С прошлого века по всем границам идет схватка России с атлантистской «Анакондой»
Опубликовано на информационном сайте политических комментариев «Политком.ru» 23 февраля 2008
Евразия: Термином «Анаконда» был обозначен стратегический план главнокомандующего союзными войсками в североамериканской гражданской войне 1861-1865 гг. генерала Мак-Клеллана. Целью было полное блокирование мятежного Юга с суши и моря, и постепенное экономическое и политическое удушение сырьедобывающих южных штатов индустриальным Севером. Оформив эту стратегию в первой крупной войне, США уже больше не отступали от неё. Вскоре американцем Альфредом Мэхеном и англичанином Бэзилом Лиддел Гартом были проведены и соответствующие теоретические разработки.
Каковы же основные принципы стратегии «Анаконда»? Первый, и самый главный принцип – это экономическая мотивация, т.е. военные действия обосновываются непосредственными экономическими интересами страны, а идеология используется только в качестве пропагандистского прикрытия. В этом суть торгового строя, проявленная ещё на заре становления американского государства – сначала деньги, потом идеология. Основной же способ стратегических действий для достижения успеха «Анаконды» – это использование экономической блокады, ведь если основная цель – экономические интересы, значит, и средства воздействия выбираются соответствующие.
Второй принцип анаконды – уклонение от решительных столкновений с главными группировками вооруженных сил противника, т.к. это экономически нецелесообразно, ведёт к материальным потерям, т.е. приносит прямой убыток. По этой же причине при реализации стратегии основная тяжесть борьбы с вооруженными силами противника по возможности должна быть переложена на союзников.
Третий принцип – достижение победы за счёт разрушения экономики и терроризирования населения государства или коалиции государств противника, и, как следствие, стремление к вытеснению из конкурентной борьбы как противника, так и его союзников.
Вновь и вновь перечитывая основные принципы стратегии «Анаконда» не устаёшь поражаться, насколько актуальными являются описанные в XIX веке подходы для сегодняшней ситуации в мире. В конечном счёте, вся история XIX-XX столетий отчётливо продемонстрировала первостепенность описанной стратегии в действиях морских держав против континентальных.
Вместе с тем, история показала, что при благоприятных обстоятельствах, когда реализованы все основные пункты стратегии, и неминуемая победа становится очевидной, американцы предпринимают и прямые вторжения на территорию противника. Для США наиболее благоприятным случаем закрепиться на евразийском континенте стала Вторая мировая война. В ходе этой войны США первым делом подчинили Великобританию. Эта страна, еще в 20-30-х гг. двадцатого столетия конфликтовавшая со Штатами из-за своих претензий на управление миром, в 1940-1941 гг. оказалась в положении столь затруднительном, что приняла американский протекторат. С тех самых пор Великобритания, под прикрытием формулы об «особых отношениях» с США, является их политическим и военным вассалом, а по сути, как шутят военные, американским авианосцем у западного побережья Европы.
За первым шагом – подчинением Великобритании и перекладыванием основной тяжести военных столкновений на союзников – Великобританию и СССР, в момент, когда военная победа над нацистской Германией стала очевидной, американцы осуществили прямое военное вторжение, за которым последовала военная оккупация Западной Европы в 1944-1945 гг.
Надежды на то, что СССР, истощенный войной, будет вынужден проводить свою политику по указаниям госдепартамента США, как известно, не оправдались. А ведь для этого были все предпосылки – разрушенная экономика, тяжелейшие людские потери, финансовая задолженность и зависимость от американских поставок. Тем не менее, Сталин отверг план Маршалла, совершенно справедливо отозвавшись о нём, как о финансовом и экономическом подчинении Европы в дополнение к военной оккупации, и организовал восстановление экономики СССР и Восточной Европы за счёт внутренних ресурсов. Стало ясно, что экспансии США в Европе положен предел. США ответили привычным способом – «Анакондой». Она же чуть позже была названа «холодной войной».
