Метка:Турция

Роль Кавказа для США спала: эксперт

Опубликовано от wpmrРубрики:Ирак Iraq, Политика

Роль Кавказа для Соединенных Штатов сегодня спала, освободив место Центральной Азии, которая для Вашингтона является всего лишь полигоном для решения афганских задач. Такую точку зрения на пресс-конференции 1 июля выразил политолог Игорь Мурадян.

Ирак и Афганистан, по его оценкам, являются идеей фикс для американского истеблишмента, «однако афганская проблема породила для США другие задачи, которые они бы не хотели решать сейчас».

Кавказ для США, по его словам, выполняет сейчас две функции — военный транзит и транспортировку углеводородов, однако эти задачи не являются первоочередными в стратегии США, и имеют такие альтернативы, как, например, российский коридор или пакистанский. Что касается нефтепромышленности, то, как считает эксперт, добыча нефти является всего лишь коммерческой задачей, а не стратегической.

«Для США возникла новая, чрезвычайно неприятная задача — это Турция. Американцы считают это очень опасной проблемой для себя, но вместе с тем, делают вид, что проблема не такая уж серьезная», — отметил он, добавив, что позиция Вашингтона в решении данной проблемы заключается в выжидании. По мнению Мурадяна, в США, возможно, считают, что с приходом новой власти удастся создать новую компромиссную правительственную коалицию, «но наиболее опытные американские эксперты понимают, что поезд ушел, и они столкнулись с более серьезными проблемами в Турции, которая продолжает выдвигать свои претензии, показывать свои амбиции». В планах США, как он отметил, есть задача по сдерживанию Турции, но конкретные меры в этом направлении сейчас предприняты не будут.

«В Вашингтоне надеются, что произойдет противопоставление интересов Турции и других стран, и она войдет в противоречие с Россией, Ираном и арабскими государствами», — добавил он.

Постоянный адрес новости: REGNUM

Ситуация для экономического развития Азербайджана может радикально измениться, если США решатся на военную операцию в Иране

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

В отличие от других республик бывшего советского Закавказья Азербайджан обладает большими запасами природных ископаемых и, что особенно важно сегодня, углеводородным сырьем, востребованным на мировом рынке. Еще во времена СССР республика являлась важной базой советского топливно-энергетического комплекса, а после распада Союза руководство Азербайджана — вначале Гейдар Алиев, а затем его сын Ильхам Алиев — многое сделало для модернизации нефте- и газодобывающей отрасли, использования современных технологий ведущих западных компаний, — пишет «Красная звезда».

Добыча нефти в Азербайджане находится на уровне 50 млн. тонн, большая часть «черного золота» вывозится в Европу. Для этого республика использует мощный нефтепровод Баку — Тбилиси — средиземноморский порт Турции Джейхан. Оператором проекта выступает английская компания «Бритиш петролеум». Кроме того, Баку может использовать для экспорта своей нефти черноморские порты России и Грузии (нефтепроводы Баку — Новороссийск и Баку — Супса, железная дорога в Батуми).

Перспективы азербайджанской «нефтянки» вместе с тем не слишком обнадеживающи. Высокий уровень добычи на основной группе месторождений «Азери — Чираг — Гюнешли» (АЧГ), по заключению некоторых экспертов, удастся поддерживать относительно недолго. Запасы АЧГ, которые оцениваются в 860 — 1. 000 млн. тонн, будут исчерпаны к 2025 году на 80 — 90 процентов. Поэтому «нефтяное счастье» Азербайджана, если не будут найдены новые крупные месторождения на Каспии, может оказаться не слишком продолжительным, и лет через 25 республике придется импортировать «черное золото» для своих НПЗ из соседнего Казахстана.

Впрочем, нефтяную отрасль ожидают нелегкие времена во всем мире. Это связано с прогнозируемым уже через несколько лет существенным снижением мирового спроса на нефть. Цена на «черное золото» на мировом рынке, по ряду оценок, упадет к 2018 году на уровень 30 долларов за баррель. Сегодня она колеблется в районе 70 — 75 долларов, что является отчасти, по мнению экспертов, результатом «негласного ценового сговора» производителей и потребителей.

На днях в Москве Институт современного развития и комитет РСПП по энергетической политике и энергоэффективности провели круглый стол на тему «Мировой энергетический рынок: уроки кризиса и перспективы развития», на котором ряд экспертов довольно мрачно оценили среднесрочные и долгосрочные перспективы на рынке «черного золота». Руководитель Института энергетической стратегии Виталий Бушуев считает, что падение цены на нефть произойдет в связи с реализацией Соединенными Штатами планов перевести половину автотранспорта на электрические двигатели к 2020 году.

В ежемесячных докладах Организации стран — экспортеров нефти (ОПЕК) также не слишком оптимистично оценивается ситуация в отрасли. В Европе, являющейся основным потребителем азербайджанской нефти, потребление энергоресурсов снижается сейчас из-за внутренних экономических проблем. Эксперты ОПЕК относят к факторам риска во втором полугодии 2010 года проблемы с обеспечением внешнего долга в некоторых государствах еврозоны. Спад отмечается даже в наиболее «крепких» странах, таких как Германия и Великобритания. Падает потребление всех видов топлива — для реактивных двигателей, дизельного, бензина. Похожая ситуация в Италии и Франции.

В этих условиях производителям нефти приходится искать пути компенсации предстоящего падения доходов от экспорта «черного золота». Один из вариантов — рост экспорта природного газа, альтернативы которому в химической промышленности и энергетике до 2030 года не предвидится. Судя по всему, руководство Азербайджана это понимает и целенаправленно предпринимает усилия по наращиванию добычи «голубого топлива».

В течение ближайших десяти лет Азербайджан намерен увеличить добычу газа до 40 — 45 млрд. кубометров в год. В 2009 году добыча составила около 17 млрд. кубометров (потребление природного газа внутри страны — примерно 10 — 11 млрд. кубометров в год). Республика, долгие годы покупавшая топливо у «Газпрома», сама стала экспортером и готова продавать топливо российским компаниям.

Глава «Газпрома» Алексей Миллер заявляет, что его компания готова выкупать весь объем предлагаемого Азербайджаном газа. «Мы готовы покупать столько, сколько Азербайджан готов поставить, — заявил он недавно. — Мы готовы купить весь азербайджанский газ, и нам это выгодно». Государственная нефтяная компания Азербайджана и «Газпром» в 2009 году подписали соглашение о поставках азербайджанского газа по трубопроводу Баку — Ново-Филя начиная с января 2010 года по европейской цене для снабжения российских республик Северного Кавказа. В 2010 году российская компания закупит 1 млрд. кубометров, а в 2011 году удвоит закупку.

Одновременно Азербайджан создает инфраструктуру для экспорта «голубого топлива» в страны Евросоюза. Через территорию Грузии (Баку — Тбилиси — Эрзерум) уже проложен газопровод в Турцию. Продажа газа туркам приносит Баку немалые доходы. Цена за каждую тысячу кубометров возросла в этом году для турецких компаний с 120 до 300 долларов США.

Сегодня речь идет о том, чтобы организовать поставки газа в Грецию и Италию. Для этого реализуется проект по строительству трубопровода «Турция — Греция — Италия». Ресурсной базой для него станет газоконденсатное месторождение «Шах-Дениз» (общие запасы месторождения оцениваются в 1, 2 трлн. кубометров и 240 млн. тонн газового конденсата). Ввод газопровода в эксплуатацию запланирован на 2012 год. Предстоит модернизировать действующий газопровод Турция — Греция и построить трубопровод (с подводной частью) из Греции через Албанию в Италию. По газопроводу будет прокачиваться ежегодно 8 — 12 млрд. кубометров. Но многое будет зависеть от скорости введения в строй второй стадии месторождения «Шах-Дениз».

Не снят с повестки дня и проект «Набукко», лоббируемый некоторыми политическими кругами Евросоюза. Президент Азербайджана Ильхам Алиев заявлял, что его страна будет способна поставлять по этому трубопроводу 9 — 16 млрд. кубометров в год. Однако для его рентабельности необходимы вдвое большие объемы, которые лоббисты проекта надеются получить у Туркменистана. Для этого, правда, требуется построить газопровод по дну Каспия, что в обозримом будущем нереально из-за нерешенности вопроса о правовом статусе этого моря. Так что в следующем десятилетии экспорт азербайджанского газа в Евросоюз возможен только по маршруту Турция — Греция — Албания — Италия.

Азербайджан пытается также выйти на европейский рынок со сжиженным природным газом. В апреле с. г. между Азербайджаном, Грузией и Румынией подписано соглашение о сотрудничестве в сфере газовых поставок. Предполагается построить в Грузии завод по сжижению азербайджанского газа (от 2 до 7 млрд. кубометров в год) и терминалы на грузинском побережье и в румынском порту Констанца на Черном море. В Баку рассматривают этот проект как новый шаг в усилиях по диверсификации поставок газа в Европу.

