Метка:Грузия

Страсти накаляются: США открыто подстрекают Европу к конфронтации с Россией

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

Збигнев Мазурак («American Thinker», США)  Если Америка и страны Европы внезапно не займут более агрессивные позиции во внешней политике и не начнут усиливать свои вооруженные силы, Европа превратится в простую провинцию Российской империи. Удивительно, но судьба Европы будет решаться не в Париже, Берлине, Лондоне или Брюсселе, а в Грузии — стране крошечной и, на первый взгляд, незначительной. Однако на территории этой кавказской республики находятся несколько стратегических нефте- и газопроводов.

Это единственные пути доступа в Европу азиатского ископаемого топлива, которые не находятся под контролем Российской федерации. А между тем, кто контролирует поставки энергоносителей в Европу, тот ей и управляет. Если русские захватят эти трубопроводы, их страна станет для Европы монополистом. Снабжение Старого Континента топливом будет в этом случае полностью зависеть от России. Это фактически будет означать, что у нее появится право вето на решения европейских правительств. В Германии и Франции оно у нее уже есть: Германия получает из России 40 процентов своего природного газа.

Таким образом, европейские страны утратят независимость, что будет иметь отрицательные последствия не только для Европы, но и для Соединенных Штатов. Европейская политика, действия европейских лидеров и военных, движение европейских активов прямо или косвенно сказываются на Америке. Если Европа попадет под российский протекторат, она станет еще более антиамериканской и будет еще меньше чем сейчас готова сотрудничать с США, а Россия получит контроль над огромными европейскими природными ресурсами (в частности природными ресурсами Украины).

Если позволить России безнаказанно захватить Грузию, также неминуемо означает поощрить русских вести агрессивную политику по всему миру. Когда в 1975 году армия Северного Вьетнама захватила Сайгона, Америка вступила не в ‘эпоху мира’, а в эпоху войны. После 1975 года, Советский Союз и его сателлиты вторглись во множество стран (включая Афганистан) и убили миллионы людей. Как пишут Ким Зигфельд (Kim Zigfeld) и российский военный аналитик Павел Фельгенгауэр российская армия сейчас стягивает силы к российско-грузинской границе. Российские лидеры рассчитывают, что эта война будет сильно отличаться от августовской. Первая война с Грузией была всего лишь пробным шаром, проверявшим, как Запад будет реагировать на российское вторжение в Грузию.

Результаты оказались обнадеживающими для Кремля: тогдашние лидеры Запада (большая часть которых и по сей день остается у власти, а меньшую сменили отъявленные пацифисты), как и практически все члены западных либеральных партий (в том числе американской Демократической партии), показали себя трусливыми приверженцами тактики умиротворения. Что делал лидер свободного мира, когда русские напали на Грузию? Умиротворял Владимира Путина в Пекине. Теперь русские приняли к сведению, что они могут напасть на любую из стран без всяких последствий для себя. Кремль хочет, чтобы вторая война завершилась захватом Грузии и свержением президента Саакашвили. Если Запад позволит России захватить эту страну и взять под контроль ее трубопроводы, Европа будет отдана на милость Москвы. На Америке это вторжение также плохо скажется, хотя и не так плохо, как на ее заморских союзниках. Между тем, стремление русских мутить воду, в свою очередь, будет расти, а не уменьшаться.

Таким образом, Европе, США, Канаде и НАТО необходимо предпринять шаги по защите Грузии — и самих себя — от российских агрессоров. В том числе, хотя ограничиваться только этим нельзя, Грузию следует немедленно принять в НАТО. Многие не верят в то, что маленькая страна может играть важную роль, и не уделяют маленькой Грузии должного внимания. Однако у крошечной Панамы есть Панамский канал, а у маленькой и слабой Грузии — стратегически важные трубопроводы. Маленькие страны могут иметь стратегическую важность, и Грузия ее имеет.

Збигнев Мазурак — оборонный аналитик, публикуется на сайте Conservatives with Attitude! и в ряде других интернет-изданий

Международная безопасность и ее влияние на ТЭК Каспийского региона

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

«Вести Кавказа»:  Топливно-энергетический комплекс (ТЭК), в широком смысле этого слова, охватывает добычу и производство энергетических ресурсов, преобразование, передачу, распределение и потребление всех видов энергии. ТЭК Каспийского региона, под которым будем понимать всю Центральную Азию, Кавказ и прилегающие к Каспийскому морю районы Российской Федерации и Исламской республики Иран (ИРИ), достаточно развит и включает нефтяную и газовую промышленности, энергетику на основе тепловых и гидроэлектростанций, а также большое количество разрабатываемых месторождений по добыче угля и природного урана. Охватить весь спектр вопросов, связанных с развитием регионального ТЭК, практически невозможно, поэтому рассмотрим только проблемы добычи и транспортировки углеводородного сырья, решение которых, во многом, определяется достигнутым уровнем как международной, так и региональной безопасности.
Общеизвестно, что Каспийское море и в окружающие его территории обладают существенными запасами углеводородного сырья. По оценкам российских и зарубежных экспертов, прогнозируемые ресурсы нефти составляют 15-22 млрд. тонн, газа — 12-18 трлн. куб. м., а доказанные запасы: 8,4 млрд. т нефти  (5,8% от мировых) и 7,4 трлн. куб. м. природного газа (порядка 5% от мировых). Большая доля доказанных запасов нефти приходится на Казахстан и Азербайджан, далее по запасам нефти идут Россия и Туркменистан. Основная часть доказанных запасов природного газа рассматриваемого региона  приходится на Туркмению (2,9 трлн. куб. м) и российскую часть Прикаспия (2,5 трлн. куб. м). Помимо этого существенные запасы природного газа обнаружены в Казахстане и  Азербайджане, а также в Узбекистане, который не имеет выхода к Каспийскому морю.
В Каспийском регионе лидером по объему добычи нефти и доказанным ее запасам является Казахстан. Второе и третье место по добычи нефти занимают Азербайджан и Туркменистан. Главным разработчиком газовых месторождений является Туркменистан, на втором и третьем месте по добычи природного газа находятся Казахстан и Россия. Иран добычу углеводородного сырья на Каспии пока не ведет, хотя и строит уже нефтяные платформы.
Конечно, каспийская нефть и природный газ не могут создать альтернативу соответствующим поставкам из региона Персидского залива, так как только Саудовская Аравия обладает четвертью общемировых запасов нефти. Но они могут стабилизировать общую ситуацию на этом рынке, что, несомненно, положительно скажется на развитии общемировой экономики, а также уменьшит ее зависимость от стран ОПЕК или России.
Экономическое благополучие стран-экспортеров углеводородного сырья Каспийского региона (Казахстана, Туркменистана, России, Узбекистана и Азербайджана) во многом зависит от соответствующих мировых цен. В условиях глубокого общемирового экономического кризиса потребность в нефти и природном газе несколько уменьшилась, что является одной из причин сохранения относительно невысоких цен на них (например, порядка 50 долл. за баррель сырой нефти). В тоже время, ЕС по-прежнему крайне заинтересован в диверсификации потоков этого сырья, особенно после очередного газового конфликта между РФ и Украиной в начале 2009 г.
Помимо этого в Европе учитывают, что нефтяные запасы Северного моря могут иссякнуть уже через 10-15 лет, что уже привело к увеличению за последние годы доли каспийской нефти с 1 до 7% в общем энергопотреблении Германии. К этому же подталкивает и необходимость сохранения и развития собственной нефтедобывающей отрасли. Как следствие, такие компании как Statoil (Норвегия, Швеция), British Petroleum (Великобритания), Total (Франция) и Eni (Италия) расширяют свою деятельность в  Каспийском регионе.
Помимо стран экспортеров, целый ряд государств рассматриваемого региона выступают в роли транзитеров углеводородного сырья. В частности, Грузия, которая практически не имеет собственных запасов нефти и природного газа, жизненно заинтересована в транзите каспийских энергоресурсов по нефтепроводам Баку-Супса и Баку-Тбилиси-Джейхан, а также газопроводу Баку-Тбилиси-Эрзурум. В транзите углеводородного сырья заинтересован и Азербайджан, который хотел бы стать воротами в Европу для Казахстана, Туркменистана и Узбекистана.
Однако именно через РФ идет основной поток каспийской нефти и природного газа. В частности, по российской территории проходит самый мощный из существующих региональных нефтепроводов — нефтепровод Каспийского трубопроводного консорциума (КТК). Труба соединяет западноказахстанские месторождения, в том числе и такое крупное как Тенгиз, с российским портом Новороссийск. Первоначально его пропускная способность составляла 28 млн. т нефти в год, из которых 22 млн. т имели каспийское происхождение. К настоящему времени пропускную способность удалось увеличить до 33 млн. т.
РФ имеет развитую систему нефте и газопроводов, построенных еще в советское время и ориентированных, в значительной степени, на экспорт. А в 2009 г. планируется начать строительство Прикаспийского газопровода, который пройдет по территории Туркменистана, Казахстана и России. По трубопроводу будет ежегодно транспортироваться до 20 млрд. куб. м природного газа из Туркменистана и Казахстана.
ИРИ также планирует стать транзитером, например, туркменского природного газа. В настоящее время Тегеран ежегодно закупает в этой стране для собственных нужд свыше 8 млрд. куб. газа. В случае расширения таких поставок и создания соответствующей инфраструктуры можно было бы транспортировать природный газ как в Европу, а это самый короткий путь транспортировки, так и в Южную Азию.
Помимо этого, Тегеран заинтересован в расширении так называемых операций СВОП, когда поставляемая из России, Казахстана и Туркменистана в каспийский порт Нека (ИРИ) нефть замещается на эквивалентное количество иранской нефти из портов Персидского залива. Пока такой транзит едва превышает 100 тыс. баррелей в сутки, но имеются потенциальные возможности его увеличения до 1 млн. баррелей. Аналогичные операции можно было бы проводить и с российским или казахским природным газом, поставки которого возможны по азербайджанской территории.
Описав ситуацию в сфере добычи и транспортировки углеводородного сырья в Каспийском регионе, можно далее перейти к рассмотрению ее взаимосвязи с уровнем международной безопасности. Ярким примером последнего служит ИРИ, в которой сложилась парадоксальная ситуация в газовой сфере. Занимая второй место в мире по запасам природного газа (16 % от мировых), Иран фактически не имеет существенных экспортных мощностей. Экспорт иранского газа ведется только в Турцию (10 млрд. куб. м в год) и Армению (1,1 млрд. куб. м в год). В тоже время он закупает природный газ из Туркменистана, а поставки газа в Армению сопровождаются встречными поставками электроэнергии (порядка 3,3 млрд. кВт/час)[1]. Во многом это обусловлено крайне напряженными отношениями между ИРИ и Западом в сфере безопасности. Как следствие, крайне необходимый приток в иранскую газовую промышленность инвестиций и современных технологий в значительной степени блокируется. Косвенно под запрет попадают даже материалы, если они могут использоваться в ядерной сфере или при ракетостроении.
Но основное влияние международная (региональная) безопасность оказывает на пути транспортировки углеводородного сырья ввиду высокой стоимости магистральных нефте- и газопроводов. Окупаемость таких проектов достаточно продолжительна, поэтому, при серьезных рисках в сфере безопасности инвесторы, как правило, не участвуют в них. Сделанный вывод проиллюстрируем на двух примерах.
В 1995 г. бывшими тогда президентом Туркменистана Сапармуратом Ниязовым  и премьер-министром Пакистана Беназир Бхутто было подписано Соглашение о разработке технико-экономического обоснования проекта Трансафганского газопровода, по которому природный газ из туркменского месторождения Довлетабад (запасы оцениваются от 1,7 до 4,5 трлн. куб. газа) планировалось поставлять в Южную Азию. Выполненные позднее расчеты показали, что общая протяженность трубопровода составит около 1680 км (по территории Туркменистана — 170 км, по Афганистану — 830 км, Пакистану — около 400 км). Стоимость проекта оценивалась в 4 млрд. долл. при  ежегодной пропускной способности до 30 млрд. куб. в год[2].
В то время США не имели непреодолимых противоречий с правившим в Афганистане Талибаном[3], поэтому уже в октябре 1995 г. между Туркменистаном, американской компанией Unocal и саудовской Delta Oil Co был подписан контракт о строительстве Трансафганского газопровода. Тогда же было подписано соглашение о строительстве нефтепровода проектной мощностью до 259 млн. т нефти в год, который намечалось проложить параллельно газопроводу. Однако, позднее вопрос о транспортировке нефти, в первую очередь казахстанской, был отложен на неопределенный срок[4].
В 1997 г. для реализации контракта был учрежден международный консорциум Central Asia Gas Pipeline, Ltd. (CentGas) в составе Туркменистана, Пакистана, Unocal, INPEX и ITOCHO Oil Exploration Co, Ltd. (Япония) и Hyundai Engineering & Conctruction Co, Ltd. (Южная Корея)[5]. Однако, в 1998 г. талибы предоставили убежище лидеру исламистской  террористической организации «Аль-Каида» Усаме бен Ладену. Вследствие этого, основополагающая американская компания Unocal была вынуждена выйти из консорциума.
«Второе дыхание» Трансафганский газопровод получил уже после разгрома талибов в Афганистане весной 2002 г., когда на встрече лидеров Туркменистана, Пакистана и Афганистана было вновь подписано Соглашение о строительстве Трансафганского газопровода. В качестве спонсора подготовки технико-экономического обоснования выступил Азиатский банк развития, а в 2006 г. в качестве наблюдателя к проекту присоединилась Индия. Однако практическая реализация проекта так и не началась до сих пор ввиду чрезвычайно тяжелой ситуации в сфере безопасности как в Афганистане, так и в пакистанском Белуджистане, а также нежелания одного из основных инвесторов — Дели попадать в зависимость от Исламабада.
В качестве второго примера можно рассмотреть ситуацию, связанную с реализацией проекта «Набукко» (Nabucco) — магистральным газопроводом из Центральной Азии в страны ЕС. Его протяженностью может составить 3,3 тыс. км, а проектная мощность до 31 млрд. куб. газа в год. В консорциуме по строительству газопровода участвуют следующие компании: OMV Gas GmbH (Австрия), BOTAS (Турция), Bulgargaz (Болгария), S.N.T.G.N. Transgaz S.A. (Румыния), MOL Natural Gas Transmission Company Ltd. (Венгрия) и RWE AG (Германия)
В 2004 г. проект газопровода «Набукко» предполагал поставку газа с иранского месторождения «Южный Парс», что и повлияло на его название[6]. Однако, по мере обострения иранской ядерной проблемы, в качестве основного источника природного газа стали рассматриваться казахские и туркменские месторождения, а его транспортировку в Азербайджан осуществлять по дну Каспийского моря с помощью Транскаспийского  трубопровода. Но и здесь возникла серьезная проблема, обусловленная неопределенностью статуса Каспийского моря.
В 2002 г. Россия, Казахстан и Азербайджан смогли договориться, разделив северную часть Каспия по срединной линии на национальные сектора[7]. Южная же его часть не разделена. И если после прихода к власти в Ашхабаде  Гурбангулы Бердымухамедова туркмено-азербайджанские отношения стали улучшаться и стал возможен компромисс по вопросу о статусе моря, то Иран, обладая всего 11% каспийского побережья, по-прежнему настаивает на 20% при разделе Каспийского моря. Следствием этого стало вооруженное столкновение на море (2002 г.) между Азербайджаном и Ираном, когда иранские военные суда воспрепятствовали работам по определению наличия углеводородных запасов на перспективных месторождениях «Араз», «Алов» и «Шарг» в южной части Каспийского моря и вынудили разведывательное судно покинуть эту часть моря.  Позднее исследования на этих месторождениях так и не были возобновлены.
Объективно в решении проблемы статуса Каспийского моря не заинтересованы  как в Москве, так и в Тегеране. Оба государства выступают против военного присутствия третьих стран на Каспии, в первую очередь США, а также стараются сдерживать в регионе западное влияние. При этом достаточно активно, особенно со стороны Тегерана, пропагандируются экологические проблемы уникального водного, животного и растительного мира Каспия.
В целом следует признать, что реализуемость проекта «Набукко» остается невысокой, и причина этого состоит не только в неопределенности статуса Каспийского моря, но и в отсутствии значительных дополнительных экспортных возможностей государств Центральной Азии с учетом строительства Прикаспийского газопровода. Кроме этого, на данный момент Турция и Азербайджан приостановили свое участие в этом проекте, а трагические события августа 2008 г. на Кавказе выявили существование на Южном Кавказе рисков при транспортировке углеводородного сырья[8], обусловленных неурегулированностью вооруженных конфликтов Грузии с Абхазией и Южной Осетией. 
Таким образом, состояние международной (региональной) безопасности оказывает существенное влияние на добычу в Каспийском море и на окружающих его территориях  нефти и природного газа, а также на пути их транспортировки. Ситуация усугубляется неопределенностью статуса Каспия и активной деятельностью здесь таких внерегиональных игроков, как США, Китай, ЕС, Япония и Турция. Пока военно-политические позиции России на Каспии достаточно сильны, что позволяет ей, в сотрудничестве с Ираном, реализовывать здесь собственные национальные интересы. Однако в дальнейшем, по мере усиления влияния Запада, Москва будет вынуждена все чаще кооперироваться с ним, в первую очередь с целью сохранения здесь внутренней стабильности и обеспечения необходимого уровня безопасности. 