Содержание «холодной войны» строго укладывается в упомянутую выше схему стратегии «Анаконды». В основе лежала экономическая блокада со стороны западных экономик, психологическая война и идеологические диверсии, военные операции на периферии Восточного блока и многое другое. Задачей первого этапа «холодной войны» стал охват Евразии американскими политическими и военными базами и союзами.
Уже в ходе Второй мировой войны началось создание двух линий баз – так называемая «правая рука» – НАТО, – протянувшаяся от Гренландии до Карачи, и «левая рука» – система двусторонних военных союзов США от Аляски до Филиппин, включившая в себя после окончания войны оккупированную Японию, позже Южную Корею и Тайвань. По плану «руки» должны были сомкнуться в Индии, но эта страна своевременно выработала политику «третьего пути».
Тогда же началась не афишируемая, но ожесточенная борьба США против Индии, продолжающаяся и в наши дни. Долгие годы «руки» стремились сомкнуться в Индийском океане. Тонкая нить этой смычки проходила через остров Диего Гарсия, принадлежащий Великобритании, где расположилась американская военная база, однако крах СССР неожиданно дал американцам фантастическую возможность – сомкнуть их гораздо выше, в непосредственном «подбрюшье Евразии», на территориях некогда входивших в зону контроля СССР или сохранявших нейтралитет. Кольцо «Анаконды» практически замкнулось снизу, по суше. Для окончательной смычки Америке осталось покорить шиитский Иран.
Наличие двух мировых центров силы – СССР и США – определяло положение, при котором никто третий не имел шансов на проведение действительно самостоятельной политики. Тщетны были все попытки в этом направлении со стороны Франции, ЮАР, Ирана – только Индия сумела сбалансировать свои отношения с обеими сверхдержавами путём отказа от какой-либо активности за пределами Индийского субконтинента. Геополитики ещё тогда говорили о том, что никакой двухполюсности мира в 70-80-х гг. уже не существовало. СССР, Китай, Индия не представляли никакой угрозы для позиций США в мире. Штаты были хозяевами положения и делали что хотели, но им было мало просто жить в однополюсном мире. И «Анаконда» продолжала действовать.
Дезинтеграция СССР изменила ситуацию в корне. Снова возник многополюсный мир. На геополитической карте Евразии сразу появились четыре евразийских центра силы – Россия, Германия, Индия и Китай, – и ряд региональных центров, таких, как Турция, Пакистан, Иран, Япония. «Конец истории» обернулся активной геополитической игрой, которую США тщетно пытаются прекратить своим мощным давлением. Однако, не смотря на все изменения и фактическое самоубийство СССР вместе с Восточным блоком, наступление на Евразию продолжилось.
Основной формой стратегических действий была экономическая блокада. Основным средством экономической блокады стала т.н. финансовая война, дополненная технологической блокадой. Широко разрекламированная в своё время экономическая открытость на деле привела к тому, что были ликвидированы механизмы защиты нашей экономики. Результаты налицо: чудовищная деформация цен, война республик, областей, районов друг против друга, катастрофическое падение производства. Одним из методов финансовой войны была и гонка вооружений, которая к 80-м гг. довела долю валового национального продукта, уходящую у нас на непроизводительные расходы, по некоторым данным, до 50%.
Сегодня главным признаком того, что «Анаконда» продолжает действовать является то, что США занимает всё освобождаемое из под контроля России пространство. Сжатие колец «Анаконды» происходит на Западе, где под контроль США, вслед за средним поясом – странами Восточной Европы, перешёл уже ближний пояс санитарного кордона – Прибалтика, Украина, Молдавия, отрезающий Россию от Европы, что является главным пунктом экономического «удушения».
