Метка:Афганистан

История всегда создавала сюрпризы… и порой они были связаны с геополитикой.

Туркменистан страна небольшая, да и климатические условия не очень пригодны для полноценной жизни. При площади 491 тыс.　км2 численность населения составляет по различным данным от 5 до 7 миллионов человек. А вот углеводородами страна богата. Запасы газа, обнаруженные за последние годы, составляют от 4 до 16 трлн кубометров. Благодаря этому Туркменистан стал страной, занимающей четвертое место в мире по количеству запасов природного газа, после России, Ирана и Саудовской Аравии.

Для туркменов это, конечно, сюрприз, который существенно изменяет значимость их страны. Значимость не только для соседей, но и для таких гигантов, как ЕС, Китай, с которыми Туркменистан не имеет даже сухопутных границ. Углеводороды, если грамотно ими распорядиться, – это деньги и сила на международной арене, а во внутренней политике — возможность удерживать стабильность. Потому газовая «карта» Туркменистана интересует многих: соседей, конкурентов, потребителей. Ежегодное производство газа составляет не менее 75 млрд кубометров.

Россия – кормилица

Определённое время основным потребителем туркменского газа была Россия, которая только в 2008 году закупила более 40 млрд кубометров газа. Доходы от экспорта газа для бюджета Туркменистана очень важны. Стоит отметить, что в этомгоду запланированы поставки по 10 млрд кубометров газа Ирану (по цене 170 USD за 1 тыс. кубометров), России (по цене 190 USD за 1 тыс. кубометров) и Китаю (предположительно по цене 120 USD за 1 тыс. кубометров). В совокупности это составит около 5 млрд USD. Однако в 2009 году в связи с уменьшением спроса на газ в Европе Россия уменьшила покупку, а после взрыва на трубопровода даже на какое-то время отказалась от покупки туркменского газа. Такое уменьшение важного бюджетного дохода конечно же ставило Туркмению в довольно-таки затруднительную ситуацию. Правда власти Туркменистана и до этого знали, что другого пути, кроме, как поставлять газ в нескольких направлениях и тем самым не быть зависимыми от одного потребителя, у них просто нет.

Туркменистан понимал, что для него существует риск прекращения поставок газа в Россию. Иначе он не способствовал бы началу строительства иранского газопроовода Корпедже — Курт-Гуи еще в 1994 году, китайского газопроовода ТУКК (Туркменистан – Узбекистан — Казахстан – Китай) – в 2007 году, то есть в тот период времени, когда Россия закупала природный газ Туркменистана без перебоев и в больших объемах.

Для Росии Туркменистан был важен, пока в Европе был высокий спрос на газ и держались высокие цены. Россия закупала газ и через Украину продавала его в Европу. Период высокого спроса на газ и холодные зимы 2007-2008 годов заставили многих задуматься о проектах на будущее. Европа хочет положить конец зависимости от российского газа зависимости. Хотя в каждой стране Европы она своя. Так, в Италии объем российского газа составляет 25% от всего потребляемого, в Германии – 43%, а во Франции – 27%. Словакия, Болгария и Прибалтика получают газ только из России. Россия на этом неплохо зарабатывает, 80% экспорта российского газа приходится на ЕС.

На данный момент, не без помощи США, ЕС снижает свою зависимость от российского газа всевозможными способами. В основном – за счет альтеративных источников энергии, а также разработки и добычи сланцевого газа. Заметим, что компании Exxon Mobil Corporation и Royal Dutch Shell уже обзавелись лицензиями на добычу сланцевого газа в Швеции, Польше, Германии, Франции и Австрии. Действительно ли сланцевый газ может снизить зависимость Европы от России, покажет время. Хотя объемы его добычи в США год от года растут, а себестоимость – снижается. По исследованиям Michigan Institute of Technology, США уже в 2007 году добыли 34 млрд кубометров сланцевого газа, в 2008 году его добыча возросла до 57 млрд кубометров, в 2009 году – до 80 млрд кубометров.

Так или иначе Россия стремится сохранить роль основного поставщика «тепла» в Европу. Позиция Туркменистана, ослабляющая доминирование России на этом направлении сбыта природного газа, напрямую противоречит ее интересам. Именно поэтому Россия нисколько не возразила против строительства китайского газопровода и экспорта туркменского газа в Китай. Ее логика ясна: не принципиально, куда Туркмения будет поставлять газ, главное, чтобы не в Европу.