Появились сообщения, что Азербайджан намерен с середины будущего года продавать небольшие объемы газа Сирии, перекачивая его через турецкую территорию. Договоренность о поставках 1 — 1, 5 млрд. кубометров была достигнута во время визита в Баку президента Сирии Башара Асада летом прошлого года.

Азербайджанский природный газ предлагается и Ирану. Возможно, уже в ближайшие месяцы будет подписан долгосрочный контракт. Поставки газа уже осуществляются в северные регионы Ирана, которые удалены от основных газовых месторождений. Управляющий директор Иранской национальной газовой экспортной компании утверждает, что новый контракт даст возможность получать 5 млн. кубометров азербайджанского «голубого топлива» в день (около 1, 8 млрд. кубометров в год).

Однако ситуация для экономического развития Азербайджана может радикально измениться, если США, Израиль и некоторые страны Евросоюза все же решатся на военную операцию по уничтожению ядерных объектов Ирана.

Источник:«Красная звезда»,  «Нефть России»

Пакистан – США: газовое противостояние

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

«Газовый проект» — один из жизненно важных не только для экономики, но и в целом для социально-политического развития современного Пакистана. Намеченное на конец июня подписание контракта между Пакистаном и Ираном о строительстве газопровода должно не только открыть новую страницу в мировой углеводородной истории, но и наконец продемонстрировать, кто есть кто в регионе, несмотря на санкции против Ирана, а для самого Пакистана в конечном итоге определить судьбу нынешней правящей гражданской администрации.

Вашингтон в лице Ричарда Холбрука, официального представителя президента США в Афганистане и Пакистане, предупредил Исламабад «с осторожностью относиться к подписанию Генерального соглашения с Тегераном о транспортировке природного газа, так как планируемые Вашингтоном санкции могут коснуться ряда пакистанских кампаний» [1].

Обозреватели отмечают изменение тона Р. Холбрука во время его юбилейного, десятого визита в страну со времени вступления должность: «Пакистан — независимая страна, и решение о проекте касается только Пакистана, и США не имеют никаких претензий в отношении данного проекта»[2].

Что же касается «основной проблемы Пакистана — энергетической, то «мы с сочувствием относимся к этому», — добавил он.

В то же время американский посланник подчеркнул, что «в настоящее время в конгрессе США завершается разработка нового законопроекта, который коснется иранского энергетического сектора, Пакистану следует «подождать и посмотреть». Он предупредил также относительно усиления связей с соседним Ираном [3].

В обмен на отказ от подписания договора с Ираном американская сторона в очередной раз пообещала предоставить Пакистану военную и гражданскую помощь, т.е. дополнительно 11,1 млн долл. в виде гуманитарных поставок для пакистанцев, пострадавших в ходе военных конфликтов в зоне пуштунских племен на границе с Афганистаном. США уже предоставили 173,9 млн долл. по линии ООН. Что же касается давно лоббируемого пакистанцами льготного доступа местных товаров на американский рынок, то вероятнее всего в ближайшем будущем американцы полакомятся только «беспошлинным пакистанским манго»; о хлопке, основном экспортном товаре ИРП, речь даже не идет.

Гуманитарная «щедрость» Белого дома диктуется несколькими причинами: дальнейшей изоляцией Ирана, а также стремлением и дальше оказывать давление на принятие политических решений в Пакистане и т.д.

Сегодня экономика Пакистана в максимальной степени зависит от импорта энергоносителей, суммарные объемы которых превышают 3 млрд долл. Государство испытывает нехватку электороэнергии в 10 тыс. MW в год. Разрыв между производством и потреблением электроэнергии для развития экономики будет только увеличиваться, и в этом заложен еще один сдерживающий элемент темпов роста промышленного производства.

Нехватка электричества ощущается повсеместно. В течение нескольких лет проводится веерное отключение электричества на пять–шесть часов в день, а в летнее время, когда потребность возрастает, — на семь–восемь и более часов.

Пакистан и в прошлые годы разрабатывал программы комплексного обеспечения населения страны электроэнергией, но все они в силу ряда субъективных и объективных причин так и остались на бумаге.

Прежнее и нынешнее правительства страны призывают все заинтересованные государственные органы и частных инвесторов к поиску и использованию альтернативных источников энергии, таких как ветряные бескомпрессорные двигатели, приливные электростанции, биогаз, биомасса, а также солнечные панели и т.д. Энергетика является кровеносной системой экономики, без нее несерьезно рассматривать какие-либо промышленные или инфраструктурные проекты.

На протяжении последнего десятилетия Пакистан разрабатывает три варианта строительства газопровода для транспортировки природного газа: из Ирана (Иран – Пакистан – Индия/IPI); Туркменистана (Туркменистан – Афганистан – Пакистан) и Катара. Работа по всем трем направлениям ведется интенсивно, начиная с середины 90-х годов, и значительно активизировалась в последнее время. Однако на сегодняшний день фактически стартовал только проект IPI, но без участия Индии. Китай также демонстрировал интерес к проекту, намереваясь инвестировать 2,5 млрд долл. с целью удовлетворения внутренних потребностей в природном газе.

Важность иранского вектора внешней политики Исламабада заключается, во-первых, в наличии перспектив для реализации проекта транспортировки газа; во-вторых, в экономическом и социальном подъеме пограничной с Ираном пакистанской провинции Белуджистан.

В январе с.г. в Стамбуле была официально оформлена сделка между Пакистанской государственной газовой системой/Pakistan’s Inter State Gas Systems и Национальной иранской нефтяной компанией/National Iranian Oil Company о поставках природного газа. Третья сторона, Турция, была выбрана на тот момент неслучайно, так как в основу договора положено Французское право, что в свою очередь исключает предоставление каких-либо преимуществ (судебных) и Исламабаду, и Тегерану в случае возникновения претензий. Согласно контракту, срок действия которого завершается в 2013 г., Пакистан получает 750 млн куб. метров природного газа в день.

Расчетная стоимость первого этапа проекта газопровода до пакистанской провинции Белуджистан составляет 1,2 млрд долларов.

Федеральные власти Пакистана предоставили специальное разрешение правительству Белуджистана на использование газа, импортируемого из Ирана по системе местного трубопровода, но только для внутренних промышленных потребностей провинции; подобное разрешение не получила ни одна из трех других провинций страны. Важность подобного шага заключается, во-первых, в технической неподготовленности пакистанской стороны для отбора газа в больших объемах, и, во-вторых, в контракте на закупку газа — определенном выполнении обещаний правящей Пакистанской народной партии Белуджистану, известному своими сепаратистскими устремлениями.

Второй этап — непосредственно строительство газопровода. В марте с.г. Пакистан и Иран подписали контракт о строительстве газопровода, соединяющего соседние страны. Общая стоимость проекта 7,5 млрд долл. Проект осуществляется компаниями SSGC и SNGPL под контролем международного проекта управления ILF-Nespak JV. На разработку технико-экономического обоснования газопровода отводится один год, само строительство должно начаться в текущем году, а первый газ должен быть прокачен уже в 2013 г.

Газопровод с иранского месторождения Южный Парс в Пакистан рассматривается сегодня Исламабадом как ключевой инструмент для предотвращения острого энергетического кризиса в стране; газ планируется использовать для выработки электроэнергии. Газопровод жизненно необходим не только для подъема экономического развития, но и для утверждения правящей администрации во власти; это один из двух крупнейших проектов (второй — водный), на реализацию которого брошены все силы кабинета министров.

И здесь начинается самое интересное. В ответ на Резолюцию СБ ООН № 1929 от 09.06.2010, направленную на ужесточение санкций против иранской ядерной программы, представитель Министерства иностранных дел Исламской Республики Пакистан/ИРП Абдель Басит заявил, что «санкции ООН не повлияют на 7,6-миллиардный ирано-пакистанский проект газопровода». «Пакистан всегда выступал за мирное урегулирование вопросов, связанных с ядерной программой Ирана. Мы будем и впредь поощрять все заинтересованные стороны в отношении целенаправленной дипломатии и урегулирования разногласий в духе сотрудничества и компромисса». «Что касается нашего проекта IPI, то он является коммерческим соглашением, направлен на удовлетворение внутренних энергетических потребностей и выходит за пределы данной резолюции».

Но затем последовала вторая волна санкций. Евросоюз и США приняли «пакет дополнительных мер воздействия на Тегеран», направленных против «предоставления новых инвестиций, оказания технической помощи, поставок современных технологий для нефтяной и газовой промышленности Ирана». Еще в начале июня министр обороны США Р. Гейтс заявил о рассмотрении вопроса «о блокировании иностранных фирм, действия которых направлены на развитие нефтяного и газового экспорта Ирана», т.е. все сказанное напрямую относится к Исламабаду.

