам картель пока никак не может добиться перелома в складывающейся неблагоприятной для него ситуации. Многое здесь будет в новом году зависеть и от того, как станут развиваться отношения между США и Ираном, от того, что будет происходить вокруг Ирака и действительно ли из этой страны начнется серьезный вывод американских войск, да и отношения между США и Россией могут реально изменить энергетическую конъюнктуру в мире.
Также непонятны перспективы и всех тех многочисленных проектов в сфере энергетики, которые планируется осуществлять (или хотя бы начать на них работы) в зоне Каспия. Евросоюз со своими планами обходных путей то под Каспием, то через Азербайджан, Грузию и Турцию может довольно долго поддерживать в этом регионе «многосекторный интерес» у тех же стран Центральной Азии и Азербайджана. Однако каких-то прорывных решений по этим вопросам в будущем году все же ждать не следует, поскольку слишком уж от многих побочных моментов вся та новая газонефтяная трубоархитектура и будет зависеть.
Не будем забывать и о самой главной «головной боли» всего международного энергетического комплекса. До тех пор, пока экономика Соединенных Штатов (прежде всего) не начнет демонстрировать признаки постепенного выздоровления, любые проекты и расклады относительно доставки нефти и газа на мировые рынки будут больше теоретическими, нежели реально привязанными к практике.
Цена на нефть будет расти только в том случае, если экономика США начнет оживать, а до той поры перспективы дальнейшего снижения мировых цен на черное золото вполне оправданны и прогнозируемы. Что же касается природного газа, то для стран Европы существует пока только один надежный вариант — это российский «Газпром» и его трубы, которые будут и дальше наполняться сырьем с туркменским «привкусом». Однако если такие страны, как Катар и Алжир, продолжат свое наступление на европейский рынок, то уже в новом году для европейцев могут открыться и новые выгодные перспективы газоснабжения, которым та же Россия уже помешать будет не в состоянии.

Юрий Сигов, Вашингтон

ЕВРАЗИЙСКИЕ СУПЕРБАЛКАНЫ. США решили дестабилизировать весь громадный материк, и Пакистан – лишь часть их плана

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Политика

Максим Калашников. RPMonitor: По мере того как Соединенные Штаты все глубже входят в нисходящую спираль кризиса, обстановка в Евразии накаляется. События вокруг Пакистана пахнут большой войной. Но это – лишь часть стратегии «экспорта нестабильности».Кажется, должна запылать вся Евразия – и на фоне нового мирового пожара Америка рассчитывает выглядеть «тихой гаванью».

В принципе, уже видно, где заполыхают очаги многолетней и кровавой нестабильности. Однозначно – в Ираке, откуда войска США уйдут. В Афганистане, где уже созданы все условия для нового витка гражданской (межплеменной) войны.

Пакистан – отличный, почти беспроигрышный ход. В случае успеха в одном варианте здесь вспыхнет пакистано-индийско-китайский конфликт. В другом варианте – Пакистан подвергнется и расчленению, и принудительному лишению ядерного потенциала, и внешнему управлению. К тому же, Пакистан прилегает к территории всех «проблемных» для США стран – и к Ирану, и к Китаю, и к Индии. Отсюда можно возмущать белуджей, побуждая их создать Белуджистан (часть Ирана и Пакистана). Здесь – чувствительное место для нефтеснабжения Китая.

Что дальше? Дальше можно ожидать некоторой активизации курдского сепаратизма, что обеспечит огромные проблемы Ирану и Турции. В Турции нужно чуть-чуть помочь столкнуть лбами исламистов и пантюркистов, чтобы и эта полыхнула, отпустив, в перспективе, свою часть Курдистана.

В Китае – чуть усилить помощь тибетским и синцзян-уйгурским сепаратистам, создав КНР неприятное дополнение к проблемам с Индией и Пакистаном? Политические проблемы могут в итоге притормозить экономический рост КНР. Благо, и сам Китай ныне в опасном положении: из-за кризиса происходят рабочие волнения и идут массовые увольнения. Миллионы людей, лишившись работы в городах, возвращаются в нищие деревни. Глядишь – и в КНР что-то полыхнет?