Владимир Валерьевич Евсеев — кандидат технических наук, старший научный сотрудник Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений РАН
 
Доклад был сделан 10 апреля 2009 г. в РГГУ на международной конференции «Российско-иранское сотрудничество на Каспии: региональные и глобальные уровни взаимодействия»  
 
[1] В. Сажин, Иран: ноябрь 2008 года. Экономическая ситуация/ Институт Ближнего востока от 25 декабря 2008 г.// http://www.iimes.ru/rus/stat/2008/25-12-08a.htm (посещался 30 марта 2009 г.).   
[2] М. Морозова, Трансафганский газопровод: причины и перспективы реанимации проекта/ Институт Ближнего востока от 25 декабря 2008 г.// http://www.iimes.ru/rus/stat/2008/04-04-08.htm (посещался 9 апреля  2009 г.).  
[3] Талибан — радикальное исламистское движение суннитской направленности, которое было создано муллой Мухаммедом Омаром в афганской провинции Кандагар весной 1994 г. Вскоре его основу составили талибы, то есть «изучающие ислам» пуштунские студенты из пакистанских религиозных школ. Получив военную помощь от Пакистана, талибы уже в 1995 г. установили контроль над Южным и Западным Афганистаном, а зимой 1995-1996 гг. осадили Кабул. В сентябре 1996 г. Талибан захватил столицу и провозгласил образование Исламского эмирата Афганистан. К осени 1998 г. талибы контролировали 90% территории страны, за исключением ее северо-западной части. В тоже время правительство Талибана было официально признано только Пакистаном, Саудовской Аравией и Объединенными Арабскими Эмиратами.
[4] См. сноску 2.  
[5] Трансафганский газопровод — попытка №…/ Информационный сайт «RosIvest.Com»// http://www.rosinvest.com/news/404818/  (посещался 9 апреля 2009 г.).  
[6] Название газопровода происходит от Набукко — имени, данного итальянцами царю Вавилона Навуходоносору, который, ведя завоевательные войны в VI веке до н. э., взял Иудею, разрушил ее первый Храм и пленил большое число евреев.
[7] Согласно заключенного 23 сентября 2002 г. трехстороннего соглашения по разделу северной части Каспийского моря России досталось 19% морского дна, Азербайджану — 18%, а Казахстану — 27%.
[8] В августе 2008 г. британской компанией Вritish Рetroleum были вдвое сокращены объемы прокачки нефти по нефтепроводу Баку-Тбилиси-Джейхан (до 12,4 млн. баррелей). Первоначальной причиной для этого стал пожар на турецком участке нефтепровода. Однако и после восстановления этого участка магистраль не была запущена ввиду начала боевых действий в Южной Осетии и сохранения затем напряженности в регионе на срок порядка двух недель. Аналогичное имело место и в отношении нефтепровода Баку-Супса и газопровода

Баку-Тбилиси-Эрзурум.

 

«Большая Труба»: два угла интерпретации газовой войны. Задача диверсификации путей поставок энергоносителей, минуя Россию невыполнима

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

ИАЦ МГУ: Обратимся к известному конфликту современности. В нем есть как минимум два основных игрока, рисующих собственную картину газово-денежных отношений – «Россия» и «Запад». У этих игроков есть свои позиции на территориях друг друга, есть союзники-компании. В целом, они предстают как два геополитических конкурента. Тактические задачи и сюжеты противостояния они видят по-разному, но цели понимают вполне одинаково. Запад это обозначил  – сетевая диверсификация газовых поставок на несколько ресурсных регионов. У России – диверсификация от транзитеров. К России правда больше вопросов. Например, не вполне понятно, а что именно хотят на выходе: полную монополию и ответственность российской компании или консорциум газовых союзников? Но очевидно, что известные цепочки событий мы можем трактовать как набор действий и противодействий двух сознательных противников. В таком случае, вот как выглядит второй акт борьбы, после новогодней баталии 2009 года. 

Сценарий: «мирные шаги навстречу». 

— 1 шаг пиарский, но с нормативно-правовыми последствиями. Меморандум по ГТС в Брюсселе. Как следствие: неожиданный удар по самолюбию Кремля; демонстрация единства двух украинских антагонистов; возможность вхождения в Украину корпораций строителей Трубы; намек на возможность избавиться от газовой коррупции. Все это на фоне снижения украинского импорта газа.
— 2 шаг пиарский, с будущими нормативно-правовыми последствиями. Меморандум о трубе «Белый Поток» Грузия-Украина мощностью на первом этапе 8 млрд. кубометров газа в год с возможностью расширения до более 24 млрд. кубометров запланированного на 2012-2015 годы.
— 3 шаг — с помощью туркменских партнеров делаем удачное стечение обстоятельств. Разрыв трубы. Хорошая демонстрация ненадежности российско-среднеазиатских поставок. Изношенности оборудования, «совдепии» и низкого уровня менеджмента якобы гарантированного газпромовского газа из Туркмении на века вечные аминь. 