Таким образом, Р. Холбрук в ходе своего последнего визита в Пакистан предупредил Исламабад о готовящейся третьей волне санкций, направленных, видимо, уже против нефтегазовых кампаний и Пакистана в целом. Ответное заявление министра иностранных дел Пакистана Куреши о том, что «…мы не останавливаемся только на пятилетнем сотрудничестве (с США. – Н.З.), предусмотренном законом Керри-Лугара, и смотрим намного дальше в будущее» [4], бесспорно, внушает определенный оптимизм американцам, но… в Пакистане соглашаются, что США оказывают давление на Пакистан из-за его проектов с Ираном.

Проект газопровода — это своего рода визитная карточка нынешней гражданской администрации президента А. Зардари. Он имеет для нее не только экономический, но и огромный внутриполитический эффект.

Экономика Пакистана переживает в настоящее время не лучшие времена. Правящая Пакистанская народная партия/ПНП подвергается резкой критике как со стороны оппозиции, так и со стороны партий, поддержавших ее на всеобщих парламентских выборах в феврале 2008 г., так как вопросы обеспечения населения водой и энергоресурсами были одними из приоритетных в ходе избирательной кампании ПНП.

Помимо использования иранского газа для выработки электроэнергии, Пакистан рассматривает вопросы строительства атомных электростанций, в частности правительство Пенджаба (оппозиционное ПНП) и Китай планируют построить два ядерных реактора мощностью по 650 MW, несмотря на продолжающуюся в стране политическую нестабильность, а также провести ряд нелегальных сделок по продаже пакистанских ядерных технологий КНДР, Ирану и Ливии. И если этот проект в какой-либо степени будет осуществлен, то семья Наваз Шарифов, главных политических оппонентов правящего кабинета министров, может взять реванш на ближайших всеобщих парламентских выборах.

В стране в целом не разработан план «пакистанского» ГОЭЛРО, для которого необходимы значительные финансовые средства и мощная политическая воля руководства, а проект IPI только частично удовлетворит потребности внутреннего рынка страны. Только в дальнейшем, по мере развития магистрального газопровода и атомной энергетики, можно будет говорить об экономической самостоятельности Пакистана.

Но встает и другой вопрос: нужен ли «самостоятельный» Пакистан США? Ответ на него очевиден. Именно поэтому каждый раз, когда Исламабад (ключевой союзник Вашингтона в борьбе против международного терроризма в регионе) заявляет об энергетическом международном проекте, на него обрушивается поток американской критики и реденький дождь гуманитарной помощи.

Суммируя все вышеизложенное, многие обозреватели приходят к выводу, что Исламабад найдет свой путь решения целого узла проблем. Как заявил премьер-министр Юсуф Газа Гилани, «Пакистан будет следовать резолюции Совета Безопасности ООН и только».

1. Dawn 21.06.10.
2. Pakistan Times 21.06.10.
3. The Nation 21.06.10.
4. Pakistan Times 21.06.10.

Источник: Институт Ближнего Востока

Региональная политика Сирии и Иран

Опубликовано от wpmrРубрики:Ирак Iraq, Политика

В последние годы происходили активные и переговоры между Ираном, Турцией и Сирией по вопросам будущего устройства Ирака и по курдской проблеме. Переговоры велись на различных уровнях и не имели строго обусловленной основы. Уязвимое положение Сирии во многом предопределено позицией арабских государств. В настоящее время арабский мир разобщен, как никогда ранее. Практически все арабские государства не стремятся к какому-либо политическому согласованию и сотрудничеству по стратегическим вопросам. Каждое арабское государство проводит свою политику, ориентированную либо на США, либо на Европейское сообщество. По мнению экспертов, Лига арабских государств, как межгосударственная организация, практически прекратила существование или, по крайней мере, бездейственна. Наблюдается почти полное отсутствие серьезной координации действий между арабскими государствами. Сирия, практически, прекратила регулярные консультации с Саудовской Аравией и Ливией, и продолжает консультации и некоторые согласования только с Египтом. Сирия очень озабочена положением в Ираке. Сирия опасается перспективы создания в Ираке враждебного Сирии политического режима. Это приведет не только к геополитическому блокированию Сирии, полного нарушения военно-политического баланса с учетом перспективы, но и к утрате Сирией преимуществ от экономического сотрудничества с Ираком, получением и транзита нефти, иракского потребительского рынка, иракские заказы на различное оборудование и иные услуги. По оценкам экспертом, так или иначе внешняя политика, позиция Сирии в целом, в том числе политический режим в Сирии зависят от положения в Ираке. Если Ирак длительное время будет находиться под контролем США, то, это, несомненно, приведет к смене политического режима в Сирии. Создание в Ираке постоянного базирования вооруженных сил США приведет к полной утрате Сирией значимости ее оборонного потенциала. Наличие вооруженных сил Сирии будет иметь номинальное значение.

Сирия пытается продолжать свою традиционную политику балансирования и лавирования между региональными и мировыми державами. Сирия не располагает надежными союзниками и партнерами, на которые она может опереться в противостоянии с Израилем и США. Сирии не удается выстроить более ровные и партнерские отношения с США, которые продолжают политику сильного давления. Правящий режим и политическое устройство сирийского государства продолжают оставаться устойчивыми и стабильности, режим располагает все еще значительными политическими и экономическими ресурсами. Сирия перешла от попыток добиться безопасного существования в результате урегулирования отношений с США, к несколько более активной политике, включающей активизацию «палестинского фронта», а также построения отношений сотрудничества с Турцией. Фактор общеарабской политики пока не играет существенного значения в политике Сирии. Политическое будущее Сирии во многом будет обусловлено процессами и перспективами в Ираке.

Официальный Дамаск заявил, что полностью разделяет позицию Анкары и Тегерана относительно сохранения территориальной целостности послевоенного Ирака. Он также сообщил, что между дипломатическими ведомствами трех стран постоянно происходят контакты, где стороны согласовывают свою политику. Турция проводит переговоры со своим с Сирией и Ираном по вопросам послевоенного обустройства Ирака.  Наблюдатели отмечают, что пока все три страны придерживаются «выжидательной» политики, не делая какие-либо резкие заявления. Сирия вообще ориентируется в курдском вопросе на позицию Анкары, так как она значительно слабее Ирана, и расценивается Вашингтоном как страна кандидат номер два после Ирака. Кроме того, Белый Дом неоднократно обвинял Дамаск в том, что он незаконно поставлял иракскому режиму оружие и другое военное снаряжение и оборудование. Ранее аналитики не исключали, что в эйфории от победы политические круги в США затребует у государственного департамента подготовить политическую подоплеку для будущих военных действий уже против Сирии. Сейчас эти ожидания отпали, но, как и прежде Сирия рассматривается США, как государство, не играющее в принятые правила игры.

В последние годы происходили активные и переговоры между Ираном, Турцией и Сирией по вопросам будущего устройства Ирака и по курдской проблеме. Переговоры велись на различных уровнях и не имели строго обусловленной основы. Наиболее высоким уровнем переговоров стало участие глав министерств иностранных дел. В отдельных случаях имелись телефонные контакты между главами исполнительной власти – президентом Ирана и премьер-министрами Турции и Сирии. Представители силовых и спецструктур данных стран также находятся в контактах по данным вопросам. По утверждению иранских комментаторов, между Ираном и Сирией складываются более доверительные отношения, чем с двух данных стран с Турцией. Несмотря на декларированные цели, которые в основном сходятся, данные страны не пришли к выполнению задачи – достижению договоренности в части Ирака и курдов. Все три государства опасаются расчленения Ирака, создания курдского государства или придания больших полномочий курдской автономии. Однако даже в данных вопросах имеются противоречия, особенно между Турцией и Ираном. Иран строит свою политику в соответствии с пониманием необходимости создания слабого, аморфного, демилитаризированного, децентрализованного государства, с преобладающим политическим влиянием шиитов. То есть, предполагается осуществлять, со временем, большого влияния на данное государство. Иранцы понимают, что в Ираке уже давно создано курдское государственное образование и не может произойти процесса свертывания данной ограниченной государственности. Курдская государственность в Ираке может лишь укрепляться и ставится задача недопущения ее сепаратизации от Ирака. В отличие от Турции и Сирии, Иран располагает гораздо более сильными рычагами влияния на курдов в Ираке, чья политическая и экономическая жизнь тесно связана с Ираном. Если Турция оказывает влияние только на Северный сегмент курдской автономии и на Демократическую партию Иракского Курдистана, то Иран оказывает влияние на всех иракских курдов, хотя традиционно считается, что роль Ирана более значительна в сфере влияния Патриотического союза Иракского Курдистана. Если Сирия и Турция могут надеяться на влияние только на курдов, то позиции Ирана особенно сильны на шиитские провинции Ирака, где часть шиитского арабского населения имеет иранские корни и все шиитское население тесно связано с Ираном, как ведущей шиитской страной. В связи с этим, Иран претендует на более предпочтительные позиции в Ираке. Если Турция способна решать свои проблемы в Ираке практически только силовыми методами, то Иран делает ставку на политико-идеологическое влияние. Иран имеет в Ираке лучшие позиции, чем Сирии, так как Сирия обладает меньшим экономическим и политическим потенциалом и более уязвима в регионе, чем Иран. Иранцы твердо намерены поддерживать курс на «шиитизацию» Ирака, то есть обеспечить преобладание роли шиитов в политике и в распределении доходов от нефти, так как до двух третей запасов нефти Ирака находятся в южных шиито-населенных провинциях страны. Иранцы, в отличие от Турции в гораздо меньшей степени опасаются расширение прав курдов в Ираке, так как проводит более терпимую политику в отношение курдов, прежде всего, внутри Ирана, может заручиться поддержкой курдов и в Ираке и Турции. Таким образом, для Ирана предпочтительны те планы США и Великобритании, которые направлены на создание федеративного или конфедеративного устройства Ирака. Эти цели Ирана достаточно давно отмечены американскими и европейскими политиками и аналитиками. Поэтому США и Великобритания попытаются, в случае принятия плана федералистского устройства, противопоставить Ирану ряд факторов – арабский национализм арабов-шиитов, про-западнически ориентированную шиитскую политическую элиту в Ираке, секуляристски ориентированную бюрократию в целом в Ираке и экономические интересы шиитов, связанных с нефтью. Пока что ни одно из про-американски ориентированных шиитских движений Ирака не имеет каких-либо обязующих отношений с Ираном. Однако, до проведения военной операции против Ирака, иранское политико-идеологическое влияние в Ираке было несравненно сильнее американского. Сейчас, когда шииты были освобождены войсками коалиции, роль Ирана не может не быть ослаблена. Иран располагает, пока единственной, хорошо организованной боевой единицей иракских шиитов – корпусом «Бадр», являющимся военным крылом «Высшего Совета исламской революции в Ираке. Иран располагает разветвленной и преданной агентурой по всему Ираку и, прежде всего, на Юге страны. Вместе с тем, в новых условиях данные структуры шиитской оппозиции Ирака, ориентирующейся на Иран, могут оказаться дезорганизованными и утратить актуальность.

