ИА REGNUM представляет текст выступления Азиза Арианфара с незначительными сокращениями.
В последнее время в СМИ вновь говорят о возрождении Великого Шелкового Пути (ВШП). Возникает вопрос о том, каковы мотивы этого возрождения? Ответ на данный вопрос следует искать в глобализации, в превращении Китая и Индии в мировые державы, а также в новой стратегии Белого дома, которая нацелена на заполнение стратегического вакуума, образовавшегося вследствие распада СССР.
Глава немецкого Центра изучения Афганистана Азиз Арианфар рассказал о «неопределенном месте Афганистана в трансконтинентальном проекте «Новый Шелковый путь».
«В последнее время в СМИ вновь говорят о возрождении ВШП (Великого шелкового пути). Возникает вопрос: каковы мотивы этого возрождения? Ответ следует искать в глобализации, в превращении Китая и Индии в мировые державы, а также в новой стратегии Белого дома, которая нацелена на заполнение стратегического вакуума, образовавшегося вследствие распада СССР. Одним словом «Новый шелковый путь» (НШП) – это американский проект для установления контроля над трансконтинентальными коммуникациями посредством реализации проекта ТРАСЕКА …
Просмотр
В Центральной Азии складывается ситуация, когда множество внешних игроков заинтересованы в продвижении своего влияния в регионе, а государствам ЦА также необходима внешняя поддержка для достижения своих интересов, в том числе и в отношениях со своими ближайшими соседями. То есть создаются возможности для появления самых разнообразных альянсов в интересах между внутри- и внешнерегиональными игроками. Отчасти подобное положение дел имело место и раньше, но сейчас внимание и устремления внешних игроков к региону растут, и возможностей в этом направлении открывается больше.
Совместная казахстанско-российская рабочая группа может вскоре представить свои предложения по строительству «Евразийского канала», который должен соединить Каспийское и Азовское моря (которое, в свою очередь, соединяется с Черным морем). Этот план чреват глубокими и далеко идущими геополитическими последствиями — от расширения торговли и транзита в Евразии до создания новых энергетических проектов, а также получения выхода к морю странами Средней Азии. От расширения торговли энергоресурсами и развития экономических отношений между Европой и Азией среди прочих выиграют Россия, Казахстан и Китай, — пишет Asia Times.
О TRACECA должны заговорить на международной арене
По мнению эксперта, в целях развития транспортного коридора необходимо улучшать его инфраструктуру, а также создать единые правила эксплуатации
В целях развития транспортного коридора TRACECA в первую очередь следует довести до равного уровня инфраструктуру на его территории. С таким заявлением в беседе с «Эхо» выступил председатель Центра экономического и социального развития Вугар Байрамов. По его мнению, TRACECA не оправдал возложенные на него надежды. «А именно, проект не справился со своей первостепенной задачей соединения Востока и Запада. Хотя развитые страны с целью развития коридора осуществляли различные проекты». Как отмечает В.Байрамов, коридор охватывает различные страны. «При этом инфраструктура в этих странах в определенной степени отличается друг от друга». Исходя из этого, по словам эксперта, TRACECA не воспринимается со стороны деловых людей как единая инфраструктурная сеть. «В результате возможности использования коридора со стороны деловых людей не столь высокие. Несмотря на огромные затраты, развитие инфраструктуры в целом на территории коридора не находится на должном уровне». Помимо этого, как считает В.Байрамов, следует принимать во внимание, что условия эксплуатации коридора должны также быть едиными во всех странах-членах коридора. «Если в каждой стране-члене коридора правила будут другими, это снизит интерес к проекту». Вместе с тем, по мнению эксперта, следует повысить информированность о проекте «и сделать его актуальным на международном уровне».
В последнее время, как отмечает В.Байрамов, разговоры вокруг коридора актуализировались. «Хотя реализация и развитие проекта было более актуально в первые годы XXI века». По словам эксперта, если рассматривать различные этапы развития проекта, «то в последние годы о TRACECA практически забыли». Вместе с тем, как считает В.Байрамов, среди проблем коридора следует отметить тот факт, что TRACECA не смогла в полной степени завоевать имя международного проекта. «Для получения международного статуса необходимо обеспечить рентабельность проекта с экономической точки зрения», — считает эксперт.
Тем временем очередное заседание постоянного секретариата межправительственной комиссии транспортного коридора TRACECA (Европа-Кавказ-Азия) подготовит всю необходимую базу к первому инвестиционному форуму, который пройдет в Брюсселе 12 октября, и восьмой ежегодной конференции межправительственной комиссии, которая пройдет там же 13 октября, сказал в среду национальный секретарь TRACECA от Азербайджана Акиф Мустафаев («Тренд»). По его словам, основными вопросами, которые планируется рассмотреть в Киеве, являются вопросы реформ, будущие проекты и подготовка к форуму и конференции, которые пройдут в Брюсселе. Также на заседании будут обсуждены традиционные вопросы, такие, как членские взносы, бюджет на последующие годы. Как сказал А.Мустафаев, на заседании в Киеве будут окончательно утверждены вопросы, которые будут рассматриваться на восьмой конференции и инвестиционном форуме. «Но, несмотря на это, 11 октября на уровне национальных секретарей все вопросы еще раз будут рассмотрены и согласованы», — сказал А.Мустафаев. Это связано с тем, что итоги Киевской встречи будут разосланы всем странам-участникам, а встреча национальных секретарей будет проведена с целью уточнения и согласования возникших вопросов и изменений.