Китайская «карта»

Именно когда Туркменистан думал о новых покупателях, Китай оказался для него очень даже кстати. Правда несмотря что в Иран газ начал поставляться намного раньше, еще с 1997 года, но эта страна с небольшим потреблением энергии проигрывает в сравнении с самой энергоёмкой в мире страной – Китаем (в 2010 году обогнал США). Китай сам выделил кредиты на строительство газопровода ТУКК, способствовал его быстрой постройке. Посторили «трубу» быстро, за два года. В результате уже в Декабре 2009 года данное чадо было запущено, и туркменский газ поплыл на восток.

Следует отметить, что Китай потребляет около 15 млрд кубометров газа в год, из них 7-8 млрд кубометров он импортирует, а остальное добывает сам. Пропускная способность газопровода ТУКК – 10-13 млрд кубометров газа в год. Кроме того, запланирована его модернизация с тем, чтобы увеличить его пропускную способность до 40 млрд кубометров. Китай «обещает» покупать с каждым годом всё больше газа, потому и планируется увеличение пропускной способности газопровода. Китай также выделил кредит (около 4 млрд USD) на освоение крупнейшего в Туркменистане газового месторождения Южный Иолотань, запасы которого оцениваютя по-разному. Англичане (Gaffney, Cline & Associates), не отличающиеся щедростью, в 2008 году оценили запасы этого месторождения в 4-14 трлн кубометров. В сентябре 2010 года китайская компания CNPC обнаружила на правом берегу реки Амударья ещё одно газовое месторождение и оценила его запасы более умеренно – в 100 млрд кубометров. Сам президент Гурбангулы　Бердымухамедов заявляет, что запасы разведанного газа составляют около 24,6 трлн кубометров, правда этому верят не все . Заметим, что начальные запасы туркменского газового месторождения Довлетабад, который питает «Газпром» и Иран, составляли 1,3 трлн кубометров газа. Его разработка была начата в 1983 году, максимальные объемы добычи составили 40 млрд кубометров газа в год (в 2007 году). В газопровод ТАПИ, проект которого собираются «узаконить» в декабре этого года, планируется подача газа именно из Довлетабада.

Новый проект ТАПИ

Абривеатура данного замысла не содержит ничего мистического, лишь определяет государства, по земле которых газопровод протянется (Туркменистан — Афганистан — Пакистан — Индия). И как бы сказочно оптимистическим это не показалось, даже правительство Афганистана обещало безопасность трубы на её территории. Пропусканая способность газопровода составит 33 млрд кубометров газа в год. Как было указано выше, предусматривается, что ТАПИ будет получать газ из залежи Довлетабад. Отметим, что над реализацией проекта ТАПИ работа ведётся серьёзно. Этому способствует в частности и то, что строительство ТАПИ поддерживают США. Они не хотят, чтобы Китай получил большую часть туркменского газа, к тому же по низкой цене. А это вероятно, принимая во внимание, на чьи деньгиведётсяразработка залежа Южный Иолотань. С другой стороны, Индия тоже нуждается в газе. В 2008 году при нехватке газа она потребила около 43 млрд кубометров газа. При этом Индия импортировала около 12 млрд кубометров газа. Однако ее экономический рост требует все больше и больше углеводородов – нефти и газа. Чтобы противостоять чрезмерному усилению Китая, США нужно поддерживать и Индию. К тому же, Европа всё ещё очень важна для США, она занимает серьёзное место в мировой экономике. Потому поддерживать её в конкуренции против Китая для Америки тоже важно.

Туркменистан тоже имеет свои расчёты относительно ТАПИ. Привлекая западные компании на разведку залежей углеводородов в самом Каспии, они руководствуются такими соображениями: «если получится, то – как-нибудь в Европу, а если нет – то в ТАПИ, выбора-то у консорциумов всё равно не будет».

Туркменистан и европейская клиентура

Как известно европейцы сильно заинтересованы в проекте «Южный Корридор», который будет поставлять газ в Европу из Азии. У ЕвроКомиссии даже есть соответсвующее решение по этому поводу. Как главные поставщики газа предусматриваются Азербайджан, Ирак и Туркменистан, а в будущем возможно и Иран. «Набукко» планируется как главная составная часть «Южного Корридора». Имеется обещание Туркменистана, данное в 2008 году, о том, что ежегодно он будет поставлять в газопровод «Набукко» 10 млрд кубометров газа. Но как этот газ попадёт в газопровод? По этому поводу Туркменистан ничего не обещал. Нет, во-первых, пока что самого газопровода. Во-вторых, нет возможности доставлять газ в этот самый газопровод.