Иран предпринимает попытки обеспечения контактов с представителями иракской оппозиции по всему миру, но не имеет существенных успехов. Иракские оппозиционеры не отказываются от контактов, но либо предпочитают не углублять отношения, либо требуют финансовой помощи. Среди про-американски ориентированных шиитских политиков и интеллигентов в Ираке распространены оценки о том, что иранцам присуще высокомерие, имперская позиция во взглядах на Ирак, то, что иранцы не заслуживают доверия и играют сугубо националистическую, эгоистическую игру. Прогнозируется усиление среди шиитов-арабов в Ираке «самостийных» настроений. Лидеры шиитов понимают, что США, Турция и ведущие арабские государства не позволят предоставить шиитам преобладающие позиции в политике Ирака. Шииты опасаются, что может возникнуть ситуация, когда США будут «прожектировать» суннитскую элиту и, при видимости равноправия, предоставят суннитам всю полноту власти, как имело место при османском владычестве, британском протекторате, хашимитской монархии и режиме С.Хусейна. По данным многих источников из сферы аналитического сообщества, можно сделать вывод, что лидеры шиитов сделают попытки объединения политических сил Юга Ирака, затем будут настаивать на принятии проекта федерализации, попытаются укрепить «южный бастион шиизма», а в более отдаленной перспективе будут стремиться к созданию самостоятельного государства. В шиитской среде существуют следующие взгляды на будущее политического устройства Ирака. Радикальные шиитские религиозные деятели не отрицают возможности создания единого шиитского государства, или конфедерации шиитских государств, включая Иран, Южный Ирак и Западную часть Аравии, а также Бахрейн, в надежде на расчленение Турции и присоединения в данной федерации шиитских восточных районов Турции, населенной курдами. Иранские политики-прагматики и почти все радикальные иранские политики отрицают эту перспективу, как не отвечающую национальным интересам Ирана. Лидеры КСИР и ряд исламских интеллектуалов Ирана и Ирака отстаивают идею политико-административного дистанцирования шиитских регионов Ирака от Багдада и с самого начала обсуждения судьбы Ирака настаивать на создания достаточно самостоятельного шиитского государства, связанного с Багдадом некоторыми обязательствами. МИД Ирана придерживается мнения о  том, что суверенизация шиитской части Ирака приведет к аналогичным процессам в курдской части, что ставит под угрозу стратегическую стабильность для Ирана и всего Ближнего Востока. Крайне правые шовинистические круги в Иране, которых в значительной мере настроены оппозиционно к нынешним властям, предпочитают искать выход из тупиковой, на их взгляд, ситуации на Ближнем Востоке, организацией глобальных процессов нестабильности и хаоса, которые бы привели США и их партнеров к геостратегической катастрофе. Высший совет национальной безопасности Ирана не располагает, сколько-нибудь, обоснованным планом проведения политики в данных условиях и все более подвержен следованию событиям.

В политических кругах Ирана стало известно, что КСИР подготовил некий план начала вооруженной и политической деятельности «Высшего совета исламской революции  Ирака» и его военной группировки корпуса «Бадр» на территории Ирака. По слухам, исходящим от либеральных кругов в Иране, КСИР пытается создать в Южном Ираке военно-политический фактор, с которым бы вынуждены были считаться американцы. По планам Ирана, часть про-иранских военных и политических деятелей должны войти во властные структуры шиитских провинций Ирака и центрального правительства для проведения соответствующего политического курса. Либеральные политики считают, что данные планы КСИР неподконтрольны правительству и весьма опасны для Ирана, что является несомненным преувеличением. Либеральные движения в Иране обвиняют правительство и политический режим в целом в ряде провалах во внешней политике.

В отношении иракских курдов, иранские комментаторы утверждают, что располагают сведениями о том, что США стремиться распространить вооруженную и политическую деятельность иракских курдов на территорию Ирана. В связи с этим, следует привести сведения о том, что позиции Ирана в Иракском Курдистана заметно ослабли. Американцы потребовали от курдских властей выдворить или арестовать в Иракском Курдистане часть иранской агентуры и про-иранских деятелей и функционеров. Курдские руководители осуществили данные действия в течение нескольких суток. Иран утратил на территории Иракского Курдистана многие позиции, которые создавались на протяжении многих лет, начиная с 60-тых годов. Это была «классическая» операция по обезвреживанию вражеской агентурной сети. Вместе с тем, иранцы заявляют, что Иран потерпел ущерб не столько информационно-разведывательном плане, сколько в политическом.

Иран вполне устраивает позиция Сирии, которая наиболее близка к декларируемой ими задачи в отношении иракских курдов, предполагающие сохранение политико-территориальной целостности Ирака. Позиция Турции более всего волнует Иран, так как он не может потерпеть ввода турецких войск в Северный Ирак. Вооруженные силы Ирана располагают пакетом оперативных задач, которые предполагают ввод до трех дивизий, в том числе двух дивизий КСИР на территорию Иракского Курдистана, в случае осуществления Турцией военной интервенции в Северный Ирак. Иранские войска должны занять 20км полосу вдоль иракско-иранской границы. Для Ирана оказалось неожиданностью, что Турция практически поддержала этот план Ирана, о котором иранцы сообщили туркам. Турция, тем самым, приобретает союзника в диалоге с США и Великобританией. Вместе с тем, Иран имеет задачей недопущение ни ввода турецких войск в Иран, ни ввода иранских войск, так как рискует быть вовлеченным в военные действия с непредсказуемыми последствиями.

Турция, Иран и Сирия не обладают обоснованным и подтвержденным политическим руководством планом действий в отношении Ирака. Иран пытается проводить в отношении Ирака самостоятельную, независимую от США и Турции политику в отношении Ирака, но пока данная позиция не устоялась и мало надежд на ее реализацию. Иран пытается заручится поддержкой Турции, в связи с ее позицией в отношении США, но пока эти шаги не получили понимания со стороны Турции.  Несомненно, Турция уступает Ирану во влиянии на Ирак. В Ираке возможны различные сценарии развития событий. Но в Ираке имеется мощный про-иранский и, одновременно, значительный анти-турецкий потенциал, что приведет к формированию того, чего столь опасаются наиболее прозорливые американские и британские политологи – будет создан иранско-иракско-сирийский региональный военно-политический альянс. Турция пытается создать альянс, включающий Сирию, Иран, Ливан, Иорданию, и, конечно же, претендует на лидерство в этом объединении. Турция играет важную роль в осуществлении инвестиций в Ираке, в транзите и экспорте иракской нефти, в торговле с Сирией и Ираком. Турция совершает эпатажные действия в отношении проблемы Палестины, и все это привлекает внимание и усиливает симпатии к ней «арабской улицы». Но, все это носит крайне наигранный, коньюктурный характер, и только так воспринимается арабской элитой и Ираном. Иран, заинтересованный в этой турецкой игре, вместе с тем, понимает, что Турция пытается перехватить у него инициативу лидера многих политических сил в арабском Ближнем Востоке. Борьба между Турцией и Ираном еще впереди, и многое будет зависеть от позиции Сирии. Игорь Мурадян
Источник: Геополитика.Ру. Иравунк де Факто (Ереван)

Турция сохранится, если уйдет из НАТО и откажется от ЕС!