В ряде проектов, представленных на инвестиционный форум, также проект создания международного логистического центра в Международном морском торговом порту, который будет построен в поселке Аляты города Баку. В настоящее время государствами- участниками TRACECA являются Азербайджан, Болгария, Грузия, Казахстан, Кыргызстан, Армения, Молдова, Румыния, Таджикистан, Туркменистан, Турция, Украина, а также Иран.
А.ХАЛИЛОВ
Источник — Эхо
Конкуренция за влияние в Средней Азии, известная историкам как «Большая игра», продолжается между Россией и англосаксонскими странами уже не первое столетие. Для России при любом политическом строе это был вопрос безопасности южных сухопутных границ — самых длинных и уязвимых в мире. Для Британской империи и ее преемников США — вопрос контроля над ресурсами Евразии и путями их транспортировки. Не случайно The Big game во все времена велась и на Кавказе — единственных морских воротах на пути к Каспию и лежащим к востоку от него просторам. Изгнание оттуда русских открывало англосаксам новый Великий шелковый путь из Европы в Китай.
Распад географической Российской империи в лице СССР в буквальном смысле развязал западным геополитикам руки. Проект Великого шелкового пути-2 наполнился реальным содержанием (трубопроводы Баку-Джейхан и Баку-Эрзрум, транскаспийские посатвки нефти и газа, коридор TRACECA). Одновременно появились планы тотальной перекройки политических границ на Ближнем Востоке (макрорегион Большой Ближний Восток или «План Петерса») и отрыва постсоветской Средней Азии от России с привязкой к Афганистану, Пакистану, фрагментам разделенного Ирана и, если повезет, Синцзянь-Уйгурского АО КНР (макрорегион Большая Центральная Азия). Это ассорти из чужих почек, селезенок и мягких подбрюший, если ему суждено воплотиться, будут разрывать постоянные управляемые противоречия.
Сегодня за влияние на этот регион борются не только Москва и Вашингтон, но и Анкара, Пекин и Дели.
Эксперты по региону признают, что руководство России нуждается в демонстрации внешнеполитических успехов: помогая Афганистану и Пакистану, оно пытается заявить о себе, как о мировой силе. И в этом главное отличие России от Китая, который без шума и пыли продвигает перевалку ближневосточной нефти из пакистанского пора Гвадар к своим северным границам — к большому неудовольствию США.
Примером реального проекта может стать строительство Лаханского транспортно-энергетического коридора из Таджикистана в Пакистан. Однако, как считают эксперты, реализация проекта может стоить слишком дорого и тянуться долго. Во-вторых, прежде чем вкладывать миллиарды в ЛЭП, надо вложить их в Рогунскую и Камбаратинские ГЭС, а у России их нет. А в-третьих, Лаханский коридор объективно отрывает постсоветскую Среднюю Азию от России, и поэтому проект поддерживают США.
По материалам 19 августа 2010г.,»Полцарства за имидж»)
Фонд стратегической культуры: «Пятидневная война» на Кавказе, результатом которой стало военное поражение Грузии и признание Россией независимости Абхазии и Южной Осетии, детонировала глубинные геополитические сдвиги, затронувшие все прилегающие страны.
Одним из важных последствий войны стало осознание небезопасности проходящих через Грузию транспортных коммуникаций. Наиболее неприятным для США и Евросоюза «сюрпризом» явилась остановка проходящих через территорию Грузии нефтепроводов Баку – Тбилиси — Джейхан, Баку — Супса и газопровода Баку — Эрзерум – единственных независимых от России каналов поставки углеводородов из Каспийского региона. Однако последствия войны сказались и на других составляющих проекта создания транспортного коридора в обход России, ключевым участником которого выступает Грузия.
Коммуникационные возможности Грузии привлекли внимание Запада сразу после распада СССР. В мае 1993 г. на международной конференции в Брюсселе, в которой участвовали министры транспорта и торговли всех азиатских государств СНГ — Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Узбекистана, Туркменистана, Армении, Грузии и Азербайджана — было заключено соглашение по внедрению программы технической помощи для развития транспортного коридора Европа – Кавказ — Азия (ТРАСЕКА), финансирование которой взял на себя Евросоюз. В 1996 г. участниками ТРАСЕКА стали Украина и Монголия, затем – Молдавия, а в 2002 г. – Болгария, Румыния и Турция. В сентябре 1998 г. на международной конференции в Баку, посвященной возрождению Великого Шёлкового пути, было подписано Основное международное соглашение по ТРАСЕКА, а в марте 2001 г. был образован постоянный секретариат организации.
Основными целями ТРАСЕКА является создание альтернативы российской Транссибирской магистрали, присоединение региона к европейским транспортным сетям и поддержка независимости новых государств СНГ1. Однако список участвовавших в программе государств, абсолютное большинство которых в прошлом являлись советскими республиками или членами социалистического блока, явно говорил о стремлении Евросоюза усилить свое влияние на южных рубежах России, экономически оторвав от неё этот стратегически важный и богатый ресурсами регион.