Отсюда вывод: если бы у ЕС были деньги на «Транскаспий», «Белый поток» и другие элементы Набукко, время это все строить, согласие Ирана на всякий случай, то в Туркмении очень быстро обнаружатся необходимые объемы, освобожденные от поставок Украине через Россию, и таким образом, ЗАДАЧУ диверсификации путей поставок энергоносителей, минуя Россию, но заходя в Украину и Крым, к большому счастью всего прогрессивного человечества, в перспективе РЕШИТЬ МОЖНО. 

Сценарий: «мирные шаги в ответ». 

— 1 обстоятельство: Украина снижает потребление, газ в таких объемах ей пока не нужен, а он поступает из среднеазиатских недр. Неожиданный брюссельский меморандум по ГТС.
— 2 обстоятельство: платить Туркмении и другим среднеазиатским недрам надо деньгами ценными.
— 1 решительный шаг: делаем удачное стечение обстоятельств.  Рвем дряхлую трубу каким-либо инновационным образом.
— 2 решительный шаг руководителя. Получаем с Украины штрафные санкции за недобор газа, а в марте, он кстати может составить $530 млн.
— 3 необходимый шаг: восстанавливаем трубу и работаем со всеми субъектами первого сценария на предмет закупки газа для наших будущих «южных» потоков. 

Отсюда вывод: когда восстановим прежнюю трубу САЦ-4 и с трудом вернем прежний уровень закупки, может статься, что дорогой «Прикаспий» нам не нужен вовсе. Ведь необходимых объемов на все стороны заполнения нету, да и конкурентам не пробиться — все равно там на Каспии масса конфликтов, специальные условия Азербайджана и вообще такая страна как Иран. А Китай не проблема. Таким образом, ЗАДАЧА диверсификации путей поставок энергоносителей, минуя Россию, заходя в Украину и Крым, к большому счастью всего пророссийски настроенного человечества – НЕ ВЫПОЛНИМА. 

Как и в жизни, первый игрок  активен, его действия имеют четкую стратегическую линию – сетевая диверсификация — хотя и не может похвастаться быстрым результатом. Второй игрок – имеет много преимуществ, но слишком самодоволен и занят собой: экспансия местами велась, но не заладилась. Зато пестовалось  устойчивое представление, что конкуренты в этом регионе слишком слабы, чуть ли не навсегда. В общих чертах ход мысли должен быть ясен: стороны стремятся к одному, но находятся в разных условиях и не одинаково мотивированы.
При этом у обоих игроков есть своя идеология, объясняющая, почему именно их чудесная труба несет демократию и стабильность в регион, а труба соседей несет зло и разделение, поэтому оба сценария могут быть использованы как контрпропаганда.
Но если принять третий вариант — что это просто капиталистическая борьба за ресурсы и ничего личного, национального, религиозного, то в таком раскладе враги меняются кардинально —  не по горизонтали карты, а по вертикали классовых делений.

Александр Караваев.

Россия и ее соседи: судьба буферной зоны. Взгляд с другой стороны

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

Российско-грузинский информационно-аналитический сайт: С 1990-х годов вопрос о том, каковы интересы России на Южном Кавказе – в частности, в Грузии – так и остается без ответа. Но чтоб судить, насколько адекватна или неадекватна политика малых соседей, в том числе Грузии, в отношении России, надо сперва ответить на этот вопрос. Российские политики и дипломаты всегда избегали разговоров на эту тему, ограничиваясь общими рассуждениями. Более того, бывший российский посол Чхиквишвили, этнический грузин, как-то обронил даже, что в этом регионе у России, оказывается, никогда и не было никаких определенных интересов. В этой статье мы постараемся показать, что Москва не считает соседей по бывшему Союзу равноправными партнерами в международных отношениях, воспринимая их лишь как объекты своей геополитической конкуренции с Западом. Начнем с того, как представляет себе Россия интересы Запада и что собирается противопоставить западному влиянию в постсоветских странах, а в заключение вкратце рассмотрим, какие возможности есть у Грузии как у малого соседнего государства для нормализации отношений с Москвой.

«Западный заговор»

Россия никогда не считала постсоветские государства партнерами, с которыми можно на равных вести диалог для согласования интересов. Распад Советского Союза, названный Путиным геополитической катастрофой, привел к образованию всего лишь временных буферных зон между Россией и остальным миром (в основном, западным), и, по глубокому убеждению Кремля, политическая независимость этих зон – в сущности, фарс, за которым скрывается заинтересованность Запада (в основном, США) в собственном контроле над этими зонами и превращении их в своего рода санитарный кордон.
Именно так расцениваются «цветные революции», происшедшие в бывших советских республиках. Россия видит в этих революциях не местную динамику, а руку Америки, реализацию вашингтонского проекта. Соответственно, диалог с такими квазигосударствами или с их лидерами не имеет никакого смысла, ибо в российско-американском противостоянии они всего лишь объекты. Эту логику прямо озвучивают заявления российских высоких чинов (например, Лаврова) о том, что правительство Саакашвили есть не что иное, как американский проект.
В Кремле убеждены, что постсоветские страны – это его «пояс безопасности»: отсутствие контроля над этой зоной грозит России распадом. Это убеждение опирается на историческую память: ослабевшая во время первой Мировой войны и последовавших революций Россия потеряла контроль над перифериями, другие государства использовали эти территории для интервенции вглубь России, что чуть не погубило всю империю. В конечном итоге пришлось расстаться с Финляндией, Польшей, а до 1940 года – и с Прибалтикой. И опять – горбачевско-ельцинская демократия привела Россию к развалу: она лишилась контроля над Восточной Европой, Прибалтикой, а на других территориях укрепились глобальные или региональные соперники. Сепаратизм проник даже вглубь России. В Кремле мыслят категориями реалполитики и считают, что каждым моментом слабости России воспользовался и пользуется в своих холодных расчетах Запад. К примеру, после окончания холодной войны Запад ответил на освобождение Восточной Европы от московского господства, на сотрудничество в первой войне в Персидском заливе и т. д. расширением НАТО и Евросоюза и решением балканского вопроса без согласования с Москвой. Иными словами, протягивая Москве руку дружбы, Запад в то же время делал свое дело.
Таким образом, в политическом классе России сформировалось мнение, что цивилизация страны по западной модели (демократизация и стабилизация отношений с соседями) будет способствовать ее развалу. России необходимо восстановить контроль и препятствовать распространению влияния других стран по крайней мере на территории Украины, Белоруссии, Центральной Азии и Южного Кавказа. В будущем, по этой логике, желательно вернуть контроль и над Прибалтикой с Финляндией. Следовательно, чтобы контролировать свои огромные территории, Россия должна создать широкий пояс буферных зон, которые, наряду с ядерным паритетом, явятся необходимым условием ее спасения. Выходит, Россия естественным образом ограничена в выборе – она или будет империей, или прекратит существование.

Российский ответ на «западный заговор»

Эта логика мышления российской политической элиты хорошо видна в ее отношении к конфликтам. В 1990-х гг. Москва сознавала, что не в силах контролировать буферные зоны (это был, в основном, южный пояс бывшего СССР), поэтому стремилась «замораживать» конфликты, не позволяя их разрешения на условиях, «диктуемых» Западом. Иными словами, Россия рассматривала эти территории как «ничейные земли» и стремилась не допустить появления нового владельца до тех пор, пока не наберется сил, чтоб вернуть себе контроль над ними. В то время функцию российских военных баз (то есть, ограниченного контроля) выполняли российские миротворцы и Москва категорически противилась интернационализации конфликтов. Начиная с 2003-04 гг. Россия считает, что у нее уже достаточно сил, чтобы снова взять эти территории под свой контроль. Следовательно, теперь можно приступить и к «разрешению» конфликтов, но – диктуя собственные условия. Содержание миротворческих формирований в Грузии теряет смысл, их надо заменить постоянными базами в Абхазии и Цхинвали – уже весной 2008 г. в Абхазии начинается развитие военной инфраструктуры, туда вводят дополнительные военные силы; той же весной такие же процессы начинаются и в Цхинвальском регионе. Августовская война 2008 г. стала для России началом конца бесконтрольности буферных зон, образовавшихся в результате «геополитической трагедии». Россия больше не нужны конфликты как барьер, препятствующий проникновению западного влияния – конфликтные территории становятся для нее плацдармом для восстановления полного контроля над буферными зонами. После августовской войны 2008 г. вопросов не осталось: в т. н. «доктрине президента Медведева» прямо сказано, что у России есть исторически обусловленные привилегированные интересы – это соседние страны, которые прежде назывались «ближним зарубежьем», и отныне Россия будет стремиться сохранить свое на них влияние всеми способами. После Грузии ее мишенью станут Украина и Центральная Азия. Главной задачей в Центральной Азии станет покончить с военным присутствием США, а в Украине – устранить правительство, пришедшее к власти в результате цветной революции. В 2009 г. для этого появляются благоприятные условия – на фоне глобального кризиса правительство Киргизии за обещанное финансовое вознаграждение закрывает американскую военную базу в Манасе, а осенью в Украине должны состояться президентские выборы.

Россия и Грузия – дорога в никуда

Четкая артикуляция интересов – важный атрибут межгосударственных отношений: отношения между двумя или более государствами не строятся на «догадках» и «отгадках» касательно намерений друг друга. В случае же, когда одно государство становится всего лишь объектом интересов другого, какие-либо полноценные отношения вообще невозможно представить. В аспекте своих отношений с остальным миром Россия воспринимает Грузию и другие соседние страны только как побочные продукты геополитических перемен. Для Москвы эти государства – маленькие островки, появившиеся в результате отлива, которые вновь исчезнут, когда начнется прилив. В такой ситуации возможности соседних с Россией государств влиять на двусторонние отношения, не отказываясь при этом от собственного существования, фактически равны нулю. Фактор личностей лидеров может способствовать изменению формы, но не содержания. Если обратиться к примеру грузинско-российских отношений, то можно утверждать, что нормализовать их по инициативе Грузии возможно лишь при условии, что грузинские власти откажутся от всех сколько-нибудь значительных форматов сотрудничества с Западом, то есть от права свободного выбора. Но, как показал пример Молдовы, даже это не может гарантировать восстановления территориальной целостности. Так что смена лидеров в Москве или в Тбилиси может привести только к формальным внешним изменениям, но не к существенным изменениям структуры отношений. Фактически, можно согласиться с мнением российской политической элиты, что будущее соседей России по бывшему Союзу станет ясным, когда завершится геополитическое переустройство. Причем это переустройство вовсе не обязательно закончится приливом.