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика, Энергобезопасность

После распада СССР, США под лозунгом глобализации стараются уничтожить национальные государства, являющиеся главным барьером против их экспансии, и превратить нации Евразии в народы без государственности.Мехмет Перинчек — один из крупных и широко известных молодых ученых Турции, политолог и востоковед. Является научным сотрудником Института Принципов Ататюрка и Истории Турецкой Революции, где завершает работу над докторской диссертацией. Опубликовал книги: «Беседы Ататюрка с советскими государственными деятелями», «Турецко-Армянское столкновение глазами Борьяна», «Евразийство: теория и практика в Турции» и др.

Он убежден: «идеи» евроатлантизма и стремления в Евросоюз ошибочны. Почему так, и почему народ Турции этого пути для себя не хочет — тема нашего интервью.

— Как в Турции отреагировали на изменение внешнеполитического курса Киева?

— Это отвечает национальным интересам Турции, потому что главная угроза нашей безопасности исходит от США. «Цветные» революции угрожают всем, в том числе, и нам, поэтому ослабление американского влияния в регионе всем идет на пользу.

— Официальные турецкие власти заявили, что не видят угрозы своей безопасности со стороны Черноморского Флота России в Севастополе. Можем ли мы говорить об одобрении Турцией продления пребывания ЧФ в Севастополе?

— Да. Черное море, по сути, единственное, где еще нет американского флота. Он никак не может туда войти. Попытки американцев закрепиться в Черном море, предпринятые во время иракской, а затем югоосетинской войны, провалились. Только устранение попыток вмешательства Соединенных Штатов может обеспечить стабильность черноморского региона в долгосрочной перспективе. Если произойдет обратное, наш регион ожидают новые кризисы и войны. Судьбу Черного моря должны определять черноморские страны, а не Америка.

— Кемаль Ататюрк понимал всю важность создания геополитической оси Москва — Анкара, поэтому при нем Турция стремилась к налаживанию конструктивных отношений с СССР, что раздражало Запад. Насколько сегодня сильны антиамериканские настроения среди турецкой элиты? Готова ли определенная часть турецких политиков пойти на улучшение отношений с Россией, даже в ущерб отношениям с США?

— На протяжении всей истории планы Запада в отношении нашего региона опирались, прежде всего, на русско-турецкие противоречия. В то время как две страны сражались, победителями, так или иначе, выходили империалистические державы Запада. Тогда как в периоды добрососедских и дружеских отношений между двумя странами им удавалось преуспеть в реализации своих национальных интересов. Я хочу обратить ваше внимание на историческое сходство между процессами обретения независимости и просвещения в Турции и теми же процессами у вас. В 1905 году ваша страна пережила первую революцию, вслед за этим в 1908 году Турция также прошла через Младотурецкую революцию. Отпор, который Турция дала английским и французским морским и сухопутным силам в Галиполи, создал предпосылки для свержения царского режима в России. В результате Октябрьской революции распался трехсторонний союз империалистических сил Англии, Франции и России, которые договорились о разделе Турции, и появилась на свет Революционная Россия Ленина. Таким образом, турецкая революция обеспечила себе надежный тыл. В этих условиях Освободительная война в Турции завершилась успехом, и произошла Кемалистская революция. Советская и турецкая революции шли рука об руку. Волна коллективизации, начавшаяся у вас в 1929 году, шла параллельно с народнической политикой в Турции в те же годы. Советский Союз и Кемалистская Турция были двумя наиболее динамично развивающимися и преуспевающими в деле планирования странами мира.

После Второй мировой войны этот процесс пошел вспять. В Турции, связавшей себя с НАТО, начался процесс разрушения наследия Кемалистской революции, а в Советском Союзе времен Хрущева-Брежнева стал наблюдаться отход от линии социализма. Можно заметить, что и турецкая, и русская революции со своими взлетами и падениям имеют схожие судьбы. И это естественно.
Наши страны очень схожи в своем социальном и культурном наследии, в традициях. Мы вместе способны сыграть передовую роль в освобождении человечества от гегемонии Запада и развитии возвышающейся в Азии новой цивилизации. Евразийская цивилизация XXI века будет народнической, общественно-ориентированной и просветительской. XXI станет веком Турции-России-Ирана-Индии и Китая. Несомненно, такие латиноамериканские государства, как Бразилия и Венесуэла, а также государства Африки станут частью этой гуманистической цивилизации.

— В Украине периодически муссируется тема вступления Киева в Европейский Союз. В то же время, вопрос о вступлении Турции в ЕС расколол турецкое общество. Многие заявляют об угрозах, которым подвергнется и турецкая культура, во многом еще традиционалистская, и турецкая экономика, во многом еще независимая от внешних влияний. Каково ваше мнение на этот счет?

— Попытка вступления Турции в ЕС — стопроцентно американский проект. И тут важны два аспекта. Первый: Франция и Германия хотели создать серьезный союз, способный конкурировать с США. Американцам это не понравилось, и они упорно навязывают мусульманскую Турцию с 70‑миллионным населением христианской Европе с целью разрушить ее единство. Вторая сторона вопроса: США контролируют Турцию, пока та сидит у дверей ЕС, и не пускают ее на Восток. Мы застряли в положении «ни туда и ни сюда».

— Во времена «холодной войны» США и Лондон старались всячески использовать Турцию в своих политических играх. Отношения между СССР И Турцией были тогда не самыми лучшими. Что, по-вашему, представляет сегодня главную угрозу безопасности Турции?

— После распада СССР, США под лозунгом глобализации стараются уничтожить национальные государства, являющиеся главным барьером против их экспансии и превратить нации Евразии в народы без государственности. Они под предлогом прав человека нарушают права человека, используя религиозную реакцию и шовинизм, натравливают нации и религии друг на друга, создают марионеточные государства, через так называемые неправительственные организации ослабляют государственную структуру, и совершают проамериканские правительственные перевороты в странах Евразии. Политическая система, создаваемая США после уничтожения национальных государств в странах Евразии — не демократия, а режим мафии и сект. Вашингтон поддерживает этнорелигиозные сепаратистские организации в Евразии. Турция находится перед лицом плана, шаг за шагом осуществляемого США с 1999 года.

США объявили первую и вторую иракскую войны, чтобы разделить Ирак на три части. Команда Буша, Рамсфельда, Вольфовица, Халильзарда, Джеймса Вусли и Перле в письме, отправленном ими Клинтону еще до прихода к власти Буша (от 29 мая 1998 года) заявила так: необходимо воспользоваться военной силой, чтобы провозгласить независимость Северного и Южного Ирака. А в результате последней иракской войны США и Израиль создали марионеточное государство в Северном Ираке по проекту Великого Ближнего Востока. Цель США — контролировать и, когда необходимо, разделить региональные государства, использовать Северный Ирак как военную базу против стран Евразии. Даже американские полуофициальные сайты и журналы не видят никаких проблем в опубликовании карт, на которых Диярбакыр обозначен как столица «Великого Курдистана».

Надо подчеркнуть, что контроль США в Северном Ираке угрожает не только Турции, а еще пространству от Западной Европы до Восточной Азии, потому что Северный Ирак является не только опорой США для контроля энергоресурсов, а еще будет плацдармом военной операции против Евразии. Учитывая главную американскую стратегию, которая представляет собой захват Средней Азии, разумеется, что марионеточное государство угрожает не только территориальной целостности Турции, Сирии и Ирана, а еще и стабильности всей Евразии.
Другое усилие территориального расширения атлантизма происходит на Кипре. США и Израиль ведут политику, угрожающую Турции через Кипр. То, что Европарламент назвал турецкую армию оккупантами Кипра, доказывает: атлантизм способен применить оружие и против Турции. США стараются создать контроль на Кипре через Европу. Они хотят превратить весь Кипр в военную базу (как и базы «Агротур» и «Дикелья» на Южном Кипре). Поэтому единый Кипр и Великий Курдистан означают разделение Турции.

Но этот так называемый «единый Кипр» также угрожает Евразии. Если весь остров будет под контролем США через присоединение Северного Кипра к южному, тогда он станет стратегической военной базой США — как Грузия на Кавказе.

— Не секрет, что в Украине националистические партии финансируются из-за рубежа с целью их дальнейшего использования Западом в утилитарных целях. А как в Турции? Можно ли говорить, что некоторые партии у вас стали инструментом влияния Запада на расклад сил внутри самой Турции?

