Весна 2008 года ознаменовала собой начало очередной попытки Туркменистана по реанимированию проекта газопровода Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия, который до недавнего времени был «заморожен», и о котором многие его участники старались не вспоминать.
Но сегодня новый всплеск интереса к Трансафганскому газопроводу связан, в первую очередь, с постоянным ростом мировых цен на газ. При этом реанимация данного проекта вызывает интерес не только у его участников, но и у других стран, также пытающихся просчитать дальнейшее развитие событий в регионе и их влияние на ситуацию в мире в целом.
Напомним, что в апреле текущего года в Исламабаде (Пакистан) завершились четырехсторонние переговоры официальных представителей Афганистана, Туркменистана, Пакистана и Индии, в ходе которых стороны обсудили перспективы и план действий в отношении реализации проекта Трансафганского газопровода по маршруту «Туркменистан — Афганистан — Пакистан — Индия».
Между тем сама идея данного проекта у многих вызывает скепсис. В основном это связано с тем, что маршрут газопровода должен проходить из Туркменистана в Афганистан и далее — в Пакистан и Индию.
Основным источником поступления газа было выбрано туркменское месторождение Довлетабад. Его запасы согласно информации туркменских экспертов оцениваются в 1756,6 млрд. кубометров газа.
Общая протяженность трубопровода, согласно разработанному английской компанией Penspen технико-экономическому обоснованию проекта, предположительно составит около 1680 км, из них по территории Туркменистана будет проложено 145 км, Афганистана — 735 км, Пакистана — около 800 км.
Если рассматривать маршрут более конкретно, то труба проляжет от туркменского месторождения Довлетабад через афганские Герат, Шиндад, Диларам и Кандагар, до пакистанских населенных пунктов Чаман, Квета и Мултан, и далее — до индийского Фазилка. По всей трассе газопровода предусматривается строительство шести компрессорных станций. Ориентировочная стоимость проекта — 3,5 млрд. долл. США.
Газопровод Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия диаметром 56 дюймов (1420 мм) с рабочим давлением 100 атмосфер рассчитан на пропускную способность до 33 млрд. кубометров в год.
История вопроса
Идея проекта строительства Трансафганского газопровода существует уже более четырнадцати лет (с 1993 года), однако заинтересованные в нем страны так и не пришли к общему знаменателю. Напомним, что он был предложен президенту Туркменистана Сапармурату Ниязову аргентинской компанией Bridas (Bridas S.A.P.I.C.). Предложение последовало как раз вовремя, так как Туркменистан после развала СССР стал обладателем крупнейших запасов газа в Центральной Азии и не знал, как ими воспользоваться с максимальной выгодой для себя.
В 1995 году Туркменбаши публично заявил о проекте Трансафганского газопровода. В том же году Ниязов и премьер-министр Пакистана Беназир Бхутто подписывают Соглашение о разработке технико-экономического обоснования проекта.
Уже тогда с обретением почетного статуса «центрально-азиатского газового Кувейта», Туркменистан столкнулся с ограничением в экспорте своего «голубого топлива» трубопроводной системой, которая на тот момент уже полностью принадлежала российскому гиганту «Газпрому». Известные конфликты в газовой сфере между Ашхабадом и Москвой также способствовали активизации действий Туркменбаши в направлении диверсификации поставок газа.
Таким образом, Ашхабад хотел решить три принципиально важных для себя вопроса:
1. обретение независимости от Москвы в вопросах транспортировки своего газа;
2. работа напрямую с главными потребителями газа, без посредничества России;
3. получение возможности продавать газ по мировым ценам (более высоким по сравнению с навязываемыми «Газпромом»).
В данном случае интересы Ашхабада пересеклись с политикой Вашингтона. Тем более, что Туркменистан понимал: реализация подобного проекта невозможна без участия США — страны, которая также была заинтересована в ослаблении России.
Вследствие чего в Туркменистане появляется компания Unocal, которая, вытеснив Bridas, должна была стать основой международного консорциума по реализации газопровода.
В октябре 1995 года между Туркменистаном, американской компанией Unocal и саудовской Delta Oil Co был подписан контракт о строительстве Трансафганского газопровода.
Позже, в октябре 1997 года на ашхабадской встрече был учрежден международный консорциум Central Asia Gas Pipeline, Ltd. (CentGas) в составе Туркменистана, Пакистана, Unocal, INPEX и ITOCHO Oil Exploration Co, Ltd. (Япония) и Hyundai Engineering & Conctruction Co, Ltd. (Южная Корея).