Ну, а чтобы китайцам и вовсе небо с овчинку показалось, есть усиливающий вариант – финансирование «цветной революции» в РФ. Благо, Москва также испытывает сильные социально-экономические проблемы. Северный Кавказ уже опасно дымится.

А дальше остаются всякие приятные мелочи. Скажем, поддержка албанских сепаратистов в Македонии и левых движений среднего класса – в главных странах Европы. Молодежный бунт в Греции уже показал, какое социальное напряжение накопилось в странах ЕС. Если надо – можно подогреть конфликт в Крыму и около него, сыграть на противостоянии и «Москва–Киев», да и Тбилиси подержать.

Получаются гигантские «евразийские Балканы», «СуперЛиван». Главное – затраты на все это гораздо меньше, чем на «план Полсона». Зато выгод – море. Войны – далеко за пределами США. А они сами становятся действительно ковчегом относительной стабильности, парящим над схваткой.

Самое примечательное, прецедент в истории уже был. Вторая мировая, в ходе которой все потенциальные и реальные соперники США (СССР, Британская империя, Япония, Германия) ожесточенно молотили и обескровливали друг друга, открывая дорогу к глобальному воцарению доллара, к превращению Америки в сверхдержаву. Игра была виртуозной: даже формальные противники США поневоле действовали в американских интересах: Германия – против СССР/России, Япония на Дальнем Востоке – против англичан (уничтожая британское владычество на Тихом океане и в Индии).

А истории свойственно повторять некоторые сюжеты. Если сегодня новый президент США объявляет об антикризисном экономическом плане, повторяющем многое из практики Франклина Рузвельта в 1930-е, то что мешает обратиться и к внешнеполитическому наследию тех же времен?

Не готовят ли Евразии роль «пылающего острова»?

У нас есть все основания думать, что разрабатывается именно такой сценарий. И дело не только в том, что Вашингтон готов бросить нефтеносный Ирак и сосредоточить усилия на афгано-пакистанском направлении. Есть еще и некоторые «проговорки» части американской элиты, ее умонастроения.

Еще раз вспомним недавнюю историю. Ради того, чтобы сокрушить Советский Союз, Америка пошла на деловой союз с исламским фундаментализмом. С саудовскими ваххабитами и афганскими душманами, с пакистанскими фундаменталистами и с сепаратистами в советской Средней Азии. Была создана Дуга нестабильности к югу от Советской России. Получилось! Тогда почему бы не повторить на новом уровне сей опыт? Конечно, игра рискованная – но ведь и кризис, угрожающий сегодня США, намного тяжелее того, с коим янки столкнулись в 1970-х и начале 1980-х годов. Приходится идти ва-банк.

И выгоды в результате удачи велики. Если верны слухи о том, что в районе Африканского рога (близ берегов Эфиопии и Сомали) есть богатые шельфовые месторождения нефти, то можно создать резервный район энергоснабжения, альтернативу Персидскому заливу и РФ.

Итак, в США считают, что Евразия – подходящее поле для игры. Противоречия в ней назрели и перезрели. Мировой кризис их только накалил. Желающих перекроить границы – полно.

Еще в 2006 году отставной полковник Ральф Петерс опубликовал план (карта прилагается) перекройки границ в мусульманской Азии. Так, разделу должен подвергнуться Ирак: его земли отходят новому Свободному Курдистану, гипотетическому шиитскому Арабистану со столицей в Басре (эта страна должна включить в себя самые нефтеносные части Ирана и Саудовской Аравии), а сам Ирак сводится к небольшому суннистскому государству. Иран должен потерять земли, населенные в основном азербайджанцами – ради создания расширенного Азербайджана. Турция теряет курдские регионы на востоке ради создания Курдистана. Пакистан демонтируется – из него выделяется Белуджистан (с частью иранских территорий), а часть северо-западные территории Пакистана (Пуштунистан) уходит в состав расширенного Афганистана. Разделу подвергается Саудовская Аравия, создается Великая Иордания, расширяется на север Йемен.