— Да. С 2004 года по настоящий момент, как нам удалось установить, Тайип Эрдоган 33 раза заявлял о том, что «он является сопредседателем американского Проекта Великого Ближнего Востока». В своих выступлениях он отмечал, что «его назначили на этот пост, и город Диарбакыр предполагается сделать центром этого проекта США». 2 апреля 2003 года, после того как США атаковали Ирак, Абдуллах Гюль в своей речи случайно обмолвился о том, что «он заключил в Анкаре секретное соглашение с госсекретарем США Колином Пауэллом, состоящее из 9 статей на 2 страницах» (Газета «Ватан», 24 мая 2003 г.). Обо всех «прорывах» правительства говорится в этом «секретном соглашении». В течение семи лет эти статьи одна за другой претворялись в жизнь, все прогнозы подтвердились. Если план США достигнет цели, Турция прекратит свое существование, она будет разделена. Государство и армия будут ликвидированы. Мы переживем события, повторяющие сценарий последних дней Югославии.
Один из приближенных Эрдогана Джюнейт Запсу, отправившись в США, обратился там с просьбой «не выбрасывать Эрдогана в мусор, а воспользоваться им». Вооруженные силы этого правительства представлены американской армией, оккупировавшей Ирак, шестым флотом США в Восточном Средиземноморье и экономической угрозой США в отношении Турции. США видят врага в турецком национальном государстве, и потому на передний план выдвигают реакционные и сепаратистские силы. Турецкие олигархи, замешанные в делах мафии, поддерживают эту операцию, поскольку своим существованием они обязаны покровительству США.

— Американские стратеги понимают, что появление каких бы то ни было политических и военных блоков и союзов на территории Евразии нежелательно для однополярного мира, ориентированного на Вашингтон. Есть ли альтернатива однополярному миру? Если да, как вы ее видите? И какова будет роль Турции в этом?

— Конечно, у Евразии есть ответ против стратегии атлантизма. Это евразийство. Не соперничество, а сотрудничество евразийских стран в политической, экономической, военной и культурной сферах будет обеспечивать национальную безопасность, экономическое развитие, сохранение национальной культуры наших стран.

Я хочу выразить уверенность, что Турция сохранит свое национальное государство, откажется от процесса евроинтеграции, выйдет из НАТО и займет свое место в семье государств Евразии. Турция не может продолжать существовать как часть Атлантической системы. Турция в рамках этой системы не сможет найти решение ни для выхода из экономического кризиса, ни для предотвращения разложения армии. Сила, которая сможет вывести ее из кризиса, укрепляется. Турецкое общество уже пошатнулось от той борьбы, которую повели рабочие. Эффективную борьбу против правительства ведут госслужащие, пожарные, работники муниципалитетов, рабочие сахарных фабрик, сектора сельского хозяйства, шахтеры, бакалейщики, фармацевты, адвокаты, курдские крестьяне, сражающиеся за землю в Бисмиле. Сегодня наблюдается сближение национального республиканского движения и движения трудящихся. Приближается конец проамериканской политике. Тонущая в Атлантике Турция поднимется на ноги в Евразии.

Записал Петро Роженко

Источник: Час Пик

Nabucco начинает крупномасштабный PR

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика, Энергобезопасность

Концерн Nabucco Gas Pipeline International GmbH определил поставщика услуг по связям с общественностью по Европе.

Как сообщили 1news.az в Nabucco, это агентство Grayling – глобальная компания, специализирующаяся на связях с общественностью, инвесторами и консультированию по проведению мероприятий.

Grayling будет помогать Nabucco на стадии разработки проекта трубопровода, отвечая за связи с международными СМИ, общественностью, а также с местной прессой и сообществом. Grayling получил многомиллионный заказ в результате трехстороннего тендера. Данный заказ охватывает работу компании в Лондоне, Брюсселе, транзитных странах Nabucco (Австрия, Венгрия, Румыния, Болгария и Турция) и Азербайджане.

Проектом будет руководить руководитель подразделения Grayling по работе в Центральной и Восточной Европе Крис Добсон и Управляющий директор по корпоративным делам Луис Баллард.

Отметим, что офисы Grayling располагаются в 70 городах по 40 странам в Европе, США, на Ближнем Востоке, в Африке и Азиатско-Тихоокеанском регионе. Grayling входит в состав компании Huntsworth plc.

Трубопровод Nabucco — флагманский европейский трубопроводный проект «Южного коридора». Трубопровод протяженностью 3300 км свяжет богатейшие газовые регионы мира – Каспийский регион, Ближний Восток и Египет – с потребительскими рынками Турции и Европы. Он станет существенным вкладом в обеспечение безопасности поставок природного газа для Турции, а также Юго-восточной, Центральной и Западной Европы. Трубопровод будет проложен из Турции через Болгарию, Румынию и Венгрию до газового хаба Баумгартен в Вене (Австрия). Строительство трубопровода должно начаться в 2011 году, а первый поток газа пойдет по нему в 2014 году.

Источник:  «Нефть России»

В Турции дан старт реализации проекта газопровода Турция-Греция-Италия (ITGI)

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

В Анкаре состоялось подписание протокола о намерениях по реализации проекта газопровода Турция-Греция-Италия (ITGI). Как сообщает CNN-Turk, документ подписан между компаниями БОТАШ (Турция), «Эдисон» (Италия) и ДЕПА (Греция), которые будут заниматься реализацией проекта.

Ввод в строй трубопровода планируется на 2017 год. В рамках проекта предусматривается модернизация существующей магистрали Турция-Греция и строительства газопровода Греция-Италия. Они будут объединены в одну систему ITGI.

По словам министра энергетики Турции Танера Йылдыза, по трубопроводу предполагается транспортировать 11,6 млрд кубометров газа в год. «Межправительственное соглашение по проекту было подписано в 2007 году в Риме. На данном этапе идут переговоры о долях компаний в финансировании строительства», — сказал Йылдыз.

Он также отметил, что после достижения договоренностей «с Азербайджаном, Туркменией, а также другими поставщиками газа начнется реализация проекта ITGI». Министр Йылдыз отметил, что данный проект создаст почву для новых проектов. По его словам, со стороны Турции оказывается большая политическая поддержка проектам NABUCCO и ITGI: «Турция поддерживает проекты газопроводов Турция-Греция-Италия и NABUCCO, которые ЕС определил как стратегические. После данного этапа, страны участники проекта начнут переговоры по финансированию строительства».

Как заявил представитель компании «Эдисон» в Турции Акын Озкан, их компания продолжает переговоры с азербайджанской стороной о покупке газа. «Думаем в этом году мы достигнем договоренности с азербайджанской стороной по вопросу цен, после чего начнем реализацию проекта. Проект ITGI самый реальный проект из всех существующих, поэтому надежда на его реализацию более чем высокая», сказал он.

Источник: «Нефть России»

Американские лоббисты БТД и ККСТ забывают, что «Восток — дело тонкое»

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

После построения многострадального Основного экспортного трубопровода Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД) его политическая составляющая отошла на второй план, а на первый вышла другая, более резонная. Напомним, что при определении маршрута был выбран, исходя из политических соображений, самый длинный из всех возможных, в итоге составивший 1760 км и изобилующий многочисленными перекачивающими станциями. В принципе с самого начала было понятно, что одной азербайджанской нефти для рентабельности БТД будет недостаточно. Азербайджану непременно было нужно, чтобы через БТД пошла и казахстанская нефть. Неудивительно, что нефтепровод Азербайджану пришлось строить на свой страх и риск, а половину вложенных средств одолжить у иностранного частного капитала. Далее главному покровителю «Большой трубы» тогдашнему президенту США Биллу Клинтону удалось, несмотря на все отговорки президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, уговорить того на поставки через БТД нефти с месторождений «Кашаган» и «Тенгиз» в средиземноморский порт Джейхан (Турция).

С целью привязки казахстанской нефти к БТД «намертво» американцы даже выделили грант Госнефтекомпании Азербайджана (SOCAR) и «КазМунайГаз» (КМГ) размером в 200 миллионов для составления Технико-экономического обоснования (ТЭО) возможности прокладки нефтепровода по дну Каспия. Что стало с этой суммой никто толком не знает, но ТЭО, которое должно было быть готово к осени прошлого года, так и не появилось. Видимо, большая политика требует больших вложений, но не большой отдачи…

Зато позже компромисс был найден и состоял в создании казахстанской каспийской системы транспортировки углеводородов (ККСТ). В Баку были подписаны соглашения об основных принципах реализации ККСТ, сразу после чего технические и коммерческие группы приступили к работе. Специалисты SOCAR, КМГ, Shevron и GB (все члены консорциума «Кашаган»), задействованные в проекте, уже провели серию встреч в Баку, Астане и Лондоне, в ходе которых обсуждено достаточно много практических вопросов. На данном этапе можно сказать, согласованы все основные вопросы и завершаются работы по техническому заданию для подготовки ТЭО.

Стоимость этого обоснования пока неизвестна, но стороны прилагают все усилия, чтобы формируя техзадание, сделать его максимально емким и конкретным. Главное, чтобы цена была реальной и доступной для компаний, участвующих в проекте. Но реально осуществлять заказ ТЭО будут SOCAR и КМГ, для чего обе компании создадут совместную структуру и/или рассмотрят другие варианты по заказу.