В 1998 году руководство Талибана выступило с предложением подписать соглашение о строительстве Трансафганского газопровода и обеспечить безопасность маршрута. Однако, в этом же году талибы предоставили убежище Усаме бен Ладену. Вследствие чего Конгресс США фактически запретил сделку американской компании с правительством Туркменистана. В результате компания Unocal вышла из консорциума, а только одного желания Ашхабада оказалось недостаточно для начала реализации многообещающего проекта.
«Второе дыхание» Трансафганский газопровод получил после разгрома талибов в Афганистане. И весной 2002 года на встрече лидеров трех стран — Туркменистана, Пакистана и Афганистана на повестке дня в очередной раз встал тот же самый вопрос. В результате было подписано Соглашение о строительстве Трансафганского газопровода.
Также на встрече был создан Руководящий комитет, членами которого стали министры нефтегазовых ведомств Туркменистана, Афганистана и Пакистана. Основная цель Комитета заключалась в координации усилий по практическому осуществлению договоренностей, достигнутых на трехстороннем саммите в Исламабаде в 2002 году.
Кроме этого лидеры трех стран рассчитывали, что технико-экономическое обоснование проекта будет составлено к маю 2003 года, после чего начнется поиск подрядчиков для создания консорциума по строительству газопровода. Завершить проект планировалось к 2005 году. Однако предпринятые лидерами стран-участниц встречи меры не стали началом реализации проекта.
А обсуждение привлекло к себе внимание Дели. Со своей стороны участвующие в проекте страны пригласили Индию в качестве основного покупателя газа. Это стало возможным ввиду того, что без участия в проекте Индии коммерческий успех Трансафганского газопровода оказался бы под сомнением. В результате к проекту в качестве наблюдателя присоединилась Индия.
Также участникам встречи удалось привлечь в проект Азиатский банк развития (АБР), который стал официальным спонсором подготовки технико-экономического обоснования Трансафганского газопровода. И в 2005 году АБР выдал Туркменистану, Афганистану, Пакистану и Индии заключение экспертов о строительстве газопровода, в котором были указаны финансовые расходы, пропускная способность и др. немаловажные детали проекта, в том числе, связанные с безопасностью газопровода.
В июле 2007 года на встрече президентов Туркменистана и Афганистана в Ашхабаде главной темой переговоров вновь стал вопрос о строительстве газопровода. И уже президент Афганистана Хамид Карзай заявил, что «афганская сторона заинтересована в этом проекте».
И вот 25 апреля 2008 года в Исламабаде состоялось 10-е заседание руководящего комитета проекта Трансафганского газопровода. В результате Туркменистан, Пакистан, Афганистан и Индия подписали Рамочное соглашение о строительстве Трансафганского газопровода.
Очередное, 11-е заседание руководящего комитета проекта строительства Трансафганского газопровода планируется провести осенью 2008 года в Дели.
Вместе с тем регулярные встречи стран-участниц Трансафганского проекта привлекают к себе внимание и других стран, которые также имеют свою позицию по данному проекту.
Каждая страна в проекте имеет свои интересы и потенциал, формирующие ее позицию. Но, судя по всему, у стран-участниц проекта как интересы, так и возможности часто не совпадают, что негативным образом влияет в целом на реализацию проекта.
Вместе с тем, принимая во внимание точку зрения других стран-наблюдателей за данным проектом, становится очевидным, что Трансафганский газопровод может стать тем «Рубиконом», перейдя который можно изменить геополитическую ситуацию в целом на Евразийском пространстве.
Позиция Туркменистана
Туркменистан, принимая во внимание их общую с Афганистаном границу протяженностью порядка 900 км, стремится развивать доброжелательные отношения со своим соседом. Вместе с тем в позиции Ашгабада по отношению к Кабулу есть свои нюансы.
Так, Туркменистан, реализовывая внешнеполитические инициативы по отношению к Афганистану, преследует свои цели, направленные на:
урегулирование внутриафганского конфликта;
диверсификацию поставок своего газа;
обретение права на самоопределение — кому продавать свои энергоресурсы и по какой цене.
Стоит отметить, что туркмены уже не раз выступали с инициативой налаживания межафганского диалога, предлагая организовать переговоры между противоборствующими лагерями афганцев в Ашгабаде. В результате в Туркменистане прошли несколько раундов переговоров по урегулированию ситуации в Афганистане.