Ключевыми участниками проекта стали два основных транзитных государства — Грузия и Азербайджан. Именно Грузия в 2000 г. первой председательствующей в ТРАСЕКА страной. Вся дальнейшая реализация проекта была направлена на выстраивание широтных коммуникаций в направлении Восток – Запад. Трудности, связанные со сложным рельефом местности, наличием водных преград, необходимостью унификации налогового и таможенного законодательства, отступали перед главной задачей — обойти Россию, которая, несмотря на распад СССР, продолжала контролировать основные транспортные маршруты в Евразии. С широтной направленностью проекта было связано и игнорирование его участниками всех инициатив Армении, заинтересованной в развитии торгово-экономических связей в направлении Север — Юг, что делало необходимым привлечение России и Ирана2.
Несмотря на технические, естественно-географические и юридические сложности, в осуществлении проекта удалось добиться определённых успехов. К 2000 г. в его реализацию было вложено более 270 млн. дол. В рамках ТРАСЕКА были запущены программы по созданию сети логистических центров и подготовке персонала воздушного и наземного транспорта. В украинском Ильичёвске был построен крупнейший на Чёрном море транспортный терминал, позволявший обрабатывать до 20 тыс. большегрузных контейнеров в год. В середине 2000-х гг. объем перевозимых по ТРАСЕКА грузов достиг 45 млн. тонн, причем прогнозы экспертов свидетельствовали о том, что его можно существенно увеличить. Одним из главных товаров стала азербайджанская нефть, которая доставлялась по железной дороге до терминалов в грузинских портах Поти и Батуми. В 2005 г. ее перевозки составили 9,8 млн. тонн3.
Другим маршрутом ТРАСЕКА должна была стать железная дорога Баку – Тбилиси — Карс (БТК). Соглашение о её строительстве было подписано в феврале 2007 г. президентами Азербайджана И. Алиевым, Грузии М. Саакашвили и премьер-министром Турции Р. Эрдоганом. Общая протяженность железнодорожных путей составит 98 км, из которых 68 км пройдут по турецкой и 30 км – по грузинской территории. Строительство дороги займёт около двух лет, а ее стоимость оценивается в 400 млн. дол. 4. Заинтересованность в проекте также выразил Казахстан, большие надежды на присоединение которого высказывались министерством транспорта Азербайджана.
Именно завершение строительства железной дороги Баку – Тбилиси — Карс вызывает в последнее время серьёзные сомнения. В январе 2009 г. Азербайджан приостановил до марта строительство своего участка дороги, мотивируя это сложными погодными условиями в зимний период и необходимостью провести дополнительные геологические исследования маршрута. При этом дорога, по мнению экспертов, больше всего нужна именно Азербайджану, так как Турция скорее заинтересована в возобновлении работы железнодорожной ветки до армянского города Гюмри, а Грузия в случае ввода в строй БТК может потерять часть доходов от транзита грузов через черноморские порты5.
Одновременно новый импульс получил проект создания транспортного коридора «Север — Юг», соглашение о создании которого было подписано в сентябре 2000 г. Россией, Индией и Ираном. Позднее к соглашению присоединились Азербайджан, Армения, Беларусь, Казахстан, Оман и Сирия, а заявки на присоединение подали Турция и Украина. Проект предусматривает выстраивание альтернативных широтным долготных транспортных коммуникаций между странами Северо-Западной Европы, Каспийского бассейна, Персидского залива, Центральной, Южной и Юго-Восточной Азии. Коридор «Север — Юг» должен стать в два раза короче, чем традиционный морской путь через Суэцкий канал, а стоимость перевозки по нему грузов планируется сделать существенно дешевле. Проект предусматривает три основных маршрута, соединяющих Россию с Ираном, – по Каспийскому морю, по железной дороге через Азербайджан, а также Казахстан и Туркмению6.
Одним из вариантов маршрута в рамках проекта «Север — Юг» могла бы стать железная дорога из России в Иран через территорию Армении, Грузии и Абхазии. Но если в Грузии реализация такого проекта сейчас невозможна, то Армения строит в отношении него большие планы. Уже завершено технико-экономическое обоснование железной дороги Армения -Иран, протяженность которой составит 480 км по армянской и столько же по иранской территории. Планируется, что реализация проекта займет около пяти лет и будет стоить 1,5-2 млрд. дол., а инвесторами выступят Всемирный банк, Азиатский банк развития, правительство Китая, Иранские и Российские железные дороги, управляющие железнодорожной сетью Армении. В результате Армения получит выход к морю через иранские порты Энзели на Каспии и Бендер-Абас — в Персидском заливе, а Иран сможет существенно увеличить свои доходы от грузоперевозок7.
Не останется в стороне и тот вариант маршрута, который должен пройти по восточному побережью Каспийского моря. Год назад в Ашхабаде между Ираном, Туркменистаном и Казахстаном было подписано соглашение о строительстве железной дороги из иранского г. Горган до казахстанского г. Узень. Транспортный потенциал этой железной дороги оценивается в 3-5 млн. тонн, а в перспективе — до 12 млн. тонн. В работе нового транспортного коридора планирует участвовать и Узбекистан8.