Именно союз Европы с её финансами и технологиями, и России с её ресурсами, является главной потенциальной угрозой единоличной гегемонии Соединённых штатов. Сжимаются кольца и на южных рубежах континента: активные попытки отторжения Кавказа, «революция роз» и военные базы в Грузии, включение Азербайджана в антироссийский энергетический проект Баку-Тбилиси-Джейхан, непрекращающиеся попытки дестабилизации российского Северного Кавказа. Так же стремительно, вслед за Афганистаном, американцы заняли пространство среднеазиатских республик бывшего СССР, разместив там свои военные базы. Кольцо «Анаконды» на Юге практически вплотную приблизилось к нашим границам.
Каковы же следующие рубежи удушения России, которая, очевидно, является главной целью американской стратегии? Не смотря на всю кажущуюся невероятность, следующим плацдармом, который попытаются отторгнуть американцы, станет территория, пролегающая от Дальнего Востока до Восточной Сибири. Не даром в западной геополитической школе это пространство определено отдельным термином – Леналэнд (Lenaland), подчёркивающим возможность геополитического обособления от основного континентального пространства – Хартленда (Hartland).
Свой первый президентский срок Владимир Путин начал с визитов в Китай и Северную Корею, предшествовавших первой встрече Путина в рамках «восьми» на Окинаве, после которой российский президент встретился с первыми лицами тогда ещё не оккупированного Ирака и не сломленной антиамериканской Ливии. Сейчас можно вспомнить типичное для тех времён толкование прессой этих событий, в таком духе, что «все встречи Путина с “на лицо ужасными, добрыми внутри» лидерами и дипломатами – свидетельство того, что власть активно нащупывает пути для расширения и развития в основном экономических связей с азиатскими странами.
Кстати, Ливия должна нам кругленькую сумму за оружие. Но как бы не говорили нам, что цель встреч Путина с иракцами и ливийцами – попытка продвинуться в вопросе о колоссальных долгах, слова эти будут неубедительны. Восток – дело тонкое, поэтому ни Ирак, ни Ливия просто так отдавать долги не станут. Они потребуют политической поддержки. Готов ли оказать её им российский президент” – писали тогда СМИ.
Подобное объяснение интереса Путина к государствам – «изгоям», как их называют американцы, весьма характерно, но и тогда объясняло далеко не всё. Можно подумать, что Северная Корея, Ирак и Ливия были должны нам больше всех остальных. Список «главных должников России» выглядел ещё более странным, если заметить, что перечисленные государства занимали наиболее ярко выраженную антиамериканскую позицию на международной арене. Уж не собрались ли мы, ради возврата долгов, дружить против американцев с откровенно одиозными режимами – вопрошала тогда пресса. Или, может, для этого были более веские причины?
Действительно, в начале двухтысячных Россия осуществила робкую попытку прорвать кольца «Анаконды», наладив стратегические контакты с теми, с кем это сделать было ещё более-менее возможно, учитывая колоссальное влияние США на большинство стран мира. Собственно, надежда на то, что хотя бы экономическое игнорирование российской экономики со стороны ведущих экономик мира будет скомпенсировано за счёт финансовых и торговых отношений с «изгоями» на тот момент ещё оставалась.
Однако Америка в корне задушила эти едва проклюнувшиеся ростки российского геополитического самосознания, представлявшего даже в таком зачаточном виде опасность для единоличной гегемонии США в мире. Ливия была поставлена в условия, в которых была вынуждена просто капитулировать, а Каддафи пришлось спешно присягать на лояльность США. Ирак – разрушен и оккупирован, Хусейн, отказавшийся последовать примеру Каддафи – убит. Северная Корея запугана и задушена блокадой. После такой расправы активно дружить с Россией на геополитических принципах желающих не осталось… Кроме Китая. Но и тут не всё так благостно.
Одной из самых серьёзных угроз для «Анаконды» является Китай. Темпы экономического развития Китая сравнимы с темпами «молодых тигров», его ВНП уже превысил американский по абсолютным сопоставимым величинам. Геополитическая мощь Китая уже сейчас такова, что он готов включить в свою геополитическую орбиту «молодых тигров», Монголию, КНДР, Юго-Восточную Азию, и даже Японию, что ударит уже по геополитическому влиянию России в АТР.