Вместе с тем нужно помнить, что стабильный и прогнозируемый Афганистан нужен Туркменистану для того, чтобы реализовать проект Трансафганского газопровода. Ясно, что при внутриполитической нестабильности в этой стране Туркменистан не сможет привлечь в проект другие страны и зарубежных инвесторов. А это в свою очередь ставит «крест» на усилиях Ашгабада по избавлению от российской зависимости. Однако ситуация, складывающаяся на сегодняшний день, внушает оптимизм руководству Афганистана, Ашгабаду, а также другим странам-участницам проекта.
Если все пойдет по плану, то Ашгабад сможет поставлять на рынки свой газ уже в обход России и не бояться, что Москва может оказывать давление с помощью монопольного пользования своим газопроводом и определения цен на туркменский газ в ущерб интересам Туркменистана.
Позиция Афганистана
Власти Афганистана как никто другой заинтересованы в реализации данного проекта. Позиция Кабула ясна — в стране, где нет экономики и наблюдается практически 100-процентная безработица среди местного населения, строительство и начало функционирования Трансафганского газопровода создаст по разным оценкам до 30 тысяч рабочих мест.
Кроме этого Афганистан сможет получать в качестве дохода до 300 млн. долл. США ежегодно.
Это в свою очередь будет способствовать не только пополнению бюджета, но и развитию экономики Афганистана. А обеспечение инфраструктурой данного газопровода станет катализатором начала других процессов в строительной, дорожной, металлургической и других сферах жизнедеятельности страны.
Но есть один фактор, который может перечеркнуть все старания Кабула — это внутриполитическая нестабильность. Хотя власти Афганистана и пытаются представить все в лучшем свете. Так, министр шахт и горной промышленности Афганистана Мир Мохаммад Сидик в свое время заявил, что для обеспечения безопасности газопровода правительство готово мобилизовать специальные отряды, состоящие из военнослужащих пограничной службы, национальной полиции и армии, рассредоточенные по маршруту газопровода. Однако его заявление не изменило мнение многих участников данного проекта, которые опасаются, что Кабул своими силами не сможет гарантировать транспортировку газа по афганскому отрезку пути.
Позиция США
Вашингтон заинтересован в ослаблении России в регионе, а Трансафганский газопровод является одним из путей решения проблемы. В этом случае США будут активно помогать Туркменистану и Афганистану в продвижении данного проекта.
Оценивая позицию США, нужно также принять во внимание и возможную реализацию другого проекта, имеющего конечную точку в Южной Азии, но берущего начало в Иране. Речь идет о газопроводе Иран-Пакистан-Индия (ИПИ) с пропускной способностью порядка 21 млрд. кубометров газа в год. Ясно, что Вашингтон предпримет все меры, чтобы не допустить прокладку альтернативного газопровода с участием в нем Ирана.
Таким образом, помогая Туркменистану, Вашингтон не только решает две свои проблемы, но и постепенно распространяет свое влияние на Южную Азию, параллельно пытаясь взять под контроль всю территорию Афганистана.
Позиция России
Начало ввода в эксплуатацию Трансафганского газопровода положит конец господству российского «Газпрома» над туркменским газом. Если раньше Москва в качестве монополиста могла диктовать свои условия Ашгабаду, то после реализации Трансафганского проекта Кремль теряет свой основной «козырь» в политических и экономических отношениях с Туркменистаном.
Кроме этого «Газпром», будет лишен возможности закупать туркменский газ по относительно низкой цене. В свою очередь российскому газовому гиганту придется замещать поставки туркменского газа собственными запасами на территории России. Что автоматически ведет к росту себестоимости газа.
В результате политический вес Москвы в регионе начнет постепенно снижаться. Вследствие ослабления рычагов влияния на республики региона Россия начнет терять лидирующие позиции, что негативным образом может сказаться на ее взаимоотношениях с другими странами.
Позиция Китая
Реализация Трансафганского проекта вызовет неоднозначную реакцию со стороны Китая. Как известно, Пекин заключил с Ашгабадом договор и весной 2009 года планирует открытие газопровода с ориентировочной мощностью порядка 30 млрд. кубометров газа в год.