Расширение транспортных связей с государствами Южного Кавказа и Центральной Азии позволит России существенно увеличить грузоперевозки в страны Ближнего и Среднего Востока, а учитывая активную модернизацию Ираном своей железнодорожной сети – в страны Южной и Юго-Восточной Азии. Помимо существенного увеличения доходов развитие транспортного коридора «Север — Юг» будет способствовать экономической интеграции государств региона и усилению влияния России, которая станет одним из ключевых звеньев этих маршрутов. А.Шустов
_____________________
1 Программа ТРАСЕКА – Восстановление исторического Шелкового Пути // Ministerul Transporturilor / http://www.mt.ro/traceca/russian/indexrus.html
2 Корьюнов Л. Грузию поставили во главе коридора // Коммерсант. 2000. 15 марта.
3 Ввод БТД не отразится на перевозках нефти по TRACECA // Интерфакс. 2006. 5 нояб.
4 Государственная железная дорога Азербайджана огласила прогнозы перевозок грузов по маршруту Баку-Тбилиси-Карс // Транскаспий / http://www.transcaspian.az/ru/2007/ex_news/transport_stream
5 Симонян Ю. Иран хочет стать железнодорожным перекрестком в Азии // Независимая газета. 2009. 21 янв. / http://www.ng.ru/cis/2009-01-21/5_iran.html
6 Международный транспортный коридор «Север-Юг» // Российские железные дороги / http://cargo.rzd.ru/wps/portal/cargo?STRUCTURE_ID=682
7 Симонян Ю. Иран хочет стать железнодорожным перекрестком в Азии // Независимая газета. 2009. 21 янв. / http://www.ng.ru/cis/2009-01-21/5_iran.html
8 Иран: Новая железная дорога ускорит доставку грузов из Центральной Азии в иранские порты // Фергана.ру. 2009.19 янв. / http://www.ferghana.ru/news.php?id=11088
Продолжающийся кризис на Кавказе тесно связан со стратегическим контролем над энергетическими трубопроводами и транспортными коридорами.
…Нападение на Южную Осетию было предпринято спустя неделю после завершения широкомасштабных военные учений США — Грузия (15 июля-31, 2008). Им также предшествовали встречи на высшем уровне, проведенных под эгидой ГУАМ, спонсируемого США-НАТО регионального военного альянса.
…Трубопроводная геополитика
1 и 2 июля 2008 прошел саммит ГУАМ в Батуми, Грузия. Центральным вопросом на столе обсуждений ГУАМ-НАТО на саммите в Батуми, была трасса нефтепровода Одесса-Броды-Плоцк (Плоцк на Висле) (OБП) (см. карты 3 и 4 ниже), которая транспортирует центральноазиатскую нефть через Одессу в Северную Европу, минуя территорию России. Намечается также продление ОБП в польский порт Гданьск на Балтийском море.
Следует отметить, что по соглашению с Россией ОБП также связан с российским трубопроводом «Дружба».
Окончательная вашингтонская цель — ослабление и дестабилизация магистральных нефтепроводов России, в том числе трубопровода «Дружба» и Балтийской трубопроводной системы (БТС) и ее различных коридоров на энергетический рынок Западной Европы.
Следует отметить, что в России как часть сети нефтепровода «Дружба» создан еще один трубопроводный коридор, который идет транзитом через Беларусь, тем самым, минуя Украину. (См. Карты 2 и 3 ниже)
Балтийская трубопроводная система (БТС), прнадлежащая российской «Транснефти», связывает Самару с российским нефтяным танкерным терминалом в Приморске на Финском заливе. (См. карту ниже) Она транспортирует сырую нефть из российского Западно-Сибирского региона и на северный и на западный европейские рынки.
Еще одна стратегическая трубопроводная система, находящаяся в значительной степени под контролем России, — это Каспийский трубопроводный консорциум (КТК). КТК является совместным предприятием по соглашению между Россией и Казахстаном с участием акционеров из числа нефтяных компаний Ближнего Востока.
Балтийская трубопроводная система (БТС) связана с Атырау-Самарским (АС) трубопроводом, который является совместным предприятием российской «Транснефти» и казахстанского государственного трубопроводного оператора «КазТрансОйл». АС трубопровод, в свою очередь, связан с российско-казахстанским Каспийским нефтяным консорциумом (КПК), который качает тенгизскую сырую нефть Атырау (Западный Казахстан) для российского танкерного терминала КПК близ Новороссийска на Черном море.
10 июля 2008 года, спустя почти неделю после саммита ГУАМ, «Транснефть» и «КазТрансОйл» объявили, что они вступили в переговоры о расширении возможностей трубопровода Атырау-Самара с 16 до 26 миллионов тонн нефти в год. (РБК Daily, 10 июля 2008 года).
Транспортный коридор ГУАМ
Правительства ГУАМ, представленные на саммите в Батуми, также одобрили дальнейшее развитие Транспортного коридора ГУАМ, который дополняет спорный трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД). Последний связывает Каспийское море с восточной частью Средиземного моря через Грузию и Турцию, полностью минуя российскую территорию. Нефтепровод БТД находится под контролем нефтяного консорциума во главе с «Бритиш Петролеум».