Особенно важно помнить, что Китай готов к созданию этой системы военным путём, используя в качестве повода присоединение Тайваня. К этому моменту влияние Китая будет таково, что США придётся отступить из Восточной Азии, дабы минимизировать свои потери – горячая война с Китаем явно не укладывается в стратегию Анаконды. Но такое отступление одновременно будет означать полное крушение не рожденной американской мировой империи и необходимость перехода к строительству национального североамериканского государства.
Само китайское державостроительство, с одной стороны, является сугубо региональным, а значит, не угрожает в этом смысле России, с другой стороны, явной и реально ощутимой угрозой со стороны Китая является демографическая экспансия на незаселённые восточные и северные территории России. К тому же, по законам геополитики, любой стратегическое сближение России с Китаем возможно лишь за счёт сближения с Японией, явного геополитического антагониста Китая в регионе. Однако, учитывая, что Япония в данный момент находится под американской оккупацией, тактическое сближении России с Китаем вполне допустимо.
И Китай, и Россия заинтересованы в таком сближении перед угрозой растворения в американоцентричном проекте единого мира, и очевидность этого общего интереса возрастает с возрастанием вероломного и всё более неприкрытого стремления США диктовать свою волю всему миру, не считаясь ни с экономическими – что первостепенно для Китая, ни, тем более с геополитическими – что важно для России – интересами остальных мировых держав. К тому же интеграцию России с Китаем всегда можно прикрыть, на самом деле реальными экономическими интересами – развивающемуся Китаю нужны российские ресурсы, Россия же заинтересована пусть и во вторичном, но всё же опережающем российский технологическом реэкспорте.
Важнейшим аспектом сотрудничества между Китаем и Россией остаётся взаимодействие в области безопасности, и здесь как раз всё идёт более-менее гладко. Включение России в ШОС не как региональной державы, а как лидера собственного военно-стратегического блока ОДКБ является прорывным моментом российско-китайского военного сотрудничества. ШОС укрепляется сразу коллективным членом – военным блоком стран СНГ, Россия значительно увеличивает свой статус, представляя целую военную коалицию.
В любом случае, Китай на сегодня – это одна из немногих крупных региональных держав, ещё пока готовая к широкому сотрудничеству с Россией, не боясь при этом оказаться под американским катком. И этим шансом надо пользоваться, даже если ради этого приходится чем-то жертвовать. И как не крути, китайские и американские аппетиты в отношении России просто не сопоставимы. Китай – это на сегодня единственно возможный, хотя всё ещё в значительной степени потенциальный, удар по Анаконде.
В нынешнем мире государств, которые продолжают противостоять жесткому политическому и экономическому давлению США, осталось на перечет. В их числе в первую очередь Китай, набирающий вес Иран, робкая Индия и на последнем издыхании Северная Корея. С Ливией и Ираком США уже расправились, тем не менее, ликвидация иракской угрозы обернулась для США значительным возрастанием угрозы со стороны Ирана. Пока от вторжения в Ирак США не выиграли ничего, зато уже понесли колоссальные финансовые потери и обрели комплекс сопутствующих мелких проблем в регионе. Робко начинают напоминать о собственной идентичности Евросоюз и Турция.
Однако ключевым моментом всей мировой геополитической диспозиции является поведение России. При этом сама Россия заинтересована в реализации самостоятельной антиамериканской геополитической стратегии больше всех остальных. Ведь это Россия – главная цель американской геополитики, и это Россию пытаются удушить кольца Анаконды, между делом пуская в расход другие государства, суверенитеты, стратегические и экономические интересы стран и целых регионов.