Впрочем, еще до того, в 1992 году, журнал ForeignAffairs опубликовал работу бывшего офицера британской разведки и историка Бернарда Льюиса «Переконструируя в уме Средний Восток» (Rethinking the Middle East), где предложил сходный сценарий. Отличия его от варианта Петерса не очень велики. Например, Иран предлагается сократить не только на азербайджанские, но и на туркменские регионы – с расширением на юг нынешней Туркмении. (Creating an «Arc of Crisis»: The Destabilization of the Middle East and Central Asia. The Mumbai Attacks and the “Strategy of Tension” by Andrew G. Marshall)

И это, кажется, не игры праздного ума. События вокруг Мумбаи-Бомбея, когда США начали политику стравливания Индии с Пакистаном, говорят о том, что план раздела последней страны начинает воплощаться в жизнь. Американцы наращивают присутствие в Афганистане и готовятся уйти из Ирака, оставляя там «кипящий котел».

А от всего этого до «балканизации» всей Евразии – только один шаг. В сущности, Турция уже раздирается внутренним конфликтом. Отношения между Украиной и РФ «искрят», Крым становится «горячей точкой». Ну, а РФ можно дестабилизировать по сценарию, описанному автором этих строк и Валерием Александровым в статье «Война в стиле «Ирак-оранж?».

Не имеем ли мы дело с новым мощным течением заокеанской политики, с тенденцией на долгие времена?

P.S. Альтернативный доктринам Петерса и Льюиса план мирного переустройства Среднего Востока («Новый Средний Восток») выдвинут в РФ председателем Движения развития Юрием Крупновым (см. здесь).

Россия будет временно играть по правилам нефтяного картеля

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

NewsInfo (PolitOnline): Цены на углеводород за последний месяц бьют все мыслимые и не мыслимые рекорды. Страны экспортеры всерьез озаботились ценой на нефть. И если государства Персидского залива, добывая черное золото, затрачивают минимум средств, то России цена нефти за баррель в районе $30 становиться убыточной. В связи с мировым финансовым кризисом спрос на нефть резко упал, спровоцировав и троекратное снижение цены. Стоит отметить, что еще этим летом баррель нефти торговался в районе $140

В Алжире прошла встреча министров стран ОПЕК, где было принято решение серьёзно сократить объёмы добычи нефти. Сокращение составить 2 миллиона баррелей в день. Таким образом, квоты на добычу нефти странами ОПЕК составят 25,3 миллионов баррелей в сутки. Председатель нефтяного картеля Шакиб Хелиль в преддверии встречи заявил, что идею сократить добычу поддерживают все члены организации, так как это необходимо, чтобы остановить падение цен на нефть.

По мнению картеля, эта мера может предотвратить дальнейшее падение цен на нефть, вызванное резким уменьшением спроса на жидкие углеводороды на мировом рынке. По мнению некоторых аналитиков, цены на нефть, приближавшиеся этим летом к 150 долларам за баррель, в начале следующего года могут упасть ниже 30 долларов.

Россия не является членом нефтяного картеля, но хочет получить статус постоянного наблюдателя в ОПЕК и готова сократить в 2009 году объемы экспорта нефти на 320 тысяч баррелей в сутки. Об этом заявил сегодня вице-премьер РФ Игорь Сечин, выступая в алжирском городе Оран, где открылась чрезвычайная сессия ОПЕК.По его словам, Россия не планирует вступать в Организацию стран-экспортеров нефти, но «итогом переговоров с руководством ОПЕК станет создание совместной рабочей группы секретариатом ОПЕК и министерством энергетики России, которая займется выработкой согласованных подходов с целью решения наиболее важных проблем мировой нефтяной отрасли, требующих нашего взаимодействия».

Статус наблюдателя, с одной стороны, не несет каких-либо обязательств, с другой — позволяет быть более информированным по стратегии, перспективам и тенденциям ОПЕК, который контролирует около 40% нефтедобычи в мире, и мировому нефтяному рынку в целом, а также развивать сотрудничество со странами-членами картеля.

По словам вице-премьера, что у России нет намерения координировать с ОПЕК сокращение объемов производства нефти, но в связи с низкими мировыми ценами может в наступающем году сократить экспорт на 16 млн тонн, или на 320 тысяч баррелей в сутки.

В настоящее время рассматриваются меры по созданию системы резервирования месторождений, объемов добытой нефти и нефтепродуктов для предотвращения спекулятивных колебаний рынка и гибкого реагирования на изменения во внутреннем и внешнем спросе.