И Транспортный коридор ГУАМ и БТД охраняются в военном отношении ГУАМ и НАТО.
Транспортный коридор ГУАМ соединил бы азербайджанскую столицу Баку на Каспийском море с грузинскими портами Поти и Батуми на Черном море, который затем связывались бы с черноморским украинским портом Одесса. (И из Одессы, через морские и наземные пути к Западной и Северной Европе).
Карта № 2: Стратегическое трубопроводные маршруты. БТД, «Дружба», Балтийская трубопроводная система (БТС), КПК, АС
Карта № 3. Российский трубопровод «Дружба»
Карта № 4 Восточная Европа. Плоцк на Висле
Трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД)
Открытый в 2006 году в разгар войны с Ливаном нефтепровод БТД, в котором доминирует «Бритиш Петролеум», резко изменил геополитику в Восточном Средиземноморье, которое сейчас оказалось связано энергетическим коридором с бассейном Каспийского моря:
«[Нефтепровод БТД] значительно меняет статус региональных стран и цементирует новый про-западный альянс. Выводя этот трубопровод к Средиземноморью, Вашингтон практически создал новый блок с Азербайджаном, Грузией, Турцией и Израилем». ( КоммерсантЪ, Москва, 14 июля 2006)
Карта № 5. Трубопровод Баку-Тбилиси-Ceyan (БТД)
Трубопроводная геополитика и роль Израиля
Израиль в настоящее время является частью англо-американской военной оси, которая обслуживает интересы западных нефтяных гигантов на Ближнем Востоке и в Центральной Азии. Неудивительно, что Израиль имеет военные соглашения о сотрудничестве с Грузией и Азербайджаном.
Хотя в официальных докладах указывается, что трубопровод БТД будет «приносить нефть на западные рынки», очень редко признается то, что часть нефти из Каспийского моря будет прямо отправляться в Израиль. Проектом подводного израильско-турецкого трубопровода было предусмотрено, что Джейхан окажется связан с израильским портом Ашкелон, а оттуда через израильскую основную трубопроводную систему, — с Красным морем.
Целью Израиля является не только приобретать нефть Каспийского моря для собственных нужд потребления, но и играть ключевую роль в ре-экспорте нефти Каспийского моря на азиатские рынки через порт Эйлат на Красном море. Стратегические последствия этого перенаправления каспийской нефти очень значительны.
Как предполагается, ожидается увязка нефтепровода БТД с транс-израильским трубопроводом Эйлат-Ашкелон, также известным как израильская Tipline, из Джейхана до израильского порта Ашкелона. (Более подробную информацию см. Chossudovsky, «Война с Ливаном и Битва за нефть», Global Research, 26 июля 2006)
Карта № 6. Трансизраильский трубопровод Эйлат-Ашкелон
Американская Стратегии Шелкового пути: Транс-евразийская система безопасности
Стратегия Шелкового пути (СШП) является важным элементом внешней политики США в период после «холодной войны».
Она была сформулирована в законопроекте, представленном в Конгресс США в 1999 году. И призывала к созданию сети энергетических и транспортных коридоров, связывающей Западную Европу с Центральной Азией и, в конечном итоге, с Дальним Востоком.
Стратегия Шелкового пути определяется как «транс-евразийская система безопасности». Она призывает к «милитаризации евразийского коридора» в качестве неотъемлемой части «Большой игры». Заявленная цель, как это сформулировано в соответствии с предложенным в марте 1999 года Актом о Стратегии Шелкового пути, заключается в разработке американской бизнес-империи вдоль обширного географического коридора.
Хотя проект о СШП 1999 (HR 3196) был принят Палатой представителей, он так и не стал законом. Во времена администрации Буша Стратегия Шелкового пути стала основой интервенционизма США-НАТО, в основном, с целью интеграции бывших советских республик Закавказья и Средней Азии в сферу влияния США.
Успешное осуществление Стратегии Шелкового пути требует одновременной «милитаризации» всего евразийского коридора от Восточного Средиземноморья до Китая через Афганистан в качестве средства обеспечения контроля над обширными запасами нефти и газа, а также обеспечения «защиты» трубопроводных маршрутов и торговых коридоров. Вторжение в Афганистан в октябре 2001 года поддерживало эти американские стратегические цели в Центральной Азии, включая контроль трубопроводных коридоров. Афганистан сам является также стратегическим сухопутным мостом, связывающим обширные нефтяные богатства от Каспийского моря до Аравийского моря.
Милитаризация процесса в рамках Стратегии Шелкового пути в основном направлена против Китая, России и Ирана. СШП призвала:
«Создание сильных политических и экономических связей и безопасности между странами Южного Кавказа и Центральной Азии с Западом, [которые] будут способствовать стабильности в этом регионе, который уязвим для политического и экономического давления со юга, севера и востока страны. [имеется в виду Россия на севере, Ирак, Иран и Ближний Восток на юге и Китай на востоке] (106-й Конгресс, Акт о Стратегии Шелкового пути, 1999)
Принятие неолиберальной политики в рамках консультаций с МВФ и Всемирного банка является неотъемлемой частью Стратегии Шелкового пути, которая стремится к развитию «открытых рыночных экономик, …, [которые] будут давать положительные стимулы для международных частных инвестиций, расширения торговли, и других форм коммерческого взаимодействия». (Там же).
