У проектов по доставке (и шире — продаже) российского газа в Европу, как известно, всегда было две грани — экономическая и политическая.
Политическая составляющая, упрощенно, состояла из двух элементов. На севере Европы — это тесное сотрудничество с Германией. На юге — с Италией и странами Балканского полуострова. Квинтэссенцией этой стратегии, собственно, и стали проекты «Северный» и «Южный поток».
По одной из версий — одним из негласных противников строительства «Южного потока» была Германия. Германия таким образом пыталась снизить российское влияние на Балканах. Берлин хотел сохранить транзит через территорию Украины, на которую, как ему казалось, он имеет определенное влияние.
Германия сама в максимальной степени хотела стать распределителем газа в Европе. Тем более что для усиления этой роли уже сейчас есть возможности — ведь отводы от «Северного потока» по-прежнему заполнены только наполовину.
Но отказ от «Южного потока» был реализован через его трансформацию в «Турецкий поток», что оставляет за Россией определенные возможности для влияния на юг Европы. А Германия фактически потеряла контроль над Украиной и развитием ситуации.
Но с «Турецким потоком» не все гладко и понятно. В частности, не решен вопрос доставки газа потребителям по территории юго-восточной Европы, где нет инфраструктуры для масштабной транспортировки при подаче газа со стороны Турции. А «Газпром» уже дал понять, что строить ее не собирается: мол, приходите на газовый хаб на границе Турции и Греции и берите себе необходимые объемы. Не факт, что односторонний перенос этой точки на турецкую границу устроит европейцев и соответствует контрактам. А у «Газпрома» и после 2020 года (когда закончится транзитный контракт с Украиной) еще лет на десять остаются обязательства на 150 млрд кубометров для европейских потребителей. Как-то их придется выполнять.
Интересной представляется комбинация: вместо четырех — две нитки «Турецкого потока» и запуск «Северного потока» на 100%. Подробнее А.Собко здесь