Давид Апрасидзе
Профессор Государственного университета им. Ильи Чавчавадзе, декан факультета философских и социальных наук, с 2008 председатель совета Кавказского института мира, демократии и развития. Р. в 1976 в Тбилиси. В 1998 закончил факультет международного права и международных отношений ТГУ. В 1998-2005 преподавал в ТГУ, был и. о. декана отделения социально-политических наук. В 2000-04 был научным сотрудником гамбургского Института исследований проблем мира и политики безопасности. В 2003 защитил в Гамбургском университете диссертацию на степень доктора философии по специальности политология. В разные годы работал на Общественном вещании Грузии. Перевод Нателы Мерквиладзе

Экспансия США и НАТО на Южном Кавказе: последствия для Ирана и России

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

Фонд стратегической культуры: С приходом к власти в США администрации Обамы заговорили о всевозможных «перезагрузках» и грядущих глобальных переменах к лучшему. Полагаем, однако, что речь может идти лишь о некоторых нюансах преемственной американской стратегии, которая будет осуществляться так же последовательно, как и прежде. НАТО по-прежнему рассматривается в качестве инструмента реализации внешнеполитических целей США.

Без общей платформы во внешней политике России и Ирана любые достижения в сфере экономического сотрудничества двух наших стран будут «висеть в воздухе», подвергаясь разного рода вызовам и рискам. Шаги, предпринимаемые новой американской администрацией по отношению к Ирану, могут свидетельствовать о тактике более мягкого давления, призванного в конечном итоге создать необходимые предпосылки для внутриполитических трансформаций внутри Ирана в выгодном Вашингтону направлении.

Относительно новой тактики «вовлечения», которую пытаются применить к Ирану, исходя из опыта действий США в Афганистане и Пакистане. Глава Центрального командования армии США Дэвид Петреус даже заявил, что интересы Америки и Ирана в установлении стабильности в Афганистане могут совпадать, однако это не вызвало в Тегеране (в отличие от некоторых других столиц) бурных приступов восторга – там вполне резонно хотят видеть реальные дела, а не красивые слова.

Рассматривая динамику развития ситуации на Кавказе, в этом пограничном с Ираном регионе, часто говорят о его важном геополитическом значении, о теснейшей связи с Центральной Азией, о наличии богатых месторождений сырья и маршрутов его транспортировки на европейские рынки. Эти и другие факторы надо рассматривать в комплексе. Среди основных тенденций, определяющих вероятные сценарии развития событий на ближайшие годы, можно выделить следующие:

— согласно оценкам специалистов ООН, целью террористических и экстремистских группировок будет не столько свержение того или иного центрального правительства, сколько установление и удержание контроля над ресурсами. То есть деятельность террористических организаций из политической сферы постепенно перемещается в экономическую;

— в краткосрочной перспективе американские эксперты считают самой серьезной угрозой национальным интересам США закрытие доступа к мировым энергетическим ресурсам и коммуникационной инфраструктуре. «Несмотря на то, что большая часть мира претерпела серьезные изменения к лучшему в интеллектуальном отношении, само понятие «конфликт» никуда не исчезло. Война являлась основным средством изменений на протяжении всей истории человечества, и нет никаких причин для того, чтобы в будущем всё стало иначе. Так же как и не изменятся фундаментальные основы войны, являющейся формой человеческого поведения».

— возрастающая роль транснациональных негосударственных образований заставит американских военных осуществлять операции по сдерживанию с применением новых и нестандартных решений, ещё не знакомых противнику;

— борьба за так называемые «площадки подскока» обещает быть не менее напряжённой, чем борьба за установление контроля над энергоресурсами;

— согласно директивным документам Пентагона, финансирование и планирование операций иррегулярной (асимметричной) войны отныне приравнивается по рангу к обычным военным операциям, то есть к боевым действиям против вооружённых сил какого-либо государства. К иррегулярным операциям директива относит борьбу с терроризмом, с повстанцами и партизанами, помощь в обеспечении внутренней безопасности иностранному государству, а также операции по поддержанию стабильности в различных регионах планеты.

Говоря в этом контексте об Иране, можно вспомнить о крупнейшем газовом месторождении «Южный Парс», а также об этническом факторе. Здесь Российская Федерация и Исламская Республика Иран стоят перед весьма схожими вызовами.

То, с чем столкнулась Россия в августе 2008 года, можно назвать примером именно «непрямой» военной операции, проводившейся опосредованно, через армию сателлита. Напомним, еще в 2003 году между США и Грузией было заключено соглашение о сотрудничестве в военной области. В соответствии с данным соглашением, переброска любой американской военной техники на грузинскую территорию должна осуществляться по первому требованию командования вооружённых сил США, которое пользуется полной свободой в её дальнейшей передислокации. Это только один из примеров подобного рода. По свидетельству многих специалистов, «Грузия рассматривалась Вашингтоном как имеющая две стратегические цели. Первая цель – постоянно поддерживать конфликтные ситуации на Кавказе. И вторая цель: Грузия рассматривалась как плацдарм для развязывания войны с Ираном. Если с аэродромов Грузии поднять авиацию и она будет лететь над этими хребтами, то средства наблюдения ПВО её из-за этих хребтов не обнаружат. И подлётное время к рубежу применения пуска ракет с авиации будет не более двух минут. Потому что за 2 минуты среагировать, да ещё и при применении определённого радиоэлектронного противодействия практически невозможно [отразить этот удар]…»
За недавнее время Иран неоднократно сталкивался с «непрямыми» военными операциями по периметру своих границ, и совершенно очевидно, что Кавказ и Каспий с их неурегулированными конфликтами, внешними влияниями и разделёнными народами продолжает оставаться потенциально опасным регионом.

События августа-2008 не остались незамеченными в Тегеране. После кавказского кризиса министр иностранных дел Ирана Манучехр Мотакки предупредил администрацию США о том, что ей не следует вмешиваться в «дела региона». При этом министр намекнул на плачевные последствия американской интервенции в Ираке и Афганистане: «Судьба Кавказа, конечно же, в случае вмешательства, не будет отличаться от той дилеммы, которую должны решать регионы, где кризис уже искусственно создан».

Иран проводит достаточно активную политику на Южном Кавказе, принимая участие в различных инвестиционных проектах. Вот лишь последние примеры: Иран выделяет $280 млн на строительство гидроэлектростанции в Мегри. Армения рассчитается за это электроэнергией. Также принят к реализации проект постройки нефтеперерабатывающего завода в Армении (в Ерасхе).
Стоимость проекта — порядка $250-280 млн. НПЗ будет совместным армяно-иранским предприятием. Совместные транспортно-коммуникационные проекты у Ирана есть также с Азербайджаном, Россией, Турцией. 17 марта 2009 г. Россия заключила с Ираном соглашение о своповых (обменных) поставках энергоресурсов, что может усилить позиции Москвы в Каспийском бассейне. По условиям этого бартерного соглашения Россия будет покупать туркменский газ по повышенным ценам, а затем экспортировать его в отдельные районы северного Ирана. Взамен она получит доступ к поставкам природного газа с иранского месторождения «Южный Парс», которое составляет 8% общемировых газовых запасов.

Любому экономическому развитию необходима политическая стабильность, минимизация рисков военного характера. Между тем ощутимых подвижек в вопросе создания целостной системы региональной безопасности на Ближнем и Среднем Востоке пока не наблюдается.
Предложения, выдвигавшиеся Турцией, роль Ирана в достаточной степени не учитывали; впрочем, есть признаки того, что ситуация может измениться. Пока от внерегиональных сил (ЕС и особенно США) зависит очень многое.

Оценивая роль Южного Кавказа, можно выделить две тенденции. Во-первых, это возрастающее значение региона при проведении различных военных кампаний. По признанию американских экспертов, США, возможно, нуждаются в грузинских портах для поставок в Азербайджан в случае конфронтации с Ираном или для обеспечения размещения в Афганистане и Центральной Азии. Западные СМИ со ссылкой на источники в Пентагоне отмечают, что США уже начали использовать новый транспортный маршрут через Грузию и Азербайджан для доставки вооружения и других грузов в Афганистан. Пока этот путь используют как пробный, но в будущем он превратится в постоянный. Хотя этот путь с точки зрения логистики крайне неудобен (хотя бы из-за необходимости морской перевалки грузов через Каспий), однако не исключено, что посредством освоения данного маршрута США попытаются наладить военное сотрудничество на двусторонней основе с Грузией, Азербайджаном, Казахстаном, Узбекистаном и Туркменистаном. Переброска военных грузов параллельно северным границам Ирана создаёт дополнительные вопросы с точки зрения обеспечения национальной безопасности для этой страны, учитывая этнический фактор, наличие разделённых народов.6 Мероприятия НАТО в Грузии и на Кавказе, предполагающие вытеснение оттуда России, в целом серьёзно усложнят общую ситуацию в регионе, так как в этом случае блоковое противостояние получает дополнительный импульс. Добавим, что конкретные планы по расширению военной экспансии могут иметь и политическое оформление. Высказываются идеи возможного превращения НАТО в альтернативную ООН глобальную организацию.

В то же время можно говорить о снижении роли кавказского коммуникационного коридора в реализации масштабных энергетических проектов. Так, между «Газпромом» и государственной нефтяной компанией Азербайджана подписан меморандум о взаимопонимании, согласно которому уже в 2010 году Россия должна начать закупать голубое топливо, добытое на месторождении Шах-Дениз. Практически одновременно Иран объявил о возможности строительства «Персидского газопровода» через Ирак, Сирию, Средиземное море и далее в Грецию и Италию7. Этот проект может показаться достаточно привлекательным как для европейцев, так и с точки зрения возможного участия российских энергетических компаний (а вот позицию Вашингтона в этом вопросе прогнозировать гораздо труднее).
В любом случае США вряд ли откажутся от планов форсированного проникновения на Кавказ и расширения там своего военного присутствия. Это представляет чрезвычайно серьёзный вызов Ирану и России, создавая предпосылки их сближения. Такое сближение может означать более тесную координацию внешней политики, расширение экономического сотрудничества, возобновление ряда свёрнутых ранее программ в образовательной и гуманитарной сфере и, возможно, заключение соглашений военно-политического характера.

Статья подготовлена на основе выступления на заседании круглого стола «Российско-иранское сотрудничество на Каспии: региональные и глобальные уровни взаимодействия» в рамках Международной конференции «Российско-иранское энергетическое партнерство: гуманитарные стратегии» (Москва, РГГУ, 9-10 апреля 2009 г.).

Газпром формирует международный альянс против «брюссельской декларации»

Опубликовано от wpmrРубрики:Nord Stream, Политика

Коммерсант: Газпром» формирует собственный европейский альянс в противовес «брюссельской декларации» Украины и ЕС. Монополия заручилась поддержкой своих основных европейских партнеров и потребителей — немецкого E.On и итальянской Eni. Со своей стороны Россия в газовых отношениях с Украиной рассчитывает использовать сложное финансовое положение последней. Киеву до сих пор не удалось найти финансирования, тогда как приближается дата очередного платежа за российский газ, поставленный в марте. Кроме того, вскоре Украине понадобится закачивать газ в подземные хранилища и оплачивать его.