Стратегический доступ к нефти и газу Южного Кавказа и Центральной Азии является центральным элементом стратегии Шелкового пути:
«Регион Южного Кавказа и Центральной Азии может производить нефти и газа в достаточных количествах, чтобы снизить зависимость Соединенных Штатов от энергии из нестабильного Персидского залива». (Там же)
Стратегия Шелкового пути также предполагает противодействие бывшим советским республикам в развитии их собственных экономических, политических и военных связей и сотрудничества, а также противодействие созданию широких связей между Китаем, Россией и Ираном. (См. Чоссудовский, Американская «война с терроризмом», Global Research, Монреаль, 2005).
В этой связи формирование ГУАМ, которое было запущено в 1997 году, было призвано интегрировать бывшие советские республики соглашениями в области военного сотрудничества с США и НАТО, которые бы не допустили восстановление их связей с Российской Федерацией.
В соответствии с Законом от 1999 года о Стратегии Шелкового пути, термин «страны Южного Кавказа и Центральной Азии» означает Армению, Азербайджан, Грузию, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан. (106-й Конгресс, Акт о Стратегии Шелкового пути, 1999)
Стратегия США в этом отношении не достигла заявленных целей: в то время как Украина, Азербайджан и Грузия стали де-факто протекторатами США, Кыргызстан, Казахстан, Таджикистан, Армения и Белоруссия с геополитической точки зрения объединились с Москвой.
Эта обширная евразийская сеть транспортных и энергетических коридоров была определена Вашингтоном как часть американской сферы влияния:
«В Каспийско-Черноморском регионе Европейский союз и Соединенные Штаты сконцентрировались на создании надежной логистической цепи для соединения Центральной Азии с Европой через Центральный Кавказ и Турцию/Украину. Эти маршруты формируют основу проектов INOGATE (интегрированной системы связи вдоль маршрутов, транспортирующих углеводородные ресурсы в Европу) и TRACECA (многоканального европейско-кавказско-азиатского коридора).
Транспортировка и коммуникация TRACECA выросла из идеи Великого Шелкового пути (традиционный евразийский коммуникационный канал древности). Она включает грузинские и турецкие черноморские порты (Поти, Батуми, и Джейхан), железные дороги Грузии и Азербайджана, трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан, паромные линии, соединяющие Туркменистан и Казахстан с Азербайджаном через Каспийское море (Туркменбаши — Баку; Актау-Баку), железные и шоссейные дороги, которые в настоящее время строятся в Туркменистане, Узбекистане, Кыргызстане, Казахстане и Китае, а также китайские терминалы на Тихом океане как системно и стратегически важные части мега-коридора». (См. ГУАМ и транскаспийский газотранспортный коридор: это политика или экономика?)
Казахстано-китайский газопровод (KCP)
Всего через несколько дней после саммита ГУАМ в Батуми Китай и Казахстан объявили (9 июля 2008) о начале строительных работ над 1300 километровым газопроводом. Церемония открытия проходила близ столицы Казахстана Алматы.
Трубопровод, который будет построен в несколько этапов, как ожидается, начнется перекачку газа в 2010 году. (См. silkroadintelligencer.com, 9 июля 2008)
«Новый транзитный маршрут является частью крупного проекта по созданию двух параллельных трубопроводов, соединяющих Китай с огромными запасами природного газа Центральной Азии. Трубы протянутся более чем на 7000 километров от Туркменистана, пересекут Узбекистан и Казахстан и достигнут Китая в северо-западном Синьцзянском регионе. Узбекистан начал строительство своей части в этом месяце, хотя Туркменистан начал строительство своего сегмента уже в прошлом году». (Там же)
Карта № 7. Газопровод Казахстан-Китай
Китайская национальная нефтяная корпорация, которая является ведущим оператором консорциума, «подписала соглашения с государственными нефтегазовыми компаниями Туркменистана, Узбекистана и Казахстана, которые дают им 50 процентов акций в соответствующих частях трубопровода».
Трубопроводный проект Казахстан-Китай весьма неприятен для стратегических интересов США в Евразии. Он подрывает логику американской Стратегии Шелкового пути. Трубопровод Казахстан-Китай является частью евразийской конкурирующей транспортной и энергетической стратегией, где в значительной степени доминируют Россия, Иран и Китай.
Конкурирующая евразийская стратегия охраняется военным альянсом ШОС-ОДКБ
Конкурирующие евразийские коридоры защищены (от посягательств США и НАТО) с помощью двух региональных военных союзов: Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) и Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ)
ШОС — военный альянс (прим.перев. — так в тексте автора) между Россией и Китаем и рядом центральноазиатских бывших советских республик: Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан и Узбекистан. Иран имеет статус наблюдателя в ШОС.
Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), которая играет ключевую геополитическую роль в отношении транспортных и энергетических коридоров, работает в тесном контакте с ШОС. ОДКБ объединяет следующие государства-члены: Армения, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Россия, Таджикистан и Узбекистан.