Кстати о «Набукко» писали многие. Писали много. Ричард Морнингстар, спецпредставитель Госдепартамента США по вопросам энергетики в Евразии, не устаёт сокрушаться по поводу того, что Туркменистан и Азербайджан никак не договорятся о строительстве Транскаспийского газопровода.

И действительно, что мешает договориться только по поводу газопровода? Ведь этим же не решается вопрос делимитации дна Каспийского моря, как и вопрос о спорных залежах полезных ископаемых между обеими странами. Даже ЕС советовала Азербайджану и Туркменистану решить вопрос о подводном газопроводе без решения делимитации дна Каспия. В данной ситуации многозначны слова главы компании RusEnergy Михаила Крутихина: «Задача России состоит в том, чтобы помешать Туркмении наладить отношения с Азербайджаном». Ибо это будет означать, что зависимость Европы от российского газа уменьшится ещё на 5%.

«Набукко» должен поставлять в страны ЕС около 30-31 млрд кубометров газа в год. Россия также заявляла, что для строительства Транскайспиского газопровода необходимо окончательное разделение дна Каспийского моря, а также соглашение всех прибрежных 5 государств. Этот принцип, надо заметить, Россия старалась закрепить даже в договоре с Ираном, заключенным в 2005 году. Такими заявлениями Российская Федерация пытается прямо дать понять Туркменистану, что она категорически против реализации транскаспийского газопровода.

Сейчас туркмены немного сердиты на Россию. Вместо обещанных 30 млрд кубометров газа в год она закупает лишь 10, в то время, как у Казахстана – даже больше, чем в прошлом году. В дополнение к этому Россия предлагает Азербайжану купить весь газ, добываемый в рамках реализации проекта «Шах Дениз -2», по ценам, выше тех, на которые согласна Туркмения. В данном случае российская политикавполне объяснима. Ее цель – не допустить строительство газопровода «Набукко». И потому туркменам сердиться незачем.

Небольшое дополнение. Туркменистан разрабатывает проект газопровода «Восток-Запад». Его реализация, с одной стороны, позволит ему транспортировать газ, добытый из месторождения Южный Иолотань, на запад. С другой стороны, если на каспийском шельфе и западе страны будут обнаружены добротные залежи газа, данный трубопровод позволит доставлять газ и в обратном направлении – прямо в трубопровод ТУКК. Газопровод «Восток-Запад» сможет при необходимости «прокормить» и ТАПИ.

Собственно говоря, что касается транскаспийского газопровода, от Туркменистана требуется совсем не много: просто дать своё принципиальное согласие на его строительство. Ведь строить будет не он. На первый взгляд, Туркменистан официально и не отрекается от этого, по крайней мере, если судить по выступлениям официальных лиц государства. Но такие заявления, как «Мы продаём газ на границе», «Раздел дна Каспия – чисто правовой вопрос» отрицательно сказываются на строительстве подводного газопровода.

Хотя на последнем Каспийском Саммите в Баку, Бердымухаммедов впервые дал зелёный сигнал Азербайджану: можно договориться. При самых скромных подсчетах, экспорт газа через «Набукко» в объеме 10 млрд кубометров газа в год по самой низкой цене в 110 USD за 1 тыс. кубометров, быть может и не сразу, но принес бы Туркменистану прибыль в 1.1 млрд USD в год. Для Туркменистана эта цифра не малая. Это конечно не может не расстроить Ашхабад. Мало того, что присоединение к «Набукко» никак не состоится, так Россия, еще и отложила строительство Прикаспийского газопровода… Но куда же его строить, если газопровод «Средняя Азия-Центр — 4» работает не на полную мощь?

Однако в отношении западного направления Туркменистан в данный момент особых иллюзий не питает. Ибо, учитывая сравнительно малое количество газа, которое предлагается Туркменистану поставлять в «Набукко», а также сегодняшние «расходы», эта возможность особый аппетит у него не вызывает. С другой стороны, у Азербайджана свой газ и сильная конкуренция ему не нужна. По сегодняшим расчётам в западном направлении Туркменистан сможет поставлять в лучшем случае около 15 млрд кубометров газа в год. Однако, если ему предоставится возможность прокачать больше газа в Европу, он пойдёт на это, как и Азербайджан, который больше заработает на транзите газа.

Надо уделить особое внимание словам Президента Бердымухаммедова, сказанные в ходе Каспийского Саммита 18 ноября, о том, что вопросы проведения трубопроводов по дну каспийского моря должны решаться только лишь теми государствами, по секторам которых данный трубопровод будет проходить. Это превый раз, когда Туркменистан официально отклонился от российской позиции. Ни чем иным, как сигналом для «Набукко» это и не является. Но также это может являться и сигналом России, о том, что больше газа может быть продано европейцам.