Завтра Украина должна перечислить очередной платеж за российский газ, поставленный в марте. В НАК «Нафтогаз Украины» уверяют, что необходимый объем средств аккумулирован. Деньги за февраль поступили в срок, но и стороны тогда сохраняли мирный тон взаимоотношений. В частности, «Газпром» активно демонстрировал готовность идти на уступки, например, по объемам закупок газа. Однако с тех пор ситуация изменилась — 23 марта в Брюсселе Киев подписал с Еврокомиссией декларацию по модернизации украинской газотранспортной системы. Документ полностью игнорирует позицию России, что вызвало резкий протест Москвы.

В пятницу «Газпром» усилил позиции в этом конфликте, фактически объявив о формировании международного альянса против «брюссельской декларации». Глава монополии Алексей Миллер доложил премьеру Владимиру Путину о состоявшейся в четверг встрече с руководством E.On Ruhrgas AG, Eni и Gaz de France. «Встреча состоялась по инициативе наших партнеров,— подчеркнул господин Миллер.— Был затронут вопрос той декларации, которая была совсем недавно подписана в Брюсселе ЕС и Украиной. У нас здесь единая оценка: этот документ был разработан как без участия России, «Газпрома», поставщика газа, так и без участия крупнейших потребителей. И конечно же, общая оценка — такой подход в своей основе делает этот документ абсолютно нерабочим. То есть на практике его в принципе невозможно реализовать». Глава «Газпрома» добавил, что стороны договорились создать рабочую группу, которая соберется «буквально через месяц-полтора на таком же высоком уровне». Группа обсудит «вопросы повышения надежности, стабильности транзита через территорию стран Европы».

Eni и E.On не просто крупные потребители, но и партнеры «Газпрома» по ключевым российским энергополитическим проектам, строящимся газопроводам South Stream и Nord Stream (к последнему хочет присоединиться и GdF). По ним российский газ должен пойти в Европу в обход Украины. Но пока Россия при поставках газа в ЕС напрямую зависит от Киева, и Владимир Путин порекомендовал «Газпрому» все-таки не доводить дело до очередной газовой войны. «Нужно все равно поддерживать контакты с Еврокомиссией, нужно развивать отношения с нашими украинскими коллегами,— пояснил премьер.— На уровне министров энергетики такой диалог идет. Недавно состоялась встреча между министрами энергетики России и Украины. На корпоративных уровнях такие контакты необходимо продолжать». Однако в «Газпроме» подчеркивают, что тоже располагают инструментами давления. «Сегодня главная проблема Украины — оплата текущих поставок российского газа,— приводятся в пресс-релизе монополии слова Алексея Миллера.— И эта проблема станет еще острее в предстоящий период закачки газа в ПХГ Украины. В этой связи наиболее актуальной задачей является поиск приемлемых источников финансирования для оплаты потребляемого Украиной газа».

В «Нафтогазе» признают, что для закладки газа в ПХГ требуются значительные средства — 37 млрд гривен (около $4,8 млрд). Заявка на получение этой суммы была направлена в правительство Украины еще в марте, однако ответа компания до сих пор не получила. Источники «Ъ», знакомые с ситуацией, уточняют, что «до недавнего времени» кредит на эти цели обещала выделить Россия. «Межправительственные консультации должны были состояться 8 апреля,— рассказал один из собеседников «Ъ».— Ожидалось, что Юлия Тимошенко (украинский премьер.— «Ъ») сообщит о своевременной оплате за газ, потребленный Украиной в марте, а Владимир Путин в свою очередь предложит оформить кредит на $5 млрд для закупки российского газа для ПХГ Украины. Однако «брюссельская декларация» смешала все карты». 24 марта президент России Дмитрий Медведев сообщил, что откладывает межправительственные консультации с Киевом до прояснения вопросов с декларацией.

Газ в ПХГ Украины важен для обеспечения транзита в ЕС в отопительный период, поскольку мощность всех газопроводов «Газпрома» на западных границах России ниже, чем суммарный объем экспорта газа в Белоруссию, Украину, Молдавию и Европу, поясняет директор East European Gas Analysis Михаил Корчемкин, добавляя, что в последние годы требовалось закачать не менее 17 млрд кубометров. Юлии Тимошенко не удалось привлечь кредиты ни в Японии, ни краткосрочные в ЕС на оплату газа. Поэтому, отмечает Максим Шеин из «Брокеркредитсервиса», украинское правительство сейчас снова повернется в сторону России. «В Москве проще всего привлечь заем на закупку российского газа. Но поскольку Киев дискредитировал себя подписанием декларации в Брюсселе, то Москва потребует от него дополнительных уступок»,— полагает аналитик.

Киев пока на резкие высказывания Алексея Миллера не реагирует. Зато косвенно в конфликт вмешалась Грузия. Министр энергетики страны Александр Хетагури и гендиректор White Stream Pipeline Co. Ltd Роберто Пирани на днях подписали меморандум о сотрудничестве при строительстве газопровода White Stream («Белый поток») из Грузии через Украину в ЕС. Роберто Пирани говорит, что строительство газопровода мощностью на первом этапе 8 млрд кубометров газа в год с возможностью расширения до более 24 млрд кубометров запланировано на 2012-2015 годы. «Предпроектные работы будет финансировать Евросоюз, и с этой целью уже выделено три гранта»,— пояснил топ-менеджер. Проект предусматривает поставки природного газа из Центральной Азии через Каспийское и Черное моря в Евросоюз в обход России. В Москве оживления проекта White Stream демонстративно не замечают.

Адрес публикации: http://www.imperiya.by/news.html?id=29921

«Южный поток» для всей Европы

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

Фонд стратегической культуры: Подписанные на этой неделе в Москве договореёности об участии Венгрии в сооружении газопровода «Южный поток» стали ещё одним важным шагом на пути к реализации этого не имеющего аналогов российского проекта для Балкан и остальной Европы. На очереди – заключение аналогичных соглашений со Словенией и другими государствами. Кроме того, согласно имеющейся информации, к участию в проекте могут подключиться ранее находившиеся в стороне Босния и Герцеговина, Черногория и даже Албания. Не случайно известная своей близостью к оппозиции тиранская «Газета шчиптаре» («Албанская газета») в последние дни поместила ряд материалов на российскую тему, в которых, в частности, с тревогой говорится о возможности заключения нового стратегического «пакта с Россией» с участием США и Евросоюза, который якобы способен ни много ни мало закрепить «монополию России на энергетические ресурсы»…

«Если всё будет идти так, как мы полагаем, то до 2015 года «Южный поток» будет построен — эти слова, сказанные на пресс-конференции 10 марта премьер-министром Венгрии Ференцем Дюрчанем, значат гораздо больше, чем мнение главы правительства отдельно взятой страны. Ведь Будапешт в последние годы играет все более важную роль в решении энергетических вопросов Центральной и Юго-Восточной Европы. Не случайно именно через территорию Венгрии в настоящее время осуществляется транзит российского газа в Сербию, Черногорию и Боснию и Герцеговину. Кроме того, позицию венгерских властей традиционно учитывают власти Австрии, Сербии, Боснии и Герцеговины и других государств региона, имеющих с Будапештом тесные исторические связи.

Недавний конфликт вокруг поставок российского газа через территорию Украины и мировой финансовый кризис требуют искать новые варианты обеспечения общеевропейской энергетической безопасности. И в этом отношении интересы России и балканских государств полностью совпадают. Дело здесь не в «энергетическом монополизме» Москвы, а в объективных финансово-экономических выгодах, включая снижение рисков и обеспечение транзитных выплат.

Не случайно именно по вопросу о «Южном потоке» сегодня проходит одна из ключевых линий раскола в Евросоюзе. Брюссельская бюрократия и финансово-экономические структуры продолжают активно лоббировать маршрут «Набукко», который планируется проложить в обход России и Украины.

Однако этот проект больше порождает вопросов, чем даёт ответов, уверен российский премьер-министр Владимир Путин. На встрече с Ференцем Дюрчанем он подчеркнул, что «Набукко» не решит проблем: «Да, он обходит Украину — это правда, но он не уменьшает количество транзитных стран, а увеличивает их. Это Азербайджан, Турция, Грузия, но и этого недостаточно, потому что наполнения не будет без присоединения к этому проекту, скажем, Ирана». Между тем подключение находящегося под международными санкциями Тегерана к обеспечению энергетической безопасности Евросоюза пока что проблематично. Да и с точки зрения текущих затрат сооружение «Южного потока» на несколько миллиардов евро выгоднее.

Вот почему сотрудничество балканских стран с Россией в энергетической области носит стратегический характер, отвечая интересам ВСЕХ европейских потребителей. И вот почему столь значительные силы противодействуют российским проектам, уверен председатель Экономического совета Демократической партии Сербии, депутат сербской Скупщины Ненад Попович. Его страна одной из первых подписала в 2008 году соглашение об участии в «Южном потоке». В беседе с автором этих строк Н.Попович подчеркнул, что и в Сербии, и в странах-членах Евросоюза, и в руководстве ЕС продолжают действовать влиятельные силы, готовые сделать энергетическую безопасность Балкан и всей Европы заложницей собственных корыстных финансово-экономических интересов: «Речь идёт о нескольких лобби. Самое крупное и опасное связано с двумя крупнейшими нефтегазовыми компаниям из окружающих Сербию стран — членов Евросоюза». Этими компаниями являются венгерский нефтегазовый концерн MOL и австрийская нефтегазовая группа OMV. Именно они весь 2008 год работали против российско-сербского соглашения, предусматривающего участие Сербии в проекте «Южный поток» и покупку «Газпром нефтью» предприятия «Нефтяная индустрия Сербии»: «Эти компании-монополисты попросту не хотят конкуренции со стороны «Газпрома». Поэтому их главной задачей является покупка имеющихся в балканских странах нефтеперерабатывающих мощностей и другой инфраструктуры — пусть даже и по завышенной цене — с тем, чтобы затем закрыть их как ненужных конкурентов. Они сегодня делают все возможное для того, чтобы «Газпром» и российский капитал в целом, который имеет свои законные интересы в регионе, не пришел в Сербию и другие балканские страны. Однако объективные интересы всё-таки берут верх над политическими спекуляциями — говорит Ненад Попович.