Очень важно, что с 2006 года страны-члены ШОС и ОДКБ проводят совместные военные учения и активно сотрудничают с Ираном.
В октябре 2007 Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) подписали Меморандум о взаимопонимании, заложив фундамент для военного сотрудничества между двумя организациями. Это соглашение между ОДКБ и ШОС, которое едва упоминается в западных средствах массовой информации, предполагает создание полноценного военного союза между Китаем, Россией и государствами-членами ШОС / ОДКБ. Следует отметить, что ОДКБ и ШОС провели совместные военные учения в 2006 г., которые совпали по времени с учениями в Иране. (Более подробную информацию см. Мишель Чоссудовский, «Россия и Центрально-Азиатские союзники проводят военные учения в ответ на угрозы США», Global Research, август 2006)
Оставаясь независимыми с организационной точки зрения, на практике эти два региональных военных союза (ШОС и ОДКБ) представляют собой единый военный блок, которой противостоит экспансии США и НАТО в Центральной Азии и на Кавказ.
Полный круг
Охраняемые США и НАТО евразийские транспортные и энергетические коридоры по плану должны были связывать Центральную Азию с Дальним Востоком, как об этом говорится в Стратегии Шелкового пути. В настоящее время идущие на восток коридоры, связывающие Центральную Азию с Китаем, охраняются в военном отношении ОДКБ и ШОС.
С точки зрения вашингтонской глобальной военно-стратегической повестки дня евразийские коридоры, рассматриваемые в рамках Стратегии Шелкового пути, неизбежно будут посягать на китайский территориальный суверенитет. Предлагаемые США, НАТО и ГУАМ трубопроводные и транспортные коридоры предназначены для подключения в будущем к преполагаемым транспортным и энергетическим коридорам в Западном полушарии, в том числе к предусмотренным в рамках Североамериканского Партнерства безопасности и процветания.
Партнерство безопасности и процветания для Северной Америки является тем, чем Стратегия Шелкового пути является для Кавказа и Центральной Азии. Оно имеет стратегическое значение для региональных конструкций американской бизнес-империи. Это элементы Нового Мирового Порядка.
Партнерство безопасности и процветания — результат аналогичного процесса стратегического планирования, милитаризации и свободной рыночной экономической интеграции, в значительной степени основанной на контроле над стратегическими ресурсами, в том числе над энергетикой и водными ресурсами, а также» защита» энергетических и транспортных коридоров (сухопутные и морские маршруты ) от Аляски и Канады в Арктике до Центральной Америки и Карибского бассейна.
Примечание автора: Эта статья была сосредоточена только на вопросе ключевых трубопроводных коридоров с целью анализа широких геополитических и стратегических вопросов. Изучение общей газопроводной сети евразийских коридоров требует гораздо более подробного и всеобъемлющего представления.
Оригинал статьи: The Eurasian Corridor: Pipeline Geopolitics and the New Cold War
© Перевод: Наталья Лаваль, специально для сайта «Война и Мир».
Адрес публикации: http://www.warandpeace.ru/ru/exclusive/view/26596/
картинка с сайта http://www.esco.co.ua
События в Южной Осетии и Грузии вновь заострили проблематику транспортных коридоров, идущих через Кавказ, как существующих, так и планируемых. Колоссальное значение, которое придают страны Европы и США независимым от России механизмам доставки углеводородов Каспийского региона на внешние рынки, тщательно маскируется различными стенаниями о судьбе грузинской демократии. Возможно, что большая часть заявлений об угрозе именно демократии в Грузии, ее суверенитету и территориальной целостности имеют под собой основания. Но и они, вне всякого сомнения, имеют транспортно-транзитный контекст: Грузия рассматривается в первую очередь как ключевое звено транспортировки углеводородов в обход России. Недаром, и в качестве одного из самых действенных аргументов пропаганды, грузинские власти в разгар конфликта несколько раз заявляли о том, что российские войска начали атаковать нефтепровод Баку-Тбилиси-Джейхан (БДТ). Спекулятивный характер этих сообщений обеспечил 100 процентную реакцию Запада нужного грузинским властям содержания. И не так важно, что этого нападения не было; пропаганда била в самые чувствительные места европейской и американской бюрократии. И не важно, что British Petroleum, оператор газо- и нефтепроводов опроверг эти сообщения, уже кандидат в президенты США Маккейн заявляет: «В Грузии на карту у нас поставлены важные стратегические интересы, в особенности продолжение потока нефти через трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан, который Россия в последние дни попыталась разбомбить»…