У европейского маршрута есть и свои преимущества. Европа лучший покупатель, потребление газа там намного выше, чем в Китае или же Индии, которые предпочитают дешёвый каменный уголь и мазут. К тому же потребление газа в «зелёной» Европе будет возрастать в большей степени, чем в Азии.

Американское «присутствие», по-видимому всё же играет свою роль. Такие факты, как проведение 4 ноября этого года дней туркменской культуры в Азербайджане, встреча 7 ноября главы Chevron с президентом Гурбангулы Бердымухаммедовым, наталкивают на некоторые вопросы. К примеру, как Chevron будет транспортировать углеводороды? И как оценивать то, что ExxonMobil, закрывшая свой офис в Ахшабаде в 2002 году, сейчас наряду с Texas Oil стараются начать бизнес в Туркмении?

Решение Президента Бердымухамедова о возможности заключать с западными компаниями договора по разведывательным работам на шельфе в блоках 9 и 20 явно указывают на то, что Туркменистан всё больше втягивает себя в европейский «цикл» экспорта углеводородов. Кстати, туркменская нефть посредством танкеров уже пошла в БТД, пусть даже в скромных объемах. По-видимому, в ближайшие 5 лет туркменский газ, опять же в небольших количествах, появится на рынках Европы.

Это предположение подтверждает и тот факт, что итальянская компания ENI разрабатывает вариант транспортировки сжиженного газа из Туркменистана в Баку, а оттуда – в Европу. Выяснилось, что ЕNI намеревается сжижать газ в Туркменистане, а затем в обратном порядке разжижать его в районе Баку и закачивать в трубопровод. В Азербайджане есть терминал по переработке природного газа в сжиженный. Так что, в случае соответствующей модернизации этого терминала и строительства нового на восточном берегу Каспия данный вариант теоретически возможен. И хотя производительность при данном варианте транспортировки меньше, чем у подводного газопровода, стоимость его реализации существенно дешевле. Однако ENI пока что не представила выработанный ею окончательный вариант этого проекта.

Тревоги Туркменистана

На данный момент туркмены добывают около 75 млрд кубометров природного газа в год, из них — 20 млрд кубометров газа потребляют сами, остальные – на «лавочку». В предкризисном 2007 году было добыто целых 85 млрд кубометров газа.

К 2030 году планируют утроить объемы добычи газа. А обещает Туркменистан свой газ многим: Китаю, Ирану, Европе, Афганистану, Индии и Пакистану. Но Туркменистан — страна с не самой развитой инфраструктурой, социальные ресурсы и кадры – тоже ограниченны. Оказавшись на бочке с мёдом, она опасается, как бы этот мёд не превратился в порох. В свете этого и надо расценивать недавнее выступление президента Туркменистана в ООН по поводу того, что пора приступить к разработке единой концепции безопасности, созданию энергетического совета, формированию международно-правовой базы для обеспечения стабильного и безопасного транзита углеводородов. Той же логикой Туркменистан руководствуется в вопросе строительства газопроводов. Его официальную позицию по этому поводу можно сформулировать так: «Мы продаём газ на своей границе. Куда и как вы его доставите – не наше дело».

И когда я спросил Вильяма Ирвина, представителя компании Chevron, как же они собираются вывозить углеводороды из Туркменистана в случае, если начнут их добывать, ответ его был краток: «Мы – за диверсификацию путей вывоза турменских углеводородов».

Позиция Туркменистана особенна. Зачастую создается впечатление, что правительство торопится, торопится заключить как можно больше договоров по экспорту газа, больше продать. Но на самом деле это не так. Туркменистан и так уже продает максимально возможные объемы газа, но газа, только готового для реализации. А то, что ещё не готово и нуждается в «подаче на стол», туркмены продавать не торопятся. Туркменистану не хватает собственных ресурсов, необходимых для разработки углеводородов. Привлечение «чужих» означает необходимость делиться, попадание в зависимость. И потому президент Г.　Бердымухамедов старается заключать только сервисные договора относительно суши, договора по изучению и разведке месторождений – относительно моря. И надо заметить, что возможности маневрировать у этой страны растут подобно тому, как они выросли у Казахстана и Азербайджана. С другой стороны, «монолитная» исполнительная власть позволяет странам–энергопоставщикам проводить политику, рассчитанную на долгое время.