С депутатом Скупщины Сербии полностью согласен его коллега из Воеводины — заместитель председателя Скупщины (парламента) этого сербского автономного края Игор Мирович, заявивший в недавней беседе с автором этих строк: «В российских инвестициях я вижу шанс для всего балканского региона. Сербо-российское соглашение позволит нам создать новые энергетические мощности — гидроэлектростанции, работающие на газе теплоэлектростанции. Я уже обсуждал это с представителями российской компании «Технопромэкспорт». Соглашение открывает путь в Сербию другим российским компаниям, в том числе финансовым. Наша страна благодаря подключению к будущему газопроводу «Южный поток» и сооружению при помощи России на нашей территории газохранилища «Банатски двор» превратится из крупного покупателя газа в регионального лидера по его распределению. Сербия может и должна пойти дальше в сотрудничестве с Россией. Аналогичная схема могла бы быть реализована при продаже компании «Электропривреда Сербии», «Сербских железных дорог», в восстановлении нашего военно-технического потенциала, сильно пострадавшего от натовских бомбардировок 1999 года, а до этого базировавшегося на российских стандартах. Я уже два десятилетия работаю в хозяйственно-финансовой сфере и могу утверждать, что российские инвестиции окажут исключительный эффект на экономику Сербии. Да и многие в Европе — болгары, немцы — только после недавнего газового кризиса поняли, как важно ликвидировать транзитную монополию Украины. Сделать это можно путём реализации российских проектов сооружения газопроводов «Северный поток» и «Южный поток»… Что ж, лучше не скажешь…

_________________

Петр Ахмедович ИСКЕНДЕРОВ — старший научный сотрудник Института славяноведения РАН, кандидат исторических наук, международный обозреватель газеты «Время новостей».

Раструбились

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Nord Stream, Бизнес, Политика

А.Алиев: Раструбились
Эксперт Казахстан : В странах балтийского региона началось обсуждение отчета об экологическом воздействии, представленного компанией Nord Stream заинтересованным сторонам. В самой компании весьма оптимистично рассматривают предстоящие общественные консультации, а аналитики расценивают их как вступление проекта в финальную стадию. Одновременно сегодня премьер Владимир Путин весьма оптимистично оценил перспективы реализации South Stream – южного «побратима» «Северного потока».

«На этой неделе во всех девяти странах Балтийского региона начался очередной этап консультаций с общественностью по проекту строительства газопровода через Балтийское море, что стало еще одним важным шагом в реализации проекта Nord Stream», — сообщила пресс-служба компании Nord Stream AG — разработчика проекта. В пяти странах, через воды которых пройдет газопровод — в России, Финляндии, Швеции, Дании и Германии, — общественность сможет представить комментарии по экологическому воздействию проекта, как в национальном, так и в трансграничном контексте, отмечается в пресс-релизе компании. В Эстонии, Латвии, Литве и Польше в ходе консультаций будет обсуждаться возможное трансграничное воздействие Nord Stream. При этом, как отмечается в сообщении, ответственные государственные органы девяти стран балтийского региона определили, что данный этап международных консультаций завершится в июне 2009 года.

Напомним, что первую нитку газопровода общей протяженностью около 1220 километров с пропускной способностью около 27,5 млрд кубометров в год планируется ввести в эксплуатацию в 2011 году. На втором этапе проекта параллельная нитка удвоит пропускную способность газопровода до 55 миллиардов кубов в год. Однако прибалтийские страны, в обход которых намечено строительство трубы, помимо экономических аргументов, выдвинули и ряд экологических претензий, способных если и не заморозить, то хотя бы максимально усложнить задачу строителей. Отчасти это им удалось – только на на экологические исследования и планирование Nord Stream истратила около 100 миллионов евро.

Как говорится в материалах компании, общая протяженность проведенных изысканий вдоль предполагаемых маршрутов газопровода составила 40 000 км. «Первоначально изыскания проводились в коридоре шириной 2 км, постепенно сужаясь до коридора шириной 15 м, где исследовались даже небольшие объекты размером с мобильный телефон, — утверждают в Nord Stream. — На основе результатов исследований определен наиболее безопасный и экологичный маршрут, который не пересекает экологически чувствительные территории, объекты культурного наследия и места наличия боеприпасов. Оптимальные методы работы с подобного рода препятствиями в местах, где нет возможности их обойти, согласованы с ответственными государственными органами».

В соответствии с законодательствами стран, в чьих экономических зонах пройдет газопровод, необходимо их разрешение на строительство и управление проектом. К примеру, в Финляндии такое разрешение должно дать правительство страны — Государственный совет. Финские руководители неоднократно заявляли, что для Финляндии экологический аспект проекта является приоритетным. Как сообщили в национальном Министерстве охраны окружающей среды Финляндии, в пяти городах — Хельсинки, Турку, Котке, Ханко и Мариехамне — в марте пройдут общественные слушания, организованные Центром охраны окружающей среды провинции Уусимаа. Общественное обсуждение продлится до 5 мая и главным образом пройдет в 33 муниципалитетах, расположенных на побережье Финского залива и на Аландских островах. «В ходе общественных слушаний у властей, граждан и других заинтересованных организаций есть возможность высказать свое мнение и дать комментарии по данному проекту, после чего Центр Охраны окружающей среды Уусимаа сопоставит итоги публичных обсуждений и к июлю 2009», — сообщили в министерстве.

Как заявил заместитель технического директора Nord Stream Дирк фон Амельн, «мы уверены, что после завершения этапа общественных консультаций в течение лета решим все вопросы и во второй половине нынешнего года сможем получить необходимые разрешения в пяти странах. Это позволит начать строительство в начале 2010 года».

Доля российского руководства строительство Nord Stream поистине стало делом чести. Посетивший в конце прошлой недели Швецию первый вице-премьер Виктор Зубков в очередной раз подчеркнул, что Россия пошла на все возможные уступки экологам по проекту – в частности отказалась от строительства сервисной платформы вблизи шведского острова Готланд. Также, по его словам, «минимизированы до предела риски воздействия прокладки труб на экологию морской среды — для укладки труб планируется использовать корабль, способный осуществлять эти работы без якорной стоянки». Зубков также напомнил и об изменении маршрута газопровода в обход захоронений химических боеприпасов в Балтийском море.

По мнению эксперта департамента оценки «2К Аудит – Деловые консультации» Петра Клюева, начало общественных консультаций означает, что проект Nord Stream вошел в финальную стадию. «Стоит признать, что подрядчик проекта проделал огромную работу, прежде чем представить свой отчет об экологической безопасности маршрута. Очевидно, что специалисты, проводившие исследования для компании Nord Stream попытались дать ответы на всевозможные вопросы относительно особенностей проекта. Это, видимо, и позволяет компании Nord Stream оптимистично смотреть в будущее», — отмечает аналитик. По его мнению, проект газопровода, скорее всего, уже преодолел основные препятствия. Финальная стадия одобрения проекта не должна преподнести никаких неприятных сюрпризов компании Nord Stream.

Тем не менее, вопросы у общественных организаций, скорее всего, все равно возникнут. Возможно, это будут пожелания, рекомендации или незначительные претензии к проекту. Однако не исключено и возникновение серьезных вопросов, которые могут стать новым препятствием для реализации проекта газопровода. Ведь общественные организации, в том числе и экологические, имеют серьезный вес в странах западной Европы, поэтому если у них возникнут существенные претензии, сроки реализации Nord Stream снова могут сдвинуться. И хотя полностью исключать такой вариантов развития событий не стоит, он все же маловероятен.

Свои сомнения высказывают и отечественные экологи. Частности, председатель Санкт — Петербургского отделения Международного Зеленого Креста Юрий Шевчук напоминает, что основное воздействие на окружающую среду при строительстве подводного газопровода — это необходимый намыв дна, точнее — устройство песчано-гравийных отмелей, на которые ложатся нитки газопровода. Дело в том, что дно Балтики не ровное поле. Там встречаются и глубокие котлованы, и отмели. А трубы не могут провисать, и не могут идти под уклоном больше расчетного. Значит, где-то отмели придётся размывать, а где-то наоборот, намывать. Это вызовет замутнение воды, которое, в свою очередь, вызовет гибель рыбы — муть и песок душит рыбу, забивается в жабры, сдирает, как наждак, чешую — а за рыбой могут погибнуть и птицы, рыбой питающиеся, — считает эколог. «Сколько таких точек намыва (размыва) будет? Сколько в Балтийское море положат камня и песка? Откуда будут брать песок и камень для новых отмелей? В Ленинградской области лишних песка и гранита в общем то и нет… Какую технологию, исключающую замутнение воды, будут применять строители газопровода? В отчете этого нет. И на эти вопросы в первую очередь должны ответить те, кто отвечает за охрану природы при строительстве газопровода», — предупреждает Шевчук.

У другого российского экспортного газопровода, South Stream, проблемы иного характера и решает их российское руководство иными способами – путем прямых переговоров с правительствами заинтересованных стран. Так сегодня, после переговоров Владимира Путина и его венгерского коллеги Ференца Дюрчаня, было заявлено, что венгерская часть этого газопровода будет построена до 2015 года, а весь проект будет реализован до 31 декабря 2015 года. «Нам достаточно ресурсов для того, чтобы удовлетворить свои растущие потребности и потребности наших европейских потребителей, как минимум, лет на 100. Говорю это совершенно ответственно, опираясь на серьезные исследования», — заявил российский премьер. По его словам, стоимость строительства South Stream составляет 10 млрд евро, но проблем с финансированием не существует. Он отметил, что до конца текущего года, скорее всего в сентябре, должно быть готово ТЭО венгерского участка, а в июне 2010 года — ТЭО всей системы South Stream. Как отметил Путин, стоимость строительства проекта может быть и ниже 10 млрд евро из-за ; удешевления строительных материалов.

Что же касается Nabucco, то российский премьер снова высказал свой скепсис по отношению к этому проекту. «Что касается других маршрутов — я ничего против не имею, но «Набукко» не уменьшает количество транзитных стран, а увеличивает его: Азербайджан, Турция, Грузия. Но и этого недостаточно, так как наполнение «Набукко» не может быть без присоединения к проекту Ирана», — сказал Владимир Путин на пресс-конференции в Москве. «Если нам не удастся реализовать «Южный поток», в чем, честно говоря, я сомневаюсь, тогда мы будем сжижать газ, будем вам продавать этот газ в сжиженном виде», — сказал он, добавив, что тогда европейским потребителям придется покупать российский газ дороже, «поскольку сжиженный газ всегда процентов на 20 дороже, чем трубный газ». «И Европа утратит это естественное конкурентное преимущество в мировой экономике», — сказал он.