Но в данном случае Пекин становится перед вопросом о перспективах дальнейших поставок туркменского газа в КНР. Источником для подобного беспокойства Китая является отсутствие достоверной информации об объемах залежей на территории Туркменистана. Информация от туркменских властей по наличию запасов месторождений газа зачастую не сходится с данными, полученными от иностранных специалистов.
Так вспоминается случай, когда правительство Туркменистана (во времена правления Туркменбаши) утверждало, что разведанные запасы газа в стране составляют 22,5 трлн. кубометров. Однако доказанные запасы газа не превышали и 3 трлн. кубометров.
Позиция Пакистана
В конкретно данном случае Исламабад опирается также на свои интересы, которые формирует политическая элита страны. Стоит отметить, что в самом Исламабаде пока еще не выработана единая позиция в отношении Трансафганского газопровода.
Вполне вероятно, что такая разбалансировка происходит из-за возможности существования другого перспективного проекта. Речь идет о строительстве газопровода Иран-Пакистан-Индия (ИПИ). Ясно, что Пакистан хочет использовать свой транзитный потенциал как можно эффективнее. Вместе с тем неопределенность в выборе проекта негативным образов влияет как на Трансафганский газопровод, так и на ИПИ.
Также известно, что газопровод будет проходить через провинцию Белуджистан, которая на сегодняшний день — одна из самых проблемных. И если Трансафганский газопровод будет проложен по территории Пакистана, то не исключено, что местные вооруженные группировки могут использовать газопровод в качестве инструмента во внутриполитической борьбе.
Резюмируем. Все вышеупомянутые страны имеют различные интересы. Однако их объединяет четыре вопроса.
Во-первых, если проект начнет реализовываться, какие меры смогут предпринять США для стабилизации ситуации в Афганистане и распространения своего контроля над территорией этой страны?
Во-вторых, как сможет правительство Пакистана решить свои внутренние вопросы с представителями провинции Белуджистан, где сейчас действуют вооруженные отряды? При этом нужно учитывать, что лидеры вооруженных группировок не намерены складывать оружие и садиться за стол переговоров, даже если дело касается экономики страны их проживания.
В-третьих, насколько Ашгабад в состоянии обеспечить газом уже действующие газопроводы и Трансафганский проект? Ведь известно, что реальной информацией о залежах газовых месторождений располагает пока только сам Туркменистан, не имея желания выложить данные на всеобщее обозрение.
В-четвертых, смогут ли потенциальные потребители туркменского газа оплатить его? Или этот проект после своего завершения станет памятником экономической нецелесообразности, послужившей разменной монетой в очередной крупной политической игре?
Смею предположить, что проект в краткосрочной перспективе так и останется на бумаге, с той лишь разницей, что рабочие группы станут чаще заседать и выступать с очередными предложениями, которые, в конечном счете, вряд ли в целом смогут повлиять на ситуацию с началом строительства Трансафганского газопровода…
Об этом пишет Gazeta.kz.
http://www.oilru.com/news/73532/
Россия твердо решила «обходить» не только страны Балтии, но и Украину в нефтеэкспорте и в экспорте газа, об этом заявил российский премьер В. Путин, подписав соответствующие документы, — пишет «Российская бизнес-газета».
Александр Медведев говорит, что они «не против» Nabucco. Другие говорят: хорошо, будем надеяться – потому что фактически русское вето на строительство газопровода в Каспийском регионе продолжает существовать. Настоящая глава романа, главные герои, сценарии и интриги которого пришлись бы по душе Фоллеттам и Ле Каре, осиротевшим после завершения холодной войны. Быть может (но не будем биться об заклад), главными героями не станут старые супершпионы. Конечно (и, по меньшей мере, в данном случае не о чем сожалеть), фантазмы, которые предстоит нейтрализовать, больше не имеют очертаний направленных друг против друга ядерных боеголовок. И все же, какая увлекательная история. Кто-то включает свет или нажимает на кнопку, чтобы вскипятить воду для чая, не догадываясь, что для этого повседневного, банальнейшего жеста двигаются и борются друг с другом дипломатии, политические капиталы и, конечно же, экономические капиталы, сверхдержавы и мини-блоки.
В Москве с трудом идут переговоры о расширении трубопровода КТК, а в Астане и Баку активно продвигается Транскаспийский проект экспорта казахстанской нефти. Создание Каспийской транспортной системы потребует больших усилий и средств, что дает Кремлю запас времени. Но если «точка невозврата» будет достигнута — Россия останется на обочине каспийского транзита.