В построении данной политики Туркменистан, конечно же, принимает во внимание интересы России. Но «исключительную» лояльность по отношению к ней он уже утратил. И на самом деле это не связано с 9-месячной остановкой продажи ей газа в 2009 году после взрыва газопровода.

Стремясь больше заработать и меньше потерять и в то же время не портить отношения с другими странами, туркменская сторона официально называет следующие приоритеты: продажа газа на восток в Китай и проведение газопровода ТАПИ на юг. В них учитывается главный интерес России в том, чтобы проект ЕС «Южный коридор» не свершился. Но так ли предстоит всё на самом деле? После того, как вследствие модернизации возрастет пропускная способность газопровода ТУКК до 30 млрд кубометров в год, двух газопроводов в Иран (новопостроенного Довлетабад – Серахс – Хангеран и действующего на западе страны с 1997 года Корпедже – Курт-гуи (или Корпедже – Курт-Гуи) – до 20 млрд кубометров в год, общая пропускная способность всех пяти газопроводов составит ежегодно максимум до 150-160 млрд кубометров. Но желанием туркменского правительства является утроение ежегодного объема добычи газа в будующем с 75 млрд кубометров газа, что делает более 200 кубометров. И можно задаться вопросом о том, зачем Туркменистану лишние 40 млрд кубометров газа.

Иранский маршрут Туркменистану ничего особенного тоже не обещает. Иран богат собственными залежами газа, только вот находится в международной изоляции и самостоятельно свой газ добывать пока не может. Но такое положение дел вечно конечно продолжаться не будет. Китай уже начал инвестировать в углеводородный сектор Ирана. Не трудно догадаться, что в будущем Иран либо откажется от покупки туркменского газа, либо – при наличии экономической выгоды – станет его перепродавать.

У Туркменистана нет определённой политики в вопросе продажи энергоресурсов, о чём заявляют первые лица государства. С другой стороны, если диверсификацию и отказ от политических блоков считать политикой, то у Туркмении таковая имеется. У государства, полностью зависящего в вопросе транзита от других стран, не прорисовываются особые геополитические приоритеты и цели, которые оно хотело бы достичь. К примеру, в то время, как США «нажимают» в основном на участие Туркменистана в «Набукко», последний ведет свою игру в пользу ТАПИ. И при этом опять же использует американскую поддержку. Туркменистан называет это «многовекторной», «диверсификационной» политикой. Вопрос возникает иной: насколько выгодна данная тактика для самой страны, в чьих интересах она «сыграет» в результате? Сумеет ли сравнительно небольшая на международной арене страна на ней продержаться, укрепиться и выйти победительницей по итогам всех этих сделок?

Запланированное строительство газопровода ТАПИ, вовлечение китайских и западных компаний в разработку углеводородов позволяет сказать одно: «течение» туркменского газа постепенно перенаправляется с севера на восток и юг. Хотя Россия и имеет готовый газопровод в Туркменистан, но она уверенно теряет свою доминирующую позицию в вопросе его энергоносителей. Причины понятны: обе страны являются производителями, при этом гораздо более слабая из них крепнет с каждым днём.

Вовлечение Туркменистана в «Набукко», на первый взгляд, выглядит нереальным, по крайней мере, на сегодня. Но перспектива у этого варианта всё же имеется. Хотя больший «прессинг» США оказывать и не будет, Туркменистан начинает фактическую поставку на европейский рынок своих углеводородов, «пробует» западное направление. Как было указано выше, он уже начал поставлять танкерами нефть в БТД. По данным ВР, это составит 5% от количества нефти, перекачиваемой по трубопроводу БТД, что уже не мало. Также попытки поставлять сжиженный газ говорят о том, что Туркменистан сделал первые шаги к европейскому маркету. С другой стороны, может оказаться, что проектирумый газопровод «Восток-Запад» планируется именно для европейского маршрута. Необходимо подчеркнуть, что, возможно, именно поэтому Россия не принимает участия в его строительстве. Выльется ли всё это в то, что последняя санкционирует транскаспийский газопровод, сказать невозможно. Однако туркменский газ каким-то образом попадёт на европейский рынок. Напоследок замечу, что проект AGRI предполагает продажу Европе именно сжиженного газа. Часть туркменского газа может пойти именно по этому газопроводу.

Др. Фархад Мехдиев — заведующий кафедрой международного права, Университет Кавказа (Азербайджан), приглашённый научный сотрудник Университета Джорджа Вашингтона (США)

Источник: NEWS.az