Самым актуальным вопросом этого проекта были и остаются предполагаемые объемы нефти, предоставляемые грузоотправителями. Только в этом случае проект будет наполнен содержанием и востребован. Предполагается, что гарантированные поставки должны быть с «Тенгиза» и «Кашагана». При этом КМГ будет принадлежать 51% от всего проекта ККСТ и 50% стоимости соответствующей инфраструктуры на территории Азербайджана. И это несмотря на то, что участники консорциума все время ставят вопрос о паритетном вхождении в проект, как на финансовом, так и на операторском уровне. Нужно заметить, что членам консорциума по «Кашагану» доля в ККСТ не выделяется. Кроме всего прочего, в этом проекте SOCAR интересует расширение своего транзитного коридора, а КМГ — альтернатива по выводу ее нефти на мировые рынки. Не стоит сбрасывать со счетов и нефтепровод Баку-Супса (БС), на который Казахстан давно «положил глаз» и не скрывает, что готов выкупить его полностью. Пожалуй, сейчас не стоит гадать, ведь только со временем выяснится, какой из нефтепроводов — БТД или БС — окажется для Казахстана предпочтительнее.

Пока Астане для транспортировки кашаганской нефти предстоит проложить трубопровод Ескене-Курык с пропускной мощностью 30 млн. т в год, а Баку — построить терминалы для её приема с последующим подключением к БТД. Кроме того, обеим сторонам предстоит построить выносные причалы для налива нефтепродуктов. Планируется, что ККСТ должна начать работать в 2013-14 годах.

На начальном этапе она предусматривает возможность транспортировки 23 млн. т нефти и при благоприятных обстоятельствах — до 56 млн. т в год.

Но эти сроки можно считать условными вследствие финансовых и технических сложностей при освоении месторождения «Кашаган», сроки запуска которого пересматривались уже трижды. В экспертных кругах считают, что рентабельность этой системы может быть обеспечена только при перевозке нефти танкерами, вместимостью 60 тыс. т, которые собирается создать Казахстан. Специалисты же Азербайджанского каспийского пароходства (Каспар) резко выступают против перевозки нефти танкерами этого типа, считая их малопригодными к эксплуатации.И хотя осталось рассмотреть множество задач юридического, технического и организационного характера, главная цель заокеанских инициаторов пока достигнута — существенная часть казахстанской нефти должна пойти в обход России. Хотя, поскольку Восток — дело всё-таки тонкое, не исключено, что ситуация может измениться, причем в любой момент.

Постоянный адрес новости: www.regnum.ru/news/1292388.html

Энергетические ресурсы Каспия растаскивают по трубопроводам

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

Увеличение количества стран, вовлеченных в переговоры о проектах строительства новых трубопроводов, свидетельствует о том, что географическая удаленность перестает быть сдерживающим фактором.

В последние месяцы активизировался переговорный процесс практически всех прикаспийских государств, что вызвано обсуждением новых трубопроводных проектов, которые должны обеспечить выход углеводородных ресурсов Каспия на внешний рынок.

Новые проекты трубопроводов все увереннее становятся локомотивом, который усиливает интерес к месторождениям Каспия и к региону в целом, как это уже было в 90-х годах прошлого века.

На роль одного из ключевых «игроков» в поставках углеводородного сырья Каспия на европейский рынок претендует Азербайджан. Баку стремится участвовать в различных трубопроводных проектах, которые в перспективе могут расширить географию поставок азербайджанского газа и вывести страну в число ключевых поставщиков.

Повышенное внимание в Баку уделяют проекту газопровода Nabucco. В начале мая представитель администрации президента Азербайджана Али Гасанов на 13-м Евразийском экономическом саммите в Стамбуле заявил, что азербайджанская сторона может направлять 50% добываемого в стране газа в трубопровод Nabucco. Помимо данного проекта Баку проявляет интерес к проекту газопровода Турция–Греция–Италия (TGI), Трансадриатическому газопроводу (TAP). В перспективе Азербайджан не исключает своего участия в проекте газопровода «Белый поток», активным лоббистом которого в свое время выступала Украина.

В стремлении обеспечить себе выход на внешний рынок Баку делает ставку не только на западные страны, которые выступают инициаторами создания новых трубопроводов, но и на причерноморские государства. В частности, для экспорта своего газа президент Азербайджана в конце мая подписал меморандум с Румынией и Грузией. В соответствии с этим документом транспортировка азербайджанского газа из Баку должна осуществляться в грузинский порт Кулеви, где будет построен завод по сжижению газа, оттуда он должен поставляться специальными танкерами по Черному морю в румынский порт Констанца и в Болгарию. Предварительная стоимость проекта составляет 6 млрд. евро.

В планах Азербайджана поставки газа на европейский рынок через Венгрию и Болгарию, по территории которых могут быть проложены новые трубопроводы. На первом этапе объемы поставляемого газа из Азербайджана должны составить порядка 8 млрд. куб. м, а в последующем возрасти до 20 млрд. куб. м.

В последнее время Азербайджан и Турция практически урегулировали спорные вопросы, связанные с продажей и транспортировкой азербайджанского газа. Основные разногласия касались цены на азербайджанский газ, который поставляется в Турцию с месторождения Шах-Дениз, его объемов и ставки транзита через турецкую территорию в Европу. Окончательное соглашение должно быть подписано во время визита азербайджанского президента в Турцию, намеченного на 7–8 июня.

Помимо российского, грузинского и турецкого направлений в ближайшее будущее Азербайджан рассчитывает поставлять газ в Иран и тем самым добиться максимального расширения числа маршрутов поставок своих энергетических ресурсов на внешний рынок.

Амбиции Азербайджана стать одним из основных поставщиков газа в европейские страны пока слабо подкрепляются уровнем добычи и ее динамикой роста. В частности, в 2009 году добыча газа в Азербайджане практически была равна уровню 2008 года, достигнув 23,5 млрд. куб. м. Ожидается, что в ближайшие годы она будет увеличиваться незначительно.

В настоящее время газ, добываемый на каспийском газоконденсатном месторождении Шах-Дениз с запасами в 1,2 трлн. куб. м, поставляется в Грузию и Турцию. Объемы добычи невелики. Ожидается, что только через несколько лет Азербайджан доведет уровень добычи до 9 млрд. куб. м.

Большие надежды Азербайджан возлагает на объемы газа, который должен добываться в рамках второй стадии разработки месторождения Шах-Дениз. Его реализация намечена после 2016 года, и, как рассчитывают в Баку, данные ресурсы должны составлять основу для заполнения газопровода Nabucco и других трубопроводов. При том что уровень добычи на месторождении планируется довести лишь до 25 млрд. куб. м.

Для Азербайджана весьма привлекательным выглядит присоединение к проекту Nabucco Туркменистана. В этом случае проект получил бы дополнительный импульс для реализации, одновременно превратив азербайджанскую территорию в транзитную составляющую крупного энергетического проекта.

Туркменский фактор

В последние годы активную политику проводит Туркменистан. Помимо уже существующих трубопроводов в мае он приступил к строительству трубопровода «Восток–Запад», который соединит месторождения в Довлетабаде и Южном Йолотане с побережьем Каспия. Проект оценивается в 2 млрд. долл. и рассчитан на пять лет. Его мощность должна составить до 30 млрд. куб. м в год. Несмотря на то что газопровод проходит по территории Туркменистана, в будущем он может сыграть большую роль в экспорте туркменского газа за рубеж. По нему газ может поставляться в прикаспийский газопровод, а также в транскаспийский трубопровод, который станет началом проекта Nabucco. Главное, что нет ответа на ключевой вопрос – относительно источников наполнения Nabucco.

При разработке региональных трубопроводных проектов следует учитывать напряженные отношения между Баку и Ашхабадом, что является сдерживающим фактором. В случае нормализации отношений между этими странами трубопроводные проекты могут получить новый импульс к обсуждению и реализации.

Параллельно под эгидой Азиатского банка развития обсуждается так называемый Трансафганский газопровод из Туркменистана в Индию через Пакистан (Туркмения, Афганистан, Пакистан, Индия – ТАПИ). Его реализации мешает нестабильность в Афганистане и атмосфера недоверия между Исламабадом и Дели.

Туркменистан рассчитывает «раскинуть» трубопроводы во все направления. На север газ поставлять в Россию, на юг – в Иран, на восток – в Китай, а на запад – на прикаспийское побережье, с перспективой прокладки «трубы» по дну Каспийского моря в Азербайджан. Подобная многовекторность рассматривается в Ашхабаде как основа энергетической безопасности.

В отличие от Азербайджана для Туркменистана не является приоритетом поставлять свой газ в европейские страны. Его растущее сотрудничество в газовой сфере с Китаем уже обеспечило ему возможность для диверсификации своих поставок и уменьшило зависимость от России.