Все эти события, так или иначе, имеют самое непосредственное отношение к странам Центральной Азии, как к непосредственному источнику углеводородов, под который странами Запада планируется развитие логистической инфраструктуры. Проекты Транскаспийского газопровода с подключением его к газопроводу «Набукко», подключение Казахстана к наполнению нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан, транспортный коридор TRASECA, связывающий Центральную Азию через Кавказ с Европой, все это – задел для диверсификации энерготранспортных маршрутов, которые стараются пропустить в «бутылочное горло» территорий Кавказа, свободных от реальных и тлеющих конфликтов. Но последние события стали и самым серьезным вызовом для руководства Казахстана и Туркменистана, под ресурсы которых планируются эти транспортные коридоры. По мнению экспертов к 2014 году будет пройден пик добычи нефти в Азербайджане и в дальнейшем, без нефти с месторождений в Казахстане и, возможно, в Туркменистане, трубопровод БДТ потеряет свой стратегический характер. А идея наполнения такого же стратегического газопровода «Набукко» без строительства Транскаспийского газопровода, рассчитанного на туркменский, казахстанский и, возможно, узбекский газ, вообще не имеет смысла. И чем дальше, тем больше давления со стороны Запада будет оказываться на правительства этих стран с целью скорейшего определения их партнерских приоритетов. В условиях резкого обострения отношений России со странами Запада, выбор этот может стать мучительным. Тезисы о «разновекторности» внешней политики и «диверсификации» энергопотоков, столь хорошо и долго эксплуатируемые руководством Казахстана и особенно Туркменистана, вскоре перестанут приниматься контрагентами в качестве аргументов при переговорах. И они все настойчивее будут требовать ясности и определенности, в первую очередь – по какую сторону водораздела Россия-Запад видят свои страны их руководители. И чем больше будет длиться неопределенность в высказываниях и намерениях руководителей Казахстана и Туркменистана, тем больше будет нагнетаться обстановка вдоль существующих и предполагаемых маршрутов транспортировки нефти и газа. И в первую очередь это касается Кавказа. Хотят того руководители этих стран, или нет, но и они должны разделить ответственность за нестабильность и войны на Кавказе.
Этот вывод отнюдь не парадоксален. Согласись Назарбаев и Бердымухаммедов на четкие и прозрачные правила ведения игры, большая часть напряженности вокруг маршрутов транспортировки и энергобезопасности, была бы снята. В первую очередь необходимо определиться с объемами запасов нефти и газа и продекларировать их. Заявлений о том, что «месторождения гигантские» и «газа хватит на всех» только подогревают ажиотаж и создают излишнее политическое напряжение. Если все-таки «месторождения гигантские» и «газа хватит на всех», то в интересах самих этих стран и всех остальных заинтересованных сторон, как можно быстрее определиться и с озвучиванием данных по запасам нефти и газа и по маршрутам их транспортировки. Вся существующая и планируемая транспортная инфраструктура, как в направлении России, так и минуя ее, не в состоянии выбрать все объемы нефти и газа, о мобилизационных запасах которых говорят Назарбаев и Бердымухаммедов. Поэтому реальная диверсификация, исключающая спекулятивную политику, в состоянии снять если не все, то многие мотивы возникновения конфликтов, особенно те, которые навязываются регионам (Кавказу и Центральной Азии) извне. Более того, такой реальной диверсификацией маршрутов режимы Казахстана и Туркменистана во многом снимут и собственные риски, добьются того баланса внешних сил, который позволит избежать давления и зависимости, как со стороны России, так и со стороны Запада.
Однако ожидать проявления такой политической ответственности у указанных лидеров трудно. Причиной тому масса нерешенных внутренних проблем. Основная их часть носит сугубо личностный, эгоистичный характер, носителями которых являются персонально Назарбаев и Бердымухаммедов. И это делает их очень уязвимыми. Для Назарбаева такими факторами являются коррупционные скандалы, которые находятся пока в латентном состоянии, для Бердымухаммедова – продолжающиеся массовые нарушения прав человека и нарождающийся культ его личности. Все это и многое другое дает массу поводов для спекуляций и рычагов манипулирования ими. Хотя им самим ситуация кажется обратной.
Эйфория от нефте- и газовых долларов, череда потенциальных просителей нефти и газа, иллюзия того, что за газ и нефть им будут прощать их промахи, ошибки и злоупотребления и преступления, делают из наших лидеров самоуверенных снобов. Уже было упущено время для серьезной модернизации экономик, зашли в тупик, оказались ущербными или рискованными все альтернативные логистические схемы поставок углеводородов на мировые рынки. В настоящий момент приближается еще одна угроза необходимость выбирать союзников, вернее «крышу» или «стену». И при этом, в энергетическом противостоянии Россия Запад, даже сотрудничество с Китаем не спасает. Наоборот, Россия и Европа уже включили запасы Центральной Азии в свой энергетический баланс на ближайшее будущее и больше символических объемов в Китай допущено не будет.
События в Южной Осетии и Грузии должны заставить крепко задуматься президентов Туркменистана и Казахстана над природой этого конфликта. И понять, что раз за разом стычки по разделу сфер влияния становятся все ближе и ближе, времени для принятия решения остается все меньше, а груз нерешенных проблем становится все больше. Как показывает опыт Грузии, решать эти проблемы в состоянии цейтнота — обречь себя на цугцванг. Ни в коем случае нельзя доводить ситуацию до того момента, когда будет поставлен жесткий выбор – за кого… Грузия свой выбор сделала и сломалась под грузом проблем. Тот же выбор предстоит сделать вскоре и другим. Не случилось бы переГруза.
Об этом пишет туркменский «Оазис».
Публикация: http://www.oilru.com/news/80274/