По мнению Сечина, сейчас назрела необходимость реформирования существующей системы привязки нефтяных цен к одной валюте. Также целесообразно проработать возможность создания новых торговых площадок, которые будут географически ближе к производству и потреблению нефти, например в Петербурге, Астане, Шанхае, Эр-Рияде, Лондоне и Цюхире, сказал Сечин.

Последний раз картель сокращал объемы добычи нефти на внеочередной 150-ой конференции в Вене 24 октября. Тогда уровень добычи был снижен на 1,5 миллиона баррелей — до 27,3 миллиона баррелей в сутки.

В состав ОПЕК входят: Алжир, Ангола, Эквадор, Иран, Ирак, Кувейт, Ливия, Нигерия, Катар, Саудовская Аравия, ОАЭ и Венесуэла.

Россия – ОПЕК: брак по расчету?

Опубликовано от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

МиК: В интервью алжирскому радио в минувший четверг он пояснил, что падение цен на нефть вызвано снижением мирового спроса на топливо в условиях финансового кризиса. По словам Хелиля, нефть могла подешеветь и до десяти долларов за баррель, если бы ОПЕК не принимала решений о сокращении добычи в сентябре и октябре текущего года. «У ОПЕК просто нет другой возможности добиться стабилизации цен на нефть», — пояснил Хелиль, мотивируя предстоящее решение. «Мировой рынок будет шокирован драматическим сокращением, которое превысит все ожидания, – добавил он, — однако, лучший способ увеличения цен на нефть – это взять рынок сюрпризом».
Глава ОПЕК особо отметил, что Россия, не входящая в картель, также поддерживает такое решение. В начале декабря Хелиль предложил России, Норвегии и Мексике стать членами этой организации. Однако если эти страны предпочтут остаться независимыми поставщиками, они могут проявить свою солидарность с картелем, сократив поставки добровольно, считает глава ОПЕК. Последние контакты свидетельствуют, что страны-члены картеля сходятся во мнении о необходимости принятия резкого сокращения объемов добычи нефти, заключил Хелиль.
В тот же день на слова главы ОПЕК откликнулся российский президент Дмитрий Медведев. «Россия готова сократить добычу нефти вслед за Организацией стран-экспортеров нефти и, более того, не исключает вступления в этот картель», — заявил он на совещании по вопросам социально-экономического развития в Кургане в минувший четверг. Медведев назвал поддержание цен на нефть «национальным интересом» России и заявил о необходимости стимулировать их рост, чтобы доходы от экспорта энергоресурсов, как в былые времена, покрывали текущие расходы и пополняли резервы. «Мы должны защищаться, это наша доходная база — и по нефти, и по газу. Причем такого рода защитные меры могут быть связаны и с уменьшением объемов добычи нефти, и с участием в существующих организациях поставщиков, и с участием в новых организациях — если до этого мы, так сказать, сможем договориться», — заявил президент.
Медведев также не исключил возможность участия России в организациях поставщиков углеводородов и другие защитные меры. «Я считаю, мы никаких вариантов для себя закрывать не должны. Еще раз повторяю – это вопрос доходной базы нашей страны, вопрос ее развития, и мы не должны руководствоваться здесь никакими абстрактными критериями, рекомендациями международных организаций другого порядка и так далее. Это наши национальные интересы. Будем поступать так, как считаем нужным», – пообещал президент.
В этот же день российская компания ЛУКОЙЛ заявила, что ожидает решения ОПЕК о значительном снижении добычи нефти. «Если с рынка будет убрано 2,5 миллиона баррелей в сутки, или 125 миллионов тонн годовой добычи, то цена может вырасти до 60-80 долларов», — сказал вице-президент компании Леонид Федун. «Мы ожидаем, что будет принято решение существенно сократить добычу, и будет объявлено о поддержке этих мер Российской Федерацией», — добавил он. По словам Федуна, ЛУКОЙЛ считает, что цена нефти ниже 75 долларов за баррель является экономически неоправданной.
Напомним, в минувший четверг стоимость российской нефти Urals составила около 42 долларов за баррель. При этом бюджет России на ближайшие годы составлен из расчета, что цена барреля будет составлять не менее 70 долларов.