Геополитика Ирана

Активные переговоры ведет Иран. Через новые трубопроводные проекты Тегеран намерен решать как экономические вопросы, так и укреплять геополитические позиции. В конце мая Иран вместе с Индией начал обсуждать возможность строительства между двумя странами газопровода по дну Аравийского моря в обход Пакистана. Пропускная способность первой ветки газопровода должна составить 31 млрд. куб. м в год, стоимость проекта оценивается в 4 млрд. долл. Протяженность трубопровода составит 1100 км. «Труба» уйдет под воду в районе иранского портового города Чабахар и должна доставить газ потребителям в индийском штате Гуджарат. Также рассматривается возможность переброски добываемого газа в Туркменистане на север Ирана с последующей поставкой его в Индию.

В ближайшие десятилетия Казахстан намерен добиться резкого увеличения добычи газа. Как отмечал председатель ассоциации KazEnergy Тимур Кулибаев на 10-м саммите СНГ по нефти и газу, Казахстан намерен к 2030 году довести добычу газа до 100 млрд. куб. м в год. Свои планы Казахстан базирует на оценке запасов нефтяного месторождения Кашаган, которые говорят о наличии 5 млрд. т нефти и 1 трлн. куб. м газа. Кроме этого в Казахстане обнаружены и другие нефтегазовые месторождения, которые позволили увеличить извлекаемые запасы газа страны до 3,7 млрд. куб. м. При этом прогнозные запасы газа оцениваются в 8 трлн. куб. м.

Увеличение количества стран, вовлеченных в переговоры о проектах строительства новых трубопроводов, идущих из Каспийского региона, свидетельствует о том, что географическая удаленность перестает быть сдерживающим фактором. Торговля будущими объемами углеводородных ресурсов из каспийских месторождений напоминает «игру», которую развернули в середине 90-х годов прошлого века страны Каспийского региона и США в отношении имеющихся запасов нефти и газа. Сегодня нечто похожее наблюдается в отношении трубопроводов. Страны региона торопятся выйти с новыми источниками углеводородных ресурсов на рынки стран Европы, Китая и Индии.

От соглашений до практической реализации проходит значительное количество времени. Однако даже в случае осуществления части обсуждаемых в последнее время трубопроводных проектов расстановка сил в Каспийском регионе кардинально изменится. Все активнее развивается горизонтальное направление поставок энергетических ресурсов, которые будут обходить территорию России.

Реализация новых трубопроводных проектов, растаскивающих Каспий по отдельным «трубам», провоцирует каспийские страны на поиски все новых ресурсов, игнорируя вопросы экологической безопасности. Например, Казахстан отходит от своей позиции неприятия строительства Транскаспийского трубопровода. В случае строительства аналогичного трубопровода из Туркменистана в Азербайджан, что нельзя исключать в перспективе, экология Каспия и его биоразнообразие будут поставлены под угрозу.

Большое количество планов по созданию новых трубопроводов не подкрепляется объемами газа и нефти, которые необходимы для их наполнения. Это не позволяет точно спрогнозировать, какие из проектируемых трубопроводов будут заполнены углеводородным сырьем, а какие будут оставаться сухими в ожидании дополнительных объемов углеводородного сырья, добываемого на месторождениях Каспийского региона.

Об этом, как передает www.centrasia.ru, пишет в «Независимой газете» Сергей Жильцов, доктор политических наук, руководитель Центра СНГ Института актуальных международных проблем.

Источник: «Нефть России»

Между Азербайджаном и Турцией заключен договор, который может стать толчком к реализации проекта «Набукко»

Опубликовано от wpmrРубрики:Без рубрики

Вчера президент Азербайджана Ильхам Алиев отбыл с рабочим визитом в Стамбул, сообщает его пресс-секретариат. В рамках визита планируется заключение нового газового соглашения между двумя государствами. В новом соглашении будут отражены вопросы по добыче газа с месторождения «Шахдениз», по объему и ценам продаваемого Турции газа, а также по транзиту азербайджанского газа через территорию Турции. После долгих переговоров между ГНКАР и «Боташ» стороны наконец-то пришли к соглашению по основным вопросам о закупке турецкой стороной азербайджанского газа в рамках второй стадии проекта «Шахдениз» (главная проблема упиралась в стоимость газа) и о тарифах на транзит азербайджанского газа через территорию Турции.

В ходе визита президента Азербайджана ожидается также учреждение Совета стратегического сотрудничества на высоком уровне.

Желающих внести раздор между Азербайджаном и Турцией вновь постигнет разочарование, заявил вчера глава МИД Турции Ахмет Давутоглу в беседе с журналистами, сообщает турецкий телеканал ТRТ. «Мы навсегда останемся братьями и друзьями, и те, кто пытается пустить между нами черную кошку, будут еще раз разочарованы», — сказал Давутоглу. Глава турецкого МИД отметил, что между Турцией и Азербайджаном будет подписано газовое соглашение. «Соглашение будет подписано в Стамбуле, принципиальное согласие по данному вопросу уже достигнуто», — отметил министр.

Азербайджан и Турция с весны 2008 года по конец 2009 года провели более 15 раундов переговоров по согласованию вопросов цены на азербайджанский газ, поставляемый в Турцию с месторождения «Шахдениз» на Каспии, и его объемов, а также транзита газа в Европу через турецкую территорию. От решения этого вопроса во многом зависит реализация проектов газопроводов Nabucco, ITGI (Турция-Греция-Италия), TAP (Трансадриатический газопровод), по которым планируется поставлять добываемый в регионе Каспийского моря газ в европейские страны.

И этим ожиданиям вчера суждено было сбыться. Официальная церемония подписания соглашения по газу между Турцией и Азербайджаном состоялось в Стамбуле в 14.30 по местному времени, сообщает турецкий телеканал ТRТ. Документы подписали министр энергетики и природных ресурсов Турции Тенер Йылдыз и министр энергетики и промышленности Азербайджана Натик Алиев.

Первый подписанный документ — это Декларация о продаже и транспортировке газа между министерствами двух стран. Второй — Соглашение о продаже и транспортировке природного газа из Азербайджана в Турцию и через Турцию в Европу. Двусторонний пакет соглашений по газовому вопросу регулирует вопросы цены на газ для Турции с месторождения «Шахдениз», объемов приобретаемого Турцией газа со второй фазы разработки «Шахдениз», транзитных цен на азербайджанский газ, транспортируемый через территорию Турции, и объемов газа, продаваемого Азербайджаном на турецком рынке. Соглашение предполагает изменение для Турции цен на азербайджанский газ в рамках первой стадии разработки газоконденсатного месторождения «Шахдениз», цен на газ в рамках второй стадии проекта, а также по транзиту азербайджанского газа через территорию Турции. Контракт на разработку морского месторождения «Шахдениз» был подписан 4 июня 1996 года. Участниками соглашения являются: b (оператор) — 25,5%, Statoil — 25,5%, NICO — 10%, Total — 10%, LUKOIL — 10%, TPAO — 9%, SOCAR — 10%. Запасы месторождения «Шахдениз» оцениваются в 1,2 триллиона кубических метров газа. Пиковая добыча на месторождении в рамках первой стадии разработки прогнозируется на уровне 8,6-9 миллиарда кубических метров. Согласно прогнозам, в рамках второй стадии разработки месторождения объем добычи газа будет увеличен еще на 16 миллиардов кубических метров в год.

Кроме того, состоялось подписание Договора о продаже и транспортировке природного газа. С турецкой стороны данный договор подписал генеральный директор государственной компании «Боташ» Фазил Шенел, а с азербайджанской стороны — президент Госнефтекомпании Азербайджана Ровнаг Абдуллаев.

После церемонии подписания состоялась совместная пресс-конференция, на которой Т.Йылдыз отметил, что соглашение охватывает три основополагающих вопроса. По его словам, в документе отражены моменты по выплате разницы в цене газа, закупленного из Азербайджана ранее, цена и количество газа, который будет закуплен по проекту «Шахдениз-2», а также транзитные тарифы на газ. Турецкий министр не уточнил сумму выплат за газ, закупленный ранее по старому тарифу. В завершении министр отметил, что «существующие между двумя странами крепкие связи будут развиваться и впредь. Поздравляю азербайджанских братьев».

А Н.Алиев назвал подписание соглашения крупным историческим событием.

Как отметил Т.Йылдыз, подписанные документы не касаются вопросов возможной загрузки азербайджанским топливом различных энергетических проектов, в частности, Nabucco. Однако договоренности между компанией Botas и азербайджанской ГНКАР позволяют в будущем рассматривать такие перспективы. «Меморандум о транзите газа является важным для удовлетворения как потребностей Турции, так и для удовлетворения энергетических нужд Европы», — заявил Т.Йылдыз.

Сообщению из Стамбула весьма обрадовались европейцы. «Консорциум проекта газопровода «Набукко» приветствует подписанное сегодня между Азербайджаном и Турцией газовое соглашение, определяющее условия транзита газа в Турцию и Европу», — говорится в сообщении Nabucco Gas Pipeline International, распространенном в понедельник. «Это шаг вперед в верном направлении», — сказал управляющий директор консорциума проекта Райнхард Митчек, говорится в сообщении.

Об этом пишет «Эхо», как передает www.centrasia.ru.