В отношении подлинных интересов США и их союзников уже давно никто не питает никаких иллюзий. «Демократия» и «общечеловеческие ценности» как шелуха облетают при первом залпе ракет «точечного» поражения, выпущенных с самолетов НАТО. «Сегодня мы время от времени сталкиваемся с новыми угрозами, с новыми, на наш взгляд, очень опасными концепциями, такими, например, как вмешательство, исходя из так называемых «гуманитарных соображений», во внутренние дела других государств. Мы сталкиваемся с такими угрозами, как международный терроризм, такими проблемами, как религиозный экстремизм и сепаратизм» заметил как-то Путин в интервью китайской газете «Жэньминь Жибао» ещё в 2000 году.
Однако, прошло 8 лет, но смелости адекватно ответить на вероломную наглость США у России так и не хватило. Можно сколько угодно говорить о том, что «Россия сосредотачивается», решает внутренние проблемы, копит ресурсы, восстанавливает экономику и реализует национальные проекты, однако всё это ровным счётом ничего не будет значить тот момент, когда наши геополитические позиции в мире будут утрачены необратимо. Время стремительно уходит. США не будут ждать, пока мы разберёмся со своими внутренними проблемами. Анаконда действует быстро, жёстко и не считаясь ни с чем.
Понятие «Международный терроризм» имеет зачастую очень выборочное применение. Говоря о нем, каждый подразумевает только свои экономические интересы. Что такое американская экономическая блокада, тоже нет нужды пояснять, разрушение экономик и вытеснение из конкурентной борьбы мы могли наблюдать сколько угодно. Исходя из геополитической логики, а так же из экономических интересов, можно, наконец, сделать вывод, что для Запада абсолютным злом, международным террористом, государством-изгоем является любой, кто действует не в интересах США, а, наоборот, против их интересов, скажем, в своих собственных.
Соответственно можно сделать вывод относительно того, что является источником международного терроризма для тех, чьи действия противоречат интересам Запада и США. Кто инициирует терроризм и нестабильность, ведение локальных войн, введение экономических блокад, разрушение экономик на территории Евразии? Что есть «международный терроризм» для России? У Путина уже были некоторые подозрения на этот счёт: «Особая тема – международный терроризм. Он по-прежнему бросает вызов миру и стабильности всех государств, угрожает безопасности и благосостоянию граждан, безопасности конкретных людей. В ходе дискуссии мы обратили внимание наших коллег на то обстоятельство, что сегодня образовалась, как мы уже неоднократно говорили об этом, некая дуга нестабильности, которая, на наш взгляд, простирается от Филиппин до Косово. Я бы сказал, что центр этой дуги постепенно смещается в сторону Афганистана, и это чувствуют на себе не только Россия и страны Центральной Азии, но и другие государства мира.
Выход здесь может быть только один – расширение международной системы борьбы с терроризмом и повышение ее действенности. Важно не прятать, как страус, голову в песок, не делать вида, что этой угрозы не существует. Самое худшее, что можно сделать, – это сделать вид, что этого нет и платить все время деньги террористам, откупаться от них. Денег не хватит, потому что их агрессивные аппетиты будут расти» – сказал как-то Путин. Наверное, в такой ситуации стоило более внимательно приглядеться к действиям «из гуманитарных соображений» и более масштабно оценить последствия тактики «удушения изгоев».
Возможно, это те бреши, которые еще позволят нам осуществить прорыв блокады более масштабной. Главное в какой-то момент самим не начать верить в собственные слова о совместной с Америкой борьбе с «международным терроризмом», иначе, в конце концов, придётся делать харакири. Принятие геополитической логики не только красивый популистский жест. Анаконда – это вызов всей Евразии, а значит, вместе и отвечать. Однако финальная битва пройдёт между США и Россией. Битва с Анакондой за наш континент.
Валерий Коровин — ведущий эксперт Центра геополитических экспертиз
Адрес публикации: http://www.imperiya.by/theory3-3525.html
СЫРЬЕ? ОПЯТЬ ТОЛЬКО СЫРЬЕ!