Тем временем ОПЕК понизила прогноз мирового спроса на нефть в 2009 году на 300 тысяч баррелей в сутки — до 86,7 миллиона. Рост мирового спроса, согласно ожиданиям ОПЕК, составит в следующем году 500 тысяч баррелей в сутки против ранее прогнозируемых 540 тысяч баррелей. Как говорится в докладе ОПЕК, размещенном на официальном сайте картеля, вследствие сокращения спроса на нефть в странах экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), прогноз мирового спроса на нефть в 2008 году также понижен на 260 тысяч баррелей в сутки — до 86,2 миллиона при росте в 290 тысяч баррелей.
В странах ОЭСР спрос на нефть сократится в 2009 году до 47,4 миллиона баррелей в сутки против 48 миллионов в 2008 году. В постсоветских странах спрос на нефть в следующем году незначительно вырастет — до 4,2 миллиона баррелей в сутки против 4,1 миллиона баррелей в сутки в 2008 году.
По прогнозам картеля, спрос на нефть ОПЕК сократится по сравнению с 2008 годом на 910 тысяч баррелей в сутки, составив 30,9 миллиона баррелей в сутки в 2009 году. В 2008 году спрос на нефть ОПЕК в среднем составит 31,8 миллиона баррелей в сутки, что на 430 тысяч баррелей меньше, чем в 2007 году.
Впрочем, в ближайшее время возможности ОПЕК на влияние цен на нефть на мировых рынках могут увеличиться, отмечают эксперты. Ведь цена на «черное золото» находится в зависимости от того, сможет ли ОПЕК убрать с рынка излишки нефти. В противном случае могут сбыться самые худшие прогнозы. И в них сегодня нет недостатка.
Так, агентство Bloomberg со ссылкой на Deutsche Bank AG сообщило, что нефть может подешеветь до 30 долларов за баррель к концу следующего года из-за падения спроса, которое, скорее всего, нивелирует сокращение добычи странами ОПЕК для поддержания цен. По словам ведущего аналитика по энергетике Deutsche Bank AG Адама Симинского, начиная с 1993 года ОПЕК несколько раз снижала квоты на добычу нефти для удержания цен, и только в 75% случаев это давало положительный результат. Из-за финансового кризиса, охватившего мировую экономику, нефть подешевела на 70% с 11 июля, когда ее стоимость достигла рекордных 147,27 доллара за баррель. Спрос на топливо падает быстрее, чем ОПЕК снижает добычу, добавил эксперт. «Мы продолжаем верить в то, что слабый экономический рост, скорее всего, повлияет на рост спроса на нефть намного больше, чем заложено в текущий консенсус-прогноз спроса и предложения, — добавил A.Симинский. — Мы верим в то, что ОПЕК сможет поддержать цены на нефть, но это произойдет не раньше конца 2009 года».
Мировой спрос на нефть может сократиться в следующем году на 700 тыс. баррелей в сутки. Аналитики Deutsche Bank понизили прогноз стоимости нефти марки WTI в 2009 году до 47,50 доллара за баррель — с 60 долларов за баррель из-за снижения спроса на фоне замедления темпов экономического роста по всему миру. Прогноз для 2010 года составляет 55 долларов за баррель, для 2011 г. — 80 долларов за баррель.
Американский инвестбанк Goldman Sachs в свою очередь предсказал, что цена фьючерсных контрактов на поставки нефти в США может упасть до 30 долларов за баррель в первом квартале 2009 года, в связи с падением спроса на энергетическое сырьё в развитых странах. Среднегодовой уровень цен на сырую нефть составит 45 долларов за баррель, предсказывают аналитики Goldman Sachs, ранее ожидавшие цены на уровне 80 долларов. К 2010 году цены на нефть вырастут до 70 долларов за баррель, полагают эксперты.
Министерство энергетики США и Всемирный банк выступают с противоречивыми прогнозами цен на нефть в 2009 году, которые могут составить 51 или 75 долл. за баррель. При этом, по данным Минэнерго США, общемировое потребление нефти в текущем и будущем году сократится впервые за последние 30 лет. Страны — экспортеры и члены ОПЕК, по мнению американских экспертов, теряют влияние на цену нефти, поскольку не соблюдают собственные экспортные квоты и не готовы к согласованным сокращениям добычи, размер которых будет обсуждаться на саммите ОПЕК 17 декабря.
