В 1995 году Ирана и Пакистан подписали соглашение о строительстве газопровода со звучным названием «Мир». Спустя четыре года к участию в проекте подключилась Индия.
А потом началась связанная с этим газопроводом игра Вашингтона, продолжающаяся до сих пор. Стремление добиться полного закрытия проекта и составляла суть игры, которую без малого полтора десятилетия вел Вашингтон против «Мира». Стратегические последствия его реализации изначально были для США невыгодны. Газовая отрасль Ирана вырывалась из тисков американских ограничений и получала доступ к огромным рынкам сбыта энергоносителей в Южной Азии. Зависимость Пакистана, а следовательно, и политиков в Исламабаде, от дотаций из США ослабевала. Индия, отношения с которой к моменту подписания соглашений по строительству «Мира» у Вашингтона были достаточно прохладными, получала дополнительный ресурс для индустриального рывка, не зависящего от поставок энергоносителей из монархий Персидского залива, готовых в любое нужное для Белого дома время и «кран» подзатянуть, и с ценами поиграть.
Большая интрига США против «Мира» особенно была близка к победному финалу, когда в 2009 году Индия официально объявила о выходе из проекта. С Исламабадом оказалось посложнее. И не в силу какого-то особого антиамериканского настроя — газопровод был и остается реальным спасением экономики страны, задыхавшейся от нехватки электроэнергии.
Давление на Исламабад нарастало, причем по всем направлениям сразу. Белый дом поддержал инициативу тогдашнего президента Туркменистана Сапармурата Ниязова по строительству газопровода ТАПИ (Туркменистан – Афганистан – Пакистан − Индия) и предложил его Исламабаду в качестве альтернативы ирано-пакистанской трубе».
Новой вехой газопровода «Мир» стала ось Иран – Пакистан – Китай. От сопряжения газопровода «Мир» с «Китайско-пакистанским экономическим коридором» все три стороны получают выгоды стратегического характера. Про выгоды Ирана и Пакистана написано выше. А для Китая традиционный маршрут поставки энергоносителей морем протяженностью 12 тысяч километров, во-первых, сократится до 2395 км. Во-вторых, позволит избавиться от «проклятий» Ормузского и Малаккского проливов, которые в случае конфликта могут быть заблокированы военно-морскими силами потенциальных противников.
Исчерпаны ли ответные ходы Вашингтона? Уязвимость «Мира» и «Китайско-пакистанского экономического коридора» кроется в двух словах – «Белуджистан» (что иранская, что пакистанская его части) и «Синьцзян» (он же – Синьцзян-Уйгурский автономный округ КНР).
Подробнее здесь