Али Алиев, специальный корреспондент «Эксперт Online»

Энергетические интересы Узбекистана и России: точки совпадения

Опубликовано Обновлено на от wpmrРубрики:Бизнес, Политика

ИАЦ МГУ: Узбекистан и Российская Федерация традиционно являются крупными игроками на Евразийском энергетическом поле. При этом ряд особенностей их энергетических стратегий имеют общие черты. В частности, обе страны обладают крупными запасами природного газа, находятся на лидирующих позициях в СНГ и мире по его добыче и экспорту. Узбекистан и Россия выступают в роли стран-транзитеров. Также на энергетический сектор приходится значительная часть их ВВП и валютных доходов. Все эти факторы создают долговременные предпосылки для совпадения энергетических и геоэкономических интересов России и Узбекистана по целому ряду направлений.
В первую очередь, оба государства заинтересованы в формировании устойчивого рынка сбыта природного газа, построенного на рыночных основаниях, что подразумевает реальную, а не заниженную, цену на поставляемое сырье и благоприятные и предсказуемые условия транзита. В этой связи, весьма прагматичными выглядят усилия Москвы по созданию новых рыночных условий во взаимоотношениях по линии «продавец-покупатель-транзитер».
Россия в последние годы настойчиво продвигает подобную модель на постсоветском пространстве. Вполне бескризисно эта модель была реализована в отношениях со странами Прибалтики, что подчеркивает само российское руководство. В то же время определенные трудности при переходе на рыночные условия газового сотрудничества возникли во взаимоотношениях с Украиной, Белоруссией и Грузией.
С Минском проблемы перехода на рыночные механизмы были в значительной мере решены за счет передачи им «Газпрому» 50% «Белтрансгаза». Грузия также вынуждена была перейти на рыночную схему ценообразования. В то же время с Киевом процесс продолжается и он отмечается периодическими острыми кризисами, такими как прекращение поставок газа из РФ в виду несанкционированных отборов на украинской территории и перекрытия «Нафтогазом» транзита в Европу.
Примечательно, что в отношениях с поставщиками из Центральной Азии РФ также стремится перейти на рыночную «европейскую» схему ценообразования на газ. Если в случае с Европой, Украиной, Белоруссией, Грузией и Молдовой, «Газпром» выступает как продавец, то в случае с тремя странами ЦА и Каспийского региона — Туркменистаном, Узбекистаном и Казахстаном, а также потенциально Азербайджаном — как покупатель. Это служит наглядным показателем того, что курс Москвы на построение рыночных отношений в газовой сфере является реальным компонентом российской энергетической стратегии.
Переход России на качественную новую платформу в энергетических взаимоотношениях отвечает интересам Узбекистана. РУ, конечно же, это выгодно с точки зрения увеличения притока валютных средств. В настоящее время Узбекистан реализует масштабные планы по модернизации и диверсификации своей экономики, и в этой связи, приток дополнительных средств за счет продажи природного газа выглядит чрезвычайно важным.
Кроме того, переход на рыночную схему ценообразования с Россией заметно усиливает позиции Узбекистана в вопросе привлечения иностранных инвесторов на свой энергетический рынок, т.к. создает равные условия игры для всех, что в конечном итоге оказывает благотворное влияние на общий климат безопасности в Центральной Азии, снижая влияние геополитической компоненты.
Находясь на платформе «европейской схемы» ценообразования в газовой сфере с Россией, Узбекистану легче логически обосновывать стратегию продажи природного газа по рыночным ценам своим традиционным покупателям из Центральной Азии и другим странам ближнего и дальнего зарубежья.
Заметно сблизить энергетические интересы двух государств может обостряющийся мировой финансовый кризис, переходящий в глобальную промышленно-экономическую и социальную кризисную фазу. Этот кризис напрямую затрагивает перспективы России и Узбекистана как экспортеров энергоресурсов. 
Для многих поставщиков нефти и природного газа этот кризис стал неожиданностью. Еще в начале лета 2008 года ничего не предвещало столь серьезных изменений в мировой экономике и глобальном энергетическом рынке. Цена на нефть достигла своего пика в 147 долларов за баррель, и большинство отраслевых аналитиков сходилось во мнении, что рост цен продолжиться.
То же самое говорилось и о природном газе, стоимость которого (российский и центральноазиатский газ) для европейских потребителей  по некоторым прогнозам должна была вырасти в среднем до 500 долларов за тысячу в среднесрочной перспективе. Однако, кризис в американской финансовой системе, перебросившийся затем на Европу, Азию, Латинскую Америку и пространство СНГ, породил противоположные тенденции. Всего за каких-то полгода нефть упала в цене до уровня ниже 40 долларов. Прогнозируется, что в течение 2009 года падение будет еще большим и может даже достичь уровня в 20-25 долларов за баррель.
В принципе под подобными прогнозами есть довольно прочные основания. Дело в том, что углубляющийся глобальный финансовый кризис является причиной спада промышленного производства. Это в свою очередь сказывается на энергетическом секторе — промышленность нуждается во все меньших объемах нефти, газа и электроэнергии. Снижению потребления энергии также способствует падение покупательной способности населения, которое, как показывают имеющиеся данные, все меньше покупает легковых автомобилей.
Пока, на наш взгляд, не проглядывается какого-то определенного выхода из складывающейся негативной ситуации. Ключевая экономика мира — США все глубже погружается в рецессию. Связанные с нею ведущие промышленные зоны Европы и Азии, продающие туда продукцию с высокой добавленной стоимостью, в связи с падением покупательной способности американского рынка, начинают все более жестко сталкиваться с кризисом в промышленных секторах, что ведет естественно к снижению потребления и импорта углеводородного сырья. При этом для них пока нет альтернативы американскому рынку.
Некоторые из ведущих промышленных стран предпринимают экстренные меры по замещению американского рынка за счет ускоренного развития собственного внутреннего потребительского рынка. Так, правительство Китая приняло план стимулирования национальной экономики в условиях глобального финансового кризиса стоимостью 586 млрд. долларов. Эта сумма эквивалентная пятой части ВВП Китая и она будет выделена к концу 2010 года. Средства пойдут на снижение налогов, улучшение условий кредита, развитие сельской инфраструктуры, повышение покупательской способности населения.
Вместе с тем, в глобальном масштабе пока не видно ресурсов, за счет которых кризис мог бы быть преодолен. Большие надежды возлагаются на американскую администрацию Б.Обамы, которая может выступить инициатором нового глобального подхода к разрешению кризисных тенденций в мировой экономике, способных остановить спад промышленного производства и потребления энергоресурсов.
Чем актуальны для Узбекистана данные кризисные процессы? На наш взгляд тем, что в случае если в 2009 году цены на нефть действительно упадут до критически низких уровней в 20-25 долларов за баррель, то это может напрямую сказаться на резком снижении стоимости природного газа. Традиционно стоимость природного газа привязана с нефти и рассчитывается с лагом в 9 месяцев. Отсюда следует, что уже в 2010 году ведущие поставщики природного газа могут столкнуться с существенным глобальным падением цен на данный экспортный товар и снижением притока валюты от его продажи.
Безусловно, этот фактор представляет собой на сегодня одну из ключевых точек совпадения энергетических интересов России и Узбекистана. В этой связи в узбекских экспертных кругах с повышенным интересом изучают стратегические шаги России по перелому складывающихся негативных тенденций. От успеха или неудачи этих усилий во многом будет зависеть и газоэкспортная политика Узбекистана.  
В частности, вполне логичным выглядит курс Москвы на сближение с ведущим мировым производителем и экспортеров нефти ОПЕК. Учитывая зависимость газовых цен от нефтяных, переламывать тенденцию падения цен на углеводородное сырье нужно в первую очередь, конечно же, на глобальном рынке нефти. Однако, у данной стратегии есть как сильные, так и слабые стороны.
Сотрудничество с картелем позволит России войти в механизмы ОПЕК по управлению поставками нефти на мировые рынки. Сегодня на картель приходится до 40% мировой добычи нефти. РФ уже пытается в некоторых случаях скоординировать свою нефтяную политику с ОПЕК. Так, в ноябре 2008 года российские компании снизили добычу на 250 тыс. баррелей в сутки по сравнению с запланированным уровнем. Ожидается, что в 2009 году снижение может составить еще на 320 тыс. баррелей.
В то же время, как показывают тенденции последних лет, механизм ОПЕК по управлению мировым нефтяным рынком через квоты уже не является столь действенным, а это может существенно снизить эффективность возможного тесного сотрудничества России с картелем в будущем.
Потеря ОПЕК исключительного влияния на формирование цен на мировом нефтяном рынке происходит по целому ряду причин. Как уже упоминалось, это в настоящих условиях обостряющийся мировой финансово-экономический кризис, из-за которого падает спрос на нефть. Причем спрос падает такими темпами, что даже принятие картелем экстренным мер по снижению добычи не оказывает заметного блокирующего воздействия.
Страны ОПЕК в сентябре 2008 года уже приняли решение снизить добычу на 1,5 млн. баррелей, однако, это произвело очень слабый эффект и остановить падение цен не смогло. В декабре того же года последовало решение о снижении добычи еще на 2 млн. баррелей к январю 2009 года, но это только смогло несколько стабилизировать цены на уровне 43 долларов за баррель и все. Уже к середине января цены опустились к отметке 37,8 долларов.
Второй серьезной причиной, по которой ОПЕК все меньше воздействует на ценообразование, является переход центра влияния на этот процесс к глобальным финансовым институтам и нефтяным биржам, в которых главную роль играет Запад. Т.е. складывается ситуация, когда страны ОПЕК добывают сырье, а его стоимость определяется совершенно другими институтами. Причем характерно, что на биржах все большее влияние приобретает спекулятивный фактор.
В какой-то период времени интересы ОПЕК и «быков» совпадали. Картель устраивал раздуваемый на нефтяном рынке «пузырь» — нефть стала рассматриваться как инструмент хеджирования рисков, в результате чего стоимость сырья росла, и страны ОПЕК стали получать сверхдоходы. Но подобный финансово-сырьевой симбиоз длился недолго, и резкое падение стоимости нефти показало, что мощь картеля уже не та как в прежние годы.
Как представляется, в России хорошо понимают проблемы ОПЕК и поэтому не спешат брать на себя обязательства по приобретению членства в этой организации. В то же время РФ предлагает свое видение решения проблемы, связанной со снижением влияния поставщиков нефти на процесс ценообразования.  
Предложения по усилению позиций ОПЕК были озвучены вице-премьером Игорем Сечиным на внеочередной сессии ОПЕК в декабре 2008 года в алжирском городе Оране. Первое предложение заключалась в новом порядке определения цен не только на основе сортов WTI и Brent, но и другие сортов нефти, добываемой в странах ОПЕК и России. И.Сечин указал, что сохранение практики перерасчета цен на нефть ОПЕК и РФ через дифференциалы к котировкам WTI и Brent нельзя признать полностью справедливым.
Второе предложение касалось создания новых нефтяных торговых площадок. Было подчеркнуто, что необходимо реформировать существующую систему привязки нефтяных сделок к одной валюте и что надо создавать новые торговые площадки для ликвидации бесправия членов ОПЕК на мировых нефтяных рынках. Подобные площадки могут быть созданы в Санкт-Петербурге, Астане, Шанхае, Эр-Рияде, Цюрихе и Лондоне.
Суть третьего предложения сводилась к необходимости учета при формировании цены на нефть и, особенно в ее прогнозной составляющей, объективно растущих издержек на открытие новых месторождений, их освоение и добычу сырья.
Вместе с тем, для диверсификации инструментов воздействия на глобальный энергетический рынок Москва сегодня стремиться реализовать другие проекты, среди которых наиболее нашумевшим является придание нового импульса «Форуму стран-экспортеров природного газа».
На наш взгляд, помимо стремления скоординировать усилия ведущих газовых держав, этот проект также нацелен на решение долгосрочной проблемы формирования цен на природный газ. Если в рамках ОПЕК остановить падение цен на нефть все же не удастся, то наиболее оптимальным выходом видится отвязка от нефти процесса определения цены на природный газ и именно здесь может пригодиться механизм «Форума стран-экспортеров природного газа», который на Западе уже окрестили «Газовым ОПЕК».
 Несмотря на то, что в США и ЕС данная инициатива встречает довольно отрицательную реакцию, такие ведущие газовые державы как РФ, Иран, Катар и другие последовательно идут к ее реализации. В частности, 23 декабря 2008 года в Москве «Форума стран-экспортеров природного газа», в ходе которого было принято решение об открытии постоянной штаб-квартиры организации в Дохе (Катар). Кроме того, были достигнуты договоренности о проведении дальнейшего анализа рынка с перспективой создания нового механизма ценообразования. Вполне возможно, что если тенденция падения нефтяных цен сохранится, то в 2009-2010гг. процесс запуска нового ценного механизма может быть ускорен.
Идя на активизацию контактов по линии ОПЕК и «Форума стран-экспортеров природного газа», правительство РФ, как представляется, пытается создать условия для усиления механизмов сопротивления общемировому тренду падения промышленного производства, приводящего к снижению потребления энергоресурсов и падению цен на них. Говоря другими словами, Россия, по всей видимости, стремится создать такую ситуацию, при которой даже снижение спроса на нефть и газ не будет критически влиять на цены на энергосырье. Подобная задача представляется титанической и насколько успешно Россия совместно с партнерами сможет это сделать, станет видно уже в текущем году.
Для Узбекистана эти усилия Москвы, как было сказано выше, представляют повышенную значимость, поскольку это напрямую затрагивает политику страны в области добычи и экспорта природного газа.
Вместе с тем, несмотря на усугубляющиеся проблемы в глобальном энергетическом и финансово-промышленном секторах экономики, необходимо отметить, что кризисы, какими бы острыми они не были, всегда имеют привычку заканчиваться и наиболее дальновидные страны и компании используют время перемен не только для сохранения имеющихся позиций, но и для создания условий по их дальнейшему укреплению. Именно на данном направлении, а именно в сфере расширения инвестиционного сотрудничества, возможна третья ключевая точка совпадения энергетических интересов России и Узбекистана. Прочная база для развития подобного типа связей уже имеется.
Так, российские компании «Лукойл» и «Газпром» выступают ведущими партнерами Узбекистана в области разведки, добычи, закупки и транспортировки природного газа. Реализуемый «Лукойлом» проект освоения группы месторождений «Шады-Кандым-Хаузак» вообще является показательным и самым крупным инвестиционным проектом в узбекском газовом секторе. Проект «Лукойла» примечателен тем, что он нацелен не только на добычу газа, но и на его переработку. Применительно к «Лукойлу» можно сказать, что большие надежды в плане дальнейшего расширения узбекско-российского энергетического сотрудничества возлагаются на проект «Арал», в котором «Лукойл» сотрудничает с «Узбекнефтегазом», «КННК».
Сотрудничество с российскими компаниями весьма актуально и в плане расширения пропускной способности проходящих через Узбекистан экспортных газопроводов. Актуальность обосновывается тем, что сам Узбекистан рассчитывает в ближайшие годы увеличить экспорт газа до 20 млрд. кубометров в год за счет ввода в строй новых месторождений, а также по причине ожидаемого наращивания экспорта природного газа из Туркменистана, который традиционно транзитируется через Узбекистан. 