«Средняя цена барреля нефти в 2009 году составит 51 доллар, — считают специалисты информационного управления Министерства энергетики США. — При этом глобальное потребление, как ожидается, сократится в текущем году на 50 тысяч баррелей в сутки, а в следующем — на 450 тысяч баррелей в сутки. Такое развитие событий будет означать сокращение мирового потребления нефти второй год подряд впервые за три последних десятилетия». Американцы констатируют, что последствия нынешнего мирового финансового кризиса, зародившегося в США, оказались более тяжелыми, чем предсказывалось ранее.
Прогноз, опубликованный в минувший вторник экспертами Всемирного банка (ВБ), более оптимистичен. Они считают, что несмотря на снижение спроса на нефть, ее средняя цена в будущем году составит 75 долл. за баррель. Впрочем, аналитики компании Merrill Lynch солидарны с американцами и ожидают, что в 2009 году баррель нефти марки Brent будет стоить около 50 долл.
Глава Минэнерго РФ Сергей Шматко тем временем заверил, что Россия определится со своей позицией по поводу сокращения добычи нефти не позднее 17 декабря. Впрочем, по его словам, это будет «какой-то небольшой процент». Однако эксперты уверены, что снижать добычу надо именно резко, поскольку иначе должного эффекта не будет.
«Сейчас рынок ожидает сокращения добычи до 2-3 миллионов баррелей в день, — говорит аналитик ИК «Капиталъ» Виталий Крюков. — Точнее говоря, реакция рынка будет позитивной лишь в том случае, если члены ОПЕК смогут договориться о снижении добычи на 3 миллиона баррелей. Тогда до конца года цена барреля будет выше текущих уровней, правда, насколько именно, сегодня сказать трудно».
В свою очередь, Виталий Громадин из компании «Арбат-Капитал» поражен прогнозом Минэнерго США, хотя и не отрицает, что он может сбыться. «Шансы принятия такого решения можно оценить как «50 на 50», потому что Россия, например, вполне могла бы пойти на сокращение своей добычи из-за падения прибыли от экспортных поставок и за счет месторождений, запасы которых близки к истощению, — полагает Громадин. — Сегодня рынок уже отразил падение спроса, и до конца года мировые цены вряд ли упадут ниже 40 долларов за баррель. Однако в первом квартале 2009 года возможно дальнейшее снижение — до 30 долларов за баррель. Если экспортеры сумеют договориться о существенном снижении, а экономика США, как предполагают аналитики, во второй половине года начнет восстанавливаться, то в третьем четвертом квартале возможен выход на отметку в 60-70 долларов, так что среднегодовая цена будет около 51-55 долларов за баррель».
Однако директор Института национальной энергетики Сергей Правосудов не уверен, что даже сокращение добычи может остановить падение нефтяных цен. «На рынок давят психологические факторы, которые часто не имеют ничего общего с реальной экономикой, — отмечает аналитик. — И совсем не факт, что ситуация изменится к лучшему, даже в случае положительного решения ОПЕК, который вряд ли сократит производство больше чем на миллион баррелей в день».
Аналитик Peterson Institute for International Economics Гари Хавбауер также уверен в том, что ОПЕК не решится сейчас на сокращение добычи на 2 млн. баррелей. Его прогноз — минус 500 000 барр. в день. Не будет серьезных сокращений и у России, думает эксперт. Хотя здесь добыча падает естественным путем: за 11 месяцев она снизилась на 0,5% к уровню 2007 г., или примерно на 51 600 барр. в сутки (до 9,8 млн. барр.).
Однако вице-президент ЛУКОЙЛа Леонид Федун уверен в том, что с рынка нужно снять около 3 млн. барр. в день, чтобы рынок почувствовал дефицит нефти и цены на нее пошли вверх. Необходимый эффект возможен лишь при значительном снижении добычи нефти, подчеркивает Федун.
Может ли Россия вступить в ОПЕК? Отвечая на этот вопрос, эксперты оценивают не только экономические, но и геополитические факторы.
По мнению аналитиков «Уралсиба», причина перемены настроения заключается в резком снижении цен на нефть и усилении вследствие этого давления на экономику, бюджет и курс рубля. «Россия, как и большинство членов ОПЕК заинтересована в том, чтобы в 2009 году средняя цена на нефть не опускалась ниже $70 за баррель. Ее падение ниже этого уровня породит экономические, а со временем, возможно, и социальные проблемы во всех странах, зависящих от экспорта нефти», — подчеркивают Крис Уифер и Леонид Слипченко. По подсчетам экспертов, присоединение России к ОПЕК увеличит долю картеля в мировой добыче до 45%, а если к организации присоединятся среднеазиатские страны, то и до 50%. Безусловно, это будет способствовать повышению цен на нефть.
Однако отрицательные последствия вступления в ОПЕК будут для России также значительными, и потому не следует говорить об этом как о свершившемся факте. США считают ОПЕК противозаконной организацией, так что присоединение к ней РФ, безусловно, обострит российско-американские отношения. Евросоюз, с которым Россия надеется расширять торговые отношения и привлекать инвестиции, будет также раздражен, если подобные действия приведут к повышению цен на нефть. Однако пока остается открытым и вопрос о том, каким именно образом российские власти намерены добиваться сокращения нефтедобычи, то есть по каким компаниям придется основной удар и как это скажется на миноритарных инвесторах. Вместе с тем, вступление в ОПЕК закрепит за Россией статус нефтяной экономики, а не страны, использующей доходы от экспорта нефти для диверсификации экономики. Это изменит и отношение к России инвесторов, и скажется на рыночных оценках российских активов, уверены аналитики «Уралсиба».
«В ближайшее время вступление России в ОПЕК вряд ли произойдет, если только не предположить катастрофическое развитие ситуации на рынке нефти, т.е. уход котировок к уровню 2008 г., когда нефть стоила $8-10 за баррель» — считает аналитик ИФК «Солид» Денис Борисов. Основной сдерживающий драйвер — это достаточно сильное позиционирование России себя на геополитическом рынке, считает аналитик. «Подобного рода обязательства перед ОПЕК, если Россия туда все-таки вступит, могут войти в противоречие с политическими и геополитическими интересами России, — пояснил он. — Поэтому интеграция и дальнейшее сотрудничество с картелем будет развиваться, но полномасштабного членства РФ в ближайшее время вряд ли стоит ожидать».
Денисов также отметил, что вопрос о вступлении России в ОПЕК впервые поднимается на таком уровне. «Так активно этот вопрос стал муссироваться в последние два месяца, — сказал он. — При этом в ЛУКОЙле считают, что России нужно вступать в картель, а в ТНК-ВР, наоборот, говорят: не надо этого делать».
Однако, по мнению эксперта Центра политической конъюнктуры Александра Шатилова, «заявление Медведева – это не только реверанс в сторону ОПЕК, которая давно предлагает России вступить в ее ряды, но и попытка сыграть на уровне нефтяных цен. Ведь на ожидании вступления нашей страны в картель и последующего сокращения добычи котировки неизбежно поднимутся». Это еще и завуалированная угроза Западу: «упоминая «новые организации», Медведев намекает на создание «газовой ОПЕК», слухи о которой ходят уже давно и чего так опасаются США и страны Европы, – поясняет политолог. – Президент дает понять, что, если в период кризиса начнется целенаправленная игра против России, наша страна не задумываясь войдет в состав газового картеля».
Стоит также отметить, что 23 декабря в Москве состоится саммит производителей газа, и, по мнению экспертов, существует вероятность, что там будет принято решение о создании газового картеля. «И в ОПЕК, и в потенциальной организации производителей газа наша страна будет играть первую скрипку, – уверен начальник отдела рыночного анализа аналитик Собинбанка Александр Разуваев. – Это даст мощнейшие рычаги давления на потребителя, в первую очередь на страны Запада. Мы сможем диктовать практически все – от условий поставок до валюты, в которой будет производиться расчет».