Рустам Махмудов,
Центр политических исследований, Узбекистан

Адрес публикации: http://www.iamik.ru/?op=full&what=content&ident=501578

Почему Восточная Европа не разрабатывает собственные месторождения нефти и газа, а хочет жить за счет России?

Опубликовано от wpmrРубрики:Политика

 RPMonitor: На фоне возрастающей зависимости Восточной Европы от импортного, особенно российского, газа часто приходится слышать утверждения, что этот регион вообще не располагает значительными нефтегазовыми ресурсами. Но это, мягко говоря, не так. Еще в 1949–1951 годах был составлен первый баланс региона СЭВ по нефти и газу. Согласно документу, Албания, Болгария, Венгрия, Польша, Румыния и Чехословакия могли в течение минимум 20 лет обеспечивать собственные растущие потребности в нефти и газе за счет их собственной добычи и/или взаимных поставок на 25%, а то и на 35-55%.

Однако с 1960-х годов по экономическим и особенно политическим причинам была сделана ставка на нефте- и газоснабжение Восточной Европы из России. Теперь их растущий спрос на российские нефть и газ активно используется в разнообразных внешнеполитических «комбинациях», нацеленных, в частности, на снижение экспортных цен на нефть и газ из бывшего СССР, особенно из России. А также – на принуждение РФ к наращиванию нефтегазопоставок в Восточную Европу. При этом собственные ресурсы нефти и газа в Восточной Европы достаточно велики, но законсервированы или даже… засекречены.

По оценкам польского Минэнергетики, на территории страны точно обозначены 242 месторождения газа, оцениваемых в более чем 152 млрд кубометров, из которых в стадии промышленной разработки – минимум 73 млрд кубометров. Общий объем достоверных запасов нефти (в основном в центральной Польше) превышает 13 млн тонн, точно обозначено 96 месторождений. Плюс к тому, разведанные нефтезапасы на польском шельфе Балтики оцениваются в 8-10 млн тонн. По прогнозам польского Минэнерго, в 2009–2011 гг. добыча газа достигнет 5 млрд кубометров, а нефти – минимум 200 тысяч тонн в среднем за год, но может возрасти – в зависимости от конъюнктуры, себестоимости добычи и доразведки балтийских месторождений – соответственно, до 7 млрд кубометров и 700 тысяч тонн в год. Получается, что у «энергозависимой» Польши хорошие резервы для развития собственной нефтегазовой индустрии.

Гендиректор основной румынской газовой компании Флорин Мунтеан полагает, что «в будущем РФ не сможет восполнять на 100% возросший спрос на газ в Европе. При этом, однако, Румыния имеет перед своими соседями преимущества, ибо 60% потребления природного газа обеспечивает своей добычей. Это – сейчас, а ведь есть еще запасы природного газа в Румынии. Это около 305 млрд куб. м, в том числе до 160 млрд куб. м – на черноморском шельфе. Промышленные запасы нефти в Румынии – максимальные в Восточной Европе: свыше 100 млн т, в том числе на черноморском шельфе – 40-45 млн т. Среднегодовая ее добыча – 13 млн т, в том числе на шельфе Черного моря – 6,5 млн т. Собственной нефтью Румыния обеспечивает свои потребности почти на 70%. Интересно, зачем Румынии газопровод Nabucco (Средняя Азия–Каспий–Азербайджан–Грузия–Турция–Балканы–Центральная Европа)? Видимо, для экономико-политических «комбинаций» против новых российских экспортных трубопроводов в черноморско-балканском регионе. Но не проще ли румынам начать разработку собственных месторождений?

Считается, что страны балканского региона больше всех пострадали от недавнего украинского газового кризиса. Казалось бы, их положение внушает тревогу, однако, при внимательном рассмотрении, выясняется: в Юго-Восточной Европе достаточно своих энергоресурсов. В принципе, Балканы – это настоящий полуостров газовых сокровищ.

Совокупные разведанные запасы Хорватии и Словении превышают 25 млн.тонн, в том числе на адриатическом шельфе – 10-12 млн т; газа – до 15 млрд кубометров, из которых на том же шельфе – около 10 млрд куб. м. Добыча почти не ведется. В Черногории, согласно недавним британским и американским исследованиям, промышленные запасы нефти на адриатическом шельфе достигают 7 млрд бареллей, природного газа меньше – до 600 млн кубометров.

Черногория настаивает на уточнении адриатической границы с Хорватией, которая тоже заинтересована в освоении этих ресурсов и, по мнению черногорской стороны, затягивает переговоры об уточнении границы в Адриатике. Но есть крупные ресурсы и вблизи черногорско-албанской границы. По данным черногорских СМИ, тендер на доразведку нефти и газа в районе Ульциня (на юге Черногории) будет объявлен не позже апреля 2009 года. Черногорские геологи утверждают, что нефть может находиться и у берега Скадарского озера (пограничного с Албанией – прим. ред.) – на территории Црмницы.

Район Скадарского озера и некоторые районы на юге черногорской Адриатике, по данным В. Дублевича, войдут в список предложений по нефтяным концессиям в Черногории. Максимальную активность в нефтеразведке Черногории проявляют британские компании, они же «присматриваются» к нефтегазовым месторождениям Хорватии и Словении. По имеющимся данным, по инициативе и под руководством этих компаний вскоре может быть создан консорциум по доразведке и освоению ресурсов нефти газа в адриатическом регионе бывшей Югославии. А в БиГ главными «нефтеразведчиками» и потенциальными добытчиками останутся американские компании.

Промышленные запасы газа в Албании – около 40 млрд кубометров, нефти – 35-40 млн т. Добыча же нефти – меньше 1,3 млн. т, газа – 200-350 млн кубометров в год (доля адриатического и ионического шельфа в этих показателях – до 27-30%), т.е. сохраняется на уровне 1960–1970-х годов.

Колоссальные запасы нефти и газа разведаны за последние 5 лет в Боснии и Герцеговине. Там обнаружено, например, крупнейшее месторождение нефти около Мостара с запасами минимум 500 млн тонн. Поиски нефти в БиГ начались еще в 1989 году с участием американской компанией Amoco, которая и сегодня проводит эти работы. На глубине от пяти до шести километров – на территории Стоца, Невесинье и Требинье, что вблизи Мостара, находятся значительные залежи нефти. Та же компания вложила в такие исследования под названием «Dinaridi» более 12 миллионов долларов.

Согласно американским исследованиям 2002–2007 гг., значительные запасы нефти в Герцеговине обнаружены и на территории Биелины, Брчко и Зворника.

Итак, большинство стран Восточной Европы располагают крупными запасами нефти и газа, основная часть которых по экономическим и политическим причинам «заморожена» до сих пор. Почему ситуация развивается именно таким образом? Не потому, что эти государства не являются сегодня независимыми в подлинном смысле слова и их политика определяется директивами, получаемыми из американских посольств? Сегодня под предлогом грозящего Европе «энергетического голода» США и НАТО осуществляют проникновение на Украину, Кавказ и в Среднюю Азию, решая, главным, образом военно-стратегические задачи.  А.Чичкин

Трубопроводы из, мягко говоря, нестабильных регионов мира в Европу смогут функционировать лишь при условии «атлантического» военного присутствия на этих территориях. При этом США дают понять, что не готовы обеспечивать их безопасность в одиночку, в силу чего европейцы рискуют быть втянутыми во все новые и новые американские военные авантюры на Ближнем и Среднем Востоке, а также, возможно, на Кавказе и в Средней Азии. Может быть, в этой ситуации европейцам пора обратить внимание на собственные газовые и нефтяные кладовые? И вместо бесконечных разговоров об «энергетической зависимости», заняться, наконец, разработкой собственных месторождений?