Примечательно, что, как заявляет Разуваев, »американцы уже почти приравняли еще не родившуюся газовую организацию к международному терроризму. Ясно, что производители нефти и газа смогут диктовать потребителям свои условия, не только объем поставок, но и в случае необходимости валюту расчетов, в условиях, когда доверие к доллару в мире висит практически на волоске. При этом экономический и военно-политический вес России позволит ей играть первую скрипку в сырьевых картелях. А для начала нас видимо ждет консолидированное с ОПЕК снижение поставок на мировой рынок».
В случае вступления России в ОПЕК, что очень вероятно, картель будет контролировать 45% мировой добычи, заключает Александр Разуваев.
Инвестиционная компания «Тройка Диалог» опубликовала на эту тему специальное заявление, в котором говорится: «Мы считаем, что у Правительства РФ есть два инструмента влияния на объемы добычи – налоги и трубопроводы: действующие ставки налогов и транспортные тарифы благоприятствуют нефтяному сектору. Природа этих инструментов влияния заставляет нас усомниться в том, что правительству удастся подчинить себе динамику добычи большей частью приватизированного сектора в той же мере, в которой о своем влиянии заявляет ОПЕК, т. е. путем принятия немедленных и краткосрочных мер политического характера, особенно учитывая то, что из-за суровых климатических условий в нефтедобывающем регионе Западной Сибири сложно расконсервировать скважины после прекращения на них добычи.
Соответственно, на данном этапе рассуждения о возможном участии России в ОПЕК, на наш взгляд, не больше чем риторика в преддверии заседания ОПЕК. Мы склонны считать, что снижение добычи в России произойдет естественным путем, т. к. нефтяные компании будут снижать капиталовложения при сложившейся ценовой конъюнктуре».
Президент банка «Российская финансовая корпорация» Андрей Нечаев, комментируя заявление Дмитрия Медведева о возможности вступления России в картель, сказал: «Мне кажется, что сейчас наш президент сделал такой хороший дипломатический ход, поскольку мы сейчас очень заинтересованы в том, чтобы ОПЕК приняла решение о сокращении добычи и – главное – его выполнила. Они неоднократно принимали решение, которое они не выполняли. Вот мы сейчас кровно заинтересованы в том, чтобы ОПЕК действительно сократила добычу нефти, что позволит если не повысить цены, то по крайней мере удержать их от дальнейшего падения, потому что для нас это вопрос не то чтобы жизни и смерти, но нашего бюджетного благополучия – 100 процентов. Поэтому сейчас ОПЕК нам, безусловно, нужен. Но я думаю, что будут долгие переговоры, подписания меморандумов о намерениях. Мне кажется, что в ближайшие месяцы мы вряд ли станем свидетелями получения Россией членского билета Организации экспортеров нефти»…
В заключении стоит отметить, что несмотря на огромное влияние на нефтяной рынок, ОПЕК производит всего 40% от объемов мировой добычи нефти. Страны, входящие в ОПЕК, владеют 77% всех разведанных мировых запасов нефти. Страны, не входящие в ОПЕК, (Канада, Великобритания, Норвегия, Мексика, Китай, Россия и США) добывают около 60% нефти, но при этом их собственные запасы быстро истощаются. Россия, второй по величине экспортер нефти в мире, выступает в картеле в качестве наблюдателя. На нее приходится около 11% всей производимой на планете нефти.
Суммарные запасы нефти стран-членов ОПЕК в настоящее время оцениваются в 1 трлн. 265 млрд. баррелей, резервы России и других стран СНГ составляют 447 млрд. баррелей, Северной Америки — 381 млрд. баррелей, а не входящих в ОПЕК развивающихся стран — 282 млрд. баррелей.
Механизм регулирования ОПЕК мирового рынка нефти заключается в установлении суммарного лимита добычи нефти для стран-членов, корректировки этого лимита с учетом положения дел с ценами на мировом нефтяном рынке, распределения общего лимита между странами-членами и контроля за соблюдением установленных квот.
Разбивка по доле добываемой нефти среди стран-членов картеля представляет собой следующую картину: Саудовская Аравия — 32,4%, Иран — 14,6%, Венесуэла — 11,8%, ОАЭ — 8,7%, Нигерия — 8%, Кувейт — 7,9%, Ливия — 5,3%, Индонезия — 5,1%, Алжир — 3,1%, Ирак сейчас не квотируется, Катар — 2,5%.